Федоров Г.М., Корнеевец В.С.
Эстония, как и Латвия, впервые стала независимым государством в ХХ веке. Предки современных эстонцев – финно-угорские племена – пришли на берега Балтики в III тысячелетии до нашей эры. В конце Х – ХI веков восточная часть расселения эстов (чуди древнерусских летописей, от которых пошло название Чудского озера) входила в состав древнерусского государства. В 1030 году Ярославом Мудрым был заложен город Юрьев – современный Тарту. В начале ХIII века территория Эстонии была захвачена немецкими феодалами и Данией. В последующем за обладание этими землями вели борьбу Ливонский Орден, Дания, Швеция и Польша. В ходе Ливонской войны (1558-1583 гг.) первоначально большая их часть была занята русскими войсками. Однако война закончилась для русского государства неудачно, и эта территория была им утеряна. Но после поражения Швеции в Северной войне по Ништадтскому миру 1721 г. она вошла в состав Российской империи.
В феврале 1918 г. образованное в Эстонии буржуазное правительство провозгласило независимость страны. РСФСР признала независимость Эстонии по Тартускому мирному договору 2 февраля 1920 года. В августе 1940 г. Эстония вошла в СССР в качестве союзной республики. 30 марта 1990 г. Верховный Совет Эстонской ССР принял Постановление о государственной независимости Эстонии, а 20 августа 1991 г. было принято решение о выходе из состава СССР. 6 сентября того же года независимость была признана СССР.
Эстония – самая “морская” из республик Прибалтики. Ее береговая линия, включая побережье полутора тысяч входящих в состав ее территории островов Балтийского моря, составляет 3,8 тыс. км, в том числе материковой части – более тысячи километров. Это способствует развитию морского транспорта и рыболовства. Но Эстония занимает периферийное положение по отношению к основным транспортным маршрутам, что делает ее географическое положение не столь выгодным, как у Латвии или Литвы.
Менее благоприятные природные условия предопределяют не такую высокую плотность сельского населения Эстонии по сравнению с более южными республиками Прибалтики. Она составляет менее 10 человек на кв. километр против 12 в Латвии и 18 в Литве. По тем же причинам Эстония имеет самую низкую долю сельского и соответственно самую высокую долю городского населения – 70%. Это наивысший показатель среди всех бывших республик СССР, кроме Российской Федерации, где урбанизированность достигает 73%.
В Таллине сконцентрировано 2/5 городского населения (свыше 400 тыс. жителей). Более 100 тыс. проживает в университетском центре Тарту. От 50 до 100 тыс. жителей насчитывают промышленные центры на северо-востоке страны – Нарва и Кохтла-Ярве и расположенный на Рижском заливе порт и курорт Пярну. Остальные 57 городских поселений (включая 25 поселков городского типа) насчитывают в среднем всего по 5 тыс. жителей. Сельские населенные пункты также в основном небольшие, частично сохранилось хуторское расселение. Менее заселены острова и запад Эстонии, более высока плотность на севере и юго-востоке. Вследствие миграционного оттока русского населения, проживающего преимущественно в городах, городское население Эстонии сокращается намного быстрее, чем сельское. Поэтому его доля, составлявшая на начало 1971 года более 71%, сократилась.
Численность населения Эстонии до конца 1980-х годов возрастала, причем преимущественно за счет миграционного прироста, вызванного потребностью развивающейся промышленности в трудовых ресурсах. Однако с 1990 г. начался отток русского населения, и сальдо миграции стало отрицательным, что обусловило сокращение численности населения. Сокращение рождаемости и рост смертности повлекли за собой естественную убыль населения, которая в 1991 г. сменила прежний небольшой естественный прирост. Это также повлияло на уменьшение числа жителей в республике с 1583 тыс. человек в начале 1990 года до 1437 тыс. на середину 1997 г., то есть почти на 10%. Но свыше 3/4 сокращения вызвано миграционным оттоком, превысившим за этот период 110 тыс. человек.
Политика по вытеснению русского населения из Эстонии, проводимая руководством страны, действительно привела к некоторому усилению национальной однородности населения республики. За 1991-1995 годы численность русских в Эстонии сократилась на 60 тыс. человек, или на 12%. Тем не менее их число все еще превышает 400 тыс. человек. В Эстонии также проживает около 60 тыс. украинцев и белорусов, 13 тыс. финнов, 30 тыс. человек других национальностей (латыши, литовцы, евреи и др.). Неэстонское население составляет 1/3 всего населения страны. Правительство Эстонии должно проводить более взвешенную национальную политику, учитывающую права всех народов, проживающих на территории государства. Однако к настоящему моменту лица, получившие эстонское гражданство, составляют только 68,5% (при доле эстонцев в общей численности населения – 65%). Еще 8,5% населения имеет российское гражданство, а статус 23% – не определен (по данным Центра информации и правам человека в Эстонии).
Современная демографическая ситуация в Эстонии крайне неблагоприятна. Для нее характерны низкая рождаемость, высокая смертность и естественная убыль населения в размере 0,5% в год, а также стимулируемая государством эмиграция русского населения. И в качестве дополнительного штриха отметим, что в 1995 году уровень разводов парадоксальным образом оказался выше уровня заключенных браков. Этот едва ли не единственный в мире пример дополнительно и достаточно ярко характеризует сложившуюся в Эстонии ситуацию – как демографическую, так и социальную и в конечном счете внутриполитическую.
Отток русского населения (а это квалифицированные рабочие и специалисты) ухудшает качественный состав трудовых ресурсов Эстонии. Разрыв ее образовательной системы с российской делает проблематичной подготовку столь же квалифицированных кадров, как ранее. Ориентация на Запад не может обеспечить скорое решение проблемы. Поэтому фактор наличия квалифицированной рабочей силы, способствовавшей ранее высокому уровню производительности труда в народном хозяйстве Эстонии, в настоящее время перестал действовать в прежней мере.
Природные ресурсы развития промышленности в Эстонии более значительны, чем в других странах Прибалтики. Она располагает такими полезными ископаемыми, как сланцы, торф, фосфориты. Имеется сырье для промышленности стройматериалов – пески, гравий, глины, известняки, доломиты. Есть месторождения минеральных вод и лечебных грязей.
Горючие сланцы – очень ценное полезное ископаемое, которое используют в качестве топлива, для получения сланцевого газа, как сырье в химической промышленности. Сланцевую золу применяют для производства стройматериалов и известкования кислых почв в сельском хозяйстве.
Запасы сланцев на северо-востоке республики составляют 15 млрд. т. Они залегают недалеко от поверхности и добываются как шахтным, так и карьерным способом. Годовой объем добычи во второй половине 1980-х годов составлял 25 млн. т, а к 1997 г. снизился до 14 млн. т.
Разведанные запасы торфа достигают 1,6 млрд. т. Он используется в виде торфобрикетов в качестве энергетического и бытового топлива, а также в сельском хозяйстве.
На севере Эстонии (Маарду) залегают фосфориты. Их запасы – 350 млн. т. Из них производятся фосфорные удобрения.
Лесные ресурсы используются в развитой деревообрабатывающей промышленности Эстонии.
Почвы в Эстонии дерново-карбонатные, дерново-подзолистые, болотные. Они бедны гумусом, засорены валунами; значительная их часть требует известкования. Болота составляют 1/5 территории, а более половины остальных земель занимают болотистые и заболоченные почвы, требующие осушения. Климат здесь также не столь мягок по сравнению с более южными республиками Прибалтики, поэтому условия ведения сельского хозяйства менее благоприятны. Однако при проведении мелиоративных работ и внесении удобрений они позволяют успешно развивать кормопроизводство и на его основе – интенсивное животноводство.
Благодаря использованию выгод географического положения, вовлечению в хозяйственный оборот местных природных ресурсов, значительным капиталовложениям в народное хозяйство, в Эстонии в советский период был достигнут сравнительно высокий уровень экономического развития. По оценкам профессора Б.С.Хорева, Эстония занимала среди республик СССР первое место по уровню социально-экономического развития. По производству ВВП на душу населения она уступала только РСФСР и Латвии.
И в настоящее время Эстония лучше других бывших республик Советского Союза справляется с трудностями перехода от директивной к рыночной экономике. По производству ВВП она вплотную приблизилась к дореформенному периоду. Выше, чем в остальных постсоветских республиках, уровень жизни населения: в 1996 году среднемесячная зарплата в народном хозяйстве составила, в пересчете по официальному курсу, 240 долларов, а по паритету покупательной способности валют – 450-460 долларов. Однако это значительно меньше, чем в развитых странах Запада.
Лучшая ситуация в Эстонии объясняется следующими причинами. Во-первых, успехами в привлечении иностранных инвестиций. Во-вторых, доходами от большого числа туристов, преимущественно финских, оставляющих в Эстонии значительные средства. В-третьих, поступлениями от обслуживания российской транзитной торговли. В-четвертых, прибылью от реэкспорта российских товаров. В-пятых, относительно лучшей отраслевой структурой народного хозяйства и менее устаревшими фондами, достаточно мощной энергетической базой. Наконец, целенаправленной была и деятельность правительства по регулированию инвестиций и направлению их в производство.
На конец 1995 года Эстония получила 682 млн. долларов прямых иностранных инвестиций. По их объему в расчете на душу населения среди всех постсоциалистических стран она уступает только Венгрии и Чехии, значительно превосходя все бывшие республики СССР, в том числе Латвию – в 2,3 раза, Литву – в 4,8 раза, Российскую Федерацию – более чем в 10 раз. Из Финляндии поступило 38% средств, 24% – из Швеции. Третье место занимает Россия – 6%. Почти половина инвестиций была направлена в промышленность, 1/5 – в торговлю и бытовое обслуживание, 14% – в развитие транспорта и связи.
Однако иностранные инвестиции составили только 8% общего объема капиталовложений в развитие народного хозяйства Эстонии. Небольшую часть (4%) обеспечил эстонский частный капитал, 9% – государство и муниципалитеты. Основную часть составили собственные средства предприятий и банковские кредиты (последние – благодаря сравнительно низким процентным ставкам, поддерживавшимся в условиях невысоких темпов инфляции и стабильного курса национальной валюты – круны). Налоговая политика государства, стимулирующая капиталовложения, способствовала созданию благоприятного инвестиционного климата.
Иностранные инвестиции и деятельность в Эстонии 5,5 тыс. иностранных и совместных предприятий (наибольшее в Прибалтике количество) способствовали притоку новых технологий, новой техники. Они играют также важную роль в освоении эстонскими предприятиями зарубежных рынков.
Однако в Эстонии решены еще далеко не все проблемы переходного периода. Одна из них – изменение отраслевой структуры производства в соответствии с новыми условиями, реструктуризация экономики. Промышленность не приспособилась в достаточной мере к переориентации с российского рынка на западный, на что нацелена внешнеэкономическая политика государства. А ведь прежде 1/3 промышленной продукции поступала из Эстонии в другие республики Советского Союза. В итоге возникают проблемы сбыта, в чем заключается один из факторов, затрудняющих восстановление прежнего уровня промышленного и сельскохозяйственного производства. В результате спада в этих отраслях в структуре производства ВВП произошли принципиальные изменения. Доля промышленности к 1995 году снизилась до 20% и сейчас ниже, чем в других Прибалтийских республиках. Самую низкую в Прибалтике долю в производстве ВВП имеет и сельское хозяйство – 7%. Зато самый высокий удельный вес у сферы услуг – 56%.
Народное хозяйство Эстонии имеет мощную энергетическую базу. Ее основу составляют электростанции, работающие на сланцах. Их общая мощность составляет 3,3 ГВт, причем основная часть приходится на Балтийскую и Эстонскую ГРЭС, расположенные неподалеку от Нарвы. Во второй половине 1980-х годов в Эстонии производилось около 18 млрд. киловатт-часов электроэнергии в год. Это составляло 11,5 тыс. киловатт-часов в год на каждого жителя и было в 1,6 раза больше, чем в Германии, и примерно столько же, сколько в Финляндии или США. К 1995 году производство сократилось до 8,7 млрд. киловатт-часов, то есть более чем вдвое.
Снижение производства электроэнергии связано не только с общим экономическим спадом в самой Эстонии. Прежде электроэнергия поступала в Единую энергосистему Европейской части СССР и потреблялась в значительной мере за пределами Эстонии. Теперь экспорт резко снизился. В Эстонии надежды связываются с сооружением международной энергосистемы – Балтийского энергетического кольца, по которому производящаяся здесь электроэнергия сможет поступать в страны ЕС.
Ведущую роль в промышленном комплексе республики в советское время играло неметаллоемкое точное машиностроение – электротехника и радиотехника, приборостроение. Важное значение имело производство оборудования для добывающей и легкой промышленности, электромоторов, кабеля, экскаваторов. Так, Эстония обеспечивала 3% общесоюзного производства электромоторов и более 5% экскаваторов. Сейчас отрасль находится в кризисном состоянии из-за утери рынка сбыта продукции.
Отраслью специализации являлась также химическая промышленность, использующая местное сырье – сланцы и фосфориты, а также привозные апатиты из Мурманской области РФ. Серная кислота и фосфорные удобрения и сейчас составляют значительную часть производимой в республике промышленной продукции. Однако объемы производства резко упали. Так, в 1997 г. было произведено чуть больше 40 тыс. т удобрений, в шесть раз меньше, чем прежде. Крупнейшие предприятия сланцевой химии расположены в Кохтла-Ярве и Кивиыли. В конце 1940-х годов в Кохтла-Ярве построен комбинат для получения газа из сланцев. По газопроводам газ поступал в Таллин и Санкт-Петербург. Через 20 лет сланцевый газ стали смешивать с поступающим из Коми природным газом; такой смешанный газ стал поступать в эстонские населенные пункты для отопления и бытовых нужд.
Целлюлозно-бумажная промышленность (предприятия в Таллине, Кехре, Кохиле) также работала на общесоюзный рынок. Древесина для производства целлюлозы поступала с Севера Европейской части России. В настоящее время производство в отрасли почти прекращено. В 1994 г. бумага вообще не производилась, а в 1995 г. ее выпуск составил всего 6 тыс. т против более 90 тыс. т в советский период.
На местном сырье работают предприятия фанерной и мебельной промышленности. Производятся музыкальные инструменты (рояли и пианино), лыжи. В довоенный период существования независимой Эстонии чрезмерное использование лесных ресурсов для производства поступавших на экспорт целлюлозы, фанеры и пиломатериалов привело к сокращению площади лесов на 15%. После войны посажены новые леса на значительных площадях.
Промышленность стройматериалов также базируется на местном сырье. Широко используется сланцевая зола – для производства цемента, строительных блоков. В настоящее время в связи с общим неудовлетворительным состоянием экономики и спадом объемов строительных работ производство стройматериалов резко сократилось. Если раньше цемента производилось более 1 млн. т в год, то теперь – только 400 тыс. тонн. В восемь раз снизилось производство кирпича и стеновых материалов. Относительно меньше упали и имеют тенденцию к росту объемы производства стекла (1,5 млн. м2 в 1995 г.).
Во второй половине ХIХ века, в период капиталистической индустриализации России, в Эстонии появилась легкая промышленность, ставшая одной из ее важнейших отраслей специализации. Крупнейшие предприятия – текстильные комбинаты в Нарве (“Кренгольмская мануфактура”) и Таллине (“Балтийская мануфактура”) в конце 1980-х годов производили более 220 млн. м2 хлопчатобумажных тканей в год. Кроме того, несколько небольших фабрик выпускали шерстяные и льняные ткани. И сейчас текстильная промышленность обеспечивает около 20% производства всей промышленной продукции республики. Но производится тканей намного меньше – 130 млн. м2 (1997 г.), хотя это значительно превышает уровень, характерный для первых лет после выхода Эстонии из состава СССР.
Помимо текстильной, в Эстонии развиты и другие отрасли легкой промышленности – трикотажная, швейная, обувная, ковровая. Главные центры размещения – Таллин, Пярну, Тарту, Нарва, Ахтме. Спад производства в них более значителен. Выпуск трикотажных изделий и ковров сократился в 3-4 раза, обуви – в 10 раз.
Около 1/3 продукции производит пищевая промышленность. Переработка молока, мяса и рыбы основана на эстонском сырье. Крупнейшие центры мясопереработки – Таллин и Тарту, рыбопереработки – Таллин и Пярну. По душевому производству мяса и мясопродуктов, цельномолочной продукции, животного масла, сыра, рыбопродукции Эстония занимала первое место среди республик СССР и одно из первых мест в мире. К настоящему времени производство намного снизилось: молочных и мясных продуктов – более чем в два раза, улов рыбы – в три раза.
Снижение производства в мясной и молочной промышленности во многом связано с кризисом в сельском хозяйстве Эстонии. Его причины те же, что и в других республиках Прибалтики: трудности перехода от коллективной к частной собственности, от директивного хозяйства к рыночному, высокая конкуренция на внутреннем и внешнем рынке. Производство продукции в сельском хозяйстве Эстонии за первую половину 1990-х годов снизилось почти в два раза. В 1995 г. производство мяса составило 37% от уровня 1990 года, молока – 58,5%. Спад в производстве молока оказался несколько меньшим, чем в Литве, и особенно в Латвии. Специалисты связывают это с достигнутой ранее несколько лучшей технической оснащенностью и эффективностью хозяйства, более высокой продуктивностью коров, а потому повышенной конкурентоспособностью молочного животноводства.
Сельское хозяйство Эстонии специализируется на скотоводстве молочного и молочно-мясного направления и беконном свиноводстве. Развито птицеводство, пушное звероводство, коневодство и пчеловодство.
Растениеводство подчинено нуждам животноводства. Кормовые культуры составляют более половины посевных площадей, зерновые (преимущественно ячмень на фураж) – более 1/3. В силу худших агроклиматических условий в Эстонии в меньшей мере, чем в других Прибалтийских республиках, выращиваются картофель и овощи, и в крайне незначительных размерах – лен и сахарная свекла.
Как и в других республиках Прибалтики, морской транспорт Эстонии является отраслью ее специализации. Он обслуживает российские экспортно-импортные перевозки. Портовый комплекс Таллин-Мууга занимает на Балтике второе место после Вентспилса в обработке российских грузов (свыше 10 млн. т). Небольшой грузооборот имеет порт Пярну. Собственный торговый флот Эстонии – самый большой по числу судов среди стран Прибалтики. Он насчитывает свыше 100 судов (грузоподъемностью свыше 100 т). Для Эстонии характерен большой объем морских пассажирских перевозок. Морские маршруты соединяют Таллин с Хельсинки и Стокгольмом. Объем перевозок пассажиров составляет 3 млн. человек в год.
Хотя протяженность железных дорог в Эстонии сравнительно невелика, около тысячи километров (из них 132 км на севере электрифицировано), они играют главную роль в перевозках грузов. Значительную их часть составляют российские транзитные грузы в эстонские порты.
Автомобильный транспорт играет важную роль в перевозках грузов внутри страны и занимает первое место по перевозкам пассажиров. Протяженность автодорог – 15 тыс. км. Их сеть в расчете на 1000 км2 в Эстонии самая густая среди стран Прибалтики.
Внутренние водные пути составляют 500 км. Это Чудское и Псковское озера, река Нарва, нижнее течение реки Эмайыги. Они используются для перевозок массовых, в основном строительных, грузов.
Эстония располагает 34 самолетами. Международный аэропорт Таллина связан пассажирскими авиалиниями со многими европейскими городами. Имеется внутреннее сообщение, в том числе с островами.
Одной из важных отраслей народного хозяйства Эстонии стал в 1990-е годы международный туризм. В советское время здесь функционировало более 400 санаториев и учреждений отдыха. В них ежегодно отдыхало 450 тыс. человек. Известным туристическим центром был Таллин. Эстония славилась развитой сетью туристических гостиниц, пансионатов и кемпингов в различных частях страны – на берегу Пярнусского залива, на островах Моонзундского архипелага, по берегам озер. Однако большинство из них используется теперь в гораздо меньшей степени, поскольку изменилась концепция туризма. Туризм с целью лечения и отдыха сменился развлекательным туризмом, внутренний – международным. Языковая и географическая (80 км) близость Финляндии обусловливает преобладание финских туристов, прибывающих с краткосрочными визитами, прежде всего в Таллин. Известную роль при этом играет относительная дешевизна (по сравнению с Финляндией) спиртных напитков и услуг, при определенной развитости сервиса. В 1995 году Эстонию посетило 1,3 млн. туристов, из них 96% – из Финляндии.
Эстония занимает первое место среди стран Прибалтики по объемам внешней торговли не только в расчете на душу населения, но превосходит Латвию и почти догнала Литву по валовому объему товарооборота, достигшему в 1997 г. 7 млрд. долларов. Главные эстонские экспортные товары – ткани, швейные, трикотажные и ковровые изделия, мебель и другие изделия деревообработки, мясо-молочные и рыбные продукты, удобрения, продукция машиностроения, электроэнергия. Значительную часть экспорта составляет реэкспорт российских товаров – минерального сырья, металлов, древесины. Импортируются машины и оборудование, минеральное и текстильное сырье, химические продукты, металлы, древесина, продовольствие.
В 1991-1992 гг. произошло резкое изменение географии внешнеторговых связей Эстонии, наиболее сильное среди всех Прибалтийских республик. Доля в эстонском экспорте бывших республик СССР (без Литвы и Латвии) снизилась с 83 до 30%, в импорте – с 74 до 38%, в том числе РФ – с 56 до 18% в экспорте и с 46 до 32% в импорте. В 1992 году на страны ЕС приходилось 59% товарооборота Эстонии.
Переориентация на западный рынок происходила в Эстонии успешнее, чем в других странах Прибалтики. Этому способствовала более благоприятная для вхождения в мировой рынок структура народного хозяйства с ориентацией на производство относительно конкурентоспособных изделий – текстильных, химических, лесных, сельскохозяйственных. По сравнению со всеми другими республиками Эстония была более знакома с Западом благодаря принимавшимся здесь программам финского телевидения, понятного эстонцам в связи с близостью языков. Эстония оказалась более подготовленной к самостоятельному развитию – именно здесь впервые начали разрабатываться идеи регионального хозрасчета и экономической самостоятельности республик. Поэтому Эстония первой вышла из рублевого пространства и ввела свою валюту, круну, в июне 1992 года. Эстонские националисты, отложив межпартийные разногласия, ускоряли процесс интеграции с Западом, иногда даже в ущерб интересам народного хозяйства, стремясь ослабить позиции значительного по размерам русского меньшинства.
К 1995 году на Россию приходилось уже только 18 % экспорта и 16 % импорта Эстонии, и она уступала в эстонском внешнеторговом обороте Финляндии (21% экспорта и 33% импорта). Следующие места в экспорте из Эстонии занимали Швеция, Латвия, Германия, а в эстонском импорте – Германия, Швеция, Нидерланды.
Однако Эстонии, как и другим Прибалтийским государствам, не удалось избежать большого отрицательного сальдо внешней торговли, достигшего 1,5 млрд. долларов. Как результат, растет ее задолженность западным торговым партнерам, в первую очередь Финляндии, долг которой только за 1997 год превысил полмиллиарда долларов.
Эстония достаточно далеко продвинулась по пути переориентации внешнеэкономических связей на Запад. На страны ЕС в 1995 г. падает 54% эстонского экспорта и 66% импорта (на СНГ – соответственно 25 и 18%). В 1995 году Эстония стала ассоциированным членом ЕС и, вероятно, первой из бывших республик СССР войдет в состав Евросоюза.
|
