Статья: Фундаментальность и гибкость ислама

Сейран Арифов

Священный Коран является жизненным руководством Исламской цивилизации.

Между реформизмом (гибкостью) и консерватизмом (постоянством)

В наши дни в среде тех, кто пишет о цивилизации ислама и его мировом значении, сформировались две противоположные группы. Первая группа настаивает на гибкой стороне ислама, т.е. реформаторском характере его законов и учения. Однако абсолютизация этого подхода приводит к представлению Шариата в виде аморфного свода законов, способного менять форму и содержание в зависимости от желаний людей.

Вторая группа настаивает на консерватизме законов ислама, и ее крайние приверженцы представляют Шариат в виде некоего монолита исламского права.

Односторонний подход – это недостаток многих людей, которого не избежали и приверженцы этих двух групп. Нам же необходимо адекватно и объективно взглянуть на тот путь, по которому следует великая цивилизация, живущая по законам Бога. Самодостаточность и гармоничность этой цивилизации запечатлена в истории.

Мусульманское общество отличалось от остальных обществ одной выдающейся чертой, которая как раз и обеспечивает его внутреннюю гармонию и баланс: это та самая «золотая середина», на которую указывают слова Аллаха: «И также создали мы вас средней общиной» (Коран, 2:143). Об этом мы подробно говорили ранее.

Применительно к нашей теме это баланс между консерватизмом (фундаментализмом) и реформизмом, или между постоянством и гибкостью. Он соединяет их в великолепной гармонии, отводя каждому свое место: постоянство необходимо в том, что должно остаться на века, а гибкость – в том, что должно изменяться и двигаться вперед. Такую выдающуюся особенность, свойственную посланию ислама, не найти ни в одном другом законе за всю историю человечества.

Принято считать, что Небесный закон олицетворяет консерватизм, а значит, закостенелость. История знает немало случаев противодействия великих мужей научным и освободительным движениям, их неприятия всего нового, что связано с творческой деятельностью людей.

В свою очередь, рукотворные законы отражают главенствующую роль гибкости, и поэтому нам они представляются как нечто изменчивое. Ведь даже конституции, являющиеся основой законодательства стран, часто аннулируются росчерком пера то ли победившего правителя, то ли революционного собрания, то ли новоизбранного парламента – и люди постепенно разубеждаются в постоянстве какой-либо ценности, закона или устоя.

Но ислам, которым Господь завершил небесный Закон и Свои послания, содержит оба эти элемента: и элемент постоянного и вечного, и элемент гибкости и развития. Это бесспорное чудо ислама, которое обеспечивает ему право на всемирный масштаб, вечность и универсальность.

Теперь для большей ясности определим, где допустимы новшества и изменения в законах ислама и его послании, а где требуется постоянство.

Итак, постоянство требуется в целях и стремлениях; в принципах и общих правилах; в религиозных и нравственных ценностях. А новшества и изменения допустимы в способах и средствах достижения целей; в деталях и частностях; в мирских делах, предполагающих использование как обыденного, так и научного опыта.

Свидетельство Вселенной

Вы спросите: а почему именно в этом заключается особенность ислама? Почему Аллах не обеспечил исламу абсолютную гибкость или абсолютное постоянство? А мы ответим, что по воле Аллаха ислам гармонирует с сущностью бытия Вселенной в целом и человека в частности.

Рассматривая природу человеческой жизни, мы видим, что в ней есть и неизменные, и гибкие элементы. Первые остаются, пока человек существует, а вторые по своей сути подвержены изменчивости. К примеру, всем известно, как расширились познания человека и увеличились его возможности по «укрощению» окружающей его вселенной: теперь он может на некоторое время полететь на Луну, собрать там образцы почвы и камней и доставить все это на Землю.

Но изменилась ли от этого сущность сегодняшнего человека – который долетел до Луны – от человека ранней эпохи, который не знал, как похоронить своего брата, покуда его не научил этому ворон? Увы, нет, поскольку сущность у человека поистине одна, как бы ни обогащались его знания и ни множились его возможности. Ведь человек со времени своих праотцов и доныне не только ест и пьет, но и стремится к вечности, однако слабеет перед внутренними и внешними соблазнами, ослушивается, бунтует, затем пробуждается его совесть, он чувствует свой грех и возвращается, каясь, чтобы начать все с чистого листа.

Мы видели все это в истории праотца человечества Адама – который вкусил от запретного древа после внушений и уговоров Сатаны, возбудивших его гордыню. Сатана внушил ему, что это древо вечности и нескончаемого богатства: «И ослушался Адам Господа своего и сбился с пути истинного. После избрал его Господь его, и простил его, и повел его прямым путем» (Коран, 20:121-122).

Есть среди сынов человеческих злодеи, которые завидуют своему брату и не страшатся несправедливо убить его. Как есть и те, кто олицетворяет добродетель, – они воспитаны, доброжелательны и никогда не отвечают злом на зло. Мы видим это на примере поведанной нам Аллахом истории сыновей Адама, один из которых позавидовал своему брату и убил его, утратив с этим все, хотя другой брат отказался поднять на него руку, сказав: «Я боюсь Аллаха господа миров» (Коран, 5:28).

Мы постоянно узнаем сынов Адама – которых звали Каабииль и Хаабииль – в тысячах и миллионах людей. И наши потомки будут узнавать их до тех пор, пока Аллах не унаследует Землю и тех, кто на ней.

Если мы посмотрим на мир вокруг нас, то увидим в нем непреходящие вещи. Проходят тысячи и миллионы лет, а они остаются прежними: земля и горы, день и ночь, Солнце, Луна и звезды, укрощенные по воле Аллаха и плывущие по своду (Коран, 36:40). В этом мире есть и то, что возникает и исчезает, меняется в размерах или форме. Мы видим, как растут растения, высыхают озера, возникают реки, поглощает сушу вода, надвигаются на сушу континенты, возрождаются земли, оживают пустыни, появляются страны, исчезают города, прорастают и поднимаются одни посевы, а другие сохнут и становятся пылью, которую разносит ветер.

То же самое происходит и с человеком. Он изменяются, но эти изменения затрагивают лишь такие частности, как внешний вид. К примеру, у человека с годами меняется внешность, но те черты, которые выделяют его из других существ, остаются постоянными.

Если развитие – это закон жизни всей Вселенной, то и постоянство – это также ее несомненный и неотъемлемый закон.

Философы с давних времен отстаивали закон перехода количественных изменений в качественные как основной закон Вселенной. Но были и философы, которые призывали к обратному, считая постоянство основным законом ее развития. Истина же такова, что во Вселенной присутствуют оба начала, и мы это видим и чувствуем. Поэтому не удивительно, что исламское право снизошло до самой сути человеческого Бытия, объединяющего элементы постоянства и изменчивости. А мусульманское общество может продолжать жить и развиваться, твердо опираясь на свои основы, ценности и цели и одновременно развивая и совершенствуя свои знания и методы.

Если общество придерживается постоянства, это способствует утверждению права, укреплению законности и доверия, формированию отношений на незыблемых основах, неподвластных страстям отдельных людей или общественно-политическим веяниям. Но если общество «зацикливается» на постоянстве, оно приходит в упадок, растворяясь в других обществах или дробясь на мелкие государства, которые соперничают между собой, даже оставаясь в рамках одного союза. Именно здесь и необходима гибкость: употребив ее в дело, общество сможет приспособиться к изменениям и при этом не потерять свою уникальность.

О том, как постоянство и гибкость отражены в законодательстве ислама и как он обеспечивает баланс между стремлением к новациям (реформизмом) и приверженностью принципам (фундаментализмом, консерватизмом), мы попытаемся рассказать далее, ин ша Аллах.

Исламское законодательство: между твердостью и гибкостью

У консерватизма и реформизма есть множество проявлений и признаков, встречающихся в первоисточниках ислама, его законодательстве и истории. Это постоянство мы видим в фундаментальных и достоверных источниках исламского законодательства – в Книге Аллаха и жизнеописании Его Посланника.

Коран – это основа и конституция ислама, а жизнь Пророка (мир ему и благословение) – это теоретическое и практическое разъяснение Корана. Оба не подлежат сомнению, ибо это божественные источники, которые мусульманин не может игнорировать: «Повинуйтесь Богу и повинуйтесь Посланнику Его» (Коран, 24:54); «Ведь слова верующих, когда их зовут к Богу и Его посланнику, чтобы он рассудил их то, – что они говорят: “ Мы слышали и повинуемся!” – эти счастливы» (Коран, 24:51).

Среди правоведов исламского нации (уммы) существует разногласие по поводу юрисдикции (правомочности) источников, являющихся мнениями людей (иджтихад). Наличие таких источников дает возможность выбора между мнениями в зависимости от конкретных (меняющихся) условий, чем обеспечивается гибкость Шариата. Эти источники включают единогласие правоведов, суждение по аналогии, одобрение, предполагаемые выгоды, высказывания сподвижников, законы ранних пророков, право предков и другие. Причем гибкость исламу обеспечивают именно те источники иджтихада, по поводу которых среди мусульманских правоведов есть разногласия, проистекающие из различий в понимании юрисдикции этих источников.

Две группы законов ислама

Законы ислама делятся на две группы: фундаментальные (неизменные); гибкие (подлежащие реформированию).

Фундаментальность заключена в пяти основных убеждениях: вере в Бога, в Его ангелов, в Его писание, в Его посланников и в Судный День. В Коране об этом упоминается во многих аятах: «Не в том благочестие, чтобы обращать лица свои в сторону востока или запада, а благочестие – кто уверовал в Аллаха, и в последний день, и в ангелов, и в писание, и в пророков ...» (Коран, 2:177); «Кто не верит в Аллаха, и Его ангелов, и Его писание, и Его посланников, и в Последний День, тот заблудился далеким заблуждением» (Коран, 4:136).

Так же фундаментальны и практические столпы ислама – это два свидетельства (нет божества кроме Аллаха и Мухаммад пророк его), молитва, выплата закята, пост в месяц Рамадан, паломничество к Каабе. В достоверности передачи вышеуказанного от Посланника (мир ему и благословение) нет сомнения и доныне, и именно на этом зиждется ислам.

Незыблемы и запреты ислама: на колдовство, убийство, прелюбодеяние, ростовщичество, присвоение имущества сироты, необоснованное обвинение замужних в прелюбодеянии, бегство с поля боя, гнев, воровство, хуление, сплетни, а также многое другое, очевидно явствующее из Корана и Сунны.

Так же незыблемы истоки добродетели в исламе – честность, надежность, сдержанность, терпение, верность данному слову, скромность и другие высокие качества, обладатели которых названы Кораном и Сунной истинно верующими.

Незыблемыми являются законы ислама, касающиеся брака, развода, наследства, наказания за преступления и многих других аспектов. Все эти законы проистекают из достоверных и ясных текстов, являющихся теми столпами, которые выдержат любые потрясения.

Этот фундамент ниспослан Кораном, закреплен во множестве достоверных хадисов и удостоверен единогласным мнением ученых. И никакой правитель, никакая группа людей не вправе отменить какой-либо из этих столпов, ибо они заключают в себе основы и законы религии. Как сказал Шатиби, это «вечные законы для всех», на которых основан этот мир – и мы это прекрасно видим. Законодательство ислама полностью сообразуется с этими «вечными законами» и поэтому останется в силе вплоть до того, как Аллах унаследует Землю и то, что на ней.

В отличие от первой группы законов, вторая их группа непосредственно связана с конкретными постановлениями и практикой, особенно в законодательной сфере. Эта группа законов отражает гибкую сторону Шариата.

Вот что говорит Бин Каййим в своей книге «Игаса аль-ляхафан»: «Законы бывают двух видов. Первый вид – законы, которые неизменны во времени и пространстве, независимы от изменений в суждениях ученых [такие законы называются канонами]. Эти каноны следующие: необходимость [соблюдения] предписанного; непозволительность запретного, определенного Кораном и Сунной; меры наказания; и многое тому подобное. Все это останется таким, каким оно было изначально заложено, и их не могут изменить ни мнения ученых, ни что-либо другое. Второй вид – [законы], которые меняются соответственно изменению интересов и предполагаемого блага. [Например, законы, устанавливающие] размеры поощрений или их вид. Законодательная власть меняет [эти законы] соответственно меняющимся интересам».

Твердость и гибкость в Коране

Тот, кто вдумывается в смысл Корана, найдет в его священных текстах множество доказательств такой выдающейся черты мусульманского общества, как уравновешенность: эта черта заключает в себе гармоничное совмещение постоянства с гибкостью.

Для лучшего понимания данной темы приведем слова Всевышнего:

1. «И дело их – по совету между ними» (Коран,42:38); «И советуйся с ними в деле» (Коран, 3:159). Это означает, что никакой правитель и никакое собрание не могут исключить совет или совещание из общественно-политической жизни, и никакой властитель не вправе вести людей насильно туда, куда они не желают.

Отметим, что существование института совещания (совета) в исламе как раз и отражает его гибкость, ибо иначе мусульмане были бы должны жестко следовать единоличным постановлениям властителя (в наше время – органов исполнительной власти).

2. «И если судите между людьми – судите по справедливости» (Коран, 4:58); «И суди между ними по тому, что низвел Аллах, и не следуй за их страстями, и берегись их, чтобы они не соблазнили тебя от части того, что низвел тебе Аллах» (Коран, 5:49). Как видим, Аллах обязывает мусульман придерживаться справедливости, следуя всему, что Он ниспослал, и остерегаясь личных капризов и страстей.

Здесь идет речь о судебно-правовой сфере, то есть той части фундамента ислама, где не может быть попущений и отступлений. С другой стороны, гибкость здесь отражена в отсутствии точного определения вида суда: здесь, к примеру, не указано, что это должна быть иерархическая организация, что его решения должны быть единоличными или коллективными (суд присяжных), что он должен быть разделен на гражданский и уголовный суд и т.п. Все это оставлено на усмотрение тех ответственных лиц, которые способны решать такие проблемы. Единственное требование в данном случае – любой из тех, кто решает эти вопросы (т.е. организовывает судопроизводство), должен стремиться к установлению справедливости и достижению общественного блага.

Заметим, что в текстах Шариата четко оговорены принципы и цели, но не определены средства и способы, и это расширяет возможности для оптимизации пути к намеченной цели с точки зрения временных, материальных, финансовых и человеческих ресурсов.

3. «Не берут верующие неверных близкими [покровителями] помимо верующих, а кто сделает это, тот не от Аллаха ничем». (у Крачковского : «у того с Аллахом нет ничего общего») (Коран, 3:28). Эти слова отражают постоянство, однако гибкость заключается в том, что этот закон предполагает исключения: «Кроме как будете опасаться их остережением» (Коран, 3:29).

Эти и им подобные исключения в Книге Господней дают «шанс» тем людям, над которыми довлеют личные и общественные обстоятельства, в результате чего они не могут удерживаться в рамках основного закона. Однако переход этих исключений в разряд правил, определяющих мировоззрение и поведение в обществе, чреват большой опасностью.

4. «Запрещена вам мертвечина и кровь, и мясо свиньи и то, что заколото не с именем Аллаха, и удавленная, и убитая ударом, и умершая при падении, и забоданная, и то, что ел дикий зверь, кроме того, что убьете по обряду, и то, что заколото на жертвенниках, и чтобы вы делили по стрелам. Это нечестие. Сегодня отчаялись те, которые не веровали, в вашей религии; не бойтесь же их, а бойтесь Меня» (Коран, 5:3). Как видим, это неизменный закон. Однако гибкость, опять-таки, отражена в исключении из него при чрезвычайных обстоятельствах: «Кто же вынужден в голоде, не склоняясь к греху – то ведь Аллах – прощающий, милостивый» (Коран, 5:3).

Таким образом, законы Аллаха построены на принципе “учета нужд”. Однако при этом не оставлено места для произвола, что отражено в словах “не склоняясь к греху” (т.е. не будучи склонным к запретному и не облегчая путь к нему). Этот же принцип отражен и в словах из других аятов: «не стремящийся и не переходящий границ» (Коран, 2:187; 6:145; 16:115), т.е. не стремящийся к дурному и не переходящий границ необходимости.

Такие отступления от общих правил определены рамками необходимости – дабы люди не расслаблялись, постоянно оправдываясь "учетом нужд" и тем самым впадая в запретное.

5. Фундаментальность отражена в Коране в запрете на отличные от божественного текста мнения в вопросах, описанных Аллахом или Сунной, ибо мнение сотворенного объекта не должно противоречить закону Творца. И поэтому великая Книга осудила тех, кто счел ростовщичество разрешенным, сравнивая его с торговлей, хотя Аллах однозначно разрешил одно и запретил другое. Следовательно, здесь невозможно делать выводы по аналогии и вольнодумствовать. Об этом говорит Всевышний: «То потому что они сказали, что торговля как ростовщичество» (Коран, 2:275).

Гибкость же отражена в правовой норме, касающейся мнения в судебных делах и подобных им частных постановлениях, по поводу которых нет однозначных ответов ни в Коране, ни в Сунне. Таким образом, эта сфера допускает плюрализм. Вот как сказал об этом Всевышний: «И Дауд и Сулейман когда судили они о ниве, которую повредил скот людей, и Мы присутствовали при их суде. И Мы вразумили Сулеймана об этом. И всем Мы даровали мудрость и знание...» (Коран, 21:78-79). Всевышний выделил одного из них, Сулеймана, который с Его помощью нашел правильный ответ, и похвалил обоих, назвав их мудрыми и знающими, хотя один из них и ошибся, когда пытался понять спорный вопрос и найти его решение.

Твердость и гибкость в сунне Пророка (меиб)

Если мы вдумаемся в слова, действия и решения Пророка (мир ему и блпгословение Аллаха), то найдем много разнообразных примеров и доказательств, в которых одновременно отражены твердость (фундаментальность) и гибкость. Вот некоторые примеры.

Его твердость проявлялась в его отказе идти на уступки во всем, что касается распространения призава Аллаха и его ценностей, основ вероубеждения и нравственных качеств. И на любые попытки добиться послаблений в чем-либо из этого при помощи торга, угроз или уговоров ответ Пророка был категоричен и однозначен, поскольку этому его учил Коран.

Так, язычники предлагали Пророку мир на взаимных уступках: сначала Пророк какое-то время поклоняется их богам, а затем они какое-то время поклоняются его Богу. Реакция на такой торг в ниспосланной Аллахом суре была категоричной, поскольку в одном из ее аятов Пророку (мир ему и благословение) было велено прекратить все торги и переговоры: «Скажи: о отрекшиеся, – не поклоняюсь я тому, чему вы поклоняетесь. И вы не поклоняетесь, чему я поклоняюсь. И я не буду поклоняться тому, чему вы поклонялись. И вы не будете поклоняться тому, чему я поклоняюсь. Вам ваша религия, мне моя» (Коран, 109:1-6).

Когда Пророк (мир ему и благословение) прочитал им эти категоричные и доходчивые аяты Аллаха, осуждающие их отречение, заблуждение и упрямство, они сказали: «Приди с другим чтением или поменяй это». На это Аллах ниспослал другой, не менее категоричный аят: «Скажи: не дано мне менять его по своему усмотрению, я лишь следую за тем, что мне внушено, я боюсь пыток в великий День, если ослушаюсь Господа своего. Скажи: если бы Аллах пожелал, не читал бы я его вам и не дал бы вам знания о нем. Я ведь провел среди вас всю жизнь. Разве вы не разумеете» (Коран, 10:15-16.)

Таким образом, Пророк (мир ему и благословение) усвоил из откровения Аллаха то, что он не должен идти на уступки в вопросах, касающихся вероубеждения.

К Пророку (мир ему и благословение) приходил ‘Утба Бен Раби’а и от имени курайшитов предлагал ему все мыслимые мирские блага, которыми дорожат честолюбивые мирские люди, в обмен на прекращение распространение призыва ислама, который уже вошел и в дома людей. Понятно, что он надеялся на слабость Пророка. Вот что он ему предложил: «Хочешь получить, о сын брата моего, имущество в обмен на то, с чем ты пришел и что раскололо наши ряды? Мы соберем тебе из нашего имущества, пока не станешь богаче всех нас, и коль хочешь быть королем – коронуем тебя, коль хочешь чести – возведем тебя нашим главою и не решим без тебя ничего».

Когда он закончил, Пророк (мир ему и благословение) сказал ему: «Закончил ли ты, о Абу Валид? Так слушай меня». И прочитал ему начало Суры 41 «Разъяснены», до слов Всевышнего: «И если оградились, так скажи: «Предупредил я вас о молнии как молния ‘Аад и Самуд» (Коран, 41:13). Услышав в ответ эти аяты, Валид сказал: «Заклинаю тебя Аллахом, о сын брата моего, прекрати делать это [читать Коран]».

Курайшиты раз за разом давили на дядю Пророка – Абу Талиба, чтобы тот тоже постарался задобрить сына своего брата обещаниями благ: возможно, это усыпит бдительность Пророка или уменьшит его рвение. Абу Талибу однажды даже пригрозили, что если Мухаммед не оставит в покое их богов и веру их отцов и не прекратит порочить их мечты, они сойдутся с ним и племенем Хашим [племя Абу Талиба] в бою и будут биться с ним до конца.

Абу Талиб не устоял перед этими угрозами и предложил Мухаммеду подумать об их требованиях и послушаться их. Он сказал Мухаммаду: «Не возлагай на меня больше моих сил». По интонации дяди Пророк (мир ему и благословение) понял, что он не оправдал его надежд. От этого ему на глаза навернулись слезы, но это были слезы решимости. И тогда Пророк сказал свои знаменитые слова: «Клянусь Аллахом, о дядя, ежели б мне в правую руку вложили солнце, а в левую – луну, дабы я оставил это дело, я бы не оставил его, покуда Аллах не возвысит его или покуда я не умру, не свершив его».

Однако мы знаем, что Пророк (мир ему и благословение) всегда действовал с учетом конкретных обстоятельств, особенно в политических вопросах и в переговорах с врагами – и в этом проявилась его исключительная гибкость как политика и военного стратега. Он обладал необходимыми для этого качествами: проницательностью (умением разобраться в ситуации и адекватно оценить ее), терпимостью и уважением к оппонентам, готовностью до конца выслушать их доводы.

Давайте посмотрим, насколько гибко действовал Пророк (мир ему и благословение Аллаха) как военный стратег и политик.

В день битвы Аль-Ахзаб Пророк, последовав совету Сулеймана, вырыл ров вокруг Медины. Затем он созвал вождей ансаров [коренных жителей Медины] на совещание, чтобы обсудить, как подкупить союзников курайшитов провизией – дабы внести раскол в ряды врага, чтобы выиграть время для перегруппировки сил.

Заключая мирный договор с курайшитами, Пророк (мир ему и благословение Аллаха) подписался словами «Во имя твое, о Господь» (которые были распространены и до ислама), а не словами «Во имя Аллаха, Милостивого Милосердного», поскольку курайшиты отказались их писать.

Мухаммад не возражал, чтобы его называли только по имени, при этом не величая званием “пророк” (т.е. просто Мухаммад, а не Мухаммад-пророк).

Пророку (мир ему и благословение) доводилось идти на мир с врагами на таких условиях, которые казались невыгодными или опасными для мусульман, однако впоследствии мусульмане всегда оказывались в выигрыше. Вспомним худейбийский договор.

Из приведенных примеров понятно, что Пророк был тверд и непреклонен там, где дело касалось идеологии и принципов ислама, а также его пропаганды. Поэтому здесь он не торговался ни с кем и не шел ни на какие уступки. Но если дело касалось тактических вопросов в процессе борьбы за дело ислама (и тем более обыденных вопросов), т.е. как лучше сделать, чтобы приблизить конечную цель, единственным принципиальным моментом для Пророка было одно – достижение этой цели.

Пророк (мир ему и благословение Аллаха) проявил одновременно и твердость, и гибкость, когда вел переговоры с представителями племени Сакиф. Они сказали Пророку, что примут ислам, но попросили оставить им еще на три года их идола Аль-Ляат, которому они поклонялись. Однако Пророк ответил отказом. Тогда они сбавили этот срок на год, но Пророк снова отказал. Тогда они стали сбавлять срок сначала на год, потом на месяц, но Пророк отказывал. И, наконец, они сбавили срок до одного месяца, но Пророк им и в этом отказал и потребовал послать Абу Суфьяна и Аль-Мугира, чтобы те разрушили идола.

После этого члены племени Сакиф предложили Пророку такое условие: они сами разобьют своих идолов, а он за это отменит для них обязательную молитву. На что Пророк (мир ему и благословение) ответил: «Что до разрушения идолов своими руками – в этом мы вас помилуем [т.е. позволим вам это сделать], а вот что до молитвы – так нет хорошего в религии, коль нет в ней молитвы».

Пророк всегда был тверд по отношению к ворам, даже если у них были авторитетные заступники. Однажды знатная курайшитка Махзумийя совершила воровство, а курайши попытались отвести от нее наказание, отправив к Пророку Усаму Бен Зайда, чтобы тот за нее вступился. Но Пророк встал и произнес гневную речь: «Воистину, тех, кто был до вас, погубило то, что коль воровал кто-то высокопоставленный средь них – его оставляли, а коль воровал кто-то слабый [безызвестный] средь них, его наказывали. Клянусь Аллахом, коль своровала бы Фатима, дочь Мухаммада, я отсек бы ей руку».

Гибкость Пророка проявилась в его предписании “не отсекать руку во время сражения” (Абу Дауд). Здесь Пророк выносит решение для конкретных обстоятельств, т.е. боевых действий, – дабы не провоцировать дезертирство в войсках. И еще один подобный пример: «Не прибегайте к наказаниям, коль это можно, а того, для кого найдете выход [т.е. законное оправдание], отпускайте. Пусть лучше глава [судья и т.п.] ошибется, прощая, нежели ошибется, наказывая» («Жизнь пророка» Ибн Хишама).

Пророк (мир ему и благословение Аллаха) всегда был тверд и категоричен в том, что касается выполнения основных исламских обязанностей (актов поклонения): молитвы, закята, поста и т.д.: «Кто оставил послеполуденную молитву – дела его пропали. А тому, кто пренебрег кое-чем из молитвы, предстоят мучения в могиле, как и тому, кто не очистился после отправления нужды» (Бухари и Муслим).

А также (передано от Ибн Аббаса): «В исламе есть три правила, три основы, которые из сердца [этой ]религии; кто оставил что-то из них, тот отрекся, и [по этой причине] кровь его разрешена: [эти правила включают] свидетельство, что нет божества кроме Аллаха, обязательную молитву и пост в месяц Рамадан». А также (передано от Абу Хурайры): «Кто испортил пост в месяц Рамадан без причины или болезни – ему не поможет, коль даже он будет поститься весь год».

Однако на фоне этой непреклонности Пророка (мир ему и благословение Аллаха) в том, что касается молитвы, мы видим множество облегчений в законах о молитве и посте – при болезни, путешествии, непреднамеренной ошибке, забывчивости, нападении на молящегося и других чрезвычайных обстоятельствах.

К примеру, во время путешествия четыре ракята молитвы сокращаются до двух. Далее, две молитвы совмещаются во время боевых действий (как это делал Пророк (мир ему и благословение), во время дождя, при общем надвигающейся опасности и т.п. Однако из слов самого Пророка мы видим, что совмещение молитв допустимо не только в чрезвычайных обстоятельствах. Когда Пророка спросили о причине и мудрости совмещения молитв, он сказал: «Он [Пророк] не хотел причинять неудобства своему народу».

Устранить неудобства для молящихся (а также обезопасить их здоровье) призван и закон о Таяммума [обтирании песком лица и рук с предплечьями], если, к примеру, отсутствует вода или омовение водой причинит вред. По этой же причине действует и разрешение прервать пост больному, путешественнику, беременной или кормящей женщине, пожилому человеку, воинам в боевой обстановке. А тому, кто, забыв про свой пост, случайно принял пищу, Пророк (мир ему и благословение) велел продолжать держать пост, сказав, что это Аллах накормил и напоил его.

Пророк, проявляя гибкость в переговорах, однако был тверд в соблюдении законов ислама при формулировании условий договора. Он говорил, что если люди выдвигают условия, которых нет в Книге Господа, то какими бы ни были эти условия (да хоть сотня условий), они не правомочны (Бухари «Отпущение раба»). Следовательно, гибкость в переговорах проявляется в том, что разрешено ставить любое условие, если только оно не противоречит исламу (Корану или Сунне). Иными словами, при переговорах не разрешено запрещенное и не запрещено разрешенное. Как сказал Пророк: «Мусульмане делают согласно своим условиям», т.е. мусульмане могут подписывать любой договор, если только он не противоречит законам ислама.

Твердость Пророка (мир ему и благословение Аллаха) проявлялась в непризнании правомочности решения суда, если оно вынесено некомпетентным лицом, пусть даже и правильно рассудившим. Однако Пророк здесь тверд потому, что такой суд проходил не по законам Аллаха, а правильное решение было лишь случайным совпадением. То же самое касается вынесения несправедливого решения профессиональным судьей из корыстных побуждений (любви к мирскому), о чем сказано в хадисе: «Двум судьям [уготован] огонь и одному рай: человеку знающему правду и судившему по ней – рай, человеку, знающему правду и судившему не по ней – огонь, человеку, не знающему правду и судившему по невежеству – огонь».

Гибкость Пророка проявлялась в том, что он приветствовал мнение других людей по вопросам, на которые нет прямого ответа в Коране или Сунне. Так, Пророк (мир ему и благословение Аллаха) приветствовал решение сподвижников по поводу молитвы в племени Курайза (сам Пророк сказал, что не будем молиться нигде, кроме как в племени Курайза): одни поняли это в прямом смысле, но другие – как призыв поспешить в племя Курайза, чтобы успеть помолиться там. Хотя мнения сподвижников разошлись, Пророк не отверг ни одно из них, а своим молчанием одобрил оба.

Одобрив собственные мнения сподвижников, Пророк тем самым заложил основы иджтихада – вынесения решений по вопросам (касающихся и настоящего, и будущего), на которые нет прямого ответа в Коране или Сунне, с помощью различных методов. Сущность этих методов – в умозаключениях на основе исследования достоверных исламских источников. А муджтахиды – правоведы, имеющие право на вынесение таких решений – стали одними из самых уважаемых людей в исламском обществе: «Коль муджтахид искал ответ и нашел его – ему двойная награда, а коль не нашел – ему награда».

Твердость Пророка отражалась в неприятии новшеств во всем, что касается поклонения и приближения к Аллаху, поскольку поклонение основано на Послании свыше. Поэтому поклоняться Аллаху необходимо лишь так, как это постановил Он Сам, а не так, как это кажется слабому, податливому на фантазии и страсти человеческому уму. Напомним, что новшества в поклонении (т.н. ритуальные новшества) – это один из основных «способов» искажения и фальсификации любой религии.

Понятно, что Пророк (мир ему и благословение Аллаха) сразу же «прикрыл» это пагубное направление в религии. Вот его слова, переданные от Аиши: «Кто ввел в нашу религию то, что не из нее, – это не принимается» (Бухари, Муслим). В другой версии: «Предостерегаю вас от новшеств, ибо, поистине, все новшества есть заблуждение» (Муслим, Ахмад, Абу Дауд, Тирмизи).

Однако ислам поощряет изобретательность и новшества в мирских делах, к примеру, в средствах передвижения «И сотворяет то, чего вы не ведаете». (Коран, 16:8). И как средства войны, которые упомянуты в словах Всевышнего: «И готовьте им, что можете из силы». (Коран, 8:60). Так же сооружение больших плотин, на что указывает история о «Зу Аль-Къарнейн» в Суре 18 «Пещера», и другие военные и гражданские изобретения, на что указывает священный аят: «И низвели мы железо в нем сильное зло и польза для людей». (Коан, 57:25).

Как известно, по подсказке Сальмана аль-Фариси (одного из сподвижников) Пророк велел вырыть ров вокруг Медины во время битвы Аль-Ахзаб. Пророк (мир ему и благословение Аллаха) также использовал катапульты во время битвы при Таифе, и вообще способствовал развитию военной техники. Он даже приравнял производителя стрел к воюющему этими стрелами, сказав, что они удостоятся одинаковой награды от Аллаха.

Далее, Пророк призывал мусульман не ограничиваться лишь сельским хозяйством (земледелием и животноводством), т.е. фактически предостерегал их от того, что мы ныне называем «однобокостью» экономики. А развитие новых видов деятельности внутри страны – разнообразных ремесел в ту эпоху либо высокотехнологичных отраслей промышленности в наше время – возможно лишь на новой технической базе, что требует постоянного изобретательства и нововведений.

Гибкость Пророка (мир ему и благословение Аллаха) также проявлялась в том, что он отказывался от собственного мнения в пользу мнений сподвижников, когда видел, что в том или ином мирском вопросе они разбираются лучше него. И это не удивительно – ведь он не получал откровения о мирских проблемах и потому не считал здесь себя единственным авторитетом. Такая позиция Пророка еще раз подтверждает нам, что мирские проблемы мы должны научиться решать для себя сами исходя из своих конкретных (и благих) нужд.

Вспомним в этой связи историю с опылением пальм, т.е. обычным делом для земледельцев из Медины. Пророк (мир ему и благословение Аллаха) спросил у мединцев, что они делают с пальмами, и они объяснили ему, что опыляют их. Тогда он усомнился в правильности такой технологии. Когда его слова дошли до сподвижников, те сочли это откровением и, стало быть, законом, перестали опылять пальмы и в итоге не получили урожай. Узнав об этом, Пророк сказал: «Поистине, я [лишь] человек. Коль я велел вам что-то в вашей религии – придерживайтесь этого, а коль велел вам что-то по своему усмотрению – то, поистине, я человек». В другой версии: «Я только предположил, а посему не судите меня строго меня из-за этого – вы ведь более осведомлены о делах жизни вашей [вашей жизни в этом мире]».

Примеры твердости и гибкости в поступках сподвижников Пророка

Теперь посмотрим, как действовали сподвижники, которые учились у самого Пророка. Наиболее близкие и отличившиеся из них и поныне считаются самыми сведущими людьми в мусульманском мире.

Вот как сочетались твердость и гибкость у Абу Бакра.

После смерти Пророка (мир ему и благословение Аллаха) некоторые из племен отказались вносить закят, сочтя, что со смертью Посланника закончилась и обязанность подчиняться «единому центру». Они сказали: «Мы будем совершать намаз, но не будем вносить закят», чем разделили между поклонением через намаз, который не требовал расставания с дорогим им мирским имуществом, и поклонением через закят, который того требовал. На это Абу Бакр ответил им твердым отказом: «Клянусь Аллахом, я буду воевать с теми, кто делает различие между намазом и закятом. Клянусь Аллахом, коль они не дадут мне козленка [закят с него], которого давали Посланнику Аллаха, – я буду биться с ними за него».

Однако Абу Бакр проявил гибкость в отношении к Халиду ибн Валиду, когда тот, не послушав совета Гудба Омара и Абу Кутады, убил монарха Бен Нувайра и тех, кто сражался вместе с ним против отступников. Халид убил всех этих людей после их поражения в битве, случившейся из-за их отказа вносить закят. Здесь Халид оказался в двояком положении – считать их мусульманами, ибо они покаялись, или же не верить тем, кто однажды уже предал. Гудба Омар и Абу Кутада были крайне возмущены таким убийством людей, подтвердивших свою принадлежность к исламу.

Когда Омар сообщил Абу Бакру об этом убийстве, тот сказал: «Оставь его [Халида], Омар, ведь он поразмыслил над тем, что случилось прежде [т.е. над тем, что они уже один раз предали], и ошибся. А посему прекрати говорить о Халиде». То есть, даже если он и ошибся, то не по личным мотивам, а на пути ислама.

Но такое решение не удовлетворило Омара, и он снова заговорил об этом с Абу Бакром, на что тот сказал: «Я не вложу в ножны меч, который был отточен Аллахом для врагов [«Отточенным мечом Аллаха» называл Халида сам Пророк]».

Такое решение Абу Бакра могло быть связано с прошлыми делами Халида, где он доказал свою верность и благородство. А выражением «меч Аллаха» Абу Бакр напомнил Омару, как относился к Халиду Пророк (мир ему и благословение Аллаха). Абу Бакр здесь исходил из того, что если Пророк высоко оценил чьи-либо заслуги, то прошлые заслуги оправдывают этого человека в настоящем. И, наоборот, если кто-то отказался платить закят, т.е. соблюдать один из столпов ислама, таким людям нельзя ни в чем попустительствовать. И, наконец, не будем забывать, что Халид прибег к такой крайней мере в чрезвычайных обстоятельствах – тогда велась война.

А вот как сочетались твердость и гибкость у Умара ибн Хаттаба.

Твердость Умара проявилась тогда, когда вождь Гассанидов Джабал ибн Аль-Айхам ударил одного простого торговца-мусульманина, а тот согласился мирно разойтись с Джабалом лишь после восстановления справедливости. Умар дал Джабалу право либо найти способ примирения с этим торговцем, либо принять его вызов. Но вождь Гассанидов сбежал и отрекся от ислама, ибо не смог принять вызов от простолюдина. Но Умар не придал этому значения, ибо принцип справедливости выше, чем отступничество отдельного человека, кем бы он ни был.

Омар проявил гибкость, когда принял решение отсрочить выплату закята владельцами скота в год засухи, понимая их трудное положение. То же самое касается отмены им на время голода наказания за воровство через отсечение руки. Здесь он действовал по принципу «отменить наказание, если есть сомнения», выведенному из жизни Пророка (мир ему и благословение Аллаха).

И, наконец, его решение по поводу христиан племени Бану Таглиб. Омару тогда дали такой совет: «Они народ сильный, [к тому же] арабы [и при этом] отказываются платить джизья [дань исламскому государству от находящихся под его защитой немусульман]. А посему не помогай своим врагам (войной с Бану Таглиб), а возьми у них джизья как милостыню. Ведь они [сами] просили взять у них милостыню в двойном размере, дабы только это не называлось джизья». (Заметим, что слово «джизья» считали унизительным, ибо брали ее с немусульман, то есть «специальной группы» граждан исламской общины). Умар сначала отказался от этого предложения (несмотря возможность взять с них двойную плату), но затем согласился, решив, что это гораздо благоразумнее. Вот что он сказал об этом: «Глупцы – довольствуются сутью, но не принимают название».

Точно так же относился Умар и к некоторым отрекшимся от веры.

Анас ибн Малик рассказывал, что они вошли в Тастур, освободили его и затем вернулись к Умару. Умар спросил: «Анас, а что сделали [люди] под предводительством Бакра ибн Ваиля с теми, кто отрекся от веры и ушел к язычникам?» Анас сказал, что он попытался занять Умара другой темой, но тот повторил вопрос. На что Анас ответил: «О правитель правоверных, они были убиты в сражении». Умар сказал: «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и, поистине, к Нему вернемся [тем самым выразив сожаление]». Анас спросил: «А можно ли было сделать иначе?» Умар ответил: «Да, я бы предложил им ислам, а откажись они – Бросил бы их в тюрьму».

Этот хадис показывает, что Умар не видел необходимости в казни отрекшихся, предпочитая отменить или отсрочить ее. Следовательно, Умар был сторонником гибкого использования закона для этой категории преступников – опять-таки, в зависимости от обстоятельств. В данном случае оправдательной причиной для них была военная обстановка в целом, а если конкретно, то близость язычников, а потому и возможность быстро перебежать к ним, а также опасение роста числа перебежчиков.

Возможно, Умар вынес это решение по аналогии с решением об отмене наказания за воровство во время войны, основываясь при этом на высказывании Пророка (мир ему и благословение Аллаха): «Не отсекаются руки в сражении [т.е. тем, кто совершил воровство во время военного похода]». А возможно, что он вынес его, основываясь на словах Пророка: «Кто поменял свою религию, убейте его». Но понял он их так, что убийство применимо лишь к руководителям государства, совершившим такое преступление. Таким образом, приговор о высшей мере наказания за отказ от религии – это политическое решение исполнительной власти, а не закон Божий, ниспосланный с ясным указанием об обязательности его соблюдения, а потому обязательный всегда и везде. Следовательно, вопрос о казни или помиловании отрекшегося находится в компетенции правителя (исполнительной власти).

На этих примерах мы остановимся. Итак, Вселенная по воле Аллаха пребывает в вечной гармонии между постоянством и изменчивостью. И религия Аллаха такая же универсальная и гармоничная – фундаментальная и гибкая одновременно.

Аллах предписал человеку быть Его наместником во Вселенной. Поэтому человек должен не противопоставлять себя Вселенной, а пребывать в мире и гармонии и с ней, и с самим собой. И главное – в мире со своим Господом.