Первым государственным образованием, созданным предками корейцев, предшественником ранних корейских государств первых веков христианской эры был так называемый древний Чосон. Он занимал северную часть Корейского полуострова и, возможно, часть Ляодуна (существует мнение, что центр древнего Чосона находился на территории Ляодуна и Ляоси).
По легендарной версии, древний Чосон был основан в 2333 г. до х.э. Тангуном, сыном небожителя и медведицы, превращенной в красивую женщину. Как бы ни была сомнительна эта дата, в Китае, во всяком случае, название этого государственного объединения было известно еще в VII в. до х.э., из чего можно заключить, что какие-то контакты между древним Чосоном и Китаем имели место уже в то время. Однако нет никаких свидетельств того, что в это время территория древнего Чосона входила в состав китайских владений, или того, что древний Чосон находился в вассальной или еще какой-либо зависимости. Поэтому сообщение "Ши цзи" о том, что Чосон был пожалован около 1121 г. до х.э. в удел Ци Цзы (кор. Киджа) чжоуским ваном, выглядит сомнительно, хотя Киджа - видный сановник последнего вана китайской династии Инь, не пожелавший служить новой династии, Чжоу, - реальное историческое лицо.
До объединения Китая под властью династий Цинь и Хань древний Чосон имел, по существу, отношения только с непосредственно граничившим с ним китайским царством Янь - имеется в виду период с IV в. до х.э. до разгрома царства Янь циньским войском в 222 г. до х.э. С ослаблением Чжоу, когда Янь получило возможность вести самостоятельную политику, первой жертвой его экспансии на востоке должен был оказаться древний Чосон. Чосонский правитель, носивший титул ху (кит. хоу), понимая это, также решил вести активную внешнюю политику. Он провозгласил себя ваном и собирался начать превентивную войну против Янь под лозунгом "поддержки дома Чжоу". Однако на этот раз до военного столкновения дело не дошло. По совету своего первого министра чосонский ван направил его послом в Янь, в результате чего была достигнута договоренность о взаимном ненападении. Время описанных событий точно неизвестно, но, судя по тому, что правитель Янь объявил себя ваном в 323 г. до х.э., речь может идти о последней трети IV в. до х.э.
Эти события показывают, что древний Чосон, возможно, пытался претендовать на равенство в политическом отношении с китайскими царствами эпохи "Чжаньго" (чему, кстати, должна была служить опорой версия о происхождении чосонских правителей от Киджа), тем более что Янь, входившее в семерку основных китайских царств, было одним из самых слабых среди них. Однако как только происходило сколько-нибудь заметное усиление Янь, оно обращало свой взор на восток. Так, после того как Янь в составе коалиции одержало победу над царством Ци в 283 г. до х.э., яньский полководец Цинь Кай нанес поражение Чосону, в результате чего последний лишился значительных территорий к западу от Манбонхана, на которых были созданы китайские округа. Но в 240 г. до х.э. царство Янь само оказалось под угрозой гибели, и в это время Чосон, возможно, вернул себе западные земли. В 222 г. до х.э. Янь пало под ударами царства Цинь, и чосонские земли, очевидно, перешли под контроль последнего. Более того, после постройки Великой стены циньские войска, перейдя р. Пхэйшуй (кор. Пхэсу), вновь нанесли поражение древнему Чосону и, очевидно, захватили еще часть его территории. По другим сведениям, чосонский ван Пу под угрозой нашествия сам признал себя вассалом Цинь.
Как только в Китае после смерти Цинь Шихуана началась гражданская война, в 209 г. до х.э. Чосон перешел в наступление и захватил восточные земли Янь (одно из владений, созданных на территории бывшего царства Янь), однако после объединения Китая под властью династии Хань граница между ним и древним Чосоном была установлена по р. Пхэсу.
В 194 г. до х.э. власть в Чосоне захватил выходец из Китая Виман (он прибыл в страну в 195 г. до х.э., и ему было доверено управление западными чосонскими землями, которые были в основном населены китайскими эмигрантами). С этого времени между Китаем и древним Чосоном установились мирные отношения на основе формального вассалитета, причем соглашение об этом сначала было заключено с Чосоном китайским правителем Ляодуна и лишь затем санкционировано императором. Соглашением оговаривалось, что Чосон обязывается охранять пограничные земли Китая от набегов варварских племен, но в то же время не должен препятствовать свободному сношению вождей этих племен с Китаем.
В 128 г. произошел инспирированный китайцами мятеж одного из местных чосонских правителей - Намнё, в результате которого земли Намнё были отделены от Чосона и перешли к Китаю, получив название округа Цанхай (кор. Чханхэ), хотя через три года этот округ пришлось упразднить. В результате попытки китайцев отторгнуть часть чосонских земель отношения Чосона с Китаем резко обострились. Правивший в это время в Чосоне ван Уго (внук Вимана) не только ни разу не являлся ко двору императора, но пресекал всякие попытки связей с Китаем соседних племен, а также принимал много китайских беженцев.
Таким образом, соглашение о вассалитете практически не выполнялось. Китайский император У-ди в 109 г. до х.э. направил в Чосон посла Шэ Хэ с целью восстановить соглашение, однако домогательства китайцев ваном Уго были отвергнуты. Тогда китайцы решили спровоцировать конфликт. На обратном пути, достигнув границы у р. Пхэсу, Шэ Хэ вероломно убил начальника чосонского эскорта Чана (в награду за что был назначен императором наместником на Ляодуне). Возмущенный Уго тут же направил отряд войск в поход на Ляодун и расправился с Шэ Хэ. Таким образом, повод для войны был создан. Осенью того же года У-ди двинул на Чосон большую армию. Однако после ряда поражений он решил направить к Уго посла. Уго принял мирные предложения и в знак доброй воли передал китайцам 5 тыс. лошадей и военное снаряжение, а также отправил наследника к китайскому двору. Но в ходе инцидента на пограничной реке Пхэсу, когда направлявшийся в Китай наследник заподозрил угрозу со стороны китайских полководцев, мирные переговоры были прерваны.
В следующем году (108 г. до х.э.) военные действия возобновились и китайские войска осадили столицу Чосона - Вангомсон. В ходе осады, летом, чосонский ван Уго был убит в результате раскола в среде правящих кругов, возглавившего после него оборону Сонги постигла та же участь, и в конце концов столица пала. На территории древнего Чосона были образованы четыре китайских округа: Чэньфань (кор. Чинбон), Лолан (кор. Аннан), Сюаньту (кор. Хёнтхо) и Линтунь (кор. Имдун).
После разгрома древнего Чосона корейские племена, лишенные своей государственности, оказались отброшены назад в своем социально-политическом развитии, очутившись на более низкой, по сравнению с временами древнего Чосона, стадии политической организации. В дальнейшем, на рубеже и в первые века христианской эры, на Корейском полуострове начали складываться три ранних корейских государства - Когурё, Пэкчэ и Силла.
С древним Чосоном обычно связывают культуру бронзы, распространенную в начале - середине I тысячелетия до х.э. на территории Маньчжурии, характеризующуюся короткими мечами скрипкообразной формы. Если это действительно так, то следует признать, что технология производства древнего Чосона находилась на весьма высоком уровне, не уступающем китайскому. Изделия, принадлежащие этой культуре, предполагают специализацию ремесла и высокую профессиональную подготовку мастеров. В поздний период истории древнего Чосона получили распространение орудия из железа, изготовленные путем как литья, так и ковки. Основой экономики древнего Чосона было, по-видимому, земледелие - выращивание конопли, проса, ячменя, пшеницы и других культур. Развито было также коневодство, хотя оно и не имело значительного веса в структуре сельского хозяйства.
О социальном строе древнего Чосона сведения практически отсутствуют, и судить о нем можно только по косвенным данным, да и то весьма немногочисленным. Во всяком случае несомненно, что существовала наследственная власть монарха - вана, имевшего постоянную резиденцию в столичном городе Вангомсоне. Существовал ряд других городов и крепостей. О государственном аппарате древнего Чосона судить трудно, скорее всего - по причине его отсутствия. Известны некоторые термины, которые могут быть истолкованы как свидетельство существования госаппарата, но и только. Опыт изучения развития госаппарата в тех государствах, для которых имеется по этому вопросу множество фактов, позволяющих составить полную картину этого процесса (например, Силла), свидетельствует о том, что в данном случае речь идет лишь о зачатках госаппарата, о самых ранних стадиях его формирования.
Обратимся к известным терминам. Во-первых, это тэбу и пакса. Первый из них означает скорее всего главного министра (подобно тому, чем был тэбо в Силла в I в. х.э., когда никакого госаппарата там еще не существовало) или главного советника. Второй может означать также нечто вроде наставника при ване (вообще должность пакса известна в учебно-научных учреждениях средневековой Кореи, но она имела довольно низкий ранг). Известен также термин чангун, но он означает вообще всякого полководца, и им китайские авторы могли называть любых лиц, причастных к руководству сколько-нибудь крупными военными отрядами (в Силла и Коре существовали должности тэ-чангун, сан-чангун и ха-чангун, но там они были строго определенными должностями с регламентированными штатами и чинами). Встречающиеся термины егун, тэсин, сан могут означать, в принципе, что угодно - от аристократических титулов и почетных званий до названий лиц, являющихся главами племен или родов, но менее всего они походят на названия должностей. Таким образом, ни один из встречающихся терминов, обозначающих начальствующих лиц, не может сам по себе свидетельствовать о наличии сколько-нибудь зрелого аппарата управления. Подобные названия характерны для начального этапа складывания госаппарата, когда уже есть должности (прежде всего - высшие), но нет системы должностей, т.е. госаппарата, и управление является пока как бы нерасчлененным, что находит свое выражение в нерасчлененности функций должностных лиц.
В древнем Чосоне существовал кодекс из восьми так называемых запретительных статей, введение которого приписывается Киджа. Из этих статей до нас дошло содержание лишь трех. Согласно первой из них, убийство каралось смертной казнью, вторая требовала компенсации зерном за причинение телесных повреждений, а третья содержала наказание за воровство. Как явствует из этой статьи, человек, совершивший кражу, должен был стать рабом того дома, где она совершена. Семья его тоже, по-видимому, обращалась в рабство. При этом, однако, за обращенным в рабство за кражу сохранялось право выкупа за значительную сумму.
Существование подобных статей свидетельствует о стремлении правителей защищать безопасность личности и имущества подвластного населения, но вряд ли стоит переоценивать их значение (тем более что ничего не известно о применении всех этих мер ответственности). Кроме того, учитывая, что за изложением содержания статей в китайской летописи ("Хань шу") следует фраза о том, что в результате введения этих законов население Чосона стало весьма нравственно, в частности исчезло воровство, можно вообще усомниться в реальном действии кодекса. Возможно, целью автора было прославление цивилизаторской миссии Китая.
О семейных отношениях также ничего не известно. Если принимать всерьез сообщения, о которых говорилось выше, можно предположить, что среди остальных пяти статей была и статья, регулирующая семейные отношения, поскольку после слов об отсутствии воровства говорится о том, что жены были верными и добродетельными.
В целом древний Чосон был, по-видимому, раннегосударственным образованием с зачатками аппарата управления, государственных правовых норм. В нем существовали наследственная монархическая власть, социальное неравенство, возможно - товарные отношения (на предполагаемой территории древнего Чосона найдено несколько кладов с китайскими монетами; возможно, они имели хождение среди населения страны за отсутствием собственных денег), хотя о развитых товарно-денежных отношениях говорить не приходится.
Список литературы
1. История Востока; Издательская фирма "Восточная литература" РАН, Москва, 1997
|
