В. В. Яцкевич
Прежде всего я хочу заметить, что есть публикация, посвященная теме глобализации, которая является поистине пионерской. Это работа Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма", написанная во время первой мировой войны, и сегодня незаслуженно забытая. В ней даны основные определения и характеристики системы международного капитализма. В ней автор впервые обратил внимание на такое явление, как экспансия капитала и его стремление в зарубежные страны. А сегодня Сорос пишет о финансовых рынках, имеющих международное значение. Т. е. речь идет все о том же.
Книга Ленина представляет собой глубокое научное исследование мировой системы капитализма в начале ХХ столетия и является настолько содержательной, что в современных публикациях очень трудно найти что-либо принципиально новое. Как правило новое содержание - это сообщение о каком-либо конкретном явлении в виде Интернета или мобильного телефона. Прошло почти столетие, но капитализм по своей сути остался тем же самым. Вот уж действительно справедливо сказано в книге Екклесиаста: "Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем".
Философское превосходство Ленина - бесспорно, а к словам философа трудно что-либо добавить. Справедливости ради следует заметить, что эта ленинская работа являет собой тот случай, о котором говорят: "Ложка дегтя портит бочку меда". В конце работы в ее заключительной части он неожиданно утверждает, что империализм - это "канун пролетарской революции". С какой стати ? Откуда это следует? Вот уж действительно "притянул за уши". Простим ему это.
То, что явления глобализации дали о себе знать в начале ХХ столетия, признает и Джодж Сорос во введении к своей книге "О глобализации", которая в Киеве была переведена на украинский язык. Правда, Ленина он не упоминает. По его определению глобализация - это процесс движения стоимости в международном пространстве, возникновение международных рынков. В этом движении наибольшей активностью обладают наиболее динамичные субстанции такие, как финансы, капитал, информация.
Международные рынки фактически находятся вне контроля со стороны государства, а капитал - вне налогооблажения. Поскольку страны вынуждены бороться за привлечение международного капитала, то возникает конкуренция и неравномерность развития. Эти процессы протекают в условиях принципа рыночного фундаментализма (термин Сороса), согласно которому государство принципиально не должно вмешиваться в рыночные отношения.
В книге Сороса отмечается ряд позитивных особенностей глобализации. Одна из них состоит в быстром накоплении богатства. Автор книги пишет что, глобализация не является игрой с нулевой суммой. Выгода от нее значительно превышает затраты. Кроме этого данный процесс выгодно отличается от государственной системы факторами свободы и демократии. Свободная конкуренция в глобальном масштабе существенно ускоряет распространение во всем мире технологических новаций. Борьба антиглобалистов в основном обусловлена тем, что "победители" не желают выплачивать компенсацию "побежденным".
Но во всем этом в полном соответствии законам диалектики есть ряд существенных недостатков. Сорос отмечает три основных негативных момента. Во-первых, помощь, оказываемая слабо развитым странам, распределяется неравномерно, поскольку кредиторы склонны выбирать выгодные для себя условия. Есть очень бедные страны, которым никому не выгодно оказывать помощь. Личные интересы - превыше всего. Во-вторых, целью рынка является скорейшее накопление богатства, но не удовлетворение каких-либо человеческих потребностей. Второе не всегда охватывается целеполаганием. Это чисто логическое обстоятельство не всегда осознается исследователями. Нерациональная погоня за прибылью часто наносит вред окружающей среде и вступает в конфликт с другими социальными ценностями. Дисбаланс вызывает широкую волну протеста. В-третьих, глобальные финансовые рынки часто теряют устойчивость, после чего возникает кризис. А поскольку они обладают большой мощностью, то это явление разрушает экономические достижения в регионе. Это особенно ощутимо для слабо развитых стран. Можно с уверенностью сказать, что этим не исчерпываются все недостатки и проблемы.
Рыночные фундаменталисты признают только позитивные особенности глобальных финансовых рынков, игнорируя все негативное. Сорос относится к их числу. Свое отношение к рассмотренным явлениям они обосновывают ссылкой на самоорганизацию. Они утверждают, что свободно функционирующий рынок сам все отрегулирует.
Но не трудно видеть, что эта надежда основания не имеет. Она наивна и призрачна. Фундаменталисты недопонимают то, о чем говорят сами. Они, в частности, отмечают, что интересы собственно рынка могут не совпадать с интересами общества. По этой причине, функционируя как гомеостатическая система и стремясь к своему (не известному человеку) состоянию устойчивости, рынок может разрушать устойчивость социальную. Вероятно, наиболее убедительным примером может быть распространение наркотиков. Для рынка это было бы очень выгодно.
Иными словами, рынок имеет свои собственные критерии самоорганизации. В связи с этим уместно обратиться к принципу, который в кибернетике именуется "принцип внешнего дополнения". Любые процессы самоорганизации протекают в конкретных условиях, которые homosapiens может выбирать, задавать, реализуя данный принцип. Но это уже совсем другая тема.
Как сторонник рыночного фундаментализма Сорос проповедует идею открытого общества, которой он проникся, познакомившись с философией Карла Поппера. Кроме этого для него большое значение имела история обществ закрытого типа. Развал системы государств советского социализма позволяет сделать очевидные и однозначные выводы. Но в связи с этим уместно будет заметить, что термин "открытое общество" не определен (как не определен термин "социализм"). Соответствующего определения нет ни у Поппера, ни у Сороса. "Уважаемые ученые" пользуются им весьма небрежно, полагаясь на очевидность и интуицию. Но человечество было неоднократно обмануто этой "интуицией". При серьезном подходе к любому делу необходимо вещи называть своими именами. Представителям науки это должно быть хорошо известно.
В дальнейшем я буду пользоваться только интуитивным определением, поскольку ничего более не остается.
С некоторой долей условности Сороса можно назвать оппортунистом, поскольку он является сторонником открытого (т. е. демократического) общества, возникшего эволюционным путем на базе капиталистических отношений, которые он критикует. Он часто рассуждает как социалист
Главный недостаток современного общества Сорос видит в том, что "глобальный капитализм является искаженной формой глобального открытого общества". Без сомнения в этом есть смысл. Эту мысль следовало бы раскрыть, развернуть, но автор этого не делает. Вместо этого он задается целью каким-то образом "идентифицировать искажение" и предложить некоторые практические шаги, ориентированные на устранение искажения. Но, очевидно, ничего этого сделать невозможно, руководствуясь лишь смутными интуитивными представлениями.
Его предложения состоят в следующем.
1. Ограничить нестабильность финансовых рынков.
2. Устранить диспропорцию в наших финансовых и торговых отношениях в пользу развивающихся стран.
3. Обязать всемирную торговую организацию (ВТО) заняться проблемой снижения уровня бедности во всем мире.
4. Улучшить качество уровня жизни в странах, в которых сохраняются диктаторские режимы.
Все эти предложения со всей очевидностью представляются утопическими и во многом напоминают пункты программы КПСС.
С точки зрения философии к Соросу очевидно не может не быть претензий, поскольку иногда он рассуждает весьма поверхностно. Есть ряд других трудных, но очень важных понятий, которые у него остаются на уровне интуиции. Похоже, что он не догадывается о той сложности, которая за ними скрывается.
Что такое "открытое общество"?
Со ссылкой на Поппера можно сказать, что это общество, в котором господствуют право, демократия и свобода. Так действительно должно быть. Эти условия являются выстраданными идеалами. Но не следует забывать, что в демократическом обществе Гитлер пришел к власти. И подобных примеров история знает достаточно много. Но не в этом дело. Всякая определенность обязательно имеет замыкание. Поэтому открытое общество (каким бы открытым оно ни было) должно иметь замыкание. В противном случае оно будет разрушено анархией и растущей энтропией. Эта другая сторона как правило упускается из вида апологетами открытого общества. А поэтому повторюсь: удовлетворительного определения данного термина нет ни у Поппера, ни у Сороса.
Что такое "постоянный рост" экономики?
Предполагается, что что-то должно неуклонно расти, а что-то оставаться постоянным. В первом приближении это можно представить так. Некий параметр монотонно растет во времени, но его производная остается равной константе. Т. е. это линейный рост. Но этот примитивно-простой подход вряд ли является тем, что необходимо для управления экономикой. Кроме этого неограниченный рост неизбежно ведет к кризису.
Что такое "эффективная экономика"?
Кто-то может быть скажет, что это такая экономика, которая как из рога изобилия заваливает нас всевозможными товарами. Но такая экономика является расточительной, убыточной, развившейся под воздействием идеологии потребительства.
Все эти понятия противоречивы. Без сомнения они предполагают глубокое содержание. С точки зрения и математики, и философии они нуждаются в конкретизации и уточнении. Т. е. применяя эти науки, можно глубже проникнуть в ту реальность, которая скрывается за этими терминами. Но это предстоит сделать в будущем. А сегодня это не более, чем туманные декларации.
Есть общее справедливое мнение, состоящее в том, что глобальные процессы порождают глобальные проблемы. Эти процессы имеют ряд достоинств, поскольку в них выражаются достижения цивилизации. По этой причине они не могут быть остановлены или прерваны. И вместе с этим уместно спросить: в чем состоят порождаемые ими проблемы общечеловеческого масштаба? Для Сороса эти проблемы только финансовые и экономические. Но с точки зрения философии кризисы порождает абсолютно любой неограниченный монотонный рост чего угодно. Согласно законам диалектики количество порождает новое качество. При этом всякое нечто переходит в "свое другое", в свою противоположность. Эти обстоятельства имеют абсолютный характер. В частности растущее потребление, растущие мощности, растущее население и т. д. - все ведет к кризису, все порождает проблемы планетарного уровня. В этом состоит тотальность законов диалектики.
Обо всем этом можно рассуждать и в иных терминах. Любой монотонный неограниченный рост в сущности есть экстремизм. То быстрое накопление богатства, которое свойственно не только финансовому рынку, но рынку вообще, представляет собой воплощение экстремизма. Последний имеет все свойства развертывания абсолютного. Этот процесс обстоятельно описан и проанализирован в трудах Гегеля. Абсолютное в процессе своего развертывания все свои свойства (свои определения) в каждый момент времени оценивает как неудовлетворительные, и поэтому, не останавливаясь, идет все дальше и дальше. В конечном итоге данный процесс снимает все определения, а абсолютное оказывается лишенным всякого содержания. Теряется представление о ценностях. И этому моменту соответствует кризис системы.
Данная проблема существует и в математике в теории оптимизации, поскольку с формальной точки зрения оптимизация (классическая), экстремизация и развертывание абсолютного - суть одно и то же. Но в данном случае эта проблема решается тривиально просто - как только достигается сформулированное заранее условие останова, компьютер прекращает вычисления. Но в случае накопления богатства сформулировать условие останова весьма проблематично. И поэтому, будучи неограниченным этот процесс неизбежно приводит к кризису.
Джордж Сорос - филантроп, альтруист, используя сеть фондов, он хочет помочь всему человечеству. Но как это сделать? Даже при наличии больших денег сделать это не просто. Достойны обсуждения по крайней мере следующие три предложения.
Сорос оказывает непосредственную финансовую помощь слабо развитым странам. Он способствует развитию национальных культур прежде всего по линии здравохранения и образования. Он помогает тем странам, которые не являются привлекательными с точки зрения крупных международных банков. Для критики данного подхода обстоятельств предостаточно. Каждый учрежденный фонд прежде всего обеспечивает самого себя и только во-вторых выполняет возложенные на него функции. Расходование средств не является эффективным и представляет собой их "проедание", рассеяние, диссипацию. При этом не следует забывать, что кризисные явления возникают и в развитых странах таких, как США. Поэтому проблемы в сущности остаются.
Второй подход, о котором пишут иные исследователи, привлекает своей прямотой. Прежде всего необходимо исследовать систему рисков. То есть необходимо в первую очередь исследовать те факторы, которые наиболее быстро растут и создают угрозу. Предлагается ограничить потребление природных ресурсов и осторожно повышать производственные мощности или вообще их не повышать. Данное предложение касается прежде всего развитых стран, но не все согласились его поддержать. Например США отказались присоединиться к Киотскому соглашению. Очевидно, данный подход является политическим, и он вряд ли может быть реализован, поскольку в условиях западной демократии (или открытого общества) обязательно найдутся противники любого рационального предложения.
Третий подход можно назвать идеологическим. Поскольку многие проблемы обусловлены возросшим уровнем потребления, следовало бы пропагандировать "скромный (умеренный) образ жизни". Нам нужно скорректировать систему ценностей. Нам нужно изменить мировоззрение. Мы должны сами себе ответить на вопрос, чего мы хотим. В связи с этим мы должны обратиться к философии. В настоящее время существует множество философских школ. Среди них особого внимания заслуживают те, которые проповедуют аскетический образ жизни и ограниченность потребления. Я не настаиваю на аскетическом образе жизни, но настаиваю лишь на том, что аскетизм как идея может быть отправной точкой для актуальной сегодня идеологии. Всяческое потребление должно быть рациональным, а значит разумно ограниченным. И эта философия должна стать тотальной.
Подчеркну, нам не нужно голодать, но философия аскетизма (или иная близкая ей по духу) должна стать стержнем нашей идеологии. Помощь нужно оказывать не столько государствам и правительствам, сколько тем людям, которые уже сегодня живут в соответствие этой идеологии. Только они могут быть ее проводниками. И поэтому им обязательно нужно помочь. Только у них мы можем почерпнуть так необходимые нам сегодня идеи, и только они могут быть активными проводниками этих идей.
Сорос пишет о необходимости идеалов, и в этом он совершенно прав. Но идеалы разрушает сам прогрессирующий разум. Точнее говоря, идеалы саморазрушаются под действием рефлексии, поскольку их природа диалектична. А поэтому сегодня их практически уже не существует. Что может быть вместо идеалов? На данный вопрос обоснованно может быть дан такой ответ. Сущность идеалов не в их содержании (содержание можно выбирать произвольно), а в их консервативности. Социальный прогресс набирает все большую скорость. Чрезвычайная опасность этого явления совершенно очевидна с позиций теории Сороса. В связи с этим нам необходимо подумать о факторах разумного консерватизма.
В заключение можно сказать следующее.
а) В книге Сороса не удалось найти формулировку цели деятельности. Наличие цели многое проясняет.
б) Деятельность Сороса нельзя считать эффективной, поскольку она не имеет сколь-нибудь заметных результатов. Бедные страны таковыми и остались. Создание системы фондов еще ни о чем не говорит - все отпускаемые средства как правило поглощаются самим фондами. Возникающие здесь проблемы явно выходят за пределы экономики и финансовых явлений.
в) Далеко не все решается наличием денег. Необходим более широкий взгляд на вещи.
г) Проблемы глобализации весьма сложны. Их разрешение существенно ускорится только после того, как они еще более обострятся.
Тем не менее, во многом Сорос прав, и хочется от души пожелать ему успеха.
|
