Как одно из звеньев государственно-политических и общественно-воспитательных мероприятий П. л. приобретает организационно-юридический характер в виде существующих в государствах положений о правах и обязанностях авторов, редакций, издательств, законов цензуры, разрабатываемых государственной властью. В более широкой форме П. л. проводится через существующие объединения писателей, организацию литературной критики, через школу, библиотеки, печать и др. общественного характера мероприятия. Политика правящего класса, располагая материальными и идейно-моральными средствами, в числе прочих орудий классовой борьбы выдвигает свои литературно-политические принципы и является фактором исключительного значения.
Господствующий класс выражает в П. л. свои идеи и требования, объединяет на этой почве творческие кадры и способствует тому, что произведения литературы делаются общественной силой в соответствующем ему направлении. По мере того как господство эксплоататорского класса становится тормозом для дальнейшего развития общества, литературная политика этого класса перестает быть фактором, мобилизующим творческие силы, оплодотворяющим творческую практику данного класса, и приобретает охранительный, консервативный характер.
В эпоху абсолютизма, когда государство стремилось подчинить своему непосредственному влиянию все стороны общественной жизни, П. л., став необходимой функцией бюрократического аппарата, оказывала свое давящее воздействие на деятельность ряда писателей. Отклонения от официального стиля — классицизма — или преследовались (напр. осуждение «Сида» Корнеля) или почитались низкой литературой. Художники, поэты находились в прямой зависимости от правящей знати, которая являлась заказчиком, ценителем и покупателем их произведений, которая определяла П. л. государства. Проводником абсолютистской П. л. служили в первую очередь Академии (напр. знаменитая Французская академия, основанная кардиналом Ришелье), значительную роль играло меценатство министров (Кольбер, Фуке и др.), по своим требованиям обычно смыкавшееся с П. л. абсолютистского государства. Большой интерес представляет П. л. в России, осуществлявшаяся через Академию наук во времена Ломоносова, Сумарокова и Тредьяковского.
П. л. в период господства буржуазии (на Западе) и развития капиталистических отношений (Россия) несет в себе новое буржуазное содержание, выдвигает новые методы и формы руководства литературным процессом. В ту пору, когда буржуазия совершала революционную ломку феодального порядка, она в своей П. л. была относительно прогрессивна. Буржуазия выступила с требованием свободы вдохновения от мертвящего влияния церкви, схоластики, придворного этикета. От художников она требовала вдохновляющих героических образов, утверждения новых понятий о правах личности, труде и т. д. Она выдвинула новые творческие принципы, вызывая к жизни сатирическую литературу, определяя смену классицизма сентиментализмом и затем реализмом.
Став классом господствующим, буржуазия превратила П. л. в средство подавления других классов, в орудие укрепления своего господства. Прикрываясь фразеологией о свободе, надклассовости творческого вдохновения, буржуазия внедряет в область производства эстетических ценностей рыночные отношения. Денежной зависимостью художников от правящего класса буржуазия стремилась обеспечить должное направление их творческого развития. П. л. буржуазии в эпоху ее господства направлена к тому, чтобы сделать из литературы, с одной стороны, источник изощренных эстетических наслаждений для «верхних десяти тысяч», по выражению Ленина, а с другой — источник духовного порабощения, деморализации трудящихся. Не случайно, что буржуазия поощряет, с одной стороны, декадентство, утонченные, эстетизированные образы, а с другой — широким потоком заполняет книжный рынок детективной, приключенческой литературой (см. «Пинкертоновщина»), отвлекающей трудящиеся массы от задач классовой борьбы.
Буржуазия устанавливает жестокий цензурный режим, направленный против писателей — представителей революционной мысли. Господство рыночных отношений, безудержная конкуренция в производстве художественных ценностей, продажность печати — вот те средства, через которые буржуазия осуществляет свою линию в литературе.
В России П. л. была абсолютистско-бюрократической по своим методам, охранительно-дворянской по своему содержанию. Развитие капиталистических отношений в стране не изменило основного характера литературной политики самодержавия и лишь внесло некоторые поправки в нее.
Русская литература развивалась в невыносимо суровых и тяжелых условиях. П. л. господствующих классов отличалась исключительным фанатизмом, мракобесием и не только в эпохи реакции, но и в эпохи относительно свободных веяний. Характерно, что почти всегда цензурные комитеты непосредственно подчиняются полицейской власти, с одной стороны, и синоду — с другой.
Непосредственно царь, его ближайшая канцелярия и синод вмешивались в развитие литературного творчества, формулировали свои требования к литературным памятникам, осуждая и подвергая каре за малейшее отступление от круга дозволенных «высочайшей милостью» идей. Екатерина II (XVIII в.) самолично определила наказание для Радищева за напечатание им знаменитого «Путешествия из Петербурга в Москву». Павел I, не доверяя цензурному комитету, указом от 4 июля 1797 удостоил себя чести именоваться высшим цензором, окончательно решающим судьбу той или иной сомнительной книги. Он же определил наказание для Капниста, написавшего сатирически-острую «Ябеду». И после того как в эпоху Александра I на короткий период деятельность государственного цензурного комитета стала протекать вне ее постоянной подчиненности полицейским властям (уже в 1811 официально утверждено подчинение цензуры, с одной стороны, министерству народного просвещения, а с другой — министерству полиции), Николай I вновь выдвинул практику самой жесткой абсолютистской П. л. Он самолично осудил Полежаева на гибель за написание поэмы «Сашка», он оказал «дружескую услугу» Пушкину, милостиво соглашаясь быть его цензором, и учредил за Пушкиным полицейскую слежку, надзор тайной канцелярии Бенкендорфа и его агентов и в конечном счете привел поэта к преждевременной гибели.
Лучшие прогрессивные произведения художников прошлого получали известность вопреки властям и их литературной политике. «Горе от ума» напр. не было опубликовано при жизни автора, находилось под запретом цензуры, не получило также и сценического воплощения. Комедия появилась в печати лишь в 1831, но цензоры, выполняя волю властей, извратили текст произведения. «Медный всадник» Пушкина был напечатан после смерти поэта. Ни одно из драматических произведений Пушкина не было разрешено к постановке при жизни поэта. Посмертные издания произведений Гоголя были разрешены после долгих и тяжелых обходов и ухаживаний за цензурой, причем по своему усмотрению цензура расправлялась с текстом. Роман Чернышевского «Что делать?» появился в «Современнике» по случайной ошибке, недосмотру цензуры. Известны исключительные цензурные гонения на Некрасова и как поэта и как редактора «Современника», журнала, по отзывам цензуры, пропагандировавшего материализм и коммунизм. Салтыков-Щедрин был буквально «в тисках царской цензуры». Гонения на писателей — обычное дело для самодержавной России. За напечатание «Философских писем» Чаадаева Надеждин был отправлен в ссылку, а сам автор объявлен сумасшедшим. Арест и высылка Лермонтова, Пушкина, Салтыкова-Щедрина поводом своим имеют неугодность властям направления их сочинений.
Произведения патриотического, охранительного порядка, наоборот, всемерно поощрялись П. л. самодержавия. «Рука всевышнего отечество спасла» Кукольника, романы Загоскина, патриотические пьесы Полевого и др. хвалебные произведения составляли «положительную» программу этой П. л. Правительство субсидировало таких писателей, как Жуковский, Кукольник и др. Для Карамзина напр. была установлена полная свобода от цензурных просмотров и вмешательств.
Всевозможными мерами задерживалось развитие передовой прогрессивной журналистики. Был выработан специальный указ, по которому личность издателя должна быть проверена властями с точки зрения моральных требований. Пушкину отказали в издании газеты, а патриотическую и шовинистическую газету Булгарина и Греча «Северную пчелу» сделали чуть ли не официальным органом России (Николай I ежедневно читал «Северную пчелу»). В связи с июльскими днями 1830 прекратили издание «Литературной газеты» Дельвига. Гонения распространились даже на славянофильские журналы, напр. «Москвитянин». Цензоры заподозрили в изменничестве «противу существующего образа правления» даже такого патриотически настроенного писателя, как Хомяков. «Современник» и «Русское слово» состояли на особом неослабном учете, донесения о них производились систематически, и после целого ряда предупреждений и взысканий правительство их закрыло.
Ряд выдающихся писателей прошлого избежал кары от властей только потому, что сумели «во-время» умереть. «Во-время» умер Княжнин, против которого было возбуждено дело за написание трагедии «Вадим» — о днях свободного Новгорода. «Во-время» умерли Белинский, Добролюбов, так как правительство уже приступило к тому, чтобы своими средствами умертвить их для общественной жизни. Эмиграцией спасся Герцен, навсегда отрезав для себя путь в Россию. Мечту о бегстве за границу лелеял Пушкин, находясь в ссылке.
Все эти факты доказывают, что П. л. феодально-крепостнического государства задерживала развитие литературы. Это обстоятельство с особой очевидностью выступило в эпоху обострения классовых противоречий в стране, в эпоху буржуазного развития. Характерно для П. л. самодержавия то, что она занималась больше работой охранительной, запрещающей, положительные же ее идеалы узки, ограничены — она почти неспособна развить свои общеидеологические требования в систему творческих понятий и лозунгов.
В современной действительности борьба двух систем, социалистической и капиталистической, доводится и до борьбы двух литературно-политических линий. П. л. буржуазии претерпевает новые изменения, обостряя и усугубляя насильнические методы ее воздействия по отношению к культуре революционного класса. Происходит фашизация П. л. в ряде капиталистических стран.
Фашизация П. л. выразилась в варварском демонстративном сожжении в Германии книг революционных и передовых писателей, в актах убийства и преследовании тех, кто поднимает голос в защиту освобождения человечества, в издании закона о «государственной измене путем литературной деятельности» и т. д. П. л. современного фашизма империалистических государств пытается выработать свои творческие принципы, но не может добиться плодотворного развития литературы, поскольку требует от писателя ложного изображения действительности. Низводя роль литературы исключительно к защите умирающего капитализма, фашизм уводит литературу с большой исторической дороги в тупик, обрекает ее на идейное убожество и художественную ничтожность, лишает ее необходимой жизненной силы. Международный пролетариат и его коммунистическая партия, наоборот, свою П. л. направляют к тому, чтобы дать возможность художественной литературе итти в ногу с историческим развитием, активно служить делу социалистического переустройства мира. На каждом отдельном этапе своего движения пролетариат ставит свои литературно-политические требования и в зависимости от конкретных условий времени направляет литературу к разрешению основной задачи — создания нового общественного порядка, социализма.
Еще до Октября В. И. Ленин дал исчерпывающую характеристику литературно-политической линии большевизма. Задачи уничтожения капитализма, укрепления диктатуры пролетариата, построения социализма указывают художественной литературе, выражающей великие идеи освобождения человечества, ее содержание, ее общественную роль, ее возможности.
Чутким вниманием, принципиальным руководством партия пролетариата неустанно и систематически облегчала писателям, идущим вместе с рабочим классом, правильное осознание действительности и перспектив ее развития и обеспечивала творческий их рост. В. И. Ленин четко определил задачу литературы — «стать частью общепролетарского дела». Эта задача практически разрешается в стране строящегося социализма.
В противовес буржуазной демагогии о свободе творчества, прикрывающей фактическую зависимость писателя от капитала, пролетариат заявляет о партийности литературного творчества. Тем не менее «это будет свободная литература, потому что не корысть и не карьера, а идея социализма и сочувствие трудящимся будет вербовать новые и новые силы в ее ряды... Это будет свободная литература, оплодотворяющая последнее слово революционной мысли человечества опытом и живой работой социалистического пролетариата, создающая постоянное взаимодействие между опытом прошлого (научный социализм, завершивший развитие социализма от примитивных утопических форм) и опытом настоящего (настоящая борьба товарищей рабочих)» (Ленин, Собр. сочин., том VIII, стр. 390). Политика пролетариата обеспечивает создание этой свободной социалистической литературы. В борьбе за нее пролетариат разоблачает идейно-чуждую, классово-враждебную литературу.
В практике пролетариата и его партии П. л. сделалась действительно орудием идейно-политического руководства литературой в целях ее роста и расцвета. Ленин придавал серьезное значение руководству литературным делом. «Мы. коммунисты, мы не должны стоять сложа руки и давать хаосу развиваться куда хочешь. Мы должны вполне закономерно руководить этим процессом и формулировать его результаты» (Ленин).
Привлечение писателей в большевистскую периодическую печать в целях идейного воздействия на писателей партия практиковала задолго до революции («Искра», «Правда», «Звезда» и др.). Исключительно плодотворна роль «Правды» в деле организации литературных сил, защиты принципов большевистской П. л., творческого роста литературы. На всех этапах своего существования «Правда» была проводником идей партии на литературном фронте, практическим организатором творческого процесса писателей (напр. Д. Бедный), органом принципиальной критики ошибок и срывов в работе отдельных организаций (критика «Перевала», ошибок РАПП, борьба с Литфронтом и т. д.), срывов в работе отдельных художников. Партия бережно и чутко воспитывает писателей. С переходом власти в руки рабочего класса руководство литературой сделалось составной частью всей партийной и советской работы. На XII съезде РКП(б) было принято следующее решение: «В виду того, что за последние два года художественная литература советской России выросла в крупную общественную силу, распространяющую свое влияние прежде всего на массы рабоче-крестьянской молодежи, необходимо, чтобы партия поставила в своей практической работе вопрос о руководстве этой формой общественного воздействия на очередь дня» (Стенографич. отчет, 1923, стр. 667). Документом большевистского руководства литературой и вместе с тем документом пролетарской литературной политики явилась принятая в 1925 резолюция ЦК РКП(б) «о политике партии в области художественной литературы». В резолюции ЦК формулирует задачи литературы, исходя из того, что «как не прекращается у нас классовая борьба вообще, так точно она не прекращается и на литературном фронте. В классовом обществе нет и не может быть нейтрального искусства, хотя классовая природа искусства и литературы в частности выражается в формах, бесконечно более разнообразных, чем напр. в политике». Партия диференцировала писателей, одновременно с поддержкой пролетарских литературных кадров она ставила задачу путем бережного отношения к колеблющимся слоям мелкобуржуазной писательской интеллигенции перевести лучшую и большую ее часть на идеологические позиции рабочего класса, социализма.
Партия не ограничивала путей художественного развития каким-либо определенным схематическим рецептом. «Распознавая безошибочно общественно-классовое содержание литературных течений, партия в целом отнюдь не может связать себя приверженностью к какому-либо направлению в области литературной формы. Руководя литературой в целом, партия также мало может поддерживать какую-либо одну фракцию литературы (классифицируя эти фракции по различию взглядов на форму и стиль). Всякие попытки связать партию в этом направлении в данную фазу культурного развития страны должны быть отвергнуты». Особое внимание обращает партия на создание марксистско-ленинской литературной критики, призванной влиять на процесс литературного развития. «Коммунистическая критика, — говорится в резолюции, — должна изгнать из своего обихода тон литературной команды. Только тогда она, эта критика, будет иметь глубокое воспитательное значение, тогда она будет опираться на свое идейное превосходство». Организационные формы литературного движения создавались политически продуманно, с учетом конкретной обстановки и уровня развития писателей. Приблизившись в своей тематике к актуальным проблемам соцстроительства, особенно в годы реконструкции, советская литература значительно выросла, наилучшим образом оправдав литературную политику большевизма. Основная масса писательской интеллигенции решительно стала на сторону советской власти и социалистического строительства. Партия решением от 23 апреля 1932 положила начало новым формам организации литературного движения, создала единый Союз советских писателей, ликвидировав существовавшие группировки и объединения писателей, указала на «опасность превращения этих организаций из средства наибольшей мобилизации советских писателей и художников вокруг задач социалистического строительства в средство культивирования кружковой замкнутости, отрыва от политических задач современности», дала советской литературе все возможности для ее свободного роста.
I Всероссийский съезд советских писателей, который подготовлялся всей страной, явился демонстрацией глубокой жизненности литературной политики пролетариата, ибо советская литература на деле стала литературой, имеющей международное значение, литературой всесоюзной, интернациональной и вместе с тем обеспечивающей рост национальных литератур, неограниченной в своем художественном развитии, социалистической по своему качеству. Советские писатели, исходя из опыта своей творческой практики, в один голос подтвердили плодотворность и правильность П. л. первого в мире рабочего государства, направленной к тому, чтобы в полном согласии с историческим развитием человеческого общества сделать литературу орудием уничтожения капитализма, творческим средством строительства социализма не только в СССР, но и во всем мире. Лозунг коммунистической партии о социалистическом реализме советской литературы раскрывает перед писателями возможности разрешить возложенную на них великую историческую задачу — строить новый общественный порядок вместе с пролетариатом под руководством коммунистической партии.
Конгресс защиты культуры, происходивший в Париже в июне 1935 с участием передовых и революционных писателей мира, подтвердил, что Советский Союз, где установлен новый строй отношений, обеспечивает расцвет подлинной культуры человечества и что фашизм, наоборот, означает гибель культуры.
Тов. Сталин поставил перед писателями нашей страны величайшую задачу быть «инженерами человеческих душ», переделывать старого человека в нового человека социалистического общества. Эта задача определяет собой творческий и литературно-политический план развития советской литературы.
|
