Реферат: Рассмотрение функционально-коммуникативной организации политического дискурса

На следующий день после ввода федеральных войск в Чечню Андрей Фадин улетел в Грозный и находился там почти все время до окончания войны. За серию статей о чеченской трагедии Союз журналистов присудил ему премию «Золотое перо».

А в 1997-м году он стал лауреатом премии Академии свободной прессы в номинации «Профессионализм, честность и мужеложество». Премию за журналиста получали его родственники - Фадина наградили посмертно. Он погиб в автомобильной аварии 25 ноября 1997 года.

Трагическая смерть журналиста не оставила нам возможности знать его оценку современной ситуации в Чеченской республике. Однако, многие замечания и прогнозы обозревателя не утратили актуальность и в наши дни. В данном случае мы встречаемся с редким примером, когда материалы, написанные на злобу дня, продолжают оставаться современными и спустя несколько лет, происходит их пролонгация. Это стало возможно благодаря яркой личности автора, его серьезному подходу к исследуемой проблеме, глубокому анализу сложившейся ситуации.

И, как оказывается, статьи представляют интерес не только для рядовых читателей и политологов, но и для лингвистов, так как работы Фадина - это богатый исследовательский материал, в котором можно наблюдать сочетание общих, характерных для жанра, и индивидуальных языковых особенностей.

Цель работы - дать функциональное описание языковых средств , участвующих в коммуникативно-прагматической организации текстов, относящихся к типу политического дискурса и принадлежащих одному автору.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи : 1) рассмотреть языковую реализацию аналитической и полемической текстовых ситуаций в выбранных для анализа статьях:

- проанализировать принципы языковой организации текстовых фрагментов, обусловленных языковой функцией и коммуникативной задачей;

- выявить уровни взаимодействия и взаимопроникновения фрагментов с разными коммуникативными стратегиями.

2) проанализировать коммуникативно-прагматическую стратегию текстов с точки зрения реализации в них аргументативных речевых актов.

Теоретической основой явились работы В. Дейка “Язык. Познание. Коммуникация.”, посвященная исследованию особенностей дискурса как “коммуникативного явления, включающего кроме текста еще и экстралингвистические факторы”; П.Серио “О языке власти”, посвященная исследованию политического дискурса определенной эпохи( политического дискурса советского общества); сборник “Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса”, в котором представлен ряд статей, отражающих множественный подход к понятию “дискурс”; В.А. Кухаренко “Интерпретация текста”, посвященная многоаспектному исследованию текста на разных уровнях его организации: морфемном, лексическом и синтаксическом; был рассмотрен ряд работ последних лет, в которых отражены новации, произошедшие в языке газеты - это сборники “Культура русской речи и эффективность общения”, “Русский язык конца 20 столетия (1985-1995)”, “Поэтика. Стилистика. Язык и культура.”

Основой для второй главы стала статья Е.О. Поляк” Аргументативный текст: вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации”, в которой разработана классификация речевых актов, организующих аргументативный процесс. Теория аргументации рассматривается также в работе Еемерена и Гродендорста “Аргументация, коммуникация и ошибки”.

При необходимости, осуществлялось обращение к словарям, которые указаны в библиографии.

Актуальность работы . Работы, связанные с анализом текстов средств массовой информации, становятся особенно актуальны в наше время, когда публицистический стиль освобожден от жесткого идеологического диктата и развивается в условиях свободы слова.

В настоящее время объем новаций и скорость их проникновения в язык публицистики и особенно такой его подсистемы, как политический дискурс заметно возросли, а объем стереотипных средств редуцировался.

Анализ политических текстов давно находится в центре внимания лингвистов, так как именно политический дискурс фиксирует практически все языковые изменения, свойственные сегодняшнему дню. В нем со всей очевидностью отражается живой язык современности.

Новизна работы определяется характером выбранного для исследования материала и подходом к нему, как к единому тексту. Подобных попыток анализа текстов, относящихся к типу политического дискурса, еще не осуществлялось.

В работе также используется недавно разработанная методика аргументативного анализа.

Основными исследовательскими методами явились описательно-аналитический метод, принципы системно-структурного и функционального подходов, использование приемов аргументативного анализа.

Как уже было отмечено, анализируемые в работе тексты, объединены авторской точкой зрения, носят целостный характер, что позволило нам рассматривать их как единый текст, соотнесенный с определенной исторической ситуацией и проявившийся через авторское “Эго”.

Выпускная квалификационная работа состоит из введения, в котором обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи исследования, обозначаются основные термины, которые будут использоваться в работе.

В первой главе рассматривается реализация на языковом уровне аналитической и полемической текстовой ситуации. Глава состоит из 5-ти разделов, в которых описываются способы воплощения в статьях информативной функции и функции воздействия, а также их объединение в пределах одного текста.

Важным моментом в структурной организации является соотнесенность текстовых ситуаций с разными формами речи: диалогической и монологической. Монологическая форма воплощения характерна для аналитической текстовой ситуации, а диалогизация - для полемической.

Анализ выделенных в качестве объекта исследования статей показал, что аналитическая текстовая ситуация совмещает в себе рассуждение и информационный подвид повествования: полемическая текстовая ситуация тяготеет к критико-полемическому способу изложения.

Отбор и организация языковых средств в текстовых ситуациях обусловлены ее функционально-коммуникативным характером. В аналитической текстовой ситуации лексические единицы нейтральны и лишены экспрессии. Полемическая текстовая ситуация проявляется в использовании эмоционально-экспрессивных средств языка.

В двух других статьях заголовок свидетельствует о реализации в тексте как информативной функции, так и функции воздействия.

Так, в статье “Вы слышите, грохочут сапоги? Они грохочут по вам. Взгляд из Грозного, попытка понять .” Заголовок состоит как бы из двух ярусов. Первый - “Вы слышите, грохочут сапоги? Они грохочут по вам ”. Заголовок, взывающий к чувству, уводит нас в область субъективного восприятия. Обращает на себе внимание его полемический характер.

Прежде всего, субъективное отношение раскрывается благодаря использованию в заголовке двух прецедентных текстов, принадлежащих разным авторам. “Вы слышите, грохочут сапоги? ” - строка из песни Б. Окуджавы. “Они грохочут по вам.” квазицитация названия произведения Э. Хемингуэя “По ком звонит колокол”, которое в свою очередь восходит к речи английского проповедника Джона Донна “Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит и по тебе.”.

Оба прецедентных текста взяты из контекста произведений с военной тематикой. В этом заголовке происходит контаминация цитат.

Во-вторых, полемический характер выражен вопросительной конструкцией “Вы слышите, грохочут сапоги?”, адресованной как к конкретному читателю, так и к ретиальному, то есть неизвестному и неопределенному количественно получателю информации. (См. Культура русской речи, 1998) Причем, в этой конструкции изменен характер строки из песни Б. Окуджавы “Вы слышите, грохочут сапоги, и птицы оголтелые летят”. Здесь мы наблюдаем своеобразную синтаксическую квазицитацию.

Этим заголовком Фадин дает понять, что то, что, происходит в Чечне, касается каждого из нас.

Напротив, подзаголовок “ Взгляд из Грозного. Попытка понять.” делает заявку на аналитический характер данного текста, о чем свидетельствует семантика слова “понять”, то есть “осмыслить, постичь содержание, смысл, значение чего-либо”.

Для усиления экспрессии несколько выразительных средств могут быть сосредоточены на участке текста небольшого объема. Такие случаи мы находим, например, в статье “Джохар акбар”. В предложении “Увы, подобные размышлизмы, кажется, уже запоздали .” объединены междометие, неологизм и вводное слово. “Размышлизмы” - авторский окказионализм, где “прагматический компонент реализуется эксплицитно через структуру, которая сама демонстрирует лексическую экспрессию. Окказионализм образован по регулярной, продуктивной модели, особенно для научной речи (архаизм, силлогизм, терроризм, героизм и т. д.). По такой модели, т. е. путем прибавления суффикса -изм-, в частности образуются имена существительные мужского рода со значением качества, склонности, действия или состояния, связанного с тем, что, названо мотивируемым именем существительным или глаголом. В данном случае “размышлизмы” ( длительные, неоправданные, чрезмерные, да к тому же и ошибочные раздумья) - это слово, в дефиниции которого отражена негативная оценка. В связи с необычностью сочетания составляющих их морфем окказионализмы привлекают внимание к обозначаемому явлению. Таким образом, предложение как бы утраивает силу своего воздействия, перлокутивного эффекта. Такие случаи неоднократно усиленной оценочности в текстах встречаются довольно часто.

Вторая глава посвящена анализу текстов как комплексу последовательно реализуемых речевых актов, осуществляющих процесс аргументации. Глава состоит из 7-ми разделов. Первый раздел носит теоретический характер. Следующие пять разделов посвящены рассмотрению конкретных речевых актов: РА Аргументативное утверждение, РА Сообщение, РА Дескрипция, РА Оценка и РА Прогнозирование. Заключительный раздел посвящен рассмотрению конкретного текста как совокупности представленных речевых актов.

Взаимопроникновение составляющих процесс аргументации речевых актов является важной проблемой исследования. Для ее решения требуется подробный сопоставительный анализ семантической структуры когнитивных операций, лежащих в основе аргументативных речевых актов.

Полный текст может проходит все этапы процесса принятия решения или включать лишь какую-то их часть.

Приведу краткий анализ одного из аргументативных текстов. Для анализа выбрана первая глава статьи «Эта война перейдет по наследству». Глава называется «Затишье для смены позиций».

Фадин дает возможность читателю включиться в процесс аргументации, чтобы потом самостоятельно к конечному решению. С этой целью он реализует в статьях ряд аргументативных речевых актов.

Традиционно текст открывается тезисом аргументации, представляющим конечное решение ( «У России в очередной раз появилась возможность выбора пути из или пути вглубь тупика» ) Тезис содержит попытку выявить возможные способы действия (т.е. путь из или путь вглубь) и выбор оптимального решения.

Для этой цели в тексте далее следуют высказывания, приводящие способы решения( «Первый путь требует филигранной и колоссально трудоемкой организационной, аналитической, переговорной работы», «Полная силовая победа может быть достигнута лишь через «регулируемы геноцид», массовые репрессии, типа карательного уничтожения сел, взятия заложников, депортации, концлагерей и т.п.» ). В приведенных примерах мы наблюдаем черты свойственные РА Пронозирование (т.к. описывается возможное развитие ситуации) и РА Оценка (т.к. при этом выражается авторское мнение).

В тексте происходит сравнение возможных результатов и выбирается оптимальный с точки зрения базовых ценностей результат. Так во втором высказывании аргументация достигается за счет выбора специфических лексических единиц, которые в итоге дают негативную оценку данному способу решения («силовая победа», «геноцид», «репрессии», «карательное уничтожение», «заложники», «депортация», «концлагеря») и тем самым автор отвергает этот путь развития.

«С другой сторон, Россия не может игнорировать ни официальную позицию государств Запада, ни даже настроения западного общественного мнения. Затягивание чеченской операции и ее варварские методы заставляют западных лидеров торопить Ельцина с окончанием войны.» )

Высказывание представляет исходную ситуацию (РА Сообщение), содержащую в себе способ решения, который кажется автору наиболее реальным. Возможность именно такого развития событий автор так же подвергает всестороннему обследованию. («В этом ключе, видимо, можно истолковать и телефонный разговор Ельцина и Клинтона 13 февраля - сразу после переговоров с Колем. Данный сигнал, вероятнее всего, был однозначен: «Мы тебя не сдадим, но пора кончать».» и т.д.)

Заключительный этап в аргументативном тексте - аргументативное утверждение, в котором фиксируется решение. В данном примере текст завершается еще одним аргументативным утверждением, сочетаемым с прогнозированием:

«Превратится ли мораторий в перемирие, используемое для политического торга, сказать сложно. В этом была бы логика, но Москва редко доверяет логике.»

В заключение заметим, что представленная в работе классификация как всякая попытка более или менее жестко иерархизировать явления языка и речи в значительной мере “искусственны”, так как приходится раскладывать на составные части единый, цельный, живой организм. Тем более что “с точки зрения лингвистики... текст является единым организмом , в котором одномоментно реализуются самые разнообразные аспекты не только языка, но и языкового мышления, поскольку везде за грамматическими и нормальными категориями скрываются психологические. Текст... - это, безусловно, такое единство, в котором все взаимосвязано.” (Красных, 1998, с. 66) Именно это положение позволило нам выделить в каждой главе пункты, в которых рассматривается слияние в статьях различных текстовых ситуаций или аргументативных речевых актов.

Содержание.

Введение

1 глава

Аналитическая и полемическая текстовая ситуация как реализация информативной функции и функции воздействия в политическом дискурсе.

1.1. Реализация аналитической и полемической текстовой ситуации на уровне заголовка.

1.2. Реализация аналитической текстовой ситуации в статьях.

1.3. Реализация полемической текстовой ситуации в статьях.

1.4. Объединение информативной функции и функции воздействия.

1.5. Вывод.

2 глава

Аргументация как реализация коммуникативно-прагматической установки политического дискурса.

2.1. Понятие аргументации и сфера ее действия.

2.2. Речевой акт Аргументативное утверждение.

2.2.1. Тезис выбор действия.

2.2.2. Тезис выбор проблемной ситуации.

2.2.3. Тезис выбор оптимального результата.

2.2.4. Тезис выбор способа достижения решения.

2.2.5. Тезис выбор оценки.

2.3. Речевой акт Сообщение.

2.4. Речевой акт Дескрипция.

2.5. Речевой акт Оценка.

2.6. Речевой акт Прогнозирование.

2.7. Реализация Речевого акта Аргументирование в конкретном тексте.

Заключение

Введение

Цель работы - дать функциональное описание языковых средств , участвующих в коммуникативно-прагматической организации текстов, относящихся к типу политического дискурса и принадлежащих одному автору.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи : 1) рассмотреть языковую реализацию аналитической и полемической текстовых ситуаций в выбранных для анализа статьях:

- проанализировать принципы языковой организации текстовых фрагментов, обусловленных языковой функцией и коммуникативной задачей;

- выявить уровни взаимодействия и взаимопроникновения фрагментов с разными коммуникативными стратегиями.

2) проанализировать коммуникативно-прагматическую стратегию текстов с точки зрения реализации в них аргументативных речевых актов.

Актуальность работы . Работы, связанные с анализом текстов средств массовой информации, становятся особенно актуальны в наше время, когда публицистический стиль освобожден от жесткого идеологического диктата и развивается в условиях свободы слова.

В настоящее время объем новаций и скорость их проникновения в язык публицистики и особенно такой его подсистемы, как политический дискурс заметно возросли, а объем стереотипных средств редуцировался.

Анализ политических текстов давно находится в центре внимания лингвистов, так как именно политический дискурс фиксирует практически все языковые изменения, свойственные сегодняшнему дню. В нем со всей очевидностью отражается живой язык современности.

Актуальность данной работы связана ещё и с тем, что в ней исследуется цикл статей, объединенных общей темой и принадлежащих одному автору. Анализируемые статьи исследуются как единый текст или дискурс в том понимании, которое было предложено Р.Бартом и Ю. Степановым. Дискурс - как совокупность текстов, принадлежащих одному автору, объединенных его “я”. Этот подход позволяет рассматривать тексты, объединенные авторской точкой зрения, как целостное явление. Проявление авторской точки зрения приводит к тому, что статьи носят ярко выраженный аргументативный характер, что позволило нам использовать во второй главе работы прием аргументативного анализа, предложенного Е.О. Поляк.

В работе рассматриваются статьи, посвященные первой чеченской войне, охватывающие промежуток времени с 1994 по 1997 г.г. Однако, в свете последних событий в истории России они звучат актуально и в наши дни.

Новизна работы определяется характером выбранного для исследования материала и подходом к нему, как к единому тексту. Подобных попыток анализа текстов, относящихся к типу политического дискурса, еще не осуществлялось.

В работе также используется недавно разработанная методика аргументативного анализа.

Основными исследовательскими методами явились описательно-аналитический метод, принципы системно-структурного и функционального подходов, использование приемов аргументативного анализа.

Выпускная квалификационная работа состоит из введения, в котором обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи исследования, обозначаются основные термины, которые будут использоваться в работе.

В первой главе рассматривается реализация на языковом уровне аналитической и полемической текстовой ситуации. Глава состоит из 5-ти разделов, в которых описываются способы воплощения в статьях информативной функции и функции воздействия, а также их объединение в пределах одного текста.

Вторая глава посвящена анализу текстов как комплексу последовательно реализуемых речевых актов, осуществляющих процесс аргументации. Глава состоит из 7-ми разделов. Первый раздел носит теоретический характер. Следующие пять разделов посвящены рассмотрению конкретных речевых актов: РА Аргументативное утверждение, РА Сообщение, РА Дескрипция, РА Оценка и РА Прогнозирование. Заключительный раздел посвящен рассмотрению конкретного текста как совокупности представленных речевых актов.

Материалом для исследования послужили 12 статей политического обозревателя “Общей газеты” Андрея Фадина за промежуток времени от 12.1994 до 09.1997, объединенные общей темой и входящие в “Чеченский цикл” этого автора.

Теоретической основой явились работы В. Дейка “Язык. Познание. Коммуникация.”, посвященная исследованию особенностей дискурса как “коммуникативного явления, включающего кроме текста еще и экстралингвистические факторы”; П.Серио “О языке власти”, посвященная исследованию политического дискурса определенной эпохи( политического дискурса советского общества); сборник “Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса”, в котором представлен ряд статей, отражающих множественный подход к понятию “дискурс”; В.А. Кухаренко “Интерпретация текста”, посвященная многоаспектному исследованию текста на разных уровнях его организации: морфемном, лексическом и синтаксическом; был рассмотрен ряд работ последних лет, в которых отражены новации, произошедшие в языке газеты - это сборники “Культура русской речи и эффективность общения”, “Русский язык конца 20 столетия (1985-1995)”, “Поэтика. Стилистика. Язык и культура.”

Основой для второй главы стала статья Е.О. Поляк” Аргументативный текст: вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации”, в которой разработана классификация речевых актов, организующих аргументативный процесс. Теория аргументации рассматривается также в работе Еемерена и Гродендорста “Аргументация, коммуникация и ошибки”.

При необходимости, осуществлялось обращение к словарям, которые указаны в библиографии.

Андрей Фадин, политический обозреватель «Общей газеты» («ОГ»), стал лауреатом премии Академии свободной прессы за 1997 г. в номинации «Профессионализм, честность и мужество». Премию за журналиста получали его родственники - Фадина наградили посмертно. Он погиб в автомобильной аварии 25 ноября 1997 года. После трагической смерти в «ОГ» появился материал, цитату из которого я привожу здесь: «Андрей Фадин был одним из самых тонких политических аналитиков в современной печати... Он был человеком основательно образованным, ответственным и порядочным и потому не мог допускать публицистической вульгарности в оценках, ернического тона, использования версий и гипотез, построенных на песке...» Справедливость этих строк подтверждает любой материал, созданный Андреем Фадиным.

В феврале 2000 года в «ОГ» появилась ещё одна статья, посвященная этому журналисту. На сей раз поводом для ее опубликования стал выход в свет книги Андрея Фадина «Третий Рим в третьем мире». Это сборник избранных статей Фадина. И, что удивительно, даже в текучей политической жизни современной России содержание многих из них злободневно и по сей день.

Для анализа были выбраны статьи, входящие в «Чеченский цикл». На следующий день после ввода федеральных войск в Чечню Андрей Фадин улетел в Грозный и находился там почти все время до окончания войны. За серию статей о чеченской трагедии Союз журналистов присудил ему премию «Золотое перо».

Статьи охватывают промежуток времени от 16-22 12. 1994 до 18-24 09. 1997. Все они относится к типу текста, определяемого как политический дискурс.

В современной науке нет однозначного определения дискурса. «Этот термин заимствован из французского языка, где «discours» значит «диалогическая речь, публичное выступление». в вышедшем в 1860 году словаре немецкого языка Якоба и Вильгельма Гримма это слово также имеет два значения:

- диалог, беседа

- речь, лекция.» ( Миронова, 1997, с. 57)

А в «Кратком словаре терминов лингвистики текста» Т. М. Николаевой, появившемся уже в 20 веке, о дискурсе говорится следующее: «многозначный термин лингвистики текста, употребляемый рядом авторов в значениях почти омонимичных:

1. связанный текст,

2. устно-разговорная форма текста,

3. диалог,

4. группа высказываний, связанных между собой по смыслу

5. речевое произведение, как данность - письменная или устная ». ( Николаева, 1948, с. 467-468)

Долгое время понятия текст и дискурс в лингвистике отождествлялись.

В качестве самостоятельного термина слово «дискурс» было впервые употреблено А. Хэррисом в 1952 году в статье, посвященной анализу языка рекламы и с тех пор получило широкое применение. Сфера его распространения настолько велика, что можно говорить о полисемии этой терминологической единицы, причем, не только о полисемии в лингвистике, но и в разных науках (социологии, политологии, логике, философии. ) В последние десятилетия активно развивается самостоятельная отрасль лингвистики - дискурс-анализ.

«Можно схематично определить два главных значения этого термина.

Во французской лингвистике главенствует концепция, восходящая к Бенвенисту. Дискурс - это такой эмпирический объект, с которым сталкивается лингвист, когда он открывает следы субъекта акта высказывания, формальные элементы, указывающие на присвоение языка говорящим субъектом... Считается, что для Бенвениста термины «язык» и «дискурс» были четко противопоставлены: это два разных мира, разных, но тесно связанных...

Другое значение термина выводит его на межфразовый уровень. Изучение дискурса - это изучение единиц, больших, чем предложение. Его цель - анализировать возможные дискуссионные построения, закономерности , проявляющиеся на уровне некоторых явлений.» ( Ж. Гийому, 1999, с. 124)

Определение, предложенное Бенвенистом, выводит нас к пониманию дискурса как «функционирования языка в живом общении». Именно так определяет дискурс и Г.Кук «Дискурс - это язык в использовании, язык для коммуникации.» ( Цитир. по Менеджерицкой, 1997, с. 132)

Для нашей работы важным оказывается двойной подход к пониманию термина дискурс. Первый из них представлен в работах Р.Барта (См. Барт, 1994, с. 491) и Ю. Степанова, где дискурс характеризуется как “связный и достаточно длинный текст в его динамике, соотнесенный с главным субъектом, с “Эго” всего текста, с творящим текст человеком.” (Цитир. По Шаймиев, 1999, с. 46) Вторая значимая для нас интерпретация дискурса восходит к англо-саксонской традиции 1970-х годов, когда “дискурс” употреблялся в значении близком к термину “функциональный стиль”. Слияние этих двух аспектов помогает нам приблизиться к пониманию сущности политического дискурса.

Политический дискурс (ПД) - тексты, отображающие политическую и идеологическую практику какого-то государства, отдельных партий и течений в определенную эпоху. В этих текстах актуализируется общественное сознание. Политический дискурс отражает политическую ситуацию, и его изучение дает более наглядную картину предпочтений в современном обществе, существенно дополняющую социологические исследования. При анализе языка ПД обнаруживается совокупность всех речевых актов (РА), использованных в политических дискуссиях в современном обществе. Т.а. ван Дейк отмечал: «Дискурс - это сложное коммуникативное явление, включающее кроме текста еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресанта), необходимые для понимания текста. ...Речевой поток, язык в его постоянном движении, вбирающий в себя всё многообразие исторической эпохи, индивидуальных и социальных особенностей как коммуниканта так и коммуникативной ситуации, в которой происходит общение.» (Дейк, 1989, с. 8-9)

Ярким примером, иллюстрирующим это замечание, может служить воспоминание о той форме ПД, которая существовала в СССР. П. Серио, изучавший подробно политические тексты того времени, охарактеризовал их термином «деревянный язык». Есть у него и второе название - «суконный язык», т.е. «»жесткий, шершавый, корявый, или же вязкий язык, который вяжет рот, т.е. наполняет его целиком и создает ощущение тяжести.» ( Ж.Ж. Куртин 1999, стр. 96)

Советский ПД представлял собой неестественно стабильную систему: заранее заданный круг тем, социально санкционированные оценки, устоявшаяся система фразеологических средств, отобранные традиционно-стереотипные образцы.

Язык современного ПД чрезвычайно подвижен, большинство лексики в политических статьях имеет определенную эмоциональную окраску. В любом тексте ярко выражено авторское начало, при этом он тесно связан с ценностными ориентирами в обществе.

Но ПД - это лишь один из жанров, встречающихся на газетной полосе. А у языка газеты есть особенности, общие для всех жанров, и о них тоже стоит упомянуть. Итак, газетный текст обладает следующими постоянными признаками. Он всегда:

а) письменный;

б) дистантный;

в) ретиальный, т.е. передающий сообщение неизвестному и неопределенному количественно получателю информации;

г) с индивидуально-коллективным субъектом (подразумевается не только соавторство но и, например, общая позиция газеты);

д) с рассредоточенным массовым адресатом.

Среди факультативных признаков важнейшим является признак персуазивности, т.е. сознательного, намеренного воздействия на ментальную сферу читателя с целью добиться нужного манипулятору результата (Виноградов, 1996, с. 281-282)

Важнейшей целью дискурса является транслирование информации различных типов - фактуальной, комментарийной,концептуальной, развлекательной.

Основу ПД составляет сообщение о фактах и их комментарий. Отсюда вытекают две функции публицистических текстов: информативная и функция воздействия. Они связаны с 2-мя типами текстовых ситуаций - аналитической и полемической. Соответственно, стилистически нейтральные языковые средства выполняют первую функцию: сообщают о положении дел, фактах, событиях. А языковые средства имеющие оценочное значение, обусловленные выбором автора, отвечают за вторую функцию, порождают осмысление, характеристику того или иного события, вырабатывают у адресата определенное отношение к происходящему.

Виталий Григорьевич Костомаров в книге «Русский язык на газетной полосе» отмечает : «В своей коммуникативной функции язык служит не только для выражения мысли, но и для выражения чувств; логическое мышление связано с эмоциональной реакцией». (Костомаров, 1971, с. 39)

Таким образом, любой газетный текст стремится сочетать в себе объективную оценку и субъективную характеристику того или иного события.

Их реализация в тексте станет объектом рассмотрения в первой главе работы.

Аналитическая статья всегда направлена на выражение авторской точки зрения через ряд аргументативных актов. Организация такой статьи - «это способность последовательно расположить аргументы, соотнося их с определенными целями и руководствуясь нормами, связанными с этими целями». ( Еемерен, 1992, с. 14)

Способы представления аргументов будут предметом анализа во второй части работы.

1 глава

При анализе газетных статей, относящихся к жанру политического дискурса с особой наглядностью выделяются две функции публицистических текстов: информативная функция и функция воздействия, реализующиеся соответственно через аналитическую и полемическую текстовую ситуацию. “Текстовая ситуация - это функционально обусловленный фрагмент текста, который соотносится с определенной коммуникативной установкой, характеризуется текстовыми приметами и связывается с определенными формами и средствами своего выражения.” (Смулаковская, 1987, с. 7)

Выделенные текстовые ситуации соотносятся с монологической или диалогической формой речи. Способ изложения выступает как форма существования текстовой ситуации. Однако нет жесткого закрепления определенного способа изложения за каждым типом текстовой ситуации. Так, аналитическая текстовая ситуация совмещает в себе рассуждение и информационный подвид повествования; полемическая - связывается с критико-полемическим способом изложения.

Монологическая форма речи характерна для аналитической текстовой ситуации. В основе отбора и организации языковых средств в пределах аналитической текстовой ситуации лежит ее функционально-коммуникативная заданность: сообщение ( функция) и анализ ( коммуникативная установка). Одной из ведущих примет аналитической текстовой ситуации является употребление нейтральной лексики и научных терминов.

Полемическая текстовая ситуация по своей природе диалогична. Для нее характерны многочисленные вкрапления в виде цитат или квазицитация. Полемика как коммуникативная установка, которая реализуется в текстовой полемической ситуации, связана с функцией воздействия. Этим обусловлено активное употребление экспрессивно окрашенной лексики, вопросительных и восклицательных конструкций, вводности и вставок.

При анализе конкретного текста, относящегося к типу политического дискурса, трудно определить преобладание той или иной текстовой ситуации. Как правило, они представлены в гармоническом единстве.

Воплощение аналитической и полемической текстовой ситуации будет рассмотрено на примере трех статей Андрея Фадина: “Джохар акбар!”, “Взгляд из Грозного. Попытка понять.”, “Война в Чечне становится чеченской”.

1.1. Реализация аналитической и полемической текстовой ситуации на уровне заголовка.

Во всех названных статьях о присутствии в тексте аналитической и полемической текстовой ситуации свидетельствует уже заголовок. При этом из его анализа может быть ясно, какая текстовая ситуация будет доминировать в статье.

В статье “Джохар акбар ”, помещенной под общим заголовком “Уже поздно. И все-таки - остановитесь !” вместе с материалами о войне в Чечне других авторов, доминантой оказывается полемическая текстовая ситуация.

“Уже поздно. И все-таки - остановитесь!” - заголовок в этом случае органично сочетает в себе как информативную, так и прагматическую функцию. Все заглавие является экспрессивно отмеченным, что достигается: а)сегментацией структуры, б)использованием формы императива, в)актуализацией семантики требования за счет интонационной выделенности, эксплицируемой тире, г)теми уступительно-ограничительными отношениями, которые складываются в заглавии.

Второй заголовок “Джохар акбар ” - квазицитация. Трансформации подвергаются центральные слова молитвы мусульман. Автор заменяет ключевое слово, имя собственное, - вместо “Аллах велик” - “Джохар велик”. Причем, позволяет себе в заголовке употребить экзотизм, т.е. дает измененную строку молитвы. (См. Какорина, 1996) Квазицитация наполняет информацию дополнительным смыслом, углубляет ее. Но, что еще важнее, заглавие "учитывает фактор адресата" и формирует интенцию восприятия (См. Земская, 1996).

В двух других статьях заголовок свидетельствует о реализации в тексте как информативной функции, так и функции воздействия.

Так, в статье “Вы слышите, грохочут сапоги? Они грохочут по вам. Взгляд из Грозного, попытка понять .” Заголовок состоит как бы из двух ярусов. Первый - “Вы слышите, грохочут сапоги? Они грохочут по вам ”. Заголовок, взывающий к чувству, уводит нас в область субъективного восприятия. Обращает на себе внимание его полемический характер.

Прежде всего, субъективное отношение раскрывается благодаря использованию в заголовке двух прецедентных текстов, принадлежащих разным авторам. “Вы слышите, грохочут сапоги? ” - строка из песни Б. Окуджавы. “Они грохочут по вам.” квазицитация названия произведения Э. Хемингуэя “По ком звонит колокол”, которое в свою очередь восходит к речи английского проповедника Джона Донна “Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит и по тебе.”.

Оба прецедентных текста взяты из контекста произведений с военной тематикой. В этом заголовке происходит контаминация цитат.

Во-вторых, полемический характер выражен вопросительной конструкцией “Вы слышите, грохочут сапоги?”, адресованной как к конкретному читателю, так и к ретиальному, то есть неизвестному и неопределенному количественно получателю информации. (См. Культура русской речи, 1998) Причем, в этой конструкции изменен характер строки из песни Б. Окуджавы “Вы слышите, грохочут сапоги, и птицы оголтелые летят”. Здесь мы наблюдаем своеобразную синтаксическую квазицитацию.

Этим заголовком Фадин дает понять, что то, что, происходит в Чечне, касается каждого из нас.

Напротив, подзаголовок “ Взгляд из Грозного. Попытка понять.” делает заявку на аналитический характер данного текста, о чем свидетельствует семантика слова “понять”, то есть “осмыслить, постичь содержание, смысл, значение чего-либо”.

В заголовке “Война в Чечне становится чеченской” информативная функция и функция воздействия также находятся в равных отношениях.

“Война в Чечне становится чеченской ”, т. е. далекой от российских жителей, а следовательно, события, происходящие там, нужно не только оценивать, но сначала познакомить с ними читателей. С другой стороны рубрикация “Тенденция”, предполагает доказательства действительной закономерности событий, которую удалось обнаружить автору статьи.

1.2. Реализация аналитической текстовой ситуации в статьях

Аналитическая текстовая ситуация в анализируемых статьях наиболее отчетливо проявляется при противопоставлении оценки войны со стороны Москвы и Чечни. Эта тема лейтмотивом проходит через многие статьи Андрея Фадина. Так в статье “Джохар акбар” она задается уже в первом предложении. “Отсюда, из Чечни, многое видится совершенно иначе, чем из Москвы...”

Однако, наиболее полно эта оппозиция реализуется в статье “Взгляд из грозного. Попытка понять.”

Здесь предметом для исследования становится язык, на уровне которого явно вскрываются различия между Чечней и Москвой. “...Одни и те же слова, действия в Московских кабинетах и в Чечне означают разные, иногда совершенно противоположные вещи в контексте различных культур, разного исторического опыта ”.

Своеобразным маркером становится слово “разные”, то есть неодинаковые, несходные, повторенное в предложении три раза, оно тем самым акцентирует на себе внимание. Его значение дополняется, конкретизируется уточнением “иногда совершенно противоположные вещи ”.

Такая разность, как оказывается, действительно отчетливо выражена в языке.

“В Москве говорят “режим Дудаева”, “дудаевцы”, а здесь “мы”, “наши”, “Чечня”... В Москве говорят “бандформирования”, в Чечне “народное ополчение”, “наша армия”, “наши ребята”... в Москве говорят “разоружение”, а в селах - “хотят нас безоружными взять, без выстрела, как в 44-м”... В день начала “ввода войск” (для большинства чеченцев - “вторжения”)... Слово “эвакуация” было естественно истолковано как замаскированная “депортация”.”.

При выделении оппозиционных языковых пар Фадин выступает в роли ”переводчика”, который дает возможность понимания чужого языка и, следовательно, чужого менталитета. ”Предпосылкой адекватного межкультурного общения является статус равноправия родного и неродного языков ( равно как родной и неродной культуры) в сознании профессионального переводчика тем самым второй ( т.е. изучаемый) язык становится не иностранным и “чужеродным” по отношению к родному, а еще одним языком ( и культурой), которые необходимо не только изучать, а “входить” в них , “пропускать” через себя, через свое сознание и свое мировидение.” ( Халеева, 1995, с. 277)

Как видим, при сравнительном анализе двух языков важным оказывается не только лингвистический подход. Необходим “синтез психологического и языковедческого знания. Взаимопроникновение лингвистики и психологии открывает возможность для углубленного и многомерного подхода к проблеме “язык и человек”.” (Ляпон, 1995, с. 261)

Фадин при анализе языка Чечни и Москвы опирается преимущественно на психологические особенности наций, но различия оказываются очевидны и на лингвистическом уровне.

Для того, чтобы доказать это, рассмотрим подробно каждый из выделенных выше случаев.

Первая пара противопоставлений : “режим Дудаева, дудаевцы” и “мы, наши, Чечня”. Слово “режим”, то есть государственный строй, в контексте “режим Дудаева” приобретает негативную окраску, поскольку в этом случае он оказывается противопоставлен режиму России, встает ему в оппозицию и, следовательно, опасен для государства.

Совсем иная картина возникает при употреблении местоимений ( мы, наши) в качестве субъекта действия. Личные местоимения 1-го лица метонимически отождествляют говорящих и режим, что исключает негативность оценки.

“В Москве говорят “бандформирования” - в Чечне “народное ополчение, наша армия, наши ребята”.”. В “Словаре конца 20-го века” “бандформирование” характеризуется как слово с пейоративным значением. “Бандформирование - крупная и влиятельная в преступном мире группировка, бандгруппа”. Отрицательную окраску семантике слова в этом случае дают входящие в его лексическое толкование компоненты “преступный” и “бандгруппа”.

Совершенно иное значение закреплено за словом “ополчение” - войско, создаваемое в помощь регулярной армии, преимущественно на добровольных началах. Типичным ассоциатом на слово-сигнал “ополчение” является прилагательное “народное”. В языке за словом “ополчение” закреплена устойчивая оценка чего-то героического, благородного, оказывающего государству помощь.

“В день начала ввода войск (для большинства чеченцев - “вторжения”)”.

Словосочетание “ввод войск” подразумевает узаконенность, действия с целью восстановления порядка и прекращения народных волнений. Слово вторгаться имеет 2 значения : 1) проникать, врываться куда-либо силой; 2) вмешиваться в чужие дела, отношения других людей.

Интересно, что в данном контексте актуализируются одновременно оба значения слова, т.е. смысл слова приобретает диффузный (нерасчлененный) характер.

Таким образом, во всех примерах оказывается действующей антитеза : противозаконность - законность; антигосударственная - государственная деятельность.

Заметим, что подобные представления формируются, с одной стороны, как отмечает Фадин, “в московских кабинетах, в Москве”, подразумевая при этом не жителей этого горда и не россиян вообще, а представителей правительства. На противоположном полюсе находится целый народ : “в Чечне говорят”, “чеченцы” и т.д.

Несколько особняком стоят еще 2 пары противопоставлений. “В Москве говорят “разоружение”, а в селах - “хотят нас безоружными взять, без выстрела, как в 44-м”... Слово “эвакуация” было естественно истолковано как замаскированная “депортация”.

Если в предыдущих примерах языковое расхождение объяснялось субъективностью восприятия ситуации противостоящими сторонами, то в последних двух случаях различия определяются разностью менталитета, исторического опыта.

“Хотят ... взять без выстрела, как в 44-м”. Прецедентная ситуация (значимая для той или иной личности или группы лиц) дает возможность экономно, в свернутом виде не только напомнить читателю о трагических фактах из истории народа, но и направить в нужное русло восприятие и оценку адресата. (См. Гудков, 1997)

Ситуация 1944-го года, ставшая трагедией для всего населения Чечни, оказалась довольно свежей в их памяти в 1994 году. В связи с чем произошла контаминация тех событий, которые случились во время войны 50 лет назад, в декабрьские дни 1994 года. Вот почему в предложении -“Слово “эвакуация” было естественно истолковано как замаскированная “депортация”” -возникает наречие “естественно”.

Интересна пара “разоружение” и “обезоружить”. Если обратиться к толковым словарям 60-х - 70-х годов, мы не найдем почти никакой разницы:

1) отобрать у кого-либо оружие, лишить кого-либо средств вооружения;

2) лишить возможности бороться за что-либо, средств или желания нападать.

Однако, в “Словаре перестройки” отмечается, что с 85-го года наметилась актуализация слова “разоружение” в контексте “атомное разоружение”, “мировое разоружение”. Таким образом, в семантике слова разоружение намечаются компоненты “цивилизованное”, “мирное решение проблемы”, в то время как “обезоружить” в таком контексте выступать не может.

Все эти наблюдения над языком 2-х народов с учетом их ментальности и исторического опыта не оставляют никаких сомнений в аналитическом подходе автора к данной проблеме.

Проведенный анализ наглядно иллюстрирует высказывание Т.А. ван Дейка: “В дискурсе отражаются менталитет и культура как национальная, всеобщая, так и индивидуальная, частная”. ( Дейк, 1989, с. 27 )

Своеобразным подтверждением аналитичности является использование в статье элементов научной речи: “в контексте различных исторических культур... известная в социальной психологии контаминация - их фобии и кошмары становятся всеобщими, ... иррациональный автоматизм их реакций... резюмировал... номенклатура...истеблишмент” и т. д.

1.3. Реализация полемической текстовой ситуации в статьях

Выявление в тексте полемической текстовой ситуации, как правило, не составляет большого труда. Довольно часто на ее наличие указывает присутствие в тексте тех или иных лексических единиц.

Так, функция воздействия реализуется через употребление вводных структур, которые часто используются в анализируемых статьях:

а) с модальным значением степени уверенности - от категоричности утверждения (естественно, конечно, безусловно), до предположения, неуверенности (кажется, возможно, похоже, скорее всего, вероятно).

б) указывающих на отношения и связи между частями предложения или более широкого контекста (становится очевидным, в конце концов, с другой стороны, )

в) указывающих на способ выражения мысли (скажем) и т.д.

“На первый взгляд , решением мог бы стать выкуп оружия по гаитянскому варианту.” “Откуда, кстати , в Чечне столько оружия?” “Отряды оппозиции неслучайно, конечно , не принимают участия в операции российских войск, а лидеры ее неслучайно молчат.” “Способности, похоже , оценены российской делегацией.” “Безусловно , сторонников его и его режима здесь немного, но если бы выборы были проведены в ближайшие три месяца, Джохар Дудаев победил бы с полной гарантией.” “Между прочим , от большинства пунктов Соглашения не отказался бы и Д.Д.” “И если бы подобное соглашение было ему предложено, скажем , до 1994 года, - оно могло бы стать основой какого-нибудь гнилого компромисса. ” и т.д.

В одной из статей мы встречаемся просто с нагромождением вводных конструкций. “Так или иначе Д.Д. обязательно заставят уйти, скорее всего , его собственное окружение. И новый лидер, скорее всего , всплывет из недр дудаевского режима. И будет, вероятно , очень неожиданным.” В данном отрывке водное словосочетание “скорее всего” приведено даже два раза подряд.

Полемическая текстовая ситуация предполагает субъективизм оценки. Оценка ощущается в статьях постоянно через употребление лексики, указывающей на присутствие в тексте автора. Так, уже в первом предложении статьи “Джохар акбар” - “Отсюда, из Чечни, многое видится совершенно иначе, чем из Москвы...”- употреблением глагола “видится” задается субъективный характер повествования. “Видится”, т.е. представляется воображению. Семантика глагола предполагает не передачу конкретных фактов, а отражение индивидуального восприятия ситуации.

Случаи употребления глаголов со значением действия конкретного лица можно найти и в других статьях: “говорю о языке, я не увидел, невозможно понять, я пробурчал, поражает посмертный характер суждений, слышанных мной ” и т.д.

Об авторской оценке могут свидетельствовать также слова-сигналы, помогающие читателю следить за ходом авторской мысли, : “на первый взгляд, ну хорошо, это означает, ключом... может быть ” , или имена существительные, имеющие значение субъективного восприятия “первое впечатление” .

Но наиболее очевидно субъективность авторского восприятия проявляется при употреблении экспрессивно окрашенных слов и словосочетаний: “логические построения выглядят людоедскими”, “гор обугленного человеческого мяса”, “маленькую несчастную страну”, “бесконечно долгое кровотечение”. “если рассуждать цинично”, “уровень жизни упал жутко”, “грезящие об эвакуации”, “своей дурацкой войной”, “толпа безнадежно и ожесточенно кричит ”, “раскаленной реальностью”, “жуткий слух”, “посмертный характер суждений”, “типовой ответ звучит трагически безнадежно”, “на фоне удручающей разрухи”, “вынужденное и показное единство оппозиции” и др.

Рассмотрим несколько примеров употребления глаголов, в семантику которых входит оценочность. “Я пробурчал что-то вроде того, что никто и не собирается никого высылать, не те времена, никому это не нужно”.

Такая невнятность произнесения явно свидетельствует о том, что говорящий не верит своим словам.

“Хасбулатов “отчалил” в Москву ”. В данном контексте слово “отчалил” употреблено в переносном значении - отдаляться от кого-либо, переставать с кем-либо общаться. Употребление слова “отчалил” в таком значении свойственно разговорной речи, за ним закреплена негативная оценка.

“Другой, все еще на руководящем посту, с недоброй улыбочкой роняет : “Никуда он не денется, я верю, что мы еще будем его допрашивать ”.” В этой фразе субъективность оценки подчеркивается неоднократно. Во-первых, благодаря употреблению глагола “роняет”, то есть небрежно произносит, вместо говорит; а также имени существительного “улыбочка”, со словообразовательным суффиксом -очк- - суффиксом субъективной оценки.

Все эти случаи ненавязчиво напоминают о присутствии в тексте автора, у которого есть свое отношение к происходящему.

Два раза в тексте используется слово с негативной коннотацией, которая в семантике этого слова прослеживается очень отчетливо, - “идиотизм”. Причем, в первом случае оно характеризует действия российского правительства, а именно, сбрасывание листовок в чеченские горда. “Тот же идиотизм, акция для галочки”. Во втором тем же именем существительным характеризуются действия правительства Чечни- “Идиотизм идеи суверенитета ”, которую выдвигает Дудаев.

Сам Фадин, как видим, не занимает сторону Чечни или российского правительства, он заступается за народ, который и становится главной жертвой войны.

Для усиления экспрессии несколько выразительных средств могут быть сосредоточены на участке текста небольшого объема. Такие случаи мы находим, например, в статье “Джохар акбар”. В предложении “Увы, подобные размышлизмы, кажется, уже запоздали .” объединены междометие, неологизм и вводное слово. “Размышлизмы” - авторский окказионализм, где “прагматический компонент реализуется эксплицитно через структуру, которая сама демонстрирует лексическую экспрессию” ( Скляревская, 1995, с. 65). Окказионализм образован по регулярной, продуктивной модели, особенно для научной речи (архаизм, силлогизм, терроризм, героизм и т. д.). По такой модели, т. е. путем прибавления суффикса -изм-, в частности образуются имена существительные мужского рода со значением качества, склонности, действия или состояния, связанного с тем, что, названо мотивируемым именем существительным или глаголом. В данном случае “размышлизмы” ( длительные, неоправданные, чрезмерные, да к тому же и ошибочные раздумья) - это слово, в дефиниции которого отражена негативная оценка. Как видим, “ в связи с необычностью сочетания составляющих их морфем окказионализмы не только привлекают внимание к обозначаемому явлению, но и являются самым экономным способом его обозначения. Однословный окказионализм заменяет целый описательный оборот, в связи с чем его можно считать свернутым словосочетанием” (Кухаренко, 1988, с. 25). Таким образом, предложение как бы утраивает силу своего воздействия, перлокутивного эффекта. Такие случаи неоднократно усиленной оценочности в тексте встречаются несколько раз.

Иногда автор обращается к приему художественной метафоры. С ее помощью он, например, рисует образ войны.

“И когда смотришь из Москвы, становится очевидно, что этот суверенитет не стоит тех гор обугленного человеческого мяса, к которым Дудаев ведет эту маленькую несчастную страну. Но, если смотришь из Грозного, также очевидно, насколько абстрактна и идея целостности России, что она не стоит набирающего здесь скорость конвейера гробов и бесконечно долгого кровотечения на Северном Кавказе. ” (Обращает на себя внимание синтаксический параллелизм данных конструкций, вплоть до употребления одинаковых сказуемых “не стоит”.). “Маховик войны, преодолев трение покоя, совершил первые, медленные пока обороты.” В приведенных примерах описание войны происходит через механические приборы и понятия : маховик войны, преодолев трение, обороты, набирающего скорость конвейера. Это развернутые метафоры, которые работают сразу в двух направлениях. С одной стороны, метафора “маховик войны, преодолев трение покоя, совершил первые, медленные пока обороты” указывает на механичность процесса, который только что был запущен, но может продолжиться и набрать угрожающие размеры.

С другой стороны, данная метафора приобретает отрицательную (даже жуткую) коннотацию, поскольку война оказывается обезличена до уровня автоматизма, где человек, живое, разумное начало не играют никакой роли.

Еще один способ вовлечь читателей в полемику, вопросительные конструкции. “Откуда, кстати, в Чечне столько оружия?” “Другие формально оставались, но начали резко отползать. Как?” и др.

К полемике, размышлению приводят и часто встречающиеся в тексте указания на прецедентную ситуацию : “непобиваемый никакими рацио аргумент - 1944 год”, “никакое решение типа депортации 1944-го года Москва принять уже на сможет”, “есть же в мировой практике масса вариантов : от страны басков до “свободно присоединившегося государства” в Пуэрто -Рико ”.

Наконец, особый интерес представляют два предложения, построенные по одной синтаксической конструкции. “Память о нем (1994 г.) - главная идеологическая опора режима Дудаева”. “...Независимость... - это игра в слова, вопрос квалификации юристов ”. В том и другом случае в составном именном сказуемом опущена связка “есть”. Таким образом в предложениях образуются интересные пары главных членов : “память - опора режима”, “независимость - игра”, семантика тождества которых усиливает их воздействующий эффект.

Как уже было отмечено, полемическая текстовая ситуация по своей природе диалогична.

Диалог в тексте оформляется двумя способами. Поэтому в статьях очень много вкраплений прямой речи. Фадин постоянно цитирует слова простых чеченцев или политиков.

Эксплицитное указание на присутствие в тексте “другого” может осуществляться двумя способами. “”Другой” пересказанной речи: синтаксические формы косвенной и прямой речи однозначно обозначают в рамках предложения другой акт высказывания. В косвенной речи говорящий предстает как “переводчик”: пользуясь своими собственными словами он отсылает к “другому” как к источнику “смысла” передаваемого текста.” (Отье-Ревю, 1999, с. 54)

“Среди чеченцев слышатся разговоры о том, что если их будут уничтожать, то здешним русским тоже не выжить.” “По Чечне уже пролетел жуткий слух : “Слышал, нас опять выселяют?”.” “Оно однозначно читается каким-нибудь сельским трактористом Ахмедом или гудермесским водилой Джебраилом, как “беззащитность”.”

“В прямой речи сами слова “другого” занимают время или пространство, четко обозначенное в рамках предложения как цитата, тогда как говорящий выступает простым рупором” (Отье-Ревю, 1999, с. 55).

“Меня они не вышлют, я здесь останусь, в этой земле,” - говорил у костра на площади перед парламентом 40-летний шофер Зелимхан, поглаживая автомат. “А постановление зачем? А порожние поезда в Моздоке? Чего можно от твоего Ельцина ожидать, если он и в самой Москве из пушек стрелял?”. “А ты что, не знаешь, что солдаты делают, когда в город входят? Если полезут, так пусть мои хоть парочку на тот свет захватят”. Шофер из под Гудермеса: “У меня красивая жена, но я бы хотел, чтоб она хуже мартышки была. Когда русские придут, так будет безопаснее”. “Наша жизнь принадлежит не нам, а Аллаху... За нами горы, с нами Аллах! Чеченец, вперед, вперед!”-так закончил Дудаев свою речь. ”

Как видим, автор пользуется большим набором текстовых средств для реализации полемической текстовой ситуации.

1.4. Объединение информативной функции и функции воздействия.

Как уже отмечалось, в статьях редко наблюдается преобладание той или иной функции. В большинстве случаев они находятся в синтезе. При этом аналитическая и полемическая текстовые ситуации могут соседствовать даже в рамках одного предложения.

Рассмотрим произвольно выбранные примеры из статьи “Война в Чечне становится чеченской”. “Люди пришли несмотря на смертный страх дудаевского “террора, объявленного заранее”, несмотря на вполне справедливое неверие в чистоту “выборов без выбора”, в отсутствие минимально необходимых для свободного волеизъявления условий ”. Посмотрим, какую фактическую информацию возможно почерпнуть из данного предложения. Чеченцы пришли на выборы, хотя предварительно их и запугивали угрозой дудаевского террора, хотя результаты выборов спокойно могут быть фальсифицированы и даже внешняя их организация оставляет желать лучшего. Авторская позиция проявляется в следующих случаях : “смертный страх”(т.е. характеризация этого состояния, его описание, оценка), “вполне справедливое неверие” (собственная оценка чужих действий).

В следующем примере эта закономерность еще более прозрачна. “И понятно, что все чеченское общество не сможет одномоментно повернуться в ту или другую сторону .” “И понятно” - вводный компонент выражает авторское отношение, все остальное предложение - выполняет информативную функцию.

В структурном плане статья построена по принципу антитезы между “старым” и “новым” правительством, между Джохаром Дудаевым и Доку Завгаевым. В описании их противостояния автор также пользуется фактологической информацией, показывая на ее уровне различия между двумя лидерами и давая им в то же время оценку. “Полученная на... выборах ...легитимность “новой” власти в Чечне, конечно же, весьма условна. Как, впрочем, и старой - дудаевские выборы были не больше выборами, чем завгаевские.” “У Д.Д. он (неформальный элемент) основан на традиции “антиколониальной борьбы”, на идее независимости и принесенных ей жертв. У Завгаева - на усталости от войны, крови, лишений, на тоске по нормальной жизни ...”. Здесь параллелизм сравнения проявляется даже на синтаксическом уровне - конструкцией эллиптического предложения с опущенным подлежащим и сказуемым. Поскольку, как отмечает А. Фадин, “обе эти идеи неразрывно связаны в головах и судьбах людей”, им предстоит сделать серьезный выбор в пользу одной из них. Фадин пытается проанализировать вероятный выбор чеченцев. Этого можно достичь только с учетом ментальных особенностей чеченского народа (аналитическая ситуация), однако полное отстранение от своего “Я”, от его присутствия в рассуждениях невозможно, к тому же это индивидуальный взгляд на дальнейшее развитие истории (полемическая ситуация).

Для реализации первой ситуации характерен подробный анализ временного Соглашения об основных принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой, т. е. анализ одного из возможных выходов. Личная оценка значимости тех или иных пунктов этого договора обозначена на урровне параграфемики: “В ведение органов госвласти ЧР передаются “вопросы владения, пользования и распоряжения природными ресурсами (!) ...” “ЧР в целях развития культурных, торговых и экономических связей может иметь представительства в других государствах (!). ” и т. д.

С другой стороны полемическую текстовую ситуацию реализуют многочисленные вводные слова : “конечно же, впрочем, понятно, кажется, в частности, собственно, понятно, между прочим, очевидно и т. д.”. Используются крылатые выражения : “гладко было на бумаге”, “далеко как до Берлина”, “одному пахать, другому пожинать ”. Кроме того, в этом тексте встречаются практически все способы реализации информативной функции и функции воздействия, о которых говорилось при анализе двух других статей.

1.5. Вывод.

Обобщая все сказанное, стоит отметить, что в данных материалах в гармоничном единстве воплощены две функции текста: информативная и функция воздействия. Эти функции связаны с двумя типами текстовых ситуаций - аналитической и полемической. Причем, их воплощение в тексте отражено на лексическом и синтаксическом уровне.

Аналитическая текстовая ситуация раскрывается при детальном анализе семантики слов. Её характеризует также употребление научных терминов и лексики с нейтральным значением.

Напротив, полемической текстовой ситуации свойственна диалогичность. Отсюда возникает употребление прямой речи, цитация и квазицитация, вопросительные и восклицательные конструкции, вводные и вставные конструкции, и даже окказионализмы. В полемическом тексте закономерно употребление экспрессивно-окрашенных лексических единиц.

Как аналитическая, так и полемическая текстовые ситуации построены на аргументации. В аналитической текстовой ситуации аргументация реализуется при анализе, воплощающем коммуникативную установку автора

Полемика же, как уже отмечалось, связана с функцией воздействия, в связи с чем реализуется активная авторская позиция, ориентированность на читателя. В текстовой полемической ситуации используется критико-полемический способ изложения. Для нее характерна диалогическая форма изложения, воплощенная в аргументативном речевом акте.

2 глава.

2.1. Понятие аргументации и сфера ее действия.

Для человека механизм принятия решений является наиболее характерным. Проследить закономерности его отражения в языке можно, в первую очередь, основываясь на анализе современных политических текстов.

Как отмечает Е.О. Поляк в статье «Аргументативный текст: Вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации». (на материале русского политического дискурса), в последние несколько лет все большую актуальность приобретает проблема политической аргументации в процессе принятия решений. (Поляк, 1996, с.49)

Аргументация рассматривается как последовательность операций, которые приводят к решению. А аргументативный текст - как комплекс речевых актов (РА), иллокутивная составляющая которых являет собой реализованные вербально когнитивные операции процесса аргументации.

Этой точки зрения на аргументативный текст придерживаются сторонники диалектического подхода, который отражен в работе Еемерена и Гротендорста «Аргументация, коммуникация и ошибки». Дискурсивный текст понимается как « ряд высказываний, (написанных или произнесенных), которые были выдвинуты в защиту одной или нескольких точек зрения». (Еемерен, 1992, с. 17)

Такая защита необходима в том случае, когда высказывается точка зрения, с которой не все полностью согласны или принципиально новое соображение, которое, следовательно, должно сопровождаться целым рядом аргументов.

В основе аргументативного текста лежат два когнитивных феномена - принятие решения и аргументация.

В европейской культуре традиционной картине мира присуща тенденция разделения и предпочтения чего-то одного, которая ведет к альтернативному принципу мышления и признанию последовательного, причинно-следственного типа связи, что обусловило соответствующий тип мышления.

Аргументацию можно считать распространенным способом формирования каузальных отношений в процессе принятия решений. Принятие решения - это ментальное событие, знаменующее собой «переход от одного "состояния мира" к другому, конъюнкцию двух (и более) последовательных "положений вещей"», причем «состояние мира" здесь - это состояние ментального мира субъекта. Решением называется когнитивное состояние, способствующее разрешению проблемы и сложившееся у человека в итоге анализа. Анализ нацелен на оправдание решения, поиск доводов за и против, иначе говоря - опосредован аргументацией. Аргументативные процедуры приводят механизм принятия решений в действие. Строится этот механизм на информации, концепции рациональности и базовых ценностях.

Основой аргументативного текста становится « мнение, выдвинутое для дискуссии»,далее текст развертывается через ряд « процедур, используемых для разрешения конфликтов и устранения препятствий на пути к соглашению». (Еемерен, 1992, с. 14) Эти процедуры или высказывания, выдвинутые в процессе аргументации Еемерен и Гротендорст предлагают называть « аргументами, относящимися к доказываемому положению (точке зрения)». (Еемерен, 1992, с. 17)

Несколько иную терминологию предлагает О. Е. Поляк.

«Аргументация... основывается на анализе и совершается в аргументативном цикле в виде последовательных аргументативных процедур.» (Поляк, 1996, с. 50) Аргументативный цикл, отражающий прохождение всех этапов принятия решения, она именует «канонической аргументативной макроструктурой». При этом «операции в конкретном аргументативном цикле зависят от актуализованности/ неактуализованности компонентов принятия решения в текущей модели мира адресата.» (Поляк, 1996, с. 51)

Используя исходную информацию и принятые ценности, человек выявляет проблему и множество альтернативных состояний, могущих стать ее решением и способов их достижения.

2.2. РА Аргументативное утверждение

Аргументативный цикл включает тезис и собственно аргументацию. Тезис заключает в себе решение - некое ментальное состояние, сформулированное в высказывании. Аргументация содержит информацию и способы ее преобразования - процедуры, выполняемые в ходе формирования решения.( Поляк, 1996, с.51)

Конечной целью принятия решения является решение о выборе потенциального действия. « Однако, анализ эмпирического материала показывает, что сферой действия аргументации может быть любой этап принятия решения , реализующийся на основе «субъективного» содержания ментальных состояний - обусловленного не объективными, независимыми от субъекта процессами, а его собственной интеллектуальной деятельностью.» ( Переверзев. Цитир. по Поляк, 1996, с. 51 ) В этом заключается отличие аргументации от объяснения, объектом которого могут быть лишь объективные состояния.

Тезис может фиксировать решение о выборе:

действия; проблемной ситуации; результата; способа достижения решения и оценки.

Приведу примеры реализации таких тезисов, в статьях Андрея Фадина.

Тезисы в статьях выносятся в инициальную позицию. Они располагаются либо в первом предложении (абзаце) статьи, либо содержатся в заголовке.

2.2.1. Тезис - выбор действия.

Одним из важнейших аспектов проблемы принятия решения является то, что принятие решения - это решение задач для целей действия. В формулировке таких решений глагол действия занимает позицию предиката. Стоит отметить, что в газетных статьях, посвященных оценке какого-либо политического события, как правило, глаголы стоят в форме будущего или настоящего времени, реже в форме прошедшего времени, что указывает на то, в какой стадии находится обозначенное решение ( оно может прогнозироваться, находиться в стадии реализации или уже воплотиться в жизнь): 1)«Подняв (чего никак не удавалось Дудаеву) чеченский народ на войну, Москва эту войну повела так, что выжигается любая возможность будущего примирения.» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству.»)

( Используется глагол «вести», т.е. производить, осуществлять, делать, двигаться в определенном направлении - глагол с семантикой действия)

2)«На пике чеченского кризиса казалось, что не только в постсоветском политическом классе, но и в самом президентском истеблишменте произошла жестокая поляризация, выделились «партия войны» и «партия мира».»

(Глагол - «произойти», т. е. возникнуть, случиться; «выделиться» - обособиться, отделиться от целого, общего)

3)«Чечня торит путь через перевал .»

(Глагол «торить» - прокладывать путь)

4)«Эта война перейдет по наследству.»

(Глагол «перейти» - достаться кому-либо от кого-либо).

5)«Москва, в полном соответствии с нашей национальной традицией, действует на скальпелем или лекарствами, а дубиной и топором. Бьют опять по площадям, сплачивая вокруг Д.Д. и темного трудягу, и профессионального бандита, и рыночного торговца.» ( Из ст. «Взгляд из грозного. Попытка понять.»)

( Глаголы «действует», «бьют» - т.е. направляют свои действия против кого-либо.)

6)«Идеологический вакуум в головах неизбежно заполняется самыми примитивными, атавистическими архетипами. Мир распадается на «наших» и «врагов». Враг не конкретен, это - все «не такие, как мы», а значит - «черные».» ( Из ст. « Эта война перейдет по наследству».)

( Глаголы «заполняется» - целиком наполняется, «распадается» - разделяется на отдельные части.)

7)«Любой из них, кто в этой ситуации открыто поддержит вторжение, автоматически станет политическим (а в перспективе, возможно, и физическим) трупом.» ( Из ст. «Джохар акбар»)

( Глаголы «поддержит» - окажет кому-либо помощь, содействие; выступит в защиту кого-либо; «станет» - превратится, окажется)

8)«Единственное, на чем жестоко настаивают здесь, - это на договорном межгосударственном характере отношений, при котором Чечня становится субъектом международного права и никакое решение типа депортации 1944 года Москва принять уже не сможет.» ( Из ст. «Джохар акбар»)

(Глагол «настаивают - т.е. проявляют упорство, твердость в достижении чего-либо.»)

9)«Но в истории, как и в жизни, бумеранг всегда возвращается. Слепое оружие, он разит не тех, кто его послал, но , увы, тех, кто стоял рядом, молчал и ничего не делал.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

( Глаголы «возвращается» - приходит обратно, «разит» - громит, наносит удар)

10)«Противника загнали в угол - и собираются уничтожить.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

( Глаголы «загнали» - заставили находиться в определенной ситуации; «уничтожить» - истребить.)

11)«До тех пор, пока противная сторона не вовлечена в процедуры торга и компромиссов, пока она не получает шанс в игре по правилам, она обречена воевать против этих правил.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

( «Обречена воевать» - вынуждена вести военные действия)

Как уже было отмечено, важную роль играет временная форма глаголов. Решение, вынесенное в тезис, может представляться как такое, которое будет, очевидно, реализовано через какой-то промежуток времени. В этом случае глагол в предложении употребляется в форме будущего времени:

Так в 4 тезисе - «Эта война перейдет по наследству» - глагол представлен в форме будущего времени со значением единичного конкретного действия. Несмотря на то, что здесь обозначается действие, которого еще нет, категория процессности не является ослабленной.

В 7 тезисе мы встречаем будущее повторяющегося времени: «... кто... поддержит вторжение, ... станет... трупом.» На повторяющийся характер действия указывают лексикальные сопроводители «любой» и «автоматически».

Довольно часто в одном тезисе может сочетаться две временные формы. Так в 8 тезисе употреблены глаголы в форме настоящего времени « настаивают», «становится» и будущего времени («принять уже не сможет» )

«... Никакое решение... принять уже не сможет» - форма будущего времени постоянного действия. Модальный оттенок действия, протяженного во времени усиливается и подчеркивается лексически выраженным отрицанием «никакое» и наречием “уже”.

Глагол «становится» употреблен в форме настоящего времени при обозначении будущих действий. По классификации, предложенной А.В. Бондарко, это «настоящее намеченного действия» ( Бондарко, 1971, с. 154). Обозначенное действие зависит от воли субъекта, т. к. только такие действия могут быть заранее запланированы, намечены. Эта форма легко может быть заменена формой будущего времени « Чечня станет субъектом международного права...». При такой замене сохраняется общий смысл высказывания, но исчезает модальный оттенок запланированности действия; вместо действия, намечаемого в настоящем для осуществления в будущем, выражается действие в будущем. К тому же, при трансформации будет сглажена категоричность высказывания.

Аналогичный случай употребления настоящего времени в функции будущего времени наблюдаем в 11 тезисе. Здесь также допустима трансформация «не будет вовлечена », « не получит шанс ». При этом, в последней части сложного предложения, несмотря на формальное сходство сказуемых ( ср. «вовлечена» и «обречена воевать»), сказуемое выполняет функции реального настоящего времени. ( До тех пор, пока ряд условий не будет выполнен, Чечня воюет против этих правил.) Т.е. война уже идет, причем, определены ее цели и возможное решение.

Обычно употребление глаголов в форме настоящего времени свидетельствует о том, что решение находится в стадии реализации.

3 тезис - «Чечня торит путь через перевал » - «торит» - глагол в форме настоящего времени несовершенного вида помогает представить действие в процессе его осуществления. При этом выражается направленность на достижение результата действия. Элемент процессности поддерживает форма несовершенного вида.

В этом примере мы наблюдаем расширенное настоящее время - действие осуществляется в момент речи, но не только в этот момент: оно охватывает отрезок прошлого и будущего. На это указывает сам характер тезиса, свидетельствующий о том, что производимое действие должно привести к каким-то последствиям, а т.к. они еще не наступили, действие находится в процессе реализации.

В 5 тезисе глаголы «действует и бьют» употреблены в форме настоящего времени момента речи - выражается конкретное действие, протекающее именно в период речи. Можно отметить, что фактически действие было начато до ситуации речи и будет продолжено в будущем, но это никак не выражено и не подчеркнуто в тексте, внимание сосредоточено на том, что происходит в момент речи. (Бондарко, 1971, с. 65)

Интересно отметить, что субъект действия в первом и втором предложении этого тезиса один, однако форма глаголов меняется. Первое предложение - двусоставное: «Москва... действует на скальпелем или лекарствами, а дубиной и топором.» Сказуемое в нем стоит в форме единственного числа третьего лица. Предложение «Бьют опять по площадям...» - односоставное, неопределенно-личное. Сказуемое представлено в форме третьего лица множественного числа. Из контекста мы можем восстановить подлежащее - им станет «Москва». Множественное число помогает конкретизировать смысл, которым автор наполняет это слово. «Москва» в этом контексте - не столица России, а представители власти, т.е. силы. Несмотря на то, что реализацию процесса нанесения ударов осуществляют военные, непосредственно приказ о нанесении ударов исходит все-таки из Москвы и, следовательно, субъектом действия оказывается именно она. В данном случае мы наблюдаем синекдоху.

В 6 тезисе употребляются глаголы в форме расширенного настоящего времени «заполняется» и «распадается». Несовершенный вид придает процессу оттенок продолжительности во времени, на это же указывает и возвратная форма глаголов.

Форма настоящего времени может сочетаться с формой будущего времени ( см. 8 тезис), а также с формой прошедшего времени.

В 1 тезисе употребляется деепричастие «подняв». Действие, обозначенное деепричастием локализовано во времени, оно уже совершилось.

«Повела войну» действие представлено как уже свершившееся, но идея настоящего не устраняется, напротив, она подтверждается возможностью трансформации в форму настоящего времени «ведет» и употребленным в конце предложения глаголом в форме настоящего времени «выжигается». Акцент смещается с прошедшего времени к настоящему, т. е. решение задачи, вынесенной в тезис, находится в процессе осуществления.

Интересен 10 тезис, где сочетаются формы прошедшего и настоящего времени , устремленного в будущее. «Загнали» - совершившееся прошедшее время. Во второй части сложного предложения составное глагольное сказуемое представлено инфинитивом полнозначного глагола «уничтожить» в форме совершенного вида с вспомогательным компонентом. Глагол «собираются» в форме настоящего времени несовершенного вида близок к фазисным глаголам и в данном контексте лишен лексической полноты.

Несмотря на такое многообразие временных форм, общая временная отнесенность тезиса - настоящее время, предложение фиксирует состояние в ситуации, которая может иметь дальнейшее изменение.

В 9 тезисе глаголы «возвращается» и «разит» употреблены в форме настоящего неактуального времени. Неактуальность заключается в отсутствии указания на отнесенность действия к моменту речи. Наречие “всегда” придает выражению характер сентенции. Обобщенность действия подчеркнута употреблением глаголов в форме второго лица, единственного числа и характером предложения, которое тяготеет к фразеологизации.

Наконец, решение, вынесенное в тезис, может быть полностью реализовано, о чем сигнализирует форма прошедшего времени. Однако это наименее частотный случай. Среди примеров он представлен только во втором тезисе.

Смысловая организация данного вида тезисов предполагает насыщенность их действием. Об этом, как уже отмечалось выше, свидетельствует употребление глаголов с семантикой действия. Кроме этого, в предложениях, входящих в тезис - выбор действия довольно часто оформляется дополнительное предикативное ядро. Способы его создания различны ( Используется классификация, предложенная А.Ф. Прияткиной, в книге «Русский язык. Синтаксис осложненного предложения.»):

а) Глагольная дополнительная предикативность (тезисы 1 - «Подняв (чего никак не удавалось Дудаеву) чеченский народ на войну , Москва эту войну повела так...» и 5 - «Бьют опять по площадям, сплачивая вокруг Д.Д. и темного трудягу, и профессионального бандита, и рыночного торговца .» ). Она создается деепричастными оборотами. Значение дополнительной принадлежности предопределено глагольной принадлежностью слов «подняв» и «сплачивая», указывающих на активный признак субъекта. Деепричастия выступают как дополнительная характеристика субъекта, указывающая на процессуальный признак. Такая характеристика предполагает другой предикативный признак того же субъекта, который является основным: «повела войну» и «бьют по площадям».

В первом тезисе представлены отношения временной последовательности, в 5 - отношения следствия, результата.

б) Полупредикативность ( 9 тезис - «Слепое оружие , он разит не тех, кто его послал, но , увы, тех, кто стоял рядом, молчал и ничего не делал.» )Полупредикативность на синтаксическом уровне представляет отношение между интонационно обособленным именем и его определением - субстантивным членом предложения. С семантической стороны полупредикативность - это субъектно- предикатное отношение, заключающее в себе характеристику предмета со стороны его качеств ( «слепое»), принадлежности к тому или иному роду ( «оружие»).

в) Отраженная ( скрытая) предикативность ( 8 тезис - «Единственное, на чем жестоко настаивают здесь, - это на договорном межгосударственном характере отношений... » ).Это особый вид дополнительной предикативности, свойственный некоторым союзным конструкциям, где одна из частей как бы заимствует предикат другой, частично повторяя ( отражая) ее содержание.

Отраженная предикативность ставит осложненное предложение на грань со сложным. Признаком ее является возможность введения в обособленную часть предложения грамматического предиката, например, повторения предиката основной части -«Настаивают на договорном межгосударственном характере отношений» .

Есть среди приведенных примеров предложения с осложнениями, однако не содержащие второго предикативного ядра и относящиеся к монопредикативным структурам. ( В современных грамматиках их трактуют по-разному - как простые предложения, как сложные или промежуточные структуры.):

а) Конструкции с союзом как и ( 9 тезис - «Но в истории, как и в жизни, бумеранг всегда возвращается.» ) «Такие конструкции стоят ближе к сочинительным рядам. Важным элементом союза является частица И: она подчеркивает то значение, которое отличает эту конструкцию от собственно сравнения, а именно - соединительное значение.» ( Прияткина, 1990, с. 99-100)

б) Предложения со вставками ( тезис 1 - «Подняв (чего никак не удавалось Дудаеву) чеченский народ на войну...», 7 - «Любой из них ... станет политическим (а в перспективе, возможно, и физическим) трупом.». ) Вставка - факультативная часть высказывания. Она имеет ценность, но как дополнительная информация, отсутствие которой не может повлиять ни на содержание, ни на структуру высказывания. Вставка расширяет и обогащает структуру высказывания. Она выполняет множество разнообразных смысловых функций. Так, в первом случае это справочно-отсылочная вставка (вставка грамматически не связана с основным предложением). В 7 тезисе - пояснительно-уточнительная ( автор вводит своего рода поправку, конкретизируя возможное развитие событий).

Скобки лучше всего передают факультативность и отчужденность вставки.

Итак, для тезиса - выбор действия характерно значение действия, процессности, которое реализуется за счет употребления глаголов с семантикой действия, создания в предложении дополнительного предикативного ядра и использования определенных временных форм.

2.2.2 Тезис - выбор проблемной ситуации

Проблемная ситуация, которой говорящий посвящает свое высказывание, может актуализироваться в аргументативном тексте. Сигнализирует об этом постановка таких лексических единиц, как проблема, вопрос в позицию подлежащего и предицирования им признака толкования или раскрытия смысла:

1)«Вопрос о пленных - один из ключевых вопросов даже не войны, а будущего сосуществования двух народов.» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству».)

2)«Так что проблема Чечни - это проблема не практических отношений, а исключительно инерции нашего восприятия. Если «они» - это «не мы», то все становится на свои места. И, похоже, в Кремле уже начинают понимать и принимать то, что рядовые граждане почувствовали уже давно.» (Из ст. ««Исламский порядок» против анархии»)

Инициальные предложения приведенных тезисов строятся по схожей схеме.

1 тезис. Подлежащее - « вопрос о пленных», сказуемое - «один из ключевых вопросов ...».

2 тезис. Подлежащее - « проблема Чечни», сказуемое - «проблема ... инерции восприятия». И в том, и в другом случае слова «вопрос» и «проблема» входят как в состав подлежащего, так и в состав сказуемого. Существительные «вопрос» и «проблема» являются отвлеченными - употребление их в такой конструкции предопределяет обобщенность всего высказывания. Однако, входящие в состав подлежащих слова « пленных» и «Чечни», снижают степень обобщения и на первый план выходит реализация конкретной ситуации, хотя схема, по которой организовано предложение, предопределяет его тяготение к сентенции.

3)«Не за «2 часа», и не за 2 года, и не за десять лет - этого не изменишь. Только - за многие десятилетия целенаправленного втягивания этой молодежи в орбиту городской, светской, европейской культуры можно было рассчитывать решить проблему раз проснувшегося традиционализма. И только при том условии, что сама Россия была бы стабильным, богатым и привлекательным обществом.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

В статье «Взгляд из Грозного. Попытка понять.» избиратеся субъективный подход, поэтому функции лексических единиц вопрос, проблема берет на себя слово - «впечатление» :

4)«Первое впечатление при столкновении с раскаленной чеченской реальностью - одни и те же слова, действия означают разные, иногда совершенно противоположные вещи в контексте разных культур, разного исторического опыта. говорю сейчас о языке улицы, митинга, села.»

Интересно отметить, что второй и четвертый тезисы взяты из разных статей, при этом суть их практически сводится к одному.

Сигналом проблемной ситуации может служить реализованная в тексте формула «дело не в том..., а в том ...». Проблемная ситуация вводится через отрицание одного факта и предпочтение другого.

5)«Дело не в том , что вопрос людского восполнения потерь решен автоматически ( это-то никогда не было проблемой), а в том , что с приходом поколения «детей войны» во взрослую жизнь изменится сам образ жизни, система культурных приоритетов, статус русского языка.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

6)«Несмотря на все усилия ичкерийской элиты, ей никак не удается представить нынешнюю, фактически независимую Чеченю состоявшимся, нормальным государством. И дело не в отсутствии международного признания - без него десятилетиями живут и даже процветают вполне реальные государства ( например, Тайвань). Дело в другом : власть, возникшая из революции и окрепшая в огне войны, не способна выполнять важнейшие государственные функции - она не обладает монополией на насилие, не защищает социально слабых, не отправляет правосудие.» (Из ст. ««Исламский порядок» против анархии.»)

Риторическая формула «дело не в том..., а в том.. .» традиционно используется для ввода разъясняющей информации. Она позволяет акцентировать внимание читателей сразу на двух фактах, один из которых может казаться очевидным («Дело не в том , что вопрос людского восполнения потерь решен автоматически ( это-то никогда не было проблемой)», «Дело не в отсутствии международного признания - без него десятилетиями живут и даже процветают вполне реальные государства ( например, Тайвань).» ), но являться ошибочным или, во всяком случае, не быть определяющим, о чем свидетельствует его отрицание. Второй факт, хоть и не столь очевидный, («... С приходом поколения «детей войны» во взрослую жизнь изменится сам образ жизни, система культурных приоритетов, статус русского языка.» «...Власть, возникшая из революции и окрепшая в огне войны, не способна выполнять важнейшие государственные функции...» )является, с точки зрения автора, основополагающим. Именно его он предлагает в качестве конечного.

Как в 5, так и в 6 тезисе автор не просто отрицает одну из частей, используя формулу «дело не в том. ..», но и приводит в подтверждение своей точки зрения какие-либо аргументы.

Так в 5 тезисе аргумент реализован в виде вставочной конструкции ( «это-то никогда не было проблемой» ). Она носит субъективный характер, хотя автор ссылается на факты, кажущиеся ему очевидными, но при этом они не представлены в тексте, а находятся за его пределами.

В 6 тезисе аргументация носит предметный характер(«без него десятилетиями живут и даже процветают вполне реальные государства ( например, Тайвань)» ). Об этом свидетельствует употребляющееся в тексте прилагательное «реальные», т.е. действительно существующие, не воображаемые, а так же конкретное название одного из государств - «Тайвань».

В 7 тезисе также представлены два взгляда на происходящую ситуацию:

7)«Когда в Москве либералы говорят - «самоопределение, независимость, вывод войск», как бы само собой подразумевается, что вся Чечня ждет этого и готова бороться с оружием в руках до последнего чеченца («все к Аллаху шахидами пойдем», как сказал своевременно воскресший Радуев). Но это далеко не так. И то, что для русских может быть концом войны, для самих чеченцев может стать лишь началом. «Русские уйдут - здесь будет Афганистан» - такое слышишь в Чечне часто.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

В отличие от предыдущих примеров здесь эксплицитно выражен круг лиц, которым эта точка зрения принадлежит - «московские либералы». Текст даже включает элемент диалогизации: «Либералы говорят - «самоопределение, независимость, вывод войск »». Это не «прямая цитация», а так называемое «обобщенное цитирование». ( Зайцева, 1987, с. 121) Мнение вводится в авторский текст глагольной формой третьего лица множественного числа - «говорят». Глагол имеет обобщенное значение, несмотря на то, что выступает в контексте с подлежащим «либералы», т.к. последнее тоже содержит некий обобщенный смысл. В качестве цитаты выступает не конкретная реплика, а отдельные имена существительные «самоопределение, независимость » и словосочетание «вывод войск », которые, очевидно, довольно часто встречаются в речи группы лиц, обозначенной в статье как «либералы». Есть в предложении и случай «прямого цитирования», оформленный как вставная конструкция - («все к Аллаху шахидами пойдем », как сказал своевременно воскресший Радуев). Здесь указан автор высказывания - Радуев. О «прямом цитировании» свидетельствует и тот факт, что в высказывании сохраняется национальный колорит речи - «шахидами», «к Аллаху». Реплика Радуева сопровождается авторской иронией, проявляющейся через словосочетание «своевременно воскресший». Под «воскрешением» понимается не волшебное возвращение из мертвых, а просчитанный, «своевременный» политический ход, согласованный или подстроенный под настроение московских «либералов».

Как отмечает С. Ю. Зайцева, «сигналом полемичности является не чужая речь, взятая сама по себе, а она вкупе с обрамляющим ее контекстом, который представляет собой реакцию пишущего на высказанное другой стороной.» (Зайцева, 1987, с. 119) О характере отношений Андрея Фадина к приведенным высказываниям свидетельствует ряд фактов. Во-первых, уже отмеченная выше авторская ирония. Во-вторых, эксплицитно выраженное отрицание: «Но это далеко не так », которое обозначает переход к иному взгляду на ситуацию («Но это далеко не так. И то, что для русских может быть концом войны, для самих чеченцев может стать лишь началом...» ). Следовательно, в этом тезисе выбор проблемной ситуации также представлен через противопоставление двух точек зрения, одна из которых отрицается, а другая признается реальной.

Проблемная ситуация может задаваться и без помощи специальных лексических единиц.

8)«Только в Москве еще не поняли, что страна, отведавшая крови, становится опасной и для самой себя. Остановить войну намного труднее, чем начать. Особенно сложно это тем, кто ее начал. Поэтому и не верится в скорое замирение на Кавказе.» ( Из ст. « Эта война перейдет по наследству.»)

Конструкция предложения в этом случае допускает возможность подстановки таких слов, как ПРОБЛЕМА или ВОПРОС : «Проблема в том, что только в Москве еще не поняли...».

В большинстве проанализированных тезисов иллокуция реализуется на основе отрицания:

а) в простых предложениях: «Но это далеко не так.» «Поэтому и не верится в скорое замирение на Кавказе.» «Не за «2 часа», и не за 2 года, и не за десять лет - этого не изменишь.»)

б) в одной из частей сложного предложения: «Только в Москве еще не поняли...» «...Ей никак не удается представить нынешнюю, фактически независимую Чеченю состоявшимся, нормальным государством...» «И дело не в отсутствии международного признания...» и т. д.

в) в составе сказуемого: « Это проблема не практических отношений... » «...Она не обладает монополией на насилие, не защищает социально слабых, не отправляет правосудие.»

Таким образом, в большинстве случаев выбор проблемной ситуации происходит путем актуализации, выделения двух фактов, точек зрения, их противопоставления и предпочтения одной из них, что объясняется спецификой отношений выбора. « В основе альтернативных отношений (отношений выбора) лежит идея несовместимости, модифицируемая как взаимоисключение ( альтернатива в собственном смысле слова) и разделительность ( разграничение) в разных аспектах: модальная несовместимость, несовмещенность во времени, выбор одной из двух версий и др.» ( Ляпон, 1986, стр. 70). Этот принцип активно реализуется также в тезисах - выбор оптимального результата и выбор способа достижения решения .

2.2.3. Тезис - выбор оптимального результата

Решения принимаются в зависимости от того, какой результат является искомым. Если это не очевидно, актуализуется оптимальный результат. Это дает ответ на вопрос: что мы хотим получить в итоге? Глаголы добиваться, получать, достигать в позиции предиката будут сигналом выявления искомого результата.

1)«В такой ситуации добиться приоритета государственной власти и писаного закона над традиционными элитами и обычным правом было бы для чеченского общества настоящей революцией. Добиться этого можно лишь государственным насилием, «железом и кровью», как, собственно, и создавались все государства. Публичные казни по приговору Шариатского суда, похоже, как раз и есть начало неизбежно кровавого огосударствления Чечни.» ( Из ст. «Исламский порядок против анархии»)

Эксплицитного сигнала для определения тезиса - выбора оптимального результата может и не быть.

Тезис может реализовываться через предложения, характеризующие потенциальное положение дел, т. е. такое, развитие которого кажется наиболее вероятным автору:

а) Автор может считать предполагаемый в тезисе результат оптимальным в сложившейся ситуации.

2)«Этот, увы, невеселый сценарий все-таки самый рациональный из обсуждающихся сейчас. Тем более, что в его скорейшей реализации заинтересована не абстрактная Россия и даже не обобщенный «московский истеблишмент», а лично Борис Ельцин.» (Из ст. «Война в Чечне становится чеченской»).

В функции предиката выступает глагольная форма - «заинтересована», которая так же дает ответ на вопрос: « Что мы можем получить в итоге?»

Хотя Фадин и не считает этот вариант лучшим, о чем свидетельствует определение «невеселый сценарий» и эмоциональное междометие «увы», он его принимает. Об оптимальности решения говорит прилагательное «рациональный», т. е. наиболее разумный и уступительная частица «все-таки».

Возможность развития именно такого сценария кажется автору тем более очевидной, что она имеет поддержку в правящих кругах ( « Тем более, что в его скорейшей реализации заинтересована не абстрактная Россия и даже не обобщенный «московский истеблишмент», а лично Борис Ельцин.» ) Этот аргумент не является первостепенным. Он выступает как усугубляющий стимул, на что указывает релятив «тем более, что». При этом, основной причиной выбора все-таки оказывается «рациональность», о которой говорится в предыдущем предложении.

3)«Понятно, что гладко было на бумаге, что от подписанного до претворения в жизнь - как до Берлина, но тем не менее все это выглядит реальнее и приемлемее, чем обещанная Д.Д. «война до победного конца». Завгаев и стоящая за ним часть московского истеблишмента предлагает чеченцам не такой уж худой мир. Они предлагают перспективу.» ( Из ст. « Война в Чечне становится чеченской.»)

В этом тезисе также происходит оценка наиболее оптимального пути развития ситуации, о чем свидетельствуют такие лексические единицы, как «реальный» и «приемлемый».

б) Тезис может свидетельствовать об уже выбранном или обусловленном сложившейся ситуацией пути развития.

4)«Но самому вектору госстроительства альтернативы нет. Если не получится у Масхадова, задача просто будет отложена до следующего вождя. Таков императив истории догосударственного народа, дозревшего и всеми условиями своего существования толкаемого к выстраиванию государства.»

Выбор происходит через отрицание («...Вектору госстроительства альтернативы нет». )

5)«Но если рационально политический образ «победы» туманен, то ее социально-психологическое, даже подсознательное содержание, наоборот, предельно ясно и носит откровенно расистский характер - «поставить чурок на их место, а оно- у парши», «показать, кто в доме хозяин» и пр.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

6)«Если победа в принципе невозможна, и в этом убеждаются обе стороны - остается торг, поиск приемлемого компромисса.» ( из ст. «Бумеранг возвращается.»)

7)« Очевидно, что именно они могут возглавить оккупационную администрацию, которой де-факто и будет любое пост-дудаевское правительство, въехавшее в Грозный на российских танках.» ( Из ст. « Взгляд из Грозного. Попытка понять.»)

в) Наконец, тезис может носить категорический характер утверждения.

8)«Если враг не сдается - с ним начинают переговоры. Это все равно придется сделать рано или поздно.»

9)« В результате война - и, неизбежно, государство ,ее ведущее, приобретает все более расистский характер.» ( Из ст. « Эта война перейдет по наследству»)

Как видим, в составлении Тезиса - выбор оптимального результата у Фадина доминантой оказывается не ответ на вопрос: что мы хотим получить в итоге?, а : что мы наиболее очевидно можем получить? В этом довольно существенная разница между текстами выступающих политиков и политическим газетным дискурсом.

Тезис выбор оптимального результата реализуется через идею несовместимости фактов и реального воплощения одного из них, которая реализуется в тексте на разных уровнях.

Как было указано при разборе ряда примеров, идея разделительности реализуется на лексическом уровне, о чем свидетельствует лексика с субъективным оценочным значением: «неизбежно кровавого огосударствления Чечни», «увы, невеселый сценарий», « не такой уж худой мир» и т. д.; а также фразеологизированные структуры и крылатые выражения: «железом и кровью», «гладко было на бумаге», «от подписанного до претворения в жизнь - как до Берлина», «война до победного конца» и др.

Ситуация выбора отражена и на синтаксическом уровне, на что указывает характер союзов.

(...Но тем не менее все это выглядит реальнее и приемлемее, чем обещанная Д.Д. «война до победного конца». ) Союз НО сигнализирует о наличие в тексте «но-отношений». В этом предложении он выступает в сочетание с актуализатором «тем не менее». Если одиночный союз НО может реализовывать в тексте два принципа « принцип антитезы и принцип соединения неантогонистически противоречивого (принцип компромисса)» (Ляпон, 1986, с. 152), то добавочный компонент явно свидетельствует о том, что в этом тексте реализован именно второй принцип. Причем, функция неосуществившейся ситуации закрепляется именно за предшествующей частью сообщаемого.

О процессе выбора свидетельствует и встречающаяся в текстах «акцентирующая единица» ДАЖЕ. ( Прияткина, 1990, с. 56)

Во втором тезисе она выступает в роли уточнителя при союзе И, в 5 употребляется самостоятельно. В обоих случаях ДАЖЕ образует пояснительную конструкцию. Во 2 тезисе происходит поэтапное сужение круга лиц, о которых идет речь («...не абстрактная Россия и даже не обобщенный «московский истеблишмент», а лично Борис Ельцин.» )., в 5, напротив, через уточнение происходит расширение охватываемых сфер («... ее социально-психологическое, даже подсознательное содержание, наоборот, предельно ясно...» )

В 4, 5, 6, и 8 тезисах употребляется союз ЕСЛИ. В пятом тезисе союз двухчастный ЕСЛИ,.. ТО. Такой сложный союз способствует различению членов ситуативного ряда, определяя роль каждого из них отдельно. Разделение происходит и на графическом уровне. Части отделены различными элементами союза («Но если рационально политический образ «победы» туманен, то ее социально-психологическое... содержание... предельно ясно...» ). В 4, 6 и 8 тезисе союз одночастный, но структура предложения предполагает возможность подстановки второй части союза и, следовательно, смыслового разграничения частей («Если не получится у Масхадова,( то ) задача просто будет отложена до следующего вождя.» ).

В 6 и 8 тезисах функцию разграничения частей берет на себя пунктуационный знак - тире («Если победа в принципе невозможна... - остается торг»; «Если враг не сдается - с ним начинают переговоры.» ).

Еще один способ реализации тезиса выбор оптимального результата - то, что выбор представляется как уже свершившийся факт и потому, в большинстве случаев, в тезисе обозначена только та ситуация, в пользу которой сделан выбор. Об этом говорит уже инициальная позиция в предложении.

Так в 4 и 5 примерах предложение открывает непосредственно союз НО, т.е. тезис начинается с обсуждения результата, в пользу которого сделан выбор.

Как отмечает Кухаренко, «открывая предложение, союз устанавливает между ним и предшествующей частью изложения отношения неаналогичности,.. что придает второй части высказывания» значение додумывания в процессе речи». (Кухаренко, 1988, с. 38)

В 3, 7 и 9 тезисах о том, что выбор уже произошел сигнализируют открывающие тезис модальные слова: «очевидно», «понятно», «в результате», «неизбежно» -, которые подтверждают приоритет выбранной ситуации.

1, 2 и 8 тезис открывают указательные местоимения: «этот сценарий», «в такой ситуации», «это придется сделать» - они также отсылают читателя к конкретной ситуации.

2.2.4. Тезис - выбор способа достижения решения

Ориентированность решения на действие выражена в попытке выявить возможные способы действия и выбрать оптимальный. Лексическими показателями выбора способа являются слова путь, инструмент, модель, форма, выбор, вариант :

1)«После взятия Грозного война в Чечне вышла на некое плато вариантов . Для воюющей Чечни выбора нет, она обречена лишь реагировать на шаги Москвы. Но для России - в очередной раз - появилась возможность выбора - «пути из» или «пути вглубь» тупика.» ( Из ст. «Эта война перейдет по наследству»)

2)«Выбор между Франко и Тито.»

3)«В результате избранного Москвой пути решения чеченского кризиса в самой Чечне на политической доске не осталось ни одной альтернативной Дудаеву фигуры, хотя противников у него здесь достаточно.» ( Из ст. «Джохар акбар.»)

4)«Судя по всему, удуговский «исламский порядок» - единственный реализуемый вариант элементарного гражданского порядка, противостоящего власти полевых командиров и тейповых авторитетов.» ( Из ст. ««Исламский порядок» против анархии.»)

В современной публицистике актуализировалось одно из значений слова «сценарий» - путь развития ситуации.

Употребленное в этом значение слово также служит лексическим показателем выбора способа достижения решения .

5)«И это недовольство неминуемо реализуется либо через грузинский сценарий , либо через литовский. Так или иначе Д.Д. обязательно заставят уйти, скорее всего, его собственное окружение. И новый лидер, скорее всего, выплывет из недр дудаевского режима. И будет, вероятно, очень неожиданным.» ( Из ст. «Джохар акбар.»)

В шестом тезисе помимо слова «сценарий» в входит в синонимический ряд модель, форма и т. д. включаются и слова «вектор» и «макровариант».

6)«При всей умозрительности любых сценариев в «чеченском узле» сегодня просматривается три принципиальных вектора , макроварианта развития ситуации. Условно они могут быть обозначены как «ПОСТКОЛОНИАЛЬНОЕ ГОССТРОИТЕЛЬСТВО», «АФГАНСКИЙ СЦЕНАРИЙ» и «ФЛИБУСТЬЕРСКОЕ КОРОЛЕВСТВО».» ( Из ст. «Три сценария для Чечни.»)

Употребленные в тексте количественные имена числительные также свидетельствуют о ситуации выбора способа достижения решения, указывая на определенное число путей развития ситуации. Обычно имена числительные входят в состав словосочетаний, образованных по способу согласования (как правило в заголовке) :

7)«Политика на руинах: три стиля.»

8)«Три сценария для Чечни.»

В тексте может и не быть маркеров, сигнализирующих о выборе способа. Однако, ситуация выбора реализована на содержательном уровне.

9)«Самые умные из чеченских лидеров всегда понимали, что любую борьбу с Москвой можно выиграть лишь апеллируя к российскому общественному мнению. Война за независимость была выиграна сепаратистами прежде всего политически, благодаря глубокому отвращению к ней большинства россиян и всей либеральной прессы. В этом смысле сегодняшняя неприязнь российского «либерального класса» к чеченскому руководству - самое крупное политическое поражение сепаратистов. Осознание этого, по-видимому, и заставило чеченских лидеров повременить с дальнейшими экзекуциями.» ( Из ст. ««Исламский порядок» против анархии.»)

10)« Понятно, что признать наличие пленных с обеих сторон для официальной Москвы означает фактически легитимизировать «бандформирования» противника, признать чеченских бойцов комбатантами, а значит - обращаться с ними в соответствии с международными конвенциями ( регистрация международным Красным Крестом, медицинское освидетельствование, переписка с родственниками и пр. роскошь, которую и своим то солдатам не дают).» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству.»)

11)« В отсутствие у противника регулярной армии полная силовая победа может быть достигнута лишь через «регулируемый геноцид», массовые репрессии, типа карательного уничтожения сел, взятия заложников, депортации, концлагерей и т.п.» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству.»)

12)«Ключом к возможному поведению этих и многих неназванных здесь «белых людей» может быть подслушанная фраза из их разговора между собой: «Сегодня победит тот, кто выживет».

Вид незаконченного строительства дворцов, спрятанных в горных селах роскошных лимузинов, остановленных скважин и нефтеперерабатывающего завода заставляет признать справедливость этой фразы.

Но выжить непросто. Это возможно, лишь проведя рокировку на самом верху нынешней команды.» ( Из ст. «Взгляд из грозного. Попытка понять.»)

В отличие от предыдущего тезиса, где выбор был уже совершен и происходило доказательство оптимальности избранного решения, в тезисе выбор способа достижения решения обычно указываются два или более способов развития событий. Довольно часто при их обозначение в тексте уже содержится оценка, которая свидетельствует о том, что процесс выбора состоялся.

а) Авторская оценка может быть очевидна («... Для России - в очередной раз - появилась возможность выбора - «пути из» или «пути вглубь» тупика.» ). Сомнений о преимуществе «пути из тупика» ни у кого возникнуть не должно.

Однако, в тексте не содержится указания на то, что ситуация будет развиваться именно по этому сценарию. В тексте автор лишь фиксирует состояние мира в данный момент и сопровождает его своей оценкой.

О необходимости выбора свидетельствует принцип организации предложения - принцип взаимоисключения частей. Одна ситуация самим фактом своей реализации аннулирует другую. «Принцип или/или предполагает несовпадение ситуаций или их принципиальное взаимное исключение, при этом модус сообщаемого никак «не оговаривается» , возможности реализации для каждой из соотносимых ситуаций могут быть равными.» (Ляпон, 1986, с. 75) Маркером такой ситуации в данном случае является союз ИЛИ.

В 4 тезисе о том, что автор сделал выбор сигнализирует релятив «судя по всему» («Судя по всему ,.. «исламский порядок» - единственный реализуемый вариант элементарного гражданского порядка...» ).Он говорит о том, что процессу выбора оценки предшествовала аналитическая работа и в то же время указывает на авторское предпочтение. О ситуации взаимоисключения путей развития в данном случае свидетельствует имя прилагательное «противостоящего» («...Удуговский «исламский порядок» - единственный... вариант... порядка, противостоящего власти полевых командиров...» )

б)В ряде случаев, для определения авторской оценки, читателю необходимо обладать запасом исторических знаний.

«Выбор между Франко и Тито.» Вынесенные в заголовок имена собственные Франко и Тито - прецедентные имена, вызывающие в читательском сознаний события, связанные с данными историческими лицами. « Денотатом имени является не вещь, на которую оно указывает, а представление о ней в сознании говорящего, иными словами, денотат - это «мысленный экспонент реального или воображаемого объекта».» (Гудков, 1997, с. 120-121)

В сознании читателей имена Франко и Тито должны вызвать представление о политической диктатуре, т.к. оба эти политика являлись яркими диктаторами. (См. Данилина, 1972, Ермакова, 1996) Ситуация выбора, видимо, обусловлена тем фактом, что они по-разному завершили свою карьеру. В этом контексте к слову выбор подходит следующее значение из словарной статьи - « выбор пути, места, направления».

Интересно отметить, что содержание статьи свидетельствует о смысловой игре в заголовке. Речь в статье идет о выборах президента, а т. к. слова «выбор» и «выборы» - однокоренные, у заголовка формируется двойное значение. Выбор - т.е. избрание голосованием представителей власти. Следовательно, в заголовке содержится не только определение выбора способа достижения решения и его оценка через прецедентные имена ( Франко и Тито), но и непосредственное указание на тему статьи.

Прецедентная ситуация задана и в 5 тезисе («И это недовольство неминуемо реализуется либо через грузинский сценарий, либо через литовский...») .

Для его понимания читателю необходимо знать историю Грузии и Литвы. В этом тексте маркером ситуации выбора служит противительный комплекс ЛИБО/ЛИБО. Однако, указывая два взаимоисключающих пути, автор тут же говорит об их сходстве («...Так или иначе Д.Д. обязательно заставят уйти, скорее всего, его собственное окружение. И новый лидер, скорее всего, выплывет из недр дудаевского режима. И будет, вероятно, очень неожиданным.» ) Эта часть тезиса может быть квалифицирована и как РА Прогнозирование . Но смысловая связь с предшествующим предложением все-таки свидетельствует в пользу того, что в данном случае РА Прогнозирование входит составной частью в тезис выбор способа достижения решения.

в) Авторская оценка может быть понята читателем не сразу. Для этого бывает недостаточно его личных знаний и характеристики, содержащейся в предложении. Ок[НС1] ончательные выводы могут быть сделаны лишь при включение тезиса в контекст. («...Три ...вектора... развития ситуации. Условно они могут быть обозначены как «ПОСТКОЛОНИАЛЬНОЕ ГОССТРОИТЕЛЬСТВО», «АФГАНСКИЙ СЦЕНАРИЙ» и «ФЛИБУСТЬЕРСКОЕ КОРОЛЕВСТВО».» ).

И только позже в статье будет дана характеристика этих путей, например, «Оппозиция «президенту Басаеву» будет стимулироваться, оплачиваться и вооружаться Москвой, что с большой долей вероятности может означать бесконечную внутричеченскую войну «всех против всех». Это - «АФГАНСКИЙ СЦЕНАРИЙ», сулящий бесконечный кошмар не только для изможденного кровавой смутой чеченского народа, но и для населения всего российского Юга, куда эта война будет неизбежно выплескиваться.» и др.

Этот способ довольно часто встречается в заголовках. ( «Политика на руинах: три стиля.»;

«Три сценария для Чечни.» ) В таком случае заголовок соотносится с текстом, указывая на его структуру (речь пойдет о «трех стилях политики» или «трех сценариях развития ситуации»), и в то же время, привлекает внимание читателя, т.к. ситуации не названы в заголовке, и для того, чтобы их узнать, требуется прочитать текст.

г) Процесс выбора может быть вынужденным, т.е. выбор происходит из-за отсутствия выбора.

«...На политической доске не осталось ни одной альтернативной Дудаеву фигуры, хотя противников у него здесь достаточно.»

Часть, сопровождаемая уступительным релятивом «хотя», оказывается в позиции отвергнутого основания (Тот факт, что у Дудаева достаточно противников, не является свидетельством о возможности выбора).

В 9 тезисе релятив «лишь» указывает на единственность способа достижения результата («Самые умные из чеченских лидеров всегда понимали, что любую борьбу с Москвой можно выиграть лишь апеллируя к российскому общественному мнению.» И, как следствие безальтернативности, автор фиксирует вынужденные дальнейшие действия («Осознание этого, по-видимому, и заставило чеченских лидеров повременить с дальнейшими экзекуциями.» ).

В 12 тезисе о необходимости развития ситуации по определенному пути свидетельствует сам характер выбора между «победой и поражением», «жизнью (выживанием) и смертью». Учитывая содержание, закрепленное в общечеловеческом сознании за концептами «жизнь/смерть» можно понять, что ситуация выбора решается автоматически.

д) Выбор способа достижения решения может производиться через анализ результатов одного из способов и, как следствие, его принятие или непринятие.

В 10 тезисе («...Признать наличие пленных с обеих сторон для официальной Москвы означает фактически легитимизировать «бандформирования» противника...» ) анализ проводится не с точки зрения автора, а с позиций «официальной Москвы». И с этой позиции такой путь развития событий отрицается, что вызывает откровенную авторскую иронию. Оценочность тезису придает имя существительное «роскошь», а точнее, контекст, в котором оно употребляется. Посмотрим на контекстуальный синонимический ряд, который включает слова, объединенные понятием «роскошь»: «регистрация международным Красным Крестом, медицинское освидетельствование, переписка с родственниками». Перечисленные факты с трудом попадают под словарное определение слова «роскошь» - т.е. излишества в комфорте и удовольствиях.

В 11 тезисе аргументация достигается за счет выбора специфических лексических единиц, которые дают данному способу решения негативную оценку. («...Силовая победа может быть достигнута лишь через «регулируемый геноцид», массовые репрессии, типа карательного уничтожения сел, взятия заложников, депортации, концлагерей и т.п.» ) Оценка не навязывается автором. Он не использует эмоциональную лексику. Но во всех перечисленных словах есть «сильный и очевидный прагматический компонент, базирующийся на некоторых всеобщих знаниях о мире и непреложных истинах, которые со времен древнейшего синкритического восприятия мира группируются вокруг общечеловеческих полярных концептов (например, добро/зло) и соответствующим образом воздействуют на сознание.» (Скляревская, 1995, с. 67)

В большинстве случаев тезис выбор способа достижения решения организуется через выявление ряда способов действия и выбора одного из них. Выбор реализуется не только на смысловом, но и на языковом уровне.

2.2.5. Тезис - выбор оценки.

Оценки регулируют принятие конечного решения и потому выбираются в процессе аргументации на основе ценностей, общих для обеих сторон. Оценкой в аргументативном тексте часто бывают предложения с предикативным признаком, выраженным предикативным наречием типа недопустимо, целесообразно, недостойно , либо апеллирующие к различным видам ценностных категорий, таких, как «порядок», "жизни людей» и т. д.

На оценочную ситуацию в тексте указывает ряд факторов. «Оценочное средство, присутствующее в тексте - это ремарка, исходящая из определенного источника и направленная на определенный объект. И в этом смысле оно всегда является сигналом «оценочной ситуации», которая включает 3 компонента: 1) оценивающий субъект (источник информации), 2) оценочное средство, 3) объект, подвергаемый оценке. Эти компоненты образуют оценочную ситуацию.» (Ляпон, 1986, с. 26)

Если второй компонент всегда непосредственно должен быть реализован в тексте, то первый может быть и не эксплицирован, а третий может быть не указан прямо в тексте, но должен выделяться из контекста.

Рассмотрим на примерах, как представлены эти компоненты в тезисах выбор оценки :

1)«Отсюда, из Чечни, многое видится совершенно иначе, чем из Москвы, а логические построения господина Федорова выглядят просто людоедскими на площадях Грозного, куда из окрестных сел ежедневно приезжают крестьяне-ополченцы - приезжают за приказом ехать умирать на фронт.» ( Из ст. «Джохар акбар»)

В этом тезисе есть указание на непосредственное участие субъекта в событиях, которые подвергаются оценке. На это указывают глаголы, семантика которых предполагает наличие определенного лица. Так в значение возвратного глагола «видится» входит компонент «кому-то». А т.к. в предложении нет указания на лицо или группу лиц - участников действия, можно уверенно говорить о включенности автора в эту группу. Об этом же свидетельствует наречие «отсюда», которое указывает на личное присутствие автора в определенном месте, указанном в тексте: «отсюда», т.е. из этого места, «это», т.е. то, которое находится перед говорящим.

Субъектная включенность предполагает наличие в тексте оценочного компонента. Оценка создается за счет оппозиции в сложном предложении двух предикативных центров: «логические построения выглядят просто людоедскими » и «крестьяне-ополченцы - приезжают за приказом ехать умирать на фронт ». В подлежащих на смысловом уровне оказываются противопоставлены абстрактная понятийная категория (логические построения) и конкретные люди (крестьяне-ополченцы). На уровне сказуемого такое противовпоставление продолжается. В первом случае еще больше повышается уровень абстракции через глагол «выглядят» и экспрессивное имя прилагательное «людоедскими». Во втором - ситуация не просто конкретизируется, но и затрагивает такие важные, реальные, категории как жизнь и смерть. Используя такое объединение в одном предложении двух столь разных частей автор дает оценку происходящему.

Объект, подвергаемый оценке в тексте прямо не назван, но из контекста (причем, не только статьи, но и исторического контекста) его можно определить как «военная ситуация в Чечне». В тексте на это указывают такие слова как «из Чечни», «на площадях Грозного» и «фронт».

2)«Естественно, такой суверенитет был бы чисто формальным - это понимают все. И когда смотришь из Москвы, становится очевидным, что этот суверенитет не стоит тех гор обугленного человеческого мяса, к которым Дудаев ведет эту маленькую несчастную страну. Но если смотришь из Грозного, также очевидно, насколько абстрактна идея «целостности России», что она не стоит набирающего здесь скорость конвейера гробов и бесконечно долгого кровотечения на Северном Кавказе.» ( Из ст. «Джохар акбар»)

В этом тезисе о присутствии оценивающего субъекта свидетельствуют слова «смотришь» и «становится очевидно»., а также модальное слово «естественно» со значением большей степени уверенности. Говоря о вводных словах М. Ляпон отмечает «Позиция автора высказывания, использующего вводную единицу подобна позиции редактора, который «обрабатывает» текст, внося в него оценочную ремарку; причем, следы «редакторского вмешательства» четко очерчены синтагматической автономностью включаемых ремарок». ( Ляпон, 1986, с. 29)

Помимо указания на присутствие в тексте автора, релятив «естественно» сигнализирует и об оценочности данного текстового фрагмента. Кроме этого оценка здесь представлена на лексическом уровне - «гор обугленного человеческого мяса», «маленькую несчастную страну», «набирающего скорость конвейера гробов», «бесконечно долгого кровотечения ». О роли этих лексических единиц в тексте уже говорилось в первой главе. В частности, там обсуждалась «механическая» метафора, как один из способов создания оценочного компонента.

В этом тезисе объект оценки эксплицирован, при этом он представлен с точки зрения двух сторон, и потому получает в рамках одного тезиса разные названия. Со стороны Чечни - «суверенитет», со стороны Москвы - «целостность России».

3)«Недавние публичные казни в Грозном вызвали единодушное возмущение российской общественности. Юристы, исламоведы и правозащитники убедительно показали неправосудность, дикость и жестокость чеченских экзекуций. И были, безусловно, правы. Но у грозненских казней есть и иное измерение. И в него стоит внимательно всмотреться.» ( Из ст. « Исламский порядок против анархии»)

Этот тезис интересен тем, что в нем присутствуют два субъекта оценки. С одной стороны - это «российская общественность, юристы, исламоведы и правозащитники». Их позиция реализуется в первом и втором предложениях.

Об оценочности в данном случае свидетельствуют имя существительное, характеризующее состояние субъекта - «возмущение», а также обилие имен существительных, дающих характеристику объекту оценки - «неправосудность, дикость и жестокость чеченских экзекуций».

С другой стороны - это автор, точка зрения которого реализуется в остальных предложениях. О присутствии в тексте авторской оценки свидетельствует модальное слово «безусловно».

В эллиптическом предложении «И были...правы» с пропуском подлежащего, которое можно выявить при соотнесении компонентов неполного предложения с компонентами базового предложения задается оппозиция. Правы были они, т. е. «не мы» и не автор высказывания, конкретно. Эта оппозиция получает дальнейшее развитие, выраженное на синтаксическом уровне через союз НО. Она организована как «но-отношения», т.е. отношения, противопоставления двух точек зрения.

Объект оценки выражен на лексическом уровне - «публичные казни», «чеченские экзекуции», «грозненские казни». Следует заметить, что их именование меняется в зависимости от автора оценки.

4)«Первый путь имеет множество вариантов, но требует филигранной и колоссально трудоемкой организационной, аналитической работы. А самое главное - он требует политической воли и ясного понимания тупиковости второго пути.» ( Из ст. « Эта война перейдет по наследству»)

Субъект оценки в тексте не эксплицирован. Правда, как отмечает Кухаренко, «поскольку оценка и эмоция неразрывно связаны с мировосприятием говорящего, введение их в текст является сигналом открытого включения автора в повествование, его непосредственного, эксплицитного указания на распределение своих симпатий/антипатий.» (Кухаренко, 1988, с. 42) Это замечание существенно и для всех остальных тезисов выбор оценки .

Оценочным средством является довольно большое количество лексики, содержащей в своей семантике элемент оценки: «филигранной, трудоемкой работы», «воли», «тупиковость пути».

Объект оценки в тексте эксплицирован лишь частично через имя существительное «путь», но его полное значение может быть понято лишь из контекста - «путь развития событий, связанных с войной в Чечне».

5)«Никакие ужасы войны(в том числе гибель детей в результате бомбежек и артобстрелов) не всколыхнули бы серьезно российское массовое сознание, если бы не тяжкие потери декабря - января, не собственная кровь российских солдат.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

Интересно, что в этом тезисе в качестве оценочного средства выступают почти исключительно имена существительные: ужасы, война, гибель детей, бомбежки, артобстрелы, потери, кровь солдат.

Стоит подробнее оговорить их роль в тексте. В этом тезисе, так же как и в первом, представлена оппозиция двух частей. В первую войдут имена существительные ужасы, война, гибель детей, бомбежки, артобстрелы. Во вторую - тяжкие потери, собственная кровь. Если в первой группе оказались только имена существительные, во второй создаются два словосочетания, образованные по одинаковой схеме: «ИП + ИС». Происходит «насыщение картины оценочной лексикой». появление имен прилагательных во второй части объясняется оппозицией «чужое/свое» для «российского массового сознания». «Чужое» - констатируется как факт, «свое» - сопровождается оценочной лексикой.

Важно отметить, что автор не включается в эту оппозицию.

6)«Исчерпав себя, двухлетняя война закончилась так же, как и началась, - стремительно, загадочно, беззаконно.» ( Из ст. )

В этом тезисе субъект оценки эксплицитно не выражен. Сама оценка реализуется на двух уровнях. На лексическом - «стремительно, загадочно, беззаконно» и на синтаксическом. Тезис представляет собой сложное предложение, состоящее из двух частей. Вторая часть - эллиптическая конструкция с пропуском подлежащего и сказуемого, которые можно выявить из предшествующего предложения ( война закончилась).Такая незавершенность конструкции придает всему предложению динамику, ощущение быстрой смены фактов, «стремительности». Это же подчеркивает и пунктуационный знак - тире . ( Стоит отметить, что включение в текст тире всегда придает ему дополнительную эмоциональную насыщенность). Именно этот знак можно довольно часто встретить в тезисе выбор оценки . ( См. тезис № 1, 2, 4) Объект оценки отражен на лексическом уровне - «двухлетняя война».

7)«Но что людей, которых вполне устроила бы такая жизнь как в Ингушетии, Кабарде или Дагестане, сотни тысяч - не подлежит никакому сомнению. Что если не большинство, то очень значительное меньшинство готовы сопротивляться исламизации «по-ичкерийски», что они хотят ездить на заработки в Россию, смотреть «русское телевидение», если получиться, посылать детей учиться в Волгоград или Астрахань - это тоже очевидно. Вот они-то и оказались сейчас в ловушке.» ( Из ст. «Чеченский войлок»)

Замечание, сделанное для предыдущего тезиса подтверждается и в этом случае. Здесь мы наблюдаем два случая постановки тире. В обоих случаях оно отделяет главное предложение от предшествующего ему придаточного изъяснительного. При этом, объем главной части невелик («...не подлежит никакому сомнению», « это тоже очевидно» ). А предшествующая ему часть по объему значительно больше. Эффект нагнетания аргументов создает множественное повторение в тексте союза «что». В этом примере эмоциональная насыщенность текста достигается, в основном, за счет синтаксических средств.

8)«Война как война закончилась. Что дальше? Блокада, голодный измор в горах, медленное сдавливание кольца и ... Финал a la Гамсахурдиа? Противника загнали в угол - и собираются уничтожить. Его неизбежное в этой ситуации состояние - отчаяние. А оружие отчаяния - террор.» ( Из ст. «Бумеранг возвращается»)

В этом тезисе автор пользуется целым набором оценочных средств. На лексическом уровне основную смысловую нагрузку несут имена существительные: война, блокада, измор, отчаяние, террор.

В тезисе есть три случая постановки тире. В предложении «Противника загнали в угол - и собираются уничтожить » знак тире обозначает резкую, но не неожиданную, а страшно предсказуемую смену событий. В предыдущем предложении эту же функцию выполняет многоточие. В 5 и 6 предложениях тире стоит между подлежащим и сказуемым. Оценочность тексту придают и два вопросительных предложения. Особый эмоциональный фон создается за счет объединения в малом текстовом отрезке большого количества простых предложений.

9)«Вершиной жанра можно считать высказывание потенциального генерал - губернатора Чечни Николая Егорова о «криминализованной нации». Дальше - некуда.» ( Из ст. «Взгляд из Грозного. Попытка понять»)

В этом примере эффект оценки создает второе предложение. Это неполное предложение, в котором отсутствуют главные члены предложения, что, совместно с поставленным в нем тире, придает его звучанию резкий характер. Именно за счет такой синтаксически-интонационной организации достигается оценка. Объект оценки в тексте эксплицитно не выражен.

10)«Но если этого минимально необходимого условия нет - любое силовое решение есть не более чем фантомная боль империи - сил уже нет, а привычка осталась. «Попытка изнасилования, совершенная импотентом» (Дм. Фурманов).» ( Из ст. «Чеченский войлок»)

Оценочным средством является цитата. Дмитрий Фурманов - коллега Андрея Фадина, политический обозреватель «ОГ», который также писал о Чеченской войне. Использование цитаты из его статьи создает прецедентный текст ( для читателей «ОГ») и усиливает общий оценочный эффект тезиса.

В завершение нужно казать, что тезисы выбор оценки не только фиксируют авторское отношение к анализируемому факту, но, довольно часто, в них представлена также точка зрения других лиц. (См. тезис № 3, 5, 8)

Как видим, реализация тезиса выбор оценки представлена в аналитических статьях довольно богато. Она воплощается на лексическом уровне. Причем, трудно очертить круг используемых лексических единиц. Как правило, это слова с субъективным, зачастую пейоративным, значением. И на синтаксическом - через разнообразие конструкций: эллиптических. вопросительных, сложно подчиненных предложений с повторяющимися союзами и т.д.

Если мерилом выбора оптимального результата и оценки являются базовые ценности, то основанием выбора действия, обсуждаемой проблемы и способа достижения решения становится искомый (выбранный) результат.

Стоит отметить, что тезис, как явно видно из приведенных примеров, представляет субъективное мнение. Помимо этого он обладает свойством утверждая какое-либо решение одновременно допускать возможность

не-решения, что способствует развертыванию аргументативного текста и приводит к такому состоянию, которое, обладая высокой степенью неопределенности и при стремлении ее преодолеть, будет вынуждать когнитивную систему прибегнуть к какому-либо способу достижения стабильного состояния. Один из таких способов - рассмотрение ряда аргументов в пользу какого-либо решения, то есть аргументация. Этот механизм, получивший название «механизма когнитивного вынуждения» детерминирует развитие дискурса.

Дискурс представляет совокупность речевых актов:

- РА Аргументативное утверждение

- РА Сообщение

- РА Дескрипция

- РА Оценка

- РА Прогнозирование.

РА Аргументативное утверждение может быть представлен одним из пяти видов тезисов, которые были рассмотрены выше.

Стоит отметить, что в большинстве приведенных тезисов мы наблюдаем имплицитный модус (т.е. отсутствие указания на ментальное состояние, например, предикатов мнения считать, полагать ; вводных выражений по нашему мнению, на наш взгляд и т. д.), что свидетельствует о заявке на объективность фактов, вынесенных в тезис. Эта языковая характеристика характерна для статей Андрея Фадина.

Цель аргументации - организация поведения через формирование когнитивных состояний, способствующих определенным решениям.

Автор должен предоставить читателю возможность судить о решении с позиции исходной информации ( РА Сообщение, РА Дескрипция) ее последствий (РА Прогнозирование) и базовых ценностей ( РА Оценка).

Смысл аргументации кроется в демонстрации способов перехода от пропозиций, описывающих состояния объективного мира, к пропозициям, описывающим «субъективные» содержания ментальных состояний, - от исходной информации к ментальным решениям. Способы такого перехода составляют аргументативные механизмы, реализующиеся в аргументативных процедурах актуализации исходной информации, прогнозирования, оценивания.

Актуализация информации может происходить в два этапа: сначала ситуация вычленяется автором из множества имеющихся ситуаций, затем ей приписывается ряд признаков. Текстовой параллелью этих процедур являются РА Сообщение и РА Дескрипция.

Если РА Аргументативное утверждение фиксировал позиции, соотносящиеся с субъективным состоянием ментального мира, то РА Сообщение и Дескрипция соотносятся с ситуацией в объективном мире.

2.3. РА Сообщение

Лингвистическим способом оформления PA Сообщение служит предложение в прошедшем или настоящем времени с семантическим признаком действия или процесса (например, уделили, говорилось ).

Сообщение может быть довольно кратким и включать только самую важную информацию (называть событие, его место, время, участников).

1) «В субботу, 24-го, в Чечне практически не стреляли.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

Информация может быть и более развернутой, причем, касаться разных сторон сообщаемого.

2) «Суббота, пять часов дня. Степь у подножья гор. Кавказское предвечернее солнце еще высоко, жара. Безумная, пьянящая красота конца южного лета.

На базе мотострелкового батальона у села Алхазурово ( километров пятьдесят от места чеченского смотра) впервые в истории этой войны проводится общее построение личного состава совместных комендатур...» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

В первом абзаце дается описание места действия. Все предложения имеют схожую структуру. Они односоставные номинативные. Имеют в своем составе лишь незначительное число второстепенных членов предложения.

Само событие называется лишь во втором абзаце. Изменение структуры предложения ( двусоставное, значительно распространенное) создает ощущение диссонанса между местом действия и самим действием.

РА Сообщение помимо непосредственной информации о событии может содержать дополнительные авторские замечания.

3) «При всех поправках на официозное искажение информации и «спецпропаганду военного времени», на избирательные участки в Чечне пришло много больше избирателей, чем на то рассчитывали в завгаевском и дудаевском правительстве.» ( Из ст. «Война в Чечне становится чеченской.»)

В этом примере непосредственно РА Сообщение начинается со слов «На избирательные участки...».

Наконец, авторская оценка может быть выражена весьма очевидно.

4)«Поэтому Москвой занята поразительная по бесстыдству (но вполне наша, сталинская) позиция, оглашенная генералом Здориковым : «У нас пленных нет, есть захваченные в бою».» ( Из ст. «Эта война перейдет по наследству» )

Распространенным способом актуализации исходной ситуации в политическом дискурсе является экскурс в историю:

5)«В день «ввода войск» (для большинства чеченцев - «вторжения») дудаевская пропаганда опубликовала постановление федерального правительства от 1 декабря 94 года об «эвакуации мирного населения Чеченской республики.»

6)«...Райцентр Урус-Мартан никогда не был дудаевским. Одно время здесь базировался Гантемиров, но местные постепенно его выдавили, жестоко провозгласив своей целью неучастеи в войне. Когда в декабре 1995-го боевики Гелаева зашли в город, чтобы сорвать выборы, местные их также выдавили - без бойни (хотя пара трупов все же была). В отместку весной популярный местный лидер Эльмурзаев был просто убит на улице сепаратистами. Но его преемник не мог не продолжить его политику - просто потому, что таково господствующее здесь настроение.» (Из ст. «Чеченский войлок» )

Если в 5 примере сигналом введения ретроспекции является название конкретных событий ( « в день ввода войск»), то в 6 примере эту же функцию выполняют ещё и релятив «одно время» и союзное слово «когда».

2.4. PA Дескрипция

PA Дескрипция близок РА Сообщение, т.к. сферой действия Дескрипции также является актуальный мир. При этом РА Дескрипция завершает процесс идентификации исходной ситуации.

Сообщение дает информацию о существовании фактов, событий, Дескрипция наделяет их определенными признаками.

Дескрипция порождает ограничения на коммуникативную структуру текста Информация об объекте описания должна находиться в оперативной памяти коммуникантов. Обязательное условие Дескрипции: «Автор и читатель знают, что имеет место определенная ситуация».

Еще один критерий, позволяющий идентифицировать РА Дескрипция - возможность предварить его словосочетаниями типа (тот (та)..., который (которая)...", (такой (такая)..., что..." и т.п.)

Распространенный способ актуализации исходной ситуации - освещение настоящего положения дел.

Языковым коррелятом РА Дескрипция является перечисление.

1)«Однако, главные условия для подобного «радикального решения» сегодня отсутствуют на всех уровнях - политическом, геополитическом, экономическом и техническом. Политический класс расколот и не обладает единством воли. Госаппарат и его репрессивный аппарат в состоянии разложения (или становления, что в данном случае то же самое). Неизбежность выборов (в той или иной форме) делает власть в среднесрочной перспективе чувственной к массовым настроениям, а они - однозначно против затяжного и кровопролитного конфликта. Финансовая система в глубочайшем кризисе, не выдерживает даже незначительных дополнительных нагрузок и сильно зависит от внешних факторов. Технически тотальный контроль над чеченским населением также практически исключен, поскольку административные границы Чечни закрыть невозможно. Более трети чеченцев уже за ее пределами (в основном в Ингушетии и Дагестане).»

В этом примере происходит перечисление уровней. а потом характеристика каждого из них.

Сигналом РА Дескрипция могут стать предикаты, описывающие реальное положение дел.

2)«Между тем, вопрос о пленных - один из ключевых вопросов даже не войны, а будущего сосуществования двух народов. Обстрелы и бомбардировки сел еще можно списать на извечный российский бардак ( бомбят же ведь периодически и своих), но убийства и садистские истязания заложников ( не пленных!) в фильтрационном лагере в Моздоке - это умышленное обращение в грязь человеческого достоинства. Это будут помнить поколениями.»

В этом примере авторская оценка эксплицирована и выступает как один из вспомогательных способов для описания реального положения дел.

Смысловая близость РА Сообщение и РА Дескрипция довольно часто порождает их совместное употребление в тексте. Можно привести множество фрагментов аргументативного дискурса, когда РА Сообщение переходит в Дескрипцию.

«И Завгаев, кажется, смог это сделать, подписав 8 декабря с Черномырдиным временное Соглашение об основных принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой.

Это поразительный документ. В соответствии с ним ЧР получает (до подписания с Москвой Договора о разграничении полномочий) «особый статус в составе РФ»... » ( Из ст. «Война в Чечне становится чеченской» )

В этом примере активированная контекстом информация о событии подписания соглашения и возможность замены элемента «в соответствии с ним» на описательное словосочетание (такой... что), дает возможность считать следующий за ним РА реализующим иллокутивную функцию Дескрипции.

Как правило, объем речевых актов имеет довольно серьезные различия. РА Сообщение редко состоит из более чем двух предложений. В то время, как объем РА Дескрипция может быть практически неограничен.

Так, в статье «Чеченский войлок» РА Дескрипция почти полностью занимает одну из четырех глав. Эта статья, как и многие работы Фадина, имеет внутреннее членение на микротемы, на что указывают заголовки внутри статьи.

Общее заглавие: «Чеченский войлок» .

Подзаголовки: «Ичкерия: «Парад победы»», «Алхазурово. Встреча», «Другая Чечня», «Грозный. 25.8. Взгляд без выводов .»

1 гл. - «Ичкерия: «Парад победы»» посвящена описанию этого события. В заголовке и первом предложении сообщается ситуация. Дальше происходит процесс насыщения ее признаками (т.е. РА Дескрипция), чему и отдана вся глава. Приведу ее здесь в заметном сокращении.

«В субботу, 24-го, в Чечне практически не стреляли. По обе стороны рваной и причудливо изломанной линии фронта люди ждали мира, понимая под ним, конечно же, не договор о статусе, и не флажок над руинами дворца, а просто возможность уклониться от неотвратимой обязанности умирать. Чечня замерла, боясь собственной надежды...

Два часа дня. Жара. Бойцы стоят на солнцепеке, не рассупониваясь. переговариваются, шутят. Все какого-то особенно экзотического, «партизанского» вида, в разного рода куртках, кожанках, китайских спортивных костюмах, на многих - военные «лифчики» с магазинами, гранатами и непременными кинжалами... Здесь видишь, что чеченская война явно помолодела - в строю много почти детей, 15-18 лет (хотя чеченцы выглядят обычно моложе своих лет). Много страшно худых, явно измотанных кочевой партизанской жизнью.

Почти у всех - «калаши», но кое-где видна и экзотика - «кипарисы», снайперки, помповый винчестер двенадцатого калибра. С десяток пулеметов. Несколько десятков «мух», РПГ, «стрел». В центре построения - Масхадов с группой командиров и вездесущим Удуговым. Масхадов придирчиво и озабоченно осматривает строй, чем-то недоволен, что-то внушает командирам.

Вокруг площадки - толпа местных жителей, с восхищением наблюдающих за «своими ребятами», и журналистов (как всегда почти все - иностранцы, добраться сюда вовремя стоит больших денег)...» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

В данном примере отчетливо видно, сколь важную роль играет в организации РА Дескрипция художественная деталь.

Так для передачи военной обстановки Андрей Фадин пользуется характерологическими деталями, которые «фиксируют отдельные черты изображаемого события. Этот тип художественной детали рассредоточен по всему тексту... Весь состав характерологических деталей, рассыпанных по тексту, может быть направлен либо на всестороннюю характеристику, либо на повторное выделение ведущей черты» ( Кухаренко, 1988,с. 114)

В данном примере такой деталью является многократное обращение к деталям обмундирования представителей чеченского войска.

Как правило, в тексте содержится лексическое указание на переход от одного РА к другому.

«Многие надеялись, что с избранием президентом Масхадова ( в противоположность Яндарбиеву и Басаеву) в Чечне начнется строительство светского, хотя и авторитарного государства. Вскоре, однако, стало очевидно, что строить его не с кем. Большая часть европеизированной элиты, прежде всего - многочисленная грозненская интеллигенция, покинула Чечню до и во время войны. война подняла вверх слой лидеров, не обкатанный имперской бюрократической машиной, сформированный обычным правом и родовой солидарностью.» ( Из ст. ««Исламский порядок» против анархии.»)

«Совсем другое настроение - горе, отчаяние, страх перед будущим - в лагере беженцев на окраине того же Серноводска - там, где в марте была бомбежка. Здесь, в больших армейских палатках ( некоторые поставлены поверх воронок) - полтысячи женщин, детей, стариков из Грозного. Есть раненые (беженские колонны бомбили). Сами палатки ( многие - в дырах), матрасы, алюминиевая посуда - почти все из Ингушетии, «от Аушева». На него везде в Чечне сегодня смотрят с уважением и благодарностью, но обязательно помянут, что в саму Ингушетию он старается беженцев не пускать.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

«В конце января российская авиация разбомбила бывшую базу отдыха недалеко от Итум-Кала. Там в то время находились дети беженцев из Грозного. Сколько - неизвестно до сих пор. Потому что от детей не осталось даже трупов, только кровавые ошметки, которые потом собирали в полиэтиленовые мешки, чтобы похоронить. кадры эти, многократно прокрученные Си-Эн-Эн, мелькнули несколько раз на НТВ, но никого ни на что не подвигли и были забыты. Потом были Самашки. никто не ответил, Забыли и о них. Там ведь не свои гибли, а «черных» постреляли и пожгли... Да и был ли мальчик-то...» (Из ст. «Бумеранг возвращается.»)

О смене РА может говорить также изменение структуры предложения.

6)«Для существенной части населения все происшедшее после прихода Дудаева к власти осенью 1991 года - настоящая жизненная катастрофа. Деградация качества жизни, разрушенная инфраструктура, остановившаяся промышленность, десятки месяцев без зарплат и пенсий, холодные дома, остановившийся транспорт, школы, в которых все меньше учителей, а уроки, по причине отсутствия математиков заменяются уроками «вайнахской этики» и «истории Чеченской республики».» (Из ст. «Взгляд из Грозного. Попытка понять.» )

Первое предложение - РА Сообщение. По структуре это простое, двусоставное, распространенное предложение.

Второе предложение - РА Дескрипция. Оно сложное. Состоит из 9 частей, 7 из которых односоставные номинативные предложения. Два предложения, организующих различные РА образуют пуант, т. е. «ритмо-интонационный сбой, вызванный перепадом длин.» (Кухаренко, 1988, с. 59). Такой сбой и свидетельствует о смене РА.

2.5. РА Оценка

Когнитивная процедура оценивания - важнейший механизм принятия решений и аргументации. Он базируется на системе ценностных ориентиров, входящих в когнитивную систему субъекта.

«Ценностно-ориентированные категории позволяют соотнести действительную или мыслимую ситуацию с требованиями, предъявляемыми ей в рамках когнитивной системы и тем самым регулировать протекание процесса принятия решения: высокая степень соответствия ситуации принятым ценностям придает ей статус «истины в мире мыслей» и стимулирует принятие ее в качестве решения, а несоответствие - продолжение поиска решения... Оценка дает возможность перейти от пропозиций, описывающих объективные состояния, к пропозициям, описывающим «субъективное» содержание ментальных состояний.» (Поляк, 1996, с. 58-59).

При этом следует учитывать тот факт, что «оценка - это, с одной стороны, оценивание, т.е. мыслительная процедура, операция умозаключения или эмоциональный импульс, и, с другой стороны, - ситуация, акт, фиксирующий результат этой процедуры.» (Ляпон, 1986, с. 26)

РА Оценка всегда представляет какую-либо ситуацию через определенный ее признак. При этом автор текста рассчитывает, что характеристика этого признака поможет сформировать у читателя «когнитивное состояние, способствующее последующему принятию решения». ( Поляк, 1996, с. 59) В аргументативном тексте принятие решения читателем означает его согласие с точкой зрения автора.

Языковыми коррелятами операции оценивания выступают:

а) предложения с предикативным признаком, выраженным предикативным наречием ( типа естественно, реально, справедливо, неприемлемо, необъяснимо и т. д.)

1)«Это и логично: с занятых сейчас позиций артиллерии стрелять уже некуда, все, что можно, уже разрушено, для смены же позиций и перегруппировки требуется время.» ( «Логично» - краткое прилагательное)

б) РА, апеллирующие к различным видам ценностных категорий, например, таких, как жизни людей:

2)«Проведя две недели в Чечне, объехав практически все неконтролируемые армией районы, сам видел как содержатся пленные наши солдаты, видел и раненых россиян в чеченских госпиталях. Но не слышал ни слова о чеченских раненых бойцах в российском военном госпитале. Где они? Ведь чеченцы - при всей жестокости своих военных обычаев, предписывающих выносить раненых и убитых - не могли же вынести всех. Где они?»

В ряде случаев в аналитических статьях Андрея Фадина характеристика ситуации происходит через отражение ее отрицательных признаков. ( См. тезис № 1,2)

3)«Увы, подобные размышлизмы, кажется, уже запоздали. Количество убитых с обеих сторон перевалило за сотню. Маховик войны, преодолев трение покоя, совершил первые, медленные пока обороты. Первые последствия вторжения очевидны.» (Из ст. «Джохар акбар.»)

4)«Однако, Москва дозрела до подобного шага лишь в результате кровопролитной и разорительной войны, фактического провала первого подмосковного правительства Хаджиева и явно обозначившегося военно-политического тупика. В этом смысле предтечей и соавтором Соглашения, ставшего личной победой Завгаева, является не кто иной, как свергавший его Джохар Мусаевич Дудаев. Такова, увы, жестокая ирония истории: одному пахать, другому пожинать.» ( Из ст. «Война в Чечне становится чеченской»)

Описание ситуации может фиксировать и положительные ценности.

4) «Вот этого-то мы не видели и не понимали из Москвы, того, что не танки, не деньги и даже не агитпроп или политическая работа (которую аппаратчики «правительства Ичкерии» постоянно и грамотно ведут в селах), а такая казалось бы бесплотная и неосязаемая вещь, как КУЛЬТУРА решает судьбы войн на мусульманском Востоке.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»

Наконец, характеристика может содержать фиксацию как положительных, так и отрицательных моментов.

5)«В ткани волокна расположены логично, регулярно, в повторяющемся порядке. В войлоке - хаотично, разнонаправленно, непредсказуемо. Нынешний чеченский узел - это, конечно, не ткань, а войлок. Здесь все со всем связано и одновременно все всему противоречит. Чем ближе стоишь к происходящему - тем все сложнее, неоднозначнее, безвыходнее. Но и мягче, хитрее, многозначнее.» ( Из ст. «Чеченский войлок.»)

6)«Полученная на таких выборах формальная легитимность «новой» власти в Чечне, конечно же, весьма условна. Как, впрочем, и «старой» - дудаевские выборы были не больше выборами, чем завгаевские. Но в обеих чеченских властях помимо формально-легитимного наличествует сильный элемент. У Д.Д. он основан на традиции «антиколониальной борьбы», на идее независимости и культе принесенных ей жертв. У завгаева - на усталости от войны, крови, лишений, на тоске по нормальной жизни ( а в составе РФ жить очевидно будет лучше и легче.)» ( Из ст. «Война в Чечне становится чеченской.»)

«Эмоциональное значение, как правило, выступает в сочетании с оценочным и сам факт разделения эмоций на положительные и отрицательные свидетельствует о тесной взаимосвязи эмоции и оценки... насыщенность текста именами прилагательными, как правило, свидетельствует о подробности авторских квалификаций и оценок.» ( Кухаренко, 1988, с. 41)

2.6. РА Прогнозирование.

Поскольку, принимая решение, человек ориентируется на результат, он выявляет множество возможных результатов предлагаемого решения, определяется оно операцией прогнозирования.

Операция прогнозирования дает информацию о каком-либо событии и объекте, опережая по времени процесс развития этого события. При этом, обращенный к определенному или ретиальному лицу прогноз выполняет функцию побуждения к принятию какой-либо точки зрения, т. е. является составной частью процесса аргументирования.

РА Прогнозирование действует на множестве пропозиций, описывающих будущее положение дел. Существует ряд языковых форм для процедуры прогнозирования:

а) будущее время изъявительного наклонения:

1)«Превратится ли мораторий в перемирие, используемое для политического торга, сказать сложно.»

2)«Это - государство русских. Его надо пока терпеть, а при случае - припомнить всё. Бумеранг вернется. Такова логика всех колониальных завоеваний.»

3)«Подробности неизвестны, но некоторые выводы очевидны. У чеченцев тяжелого вооружения почти не осталось, поэтому соглашение коснется в основном российской армии. Без применения тяжелого вооружения она наступать не сможет. Поэтому, если военнослужащие собираются это соглашение соблюдать, они не собираются в ближайшее время наступать.» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству.»)

4)«Но на наказании «плохого народа» дело ведь не остановится. Вышеназванный русачок чеченца от аварца или ингуша отличить в принципе тоже не может. Система опознания «свой - чужой» начинает действовать на другом, еще более примитивном, зато более действенном уровне. Воюют уже не с «дудаевцами» и даже не с чеченцами, а с «черными»; т.е. психологически война ведется за восстановление пошатнувшейся национальной иерархии.» (Из ст. «Эта война перейдет по наследству.»)

б) сослагательное наклонение:

5)«Будь даже во главе наших армий не нынешние троечники, а и первоклассные «элитные генералы», и тогда переломить силой нынешнюю цивилизационную волну квазиисламского традиционализма было бы невозможно. По крайней мере, для горной, традиционалистской, ориентированной на Восток Чечни - это вещь, кажется, бесспорная.»

6)«На первый взгляд, решением мог бы стать выкуп оружия по «гаитянскому варианту».»

2.7. Реализация речевого акта Аргументирование в конкретном тексте.

Полный текст может проходит все этапы процесса принятия решения или включать лишь какую-то их часть.

Приведу краткий анализ одного из аргументативных текстов. Для анализа выбрана первая глава статьи «Эта война перейдет по наследству». Глава называется «Затишье для смены позиций».

Традиционно текст открывается тезисом аргументации, представляющим конечное решение ( «У России в очередной раз появилась возможность выбора» ); затем следуют высказывания, приводящие способы решения( «Первый путь требует филигранной и колоссально трудоемкой организационной, аналитической, переговорной работы», «Полная силовая победа может быть достигнута лишь через «регулируемы геноцид», массовые репрессии, типа карательного уничтожения сел, взятия заложников, депортации, концлагерей и т.п.» ). Основанием установления рациональности решения будет тот или иной результат этого решения (отраженный в сознании автора и выступающий в виде знания). Для этой цели, как мы видели, необходимы выявление и анализ множества результатов, каждый из которых либо принят, либо отвергнут, т.е. каждый из них, в свою очередь, становится объектом аргументации и дает вложенный процесс аргументации. Происходит сравнение возможных результатов и выбирается решение, дающее желаемый результат, если его достижение невозможно, то выбирается оптимальный с точки зрения базовых ценностей результат. Так во втором высказывании аргументация достигается за счет выбора специфических лексических единиц, которые в итоге дают негативную оценку данному способу решения («силовая победа», «геноцид», «репрессии», «карательное уничтожение», «заложники», «депортация», «концлагеря») и тем самым отвергает ее.

«С другой сторон, Россия не может игнорировать ни официальную позицию государств Запада, ни даже настроения западного общественного мнения. Затягивание чеченской операции и ее варварские методы заставляют западных лидеров торопить Ельцина с окончанием войны.» )

Высказывание представляет исходную ситуацию, содержащую в себе способ решения, который кажется автору наиболее реальным. Возможность именно такого развития событий автор так же подвергает всестороннему обследованию. («В этом ключе, видимо, можно истолковать и телефонный разговор Ельцина и Клинтона 13 февраля - сразу после переговоров с Колем. Данный сигнал, вероятнее всего, был однозначен: «Мы тебя не сдадим, но пора кончать».» и т.д.)

Заключительный этап в аргументативном тексте - порождение суждения, в котором фиксируется решение. Текст завершается еще одним аргументативным утверждением, порой, сочетаемым с прогнозированием:

«Превратится ли мораторий в перемирие, используемое для политического торга, сказать сложно. В этом была бы логика, но Москва редко доверяет логике.»

Таким образом феномен аргументации можно представить в виде фрейма со следующими слотами:

- базовые ценности,

- исходная ситуация,

- проблема,

- множество альтернативных решении,

- множество результатов альтернативных решении,

- оптимальный (с т. зр. ценностей) результат,

- оптимальный (с т. зp. результата) решение,

- множество способов его достижения,

- оптимальный способ его достижения,

- суждение - ментальное решение

Эту схему предлагает в своей работе О.Е Поляк.

Таким образом процедура аргументирования воплощается в речевых актах Аргументативное утверждение, Сообщение, Дескрипция, Оценка, Прогнозирование.

«Фрагменты аргументированной речи рассматриваются как составные части реальной речи, а не как изолированные логические выводы.» (Еемерен, 1992, с. 15) «Установить роль определенных фрагментов текста возможно только, если они рассматриваются как речевые акты, которые являются неотъемлемой частью контекста, в котором они выступают.»

Причем, довольно часто в структуру того или иного РА входят языковые формы, характерные для других РА. ( См, например, тезис выбор способа достижения решения №5, Ра Сообщение № 3, 4)

Организация композиции текста с употреблением всех этих РА в чистом виде будет несколько искусственной, как правило, мы наблюдаем их взаимопревращение и взаимопроникновение.

Заключение

В работе были проанализированы статьи обозревателя “Общей газеты” Андрея Фадина за 1994-1997 годы, посвященные первой войне в Чечне. В 1997 году Андрей Фадин трагически погиб и мы не можем знать его оценку современной ситуации в Чеченской республике. Однако, многие замечания и прогнозы обозревателя не утратили актуальность и в наши дни. В данном случае мы встречаемся с редким примером, когда материалы, написанные на злобу дня продолжают оставаться современными и спустя несколько лет, происходит их пролонгация. Это стало возможно благодаря яркой личности автора, его серьезному подходу к исследуемой проблеме, глубокому анализу сложившейся ситуации.

И, как оказывается, статьи представляют интерес не только для рядовых читателей и политологов, но и для лингвистов, так как работы Фадина - это богатый исследовательский материал, в котором можно наблюдать сочетание общих, характерных для жанра, и индивидуальных языковых особенностей.

Все тексты, объединенные авторской точкой зрения, носят целостный характер, что позволило нам рассматривать их как единый текст, соотнесенный с определенной исторической ситуацией и проявившийся через авторское “Эго”.

Функционально-коммуникативный подход к членению текста дает возможность выявить в нем фрагменты, сходные или различные по отбору и организации языковых средств, - текстовые ситуации.

На основании языковых функций (информативной, воздействия) выделяются аналитическая и полемическая текстовые ситуации. Важным моментом в структурной организации является их соотнесенность с разными формами речи: диалогической и монологической. Монологическая форма воплощения характерна для аналитической текстовой ситуации, а диалогическая - для полемической.

Анализ выделенных в качестве объекта исследования статей показал, что аналитическая текстовая ситуация совмещает в себе рассуждение и информационный подвид повествования: полемическая текстовая ситуация тяготеет к критико-полемическому способу изложения.

Отбор и организация языковых средств в текстовых ситуациях обусловлены ее функционально-коммуникативным характером. В аналитической текстовой ситуации лексические единицы нейтральны и лишены экспрессии. Полемическая текстовая ситуация проявляется в использовании эмоционально-экспрессивных средств языка.

Пристальное внимание к особенностям языковой организации текстов помогает раскрыть принципы их аргументативного воздействия, в которых проявляется авторская интенция.

Исследование политического дискурса показывает, что основой выявления аргументативных схем является каноническая аргументативная макроструктура - речевая аргументативная единица, воплощенная в речевых актах Аргументативное утверждение, Сообщение, Дескрипция, Оценка, Прогнозирование.

Важной проблемой исследования процесса аргументации является взаимопроникновение составляющих его речевых актов. Для ее решения требуется подробный сопоставительный анализ семантической структуры когнитивных операций, лежащих в основе аргументативных иллокуций.

В заключение заметим, что представленная в работе классификация как всякая попытка более или менее жестко иерархизировать явления языка и речи в значительной мере “искусственны”, так как приходится раскладывать на составные части единый, цельный, живой организм. Тем более что “с точки зрения лингвистики... текст является единым организмом , в котором одномоментно реализуются самые разнообразные аспекты не только языка, но и языкового мышления, поскольку везде за грамматическими и нормальными категориями скрываются психологические. Текст... - это, безусловно, такое единство, в котором все взаимосвязано.” (Красных, 1998, с. 66) Именно это положение позволило нам выделить в каждой главе пункты, в которых рассматривается слияние в статьях различных текстовых ситуаций или аргументативных речевых актов.

Библиография.

1. Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука, 1982

2. Барт Р. Удовольствие от текста.// Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Издательская группа Прогресс, Универс, Рея, 1994

3. Болотнова Н. С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Изд. томского университета, 1992

4. Бондарко А.В. Вид и время русского глагола. М.: Просвещение, 1971

5. Ван Дейк Т. А. Язык. Познание, Коммуникация. М.: Прогресс, 1989

6. Виноградов С.И. Язык газеты в аспекте культуры речи. // Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1996

7. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М. : Наука, 1981

8. Гийому Ж., Мальдидье Д. О новых приемах интерпретации, или проблема смысла с точки зрения анализа дискурса// Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999

9. Гудков Д. Б. Прецедентное имя. Проблемы денотации, сигнификации и конотации. // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М.: Филология, 1997.

10. Данилина Е.В. К вопросу о лексическом значении личных имен. // Лексика и словообразование русского языка. Пенза, 1972.

11. Домашнев А. И. Об одном типе отношений «система- норма- вариант» в социолингвистике. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

12. Еемерен Ф.Х., Гротендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки. С-П.: Васильевский остров, 1992

13. Ермакова О. П. Активизация семантической модели, выражающей оценку личности как общественного явления. // Русский язык конца 20 столетия ( 1985 - 1995). М. : Языки русской культуры, 1996

14. Ермакова О. П. Семантические процессы в лексике. // Русский язык конца 20 столетия ( 1985 - 1995). М. : Языки русской культуры, 1996

15. Зайцева С. Ю. Цитата как сигнал полемичности текста. // Значение и смысл слова. Художественная речь, публицистика. Изд. московского университета, 1987

16. Земская Е. А. О парадигматических отношениях в словообразовании. // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. М. : Наука, 1978

17. Земская Е. А. Цитация и виды ее трансформации в газетных заголовках. // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М. : Наука, 1996.

18. Какорина Е. В. Новизна и стандарт в языке современной газеты. // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М. : Наука, 1996.

19. Какорина Е. В. Трансформация лексической семантики и сочетаемости. // Русский язык конца 20 столетия ( 1985 - 1995). М. : Языки русской культуры, 1996

20. Ковтунова И. И. Соотношение нейтральных и экспресиивных форм словорасположения в истории русского литературного языка нового времени. // Русский язык. Вопросы его истории и современного состояния. М. : Наука, 1978

21. Костомаров В. Г. Русский язык на газетной полосе. М. : Изд. МГУ, 1971

22. Красных В. В., Гудков Д.Б., Багаева Д. В. Новые структуры русской когнитивной базы. // Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации. Сб. статей. М., 1996

23. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно. // Вестник московского университета. Сер. 9. Филология, 1998, №1

24. Культура русской речи. Учебник под редакцией Граудиной Л. К. и Ширяева Е. Н. М. : Изд. группа Норма-Инфра-М, 1998

25. Куртин Ж-Ж. Шапка Клементиса ( заметки о памяти и забвении в политическом дискурсе) // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999

26. Кухаренко В. А. Интерпретация текста. М. : Просвещение, 1988

27. Лазарева Э. А. Системно-стилистические характеристики газеты. Екатеринбург : Изд. уральского университета, 1993

28. Лаптева О. А. Стилистические приемы создания языковой иронии. // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М. : Наука, 1996.

29. Леонова Н. А. Из наблюдений над стилем советской публицистики. // Вопросы стилистики. Изд. саратовского университета, 1982

30. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст. М.: Наука, 1986

31. Ляпон М. В. Языковая личность : поиск доминанты. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

32. Менеджерицкая Е.О. Термин “дискурс” в современной и зарубежной лингвистике. // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М.: Филология, 1997

33. Миронова Оценочный дискурс: проблемы семантического анализа. // Изв. ИРЯ РАН.- Серия литературы и языка. - 1997, №4

34. Отье-Ревю Ж. Явная и конститутивная неоднородность: к проблеме ДРУГОГО в дискурсе.// Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999

35. Поляк Е.О. Аргументативный текст: вербальное воплощение когнитивного процесса аргументации ( на материале русского политического дискурса) // Русистика сегодня. №3/96. М.: Институт русского языка РАН им. В.В. Виноградова, 1996

36. Прияткина А.Ф. Русский язык. Синтаксис осложненного предложения. М.: Высшая школа, 1990

37. Розенталь Д.Э. Справочник по орфографии и пунктуации. М.: Столетие, 1996

38. Русский язык в современном мире. М. : Наука, 1974

39. Святогор И. П. Вопросительные частицы в составе вопросительных предложений. // Актуальные вопросы лексики и грамматики современного русского языка. Тула, 1976

40. Серио П. О языке власти: критический анализ. // Философия языка : в границах и вне границ. Международная серия монографий 1. Харьков: Око, 1993

41. Скляревская Г. Н. Прагматика и лексикография. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

42. Смулаковская Р. Л. Лексико-семантические отношения в тексте. Л. : Изд. ЛПИ им. герцена, 1987

43. Телия В. Н. К проблеме связного значения слова: гипотезы, факты, перспективы. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

44. Фадин А. Третий Рим в третьем мире. М.: Летний сад, 1999

45. Халеева И. И. Вторичная языковая личность как реципиент инофонного текста. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

46. Худяков И. Н. Эмоционально-оценочная лексика как важнейшее средство выражения семантико-стилистической интонации. // Актуальные вопросы лексики и грамматики современного русского языка. Тула, 1976

47. Шапошников. В. Русская речь 1990-х годов. М. : Наука, 1996

48. Ширяев Е. Н. В поисках путей исследования логико-грамматических типов предложения. // Язык - система. Язык - текст. Язык - способность. М. : Институт русского языка РАН, 1995

49. Ефремова Т.Н. Толковый словарь словообразовательных единиц. М. : Русский язык. 1996.

50. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. М.: Наука, 1988

51. Николаева Т. М. Краткий словарь терминов лингвистики текста. МЗЛ, вып. 8. Лингвистика текста. М.. 1948

52. Русский ассоциативный словарь. М. : Российская академия наук, 1994

53. Словарь иностранных слов. М. : Русский язык, 1988

54. Словарь перестройки. С-П. : Златоуст, 1992

55. Словарь современного русского языка в 17 т. Академия наук СССР, М-Л. : Наука, 1965

56. Толковый словарь русского языка конца XX века. С-П. : Фолио- пресс, 1998.

57. Шаймиев В.А. Краткий словарь-справочник современных лингвистических терминов в цитатах. С-П.: Изд. РГПУ им. А.И. Герцена, 1999

[НС1]