Алекс Громов
Еще один испанский конкистадор, навсегда вошедший в историю не своими подвигами, а одним единственным «речным» путешествием, во время которого он открыл великую реку Амазонку и пересек Южную Америку в самой широкой части этого материка.
Если бы не его имя и скудные подробности биографии, Орельяна можно было назвать очередным «неизвестным героем-конкистадором» - так до нас ни точный год его рождения (1511, 1512, 1513 -?), ни родители, никакие подробности его детства, проведенного в Испании.
Он «опоздал к началу» - большинство первых прославленных конкистадоров, которые годились ему в отцы, уже успели совершить не одно плавание в этот Новый Свет, уже успели стать богачами или погибнуть от индейской отравленной стрелы, шпаги бывшего друга, ставшего конкурентом или от рук королевского палача – за неумную жадность, испанская корона и католическая церковь не терпела жадных и неумных искателей приключений и сокровищ.
Но зато Орельяна в течении своей короткой жизни (примерно 35 лет) всегда спешил «за горизонт» - он отправился за океан уже в пятнадцать лет, став вскоре отважным солдатом. А через четыре года, произведенный за мужество, находчивость и практицизм в офицеры, он участвует в захвате столицы империи инков – Куско, а через пять лет под руководством и одного из братьев Франсиско Писарро – воинственного и бесшабашного Гонсало отправился с ним в качестве одного из «замов» в поход в поисках далекой страны Эльдорадо.
Для Писарро поход обернулся неудачей – испанцы, не имея практически никакой карты местности, «наобум» перевалили через Восточную Кордильеру и открыли реку Напо – один из притоков тогда еще неизвестной испанцам Амазонки. Там под руководством Орельяны была построена бригантина и вскоре на ней он отправился по приказу своего «непосредственного шефа», Гонсало Писарро, на разведку.
Так пути его и Писарро разошлись и так и ничего ненашедший на своем пути Гонсало Писарро (и как следствие собственной неудачи, обвинивший после своего возвращения Орельяно в государственной измене и подлом дезертирстве) был вынужден вернуться домой. Но при этом он все-таки постеснялся даже войти в сам город, послав гонцов за новой одеждой – ведь благородные испанские идальго назад пришли в таких лохмотьях, что стыдно было показаться на глаза даже местным индейцам.
А Орельяна, отпраздновав Рождество 1542 года, продолжил путь. Его экспедиция состояла тогда всего лишь 57 испанских солдат на самодельной бригантине и четырех индейских каноэ. А вокруг них были враги и дикие звери.
Этот путь, который совершался «наугад», был описан позже одним из его спутников, монахом-доминиканцем Гаспаром Карвахалем, в прославленном труде (как тогда все любили читать путевые заметки, с лихвой заменявшие кинофильмы, «Клуб кинопутешествий», глянцевые журналы и красивые путеводители!) под названием «Повествование о новооткрытии достославной реки Амазонок».
Река текла, монах писал заметки, а Орельяна и спутникам, страдающим от голода, периодически приходилось даже есть сваренные подметки от своих башмаков, кожаные ремни и т.д.
Путь назад был отрезан – их несло вперед течение, а возвращаться пешком через джунгли было просто массовым и быстрым самоубийством.
Но вот наконец-то окружающие реку заросли кончились и 12 февраля 1542 года Орельяна открыл саму реку Амазонку, которая по словам очевидца «была широка как море». Лишь через месяц они причалили к берегу, где неподалеку было индейское селение Апария. Здесь два с лишним месяца отъедались, знакомились с местными девушками и на досуге строили из подручных материалов (древесины было полно!) более крупную и надежную бригантину, поскольку рассчитывали найти золото и вернуться в родную Испанию, а для этого надо было не пойти ко дну на «своей старой лохани».
Но Орельяна как всегда спешил - новую бригантину торжественно окрестили «Викторией» и 24 апреля 1542 года снова отправились в путь - уже на двух бригантинах. 24 июня 1542 года они увидели легендарных амазонок, с которыми вступили в бой, не сумев прихватить с собой в качестве живого трофея ни одну из амазонок.
Так тайна и осталась тайной - до сих пор неизвестно, были ли это индейские женщины, сражавшиеся рядом со своими мужчинами, или испанцы просто приняли в азарте боя желаемое за действительное – обычных местных длинноволосых индейцев за чудесных женщин.
Но главное дело в судьбе Орельяны уже случилось – одно описание, без единого доказательства существования этих амазонок и даже существование целой страны амазонок, которую видел Орельяна и его спутники, так потрясло весь цивилизованный европейский мир (просто поставило на уши), что когда Орельяна по праву первопроходца захотел назвать своим именем эту великую реку, то название «не прижилось» (может, имя оказалось не то) и она получила красивое и загадочное название Амазонка – в честь тех самых отважных воительниц, с которыми сражался Орельяна, и которых потом уже почти пятьсот лет никто не может найти.
Сам этот благородный испанский идальго-авантюрист умер всего через четыре года после своего триумфального возвращения, оставив больше описаний новых мест и непонятных до сих пор загадок, чем найденных им сокровищ исследованного им Нового Света.
Но он подарил человечеству новую мечту – о том, что где-то в джунглях Амазонки до сих пор существует загадочное племя женщин-воительниц, подобных тем, с которыми когда-то сражался легендарный герой античности – Геракл.
Неужели на свете до сих живут те самые амазонки?.
|
