Анатолий Никифорович БАРБАРАШ, к.т.н, с.н.с.
Кто из Читателей не слышал об архитектурной жемчужине Индии, усыпальнице Тадж-Махал?! Теперь вообразите, что ради объяснения её уникальной красоты, некий учёный-востоковед, наслышанный об индусских фокусниках, предположил, будто Тадж-Махал никто не строил. Просто, в 1652 году пришёл неизвестный босоногий факир, взмахнул палочкой, и за 10–35 секунды, на месте рощи, из Ничего возник 74-метровый беломраморный мавзолей с куполами, мозаикой из цветных камней, минаретами и чудесным садом.
Вероятно, ни один здравомыслящий человек не поддержал бы такого востоковеда. Но то, что невозможно для мраморных дворцов и других „малых форм”, почему-то оказалось возможным в космологии! Уже немало десятилетий в мировой науке господствует представление о Большом Взрыве, якобы создавшем из Ничего всю нашу Вселенную! Непонятное стремление убедить в этом человечество создало прочную (и порочную) тенденцию рассматривать любые экспериментальные данные только в свете гипотезы Большого Взрыва. Желание многих учёных демонстрировать преданность этой гипотезе перемешивается с чисто рекламным восхвалением каждого результата, чтобы налогоплательщик не усомнился в целесообразности понесённых затрат. Например, Интернет сообщил:
„Новая картина Вселенной получена благодаря первым данным, собранным зондом Wilkinson Microwave Anisotrophy Probe (WMAP) - маленьким спутником стоимостью 145 млн. долл., запущенным с помощью ракеты Delta-2 30 июня 2001 г. Зонд оборудован рядом инструментов для проведения предельно точных измерений космической микроволновой фоновой радиации, попросту говоря – того свечения, которое еще сохранилось после „большого взрыва”… Каждая цифра полностью вписывается в картину, опирающуюся на существующие теории, и точно совпадает с измерениями, полученными независимо, с помощью других инструментов, включая мощный космический телескоп Hubble.
– Поразительно, до какой степени все совпадает, – сказал Дэвид Шпергель, ученый из Принстона, также участвовавший в работе. – Очень похоже на то, когда сравниваешь отпечатки пальцев.
Средняя температура свечения – 4,9 градуса выше абсолютного нуля по Фаренгейту… Исследователи сравнивают карту неба, созданную благодаря WMAP, с разнообразными физическими моделями, основанными на конкурирующих гипотезах о природе Вселенной.”
Что и говорить, получение подробной карты микроволнового фонового излучения является важным экспериментом и заслуживает всякой похвалы. Особенно радуют слова о сравнении результатов с физическими моделями, основанными на конкурирующих гипотезах о природе Вселенной. Но радость улетучивается при дальнейшем чтении.
„Мы впервые в состоянии провести целенаправленный отбор специфических теорий инфляции”, – заявил Беннет. [Роб Стейн, The Washington Post, перевод Inopressa.Ru]
Другими словами, результаты измерений намечается сравнивать только с инфляционными вариантами гипотезы Большого Взрыва, но отнюдь не с другими концепциями! Как это напоминает яростную защиту церковью системы Птолемея во времена Николая Коперника, Джордано Бруно и Галилео Галилея!
Под давлением фактов гипотеза Большого Взрыва эволюционирует, и сегодня её название уже не соответствует новому содержанию, потому что выделение колоссальных количеств энергии – собственно взрыв – теперь не предусматривается. В ход пошли „инфляционные” (от inflation – раздувание) модели, предполагающие внезапное расширение пространства Вселенной, вместе с материей, за 10–35 секунды, от неощутимой планковской величины, практически, до современного состояния! Для перемещения даже грамма вещества со сверхсветовой скоростью нужна бесконечная энергия. Но инфляционные модели не считают расширение пространства движением материи и потому не предусматривают затрат энергии на разгон масс, как и гашения энергии при торможении. Остроумный выверт!
* * *
Легко заметить, что проблема Взрыва исчезает в случае вечной Вселенной. Но многим учёным трудно представить себе вечную Вселенную. Действительно, для нас понимание, как правило, означает отыскание подходящей аналогии, а найти в окружающем мире аналог вечности не удаётся.
Но ведь, тем более, нельзя вообразить Вселенную, возникающую из Ничего! Это противоречит законам сохранения – одним из главных завоеваний науки и человеческого опыта! Приверженцы Большого Взрыва обычно обходят эту проблему, переводя её на разговоры о „пульсирующей” Вселенной, многократно то расширяющейся, то сжимающейся до коллапса. Однако, пульсирующая Вселенная тоже бесконечна во времени, тоже вечна! Остаётся лишь сойтись на компромиссе, когда пульсации не доходят до коллапса и, скажем, не превышают единиц процентов.
Разговор о пульсациях расширения-сжатия в пределах единиц процентов, без коллапса и неограниченного разлёта галактик, приобретает смысл только в случае постоянного противоборства сил тяготения и отталкивания. С тяготением всё ясно, хотя, чтобы Исаак Ньютон заметил эту очевидную силу, Природе пришлось стукнуть его яблоком по голове.
Сложнее с отталкиванием. Ещё Альберт Эйнштейн понял, что без противоборства сил притяжения и отталкивания длительное существование Вселенной невозможно. Потом он взял свои слова обратно, но уже другие учёные принялись настаивать, что без отталкивания картину Вселенной, действительно, не объяснить.
Конечно, не объяснить! Вот только указать природу сил отталкивания никто не смог. Да и эксперименты не могли помочь, оттого что, по расчётам, сила отталкивания порядков на тридцать слабее земного притяжения.
Проблема сил отталкивания или, как её сейчас стали называть, проблема тёмной энергии Вселенной – не единственный нерешённый космологический вопрос. Например, наука стыдливо обходит загадку некомпенсированного роста энтропии и угрозы „тепловой смерти”, обрисовавшуюся ещё в 19-м веке в работах Рудольфа Клаузиуса.
С позиций автора, вся группа космологических загадок решается единой концепцией круговорота материи во Вселенной [1, 2, 3]. Суть её в следующем.
Галактическое и межгалактическое пространство заполнено разрежённым газом и пылью. В 1899 г. Пётр Николаевич Лебедев открыл давление света на твёрдые тела, а в 1907 г. – на газы. Поэтому можно полагать, что излучения, генерируемые галактиками, постепенно вытесняют газ и пыль за пределы галактических скоплений, создавая тем самым реактивные силы отталкивания.
В 1976 г., в Институте прикладной математики им. М. Келдыша было высказано предположение о существовании во Вселенной своеобразных „пустот” – областей, свободных от звёзд и галактик. Через год это подтвердили сотрудники Тартуской астрофизической обсерватории А. Саара, М. Йыэвээра и др. под руководством Я. Эйнасто. Дальнейшие исследования показали, что самые крупномасштабные неоднородности в распределении галактик носят „ячеистый” характер. В „стенках ячеек” много галактик и их скоплений, а внутри – пустота. Поперечник ячеек более 300 миллионов световых лет, толщина стенок 10–12 миллионов световых лет. Ориентировочный объём открытой учёными полости составил 1025 кубических световых лет. Так выяснилось, что скопления галактик образуют гигантские ячейки, напоминающие пчелиные соты.
По авторской концепции круговорота материи, газ и пыль, отталкиваемые излучениями галактик, в конце концов, попадают в огромные ячейки Вселенной, где они, при реальных скоростях полёта, могли бы путешествовать более миллиарда лет. Но в действительности, это путешествие оказывается менее продолжительным.
В мире элементарных частиц нет стабильности. Одни частицы спонтанно перерождаются в другие, а те – в третьи и т.д., причём события могут каждый раз хаотически выбирать один из нескольких возможных сценариев. Первым обнаружилось рождение пары электрон-позитрон из фотонов. Потом заметили и обратное превращение электронно-позитронной пары в фотоны. Но это было лишь началом. Обнаруживались другие превращения, и, наконец, сформировалось новое физическое мировоззрение, основанное на понятиях трансмутаций частиц.
В ряде случаев недолговечные частицы продлевают свою жизнь, объединившись с частицами других типов. Так, стабильный, казалось бы, нейтрон атомного ядра, если освободить его от внешних связей, распадается примерно через 16 минут, превращаясь в протон, электрон и антинейтрино. Есть и противоположные примеры. Например, протон, высокостабильный в свободном состоянии, может закономерно трансмутировать в нейтрон, позитрон и нейтрино, оказавшись в ядре атома, подверженного радиоактивному β+-распаду.
Одним из результатов, в широкой группе трансмутаций, является возникновение нейтрино. И они же часто оказываются в начале цепочек трансмутаций. Бывают электронные, мюонные и тау-нейтрино. После возникновения они, практически, ускользают от нас, как бы уходят в другой, недоступный нам мир. Огромные подземные и подводные сооружения, называемые детекторами нейтрино, регистрируя менее одного нейтрино из миллиарда миллиардов, лишь подтверждают реальность этого мира, но пока не позволяют разобраться в его подробностях.
В 1933 г. швейцарский астроном Фриц Цвикки при измерениях скоростей движения галактик одного из скоплений в направлении созвездия Волос Вероники, обнаружил существование какой-то скрытой массы. Галактики исследуемого скопления двигались со столь высокими скоростями, что для удержания их в скоплении, оно должно было обладать массой, примерно вдесятеро превышающей его видимую массу. Так „в поле зрения” учёных впервые попало невидимое вещество Вселенной. Дальнейшие исследования подтвердили, что невидимое или „тёмное” вещество Вселенной примерно в 10–20 раз превышает массу всего видимого мира.
Характерной особенностью невидимого вещества является то, что оно не тормозит, не ускоряет, не отклоняет движение небесных тел, и вообще, по-видимому, кроме тяготения, никак не взаимодействует с ними. Из известных элементарных частиц такими свойствами обладают только три типа нейтрино и соответствующие античастицы. Правда, учёные называют ещё несколько гипотетических частиц с подобными свойствами, но о них можно будет говорить, когда (и если) их существование подтвердится. Сегодня же нельзя не заметить, что свойства невидимого вещества Вселенной с предельной точностью совпадают со свойствами шести типов частиц – трёх нейтрино и трёх антинейтрино, отчего и сам невидимый мир логично назвать „нейтринным” миром.
Таким образом, мы пришли к модели Вселенной из двух миров – видимого и невидимого (или „проявленного” и „непроявленного” или „нейтринного”), слитых в едином пространстве и времени.
Понятно, что, кроме сил тяготения, видимый и невидимый миры связаны трансмутациями. Есть основания думать, что скорость протекания трансмутаций (их полупериод) сильно зависит от интенсивности силовых полей. Вероятно, именно это стало причиной возникновения гигантских „пчелиных сот” Вселенной – как раз в пустоте ячеек, вдали от гравитационных и других полей, частицы видимого мира (в том числе, „стабильные” протоны) за сотни миллионов лет полёта трансмутируют и переходят в „нейтринный” мир. Только этим можно объяснить удивительный факт сохранения глубочайшего вакуума в ячейках Вселенной, вопреки миллиардам лет притока газопылевой фракции.
Кроме гипотетических трансмутаций в пустоте ячеек, есть второй, более изученный поток материи из нашего, видимого мира в „нейтринный” мир. Этот поток определяется процессами рождения нейтрино при термоядерном синтезе в недрах звёзд, а также при распаде радиоактивных элементов. Но на данном этапе существования Вселенной такие процессы, вероятно, менее существенны для поддержания баланса в „нейтринном” мире.
Переход материи из нашего мира в „нейтринный” не может быть односторонним. Иначе „нейтринный” мир переполнился бы. Должен существовать и обратный поток материи, замыкающий круговорот. Где же он?
Часто круговорот использует два процесса-антипода, протекающих в диаметрально противоположных условиях. Испарение воды происходит при нагреве, а конденсация её в дождь или снег – при охлаждении. Если для перехода материи в „нейтринный” мир Природа создала колоссальные ячейки Вселенной, где, практически, нет силовых полей, то места возврата материи в наш мир логично искать как раз в зонах интенсивных гравитационных и прочих полей.
Одной из крупнейших загадок Вселенной, над решением которой бьются многие учёные, является бурное рождение вещества и энергии „из ничего” в ядрах квазаров и более спокойных галактик. Пытаясь объяснить источник вещества и энергии квазаров, В.А. Амбарцумян предположил, что ядра галактик и квазаров являются местом перехода вещества из дозвёздного существования, в форме недоступных наблюдению сверхплотных тел, в обычные для астрономии формы – в виде звёзд или разреженной межзвёздной среды. Произошедший с тех пор прогресс наблюдательной астрономии не дал подтверждений такой гипотезы.
Немецкий физик П. Иордан предположил, что во Вселенной существует особый, не обнаруженный (к моменту выдвижения этой гипотезы) вид материи, особый вид поля. Мол, у нас ещё просто нет инструментов для наблюдения подобного поля. Между тем, его энергия с течением времени постепенно, монотонно переходит (в квазарах) в обычные для нас формы – в энергию и массу элементарных частиц. Это поле назвали „полем творения”.
Идея П. Иордана не была поддержана учёными, так как противоречила положениям общей теории относительности (ОТО), согласно которой для замкнутой области, охватывающей ядро галактики, должен выполняться закон сохранения массы. Никакого появления вещества или энергии внутри выделенной области, без притока вещества или энергии извне, ОТО не допускает (интересно, что это положение не спасло науку от гипотезы Большого Взрыва!). Между тем, с позиций сегодняшнего дня, взгляды П. Иордана следует считать справедливыми. То, что он называл „полем творения”, выше мы назвали „нейтринным” миром.
* * *
А что происходит с излучениями, вытолкнувшими газ и пыль в пустоту ячеек? Часть энергии фотонов затрачивается на разгон выталкиваемых молекул. Энергия квантов должна снижаться, пока, за сотни миллионов лет беспорядочных контактов, они ни приобретут равновесную температуру, характерную для пустоты ячеек. Из-за диффузности процессов и огромных размеров ячеек, итоговое излучение должно обладать высокой равномерностью по направлениям, что заставляет сопоставить его с хорошо известным изотропным микроволновым излучением с температурой 2,73 К, которое сейчас ошибочно называют „реликтовым”.
При таком подходе „нейтринный” мир предстаёт перед нами в виде „чёрного ящика”, о котором пока известны лишь параметры входа и выхода. Но даже эти скудные данные впечатляют! Входом приходится считать пустоту ячеек, куда, как в огромные воронки диаметром в 300 миллионов световых лет, очень спокойно (так, что астрономы этого ещё не заметили) „сливается” разрежённая материя при криогенной температуре 2,73 К. А выходом „чёрного ящика” оказываются ядра квазаров и более спокойных галактик, диаметры которых составляют менее светового года. Через эти „микроскопические” (по космическим масштабам) „форсунки” в наш мир, со взрывами и другими феерическими эффектами, впрыскивается очень плотное вещество, нагретое до миллионов градусов и выше!
„Впрыснутое” вещество постепенно проходит все стадии понижения температуры, питая энергией процессы видимого мира. А через миллиарды лет, при температуре 2,73 К (которая почти точно в сто раз ниже температуры таяния льда 273,16 К), материя снова уходит в „нейтринный” мир. И там „гадкий утёнок” опять, как по волшебству, превращается в „белого лебедя” – в плотное, высокоэнергетичное вещество!
Можно сделать вывод – именно в „нейтринном” мире протекают неизвестные антиэнтропийные процессы, которые компенсируют и подавляющий рост энтропии, и далёкие от 100% КПД всех реальных процессов, и, наконец, обеспечивают энергией всё движение материи в нашем мире. Учёные давно заметили, что „движение есть форма существования материи”, но не объяснили, откуда миллиарды лет берётся энергия, нужная именно для такой формы существования.
Вот какие загадки ставит „нейтринный” мир.
Можно ли понять протекающие в нём процессы? Отчасти, можно. По крайней мере, можно понять происхождение энергии, нагревающей вещество в „нейтринном” мире от криогенных температур на входе до миллионов градусов на выходе. Самое удивительное – исходные процессы хорошо известны современной физике! Они протекают, почти что, перед глазами. Просто не нашлось подходящего яблока для соответствующей академической головы.
Напомним – одной из элементарных частиц, возникающих при распаде протона, является нейтрино, а при распаде нейтрона – антинейтрино. У нас на глазах из обычного вещества непрерывно рождается мир и антимир нейтрино! Но ведь это же создаёт колоссальную энергию! Просто, эта энергия нас не заинтересовала, потому что возникающие нейтрино и антинейтрино сразу уходят в неведомый „нейтринный” мир, куда нам вход закрыт.
Получается, что „нейтринный” мир – это как бы газ из смеси нейтрино и антинейтрино. Но почему же они не аннигилируют между собой? Будь всё по обычным правилам, со всех уголков неба должно было бы приходить излучение аннигиляции, изотропностью похожее на „реликтовое”, но отличающееся очень высокой температурой.
Однако такого излучения нет. Причину его отсутствия можно понять. Если взаимодействие нейтрино с обычным веществом происходит крайне редко из-за очень малого „сечения взаимодействия” нейтрино, то вероятность реакции нейтрино с антинейтрино определяется квадратом столь малой величины! Вероятность-произведение оказывается, практически, нулевым (надо думать, ниже какого-то порога).
И всё-таки, аннигиляция между нейтрино и антинейтрино происходит! Только происходит в условиях „насильственного” сближения их сильным гравитационным полем, например, в зоне ядра галактики. Нельзя забывать, что аннигиляция – это не просто выброс огромного количества энергии. Это, буквально, взрыв разнообразных цепочек трансмутаций, объясняющий бурное возникновения „из ничего” вещества и энергии в ядрах квазаров.
В таком свете, Вселенная предстаёт динамичной системой из двух взаимосвязанных объектов – из видимого и невидимого миров, объединённых круговоротом материи. Эти миры существуют в одном и том же пространстве и времени, они пронизывают друг друга. Как известно из теории автоматического регулирования, динамичная система взаимосвязанных объектов, обладающих разными постоянными времени, склонна к колебательному режиму. Её период колебаний определяется наиболее инерционным элементом, в нашем случае – очень массивным „нейтринным” миром. Размах колебаний определяется, в частности, балансом противодействующих факторов, или в нашем случае:
а) сил тяготения и
б) реактивных сил отталкивания (излучениями галактик) диффузного газопылевого вещества.
В процессе круговорота материи соотношение масс видимого и невидимого миров должно отвечать соотношению средних сроков пребывания материи в видимой и невидимой, нейтринной форме. Поскольку „нейтринный” мир в 10–20 раз массивнее нашего мира, можно ожидать, что среднее время пребывания материи в нейтринной форме в 10–20 раз больше среднего времени существования материи в нашем мире.
Так множество непонятных фактов сложилось в чёткую и логичную систему. Вырисовалась модель Вселенной без коллапсов, Больших Взрывов, беззаконных „точек сингулярности”, инфляций и прочих неприятностей. Её наименее доказанной частью стали представления о цепочках трансмутаций, переводящих газ и пыль – через пустоту ячеек Вселенной – в невидимый „нейтринный” мир. Но и эти представления – вполне в русле идеологии трансмутаций, возникшей из практического опыта.
Количество вещества, поглощаемого диском аккреции вокруг ядра Млечного Пути, не объясняет интенсивности излучения центральной области Галактики. Уже начиная с собственной, наиболее изученной галактики, мы вынуждены для объяснения реальных фактов предполагать приток вещества и энергии из „нейтринного” мира, вынуждены привлекать не бесполезную гипотезу Большого Взрыва, а концепцию круговорота материи между видимым и невидимым мирами.
Между тем, результаты исследований заставляют думать, что перетекание высокотемпературной материи из „нейтринного” мира в наш мир происходит не только в ядрах галактик (а ещё более – в ядрах их активных разновидностей, квазаров). В меньшей степени перетекание происходит в ядрах звёзд, и уж совсем медленно – в ядрах планет и их крупных спутников (например, Луны). И хотя эти процессы относительно слабы, оказывается, что без их учёта, в астрофизике концы с концами не сходятся.
Измерение периода пульсаций солнечной атмосферы позволило, по теории адиабатических пульсаций газовых шаров, рассчитать температуру в центре нашего светила, и она оказалась ниже, чем требуется для ожидаемых термоядерных реакций. Измеренная интенсивность потока солнечных нейтрино тоже оказалась ниже ожидаемой. Напрашивается вывод, что часть энергии Солнца возникает помимо термоядерных реакций.
Без перетекания энергии из „нейтринного” мира нельзя объяснить реальное излучение энергии Юпитером, Сатурном, Нептуном – все они стабильно излучают больше энергии, чем получают от Солнца.
Без медленного притока вещества из „нейтринного” мира нельзя объяснить и наши родные геофизические явления. С одной стороны, материки явно раздвигаются; измерена скорость расширения Атлантического океана. А с другой – процессы, которые могли бы вызвать перемещение материков, при проверке не обнаружены. Последствия перемещения (например, „поддвиг” океанского дна под материк) – не выявлены. Расходящиеся материки оказались, в то же время, неподвижными, миллиарды лет привязанными к одним и тем же, легко опознаваемым по химическому составу изолированным резервуарам магмы. Но все противоречия исчезают, когда гипотеза „плавания” материков заменяется гипотезой о возникновении нового вещества в земном ядре!
Свидетельства очень медленного притока вещества в центральные зоны небесных тел, с соответствующим растрескиванием коры, можно увидеть также на Марсе и Луне. Например, на Марсе, южнее тёмного Озера Тифона начинается грандиозное ущелье Копрат длиной свыше 2000 км, глубиной до 6 км и шириной около 120 км! Чем не Атлантический океан в миниатюре?!
В связи с меньшей массой небесного тела, этот процесс ещё слабее выражен на Луне. Тем ни менее, и она имеет многочисленные трещины с обрывистыми краями, шириной и глубиной в несколько сотен метров при длине до 350 км (трещина в районе кратера Триснекер). Более обширные трещины, шириной до 10 км, называют лунными долинами. Их длина – до 180 км и больше (например, прямолинейная долина в хребте Альп, с ровным дном и крутыми склонами).
* * *
Теперь можно понять, зачем Вселенной понадобился круговорот материи. Такой цикл бесконечно снабжает энергией наш мир, преодолевает рост энтропии и побочные потери энергии (низкий КПД), которые неизбежны в подавляющем большинстве процессов. Тем самым, создаётся важнейшая предпосылка для бесконечного существования Вселенной.
Но трудно говорить о вечности Вселенной, если она расширяется с околосветовой скоростью. Кстати, в противоречие с безудержным расширением Вселенной вступили и упоминавшиеся „пчелиные соты”. Закономерное формирование таких ячеек можно объяснить только процессами самоорганизации, уже неплохо изученными в биологии. Создана теория диссипативных структур, синергетика, введено представление об аутопоэзе. Они показали, что структуры, возникающие в ходе аутопоэза, не могут произвольно менять свой масштаб. Их характерные размеры довольно устойчивы. Как же могут сохраняться стабильные ячейки в быстро расширяющейся Вселенной? Пожалуй, не могут!
На основе представлений об аутопоэзе можно предположить, что совокупность электронных, мюонных и тау-нейтрино, в соответствии с особенностями этих частиц, делится в „нейтринном” мире на две фракции, которые условно можно назвать газообразной и жидкой. „Газообразная” фракция более или менее равномерно распределяется по объёму Вселенной, а более плотная и массивная „жидкая” фракция, не будучи в состоянии полностью заполнить пространство, самоорганизуется силами гравитации в ячеистую структуру, в стенки „пчелиных сот”. После этого, галактики нашего мира возникают не в произвольных точках, а лишь в местах расположения очень массивной жидкой фракции „нейтринного” мира.
Если же галактика почему-либо смещается из зоны жидкой фракции, её собственной гравитации становится недостаточно для удержания звёзд, и галактика рассыпается. Сообщалось о регистрации таких „рассыпавшихся” галактик Мейлин 1 и Мейлин 2, по строению похожих на обычные спиральные галактики, но имеющих, приблизительно при той же массе, на порядок больший диаметр. Естественно, что яркость таких галактик оказывается пониженной примерно на два порядка, и их с трудом удаётся разглядеть на фоне обычных галактик. Вероятно, есть ещё более „рассыпавшиеся” галактики, но их ещё труднее обнаружить.
Элементы концепции круговорота материи взаимосвязаны. Если бы излучения не выталкивали пыль и газ из скоплений галактик в пустоту ячеек – не было бы реактивной силы, уравновешивающей гравитацию, и Вселенную ожидал бы коллапс. Без превращения в пустоте ячеек видимой материи в „нейтринную”, без этого главного потока материи в „нейтринный” мир – ячейки переполнились бы веществом, а питание энергетического цикла Вселенной иссякло бы. Наконец, без обратного перехода материи из „нейтринного” мира в наш, через ядра галактик и звёзд – нарушилось бы снабжение видимого мира веществом и энергией, не возникали бы звёзды и галактики, разомкнулся бы круговорот двух форм материи.
* * *
Но вернёмся к быстрому расширению Вселенной, которое противоречит и её вечности, и устойчивости ячеек. Вывод о расширении имеет единственное, но очень серьёзное основание – красное смещение спектральных линий в излучениях далёких галактик. Его объясняют как эффект Доплера при удалении источника света. Но не водит ли нас Природа за нос? Не принимаем ли мы за эффект Доплера какого-то другой, ещё не известный нам механизм потери энергии фотонов?
Такое предположение возникает в связи с определённой гипотезой.
Элементарная частица рассматривается в квантовой теории как небольшой участок энергетического поля, к центру которого концентрация энергии возрастает до фантастических величин. Возможно, особые свойства нейтрино объясняются особым – сильно размытым – распределением энергии в таком „облачке”. Из-за этого обычный тип соударений – сгустка энергии одной частицы со сгустком энергии другой частицы – недостаточен для их взаимодействия. Встретившаяся частица в большинстве случаев свободно, без всяких последствий проходит сквозь размытое „облачко” нейтрино. Взаимодействие же происходит (как в классической пьесе) лишь при строгом единстве места, времени и содержания.
Единство содержания означает, что с нейтрино должна встретиться частица именно того типа, который создаёт ожидаемое взаимодействие. Единство места означает, что в момент взаимодействия расстояние между центрами частиц не должно превышать пороговую величину (возможно – квант расстояния). Единство времени – в момент взаимодействия отклонение собственных колебаний от нулевой фазы у каждой из взаимодействующих частиц не должно превышать пороговую величину (возможно – квант времени). Поскольку в такой ситуации взаимодействие с нейтрино определяется точным совпадением нескольких независимых случайных величин, его вероятность оказывается крайне низкой.
Фотон, летящий сквозь космическое пространство, способен встретиться с огромным количеством частиц „нейтринного газа”. Мы вправе предположить, что каждое из довольно редких взаимодействий фотона с нейтрино приводит к передаче от фотона к нейтрино минимального возможного количества энергии – так называемого кванта действия или постоянной Планка h = 6,626·10–34 Дж·с. Чтобы это объяснило реальное космологическое красное смещение, квант зелёного света с длиной волны λ = 530 нм должен взаимодействовать с нейтрино, по подсчётам, каждые 219 млн. км или каждые 12 минут 10 секунд полёта.
Возможность потери энергии фотона в космическом пространстве за счёт столкновений с различными частицами давно обсуждается астрофизиками. Но делался вывод, что при таких взаимодействиях свет испытывал бы заметное рассеивание, чего не обнаружено. Однако совершенно иной результат можно ожидать при пересечении фотоном размытого „облачка” энергии нейтрино. Из-за малой плотности энергии „облачка”, ожидаемое отклоняющее воздействие, перпендикулярное к трассе фотона, может оказаться очень слабым, меньше элементарного кванта действия (постоянной Планка), что равносильно его отсутствию. Если такой механизм фотон-нейтинных взаимодействий реален, то безудержное расширение Вселенной оказывается такой же иллюзией, как вращение Солнца вокруг Земли.
И уж, подавно, нет смысла дальше рассуждать о Большом Взрыве. Вселенная, несомненно, существует вечно – в колеблющемся противоборстве сил притяжения и отталкивания, в круговороте материи между видимым и более массивным, невидимым, „нейтринным” миром, в балансе энтропийных процессов и антиэнтропийной аннигиляции нейтрино.
Список литературы
Барбараш А.Н. Начало Жизни и модель Вселенной. // Любищевские чтения, 2002а (сборник докладов). – Ульяновск, Гос. пед. унив-т: Оргком. Любищевских чтений. С. 98–100.
Барбараш А.Н. Очерки о стереогенетике, молектронике, космологии. - Одес. н.-и. ин-т телевизионной техники. - Одесса, 2002б. - 88 с. - Деп. в ГНТБ Украины 22.07.02, № 118-Ук2002.
Барбараш А.Н. Всесвіт без Великого Вибуху. // Пульсар, 2002в, № 3, с. 48–50.
|
