Реферат: Должностное лицо как субъект преступления

ВВЕДЕНИЕ

1. АКТУАЛЬНОСТЬ исследования определяется не разработанностью в Российском уголовном праве такой важной проблемы, как должностные преступления. В связи с этим решающее значение приобретает вопрос о совершенствовании действующего Уголовного кодекса и деятельности Российского государства по защите интересов населения.

2. СТЕПЕНЬ РАЗРАБОТАННОСТИ:

Появление и развитие различных форм предпринимательской деятельности — характерная черта преобразований, происходящих в нашем обществе. Экономика реально начинает базироваться на различных формах собственности. Возникли многочисленные коммерческие и иные (некоммерческие) организации, аппарат которых не участвует в государственном управлении, но многие служащие аппарата этих организаций наделены управленческими полномочиями в структурах и, злоупотребляя данными полномочиями, они подчас способны причинить серьезный вред правам и законным интересам граждан, интересам организаций, в которых они работают или других организаций, общественным и государственным интересам. Это обстоятельство определило появление в новом Уголовном Кодексе России главы о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях.

Интересно, что преступления такого рода были известны еще русскому "Уложению о наказаниях уголовных и исправительных" 1885 года и "Уголовному уложению" 1903 года. Ответственность за аналогичные деяния предусматривает и современное уголовное законодательство многих зарубежных стран.

Одной из главных проблем, стоящих перед современным законодателем, является отличие преступлений, совершаемых лицами выполняющими управленческие функции в коммерческой или иной организации от аналогичных деяний должностных лиц, состоящих на государственной службе. Трудности в разграничении указанных преступлений испытывали и русские юристы, применяя отдельные нормы Уложения о наказаниях 1885 г. и Уголовного Уложения 1903 г. Практика признавала возможными виновниками должностных преступлений, и таким образом, приравнивала к должностным лицам, например, уполномоченных ярмарочного купечества, лиц, состоящих на службе в частном банке, которые хотя и не считались состоящими на государственной службе, но за подлоги несли уголовную ответственность наравне с государственными служащими. К должностным лицам, состоящим на государственной службе, приравнивались вольнопрактикующие нотариусы, врачи, служащие по казенной продаже питей, артельщики и некоторые другие категории служащих. Вместе с тем, авторы проекта редакционной комиссии к Уголовному Уложению 1903 г., признавая такую практику неверной, отмечали, что государственная служба разнствует от частной не только различием рода услуг, но и различием самой сущности возникающих отношений, поэтому частные служащие должны отвечать за общие уголовные деяния, а не за должностные преступления. Этот вывод актуален и ныне. Видимо, он учитывался законодателем при составлении Нового Уголовного Кодекса России, где четко разграничены преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (глава 23) и преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (глава 30).

Однако надо отметить, что по-другому решается этот вопрос в некоторых странах ближнего зарубежья. Поскольку уголовное законодательство советского периода предусматривало ответственность за должностные преступления только лиц, выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в государственных или общественных организациях, учреждениях, законодатели ряда государств (Украина, Беларусь, Молдова, Эстония) внесли изменения в определение должностного лица-субъекта должностного преступления, указав, что таковым является лицо, выполняющее соответствующие управленческие функции, организации, предприятии, базирующихся на любой форме собственности. Поскольку по своей социальной сущности и юридическим последствиям действия служащих коммерческих и иных организаций значительно отличаются от аналогичных действий публичных служащих, такое представляется принципиально не верным.

Вместе с тем, следует заметить, что разграничив преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях, выделять последние в отдельную главу не было необходимости ввиду отсутствия особого правоохраняемого объекта. Кроме того, в статьях указанной главы речь идет не только об экономической деятельности и о действиях служащих коммерческих организаций, но и функционеров политических партий, профессиональных союзов, фондов и других общественных объединений.

Если обратиться к зарубежному опыту правового регулирования отношений, возникающих в связи с совершением аналогичных преступлений, то можно отметить, что, например, в американском законодательстве, как на уровне штатов, так и в федеральном, деяния служащих коммерческих организаций не регулируются в качестве самостоятельной группы преступлений. Нормы об ответственности за них расположены в различных главах особенной части Уголовного Кодекса либо же вообще помещены в иных разделах Свода Законов США и отдельных штатов. Ни в Примерном Уголовном Кодексе ни в составленных за последнее время проектах нового федерального УК не содержится предложений о выделении норм об ответственности за преступления, совершаемые служащими корпораций в отдельную группу, раздел или как-то иначе.

Представляется, что лучшее решение, нежели в Новом УК России, найдено авторами Модельного Уголовного Кодекса для государств-участников содружества независимых государств. В нем выделяется специальная глава о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях, а аналогичные нормы рассматриваются наравне с другими преступлениями, которые совершаются вопреки установленного порядка предпринимательской и иной экономической деятельности.

В заключении нужно еще раз сказать, что изучение отечественного и зарубежного опыта правового регулирования отношений, возникающих в связи с совершением тех или иных преступлений позволяет луче узнать право своей страны, использовать достижения законодателей других государств. Все это помогает юристу глубже познать сущность исследуемых правовых вопросов.¹

3. ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ:

На основе рассмотренного опыта правоприменительной практики, отечественного уголовного права о субъекте преступления как должностное лицо поставлена цель – выработать практические предложения по совершенствованию уголовного права.

4. ЗАДАЧИ исследования вытекают из поставленной цели:

• исследовать развитие нормативных актов о должностных преступлениях в контексте уголовного права;

• выделить как позитивные, так и негативные моменты должностных преступлений;

• определить наиболее рациональные формы защиты граждан от должностных преступлений;

• выявить круг вопросов, подлежащих правовой регламентации в современный период развития законодательства о должностных преступлениях в Российской Федерации;

• сформулировать предложения по совершенствованию законодательства и защите граждан от должностных преступлений.

Все это и определило выбор темы настоящего дипломного исследования.

5. ПРЕДМЕТ И МЕТОД исследования.

Предметом исследования является специальный субъект преступления как должностное лицо. Так как в период построения цивилизованной экономики и становления демократического правового государства важная роль принадлежит органам государственной власти и исполнения, а также органам местного самоуправления. В связи с чем особенно опасны и нетерпимы преступные проявления органов власти и управления.

1.1. Понятие субъекта преступления

Субъектом преступления по уголовному праву признается лицо, совершившее запрещенное уголовным законом общественно опасное деяние (действие или бездействие) и способное нести за него уголовную ответственность. Субъект преступления – это один из элементов состава преступления, без которого уголовная ответственность невозможна.^

Физическое лицо, совершившее преступление, способно нести за содеянное уголовную ответственность, если обладает следующими признаками:

вменяемость;

достижение установленного уголовным законом возраста.

Положение о том, что субъектом преступления может быть лишь физическое лицо, вытекает из ряда статей УК. Так, в ст. 11-13 УК РФ говорится о том, что субъектами преступления и уголовной ответственности могут быть граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства. Ограничение круга возможных субъектов преступления физическими лицами означает, что субъектами преступления не могут быть юридические лица, т.е. предприятия, учреждения, организации,партии.^ Этот вопрос решен на законодательном уровне традиционно для отечественного уголовного права. Однако в теоретическом плане проблема ответственности юридических лиц в уголовном праве остается дискуссионной.

Дело в том, что с течением времени развитие научно-технического и социального прогресса заставляет нас отказываться от многих привычных представлений. По этой же причине перед нами нередко возникают неожиданные вопросы, отвечать на которые хотя и крайне трудно, но н6еобходимо. В сфере уголовного права один из таких сложных вопросов – уголовная ответственность юридических лиц. Как было отмечено, классическим принципом уголовного права является принцип личной ответственности виновного, т.е. ответственности лишь вменяемого, достигшего определенного возраста физического лица, совершившего запрещенное уголовным законом преступное деяние. Этот принцип бесспорно является одним из самых важных завоеваний человечества на его пути к цивилизации, прогрессу и демократии. Провозглашен он был еще в конце xvш в. в ходе Великой французской революции. Данный принцип вытеснил существовавшее до этого общее представление об уголовной ответственности не только за виновное совершение преступления, но и за причинение любых опасных и вредных последствий, сложившееся в феодальную эпоху. Последние же могли быть причинены и невменяемыми, и животными, и даже неживыми предметами (известно, например, что в России в 1553 г. был осужден за государственное преступление церковный колокол, «призывавший» народ к восстанию в Угличе; мятежный колокол был наказан кнутом и сослан в Сибирь). В рамке такого понимания уголовной ответственности органически вписывалась и ответственность юридических лиц (например, во Франции в xvii предусматривались уголовные наказания за преступления, совершенные корпорациями и общинами).

Тем не менее в более поздние времена ответственность юридических лиц была восстановлена, например в американском уголовном праве. В начале (на стыке прошлого и нынешнего веков) это было сделано в сфере хозяйственного уголовного права для борьбы с преступной деятельностью синдикатов и трестов. Разумеется, в этом случае соотвествущая корпорация, признаваемая виновной, не лишалась свободы, а приговаривалась к штрафу. Позднее в уголовном законодательстве США была предусмотрена уголовная ответственность общественных организаций, также наказываемых штрафом в рамках уголовного процесса. Наша правовая теория безапеляционно квалифицировалатакие уголовно-правовые установления как антидемократические, вызванные кризисом буржуазной законности. Однако в этот идеологический спор вмешались экологические проблемы, серьезно воспринятые в нашей стране лишь после Чернобыля.

Запад опережал нас как в понимании экологической проблемы в целом, так и в способах правового реагирования на нее. Уголовно-правовые санкции, применяемые за эти преступления, призваны были сделать экономически невыгодным занятие экологически вредной производственной или иной деятельностью для работников соответствующего предприятия, а не только для его хозяина и управленческого персонала. Штрафные санкции.применяемые к юридическим лицам, способны реализовать эту идею, а штрафы, применяемые к физическим лицам, - нет (в силу их существенного различия в размерах). Европейские страны задумались над этим еще в 70-х годах. Так, в 1978году Европейский комитет по проблемам преступности Совета Европы рекомендовал законодателям европейских государств встать на путь признания юридических лиц субъектами уголовной ответственности за экологические преступления. Такая рекомендация уже реализована в законодательстве ряда европейских стран (например Англии и Франции).

Следует отметить, что на эти рекомендации уже откликнулось наше административное право. В соответствии с принятым в декабре 1991 года. Законом РСФСР “Об охране окружающей природной среды” такие админиастративнор-правовые санкии, как штрафы , могут налогаться не только на должностных лиц и отдельных граждан, но и непосредственно на предприятия и организации, виновные в совершении экологических правонарушений.

Скептики обычно говорят, что можно установить предельно высокие штрафы в отношении конкретных виновников экологического преступления. Однако естественно, что возможность их вывплаты у физических и юридических лиц сильно отличаются. Часто “штрафную” проблему предлагают решить в рамках административного права, устанавливая в соответствующих нормах сколь угодно большие по размеру штрафы. Однако очевидно, что административно наказуемое экологическое правонарушение не может быть уравнено по степени общественной опасности, а проще говоря, по степени тяжести возможных или уже наступивших последствий с экологическим преступлением. Довод против предлагаемого решения является и то, что в настоящее время специально уполномоченные органы в области оохраны природы могут принять решение об ограничении или приостановлении деятельности предприятий и иных объектов, если их деятельность является экологически вредной (например, с превышением лимитов выбросов и сбросов загрязняющих веществ). Но почему же такая санкция не может быть применена судом в рамках уголовного процесса? Уж если мы говорим о законности, о правовых началах борьбы с экологическими преступлениями, то уровень законности в уголовном процессе на несколько порядков выше, чем в административном. Следует учитывать и возможность возмещения ущерба, причиненного окружающей среде, в порядке гражданского иска в рамках уголовного процесса. И в этом случае права потерпевших от экологического преступления (человек, общество и природжа) будут куда надежнее защищены, чем при другой форме судебного или иного производства.^

Ответственность юридических лиц в уголовном праве не случайно возникла в странах с рыночной экономикой. И если мы всерьез думаем о разгосудаствлении и приватизации собственности, включая и промышленные предприятия, то решение о возможной уголовной ответственности юридических лиц неизбежно будет принято и у нас. Что толку от того, что в результате чернобыльской трагедии несколько конкретных ее виновников были осуждены к длительным срокам лишения свободы? Что проку было в том, если бы мы успели препроводить в места не столь отдаленные двух-трех руководителей бывшего Минводхоза за то, что строительство так называемых оросительных каналов привело к засолению десятков тысяч гектаров пахотной земли? А вот если бы за преступные опыты по переделыванию природы в рамках уголовного процесса была бы установлена вина организации (Минводхоза как такового) и ее деятельность по приговору суда была бы приостановлена, а сама организация распущена или запрещена (может быть, вместе с соответствующими проектными институтами, разрабатывавшими свои преступные в экологическом смысле проекты), поскольку проку было бы куда больше.

Конечно, поднятый здесь вопрос касается не только экологических преступлений . Рынок и рыночные отношения едва ли не неизбежно приведут нас и к ответственности корпораций за хозяйственно-экономические преступления. Возвращаясь же к проблеме уголовной ответственности юридических лиц в целом, зададимся вопросами: как же быть с классическими принципами уголовного права? Неужели придется поступиться ими? Переоценить и отказаться от них? Делать этого не следует. Как отмечалось, ответственность юридических лиц вполне может сосуществовать с принципом личной виновной ответственности и дополнять его.

В теории уголовного права предложения о возможности признания юридического лица субъектом преступления стали всерьез обсуждаться с 1991 года¹. Положительно этот вопрос был решен и в обоих предварительных проектах УК, положенных в основу нового УК РФ.² Однако при обсуждении и голосовании проекта в первом чтении в Государственной Думе данное предложение не прошло, и новый УК в этом отношении остался на прежних позициях.

Субъектом преступления должно быть обязательно вменяемое лицо, т.е. способное осознавать фактический характер и общественную опасность своего действия (бездействия) либо руководить ими. Лица невменяемые (ст.21 УК РФ), лишенные такой способности вследствие расстройства психики, не могут быть субъектами преступления. Вместе с тем очевидно, что даже у психически здорового человека указанная способность сознания и воли возникает только по достижении определнного возраста. В сязи с этим уголовный закон устанавливает определенный возраст (ст.20 УК РФ), по достижении которого лицо может быть привлечено к уголовной ответственнности за совершенное преступление.

Указанные три признака являются общими юридическими признаками субъектами преступления. Они являются обязательными признаками любого состава преступления, и отсутствие одного из них означает отсутствие в деянии состава преступления.³

Вместе с тем в ряде случаев в Особенной части УК РФ предусматривается ответственность лиц, обладающих кроме общих еще и дополнительными признаками, характеризующими субъекта соответствующего преступления. Например, субъектом преступлений против военной службы⁴ могут быть только воннолужащие, проходящие воинскую службу по призыву или контракту в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, а также граждане, прибывающие в запасе, во время прохождения ими военных сборов и некоторые другие лица. Эти дополнительные признаки превращают соответствующее лицо в специального субъекта преступления. Субъектом государственной измены может быть лишь гражданин Российской Федерации⁵.

От понятия субъекта преступления необходимо отличать понятие личности преступника. И то, и другое понятие относятся к одному и тому же лицу – лицу, совершившему преступление, Однако содержание этих понятий и главное – их юридическое (уголовно-правовое) значение не совпадают. Как уже отмечалось, субъект преступления – это совокупность тех признаков, без которых нет и не может быть либо никакого состава преступления (общие признаки), либо определенного состава преступления (признаки специального субъекта преступления). Отсутствие любого из этих признаков означает и отсутствие в конкретном вслучае состава преступления, а следовательно, и непривлечение лица к уголовной ответственности.

В отличие от этого признаки личности преступника не сводятся к признакам состава преступления. Например, социально-психологические и биологические признаки лица, совершившего преступление, не охватываются конструкцией состава пртеступления. Проблема личности преступника изучается криминологией с привлечением методов и методик самых различных наук – как изучающих социальные явления, так и естественных наук (медицины, биологии, в том числе и генетики). В криминологии признаки личности принято сводить к трем основным компонентам: 1) социальному статусу личности, что определяется принадлежностью лица к определенной социальной группе и социально-демограцической характеристикой (пол, возраст, образование, семейное положение); 2). Социальным функциям личности, включающим совокупность видов деятельности лица в системе общественных отношений как гражданина, члена трудового коллектива, семьянина; 3) нравственно-психологической характеристике личности, отражающей ее отношение к социальным ценностям и выполняемым социальным функциям* (например, случайные преступники, профессионалные преступники и т.д.).

Признаки личности преступника также могут иметь уголовно-правовое значение, влияя в ряде случаев на индивидуализацию наказания либо на освобождение от него. Так, личность виновного учитывается при определении вида и размера наказания (ст.60 УК РФ), в качестве обстоятельств, смягчающих или отягчающихнаказание (ст.61,63,64 УК РФ), при решении вопроса об условном осуждении (ст. 73 УК РФ), при решении вопроса об освобождении от наказания в связи с болезнью (ст 81 УК РФ). Однако признаки личности (в отличие от признаков субъекта преступления) могут и не иметь уголовно-правового значения. Так для большинства преступлений безразличным является пол виновного, его возраст в рамках совершеннолетия, его образование и род занятий. Все эти признаки, как правило, не влияют на уголовную ответственность и наказание. Для криминологической же характеристики как преступлений, так и лиц, их совершивших, эти признаки не только не безразличны, но имеют важное значение. Именно с учетом этих признаков могут быть, например, определены меры предупреждения соответствующих преступлений.

В теории уголовного права существует понятие не только общего субъекта преступления, но и так называемого специального субъекта. Этот вид субъекта преступления кроме признаков, характеризущих его как физическое, вменяемое и достигшее определенного возраста лицо, характеризуется еще и дополнительными признакми, предусмотренными Особенной части УК. Эти признаки могут быть классифицированы следующим образом:

по гражданству субъекта: субъектом государственной измены (ст.25 УК РФ ) может быть только гражданин Российской Федерации, а субъектом шпионажа (ст. 276 УК РФ) – только иностранный гражданин или лицо без гражданства;

по полу: непосредственным исполнителем изнасилования (ст. 131 УК РФ) может быть только мужчина;

по возрасту : например, субъектом вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления (ст.150 УК РФ) может быть только совершеннолетний:

по семейно – родственным отношениям : субъектом злостного укловнения от уплаты средств на содержание детей могут быть только родители, а нетрудоспособных родителей – совершенноетние и трудоспособные дети (ст. 157 УК РФ);

по должностному положению и профессиональным обязанностям: субъектом нарушения правил по технике безопасности или иных правил охраны труда может быть лицо, на котором лежали обязанности по соблюдению этих правил (ст. 143 УК РФ);

по отношению к воинской обязанности : субъектом уклонения от прохождения военной или альтернативной службы может быть лицо, в законном порядке призываемое на военную или альтернативную службу (ст 328УК РФ), субъектами преступлений против военной службы могут быть лишь военнослужащие, проходящие военную службу по призыву либо контракту в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, или граждане, пребывающие в запасе во время прохождения ими военных сборови некоторые другие категории лиц (ст. 331 УК РФ);

по другим основаниям (например, свидетели, эксперты и переводчики – ст. 307 УК РФ)

Признаки специального субъекта – это дополнительные признаки состава преступления. Их специфика, как и факультативных признаков, характеризующих другие элементы состава преступления (объективную и субъективную сторону преступления), выражается в том, что они:

А.) могут выступать конструктивными признаками состава преступления, без которых данный состав отсутствует. Например, субъектом неправомерных действий при банкротстве (ст.195 УК РФ) может быть лишь руководитель или собственник организации – должника, а равно индивидуальный предприниматель. Если же эти действия совершены иным служащим предприятия, данный состав преступления отсутствует;

Б) могут выступать квалифицирующим признаком, образующим состав преступления при отягчающих обстоятельствах. Так, если присвоение чужого имущества, вверенного виновному, совершается с использованием им своего служебного положения, такие действия квалифицируются по п. “в”ч. 2 ст. 160УК РФ;

В) могут иметь значение для индивидуализации наказания, выступая в качестве обстоятельства, смягчающего или отягочающего его (например, п. “м” ч. 1 ст. 63 УК РФ в качестве отягочающего обстоятельства предусматривает совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения или договора).

К проблеме определения субъектов преступлений против интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях на страницах “Российской юстиции” обращались многие авторитетные авторы, в частности профессора Б.Волженкин, П.Яни. Однако считать ее разрешенной преждевременно.¹

Существенным содержательным отличием понятия должностного лица в действующем УК (примечание 1 к ст. 285) от определения должностного лица, дававшегося в примечании к ст. 170 УК РСФСР, является то, что из категории должностных лиц выпадают лица, выполняющие определенные функции в государственных предприятиях. Это прежде всего начальники производств, главные инженеры, генеральные директора государственных и муниципальных унитарных предприятий. Таковые согласно закону теперь являются управленцами коммерческих и иных организаций и в случае совершения ими злоупотреблений должны привлекаться к уголовной ответственности по по статьям главы 23 УК.

В этой связи вызывает удивление положение, содержащееся в п.10 постановления Пленум Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. “О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения”, где внимание судов обращено на то, что в случаях, когда виновным в совершении экологического преступления признается должностное лицо государственного предприятия… оно должно нести ответственность по соответствующей статье за совершение экологического преступления, а при наличии в действиях признаков злоупотребления должностными полномочиями… несет также ответственность соответственно по ст. 285 УК РФ.

Кроме того, необходимо отметить, что п.6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 года “О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе” расширяется перечень лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях за счет отнесения к ним также поверенных, представляющих в соответствии с договором интересы государства в органах управления акционерных обществ (хозяйственных товариществ) , часть акций (доли, вклады) которых закреплена в федеральной собственности.

Факт, что значительное число практических работников подвергают критике современное законодательное определение должностного лица и предлагают вернуться к тому, чтобы к должностным относить и лиц, занимающих определенные должности на государственных и муниципальных предприятиях. Данное предложение представляется неприемлемям в связи с тем, что положения УК РФ напрямую коррелируют с нормами Гражданского кодекса и, в частности, со ст. 50.

Несомненно интерес представляет подход к разграничению рассматриваемых категорий работников в уголовном законодательстве зарубежных стран. Так, в Примерном уголовном кодексе США предусмотрено деление субъектов коррупции на: публичных служащих и субъектов коммерческого взяточничества, куда относят и адвокатов, врачей, бухгалтеров, директоров инкорпорированных или неиркорпарированных объединений. Замечу таже, что согласно американскому законодательству партийные должностные лица отвечают за коррупционные преступления наряду с государственными служащими, а преступления тех и других относятся к посягающим на деятельность публичной администрации. По мнению американского законодателя, деятельность политических партий – это не сфера частного бизнеса, а сфера общественных интересов, тесно переплетаемых с государственными. Некоторые российские криминалисты (профессор А. Наумов) считают, что такой зарубежный опыт следует переверять и вывести партийных чиновников из круга субъектов преступлений, предусмотренных главой УК о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях, сделав их субъектами преступлений против государственной власти и интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Вставать на такую позицию, на мой взгляд, нельзя В соответствии со ст. 10 Конституции РФ государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Отождествление партийных функционеров с должностными лицами, выполняющими функции представителей власти, равнозначно слиянию партийного и государственного аппарата.

В российской следственной и судебной практике возникает еще немало трудностей при решении вопросов о признании отдельных категорий работников должностными лицами и имеются тенденции как к расширению, так и к сужению круга лиц, признаваемых субъектами должностных преступлений.

В теории остается дискуссионный вопрос об отнесении к должностным лицам врачей и преподавателей. Исходя из материалов судебной практики последних лет преподаватель государственного учебного заведения признан субъектом должностного преступления. Так, Курганским областным судом 5 ноября 1998 года М. Осужден по ч. 2 ст.173, ст. 175. УК РСФСР, п. “б” ч. 4 ст. 290 и ст. 292 УК РФ. Он признан виновным в неоднократном получении взяток от студентов заочного факультета Курганского госуниверситета, должностных и судебных подлогах, совершенных в 1996-1997 годах.

В кассационных жалобах осужденный и его адвокат просили об отмене приговора и прекращении производства по делу за отсутствием события и состава преступления, так как, по их мнению, преподаватель университета не является должностным лицом, т.е. субъектом преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 11марта 1999 г. жалобы оставила без удовлетворения, а приговор частично изменила , указав, что М., работая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия студенческих экзаменов. Несдача студентом экзамена, т.е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию и мог быть отчислен из вуза.

Поскольку М. Выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно-распорядительными функциями, а значит субъектом должностных преступлений, которые указаны в примечании 1 к ст. 285 УК РФ и в примечании к ст. 170 УК РСФСР.

Таким образом, с доводами жалоб о том, что М. Не являлся субъектом должностного преступления, высшая судебная инстанция обоснованно не согласилась.

Другой пример. Ставропольским краевым судом 27 июля 1999 года Ш., председатель медицинской комиссии при городской поликлинике, осужден по п. “б” ч.4 ст.290 УК РФ. Он признан виновным в том, что, являясь врачом-терапевтом городской поликлиники и по совместительству – заместителем заведующего горздравотделом администрации г. Невинномысска, назначенным на должность председателя медицинской водительской комиссии при поликлинике, злоупотребляя своим служебным положением, из корыстных побуждений в течение 1997-1998 гг. при приеме граждан, проходящих медицинскую комиссию, получал взятки за выдачу медицинских справок о профессиональной пригодности.^

Считаю верным, что общим основанием для признания тех или иных лиц должностными следует считать характер выполняемых ими функций. Одни и те же категории работников по характеру и содержанию деятельности могут выполнять ифункций, связанные с административно-хозяйственными либо организационно-распорядительными обязанностями, и функции профессиональн6ые. Поэтому решающим признаком в этих случаях будет установление того, выполняло ли данное лицо в конкретном случае должностные или профессиональные функции. Этот критерий применим ко всем названным и другим категориям работников.

В заключение остановлюсь на основных тенденциях развития законотворчества в уголовно-правовом определении понятий “должностное лицо” и “лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях”. В связи с подготовкой ратификации Россией Европейской конвенции об уголовной ответственности за коррупцию (1999 г.) был разработан законопроект “О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации”, в том числе в примечания к ст.ст. 201, 204,285. Предлагаемое им понятие должностного лица (новая редакция примечания к ст. 285 УК) имеет принципиально иное звучание, нежели сейчас, поскольку признает в качестве такового, помимо представителей власти, “лиц,замещающих государственные должности в федеральных органах государственной власти, органах государственной власти субъектов Российской Федерации, в иных государственных органах, образуемых в соответствии с законодательством Российской Федерации, замещающих муниципальные должности, предусмотренные уставом муниципального образования, а также лиц, представляющих интересы Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования в какой бы то ни было российской или международной организации”. В качестве таковых также признаются должностные лица иностранных государств,которые занимают назначаемые или выборные должности в органе законодательной, исполнительной или судебной власти иностранного государства, либо отправляют государственные функции в интересах иностранного государства, либо являются сотрудниками межправительственной, межгосударственной или иной международной организации. Эта новелла обусловлена ст.ст. 1,3-6, 9-11 Конвенции, устанавливающими обязанность государства законодательно обеспечить уголовную ответственность за получение взятки независимо от занимаемой в государстве должности.

Законопроект, учитывая требования ст.ст. 6 и 7 Конвенции, по иному, чем в действующем российском законодательстве, формулирует и понятие “лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях”, поскольку признает в качестве таковых служащих организации. Повышенная ответственность предусматривается при этом для руководителей организации , ее филиала, представительства или другого обособленного подразделения.

Вместе с тем использование понятия “руководитель” при определении субъекта преступлений, предусмотренных ст.ст. 201,204 УК, представляется ряду экспертов, в частности из Следственного комитета при МВД РФ, неоправданным, так как коммерческая и иная организация вправе самостоятельно устанавливать статус лиц, выполняющих управленческие функции. В данной ситуации формальный статус лица, занимающего должность руководителя организации, и реальный объем его полномочий (по управлению имуществом организации и распоряжению деятельностью иных работников организации) могут значительно отличаться. При этом функции по управлению организацией фактически может осуществлять лицо, формально не занимающее должность руководителя.

Сформированная редакция п.1 примечания ст. 201 УК, в соответствии с которой “под руководителем организации понимается лицо, котрое… уполномочено выступать от ее имени”, также, по моему мнению, не может быть принята, поскольку она фактически определяет в качестве субъекта преступления лицо, выполняющее не управленческие, а представительские функции. Необходимо учитывать, что в одной организации указанные функции могут осуществляться разными лицами.

Предлагаемая редакция примечания к ст. 285 УК, по мнению кандидата юридических наук А. Павлинова, представляется неудачной, так ка отрывает понятие “должностное лицо” от характера выполняемых функций (исключено указание на выполнение лицом организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных функций). Дефиниция весьма громоздка и расплывчата, без достаточных оснований значительно увеличивает круг лиц, которые могут быть признаны должностными.

Разработчиками одного из первых проектов федерального закона “О борьбе с коррупцией” (так и не принятого), а позднее рядом ученых также высказывались идеи о пересмотре круга субъектов должностных преступлений. Не со всеми из них можно согласится. Так, вызывает возражение предложение о введении уголовной ответственности юридических лиц. Оно не согласует с принципом личной виновной ответственности, общепринятым в доктрине российского уголовного права. Индивидуальная уголовная ответственность (чаще всего, высокопоставленного должностного лица) в таком случае превратится в коллективную. Неприемлемой мне представляется идея о расширении круга субъектов взяточничества.

1.2. Специальный субъект преступления.

Специальный субъект – это лицо, которое, кроме общих признаков субъекта, обладает еще дополнительными признаками, указанными в диспозиции уголовно-правовой нормы, отражающими специфические свойства преступника. Указание в диспозиции нормы на признаки специального субъекта означает, что не всякое физическое, вменяемое, достигшее указанного в законе возраста лицо, причинившее вред обществу, может быть привлечено к уголовной ответственности. Уголовный закон иногда ограничивает круг лиц, которые могут нести уголовную ответственность путем указания на определенные, специфические черты субъектов.

Признаки специального субъекта по своему содержанию очень разнообразны. В УК 1996 года содержится около 40 процентов составов со специальным субъектом. Признаки специального субъекта могут относиться к различным характеристикам личности преступника: к занимаемому положению по службе или работе, должности, профессии, к отрицательной характеристике, связанной с совершением преступления, к военной обязанности, семейному положению. Например, субъектом преступления, пр6едусмотренного ст.264, может быть не любое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста, а только обладающее определенными в законе особенностями – оно должно быть лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством. В данном случае особенности субъекта связаны с характером его деяния в сфере движения и эксплуатации транспорных средств (водитель, лицо, управляющее транспорным средством); субъектом преступления, предусмотренного ст. 143 УК, - лицо, на котором лежали обязанности по соблюдению правил охраны труда. Статья 305 УК, устанавливающая ответственность за вынесение заведомо неправосудного прговора, решения или иного судебного акта, называет в качестве специального субъекта судью.

Общие признаки субъекта не указываются в диспозиции норм Особенной части УК, они вынесены законодателем в качестве общих принципиальных положений в Общую часть. Общая же часть не дает определения понятия специального субъекта. Признаки, характеризующие специальный субъект, указываются в диспозициях уголовно-правовых норм Особенной части УК. Иногда нормы со специальным субъектом выделяются в отдельные главы, создавая целые системы норм, где и определяются признаки специальных субъектов в норм6е Особенной части УК. В Особенной части УК содержатся две такие главы: гл. 30- преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и гл. 33 – преступления против военной службы. В примечаниях к ст. 285 УК описяваются признаки специального субъекта для должностных преступлений, особенность которых заключается в том, что они могут совершаться только с использованием обязанностей по службе и благодаря служебному положению лица, являющегося субъектом преступления. Лица, не занимающие определенного служебного положения, просто физически не смогли бы выполнить деяния, предусмотренные в гл. 30 УК. Субъектами воинских преступлений являются лица, на которых распостраняется Положение о прохождении воинской службы: военнослужащие, проходящие военную службу по призыву либо по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, военнообязанные, пребывающие в запасе, во время прохождения ими военных сборов, а также военные строители военно-строительных отрядов или частей (ст. 331 УК). Только эти лица могут отвечать за преступления против установленного порядка несения воинской службы по нормам гл. 33 УК.

Иногда признаки специального субъекта не указываются в конкретной форме Особенной части УК, но их можно уяснить путем систематического, логического и грамматического толкования нормы. Например, ст. 124 устанавливает ответственностьза неоказание помощи больному. Закон не называет прямо субъекта преступления, но указывает на его существенный признак: обязанность этого лица оказывать помощь больному по закону или по специальному правилу. В соответствии со специальными правилами, установленными компетентными органами здравоохранения РФ, все медицинские и фармацевтические работники( врачи, акушеры, фельдшеры, медицинские сестры, провизоры и другие работники) обязаны оказывать первую неотдложную помощь гражданам в дороге, на улице, в иных общественных местах и на дому.

В некоторых нормах при определении субъекта законодатель употребляет характеристики, свойственные только работникам определенных государственных систем. Глава 31 Особенной части УК содержит ряд норм, в которых определяется ответственность за преступления против правосудия, совершаемые должностыми лицами органов правосудия: дознавателем, следователем, прокуром, судьей, работником милиции (ст. 299-305).

По общему правилу субъектами преступлений по уголовному праву РФ могут быть как граждане Российской Федерации, так и иностранные граждане и лица без гражданства (ст. 11-12 УК). Однако в Особенной части УК содержатся две норы, в которых установлена ответственность лиц, характеризующихся признакми специального субъекта, исходя из государственно-правового положения. Статья 275 УК – государственная измена – называет в качестве субъекта преступления только гражданина Российской Федерации; ст. 276 УК – шпионаж – указывает, что шпионаж в пользу иностранного государства, иностранной разведки, иностранной организации или их представителей может быть совершен только иностранным гражданином или лицом без гражданства.*

Признаки специального субъекта могут быть классифицированы следующим образом:

по государственно-правовому положению: гражданин РФ (ст.275), иностранный гражданин и лицо без гражданства (ст. 276);

по демографическому признаку: по полу – мужчина (ст.131); по возрасту – совершеннолетний (ст. 150, 151);

по семейным, родственным отношениям – родители и лица их заменяющие, дети (ст.156,157);

по отношению к военной обязанности: призывник (ст.328); военнослужащий и военнообязанный (ст.331 –352);

по должностному положению: должностное лицо (ч. 2 стт.137 и 138; ч.3ст.139;ч.2ст.144;ст.145 и 149;ст.285 –288,289,290);

по должностному положению лиц, работающих в специальных государственных системах: дознаватель, следователь, прокурор, судья, работник милиции (ст. 299 – 305, 310,311);

по профессиональным обязанностям: врач, другие медицинские т фармацевтические рабротники (ст.124,128);

по характеру выполняемой работы: лицо, которому сведения, составляющие государственную тайну, были доверены по службе или работе (ст.283,284), член избирательной комиссии, инициативной группы или комиссии по проведению референдума (ст.142), связанный со службой движения, эксплуатации или ремонта транспорта (ст.263,266); работник торговли и других организаций, осуществляющих реализацию товаров или оказывающих услуги населению (ст.200).

по занимаемой должности: капитан судна (ст270), лицо, ответственное за техническое состояние транспорного средства (ст. 266), командир воздушного судна (ст.271).

по характеру обязанностей граждан в отношении государства: свидетель, потерпевший, эксперт, переводчик (ст.307, 308);

по особому положению лица в отношении потерпевшего: лицо, на иждивении или в подчинении которого находжился потерпевший (ст. 125,133);

по особому положению лица, связанному с совершением преступления: лица, отбывающие лишение свободы, ранее судимые, осужденные за тяжкие преступления, лица, находящиеся под стражей (ч.3 ст.158,159,161,162; ст.313,314);

по другим обстоятельствам: водитель или лицо, управляющее транспортным средством (ст.236).

Предложенная классификация не является исчерпывающей и единственной в науке уголовного права. В юридической литературе высказываются и иные мнения по данному вопросу. Как правило, особые свойства субъекта, получившие в науке наименование специалльного субъекта, большей частью связаны с его особыми обязанностями перед другими лицами и государством. Источники этих обязанностей могут быть различными : Конституция РФ, Закон о гражданстве, Федеральный закон о воинской обязанности и военной службе, Кодекс законов о труде, Семейный кодекс, должностные инструкции, Правила дорожного движения и другие правовые акты.

Установление признаков специального субъекта при квалификации преступления имеет большое значение. Исходной позицией в правильном решении этого вопроса будет положение о том, что общественно опасное деяние будет признано преступлением только тогда, когда в нем будут установлены все признаки состава преступления. Следовательно, установление признаков специального субъекта является столь же необходимым, как и определение прризнаков общего субъекта.

Признаки специального субъекта в теории уголовного прва получили название факультативных признаков в общем понятии состава преступления, поскольку они не являются обязательными для всех конкретных составов преступлений. Признаки специального субъекта указываются хотя и в значительном числе сотавов, но не во всех. Значение этих признаков проявляется различно.

Во-первых, когда признаки специального субъекта являются конструктивными, т.е. закон включает их в основной состас преступления. Тогда признаки специкального субъекта являются обязательными. Лица, не отвечающие требованиям специального субъекта, указанным в конкретном уголовно-првовой норме, не могут быть привлечены к уголовной ответственности по данной статье, хотя они и совершили действия, предусмотренные диспозицией данной нормы.

Статья 285 УК предусматривает ответственность за злоупотребление по службе только должностных лиц, которые используют свои служебные полномочия вопреки интересам службы в корстных или иных личных интересах, если эти деяния повлекли существенный вред охраняемым законом интересам общества и государства. Примечания к этой статье, раскрывая признаки должностного лица, в частности, указывают, что таковыми являются лица, являющиеся представителями власти или выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах; органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях , в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации. Исполнение тех же функций в общественных или кооперативных организациях не образует признаков состава злоупотребления служебным положением.

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассматрива дело П. В порядке протеста, осужденного Свердловским районным народным судом г. Москвы по ч. 1 ст.170 УК*, не установила признаков субъекта данного преступления. П. Был признан виновным в злоупотреблении служебным положением, причинившем существенный вред общественным интересам. П., работая председателем проектно-строительного кооператива объединения “Промстрой” в г. Москве, был наделен, согласно уставу кооператива, организационно-распорядительными функциями. Используя с корыстной целью свое служебное положение, он, в нарушении устава, без согласия правления и общего собрания кооператива дал указание подчиненным работникам оформить продажу девяти самосвалов, находившихся в собственности кооператива, по заниженной цене в пользу частной фирмы “Полан”, единственным владельцем которой был он сам, чем причинил существенный вред кооперативу. По мнению Судебной коллегии, фактические обстоятельства были установлены народным судом правильно, но юридическая квалификация была дана неверно. Кооператив, возглавляемый П., не является государственным учреждением, поэтому П. Не может быть признан должностным лицом. Действия П по продаже самому себе девяти самосвалов не образуют признаков преступления, предусмотренного ст. 170 УК, в связи с чем все судебные решения по данному делу подлежит отмене, а уголовное дело в отношении П.- прекращению за отсутствием признаков состава преступления.*

Во-вторых, дополнительные признаки субъекта могут быть включены в конструкцию не основного сотава, а в сотав с отягчающими обстоятельствами. В этом случае они тоже являются обязательными для квалификации преступления.

Статья 290 УК (получение взятки) предполагает в качестве субъекта основного состава только должностное лицо (первое значение дополнительного признака субъекта). Часть 3 данной статьи указывает специальную характеристику должностного лица в виде его ответственного положения: лицо, занимающее государственные должности Российской Федерации или субъекта Российской Федерации или являющиеся главой органа местного самоуправления. Как выидно, дополнительный признак специального субъекта включен законодателем в конструкцию состава с особо отягчающими обстоятельствами, поэтому должен учитываться судом при квалификации преступления, как и в первом случае. Отсутствие этого признака в совершенном преступлении означает, что деяние не содержит признака сотава, указанного в ч. 3 ст.290 УК, и должно быть переквалифицировано на основной состав преступления.

Президиум Верховного Суда РФ не усмотрел признаков должностного лица, занимающего ответственное положение, в деле Ж., осужденного по ч.3ст.173 УК*. Ж., работая прокурором отдела по надзору за следствием и дознанием в органах внутренних дел Покуратуры г.Москвы, был признан виновным в получении от П. Взятки за оказание помощи в благоприятном исходе уголовного дела П и за организацию необходимой консультативной помощи. Президиум Верховного Суда РФ указал в своем постановлении, что Ж являлся рядовым прокурором отдела, обязанности которого сводились в основном к организации и методическому обеспечению прокурорского надзора. В деле отсутствуют данные, свидетельствующие о широких властных полномочиях Ж., его функциональные обязанности не включали важных служебных функций, прав и полномочий: Ж не обладал процессуальной самостоятельностью, не возбуждал и не прекращал уголовные дела, на проводил следственных действий. При таком положении дела, с учетом конкретных обстоятельств, установленных приговором народного суда, Президиум Верховного Суда РФ обоснованно переквалифицировал действия Ж с ч.3 ст.173 на ч.2 ст.173 (по признаку крупного ущерба)*.

Третье значение факультативных признаков проявляется тогда, когда признаки специального субъекта не предусмотрены в законе вообще, ни в основном составе, ни в составе с отягчающими обстоятельствами. В этом случае особенности субъекта находятся вне рамок состава. Они относятся к характеристике личности преступника и могут быть учтены судом при назначении наказания в качестве отягчающих обстоятельств, если они предусмотрены в ст. 63 УК.

И, по приговору Новгородского областного суда признан виновным в нарушении правил безопасности движения и эксплуатации на водном транспорте,повлекшем несчастный случай с людьми, и осужден по ч.1 ст.85 УК* к четырем годам лишения свободы условно с обязательным привлечением к труду. Работая сменным капитаном теплохода, И в день аварии, являясь вахтенным начальником на теплоходе, вместе с рулевым-мотористом П употреблял спиртные напитки. Находясь в нерезвом состоянии, И при отходе теплохода от берега в нарушение Правил плавания по внутренним водным путям Российской Федерации, не подавал звуковых сигналов, не вел постоянного наблюдения за окружающей обстановкой и за водным пространством по ходу судна. В результате этого он не заметил находящуюся на пути следования теплохода лодку с людьми, у которой заглох мотор, и совершил наезд на эту лодку. От столкновения лодка перевернулась, при этом А., находящаяся в лодке попала под рабочие винты теплохода и погибла на месте происшествия. Судебная коллегия Верховного Суда РФ, рассматривая дело И по жалобе адвоката, не нашла оснований для смягчения наказания даже при наличии некоторых смягчающих обстоятельств ( первая судимость, расскаяние в содеянном, наличие на иждивение несовершеннолетних детей), указанных в кассационной жалобе. Решающую роль в оценке действий И сыграло такое отягчающее обстоятельство, как состояние опьянения И в момент совершения преступления, в результате которого наступили тяжкие пследствия – смерть человека*.

Таким образом, дополнительные признаки субъекта преступления имеют троякое значение: 1) когда они входят в конституцию основного сотава, они являются обязательными для квалификации преступления; 2) когда они входят в конституцию состава с отягчающими обстоятельствами, они являются обязательными для квалификации преступления, совершенного при отягчающих обстоятельствах; 3) когда дополнительные признаки субъекта не имеют конструктивного значения, они являются факультативными и могут быть учтены судом при назначении наказания.

1.3. Должностное лицо – понятие, виды ответственности должностных лиц.

Понятие "должностное лицо" прочно закрепилось в уголовном праве России, оперируют им и другие отрасли права. Однако до настоящего времени многие вопросы, касающиеся этого понятия, не получили единообразного решения. Достаточно сказать, что не выработано единого определения должностного лица. Так, в комментарии к Кодексу РСФСР об административных правонарушениях отмечается, что к должностным лицам следует относить служащих государственных органов, предприятий, учреждений, организаций, имеющих право совершать в пределах своей компетенции властные организационно-распорядительные действия. При этом индивидуальные предприниматели, а также руководители коммерческих юридических лиц в случае выполнения ими функций, аналогичных функциям должностных лиц в государственном секторе, могут быть привлечены к административной ответственности как должностные лица ^. Однако в примечании 1 к ст. 285 УК России дается совершенно иное толкование данного понятия. Этим проблема не исчерпывается.

Несмотря на то, что в УК России содержится определение должностного лица, в теории уголовного права и судебно-следственной практике вызывают трудности случаи признания отдельных категорий служащих должностными лицами. В частности, длительное время ведется дискуссия о том, относятся ли преподаватели к числу названных лиц. Решению этого спорного вопроса и посвящена настоящая статья.

Прежде всего, обратимся к ст. 285 УК России, в примечании 1 к которой указывается: "Должностными лицами в статьях настоящей главы признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации". Характер и место выполнения отмеченных функций - это те критерии, которые законодатель считает необходимыми признаками должностного лица. В рассматриваемом аспекте представляет интерес выполнение указанных функций в государственных и муниципальных учреждениях. В статье 120 Гражданского кодекса РФ под учреждением понимается некоммерческая организация, создающаяся собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера и финансируемая собственником полностью или частично. Некоммерческая организация в форме учреждения может быть создана и для достижения образовательных целей (ст. 2 Федерального закона "О некоммерческих организациях¹).

Образование представляет собой целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства, сопровождающийся констатацией достижения гражданином (обучающимся) установленных государством образовательных уровней (образовательных цензов). Образовательным является учреждение, осуществляющее образовательный процесс, то есть реализующее одну или несколько образовательных программ и (или) обеспечивающее содержание и воспитание обучающихся, воспитанников (Закон РФ "Об образовании").²

Следует отметить, что в теории уголовного права существуют две прямо противоположные позиции. Одни авторы считают, что учителя, преподаватели высших и средних учебных заведений не могут быть признаны субъектами должностных преступлений.³ Другие полагают, что в случаях принятия экзаменов и зачетов преподаватели выполняют организационно-распорядительные функции и, следовательно, являются в этот момент должностными лицами.¹ Решение данного вопроса лежит в плоскости разделения функций служащих государственных и муниципальных учреждений на "управленческие" и профессиональные.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления № 6 от 10 февраля 2000 года "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" подчеркнул, что субъектами получения взятки не могут быть работники государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или административно-хозяйственным функциям.²

На каком же основании сторонники признания преподавателей, принимающих экзамены и зачеты, должностными лицами относят эту деятельность не к профессиональной, а к управленческой, усматривая здесь выполнение организационно-распорядительных функций? По мнению Б.В. Волженкина, о наличии распорядительных функций свидетельствует обладание правом совершать по службе юридически значимые действия, способные порождать, изменять или прекращать правовые отношения.³ Таким образом, получается, что во время проведения учебных занятий преподаватель занимается профессиональной деятельностью, а при приеме экзаменов или зачетов он становится должностным лицом, поскольку от выставленных оценок зависит зачисление в учебное заведение, перевод на другой курс, получение стипендии, выдача диплома об окончании учебного заведения. Данная позиция не нова и является одной из наиболее популярных, причем не только в науке уголовного права. К примеру, известный административист Д.Н. Бахрах пишет, что из многочисленных определений, предложенных учеными, наиболее удачным представляется такое: "Должностными лицами называются служащие, имеющие право совершать служебные юридические действия".⁴ На мой взгляд, такая трактовка вряд ли приемлема, ввиду ее недостаточной четкости. Любой государственный служащий, служащий государственного или муниципального учреждения совершает юридически значимые действия, но не каждый из них является должностным лицом. Поведение преподавателя при проведении лекционных или семинарских занятий (например, оскорбление студента) тоже может иметь правовые последствия. Как тонко подметил Б.В. Здравомыслов, "совершение юридически значимых действий, если это не является формой реализации организационно-распорядительных либо административно-хозяйственных обязанностей, не составляет признака специального субъекта преступления"⁵.
К сожалению, практика рассмотрения уголовных дел Верховным Судом РФ свидетельствует о том, что им воспринята позиция, отстаиваемая Б.В. Волженкиным, А.С. Гореликом и другими учеными.

В пункте 3 постановления № 6 от 10 февраля 2000 года разъясняется, что «организационно-распорядительные функции включают в себя, например, руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения и наложение дисциплинарного взыскания». Хотелось бы отметить, что, по моему мнению, руководство коллективом и т.д. изначально предполагает право должностного лица на применение мер поощрения и дисциплинарного взыскания. В этой связи перечисление указанных полномочий как альтернативных необоснованно. В приведенном выше решении по уголовному делу Макарова констатация наличия организационно-распорядительных функций у преподавателя связывается с имеющимся у него правом принятия экзаменов и зачетов у студентов, что в свою очередь влечет определенные правовые последствия. Как уже подчеркивалось, сами по себе юридические последствия вторичны, необходимо сначала установить, что в данной ситуации преподаватель обладает организационно-распорядительными функциями. Трактовка таких функций Пленумом Верховного Суда свидетельствует о том, что их может осуществлять руководитель, то есть лицо, наделенное правом принятия управленческих решений. Является ли им преподаватель? На мой взгляд, в описанной выше ситуации нет, здесь преподаватель выполняет свои профессиональные функции. Выставление удовлетворительных или неудовлетворительных оценок ни что иное, как форма выполнения таких функций, это не может быть поощрением или дисциплинарным взысканием. Допуск к сессии, перевод на другой курс, выдача справки вызова, отчисление из вуза - эти решения принимает не преподаватель, а декан факультета или ректор (директор) института и т.д. Они, безусловно, в полном соответствии с содержанием организационно-распорядительных функций - должностные лица. К примеру, ст. 16 Федерального Закона "О высшем послевузовском и профессиональном образовании» гласит, что «за нарушение студентом обязанностей, предусмотренных уставом высшего учебного заведения и правилами его внутреннего распорядка, к нему могут быть применены дисциплинарные взыскания вплоть до отчисления из высшего учебного заведения"¹. Эти меры взыскания объявляются приказом, что является свидетельством выполнения организационно-распорядительных функций ректором института. Кроме того, неудачная сдача экзамена в первый раз еще не предрешает вопроса об отчислении из вуза, каждый студент имеет право на повторную пересдачу. Более того, если замыкаться лишь на юридических последствиях служебной деятельности, то получается, что преподаватель, не фиксирующий за денежное вознаграждение пропуски студентом семинарских занятий, тоже должностное лицо. Последствием этого может явиться неудовлетворительная сдача экзамена и отчисление из вуза.

Интересны рассуждения Б.В. Волженкина, который абсолютно прав, когда пишет, что характер полномочий служащих государственных и муниципальных учреждений предполагает исполнение ими не только управленческих функций, имеющих юридическое значение, но и функций исключительно профессиональных. "Все это наглядно можно показать на примере медицинских работников. ...Так, главный врач организует, направляет работу вверенной ему больницы... Подобная деятельность носит должностной характер... Врач (пусть даже главный врач или заведующий отделением), осматривающий больного и ставящий диагноз,…осуществляет при этом свои профессиональные лечебные функции, а не обязанности должностного характера. Поэтому принятие врачом вознаграждения, например, за удачно проведенную операцию, взяточничеством назвать нельзя".² Однако автор сам себе противоречит. Во-первых, если вернуться к высказанному им же мнению о том, что о наличии распорядительных функций свидетельствует обладание правом совершать по службе юридически значимые действия, с очевидностью следует вывод: врач при проведении операции тоже является должностным лицом, поскольку его действия влекут правовые последствия. Во-вторых, Б.В. Волженкин отмечает, что рассмотренный принцип разграничения служебных обязанностей на сугубо профессиональные и организационно-распорядительные должен применяться при решении вопроса о злоупотреблениях, допущенных преподавателями высших учебных заведений³. Преподаватель, принимающий экзамен, в известной мере врач, ставящий диагноз качеству подготовки студента по той или иной дисциплине.

Пример второй.

Президиум Верховного Суда РФ признал правильным осуждение Красильникова за неоднократное получение взяток. В соответствии с приказом ректора университета этот преподаватель входил в состав ГАК университета в качестве экзаменатора и в установленном законом порядке был наделен правами и обязанностями по приему экзаменов у студентов, т.е. организационно-распорядительными функциями, которыми наделены должностные лица. Неудачная сдача экзаменов влекла для студентов правовые последствия - неназначение стипендии, отчисление из вуза, пересдачу экзаменов. В нарушение своих должностных обязанностей преподаватель за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема.¹

Из этого решения не совсем понятно, получал ли Красильников незаконное вознаграждение за принятие экзаменов в качестве члена государственной аттестационной комиссии или за выставление зачетов и оценок за экзамены, как рядовой преподаватель. Это имеет существенное значение. Второй случай уже был рассмотрен выше и, на мой взгляд, представляет собой выполнение профессиональных функций.

Иная ситуация, когда преподаватель является членом государственной аттестационной комиссии. Именно она и будет проанализирована. В этот момент преподаватель действительно - должностное лицо. Он наделяется от имени государства правом принятия решения о присвоении квалификации или зачислении в учебное заведение. В Положении "Об итоговой государственной аттестации выпускников высших учебных заведений в Российской Федерации"² закрепляется, что одной из основных функций государственных аттестационных комиссий является решение вопроса о присвоении квалификации по результатам итоговой государственной аттестации и выдаче выпускнику соответствующего диплома о высшем образовании (п. 5). Государственную аттестационную комиссию возглавляет председатель, который организует и контролирует деятельность всех экзаменационных комиссий, обеспечивает единство требований, предъявленных к выпускникам (п. 12). Аналогичные функции экзаменационной комиссии предусмотрены в Положении о государственной (итоговой) аттестации выпускников IX и XI (XII) классов общеобразовательных учреждений Российской Федерации.³
Последствия решений, принятых данными комиссиями, таковы: указанные в документах о начальном профессиональном, среднем профессиональном, высшем профессиональном образовании квалификации дают право их обладателям заниматься профессиональной деятельностью, в том числе занимать должности, для которых в установленном порядке определены обязательные квалификационные требования к соответствующему образовательному цензу (ст. 27 Закона РФ "Об образовании")⁴. Не вызывает сомнения и то, что преподаватели, входящие в состав приемной экзаменационной комиссии, являются должностными лицами.

В этом плане весьма красноречиво разъяснение, содержавшееся в ранее действовавшем постановлении № 4 Пленума Верховного Суда СССР от 30.03.90 г. "О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге".⁵ В пункте 4 названного постановления указывалось, что если наряду с осуществлением профессиональных обязанностей на работника "возложено и исполнение организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, то в случае их нарушения он может нести ответственность за должностное преступление (например, врач - за злоупотребление полномочиями, связанными с выдачей листков нетрудоспособности или с участием в работе ВТЭК, призывных комиссий; преподаватель - за нарушение обязанностей, возложенных на него, как на члена квалификационной или экзаменационной комиссии ...)". Почему же Пленум Верховного Суда РФ в новом постановлении дал менее конкретное разъяснение?

На мой взгляд, ответ лежит на поверхности. К сожалению, в настоящее время получение преподавателями незаконного вознаграждения за выставление экзаменационных оценок распространенное явление, которое требует решительного противодействия. Прежняя позиция высшей судебной инстанции не позволяет привлекать преподавателей к ответственности за получение взятки в случае получения такого вознаграждения за принятие экзаменов и зачетов не в составе квалификационной или экзаменационной комиссии. Более "подходящих" норм в УК РФ нет. Поэтому Пленум Верховного Суда РФ оставил лазейку для несоответствующей смыслу закона трактовки понятия должностного лица. Озабоченность понять можно, но применение закона по всем известному принципу Глеба Жеглова недопустимо. Кстати, нечто подобное произошло с толкованием в постановлении "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" признака "использование беспомощного состояния" при убийстве. В судебной практике возник вопрос о квалификации действий виновных, совершивших убийство лиц, находившихся в состоянии сна или тяжелого алкогольного опьянения. Пленум Верховного Суда РФ хранит молчание, и только заместитель Председателя Верховного Суда РФ А.Е. Меркушов сказал по этому поводу, что Пленум не согласился с позициями "за" или "против", поскольку вопрос должен решаться в каждом конкретном случае¹. Между тем определения, вынесенные Судебной коллегией по уголовным делам и Президиумом Верховного Суда РФ по конкретным делам, свидетельствуют о том, что они в подобных случаях не усматривают наличие данного признака. Вряд ли это прибавляет авторитета постановлениям Пленума Верховного Суда РФ.

Однако возникшую проблему необходимо решать. Здесь возможны несколько вариантов. Во-первых, расширить перечень субъектов по ст. 290 УК, указав, что ответственности подлежат и служащие государственных учреждений. Вместе с тем Федеральный закон "«Об основах государственной службы"² не относит их даже к государственным служащим. Поэтому и обоснованность такого дополнения статьи о должностном преступлении вызывает сомнение. Из названия главы 30 УК России следует, что предусмотренные в ней преступления посягают на государственную власть, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Их специфика состоит в том, что интересам управления причиняется существенный вред служащими, призванными осуществлять его. Б.С. Утевский писал: "Именно управление государством..., интересы этого управления в той или иной, большей или меньшей степени страдают от должностных преступлений"³. Во-вторых, изменить понятие должностного лица, как это предлагает сделать Д.Н. Бахрах. В-третьих, предусмотреть уголовную ответственность за получение незаконного вознаграждения от граждан лицом, не являющимся должностным (как это было сделано в ст. 1562 УК РСФСР 1960 г. - получение незаконного вознаграждения от граждан за выполнение работ, связанных с обслуживанием населения), причем, не ограничивая это только случаями вымогательства. На мой взгляд, последний вариант наиболее предпочтителен.

1.4. Виды воинских должностных преступлений и ответственность за них

Статья 24 Закона предусматривает три вида воинских должностных преступлений: злоупотребление начальника или должностного лица властью или служебным положением; превышение власти или служебных полномочий; бездействие власти. По своей юридической природе эти преступления являются однотипными, поскольку все они посягают на нормальную деятельность аппарата военного управления, а в качестве субъекта преступления выступают начальники и ругие военнослужащие, признанные должностными лицами. Вместе с тем они имеют ряд отличительных признаков.

Злоупотребление властью или служебным положением.

Выражается в умышленном использовании или иным воинским должностным лицом своего служебного положения в ущерб интересам службы, которое заключается в действии (или бездействии), сознательно нарушающем служебные для этих лиц законом или специальным военно-правовым актом.

Как должностное злоупотребление путем злоупотребления путем действия будет, например, рассматриваться случай, когда командир части прикажет подчиненным выполнить работу на постороннем предприятии в целях получения средств, предназначенных им на стороительство незапланированных объектов или расходы на другие не предусмотренные сметой мероприятия. Никакие оправдания подобных действий “интересами службы” с точки зрения закона приниматься во внимание не могут. Командир (начальник) вправе отдавать лишь законные и выполнимые дозволенными способами приказы и распоряжения. Всякое иное распоряжение должностного лица, противоречащее закону, уставу, является противоправным и при наличии указанных в ст. 24 Закона признаков влечет за собой уголовную ответственность.^

ПРЕВЫШЕНИЕ ВЛАСТИ в отличие от злоупотребления властью проявляется в форме действия, выходящего за пределы властных полномочий, представленных законом данному должностному лицу. Например, применение начальником оружия к подчиненному при отсутствии условий, предусмотренных ст.7 Дисциплинарного устава, образует состав преступления в виде превышения власти. Превышение будет и в том случае, если начальник предпринял действия, которые по своему характеру правомочны совершать лишь вышестоящие должностные лица.

БЕЗДЕЙСТВИЕ ВЛАСТИ проявляется в непрнятии воинским должностным лицом мер, которые оно в силу своего служебного положения обязано было принять в целях предотвращения вредных последствий. Нарушение этой обязанности, то есть бездействие власти, в определенных условиях может привести к тяжким последствиям. Например, непринятие должностных мер по предотвращению беспорядков, бездействие в условиях чрезвычайного положения, в боевой обстановке.

Командир, начальник независимо от занимаемой должности обязан в пределах своей компетенции решительно и умело пользоваться предоставленной ему властью, направлять усилия подчиненных на выполнение своих обязанностей. В случае неповиновения или сопротивления подчиненных, например, устав обязывает начальника принять для восстановления порядка все необходимые меры принуждения, вплоть до ареста виновных и привлечения к уголовной ответственности. В исключительных случаях, не терпящих отлагательства, когда действия неповинующегося явно направлены к измене Роине, к срыву выполнения боевой задачи или создают реальную угрозу жизни начальника или других лиц, устав дает право начальнику применить оружие. Начальник, не принявший надлежащих мер для восстановления порядка и дисциплины, несет за это ответственность.

Не может быть вменено в вину начальнику несовершение действий, которые не входят в круг его служебных обязанностей.

Для признания злоупотребления властью или служебным положением, бездействия или превышения власти должностным преступлением достаточно одного из предусмотренных ст. 24 Закона признаков (систематичностбь, корыстные побуждения или иная личная заинтересованность, причинение существенного вреда).

Под систематичностью понимается многократность противоправных действий, то есть совершение их не менее трех раз.

Корыстные побуждения предполагают извлечение незаконной выгоды имущественного характера. В отличие от хищения путем злоупотребления служебным положением, предусмотренным ст 92 УК РСФСР, корысть при должностных преступлениях состоит во “временном позаимствовании” имущества в свою пользу третьих лиц, либо в сокрытии недостачи материальных ценностей путем использования своего служебного положения, либо в незаконном освобождении себя или других лиц от уплаты налогов, иных видов задолженности государству или отдельным гражданам. Практике известны случаи, например, умышленной выдачи лицом справок на получение имущественных льгот родственникам или знакомым, которые законного права на это не имеют. Корыстным злоупотреблением будет также факт покупки начальником учреждения в подведомственном ему складе дефицитных деталей для личного автомобиля с оплатой их стоимости через соответствующий финорган не по розничным, а по государственным ценам.

Иная личная заинтересованность охватывает широкий круг протворечащих интересам службы побуждений должностного должностного лица неимущественного характера. Мотивы здесь могут быть самыми разнообразными: это карьеризм (например, стремление добиться незаслуженного продвижения по службе или поощрения), зависть и месть,влекущие протвозаконное ущемление прав и интересов других граждан. Главный отличительный признак такого рода побуждений – удовлетворение личных интересов вопреки интересам служебным.

Наличие или отсутствие существенного вреда в каждом конкретном случае определяется компетентным органом при анализе им совершенного должностным лицом правонарушения. При этом принимается во внимание вред, причиненный не только государству и общественным организациям, но и охраняемым законом правам и интересам отдельных граждан. Существенный вред может заключасться в выводе из строя дорогостоящей техники, в срыве выполнения задачи (например, по перехвату нарушителя воздушного пространства России), в увечье или гибели людей.

За совершение этих должностных преступлений согласно п.”А” ст.24 Закона воинское должностное лицо наказывается лишением свободы на срок до 5 лет. Те же деяния, повлекшие тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет. Если же они совершены в военное время или в боевой обстановке, то виновные наказываются лишением свободы на срок от 5 до 15 лет или смертной казнью.^

Входе реализаций положений Закона РФ от 21 января 1993 г. “Остатусе военнослужащих” важное значение приобретает соблюдение гарантированных Конституцией РФ прав и свобод военнослужащих. Согласно ст.28 Закона военнослужащие за проступки, связанные с нарушением воинской дисциплины или общественного порядка, несут дисциплинарную ответственность на основании и в порядке, которые определены общевоинскими уставами.

Дисциплинарный устав Вооруженных Сил РФ (утвержден Указом Президента РФ от 14 декабря 1993 г.) за совершение грубых дисциплинарных проступков предусматривает наложение ареста с содержанием на гаупвахте военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, до 7 суток, а на проходящих военную службу по призыву – до 10 суток. Прапорщики и мичманы могут быть подвергнуты аресту с содержанием на гаупвахте до 5 суток. Правом наложения дисциплинарного ареста наделены воинские должностные лица от командира роты и выше.

Кроме того, в соответствии с Уставом гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил РФ (утвержденУказом Президента РФ от 14 декабря 1995 г.) на военнослужащих, арестованных в дисциплинарном порядке и отбывающих наказание на гаупвахте за невыполнение установленных правил внутреннего порядка на гаупвахте или допускающих нарушения воинской дисциплины и халатное отношение к работе, налагается дополнительный арест. На военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, - до 20 суток, на военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, - до 10 суток, с учетом ранее наложенного на них ареста. Такие арестованные могут содержаться в одиночных камерах. Налагать такие аресты вправевоенный комендаааннннт или командир воинской части.

Дисциплинарный устав предуматривает перечень грубых дисциплинарных проступков военнослужащих, за которые указанные категории военнослужащих могут быть подвергнуты аресту с содержанием на гаупвахте, а также порядок исполнения ареста. Между тем согласно ст. 22 Конституции РФ арест допускается только по судебному решению. При этом в Конституции не содержится никаких исключений, относящихся к указанной конституционной гарантии в отношении военнослужащих и к их аресту, налагаемому в дисциплинарном порядке.

Конституцией РФ предусмотрен прежний порядок ареста только в отношении применения его к гражданам, в том числе и к военнослужащим, в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, т.е. в отношении подозреваемых или обвиняемых. Декларация прав и свобод человека и гражданина, принятая Верхловным сСоветом РСФСР 22 ноября 1991 годаЮ, также устанавливает, что лишение свободы допускается исключительно на основании судебного решения.

Арестованные солдаты, матросы,сержанты и старшины в соответствии с Уставом гарнизонной и караульной служб постоянно находятся под конвоем и лишены права свободного передвижения, привлекаются на принудительные работы по 10 часов в сутки, им запрещаются свидания, передачи от кого-либо, посылки и получение писем. Перед помещением на гаупвахту военнослужащие подвергаются досмотру, у них изымаются личные вещи. Все это дает основание утверждать, что фактически они находятся в положении лиц, лишенных свободы.

Анализ положений ст.ст. 32, 304 и 305 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях свидетельствует, что дисциплинарный арест военнслужащего как по основаниям его применения, так и по порядку и условиям отбывания аналогичен административному аресту, налагаемому на гражданина за совершение административного правонарушения. Однако согласно ст.32 названного Кодекса административный арест может быть назначен только судом или судьей при соблюдении процессуальных правил, установленных указанным законом. Дисциплинарный же арест, как отмечалось, на военнослужащих налагается во внесудебном порядке воинскими должностными лицами в порядке, установленном воинскими уставами.

Анализ практики применения дисциплинарного ареста свидетельствует о том, что во многих случаях он налагается без какого-либо разбирательства. Имеют место случаи, когда за один и тот же проступок накладываются и другие дисциплинарные взыскания. Не соблюдаются требования о том, что арест с содержанием на гаупвахте является одной из крайних мер воздействия и применения в случаях совершения военнослужащими грубого дисциплинарного проступка, когда другие меры, принятые командиром (начальником), оказались безрезультатными. Нередки случаи, когда командиры прибегали к аресту без достаточных к тому оснований.

Только на Балтийском флоте ежегодно в среднем подвергаются аресту в дисциплинарном порядке до 5 тыс. военнослужащих. Военными прокуратурами флота ежегодно устанавливаются многочисленные случаи нарушения порядка применения дисциплинарного ареста военнослужащих и их содержания на гаупвахте.

Российская Федерация присоединилась к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно ст.5 Конвенции содержание лица под стражей признается законныи только на основании решения компетентного суда. При этом каждый арестованный должен незамедлительно доставляться к судье или к другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции и имеющему право на судебное разбирательство. Каждый, кто лишенсвободы путем ареста, имеет право на разбирательство, в ходе которого суд решает вопрос о законности его задержания.

Однако Федеральным законом от 30 марта 1998 года о ратификации Конвенции предусмотрено, сто не имеется препятствий для применения положений законодательства Российской Федерации, основанных на п.2 ст.26 Закона РФ от 22 января 1993 года “О статусе военнослужащих ( в настоящ6ее время ст. 28 Федерального закона “О статусе военнослужащих” принятого 27 мая 1998 года), ст.ст.51-53 и 62 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил РФ, , устанавливающих арест с содержанием на гаупвахте в качестве меры дисциплинарного взыскания, налагаемого на военнослужащих во внесудебном порядке.

В соответствии с этим Законом срок действия указанных норм ограничен периодом, который потребуется для внесения в законодательство Россиийской Федерации изменений, полностью устраняющих несоответствия данных положений Конвенции¹.

С момента принятия Закона прошло более двух лет, однако Федеральным собранием никаких мер законодательного характера не принимается, в силу чего конституционные

Права и свободы военнослужащих продолжают грубо нарушаться.

Представляется, что основания, процессуальный порядок наложения дисциплинарного ареста на военнослужащих, а также порядок производства по исполнению постановления о дисциплинарном аресте военнослужащих должны быть определены законом, для чего предлагается разрабатывать и принять федеральный закон о дисциплинарном аресте военнослужащих.

В нем должны найти закрепление: понятие дисциплинарного ареста военнослужащих; основания и процессуальный порядок его наложения; перечень дисциплинарных поступков военнослужащих, за которые они могут быть подвергнуты дисциплинарному аресту; сроки ареста; порядок приведения в исполненияе и отбывания его, а также процессуальные основания и порядок обжалования решения суда по применению дисциплинарного ареста к военнослужащим и процессуальный порядок рассмотрения таких жалоб.²

До принятия такого закона возникает вопрос о том, как быть в случае обжалования в военный суд военнослужащими действий воинских должностных лиц о наложении на них дисциплинарного ареста. Как отмечалось, ст. 22 Конституции РФ предусматривает применение ареста только по судебному решению. Заключительная часть и переходные положения Конституции РФ устанавливают сохранение прежнего порядка ареста только в отношении применения его к гражданам, в том числе к военнослужащим, в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, т.е. в отношении подозреваемых или обвиняемых. Исходя из этого, следует прийти к выводу, что в соответствии с Конституцией РФ дисциплинарный арест к военнослужащим должен применяться только по судебному решению.

Представляется, что военные суды в случае обращения военнослужащих с жалобами на действия воинских должностных лиц по наложению на них дисциплинарного ареста должны руководствоваться положениями ч.1 ст.15 Конституции РФ, согласнокоторой Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие, а законы и иные правовые акты, применяемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции страны.¹

Следует признать, что как положения Дисциплинарного устава, Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил РФ, предусматривающие внесудебный порядок наложения на военнослужащих дисциплинарного ареста, так и Федерального закона “О ратификации Конвенции о защите прав и основных свобод и протоколов к ней”, согласно которым сохраняется прежний порядок наложения на военнослужащих дисциплинарного ареста, противоречат Конституции РФ, а значит, не подлежат применению.

К тому же Верховный Суд РФ в п. 1 постановления от 31 октября 1995 г. “О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия” разъяснил, что в соответствии со ст.18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием.

Поэтому военный суд обязан в установленном законом порядке принять к своему производству и рассмотреть по существу жалобу военнослужащего на действия воинского должностного лица и, разрешая дело о законности наложения на военнослужащего дисциплинарного ареста, должен применить непосредственно положения Конституции РФ и признать действия воинского должностного лица о наложении им во внесудебном порядке на военнослужащего дисциплинарного ареста незаконным.

1.5. Виды ответственности должностных лиц.

28 ИЮНЯ 2001 ГОДА Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона о внесении изменений и дополнений в закон РФ “О статусе судей в Российсккой Федерации”, предусматривающий помимо других новелл по реформированию правового статуса судей также и введение их дисциплинарной и административной ответственности. Вместе с тем предстоит достаточно сложная работа по окончательному урегулированию возникших относительно них разногласий. Представляется, что выработка согласованного варианта реформируемого статуса судей в части механизмов их ответственности требует глубокого учета правовой специфики государственной должности судьи и основательного сопоставления предлагаемых новелл с ныне действующими правилами ответственности судей, а также нормами международно-правовых документов о принципах независимости судебных органов. Считаем поэтому полезным обратить внимание на ряд существенных моментов, остающихся вне основного русла дискуссий.¹

В соответствии с п. 11 европейской Хартии о статусе судей “ в национальные законы не могут вноситься изменения, направленные на снижение уровня гарантий, уже достигнутых в соответствующих странах”. ВВедение в России административной ответственности судей (но не ответственности дисциплинарной, что будет рассмотрено особо) этому положению Хартии прямо противоречит. Установление административной ответственности судей после двадцатилетнего перерыва, конечно же, не вписывается в требование Хартии о необходимости сохранения достигнутого национального уровня гарантий независимости и неприкосновенности судей.

Исключает введение административной ответственности судей и сама специфика правового статуса их государственной должности. Судьи непосредственно и самостоятельно испоняют полномочия органов государственной власти. Они отнесены федеральным законом от 31 июля 1995 года “Об основах государственной службы Российской федерации” не к государственным служащим, а к лицам, замещающим государственные должности категории “А”. Поэтому их деятельность государственной службой не является и не подпадает, следовательно, под действие норм законодательства о государственной службе, в том числе нормы п. 4 ст.14 упомянутого Закона, допускающей административнуу ответственность государственных служащих.

При этом, в отличие от граждан, государственных служащих и даже преобладающего большинства других государственных должностных лиц категории “А”, судьям гарантируется неприкосновенность. А таковая, как признает Конституционный Суд РФ в постановлении от 7 марта 1999г., представляет “определенное исключение из принципа равенства всех перед законом и судом”, выходя по своему содержанию за пределы личной неприкосновенности, и “является не личной привилегией гражданина, занимающего должность судьи, а средством защиты публичных интересов, и прежде всего интересов прав суда”, поскольку обеспечивает самостоятельность судебной власти.

Действующий КоАП РСФСР признает, как известно,нецелесообразным применение общего режима административной ответственности для отдельных субъектов ввиду особенностей их специального правового статуса и устанавливает соответствующие изъятия и иммунитеты, например для военнослужащих, сотрудников органов внутренних дел, работников транспортных отраслей, заменяя, в частности по ним, ответственность административную –дисциплинарной, а по несовершеннолетним – ответственностью по линии комиссий по делам несовершеннолетних, близкой по характеру применяемых мер к дисциплинарной ответственности. С некоторыми коррективами эти положения приводятся и в проекте нового КоАП. В чем же тогда логика предлагаемого отрицания судейского иммунитета от административной ответственности (а также от административного задержания и доставления)? В простом волевом отказе от одной из проверенных временем юридических гарантий особого правового статуса судей, предполагающего их независимость от “неправомерного влияния, побуждения, давления, угроз или вмешательства, прямого или косвенного, с чьей бы то ни было стороны и по каким бы то ни было причинам”? Вряд ли. Скорее всего логику разработчиков законопроекта следует усматривать в формулируемом ими новом процедурном механизме административной ответственности, который будто бы гарантий независимости судей не умаляет, но превентивное дисциплинируещее воздействие на судей сможет оказать уже самим фактом своего введения.¹

Если бы речь шла только о предупреждении противоправного публичного поведения отдельных судей, введением административной ответственности можно было бы согласиться. Но реальность такова, что результативной превенции административных проступков судей административная ответственность не создаст и будет применяться далеко не эпизодически и за “нетрезвый руль”, и за неповиновение работнику милиции, и за многое другое. И в будещем новый механизм ответственности породит намного больше проблем, нежели их существует в ситуации, когда вместо административной ответственности судьи привлекаются к не менее эффективной ответственности по линии квалификационных коллегий. Круг этих проблем нетрудно спрогнозировать.

Во-первых, сама по себе усложенная процедура администратьивной ответственности (по решению коллегий судей на основании представления Генерального прокурора или его заместителя) гарантии независимости судей все-таки значительно снижает, поскольку не исключает соответствующего процессуального участия должностных лиц различных государственных органов на предварительной и исполнительной стадиях производства по делу об административном правонарушении,и, следовательно, не создает препятствий для провокаций и оказания давления с их стороны на провинившихся судей.

Во-вторых, неадекватный содеянному сложный процедурный механизм ответственности с выходом на Генерального прокурора делает малореальным ее применение во всех без исключения случаях и опять-таки не препятствует возможности необоснованного освобождения судьи-правонарушителя от административной ответственности с объявлением устного замечания, что ставит в его полдожение “должника” перед сговорчивым инспектором или контролером, их начальством либо местным прокурором, который тоже будет в состоянии “снять вопрос”.

В-третьих, встает масса других не разрешенных за конопроектов сложных вопросов: о порядке и субъектах неизбежного применения процессуально-обеспечительных мер; гарантиях неприкосновенности судей при составлении протоколов; возможности наложения на них отдельных видов взысканий (скажем, конфискации или административного ареста); процессуально-этической допустимости самой ситуации, когда штрафующий или лишающий кого-либо водительских прав судья сам оштрафован или без прав; возможности парраллельного наказания судьи еще и по линии квалифицированных коллегий, поскольку административное правонарушение порочит судью и авторитет судебной власти.

Изложенное свидетельствует против введения института административной ответственности судей, подтверждая оправданность сохранения существующего порядка: за административные правонарушения судей должны применяться только меры ответственности по линии квалифицированных коллегий, являющиеся по своему существу мерами ответственности дисциплинарной.

Именно таковой, полагаем, является природа ныне действующих санкций, налагаемых на судей. Поэтому, переходя к проблеме “введения” дисциплинарной ответственности судей, против установления которой есть много возражений, следует особо подчеркнуть, что именно во “введении” этой ответственности сама проблема в принципе отсутствует. Дисциплинарная ответственность судей, формально, de jure, исключаемая действующим Законом РФ «О статусе судей в Российской Федерации», этим же Законом, а также другими нормативными актами регулируется, признаваясь de facto.

ТО, что санкции, применимые к судьям, являются прежде всего ответственностью, признаетсяя и ст. 4 Кодекса чести судьи Российской Федерации, и рядом решений Конституционного Суда РФ. Основания этой ответственности, хотя и охватываются широким понятием «поступка, позорящего честь и достоинство судьи умаляющего авторитет судебной власти», по сути (как следует из толкования этого понятия Кодексом чести и практикой квалифицированных коллегий) сводятся к следующим четырем основаниям, своиственным дисциплинарной ответственности: неисполнению или ненадлежащему исполнению должностных обязанностей; занятию деятельностью, подпадающей под ограничения и запреты, связанные с замещаемой должностью; административному правонарушению; иному непреступному деянию, которое по своему характеру несовместимо с занимаемой должностью.

Дисциплинарный характер носят и сами санкции, применяемые к судьям. Помимо прекращения полномочий судьи, прекращения отставки судьи, специцических санкций, предусмотренных Законом РФ «Остатусе судей в Российской Федерации», Положение о квалификационных коллегиях судей содержит и такие меры, как предупреждение о необходимости прекращения деятельности, несовместимой сдолжностью судьи, а также прекращение полномочий председателей судов и их заместителей¹. Несовпадение этих санкций по наименованиям с обычными дисциплинарными взысканиями, предусмотренными трудовым правом, не меняет их дисциплинарной природы. Возможность установления специальтных дисциплинарных санкций традиционно реализовывалась отечественным законодательством об отдельных видах государственной деятельности, государственной и иной службы.

И последнее – процедуры привлечения судей к ответственности, при всей специфичности организации и деятельности квалифицированных коллегий, укладываются в общуу схему дисциплинарного производства: возбуждение деля о проступке; дополнительная проверка (дисциплинарное расследоавание); рассмотрение дела; пересмотр решения по делу; исполнение решения. Закрепление же полномочий субъекта дисциплинарной власти за квалификационными коллегиями, а не за «судебной администрацией», вытекает из конституционного принципа независимости судей и закреплялось потому, начиная с 1948 года, практически во всех актах Союза ССР и союзных республик о дисциплинарной ответственности судей.

Проблема, таким образом, состоит не во «введении» реально существующей и сейчас дисциплинарной ответственности судей, установление которой допускается международно-правовыми актами и известно зарубежному законодательству. Проблема в другом: в предлагаемых законопроектом способах упорядочения правового регулирования этой ответственности, поскольку формальное ее отрицание законодателем неизбежно повлекло ряд существенных пробелов и других недостатков в регламентации.

Нормы об ответственности судей рассредоточены по нескольким актам различного уровня, включая даже некоторые постановления Пленума Верховного Суда РФ. Действующий на сегодня пречень мер ответственности судей, действительно, не позволяет гибко реагировать на проступки адекватно их тяжести, что вынуждает квалификационные коллегии прибегать к «неформальным» мерам воздействия типа «предупредить о недопустимости», «ограничиться обсуждением». Их применение не создает как раз с позиций формальных ясности в том, виноват ли был судья, наказан ли он и как в последующем это должно учитываться. Высокие нравственные и профессионально-этические требования, предъявляемые к судьям в их внеслужебной деятельности, не увязаны с содержанием присяги судьи: нарушение их лишь Кодексом чести прямо рассматривается как основание ответственности. Не определены давностные сроки привлечения к ответственности, не ясен субъективный сотав органов и лиц, возбуждающих производство по проступкам судей, не урегулированы содержание процедур дополнительной проверки и другие материальные и процессуальные правила ответственности судей, регулирумой квалификационными коллегиями.

В этой связи выскажу главные, на мой взгляд, соображения по упорядочению правового регулирования дисциплинарной ответственности судей.

Первое. Эта ответственность должна стать полноценной компенсацией тех серьезных исключений из общего конституционного принципа равенства всех перед законом, связанных с представлением судьям гарантий независимости и неприкосновенности, в том числе иммунитета от административной ответственности. Судьи не должны стоять на уровне «полубогов», которым дозволено все. Их особый должностной статус требует и особых исключений из общих правил дисциплинарной ответственности, которой не охавтывает обычно внеслужебное поведение. Дисциплинарная ответственность судей должна стать наиболее жесткой из всех существующих ее видов, эффективно обеспечивающей моральное право судить и воспитывать других.

Поэтому вместо расплывчатого, подлежащего субъективному толкованию термина «поступок, позорящий честь и достоинство судьи или умаляющий авторитет судебной власти», сохраняемого законопроектом, необходимо ввести (помимо должностного проступка) еще три самостоятельных основания ответственности: занятие деятельностью, подпадающей под должностные ограничения и запреты; административное правонарушение; нарушение присяги судьи. Текст присяги при этом должен быть дополнен обязательствами по внеслужебному поведению и соблюдению Кодекса чести судьи.

Положение законопроекта о возможности применения прекращения полномочий как крайней дисциплинарной меры лишь при совершении в течение года третьего проступка не отвечает задачам обеспечения должностной дисциплины судей и их повышенной ответственности перед обществом и государством. Следует предусмотреть право применения квалификационными коллегиями прекращения полномочий судей и при однократном грубом и преднамеренном нарушении ими должностных обязанностей, ограничений и запретов, административном правонарушении или присяги, а также вновь ввести повышенный срок объективной давности привлечения к ответственности – не менее одного года со дня совершения проступка.

Второе. Регулирование дисциплинарной ответственности судей должно учитывать баланс публичных интересов, предполагающих как их строгую и неотвратимую ответственность по широкому перечню оснований, так и обеспечение гарантий самостоятельности, независимости и неприкосновенности.

По обоим этим соображениям следует поддержать новеллу законопроекта о составе квалификационных коллегий, на треть не состоящих из судей, поскольку это снимет корпоративную замкнутость и профессиональную солидарность в систем6е судебно-дисциплинарной юрисдикции с сохранением принципа невмешательства иных органов государственной власти в итоговый процесс наказания судей.

Есть, однако, в законопроекте и «несбалансированные» моменты. Так, вызывает сомнение положение, ограничивающее круг субъектов, возбуждающих дисциплинарное производство, лишь председателем соответствующего суда. Это может привести к обратному результату: «уводу» от ответственнности, необъективному ее инециированию и в любом случае – к созданию ситуации зависимости судей от главы суда, на усмотрении которого будет решение вопроса: пустить или не пустить в ход материалы по проступку судьи.. Нельзя допустить и наличие чрезмерно широкого инеопределенного круга субъектов, обращения которых в квалификационные коллегии по ныне действующему порядку автоматитчески включают механизм дисциплинарного разбирательства. Перечень субъектов, возбуждающих дисциплинарное производство как по собственной инициативе, так и по представлениям государственных и муниципальных органов, жалобам и обращениям граждан и организаций должен быть ограничен председателями соответствующего и вышестоящего судов, председателем Совета судей, а также прокурором (не ниже уровня субъекта Федерации). Этим же субъектам должно быть предоставлено и право оспаривания состоявшихся решений по возбужденным ими дисциплинарным делам.

Особо должна быть оговорена процедура возбуждения дисциплинарных дел по всем «недолжностным» проступкам судей. Необходимо по аналогии с действующими правилами привлечения к административной ответтственности служащих прокуратуры установить, что в этих случаях возбуждению дисциплинарного производства предшествует предварительная проверка фактов проступка судьи комиссией в сотаве только долностных лиц судебных органов и органов судейского сообщества (один из вариантов – в составе председателя соответствующего суда или его заместителя, члена Совета судей, а также члена квалификационной коллегии, не являющегося судьей).

Должны быть законодательно урегулированы и вопросы должностных обязанностей судей, коль скоро их неисполнение (ненадлежащее исполнение) влечет дисциплинарную ответственность. Вариант типовых и локальных правил внутреннего распорядка здесь недостаточен и международным стандартам не соответствует.

Третье. Чтобы дисциплинарная ответственность эффективно выполняла функции превенции проступков и очищения судейского корпуса от лиц, недостойных в нем состоять, она должна быть урегулирована полно и детально. Существующие и не устраненные законопроектом пробелы по правилам наложения взысканий, давностным срокам, процедурам дополнительной проверки и многим иным вопросам непростительны с точки зрения требований законного и обоснованного привлечения к любой юридической ответственности, а закладываемая проектом возможность аналогии здесь с общими нормами трудового права не учитывает специфики статуса судей и особенностей квалификационных коллегий как субъектов дисциплинарной власти.

Нормы дисциплинарной ответственности судей не должны быть разбросаны по различным актам разного калибра. Они должны быть компактно сосредоточены либо в специальном законе о дисциплинарной ответственности судей, что представляется оптимальным, если учесть предполагаемый объем регламентируемых отношений, либо в самом Законе РФ «О статусе судей в Российской Федерации», поскольку ответственность – конститутивный элемент правового статуса. Законопроект же исходит из сохранения status guo: дисциплинарная ответственность судей будет и впредь регулироваться рядом актов, прежде всего будущим законодательном об органах судейского сообщества, соседство в котором организационных и компетенционных норм с нормами ответственности представляется неудачным вариантом.

Уголовная ответственность.

«Ответственность», «чувстово отвтветсвенности», «ответственное поведение», (как и их антиподы «безответственность», «чувство безответственности», «безответственное поведение») – понятия, широко применяемые в обыденной жизни и научной литературе, однако нередко в них вкладывается различный смысл. Что же кроется за этими короткими по звучанию, но емкими по содержанию терминами? Однозначно на этот вопрос ответить очень трудно. Чтобы ответить на него не только правильно, но и полно, целесообразно начать с анализа категории «ответственность», вскрыть ее социальную природу, определить компоненты содержания, после чего логичен переход к характеристике ее функциональных особенностей, ее производных.

Однако именно на этом пути исследователя ожидают трудноразрешимые проблемы, порожденные многоликостью определений понятия уголовной ответственности. Уголовная ответственность трактуется: как наказание^, как определенного рода обязанность, как реальное претерпевание преступником предусмотренных уголовным законом конкретизированных приговором суда мер государстенного поряцания и принуждения; как уголовно-правовое отношение; как совокупность уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и исполнительных отношений. Из множества точек зрения на понятие, содержание и функции уголовной ответственности я избрала ту, которая, на мой взгляд, наиболее полно отражает социально-правовую природу этого института, что, однако, не исчерпывает всего спектра диискуссионных положений, которыми так богата данная проблема.

С активизацией процесса исследования тории социальной ответственности непосредственно связана и проблема так называемой позитивной социальной ответственности, которая начала интенсивно развиваться с 60-х годов представителями теории уголовного права^ С моей точки зрения, уголовная ответственность может быть негативной (ретроспективной) как по содержанию, по целям, которые стоят перед ней, так и по способу достижения этих целей. Проблема позитивной ответственности лежит не в плоскости уголовного права и даже права вообще, так как она, на мой взгляд, есть плоть общесоциальной ответственности, относящейся к сфере морали, этики, религии, нравственности, долга.

Попытка втиснуть практически необъятные формы проявления социальной ответственности через модную идею позитивной ответственности в узкие рамки уголовного права, как в прокрустово ложе, в своей исходной посылке малоперспективна, так как уголовно-правовая действительность негативна изначально. Известно, что в отношении правопослушных граждан уголовный закон не применяется и не может применяться. А ответственность (даже если она позитивна) без применения уголовного закона есть нонсенс.

Уголовная ответственность, являясь разновидностью юридической ответственности, представляет собой, на мой взгляд, специфическое правоотношение, входящее в механизм уголовно-правового регулирования.

Сущность любого уголовно-правового регулятивного отношения заключается, как известно, в характере совершенного преступления, что обусловливает определение основания и целесообразности применения уголовной ответственности, объема прав и обязанностей субъектов даннного правоотношения.

Субъектами уголовно-правовых регулятивных отношений выступают: с одной стороны государство, стоящее на страже интересов потерпевшего от преступления, с другой стороны – лицо, совершившее преступление. Мысль о возникновении правоотношения между личностью и государством при совершении преступления проводилась еще в xix веке. К сожалению, идея о включении в сферу этих правоотношений потерпевшего и на пороге xxi века является проблемой малопривлекательной.

Уголовно-правовые регулятивные отношения нельзя, однако, представлять лишь с позиции права государства по отношению к лицу, совершившему преступление, так как они включают одновременно и обязанность лица, совершившего преступление, понести уголовную ответственность и претерпеть в связи с этим негативные последствия, и его право требовать привлечения к уголовной ответственности и осуждения только при установлении факта совершения им преступления, а назначения наказания – в пределах, установленных законом.

Совокупность прав и обязанностей субъектов уголовно-правовых регулятивных отношений образует юридическое содержание правоотношения. Таковой, на мой взгляд, и выступает уголовная ответственность, выражающая правовой аспект уголовно-правовых регулятивных отношений. Материальное содержание уголовно-правовых регулятивных отношений составляют фактические отношения их субъектов, д6ействующих в ограниченных пределах, очерченных рамками правоотношений уголовной ответственности.

Любое уголовно-правовое регулятивное отношение немыслимо без взаимных прав и обязанностей субъектов этих отношений. Если государство обязано применить уголовную ответственность, осудить преступное деяние и лицо, его совершившее, ущемить его правовой статус,и, вместе с тем, имеет право применить к нему основанные на законе уголовно-правовые реабилитирующие институты, то лицо, совершившее преступление, будучи обязанным претерпеть меры ответственности, имеет право требовать, чтобы ущемление его правового статуса производилось в объеме, определенном уголовным законом.

В структуру уголовно-правовых регулятивных отношений включен и объект, функции которого выполняют личные или имущественные блага лица, совершившего преступление, которых он может быть лишен в связи с привлечением его к уголовной ответственности. Правильно определение объекта имеет важное теоретическое и не меньшее практическое значение, так как именно он указывает на то, что уголовно-правовые отношения существуют и реализуются с единственной целью – воздействовать на личные или имущественные блага лица, совершившего преступление, чтобы добиться одновременно тройного эффекта: восстановления нарушенных преступлением прав потерпевшего, положительной реформации сознательно-волевой и поведенческой деятельности преступника и, наконец, достижения цели общего предупреждения.

Итак, какую бы роль ни выполняли уголорвно-правовые отношения, выступающие вовне в качестве интегративного системного образования, основное функциональное значение в этом образовании имеет уголовная ответственность, так как она «генетически» связана с фактическим преступным деянием, функционально сориентирована на лицо, совершившее преступление, содержательно неразрывна с осуждением и наказанием виновного.

Социальная обусловленность и нормативность уголовной ответственности позволяют рассматривать ее как отношение, урегулированное нормами уголовного права и имеющее свою внутреннюю сложную структуру.

Выступая в роли правоотношения, уголовная ответственность предполагает, прежде всего, свое содержание, которое заключается в осуждении лица, совершившего преступление, и принуждении его к исполнению правовой обязанности претерпеть в связи с этим лишения личного или имущественного характера.

Возбуждение уголовного дела по факту нарушения требований охраны труда производится прокурором, или судьей при наличии повода и оснований.
На практике поводом и основаниями для возбуждения уголовных дел прокурором являются поступающие в органы прокуратуры материалы органов надзора и контроля о нарушениях требований охраны труда, непосредственное обнаружение прокурором нарушений требований охраны труда, содержащих признаки преступления, материалы о происшедших несчастных случаях на производстве, направляемые в прокуратуру в обязательном порядке. Например, при групповом несчастном случае на производстве (2 и более человек пострадавших), тяжелом несчастном случае на производстве и несчастном случае на производстве со смертельным исходом работодатель обязан в 3-дневный срок направлять акты о расследовании названных несчастных случаев на производстве вместе с документами и материалами расследования в прокуратуру, в которую сообщалось о несчастном случае на производстве.¹

Уголовной ответственности за нарушение требований охраны труда и безопасности работ должностные лица, обязанные обеспечивать соблюдение этих требований подлежат независимо от организационно-правовых форм предприятий, на которых они работают.² Уголовная ответственность за нарушение требований охраны труда предусмотрена ст. ст. 143 и 215-218 УК РФ. Так, за нарушение правил техники безопасности или иных правил охраны труда, совершенное лицом, на котором лежали обязанности по соблюдению этих правил, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека, согласно ст. 143 УК РФ наказывается штрафом в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы либо иного дохода осужденного за период от 2 до 5 месяцев, или исправительными работами на срок до 2 лет либо лишением свободы на срок до 2 лет. Те же деяния, повлекшие по неосторожности смерть человека, наказываются лишением свободы на срок до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового.
Субъектом преступления, предусмотренного данной статьей (143) может быть как должностное лицо, на которое возложена обязанность по соблюдению правил техники безопасности или иных правил охраны труда, так и другие работники, на которых возложена такая обязанность.

По ч. 1 ст. 143 УК РФ к ответственности привлекается виновный, если указанные действия (бездействие) повлекли по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека. Под причинением тяжкого вреда здоровью понимается такое повреждение здоровья человека, которое является опасным для его жизни (проникающие ранения черепа, открытые и закрытые переломы костей свода и кровеносного сосуда, аорты, сонной артерии, вен и т.п.) либо повлекло за собой потерю зрения, речи, слуха или какого-либо органа либо утрату органом его функций, а также причинение иного вреда здоровью, опасного для жизни или вызвавшего расстройство здоровья, соединенное со значительной стойкой утратой общей трудоспособности не менее чем на одну треть.

Под причинением средней тяжести вреда здоровью человека понимается причинение потерпевшему длительного расстройства здоровья (более 21 дня) или наступление значительной стойкой утраты общей трудоспособности менее чем на одну треть (утрата такой трудоспособности от 10 до 33%). Причинением средней тяжести вреда здоровью являются, например, трещины и переломы мелких костей, ребер, вывихи в мелких суставах, потеря слуха на одно ухо, потеря пальца руки, ноги и др.³

По ч. 2 ст. 143 УК РФ к ответственности привлекается виновный в нарушении правил безопасности или иных правил охраны труда, если такие действия (бездействие) повлекли по неосторожности смерть человека.

Согласно ст. 26 УК РФ преступлением по неосторожности признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности.

Причинение смерти по легкомыслию может быть совершено при обстоятельствах, когда виновный предвидит возможность наступления смерти, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на ее предотвращение, например, полагаясь на свои профессиональные знания и мастерство.

При причинении смерти по небрежности виновный не предвидит возможности наступления смерти потерпевшего, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог ее предвидеть.

Нарушение правил безопасности при размещении, проектировании, строительстве и эксплуатации объектов атомной энергетики, если это могло повлечь смерть человека или радиоактивное заражение окружающей среды, - наказывается штрафом в размере от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев, либо ограничением свободы на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

То же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека, радиоактивное заражение окружающей среды или иные тяжкие последствия, - наказывается лишением свободы на срок от четырех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового (ст. 215 УК РФ).

Правила и нормы в области ядерной и радиационной безопасности (кроме санитарно-гигиенических норм облучения и радиоактивных загрязнений) разрабатываются и утверждаются Госатомнадзором России (самостоятельно или совместно с заинтересованными организациями).

К объектам атомной энергетики, на которые распространяются указанные правила, согласно ст. 3 Федерального закона от 21 ноября 1995 г. "Об использовании атомной энергии" (СЗ РФ, 1995, № 48, ст. 4552.) относятся ядерные установки - сооружения и комплексы с ядерными реакторами, в том числе атомные станции, суда и другие плавсредства, космические и летательные аппараты, другие транспортные и транспортабельные средства; сооружения и комплексы с промышленными, экспериментальными и исследовательскими ядерными реакторами, критическими и подкритическими ядерными стендами; сооружения, комплексы, полигоны, установки и устройства с ядерными зарядами для использования в мирных целях; другие содержащие ядерные материалы сооружения, комплексы, установки для производства, использования, переработки, транспортирования ядерного топлива и ядерных материалов; пункты хранения ядерных материалов и радиоактивных веществ, хранилища радиоактивных отходов и др.

Субъектами деяний, подпадающих под действие ст. 215 УК РФ, могут быть как должностные лица, так и иные лица, деятельность которых связана с соблюдением правил безопасности на объектах атомной энергетики.

Ответственность по указанной статье различается в зависимости от наступивших последствий. Если действия виновного могли повлечь смерть человека или радиоактивное заражение окружающей среды, то они квалифицируются по ч. 1 ст. 215 УК РФ. В случаях, когда действия виновного повлекли по неосторожности смерть человека, радиоактивное заражение окружающей среды или иные тяжкие последствия, ответственность наступает по ч. 2 данной статьи. При этом иные тяжкие последствия могут заключаться в утрате трудоспособности пострадавшими, возникновении профессиональных и иных массовых заболеваний людей, причинении существенного имущественного ущерба организациям и гражданам и др.

Нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека - наказывается штрафом в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного месяца до двух месяцев. либо ограничением свободы на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

То же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия - наказывается ограничением свободы на срок до пяти лет либо лишением свободы на срок до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового (ст. 216 УК РФ).

При этом понимание "тяжкого вреда здоровью" и "средней тяжести вреда здоровью" является таким же, как в случаях нарушения правил охраны труда, подпадающих под действие ст. 143 УК РФ. Под иными тяжкими последствиями понимается вынужденное прекращение работ, порча ценных механизмов, причинение крупного имущественного ущерба, значительный ущерб окружающей среде и т.п.¹

Что касается видов работ, при ведении которых с нарушением правил безопасности виновные подлежат ответственности по ст. 216 УК РФ, то они на практике четко разграничиваются. Так, исходя из ст. ст. 22 и 24 Федерального закона от 3 марта 1995 г. "О недрах",² к горным работам относят работы, связанные с пользованием недрами: строительство и эксплуатация подземных сооружений по добыче полезных ископаемых, а также строительство подземных сооружений, не связанных с добычей полезных ископаемых; буровые работы; добычу полезных ископаемых и другие работы, связанные с пользованием недрами.

К строительным работам относятся земляные, каменные, бетонные, монтажные, демонтажные, изоляционные, кровельные, электромонтажные, отделочные, санитарно-технические, погрузочно-разгрузочный и другие работы, производимые на строительной площадке в связи с возведением, реконструкцией, ремонтом или сносом жилых зданий и сооружений производственного, бытового и иного назначения, а также работы вне строительной площадки, связанные с ремонтом и прокладкой линий связи, электросетей, дорог, коммуникаций, кроме аналогичных работ, выполняемых пользователями недрами).³

Под нарушением правил безопасности при выполнении строительных работ понимаются как действия, несоответствующие требованиям специальных правил (СНиП, ведомственных инструкций по технике безопасности и пр.), так и бездействие в условиях необходимости их совершения. В первом случае это будут, в частности, неправомерные указания руководителей строительными работами (прорабами, мастерами и пр. Например, приказ на выполнение самостоятельных верхолазных работ лицам, не отвечающим хотя бы одному из требований, предъявляемым к ним специальными правилами: достижение 18-летнего возраста; наличие медицинского заключения по результатам обязательного медицинского осмотры о пригодности к выполнению верхолазных работ; наличие стажа верхолазных работ (с наставником) не менее 1 года и тарифного разряда не ниже третьего. Бездействие может выражаться в невыполнении тех или иных обязательных для обеспечения безопасных условий труда мероприятий: установки защитных ограждений при разработке котлованов и траншей, устройства сигнального освещения в ночное время и т.д.⁴

К иным работам относят специфические работы всех видов, за исключением горных и строительных, не связанные с производством работ на взрывоопасных объектах.⁵
В соответствии со ст. 217 УК РФ нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах или во взрывоопасных цехах в случаях. когда это нарушение могло повлечь смерть человека или иные тяжкие последствия, наказывается штрафом в размере от ста до двухсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев, либо ограничением свободы на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности ил заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

То же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, - наказывается ограничением свободы на срок до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

Взрывоопасными объектами являются взрывоопасные предприятия, цеха, в которых по условиям технологического процесса могут быть использованы или образованы смеси горючих веществ, паров с воздухом, бензин, спирт, порох и т.п., способные вызвать взрыв.

Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах или во взрывоопасных цехах может выражаться в нарушении производственно-технической дисциплины или специальных правил безопасности, эксплуатации неисправного электрооборудования, пользования огнем, курении и др.

В случаях, когда указанные нарушения повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, виновные должностные лица наказываются ограничением свободы на срок до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

Под иными тяжкими последствиями понимается причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, уничтожение объектов, причинение крупного имущественного ущерба, значительный ущерб окружающей среде и т.п.

Субъектом преступления может быть как должностное, так и недолжностное лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, обязанное соблюдать правила безопасности.
За нарушение правил учета, хранения, перевозки и использования взрывчатых, легковоспламеняющихся веществ и пиротехнических изделий как должностные лица, так и другие работники организаций в случаях. когда эти действия повлекли по неосторожности тяжкие последствия, могут быть подвергнуты лишению свободы на срок от двух до пяти лет (ст. 218 УК РФ).

Применительно к лицам, состоящим в трудовых правоотношениях, субъектами преступления могут быть как должностные лица, так и другие работники предприятия, достигшие шестнадцатилетнего возраста, использующие в процессе работы взрывчатые, легковоспламеняющиеся вещества или пиротехнические изделия.

Административная ответственность.

В соответствии со ст. 10 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях (КоАП) под административным правонарушением (проступком) признается посягающее на государственный или общественный порядок, права и свободы граждан, на установленный порядок управления противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие либо бездействие, за которое законодательством предусмотрена административная ответственность. Такая ответственность предусмотрена названным Кодексом. Правом привлекать к административной ответственности, как указывалось, наделены органы государственного надзора и контроля за соблюдением законодательства о труде и законодательства об охране труда, обладающие для этого широкими полномочиями в сфере своей деятельности.

Привлечение к административной ответственности органами федеральной инспекции труда в случаях нарушения законодательства об охране труда. Федеральная инспекция труда - это единая федеральная централизованная система государственных органов, осуществляющих государственный надзор и контроль за соблюдением законодательства Российской Федерации о труде и охране труда всеми организациями и физическим лицами, на которых это законодательство распространяется. В названную систему входит Департамент государственного надзора и контроля за соблюдением законодательства о труде и охране труда Министерства труда и социального развития РФ и государственный инспекции труда в субъектах Российской Федерации, а также межрегиональные государственные инспекции труда, являющиеся территориальными органами министерства.¹

Система образована на базе федеральной инспекции труда Минтруда России и подведомственных ей государственных инспекций труда в субъектах Российской Федерации и функционирует в соответствии с Положением о федеральной инспекции труда, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2000 г.²

Государственные инспекции труда: осуществляют государственный надзор и контроль за соблюдением законодательства РФ о труде и охране труда в организациях, расположенных на соответствующих территориях; вправе запрашивать и безвозмездно получать от руководителей и иных должностных лиц организаций, органов исполнительной власти, органов местного самоуправления (их представителей) документы, объяснения, информацию, необходимые для осуществления своих полномочий; предъявлять работодателям (их представителям) для исполнения предписания об устранении нарушений законодательства о труде и охране труда, о восстановлении нарушенных прав граждан с предложением о привлечении виновных в этих нарушениях к дисциплинарной ответственности; привлекать к административной ответственности в установленном порядке лиц, виновных в нарушении законодательства о труде и охране труда. Аналогичными правами обладают и государственные инспекторы по охране труда.³

Привлечение к административной ответственности руководителей, должностных лиц и других работников, ответственных за соблюдение требований охраны труда, выражается в наложении штрафа на указанных лиц, виновных в нарушении законодательства об охране труда.

Конкретные размеры штрафов за нарушение законодательства о труде и правил охраны труда предусмотрены Кодексом РСФСР об административных правонарушениях (КоАП). Так, согласно ст. 41 КоАП РСФСР нарушение должностным лицом организации независимо от форм собственности законодательства Российской Федерации о труде и законодательстве Российской Федерации об охране труда влечет наложение штрафа в размере до ста минимальных размеров оплаты труда.

Объективная сторона нарушения законодательства об охране труда состоит в невыполнении или нарушении требований охраны труда, содержащихся в федеральных законах и иных нормативных правовых актах Российской Федерации и законах и иных нормативных правовых актах субъектов Российской Федерации (в Правилах и инструкциях по охране труда, правилах безопасности, санитарных правилах, санитарных нормах и др.) обязательных для исполнения организациями всех форм собственности при осуществлении ими любых видов деятельности.

Привлечение к административной ответственности осуществляется за нарушение конкретных требований охраны труда, выявленных в процессе надзора и контроля за соблюдением таких требований.

Субъектом правонарушения может быть только должностное лицо - лицо, наделенное правом совершать в пределах своей компетенции действия организационно-распорядительного характера. Следовательно, к административной ответственности могут быть привлечены как руководители организаций, так и иные должностные лица, на которых в силу их служебного положения или по специальному распоряжению руководителя возложена обязанность обеспечивать соблюдение правил охраны труда.

Нарушение требований охраны труда должностным лицом может выражаться как в нарушении своими собственными действиями установленных правил, так и в даче подчиненным указаний, идущих вразрез с правилами (инструкциями) по охране труда, а также за непринятие мер по обеспечению соблюдения правил подчиненными им лицами, если обеспечение соблюдения этих правил входит в круг служебных обязанностей конкретного должностного лица.

Таким образом к административной ответственности может быть привлечен как непосредственный организатор работ (мастер, начальник участка), так и должностные лица, обязанные обеспечивать безопасность труда (начальник цеха, главный инженер организации) или одновременно те и другие.

С субъективной стороны нарушение законодательства об охране труда может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности.

Рассматривать дела об административных правонарушениях и налагать административные взыскания в соответствии со ст. 210 КоАП вправе:

руководители государственных инспекций труда за нарушение законодательства Российской Федерации о труде и законодательства Российской Федерации об охране труда - штраф в размере до ста минимальных размеров оплаты труда;

государственные инспектора по охране труда за нарушения законодательства Российской Федерации об охране труда - штраф в размере до пятидесяти минимальных размеров оплаты труда;

государственные правовые инспектора труда за нарушения законодательства Российской Федерации о труде - штраф в размере до пятидесяти минимальных размеров оплаты труда (К числу административных правонарушений, которые могут рассматриваться государственными инспекциями труда ст. 210 КоАП относит также административные правонарушения, предусмотренные ст. ст. 411 - 414 КоАП, однако автор их не касается, поскольку данный вопрос выходит за пределы темы настоящей статьи.).

Привлечение к административной ответственности органами Госгортехнадзора России на подконтрольных им объектах в случаях нарушения правил безопасного ведения работ. Госгортехнадзор России и его местные органы осуществляют государственный надзор за соблюдением правил по безопасному ведению работ в угольной, горнорудной, горно-химической, нерудной, нефтедобывающей и газодобывающей, химической, металлургической и нефтегазоперерабатывающей промышленности, в геологоразведочных экспедициях и партиях, а также при устройстве и эксплуатации подъемных сооружений, котельных установок и сосудов, работающих под давлением, трубопроводов для пара и горячей воды, объектов, связанных с добычей, транспортировкой, хранением и использованием газа, при ведении взрывных работ в промышленности.

Функции Госгортехнадзора России определены Положением о Федеральном горном и промышленном надзоре России, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 18 февраля 1993 г.¹

К названному Положению прилагается Перечень предприятий (организаций), производств, объектов и работ, надзор за которыми осуществляют органы Федерального горного и промышленного надзора России.

В соответствии с данным Положением Госгортехнадзор России осуществляет государственное регулирование и надзор на территории Российской Федерации через образуемые им региональные органы (округа). Госгортехнадзор России и подведомственные ему органы составляют единую систему федерального и промышленного надзора.

В соответствии с Федеральным законом от 21 июля 1997 г. "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" (СЗ РФ, 1997, № 30, ст. 3588.) на Госгортехнадзор России дополнительно возложено осуществление соответствующего нормативного регулирования, а также специальных разрешительных и надзорных функций в области промышленной безопасности (См. постановление Правительства Российской Федерации от 17 июля 1997 г. "О федеральном органе исполнительной власти, специально уполномоченном в области промышленной безопасности" - СЗ РФ, 1998, № 30, ст. 3775).

Должностные лица Госгортехнадзора России, специально уполномоченные в области промышленной безопасности, при исполнении своих служебных обязанностей вправе выдавать организациям, эксплуатирующим опасные производственные объекты, предписания о приостановке работ, ведущихся с нарушением требований промышленной безопасности, при необходимости опечатывать опасные производственные объекты, помещения на указанных объектах или технические устройства, применяемые на производственных объектах, привлекать к административной ответственности в установленном порядке лиц, виновных в нарушениях требований промышленной безопасности, а также направлять в правоохранительные органы материалы о привлечении указанных лиц к уголовной ответственности и др. (ст. 16 Федерального закона "О промышленной безопасности опасных производственных объектов").
Привлечение лиц, виновных в нарушении требований безопасности к административной ответственности в отраслях промышленности и на объектах, подконтрольных органам Госгортехнадзора, может иметь место за неоднократное нарушение должностными лицами правил, норм и инструкций по безопасному ведению работ и выражается в наложении штрафа в установленных размерах (ст. 88 КоАП).

Рассматривать дела об административных правонарушениях и налагать административные взыскания от имени органов Госгортехнадзора за нарушения правил, норм и инструкций по безопасному ведению работ в отраслях промышленности и на объектах, подконтрольных органам Госгортехнадзора России, вправе:

руководитель федерального органа Госгортехнадзора России и его заместители - штраф до 1/2 минимального размера оплаты труда;

начальники управления и округов государственного горного надзора и их заместители, начальники отделов и инспекций указанных управлений и округов и их заместители - штраф в размере до одной трети минимального размера оплаты труда;

Главные государственные инспектора и государственные инспектора указанных управлений и округов - штраф в размере до одной десятой минимального размера оплаты труда (п. 2 ч. 2 ст. 211 КоАП).

Привлечение к административной ответственности органами Госатомнадзора России в случаях нарушения правил по ядерной и радиационной безопасности. Государственный надзор за соблюдением правил по ядерной и радиационной безопасности осуществляет Госатомнадзор России и его региональные органы. Задачи и функции этого органа определены Положением о Федеральном надзоре России по ядерной и радиационной безопасности, утвержденным распоряжением Президента Российской Федерации от 5 июля 1992 г. с последующими изменениями.¹

В соответствии с названным Положением Госатомнадзор России организует и осуществляет государственный надзор: за соблюдением действующих правил и норм ядерной и радиационной безопасности при производстве, обращении и использовании атомной энергии, ядерных материалов, радиоактивных веществ и изделий на их основе; применяет предусмотренные законодательством санкции при нарушениях требований правил и норм по безопасности. В частности. Госатомнадзор России вправе выдавать руководителям и другим должностным лицам организаций обязательные для исполнения предписания о приостановке работ, проводимых с нарушениями требований по ядерной и радиационной безопасности и представляющих опасность для здоровья людей и окружающей среды; привлекать в пределах своей компетенции и в порядке, определенном действующим законодательством, к административной ответственности должностных лиц федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, объединений и организаций. виновных в нарушении требований правил, норм ядерной и радиационной безопасности; направлять правоохранительным органам материалы о нарушениях требований правил и норм безопасности, содержащих признаки преступлений, согласно действующему уголовному законодательству Российской Федерации и др.

Согласно ч. 2 ст. 88 КоАП нарушение правил, норм и инструкций по безопасному ведению работ на объектах, подконтрольных органам Госатомнадзора, влечет предупреждение или наложение штрафа на должностных лиц в размере до ста рублей. Указанная ответственность может наступать и при однократном нарушении норм, правил и инструкций по безопасному ведению работ на объектах, подконтрольных органам Госатомнадзора.

Рассматривать дела об административных правонарушениях и налагать административные взыскания от имени органов Госатомнадзора в соответствии со ст. 212 КоАП вправе следующие должностные лица этих органов:

начальники инспекций Госатомнадзора России вправе налагать штраф в размере до 30 рублей;

начальники управлений округов Госатомнадзора России и их заместители - штраф в размере до пятидесяти рублей,

Председатель Госатомнадзора России и его заместители могут налагать штраф в размере до 100 рублей.

Предупреждение в качестве меры административного взыскания может выноситься указанными должностными лицами.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что если к нарушителю применено административное взыскание в виде предупреждения, то штраф на него не налагается.

Привлечение к административной ответственности органами Государственной санитарно-эпидемиологической службы в случаях нарушения санитарно-гигиенических норм и правил. Государственный надзор за соблюдением санитарных правил, гигиенических нормативов, санитарных правил и норм осуществляется органами Государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации.

Основные принципы организации и деятельности системы Государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации и полномочия должностных лиц, осуществляющих надзор за соблюдением санитарного законодательства, закреплены Федеральным законом от 30 марта 1999 г. "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения".¹

Структура органов и организаций Государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации определена Положением о названной службе, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 1998 г.²

Должностные лица, осуществляющие государственный санитарно-эпидемиологический надзор, при исполнении своих служебных обязанностей и по предъявлении служебного удостоверения имеют право беспрепятственно посещать территории и помещения объектов, подлежащих государственному санитарно-эпидемиологическому надзору, и в случае выявления нарушения санитарного законодательства могут давать работодателям предписания, обязательные для исполнения ими в установленные сроки.

Главные государственные санитарные врачи и их заместители наряду с указанными выше правами наделены следующими полномочиями:
рассматривать материалы и дела о нарушениях санитарного законодательства; давать работодателям обязательные предписания об устранении выявленных нарушений санитарных правил в установленные предписанием сроки о вызове в органы и учреждения государственной санитарно-эпидемиологической службы для рассмотрения материалов и дел о нарушениях санитарного законодательства; выносить мотивированные постановления о приостановлении до устранения выявленных нарушений санитарного законодательства или о запрещении в случае невозможности его устранения, проектирования, строительства, реконструкции, технического перевооружения объектов и ввода их в эксплуатацию, эксплуатации объектов, производственных цехов и участков, помещений, зданий, сооружений, оборудования, транспортных средств, выполнения отдельных видов работ и оказания услуг; выносить мотивированные постановления о наложении административных взысканий в виде предупреждения или штрафов за нарушение санитарного законодательства.

Согласно ст. 42 КоАП нарушение санитарно-гигиенических и санитарно-противоэпидемических правил и норм (кроме правил и норм по охране атмосферного воздуха) - влечет наложение штрафа на граждан в размере до десяти рублей, а на должностных лиц - до пятидесяти рублей.

Рассматривать дела об административных правонарушениях и налагать административные взыскания от имени органов и учреждений, осуществляющих государственный санитарный надзор, вправе должностные лица санитарно-эпидемиологической службы, указанные в ст. 216 КоАП.

Например, за нарушение санитарно-гигиенических и санитарно-противоэпидемических правил и норм (кроме правил и норм по охране атмосферного воздуха) - главный государственный санитарный врач России и его заместители вправе наложить штраф - на граждан в размере до 1- рублей и на должностных лиц - до 50 рублей, а за нарушение указанных правил на воздушном транспорте - на граждан штраф в размере до 30 рублей и на должностных лиц - до 50 рублей;

Главные государственные санитарные врачи субъектов Российской Федерации их заместители, Главные государственные санитарные врачи городов, районов и зон на водном транспорте - на граждан в размере до 10 рублей и на должностных лиц - до 20 рублей (п. 1 ч. 2 ст. 216 КоАП).

При необходимость материалы о нарушениях санитарного законодательства направляются санитарно-эпидемиологическими службами в правоохранительные органы для решения вопросов о возбуждении уголовных дел.

Привлечение к административной ответственности органами гостехнадзора в случаях нарушения правил эксплуатации тракторов и иных самоходных машин и оборудования. Государственный надзор за техническим состоянием самоходных машин и других видов техники в Российской Федерации (гостехнадзор) осуществляет структура взаимосвязанных органов, входящих в систему Министерства сельского хозяйства и продовольствия РФ. Основной задачей гостехнадзора является осуществление надзора за техническим состоянием тракторов, самоходных дорожно-строительных и иных машин и прицепов к ним в процессе использования в части обеспечения безопасности для жизни, здоровья людей и имущества, охраны окружающей среды, а в агропромышленном комплексе - за соблюдением правил эксплуатации машин и оборудования. регламентируемых стандартами, другими нормативными документами и документацией.¹ ()

Конкретные меры административной ответственности за нарушение правил использования тракторов и иных машин, поднадзорных органам гостехнадзора, предусмотрены Кодексом РСФСР об административных правонарушениях.
Так, нарушение правил эксплуатации тракторов, иных самоходных машин и оборудования, поднадзорных органам гостехнадзора - влечет наложение штрафа на граждан в размере от одного до трех минимальных размеров оплаты и на должностных лиц, ответственных за эксплуатацию тракторов, иных самоходных машин и оборудования - от трех до пяти минимальных размеров оплаты труда (ст. 100 КоАП).
Невыполнение законных предписаний государственных инженеров-инспекторов гостехнадзора влечет наложение штрафа на руководителей организаций в размере от пяти до десяти минимальных размеров оплаты труда (ст. 100 2 КоАП).
Ответственность за систематическое нарушение правил эксплуатации тракторов, иных самоходных машин, поднадзорных органам гостехнадзора, т.е. совершение в течение года нескольких правонарушений, предусмотрена ст. 100 1 КоАП.
Постановления по делам об административных правонарушениях о наложении административного взыскания в виде штрафа могут быть обжалованы в вышестоящий орган (вышестоящему должностному лицу) или в суд, решение которого является окончательным. Постановление о вынесении предупреждения - в вышестоящий орган (вышестоящему должностному лицу), после чего жалоба может быть подана в суд, решение которого является окончательным.

Постановление о наложении административного взыскания обязательно для исполнения должностными лицами, в отношении которых оно вынесено, и подлежит исполнению с момента его вынесения, если иное не установлено законодательством.
Штраф должен быть уплачен нарушителем не позднее 15 дня со дня вручения ему постановления о наложении штрафа, а в случае обжалования - не позднее 15 дней со дня уведомления об оставлении жалобы или протеста без удовлетворения (ст. 285 КоАП).
В случае неуплаты штрафа нарушителем в установленный срок, штраф взыскивается в принудительном порядке по правилам, предусмотренным законодательством.

В соответствии со ст. ст. 3 и 8 Федерального закона от 21 июля 1997 г. "Об исполнительном производстве"² принудительное исполнение постановлений органов (должностных лиц), правомочных налагать штрафы за нарушение требований охраны труда, осуществляется службой судебной приставов, входящей в систему органов Министерства юстиции РФ, на основании исполнительного документа, выданного органом, уполномоченным рассматривать дела об административных правонарушениях.

Исполнительные действия должны быть совершены и требования, содержащиеся в исполнительном документе, исполнены судебным приставом-исполнителем в двухмесячный срок со дня поступления к нему исполнительного документа (ст. 13 Федерального закона "Об исполнительном производстве").

Исполнительные документы о принудительном взыскании штрафа, наложенного органом (должностным лицом), уполномоченным рассматривать дела об административных правонарушениях, могут быть предъявлены к исполнению в течение трех месяцев со дня вынесения соответствующего постановления (ст. 14 названного выше закона).

1.6. Категории совершаемых должностными лицами преступлений.

Сегодня в России 15 742 судьи. Но каждое третье дело рассматривается с нарушением процессуальных дел, т.к. количество судей за последние 10-ть лет увеличилось на 10%, а количество дел увеличилось в 2,5 раза (уголовных), и в три раза количество гражданских дел. За последние годы увеличилось и количество посягательств на судейский корпус - за два года посягательства увеличились в 22-а раза, количество угроз возросло - в 18-ть раз, количество фактической гибели судей - в 8-мь раз. Также сегодня судейский корпус очищается от случайных людей, так в прошлом году, 58-мь судей лишены судейских мантий, а в 1998 - 108 судей: 44% за совершение противозаконных действий, 30% за волокиту, 19% за прогулы и появление в нетрезвом состоянии, 7% за недостойное поведение в быту и т.д. Некоторые судьи привлекались к уголовной ответственности.

Примерно 70% преступлений из этой группы раскрываются. Если учесть, что статистика, как правило, отражает далеко не всю действительность, то в целом, результат не очень хорош.

Характеристика уголовно-исполнительной системы. Сейчас в уголовно-исполнительной системе содержится примерно 950-т тысяч человек, это больше, чем 10-ть лет назад во всем СССР. В уголовно-исполнительной системе "содержатся" около 40-ка тысяч женщин. В среднем в России на одного человека в следственном изоляторе приходится 1,7 м², в Москве - 0,9 м². Каждый десятый заключенный болен туберкулезом, появилось много спидоносцев, появился лекарственно устойчивый туберкулез. Инспектора Совета Европы дали заключение о том, что следственные изоляторы в России являются местом пыток. Сейчас стали строить новые колонии, но государство не успевает.

В следственные изоляторы ежегодно необоснованно помещают около 120-ти тысяч человек, которым потом или меняют меру пресечения, или прекращают уголовное дело.

Классификация преступлений этой группы профессором Здавомысловым (делит по субъекту):

1. Те, которые совершаются лицами, работающими в органах правосудия (ст.299, 300-303, 305 УК).

2. Совершаемые лицами, в отношении которых применены меры правового принуждения (ст.313, 314 УК).

3. Совершаемые лицами, обязанными по закону содействовать правосудию или не препятствовать его осуществлению (ст.294-298, 304 УК).

Глава II.

2.1. Злоупотребление служебными полномочиями.

Исторически коррупция и коррупционные преступления существовали еще в древности. Однако резкий всплеск этой преступности многие государства ощутили при строительстве цивилизованного капитализма и рынка: слишком высоки стали ставки в корыстном использовании служебного положения у различного ранга государственных служащих. Страны “классического” капитализма столкнулись с этим еще в ХIХ веке, соответственно ими приобретен и значительный опыт в борьбе с коррупционными преступлениями. Например, в Великобритании Закон о предотвращении коррупции (Тhe Рrеvention Of Corruption Act) был принят еще в 1889 г. (в дальнейшем он несколько раз изменялся и дополнялся). Так что понятие об этих преступлениях возникло не на пустом месте, ныне оно хорошо известно международному праву.

Исходя из этимологического содержания термина “коррупция” (от латинского corruptio), означающего “подкуп”, в “Кодексе поведения должностных лиц”, принятом Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1978 г., говорится: “Хотя понятие коррупции должно определяться национальным правом, следует понимать, что оно охватывает совершение или несовершение какого-либо действия при исполнении обязанностей или по причине этих обязанностей в результате требуемых или принятых подарков, обещаний или стимулов или их незаконное получение всякий раз, когда имеет место такое действие или бездействие”.¹ То есть указанный международно-правовой (рекомендательный) акт понимает под коррупцией подкуп, продажность должностных лиц и их служебное поведение, осуществляемое в связи с полученным или обещанным вознаграждением.

Этому вполне соответствует понимание коррупции в современной российской криминологии. Так, А. И. Долгова справедливо определяет коррупцию как “социальное явление, характеризующееся подкупом — продажностью государственных или иных служащих и на этой основе корыстным использованием ими в личных либо в узкогрупповых, корпоративных интересах официальных служебных полномочий, связанных с ними авторитета и возможностей”.²

Следует отметить и то, что с 1999 г. понятие коррупционного преступления легализовано международным уголовным правом. Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию сформулировала составы целого ряда преступлений, проявляющихся в различных вариантах активного и пассивного подкупа должностных лиц и иных разновидностях корыстного злоупотребления служебным положением, рассматриваемых согласно Конвенции, как преступления коррупционные.

Исходя из этого, в УК РФ можно выделить нормы об ответственности за следующие преступления, вполне заслуживающие именования их, как коррупционных:

1) Ст.285 (злоупотребление должностными полномочиями);

2) ст.290 (получение взятки);

3) ст.291 (дача взятки);

4) ст.292 (служебный подлог);

5) ст.201 (злоупотребление полномочиями);

6) ст.202 (злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами);

7) ст.204 (коммерческий подкуп);

8) ст.170 (регистрация незаконных сделок с землей);

9) ст.184 (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов).

Нормы о первых четырех преступлениях помещены в главу 30 УК РФ о преступлениях против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Состав злоупотребления служебными полномочиями заключается в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенные нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (ч.1 ст.285). В части 2 этой же статьи повышенное наказание устанавливается за то же деяние, если оно совершено лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации (под ним понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий государственных органов, или государственную должность субъекта Российской Федерации (т. е. лицо, занимающее должность, устанавливаемую конституциями или уставами субъектов Российской Федерации также для непосредственного исполнения полномочий соответствующих государственных органов), а равно главой органа местного самоуправления. Наконец, часть 3 предусматривает еще более строгое наказание, если деяния, предусмотренное частями 1 и 2 статьи, повлекут наступление тяжких последствий.

В примечании 1 к этой статье дается расшифровка понятия должностного лица, которое относится не только к составу злоупотребления должностными полномочиями, но и к другим составам преступлений, нормы об ответственности за совершение которых помещены в главе 30 УК РФ. В соответствии с этим примечанием должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и военных формированиях Российской Федерации. Понятие представителя власти раскрывается в примечании к ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти): им признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Состав получения взятки (ст. 290 УК РФ) – это специальный состав злоупотребления должностными полномочиями. Он предполагает получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство по службе (ч. 1 ст. 290). Наказание усиливается, если взятка получается должностным лицом за незаконные действия или бездействие (ч. 2). Повышенное по сравнению с предыдущим наказание устанавливается, если указанные деяния (предусмотренные частями 1 и 2) совершаются лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления (ч.3). Наконец, наиболее строгое наказание полагается за получение взятки, если это деяние совершено: а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) неоднократно; в) с вымогательством взятки и г) в крупном размере (ч. 4).

Ст.291 УК РФ конструирует состав дачи взятки. Он заключается в передаче взятки должностному лицу лично или через посредника (ч.1). Наказание повышается, если взятка должностному лицу дается за совершение им заведомо незаконных действий (бездействие) или неоднократно (ч.2). В соответствии с примечанием к ст.291 лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если имело место вымогательство взятки со стороны должностного лица или если лицо добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о даче взятки.

Состав служебного подлога (ст.292 УК РФ) так же, как и получение взятки, является специальным составом злоупотребления должностными полномочиями. Он заключается во внесении должностным лицом, а также государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимся должностным лицом, в официальные документы заведомо ложных сведений, а равно внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности.

В главе 23 УК РФ о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (не являющихся государственными) помещены нормы о трех также вполне коррупционных преступлениях. Ст.201 формулирует условия ответственности за злоупотребление полномочиями. Данный состав заключается в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (ч. 1). Наказание увеличивается, если такое деяние повлекло тяжкие последствия.

Под лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, в ст.201 и других статьях главы 23 признается лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (примечание 1 к ст. 201). Различие между составом злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) и составом злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК РФ) заключается в субъекте этих преступлений и сфере их совершения.

Такое же различие существует и между другими коррупционными преступлениями, помещенными в главу 23 УК РФ и уже рассмотренными преступлениями, ответственность за которые предусмотрена нормами главы 30 УК РФ. Цель разведения этих составов по различным главам УК РФ – дифференцировать ответственность за преступления против государственной власти, интересов государственной службы, службы в органах местного самоуправления (нормы главы 30 УК РФ) и за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (нормы главы 23 УК РФ). Специфика ответственности за последние преступления заключается, во-первых, в том, что наказания за них несколько снижены по сравнению с наказаниями за первые преступления. И, во-вторых, если деяние, предусмотренное статьями главы 23 УК РФ, причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия (примечание 2 к ст. 201).

Состав злоупотребления полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ) является специальным по отношению к составу злоупотребления полномочиями (ст. 201). Он заключается в использовании частным нотариусом или частным аудитором своих полномочий вопреки задачам своей деятельности и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние причинило существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (ч.1). Наказание усиливается, если указанное злоупотребление совершается в отношении заведомо несовершеннолетнего или недееспособного лица либо неоднократно (ч.2).

Состав коммерческого подкупа (ст. 204) также является специальным составом злоупотребления полномочиями. Он может быть двух разновидностей. Во-первых, подкуп как дача определенного вознаграждения и, во-вторых, как его получение. Первый состоит в незаконной передаче лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно в незаконном оказании ему услуг имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. 1). Наказание усиливается, если указанное деяние совершается неоднократно либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 2). Таким образом, этот вид коммерческого подкупа является ни чем иным, как разновидностью дачи взятки (ст. 291), отличающейся от последней лишь специальным субъектом. В соответствии с примечанием к ст.204 лицо, совершившее деяние, предусмотренное частями первой или второй этой статьи, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении его имело место вымогательство или если это лицо добровольно сообщило о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело. Последнее также сближает данный вид коммерческого подкупа с дачей взятки.

Другая разновидность коммерческого подкупа заключается в незаконном получении лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно незаконное пользование услугами имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. З). Наказание увеличивается, если данное деяние: а) совершено группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) совершено неоднократно; в) сопряжено с вымогательством. Сравнение этого состава преступления с составом получения взятки (ст. 290) позволяет утверждать, что этот вид коммерческого подкупа является разновидностью состава получения взятки, также отличающегося от последнего лишь специальным субъектом.

Нормы о коррупционных преступлениях содержатся и в главе 22 УК РФ о преступлениях в сфере экономической деятельности. Во-первых, это ст. 170, предусматривающая ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей. Состав этого преступления образует регистрация заведомо незаконных сделок с землей, искажение учетных данных Государственного земельного кадастра, а равно умышленное занижение размеров платежа за землю, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности должностным лицом с использованием своего служебного положения. Сравнение ст.170 и ст.285 УК РФ позволяет придти к выводу, что регистрация незаконных сделок с землей есть специальный состав злоупотребления должностными полномочиями. От своего общего “прообраза” последний отличается особой сферой служебной деятельности виновного лица – сферой государственной регистрации земельных отношений и сужением круга субъектов этого преступления – до уровня должностных лиц, обладающих соответствующими полномочиями по регистрации различного рода земельных сделок.

Ответственность за вполне коррупционные преступления в сфере экономической деятельности предусмотрена ст.184 УК РФ (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов). Данная статья конструирует три разновидности своеобразного коммерческого подкупа. Во-первых, это подкуп спортсменов, спортивных судей, тренеров, руководителей команд и других участников или организаторов профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторов или членов жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.1). Наказание усиливается, если такое деяние совершается неоднократно или организованной группой (ч.2). Таким образом, эта разновидность подкупа представляет собой специальный состав коммерческого подкупа (ч.1), отличающийся от последнего специальным субъектом.

Во-вторых, состав подкупа образует незаконное получение спортсменами денег, ценных бумаг или иного имущества, переданных им в целях оказания влияния на результаты указанных соревнований, а равно незаконное пользование спортсменами услугами имущественного характера, предоставленными им в тех же целях (ч.З ст.184)

В-третьих, состав подкупа образует незаконное получение денег, ценных бумаг или иного имущества, незаконное пользование услугами имущественного характера спортивными судьями, тренерами, руководителями команд и другими участниками или организаторами профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторами или членами жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.4 ст.184). Не трудно заметить, что вторая и третья разновидности рассматриваемого подкупа также есть специальные разновидности коммерческого подкупа, предусмотренного частями 3 и 4 ст.204, отличающиеся от него специальным субъектом.

Злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК) относится к числу преступлений средней тяжести, однако при наличии квалифицирующих обстоятельств, предусмотренных ч. 2 и ч. 3 ст. 285 УК, оно становится тяжким преступлением.

Закон определяет злоупотребление должностными полномочиями как использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и наказывается штрафом в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

Рассмотрим объективную и субъективную стороны данного преступления.

Объективная сторона злоупотребления должностными полномочиями включает в себя три обязательных признака:

1. использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы;

2. наступление последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства;

3. причинную связь между деянием и последствием.

Обязательным элементом объективной стороны злоупотребления должностными полномочиями является существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо государственных или общественных интересов, охраняемых законом. Только при условии наступления этого последствия злоупотребление властью или служебным положением будет оконченным преступлением. Поскольку существенное нарушение - это в значительной степени оценочное понятие, в документах следствия и суда оно должно быть мотивировано. Существенно то, что субъектом злоупотребления должностными полномочиями может быть только должностное лицо.

С субъективной стороны злоупотребление должностными полномочиями - преступление, совершаемое с прямым или косвенным умыслом. Виновное должностное лицо сознает общественную опасность деяния.

Обязательным признаком субъективной стороны должностного злоупотребления является мотив, определенный в законе как корыстная или иная личная заинтересованность.

Закон определяет служебный подлог как внесение должностным лицом, а также государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимся должностным лицом, в официальные документы заведомо ложных сведений, а равно внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности. Именно таким путем субъект совершает посягательство на нормальную деятельность публичного аппарата управления, являющуюся объектом данного преступления.

Информация, содержащаяся в автоматизированных информационных системах, не является официальным документом. Искажение (модификация) компьютерной информации влечет ответственность по ст. 272 УК. Документ, полученный из автоматизированной информационной системы, приобретает юридическую силу после его подписания должностным лицом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации (ст. 5 Федерального закона "Об информации, информатизации и защите информации").

Объективная сторона служебного подлога может быть выполнена одним из двух действий, указанных непосредственно в тексте закона:

1. внесение заведомо ложных сведений в официальные документы;

2. внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание.

Таким образом, подлог может быть материальным - внесение различных изменений в действительный документ и интеллектуальным - составление ложного по содержанию, но подлинного по форме документа. Состав подлога формальный и преступление признается оконченным с момента совершения указанных действий независимо от того, повлекло ли это деяние какие-либо последствия, был ли использован данный подложный документ.

Внесение заведомо ложных сведений в официальные документы - это запись не соответствующей действительности информации в подлинный документ, который при этом сохраняет все признаки и реквизиты настоящего. Это деяние может представлять и изготовление полностью поддельного как по форме, так и по содержанию документа. К данной разновидности подлога относится также пометка документа другим числом, не соответствующим фактической дате составления или выдачи документа, подделка подписи другого должностного лица и т.п.

Внесение в официальный документ исправлений, искажающих его действительное содержание, может быть совершено путем подчистки, дописки и иными способами. Подчистка заключается в уничтожении различными способами прежних записей или реквизитов в подлинном документе с возможной заменой их ложными.

Обязательным условием признания содеянного именно служебным подлогом является совершение соответствующих действий по отношению к официальным документам должностным лицом или служащим в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей (в рамках или с превышением служебной компетенции). Если субъект, в принципе являющийся должностным лицом или служащим, подделывает неофициальный документ или не использует при подделке те возможности, которыми он обладает в силу своего служебного положения, состава служебного подлога нет. В соответствующих случаях эти действия могут быть квалифицированы по ст. 327 УК как подделка удостоверения или иного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, совершенная частным лицом как преступление против порядка управления.

Субъективная сторона служебного подлога характеризуется прямым умыслом. Виновный достоверно знает, что он вносит в официальные документы ложные сведения, и столь же сознательно совершает иные действия, составляющие сущность подлога. При этом он должен руководствоваться корыстными или иными личными побуждениями. Наличие какого-либо другого мотива при совершении действий, предусмотренных ст. 292 УК, исключает ответственность за служебный подлог. Цель фальсификации должностным лицом или служащим официальных документов закон не оговаривает. Однако в тех случаях, когда подлог совершается с целью последующего использования ложных документов для совершения другого тяжкого или особо тяжкого преступления, содеянное должно быть квалифицировано по совокупности как служебный подлог и приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению.

Использование должностным лицом или служащим изготовленных им заведомо фиктивных документов при совершении хищения чужого имущества путем мошенничества, присвоения или растраты надлежит квалифицировать по совокупности как хищение и служебный подлог.

Точно так же по совокупности преступлений квалифицируются действия должностного лица или служащего, который использует подделанный им официальный документ для совершения или сокрытия любого другого преступления. Подлог не требует самостоятельной квалификации лишь тогда, когда он является конструктивным признаком другого преступления (например, контрабанды).

Если служебный подлог учиняется с целью оказания содействия другому лицу в совершении преступления, виновный привлекается к ответственности по ст. 292 УК и за пособничество совершению другого преступления. Так, если должностное лицо, государственный или муниципальный служащий совершает подлог и выдает подложный документ, понимая, что этот документ будет использоваться для совершения хищения чужого имущества, виновный будет отвечать и за подлог, и за соучастие в хищении.

Закон считает служебный подлог преступлением небольшой тяжести. Данное преступление наказывается штрафом в размере от 100 до 200 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.

2.2. Превышение полномочий.

В настоящее время, в России, в период построения цивилизованной экономики и становления демократического правового государства важная роль принадлежит органам государственной власти и исполнения, а также органам местного самоуправления. В связи с чем особенно опасны и нетерпимы преступные проявления среди самих работников органов власти и управления. Поэтому в новом Уголовном Кодексе преступные деяния, совершённые должностными лицами отнесены к главе № 30 и названы вместо «Должностных преступлений» --- «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления».

Эту группу преступлений можно определить как общественно опасные деяния (действия или бездействие), которые совершаются представителями власти и должностными лицами, благодаря занимаемому ими служебному положению и вопреки интересам службы, и причиняют существенный вред нормальной деятельности органов государственной власти, интересам государственной службы или службы в органах местного самоуправления либо содержат реальную угрозу причинения такого вреда. Эти преступления отличаются от других преступных посягательств специальными признаками:

1)- они совершаются специальными субъектами (должностными лицами или лицами, занимающими государственные должности);

2)- их совершение возможно лишь благодаря занимаемому служебному положению лиц c использованием служебных полномочий;

3)- нарушают нормальную деятельность органов власти и управления.

К этой группе преступлений относятся: злоупотребление должностными полномочиями (ст.285); превышение должностных полномочий (ст.286);

отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ (ст. 287);

присвоение полномочий должностного лица (ст. 288); незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст.289);

получение взятки (ст.290);

дача взятки (ст.291);

служебный подлог (ст.292);

халатность (ст.293).

К обязательным признакам любого состава преступления относятся - объект, объективная сторона, субъективная сторона и субъект преступления.

Мы рассмотрим группу должностных преступлений по этим признакам, чтобы полнее раскрыть понятие должностных преступлений.

Групповой (видовой) объект этой группы – совокупность общественных отношений, обеспечивающих нормальную и законную деятельность органов власти и исполнения. Эти преступления посягают на функционирование и престиж органов государственной власти, на интересы государственной службы и на деятельность органов местного самоуправления.

Непосредственный объект – нормальная деятельность органов государственной власти, государственной службы или органов местного самоуправления (не входят в систему органов государственной власти).

Наряду с объектом преступления в отдельных составах этой группы обязательным признаком является предмет. Например: информация (документы, материалы), представляемая Федеральному Собранию (ст. 287); взятка (ст. 290 и 291); официальные документы (ст. 292 - служебный подлог).

В некоторых преступлениях может иметь место факультативный объект – интересы личности, собственность.

Объективная сторона должностных преступлений состоит в посягательстве на нормальную деятельность органов власти, управления или местного самоуправления путём действия, некоторые преступления также и путём бездействия (халатность, злоупотребление должностными полномочиями). Должностные преступления с материальными составами (ст. 285, 286, 288, 293 УК) имеют обязательные признаки объективной стороны – общественно опасные последствия (это может быть не только материальный ущерб, но и иной вред: нарушение конституционных прав и свобод граждан, подрыв авторитета органов власти, создание помех и сбоев в их работе) и причинно - следственная связь между деянием и последствиями. А преступления с формальными составами ограничиваются только преступным деянием.

У объективной стороны этой группы преступлений есть два специфических признака:

1. Они совершаются либо с использованием служебных полномочий либо благодаря занимаемому виновным служебному положению. Этот признак по существу вытекающий из УК (ст.285 – 289; 292; 293), разделяется всеми криминалистами, занимающимися проблемами ответственности за должностные преступления. При раскрытии этого признака почти все авторы сходятся на том, что сущность его состоит в совершении лицом таких действий (или в таком бездействии), которое оно могло совершить единственно благодаря служебному положению, т.е. вследствие того, что занимает определённую должность в системе государственных органов и её осуществление связано с такими полномочиями по службе, наличие которых только и делает возможным преступное посягательство на нормальное функционирование органов власти и исполнения. Например: Преподаватель автошколы взымал с каждого слушателя по некоторой сумме за то, что перед экзаменом заранее знакомил их с вопросами экзаменационных билетов – если бы он не занимал эту должность, то у него не было бы возможности совершать эти преступные действия.

Спорным в уголовно-правовой науке является важный вопрос о том, совершаются ли деяния при должностных преступлениях в пределах служебной компетенции, т.е. непосредственно по службе (I точка зрения), либо возможно наличие должностного преступления и в тех случаях, когда виновный лишь использует своё служебное положение в широком смысле слова, не совершая при этом непосредственно действий по службе (II точка зрения).

Сторонники первой точки зрения, оспаривая возможность совершения должностного преступления вне сферы служебных обязанностей виновного полагают, что должностное преступление может быть совершено лишь тогда, когда лицо выполняет такие действия, которые находятся в рамках его служебной деятельности, непосредственно вытекают из его полномочий, прав и обязанностей. Например: действия директора государственной фабрики, который, используя предоставленное ему по службе право найма, оформляет на работу своего родственника, заведомо непригодного для её выполнения.

Сторонники второй точки зрения допускают в отдельных случаях совершение должностного преступления и не в связи с выполнением обязанностей по службе, но с использованием своего должностного положения. Следовательно, состав получения взятки будет иметься и тогда, когда лицо получает её за воздействие в интересах взяткодателя на другое должностное лицо. В принципе эта точка зрения представляется более правильной.

Однако данный вопрос нельзя решать однозначно. Действительно, по общему правилу, должностные преступления возможны только тогда, когда речь идет о совершении деяния в сфере служебной деятельности должностного лица и формально в пределах тех полномочий, которые на него возложены. При этом необходимо учитывать вид должностного преступления. Некоторые из этих преступлений (такие, как должностной подлог и халатность) требуют совершения действий или бездействия только в сфере служебной деятельности и только таких, которые охватываются полномочиями лица либо непосредственно вытекают из них. Другие же преступления (например: получение взятки и злоупотребление служебным положением) чаще всего также предполагают совершение действия в пределах полномочий по службе виновных лиц, но могут быть совершены и вне их. В последнем случае виновный использует своё служебное положение в широком смысле, свой служебный авторитет, служебные связи и возможности, существующие благодаря занимаемому должностному положению, чтобы оказать влияние на других лиц.

  2. Эти преступные деяния совершаются вопреки (во вред) интересам службы. Этот признак, понимаемый как совершение действия или бездействия, которые препятствуют нормальному функционированию тех или иных звеньев государственной и исполнительной власти, осуществляются не на основе и не во исполнение законов и других нормативных актов, не вызывает особых разногласий в работах о должностных преступлениях. Деяние признаётся совершённым вопреки интересам службы во всех тех случаях, когда оно объективно противоречит как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственным органам в целом, так и задачам, которые выполняют отдельные звенья государственного органа. В связи с тем, что деяние будет совершено вопреки интересам службы и тогда, когда оно нарушает установленные принципы и методы работы органов государственной службы и органов местного самоуправления. Этот признак сохраняется и в случаях совершения должностным лицом таких действий, которые продиктованы ложно понимаемыми им интересами ведомства или организации. В подобных случаях у лица может не только отсутствовать стремление причинить вред нормальной работе того или иного звена, но даже иметься ошибочное представление о полезности этих действий для организации, где он работает. Однако такое ложное представление лица, руководствующегося узковедомственными интересами, не лишает совершаемых им действий общественной опасности и не устраняет их оценки как противоречащих интересам службы. Вместе с тем, при оценке этого признака объективной стороны должностного преступления следует иметь ввиду, что действия должностного лица по службе, вызванные подлинной служебной либо производственной необходимостью не могут быть при определённых условиях расценены как совершаемые вопреки интересам службы, хотя им при этом был причинён определённый ущерб. Новый УК в число обстоятельств, исключающих преступность деяния ввел обоснованный риск (ст.41УК), а вынужденное нарушение положений и инструкций для предотвращения более серьёзного вреда должно оцениваться как крайняя необходимость (ст. 39 УК), при условии, что будут соблюдены условия правомерности применения крайней необходимости и обоснованного риска.

2.3. Незаконное присвоение полномочий должностными лицами.

Объективная сторона данного деяния выражена в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий. В п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. N 4 "О судебной практике по делам о злоупотреблении властью и служебных полномочий, халатности и должностном подлоге" указаны основные виды превышения должностных полномочий:

1) совершение должностным лицом действий, которые относятся к полномочиям другого должностного лица;

2) совершение должностным лицом действий, которые могли быть совершены им самим только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте;

3) совершение должностным лицом единолично действий, которые имеет право совершить только коллегиальный орган;

4) совершение должностным лицом действий, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать.

Общим для всех этих случаев является то, что должностное лицо совершает действия, явно выходящие за пределы его прав и полномочий.

Объективная сторона данного состава может выполняться как в виде активных действий, так и бездействия (невыполнение постановления об освобождении из-под стражи со стороны начальника следственного изолятора).

Обязательными признаками объективной стороны превышения должностных полномочий являются наступление общественно опасного последствия в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, а также причинная связь между деянием и последствием.

При решении вопроса о размере причиненного вреда при превышении должностных полномочий следует исходить из конкретных обстоятельств совершенного деяния, значимости нарушенных общественных отношений (характера и размера причиненного ущерба, числа потерпевших и т.д.).

Субъективная сторона превышения должностных полномочий характеризуется виной в форме прямого или косвенного умысла. Лицо сознает общественную опасность превышения должностных полномочий, желает совершить эти действия, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, желает их наступления или не желает, но сознательно допускает эти последствия.

Мотив и цель превышения должностных полномочий не входят в число обязательных признаков состава и не оказывают существенного влияния на факт наступления уголовной ответственности.

Субъектом превышения должностных полномочий является должностное лицо.

Квалифицированным видом превышения должностных полномочий (ч. 2 ст. 286) является совершение действий, предусмотренных основным составом, лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта Федерации, а равно главой органа местного самоуправления.

Особо квалифицированными видами превышения должностных полномочий является совершение деяний, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 286 УК, при следующих обстоятельствах:

с применением насилия или угрозой его применения (п. "а" ч. 3 ст. 286).

В п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. разъяснятся, что под применением насилия следует понимать такие действия виновного, когда они сопряжены с нанесением потерпевшему побоев, причинением телесных повреждений, физической боли, а также ограничением его свободы.

Исходя из санкции по ч. 3 ст. 286 УК следует, что под "применением насилия" следует понимать причинение потерпевшему следующих повреждений: тяжкого вреда здоровью, средней тяжести вреда здоровью, легкого вреда здоровью, побоев и истязания. В случаях умышленного или неосторожного причинения смерти потерпевшему вследствие превышения должностных полномочий содеянное составом ст. 286 УК не охватывается и должно быть квалифицировано по совокупности статей (ст. 105 "Убийство" или ст. 109 "Причинение смерти по неосторожности").

В ст. 286 УК содержание особо квалифицирующего обстоятельства дополнено уголовной ответственностью за угрозу применения насилия. Угроза применения насилия представляет собой психическое насилие, которое может быть выражено в действиях или высказываниях со стороны должностного лица в отношении личности, когда имеются объективные основания опасаться применения физического насилия;

с применением оружия или специальных средств (п. "б" ч. 3 ст. 286).

Под применением оружия понимается его непосредственное использование по назначению как для физического, так и для психического воздействия. В качестве оружия могут быть использованы самые разнообразные средства - пистолеты, автоматы, карабины армейского образца, штык, ножи. К специальным средствам относятся: резиновые палки, наручники, слезоточивый газ, водометы, средства разрушения преград и другие - см. Закон РСФСР от 18 апреля 1991 г. "О милиции" (ст. 14), Закон РФ от 20 мая 1993 г. "Об оружии".

При превышении должностных полномочий, сопровождавшихся применением оружия, для привлечения к уголовной ответственности необходимо, чтобы оно применялось в нарушение установленных оснований и порядка его использования;

с причинением тяжких последствий (п. "в" ч. 3 ст. 286):

- оценочный признак, определяемый в каждом конкретном случае с учетом обстоятельств дела (количество потерпевших, размер причиненного вреда и т.д.).

Превышение должностных полномочий, если оно сопровождалось мучительными и оскорбляющими личное достоинство потерпевшего действиями и не было связано с применением насилия или угроз со стороны должностного лица и не повлекло тяжких последствий, квалифицируется по ч. 1 ст. 286 УК.

Возбуждение уголовного дела в отношении облвоенкома Е. Данилова. Еще 9 октября минувшего года рядовые А. Белоусов и А. Истомин обратились в военную прокуратуру Пермского гарнизона с заявлениями о привлечении к уголовной ответственности полковника Данилова, избившего их в своем кабинете (одного - 7-го, второго - 9 октября).

Прокуратура в возбуждении уголовного дела поначалу отказала. Ввиду "малозначительности" оного. Но благодаря оперативным действиям защитника солдат адвоката А. Зырянова, обжаловавшего незаконные решения военной прокуратуры Пермского гарнизона, 5 декабря 2001 года Приволжский окружной суд установил, что прокурор В. Перешеин превысил свои полномочия, незаконно направив материалы на дополнительную проверку. Суд ему же направил эти материалы для возбуждения уголовного дела.

21 декабря прошлого года уголовное дело в отношении полковника Е. Данилова было возбуждено - по признакам преступления, предусмотренного п. "а" ч.3. ст. 286 УК РФ.

Облвоенком Е. Данилов был отстранен от должности на время следствия прокурором В. Перешеиным, который, кстати, сейчас находится в командировке в Чечне.

- Идет следствие, оно подходит к концу, - таким комментарием ограничился следователь прокуратуры М. Морковин.

"За кадром" короткого разговора остался факт, подтвержденный адвокатом А. Зыряновым: в течение почти двух месяцев следователь так и не допросил потерпевших - А. Белоусова и А. Истомина. В то же время, как заявили солдаты и мать одного из них (Н. Истомина), инициативная группа матерей защитников Отечества, адвокат - расследование проводится с грубыми нарушениями прав участников процесса. На посмевших защитить свое человеческое достоинство рядовых оказывается давление.

После тяжелых, бесплатных (!) работ на морозе по 11-12 часов, на строительстве чьих-то личных гаражей А. Истомин заболел и сейчас лечится в госпитале. 5 февраля к нему приезжала из Татарстана мама. После встречи с сыном она дала интервью журналистам телеканалов "Т7" и "Рифей" о давлении на нее следователя М. Морковина.
Следователь, по словам матери, не разрешал ей поначалу встретиться с сыном, мол, в санчасти карантин, а затем предложил сделку. Во-первых, Андрей должен был изменить свое первоначальное заявление прокуратуре о том, что его избил облвоенком: будто бы парень сам... ударился о стену в коридоре облвоенкомата. То бишь, сам себя высек, а потом оговорил начальника. Во-вторых, отказаться от услуг адвоката - якобы он использует солдат, как пешки в политической игре, делая карьеру на их судьбах.
"Солдатская эпопея" продолжается. И, видимо, цель режиссера - затянуть ее настолько, чтобы интерес общественности к ней просто потихоньку угас. Но это - иллюзия. Есть силы, готовые отстаивать права солдат до конца. Ожидается реакция на пермские события Генерального прокурора РФ, на имя которого ушло недавно соответствующее обращение президиума Пермской областной коллегии адвокатов.¹

2.4. Незаконное участие в предпринимательской деятельности.

Незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК) является типичным коррупционным преступлением должностных лиц.

Государственный служащий обязан передавать в доверительное управление под гарантию государства на время прохождения государственной службы находящиеся в его собственности доли (пакеты акций) в уставном капитале коммерческих организаций в порядке, установленном федеральным законом. Запрет на занятие предпринимательской деятельностью распространяется в соответствии со ст. 60 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" и на муниципальных служащих.

Статья 289 УК предусматривает уголовную ответственность за нарушение этого запрета, т.е. за создание должностным лицом организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность, либо за участие в управлении такой организацией лично или через доверенное лицо вопреки запрету, установленному законом, если эти деяния связаны с предоставлением такой организации льгот и преимуществ или с покровительством в иной форме. Таким образом, непосредственным объектом данного преступления можно считать порядок и принципы несения государственной и муниципальной службы.

Объективная сторона преступления может быть выполнена двумя различным действиями:

1. учреждение должностным лицом организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность, вопреки запрету, установленному законом. В данном случае должностное лицо выступает как учредитель (один из соучредителей) коммерческой организации;

2. участие должностного лица в управлении организацией, осуществляющей предпринимательскую деятельность, лично или через доверенное лицо, вопреки запрету, установленному законом.

Обязательным условием уголовной ответственности должностного лица за нарушение запрета на участие в предпринимательской деятельности является то, что оно, пользуясь своими служебными полномочиями и возможностями, предоставило льготы и преимущества учрежденной им предпринимательской организации или организации, в управлении которой оно участвует, или покровительствовало им в иной форме (льготное налогообложение, первоочередное или на льготных условиях предоставление кредитов, создание различных препятствий для конкурентов и устранение их с рынка, освобождение от различных проверок, ревизий и т.п.).

Каких-либо особых последствий этой деятельности, необходимых для наступления уголовной ответственности, закон не предусматривает.

С субъективной стороны преступление совершается с прямым умыслом, как правило, из корыстных побуждений, хотя непосредственно в законе мотив преступления не указан.

Субъект преступления - должностное лицо.

Незаконное участие в предпринимательской деятельности является преступлением небольшой тяжести и наказывается лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет со штрафом в размере от 100 до 200 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Помимо уголовного законодательства, предусматривающего в качестве мер борьбы с коррупцией различные виды наказаний, в России ведется работа по созданию новых нормативных актов.

Объектом рассматриваемого преступления является нормальная деятельность органов государственной власти и управления, органов местного самоуправления и муниципальных учреждений.

Объективная сторона преступления состоит: 1) в учреждении должностным лицом организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность, либо 2) в участии в управлении такой организацией лично или через доверенное лицо и 3) при условии, если эти деяния связаны с предоставлением такой организации льгот и преимуществ или с покровительством в иной форме.

Предпринимательская деятельность (предпринимательство) представляет собой инициативную самостоятельную деятельность граждан и их объединений, направленную на получение прибыли.

Указанный Закон регулирует и порядок приобретения статуса предпринимателя путем государственной регистрации и лицензирования определенных видов деятельности, перечень которых утвержден, в частности, Постановлением Правительства РФ от 27 мая 1993 г. N 492.

Предпринимательская деятельность, осуществляемая с привлечением наемного труда, регистрируется как предприятие, а без привлечения такого труда - как индивидуальная трудовая деятельность. Представляется в связи с этим, что предпринимательская деятельность физических лиц, в том числе и должностных, во второй форме не охватывается признаками состава преступления, предусмотренного ст. 289 УК, так как в ней речь идет об "учреждении организации", а не об индивидуальной трудовой деятельности, совмещаемой с государственной службой.

Указ Президента РФ "О борьбе с коррупцией в системе государственной службы" от 4 апреля 1992 г. запрещает служащим, включая, конечно, и должностных лиц государственного аппарата, выполнять иную оплачиваемую работу в других учреждениях на условиях совместительства, за исключением научной, преподавательской и творческой деятельности, а также представлять за вознаграждение интересы третьих лиц в государственном органе, в котором они работают. Этот запрет, естественно, относится и к работе по совместительству в различных организациях, осуществляющих предпринимательскую деятельность, например в качестве руководителя, члена совета директоров, штатного советника и т.д. Если такое нарушение допущено должностным лицом, но при этом его работа по совместительству не была связана с предоставлением той или иной предпринимательской структуре конкретных льгот и преимуществ или с покровительством в иной форме, состав рассматриваемого преступления также отсутствует, хотя такие действия и могут повлечь дисциплинарную ответственность, если должностное лицо, учреждая организацию, участвуя в ее управлении лично или через доверенное лицо, действовало вопреки запрету, установленному законом (например, Законом "О милиции" от 18 апреля 1991 г., Законом "О прокуратуре Российской Федерации" от 17 января 1992 г., Законом "О статусе судей в Российской Федерации" от 26 июня 1992 г.). Следовательно, использование виновным своего служебного положения как должностного лица государственного органа или влияния и авторитета, вытекающих из занимаемой им должности, для предоставления организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность, определенных льгот и преимуществ или покровительства в иной форме - центральный объективный признак рассматриваемого состава преступления. Его отсутствие исключает уголовную ответственность должностного лица, хотя его действия, совершенные вопреки требованиям закона, и могут образовать должностное правонарушение.¹

С субъективной стороны рассматриваемое преступление совершается с прямым умыслом в отношении всех действий, указанных в диспозиции ст. 289 УК.

Субъектом преступления может быть только должностное лицо

2.5. Получение и дача взятки.

Взяточничество. В советский период российской истории регламентировалась ответственность за получение взятки, дачу взятки, посредничество во взяточничестве и провокацию взятки. По новому УК РФ (1996 г.) понятие "взяточничество" охватывает два преступления: получение взятки (ст. 290 УК) и дачу взятки (ст. 291 УК). Специальной статьи, говорящей об ответственности за посредничество во взяточничестве, в Кодексе нет. Провокация взятки (ст. 304 УК) отнесена к числу преступлений против правосудия.

Получение взятки определяется как получение должностным лицом (чиновником) лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а также за общее покровительство или попустительство по службе (ч. 1 ст. 290 УК). Данное преступление наказывается штрафом в размере от 700 до 1000 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от семи месяцев до одного года либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет [17, с. 450]. Ответственность повышается (ч. 2 ст. 290) при получении должностным лицом взятки за незаконные действия (бездействие). Квалифицированным видом признается получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления (ч. 3 ст. 290). Особо квалифицированными видами получения взятки (ч. 4 ст. 290) закон считает совершение этого деяния:

а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;

б) неоднократно;

в) с вымогательством взятки;

г) в крупном размере.

В связи с этим деяния, предусмотренные в ч. 1 ст. 290, считаются преступлениями средней тяжести, в ч. 2 и 3 ст. 290 - тяжкими, а в ч. 4 ст. 290 - особо тяжкими преступлениями. Так же, как и другие преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, получение взятки является посягательством на нормальную деятельность публичного аппарата управления. Однако с учетом характера преступления можно отметить некоторые специфические особенности его непосредственного объекта.

В новом законе отчетливо подчеркнут имущественный характер предмета взятки. Получение должностным лицом различного рода услуг нематериального характера взяточничеством не признается. В соответствующих случаях эти действия можно рассматривать как злоупотребление должностными полномочиями.

Имущественные ценности (услуги) могут быть переданы (предоставлены) как самому должностному лицу - получателю взятки, так и членам семьи либо другим лицам, близким взяточнику, а также могут быть непосредственно перечислены в банк на счет взяткополучателя. В практике были случаи, когда взяткодатель открывал в банке счет на предъявителя и в качестве взятки вручал должностному лицу сберегательный (депозитный) сертификат.

Должностное положение лица определяет не только его юридические возможности, связанные с кругом прав и обязанностей по занимаемой должности, но и фактические возможности, вытекающие из авторитета занимаемой должности в государственном органе, органе местного самоуправления, государственном или муниципальном учреждении, Вооруженных Силах, иных войсках и воинских формированиях, а также из служебных связей должностного лица. Пользуясь ими, должностное лицо может за вознаграждение оказать влияние, так или иначе способствовать совершению (несовершению) выгодного для взяткодателя действия другим должностным лицом, возможно, ничего не знающим об этом вознаграждении. Такими лицами могут быть также консультанты, референты, секретари, помощники ответственных должностных лиц, начальники канцелярий, инспекторы и т.п. должностные лица, которые сами не принимают окончательных решений по вопросам, интересующим взяткодателей, но от совершаемых ими действий по службе, подготовленных документов и иной информации в значительной степени зависит суть решения, принимаемого другим должностным лицом.

Использование чиновником в данном случае только родственных связей, дружественных или родственных отношений для достижения результата, желательного для лица, передавшего ему вознаграждение, не рассматривается как использование должностного положения, т.е. исключает состав получения взятки.

Взяточничеством признается и незаконное получение должностным лицом материальных ценностей и выгод имущественного характера за общее покровительство или попустительство лицу, передающему эти ценности или оказывающему имущественную услугу, или представляемым им лицам и наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. Подобного рода взяточничество характерно при получении систематических вознаграждений (подношений) от подчиненных или подконтрольных должностному лицу работников, поскольку должностное лицо постоянно решает вопросы, затрагивающие их интересы, и последние заинтересованы в благоприятном к ним отношении взяткополучателя.

Получение взятки за покровительство или попустительство характерно для коррумпированного аппарата государственных и муниципальных органов, разных властных структур, в частности в случаях, когда представители организованной преступности как бы берут на содержание должностных лиц, обоснованно рассчитывая, что при необходимости те будут действовать в интересах взяткодателей. Получение взятки считается преступлением с момента принятия чиновником (должностным лицом) хотя бы части взятки. Иногда должностное лицо, используя свое служебное положение, совершает за взятку деяние, которое само по себе является преступлением. Например, должностное лицо за взятку выдает поддельный документ, незаконно освобождает от уголовной ответственности, выносит заведомо неправосудный приговор или решение, фальсифицирует доказательства, пособничает хищению, контрабанде, нарушает правила отпуска наркотических средств и т.д. В этом случае ответственность наступает не только за получение взятки, но и за сами эти незаконные, преступные действия (бездействие).

Таким образом, взятка может иметь характер подкупа, когда сам факт передачи вознаграждения или договоренность о нем обусловливает соответствующее поведение (действие или бездействие) должностного лица, но может являться и незаконной материальной благодарностью - вознаграждением за уже содеянное, хотя никакой предварительной договоренности об этом вознаграждении не было и получатель его совершал должностное действие (бездействие), не рассчитывая на последующее вознаграждение.

Вместе с тем законодательством разрешено дарение государственным служащим и служащим органов муниципальных образований "обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда". Принятие такого подарка не влечет никакой ответственности и не заслуживает даже морального осуждения. "Обычный подарок", не влекущий никакой ответственности как для должностного лица, его принявшего, так и для вручившего подарок лица, отличается от взятки не только относительно небольшим размером. Независимо от размера этого "обычного подарка", он должен, по нашему мнению, расцениваться как взятка в следующих случаях:

1. если имело место вымогательство этого вознаграждения;

2. если вознаграждение имело характер подкупа;

3. если вознаграждение передавалось должностному лицу за незаконные действия (бездействие).

Теперь рассмотрим, как трактует действующее законодательство особо квалифицирующие признаки получения взятки.

1. Получение взятки по предварительному сговору или организованной группой. Взятку надлежит считать полученной по предварительному сговору группой лиц, если в совершении преступления участвовало два и более должностных лица, заранее, т.е. до начала преступления, договорившихся об этом. В сговор преступников входит, что они будут получать незаконное вознаграждение (услуги) за те или иные действия (бездействие) в интересах взяткодателя или представляемых им юридических или физических лиц с использованием служебного положения либо за общее покровительство или попустительство по службе. Преступление признается оконченным с момента принятия взятки хотя бы одним из этих лиц.

2. Неоднократность получения взятки предполагает совершение деяний, предусмотренных ст. 290 УK, два или более раза независимо от того, было должностное лицо осуждено за предыдущее преступление или нет.

3. Получение взятки, совершенное путем ее вымогательства, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 30 марта 1990 г. истолковал как "требование должностным лицом взятки под угрозой действий, которые могут причинить ущерб законным интересам взяткодателя, либо умышленное поставление последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых интересов [18].

4. Крупный размер получения взятки исчисляется в денежном выражении. Стоимость предмета взятки определяется на основании цен на товары, расценок или тарифов на услуги, валютного курса (если взятка давалась в иностранной валюте), существовавших на момент совершения преступления, а при их отсутствии - на основании заключения экспертов. Согласно примечанию к ст. 290 УК, крупным размером взятки признаются сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера, превышающие 300 минимальных размеров оплаты труда.

Данные виды преступлений наказываются лишением свободы на срок от семи до двенадцати лет с конфискацией имущества или без таковой.

Дача взятки (ст. 291 УК) состоит в незаконном вручении, передаче материальных ценностей или предоставлении выгод имущественного характера должностному лицу лично или через посредника за совершение действий (бездействия), входящих в служебные полномочия должностного лица, в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, или за способствование должностным лицом в силу занимаемого положения совершению действий (бездействия) другим должностным лицом, либо за общее покровительство или попустительство по службе взяткодателю или представляемым им лицам (ч. 1 ст. 291 УК - наказывается штрафом в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет), а равно за незаконные действия (бездействие) должностного лица по службе (ч. 2 ст. 291 УК - наказывается штрафом в размере от 700 до 1000 минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от семи месяцев до одного года, либо лишением свободы на срок до восьми лет). Дача взятки неразрывно связана с ее получением. Получение взятки не может состояться, если не было дачи взятки. Соответственно, не может состояться оконченное преступление дачи взятки, если материальные ценности или выгоды имущественного характера, являвшиеся предметом взятки, не были приняты должностным лицом. Поэтому предложение должностному лицу материальных ценностей или имущественных выгод, оставление ценностей в столе или в одежде должностного лица, отправление по почте в письме или посылке и даже передача их родственникам должностного лица или посреднику во взяточничестве со стороны должностного лица, если за этим не последует принятие последним взятки, нужно квалифицировать не как оконченное преступление, а как покушение на дачу взятки.

Таким образом, дача взятки является своеобразным необходимым соучастием в получении взятки, в отличие от других случаев соучастия в этом преступлении против интересов публичной службы, выделенных в самостоятельный состав преступления.

Путем дачи взятки субъект может склонить должностное лицо к совершению заведомо противозаконного действия (бездействия) по службе, которое само по себе является преступлением. В этих случаях он должен нести ответственность не только за дачу взятки, но и за соучастие (подстрекательство) в преступлении должностного лица.

В качестве взяткодателя могут выступать частные лица, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, и должностные лица, что не имеет значения для квалификации дачи взятки. Должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, предложившее подчиненному ему по службе работнику добиваться желаемого действия или бездействия путем дачи взятки, несет ответственность как взяткодатель, а работник, договорившийся о выполнении за взятку обусловленных действий и вручивший взятку, должен нести ответственность как соучастник дачи взятки.

Мотивы дачи взятки и цели, которых добивается взяткодатель с помощью взятки, могут быть разными. Это и корыстные побуждения, и побуждения личного порядка, желание обойти закон, освободиться от ответственности, желание отблагодарить должностное лицо за принятое им решение, удовлетворяющее интересы взяткодателя, и т.д. Однако всегда взятка дается за служебные действия (бездействие) должностного лица в интересах самого взяткодателя или представляемых им лиц. Это могут быть интересы членов семьи взяткодателя, других родственников или близких лиц, а также интересы коммерческих и некоммерческих организаций, государственных или муниципальных органов или учреждений, которыми руководит или доверенным лицом которых является взяткодатель.

Существует два самостоятельных основания освобождения взяткодателя от уголовной ответственности:

1. если в отношении его со стороны должностного лица имело место вымогательство взятки;

2. если он после дачи взятки добровольно сообщил о случившемся органу, имеющему право возбудить уголовное дело.

При выявлении любого из этих обстоятельств органы предварительного следствия, прокурор или суд обязаны освободить взяткодателя от уголовной ответственности.

Освобождение взяткодателей от уголовной ответственности по мотивам вымогательства взятки или добровольного сообщения о даче взятки не означает отсутствия в действиях этих лиц состава преступления. Поэтому они не могут признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им ценностей, переданных в виде взятки, которые подлежат обращению в доход государства.

Дореволюционное русское право знало разделение взяточничества на мздоимство и лихоимство. Мздоимство заключалось в принятии лицом, состоящим на государственной или общественной службе, подарков в связи с исполнением действий, касающихся его обязанностей по службе, если совершение этого действия не составляло нарушения его служебных обязанностей; наказание за мздоимство было незначительно, всего лишь денежное взыскание. Принятие подарка за совершение действия, противного служебным обязанностям, называли лихоимством – за него было предусмотрено достаточно серьёзное наказание.

В наше время законодатель ни в квалификации деяния, ни в определении наказания не учитывает такого разделения по тому, получен ли подарок за действия правомерные или неправомерные. Равным образом дача взятки наказуема независимо от того, добивался ли субъект удовлетворения своих законных прав и интересов или он склонял должностное лицо к деянию противозаконному – в этом случае присутствует квалифицирующий признак ч.2 ст. 291 УК (дача взятки). В уголовно -правовой литературе в понятие «взяточничество» вкладывается узкий и широкий смысл. В узком смысле к нему относят получение взятки (ст.290 УК). В широком смысле это понятие охватывает два состава преступления: получение взятки ( ст.290 УК) и дача взятки (ст.291 УК). Теперь рассмотрим самое тяжкое из анализируемой группы преступлений – получение взятки (ст. 290 УК). Опасность этого преступления состоит в том, что должностное лицо, используя свои служебные полномочия, подрывает престиж работников государственной власти, органов власти и управления, создаёт у многих людей о том, что все их желания, и прежде всего те, для удовлетворения которых нет оснований, могут быть удовлетворены за мзду, превращает занимаемую должность в предмет купли-продажи.

В ч.1 ст.290 УК дано определение этого преступления как получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя, если они (действия) входят в служебные полномочия должностного лица либо это лицо в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно покровительство или попустительство по службе.

Необходимым признаком этого преступления является предмет преступления – взятка (любая незаконная выгода имущественного характера). Более полно содержание и форма взятки раскрывалось¹: суть взятки составляют деньги или ценные бумаги, валюта, дорогостоящие вещи, имущество (мебель, импортная аудиовидеотехника), автомашины, антикварные и коллекционные предметы (марки, монеты). Другая форма взятки состоит из выгод имущественного характера, оказываемых виновному безвозмездно; услуг, подлежащих оплате ( производство ремонта). Кроме этого, безвозмездность получения взятки может быть полной и частичной (получение ценной вещи за бесценок либо по значительно меньшей стоимости, чем действительная).

В настоящее время появились новые виды взятки: перевод денежных средств с банковских счетов в наличные, аренда или приобретение квартир, дачных участков, приватизация предприятий. За совершение действий должностными лицами в пользу взяткодателя, им открывают счета в зарубежных банках, приобретают на их имя или на имя их близких недвижимость как в России, так и за рубежом, организуются «командировки» в другие страны с выдачей крупных сумм в валюте.

При анализе практики выявились две основные формы получения взяток: открытая и завуалированная. Открытая форма – взяткодатель лично или через посредника непосредственно передаёт взяткополучателю предмет взятки. Завуалированная – взятка облекается во внешне законные формы (совместительство, выплаты по договору или соглашению, премии без оснований на то).

Объектом получения взятки являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную и законную деятельность органов государственной власти, государственной службы или органов местного самоуправления.

Объективная сторона этого преступления заключается в получении должностным лицом лично или через посредника взятки за действия (бездействие) в пользу взяткодателя, если такие входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать такому деянию, а равно за покровительство или попустительство по службе. Если взятка была получена через посредника, то должно быть доказано, что имущественную выгоду, предоставляемую через посредника, должностное лицо воспринимает именно исходящую от взяткодателя, действующего через посредника. Использование лицом служебного положения может выражаться в любой из трёх форм:

1)- действия (бездействие), входящие в круг его служебных полномочий – чаще встречается на практике: суть этой формы в получении виновным взятки за действия (бездействие), входящие в круг его прав и полномочий ( решение кадровых вопросов, распоряжение кредитами и денежными средствами, непроведение инвентаризации и т.п.);

2)- способствование таким действиям (со стороны иных должностных лиц) – для этой формы характерно использование должностных полномочий в широком смысле слова, т.е. возможностей воздействовать на других лиц, от которых зависит нужное для взяткодателя решение (использование связей, авторитета, взаимные услуги);

3)- общее покровительство или попустительство по службе – эта форма составляет признак данного преступления, если покровительство (или протекционизм) принимает конкретные формы (незаслуженные премии и другие виды поощрений, продвижение по службе). Попустительство также должно носить конкретный характер: неприятие мер по фактам недостач материальных ценностей, нереагирование на правонарушения, прогулы, явку на работу в состоянии алкогольного опьянения и т.п.

При характеристике объективной стороны рассматриваемого состава очень важно выяснение аспекта и другого аспекта содержания действий, совершаемых за взятку. Состав данного преступления имеется лишь в случаях, когда лицо получает взятку за действия должностного, а не профессионального характера. В новом УК нет указаний на необходимость установить обусловленность взяткой использования лицом своих служебных полномочий, хотя первая форма (см. выше) их использования даёт для этого основания. Не говорит закон и о необходимости предварительного соглашения между взяткополучателем и взяткодателем, так же как и о времени дачи взятки (до или после совершения действий). Новый УК не подразделяет взяточничество на взятку-подкуп и взятку- вознаграждение. В связи с этим время получения взятки – до совершения действий в пользу дающего либо после их совершения – не влияет на наличие данного состава преступления. Не образует состава получения взятки принятие должностным лицом презентов, подарков, сувениров и т.п. в связи с юбилейными датами, награждением государственными наградами, присвоение почётных званий. Преступление налицо и тогда, когда за взятку удовлетворяются интересы как самого взяткодателя, так и тех, кого он представляет (организации, учреждения, близкие люди). Кроме этого, анализируемый состав предполагает совершение за взятку конкретного действия или бездействия. Даже если взятка даётся за покровительство либо попустительство, то и другое должно выражаться в конкретных формах.

Получение взятки сконструировано как преступление с формальным составом. Оно считается оконченным, когда должностное лицо получает обусловленную взятку. Если взятка не была получена по причинам, не зависящим от взяткополучателя, хотя предпринимались меры для её вручения, содеянное образует покушение на получение взятки.

Субъективная сторона получения взятки, как следует из смысла закона, характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Как и для любого вида должностного преступления, для состава получения взятки исключается неосторожность и косвенный умысел. Что же касается корыстной цели, то хотя в законе и нет на неё непосредственного указания, наличие её следует из смысла данной нормы, поскольку речь идёт о получении виновным незаконной материальной выгоды. Совершая данное преступление, виновный сознаёт, что получает незаконную имущественную выгоду (взятку) за совершение действий (бездействия) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, либо воздействует на других лиц, либо оказывает взяткодателю покровительство или попустительство с использованием своих должностных полномочий, и желает получить взятку. В содержание умысла должно входить также сознание виновным того факта, что и взяткодателю известно о незаконности получаемого должностным лицом от него вознаграждения и о том, что оно даётся за действия ( или воздержание от них), связанные с использованием служебного положения виновного. Если же должностное лицо, получая взятку, сознаёт, что эти обстоятельства неизвестны взяткодателю, такие действия не могут квалифицироваться как взяточничество, а составляют должностное злоупотребление.

В ч. 2 ст. 290 УК указан квалифицированный вид получения взятки : получение должностным лицом взятки за незаконные действия (бездействие). Этот признак повышает опасность преступления за счёт того, что виновный получает взятку за деяния, которые сами по себе являются незаконными и должны быть пресечены. Суть этого признака может выражаться двояко:

1)- взятка получается виновным за неправомерные действия, не составляющие преступления (сокрытие прогулов, нереагирование на допущенные проступки) – содеянное охватывается составом ч.2 ст.290 УК.

2)- за взятку виновный совершает преступные действия (служебный подлог, соучастие в хищении, сокрытие преступления) – налицо совокупность преступлений.

В ч.3 ст. 290 УК квалифицирующим признаком данного преступления закон признаёт получение взятки (как за правомерные, так и за незаконные действия) лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а равно главой местного самоуправления. Опасность взяточничества повышается здесь за счёт особо ответственного положения взяткополучателя, наделённого значительно большим объёмом полномочий по сравнению с другими должностными лицами, а следовательно, и большей ответственностью.

Особо квалифицированный вид (ч.4 ст. 290 УК) составляют следующие признаки:

а)- получение взятки группой лиц по предварительному сговору: при этом получение взятки по предварительному сговору группой лиц будет налицо при следующих условиях:

1)- в получении взятки должно участвовать не менее 2-х лиц;

2)- между ними должно быть достигнуто соглашение о получении взятки до её получения;

3)- каждый участник должен совершить хотя бы часть действий в пользу взяткодателя;

4)- каждый должен получить какую-то часть взятки. Либо организованной группой: для этого виновные должны заранее объединиться для получения взяток в устойчивую преступную группу.

б)- неоднократно: при этом понимается двояко:

1)- получение взятки не менее 2-х раз, если не истекли сроки давности привлечения к ответственности за предыдущее преступление;

2)- одновременное получение взятки от нескольких лиц, если в интересах каждого из взяткодателей совершается отдельное действие. Но не образует неоднократности в ситуации, когда взятка получалась виновным в несколько приёмов за выполнение (или невыполнение) одного действия. Не будет неоднократности также при получении взятки от нескольких лиц, за совершение в их интересах одного и того же действия.

в)- с вымогательством взятки: состоит либо в требовании должностного лица дать взятку под угрозой нарушить правоохраняемые интересы взяткодателя либо ставя последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку для предотвращения или прекращения нарушения его законных интересов;

г)- в крупном размере: в соответствии с примечанием к ст.290 УК – крупным размером взятки признаются сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера, превышающие 300 минимальн. размеров оплаты труда.

Теперь рассмотрим ст. 291 УК - дача взятки. Взятка даётся должностному лицу лично или через посредника за совершение действий (бездействия) в интересах дающего. Объективная сторона состоит в предоставлении взяткодателем лично или через посредника имущественной выгоды (взятки) должностному лицу за совершение последним действий в пользу взяткодателя с использованием своих служебных полномочий. Содержание признаков, которые образуют объективную сторону данного преступления, в том числе понятие взятки, аналогичны тем, что мы рассматривали выше, при получении взятки. Взятка, согласно ст.192 УК, вручается взяткодателем лично или через посредника. При этом оценка действий посредника может быть двоякой: в случае, когда посреднику неизвестно, что он передаёт именно взятку, ответственность его вообще исключается. Если же посреднику известно, что он вручает по просьбе взяткодателя должностному лицу взятку, налицо с его стороны участие в даче взятки (ст. 33 и ст.291 УК). В старом уголовном кодексе ответственность за посредничество была предусмотрена отдельной статьёй – (ст. 174 ч.1 УК). В новом УК посредничество внесено как признак при даче взятки (ст.291 УК). Понятие «посредничество» раскрывается Пленумом Верховного Суда СССР – это способствование достижению либо осуществлению соглашения о даче - получении взятки, совершаемое по просьбе взяткодателя либо взяткополучателя. Таким образом, независимо от конкретной формы посредничество выступает как связующее звено между взяткодателем и взяткополучателем. Понятие посредничество охватывает не только физическое посредничество (непосредственную передачу предмета взятки от взяткодателя к взяткополучателю), но и посредничество интеллектуальное (любую форму способствования достижения или реализации соглашения о даче - получении взятки, например: сведение взяткодателя и взяткополучателя, передача условий соглашения, предоставления помещения для их встречи либо устранения для их встречи либо устранение препятствий к достижению соглашения). При квалификации дачи взятки при посредничестве нужно отграничивать ситуацию, так называемого «мнимого посредничества, т.е. случаев, когда одно лицо, подстрекая взяткодателя, получает от него деньги или ценности якобы для передачи их должностному лицу в виде взятки, а фактически присваивает их. Такую ситуацию нужно квалифицировать для мнимого посредника как подстрекательство к даче взятки (ст.33 ст. 291УК), а для взяткополучателя как покушение на дачу взятки (ч. 3 ст. 30 и ст.291 УК). Такая квалификация возможна тогда, когда мнимый посредник выступает только в качестве подстрекателя, т.е. когда инициатива дачи взятки принадлежит «посреднику». Во всех остальных случаях и, в частности при отсутствии со стороны мнимого посредника подстрекательства, соединённого с обещанием передать взятку должностному лицу, с присвоением им предмета взятки, как это обоснованно отмечается в литературе, может расцениваться лишь как мошенничество (ст. 159 УК). Действия же взяткодателя в этих случаях будут квалифицироваться как покушение на дачу взятки (ч.3 ст. 30 и ст. 291 УК).

Состав дачи взятки по своей законодательной конструкции формальный. Преступление считается оконченным с момента передачи виновным взятки должностному лицу или хотя бы части взятки. Если вручение взятки по независящим от взяткодателя причинам не состоялось (должностное лицо отвергло предлагаемую взятку), то содеянное образует покушение на дачу взятки (ч.3 ст.30 и ст.291 УК).

С субъективной стороны дача взятки характеризуется только прямым умыслом. Для правильной квалификации действий виновного важно установить наличие у него сознания того, что он передаёт взятку или предоставляет иную имущественную выгоду должностному лицу за совершение в его пользу действий ( бездействия).с использованием служебных полномочий, и желает передать должностному лицу взятку. Но например, когда кто-то передающий денежную сумму должностному лицу, убеждён, что тот имеет на это законное право (штраф), состав данного преступления отсутствует.

Квалифицирующими признаками (ч.2 ст.291 УК) дачи взятки закон указывает:

а)- дача взятки за совершение незаконных действий (бездействия):

1)- взятка может даваться за неправомерные, но непреступные действия, например, сокрытие брака, прогулов; получение чего - либо на что взяткодатель не имеет права. – эти действия полностью охватываются ч.2 ст. 291 УК и дополнительной квалификации не требуют.

2)- если взятка даётся за совершение преступных действий, содеянное образует совокупность преступлений для взяткодателя: дача взятки и соучастие в преступлении, совершённом за взятку.

б)- неоднократность дачи взятки: данный признак имеется, если взяткодатель не менее 2-х раз передавал взятку одному и тому же должностному лицу (за совершение разных действий) или нескольким лицам за совершение различных действий в его пользу. Но этот признак будет отсутствовать, если одна взятка передаётся группе должностных лиц, действующих по предварительному сговору либо организованной группе за совершение одного действия (бездействия) в пользу взяткодателя.

Субъектом данного преступления может быть любое вменяемое лицо, достигшее 16- летнего возраста.

Новый УК предусматривает основания освобождения взяткодателя от уголовной ответственности:

1)- при вымогательстве взятки – воля взяткодателя подавляется действиями взяткополучателя, поэтому первый действует вынужденно, зачастую находясь в безвыходной положении, передаёт предмет взятки только по принуждению, преследуя таким образом цель защитить свои правоохраняемые интересы. К тому же у взяткодателя в этом случае отсутствует и желание подкупить должностное лицо.

2)- добровольное заявление взяткодателя о даче взятки – заключается в сообщении об этом по собственной инициативе, без внешнего принуждения и воздействия соответствующему правоохранительному органу. Для того, чтобы взяткодателя по этому основанию освободили от уголовной ответственности должно быть наличие следующих условий:

а)- полная добровольность заявления, кроме случая, когда взяткодателю стал известен факт о возбуждении по этому факту дачи взятки уголовного дела.;

б)- мотивы заявления на решение вопроса не влияют при наличии его добровольности (страх перед наказанием либо раскаяние);

в)- заявление адресовано органу, который по закону имеет право возбуждать уголовное дело.

2.6. Служебные должностные нормы, халатность.

Для преступлений с материальным составом наличие оконченного состава преступления требует фактического причинения существенного вреда государственным или общественным интересам граждан. Признак этот относится к числу оценочных. Стало быть, признание ущерба существенным зависит от конкретных обстоятельств уголовного дела. Существенный ущерб может выражаться, кроме имущественной формы, также в серьёзном нарушении нормальной работы звена государственных органов или отдельной организации (перерыв или приостановление производственных процессов, невыполнение организацией обязательств по договорам и т.п.). В ряде случаев практика обоснованно признаёт существенным вредом такое нарушение работы организации, которое хотя и не выразилось в указанных серьёзных последствиях, однако было многократным или систематическим. Нарушение законных прав и интересов граждан рассматривается судебной практикой как форма существенного вреда обычно в тех случаях, когда речь идёт об ущемлении прежде всего основных конституционных прав граждан (право на труд, отдых, образование, имущественных прав). Наконец, следует отметить и такую форму проявления существенного вреда, как совершение вследствие должностного злоупотребления или халатности иных преступлений самим виновным или другими лицами. Признание вреда существенным в таких случаях вполне обосновано.

Обязательным признаком материальных составов должностных преступлений является также причинная связь между поведением должностного лица по службе и наступившими последствиями. Важно в этой причинной связи установление того, что деяние виновного совершённое в силу служебного положения либо вопреки интересам службы:

а)- предшествовало по времени наступлению одного из конкретных последствий;

б)- явилось главной и в то же время непосредственной причиной их наступления;

в)- с необходимостью причинило данные последствия.

Таким образом, для признания этих видов должностных преступлений оконченными требуется установить, что указанные в законе последствия фактически наступили и что они явились следствием именно деяния данного лица по службе. Наступление общественно опасных последствий, предусмотренных в ст. ст. 285, 286, 288, 293 УК, при отсутствии или недоказанности причинной связи между ними и деянием лица, связанным с его должностным положением исключает наличие состава такого вида преступлений.

Третьим обязательным признаком любого состава преступления является субъективная сторона. Этот признак для большинства должностных преступлений характеризуется, как указано в УК, только умышленной виной. Исключение составляет состав халатности, для него характерна неосторожная вина в виде преступного легкомыслия либо небрежности. В субъективную сторону любого состава преступления также входят факультативные признаки: мотив и цель. В группе рассматриваемых нами, таких преступлений как, ст. 286- превышение должностных полномочий; ст.287 - отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию; ст. 288- присвоение полномочий должностного лица; ст. 291- дача взятки – признаки являются действительно факультативными и на квалификацию не влияют. Но в этой группе присутствуют такие преступления, для которых мотив и цель становятся необходимыми признаками субъективной стороны. К ним относятся:

ст. 285- злоупотребление должностными полномочиями (корыстная или иная заинтересованность);

ст. 289- незаконное участие в предпринимательской деятельности (имущественная выгода);

ст. 290 - получение взятки (корыстный мотив);

ст. 292- служебный подлог (корыстная или иная заинтересованность).

Глава III.

3.1. Ответственность за данные виды преступлений.

Под психологическими особенностями личности преступников вообще и коррупционеров в частности понимается относительно стабильная совокупность индивидуальных качеств, определяющих типичные формы реагирования и адаптивные механизмы поведения, система представлений человека о себе, межличностные отношения и характер социального взаимодействия. Полученные за последние годы результаты эмпирического изучения личности коррупционеров в сравнении с законопослушными гражданами убедительно свидетельствует о наличии некоторых отличительных особенностей, в том числе психологических, у первых. Оказалось, что законопослушные граждане намного превосходят коррупционеров по социально-позитивному отношению ко всем базовым ценностям, общему самоощущению, оценке смысла своей жизни. Таким образом, личность коррупционера отличается от личности законопослушного гражданина негативным содержанием ценностно-нормативной системы и устойчивыми психологическими особенностями, сочетание которых имеет криминогенное значение и специфично именно для преступников. Эта специфика их нравственно-психологического облика является одним из факторов совершения ими преступлений, что, однако, отнюдь не является психологизацией причин преступности, поскольку нравственные особенности складываются под влиянием тех социальных отношений, в которые был включен индивид, т.е. имеют все-таки социальное происхождение.

При этом очевидно, что личность коррупционера существенным образом отличается от личности других преступников. В большинстве своем это люди семейные, хорошие работники (многие из них имеют блестящий послужной список и отличаются исключительными деловыми качествами и высоким уровнем работоспособности), имеющие высшее образование (часто не одно). В возрастном отношении это также люди с устоявшейся психикой и мировоззрением. Также значительная часть коррупционеров, как это не парадоксально звучит, – люди с высоким материальным достатком. Нет никаких оснований упрекать большинство из них и в непатриотичном отношении к своей стране. Иными словами, можно смело утверждать, что изучение личности коррупционера лежит скорее в области социальной и юридической психологии, нежели в рамках обычных общих подходов к личности преступника.

В конце прошлого столетия структура криминологического портрета российских коррупционеров выглядела следующим образом: работники министерств, комитетов и их структур на территории субъектов Российской Федерации - 41,1%; сотрудники правоохранительных органов - 26,5%; работники контролирующих органов -8,9%; работники таможенной службы - 3,2%; депутаты -0,8%; иные категории -19,6% (21).

Из приведенного статистического анализа не следует, что в наибольшей степени коррупции подвержены служащие органов исполнительной власти, поскольку численность соответствующих групп лиц, имеющих публичный статус, существенно различается. Также необходимо учесть, что особый уголовно-процессуальный статус депутатов, судей и прокуроров препятствует эффективному выявлению и привлечению к уголовной ответственности коррумпированных должностных лиц из их числа.

Коррупционеры, как показало проведенное в Москве в 1994 -1996 гг. исследование, отличались бoльшим, чем среднестатистический преступник, средним возрастом (37 лет), а также повышением уровней феминизации (27% коррупционеров - женщины) и образования (52% лиц с высшим и неоконченным высшим образованием).

Опрос 124 осужденных за коррупционные преступления, проведенный в тот же период, показал, что 72% из них были осведомлены об уголовной противоправности своего деяния; 96% рассчитывали избежать наказания; 83% считали назначенное им наказание незаслуженно суровым и лишь 2% полагали, что понесли справедливое наказание (15% затруднились ответить) (21).

В 1999 году за злоупотребление должностными полномочиями к уголовной ответственности были привлечены 1187 человека, в 2000 году – 1366. В 1999 году за превышение должностных полномочий к уголовной ответственности были привлечены 1786 государственных служащих, в 2000 году – 1766. В 1999 году за превышение полномочий должностного лица к уголовной ответственности были привлечены 7 человек, в 2000 году – 17. В 1999 году за незаконное участие в предпринимательской деятельности к уголовной ответственности было привлечено 10 служащих, в 2000 году – 25. В 1999 году за получение взятки привлечено к ответственности 1462 должностных лиц, в 2000 году – 1666. За дачу взятки в 1999 году привлекались 1459 человек, в 2000 году – 1815. В 1999 году за служебный подлог привлекались к уголовной ответственности 1057 человек, в 2000 году – 1394. За халатность в 1999 году было привлечено к ответственности 1480 должностных лиц, в 2000 году – 1575.

Таким образом, статистические данные свидетельствуют не только о весьма неблагополучной динамике развития основных коррупционных преступлений, но и о негативных процессах, связанных с тем, что изменяется и личность коррупционера. При этом следует иметь в виду, что большинство коррупционеров являются латентными. Более того, как свидетельствует исторический опыт, к уголовной ответственности привлекаются, как правило, коррупционеры низшего и в крайнем случае среднего уровня.

Объяснение указанного обстоятельства видится в следующем:

- возрастает профессионализм преступных организаций, составляющим элементом деятельности которых являются коррупционеры и совершение коррупционных преступлений;

несовершенство действующего законодательства;

терпимость и лояльность населения к коррупционным проявлениям;

налажены тесные деловые контакты у лиц, владеющих крупными денежными суммами, добытыми преступным путем, с государственными служащими, занимающими руководящие посты с властными полномочиями.

Нельзя не учитывать и того, что коррумпированные лица обладают не только государственными способностями и профессиональными знаниями, но и определенным криминальным опытом; сами могут проявлять инициативу, выполняя те или иные действия (бездействия) в интересах подкупивших их лиц. Коррупционеров трудно выявить еще и потому, что уголовной ответственности подлежат как они сами, так и лица, их подкупившие. И те и другие заинтересованы сохранять свою преступную деятельность в тайне, оказывая противодействие расследованию в самых различных формах. Обе стороны стараются действовать без очевидцев, принимают меры к сокрытию и уничтожению следов преступления, прибегают в случае возбуждения уголовного дела к фальсификации доказательств, подкупают или запугивают соучастников и свидетелей преступления, а в последнее время и лиц, производящих расследование и изобличение виновных.

Следует также иметь в виду, что коррумпированные должностные лица оказывают противодействие правоохранительным органам путем использования личных связей в государственных учреждениях.

Следовательно, личность коррупционера, занимающего достаточно высокий государственный уровень во многом остается неизученной.

Для того, чтобы постараться изучить личность коррупционера, прежде всего следует обратить внимание на мотив, который обычно присущ коррупционерам. Мотив – это внутреннее побуждение к поведению, то, ради чего это поведение осуществляется. В мотиве заключается субъективный смысл поведения. Можно сказать, что мотив наиболее наиболее ярко характеризует человека и личность человека такова, каков ее мотив. Мотив – явление психологическое, но он может формироваться только при условии вступления человека в разнообразные отношения с окружающими, включенности личности в общественные связи. Сами мотивы не могут быть преступными. Преступным способно быть только поведение, а оно зависит от выбора средств для реализации мотивов, от нравственной направленности личности, ее солидарности с существующими правовыми нормами. Изучение мотивов преступного поведения всегда должно осуществляться в тесной связи с личностью преступника, их понимание всегда должно вытекать из понимания самой личности, ее сущности. Только подобный подход позволит вскрыть, почему данный мотив свойственен данному коррупционеру. Таким путем может быть осуществлен переход от констатации неспецифичности мотива только преступления к признанию его специфичности и закономерности для данного конкретного человека. В качестве психологического явления мотивы не могут быть антисоциальными, поскольку это не более чем их внешняя оценка, не раскрывающая их сути. Исходя из этого было бы ошибочно думать, что коррупционеры совершают преступления исключительно из корыстных побуждений. Достаточно большое количество среди них занимают люди, совершающие подобные действия из престижных мотивов, т.е. для того, чтобы занять в жизни более высокое социальное, а главное – должностное положение. Этим лицам необходимо постоянно завоевывать авторитет среди окружающих, быть все время на виду и т.п. Корысть, понимаемая в смысле личного обогащения, если она здесь есть, выступает в качестве лишь дополнительного мотива.

Кроме того, следует обратить внимание на так называемые псевдосоциальные мотивы, в основе которых лежит предпочтение норм, интересов и ценностей отдельных социальных групп, противоречащих охраняемым законом нормам, интересам и ценностям общества в целом. К типичным мотивам такого рода относятся, в том числе ведомственно-корпоративные, весьма характерные для коррупционеров. Например, довольно часто коррупционеры утверждают, что совершают преступные действия для решения практических вопросов, которые без нарушения предписаний норм закона разрешить невозможно. При этом в каждом конкретном случае виновный знает, что конфликт интересов коррупционера (группы коррупционеров) и общества имеется и своими поступками он нарушает уголовно-правовые запреты, поэтому мотив в этом случае надо искать в том, в чем именно заключен для преступника смысл противоправных действий, что психологически он выигрывает, совершая их. Именно поэтому мотивом для коррупционера является не ложно понятый интерес группы, общества, а определенная польза для себя. Следовательно, для коррупционера нет ложно понятых групповых или ведомственных интересов, выступающих в качестве псевдосоциальных мотивов. Другими словами, преступник не ошибается в правовой и нравственной оценке указанных выше интересов, однако у него есть потребность утверждения, улучшения своего социального статуса, подтверждения своего социального бытия, наконец, страх быть низвергнутым или уничтоженным сложившейся в обществе системой. Последнее обстоятельство может в какой-то степени объяснить, почему определенная часть государственных служащих, подпадая под влияние окружающих их сослуживцев, постепенно втягивается в орбиту преступных взаимоотношений, хотя по своим личностным характеристикам эти лица изначально не собирались становиться преступниками.

Очевидно, что отдельные поступки, а тем более поведение человека в целом направляются не одним каким-то, а рядом мотивов, находящихся друг с другом в сложных иерархических отношениях. Среди них можно выделить основные, ведущие, которые и стимулируют поведение, придают ему субъективный, личностный смысл. Вместе с тем, изучение коррупционных преступлений убеждает в том, что одновременно и параллельно могут действовать два и больше ведущих мотива, например, мотив корысти и мотив утверждения себя в глазах престижной группы. Они взаимно дополняют и усиливают друг друга, придавая поведению целенаправленный, устойчивый характер, значительно повышая его общественную опасность. В этом, помимо прочего, можно видеть причину длительного совершения коррупционерами преступлений.

Конечно, в те или иные периоды жизни один из ведущих мотивов как бы приобретает главенствующую роль, затем мотивы могут идти вместе, меняться местами и т.д. Совокупность мотивов и лежащих в их основе потребностей создает мотивационную сферу личности и является ее "ядром". В качестве подобного ядра может выступать, в том числе, система ценностей, в свою очередь влияющая на мотивы поведения.

При этом между публичными провозглашенными и осознаваемыми коррупционером намерениями иногда существует различие. Другими словами, в преступном поведении можно встретить расхождение между провозглашенными намерениями и реальными мотивами. Если они не совпадают, то не только по причине того, что преступник желает обмануть окружающих, включая представителей правоохранительных органов. Скорее дело в неосознаваемости значительного числа мотивов преступлений, которые из-за этого не совпадают с высказанными намерениями. То, что на первый взгляд представляется коррупционером в качестве ведущего мотива, в действительности может оказаться одним из второстепенных стимулов или вообще не иметь никакого стимулирующего значения. Поэтому перед сотрудниками правоохранительных органов (впрочем, как и для многих исследователей, занимающихся рассматриваемой проблемой) стоит задача кропотливого поиска подлинных мотивов преступлений. При этом следует отчетливо понимать, что мотив и мотивировка далеко не одно и то же. Между тем именно мотивировка, данная следствием или судом, или самим преступником, юристами, научными и практическими работниками воспринимается именно как мотив. Нередко мотивировки, данные обвиняемым, кладутся в основу определения мотивов, формулируемых затем следствием и судом в их процессуальных актах.

Таким образом, мотивировка - рациональное объяснение причин действия посредством указания на социально приемлемые для данного преступника и его окружения обстоятельства, побудившие к выбору данного действия. Мотивировка выступает как одна из форм осознания мотивов; с ее помощью коррупционер иногда оправдывает свое поведение или маскирует его с целью психологической защиты, внутреннего оправдания нарушения установленных правовых предписаний. Например, государственный служащий для привлечения необходимых инвестиций, строительства жилья, ремонта дорог намеренно предоставляет более выгодные контракты каким-либо фирмам, получая за это определенное вознаграждение, однако полученные таким образом деньги вкладывает в освоение региона. При этом, понимая, что он нарушает закон, коррупционер оправдывает свои действия тем, что печется о благе руководимого им региона. Впрочем, не следует упускать из виду и те случаи, когда посредством мотивировки пытаются скрыть подлинные мотивы.

Ценности окружающего мира усваиваются, накапливаются человеком с самых ранних этапов его развития и могут мотивировать его поведение, они могут выступать в качестве побудительных сил человеческой активности. При этом ценности человека в различные периоды времени могут существенным образом видоизменяться. Наиболее стабильные ценности могут и не охватываться сознанием и на этом уровне мотивировать поведение. Именно ядерные образования максимально определяют свойства всей системы, каковой является личность коррупционера. Вместе с тем ядро и периферия обладают различной степенью податливости внешним воздействиям. Исходя из сказанного, особенно учитывая неосознаваемый характер многих мотивов, можно с достаточной степенью уверенности утверждать, что совокупность мотивов шире ценностно-нормативной системы личности. Поэтому объектом индивидуального предупредительного воздействия на личность коррупционера должна быть вся мотивационная сфера, а не только какие-либо ценности. В то же время именно ценности личности в силу рационального характера многих из них в наибольшей степени могут поддаваться изменению и перестройке, в чем видится одна из основ успеха профилактики коррупционных проявлений на личностном уровне.

Между тем правоохранительные органы далеко не всегда могут правильно определить мотивы преступного поведения коррупционеров. Причин подобного положения дел несколько. Во-первых, определяя мотив, правоохранительные органы исходят из перечня, который имеется в некоторых статьях уголовного закона, за пределы которого, даже если это диктуется обстоятельствами дела и личностью виновного, как правило, не выходят. В большинстве статей УК РФ, которые исходя из вышеизложенного относятся к коррупционным, мотив вовсе не указан. Обычно указываются квалифицирующие наиболее опасные виды коррупционных преступлений и не более того. Во-вторых, правоохранительные органы при определении мотивов руководствуются давно устоявшимися, устарелыми представлениями, не соответствующими современным достижениям психологии о субъективных источниках человеческой активности. Слабо разработаны проблемы мотивации в криминологии и уголовном праве. В-третьих, многие работники следствия и суда примитивно считают, что корыстные преступления совершаются из корыстных побуждений, а насильственные – из насильственных.

Таким образом, выявление и изучение мотивов преступного поведения важны не только для расследования преступлений, предупредительной работы с коррупционерами, успешного воспитательного воздействия на отдельных преступников, правильной квалификации преступлений, но и для решения более общих задач профилактики преступности. Имеется в виду типология личности преступника в зависимости от мотивов преступного поведения. Созданные на этой основе, они будут весьма ценны именно в профилактических целях, поскольку нельзя успешно предупреждать преступления, если не знать мотивы, по которым они совершаются.

Мотивы преступного поведения коррупционеров, как подчеркивалось, выполняют функции защиты их личности. На этом глубинном и в то же время бытийном уровне они не фиксируются сознанием. Данный вывод представляется чрезвычайно важным для понимания природы противоправного поведения. При этом изучение мотивов преступного поведения, попытка понять его глубинные, неосознаваемые личностью причины продиктованы желанием не оправдать, не защитить преступника, а понять движущие силы преступления, объяснить его.

Исходя из вышеизложенного, можно попытаться типологизировать коррупционеров. Это необходимо для того, чтобы наглядно представлять то место, которое занимают личности коррупционера среди остальных преступников. Типология – метод научного познания, в основе которого лежит расчленение систем объектов и их группировка с помощью обобщенной, идеологизированной модели или типа. Типология опирается на выявление сходства и различия изучаемых объектов, стремится отобразить их строение, выявить их закономерности. В теоретическом отношении типология по сравнению, например, с классификацией представляет собой более высокий уровень познания. Самым же важным отличием классификации от типологии является то, что первая дает описание изучаемого объекта, а вторая (наряду с другими методами) его объяснение. Другими словами, с помощью типологии можно успешнее вскрыть природу, причины, закономерности зарождения и развития личности коррупционера, составить прогноз его противоправной деятельности.

В отечественной науке имеется опыт создания типологий преступников по мотивам совершенных преступлений. Именно по этому критерию коррупционеров можно типологизировать на корыстный, престижный, игровой типы преступников. Очевидно, что выделение типов преступников носит условный характер. Вместе с тем, уяснение глубинных мотивов, которые лежат в основе поведения человека, занимающего важные государственные посты, может оказать существенную помощь кадровым службам. Например, до недавнего времени было принято считать, что стремление к осуществлению властных полномочий у большинства лиц связано с желанием обеспечить себя прежде всего материально. Между тем выясняется, что в последнее время данный мотив далеко не всегда является преобладающим. Для значительной части людей, занимающих какие-либо государственные должности, интерес сам процесс реализации власти, - не власть, не деньги, а именно сам процесс. Кстати, изложенное подтверждается и тем, что многие представители исполнительной власти (не только в нашей стране, но и за рубежом) люди довольно состоятельные.

Общепризнанным сегодня является тезис о том, что никакое повышение материального поощрения работников государственных структур, осуществляющих исполнительную и организационно-распорядительную деятельность, не может служить надежной гарантией от коррупции, если у них отсутствует государственно-патриотический и высокопрофессиональный психологический "стержень", внутренне препятствующий поддаваться всевозможным соблазнам и искушениям на уровне сугубо индивидуального сознания. Поиском таких идеалистов и должны быть всемерно озабочены государственные кадровые службы, используя для этого как современные, так и проверенные и опробованные методики для профессионального отбора кандидатов на исключительно сложную, временами опасную, далеко не всегда благодарную службу во имя народа и государства.

Пример.

В соответствии со ст. 103 Кодекса торгового мореплавания РФ (КТМ РФ) "организация, работником которой является лоцман, осуществлявший лоцманскую проводку судна, несет ответственность за убытки, причиненные судну в результате ненадлежащей лоцманской проводки судна по вине лоцмана".

Содержание данной статьи соответствует общим правилам гражданско-правовой ответственности юридического лица, предусмотренным ГК РФ, которые предполагают, что возмещение убытков осуществляется юридическим лицом (в данном случае - организацией, работником которой является лоцман), а объем возмещения причиненных убытков должен быть полным, "если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере".

Для наступления ответственности в соответствии со ст. 103 КТМ РФ необходимо наличие состава правонарушения, включающего:

а) причинение убытков судну, проводка которого осуществлялась лоцманом;

б) противоправность поведения причинителя вреда;

в) причинную связь между двумя первыми элементами и

г) вину причинителя вреда, т.е. организации, в которой работает лоцман.

Ответственность организации, работником которой является лоцман, ограничена. Во-первых, ограничение ответственности состоит в том, что ст. 103 КТМ РФ предполагает полное возмещение убытков только судну, лоцманская проводка которого осуществлялась, поскольку согласно ст. 105 КТМ РФ организация, работником которой является лоцман, осуществлявший лоцманскую проводку судна, не несет ответственности перед третьими лицами за убытки, причиненные в результате ненадлежащей лоцманской проводки. Законодатель конкретизирует это положение в ст. ст. 312, 314 КТМ РФ, которыми предусмотрено, что в случае столкновения судов по вине лоцмана, когда установлена вина одного из судов, убытки несет тот, по чьей вине произошло столкновение.

Во-вторых, в силу ст. 104 КТМ РФ организация, работником которой является лоцман, осуществлявший лоцманскую проводку судна, может ограничить свою ответственность, предусмотренную ст. 103 Кодекса, суммой, равной десятикратному размеру лоцманского сбора, причитающегося за лоцманскую проводку судна.

Следует отметить, что по сравнению с КТМ СССР 1968 г. нормы КТМ РФ предусматривают значительное увеличение размера ответственности лоцманских организаций за убытки, причиненные судну в результате ненадлежащей лоцманской проводки по вине лоцмана. Статья 84 КТМ СССР 1968 г. предусматривала ответственность порта, которому подчинен лоцман, допустивший аварию, в размере 10% отчислений от сумм лоцманского сбора, поступивших в предшествующем аварии году. Новый КТМ РФ возлагает обязанность возместить убытки на организацию, работником которой является лоцман, виновный в причинении убытков, независимо от того, создан в этой организации аварийный фонд или нет, израсходован он или нет. Общее правило предусматривает возмещение убытков в полном объеме и за счет всего имущества виновной в причинении убытков организации. Размер ответственности также не зависит и от того, является ли лоцманская организация юридическим лицом, либо входит в состав порта, морской администрации порта и т.п.

В соответствии с общими нормами гражданского законодательства лицо, причинившее вред, предполагается виновным, пока оно не докажет, что вред причинен не по его вине (презумпция вины). Применительно к ответственности организации, работником которой является лоцман, осуществивший не надлежащую лоцманскую проводку, повлекшую причинение убытков, можно говорить о презумпции вины лоцмана. С другой стороны, сделать выводы о презумпции вины лоцмана достаточно сложно, если учитывать следующие обстоятельства:

в соответствии со ст. 61 КТМ РФ управление судном возложено на капитана, в том числе "судовождение, принятие мер по обеспечению безопасности плавания судна, защите морской среды, ...предотвращению причинения вреда судну" и т.д.;

в соответствии со ст. ст. 96, 97, 102 КТМ РФ присутствие на судне лоцмана не устраняет ответственность капитана судна за управление им, и капитан судна должен "следовать разумным рекомендациям лоцмана". Кроме того, если под противоправностью поведения причинителя вреда (см. выше) понимать нарушение конкретных норм или правил, регламентирующих поведение лоцмана, его действия во время лоцманской проводки, то факт нарушения этих правил, позволяющий говорить о ненадлежащей лоцманской проводке, безусловно, подлежит доказыванию. В противном случае невозможно установление причинной связи между причиненными убытками и действием (бездействием) именно лоцмана, а не капитана судна, который управляет судном в силу своего должностного положения и функций, возложенных на него законом.

Однако по сложившейся практике судовождения лоцман может быть признан виновным только в том случае, если при проводке им не были учтены специфические особенности плавания в данном районе, которые хорошо должны быть ему известны, и не известны капитану. Но такие действия или бездействие лоцмана, как правило, могут квалифицироваться как совершенные умышленно или по грубой неосторожности. В таком случае должна быть применена ч. 2 ст. 104 КТМ РФ, в соот ветствии с которой организация, работником которой является лоцман, осуществлявший лоцманскую проводку судна, утрачивает право на ограничение ответственности, предусмотренной пунк том 1 ст. 104, если доказано, что причиненные судну убытки явились результатом его собственного действия или собственного бездействия, совершенных умышленно или по грубой неосторожности, что, по моему мнению, необходимо доказывать в суде, и это следовало бы конкретизировать в КТМ. И подобная практика существует в большинстве стран мира.

Таким образом, новый КТМ РФ определил основные критерии ответственности организации, по вине работника которой (лоцмана) причинены убытки проводимому им судну в результате ненадлежащей лоцманской проводки. Эта ответственность может быть полной либо ограниченной в зависимости от формы вины лоцмана (умысла или неосторожности), осуществившего ненадлежащую проводку этого судна. Однако, нельзя сказать, что новый закон достаточно совершенен. Такие нормы КТМ РФ, как ст. 103, ч. 2 ст. 104, требуют существенной доработки, так как они не отражают реального содержания отношений между лоцманскими организациями и судовладельцами во время лоцманской проводки, не определяют порядок установления вины лоцмана. С другой стороны, эти нормы позволяют судовладельцу "списать" практически всю вину за убытки, причиненные судну, на лоцманскую организацию, поскольку закон не дает четкого определения понятия "ненадлежащей лоцманской проводки" и не отсылает к конкретным нормам права, нарушение которых позволило бы говорить о вине лоцмана.¹

3.2. Отягчающие и смягчающие обстоятельства.

Под должностными преступлениями следует понимать преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

При расследовании преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, как и других, следователю необходимо знать предмет доказывания и обстоятельства, имеющие значение для дела. В результате их исследования устанавливаются событие, время, место, способ совершения преступления, виновность должностного лица в содеянном и мотивы преступления, данные, характеризующие преступника, смягчающие и отягчающие его ответственность, характер и размер вреда, причиненного преступлением, обстоятельства, способствующие совершению должностного преступления, и др.

Несмотря на разнообразие должностных преступлений, в числе обстоятельств, имеющих значение для дела, можно выделить такие, которые присущи всем видам преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

В целях всесторонности, полноты и объективности расследования рассматриваемых преступлений предстоит установить следующие обстоятельства.

Прежде всего доказать событие преступления, выяснить характер действия (бездействия) должностного лица, в чем оно конкретно выражалось по способу и форме совершения. При этом выясняется, не оставлены ли обвиняемым материальные следы преступления, и в случае наличия они приобщаются к делу.

Для признания события преступления доказанным следователю необходимо установить время и место его совершения. Определив время совершения преступления, следователь может решить многие вопросы, связанные с событием преступления, причастностью других должностных лиц к его совершению. Причем по некоторым делам важно установить время события преступления с точностью до минут, по другим - ограничиться более длительным сроком.

Кроме того, при расследовании должностного преступления необходимо выяснить: с какого времени руководству органа государственной власти или органа местного самоуправления, где было совершено преступление, стало известно о нем; сразу ли со стороны руководителя последовало сообщение в органы внутренних дел или в прокуратуру; какой период времени мог пройти от совершения преступления до его обнаружения; когда и кем выполнялись функции, полномочия, подобные тем, которые были нарушены и стали предметом расследования. Выяснение этих и других вопросов поможет разобраться, кто, когда и при каких обстоятельствах совершил должностное преступление.

Не менее значимо установление места совершения преступления. В основном по делам данной категории оно совпадает с местом работы должностного лица. Но нередко должностное лицо совершает несколько злоупотреблений, служебных подлогов в разных местах, неоднократно проявляет халатность. Место совершения преступления в таких случаях должно устанавливаться по каждому факту правонарушения.

В практике может случиться, что должностное лицо, меняя место работы в органах государственной власти или органах местного самоуправления, на каждом из них совершает преступление по службе. В этом случае каждое из них является самостоятельным составом и также требует установления места совершения преступления.

Немаловажным обстоятельством, которое подлежит установить следователю, является способ совершения преступления. Для этого важно выявить, какие условия сделали возможным и облегчили совершение преступления и как они были использованы преступником.

Если преступление носило групповой характер, к числу важнейших обстоятельств, подлежащих установлению, относятся выявление связей между всеми его участниками и доказывание вины каждого соучастника.

О преступных связях соучастников могут свидетельствовать особые взаимоотношения должностных лиц, связанных совместной работой или длительным знакомством. Связь эта устанавливается в ходе допроса свидетелей, которым такие отношения известны. Она может быть подтверждена фотоснимками, обнаруженными при обыске записями фамилий, номеров телефонов и т.п.

Поведение должностных лиц, свидетельствующее об их заинтересованности в ходе расследования дела, стремление оказать давление на следователя также могут указывать на связи участников преступления. Эта заинтересованность проявляется самым различным образом.

По форме вины все должностные преступления умышленные, и лишь халатность - исключение из общих правил, так как она является деянием неосторожным. Для установления формы вины необходимо проанализировать, в силу каких причин должностное лицо совершило преступление, какие доводы приводит относительно мотивов деяния: незнание дела, неумение работать с людьми, материальные затруднения и т.д.

Однако одних его доводов недостаточно, они должны быть проверены. В ходе проверки следует выяснить, не были ли под видом, например, служебной необходимости, на которую обычно ссылаются в свое оправдание обвиняемые, скрыты корыстные мотивы, нарушения по службе и т.д.

В числе обстоятельств, имеющих значение для выяснения виновности, необходимо проверить, были ли урегулированы полномочия должностного лица соответствующими юридическими актами: приказом, договором и т.п.; как это отразилось на отношении обвиняемого к их нарушению; в чью пользу были обращены результаты совершенного должностного преступления.

Не менее важное обстоятельство по делам рассматриваемой категории - мотив преступления.

Значение установления мотива должностного преступления обусловлено тем, что мотив может по-разному характеризовать общественную опасность содеянного и лица, виновного в нем. Он учитывается судом при определении меры наказания виновному.

Мотивом должностного преступления нередко бывают ложно понятые интересы учреждения или организации. Оценивая ложно понятые интересы учреждения или организации в качестве мотива должностного преступления, необходимо заметить, что само лицо не проявляет при этом личной заинтересованности. Степень общественной опасности такого должностного лица и совершенного им деяния меньше, чем при совершении преступления по мотивам корыстной или иной личной заинтересованности.

Мотив должностного преступления тесно связан с целью его совершения. Действующее законодательство, формулируя составы должностных преступлений, не указывает на цель как обязательный признак состава преступлений. Но для назначения справедливого наказания немаловажно выяснить, с какой целью совершено преступление.

Следователь должен установить также обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого. К данной группе обстоятельств относятся прежде всего перечисленные в законе смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства. Причем и те, и другие в основном характеризуют личность совершившего преступление, и лишь некоторые из них указывают на характер его действий, их последствий и обстановку совершения преступления.¹

При расследовании должностного преступления необходимо иметь в виду, что в числе обстоятельств, смягчающих ответственность, должны быть выяснены такие, как: предотвращение последствий преступления, устранение причиненного вреда, совершение преступления под влиянием принуждения либо в силу служебной зависимости, совершение преступления впервые вследствие случайного стечения обстоятельств, чистосердечное раскаяние или явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления и др. Перечень смягчающих обстоятельств, как известно, не ограничен рамками закона. В качестве таковых могут быть признаны, например, добросовестное отношение к служебным обязанностям, преклонный возраст, состояние здоровья и т.п.

Напротив, перечень обстоятельств, отягчающих ответственность, исчерпывающий. Из их числа по делам о должностных преступлениях подлежат выяснению следующие: неоднократное совершение должностным лицом преступления, причинение тяжких телесных повреждений, совершение преступления в отношении лица, находящегося в служебной или иной зависимости от виновного.

В ходе расследования необходимо также выяснить иные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, - как положительные, так и отрицательные.

3.3. Характеристика субъективной стороны должностного преступления - умысел или неосторожность.

Несколько лет назад в зоопарке был случай, когда пьяный посетитель залез за ограждение к зубру, который боднул горе-укротителя, нанеся ему серьезные травмы. Бедолагу доставили в больницу с переломами ребер и травматической ампутацией носа. Судя по всему, дело подсудное. Должен ли отвечать зоопарк за глупые проделки таких вот чудаков?

Случай этот довольно известный. Но сначала о сути. Зоопарк - не самая богатая организация, чтобы расплачиваться за глупцов или пьяниц, которые на потеху публики прыгают в бассейн к белым медведям, просовывают руки в клетку к хищникам, зачастую получая жуткие травмы, либо перелезают через ограждения, где содержатся такие опасные для человека дикие животные, как зубры.

Администрация зоопарка должна принять все меры предосторожности, чтобы, с учетом повадок тех или иных диких животных, оградить посетителей от их даже возможной агрессии. Все ограждения и клетки, где содержатся такие животные, имеют, как правило, двойную-тройную структуру и наглядные предупредительные надписи об опасности животных.

В данном случае речь идет о вопросе, который в юридической практике является сложным и вот почему.

К уголовной ответственности привлечь должностных лиц зоопарка в рассматриваемом случае было бы сложно, скорее всего - невозможно. Уголовная ответственность строится на началах вины - умысла или неосторожности правонарушителя. Халатность (ст. 293 УК РФ), т.е. ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе (если это существенно нарушило права граждан) - неосторожное преступление. Доказать вину директора зоопарка, необеспечение им безопасности данного конкретного пострадавшего (с учетом его злонамеренного поведения и игнорирования всюду вывешенных правил и установленных ограждений) проблематично. Уверен, что уголовное дело против директора зоопарка не было возбуждено: не должен зоопарк отвечать за подобных "любителей" общения с животными.

Теперь рассмотрим отношение дирекции и потерпевшего уже с другой стороны - с точки зрения гражданского законодательства. С гражданско-правовой ответственностью сложнее, ибо она, в отличие от ответственности уголовной, строится не всегда на началах вины правонарушителя (в данном случае, зоопарка). Дикие животные (зубры, тигры и т.п.), в отличие от домашних и одомашненных животных (собак, крупного рогатого скота), относятся к источникам повышенной опасности. Согласно ст. 1079 ГК РФ, в случае причинения вреда источником повышенной опасности, обязанность его возмещения возлагается на организацию, владеющую таким источником.

Причем, такая ответственность является повышенной и наступает независимо от вины причинителя вреда, т.е. зоопарка.

Однако если вред возник вследствие умысла потерпевшего, владелец источника повышенной опасности освобождается от ответственности.

Согласно ч. 2 ст. 1083 ГК РФ, при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда, размер такого возмещения должен быть уменьшен, но в возмещении вреда не может быть отказано.

Вопрос о том, были ли действия горе-тореадора умыслом или грубой неосторожностью и возникла ли материальная ответственность дирекции зоопарка, как правило, решается в федеральном суде.¹

3.4. Причины и условия, способствующие данному виду преступлений.

При исследовании личности лица, совершившего преступление, закон обязан исследовать смягчающие и отягчающие вину обстоятельства, для того, чтобы выявить причины и условия совершения конкретного преступления. Таким образом, правоохранительные органы в процессе предварительного расследования по уголовному делу должны изучать свойства личности конкретного преступника, а также причины и условия, породившие преступление. Личность преступника — это совокупность его личных качеств, т.е. наличие смягчающих и отягчающих его вину обстоятельств, которые в конечном счете обусловили совершенное им преступление.

Конкретное человеческое поведение определяется самосознанием субъекта. Часто говорят, что о человеке можно судить по его поступкам, которые характеризуют его личностную ценность. Для лиц, совершивших преступление, характерной особенностью их поведения является снятие с себя ответственности за совершенные ими противоправные общественно опасные деяния, т.е. самооправдание, совершаемое ими различными способами:

1. утрирование виновности потерпевшего;

2. обесценивание норм морали и ряда правовых норм путем противопоставления себе или преступному сообществу, членом которого является лицо, совершившее преступление;

3. перенесение ответственности на других лиц, а также оправдание возникшей ситуации, в результате которой было совершено преступление.

Каждое преступление имеет свой мотив, который определяется потребностями лица, его совершившего. Следует заметить, что потребности большинства данной категории лиц обладают рядом особенностей, к числу которых относятся узость интересов, ограниченность и т.п. У большинства лиц, совершивших преступление, их поведение во время преступления было неадекватным, т.к. они хотели просто разрядить свою агрессивность или просто почувствовать какую-то опасность. Именно поэтому отличительной особенностью психики большинства совершивших преступление является их слабое интеллектуальное развитие и пониженная саморефлексия, зачастую отягченная их антисоциальной направленностью. Чтобы полнее добиться понимания механизмов поведения преступников, следует исходить из понятия "тип личности", который представляет направленность личности, её ценностную ориентацию с характерными для нее способами поведения.

Личность лица, совершившего преступление, характеризуется совокупностью ряда признаков, являющихся основой типологии лиц, совершивших преступления:

• видом преступления, т.е. объектом преступного посягательства;

• формой вины, мотивом и целью совершенного преступления;

• способом его совершения;

• ситуацией и поводом совершения преступления;

• наличием отягчающих и смягчающих вину обстоятельств, предусмотренных законом;

• психическим отношением к содеянному (например, чистосердечное раскаяние в ходе предварительного следствия, явка с повинной или же, наоборот, уклонение от следствия и суда или оговор невиновных).

Различаются два типа личности и преступника:

1. Антисоциальный — к числу данного типа относятся лица, совершавшие преступления неоднократно, имеющие отрицательную (корыстную) жизненную позицию:

1. корыстно-хозяйственные (уклонение от уплаты налогов и лицензирования);

2. корыстно-служебные (все должностные преступления);

3. воры - лица, совершающие тайное хищение имущества;

4. мошенники - лица, злоупотребляющие доверием потерпевших;

5. хулиганы;

6. злостные хулиганы;

7. совершившие клевету или оскорбление потерпевшего;

8. совершающие преступления против личности (убийства, причинение различной степени телесных повреждений и т. д.).

2. Асоциальный тип - это лица, которые совершили преступление впервые в результате случайного стечения обстоятельств:

• в результате преступного бездействия или халатности; по самонадеянности;

• в состоянии аффекта, т.е. сильного душевного волнения, возникшего в результате неправомерного поведения потерпевшего; в связи с повышенной ситуативной дезадаптацией.

В ходе расследования по уголовному делу сотрудники правоохранительных органов должны выявлять степень социальной дезадаптации и схему поведения преступника, для того, чтобы наиболее точно квалифицировать содеянное.

3.5. Меры по предупреждению данного вида преступлений.

Должностные преступления и их влияние на развитие демократии составляют главный интерес многих политиков. Дать оценку реального ущерба, причиненного должностными преступлениями, зачастую довольно трудно вследствие природы таких преступлений. Они связаны с деятельностью коммерческих и деловых структур, включая акционерные компании, банки и различные общественные организации, которые часто имеют в своих структурах государственных служащих, ищущих удовлетворение своих личных нужд и интересов и не думающих о других. Так сложилось, что должностные преступления часто остаются незаметными и вероятность их судебного преследования значительно ниже, чем других преступных деяний, поскольку часто их трудно доказать законным образом. Следует также отметить, что жертвы должностных преступлений часто игнорируют соответствующие официальные органы в защите своих прав, и причины таких преступлений в силу их латентности часто приводят к более сложным проблемам.

Последствия должностных преступлений могут оказать огромное воздействие на общество. Существует два вида последствий коррупции среди правительственных служащих: прямые и косвенные. Прямые последствия выражаются в действиях правительства. Косвенные последствия могут быть обнаружены при более глобальном восприятии.

Коррупция среди правительственных служащих обладает прямым эффектом. Когда государственные служащие вовлекаются в коррупцию, когда число ее участников существенно, это означает, что правительство само по себе является коррумпированным. Это может вызвать в обществе ощущение недоверия, конфликты, неудовлетворенность и недейственность у правительства.

Поскольку все больше должностных лиц оказывается вовлеченными в коррупцию, расходы на ведение бизнеса вероятнее всего возрастут. Бизнесмен скорее займется ненадлежащей деятельностью: передачей конвертов с наличными должностным лицам, ублажать их развлечениями с целью извлечения личной выгоды и т.д. Кроме того, управление теряет свои возможности из-за коррупции в правительстве.

Косвенные последствия коррупции в правительстве могут быть оценены, исходя из более глобальных понятий.

Коррупция – это понятие, возникшее при анализе неправильного регулирования внутри политической и/или управленческой систем и его взаимосвязи с политической, управленческой, социально-культурной обстановкой, а также с поведением политиков или государственных служащих.¹ Анализ причин должностных преступлений осложнен из-за природы этого вида преступности и запутанности коррупции. Гораздо сложнее анализировать причины еще и потому, что субъекты должностных преступлений, уже будучи пойманными, стараются дать рационалистическое объяснение своему поведению.

Наконец еще одной причиной должностных преступлений является имущественная жадность, которая представляет собой антиобщественное поведение, нарушающее социально-этические нормы и зачастую перерастающее в преступное. Некоторые политики предыдущих режимов активно накапливали значительные денежные фонды за счет взяточничества и присвоения, что обернулось для них тюрьмой. Многие из этих должностных лиц пытались сходными средствами скопить состояния, пренебрегая при этом своими жизненными ценностями.

На наш взгляд, в борьбе с растущим количеством должностных преступлений и коррупцией следует предпринять следующие антикоррупционные меры.

Прежде всего действующая администрация должна обнародовать более строгий закон о борьбе с преступлениями, использующий полную и исчерпывающую антикоррупционную политику. Всеобъемлющая стратегия будет более действенной и эффективной при усилении надлежащего контроля за деятельностью должностных лиц, поскольку должностные преступления и коррупция могут включать комплексные политические и управленческие результаты. Например, одним из критических замечаний относительно более частого вмешательства правительства в расследование дел о должностных преступлениях является то, что это ставит коммерческие предприятия в невыгодные с точки зрения конкурентоспособности положение. Подобная антикоррупционная стратегия рассматривается как пристрастная и не достаточная. Политическая власть нуждается в более эффективных, координированных и всеобъемлющих средствах в борьбе с должностными преступлениями. И в то же время более демократичных и беспристрастных.

Во-вторых, все общество в лице его государственных служащих и граждан должно быть воодушевлено на борьбу с коррупцией, выработать в себе моральную и этическую убежденность в необходимости этого и уверенность в успехе. Несмотря на то, что усиление принудительных мер может облегчить поставленную задачу, но оно никогда не сможет разрешить проблему преступного поведения должностных лиц. Таким образом, никто не должен сбрасывать со счетов важность укрепления моральных и этических устоев населения, а также то, что должны быть предприняты усилия по устранению первичных причин должностных преступлений и коррупции, включающих такие факторы, как различного рода психические расстройства, нравственная деградация и широко распространенное чувство несправедливости общества. Короче говоря, создание системы специального образования для государственных служащих в целях укрепления у них этического осознания борьбы с коррупцией является важным элементом, который должен быть включен в развитие антикоррупционной политики государства. Это также должно включать правительственную поддержку, оказываемую через проведение различного рода семинаров и встреч, их организацию.

Наконец, необходимо гибко использовать как политику уступчивости, так и, наоборот, устрашения в отношении должностных лиц. Уступчивость будет иметь в виду приспособление и сотрудничество государственных служащих. Правительство должно создать и укрепить механизм сотрудничества в целях обеспечения расследования и подавления коррупции. Эта попытка может быть использована в качестве экономических стимулов для прекращения разного рода нарушений закона. Один из методов представляет собой образование административного органа для надзора за коррупцией, в среде государственных служащих. Другие могут включать в себя штрафы и другие наказания. Органы управления должны оказывать поддержку государственным и частным секторам в исполнении антикоррупционных предписаний и руководящих указаний при осуществлении предпринимательской деятельности. Меры устрашения государственных служащих будут предполагать их наказание. Наказание государственных служащих будет удерживать их от нарушений в будущем. Должностные преступления могут быть проконтролированы путем введения такого устрашающего эффекта через наложение уголовным законодательством санкций.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ:

Обсудив практику рассмотрения судами уголовных дел о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге, Пленум Верховного Суда СССР отмечает, что в этой деятельности не изжиты существенные недостатки.

Не по всем делам обеспечивается высокое качество судебного разбирательства. Имеются случаи необоснованного осуждения. Не всегда устанавливается и исследуется круг служебных полномочий должностного лица и выясняется наличие причинной связи между нарушением должностных обязанностей и наступившим вредом. Неединичны факты неправильного определения существенного вреда. Недостаточно исследуются мотивы совершенного преступления; порой не обосновывается вывод о наличии в действиях подсудимого корыстной или иной заинтересованности. Допускаются ошибки при назначении наказания.

Отдельные суды не реагируют на факты незаконного освобождения органами расследования от уголовной ответственности лиц, виновных в преступном нарушении должностных обязанностей.

Не всегда принимаются меры к выявлению и устранению причин и условий, способствовавших бесхозяйственности, злоупотреблениям служебным положением, другим должностным преступлениям.

1. Судам необходимо строго соблюдать законодательство об ответственности за должностные преступления, улучшить качество судебного разбирательства, исключить факты необоснованного осуждения невиновных лиц. В то же время по каждому делу надлежит принимать меры к тому, чтобы все лица, совершившие должностные преступления, были выявлены и привлечены к законной ответственности.

В соответствии с требованиями ст.ст.14, 55 и 57 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик суды должны вскрывать и всесторонне исследовать способствовавшие совершению преступления конкретные недостатки в работе предприятий, учреждений, организаций и отдельных должностных лиц, и при установлении фактов бесхозяйственности, грубого администрирования, бюрократизма, отсутствия контроля за деятельностью подчиненных работников, в результате чего причинены значительные убытки или нарушена нормальная работа предприятий, учреждений и организаций, выносить аргументированные частные определения с предложениями об устранении этих недостатков, а при наличии к тому оснований возбуждать уголовные дела.

2. Решая вопрос о субъекте должностного преступления, определение которого дано в примечании к ст.170 УК РСФСР и к соответствующим статьям УК других союзных республик, судам следует иметь в виду следующее:

а) к представителям власти относятся работники государственных органов и учреждений, наделенные правом в пределах своей компетенции предъявлять требования, а также принимать решения, обязательные для исполнения гражданами или предприятиями, учреждениями, организациями независимо от их ведомственной принадлежности и подчиненности (народные депутаты, председатели, их заместители и члены исполнительных комитетов Советов народных депутатов, судьи, прокуроры, следователи, арбитры, работники милиции, государственные инспекторы и контролеры, лесничие и др.);

б) под организационно-распорядительными обязанностями следует понимать функции по осуществлению руководства трудовым коллективом, участком работы, производственной деятельностью отдельных работников (подбор и расстановка кадров, планирование работы, организация труда подчиненных, поддержание трудовой дисциплины и т.п.). Такие функции, в частности, осуществляют руководители министерств, ведомств, государственных, кооперативных, общественных предприятий, учреждений, организаций и их заместители, руководители структурных подразделений (начальники цехов, заведующие отделами, лабораториями, кафедрами, их заместители и т.п.), руководители участков работ (мастера, прорабы, бригадиры);

в) под административно-хозяйственными обязанностями следует понимать полномочия по управлению или распоряжению государственным, кооперативным или общественным имуществом: установление порядка его хранения, переработки, реализации, обеспечение контроля за этими операциями, организация бытового обслуживания населения и т.д. Такими полномочиями в том или ином объеме обладают начальники планово-хозяйственных, снабженческих, финансовых отделов и служб и их заместители, заведующие складами, магазинами, мастерскими, ателье, ведомственные ревизоры и контролеры, заготовители и др.

3. Наряду с лицами, выполняющими постоянно или временно властные функции либо организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в силу занимаемой должности, субъектом должностного преступления в соответствии с законом могут быть также лица, которые выполняют указанные обязанности в порядке осуществления возложенных на них правомочными на то органами или должностными лицами специальных полномочий (общественные контролеры и ревизоры, члены добровольных народных дружин, члены товарищеских судов, руководители зарегистрированных в установленном порядке самодеятельных туристских и экскурсионных групп, тренеры спортивных обществ и команд и др.).

4. Не являются субъектом должностного преступления те работники государственных, кооперативных и общественных организаций, предприятий, учреждений, которые выполняют сугубо профессиональные или технические обязанности. Если наряду с осуществлением этих обязанностей на данного работника в установленном порядке возложено и исполнение организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, то в случае их нарушения он может нести ответственность за должностное преступление (например, врач - за злоупотребление полномочиями, связанными с выдачей листков нетрудоспособности или с участием в работе ВТЭК, призывных комиссий; преподаватель - за нарушение обязанностей, возложенных на него как на члена квалификационной или экзаменационной комиссии; учитель или воспитатель - за неисполнение возложенных на них обязанностей по обеспечению порядка и безопасности во время проведения внеклассных мероприятий или занятий).

5. Заключение договора между работником и администрацией о полной материальной ответственности за сохранность вверенных ценностей само по себе не может служить основанием для признания этого работника субъектом должностного преступления. Для этого необходимо также, чтобы наряду с обязанностями по непосредственному хранению имущества материально ответственное лицо выполняло также функции по управлению или распоряжению им (организация доставки товаров, распределение их по другим снабженческим точкам и т.п.).

6. Судам следует иметь в виду, что в случаях, когда действия должностного лица, связанные с нарушением своих служебных полномочий, были совершены в целях предупреждения вредных последствий, более значительных, чем фактически причиненный вред, когда этого нельзя было сделать другими средствами, такие действия в соответствии с законодательством о крайней необходимости не могут быть признаны преступными.

7. Суды должны иметь в виду, что лицо, временно исполняющее обязанности по определенной должности или осуществляющее специальные полномочия, может быть признано субъектом должностного преступления при условии, если указанные обязанности или полномочия возложены на данное лицо в установленном законом порядке.

8. В целях обеспечения высокого качества судебного разбирательства судам необходимо устанавливать круг и характер служебных прав и обязанностей должностного лица, нормативные акты, их регламентирующие, мотив, цель и фактические обстоятельства совершенного деяния, наличие причинной связи между нарушением (неисполнением) должностным лицом своих обязанностей и наступившими вредными последствиями. По делам о халатности следует также проверять, имел ли подсудимый реальную возможность выполнить эти обязанности.

9. Поскольку обязательным элементом объективной стороны должностного злоупотребления, повышения служебных полномочий, халатности является причинение существенного вреда государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан, судам при рассмотрении дел указанных категорий надлежит выяснять и указывать в приговоре характер причиненного вреда, а также наличие причинной связи между ним и действиями (бездействием) подсудимого. Судам необходимо иметь в виду, что вред может выражаться в причинении не только материального, но и иного вреда: в нарушении конституционных прав и свобод граждан, подрыве авторитета органов власти, государственных и общественных организаций, создании помех и сбоев в их работе, нарушении общественного порядка, сокрытии крупных хищений, других тяжких преступлений и т.п.

При решении вопроса о том, является ли причиненный вред существенным, необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу предприятия, организации, учреждения, характер и размер понесенного ими материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им морального, физического или имущественного вреда^

10. Суды должны учитывать, что в соответствии с законом должностным злоупотреблением могут быть признаны такие действия должностного лица, которые вытекали из его служебных полномочий и были связаны с осуществлением прав и обязанностей, которыми это лицо наделено в силу занимаемой должности.

Квалификация злоупотребления властью и служебным положением по ч.2 ст.170 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик по признаку причинения тяжких последствий возможна в случаях, когда по делу установлено, что в результате преступления причинен такой вред, как крупные аварии, длительная остановка транспорта или производственного процесса, дезорганизация работы учреждения, предприятия, срыв выполнения народнохозяйственных заданий, нанесение государству материального ущерба в особо крупных размерах, причинение смерти или тяжких телесных повреждений хотя бы одному человеку и т.п. При этом необходимо, чтобы кроме указанных вредных последствий имелись и другие предусмотренные законом признаки состава должностного злоупотребления.

11. При отграничении злоупотребления властью или служебным положением от превышения власти или служебных полномочий судам следует исходить из того, что в первом случае должностное лицо незаконно, вопреки интересам службы использует предоставленные ему законом права и полномочия, а во втором - совершает действия, явно выходящие за пределы его служебной компетенции (которые относятся к полномочиям другого должностного лица либо могли быть совершены самим должностным лицом только при наличии особых обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте, а также действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершить).

12. Решая вопрос о том, сопровождалось ли превышение власти или служебных полномочий насилием, судам следует иметь в виду, что данное квалифицирующее обстоятельство имеется тогда, когда действия виновного сопряжены с нанесением потерпевшему побоев, причинением телесных повреждений, физической боли, а также ограничением его свободы.

При решении вопроса о наличии в действиях виновного квалифицирующего обстоятельства - применения оружия судам следует исходить из того, что такой вывод может быть сделан в случаях, когда по делу установлено фактическое использование оружия для физического воздействия на потерпевшего путем причинения ему смерти или нанесения телесных повреждений, а также для психического воздействия путем угрозы причинения такого вреда, если у потерпевшего имелись основания считать, что его жизни и здоровью грозила реальная опасность.

13. Превышение власти или служебных полномочий, сопряженное с умышленным убийством или с причинением потерпевшему умышленных тяжких телесных повреждений, должно квалифицироваться по совокупности преступлений. Умышленное нанесение телесных повреждений иной тяжести, истязание, а также неосторожное причинение телесных повреждений или смерти охватываются ч.2 ст.171 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик.

14. Если законодательством союзной республики в качестве обязательного признака состава уголовно-наказуемого злоупотребления служебным положением, а также должностного подлога предусмотрена корыстная или иная личная заинтересованность, суды обязаны всесторонне исследовать обстоятельства, от которых зависит вывод о наличии или отсутствии в действиях виновного указанных мотивов, и обосновать свой вывод в приговоре с приведением конкретных доказательств.

15. Злоупотреблением служебным положением из корыстной заинтересованности следует считать такие неправомерные действия должностного лица, которые совершены с целью получить имущественную выгоду без незаконного безвозмездного обращения государственных или общественных средств в свою собственность или собственность других лиц (например, сокрытие путем запутывания учета образовавшейся в результате халатности недостачи с целью избежать материальной ответственности).

Если злоупотребление являлось способом хищения государственного или общественного имущества, содеянное должно рассматриваться как хищение и квалифицироваться по ст.92 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик.

16. Использование должностным лицом изготовленных им заведомо фиктивных документов при совершении хищения государственного или общественного имущества надлежит квалифицировать по совокупности как хищение и должностной подлог.

17. Иная личная заинтересованность как мотив злоупотребления или подлога может выражаться в стремлении извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленном такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.

18. Если ответственность за допущенное должностным лицом нарушение служебных полномочий предусмотрена специальной уголовно-правовой нормой (в частности, ст.ст.132 -143 , 152-152_1, 176 -179 , 214 -217 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик), содеянное подлежит квалификации по этой норме, без совокупности со статьями, предусматривающими общие составы должностных преступлений.

19. В силу ст.32 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик судам надлежит обеспечить строго индивидуальный подход при назначении наказания лицам, виновным в совершении должностных преступлений, учитывая при оценке степени общественной опасности содеянного содержание мотивов и целей, значимость функций и обязанностей, которые нарушены, продолжительность преступных действий, характер и тяжесть причиненного вреда, другие фактические обстоятельства и данные о личности виновного.

При наличии условий, указанных в ст.26 Основ уголовного законодательства, судам следует обязательно обсуждать вопрос о необходимости назначения виновному должностному лицу дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, имея в виду, что такая мера может быть применена независимо от того, предусмотрена ли она санкцией уголовного закона, по которому квалифицированы действия осужденного.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Уголовное право. Общая часть: Учебник/ Под ред. В. Н. Петрашева. М.: «Издательство ПРИОР», 1999. – 544с.

2. А.В. Наумов . Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций.- М.: Издательство БЕК, 1996. – 560 с.

3. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть Учебник/ Под ред. Проф. Б. В. Здравомыслова. – Изд. 2-е, перераб. И доп. – М.: Юрист, 1999. – 552с.

4. Учебник уголовного права. Общая часть. – М.: Издательство

5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г. "О судебной практике по делам о нарушениях правил охраны труда и безопасности горных, строительных и иных работ" (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 г. - Сборник постановлений Пленумов Верховных судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам, М., Спарк. 1996.)

6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации - М., 1997, "Бизнес-школа Интел-Синтез".

7. С. В. Изосимов Развитие норм отечественного и зарубежного законодательств, предусматривающих уголовную ответственность за преступления служащих коммерческих организаций. // «Юрист», 2000. - № 2.

8. А. В. Наумов Уголовный закон в условиях перехода к рыночной экономике //СГП. 1991. №2 .

9. Уголовный кодекс Российской Федерации. – М., ЮРИСТЪ, 1999.

10. А.Ялин Субъект преступления как условие уголовной ответственности. // «Российская юстиция» ; № 2; 2001 год.

11. Комментарий к Кодексу РСФСР об административных правонарушениях. Издание второе, переработанное и дополненное/ Под ред. И.И. Веремеенко, Н.Г. Салищевой, М.С.Студенкиной. – 1998

12. Собрание законодательства РФ. – 1996. - №3

13. А.Я. Светлов «борьба с должностными злоупотреблениями» – Киев, 1970.

14. Б.В. Волженкин «Служебные преступления». – М.. 2000. – с. 122; А.С. Горелик «Уголовная ответственность за коммерческий подкуп»// Юридический мир. – 1999. - №1.

15. Российская газета. – 2000, - 23 февраля.

16. Д.Н. Бахрах Административное право. Учебник для вузов. – М., 2000.

17. Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. – М., 1975.

18. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1998 г // Бюллетень Верховного Суда РФ – 1999, - № 3.

19. Российские вести. – 1994. -№118

20. Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. – 2000. - №10.

21. Ведомости РФ. – 1992. - № 30.

22. Бюллетень Верховного Суда СССР. – 1990. - №3.

23. Меркушов А.Е. О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 105 УК РФ.// Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1999. - №5.- С.22.

24. Собрание законодательства РФ. – 1995. - №31. – С2990.

25. Утевский Б.С. Общее учение о должностных преступлениях. М., 1948. –С.307

26. Командиру о военно-уголовном законодательстве под ред. А.Г. Горного М.,Военное издательство; 1985г.

27. «Российская юстиция» №4 2001 г.

28. «Российская юстиция», № 11 2001 г.

29. «Дисциплинарная и административная ответственность судей» Ю.Адушкие, В.Жидков №11 , 2001 год.

30. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г. "О судебной практике по делам о нарушениях правил охраны труда и безопасности горных, строительных и иных работ" (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 г. - Сборник постановлений Пленумов Верховных судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам, М., Спарк. 1996,

31. СЗ РФ. – 1995. - № 10

32. Постановление № 16 Пленума Верховного Суда СССР от 5 декабря 1986 г. "О практике применения судами уголовного законодательства, направленного на охрану безопасных условий труда и безопасности горных, строительных и иных работ", п. 10. - Бюллетень Верховного Суда СССР. – 1987. - № 3

33. Бутырин А. Возможность предвидения и предотвращения несчастного случая на строительной площадке - предмет уголовного расследования и судебного разбирательства. // «Охрана труда и социальное страхование». – 1999. - № 7.

34. Постановление Правительства Российской Федерации от 9 сентября 1999 г. "О государственном надзоре и контроле за соблюдением законодательства Российской Федерации о труде и охране труда". - СЗ РФ. – 1999. - № 38

35. СЗ РФ. – 2000. - № 6

36. "Российская газета". 2000 г., 4 мая.

37. Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. - 1993. - № 8

38. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. – 1992. - № 24

39. Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. – 1993. - № 38

40. СЗ РФ. – 1995. - № 31

41. СЗ РФ. – 1999. - № 14

42. СЗ РФ. – 1998. - № 27

43. САПП. – 1993. - № 51

44. СЗ РФ. – 1996. - № 13

45. СЗ РФ. – 1997. - № 30

46. Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов. – М., 1990 г.

47. Криминология. Учебник для юридических вузов. /Под общей ред. Долговой А. И. – М., 1997.

48. И. Алексеева. «Пешки» в большой игре? // «Пермские новости». – 2002. - № 7 (1128) от 14.02.2002

49. С. В. Соломонов, К. П. Федоров. «Тореро-неудачник». // «ЗОО Прайс». – 2000 г. - № 7.

50. Пленум Верховного Суда. Постановление от 30 марта 1990г. №4 М.,издательство «Спартак» 1997 г.