Проехаться в поезде со скоростью четыреста тридцать километров в час можно только в Шанхае. От ужасающих трущоб, которыми была печально известна эта бывшая столица опиумной торговли, через пару лет не останется и следа. В городе, ставшим символом экономики будущего, им не место.
В Шанхае можно увидеть сразу три абсолютно разных города: современный Шанхай неофициальная столица Китайской Народной Республики , претендующая на роль экономической столицы всей Азии, Колониальный Шанхай – крупный британский и французский торговый город и древний Шанхай, возникший еще в Средние века на месте небольшого рыбацкого поселка. От того Шанхая мало что сохранилось. В центре города, напротив средневекового парка Юйюань, посреди небольшого озера с красными карпами стоит древняя чайная, построенная в XVI веке.
По соседству с озером высится древняя крепостная башня с небольшим фрагментом стены. Когда-то город опоясывал еще и глубокий ров, теперь на его месте оживленная пешеходная улица, на которой идет бойкая торговля. Несколько многоярусных пагод, возле которых любят собираться пенсионеры, только выглядят древними, выстроены они несколько лет назад и являются частью большого торгово-развлекательного комплекса.
Благодаря исключительно выгодному географическому положению — у впадения главной реки Китая Янцзы в Восточно-Китайское море — Шанхай был и остается важнейшим торговым центром страны.
Быстрый рост города начался в конце XVIII века, когда через него в Китай английские торговцы стали ввозить опиум. Попытки властей запретить этот пагубный для страны импорт закончились тем, что Англия силой заставила Китай подписать ряд выгодных для себя договоров. Шанхай стал фактически торговой факторией Британии и других западных государств.
В городе возникли крупные сеттльменты, кварталы для иностранцев, пользующихся экстерриториальностью. Китайцы в них допускались только при наличии пропуска. Главный из сеттльментов, Британский, вырос на набережной Хуанпу, в притоке Янцзы. Районы Шанхая, где жили иностранцы, имели вполне европейский вид. Коренное же население ютилось вот в таких тесных бараках. Сейчас их осталось совсем немного, а когда-то они занимали чуть ли не половину города. Глядя на них, понимаешь, почему Шанхаем до сих пор называют беспорядочное скопление построенных из подручного материала лачуг. Китайцы, приезжавшие со всей страны в Шанхай на заработки, селились в таких хижинах — англичане называли их kennels, «собачьи будки», — по десять-двенадцать человек. Канализация, водопровод и вообще какие-либо удобства в шанхайских трущобах отсутствуют. Электричество провели сюда совсем недавно, но платить за него могут те, у кого есть работа. А таких – меньшинство. Самое удивительное – районы трущоб находятся в 10 минутах ходьбы от респектабельного центра города.
Символом колониального Шанхая стала набережная, построенная англичанами. Сейчас она называется – Вайтань. Здесь располагались офисы известнейших компаний мира, крупнейших банков. Один из них – Гонконгско-Шанхайский – занимал самый большой особняк на набережной. После образования Китайской Народной Республики здание национализировали - в нем разместили городскую администрацию и горком партии.
На набережной Вайтань всегда много туристов. У шанхайцев это место тоже популярно. Молодые люди обычно назначают здесь свидания.
В 1896 году, в Шанхае было открыто Российское генеральное консульство. Оно и сегодня занимает тот же великолепный дворец на улице Хуанпу. Русские эмигранты, оказавшиеся в Шанхае после Октябрьской революции, селились главным образом во французском квартале. Следов их пребывания в городе осталось немного. На перекрестке улиц Фэньян и Таоцзян, стоит памятник Пушкину. Кстати, единственный в стране памятник иностранному поэту.
Памятник Пушкину был воздвигнут на средства русских эмигрантов в 100-ю годовщину смерти поэта, в 37-м. Японские оккупационные власти Китая, когда СССР вступил в войну с Японией, памятник снесли. После освобождения китайцы его восстановили. Но во время «культурной революции» Пушкин вновь был свергнут с пьедестала. На место его вернули только в 1987 году.
Как и везде, где оседали русские эмигранты, появился в Шанхае православный храм. В переулке рядом с оживленной улицей Шуаньянь, в 30-е годы прошлого века, на пожертвования русских эмигрантов был построен православный храм. Когда к власти пришла коммунистическая партия Китая, храм закрыли, а позже устроили в нем ресторан, чайную и ночной клуб. Сейчас белокаменное здание находится на реконструкции. Что с ним будет дальше пока неизвестно.
При коммунистах случались и более интересные трансформации. К примеру, в Шанхае улица красных фонарей Фучжоу была превращена в улицу книжных магазинов. На стене у входа в самый большой здешний книжный на разных языках начертана одна и та же крылатая фраза. Имеется и русский ее вариант.
Шанхай для китайских коммунистов – город особенный. Вот в этом здании на улице Синье в 1921 году на первом подпольном съезде, была учреждена КПК – коммунистическая партия Китая. Среди делегатов съезда был в то время никому не известный помощник библиотекаря – Мао Цзэдун. Позже, придя к власти, коммунисты превратили это здание в музей.
45 лет спустя этот помощник библиотекаря, ставший к тому времени «Великим кормчим», развязал в стране так называемую «культурную революцию». Цель ее была простой – расправиться с политическими противниками партии, а заодно с интеллигенцией, которая не больно сочувствовала коммунистическим экспериментам. Отряды хунвэйбинов – красных охранников – громили храмы, музеи, учебные заведения. Храм Нефритового Будды во времена культурной революции наверняка был бы разрушен, но его монахи догадались нарисовать на стенах храма Мао Цзэдуна. Поднять руку на образ вождя хунвэйбины не осмелились.
Культурная революция отбросила страну, а вместе с ней и Шанхай, на многие десятилетия назад. Только в середине 80-х, когда с провозглашением в Китае новой экономической политики Шанхай получил статус открытого города, начался бурный его рост.
С феноменальной скоростью старый Шанхай исчезает. Еще совсем недавно вот на этом месте находился квартал недорогих, но довольно уютных ресторанов. Теперь от него остались одни руины. А на этих руинах вырастает новый Шанхай – город небоскребов. За считанные годы были построены десятки километров новых скоростных магистралей. Шанхай, пожалуй, единственный город Китая, где население отдает предпочтение не велосипедам, а общественному транспорту: комфортабельным автобусам и троллейбусам местного производства.
Есть в городе вид общественного транспорта, который не встретишь больше нигде в Китае, да и в мире таких систем единицы. В Шанхае ходит поезд на магнитной подушке. Билет на него стоит в 30 раз дороже, нежели билет метро. Собственно, это и неудивительно, потому что этот поезд на магнитной подушке – самый быстрый в мире. Говорят, его максимальная скорость – 431 километр в час. Сейчас проверим, насколько это так.
По заказу китайского правительства, ассигновавшего на проект 1 500 000 000 долларов, уникальную дорогу создали специалисты из Германии. По ней ходит два поезда, каждый способен за один раз перевезти более девятисот пассажиров. И в самом деле, 431 километр в час! Причем самое удивительное в том, что скорость эту совершено не ощущаешь: сидя в этом удобном кресле, кажется, максимум едешь со скоростью 120 километров в час.
Этапным событием для Шанхая стало одобрение в 1990 году госсоветом КНР проекта создания нового района – Пудун (от китайского «пу» — река и «дун» — «восток»).
Пудун – это уже ультрасовременный Шанхай, по сути, деловая и финансовая столица страны. Фантастические здания, здесь построенные, символизируют экономическую мощь города. Это телебашня – Тунфанг Минцзу, то есть «Жемчужина Востока». По высоте она третья в мире. Кстати, второе здание в списке самых высоких находится здесь же, неподалеку.
Вот небоскреб Джин Мао Тауэр, в нем находится роскошный отель. Гостиниц такой высоты нет больше нигде в мире. А ведь еще совсем недавно на этом самом месте не было ничего, кроме рисовых полей.
Строятся в Пудуне и новые жилые районы. Как на дрожжах вырастают тридцатиэтажные небоскребы. Я поднялся на один из них, чтобы увидеть город сверху, старые районы еще занимают значительную его часть, но в ближайшие пять лет они должны полностью преобразиться.
Сегодня Шанхай дает шестую часть валового национального продукта страны. Если город будет и дальше развиваться такими темпами, скоро его экономический потенциал сравняется с потенциалом Гонконга.
А вот макет будущего Шанхая. Этот город уже наполовину построен. Телебашня «Жемчужина Востока». Небоскреб Джин Мао Тауэр. А рядом с ним появится в скором времени здание Всемирного Финансового Центра. Оно обещает стать самым высоким в мире. Сдача объекта планируется на 2007-й год.
В городе бурно развивается туризм. По статистике, ежегодно китайский мегаполис принимает 3 000 000 зарубежных и более 90 000 000 китайских туристов. Власти намерены как минимум удвоить эти цифры, для чего ежегодно устраивают туристический фестиваль.
Самый центр Шанхая – Хуайхай лу – улица самых роскошных ресторанов и дорогих магазинов. Сегодня здесь десятки телекамер, сотни почетных гостей — все это 15-й шанхайский туристический фестиваль. Цель фестиваля показать миру, что Китай – это не только Пекин, Гуанчжоу и Гонконг. Китай – это прежде всего Шанхай.
Атмосфера фестиваля абсолютно уникальна. Она сочетает в себе, казалось бы, совершенно не сочетаемые вещи: бразильский карнавал, миланское дефиле, пекинскую оперу и наши первомайские демонстрации, которые я помню еще с детства , но очень давно не видел. Несмотря на высокую цену, билеты на открытие фестиваля достать было практически невозможно.
В процессии участвуют звезды китайской эстрады и кино, местные топ-модели. Дефилируют стюардессы китайских авиакомпаний.
Торжественная процессия, приуроченная к открытию шанхайского туристического фестиваля, подошла к концу, но лично у меня такое впечатление, что все только начинается, потому что толпа, которая раньше сидела на трибунах, сейчас схлынула с них и буквально заполонила все улицы. Праздник продолжался до самого утра. Люди гуляли по городу, катались по реке на корабликах, которые по случаю фестиваля курсировали всю ночь.
С воды город, несмотря на обилие рекламы, казался старым, колониальным. Но очертание небоскребов постоянно напоминало, что нахожусь я в городе, где делается современная история Китая. А возможно, и всего мира.
|
