| МОСКОВСКИЙ ЭКСТЕРНЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
АКАДЕМИЯ ПЕДАГОГИКИ
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ
«Гадание
»
Авторизованный реферат по курсу
«Религоведение»
Фамилия, имя, отчество студента
Номер зачетной книжки
Руководитель (преподаватель) проф. Борисова О.А.
Рецензент ____________________________
З/О
МОСКВА - 2001 год
Содержание. 2
Введение. 3
Культурная ценность религии. 4
Истоки и сравнительный анализ классических систем гадания. 9
Таро. 10
Книга перемен. 14
Астрология. 16
Роль гадания в социальном процессе. 17
Постоянная действенность ритуальных символов. 17
Гадание и его символика. 17
Гадание как фаза в социальном процессе. 22
Заключение. 26
Литература: 27
Внешние проявления религии, с которыми обычно связаны наши представления о ней, это — совокупность взглядов на мир, основанных на вере в бога, сотворившего этот мир и самого человека и давшего ему в «откровении» знание, которое должно принимать на веру (поэтому религию принято называть просто «верой»); религиозные верования составляют мировоззренческий, интеллектуальный компонент религии. Это, далее, совокупность действий, составляющих культ, в которых религиозный человек выражает свое отношение к богу и обращается к нему в молитве, жертвоприношении и пр. Это, затем, нормы и правила поведения, которым должен следовать человек как требованиям, предъявляемым богом. И это, наконец, объединения религиозных людей в те или иные организации, такие как церковь или секта, монашеский орден или общества с благотворительными или какими-либо другими целями.
Признаки, фиксирующие эти лежащие на поверхности проявления религиозной жизни, образуют то, что составляет феномен религии. Не довольствуясь выявлением и описанием признаков религии, человеческая мысль с давних пор стремится объяснить феномен религии, понять его природу и значение, определить его сущность.
Предметом науки о религии не является предмет религиозной веры — бог или боги, «священное», «сверхъестественное». Она изучает религию как составную часть культуры, в се связи и взаимодействии с другими областями деятельности человека: как и какой образ действительности складывается в религиозном сознании, каким образом религия объясняет мир и какие способы действия, нормы поведения она предлагает, какие обязательства накладывает она на человека и как влияет на эмоциональную жизнь, на поведение индивида.
В чем заключается особая ценность религиозных представлений? Если вообразить, что ее запреты сняты и что отныне всякий вправе избирать своим сексуальным объектом любую женщину, какая ему нравится, вправе убить любого, кто соперничает с ним за женщину или вообще встает на его пути, может взять у другого что угодно из его имущества, не спрашивая разрешения, — какая красота, какой вереницей удовлетворений стала бы тогда жизнь! Правда, мы сразу натыкаемся на следующее затруднение. Каждый другой имеет в точности те же желания, что я, и будет обращаться со мной не более любезным образом, чем я с ним. По существу, только один-единственный человек может, поэтому стать безгранично счастливым за счет снятия всех культурных ограничений — тиран, диктатор, захвативший в свои руки все средства власти; и даже он имеет все основания желать, чтобы другие соблюдали, по крайней мере, одну культурную заповедь: не убивай!
Но как неблагодарно, как, в общем, близоруко стремиться к отмене культуры! Тогда нашей единственной участью окажется наше природное состояние, а его перенести гораздо тяжелей. Правда, природа не требовала бы от нас никакого ограничения влечений, она дала бы нам свободу действий, однако у нее есть свой особо действенный способ нас ограничить, она нас губит, холодно, жестоко и, как нам кажется, бездумно, причем, пожалуй, как раз по случаю удовлетворения нами своих влечений. Именно из-за опасностей, которыми нам грозит природа, мы и объединились и создали культуру, которая, среди прочего, призвана сделать возможной нашу общественную жизнь. В конце концов, главная задача культуры, ее подлинное обоснование — защита нас от природы. Известно, что во многих отношениях она уже и теперь сносно справляется со своей задачей, а со временем, надо думать будет делать это еще лучше. Но ни один человек не обманывается столько, чтобы верить, будто природа уже теперь покорена; мало кто смеет надеяться, что она в один прекрасный день вполне покорится человеку. Перед нами стихии, как бы насмехающиеся н каждым человеческим усилием: земля, которая дрожит, расседается, хоронит все человеческое и труд человека; вода, которая в своем разгуле все заливает и затопляет; буря, которая все сметает перед нами болезни, в которых мы лишь совсем недавно опознали нападения других живых существ, наконец, мучительная загадка смерти, против которой до сих пор не найдено никакого снадобья и, наверное, никогда не будет найдено. Природа противостоит нам всей своей мощью, величественная, жестокая, неумолимая, колет нам глаза нашей слабостью и беспомощностью, от которых мы думали, было избавиться посредством своего культурного труда. К немногим радующим и возвышающим зрелищам, какие может явить человечество, относятся случаи, когда оно перед лицом стихийного бедствия забывает о своем разброде, обо всех внутренних трудностях своей культуры, о вражде и вспоминает о великой общей задаче самосохранения в борьбе против подавляющей мощи природы.
Как для человечества в целом, так и для одиночки жизнь труднопереносима. Какую-то долю лишений накладывает на него культура, в которой он участвует, какую-то меру страдания готовят ему другие люди либо вопреки предписаниям культуры, либо по вине несовершенства этой культуры. Добавьте сюда ущерб, который ему наносит непокоренная природа — он называет это роком. Последствием такого положения его дел должны были бы быть постоянная грызущая тревога и тяжелая общи от оскорбления чувств естественного нарциссизма. Как одиночка реагирует на ущерб, наносимый ему культурой и другими, мы уже знаем: он накапливает в себе соответствующую меру сопротивления институтам своей культуры, меру враждебности к культуре. А как он обороняете против гигантской мощи природы, судьбы, которые грозят ему, как всем и каждому?
Культура облегчает ему здесь задачу, она старается в одинаковой мере за всех; примечательно, что, пожалуй, все культуры делают в этом отношении одно и то же. Они никогда не дают ее передышки в выполнении своей задачи — защитить человека природы, они только продолжают свою работу другими средствами.
Задача здесь троякая: грубо задетое самолюбие человека требует утешения; мир и жизнь должны быть представлены не ужасными. Кроме того, просит какого-то ответа человеческая любознательность, движимая, конечно, сильнейшим практическим интересом.
Самым первым шагом достигается уже очень многое. И этот первый шаг — очеловечение природы. С безличными силами и судьбой не вступишь в контакт, они остаются вечно чужды нам. Но если в стихиях бушуют страсти, как в твоей собственной душе, если даже смерть не стихийна, а представляет собою насильственное деяние злой воли, если повсюду в природе тебя окружают существа, известные тебе из опыта твоего собственного общества, то ту облегченно вздыхаешь, чувствуешь себя как дома среди жути, можешь психически обрабатывать свой безрассудный страх. Ты, может быть, еще беззащитен, но уже не беспомощно парализован, ты способен по крайней мере реагировать, а может быть, ты даже и не беззащитен, ведь почему бы не ввести в действие против сверхчеловеческих насильников, то есть сил внешней природы, те же средства, к которым мы прибегаем в своем обществе; почему бы не попытаться заклясть их, умилостивить, подкупить, отняв у них путем такого воздействия какую-то часть их могущества. Такая замена естествознания психологией не только дает мгновенное облегчение, она указывает и путь дальнейшего овладения ситуацией. Ибо ситуация эта, по существу, не нова, у нее есть инфантильный прообраз, она, собственно, лишь продолжение более ранней ситуации. Ведь в такой же беспомощности человек когда-то уже находился маленьким ребенком перед лицом родительской правды, не без оснований внушавшей ребенку страх, особенно отец, на которого при всем том можно было, однако, рассчитывать, ища защиты от известных в том возрасте опасностей. Так что всего проще было приравнять друг к другу обе ситуации. Да и желание, как в сновидении, сыграло тут свою роль. Спящего посещает предчувствие смерти, хочет загнать его в могилу, но работа сна умело выбирает условие, при котором это страшное событие превращался в исполнение желаний: спящий видит себя в старой этрусской гробнице, куда он радостно спустился для удовлетворения своих археологических интересов. Сходным образом человек делает силы природы не просто человекообразными существами, с которыми он может общаться, как с равными, — это и не отвечало бы подавляющему впечатлению от них, а придаст им характер отца. Превращает их в богов, следуя при этом не только инфантильному, но, как я попытался показать, также и филогенетическому прообразу.
Со временем делаются первые наблюдения относительно упорядоченности и закономерности природных явлений, силы природы утрачивают поэтому свои человеческие черты. Но беспокойность человека остается, а с нею — тоска по отцу и боги сохраняют свою троякую задачу: нейтрализуют ужас перед природой, примиряют с грозным роком, выступающим прежде всего образе смерти, и вознаграждают за страдания и лишения, выпадающие на долю человека в культурном сообществе.
Но постепенно акцент внутри этих функций богов смещается. Люди замечают, что природные явления, следуя внутренней необходимости, происходят сами собой; боги, разумеется, господа при роды, они ее устроили и могут теперь заняться самими собой. Лишь от случая к случаю посредством так называемых чудес они вмешиваются в ее ход как бы для того, чтобы заверить, что они ничего не уступили из своей первоначальной сферы господства. Что касается повелений рока, то неприятная догадка: неведению и беспомощности рода человеческого тут ничем не поможешь — остается в силе. Боги здесь отказывают раньше всего; если они сами хозяева рока, то их решения приходится назвать непостижимыми; одареннейшему народу древности брезжит понимание того, что «Мойра» стоит над богами, и что боги сами имеют свои судьбы. И чем более самостоятельной оказывается природа, чем дальше отстраняются от нее боги, тем напряженнее все ожидания сосредоточиваются на третьей отведенной им функции, тем в большей мере нравственность становится их подлинной сферой. Задача бога теперь состоит в том, чтобы компенсировать дефекты культуры и наносимый ею вред, вести счет страданиям, которые люди причиняют друг другу в совместной жизни, следить за исполнением предписаний культуры, которым люди так плохо подчиняются. Самим предписаниям культуры приписывается божественное происхождение, они поднимаются над человеческим обществом, распространяются на природу и историю мира.
Так создается арсенал представлений, порожденных потребностью сделать человеческую беспомощность легче переносимой, выстроенных из материала воспоминаний о беспомощности собственного детства и детства человеческого рода. Ясно видно, что такое приобретение ограждает человека в двух направлениях — против опасностей природы и рока и против травм, причиняемы самим человеческим обществом. Общий смысл всего таков: жизнь в нашем мире служит какой-то высшей цели, которая, правда нелегко поддается разгадке, но, несомненно, подразумевает совершенствование человеческого существа. По-видимому, объектом этого облагораживания и возвышения должно быть духовное начало в человеке — душа, которая с течением времени так медленно и трудно отделилась от тела. Все совершающееся в земном мире есть исполнение намерений какого-то непостижимого для нас ума, который пусть трудными для понимания путями и маневрами, но в конце концов направит все к благу, т.е. к радостному для нас исходу. За каждым из нас присматривает благое, лишь кажущееся строгим провидение, которое не позволит, чтобы мы стали игральным мячом сверхмощных и беспощадных сил природы; даже смерть есть вовсе не уничтожение, не возвращение к неорганической безжизненности, но начало нового вида существования, ведущего по пути высшего развития. И, с другой стороны те же нравственные законы, которые установлены нашими культурами, царят над всеми событиями в мире, разве что всевышняя инстанция, вершащая суд, следит за их исполнением с несравненно большей властностью и последовательностью, чем земные власти. Всякое добро, в конечном счете, по заслугам вознаграждается, всякое зло карается, если не в этой форме жизни, то в последующих существованиях, начинающихся после смерти. Таким образом, все ужасы, страдания и трудности жизни предназначены к искуплению; жизнь после смерти, которая продолжает нашу земную жизнь так же. как невидимая часть спектра примыкает к видимой, принесет исполнение всего, чего мы здесь, может быть, не дождались. И неприступная мудрость, управляющая этим процессом, всеблагость в нем выражающаяся, справедливость, берущая в нем верх, — все это черты божественных существ, создававших нас и мир в целом. Или скорее единого божественного существа, которое в нашей культуре сосредоточило в себе всех богов архаических эпох. Народ, которому впервые удалось такое соединение всех божественных свойств в одном лице, немало гордился этим шагом вперед. Он вышелушил отцовское ядро, которое с самого начала скрывалось за всяким образом бога; по существу это был возврат к историческим началам идеи бога. Теперь, когда бог стал единственным, отношение к нему снова смогло обрести интимность и напряженность детского отношения к отцу. Коль скоро для божественного отца люди сделали так много, им хотелось получить взамен и вознаграждение, по крайней мере стать его единственным и любимым ребенком, избранным народом. Намного позднее благочестивая Америка выдвинет притязание быть «собственной страной бога», и это опять же верно в отношении одной из форм поклонения человечества божеству.
Подытоженные выше религиозные представления, естественно имели долгую историю развития, зафиксированы разными культурами на их различных фазах. Я взял отдельную такую фазу, примерно соответствующую окончательной форме религии в шей сегодняшней белой, христианской культуре. Легко заметно, что не все детали религиозного целого одинаково хорошо согласуются друг с другом, что противоречия повседневного опыта лит большим трудом поддаются сглаживанию. Но и такие, какие они есть, эти — в широком смысле религиозные — представления считаются драгоценнейшим достоянием культуры, высшей ценностью, какую она может предложить своим участникам, гораздо большей, чем все искусства и умения, позволяющие открывать земные недра, снабжать человечество пищей или предотвращать его болезни. Люди говорят, что жизнь станет невыносимой, если религиозные представления утратят для них ту ценность, которую они им приписывают. И вот встает вопрос, что являют эти представления в свете психологии, откуда идет столь высокая их оценка и — сделаем еще один робкий шаг — какова их действительная ценность? Я уже пытался показать, что религиозные представления произошли из той же самой потребности, что и все другие завоевания культуры, из необходимости защитить себя от подавляющей сверхмощи природы. К этому присоединился второй мотив, стремление исправить болезненно ощущаемое несовершенство культуры. И как раз очень уместно сказать, что культура дарит эти представления индивиду, потому что он принимает их как данность, они преподносятся ему готовыми, он был бы не в силах изобрести их в одиночку. Они — наследие многих поколений, в которое он вводится, которое он перенимает как таблицу умножения, геометрию и т.д. Есть, конечно, и одно отличие... обычно эту совокупность религиозных представлений предлагают как божественное откровение. Но это само по себе есть уже элемент религиозной системы, преподносимый с полным пренебрежением к известным нам фактам исторического развития религиозных идей и к их разнообразию в разные эпохи и в разных культурах.
Есть вопросы, к ответам на которые можно прийти путем умозаключений. Даже о будущем можно судить более или менее точно, когда речь идет о выводах из известных предпосылок, когда нужно лишь найти следствие известных причин. Но, кроме обычной причинно-следственной связи, между явлениями может существовать иная, пусть скрытая, но оттого не менее тесная связь, объединяющая вещи, которые на первый взгляд разделяет неизмеримая пропасть. Эту связь или, точнее, это отношение, в разные времена называли по-разному - подобием симпатией, аналогией, считая ее выражением единого мирового закона: «То, что внизу, подобно тому, что наверху». Это понял еще Гермес Трисмегист, маг и ученый, живший в Египте пять тысяч лет назад. Ближайшие потомки сочли его богом (Тотом), а более отдаленные - полумифической личностью, никогда не писавшей своих дошедших до нас трудов.
Сам он не считал себя богом. С помощью метода аналогий он пытался познать эту скрытую связь, существующую между движением карт, планет и движениями человеческой души, веря, что в ней проявляется воля Бога - или богов.
Однако представители различных религий часто спрашивали себя: не грех ли это - пытаться узнать Божью волю? Может быть, Бог (или боги) намеренно скрывают ее от людей? Недаром же название, данное герметическим наукам в честь их основоположника Гермеса Трисмегиста («трижды очень великого»), истолковывается и как «учение о сокрытом», тайном?
Да, герметические науки помогают приоткрыть завесу будущего и узнать то, чего никаким другим образом узнать нельзя. Но владение герметическими науками можно уподомить владению грамотой: человек может прочесть книгу, но он не волен изменить ее содержание. Нет греха, если человек узнает, что уготовлено ему провидением.
Одной из важнейших отраслей герметических наук следует считать гадание. Способов гадания существует великое множество. Традиция утверждает, что человек может с помощью гадания узнать все, что ему нужно для того, чтобы изменить неблагоприятное течение своей жизни - или, наоборот, сохранить и укрепить ее благоприятные стороны, обретя внутреннюю свободу. Ибо ответ на его вопросы уже начертан в его душе, а гадательные символы лишь помогают прочесть этот ответ.
Самой древней из этих систем является Книга Перемен. Она и самая простая в реализации - не требует ни специальных предметов, ни сложных расчетов. Существует гипотеза о том, что колыбелью цивилизации был Тибет. Может, там, на заре развития человечества и зародилась эта система? Ведь во все времена человек был любопытен к своему будущему. А когда явления природы казались божествами, а жизнь подчинялась никому тогда не понятным законам - тем более.
По мере «взросления» человек начал понимать, что на жизнь и судьбу могут влиять не только Солнце, Луна, ветер, громы и молнии. Прежположили наличие зависимости судьбоносных событий от движения планет - так родилась астромантия, а за ней и астрология. С помощью математических расчетов можно было узнать все о человеке, его характере, его способностях, вкусах, совместимости с представителями противоположного пола и т.д. Основное отличие от классической Книги Перемен в том, что исключается элемент случайности при подготовке предсказания, все известно заранее, важно лишь правильно истолковать имеющуюся информацию о времени рождения человека. Причем, так как на Востоке придерживались в основном теории о переселении душ после жизни, то, как мне кажется, важнее был год рождения. На Западе, где религия повествовала о рае, аде и жизни, как преддверии того или другого, обращалось внимание на более мелкие единицы измерения времени - дни, часы, минуты (от последних двух величин зависело только положение Луны, как наиболее быстро движущейся планеты).
Сам процесс гадания посредством карт может быть любым, существует масса способов и методов поиска ответа на любой тревожащий вопрос. Однако сходство со всеми методиками использования оккультных способов получения информации состоит в том, что толкование того или иного расклада происходит всегда через призму «гадалки», ее мироощущения и понимания ситуации.
Оперируют же карты не словами, но образами, что роднит их, например, с Книгой Перемен, которая также выводит зависимости миропонимания человека от случайного набора «орлов» и «решек».
Таро в Европе появился в пятнадцатом веке. Карты самой ранней из известных колоды Висконти-Сфорца назывались тогда «тароччи». Существует теория, что имя это принято колодой от названия реки Таро, притока знаменитой По в северо-центральной Италии, в долине которой и стали известными когда-то древние «тароччи».
Сторонники же восточного происхождения карт привлекают на свою сторону селение Таро в Верхней Бирме и озеро Тарок-Цо на юго-западе Тибета.
Точно объяснить происхождения названия сегодня вряд ли возможно. Но из многих версий особенного внимания заслуживает распространившееся в восемнадцатом веке толкование термина как слияния двух египетских слов: ТАР (дорога, путь) и РО, РОС (РОШ) или РОГ (король, царь), то есть Таро - «царский путь», «дорога королей». В пользу этой гипотезы говорит древнее представление о семи великих («королевских») дорогах, коими боги ведут ищущих истину.
Некоторые связывают Таро со средневековой сектой катаров или альбигойцев. А в прошлом веке орден Золотой Заутрени обнаружил определенную связь карт Старших Арканов и с каббалистическим Древом Жизни. И практически все исследователи сходятся на том, что карты Таро - это остатки закодированного древнего знания, на что указывают присутствующие в них элементы египетской религиозной символики и орфических мистерий, арабской символики цифр и кельтских легенд, астрологии и каббалистики.
Состав и значение
Термин «Аркан» восходит к латинскому «арканум» - тайна, секрет. Таким образом, Старшие, или Мажорные Арканы - это Великая Тайна, тайна духовная, оккультная. Младшие же, или Минорные Арканы, объединяющие четыре масти - Тайна Малая, светская, «бытовая». Арканами - тайниками, тайными вместилищами, хранителями тайн, называют также и сами карты Старших Арканов: например, Аркан I - Маг, Аркан XXI - Мир, или Корона Магов.
В конце прошлого века неутомимые энтузиасты и исследователи Таро обнаружили тайны и в самом названии колоды - вернее, в его анаграммах-перестановках. Так, для иудеев «Тора» означает закон, а «Троа» - врата. По латыни «Рота» - колесо, а «Орат» означает «говорить, убеждать, умолять». «Таор» (иначе - Таур) - имя египетского божества тьмы, «Атор» (иначе - Афор) - египетский же Хафор, бог веселья.
Не только латынь хранит загадки Таро. Тетраграмматон - то есть четыре буквы еврейского алфавита, написанные на ободе колеса фортуны (Аркан Х) - Йод, Тхей, Вау и Тхей, составляют в одном прочтении имя Яхве, в другом Иеговы, и покровительствуют различным частям колоды Таро: Йоду подвластны четыре масти, Тхей заправляет четырьмя фигурными картами каждой масти, Вау властвует над четырьмя десятками числовых карт (по десять в каждой масти) и Тхей управляет всей четверкой Старших Арканов - тремя семерками номерных Арканов с I по ХХI и стоящим особняком «нулевым» Арканом - Шутом.
Структуру Таро можно представить как отражение взаимоотношений Бога, человека и вселенной, или иначе - связей между миром идей, сознанием человека и миром физическим. В этой диаграмме в центр помещен малый круг или точка, изображающая человеческую душу, треугольник представляет тройственную сущность Бога, а квадрат символизирует явленный мир. Карты Таро поставлены в соответствие различным частям этого чертежа.
В современных игральных колодах, иногда применяемых также и для гадания, исчезли Старшие Арканы, для которых не нашлось подходящего игрового смысла (козырями в играх становились карты одной из мастей), Мечи стали Пиками, Посохи - Трефами, Кубки - Червами, Пентакли - Бубнами. Масти потеряли рыцарей и возвели Пажей в ранг Валетов. Только в 54-листовой покерной колоде остался рудимент Старшего Аркана - Шут, преобразившийся в двух Шутов-Джокеров.
Старшие Арканы
Главная загадка Таро - Старшие, или Мажорные Арканы - двадцать две символические и аллегорические карты, описывающие постоянные и вечно меняющиеся физические и духовные силы, властвующие над человеком.
Существует немало вариантов внутренней иерархии Старших Арканов: карты разделяют на титулованные и аллегорические, символы главных добродетелей и астрологических элементов, знаки удачи и вселенской предопределенности. По некоторым версиям, Арканы с I по VII определяют интеллект человека, иначе Разум, Арканы с VIII по XIV властвуют в сфере нравственности, или Души, а Арканы с XV по XXI правят событиями материальной жизни человека, или его Бытием. По другим воззрениям, карты Старших Арканов могут быть поставлены в соответствие мастям Младших Арканов, или астрологическим символам, или символам оккультным, или числам, или же буквам еврейского алфавита - в духе Каббалы.
В одном из прочтений сам термин «Каббала» означает «власть двадцати двух», что находит отражение в одном из основных каббалистических символов - Древе Жизни. Десять его сефиротов (тех самых «истечений, излучений, эманаций») соединены двадцатью двумя ветвями-тропинками, которым каббалисты нового времени поставили в соответствие двадцать две карты Старших Арканов Таро.
Но их опередил Курт де Гебелин, еше в 1781 году выдвинувший теорию, что Старшие Арканы представляют собой легендарную «Книгу Тота», спасенную из руин сожженных египетских храмов тысячи лет назад. «Книга Тота», известная также как «Книга Таро» или «Книга Золотых Листьев», будто бы содержала в себе синтез всего человеческого знания, проникнутого глубоким и древним мистицизмом.
Двадцать две карты Старших Арканов толкуются обычно как иероглифические картины, размещавшиеся на колоннах в галерее подземного храма, куда искатели высшей истины попадали в процессе посвящения. Сами картины до нас не дошли. Не сохранились и подлинники «Книги Тота». Утверждают, что глиняные таблички с ее копиями были в фондах Александрийской библиотеки - увы, сгоревшей. А в семнадцатом веке кардинал Бембо описал бронзовые «таблички Изис», впоследствии также утраченные, но успевшие, как видно, повлиять на современные колоды Таро.
Младшие Арканы
56 карт Младших Арканов разделены на четыре масти («свиты»), 14 карт в каждой: 4 фигурных, или костюмных - так называемый «двор», и 10 очковых, или числовых - от десятки до туза, корня масти.
Создатели карт с древних времен до настоящего обозначали масти знаками звезд и стрел, птиц и собак, зеркал и колонн, лун и якорей, и все так же не смогли уйти от традиционного деления колоды на четыре масти (не считая, разумеется, Старших Арканов). В чем же причина устойчивости четверки? Широко бытует мнение, что четыре масти представляют четыре касты древне-египетского царства.
Другая популярная теория утверждает, что масти представляют четыре сословия средневековой Европы: мечи - рыцарство, знать и аристократию, посохи (жезлы) - крестьян и низшие сословия, кубки - церковные и иные духовные группы и монеты - сословия коммерческие.
Кто-то ассоциирует масти с предметами - чакрой, палицей, раковиной и луком, которые держит в четырех своих руках индийское божество Вишну, а также комплексное двуполое божество Ардханаришвара - одно из воплощений Шивы.
В середине шестнадцатого века карты представлялись азартной игрой, в которой мечи пророчили смерть тому, кто отчается и обезумеет от игры, посохи сулили наказание мошенникам и шулерам, кубки намекали на вино, способное уладить все споры, а монеты представляли смысл и цель игры.
В средневековой Франции масти ассоциировали с военным делом. Пики представляли запасы или склады оружия, необходимого для битв. Трефы означали распространенное луговое растение и предостерегали полководцев не заводить свои войска в места, бедные кормом для лошадей. Сердца (червы) символизировали мужество и стойкость офицеров, а алмазы (бубны) напоминали тип прочных стрел, выпускавшихся из аркебуз.
В семнадцатом веке четыре масти предостерегали от четырех опасностей в жизни человека: убийства, насилия, беспорядков и преступлений ради выгоды.
Но находились и такие, кто считал масти достойными знаками и ставил в соответствие мечам справедливость, посохам - мужество, кубкам - веру, а монетам - милосердие.
Четыре масти уподобляли четырем временам года, четырем первостихиям, четырем мирам Каббалы, четырем магическим элементам алхимии и, конечно, четырем буквам имени Бога - YHWH (тетраграмматон).
Древнекитайская «Книга перемен», в устной форме зародившаяся около 5 300 лет назад, оказалась записанной лишь после того, как прошло примерно 2 000 лет. Изначально метод предсказаний, излагавшийся в ней, был прост. Использовались две линии: одна - сплошная, другая - прерывистая. Они позволяли гадающему лицу получить утвердительный или отрицательный ответ на постоянный вопрос - наподобие того, как это делается при гадании с монетой (падает решкой вверх - да, орлом - нет).
Затем возникла серия диаграмм, в которых вертикальные линии чертили попарно, а позже - триграмм, включающих в себя восемь комбинаций (столбцов) из трех линий; каждая комбинация получила свое название: «Небо», «Земля», «Солнце», «Луна», «Воздух», «Вода», «Гора», «Гром».
Значения линий, однако, не были резко противоположными. Сплошная («янь») носила в себе, скорее, генерирующее начало, а прерывистая («инь») - воспринимающее. Когда «янь» начинает, «инь» поддерживает. Другие значения «янь» и «инь» - свет и тень, жесткий и мягкий, экспрессивный и созерцающий, твердый и податливый, сильный и слабый, день и ночь и т.п. Существует множество и других смысловых оттенков, но никогда эти понятия не определяются как хорошее и плохое. Иногда возникает острая необходимость в «янь», иногда - в «инь». Всегда одно начало дополняет другое. И только из сочетания обоих начал получается то, что называется основой бытия. Это особенно видно при изучении триграмм и их толкований.
Триграмма «Небо» воплощает собой силу в чистом виде, поскольку она составлена из трех «янь». Отсюда другое ее дополнительное значение - небеса, всемогущие и благословляющие «Землю», которая представлена воспринимающим началом - тремя «инь».
Подобным же образом триграмма «Солонце» может быть истолкована как огонь и даже молния. В расширенной интерпретации триграмма «Луна» означает все, что стоит на пути, вытесняет солнечный свет: тучи, дождь и даже опасный поток в узком ущелье.
Из прочих триграмм «Вода» может также обозначать озеро или болото, море или океан, «Гора» - высоту или вершину. «Гром» - борьбу, душевное смятение.
Существуют и другие, более сложные значения триграмм, связанные с ассоциациями. Триграмма «Солнце» может означать также ветер, который проникает всюду, как и солнечный свет. Ассоциация развивается дальше, и у триграммы появляется новое значение: лес, поскольку корни дерева проникают в землю.
Значения триграмм продолжали развиваться и включили в себя абстрактные понятия. Например, «Луна» или «Вода» предполагали опасность, «Гора» - неподвижность, и т.д.
Входили туда и понятия родства. «Небо» имело значение отца, «Земля» - матери. Прочие же триграммы рассматривались как дочери и сыновья.
Далее триграммы сдваивались, образуя гексаграммы. В результате получились 64 гексаграммы, вроде «Небо над Землей» или «Луна над Громом».
Гексаграммы толковались сложнее, причем какая-то одна линия могла в отдельном случае иметь больше значений, чем остальные.
Со временем «Книга перемен» превратилась в Книгу мудрости. Великий китайский мудрец Конфуций весьма ценил ее и даже дополнил ее собственными интерпретациями гексаграмм.
Существуют различные способы гадания, связанные с различными предметами.
Раньше брали 49 стебельков тысячелистника. Не считая, их делили на 2 кучки, которые в свою очередь разделялись на меньшие. В результате получали пучки тысячелистника, которые, если в них было четное количество стебельков, обозначали «инь», а нечетное - «янь». Процедура повторялась, в результате чего линия за линией выстраивалась гексаграмма.
Сейчас для тех же целей используются монеты. Например, гадающий берет три монеты, трясет и бросает на плоскую поверхность. Если все или две из них упали вверх решкой, то они обозначают «янь», если орлом- «инь». Таким образом получается нижняя линия в гексаграмме. Процедура повторяется до построения всей гексаграммы. Либо можно взять шесть монет, случайным образом сложить в столбик, который затем ставят на стол. Пять верхних монет сдвигаются, остается нижняя, затем четыре и т.д. Таким образом получается гексаграмма. Самый простой способ состоит в подбрасывании одной монеты шесть раз. Решка - сплошная линия, орел - прерывистая.
Предшественницей астрологии была астромантия. Она зародилась в Вавилоне, откуда проникла в Грецию. Солнце, Луна и планеты представлялись небесными божествами, чьи намерения и влияние на земные дела определялись их передвижением по небосводу. Мудрецы пророчествовали по фазам Луны, солнечным и лунным затмениям, положению планет относительно неподвижных светил и созвездий, в том числе не включенных в разряд зодиакальных, а также по другим явлениям. Например, считалось, что молодой месяц, выходящий из туч сулит победу в предстоящей битве, если же он не появится в заранее предсказанное время, неизбежно поражение.
Традиционная астромантия постепенно была вытеснена астрологией. В настоящее время астрология подразделяется на западную (классическую) и восточную. Западная астрология подразумевает под собой составление гороскопов на основе строго научных вычислений о движении Солнца и планет солнечной системы относительно друг друга и 12 знаков Зодиака. Также принимается на рассмотрение расположение лунных узлов (два пересечения орбиты Луны с плоскостью эклиптики), а также два гипотетических небесных тела - так называемая «черная» Луна - Лилит - и «белая» - Лулу. Есть несколько разновидностей гороскопов - натальный (составляемый на момент рождения), транзитный (на конкретный день) и синастрический (совместный, «любовный») и другие. Главную роль при составлении гороскопов отводят Солнцу (закрепляет индивидуальность человека), Луне (указывает на его личность), Асценденту (внутренние задатки и мир эмоций), Мередиану (возможные достижения) и рассчитываемой по положению других планет величине - Парс Фортунэ (сфера успехов и доходов).
Восточная астрология основана на 12-летнем цикле, в котором каждый год символизируют определенные животные. Это мышь (крыса), вол (бык, буйвол, корова), тигр, кролик (заяц, кот), дракон, змея, лошадь, коза (овца), обезьяна, петух, собака, кабан (свинья) . Согласно преданию, когда Будда позвал к себе всех животных, обещая награду первым двенадцати, они пришли к нему именно в таком порядке. А в награду получили право раз в двенадцать лет владеть временем и судьбами человеческими.
В восточной астрологии властвуют пять специфических принципов: Лунный год (выявляет 12 архетипов человека), время года (5 специфических типов души человека, связано с временем рождения и соответствует одной из пяти стихий: «дерево», «огонь», «земля», «вода» и «металл»), двойная неделя, день и час. Последние три определяют личность конкретного человека, его душевные качества.
Если сравнить, то обнаружатся замечательные сходства между символами, используемыми в ритуале во всех районах Африки южнее Сахары, несмотря на различия в космополитических тонкостях.
Одни и те же идеи, аналогии и способы ассоциации лежат в основе формирования символа и обращения с ним — от реки Сенегал до мыса Доброй Надежды. Одни и те же представления о силах господствуют в королевствах и пастушеских племенах.
Являются ли эти наборы сходных символов единицами сложных порядков или обломками некогда распространенных единств, символы остаются чрезвычайно живучими, а темы, которые они выражают и воплощают, — крепко укоренившимися. Возможно, это происходит потому, что они возникли внутри того экологического и социального опыта, который до сих пор господствует во многих регионах континента. Поскольку они так живучи - и поскольку происходит постоянный приток и отток людей между деревней и городом, то неудивительно, что большая доля образности в произведениях современных африканских романистов и в риторике политических деятелей заимствована из ритуальной символики, в которой она черпает силу для контролирования и направления эмоций.
Чтобы адекватно объяснить значение ритуальных символов, следует вначале учесть те виды обстоятельств, которые порождают ритуальные исполнения, поскольку эти обстоятельства, по всей вероятности, решают, какой из ритуалов будет исполняться, а цели Ритуала во многом определяют значение используемых в нем символов. Я ограничусь здесь лишь кратким резюме о роли гадания в социальном процессе с тем, чтобы отделить его символику от символики ритуалов жизненных переломов и бедствий.
У гадания есть определенная близость с правовым процессом, поскольку оно жизненно связано с обычаями и интересами людей в сложных социальных ситуациях. Но оно также подготавливает почву для более жесткой стандартизации процессов восстанови тельного ритуала. Именно эта медиативная функция определяет познавательные свойства его символики, а также ее гибкость. K. Герц утверждает, что «социологические и культурные процессы должны рассматриваться на равных — ни один из лидеров не является простым отражением, зеркальным образом другого» т кой подход подразумевает аналитическое различие между культурными и социологическими аспектами человеческой жизни, которые следует рассматривать как независимые переменные, но взаимозависимые факторы: «Разделенные лишь концептуально, культура и социальная структура затем обнаруживают способность к многочисленным способам интеграции друг с другом, из которых простой изоморфный способ — лишь предельный случай, возможный только в тех обществах, которые были стабильны на протяжении столь долгого периода, что становится возможной тесная притирка социальных и культурных аспектов». По Герцу, культура — это «текстура значений, в понятиях которой человеческие существа истолковывают свой опыт и направляют свои действия». Социальная структура, по его мнению, — это форма, которую принимает действие, актуально существующая сеть социальных отношений. Я согласен с этой формулировкой, учитывающей социальное действие как в его значении для тех, кто это действие совершает, так и в его участии в функционировании некоторой социальной системы<...>. Эти два порядка неидентичны, и, как говорит Герц, определенная форма, которую принимает один из них, не предопределяет непосредственно форму другого»: между ними может быть несоответствие, даже напряжение в определенных ситуациях, в особенности в тех, которые характеризуются быстрыми социальными переменами. Гадание и восстановительный ритуал — стадии единого процесса, который в первую очередь чувствителен к переменам, особенно к обрывам в сети существующих социальных отношений. Поскольку они «по природе» так близко связаны с микроисторией современных групп и личностей, их следует теоретически рассматривать в тесном единстве. С другой стороны, ритуал жизненных переломов меньше реагирует на непосредственные социальные требования и давление, поскольку он сцеплен с жизненными циклами индивидов и, стало быть, при творческом подходе антрополог имеет полное право начинать с анализа культурной структуры этих обрядов. У последней есть много общего с социальной структурой, но это — общее с теми социальными упорядоченностями, которые глубоко укоренены в обычае, а не с теми, которые являются продуктом временного столкновения экономических и политических интересов<...>. Определяя подходящее место и время для проведения обрядов, никогда не прибегают к гаданию.
Среди прочего гадальщик рассматривает свою задачу как практическую задачу выявления причин несчастья или смерти. Эти причины почти всегда «мистичны» и «неэмпиричны» по своему характеру, хотя в них замешаны человеческие желания, стремления и чувства. Гадальщики раскрывают то, что произошло, а не предсказывают будущие события. В противоположность предсказателям у южных банту они редко прорицают или ворожат. Кроме того, они не начинают процесса гадания, а ждут, пока клиенты не обратятся к ним за консультацией. Способы гадания рассматриваются как инструменты обнаружения лжи и раскрытия истины, хотя, поскольку этими инструментами пользуются люди, которым свойственно ошибаться, их вердикты не всегда принимаются без сомнений. Дело в том, что, по верованиям, ведуны обладают чрезвычайной способностью вводить в обман, и даже великие гадальщики укрепляют себя специальными магическими средствами, чтобы противостоять хитростям и иллюзиям, насылаемым тайными антагонистами гадальщиков с целью провести их. Одно из таких средств применяется на первой стадии консультации. На расстоянии полумили от деревни гадальщики в буше расчищают площадку. В землю забивают два столба, а третий кладут на них, в результате чего образуется подобие ворот. Сверху кладут три подушечки, похожие на те, что носят женщины на голове, подкладывая под тяжелую поклажу. Эти подушечки делаются из особого вида травы под названием kaswamang'wadyi. Этимологически это слово происходит от kaswama (прятать) и ng'wadyi (франклин с голой шеей) — птица типа куропатки (ценимая как пища), которая любит прятаться в этой длинной тонкой траве. В охотничьих культах эту траву используют как символ желаемой невидимости охотника, когда он подкрадывается к дичи. Здесь она символизирует попытки ведуна скрыть от гадальщика жизненные силы.
Переводя текст, полученный от гадальщика и объясняющий значение подушечки: «Подушечка — знак для гадальщика> чтобы он ничего не забывал, потому что он должен обо всем 3Нать. Ведун или колдун может прибегнуть к магическому средству> чтобы обмануть гадальщика или что-нибудь скрыть от него. Подушечка — магическое средство, чтобы помешать этому, поскольку она поддерживает бдительность гадальщика, служит ему напоминанием. Трава в ней скручена, подобно попыткам ввести в заблуждение. Под рамой из трех балок должны пройти клиенты гадальщика, которые невольно могли стать прибежищем для колдовских сил.
Тема, господствующая в ритуале ндембу, — «вынесение на ев того, что сокрыто или неведомо». У этой вариации есть особый смысл: «выявление обмана и тайной злобы». Основная тема «обнаружения скрытого» присутствует во всех культах, предназначенных для излечения людей, которых «духи предков» поразили болезнями, расстройствами воспроизводящей сферы или невезением на охоте. Исцеление — прежде всего процесс того, что ндембу называют «сделать известным и видимым», хотя и в символическом облачении: неизвестное и невидимое — агенты бедствия. Исцеления можно достичь разными способами. Один из них состоит в упоминании имени «духа» («тени») в молитве и заклинании. По верованиям, дух гневается, если его забывают, — и не только сама жертва, но и многие другие родственники. Дух поражает своего живущего родственника, иногда — нанося удар его личным способностям, иногда — его способностям как представителя родовой группы. Если же, однако, предка упоминают и, стало быть, о нем вспоминает много людей, он перестает навлекать бедствия и впредь будет благоволить к своей жертве, которая становится как бы живым памятником ему.
Когда гадальщик сталкивается с ведовством, он пытается выявить тайное коварство и злоумышление, чтобы установить личность и мотивы колдунов и ведунов. Цель во многом определяет символику гадания. Оставляя в стороне личную проницательность гадальщика, символы, которыми он пользуется, демонстрируют, что именно ндембу считают стереотипами предательского и злокозненного поведения. У ндембу есть много типов гадания. Здесь меня занимает лишь один, поскольку он наиболее ярко проявляет стереотипизацию скрытой злобы, как и ряд других свойств символики гадания. Ндембу называют это «гаданием, посредством встряхивания или подбрасывания (предметов в корзине)». У гадальщика в круглой корзине с крышкой находится около двадцати-тридцати предметов разных форм, размеров и цветов. Во время гадания он кладет эти предметы в круглую открытую корзину... Эти предметы встряхиваются и подбрасываются, так что они образуют кучу в дальнем краю корзины. Гадальщик исследует три или четыре верхних предмета — по отдельности, в сочетании и по их относительному месту (высоте) в куче. Прежде чем начать подбрасывание он задает своему аппарату (корзине) вопрос. Затем он трижды совершает подбрасывание, после каждого раза перекладывая несколько верхних предметов в низ кучи, прежде чем начать новое сбрасывание. После третьего подбрасывания он задаст своим консультантам вопрос, который был задан ему самому, как утверждают ндембу, посредством расположения предметов в корзине, если один и тот же предмет три раза подряд оказывается наверху, то одно из его различных значений признается несомненной частью ответа, который ищет гадальщик. Если определенная комбинация, определенным образом составленная, повторяется трижды, то гадальщик располагает уже большей частью искомого ответа. Личное искусство гадальщика заключается в том, каким образом он приспосабливает свое общее истолкование предметов к данным обстоятельствам. Потому что он обычно имеет дело с группой родственников, которые желают установить, какой именно предок, колдун или ведун навлекает болезнь или несчастье на их родича. Ндембу полагают, что колдуны или ведуны могут находиться в самой этой группе. В действительности, как это хорошо известно гадальщику, группа часто состоит из соперничающих фракций, одна из которых может извлечь выгоду из смерти больного, если он обладает хорошей должностью или состоянием. Гадальщик должен предусмотрительно оценить соотношение сил между соперничающими фракциями и присутствующими на судебном разбирательстве. Если это не удавалось и он выносил непопулярный приговор, то ему самому начинала угрожать опасность.
Сама веятельная корзина символизирует отсеивание правды от лжи. Полагают, что гадальщик одержим духом гадальшика-предка, в определенном проявлении известном как Kayong'a. О нем говорят также, как о «человекоубийце», поскольку в результате прорицательского решения могут быть умерщвлены люди. Этот дух Kayong'a заставляет гадальщика дрожать и тем самым трясти корзину. Прежде чем стать гадальщиком, неофит должен быть поражен этих духом, который вызывает у него прерывистое, как у астматика, дыхание и заставляет сильно дрожать, когда его обмывают магическими снадобьями. Новичка лечит культовая группа во главе со знаменитым гадальщиком. Многие из символов ритуала (посвящения) обозначают «проницательность», «остроту», которую должен выказать гадальщик. Это, например, иглы и бритвы, которые вкалывают в сердце жертвенного петуха или козла. Говорят, что когда прорицатель дрожит и тяжело дышит, он ощущает уколы иглы, которая сама по себе символизирует дух Kayong'a, в своих сердце и печени. После того, как его вылечивают, гадальщик поступает в ученики к признанному гадальщику, который разъясняет ему значение предметов в корзине. Признанный гадальщик подбадривает новичка, понуждая гадать самостоятельно, критически анализирует его действия и передает ему собственного снаряжения. У меня есть сведения о двадцати восьми гадательных предметах, символах, которые охватывают в по ном объеме их значений всю печальную историю несчастья, утраты и смерти в жизни ндембу, а также низкие, себялюбивые, мстительные мотивы, вызывающие, по верованиям, эти бедствия.
Гадальщик осознает, что прежде всего он действует не от своего собственного имени, а от имени своего общества. Во время гадания физиологические стимулы, возбуждаемые барабанным боем и пением, использование архаических вопросно-ответных формул и сосредоточение, которого требует гадательная техника, - все это уводит гадальщика от его собственного «я» и усиливает его интуитивное сознание: это человек призвания. Он также соизмеряет свое поведение с идеалами. Как мы видели, символы, которыми он манипулирует, частично обязаны своим значением высокой оценке таких качеств как откровенность, честность и правдивость. Одна из его общепризнанных целей — сделать известным и понятным в сознании ндембу то, что неизвестно и непонятно. Его задача оттесняется предположением, что, пока люди не откроют «перед взором общественности» свою затаенную злобу и ненависть, это чувство будет терзать и отравлять жизнь группы. Тени (духи умерших) поражают живущих несчастьями, чтобы, пока не поздно, обратить на эти скрытые силы пристальное внимание выведенных из равновесия членов групп. Тогда гадальщик может рекомендовать обратиться к культовой ассоциации для исполнения ритуала, который не только излечит данного пациента, но и восстановит равновесие в группе. Однако там, где враждебность приобрела глубокий и разъедающий характер, она ассоциируется с летальной силой ведовства. Злобный человек сам по себе становится социальной язвой. В этом случае нет нужды пытаться исцелить себялюбивого и завистливого колдуна или ведуна. Он должен быть изгнан, вырван с корнем из группы, чего бы это ни стоило тем его родственникам, которые любят его и зависят от него. Я рад, что по крайней мере некоторые гадальщики убеждены, будто они выполняют гражданский долг без страха и без пристрастности. Это серьезнейшая ответственность — быть одержимым тенью Kayong'a и стать гадальщиком, поскольку с этих пор человек принадлежит себе не полностью. Он принадлежит обществу, причем обществу в целом, а не той или иной из его подгрупп.
Система значений собственного ритуального символа вытекает из неких глубоких и универсальных человеческих нужд и побуждений, и, в то же время, из универсальной человеческой нормы, контролирующей эти побуждения. С другой стороны, гадательный символ помогает гадальщику решить, что верно и что — неверно, восстановить невиновность или вину в ситуациях несчастья. Его роль - где-то между ролями судьи и ритуального эксперта. Однако в то время судья доискивается сознательных мотивов, гадальщик зачастую пытается обнаружить бессознательные импульсы антисоциального поведения. Для этого он столько же пользуется интуицией, сколько разумом. Он «нащупывает» стрессы и болевые точки в отношениях, используя свои конфигурации символических предметов, помогающих ему сосредоточиться на выяснении трудностей в конфигурациях реальных людей и отношений. Как он, так и эти люди руководствуются аксиоматическими нормами общества ндембу. Таким образом, символы, которыми он пользуется не просто экономные средства для целей референции, т.е. «знаки», но они обладают также определенными «подсознательными» качествами собственно ритуальных символов. С их помощью он может сказать, например, что тень «навлекла болезнь на свою внучку, поскольку люди такой-то деревни плохо живут друг с другом», или что «человек убил своего брата посредством колдовства, так как хотел стать главой семьи». С их помощью он может предписать меры лечебного ритуала. Однако он не может поставить эмпирическим причинам социального «раздора» иной диагноз, кроме болезни и смерти. Социальные значения и контроль гадальщика ограничены суперсознательными социальными и нравственными силами, а также бессознательными биофизическими силами. И тем не менее гадальные символы столько же близки к «знакам», сколько к юнговским символам, чреватым неизвестным значением.
Гадание — это фаза в социальном процессе, которая начинается смертью или болезнью человека, или нарушениями в воспроизводящей сфере, или же неудачей на охоте. Неофициальное или официальное обсуждение в среде родственников или локальной группе жертвы приводит к решению проконсультироваться с гадальщиком. Такая консультация, или сеанс, на котором присутствуют родственники жертвы и/или соседи, — центральный эпизод - за ним следует лечебное действие согласно вердикту гадальщика, которое может состоять из уничтожения или изгнания колдуна или из исполнения культовыми специалистами ритуала для
Смерть, болезнь и неудача обычно приписываются напряженностям, возникающим в локальных родственных группах и выражающимся либо в личной злобе, подкрепленной мистической силой колдовства или ведовства, либо в верованиях в карательных действия духов предков. Гадальщик пытается вытянуть из своих клиентов ответы, которые предоставили бы ему ключи к текущим напряженностям в их родственных группах. Таким образом, гадание становится формой социального анализа, в ходе которого скрытые конфликты проявляются так, что их можно преодолеть посредством традиционных и институализированных процедур, в свете этой функции гадания как механизма социального восстановления следует рассматривать и символику гадания, и социальную композицию его консультативных собраний, и процедуры его дознаний.
Мы всегда должны помнить, что стандарты, с которыми соотносятся социальная гармония и дисгармония, принадлежат культуре ндембу, а не западным общественным наукам. Они принадлежат обществу, которое, обладая лишь рудиментарной техникой и ограниченными эмпирическими знаниями и возможностями, соответственно обладает низким уровнем контроля над материальной средой. Это общество, в высшей степени уязвимое для стихийных бедствий — болезней, детской смертности и периодического голода. Кроме того, его этическими критериями являются критерии общины, состоящей из небольших групп близких родственников, объединенных общим местом жительства. Поскольку родство обязывает к совместному проживанию и предоставляет права передачи должности и наследования имущества, то основные проблемы общества ндембу заключаются в поддержании добрых отношений между родственниками и в сглаживании конкуренции и соперничества между ними. Кроме того, поскольку люди несовместимых характеров и темпераментов зачастую обречены на ежедневное общение нормами родства, обязывающими их уважать и поддерживать друг друга, то развивающейся между ними враждебности запрещено прямое выражение. Затаенная злоба, по мнению ндембу, разгорается и растет. В понятии культуры ндембу эта злоба ассоциируется с мистической силой колдовства/ведовства. Сами ндембу считают зависть, злобу, высокомерие, гневливость, жадность и склонность к воровству причинами разлада в жизни группы. Тем не менее подобные симптомы нарушения человеке кой природы вытекают из специфической социальной структур В своих попытках сгладить пагубные последствия этих «смертных грехов» в социальной жизни ндембу приводят в действие институализированные механизмы восстановления, специально ценные для поддержания данной социальной структуры. Гадание - один из этих механизмов.
Прежде всего гадальщик четко знает, что он проводит расследование в рамках социального контекста специфического типа. Вначале он определяет район размещения верховного вождя, затем - подчиненных вождей, затем окрестные деревни и, наконец, родню жертвы. У каждой из этих политических единиц есть свои собственные социальные характеристики, свои деления на фракции, свои внутридеревенские соперничества, свои выдающиеся личности, свои скученные и рассеянные группы родственников, каждая из которых обладает историей расселения или миграции. Опытный гадальщик окажется знаком с состоянием в данный момент местных политических систем из предыдущих консультаций из весьма информативных рассказов прохожих... Ко времени окончания расследования у него есть полная картина нынешней структуры деревни и положения, занимаемого в ней жертвой и теми, кто пришел на консультацию.
...Гадальщики научились на опыте — своем собственном и опыте общества, которые объединены в гадательной процедуре и символике, сводить данную социальную систему к нескольким основным принципам и факторам и жонглировать ими до тех пор, пока они не придут к решению, согласующемуся со взглядами большинства клиентов на любой консультации. Они руководствуются, однако, не объективным анализом социальной структуры, а скорее интуитивным ощущением того, что справедливо и достойно как с точки зрения нравственных ценностей ндембу, так и в этическом кодексе, который мог бы быть признан всеми человеческими группами.
Подобно тому как в своих правовых процессах африканцы оперируют универсально признанным понятием «здравомыслящего человека», или «человека здравого смысла», точно так же они в своих гадательных процессах оперируют универсально признанным понятием «хорошего человека», или «нравственного человека». Это человек, который не испытывает злобы, зависти, высокомерия, гнева, алчности, скупости, жадности и т.д. и который блюдет свои Родственные обязанности. Это открытый человек, у него «белая Печень», ему нечего и не от кого скрывать что-либо, он не бранит своих родичей, уважает и помнит предков. Гадальщик ищет колдунов и ведунов среди тех. кого клиенты склонны считать «жуликоватыми»...
«Хороший» для ндембу — это открытый, публичный, нескрытый, искренний. О человеке говорят, что он «хороший», когда он выполняет свои обязанности «от печени», а не из расчета в показной и внешней вежливостью, под которой скрывается злой человек. Человек плох, когда обнаруживается явное противоречие между его общественным поведением и частными мыслями и чувствами. Первое внешне корректно, однако под ним скрываются злоба и зависть. Итак, лицемер - подлинный грешник. Мы находим в корзине гадальщика изображение плачущего лицемера, намекающее на двурушничество «плохих» людей, т.е. ведунов и колдунов.
Итак, гадальщик должен принимать в расчет как специфическую социальную структуру ндембу, так и набор их нравственных ценностей и норм. Оба эти референта представлены в символике гадания. Символы гадания — мнемонические, они напоминают об определенных общих рубриках культуры ндембу, помогающих гадальщику классифицировать специфические образцы поведения, с которыми он сталкивается. Гадальщики понимают, что огромное число имен ндембу можно расклассифицировать по относительно небольшому числу рубрик — «вода», «копытные животные», «вождество» и т.д. — и, подобно тому, как это происходит в английской игре «двадцать вопросов», гадальщики могут быстро продвинуться от общего к частному. В обществе, не отличающемся специальными наклонностями к абстрактному мышлению, способность к этому гадальщика должна казаться почти чудом. Назвав имя покойного, гадальщик завоевывает доверие своей аудитории до такой степени, что может без труда добыть ключевую информацию. Иными словами, логик воспринимается как волшебник.
В заключение можно сказать, что гадальщик занимает центральное положение в определенных областях социальных и культурных отношений. Он действует как механизм восстановления и социального урегулирования в локальных родственных группах, поскольку он локализует районы и точки напряжения в локальных структурах. Кроме того, он реабилитирует или обвиняет членов этих групп, исходя из системы моральных норм. Поскольку он действует в эмоционально нагруженных ситуациях, эти нормы заново подтверждаются запоминающимся, поражающим воображение способом. Поэтому о гадальщике можно сказать, что он играет жизненно важную роль в поддержании нравственности племени. Нравственный закон лучше всего осознается через его нарушение. Наконец, роль гадальщика — центральная и в системе ритуалов бедствия и антиведовских/антиколдовских ритуалов, так как он решает, какой из ритуалов должен быть исполнен в данном случае, определяет время его исполнения, а иногда - и кто должен его исполнять. Поскольку с гадальщиками консультирует многих случаях, ясно, что их роль как хранителей племенной морали и восстановителей нарушенных социальных отношений — как структурных, так и случайных, - жизненно необходима для Общества без централизованных политических институтов.
«Ежедневно меняется мода, но пока стоит белый свет, у цыганки со старой колодой хоть один да найдется клиент...» Гадания вечны. Они неподвластны ни старению, ни утере актуальности, ни забытию. С развитием компьютерных технологий они, безусловно, примут более простые для обывателя формы. Датчик случайных чисел заменит подбрасывание монеты, компьютерные программы - бумажные карты. Но, может и в этом что-то есть?
1. Бейнс Дж., Вронский С. Судьба на ступенях золотого Таро. - М.: Издательство «Луч», 1985 г.
2. Вронский С. А. Астрология о браке и совместимости. - Кишинев: «LOGOS», 1993г.
3. Сафронов Д.Е. Карманная энциклопедия гадания. - М.: ТОО «Дюна», ТОО «Дельфин», 1993 г.
4. Шестопалов С.В. Кармическая астрология. - Санкт-Петербургская Астрологическая Академия, 1995 г.
|
