Банк рефератов содержит более 364 тысяч рефератов, курсовых и дипломных работ, шпаргалок и докладов по различным дисциплинам: истории, психологии, экономике, менеджменту, философии, праву, экологии. А также изложения, сочинения по литературе, отчеты по практике, топики по английскому.
Полнотекстовый поиск
Всего работ:
364139
Теги названий
Разделы
Авиация и космонавтика (304)
Административное право (123)
Арбитражный процесс (23)
Архитектура (113)
Астрология (4)
Астрономия (4814)
Банковское дело (5227)
Безопасность жизнедеятельности (2616)
Биографии (3423)
Биология (4214)
Биология и химия (1518)
Биржевое дело (68)
Ботаника и сельское хоз-во (2836)
Бухгалтерский учет и аудит (8269)
Валютные отношения (50)
Ветеринария (50)
Военная кафедра (762)
ГДЗ (2)
География (5275)
Геодезия (30)
Геология (1222)
Геополитика (43)
Государство и право (20403)
Гражданское право и процесс (465)
Делопроизводство (19)
Деньги и кредит (108)
ЕГЭ (173)
Естествознание (96)
Журналистика (899)
ЗНО (54)
Зоология (34)
Издательское дело и полиграфия (476)
Инвестиции (106)
Иностранный язык (62791)
Информатика (3562)
Информатика, программирование (6444)
Исторические личности (2165)
История (21319)
История техники (766)
Кибернетика (64)
Коммуникации и связь (3145)
Компьютерные науки (60)
Косметология (17)
Краеведение и этнография (588)
Краткое содержание произведений (1000)
Криминалистика (106)
Криминология (48)
Криптология (3)
Кулинария (1167)
Культура и искусство (8485)
Культурология (537)
Литература : зарубежная (2044)
Литература и русский язык (11657)
Логика (532)
Логистика (21)
Маркетинг (7985)
Математика (3721)
Медицина, здоровье (10549)
Медицинские науки (88)
Международное публичное право (58)
Международное частное право (36)
Международные отношения (2257)
Менеджмент (12491)
Металлургия (91)
Москвоведение (797)
Музыка (1338)
Муниципальное право (24)
Налоги, налогообложение (214)
Наука и техника (1141)
Начертательная геометрия (3)
Оккультизм и уфология (8)
Остальные рефераты (21692)
Педагогика (7850)
Политология (3801)
Право (682)
Право, юриспруденция (2881)
Предпринимательство (475)
Прикладные науки (1)
Промышленность, производство (7100)
Психология (8692)
психология, педагогика (4121)
Радиоэлектроника (443)
Реклама (952)
Религия и мифология (2967)
Риторика (23)
Сексология (748)
Социология (4876)
Статистика (95)
Страхование (107)
Строительные науки (7)
Строительство (2004)
Схемотехника (15)
Таможенная система (663)
Теория государства и права (240)
Теория организации (39)
Теплотехника (25)
Технология (624)
Товароведение (16)
Транспорт (2652)
Трудовое право (136)
Туризм (90)
Уголовное право и процесс (406)
Управление (95)
Управленческие науки (24)
Физика (3462)
Физкультура и спорт (4482)
Философия (7216)
Финансовые науки (4592)
Финансы (5386)
Фотография (3)
Химия (2244)
Хозяйственное право (23)
Цифровые устройства (29)
Экологическое право (35)
Экология (4517)
Экономика (20644)
Экономико-математическое моделирование (666)
Экономическая география (119)
Экономическая теория (2573)
Этика (889)
Юриспруденция (288)
Языковедение (148)
Языкознание, филология (1140)

Реферат: Идейное содержание и истоки русского коммунизма

Название: Идейное содержание и истоки русского коммунизма
Раздел: Рефераты по политологии
Тип: реферат Добавлен 20:31:31 02 октября 2005 Похожие работы
Просмотров: 357 Комментариев: 20 Оценило: 4 человек Средний балл: 5 Оценка: неизвестно     Скачать

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ВОСТОЧНЫЙ ФАКУЛЬТЕТ

Идейное содержание и истоки русского коммунизма.

Реферат

по политологии

студента I курса

Сотова А. А.

Санкт-Петербург

1998

Содержание.

Введение. 3
Коммунизм как идеология. 3
Марксизм в России. 5
Западничество, народничество и «русский марксизм». 8
«Коммунисты» и «большевики». 10
Новый «свет с Востока», или Красный патриотизм. 12
«И как один умрем за это…» 14
Используемая литература. 15

Введение.

Проблема идейного содержания коммунистического учения, истоков и значения русского коммунизма не теряет своей важности. Вероятно, поэтому многие ис­следователи не раз обращались к вопросу о русском коммунизме – и в России, и за ее пределами. Как следствие – множество точек зрения, нередко противоре­чивых. Особый интерес представляют исследования русских авторов, изданные в годы Советской власти за границей, и поэтому лишенные известных стереоти­пов.

Данная работа прослеживает некоторые тенденции в освещении процесса ста­новления коммунистической идеологии исследователями-эмигрантами. Основ­ным источником реферата является работа Н. А. Бердяева «Истоки русского коммунизма», изданная в Париже в 1955 году. Сочинения И. Р. Шафаревича, фи­гурирующие в качестве источников, интересны как отчасти продолжающие дис­курс Бердяева, но не копирующие его взгляды.

Эта работа – попытка обнаружить некоторые характерные особенности комму­низма, перенесенного на русскую почву, выявить основные влияния, которые принял на себя «русский марксизм»: народничество, идею мессианского предна­значения России, etc. Уделяется внимание тенденциям развития коммунистиче­ской идеологии, их возможному значению в контексте психологии массового сознания.

Автор отдает себе отчет, что глубина проблемы не позволяет дать исчерпываю­щий ответ на поставленную проблему в рамках реферата. 

Коммунизм как идеология.

Определение коммунизма может быть сведено к тезису  «Коммунистического Манифеста» Маркса и Энгельса, в котором подчеркнут социально-экономический принцип: «Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: унич­тожение частной собственности». Следовательно, существует сходство капита­лизма и коммунизма как своеобразной «монопо­листической формы капита­лизма», по выражению Шафаревича. Но известно, что эта «схожесть» ложная, принимая во внимание другие, не экономические аспекты коммунизма.

В основе социалистического государства (то есть придерживающееся коммуни­стического строя, до­словно—«строящее коммунизм» (10) находится партия, ко­торая не укладывается в соб­ственно политологическое определение «вырази­теля интересов отдельного класса» (10). Пространные определения «социа­лизма» и «коммунизма» излишни в дан­ной работе. Не вдаваясь в детали, будем считать эти понятия смежными, и, в некоторых случаях, -- взаимозаменяемыми (во всяком случае, говорить о «коммунистическом государстве» не приходится). Статья Малого философского словаря приводит такое по­ложение: социализм—«этап на пути к коммунизму» (10). Или коммунизм—итог социалистиче­ского раз­вития; в данном случае подобные отличия не принципиальны. Для социалисти­че­ского государства характерно стремление распространить социализм на дру­гие страны, что не имеет экономической основы и, скорее всего, вредно полити­чески (история показывает, что «молодые соперники» обычно более агрес­сивны). Ненависть социалистических госу­дарств к религии никак не может быть объяснена политическими или экономическими причинами. Приведенные осо­бенности социалистического государства указывают не на экономическую, а на идеологическую природу коммунизма. Коммунизм и есть идеология, что предо­пределено всей философией Маркса. Словами Н. А. Бердяева, это учение об экономическом ма­териализме, с одной стороны,  и о «грядущем совершенном обществе, в котором человек не будет уже зависеть от экономики»—с другой (2). Если в капиталистическом обществе человек целиком детерминирован эко­номикой, то «в будущем может быть иначе, человек может быть освобожден от рабства» (2).

Коммунизм не может считаться исключительно экономическим укладом, как ка­питализм, а является именно идеологией. Сергий Булгаков в работе «Карл Маркс как ре­лигиозный тип» выдвину мнение, что атеизм, будучи центральным моти­вом философии Маркса, лежит в основе его исторических и социальных концеп­ций, прежде всего—«материалистического понимания истории», под чем Булга­ков понимает полное отрицание роли ин­дивидуальности в историческом про­цессе (3). Социализм для Маркса явился высшей ступенью атеизма. Отказ от ча­стной собственности и религии, наряду с уничтожением семьи (воспитание детей в отрыве от родителей, etc.) провозглашены основами коммунистиче­ского миро­воззрения.

Принимать марксизм абстрактно (к чему тяготеют в на­стоящее время американ­ские или европейские «марксисты») или как «руководство к дейст­вию» (что, ве­роятно, уже мало возможно) -- от этого идейное содержание учения не меня­ется, и это, разумеется, надо помнить, и, особенно, говоря о марксизме, перене­сенном не русскую почву.

Марксизм в России.

Восприняв марксизм со стороны объективно-научной, русские социалисты нахо­дились под властью убеждения, что социализм станет результатом экономиче­ского разви­тия государства. Становилось очевидным, что социальная революция как результат прививания революционных идей рабочему классу в России в ближайшее время невозможна, и, таким образом, непосредственная социалисти­ческая деятельность оказалось поставленной под вопрос. Рос­сийская действи­тельность повлекла переосмысление марксистской теории—революционный марксизм соединился с традициями «старой русской революционности, не же­лавшей допус­тить капиталистической стадии в развитии России» (2).  Поскольку марксизм переставал быть целостной доктриной, что, словами Бердяева, «про­тивно тоталитарности русского ре­волюционного типа» (2), должно было выра­ботаться учение, соответствующее этому револю­ционному типу: большевизм. По мысли Бердяева, «ортодоксальный марксизм» Ленина вос­принял, прежде всего, не эволюционную, научную сторону марксизма, а его «мессианскую, миротвор­ческую, религиозную сторону, допускающую экзальтацию революционной воли, выдвигающую не первый план революционную борьбу пролетариата, руководи­мую органи­зованным меньшинством, вдохновенным сознательной пролетарской идеей» (2). Согласуясь со своеобразием русского исторического процесса, боль­шевизм стал «ориентализированным марксизмом», гораздо более традицион­ным, чем считается, если согласиться с утвержде­нием, что русский народ—народ восточный «по своей душевной структуре». (Ведь русская история, согласно Бердяеву, определена столкновением в душе русского человека столкно­вением «восточного» и «западного» (восточное, разумеется, доминирует).

Не будет большой условностью, если сказать, что переосмысление марксизма в большевист­ском духе—это своего рода опыт по адаптации теории к очень опре­деленной исторической ситуации, теория Маркса была приспособлена под «до­машние нужды».

Россия была страной сельскохозяйственной, не смотря ни на какое продвижение в развитии ее промышленности, так что оказалась предопределенной появив­шаяся в марксистской среде идея организован­ного меньшинства, находящегося «в авангарде общества» и мысль о проле­таризации крестьянства.  

В работе «Развитие капитализма в России» Ленин выдвинул тезис об ускорении капитали­стического развития в деревне, вызванном отменой крепостного права (8). В действительности же, если принять во внимание условия, при которых было уничтожено крепостничество, его отмена не столько способствовала раз­витию капитализма, сколько «консервировала арха­ичные, феодальные, эконо­мические структуры» (5). Да и промышленность России не все­гда оказывалась заинтересованной в отмене крепостного права, так как использовала кре­пост­ных, следовательно, юридическое освобождение крестьян не было продиктовано экономиче­ской необходимостью. Отмена крепостного права была вызвана стра­хом правящих классов перед массовыми возмущениями крестьян, и если исчезли юридические методы подчинения, то, во всяком случае, сохранилась экономиче­ская зависимость крестьян от помещика.

Итак, коммунизм не может считаться исключительно экономическим укладом, как капитализм, а является именно идеологией. Сергий Булгаков в работе «Карл Маркс как ре­лигиозный тип» выдвину мнение, что атеизм, будучи центральным мотивом философии Маркса, лежит в основе его исторических и социальных концепций, прежде всего—«материалистического понимания истории», под чем Булгаков понимает полное отрицание роли ин­дивидуальности в историческом процессе (3). Социализм для Маркса явился высшей ступенью атеизма. Отказ от частной собственности и религии, наряду с уничтожением семьи (воспитание детей в отрыве от родителей, etc.) провозглашены основами коммунистиче­ского мировоззрения.

Уделим еще некоторое внимание состоянию российского населения, а именно – рабочим и крестьянам. Из-за значительного прироста крестьянского населения (согласно «Истории Советского государства» Верта, за 40 лет на 65 процентов) недостаток земли становился все более ощутимым. 30 процентов крестьянства составили своеобразный излишек населения, лишенный занятости и ненужный экономиче­ски. Количество рабочих, к началу века занятых в отраслях сельского хозяйства, промыш­ленности и торговли, не превышало 9 процентов. Подлинный рабочий класс образовался только за счет концентрации промышленного произ­водства, и находился в меньшинстве по отношению к другим социальным груп­пам.

Известная истина: русский крестьянин – коллективист, поборник общины. Поня­тия крестьянской общины и частной собственности на землю в принципе исклю­чают друг друга. Русские крестьяне мечтали о «черном переделе», то есть пере­деле земли между собой, а не об индивидуальной собственности на нее. В соот­ветствии с настроениями крестьянства, одна из организаций народнического толка называла себя «Черный Передел». Русская коммунистическая революция и совершила этот «черный передел», она отобрала всю землю у дворян и част­ных владельцев.

Народную массу можно было условно разделить на две группы: общинное кре­стьянство и жестоко эксплуатируемый пролетариат с крестьянским прошлым. Организованное меньшинство и большинство, чья истинная идеология – коллек­тивизм. Что еще нужно было русским марксистам?

Западничество, народничество и «русский марксизм».

Марксизм в России возник как крайняя форма западничества (2). Первые поко­ления рус­ских марксистов боролись со старыми направлениями революционной интеллигенции, то есть с народничеством, находившемся к тому времени в кри­зисе.

Первоначально народническое движение 70-х не носило революционно-полити­ческого ха­рактера. Однако неуспех «хождения в  народ», связанный не только с правительственными репрессиями, но и с тем, что народ не принял интеллиген­цию. «Народ увидел барскую за­тею в народническом хождении в народ. Это вплотную поставило перед сознанием интелли­генции политическую проблему и привело к выработке новых методов борьбы» (2). По­литическая цель свержения самодержавия террором свидетельствовала о разочаровании революционной интеллигенции в крестьянстве и о решении «опереться на собственный ге­ро­изм», словами А. Н. Бердяева (2).

 

Убийство Александра II вызвало сильную реакцию в правление Александра III  --- не в пра­вительстве только, но и в обществе. Оказалось, что у революционного движения не оказа­лось социальной базы. Оставалось бы уповать на будущее, на индустриальное развитие России, которое приведет к развитию рабочего класса, «класса-освободителя», если бы не «пролетаризации кре­стьянства», за идею которой выступали марксисты и чего не хотели допустить народники. «Единст­венная реальная социаль­ная сила, на которую можно опереться, это образую­щийся пролетариат. Нужно развивать классовое революционное сознание этого пролетариата» (2), -- писал Бердяев, философ с марксистским прошлым. 

Недовольство крестьян, их ненависть к чиновникам и помещикам стала опорой революции. В крестьянстве не исчезли воспоминания об ужасах крепостниче­ства. Мир господствующих привилегированных классов, преимущественно из дворянства, их культура, чужд крестьянству, воспринимался как иностранное. Аграрная революция, будучи более чем социально-экономическим переворотом, по словам Бердяева, «прежде всего революция моральная и бытовая» (2), сде­лала в России возможной диктатуру пролета­риата, вернее, диктатуру идеи про­летариата, так как «диктатуры пролетариата, вообще дик­татуры класса быть не может» (2). Однако диктатура эта оказалась также и диктатурой над крестьянст­вом, совершившей жестокое насилие над ним, как в случае коллективизации, или создания колхозов. Но насилие над крестьянами совершалось людьми, вы­шедшими из ни­зов; цивилизация же, основанная на господстве дворян пришла к концу.

 

Определенные  круги левых народников сразу признали большевиков как рус­скую нацио­нальную силу. Значительное число левых эсеров, руководствуясь на­родническим радика­лизмом, влилось в большевистскую партию, принеся с собой вполне сознательный русский национализм. Левые эсеры, как и большевики, считали себя интернационалистами, но их интернационализм носил мессианский характер, в дальнейшем Советская Россия стала для них «авангардом передо­вого человечества, зажегшего факел свободы всему угнетенному миру» (1). Кстати, статистика показывает, что в большевистской партии было больше вы­ходцев из  правых эсеров, чем из левых (впрочем, эта разница составляет не­сколько процен­тов 12,7 % бывших левых эсеров и 17,5 % -- правых). Правые эсеры в целом не были враж­дебны большевикам, их борьба против большевизма всегда имела существенные самоогра­ничения и почти никогда не была последо­вательной.

«Народничество есть столь же характерное русское явление, как  и нигилизм, как и анар­хизм» (2). Чувство оторванности интеллигенции от простого народа, главным образом, кре­стьянства, лежало в основе учения и русских революцио­неров, и Герцена, и Толстого, и Достоевского. «Интеллигенция всегда в долгу перед народом, и она должна уплатить свой долг». Культура создана за счет на­родного труда, следовательно, приобщенные к культуре несут ответственность перед народом. «Революционное народничество (славянофилы, Дос­тоевский, Толстой) верили, что в народе скрыта религиозная правда, народничество же безрелигиозное и часто антирелигиозное (Герцен, Бакунин, народники-социали­сты 70-х го­дов) верило, что в нем скрыта социальная правда. Но все русские на­родники сознавали не­правду своей жизни» (2). Чуждая индивидуализму народ­ническая идеология могла воз­никнуть лишь в аграрной стране; народничество, предопределившее русский марксизм, внесло в него специфически националь­ную черту. Борьба мар­ксистов плехановского толка с народническим движением не может служить тому опровер­жением. Революция была порождена своеобра­зием русского исторического и культурного процессов; боль­шевистская револю­ция возможна была только в России, а западный коммунизм—явление другого рода.

«Коммунисты» и «большевики».

Как пишет Николай Бердяев, русский народ—«народ государственный, он по­корно согласен быть материалом для создания великого мирового государства, и он склонен к бунту, к вольнице, к анархии». Как и народничество, анархизм есть «порождение русского духа», один из полюсов в душевной структуре русского народа (2). Центральная фигура русского (да, пожалуй, и мирового) анархизма—Бакунин. Подразумевая под анархией бунтарство, он ве­рил, что революционный «мировой пожар» будет зажжен русским народом и славянством. В своем «рево­люционном мессианстве» Бакунин -- предшественник коммунистов, анархизм—одни из их истоков.

Основы тоталитаризма государства коммунистов—в самих коммунистах и в гра­жданах этого государства. Раболепие и бунтарство, вероятно, были свойственны основной массе русского народа как амбивалентное качество, и, следовательно, нет противоречия в смене анархии жесткой деспотией, окончательно сложив­шейся к третьему десятилетию нашего века.

Двуликость русской революции как несущей народу гражданские свободы, но и новое иго, отразилась в представлении о том, что большевики и коммунисты—не одно и то же, быто­вавшем на ранних этапах становления советской власти. Н. А. Бердяев заметил характер­ность этой легенды: «Для народного сознания боль­шевизм был русской народной револю­цией, разливом буйной, народной стихии, коммунизм же пришел от инородцев, он запад­ный, не русский, и он наложил на революционную народную стихию гнет деспотической ор­ганизации, ... рациона­лизировал иррациональное» (2). Большевики—это русские, дав­шие народу землю, а коммунисты стремятся навязать народу новое иго. Бунин передает раз­говор между красноармейцами в Одессе 1919 года: «Вся беда от жидов, они все коммуни­сты, а большевики все русские» (4). Как пишет Михаил Агурский в книге «Идеология национал-большевизма», такой взгляд был распространен очень широко в разных слоях общества, и невозможно определить его единственный источник, скорее всего, он возник стихийно (1). 

По мнению Н. А. Бердяева, заслугой коммунизма перед русским государством является оста­новка анархического распада страны. Процесс высвобождения и сковывания хаотических сил в ходе революции закономерен. Интересна точка зрения Бердяева, согласно которой народное восприятие «коммунистов» как инородцев свидетельствует о «женственной при­роде русского народа, всегда подвергающейся изнасилованию чуждым ей мужественным началом» (2). Впро­чем, есть и другое объяснение. Михаил Агурский полагал, что таким образом проявился национализм, инстинкт толпы, всегда желающей найти виновного в собственных ошибках. Это, заметим в скобках, симптоматично, --  показатель нездорового общества.

Главным врагом большевиков до революции считалась русская буржуазия и рус­ская полити­ческая система, самодержавие. После 1917 года главным врагом большевиков становится мировой капитализм. «По существу же речь шла о том, что России противостоял весь За­пад», как пишет Агурский (1). Эта тенденция предсказуема, так как заложена самим мар­ксизмом, который бессознательно ло­кализует «мировое зло», то есть капитализм, гео­графически, так как капитализм был достоянием нескольких высокоразвитых стран. Борьба с капитализмом стала отрицанием самого Запада  (еще раз открывается столкновение роко­вых «вос­точного» и «западного» в русской душе). Борьба против агрессивного капита­лизма превратилась в национальную борьбу. «Как только Россия осталась в ре­зультате революции одна наедине с враждебным капиталистическим миром, со­циальная борьба не могла не вы­расти в борьбу национальную, ибо социальный конфликт был немедленно локализирован. Россия противостояла западной ци­вилизации» (1).

Новый «свет с Востока», или Красный патриотизм.

Как уже было  сказано, факт того, что революция произошла именно в России, не мог не оказать влияния на большевистскую партию и идеологию, вне зависи­мости от интернационализма, который она декларировала. Прежде всего, для большинства членов партии такие цели революционной борьбы, как диктатура пролетариата, борьба с империализмом да и мировая революция связывались с гегемонией Советской России. Агурский подчеркивает, что в этом контексте та­кое отождествление не имело «сколько-нибудь выраженного нацио­нального ха­рактера» (2). Собственно национальные интересы, под которыми понимают ин­тересы от­дельного государства, заслонены более масштабной идеей мировой революции и новой эпохи в истории человечества, которая должна была от­крыться ею. Россия, страна не пролетар­ская, следовательно, «пролетарского мессианства» в марксистском смысле нельзя наблю­дать в данной тенденции, здесь мессианство иного рода—именно русское, значит, нацио­нальное. Опять давнишние русские чаяния о «свете со славянского Востока», который оза­рит западную цивилизацию и спасет ее. Своего рода, самопожертвование, подобие характерных самосожжений.

В принципе, процесс, который повлек противопоставление России всему осталь­ному миру, миру буржуазии, как страны, преследующей цель мировой револю­ции, не давал России какое-то исключительно положение «образцовой страны». Ленин выдвигал мнение о воз­можном отставании России в случае победы ком­мунизма в развитых западных странах. Но неожиданное положения Советской республики, передового государства, зовущего весь мир следовать своему при­меру, не могло не импонировать многим коммунистам. Это явление получило название «красного патриотизма».

Настроения подобного рода, как сообщает М. Агурский, появились уже накануне Октябрьской ре­волюции. На VI съезде партии, в августе 1917 года, первым вы­сказал их Сталин. «При обсу­ждении резолюции съезда Преображенский предло­жил поправку, согласно которой одним из условий взятия государственной вла­сти большевиками было наличие пролетарской рево­люции на Западе», -- пишет Агурский (1). Выступая против этой поправки, Сталин заявил, что «не исключена воз­можность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социа­лизму... Надо отки­нуть, -- сказал Сталин, -- отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь» (9). С течением времени красный пат­риотизм стихийно подвер­гается дальнейшему влиянию национальной среды, ос­новываясь на пресловутых идеях про­тивостояния России «бездушной западной цивилизации», а так же влиянии «небольшевист­ских попутчиков революции», как Агурский называет широкий спектр течений, включающий и православие (!) и литературные круги (1). К слову о православии—Агурский приводит пример некоего архиепископа Варнавы (Накропина), заявившего на допросе ВЧК, что «только большевики могут спасти Россию» (6). В среде православной церкви нашлись священники, готовые к сотрудничеству с советской власти, хотя их были единицы.

«Сила красного патриотизма состояла в том, что позволяла многим большевикам отождест­влять себя не только с партией, не только с рабочим классом, который в годы гражданской войны превратился в фикцию, но и со всем народом», -- де­лает вывод Михаил Агурский (1).

Характер революции в России  и условия, в которых она произошла, были та­ковы, что, как пишет Бердяев, «идеологически ей мог соответствовать лишь очень трансформированный марксизм и именно в сторону, противоположенную детерминизму» (2). Если экономика опреде­ляет весь социальный процесс, то неминуем вывод о том, что отсталая Россия должна была ожидать буржуазную революцию, а не пролетарскую, социалистическую. Русская революция свиде­тельствует, что далеко не все зависит от экономики. Ленинско-марксистская фи­лосо­фия противоречит экономическому детерминизму независимостью от эко­номики, возможно­стью революционной активностью вести экономический про­извол. Русский коммунизм не был классическим марксизмом, возможно, не был марксизмом вообще, если под марксизмом понимать научную теорию. Учение русских ком­мунистов впитало в себя самые различные влияния, включая эле­менты тех течений, с которыми боролось. 

«И как один умрем за это…»

Исследование всякой идеологии должно неминуемо касаться глубинных пластов социально-исторического процесса (следовательно, архаичных – в случае куль­туры, как, например, преклонение перед вождем, своего рода персонификацией определенных идей, вернее сказать, «верований», -- впрочем, это отдельный вопрос). Намек на параллель между самосожжениями эпохи церковного раскола и «самосожжения» страны в бунтарском порыве «освободить мир от оков капи­тализма», разумеется, фигурален. Однако и здесь есть нечто, заслуживающее пристального внимания.

         

Смело мы в бой пойдем

                        За власть Советов,

                        И как один умрем

                        В борьбе за это!!! 

    

Пионерская песня, слова которой приводит в своем исследовании социализма И. Р. Шафаревич, показательна. Шафаревич пишет: «В СССР нашему поколению еще хорошо помнится, как мы в пионерских колоннах шагали, и воодушевленно пели… И больше всего воодушевления, взлета, всеобщего чувства вызывало вот это «Все как один умрем!» (11). Идея гибели человечества – не смерти опреде­ленных людей, а именно конца всего человеческого рода – находит отклик в психике человека. Шафаревич пишет. Что такая идея проявляется не только в индивидуальных переживаниях отдельных личностей, но способна «объединить людей, то есть, является социальной силой» (11). Коммунистическое учение – «один из аспектов стремления человечества к самоуничтожению, к ничто, а именно – его проявление в области организации общества» (11). Для толпы, ве­роятно, конец истории видится решением проблем человечества. Такое понима­ние коммунизма (и социализма) делает понятной враждебность учения индиви­дуальности, стремление уничтожить те силы, которые поддерживают и укреп­ляют человеческую личность: религию, культуру, семью, частную собственность.


Используемая литература.

1.   Агурский, М. Идеология национал-большевизма. – Париж, 1980.

2.   Бердяев, Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. – Париж, 1955.

3.   Булгаков, С. Избр. соч. – М., 1991.

4.   Бунин И. А. Окаянные дни. – М., 1989.

5.   Верт, Н. История Советского государства. – М., 1998.

6.   Еженедельник ВЧК. №2, 1918.

7.   Из-под глыб: сборник статей. – Париж, 1974 // Шафаревич, И. Р. Социализм.

8.   Ленин, В. И. Собр. соч. в 55 томах, т. 17. – М., 1953.

9.   Сталин, И. В. Собр. соч. в 13 томах, т. 3. – М., 1950.

10. Философский словарь. – М., 1987.

11. Шафаревич, И. Р. Социализм как явление мировой истории. – Париж, 1977.

 

Оценить/Добавить комментарий
Имя
Оценка
Комментарии:
Хватит париться. На сайте FAST-REFERAT.RU вам сделают любой реферат, курсовую или дипломную. Сам пользуюсь, и вам советую!
Никита01:51:26 02 ноября 2021
.
.01:51:24 02 ноября 2021
.
.01:51:24 02 ноября 2021
.
.01:51:23 02 ноября 2021
.
.01:51:23 02 ноября 2021

Смотреть все комментарии (20)
Работы, похожие на Реферат: Идейное содержание и истоки русского коммунизма

Назад
Меню
Главная
Рефераты
Благодарности
Опрос
Станете ли вы заказывать работу за деньги, если не найдете ее в Интернете?

Да, в любом случае.
Да, но только в случае крайней необходимости.
Возможно, в зависимости от цены.
Нет, напишу его сам.
Нет, забью.



Результаты(294399)
Комментарии (4230)
Copyright © 2005 - 2024 BestReferat.ru / реклама на сайте