На острове Сааремаа надо побывать, чтобы увидеть настоящую Эстонию — такую, какой она была сотню лет назад. И такую, какой осталась бы, минуй ее катаклизмы двадцатого столетия.
От материка остров оделяет неширокий пролив — всего каких-то километров пять. Перебраться через него можно на пароме.
В холодные времена года людей и автомобилей на нем не слишком много — в основном это островные жители. А летом на палубе не протолкнуться — эстонцы любят отдыхать на Сааремаа, у многих там дачи.
Причаливает паром не к самому Сааремаа, а к маленькому островку Муху.
Первое впечатление, что это уголок первозданной природы. На самом деле, на острове полно хуторов и деревушек. Но они так органично вписываются в ландшафт, что кажутся его естественным продолжением.
Сараи с камышовыми крышами… Изгороди из валунов, поросших удивительно мягким мхом… Аккуратные домики, окруженные липами и кленами… Одним словом, деревенская идиллия.
На островах Муху и Сааремаа сохранилось на удивление много ветряных мельниц.
Попадаются ветряки основательной постройки — так называемые «голландские». Но большая часть — достаточно легкие сооружения местной конструкции.
Хозяина одной из них зовут Юри. 20 лет назад он своими руками отреставрировал — вернее, восстановил из руин — его ветряк, построен еще в середине позапрошлого столетия.
Как и большинство эстонцев, особенно деревенских, Юри почти теперь не сталкивается в жизни с русским языком. Но кое-что он еще помнит.
Юри:
— Если большое колесо крутится, если мельница работает, тогда это тоже крутится. А вот здесь четырехгранный вал. И вот это прижимается сюда пружиной. И это шататься будет так, и если ветряк быстрее крутится, тогда это… автоматически зерна вниз падают… Один профессор мне здесь говорил, что это первый автоматический регулятор, что человек выдумал.
Крупность помола регулируется вручную — с помощью клиньев, увеличивающих или уменьшающих зазор между жерновами.
При хорошем ветре за час можно намолоть целый мешок муки – полцентнера. Это семьдесят килограммов хлеба.
Вплоть до Второй мировой войной ветряные мельницы работали здесь на полную мощность. Один ветряк тогда приходился в среднем на две семьи.
Когда-то острова Муху и Сааремаа населяли эсты — предки нынешних эстонцев. С этих же островов почти тысячу лет назад датчане начали колонизацию Прибалтики.
Памятников той поры на Муху не осталось, зато их много на острове Сааремаа, который связан с Муху трехкилометровой дамбой.
Датские поселенцы строили каменные церкви, которые выполняли также роль крепостей.
Таких массивных, надежно укрепленных церквей не встретишь в континентальной Эстонии. За их мощными стенами датчане, а затем и немецкие рыцари укрывались от восстаний язычников-эстов.
Если неприятелю удавалось ворваться в церковь, осажденные прятались в тайнике. В церкви поселка Вальяла он был устроен между потолочными сводами и крышей. Со стороны фасада видно, что пространства там вполне достаточно.
На месте, где стоит Вальяльская церковь, раньше было самое большое поселение на острове Сааремаа. В 1227 году к его стенам подступил отряд датчан, но битвы не состоялось. Старейшины, хорошенько поразмыслив, приняли условия пришельцев, заплатили дань и впустили в крепость священников, чтобы окрестить народ. А через десять лет начали строить эту церковь.
Таких церквей на Сааремаа несколько десятков, и в каждой помимо привычных распятий обязательно висит на стене изображение звезды. Ей жители острова поклонялись в языческие времена.
По преданию, культ этот возник после того, как одна из звезд сорвалась с небес и упала на остров. Это, кстати не плод фантазии эстов. Место падения звезды может увидеть каждый.
Такой точной геометрии в природных ландшафтах больше, пожалуй, нигде не встретишь. И немудрено — 2500 лет назад сюда упал метеорит. При его ударе о землю образовался кратер, который и занимает теперь озеро Каали.
Среди нагромождения каменных глыб сохранились следы языческого капища. Эсты, после официального принятия христианства еще триста лет приходили сюда поклониться звезде. С каждой природной достопримечательностью на острове связана какая-нибудь легенда.
Богатырша Пирет тащила этот камень для строительства бани. Но по дороге обронила и поднять больше не смогла. Теперь сюда возят туристов.
Пирет на острове популярный персонаж. Она и ее муж Тэла, тоже, естественно, богатырь, были ужасными обжорами. Вот они довольные возвращаются с рыбалки, предвкушая вкусную, обильную трапезу.
Этот шутливый памятник установлен на морском берегу в Курессааре — единственном городе на острове Сааремаа.
В последние годы Курессааре стал весьма популярен в Скандинавии. Лет пять назад здесь построили три отеля мирового класса, и теперь остров стал у финнов со шведами излюбленным местом отдыха.
А еще Курессааре славится Епископским замком. Он прекрасно сохранился, лучше всех других в Прибалтике.
Замок был построен Ливонским орденом после того, как в 1343, в ночь на Юрьев день, восставшие эсты едва не выбили рыцарей с острова.
Существует предание, что в стене замка был замурован испанский рыцарь-монах, посланный на Сааремаа со специальной миссией самим Папой римским. А замуровали его за то, что, влюбившись в юную островитянку и забыв о монашеских обетах, он поселился с ней на отдаленном хуторе. Подручные епископа нашли его, схватили и подвергли мучительной казни. Прошло несколько столетий. Во время реконструкции замка была вскрыта комната, которая не значилась ни на одном плане. Скелет страстного идальго сидел в кресле за столом, на котором стоял кувшин лежал свиток с его приговором.
В середине XVI века епископ Курессааре продал свои земли вместе с замком Дании. Звали епископа Мюнхаузен — он приходился близким родственником известному выдумщику-барону.
В советские времена редких экскурсантов в первую очередь вели не к замку, а к дому-музею эстонского коммуниста-революционера Виктора Кингисеппа. Его имя город носил с 1952 по 1988 год.
Теперь дом-музей не не найти — по всей видимости, власти свободной Эстонии его закрыли. Так что главным памятником советской эпохи в городе остался жилой дом, совмещенный с водонапорной башней.
Жизнь на Сааремаа течет неспешно. Люди заняты обслуживанием туристов, сельским хозяйством. И, конечно, рыбным промыслом — большинство местных жителей потомственные рыбаки и мореходы.
До обретения Эстонией независимости остров Сааремаа был закрытой приграничной территорией. Возможно, поэтому его природа осталась почти нетронутой. От советской заставы теперь почти ничего не осталось. Только на крайней юго-западной оконечности острова высится одинокий маяк, из военного объекта превратившийся в символ открытости и радушия.
|
