Наука и образование как интеллектуальный потенциал экономики

Талалова Л.Н.

Степень эффективности государственного стимулирования инновационной активности зависит от правильности выбора приоритетов. Во многом это задача технологического прогнозирования и индикативного планирования. Для успешного продвижения по инновационному пути нужны механизмы и институты поддержки научно-технического прогресса. Это общие условия и развитая сфера фундаментальной науки и образования, которые образуют главный ресурс - интеллектуальный потенциал экономики (на смену экстенсивному сырьевому развитию России должен прийти приоритет интеллектуализации общества, т.е. улучшение качества жизни россиян); конкурентная среда, которая должна стимулировать субъекты рынка к внедрению новых технологий с применением механизмов перераспределения ресурсов из устаревших технологических комплексов в более совершенные.

Фундаментальная наука совершила в ХХ в. целый ряд прорывов. Сегодня она - ведущий фактор экономического роста любой страны. А доступность научной информации и возможность приобщения по электронной сети к лучшим системам образования стали в постиндустриальном обществе не менее значимыми условиями развития государства, чем доступ к топливно-энергетическим и сырьевым ресурсам. Значит, изменяются и сопряженные с наукой и образованием показатели: уровень образованности населения, технологических знаний, экономического развития государства в целом. Реальная же российская наука сегодня переживает вместе со всем обществом процесс расслоения, который проявляется и в различном состоянии разных наук, и в расслоении самих ученых, и в противостоянии научного сообщества образовательной политике (27 марта 2013 г. Нобелевский лауреат Ж. Алферов заявил, что в связи с несогласием с позицией главы Минобрнауки покидает пост председателя Общественного совета при министерстве) [1].

Помимо этого, существует и проблема интеллектуальной эмиграции. Процесс «утечки умов» приобрел в России такие масштабы, что стал угрожать существованию целых направлений отечественной науки. Вот уже 20 лет длится четвертая волна эмиграции из России, едва ли не превосходящая по масштабам прошлые волны, а данный процесс все еще не рассматривается в качестве важной составной проблемы миграционной и демографической политики государства. Отсутствует представление о размерах этих потоков, о соотношении и динамике их различных видов, включая и «утечку умов», и бизнес-эмиграцию. Не изучены причины и мотивы эмиграции, хотя очевидно, что они не могли оставаться неизменными с начала 1990-х гг. Не учитывается фактор эмиграции и при прогнозировании российских демографических перспектив [3]. Однако дело не только в количественном соотношении. Из науки ушли многие инициативные и талантливые люди, в результате чего доля “балласта” (хотя он и неизбежен) возросла в разы, т.е. это вопрос, связанный с качественными изменениями роста человеческого капитала, определяемого, в первую очередь, развитием культуры, образования, науки и техники.

В этой связи науке и образованию должна отводиться все более важная роль. Еще в начале ХХ в. американский исследователь Т. Брамельд отметил, что общество должно трансформироваться не в результате каких-либо политических действий, но на более фундаментальной основе: через осознание благодаря образованию грозящей опасности, поскольку само по себе образование может служить достаточным средством для решения мировых проблем, вместе с тем оно может стать конструктивной силой, лишь сливаясь с экономическими и социально созидательными силами культуры.

Так, лейтмотивом пленарной дискуссии, состоявшейся 18 января 2013 года в РАНХ и ГС при Президенте РФ в рамках третьего дня Гайдаровского форума-2013 и посвященной формированию механизма реализации социально-экономической политики, стало обсуждение сценариев преодоления кризиса, в частности, через высокие технологии и систему образования. Прозвучала мысль, что страна, которая сможет сформировать современную эффективную модель развития человеческого капитала, получит и преимущество в постиндустриальном мире. Ректор Академии при Президенте РФ В.А. Мау отметил, что формирование современной эффективной системы развития человеческого потенциала является актуальной проблемой для всех стран. Постиндустриальные вызовы с их демографическими проблемами привели к кризису традиционного «государства всеобщего благосостояния» и поставили перед странами задачу трансформации их социальной сферы. По мнению В.А. Мау, сейчас, когда процесс старения населения приобрел устойчивый характер, а спрос на социальные услуги возрастает, необходимо создать радикально новую модель социального государства.

Говоря о новой модели социального государства, В.А. Мау выразил убежденность в том, что поиск оптимальной модели развития человеческого капитала в минимальной мере может учитывать существующий в мире опыт. В.А. Мау назвал следующие черты, характерные для социального государства будущего:

преобразование пенсионной системы;

непрерывный характер услуги;

услуга приобретает глобальный характер; образовательные и лечебные учреждения конкурируют не с соседними школами и больницами и даже не с соответствующими заведениями в стране, а во всем мире;

услуга приобретает все более индивидуальный характер; человек будет формировать собственные образовательные траектории и механизмы поддержания здоровья, выбирая из множества предлагаемых образовательных и медицинских услуг;

возрастает роль частных расходов на развитие человеческого капитала;

все большую роль играют технологии, меняющие характер оказываемых услуг [2].

Если говорить широко об условных двух сценариях преодоления кризиса российской науки (через высокие технологии и систему образования), то мы увидим, что первый отстаивается исключительно экономистами. Его суть может быть выражена схемой, которую можно назвать «принципом поезда». Необходимо принять законы, которые бы поддержали наукоемкое производство, которое, в свою очередь, «потянет» за собой техническую науку, та создаст стимул развития естественной науки, естественная - гуманитарной, и этот «поезд» повезет Россию к «технологическому прорыву». Кстати, эта схема соответствует опыту западных постиндустриальных стран и Японии. При нашем интеллектуальном богатстве такой путь просто «обрекает» нас на успех.

Можно апеллировать к суждениям представителей других наук, но тогда понятно, что они будут высказывать сомнения в осуществимости подобной схемы. При нашей культуре труда и производства высокие технологии едва ли начнут работать. Еще один суммированный аргумент против доводов представителей экономической теории ясно звучит из уст методологов науки, отмечающих, что при наличии ряда социальных стимулов, инвариантных для всех наук, разные науки имеют разную логику развития и реагируют на разные социальные факторы: если для технической науки стимулом служит развитие производства, то для естественной науки не менее важны другие раздражители, а расцвет социальных наук вообще порождается социальными разломами, сопровождающимися падением производства. Таким образом, гуманитарные дисциплины лучше всего «чувствуют себя» во время всевозможных застоев, когда внешний социальный контекст заморожен и человек проявляет повышенный интерес к познанию самого себя.

В силу же полидетерминированности развития в России складывается ситуация, в возможность которой еще 20 лет назад (когда только естественная и техническая науки считались «настоящими») трудно было поверить. Дисциплинарные приоритеты современной российской науки сейчас прямо противоположны приоритетам науки западных стран постиндустриального общества (там на первом плане сразу веер направлений - от современных био- и компьютерных технологий до Social Design Strategy [стратегия социального проектирования]): у нас все так же популярны, как и десятилетие назад (несмотря на критику) экономика, юриспруденция, менеджмент. Эти тенденции закрепляются в вузовской практике: в росте количества студентов/ аспирантов по этим специальностям. И сколько бы ни говорили о Сколково и бизнес- инкубаторах на институциональном уровне, научно-педагогическое сообщество все равно будет усматривать в таком сценарии «технологическую утопию».

В качестве компенсации за ее недостижимость научно-педагогическим сообществом проговаривается другой сценарий возрождения российской науки - через систему образования, т.е. тот путь, по которому и идет мировое сообщество. И, несмотря на то, что за последние 10 лет число специалистов, занятых исследованиями в области высоких технологий, сократилось в разы, уровень подготовки кадров, их творческий потенциал остаются еще высокими. Вкупе с хорошо поставленной системой высшего образования Россия может рассчитывать на увеличение на внутреннем/внешнем рынках объема собственной наукоемкой продукции. Главное достижение ушедшего ХХ в. в сфере образования заключается не только в количественных и качественных изменениях, приведших к сужению разрыва в развитии этой сферы между «богатыми» и «бедными» странами, но и в более глубоком осмыслении миссии образования в обеспечении устойчивого социально-экономического развития.

Для того чтобы обеспечить соответствие отечественного высшего образования требованиям современности, необходимо переосмыслить его роль, определить заново его функции; требуется и переосмысление роли и ответственности государства и всех его институтов, общества в целом за состояние и развитие образования как источника экономического роста, повышения уровня жизни, решения не только национальных, но и глобальных проблем.

Список литературы

Алферов покинул общественный совет при Минобрнауки в знак несогласия с мнением о неэффективности РАН // http://www.interfax.ru/russia/ news.asp?id=297920,27 марта 2013.

Гайдаровский форум -2013: Итоги международной конференции «Россия и мир: вызовы интеграции» // http://www.gaidarforum.ru/ru/, 21 января 2013.

Пальников М.С. Экономические и демографические последствия эмиграции из России - 90-е годы ХХ в. - начало XXI в. (обзор) // Экономические и социальные пробле-