Эффективности естественного отбора можно было дать безупречное доказательство на многих примерах. Уже упомянутое усиление темной окраски бабочек в закопченных индустриальных областях Англии подтверждается статистическими и даже кинематографическими данными. Б. Д. Кеттлуэллу, который обстоятельно научил березовую пяденицу удалось доказать, «что темные формы в лесах, не затемненных листвой, легче становятся жертвой птиц, чем светлые экземпляры, тогда как в лесах промышленных областей отмечается обратное. Врагами являются певчий дрозд. славка и другие; они высматривают пядениц, сидящих на стволах и сучьях, в особенности тех, которые сильно выделяются на окружающем фоне.

При содействии Н. Тинбергена удалось снять кинокадры, которые показывают этот процесс в частностях». Другой пример естественного отбора, основывающийся на точных данных, приводят А. Дж. Кэн и П. М. Шеппард. Им удалось показать, что у улиток шансы на выживание зависят от отношения окраски и рисунка раковины к степени светлоты фона, причем приспособительная ценность раковины изменяется или восстанавливается в соответствии с изменением окраски окружающей среды по времени года. Таким образом, на примере березовой пяденицы удалось наглядно доказать возникновение нового вида. это стало возможным потому, что существовавшие виды данной формы были хорошо изучены в систематическом отношении.

В той сфере, где систематики не располагают хорошими сведениями о существующих видах или где виды чрезвычайно многочисленны (например, существует больше 100 000 видов рыб), легко не заметить явление небольшого числа особей, отличающихся новыми чертами. Нельзя также сомневаться в эволюционном развитии самого поведения организмов. Подобно формам тела и физиологическим процессам, , сложные инстинкты насекомых, живущих сообществами, также возникли, конечно, путем их приспосабливания как следствие изменения, отбора и изоляции. Наблюдения за птицами показывают, что и их инстинкты варьируют и так же, как и разновидности, могут стать исходным моментом процессов отбора.

По учению Дарвина, одновременно с естественным отбором в природе действует половой отбор. На основе последнего возникают новые видовые признаки, представляющие собой прямое или косвенное следствие сексуального предпочтения. Один пол оказывает предпочтение! выделяющимся особям другого. Так Дарвин объясняет появление больших развесистых рогов, трубных криков и сильных голосов, яркого оперения и импонирующего поведения в брачный период. При этом лишь может дойти до противоречий в развитии. То, что выгодно в соревновании с конкурентами того же пола (например, большие рога), может служить препятствием в борьбе за существование — при поедании корма, во время бега и так далее.

Это частный случай общей закономерности: «Всякое приспособление, которое усиливает лишь пригодность особей в борьбе против других особей того же вида, а не пригодность в борьбе с другими видами и неживой природой, вредно в том смысле, что проявляет тенденцию к сокращению общего числа особей данного вида и тем самым создаст опасность их уничтожения». Теория Дарвина предполагает существование изменчивости организмов и постоянное наследование изменений, а также накопление признаков, которым благоприятствует отбор. Однако во времена Дарвина эти процессы не были достаточно выяснены в экспериментальном смысле. Дарвинизм нуждается в расширении и углублении со стороны всесторонне обоснованной в научном отношении теории наследственности. «Наше незнание в отношении законов изменчивости глубоко, — писал Дарвин.— Ни в одном из ста случаев не в состоянии мы указать причину, почему та или другая часть организации изменилась». Изменение видов Дарвин считал постоянным процессом, никогда не совершающимся скачкообразно: «Естественный отбор действует, только пользуясь каждым слабым последовательным отклонением; он никогда не может делать внезапных скачков». Учение о наследственности достигло ныне такого уровня, при котором уже можно выдвинуть концепции, подтверждающиеся экспериментами.