Реферат: Договор дарения

Содержание.

Содержание............................................................................... 2

1. Введение................................................................................. 3

2. Понятие договора дарения................................................... 4

3. Элементы договора дарения................................................ 9

а) Имущественные права....................................................................... 10

б) Освобождение от имущественной обязанности......................... 11

в) Стороны договора дарения.............................................................. 14

г) Форма договора дарения................................................................... 17

4. Права и обязанности дарителя......................................... 19

5. Права и обязанности одаряемого...................................... 21

6. Ответственность по договору дарения........................... 23

7. Прекращение договора дарения......................................... 24

8. Вывод.................................................................................... 26

9. Используемая литература................................................. 27

1. Введение.

Многие договоры гражданского права могут выступать и в качестве возмездных, и как безвозмездные, однако лишь договоры дарения и ссуды являются безвозмездными во всех случаях. На первый взгляд, отсутствие встречного удовлетворения, т. е. безвозмездность обязатель­ства, противоречит самой природе гражданского права. Ведь имущест­венные отношения, входящие в его предмет, традиционно понимаются как имущественно - стоимостные, товарно-денежные отношения. Дей­ствие же макроэкономического закона стоимости в полной мере про­является лишь в возмездных обязательственных правоотношениях, поскольку именно здесь происходит своеобразный обмен товарами (вещами, работами, услугами). Однако и безвозмездные правоотношения, равно как и абсолютные правоотношения (к которым вообще не применимо деление на «возмездные — безвозмездные»), также могут испытывать действие закона стоимости, хотя и не столь явное. Так, правоотношения собственности не связаны напрямую с денежным обменом. Но решение вопроса о принадлежности лицам тех или иных вещей является необходимым основанием для участия этих лиц в гражданском обороте, а объем и характер принадлежащих им вещных прав во многом предопределяют содержание будущих обязательственных отношений. Главное состоит в том, что предмет не утрачивает присущие ему качества товара и тогда, когда он переходит от одного лица к другому безвоз­мездно.

Договор дарения опосредует переход имущества (вещи, права и т.п.) от одного лица к другому, причем и даритель, и одаряемый являются юридически равноправными субъектами. Таким образом, правоотно­шения, возникающие из договора дарения, вполне укладываются в рамки предмета гражданского права и адекватны методу гражданско-правового регулирования.

2. Понятие договора дарения

Договором дарения называется договор, по которому одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать определенное имущество другой стороне (одаряемому) либо ос­вобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности (ст. 572 ГК).

Дарение является одним из старейших договоров гражданского права. Его важнейшие положения, касающиеся предмета договора, ответственности дарителя, оснований отмены дарения, были в значительной степени заимствованы дорево­люционным российским правом.

Доктрина трактовала дарение как один из способов приобретения права собственности[1] , т.е. односторонний акт, а не договор. Обоснованием этого тезиса служил тот факт, что дарение, сопровождающееся передачей дара одаряемому, не порождает никакого обязательства. Иными словами, дарение (как реальная сделка) совершается и исполняется одновременно в момент передачи вещи. Сторонники противоположной точки зрения[2] исходили из того, что предметом дарения могут быть не только вещи, передава­емые в собственность, но и различные имущественные права. Кроме того, дарение может выступать и в качестве консенсуальной сделки, т. е. в форме обещания подарить что-либо в будущем. Наконец, самый серьезный довод в пользу признания дарения полноценным договором гражданского права — это необходимость получить согласие одаряемо­го на принятие дара. Все эти аргументы, предложенные Г. Ф. Шершеневичем в начале века, сохранили свою актуальность и легли в основу современного понимания договора дарения.

В советский период договор дарения конструировался как реальный, а его предметом могли выступать лишь вещи. Тем самым резко сужалась сфера применения этого договора, что, впрочем, оправдыва­лось ссылками на принципы социалистической морали.

По действующему ГК дарение может выступать в качестве как реального, так и консенсуального договора. В последнем случае договор порождает обязательство передать определенное имущество одаряемо­му в момент, не совпадающий с моментом заключения договора, т.е. в будущем. Различия между реальным и консенсуальным договорами дарения весьма велики и затрагивают практически все аспекты отношений между дарителем и одаряемым. Не случайно большинство норм главы 32 ГК регулируют либо только реальные договоры дарения, либо только обещание подарить, а количество общих норм, распространяющихся на все виды дарения, минимально. Единствен­ное, что объединяет все разновидности договора дарения,— это его безвозмездный характер.

Мотивы совершения дарения могут быть самыми различными:

желание показать свое расположение одаряемому, помочь ему, отбла­годарить за что-либо или даже инициировать ответный дар. В этом смысле безвозмездность дарения не означает его беспричинности. Однако во всех этих случаях мотив лежит за рамками самого договора дарения и никоим образом не влияет на его действительность. Если же мотив включен в содержание договора, т.е. дарение или обещание подарить формально обусловлено совершением каких-либо действий другой стороной, то это, как правило, ведет к признанию договора дарения ничтожным (абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК).

С другой стороны, желание одарить может выступать мотивом иного, нежели дарение договора. Так передача родственнику квартиры по её официальной балансовой стоимости (которая во много раз ниже реальной рыночной цены) с экономической точки зрения – щедрый подарок. Но юридически это не дарение, а купля-продажа, поскольку в обязательстве из договора присутствует встречное удовлетворение в виде покупной цены. Таким образом, основанием договора дарения является не само по себе желание одарить, а намерение передать имущество безвозмездно.

Безвозмездность [3] как главный квалифицирующий признак договора дарения не означает, что одаряемый вообще свободен от любых иму­щественных обязанностей. Так, передача дара может быть обусловлена его использованием в общеполезных целях, в том числе — по какому-либо определенному назначению (пожертвование). Исполнение такой обязанности одаряемым не является встречным предоставлением, по­скольку оно адресовано не самому дарителю, а более или менее широкому кругу третьих лиц. Возможны и другие случаи дарения имущества, обремененного правами третьих лиц, например, залогом или сервитутом. Более того, возможно заключение договора дарения, связанного с обременением передаваемого имущества в пользу самого дарителя, что, в конечном счете, приводит к возложению на одаряемого определенных обязанностей по отношению к дарителю.

Так, возможен договор, по которому даритель, отчуждая дом, выговаривает себе право постоянного пользования одной из комнат. Корреспондирующая этому праву обязанность одаряемого является встречной по отношению к обязанности дарителя осуществить дарение, она обусловлена ею. Однако исполнение этой обязанности одаряемым не охватывается «предоставлением» традиционном смысле слова. Ведь даритель в результате исполнения договора не получает ничего нового, т.е. такого, что он не имел бы до и помимо договора. Аналогичная ситуация имеет место, когда лицо дарит один из принадлежащих ему земельных участков, оставляя за собой сервитут, например, право прохода или прогона скота по подаренному участку. До совершения дарения эти правомочия уже принадлежали собственнику (не являясь собственно сервитутами, но, входя в содержание правомочия пользова­ния), поэтому одаряемый ничего «своего» дарителю не предоставляет. С известной долей условности можно было бы говорить о том, что одаряемый лишь «возвращает» дарителю часть того, что ему и так принадлежало. Точнее, эту ситуацию следует понимать таким образом, что указанные права, оставшиеся за дарителем, вообще не входили в состав дара, а значит, и не могли быть переданы обратно в качестве встречного удовлетворения.

Таким образом, договор дарения может предусматривать встречные обязательства одаряемого, что само по себе его не порочит. Лишь наличие встречного предоставления в строгом смысле слова уничтожает действительность договора дарения. Поэтому абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК нуждается в ограничительном толковании. Из этого можно сделать вывод, что договор дарения, являющийся, по общему правилу, односторонне обязывающим, в ряде случаев может выступать и как договор взаимный (но, тем не менее, безвозмездный)[4] .

В юридической литературе обосновывались и другие при­знаки договора дарения, восходящие к классическому римскому праву: бесповоротность перехода прав, бессрочность дарения, увеличение имущества одаряемого, уменьшение имущества дарителя[5] и некоторые иные. Все эти признаки, действительно, обычно присущи дарению. Но все они производны от безвозмездного харак­тера дарения, а потому не имеют самостоятельного значения.

Отграничение дарения от сходных институтов гражданского права, как правило, не представляет большого труда. Купля-продажа является явным антиподом дарения в силу своей возмездности. От договора ссуды дарение отличается тем, что вещь, являющаяся предметом дого­вора, передается в собственность, а не во временное пользование, как при ссуде. Кроме того, предметом дарения может выступать не только вещь, но и имущественное право, а также освобождение от обязанно­сти. В отличие от завещания — односторонней сделки по распоряже­нию имуществом на случай смерти — дарение является договором, т. е. двусторонней сделкой, а потому может иметь место лишь при жизни дарителя. Заем (ст. 807 ГК) и хранение вещей на товарном складе с правом хранителя распоряжаться ими (ст. 918 ГК) внешне напоминают дарение, поскольку вещи (деньги) передаются в собственность заем­щика или хранителя без какой-либо платы. Но из договора дарения обязательство либо вообще не возникает (большинство реальных дого­воров дарения), либо кредитором в этом обязательстве выступает получатель имущества (консенсуальные договоры дарения). Тогда как в договорах займа и хранения с правом распоряжения имуществом получатели имущества (заимодавец и хранитель) являются должника­ми, обязанными вернуть взамен полученных ранее вещей равное ко­личество вещей того же рода и качества.

3. Элементы договора дарения.

Гражданское законодательство совет­ского периода фактически ограничивало предмет дарения лишь веща­ми. В отличие от него действующий ГК резко расширил предмет договора дарения , включив в него вещи, имущественные права (требо­вания) в отношении дарителя или третьих лиц, а также освобождение от имущественных обязанностей перед дарителем или третьим лицом. Такое определение предмета договора уже подвергалось и, вероятно, еще долго будет подвергаться справедливой критике юристов[6] . Причина этого заключается, прежде всего, в том, что в одно множество объеди­няются такие разнородные объекты, как имущество (вещи и имущест­венные права) и действия (освобождение от обязанности). Причем предметом дарения являются не любые, а лишь некоторые юридические действия: прощение долга (если даритель освобождает одаряемого от обязанности перед самим собой), перевод долга (если даритель перево­дит на себя обязательство одаряемого перед третьим лицом), принятие на себя исполнения обязательства (если даритель исполняет обязатель­ство за одаряемого и от его имени). Все эти действия объединяет лишь то, что они направлены на обогащение одаряемого, т.е. увеличение его имущества. Но вряд ли этого достаточно для их включения в предмет дарения. Во-первых, обогащение одаряемого возможно в различных правовых формах, которые не исчерпываются лишь случаями освобож­дения его от обязанностей. Так, безвозмездная передача имущества в пользование (ссуда), несомненно, обогащает ссудополучателя, так как он сберегает сумму арендной платы. Но от этого ссуда не превращается в дарение. Во-вторых, основания и процедура прощения, перевода долга, принятия на себя исполнения настолько различны, что их объединение под крышей дарения крайне искусственно.

Предметом договора дарения могут выступать любые вещи, не изъятые из оборота, в том числе и такие специфические, как деньги и ценные бумаги. Дарение вещей, ограниченных в обороте (например, охотничьего оружия), не должно нарушать их специального право­вого режима, т. е. одаряемым может выступать лишь управомоченное на владение соответствующей вещью лицо (например, член общества охотников или охотник-промысловик, имеющий лицензию).

а) Имущественные права

являющиеся предметом дарения, могут иметь как обязательственный (права требования), так и вещный харак­тер[7] . Нужно иметь в виду, что некоторые имущественные права вообще не могут отчуждаться, например требования об алиментах или о воз­мещении вреда, причиненного жизни или здоровью (ст. 383 ГК). Другие права, например сервитуты, в силу своей природы не могут быть предметом самостоятельного отчуждения, т.е. передаваться в отрыве от обслуживаемой ими вещи. Аналогично и права, воплощенные в ценных документарных бумагах, могут быть подарены лишь вместе с самой ценной бумагой), дарение совершается путем вручения ценной предъявительской бумаги либо в форме индоссамента, если бумага является ордерной).

Дарение прав в отношении третьих лиц происходит в форме их уступки—цессии, с соблюдением норм ст. 382—390 ГК. Сложнее обстоит дело с регулированием дарения имущественных прав в отно­шении самого дарителя. Такие права, в принципе, могут либо сущест­вовать у третьих лиц до момента дарения, либо возникать у одаряемого на основе договора дарения. Однако в первом случае даритель не может уступить права, поскольку они ему не принадлежат. Во втором случае права одаряемого возникают впервые в силу самого договора дарения. Но уступить можно лишь такое право, которое ранее уже принадлежало кредитору в силу обязательства, возникшего до момента уступки (п.1 ст. 382 ГК), следовательно, дарение права в отношении самого дарителя цессией не является[8] .

Рассмотрим реальный договор дарения, по которому даритель пе­редает одаряемому право пользования какой-либо своей вещью. Этот договор заключается в момент передачи права (т. е. закрепления права за одаряемым). Но дарение имущественного права в отношении себя самого в то же время означает и принятие на себя корреспондирующих обязанностей перед одаряемым (в нашем примере это — обязанность по передаче вещи в безвозмездное пользование). Следовательно, здесь реальный договор дарения порождает обязательство, содержанием ко­торого является не передача дара (пар, т.е. право, уже передан), а выполнение каких-либо иных действий. Аналогичная картина наблю­дается и во всех других случаях дарения имущественного права в отношении самого дарителя: возникает новое обязательство, содержа­ние которого определяется характером подаренного права и может иметь мало общего с первоначальным договором дарения. Такую ситуацию вряд ли можно считать нормальной.

Большинство обязательственных прав имеет срочный характер, поэтому, выступая предметом договора дарения, они ставят под сомнение его традиционные свойства бессрочности и бесповоротности[9] .

б) Освобождение от имущественной обязанности

Как один из вариан­тов дарения, может осуществляться различными способами. Освобож­дение от обязанности перед самим дарителем называется прощением долга. Буквальное толкование ст. 415 ГК. приводит к выводу о том, что прощение долга является односторонней сделкой и обусловлено лишь соблюдением прав других лиц в отношении имущества кредитора-да­рителя. Однако такой вывод некорректен, поскольку в силу ст. 572 ГК прощение долга всегда является договором дарения и поэтому требует согласия одаряемого должника.

Типичный случай освобождения от обязанности перед третьим лицом — это перевод такой обязанности с одаряемого на дарителя, именуемый переводом долга (который подчиняется требованиям ст. 391, 392 ГК). В этом случае даритель занимает место одаряемого, вытесняя его из правоотношения с третьим лицом. Освобождение одаряемого от обязанности перед третьим лицом произойдет и в том случае, если благодаря действиям дарителя прекратится соответствую­щее обязательство. Это возможно, если даритель выполнит за одаряе­мого его обязанность, не становясь формальным должником по основному обязательству. Согласие одаряемого на совершение таких действий можно рассматривать как своеобразное перепоручение (воз­ложение) исполнения на дарителя (ст. 313 ГК). Такое же перепоручение исполнения будет иметь место и в том случае, когда даритель передает кредитору одаряемого отступное (ст. 409 ГК) и тем самым прекращает обязательство.

Предмет договора дарения должен быть формально определен путем указания на конкретную вещь, право или освобождение от конкретной обязанности. В противном случае договор, содержащий обещание подарить, считается незаключенным (абз. 2 п. 2 ст. 572 ПС). Отсутствие в законе аналогичной нормы, посвященной реальному договору дарения, объясняется тем, что его предмет неизбежно стано­вится определенным для сторон уже в момент передачи, т. е. еще при заключении договора.

Основными видами дарения являются реальный договор (непос­редственное дарение) и консенсуальный договор дарения (дарственное обещание). В качестве классификационного критерия здесь выступает момент заключения договора. Но возможна и другая классификация, в основу которой положена цель дарения. Так, различаются дарение в собственном смысле слова, т.е. действие, совершаемое в интересах одного одаряемого лица, и пожертвование — дарение, совершаемое в общих интересах неопределенного круга лиц, преследующее общепо­лезные цели (ст. 582 ГК). Обе приведенные классификации не пересе­каются между собой, поэтому пожертвование может выступать и как реальный договор, и как консенсуальный (обещание пожертвовать).

Предмет договора пожертвования уже, нежели собственно дарения. Он охватывает только вещи и права, но не включает освобождения от обязанности. Причина этого очевидна: освобождение одаряемого от обязанности всегда производится в его непосредственных интересах, а не на общее благо. Возможный перечень общеполезных целей пожер­твования чрезвычайно велик, а их достижение может вестись самыми различными путями, поэтому ГК воздерживается здесь от каких-либо перечислений. Вместо этого законодатель в раде случаев предоставляет дарителю право указать конкретное назначение, по которому будет ис­пользоваться имущество, пожертвованное на общее благо. Это допустимо, если одаряемым по договору пожертвования является юридическое лицо или гражданин (п. 3 ст. 582 ГК), и невозможно, если имущество жертвуется государству[10] . Более того, в отношении граждан указание конкретного направления использования дара не только возможно, но и абсолютно необходимо, в противном случае пожертвование превра­тится в обычное дарение. Законодатель, вероятно, исходит из того, что соблазн утаить дар от общества, использовав его на собственные нужды, у среднестатистического гражданина непреодолимо велик.

Другие особенности пожертвования обусловлены спецификой его предмета и будут освещены далее при анализе соответствующих воп­росов дарения.

Итак, мы рассмотрели предмет договора дарения, который может включать в себя вещи, имущественные права и освобождение от обязанностей. Но, быть может, в качестве предмета дарения могут выступать и другие объекты гражданских прав, например, работы, услуги? Нет, такое расширение предмета дарения не основано на законе и противоречит самой природе таких объектов. Так, предметом договора дарения может выступать вещь, изготовленная в результате работы подрядчика. Но трудно представить себе дарение самого процесса работы, изготовления вещи. Это тем более справедливо и в отношении услуг, вся полезность которых заключена в самой деятельности испол­нителя.

в) Стороны договора дарения.

Сторонами договора дарения — дарителем и одаряемым — могут быть граждане, юридические лица и государство. Право государства совершать дарения не вызывает сомнений[11] . Но в качестве одаряемого лица оно может выступать лишь в договоре пожертвования. Это вполне естественно, поскольку государство действует только в общих интере­сах, следовательно, принимать подарки в качестве частного лица, преследующего свои цели, оно не может. Но вправе ли тогда государ­ство делать подарки иначе, как в общеполезных целях? Да, так как общий интерес, преследуемый государством, может заключаться и в том, чтобы одарить частное лицо (двух, трех, тысячу и т.д.).

Серьезное влияние на возможность заключения договоров дарения гражданами оказывает объем их дееспособности. Недееспособный гражданин может заключать договоры дарения только через своего опекуна (п. 2 ст. 29 ГК). При этом от его имени можно производить дарение только обычных подарков небольшой стоимости (не дороже пяти минимальных размеров оплаты труда); право на получение им подарков через опекуна не ограничено.

Лицо, признанное ограниченно дееспособным, вправе самостоятельно совершать лишь мелкие бытовые сделки, а все остальные — только с согласия попечителя (п. 1 ст. 30 ГК). Это означает, что ограниченно дееспособный гражданин вправе самостоятельно совер­шать договор дарения только в качестве одаряемого и только в том случае, если этот договор в силу своего потребительского характера и незначительной суммы относится к мелким бытовым сделкам.

В соответствии с правилами п. 2 ст. 26 и п. 2 ст. 28 ГК малолетние и несовершеннолетние могут совершать сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, т. е. выступать в качестве одаряемых, если соответствующие договоры не требуют нотариального удостоверения или государственной регистрации[12] . Ответственность по таким договорам, заключенным малолетними, несут их законные предста­вители, а по договорам, заключенным несовершеннолетними, отве­чают они сами. Кроме этого, несовершеннолетние вправе само­стоятельно распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами (подп. 1 п. 2 ст. 26 ГК), в том числе путем их дарения. Во всех остальных случаях дарение осуществляется либо с согласия законных представителей несовершеннолетних, либо через законных представителей малолетних, действующих от их имени (в последнем случае предметом дарения может быть лишь обычный подарок не­большой стоимости).

Дарение между супругами производится на общих основаниях с учетом, разумеется, того, что предметом дарения обычно выступает имущество, принадлежащее одному из супругов лично (например, вещь на праве собственности либо доля в общей долевой собственности, если такой режим имущества установлен). Впрочем, возможно дарение и путем передачи имущественных прав, принадлежащих одному из суп­ругов в общей совместной собственности, что приведет к закреплению всего супружеского имущества за одним лицом. Дарение третьим лицам имущества, находящегося в общей совместной собственности (а это самый распространенный режим супружеского имущества), возможно по согласию всех сособственников (п. 2 ст. 576 ГК и ст. 35 СК).

Ряд запретов на получение подарков закон связывает с особенно­стями профессионального статуса одаряемых лиц, пытаясь таким об­разом бороться со злоупотреблениями работников социальной сферы и государственного управления (пп. 2 и 3 ст. 575 ГК). Статья 575 ГК может оказать влияние и на практику применения уголовного законо­дательства, в частности, на толкование понятия взятки. Ведь по смыслу этой статьи дарение чиновнику обычного подарка небольшой стоимо­сти (не дороже 5 МРОТ) во всех случаях является правомерным действием.

В отношении договоров дарения с участием юридических лиц ГК также предусматривает ряд специальных ограничений. Пункт 4

ст. 575 ПС прямо запрещает дарение между коммерческими организа­циями, за исключением обычных подарков небольшой стоимости. Значение этой нормы трудно переоценить, особенно учитывая широту предмета дарения. С одной стороны, п. 4 ст. 575 ГК направлен на защиту имущества организаций от разбазаривания (правда, эта лазейка уже давно сужена налоговым законодательством) и, значит, служит интересам кредиторов и участников (учредителей) юридических лиц. С другой стороны, эта же норма серьезно ограничивает возможности нормального ведения предпринимательства и подчас противоречит сложившимся обычаям и обыкновениям бизнеса. Так, коммерческая организация вроде бы не вправе простить долг контрагенту — коммер­ческой организации. А в случае безнадежной задолженности это может повлечь за собой целый ряд неблагоприятных экономических послед­ствий для кредитора. Запрет на безвозмездную передачу имущества сильно ударит по холдингам и финансово-промышленным группам, осложнит взаимоотношения основных юридических лиц и дочерних. Ещё более серьезным представляется противоречие между п. 4 ст. 575 ГК и п. 1 ст. 37 АПК, регулирующим вопросы отказа от иска. Ведь отказ от иска в материально-правовом смысле означает не что иное, как освобождение ответчика от обязанности перед истцом путем проще­ния его долга, т. е. дарение[13] . В общем, запрет дарения между коммер­ческими организациями чреват многими издержками, большинство из которых сейчас даже трудно предвидеть в деталях.

Другое ограничение, установленное п. 1 ст. 576 ГК, касается даре­ния вещей, принадлежащих юридическому лицу на праве хозяйствен­ного ведения или оперативного управления. Действительность такого дарения, осуществляемого унитарным предприятием либо казенным предприятием или учреждением, требует согласия собственника вещи. Это ограничение не распространяется на случаи пожертвования (п. 2 ст. 582 ГК) и на обычные подарки небольшой стоимости. Законодатель не проводит здесь каких-либо различий между указанными вещными правами, а также между движимыми и недвижимыми вещами. Возни­кающие в результате этого противоречия с частью первой ГК (в частности — п. 1 ст. 297 и ст. 298 ГК) следует разрешать в пользу п. 1 ст. 576 ГК как lex specialis .

г) Форма договора дарения

определяется его предметом, субъектным составом и ценой. В соответствии с п. 3 ст. 574 и ст. 131 ГК все договоры дарения недвижимого имущества (и реальные, и консенсуальные) дол­жны заключаться в письменной форме и подлежат обязательной госу­дарственной регистрации. Но пока закон о регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним еще не принят. Поэтому в силу прямого указания ст. 6 и 7 Федерального закона от 26 января 1996 г. «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» в отношении договора дарения недвижимости сохраняют силу ранее принятые нормы об обязательном нотариальном удостове­рении договора и применяется существующий порядок регистрации сделок с недвижимым имуществом.

Правила, определяющие форму договора дарения движимого иму­щества[14] , предусмотрены п. 2 ст. 574 ГК В письменную форму под страхом недействительности должны облекаться все консенсуальные договоры дарения (дарственные обещания), а также реальные договоры на сумму более 5 МРОТ, в которых дарителем выступает юридическое лицо.

Все прочие реальные договоры дарения могут заключаться в устной форме, в том числе и путем совершения сторонами конклюдентных действий.

Специальные требования к форме договора дарения прав по отно­шению к третьим лицам (уступка требования), а также дарения в виде освобождения от обязанности перед третьими лицами путем перевода долга установлены пп. 1 и 2 ст. 389 и п. 2 ст. 391 ГК.

4. Права и обязанности дарителя.

Реальный договор дарения, как правило, не порождает никаких обязательственных отношений. Един­ственным исключением из этого правила является обязательство, воз­никающее в результате дарения имущественного права в отношении самого дарителя. Содержание этого обязательства не специфично для дарения, поскольку оно определяется не самим фактом дарения, а характером подаренного права. Поэтому имеет смысл говорить лишь об обязательстве, возникающем из консенсуального договора дарения, основные условия которого мы и рассмотрим.

Главной обязанностью дарителя является передача дара [15] . Если предметом договора является вещь, то ее передача одаряемому может осуществляться посредством вручения, символической передачи (на­пример, вручение ключей) либо вручения правоустанавливающих документов (абз. 2 п. 1 ст. 574 ГК). Передача дара в виде имущест­венного права в отношении третьего лица обычно производится путем вручения документов, фиксирующих основания возникнове­ния этого права (например, уступка прав по ценной предъявительской бумаге). Единственным основанием возникновения права в отношении самого дарителя является договор дарения. В этом случае переход права на одаряемого обычно происходит автоматически в силу истечения согласованного сторонами срока или по наступлении согласованного отлагательного условия. Передача дара в виде осво­бождения от обязанности требует от дарителя совершения опреде­ленных действий, например получения согласия кредитора одаряемого на перевод долга или исполнения обязанности за одаря­емого (в случае возложения исполнения).

Обязанности дарителя по консенсуальному договору дарения пере­ходят к его правопреемникам, если иное не предусмотрено договором (п. 2 ст. 581 ГК). В отношении пожертвования это правило не действует (п. 6 ст. 582 ГК).

Право отказа от исполнения консенсуального договора дарения — одно из важнейших прав дарителя, закрепленное ст. 577 ГК. Даритель может воспользоваться этим правом в двух случаях:

1) если после заключения договора его имущественное, семейное положение либо состояние здоровья изменились настолько, что испол­нение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни;

2) если одаряемый совершил покушение на жизнь дарителя, члена его семьи или близкого родственника либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения[16] .

Отказ дарителя от исполнения договора дарения невозможен при­менительно к обычным подаркам небольшой стоимости (ст. 579 ГК). За этим единственным исключением отказ дарителя от исполнения договора по вышеуказанным основаниям является действием право­мерным, а потому не даст одаряемому права на возмещение убытков (п. 3 ст. 577 ГК).

5. Права и обязанности одаряемого.

Право на получение дара логически вытекает из самого предмета договора дарения. Его содержание опре­деляется содержанием соответствующей обязанности дарителя. Если предметом дарения является индивидуально-определенная вещь, то в случае неисполнения обязательства дарителем одаряемый приобретает право требовать отобрания этой вещи у дарителя (с соблюдением правил ст. 398 ГК)[17] . Если же предмет дарения — вещь, определяемая родовыми признаками, то право на получение дара может сузиться до права на возмещение убытков (п. 2 ст. 396 ГК).

Право отказа от принятия дара закреплено за одаряемым в п. 1 ст. 573 ГК. Это право может быть осуществлено в любой момент до передачи дара и даже не обусловлено наличием каких-либо уважитель­ных причин. Одаряемый вправе отказаться от дара вообще без указания мотивов (если соблюдены формальные требования, предусмотренные п. 2 ст. 573 ГК).

Отсюда можно сделать вывод о том, что принятие дара не является обязанностью одаряемого лица[18] . Но какое же значение имеет тогда согласие одаряемого на принятие дара? Договорное условие о принятии дара устанавливает не обязанность одаряемого, а, скорее всего, харак­теризует обязанность дарителя по передаче дара, которая не может быть выполнена, пока дар одаряемым не принят. В этом смысле принятие дара — обязательное условие состоявшейся передачи дара.

Права одаряемого в обычном консенсуальном договоре дарения, по общему правилу, не переходят к его правопреемникам (если иное не предусмотрено договором — п. 1 ст. 581 ГК). Напротив, в договорах пожертвования, как правило, имеет место правопреемство (п. 6 ст. 582 ГК).

Существование обязанностей на стороне одаряемого лица — явле­ние довольно редкое для обычного дарения. Практически оно ограни­чивается немногими случаями дарения, связанного с обременением передаваемого имущества в пользу самого дарителя. Но в договорах пожертвования обязанность одаряемого по использованию имущества в общеполезных целях присутствует всегда. В договоре пожертвования гражданину эта обязанность трансформируется в обязанность использо­вания дара по конкретному назначению , указанному дарителем. Анало­гичная обязанность может возлагаться и на одаряемое юридическое лицо[19] . В этом случае оно должно вести обособленный учет всех опера­ций по использованию пожертвованного имущества (абз. 2 п. 3 ст. 582 ГК), что обеспечивает возможность финансового контроля за его использованием.

Если условие о конкретном направлении использования дара в договоре пожертвования отсутствует, одаряемое юридическое лицо обязано самостоятельно определить способы использования дара в общеполезных целях, не противоречащие назначению имущества.

Установление обязанности по использованию имущества в обще­полезных целях серьезно ограничивает права одаряемого в отношении этого имущества. Так, отчуждение имущества, обремененного обязан­ностью его использования в общеполезных целях, возможно только при условии, что его приобретатель примет на себя исполнение соот­ветствующих обязанностей. Пользование таким имуществом в собст­венных интересах одаряемого возможно лишь в той мере, в какой это не препятствует его использованию в общеполезных целях.

6. Ответственность по договору дарения.

Ответственность за неиспол­нение или ненадлежащее исполнение обязательства по договору даре­ния строится на общих основаниях, урегулированных главой 25 ГК.

Однако, учитывая безвозмездный характер этого договора, закон предусмотрел из общих правил ряд изъятий, ограничивающих ответст­венность сторон договора. Так, ответственность за убытки , причинен­ные дарителю отказом одаряемого от принятия дара, ограничена возмещением реального ущерба, если к тому же соответствующий договор дарения был заключен в письменной форме (п. 3 ст. 573 ГК).

Вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу одаряемого граж­данина вследствие недостатков подаренной вещи, подлежит возмеще­нию дарителем в соответствии с нормами главы 59 ГК (т.е. ответственность здесь конструируется по вне договорной модели). Об­щие основания деликтной ответственности в данном случае конкрети­зируются указанием на то, что даритель отвечает за недостатки вещи, если они возникли до передачи вещи одаряемому, не относятся к числу явных и если даритель знал о них, но не предупредил одаряемого (ст. 580 ГК). Таким образом, ответственность строится на началах вины.

Недостатки вещи по смыслу ст. 580 ГК охватывают наряду с соб­ственно физическими недостатками (конструктивными и прочими) и юридические дефекты вещей, например, неизвестные, ранее обремене­ния вещи правами третьих лиц или ущербность титула. И хотя юриди­ческие дефекты вещи обычно не могут причинить вреда жизни или здоровью одаряемого, их негативное влияние на имущественную сферу может быть ощутимо.

Правило ст. 580 ГК целесообразно применять и к случаям, когда предметом дарения выступают имущественные права или освобожде­ние от обязанности. В этом случае единственно возможный недостаток дара может заключаться только в его юридической ущербности.

7. Прекращение договора дарения.

Реальный договор дарения обычно не порождает обязательства, выступая лишь как основание возникно­вения прав на стороне одаряемого. В отличие от него консенсуальный договор дарения в своем развитии проходит как минимум два этапа:

сначала он порождает соответствующее обязательство, а затем испол­нение этого обязательства приводит к возникновению у одаряемого вещных или иных прав в отношении дара. На первом (обязательствен­ном) этапе дарение может быть прекращено так же, как и любой другой договор гражданского права[20] , т.е. на общих основаниях , предусмотрен­ных главой 26 ГК и ст. 450, 451 ГК, а также по основаниям, свойствен­ным лишь дарению — п. 1 ст. 573 и пп. 1 и 2 ст. 577 ГК. Но после того как обязательство исполнено, прекратить его уже невозможно, по­скольку договор сыграл свою роль.

Однако в ряде случаев закон допускает отмену уже исполненного договора дарения , т. е. фактически аннулирует договор как факт, повлек­ший юридические последствия. Перечень таких оснований установлен ст. 578 и п. 5 ст. 582 ГК и является исчерпывающим.

Даритель вправе отменить или потребовать через суд отмены даре­ния (за исключением пожертвований — п. 6 ст. 582 ГК и обычных подарков небольшой стоимости — ст. 579 ГК) в следующих случаях:

1) если одаряемый совершил покушение на жизнь дарителя, кого-либо из членов его семьи или близких родственников либо умышленно причинил дарителю телесные повреждения;

2) если одаряемый обращается с подаренной вещью (представляю­щей для дарителя большую неимущественную ценность) ненадлежа­щим образом, что создает угрозу ее утраты;

3) если даритель пережил одаряемого, при условии, что такое основание отмены дарения было предусмотрено договором.

Заинтересованное лицо может требовать судебной отмены догово­ров дарения (кроме пожертвований и дарения обычных подарков небольшой стоимости), совершенных индивидуальным предпринима­телем или юридическим лицом, объявленным банкротом, в течение шести месяцев[21] , предшествовавших объявлению о банкротстве, если такое дарение производилось за счет средств, связанных с предприни­мательской деятельностью дарителя, и нарушало положения закона о несостоятельности.

Отмена пожертвования возможна по иску дарителя или его право­преемника в единственном случае, когда пожертвованное имущество используется не в соответствии с указанным дарителем назначением, а если такое назначение не определено — то не в соответствии с общеполезными целями.

В случае отмены дарения одаряемый обязан возвратить подаренную вещь, если она к моменту отмены сохранилась в натуре (п. 5 ст. 578 ГК). Аналогичным образом следует поступить и с имущественным правом, когда оно было предметом договора дарения.

Если одаряемый произвел отчуждение вещи или права с целью избежать их возврата либо преднамеренно совершил иные действия, делающие возврат невозможным (например, уничтожил дар), к нему может быть предъявлено требование о возмещении вреда по нормам главы 59 ГК[22] .

8. Вывод.

Отграничение дарения от сходных институтов гражданского права, как правило, не представляет большого труда. Купля-продажа является явным антиподом дарения в силу своей возмездности. От договора ссуды дарение отличается тем, что вещь, являющаяся предметом дого­вора, передается в собственность, а не во временное пользование, как при ссуде. Кроме того, предметом дарения может выступать не только вещь, но и имущественное право, а также освобождение от обязанно­сти. В отличие от завещания — односторонней сделки по распоряже­нию имуществом на случай смерти — дарение является договором, т. е. двусторонней сделкой, а потому может иметь место лишь при жизни дарителя. Заем (ст. 807 ГК) и хранение вещей на товарном складе с правом хранителя распоряжаться ими (ст. 918 ГК) внешне напоминают дарение, поскольку вещи (деньги) передаются в собственность заем­щика или хранителя без какой-либо платы. Но из договора дарения обязательство либо вообще не возникает (большинство реальных дого­воров дарения), либо кредитором в этом обязательстве выступает получатель имущества (консенсуальные договоры дарения). Тогда как в договорах займа и хранения с правом распоряжения имуществом получатели имущества (заимодавец и хранитель) являются должника­ми, обязанными вернуть взамен полученных ранее вещей равное ко­личество вещей того же рода и качества.

9. Используемая литература.

1. Победоносцев К. Курс гражданского права. В 3-х т. СП б., 1896.Т.3.

2. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995.

3. Шершеневич Г.Ф. Указ. Соч.

4. Римское частное право / Под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского.

5. Комментарий части второй Гражданского кодекса РФ / М.И.Брагинский, В.В. Витрянский, Е. А. Суханов, К. Б. Ярошенко. М., 1996.

6. Комментарий к ГК РФ, часта второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1996.

[1] См.: Победоносцев К. Курс гражданского права. В 3-х т. СП б., 1896.Т.3. С. 364-366. Ещё более широкий взгляд на дарение как основание возникновения любых (а не только вещных) прав представлен в работе: Русское гражданское право. Чтения Д.И. Мейера. / Под ред. А.И. Вицина. Петроград, 1915. С. 134-135.

[2] См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995. С. 336-337.

[3] Безвозмездность — отсутствие встречного удовлетворения — все же не сле­дует понимать буквально. Так, вручение мелкой монеты в качестве «платы» за подаренный нож, разумеется, нельзя рассматривать в качестве встречного удов­летворения. И дело здесь даже не в явной несоразмерности стоимости передавае­мых вещей. Такая плата — дань традиции, суеверие; ее назначение состоит лишь в том, чтобы отвести от одаряемого беду, а не в передаче дарителю некоего эквива­лента подарка. Такое предоставление — не более чем символическое действие, не имеющее никакого юридического значения.

[4] Это суждение, конечно, уязвимо, поскольку в науке гражданского права взаимные договоры традиционно считаются возмездными, что неточно. Так, без­возмездный договор поручения является взаимным, поскольку обе стороны догово­ра обладают как правами, так и обязанностями (ст. 974 и пп. 1—4 ст. 975 ГК). Таким образом, возмездный договор всегда взаимный, но не всякий взаимный договор возмезден.

[5] Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 337—338; Виндшейд Б. Указ. соч. С. 275—277; Винавер М. Из области цивилистики. СП б., 1908. С. 99—101.

[6] Впрочем, такое широкое понимание предмета дарения опирается на класси­ческую римскую правовую традицию и, следовательно, апробировано веками. См.: Римское частное право / Под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского. С. 499. Более того, по римскому праву, предметом дарения могли выступать вообще любые действия, служащие обогащению одаряемого, например освобождение его от бреме­ни содержания своего имущества или устранение ограничений его права собствен­ности. Поэтому в плане восприятия положений римского права резервы отечественного законодательства далеко еще не исчерпаны.

[7] Это суждение, на первый взгляд, противоречит формулировке абз. 1 п. 1 ст. 572 ГК, говорящей лишь о дарении прав требования. Однако из содержания пп. 2 и 3 ст. 216 ГК можно заключить, что некоторые вещные права могут отчуждаться как таковые, помимо отчуждения соответствующей вещи. Поэтому, нет никаких основа­ний препятствовать безвозмездному отчуждению таких прав, т. е. их дарению.

В последние годы отечественная цивилистика стала выделять в ряду объектов гражданских прав информацию. По своей природе информация близка к таким объектам прав, как результаты интеллектуальной (творческой) деятельности, но не идентична им. Права на информацию (на ее получение, распространение и т.п.) могут выступать предметом сделок,в том числе дарения наряду с другими имуще­ственными правами.

[8] Поэтому нельзя согласиться с утверждением М.И. Брагинского о том, что дарение права всегда сопряжено с его уступкой. См.: Комментарий части второй Гражданского кодекса РФ / М.И.Брагинский, В.В. Витрянский, Е. А. Суханов, К. Б. Ярошенко. М., 1996. С. 62.

[9] По действующему ГК вполне допустимо дарение права на определенный, даже очень короткий, срок. Это, например, имеет место, когда даритель уступает свое право в отношении третьего лица незадолго до прекращения соответствующего обязательства.

[10] Последнее суждение основано на расширительном логическом толковании абз. 1 п. 3 ст. 582 ГК. Правовое положение государства как субъекта права специ­фично тем, что оно всегда действует не в своих собственных, а в общих интересах. Значит, даритель может быть уверен в том, что любой дар в адрес государства будет использован на общее благо; иначе он просто не может быть использован. Более того, предполагается, что государство лучше других субъектов знает, в чем состоит это общее благо, и лучше других может действовать в общеполезных целях. Поэтому даритель некомпетентен, обязывать государство к определенному способу использо­вания пожертвованного имущества.

[11] В дореволюционном российском праве существовала такая разновидность дарения, как пожалование, т. е. дарение недвижимости частному лицу, совершав­шееся Государем Императором от имени государства (См.: Шершеневич Г. Ф. Указ. соч. С. 342).

В действующем законодательстве аналогичные виды дарения специально не регулируются в силу их большой редкости. Ведь одаривание лидеров иностранных государств выходит за рамки гражданского права. А внутри РФ в государственном аппарате преобладают не правовые способы передела казенного имущества.

[12] В связи с этим представляется ошибочным мнение М.Г. Масевич, полагаю­щей, что несовершеннолетние «для приобретения по договору дарения имущества ... должны получать согласие законных представителей» (см.: Комментарий к ГК РФ, часта второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1996. С. 148).

А вот в отношении малолетних право самостоятельно получать подарки выгля­дит, действительно, неразумным. Безвозмездность и выгодность дарения еще не означают отсутствия расходов и обременении, связанных с подарком. Хорошо ли, когда ребенок приносит домой подаренного ему нильского крокодила?

[13] Противоположное мнение М.Г. Масевич неубедительно (См.: Комментарий к ГК РФ, части второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1996. С. 151).

[14] Под движимым имуществом в ст. 574 ГК законодатель понимает не только вещи, но и имущественные права, а также освобождение от обязанностей (такой вывод опирается на расширительное логическое толкование абз. 1 п. 2 ст. 574 ГК). Такая трактовка движимого имущества, разумеется, некорректна, но отчасти оправ­дана соображениями законодательной техники.

[15] Передачу дара М.Г. Масевич вполне обоснованно предлагает толковать рас­ширительно. Ведь предметом дарения могут быть не только вещи, но и права, и освобождение от обязанности (см.: Комментарий к ГК РФ, части второй (постатей­ный) / Под ред. О. Н. Садикова. М., 1996. С. 149).

[16] Аналогичное основание отказа от исполнения договора в дореволюционном праве именовалось неблагодарностью одаряемого и носило более широкий характер (см.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 339—340).

[17] Жаль, что законодатель не учел такой возможности и не предотвратил ее. Указанное право одаряемого, хотя и основано на законе, но выглядит весьма ущербным с точки зрения морали.

[18] Противоположная точка зрения не находит подтверждения в ГК. Если бы принятие дара было обязанностью одаряемого, ее неисполнение давало бы дарите­лю право требовать возмещения убытков во всех случаях, а не только применитель­но к письменным договорам (п. 3 ст. 573 ГК). Одаряемого также можно было бы понудить к исполнению обязанности в натуре, заставить принять дар помимо его воли, что выглядит и вовсе абсурдно.

[19] Изменение конкретных способов использования пожертвованного имущест­ва допускается лишь с согласия жертвователя, а если он перестал существовать, — то только по решению суда (п. 4 ст. 582 ГК).

[20] Подробнее об этом см.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 339.

[21] Дореволюционное конкурсное право было гораздо суровее к недобросовест­ным банкротам: срок, за который можно было отменить сделки банкрота, был равен сроку исковой давности и составлял 10 лет.

[22] Такого же мнения придерживается М. Г. Масевич (см.: Комментарий к ГК РФ, части второй (постатейный) / Под ред. О. Н. Садикова. М.» 1996. С. 155).