Реферат: Уголовная политика РФ как вид и направление политики государства

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Ставропольский филиал

Московского государственного гуманитарного университета им. М. А. Шолохова

Кафедра Юриспруденции

Курсовая работа по дисциплине

«Уголовное право»

На тему: «Уголовная политика РФ

как вид и направление политики государства »

Выполнила: студентка 2 курса

юридического факультета

Лысенко Татьяна

Научный руководитель: старший преподаватель кафедры юриспруденции

Волкова М.В.

Ставрополь, 2009

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

Вопрос об уголовной политике современной России имеет раз­ные аспекты: методологический, политический, социологический, исторический, естественнонаучный, юридический, уголовно-правовой, криминологический. Каждый из названных аспектов имеет свои методологические основы, сущность и содержание. Основу и содержания на­стоящего исследования составляет уголовно-правовой аспект. Другие аспекты темы анализируются лишь в той мере, в какой это необходимо для раскрытия темы.

Актуальность темы исследования определяется комплексом социальных и специальных факторов экономического, политиче­ского, духовного, методологического, юридического, уголовно-правового, криминологического и иного характера.

В экономическом плане проблема уголовной политики непо­средственно связана с решением насущных экономических и со­циальных проблем России. Экономические потери от организо­ванной преступности в постсоветской России соизмеримы с ги­гантским ущербом, понесенным Советским Союзом в годы фаши­стского нашествия и составившим триллионы американских дол­ларов. Организованная преступность препятствует выходу страны из системного кризиса, основой которого является кризис россий­ской экономики, характеризующийся разрушением единого народ­нохозяйственного комплекса, сложившихся экономических связей, резким, многократным спадом производства и потребления, кар­динальным изменением социальной структуры общества, обни­щанием миллионов людей, с одной стороны, и сказочным обога­щением относительно небольшой части населения - с другой[1] .

В политическом отношении уголовная политика является со­ставной частью политики государства, её относительно самостоя­тельным видом и направлением. И как часть политики государст­ва она в силу специфики своего объекта социального управления, то есть преступности, оказывает прямое и мощное воздействие на политику государства в целом, вплоть до изменения сущности последней. Преступность, корни которой уходят глубоко в эконо­мику, политику и духовную жизнь общества, всё больше становит­ся фактором, определяющим все системообразующие элементыне только политики, но и всей общественной жизни, безопасности социальной системы, её жизнеспособности[2] .

В духовном смысле уголовная политика представляет собой интегрированное производное общественного сознания, доктринальную часть и форму господствующей идеологии. Разруши­тельные экономические и социально-политические процессы ока­зывают губительное влияние и на духовную жизнь общества, об­щественное сознание, идеологию.

Существенно изменилась юридическая база уголовной полити­ки, ее главная часть - уголовное законодательство, во многом вобравшая в себя непоследовательность мировоззренческой и методологической основ права. С одной стороны, принятый в 1996 году Уголовный кодекс РФ устранил многие противоречия Уголовного кодекса РСФСР, провозгласил, казалось бы, демокра­тические и гуманные социальные приоритеты - защиту прав и свобод личности[3] . С другой стороны, УК РФ не пошёл дальше деклараций, оставив личность один на один с захлёстывающей общество преступностью.

В науке уголовного права нет единого понимания сущности, места, структуры, направлений уголовной политики. В курсовой работе приводятся некоторые из существующих точек зрения по этим вопросам.

Объект исследования - правоотношения, характеризующие уголов­ную политику современной России как самостоятельную форму и направление её общей политики.

Предмет исследования - понятие, развитие, место, социаль­ная роль уголовной политики современной России, её стратегиче­ские целевые установки, основы механизма и магистральные направления совершенствования

Целью данного исследования является системный ана­лиз уголовной политики современной России, в особенности ее уголовно-правового направления в свете последних изменений УК РФ.

Для достижения поставленной цели мною были поставлены следующие задачи:

1) обобщить имеющиеся точки зрения на понятие, сущ­ность, место и основные функции уголовной политики современ­ной России и на этой основе дать своё понимание этих ключевых вопросов темы;

2) показать основные этапы становления и развития уголовной политики России, её преемственность и новые ха­рактерные особенности на современном этапе российской исто­рии;

3) проанализировать произошедшую гуманизацию уголовно-правового направления уголовной политики России.

Эмпирическую базу исследования составляют отечественные и зарубежные законодательно-нормативные источники, официальные статистические сборники, доклады, справочники, обзоры и данные органов МВД России, данные социологи­ческих исследований.

Структура работы включает введение, две главы, поделенные на параграфы, заключение, список использованной литературы, приложение.

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ, СОДЕРЖАНИЕ И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ.

§1. Понятие уголовной политики.

Уголовная политика является разновидностью государственной политики. Такое утверждение позволяет говорить, что понятие «государственная политика» по отношению к понятию «уголовная политика» является родовым, а, следовательно, видовому понятию – «уголовная политика» будут присущи все черты и признаки родового понятия. Это предопределяет необходимость уяснения сущности понятия «государственная политика».

Большой толковый словарь русского языка определяет политику как деятельность органов государственной власти и управления, отражающую общественный строй и экономическую структуру страны, а также деятельность общественных классов, партий и других общественных группировок, определяемая их интересами и целями[4] . Поскольку определяемым является понятие «государственная политика», деятельность общественных классов, партий, других общественных объединений будет иметь отношение к государственной политике в той мере, в которой она укладывается в рамки деятельности государственных органов. Так, например, деятельность по принятию каких-либо законопроектов политическими партиями, входящими в Государственную Думу Федерального Собрания РФ, будет образовывать деятельность, составляющую государственную политику. Деятельность иных партий, в особенности не ставящих перед собой политических целей, не будет подпадать под признаки государственной политики. Таким образом, можно утверждать, что субъектом государственной политики является государство в лице своих органов.

Сферы направления деятельности государственных органов могут быть различными: социальная, экономическая, культурная, борьба с преступностью, межгосударственное сотрудничество и т.д. В зависимости от этого выделяют и различные виды государственной политики: социальную политику, экономическую политику, политику в области культуры, уголовную политику и др.

Уголовная политика не имеет в научной литературе единого четкого определения. Так, Б.В. Здравомыслов понимает под ней совокупность взглядов, идей и представлений, господствующих в обществе на данном этапе, об основных направлениях, средствах и путях борьбы с преступностью[5] . В таком контексте уголовную политику трудно признать частью государственной политики, поскольку взгляды, идее и представления общества не всегда будут образовывать деятельность государства. Они могут ей предшествовать, например, в ходе обсуждениями и выработки учеными рекомендаций по определению основных направления уголовной политики, а могут так и остаться лишь мнением некоторой части общества. Поэтому, на мой взгляд, такое определение не совсем точно отражает суть искомого термина. Близким к мнению Б.В.Здравомыслова является и мнение О.В. Гребцова, утверждающего, что «уголовная политика современной России представляет со­бой систему политико-правовых отношений, юридических норм, идей, взглядов, реализующихся в направлениях, формах и спосо­бах деятельности её субъектов по предупреждению и устранению преступности в переходный для российского общества период»[6] . Такое определение обладает ранее указанным недостатком, кроме того, в нем не конкретизирован субъект, реализующий уголовную политику и определен объект деятельности – преступность. Ю.Е.Пермяков под уголовной политикой понимает институты уголовного права, процессуальные формы деятельности уголовной юстиции и правовые представления людей[7] .

Т.А.Лесниевски-Костарева отмечает существование в отечественной уголовно-правовой науке двух определений уголовной политики: в узком и широком смысле. В узком смысле под ней понимается одно из направлений государственной политики, в рамках которого вырабатываются основные принципы, направления и цели уголовно-правового воздействия на преступность, а также средства их достижения[8] . Широкое определение под уголовной политикой понимает направление государственной деятельности по осуществлению социально-политических, экономических мероприятий и выработке оптимальных уголовно-правовых средств в целях ликвидации преступности в стране. В соответствии с таким пониманием уголовной политики в ее содержание включается применение различных мер экономического, идеологического и культурного характера, а также мер государственного принуждения с целью воздействия на преступность[9] . Иными словами, определения уголовной политики в узком и широком смыслах отличаются друг от друга содержанием, но они сходятся в том, что ее субъектом является государство, объектом воздействия - преступность.

Э.Ф. Побегайло под уголовной политикой предлагает понимать одно из направлений социальной политики, являющееся государственной политикой в области борьбы с преступностью[10] . На наш взгляд, такое определение трудно признать точным, поскольку в нем уголовная политика сначала именуется частью социальной политики, что представляется весьма спорным, а затем как эта часть именуется государственной политикой, т.е. структурная единица называется сначала частью меньшего, а затем частью большего.

Наиболее кратким, лаконичным, содержащим указание на субъект уголовной политики и на объект воздействия, объединяющим в содержании все ее направления, на наш взгляд, является определение, данное А.И. Зубковым и В.И. Зубковой. По их мнению, под уголовной политикой следует понимать политику государства в области укрепления правопорядка и противодействия преступности во всех ее проявлениях, при этом они считают синонимами термины «уголовная политика» и «карательная политика»[11] .

Таким образом, из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в настоящее время в уголовно-правовой науке не существует единого понимания такого правового явления как уголовная политика, каждое из имеющихся определений обладает своими достоинствами и недостатками. Это можно объяснить тем, что нет законодательного определения, что в свою очередь объясняется отсутствием, к сожалению, какого-либо нормативно-правового акта, определявшего основные направления деятельности государства в этой области.

Обобщив все ранее приведенные определения, можно сказать, что уголовная политика – это составная часть политики государства в сфере борьбы с преступностью, в которой в концентрированном виде определены принципы, стратегия, основные задачи, формы и методы контроля за преступностью.

Уголовная политика проводится в интересах личности, общества и государства путем обеспечения эффективного проведения социально-экономических и политико-правовых реформ в стране, в целях совершенствования нравственного и экологического здоровья личности и общества, формирования свободного демократического гражданского общества и справедливого правового государства, защиты личности, общества и государства от преступных посягательств и возмещения вреда жертвам преступлений, устранения причин и условий, порождающих преступность и фоновые явления.

§ 2. Содержание и основные направления уголовной политики

По мнению Б.В.Здравомыслова, содержанием уголовной политики является определение как стратегических, так и тактических задач применения уголовного законодательства, а также профилактики преступлений[12] . Такое наполнение содержания уголовной политики свидетельствует об узком подходе к уголовной политике, к фактическому отождествлению уголовной политики с уголовно-правовой и криминологической политикой. Такого же мнения придерживается и В.С.Комиссаров, утверждающий, что уголовно-правовою политику следует именовать уголовной политикой, а уголовную политику – политикой борьбы с преступностью и считать при таком допущении уголовную политику составной частью политики борьбы с преступностью[13] . Возражая против такой позиции, необходимо указать, во-первых, что нет никакой необходимости в подмене привычных, устоявшихся терминов. Во-вторых, предлагаемая трактовка никоим образом не учитывает и не определяет место уголовно-процессуальной и уголовно-исполнительной политики, которое, согласно существующему в науке мнению являются частью уголовной политики[14] .

В уголовно - исполнительном аспекте государственно-политическое воздействие состоит в установлении порядка и условий исполнения и отбывания тех или иных видов наказаний, в определении количества и объема ограничений в правовом статусе осужденного.

Со второй половины минувшего ХХ века в большинстве цивилизованных стран осознается «кризис наказания», кризис уголовной политики и уголовной юстиции, кризис полицейского контроля.

«Кризис наказания» проявляется, во-первых, в том, что после Второй мировой войны во всем мире наблюдается рост преступности, несмотря на все усилия полиции и уголовной юстиции. Во-вторых, человечество перепробовало все возможные виды уголовной репрессии без видимых результатов (неэффективность общей превенции). В-третьих, как показал в 1974 г. норвежский исследователь Т. Матисен, уровень рецидива относительно стабилен для каждой конкретной страны и не снижается, что свидетельствует о неэффективности специальной превенции. В-четвертых, по мнению психологов, длительное (свыше 5-6 лет) нахождение в местах лишения свободы приводит к необратимым изменениям психики человека. Впрочем, о губительном (а отнюдь не «исправительном» и «перевоспитательном») влиянии лишения свободы на психику и нравственность заключенных известно давно.

Сфера исполнения наказаний в России до начала реформ характеризовалась исследователями как места дикого произвола, попрания человеческих прав осужденных, беспредельного подавления их достоинства и беспощадной эксплуатации их труда[15] . Ни для кого не секрет, что в таких условиях тюрьма служит школой криминальной профессионализации, а не местом исправления.

Осознание неэффективности традиционных средств контроля над преступностью, более того - негативных последствий такого распространенного вида наказания, как лишение свободы, приводит к поискам альтернативных решений как стратегического, так и тактического характера.

Во-первых, при полном отказе от смертной казни лишение свободы становится «высшей мерой наказания», применять которую надлежит лишь в крайних случаях, в основном при совершении насильственныхпреступлений и только в отношении взрослых (совершеннолетних) преступников. Так, в 1984-1987 гг. в Англии и Уэльсе, а также в Швеции из общего числа осужденных к лишению свободы приговаривалось около 20% (правда, в Англии и Уэльсе эта доля несколько увеличилась к 1996 г.), а к штрафу - почти половина осужденных. В Германии в середине 90-х годов доля приговоренных к реальному (безусловному) лишению свободы составила лишь 11,5% от общего числа осужденных, тогда как штраф - 83,4%. В Японии в течение 1978-1982 гг. к лишению свободы приговаривались лишь 3,5% осужденных, к штрафу же - свыше 95%. Это вполне продуманная политика, ибо «в результате этого не происходит стигматизация лиц, совершивших преступные деяния, как преступников. Смягчаются сложности ресоциализации преступников после их чрезмерной изоляции от общества и таким образом вносится значительный вклад в предупреждение рецидива»[16] .

Расширяется применение иных - альтернативных лишению свободы - мер наказания (ограничение свободы, в том числе с применением электронного слежения; общественные работы; «комбинированный приказ» в Англии и Уэльсе - сочетание общественных работ с пробацией).

Во-вторых, в странах Западной Европы, Австралии, Канаде, Японии преобладает краткосрочное лишение свободы. Во всяком случае - до 2-3 лет, то есть до наступления необратимых изменений психики. Так, в середине 90-х годов в Германии осуждались на срок до 6 месяцев 21% всех осужденных к лишению свободы, на срок от 6 до 12 месяцев - еще 26% (то есть всего на срок до 1 года - около половины всех приговоренных к тюремному заключению). На срок от 1 до 2 лет были приговорены 38,5% осужденных. Таким образом, в отношении 85,5% всех осужденных к лишению свободы срок наказания не превышал 2 лет, на срок же свыше 5 лет были приговорены всего 1,2%. В Японии в 1994 г. из общего числа приговоренных к лишению свободы на срок до 1 года - 17,3%, до 3 лет - 68,8%, а свыше 5 лет - 1,3%[17] .

В России в 1986 г. из общего числа осужденных к лишению свободы на срок до 1 года было 14,1% , от 1 года до 2 лет - 21,2% (всего до 2 лет - 35,3%), свыше 5 лет - 15,4%. В 1996 г. соответственно на срок до 1 года - 16,1%, от 1 года до 2 лет - 23,1% (всего до 2 лет - 39,2%), свыше 5 лет - 13,7%. Интересно, что в 1926 г. из общего числа осужденных к лишению свободы были осуждены на срок до 6 месяцев - 70,5%, всего до 1 года - 84,2%, а на срок свыше 5 лет - 1,8%[18] . Это свидетельствует о том, что в первое десятилетие советской власти она еще играла в либерализм и демократию.

В-третьих, поскольку сохранность или же деградация личности существенно зависят от условий отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях, постольку в современных цивилизованных государствах поддерживается по возможности достойный уровень существования заключенных (нормальные питание, санитарно-гигиенические и "жилищные" условия, медицинское обслуживание, возможность работать, заниматься спортом, встречаться с родственниками), устанавливается режим, не унижающий их человеческое достоинство, а также существует система пробаций (испытаний), позволяющая строго дифференцировать условия отбывания наказания в зависимости от его срока, поведения заключенного и т.п.

Направляя в тюрьмы все больше и больше людей, общество рано или поздно получает их «назад» - с «их» нравами, языком, образом жизни, впитавшими в себя «тюремную субкультуру»[19] . Но тогда с обществом происходит то, что зарубежная криминология давно окрестила «призонизацией» («отюрьмовлением»; от англ. prison - тюрьма) повседневного быта, культуры, языка. Пенитенциарные учреждения наряду с безработицей, бездомностью, незанятостью подростков и молодежи множат ряды «исключенных» (exclusive) - основной социальный резерв преступности, пьянства, наркотизма, проституции, самоубийств[20] .

Таким образом, ныне существующая система отправления наказаний нуждается в серьезной реформе. Еще в 1995г. была подготовлена «Концепция реорганизации уголовно-исполнительной системы МВД России», которая была одобрена Президентом РФ Ельциным Б.Н. 13 января 1996г. данный документ включал в себя план первоочередных организационных мероприятий, таких как:

1. создание во всех субъектах Российской Федерации учреждений, обеспечивающих исполнение наказания в виде лишения свободы в отношении основной части осужденных по месту жительства или месту совершения преступления;

2. расширение гарантированного минимума благ, предоставляемых осужденным и приведение его в соответствие с международными нормами;

3. внедрение в индивидуальную воспитательную работу методик психологической, психиатрической и социально-педагогической диагностики личности осужденных;

4. расширение прав осужденных в бытовой и производственной сферах, организации досуга, создание условий для деятельности общественных объединений [21] .

Эти положения стали основой для реформирования уголовно-исполнительной системы, за ними последовало принятие нового УИК РФ, передача учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, из Министерства внутренних дел в ведение Министерства юстиции РФ. Вступление России в Совет Европы сделало систему отправления наказаний в виде лишения свободы более открытой для общественного контроля.

За этим последовало принятие в августе 2001г. Федеральной целевой программы «Реформирования уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации на 2002-2006 годы», принятие и введение в действие нового УПК. Эти меры по данным минюста привели к уменьшению численности контингента в исправительных учреждениях на 70 тысяч, а содержащихся в СИЗО – на 135 тыс. человек; к созданию условий реализации прав осужденных на обращение с предложениями, заявлениями и жалобами в различные инстанции; к реализации права осужденных на получение основного общего профессионального образования[22] .

Однако до признания российских мест лишения свободы центрами социальной реабилитации, отличающимися слаженной работой представителей служб социальной защиты, здравоохранения, образования и других ведомств, еще далеко. Например, медицинское обеспечение осужденных в местах лишения свободы, а также обвиняемых и подозреваемых в СИЗО, оставляет желать лучшего. Большой проблемой российских мест отправления наказания в виде лишения свободы стали туберкулез и ВИЧ-инфекция: каждый десятый заключенный болен туберкулезом, 36 тыс. человек - ВИЧ инфицированы[23] .

Еще в 2002г. В.В. Путин, будучи Президентом РФ, обращаясь к Федеральному Собранию РФ с ежегодным посланием, поставил задачу сокращения тюремного населения России, справедливо указав, что одной из причин неоправданно широкого применения наказания в виде лишения свободы является то, что суды недостаточно используют иные меры воздействия, предусмотренные УК РФ.Это в полной мере отвечает Минимальным стандартным правилам ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), и Европейским правилам общинных (альтернативных) санкций и мер. При этом часть альтернативных лишению свободы мер наказания пока еще не удалось ввести в действие, не существуют пока исправительные центры и арестные дома, которые должны будут исполнять наказание в виде ограничения свободы и ареста. Развитие альтернатив тюремному заключению в настоящее время считается одним из важнейших приоритетов реформы пенитенциарной системы РФ[24] .

Развитие уголовной политики в направлении расширения применения альтернатив лишению свободы, как справедливо указывает Л. Кащеева, предопределяет укрепление системы исполнения наказаний без изоляции от общества. Повышение роли уголовно - исполнительных инспекций в деле исправления осужденных и предупреждения совершения ими новых преступлений обусловливает безотлагательную необходимость совершенствования деятельности названных учреждений, их реформирования, превращения в полноценные подразделения УИС, подобные службам пробации, существующим за рубежом[25] .

Таким образом, существующие в России проблемы в сфере отправления наказаний в виде лишения свободы в настоящее время имеют некоторые положительные результаты разрешения, однако много и нерешенных проблем. Гуманизация пенитенциарной системы сама по себе хороша, но сокращать количество тюремного населения, следует, прежде всего, с использованием социальных регуляторов, позволивших бы уменьшить уровень преступности. Кроме того, одним из путей могло бы стать активное становление и развитие восстановительного правосудия в России, поскольку это относится к уголовно-процессуальному направлению уголовной политики , перейдем к его рассмотрению.

Решению проблем перевода российского уголовного процесса на принятые в правовых государствах стандарты, являющихся частью уголовно-процессуального направления уголовной политики, служит Уголовно-процессуальный Кодекс РФ, вступивший в силу 1 июля 2002г. Новый кодекс создавался с учетом требований Конституции РФ о разделении властей, самостоятельности судов и независимости судей и ратифицированных Россией международных актов. Законодатель постарался в нем реализовать такие важные институты, как защита прав и свобод гражданина, судебный контроль за законностью и обоснованностью решений и действий органов прокуратуры, следствия и дознания на стадии уголовного преследования, т.е. на смену уголовному судопроизводству как средству борьбы с преступностью приходит уголовное судопроизводство как система гарантий прав граждан: во-первых, тех, кто преследуется; во-вторых, чьи права и законные интересы нарушены; в-третьих, тех, кто в силу закона занимается уголовным преследованием, чьи права, обязанности и ответственность должны быть четко и без двойных трактовок определены в законе[26] .

В УПК расширены полномочия суда в ходе досудебного разбирательства. Теперь, как во всем цивилизованном мире, только суд вправе принимать решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, продлении срока содержания под стражей, помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы; производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц; производстве обыска, выемки предметов или документов; наложении ареста на корреспонденцию, имущество; временном отстранении обвиняемого от должности; контроле и записи телефонных переговоров и т.д.

УПК существенно расширил права подозреваемого, обвиняемого. Жестко зафиксирован момент возникновения права на защиту для различных правовых ситуаций. Установлено, что участие защитника является обязательным по всем уголовным делам, за исключением случаев, когда подозреваемый или обвиняемый отказался от его услуг. Расширены и права самого защитника. Изменены условия определения в качестве меры пресечения заключения под стражу.

Однако, уголовно - процессуальный аспект реализации уголовной ответственности и отправления правосудия по-прежнему обладает существенным объемом карательного воздействия, как справедливо утверждают А.И. Зубков и В.И. Зубкова[27] , хотя, казалось бы, здесь оно не слишком уместно, так как виновность лица в совершении инкриминируемого ему преступления еще только устанавливается и нет вступившего в законную силу приговора. То есть кара подозреваемому, обвиняемому или подсудимому воздается как бы авансом. Но такой аванс далеко не всегда оправдывается (когда каждый четвертый привлеченный к уголовной ответственности не доходит даже до суда), поэтому объем карательного воздействия на этой стадии отправления правосудия в принципе должен быть минимальным. Но на практике, к сожалению, ситуация совершенно иная, особенно когда речь идет о содержании лица под стражей: именно в следственных изоляторах (по существу, в тюремных условиях) люди нередко томятся годами, испытывая колоссальные страдания в ожидании приговора суда.

Новый УПК РФ содержит много других ограничений карательного свойства - некоторые из них не были известны даже в годы массовых репрессий времен культа личности. Так, ч. 4 ст. 96 УПК РФ «Уведомление о задержании подозреваемого» делает исключение из общего правила об уведомлении кого-либо из близких родственников не позднее 12 часов о факте задержания: при необходимости сохранения в интересах предварительного расследования в тайне факта задержания уведомление с санкции прокурора может не производиться, за исключением случаев, когда подозреваемый является несовершеннолетним. Иначе как правовой беспредел подобную норму охарактеризовать нельзя; в ней не содержится даже указания ни на категорию преступлений (например, особо тяжкие), ни на предельный срок такого умолчания.

Новый УПК РФ, безусловно, несет в себе достаточно много положительных изменений, богат он и на законодательные просчеты. Однако в настоящее время ученой общественностью предлагается новое содержание уголовно-процессуального направления уголовной политики.

Как в рамках уголовно-исполнительного направления существует альтернатива лишению свободы, так и в рамках уголовно-процессуального направления уголовной политики предлагается альтернатива традиционному судопроизводству. Современное судопроизводство не может решить проблему сокращения преступности, кроме того, неудовлетворительными представляются такие моменты, как длительность сроков судопроизводства, значительные размеры судебных пошлин и издержек, высокая стоимость юридических услуг адвокатов и в связи с этим недоступность судебной защиты значительной части населения, низкая эффективность наказания, применяемого судом. Сегодня ряд криминологов все настойчивее говорят о «кризисе наказания» как такового, о необходимости поиска альтернатив уголовной юстиции вообще.

В конце ХХ века начинает формироваться новый взгляд на суд, судебную деятельность, судебную власть. Начинает разрабатываться и оформляться идея восстановительного или примирительного правосудия[28] .

Этот тип правосудия только начинает оформляться. Он еще не получил достаточного доктринального обоснования, не оформлен в достаточной мере на законодательном уровне. Однако в нем, по мнению Л.А.Воскобитовой, содержатся огромные потенциальные возможности для решения многих из названных проблем, с которыми пока еще не справляются самые демократические и современные формы осуществления судебной власти[29] .

Изначально система примирения начала использоваться в рамках гражданского судопроизводства, это и понятно, данная сфера в большей степени обеспечивает сферу частных интересов. Уголовное судопроизводство было и остается сферой публичных интересов, возможность реализации указанной тенденции не слишком велика. Тем не менее, в последние более чем двадцать лет стали оформляться новая концепция и социальное движение, получившее уже указанное название – «восстановительное правосудие». Сегодня за этим термином стоят разные практические модели реагирования на преступления, объединенные общей идеологией: направленностью на исцеление жертв, ресоциализацию правонарушителей и восстановление сообществ.

Во главу «угла», как указывает Л.М.Карнозова, в рассматриваемой системе правосудия ставится не наказание виновного, а примирение сторон и возмещение ущерба[30] . Центральным элементом восстановительной технологии является посредничество (mediation) как специально организуемая процедура. В своих истоках восстановительное правосудие как концепция и практика конца ХХ века, зародившиеся в Канаде и США, восходит к общинному способу урегулирования конфликтов. Как идея, главным идеологом которой в мире принято считать американца Ховарда Зера, восстановительное правосудие формировалось в жесткой оппозиции карательному правосудию.

Современное состояние общества характеризуется все нарастающей урбанизацией, разрывом социальных связей, жестким воздействием на формирование мировоззрения массовой культуры. В таких условиях государство монополизировало право на разрешение конфликтных и криминальных ситуаций. Противоположная этому направления идея восстановительного правосудия предполагает вовлечение людей в такие формы взаимодействия, которые давали бы им возможность самостоятельно находить выход из сложившихся ситуаций. В целом речь идет о переходе от стратегии «войны с преступностью» (war on crime) к стратегии «сокращения вреда» (harm reduction). Российский политик и профессор-криминолог С. Босхолов пишет: «Призывы к войне с преступностью, усилению борьбы с ней... ставят перед органами уголовной юстиции, государством и обществом несодержательную цель. Они не только дезориентируют, но и дезорганизуют их деятельность по обеспечению безопасности и правопорядка, влекут, как правило, массовые нарушения законности, прав и свободы граждан»[31] .

Выделяют следующие наиболее известные программы восстановительного правосудия:

- медиация (посредничество) жертвы и правонарушителя (известна также под названием «примирение жертвы и правонарушителя», «конференция жертвы и правонарушителя». Это самая распространенная программа восстановительного правосудия;

- круги правосудия. Данные программы основаны на традициях североамериканских индейцев и проводятся преимущественно в Канаде;

- семейные конференции. Начало семейным конференциям положено в Новой Зеландии, где эта программа законодательно закреплена и базируется на традициях коренного населения – маори.

Особенность двух последних программ состоит в систематическом привлечении на встречи представителей местных сообществ и ближайшего социального окружения[32] .

В рамках программы восстановительного правосудия организуются непосредственные встречи жертвы и правонарушителя, предполагающие добровольное участие каждой из сторон. Результатом таких встреч должно стать признание участниками несправедливости всего произошедшего, понимание правонарушителем последствий содеянного и нормализация состояния жертвы, договоренность сторон о способе исправления ситуации и участие правонарушителя в этом процессе исправления. Важным элементом встречи является обсуждение вопроса о том, как сделать так, чтобы содеянное больше не повторилось. Ход встречи и план по исправлению ситуации отражается в договоре жертвы и правонарушителя. Встречи основаны на доверительном диалоге, на первое место в нем ставятся сопереживание, сочувствие и поддержка друг друга. Непременным условием является также нейтральность ведущего.

Восстановительное правосудие не призвано отменять официальное правосудие, но придать ему за счет использования определенного способа разрешения криминальных ситуаций восстановительный характер. Его процедуры применимы не во всех случаях, а только тогда, когда есть жертва - физическое лицо и виновный, способные пойти на диалог. Во многих случаях корыстных преступлений потерпевший больше заинтересован в реальном возмещении причиненного ему ущерба, нежели в том, чтобы «посадить» виновного (и, как правило, в течение многих лет дожидаться результатов исполнения обязательств по удовлетворенному в уголовном процессе гражданскому иску). А лицо, совершившее это преступление, скорее будет готово возместить ущерб, чем «идти в тюрьму». По положительным результатам такого диалога уголовное дело либо не возбуждается, либо прекращается.

Действующее уголовное (ст. 76 УК РФ) и уголовно-процессуальное (ст. 25 УПК РФ) законодательство предусматривает в качестве основания освобождения лица от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела примирение сторон. Суду, прокурору, а также следователю или дознавателю с согласия прокурора предоставлено право на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, против которого впервые осуществляется уголовное преследование по подозрению или обвинению в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный вред.

Можно сказать, что эта норма есть прообраз модели восстановительного правосудия, но нельзя сказать, что это ее полный аналог по ряду причин. Во-первых, нормы ограничивают возможности примирения на стадии – «до осуждения». Во-вторых, прекращение уголовного дела зависит от усмотрения определенных должностных лиц, а не от желания потерпевшего и виновного.

Четкая, логичная, последовательная процедура примирения, прописанная в законе, предполагающая участие не только сотрудников правоохранительных органов (которые и сами иногда не прочь «подзаработать» на примирении), но и в обязательном порядке специально обученных независимых, доброжелательных посредников – вот какой должна быть модель российского восстановительного процесса.

Именно по этому пути должно в настоящее время развиваться уголовно-процессуальное направление уголовной политики РФ. Что это даст? Результат уже в некоторой мере известен – сокращение числа совершаемых преступлений, укрепление социальных связей, уменьшение числа «разрушенных судеб». Человек, прошедший через весь ужас им же созданной для другого человека ситуации, который он может пережить при медиации, анализе случившегося, человек, вложивший в исправление ситуации моральные и материальные силы и средства, как правило, старается больше не совершать преступных деяний. Жертва с помощью психологов пережив собственные проблемы, не живет дальше с чувством обиды на людей и прежде всего на государство и власти, которые не только не защитили ее, но и ничего не сделали для скорейшего получения возмещения своим страданиям.

Прежде всего, российским законодателям следует разработать законопроект о создании модели восстановительной юстиции, дополнить этими нормами УПК РФ. Кроме того, необходимо создать специальную социально ориентированную службу посредников-медиаторов, обладающих знаниями психологии и юриспруденции. Думается, что сильно пропагандировать новые методы отправления правосудия не придется, они найдут свою поддержку в обществе. Таким образом, уголовно-процессуальное направление уголовной политики будет насыщено социальной компонентой и гораздо быстрее принесет положительные результаты, которые и являются смыслом всей уголовной политики – сокращение преступности.

Еще одной тенденцией развития уголовно-процессуального направления уголовной политики можно назвать возрождение в России (именно возрождение того, что существовало до революции) ювенальной юстиции. Кратко можно сказать, что ювенальная юстиция – это часть общей системы правосудия. Основным звеном ювенальной юстиции является суд по делам несовершеннолетних. Ювенальная юстиция действует на основе таких принципов как:

1. преимущественно охранительная направленность (повышенная судебная защита для всех несовершеннолетних, оказавшихся в орбите правосудия, независимо от их процессуального положения);

2. социальная насыщенность (широкое использование в судебном процессе по делам несовершеннолетних неюридических специальных знаний, с акцентом на изучение социальных условий жизни несовершеннолетних, представших перед судом, социально-психологических признаков жизни, специальные требования к кандидатуре судьи);

3. максимальная индивидуализация судебного процесса (неформальный характер судебной процедуры, отсутствие гособвинителя в процессе, участие родителей или законных представителей только по желанию самого несовершеннолетнего и т.д.)[33] .

Криминологическое направление уголовной политики изучение причин преступности с учетом современного состояния экономических, социальных, политических отношений, нравственного состояния общества выработка мероприятий криминологической направленности по их устранению либо же сведению к минимальному негативному влиянию. В настоящее время весьма актуальными становятся исследования виктимологического («виктима» с латыни - жертва) характера, предполагающие определение и максимальное устранение роли потерпевшего в механизме преступного поведения.

Безусловно, что центральное место в криминологическом направлении уголовной политики занимает разработка и реализация программы или системы по предупреждению преступности. Предупреждение преступности - многоуровневая система мер и осуществляющих их субъектов, направленная на: а) выявление и устранение либо ослабление и нейтрализацию причин преступности, отдельных ее видов, а также способствующих им условий; б) выявление и устранение ситуаций на определенных территориях или в определенной среде, непосредственно мотивирующих или провоцирующих совершение преступлений; в) выявление в структуре населения групп повышенного криминального риска и снижение этого риска; г) выявление лиц, поведение которых указывает на реальную возможность совершения преступлений, и оказание на них сдерживающего или корректирующего воздействия, а в случае необходимости - и на их ближайшее окружение.

Нормативным обеспечением криминологического направления уголовной политики и его центрального ядра - криминологической профилактики (или предупреждения)[34] преступности, по мнению С.И. Герасимова, являются нормы Конституции РФ, уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного, административного, гражданского, семейного, земельного, финансового, трудового законодательства[35] . Кроме того, конечно же, существуют и специальные нормы, имеющие своим предметом регулирование профилактической деятельности. Среди можно особо выделить такие правовые акты, как ФЗ от 25.07.1998 № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом»[36] , ФЗ от 24.06.1999 «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»[37] , ФЗ 26.04.2004 №26-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности и дополняющих ее протокола против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху и протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми и наказании за нее»[38] ; Указ Президента от 10.01.2000 № 24 «Об утверждении концепции национальной безопасности»[39] и ряд др.

Б.В.Здравомыслов выделяет две основные тенденции уголовной политики на современном этапе. Одна из них состоит в последовательной, решительной и бескомпромиссной борьбе с наиболее тяжкими преступлениями, с организованной и профессиональной преступностью, в применении самых суровых мер наказания к лицам, совершившим опасные преступления, к особо опасным рецидивистам[40] , к организаторам, руководителям и активным участникам преступных организованных формирований, мафиозных структур, к лицам, возглавляющим преступные группировки, занимающимся рэкетом, наркобизнесом, захватом заложников, заказными убийствами. Другая тенденция, в которой реализуется принцип гуманизма российского уголовного права, заключается в сужении сферы уголовной регуляции в отношении лиц, совершивших преступления, не представляющие повышенной опасности, в широком применении наказаний, не связанных с изоляцией от общества (обязательные работы, исправительные работы, условное осуждение, отсрочки приговора и исполнения наказания, освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием или примирением сторон либо в связи с изменением обстановки, условно-досрочное освобождение от наказания, применение принудительных мер воспитательного характера и т.д.). Разумное сочетание обеих тенденций обеспечит действенную и законную борьбу с преступностью[41] .

Безусловно, что различные исторические этапы развития российского (советского) общества «ставили во главу угла» те или иные приоритеты или тенденции уголовно-правовой политики. Так, для отечественного уголовного права советского периода (вплоть до 90-х годов ХХ в.) были характерны следующие основные направления: приоритет интересов государства перед интересами личности, репрессивность, а также стремление решить социальные проблемы методами уголовного права. В случае необходимости дать характеристику уголовно-правовой политике того периода времени в одном слове, можно ее назвать репрессивной.

В условиях дестабилизации социально - политической обстановки, роста социальной напряженности, межэтнических конфликтов, неясности и противоречивости целей развития общества уголовно - правовая политика становится непоследовательной и противоречивой. Это, естественно, не могло не отразиться на уголовном законодательстве, принятом в 1992 - 1995 гг. В частности, оно не обеспечило своевременную уголовно - правовую защиту проведения экономической реформы. Такое отставание имело определенную политическую базу, поскольку ряд политических деятелей, стоявших у власти в те годы, открыто высказывались «за допустимость в условиях перехода к рынку наживы любым способом».

Изменение политической ситуации в 90-х г. ХХ века привело к необходимости изменений всех сфер жизнедеятельности общества, в том числе и уголовно-правовой политики. Произошедший в этот период времени всплеск преступности выступил в качестве катализатора, можно сказать подстегивал законодателей разрабатывать и принимать новый УК. Современная уголовно-правовая политика уже не ставит перед собой утопического лозунга искоренить преступность. Его несостоятельность понятна всем, и никакая экономическая формация не способна этого сделать. В настоящее время в России, как и в ряде экономически развитых стран, основным смыслом воздействия на преступность стало стремление ее минимизировать. Предупреждение и сдерживание преступности, поддержание социального мира могут рассматриваться как цели современной уголовной политики в целом, и, конечно же, ее направления – уголовно-правовой политики. Хотя это же направление можно назвать и направление криминологическим, поскольку предупреждение и сдерживание преступности есть предмет изучения такой науки как криминология.

В начале 90-х годов, когда требовались практические рекомендации по разработке нового уголовного законодательства, была сформулирована Концепция уголовного законодательства[42] . В Концепции названы задачи и принципы реформы уголовного законодательства, четко обозначены приоритеты уголовно-правовой политики, под которыми обычно понимаются определяющие направления, предпочтения в деятельности государственной власти, выстроенные в соответствии с ее представлениями об иерархии социальных ценностей, подлежащие защите в первую очередь. В частности, в Концепции констатировалось, что уголовное право должно быть основано на новых идеологических принципах, и в первую очередь на признании приоритета общечеловеческих ценностей по отношению к групповым, в том числе классовым, ценностям; что уголовное законодательство должно быть приведено в соответствие с криминологической реальностью в стране путем восполнения пробелов и исключения избыточных норм. Особо подчеркивалось в Концепции необходимость обеспечить строгую дифференциацию уголовной ответственности и наказания[43] .

При принятии УК РФ в 1996г. перед его разработчиками стояли серьезные задачи: необходимо было переориентировать стратегию уголовно-правовой политики с учетом новых политических условий, как назвала их Н.Ф. Кузнецова, - десоветизации[44] и новых экономических условий – перехода к рынку. Необходимо было усилить контроль за новым классом – предпринимателями, быть готовым правовыми средствами противостоять неизбежному росту коррупции, проституции, наркотизму, преступности бедняков, которые ранее были выражены слабо[45] . Помимо этого законодатель должен был оформить основные уголовно-правовые институты, чтобы уголовная политика не носила репрессивного характера. Отказ от репрессивной уголовной политики и выбор гуманистической модели уголовной политики в тот период времени, по утверждению ученых, означал обретение новой духовной ситуации, в которой человек не принуждается государством к ненависти, свойственной внесудебному террору и репрессивной политике[46] .

Стратегию уголовно-правовой политики во многом определяют и социальные факторы. Успешное осуществление цели и задач, принципов и приоритетных направлений уголовно - правовой политики предполагает всесторонний учет комплекса социальных факторов, определяющих стратегию ее развития. Основными из них являются: социально - политические и социально - нравственные ценности; уровень общественного правосознания и правовой культуры населения; состояние и динамика преступности. Определенное влияние на нее оказывают международные акты о борьбе с преступностью и ее предупреждении, а также деятельность международных организаций.

Наконец, как справедливо указывает И.В.Шмаров, нельзя не учитывать воздействие доктринальных положений различных отраслей общественных наук, прежде всего уголовного и уголовно - исполнительного права и криминологии. Указанные факторы должны влиять на формирование стратегии уголовно - правовой политики взаимосвязанно, что будет препятствовать приоритетности какого-либо одного из них[47] .

Стратегия уголовно - правовой политики во многом зависит от уровня нравственного и правового сознания населения, от реальной политики государства в указанной сфере. Государство может декларировать, даже законодательно закреплять высокие нравственные и правовые принципы, но если оно в своей практической деятельности не реализует провозглашенные им социальные ценности, то это создает своеобразный духовный, нравственный вакуум, неизбежно заполняемый аморальными антисоциальными установками, правовым нигилизмом.

Уголовно - правовая политика, основные направления ее реализации должны соответствовать экономическим возможностям общества. В условиях экономического кризиса и социальной напряженности закреплять в уголовном законе материально - затратные формы означает, что они заведомо будут обречены на неудачу.

С учетом дальнейшей интеграции России в мировое и европейское сообщество особое значение в формировании уголовно - правовой политики приобретает обеспечение соответствия национального уголовного законодательства международно-правовым актам, прежде всего Всеобщей декларации прав человека (1948), Международного пакта о гражданских и политических правах (1966), Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (1984). Эти акты подлежат обязательному учету в уголовном законодательстве. Здесь, кстати, надо иметь в виду, что многие иные акты носят рекомендательный характер, поэтому их реализация возможна лишь при наличии необходимых экономических и социальных возможностей. К сожалению, в уголовном законодательстве, в отличие от уголовно - исполнительного (ст. 3 УИК), это важнейшее положение не нашло достаточно развернутого закрепления. В ст. 1 УК РФ содержится весьма общая декларативная норма о том, что Уголовный кодекс основывается на общепризнанных принципах и нормах международного права. Общепризнанные принципы и нормы международного права имеют для уголовного законодательства России весьма важное значение, они призваны прежде всего обеспечивать сотрудничество государств в борьбе с преступностью. Хотя уголовная преступность не представляет фатальной угрозы безопасности государств и миру в целом, тем не менее, для каждой из них она - огромное зло. Противостоять росту международного терроризма, транснациональным преступным корпорациям, наркомафии государства могут только сообща. Поэтому сотрудничество государств в борьбе с преступностью давно приобрело характер непреложного императива. Это подтверждается большим количеством заключенных государствами двусторонних и многосторонних договоров по борьбе с преступностью, общее число которых сегодня уже не поддается подсчетам, и на которые в обязательном порядке должны учитываться при создании внутреннего уголовного законодательства[48] . Поэтому необходимо более взвешенно учитывать декларации и рекомендации. Целесообразно делать это без поспешности, неоправданного забегания вперед, учитывать состояние экономики, национальные традиции, особенности основных положений российского уголовного законодательства, сформировавшегося еще в середине XIX века, уровень правосознания и правовой культуры населения, специфику переходного периода.

Нельзя игнорировать и такой важный фактор, влияющий на формирование и развитие уголовно - правовой политики, как состояние правовой науки, прежде всего ее отраслей, изучающих преступность и разрабатывающих меры борьбы с нею. Особая роль, несомненно, принадлежит науке уголовного права, формирующей цели, задачи, принципы, основные формы и направления развития уголовно - правовой политики и уголовного законодательства. Она влияет на формирование уголовно - правовой политики и уголовного законодательства как непосредственно, так и опосредованно. Это отчетливо проявилось в конструкции новых институтов и норм Уголовного кодекса: действии уголовного закона во времени, нормах, определяющих виды множественности преступлений, видах наказаний и системы их построения, структуре Особенной его части, формулировках многих составов преступлений.

Все выше указанное об основных характеризующих моментах уголовной политики позволяет утверждать, что современная уголовная политика РФ является закономерно-историческим, самостоятельным видом и этапом общей политики государства, синтезирующей в себе как традиции, так и противо­речия дореволюционной, советской уголовной политики, а также общие и особенные черты уголовной политики ведущих европей­ских государств. В настоящее время после восьмилетнего действия нового УК РФ, нет смысла очень подробно анализировать, какие именно положения были изменены, какие исключены, а какие введены. После изменений и дополнений УК РФ в декабре 2003г., его положения претерпели серьезные модификации. При этом формирование приоритетов уголовно-правовой политики, которое произошло, можно отнести частично к рефлексивному типу, а частично к нормативному типу [49] .

ГЛАВА 2. УГОЛОВНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО КАК ПРАВОВАЯ ОСНОВА УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ

§1. Гуманизация российского уголовного законодательства

Уголовное законодательство России, как это гласит ст.1 УК, состоит только из Уголовного Кодекса Российской Федерации. Следовательно, анализируя уголовное законодательство, мы будем говорить только лишь об УК РФ.

Определение принципов уголовно-правового воздействия на преступность. Задачи уголовного права уголовное законодательство способно выполнить лишь при строгом соблюдении правовых принципов. Уголовно-правовые принципы - это основополагающие исходные предписания, обязательные для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью. Предыдущие УК не определяли принципы уголовного законодательства, впервые принципы уголовного законодательства были сформулированы в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991г. Статья 2 Основ называла восемь принципов: законности, равенства граждан перед законом, неотвратимости ответственности, личной и виновной ответственности, справедливости, демократизма и гуманизма. УК РФ число принципов уголовного законодательства сократилось до пяти: законность, равенство граждан перед законом, принципы вины, справедливости и гуманизма.

Принцип неотвратимости, предполагающий, что лицо, совершившее преступление, подлежит наказанию или иным мерам воздействия, предусмотренным УК, а также, что освобождение от уголовной ответственности и наказания возможно только при наличии оснований и условий, предусмотренных законом, не был разработчиками УК РФ включен в его текст. Они посчитали, что этот принцип охватывается принципами законности и равенства, а, кроме того, носит больше процессуальный, нежели уголовно-правовой характер[50] . Принцип демократизма не включен в УК РФ по той причине, что участие общественности в отправлении правосудия в настоящее время практически исключено, ликвидирован институт народных заседателей, ликвидированы товарищеские суды, передача на поруки.

Весьма сложным и противоречивым является принцип равенства граждан перед законом. Во-первых, название этого принципа, данное в заголовке ст. 4 УК РФ, не соответствует его содержанию, раскрываемому в тексте этой статьи. Заголовок провозглашает равенство всех граждан перед законом без каких-либо оговорок, а в тексте самой статьи говорится только лишь о гражданах, совершивших преступление. Однако в сферу действия уголовного права попадают не только те, кто совершил преступление, но также и те граждане, которые явились потерпевшими от преступления. О них уголовный закон умалчивает. Во-вторых, даже равенство лиц, совершивших преступление, является фикцией. Этот принцип не имеет подлинного механизма реализации. Если раньше этот принцип был обязательным для всех отраслей законодательства криминального цикла (ст. 4 УК РФ, ст. 8 УИК РФ и ст. 14 УПК РСФСР), то теперь новый УПК РФ его не содержит. И это понятно: если в отношении рядовых граждан можно даже не сообщать о факте задержания родственникам, то в отношении отдельных категорий лиц - привилегированной части нашего общества (депутатского и судейского корпусов, высших чиновников Счетной палаты, Уполномоченного по правам человека, бывших президентов и кандидатов в президенты и ряда других) - УПК РФ в разделе XVII предусматривает особенности производства по уголовным делам. Эти особенности в ряде случаев таковы, что фактически не позволят привлечь к уголовной ответственности коррумпированных лиц (особенно из депутатского и судейского сообществ). По крайней мере, следует констатировать, что налицо нарушение ст. 19 Конституции РФ, устанавливающей, что «все равны перед законом и судом. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от... должностного положения...». Депутатская неприкосновенность имеет своей целью оградить народных избранников от разного рода незаконных давлений, а отнюдь не для того, чтобы они приобретали иммунитет от уголовной ответственности. Все это приводит к тому, что на практике с преступностью этих групп сделать ничего не возможно, а в науке придумываются новые термины, в структуре преступности выделен новый показатель – «элитно-властная преступность»[51] .

Еще одним моментом, свидетельствующим отход от принципа равенства всех граждан, является сложившаяся ситуация при криминализации преступлений против собственности. Конституция РФ предписывает равную охрану всех форм собственности. Исходя из этого, права и обязанности всех собственников должны быть равными. Однако в ст. 158 УК РФ при характеристике размера причиняемого ущерба в отношении имущества физических лиц используются такие квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки как причинение кражей значительного ущерба, в крупном размере, особо крупном размере. А вот юридическому лицу, по непонятным мотивациям законодателя, не может быть кражей причинен значительный ущерб. Полагаем, что это нарушает указанное конституционное положение. Реформирование уголовного законодательства в 2003г., к сожалению, не устранило этого недочета.

В настоящее время наибольший интерес представляет закрепленный в ст. 7 УК РФ принцип гуманизма уголовного законодательства. Энциклопедические словари приводят широкое значение термина "гуманность": человечность, человеколюбие, уважение к людям, их человеческому достоинству[52] . На протяжении веков гуманность в принципе была чужда целям уголовной юстиции - карать виновных. Это само по себе исключало проявление к ним человеколюбия, уважение их человеческого достоинства. Да и сейчас, когда идеи гуманизма оформились в одноименный принцип уголовной политики многих государств, их органы уголовного преследования оказались в весьма противоречивой ситуации: с одной стороны, им надлежит обеспечивать защиту всех членов общества от преступных посягательств отдельных членов того же общества, применять к последним справедливые меры наказания. С другой стороны, и к ним они должны применять тот же принцип гуманности. Несмотря на кажущуюся ненужность упоминания в сфере борьбы с преступностью требования гуманного отношения к виновным, принцип гуманности закреплен в современном уголовном законодательстве многих стран как полное отрицание применения неоправданно жестоких и мучительных их наказаний. Гуманность проявляется прежде всего в наличии в уголовных законах стран нескольких санкций за одно и то же деяние, что дает возможность избрать в каждом конкретном случае меру наказания, необходимую и достаточную, и в то же время наименьшую из тех, которые в данном случае допустимы. Когда новым законом, принятым после совершения преступления, за такое деяние устанавливается более мягкое наказание, действие этого закона распространяется и на данного преступника, если он еще не был осужден. Далее, в странах существует широкая практика смягчения наказания и даже освобождения от него несовершеннолетних (при определенных обстоятельствах), престарелых людей, беременных женщин, неизлечимо заболевших осужденных. Широко применяется амнистия, помилование, меняется отношение к смертной казни, которая уже отменена примерно в половине стран мира.

Исходя из положений закона, гуманизм имеет две стороны. Одна из них вытекает из ч.1 ст. 7 УК РФ и обращена к потерпевшему от преступления, подразумевает всестороннюю охрану человека, гражданина, его жизни, здоровья и прав от преступных посягательств. Реализация этого принципа происходит как в нормах Общей части УК РФ, так и Особенной. В числе первых из них можно назвать нормы, определяющие обстоятельства, исключающие преступность деяний (глава 8 УК РФ). Эти нормы закрепляют право граждан самим защищать собственные интересы и интересы других лиц. К ним относятся нормы о необходимой обороне, причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения.

Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния выражается: во-первых, в исключении уголовной ответственности при правомерности этих деяний; во-вторых, в смягчении наказания за преступление, совершаемое изначально как деяние, преступность которого исключается, но не ставшее им вследствие нарушения условий правомерности того или иного обстоятельства, исключающего преступность деяния (за исключением ч.1 ст. 40 УК); в-третьих, в уголовной ответственности за преступное превышение пределов причинения вреда (только при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, и крайней необходимости)[53] .

За годы действия УК РФ реформированию (дважды) подверглась лишь одна норма из этой главы, а именно ст. 37 «Необходимая оборона». В первый раз серьезной реформе норма подверглась в 2002г. Были введены новые характеристики общественного опасного посягательства и при этом необходимой обороной признавалось всякое причинение вреда посягающему лицу, при защите определенных законом благ, если посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни оброняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. В том случае, если посягательство не было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, защита будет правомерной при соблюдении условия непревышения пределов необходимой обороны. Таким образом, впервые на законодательном уровне была установлена возможность для защищающегося действовать без соизмерения сил и средств при определенной характеристике посягательства. Привлечь лицо к уголовной ответственности за умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства, т.е. за превышение пределов необходимой обороны, возможно только лишь в том случае, если посягательство имело неопасный для жизни обороняющегося или другого лица характер.

В 2003г. Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 08.12.2003г. № 162-ФЗ в ст. 37 УК РФ была введена ч.2.1. Она еще в большей степени расширила пределы реализации права на необходимую оборону. Если предыдущая редакция статьи обязывала обороняющегося в любых условиях, в любых обстоятельствах, при внезапности нападения оценивать его характер и степень, соизмерять с ними свои действия, то теперь, если обороняющийся вследствие неожиданности посягательства не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения, он может совершать в отношении нападающего любые действия. Такие действия не будут являться превышением пределов необходимой обороны, и, соответственно, не будут влечь за собой никаких последствий в виде привлечения лица к уголовной ответственности. Однако последнее утверждение в законе не содержится, а лишь выводится из него путем логического толкования. Такую ситуацию нельзя признать справедливой. Как правильно указывает С.Пархоменко, уголовный закон является в этой части пробельным, за исключением ч.2 ст. 42 УК РФ, законодатель ни в одной из статей, определяющих обстоятельства, исключающие преступность деяния, не указывает на правовые последствия их наличия в действиях лица. Оговаривая их непреступность, никакой ссылки на не возможность привлекать к уголовной ответственности в этом случае, закон не делает. Нет такого основания для отказа в возбуждении уголовного дела в силу наличия в действиях лица данных об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, и в уголовно-процессуальном законодательстве[54] . На наш взгляд, такая ситуация может быть разрешена путем введения общей для всех статей главы 8 УК РФ нормы, определившей последствия в виде непривлечения к уголовной ответственности при соблюдении лицом пределов, установленных законом для обстоятельств, исключающих преступность деяния.

По прежнему в уголовном законодательстве норма об ответственности за убийство при превышении пределов необходимой обороны и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, что само по себе, как справедливо указывает С.И.Никулин, не является безнравственным[55] .

Другой аспект гуманизма основывается на ч.2 ст. 7 УК РФ и посвящен субъекту. Исходя из этого положения суды должны назначать наказания или освобождать от наказания на основе требования экономии репрессии, когда наказание избирается по правилу, минимально достаточному для исправления данного правонарушителя. Ч.2 ст. 7 УК четко устанавливает, что наказание и иные меры уголовно-правового характера не имеют целью причинения физических страданий или унижение человеческого достоинства. По мнению Н.Ф.Кузнецовой, реализации этой нормы способствуют многие институты Общей части уголовного права, в частности, институт освобождения от уголовной ответственности и наказания, сокращение применения смертной казни, установление самостоятельного раздела УК об уголовной ответственности несовершеннолетних[56] . К этому можно добавить, что для реализации этого принципа важно и наличие в УК РФ видов наказания, альтернативных лишению свободы. Кроме того, многие нововведения Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 08.12.2003г. также направлены на гуманизацию норм уголовного права, касающихся применении репрессии к лицам, совершившим преступления.

Институт освобождения от уголовной ответственности также претерпел некоторые изменения. Часть из них и преследовали цель гуманизации законодательства в отношении лиц, совершивших преступление. Так, в ст. 75 и 76 УК РФ были внесены дополнения, установившие возможность освобождения от уголовной ответственности лица в связи с деятельным раскаянием и примирением с потерпевшим при совершении впервые не только преступления небольшой тяжести, но и преступления средней тяжести. Подобные моменты были определены в УПК РФ еще в 2002г. в ст. 25 и 27. Дополнение УК можно назвать лишь приведением к единому «знаменателю» уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Безусловно, что такие дополнения следует признать еще одним шагом к формированию восстановительного правосудия, о котором говорилось ранее.

Анализируемый институт подвергся еще одному изменению – была исключена ст. 77 УК РФ, устанавливавшая такое основание освобождения от уголовной ответственности как изменение обстановки. Пояснительная записка не содержит в себе каких бы то ни было объяснений по поводу исключения данной нормы. Полагаем, что достоинства или недостатки такого решения законодателя можно будет оценить лишь спустя некоторое время действия новой редакции УК РФ.

Перейдя к анализу уголовно-правовых наказаний как части системы воздействия на преступность, мы также можем отметить внесение определенных изменений как в виды наказания, так и в порядок назначения наказаний. Во-первых, из числа наказаний, которые суд может назначать лицу, совершившему преступление, исключена конфискация как вид наказания. Для того, что бы оценить правильность этого шага, следует выяснить проблемы применения этого вида наказания в момент его существования. Наличие в нормах особенной части УК РФ такого дополнительного вида наказания как конфискация имущества иногда приводило к коллизии между нормами Особенной и Общей части УК РФ. Так, в качестве примера можно привести положения ч.2 ст. 52 и ч.3 ст. 146 УК. За деяние, предусмотренное ч.3 ст. 146 , установлено было наказание в виде лишения свободы на срок от двух до пяти лет с альтернативной конфискацией имущества. В соответствии с ч. 3 ст. 15 УК указанное деяние относится к деяниям средней тяжести. Однако ч.2 ст. 52 УК предусматривала назначение конфискации имущества только за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений. Такую коллизию в науке уголовного права объясняли желанием законодателя усилить репрессию за преступления, совершенные из корыстных побуждений. При этом, такая позиция оценивалась как нарушение принципа законности и справедливости назначаемого наказания, не способствовавшее эффективному решению задач уголовной политики[57] .

Законодатель в 2003 г. вовсе исключил конфискацию из видов наказания, объяснив это следующим образом: «С учетом весьма низкой эффективности такого вида наказания, как конфискация имущества, предлагается исключить его из УК РФ, заменив штрафом в качестве дополнительного вида наказания. При этом следует иметь в виду, что имущество, нажитое преступным путем, подлежит конфискации в порядке, предусмотренном статьей 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»[58] .

Как и всякое обновление законодательства, процесс реформирования уголовного законодательства имел своих сторонников и своих противников. Против исключения конфискации из числа дополнительных видов наказания в 2003г. при обсуждении юридической общественностью проекта Федеральному закону «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» высказывался А.Н.Игнатов. В качестве доводов в свою пользу он указывал следующее. В пояснительной записке к обозначенному проекту указывается на весьма низкую эффективность такого вида наказания, как конфискация имущества. Однако никаких подтверждающих это положение данных не приводится.

Наказание в виде конфискации имущества направлено, в первую очередь, против крупных расхитителей народного достояния, государственной и общественной собственности, против злостных коррупционеров, наживших огромные богатства за счет взяточничества, хищений и других корыстных преступлений, а также крупных наркодельцов. Положение о том, что имущество, нажитое преступным путем, подлежит конфискации в порядке, предусмотренном ст. 81 УПК РФ, не решает данной проблемы. Во многих случаях точно доказать, что вся недвижимость, счета в зарубежных банках и другое имущество осужденного коррупционера приобретены преступным путем, достаточно сложно. Так, например, лицо осуждается за получение крупной взятки. Сумму взятки можно конфисковать, но остается огромная собственность (недвижимость, счета в банках, автомашины, драгоценности и т.д.), которая не могла быть приобретена за счет легальных доходов. Ни у кого нет сомнений, что взятки брались регулярно, систематически и в крупных размерах, но эти эпизоды не были доказаны. Известно, что латентность взяточничества превышает 90 %. Поэтому по действующему законодательству суд, признав субъекта виновным в совершении тяжкого корыстного преступления, имеет право применить конфискацию имущества осужденного.

Отказ от конфискации имущества как вида наказания будет с восторгом воспринят крупными коррупционерами, расхитителями и наркоторговцами. При проведении социологических исследований было установлено, что воры-рецидивисты, воротилы наркобизнеса предпочитают отбыть несколько лет лишения свободы, нежели потерять значительную собственность, добытую преступным путем.

Замена конфискации имущества штрафом в качестве дополнительного наказания существенного значения в борьбе с корыстной преступностью иметь не будет. Так, по новой редакции ст. 160 УК РФ за присвоение или растрату чужого имущества в крупном размере, а также за мошенничество в крупном размере виновному может быть назначен в качестве дополнительного наказания штраф в размере до десяти тысяч рублей, что для крупного расхитителя не является серьезной сдерживающей угрозой. Даже в тех случаях, когда размер штрафа за хищение в особо крупных размерах повышается до одного миллиона рублей, для расхитителя, наворовавшего бюджетных средств и другого имущества, являющегося народным достоянием, на сотни миллионов долларов, такой штраф не является наказанием, адекватным преступлению[59] .

Сейчас, спустя немногим более года после действия УК, исключившего конфискацию из вида наказания, ученые, и мы в этом вопросе полностью с ними согласны, все громче говорят о полной несостоятельности, научно и криминологически необоснованности данного нововведения. Оно называется напрямую пролоббированным криминальными структурами, в том числе и из среды эшелонов власти, которым легче откупиться от уголовной ответственности (имеется в виду штраф), чем лишиться преступно нажитого[60] .

Институт наказания подвергся еще некоторым изменениям.

Во-первых, следует отметить принципиальное решение об отказе исчислять размер штрафа в минимальных размерах оплаты труда и в установлении размера штрафа в конкретных суммах, что свидетельствует о признании укрепления и стабилизации рубля как денежной единицы. Штраф теперь назначается судом не только с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного, но и так же имущественного положения его семьи. Это важный момент гуманизации данного вида наказания. Кроме того, подлежат учету и возможность получения осужденным заработной платы и иного дохода. Суд может с учетом всех этих обстоятельств назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до трех лет (ч.3 ст. 46 УК РФ). Изменению подвергалась и норма, определяющая замену штрафа при злостном уклонении. Проект формулировал ч. 5 ст. 46 УК РФ следующим образом: «В случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он заменяется обязательными работами, исправительными работами, ограничением свободы, арестом или лишением свободы соответственно размеру назначенного штрафа в пределах санкции соответствующей нормы Особенной части настоящего Кодекса»[61] . Против такого изменения высказывалась наука уголовного права, поясняя, что лишение свободы как наиболее суровая мера наказания и штраф несовместимы по существу, и возможность замены штрафа лишением свободы вряд ли может быть оправданна. Неуплата штрафа должна заменяться адекватными видами наказания, такими как ограничение свободы и обязательные работы. Эти виды наказания связаны с привлечением осужденного к общественно полезному труду и, следовательно, должны приносить экономическую пользу государству, как и уплата штрафа, чего нельзя сказать о лишении свободы, которое наоборот, связано с затратами из федерального бюджета. К тому же замена штрафа, наиболее мягкого вида наказания, лишением свободы (самым суровым наказанием) противоречит принципу гуманизма - одному из основных принципов российского уголовного права[62] .

Восприняв такую позицию, законодатель отказался от предложенной редакции анализируемой нормы и указал в ч. 5 ст. 46 УК РФ, что в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он заменяется в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Однако, на наш взгляд, такую редакцию нормы сложно признать удачной, поскольку не все санкции предусматривают альтернативы штрафу. Существуют санкции, в которых штраф является единственным видом наказания, например, в санкция ч.1ст. 174.1 УК РФ, предусматривающей ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, предусматривает только штраф как единственно возможный вид наказания. Как суду поступать в случае злостного уклонения лица, осужденного по ч.1 ст. 174.1, от уплаты штрафа – неизвестно!?

Во-вторых, подверглись реформированию и исправительные работы как вида наказания. Ранее местом отбывания исправительных работ являлось место работы осужденного. Однако опыт действия уголовного законодательства, которые сложился как раз в период наличия безработицы и только создания рынка труда, показал значительные трудности в назначении этого вида наказания. Теперь в соответствии со ст. 50 УК РФ, исправительные работы могут быть назначены только осужденному, не имеющему основного места работы. Отбываться они будут в районе места жительства осужденного в местах, определяемых органом местного самоуправления по согласованию с органом, исполняющим данный вид наказания. Иными словами, исправительные работы можно назвать некой альтернативой штрафа для тех, кто не в состоянии его выплатить. Но это утверждение не является бесспорно применимым ко всем санкциям, поскольку, как уже указывалось, не все санкции имеют вообще какую-либо альтернативу штрафу.

В-третьих, гуманизирован институт наказания и в отношении женщин, имеющих детей. Ранее арест и ограничение свободы не назначались женщинам, имеющим детей в возрасте до 8-ми лет. В настоящее время в ст. 53 и 54 УК РФ внесены изменения: эти два вида наказания применяться могут только к женщинам, имеющим детей старше 14-ти лет.

В-четвертых, в рамках целей проведенной реформы снижен и минимальный срок лишения свободы с 6-ти месяцев до 2-х (ст. 56 УК РФ).

Одной из целей законопроекта о гуманизации уголовного законодательства было смягчение ответственности за менее опасные преступления, что должно, по мнению разработчиков, привести к значительному сокращению числа лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы.

Одно из существенных нововведений, - это исключение из Уголовного кодекса признака неоднократности преступлений и изменение в связи с этим понятия совокупности преступлений. Такое изменение в науке получило неоднозначную оценку: применение неоднократности как квалифицирующего признака вызывает определенные трудности в судебной практике. Тем не менее, полный отказ от этого понятия может создать не меньшие сложности.

Так, лицо, совершившее серию краж, каждая из которых подпадает под признаки ч. 1 ст. 158 УК РФ, может быть осуждено максимально на два года лишения свободы, поскольку в этом случае при квалификации всех доказанных преступлений по совокупности при назначении наказания применяется принцип поглощения большим наказанием меньших. Поэтому если даже десять раз назначить ему наказание по ч. 1 ст. 158 УК два года лишения свободы, окончательный его срок останется тем же. В то время как по существующему законодательству действия такого, возможно, профессионального преступника будут квалифицированы как кража, совершенная неоднократно, и ему может быть назначено наказание в виде шести лет лишения свободы.

Таким образом, исключение неоднократности приведет к резкому смягчению наказания за систематическое совершение преступлений, не являющихся тяжкими, но достаточно распространенных, как, например, кражи, мошенничество, и одновременно к усилению ответственности за совершение, например, двух тяжких преступлений, так как в этом случае будет применен принцип сложения наказаний с выходом за пределы максимальной санкции. К тому же нелепой будет выглядеть квалификация по совокупности преступлений в процессуальных документах. Так, если будет установлено, что вор совершил десять краж, каждая из которых подпадает под признаки ч. 1 ст. 158 УК, в обвинительном заключении и приговоре надо будет десять раз указать, что виновный обвиняется и осуждается за преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 158 УК, и по каждому эпизоду назначать наказание.

Понятия повторности или неоднократности, что идентично, давно известны российскому уголовному законодательству и использовались судебной практикой в течение многих лет. Понятие совокупности преступлений в уголовно-правовой доктрине, законодательстве и судебной практике предполагало совершение разнородных или даже однородных преступлений, но образующих различные составы преступлений.

Отказ от понятия неоднократности и признание совокупностью преступлений деяний, образующих одинаковые составы преступлений, разрушает сложившуюся в российской уголовно-правовой науке теорию множественности преступлений, разработанную поколениями ученых и воспринятую судебной практикой. Поэтому отказ от понятия неоднократности преступлений в УК РФ представляется поспешным и недостаточно продуманным[63] .

Подтвердить или опровергнуть это мнение ученого, на наш взгляд, смогут только время и проведение специальных исследований, позволивших выявить достоинства и недостатки складывающейся правоприменительной практики.

В качестве еще одного примера гуманизации уголовно-правовой политики можно привести решение законодателя о совершенствовании норм, касающихся уголовной ответственности несовершеннолетних. Вот как пояснял будущие изменения Президент РФ В.В. Путин в пояснительной записке к проекту Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»: «В законопроекте предлагается предусмотреть возрастную дифференциацию несовершеннолетних преступников (14-16 лет, 17-18 лет), с учетом которой максимальные сроки лишения свободы будут составлять соответственно шесть и десять лет независимо от максимальной санкции, предусмотренной статьей УК РФ. В соответствии с этим, корректируются положения главы 14 УК РФ: за впервые совершенное подростком 14-16 лет преступление небольшой и средней тяжести, а несовершеннолетним 16-18 лет - преступление небольшой тяжести не могло применяться наказание в виде лишения свободы»[64] .

Применительно к институту уголовной ответственности несовершеннолетних уголовно-правовая политика действительно была гуманизирована.

Во-первых, несовершеннолетние осужденные, при освобождении от наказания, могут теперь быть помещены в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа органа управления образованием. Порядок освобождения от наказания с помещением в такое учреждение, сроки пребывания в нем и перечень деяние, за совершение которых не может несовершеннолетний освобожден от наказания для помещения в это учреждение установлен в ст. 92 УК. В сравнении с предыдущей редакцией настоящую ст. 92 следует признать более конкретной, четкой. Полагаем, что вопросы освобождения от наказания несовершеннолетних именно так и должны быть прописаны в уголовном законе, он недолжен иметь какие-либо неясности, двусмысленности, а тем более пробелы, поскольку речь идет о вовлечении в сферу уголовной юстиции еще несформировавшей личности, очень важно недопустить формалистского подхода, злоупотреблений, вымогательств со стороны должностных лиц.

Во-вторых, реформирована система видов наказания, назначаемых несовершеннолетним. В частности, штраф в настоящее время по решению суда может взыскиваться не только с самого несовершеннолетнего, но и с его родителей или законных представителей при наличии их согласия (ч.2 ст. 88 УК РФ). Кроме того дифференцирован и порядок назначения несовершеннолетним наказания в виде лишения свободы: несовершеннолетнему осужденному, совершившему в возрасте до шестнадцати лет преступление небольшой или средней тяжести впервые, а также остальным несовершеннолетним осужденным, совершившим преступления небольшой степени тяжести впервые, наказание в виде лишения свободы не может быть назначено вообще; наказание в виде лишения свободы несовершеннолетним осужденным, совершившим преступление в возрасте до шестнадцати лет, может быть назначено на срок не свыше шести лет, а за совершение особо тяжких преступлений, равно, как и несовершеннолетним в возрасте от 16-ти до 18-ти, - не свыше десяти лет с отбыванием в воспитательной колонии. Императивно закон определяет, что низший предел наказания, предусмотренный соответствующей статьей Особенной части УК, при назначении наказания в виде лишения свободы несовершеннолетнему осужденному при совершении тяжких или особо тяжких преступлений, сокращается вдвое.

Ранее уголовный закон предусматривал возможность применения к несовершеннолетнему принудительных мер воспитательного воздействия только при совершении им небольшой или средней тяжести впервые. В настоящее время ч.1 ст. 90 УК не содержит оговорки относительно того, в который раз совершено преступление. Такую норму можно признать способствующей минимизации отрицательного воздействия назначения наказания для несовершеннолетнего, значительно гуманизирующей политику государства в области обращения с несовершеннолетними, оказавшимися в сфере уголовной юстиции.

В-третьих, законодатель сузил возможности усмотрения правоприменительных органов, назначающих применение к несовершеннолетнему принудительных мер воспитательного воздействия. Это сделано путем установления в ч.3 ст. 90 УК РФ конкретных сроков, на которые назначаются передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих, а также ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего: при совершении преступления небольшой тяжести – от 1-го месяца до 2-х лет, а при совершении преступления средней тяжести - от 6-ти месяцев до 3-х лет. Такой законодательное установление также может быть оценено как положительное. Конкретизация сроков придает норме четкость, уменьшает возможности злоупотреблений со стороны конкретных должностных лиц.

Такие изменения произошли в некоторых институтах Общей части уголовного законодательства,[65] существенно либерализировавших уголовную политику, выступивших в качестве дальнейших шагов по реализации принципа гуманизма, закрепленного в ст. 7 УК РФ.

§2. Криминализация и декриминализация деяний в УК РФ

Продолжая рассматривать уголовно-правовое направление уголовной политики по избранной схеме, определим, какие изменения произошли в установление круга общественно опасных деяний, признаваемых преступными (криминализация), и исключение тех или иных деяний из числа преступлений (декриминализация), т.е. обратимся в Особенной части УК РФ. В 2003г. в УК РФ были криминализированы немногим менее 10-ти деяний. В 2004г. к ним было сделано еще одно дополнение - введена статья 322.1. «Организация незаконной миграции».

В частности, усиление охраны уголовно-правовыми средствами произошло по отношению к общественным отношениям, складывающимся в сфере охраны свободы, чести и достоинства личности. В главу 17 УК РФ были введены две новые статьи: 127.1 «Торговля людьми» и 127.2 «Использование рабского труда». Безусловно, что такую криминализацию можно назвать только рефлексивной, так как объясняется введение этих статей сложившейся в современной России ужасной, абсолютно неприемлемой для человеческого общества ХХI века ситуацией. Человек стал товаром, он продается и покупается, используется как раб. Сложилась такая ситуация в результате произошедшего в 90-х годах прошлого века массового обнищания нашего общества, возникновения очагов вооруженных конфликтов, в результате чего появились территории РФ, не подконтрольные федеральным властям с процветанием торговли людьми и использованием рабского труда.

Введение ст. 127.2 можно также объяснить запоздалым приведением Россией своего уголовного законодательства в соответствие с нормами международного права, в частности, с положениями Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950г. статья 4 этого документа запрещает запрет рабского труда и определяет, какой именно труд не относится к рабскому. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод[66] была ратифицирована Россией в связи с вступлением в Совет Европы 5 мая 1998г., однако только в конце 2003г. наше уголовное законодательство было приведено в соответствие со ст. 4 ЕКПЧ.

В качестве положительного нововведения можно назвать и определение в примечании к ст. 127.1 УК понятия эксплуатации человека, которая признается одной из целью торговли людьми.

Статья 127.1 УК сконструирована по образцу ст. 126, и имеет Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950г. специальное условие освобождение от уголовной ответственности при наличии указанных в примечании к статье обстоятельств.

В 2003г. произошло усиление уголовной ответственности за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества. В УК уже имеется статья, устанавливающая ответственность за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных третьим лицом, теперь же произошло установление ответственности за легализацию тех предметов, которые были приобретены самим виновным. Такую норму можно признать логичным продолжением целенаправленной борьбы с такими деяниями. За совершение данного преступления предусмотрены довольно суровые санкции, в том числе и экономические – в виде штрафа до одного миллиона рублей за легализацию, совершенную организованной группой (ч.4 ст. 174.1 УК).

В связи с принятием нового налогового законодательства в законе была предложена не только новая редакция статей, устанавливающих ответственность за налоговые преступления (ст. 198, 199 УК), но и введены новые статьи: неисполнение обязанности налогового агента (ст. 199.1 УК) и сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов (ст. 199.2 УК). Такое дополнение уголовного законодательства также свидетельствует не о нормативности подхода законодателя к определению содержания уголовной политики, а о рефлексивности, поскольку это «отклик» на существующие действия и бездействие лиц, обремененных налоговыми обязанностями.

Введение новых статей и существенная корректировка имевшихся произошло и в сфере норм, охраняющих отношения по охране здоровья населения и общественной нравственности.

Статья 228 УК РФ в прежней редакции фактически устанавливала ответственность в разных частях за разнородные по своему составу преступные деяния: незаконные приобретение или хранение наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта и те же действия с целью сбыта. Такая ситуация в уголовном законодательстве считается противоречащей принципу дифференциации уголовной ответственности. В науке уголовного права вообще не приветствуется такая конструкция норм, которую имела ст. 228 УК до реформы, а именно, конструирование статьи посредством введения четырех и более частей[67] . Такой прием законодательной техники утяжеляет норму, перегружает ее и, как следствие, затрудняет ее восприятие.

Этот недочет был законодателем в 2003г. устранен. В настоящее время ответственность за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (введен и новый предмет преступления) без цели сбыта установлена в ст. 228 УК РФ. А незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов признаются преступными согласно ст. 228.1 УК РФ. За незаконное нарушение правил оборота наркотических средств или психотропных веществ ответственность устанавливается в ст. 228.2 УК. Важным нововведением является законодательное определение крупного и особо крупного размера наркотического средства, психотропного вещества или их аналога. Важным нововведением является законодательное определение крупного и особо крупного размера наркотического средства, психотропного вещества или их аналога.

Однако, к сожалению, в УК РФ так и не была введена обсуждаемая в науке уголовного права ответственность для сотрудников правоохранительных органов за провокацию сбыта наркотических средств или психотропных веществ. Провокация к сбыту наркотических средств – это часто используемый сотрудниками правоохранительных органов метод работы в борьбе с наркоманией в России. В последнее время у всех на слуху провокационные действия сотрудников Государственного комитета Российской Федерации по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ в отношении ветеринарных врачей, лишившихся возможности по чиновничьему недосмотру применять наркотические средства для обезболивания операций у животных. Налицо прямая провокация со стороны работников этого органа, приводящих свое домашнее животное на операцию, а затем после операции надевающих наручники на врача за якобы незаконное использование наркотических средств для обезболивания. Всем известно и проведение проверочных закупок наркотических средств, включающих в себя своеобразное «приглашение к совершению противозаконных действий». Человек, употребляющий наркотики, приобретал их для собственного употребления, а затем после долгих просьб и уговоров перепродавал их другому лицу, оказывавшемуся сотрудником милиции – это частая история материалов уголовных дел по обвинению по ч.4 ст. 228 УК РФ (в старой редакции). В Курченко в принципе не видит ничего предосудительного в такой ситуации, фактически присваивая ей название следственного эксперимента[68] . Полагаем, что такое прямое попрание прав человека не только недопустимо, но из уст юриста звучит ужасающе. Искоренить такие методы работы правоохранительных органов может только установление в УК РФ ответственности за провокацию к сбыту наркотических средств или психотропных веществ, аналогично существующей в главе 31 «Преступления против правосудия» ст. 304 УК РФ – «Провокация взятки или коммерческого подкупа».

В ходе реформирования уголовного законодательства в рамках его гуманизации часть деяний была исключена из перечня преступных, т.е. декриминализирована. Законодателем была смягчена уголовная ответственность за причинение вреда здоровью по неосторожности декриминализацией причинения по неосторожности вреда здоровью средней тяжести – ч.3 и 4 ст. 118 УК РФ.

Исключена из уголовного закона и ответственность за торговлю несовершеннолетними – ст. 152 УК. Однако не следует полагать, что столь серьезное по своей общественной опасности деяние будет теперь безнаказанным. Торговля несовершеннолетними являлась деянием, имевшими конкурирующие видовые объекты – общественные отношения в сфере охраны семьи и несовершеннолетних и общественные отношения, охраняющие свободу, честь и достоинство личности. В 1996г., при принятии УК РФ, в качестве такового объекта была избрана именно первая группа отношений. В 2003г. законодатель пересмотрел свою позицию, ввел уголовную ответственность не только за торговлю несовершеннолетними, но и в целом за торговлю людьми (ст. 127.1 УК РФ). Это деяние в качестве одно из квалифицирующих признаков и предусматривает торговлю несовершеннолетними (п. «б» ч.2 ст. 127 УК РФ). Таки образом, законодатель исключил статью 152 из УК абсолютно справедливо исходя из правила унификации законодательных конструкций, во избежании дублирования ответственности за одно и то же деяние.

Помимо этого декриминализации подверглись еще три деяния: ст. 182 – «Заведомо ложная реклама», ст. 200 «Обман потребителя» и ст. 265 «Оставление места дорожно-транспортного происшествия». Относительно исключения ст. 182 и ст. 200 из УК в пояснительной записке президентом сказано следующее: «Из УК РФ предлагается исключить статьи 182 «Заведомо ложная реклама» и 200 «Обман потребителей». Ответственность за эти деяния предусмотрена Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, а в случае, когда обман потребителей превышает сумму в 500 рублей, он должен быть квалифицирован по статье 159 УК РФ, предусматривающей ответственность за мошенничество»[69] . Такое мнение в науке уголовного права было встречено не совсем благосклонно: «Исключение уголовной ответственности за заведомо ложную рекламу развяжет руки недобросовестным предпринимателям.

Обман потребителей, к сожалению, еще достаточно распространенное явление в области торговли и снабжения населения. Уголовная ответственность за это деяние, которое позволяло вороватым торговцам приобретать значительные средства за счет обманутых потребителей, в какой-то степени оказывала предупредительное воздействие на работников торговли и сферы услуг. Мнение, что, когда обман будет достаточно значительным, деяние можно квалифицировать как мошенничество, можно расценивать только как насмешку. Обман в розничной торговле и в индивидуальном оказании услуг всегда осуществляется в небольших размерах. Обвешивают покупателя на 10 - 20 граммов, обмеривают на 10 - 20 сантиметров ткани и т.п. Обман в крупных размерах возможен при оптовых закупках между различными видами предпринимателей (производители, посредники, реализаторы товара и т.п.). Рядовой потребитель недополучает товар или услугу в небольшом размере, но за счет обмана большого числа отдельных потребителей жулик приобретает весьма значительные средства. Недаром в народе сложилось мнение, что на пивной пене можно построить дачу. Исключение уголовной ответственности за обман потребителей, без сомнения, вызовет недовольство граждан …»[70] .

Думается, что определить отношение к такой декриминализации поможет только время, сегодня можно присоединяться либо к одной позиции – Президента РФ, либо к другой – мнению ученого, однако к использованной ими аргументации пока сложно что-либо добавить.

Таким образом, нами кратко рассмотрены основные изменения, произошедшие в уголовном законодательстве России в рамках гуманизации уголовной политики государства. Большинство из них оцениваются как положительные, часть представляются спорными, подтвердить или опровергнуть последнее мнение поможет только лишь некоторое время действия новой редакции УК РФ.

Можно сказать, что декриминализированы могли быть и еще некоторые деяния, в частности:незаконное усыновление (ст.154 УК), уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст.168 УК) некоторые другие, малозначительные деяния.

Заключение

В заключении хотелось бы кратко сказать, что важнейшими направлениями современной российской уголовной политики мне представляются:

- декриминализация большинства малозначительных, неопасных деяний с «переводом» части из них в разряд административных или гражданско-правовых проступков. Неужели столь уж необходимо предусматривать уголовную ответственность за побои (ст.116 УК РФ), оскорбление (ст.130 УК), незаконное усыновление (ст.154 УК), уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст.168 УК) и многое другое? Не достаточно ли в подобных случаях применения административных и (или) гражданско-правовых санкций?

- реализация принципа "минимум репрессий "; безусловная законодательная отмена смертной казни; отношение к лишению свободы как к "высшей мере наказания", применяемой, как правило, только в отношении совершеннолетних насильственных преступников. Разумеется, лица, совершившие тяжкие насильственные преступления (убийства, причинение тяжкого вреда здоровью, изнасилование), заслуживают относительно длительного лишения свободы (пока и поскольку общество не нашло иных мер социального контроля).

- на основе вышеназванного - более последовательная реализация принципа неотвратимости наказания , независимо от социального статуса виновного. Освобождение сотрудников милиции от выявления и расследования малозначительных деяний позволит требовательнее относиться к выявлению, раскрытию и доведению до суда деяний, действительно представляющих общественную опасность. Особо важное превентивное значение имеет реальное привлечение к ответственности виновных лиц, независимо от их социального и экономического статуса.

- либерально-демократическая реформа полиции (давно следует переименовать милицию в соответствии с ее реальными задачами и статусом); главная задача полиции (кстати говоря, провозглашенная в ст.1 действующего закона о милиции) - защита граждан от преступных посягательств; сервисный характер деятельности полиции - оказание услуг (по защите, охране и т.п.) населению, налогоплательщикам, а не "борьба с преступностью"; абсолютная недопустимость применения незаконного насилия, включая пытки, которыми "славится" милиция;

- либерально-демократическая судебная реформа ;

- разработка и реализация антикоррупционной программы на основе экономических, политических, социальных, правовых мер противодействия массовой продажности чиновников и работников правоохранительных и судебных органов. С нашей точки зрения, это проблема №1, без решения которой бессмысленны все остальные реформаторские шаги;

- приоритет превенции преступлений;

- формирование альтернативной "восстановительной" юстиции, обеспечивающей права и интересы потерпевших вне рамок уголовного правосудия;

- формирование либерально-демократического правосознания населения. Это чрезвычайно сложная, важная, долговременная и совершенно необходимая задача. Исторически в России не развиты правовое мышление и правовое сознание. Это неудивительно, ибо Россия никогда не была демократическим государством, никогда не была правовым государством (провозглашение ее таковым в Конституции - пока что благое пожелание, очень далекое от воплощения). Население страны слабо представляет себе возможности отстаивания своих прав и законных интересов. Чаще всего народ или по привычке «безмолвствует», или совершает не всегда разумные и эффективные акции (вроде «марша пустых кастрюль»).

Список использованной литературы

Нормативные акты

1. Конституция РФ // РГ, N 237, 25.12.1993..

2. Уголовный кодекс РФ // Собрание законодательства РФ, 17.06.2008, №5, ст.2954

3.Уголовно-процессуальный кодекс РФ // Собрание законодательства РФ", 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.

4.Уголовно-исполнительный кодекс РФ // Собрание законодательства РФ", 13.01.1997, N 2, ст. 198.

5.Закон РФ «Об основах федеральной жилищной политики» от 24 декабря 1992 г. // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. № 3. Ст. 99.

6.ФЗ от 25.07.1998 № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом» // Собрание законодательства РФ, 03.08.1998, N 31, ст. 3808.

7.ФЗ от 24.06.1999 «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» // Собрание законодательства РФ, 28.06.1999, N 26, ст. 3177.

8.ФЗ 26.04.2004 №26-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности и дополняющих ее протокола против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху и протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми и наказании за нее» // Собрание законодательства РФ, 03.05.2004, N 18, ст. 1684.

9.Указ Президента РФ от 20 января 1994 г. «Об основах государственной политики в сфере информатизиции» // Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. № 4. Ст. 305.

10. Указ Президента РФ от 15 апреля 1994 г «О протекционистской политике Российской Федерации в области отечественной кинематографии и мероприятиях в связи со 100-летием мирового и российского кинематографа» // Российская газета. 1994. 23 апр.

11. Указ Президента РФ «Об утверждении основных направлений государственной социальной политики по улучшению положения детей в Российской Федерации до 2000 года (национального плана действий в интересах детей)» от 14 сентября 1995 г. // СЗ РФ. 1995. № 38. Ст. 3669.

12. Указ Президента от 10.01.2000 № 24 «Об утверждении концепции национальной безопасности» // Собрание законодательства РФ, 10.01.2000, N 2, ст. 170.

13. Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Сайт Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации www. duma.gov.ru

Учебная и научная литература

1. Алексеев А.И., Герасимов С.И., Сухарев А.Я. Криминологическая профилактика: теория, опыт, проблемы. М., 2001.

2. Алексеев С. С. Основы правовой политики в России: Курс лекций. М., 1995.

3. Алексеев С. С. Стратегия реформ: Материалы к курсу «Основы правовой политики в России». М., 1995.

4. Алексеев В.И. Преобразование уголовных наказаний как приоритетное направление в пенитенциарной политике государства (1870 - 1879 гг.) // Российский следователь, 2007, N 24.

5. Александров А. Полет навстречу смерти // Аргументы и факты. 1998. № 48.

6. Алексеев С. С. 1) Право и правовая система // Правоведение. 1980. № 1.

7. Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М., 1989.

8. Архипцев Н.И. Уголовно-правовое законотворчество: проблемы и перспективы совершенствования // Журнал российского права, 2004, №2.

9. Байтин М. И. О нормативно-классовом понимании права // Вопросы теории государства и права.

10. Бибик О.Н. Уголовная политика через призму культуры // Журнал российского права, 2007, N 10.

11. Большой толковый словарь русского языка. СПб, 2001.

12. Восстановительное правосудие, ресоциализация и городская политика / Под ред. Р.Р. Максудова. М., 2002.

13. Гребцов О.В.. Уголовная политика современной России и предупреждение преступности. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. СПб., 2000.

14. Гасымов Н.Г. Международные принципы сотрудничества государств в борьбе с преступностью // Российский следователь, N 6, 2002.

15. Епифанова Е.В. Концепция уголовно-правовой политики // Право и политика, 2007, N 10.

16. Заславская Т. И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. № 2.

17. Игнатов А.Н. Некоторые аспекты реформирования уголовного законодательства // Журнал российского права, N 9, 2003.

18. Калинин Ю.И.. Пенитенциарная система России: прошлое, настоящее, будущее // Лекция в Кингс Колледж Лондонского университета. Ноябрь, 2002г.

19. Кащеева Л. Исправление осужденных без изоляции от общества // "Российская юстиция", N 10, 2001.

20. Кузнецова Н.Ф. Современные тенденции развития уголовного права // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М, ИГПРАН, 1999

21. Кузнецова Н.Ф. Мнение ученых о реформе УК (или qui prodest?) // Уголовное право, 2004, № 1.

22. Киреева С. А. Конституционно-правовые аспекты демократизации политического режима в России // Правоведение. 1998. № 1.

23. Круталевич В. А. Правовое государство и действенность права // Правовая реформа: Повышение действенности законодательства / Под ред. В. А. Круталевича, Н. В. Сторожева. Минск, 1992.

24. Криминология. М., БЕК, 1998.

25. Криминология. Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. М., 2000

26. Курс Уголовного права. Общая часть. Т.1: Учение о преступлении. / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М.Тяжковой..М., Зерцало-М, 2002.

27. Лесниевски-Костарева Т.А.. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 2000.

28. Мельникова Э.Б. Ювенальная юстиция: проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. М., Дело, 2001.

29. Малько А. В. Новые явления в политико-правовой жизни России: Вопросы теории и практики. Тольятти, 1999.

30. Матузов Н. И. Понятие и основные приоритеты российской правовой политики // Правоведение. 1997. № 4.

31. Ничуговская О.Н. Проблемные вопросы построения системы наказаний в современном уголовном законодательстве Российской Федерации // Право и политика, 2007, N 10.

32. Основы права: Учебное пособие / Под ред. В. В. Лазарева. М., 1998.

33. Основные результаты проекта "Альтернативы тюремному заключению в Российской Федерации" // Из стенограммы выступления зам. Министра юстиции Калинина Ю.И. на Парламентском часе 15.01.2003г.

34. Пархоменко С. Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность, 2004. №1.

35. Побегайло Э.Ф. Современная криминологическая ситуация и кризис российской уголовной политики // Российский криминологический взгляд, 2005, №1.

36. Погам С. Исключение: социальная инструментализация и результаты исследования // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. Т. II.

37. Трунова Л. Современные аспекты применения мер пресечения в УПК Российской Федерации // Российский судья, 2002, № 9.

38. Уголовный кодекс Российской Федерации / С коммен­тарием доктора юридических наук, профессора, государственного совет­ника юстиции 3-го класса Б. В. Волженкина. М., 1996.

39. Федоров А.В. Реализация уголовно-правовой политики по противодействию незаконному обороту наркотиков // Наркоконтроль, 2007, N 4.

40. Шмаров В. Уголовно-правовая политика и ее влияние на формирование уголовного-законодательства // Журнал российского права, 1998, №6.

ПРИЛОЖЕНИЕ.

Приложение № 1

Приложение № 2

Приложение № 3

Приложение № 4

Приложение № 5

[1] Заславская Т. И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. № 2. С. 5-23

[2] О состояний и мерах усиления борьбы с экономической преступностью и коррупцией в Российской Федерации. Доклад-справка МВД России // Щит и меч. 1997. № 11-12. С. 4.

[3] Волженкин Б. В. Комментарий [к новому Уголовному кодексу Россий­ской Федерации] // Уголовный кодекс Российской Федерации / С коммен­тарием доктора юридических наук, профессора, государственного совет­ника юстиции 3-го класса Б. В. Волженкина. М., 1998. С. 5.

[4] Большой толковый словарь русского языка. СПб, 2001. С. 902.

[5] См. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Отв. Ред. Б.В. Здравомыслов. М., 1996. С. 11.

[6] См. О.В.Гребцов. Уголовная политика современной России и предупреждение преступности. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. СПб., 2000. С.7.

[7] См. Е.Ю.Пермяков. Модели современной уголовной политики и законодательный выбор // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М, ИГПРАН, 1994. С.13.

[8] См. Т.А.Лесниевски-Костарева. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 2000. С.12.

[9] Там же. С. 13.

[10] См. Побегайло Э.Ф. Современная криминологическая ситуация и кризис российской уголовной политики // Российский криминологический взгляд, 2005, №1. С. 23.

[11] А.И. Зубков. В.И.Зубкова. Проблемы реформирования уголовной (карательной) политики на современном этапе //

[12] См. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. С. 10.

[13] См. Комиссаров В.С. Уголовная политика: перспективы и тенденции развития // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1992, № 3.С. 71.

[14] См. Т.А.Лесниевски-Костарева. Указ. соч. С.13.

[15] См. А.Л.Цветинович. Тенденции уголовной политики: вчера, сегодня, завтра // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М, ИГПРАН, 1994. С.11-12.

[16] Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии. М.: Прогресс, 1989. С.98, 176-177.

[17] См. Погам С. Исключение: социальная инструментализация и результаты исследования // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. Т. II.

[18] Яков Гилинский. Уголовная политика Российской Федерации: To be or not to be? // Индекс: досье на цензуру. 2003, № 18.

[19] Ю.И.Калинин. Пенитенциарная система России: прошлое, настоящее, будущее // Лекция в Кингс Колледж Лондонского университета. Ноябрь, 2002г. С. 5.

[20] См. Погам С. Указ. соч. С. 19.

[21] Цит по Ю.И.Калинин. Пенитенциарная система России: прошлое, настоящее, будущее // Лекция в Кингс Колледж Лондонского университета. Ноябрь, 2002г. С. 6-7.

[22] См. Ю.И.Калинин. Указ. соч. С.17-21.

[23] Данные приводятся по Ю.И.Калинин. Указ. соч. С. 24.

[24] См. Основные результаты проекта "Альтернативы тюремному заключению в Российской Федерации" // Из стенограммы выступления зам. Министра юстиции Калинина Ю.И. на Парламентском часе 15.01.2003 года.

[25] См. Л. Кащеева. Исправление осужденных без изоляции от общества // "Российская юстиция", N 10, 2001.С.14.

[26] См. Л.Трунова. Современные аспекты применения мер пресечения в УПК Российской Федерации // Российский судья, 2002, № 9. С.9.

[27] См. А.И. Зубков и В.И. Зубкова. Указ. соч. С.19.

[28] Концепция имеет много названий, среди них «репаративное» правосудие, «реституционное», «трансформационное», «неофициальное» правосудие, за каждым из этих названий можно увидеть разные акценты одной общей идеи.

[29] Л.А.Воскобитова. Судебная власть: возникновение, развитие, типология. Ставрополь, 2001. С.116.

[30] Восстановительное правосудие для несовершеннолетних и социальная работа / Под ред. Л.М.Карнозовой. М., 2001. С. 74.

[31] Босхолов С.С. Основы уголовной политики. М.: Юринформ, 1999. С. 39.

[32] См. Восстановительное правосудие, ресоциализация и городская политика / Под ред. Р.Р. Максудова. М., 2002. С.8.

[33] См. Э.Б.Мельникова. Ювенальная юстиция: проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. М., Дело, 2001. С.14-18.

[34] По мнению Г.М. Миньковского, эти термины являются синонимами и разводить криминологическую профилактику от криминологического предупреждения преступности нет никакого смысла. (см. Криминология. Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. М., 2000. С.282).

[35] См. А.И. Алексеев, С.И. Герасимов, А.Я. Сухарев. Криминологическая профилактика: теория, опыт, проблемы. М., 2001. С. 143-156.

[36] Собрание законодательства РФ, 03.08.1998, N 31, ст. 3808.

[37] Собрание законодательства РФ, 28.06.1999, N 26, ст. 3177.

[38] Собрание законодательства РФ, 03.05.2004, N 18, ст. 1684.

[39] Собрание законодательства РФ, 10.01.2000, N 2, ст. 170.

[40] Следует отметить ошибку ученого, УК РФ 1996г. не знает такой категории как особо опасный рецидивист. Статья 18 дает понятие рецидива преступлений, определяет его виды.

[41] См. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. С. 11-12.

[42] Концепция подготовлена группой ученых: И.М. Гальпериным, д.ю.н.; А.Н. Игнатовым, д.ю.н.; С.Г. Келиной, д.ю.н.; Ю.А. Красиковым, д.ю.н.; Г.М. Миньковским, д.ю.н.; М.С. Палеевым; С.А. Пашиным, к.ю.н.; Э.Ф. Побегайло, д.ю.н.; О.Ф. Шишовым, д.ю.н.

[43] См. Советское государство и право. 1992. № 8. С. 39-46.

[44] Н.Ф. Кузнецова. Современные тенденции развития уголовного права // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М, ИГПРАН, 1994. С.14.

[45] См. В.Н.Кудрявцев. Актуальные проблемы уголовной политики // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М., ИГПРАН, 1994. С. 7-9.

[46] См. Е.Ю.Пермяков. Указ. соч. С.14.

[47] Си. И.В. Шмаров. Уголовно-правовая политика и ее влияние на формирование уголовного-законодательства // Журнал российского права, 1998, №6. С.10

[48] См. Н.Г. Гасымов. Международные принципы сотрудничества государств в борьбе с преступностью // Российский следователь, N 6, 2002. С. 25.

[49] Рефлексивный тип формирования уголовной политики складывается путем спонтанного реагирования на криминологическую обстановку. Цели уголовно-правовой борьбы, их последовательность определяются стихийно, под давлением сложившихся обстоятельств. Другая особенность рефлексивного подхода заключается в его ориентации на «доступность» объектов уголовно-правового воздействия. Рефлексивный подход развивается по линии наименьшего сопротивления, и для него характерно запаздывающее реагирование. В свою очередь, нормативный тип формирования уголовно-правовой политики опирается на информацию о динамике криминальных явлений. Нормативный подход более рационален, подчинен здравому смыслу и, следовательно, в меньшей степени подвержен нежелательному воздействию со стороны заинтересованных лиц. Его отличает знание реальной, а не мнимой криминологической обстановки / См. Н.И.Архипцев. Уголовно-правовое законотворчество: проблемы и перспективы совершенствования // Журнал российского права, 2004, №2. С.57.

[50] См. Курс Уголовного права. Общая часть. Т.1: Учение о преступлении. / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М.Тяжковой..М., Зерцало-М, 2002. С.63.

[51] См. Криминология. М., БЕК, 1998. С.95.

[52] См. Советский энциклопедический словарь. М., 1982. С. 354.

[53] См. С.Пархоменко. Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность, 2004. №1.С.41.

[54] См. С. Пархоменко. Указ. соч. С.39.

[55] См. С.И.Никулин. Этико-нравственный аспект совершенствования уголовного законодательства // Современные тенденции развития уголовной политики и уголовного законодательства. М., ИГПРАН, 1994. С.20.

[56] См. Курс уголовного права. Общая часть. Учение о преступлении. С.76.

[57] См. М.Жилкин, Д.Чанышев. Конкуренция норм Общей и Особенной части УК РФ при назначении наказания // Законность, 2004, №1. С. 53.

[58] См. Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Сайт Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации www. duma.gov.ru

[59] См. А.Н. Игнатов. Некоторые аспекты реформирования уголовного законодательства // Журнал российского права, N 9, 2003. С.24.

[60] См. Э.Ф. Побегайло. Указ. соч. С. 32; Н.Ф. Кузнецова. Мнение ученых о реформе УК (или quiprodest?) // Уголовное право, 2004, № 1. С. 26.

[61] См. Проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Сайт Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации www. duma.gov.ru

[62] См. А.Н.Игнатов. Указ. соч. С.25.

[63] См. А.Н.Игнатов. Указ. соч. С.25, Э.Ф. Побегайло. Указ. соч. С. 30.

[64] См. Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Сайт Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации www. duma.gov.ru

[65] Безусловно, что в рамках данной дипломной работы рассмотрены не все изменения и дополнения, что не позволяет нам сделать объем и направленность работы.

[66] Собрание законодательства РФ, 08.01.2001, N 2, ст. 163.

[67] См. Т.А.Лесниевски-Костарева. Указ. соч. С.282.

[68] См. В.Курченко. Отграничение провокации от действий при пресечении преступлений // Законность, 2004, №1. С.10-12.

[69] См. Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Сайт Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации www. duma.gov.ru

[70] А.Н.Игнатов. Указ. соч. С.27.