Реферат: Ответственность за хищение чужого имущества, совершенное путем грабежа

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

«ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ХИЩЕНИЕ ЧУЖОГО ИМУЩЕСТВА, СОВЕРШЕННОЕ ПУТЕМ ГРАБЕЖА»

Содержание

Введение………………………………………………………………………..3 1. Сущность ответственности за хищение чужого имущества, совершенное путем грабежа…………………………………………………7 1.1. Исторические аспекты ответственности за хищение чужого имущества………………………………… …………………….....................7 1.2. Понятие, сущность и виды хищений …………………………………..15 2. Состав преступления, связанного с хищением чужого имущества…..24 2.1. Объект и объективная сторона..………………………………………..24 2.2. Субъект и субъективная сторона ………………………………………30 2.3. Квалифицирующие признаки грабежа………………………………..36 3. Судебная практика по делам о хищениях чужого имущества………….41 Заключение……………………………………………………………………57 Глоссарий……………………………………………………………………..61 Список использованных источников……………………………………….63 Приложение А………………………………………………………………..67 Приложение Б………………………………………………………………...68

Введение

Актуальность темы исследования. Согласно ст. 1 Конституции Российской Федерации, Россия является демократическим, правовым государством[1] . Основным методом воздействия на правонарушителя является привлечение его к тому или иному виду юридической ответственности. В зависимости от объекта правового регулирования разделяется и юридическая ответственность. Уголовная ответственность самый строгий вид юридической ответственности. Поэтому необходимо четко представлять этапы и пределы уголовной ответственности как части уголовного правоотношения. Сложная криминогенная обстановка, сложившаяся в Российской Федерации в настоящий момент вызывает справедливое опасение не только у сотрудников практических подразделений, занимающихся непосредственно раскрытием и расследованием преступлений, но и у научных работников и общественности в целом. Не простая ситуация сложилась в сфере деятельности правоохранительных органов по пресечению, раскрытию и расследованию преступлений, связанных с посягательством на собственность. В общей структуре преступности их доля превышает 60 %. Тенденции роста такого опасного вида посягательства на собственность, как грабеж не может не вызывать опасений у руководства органов внутренних дел и представителей законодательной, исполнительной и судебной власти. По данным Главного информационного центра МВД России, динамика грабежа в 2005-2008 гг. характеризуется постоянным ростом количества зарегистрированных преступлений. Большинство научно-исследовательских и образовательных учреждений правоохранительной системы Российской Федерации осуществляют исследования по проблемам предупреждения и пресечения особо опасных преступлений, в основном террористического характера. Актуальность проведенного исследования обусловлена не только недостаточной теоретической проработанностью вопросов, связанных с характеристикой и вопросами квалификации грабежей, но также и с необходимостью разработки и законодательного закрепления понятий, которые используются в теории уголовного права, но не имеют единого значения (определяются учеными по-разному), а также приведение нормы Уголовного кодекса РФ об ответственности за совершение грабежа в соответствие с новыми социально-правовыми реалиями. Различным аспектам грабежа посвящено немало работ советских и российских ученых. В разное время исследованием этой проблемы занимались И.Д. Беляев, Б.Д. Завидов, И.А. Кабашева, И.А. Клепицкий, С.М. Кочои, Т.А. Лесниевски-Костарева, В.А. Малыгин, А.С. Никифоров, Н.И. Панов, В.А. Рогов, С.И. Сирота, Н.С. Таганцев, В.Г. Тимирясов, И.Я. Фойницкий[2] и др. Изучение грабежа находит отражение в научных статьях, учебно-методической и иных источниках, посвященных данному вопросу. Однако до сих пор проблеме уголовно-правовой и криминологической характеристики грабежа в научной литературе уделено недостаточно внимания. Монографические работы по комплексному исследованию указанных выше проблем, учитывающие претерпевшие кардинальные изменения в последнее время социально-экономические реалии в современной России, почти отсутствуют. А существующие исследования, основанные на новом уголовном законодательстве, подвергаются, на наш взгляд, справедливой критике и требуют нового подхода к изучению отдельных аспектов такого опасного преступления, как грабеж. Целью дипломного исследования является развитие теоретических вопросов уголовно-правовой и криминологической характеристики грабежа, разработка теоретических и практических предложений по совершенствованию применения данной нормы уголовного законодательства, правильной ее квалификации сотрудниками правоохранительных органов. Цели исследования определили и вытекающие из них задачи : 1. Провести историко-правовой анализ ответственности за грабеж. 2.Дать характеристику насилию, применяемому при совершении грабежа. 3.Определить взаимосвязь насилия и нападения при совершении грабежа. 4.Внести предложения по совершенствованию норм уголовного законодательства, устанавливающих ответственность за грабеж. 5.Разработать критерии разграничения насильственного грабежа и вымогательства, сопряженного с насилием. 6.Проанализировать криминологическую ситуацию совершения грабежа. 7.Выявить причины и условия, способствующие совершению грабежа. 8. Изучить и дать характеристику лиц, совершающих грабеж. Объект исследования. Объектом дипломного исследования
являются общественные отношения, теория, правовые основы и практика применения норм уголовного законодательства по имущественным преступлениям, в частности грабежу и смежные составы преступлений. Предмет исследования включает в себя уголовное законодательство Российской Федерации, устанавливающее ответственность за грабеж и смежным составам преступлений, обобщенные материалы уголовных дел, а также гражданское законодательство регулирующее отношения собственности. Методологическую основу исследования составляет система различных научных методик (общих, частных и специальных), логических приемов и средств, способствующих познанию рассматриваемой проблемы. Применение методов в совокупности позволило исследовать рассматриваемые вопросы в их целостной взаимосвязи. Нормативно-правовую базу исследования составляют уголовное законодательство дореволюционного, советского периода, а также действующее уголовное законодательство Российской Федерации и постановления Пленумов Верховных судов СССР, РСФСР и РФ. Структура дипломной работы обусловлена целями и задачами исследования и состоит из введения, трех глав, заключения, глоссария, списка использованных источников, приложения.

1. Сущность ответственности за хищение чужого имущества, совершенное путем грабежа 1.1. Исторические аспекты ответственности за хищение чужого имущества

Грабеж на протяжении всего периода развития общества являлся одним из самых распространенных видов преступлений, которое выделялось среди других преступлений еще с древних времен. Различные периоды уголовного законодательства о грабежах отличаются не только временными рамками, но и различным содержанием, вкладываемым законодателем в это понятие и его признаки. Дореволюционный период (уголовное законодательство Древней Руси X в. − до Октябрьской социалистической революции 1917 г.). На Руси в первом писанном юридическом документе русского права «Русская правда» (в обеих ее редакциях Краткой и Пространной) упоминается «убийство в грабеже» как одно из самых тяжких преступлений. Данное преступление рассматривалось в Древней Руси как более опасная разновидность убийства, поскольку простое убийство совершается «на пиру и в свадьбе» (открыто или в драке), а убийство в грабеже совершалось с тайным корыстным умыслом. За данный вид преступления была предусмотрена высшая мера наказания − «поток и разграбление»,[3] причем наказанию подвергалась и семья преступника. Новгородская Судная грамота (в редакции 1471 г.) содержит целый раздел о суде и наказаниях за нападения и грабежи, объединенных заголовком «О суде и закладе на заемщики и на грабежи». 26 статей Новгородской Судной грамоты посвящено ответственности за наиболее тяжкие преступления, к которым отнесены: кража, разбой, грабеж, убийство и перечисляются субъекты этих преступлений: тать (вор), разбойник, грабезжик, душегубец. Псковская Судная грамота (1397 − 1467 г. г.) − крупнейший документ периода феодальной раздробленности на Руси отнесла грабеж к наиболее тяжким преступлениям. Грабеж часто сопровождался убийством, поэтому преступники должны были заплатить очень высокий по тем меркам штраф − 70 гривен (2-3 рубля). В Псковской Судной грамоте и других памятниках XV в. термин грабеж сохранил значение неспровоцированного убийства с целью грабежа, вооруженной засады на дорогах с той же целью, грабеж определялся как хищение имущества с применением насилия (с боем). Отличие грабежа от разбоя заключалось в том, что грабеж − открытое насильственное изъятие имущества, а разбой включал в себя посягательство на личность[4] . Не получил своей самостоятельной оценки грабеж и в более поздних памятниках права России, которым является Судебник Ивана III (1497 г.) и Судебник Ивана IV (1550 г.) В Судебнике 1497 г. он не отделялся от тятьбы (воровства) и убийства, а Судебник 1550 г. хотя и разделял грабеж и разбой, но первый рассматривался в сочетании с убийством. Впрочем, оба Судебника предусматривали возможность усиления наказания за грабеж, совершенным лихим человеком[5] . Правовые меры, направленные на борьбу с грабежом, в рассматриваемый период, кроме судебников, были определены и в ряде других источников, в частности, в губных грамотах. К их числу относятся Губная Белозерская грамота (1539 г.), Медынский губной наказ (1555 г.), Уставная земская грамота волостей Малой Пенежки, Выйской и Суры Двинского уезда (1552 г.) Хотя они в основном регламентировали порядок деятельности местных администраций по борьбе с грабежами и некоторыми другими тяжкими преступлениями, указанные документы содержали и ряд уголовно-правовых норм, регулировавших уголовную ответственность грабителей. Для борьбы с грабежами и некоторыми другими посягательствами в масштабах страны в период царствования Ивана IV был создан специальный орган − Разбойный Приказ, который совмещал функции уголовного суда высшей инстанции и учреждения, осуществляющего розыск, дознание и следствие. В Разбойном Приказе проводилось разбирательство о тятьбе и грабеже в случаях, когда тяти и грабители были пойманы с поличным, а также в отношении тех лиц, кого при повальном обыске назвали лихим человеком, грабителем, разбойником и укрывателем краденных вещей. Деятельность Разбойного Приказа регламентировалась рядом нормативных актов, основным из которых являлась Уставная книга, содержавшая, наряду с уголовно-процессуальными, уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за грабеж. Принятие Уставной книги Разбойного Приказа относят к 1555 г. − 1556 г. В последствие в нее неоднократно вносились изменения и дополнения. В первоначальной редакции Уставная книга определяла, что грабителя, сознавшегося в преступлении, надлежало казнить, а не признавшегося − следовало заключить в тюрьму «до его смерти»[6] . При Борисе Годунове в эту норму были внесены изменения. Так, например, если преступник после применения к нему пыток сознавался в совершении одного грабежа, сопровождавшегося убийством или поджогом, он приговаривался к смертной казни. Этому же наказанию подлежало и лицо, признавшееся в трех грабежах, даже если они не были сопряжены с убийством или поджогом. Преступник, совершивший одно или два разбойных нападения, без указанных выше отягчающих обстоятельств, карался тюремных заключением на неопределенный срок − «до тех пор, пока не укажет государь»[7] . В конце XVI в. − начале XVII в. в России был принят ряд законодательных актов, которые, наряду с Судебником 1550 г. и Уставной книгой Разбойного Приказа, дополнительно регламентировали уголовную ответственность за грабеж. Например, такие, как Приговор о разбойных делах (1555 г.), Указ о тятебных делах (1555 г.), Указ о наказаниях тятей и грабителей (1637 г.) и Указ о запрещении мировых сделок с грабителями помимо судов (1646 г.) Так, в соответствии с Указом о наказаниях тятей и грабителей «грабители в середних и малых винах» подлежали «пятнанию» и выдаче на поруки. «А иных в середних и малых винах, запятнав, ссылали в Сибирь». «Пятнание» означало клеймение. Виновным в совершении грабежа раскаленным железом выжигали на щеках и лбу буквы «рзы», «земля», «буки» («р», «з», «б»). Под середней виной понималось совершение виновным двух грабежей без отягчающих обстоятельств (убийства или поджога), под малой − одного грабежа. Окончательно в самостоятельный состав грабеж был выделен Соборным Уложением 1649 г. В отличие от ранее действовавшего уголовного законодательства грабеж уже не связывался с убийством. По смыслу Уложения под грабежом понималось насильственное с опасностью для жизни завладение чужим имуществом, совершенное шайкой[8] . Уложение значительно ужесточило уголовную ответственность за грабеж по сравнению с ранее действовавшими законодательными актами. Лицо, совершившее грабеж, подлежало пытке и отрезанию уха. Повторный грабеж карался смертной казнью. В 1699 г. был принят документ, именовавшийся «Новоуказанные статьи о тятебных, разбойных и убийственных делах», которым были внесены определенные изменения в нормы Уложения 1649 г., в частности, касавшиеся уголовной ответственности за грабеж. Так, преступник, сознавшийся в грабеже, подлежал наказанию кнутом, отсечению двух пальцев на левой руке и освобождению на поруки. Лицо, сознавшееся в двух грабежах после пыток, подлежало смертной казни. Этому же наказанию подвергались виновные в совершении одного разбойного нападения, сопровождавшегося убийством или поджогом. Наличие подобных жестоких норм объяснялось обострением во второй половине XVII в. в России социальных противоречий, следствием чего являлось, в частности, резкое увеличение в стране числа грабежей. Борьба с грабежами рассматривалось как государево дело[9] . В последующих законодательных актах России четкой дифференциации грабежа и разбоя уже не проводили, рассматривая их как одно преступление. В Воинских Артикулах Петра I любое завладение чужим имуществом с использованием насилия именовалось грабежом. Только в уголовном законодательстве XIX в. грабеж вновь приобрел свою самостоятельность как отдельный состав преступления. В Своде законов Российской Империи (1832 г.) он определялся как нападение «на какое-либо место, жительство, на деревню, двор, или какое-либо здание для похищения имущества, произведенное открытою силою и с явной опасностью для самого лица, насилием угрожаемого»[10] . В Уложении о наказаниях уголовных и исполнительных (1845 г.) было впервые сформулировано понятие грабежа, на основе которого базируется и современное понятие этого преступления. Ст. 1627 Уложения определила грабеж как «всякое на кого-либо для похищения принадлежащего ему или находящегося у него имущества нападение, когда оно было учинено открытою силой с оружием или хотя без оружия, но сопровождалось или убийством, или нанесением увечья, ран, побоев или такого рода угрозами или иными действиями, от которых представлялась явная опасность для жизни, здравия или свободы лица или лиц, подвергшихся нападению»[11] . Основной состав грабежа характеризовался наличием физического насилия, представляющего явную опасность для жизни, здоровья или свободы потерпевшего или уже причинившего вред перечисленным объектам, либо угрозы, представлявшей явную и реальную опасность. Как мы видим, Уложение в качестве одного из объектов данного преступления называло и свободу потерпевшего, а также устанавливало большое количество обстоятельств, отягчающих грабеж, например, такие, как грабеж в церкви; грабеж с нападением на дом или иное обитаемое здание или целое селение; грабеж на улице; грабеж почты или дилижанса; грабеж, совершенный несколькими лицами, но без образования для этого шайки; грабеж, совершенный лицами, отбывавшими ранее наказание за грабеж и т.п. Таким образом, в качестве критериев отягчающих грабеж обстоятельств были выделены: место совершения преступления, совершение его группой лиц, причинение вреда жизни и здоровью, рецидив. Достаточно четкое понятие грабежа было сформулировано в ст. 583 Уголовного Уложения 1903 г. Уложение определяло грабеж как похищение чужого движимого имущества с целью присвоения, посредством приведения в бессознательное состояние, телесного повреждения, насилия над личностью или наказуемой угрозы.

Таким образом, именно насилие являлось основным признаком данного преступления. Оно могло быть самым разнообразным, включая и психическое, а объем угрозы ограничивался лишь теми, которые признаются наказуемыми по Уложению, т.е. угрозами совершить преступление или проступок[12] . Уголовное уложение 1903 г. явилось последним крупнейшим систематизированным актом в области уголовно права времен Российской Империи. Введение его предполагалось произвести поэтапно по главам или даже по статьям. Процесс этот затянулся и нормы, регламентирующие ответственность заграбеж, так и не вступили в силу. Империя пала и на территории России было создано Советское государство. Советский период (1917 г. − конец 80-х г.г.) Образование нового государства сопровождалось и созданием нового права, в том числе и уголовного. Однако этот процесс был очень сложным, так как на территории РСФСР до 1922 г. шла гражданская война, а уголовное законодательство РСФСР не было кодифицировано, нормы уголовного права содержались в декретах, а иногда и в подзаконных актах.

Октябрьская революция ознаменовала переход к новому социально-экономическому строю, при котором особое значение придавалось охране и укреплению социалистической собственности. Уже на второй день после переворота Декрет о земле установил: «Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом»[13] . Указание на необходимость борьбы с хищениями государственного имущества мы находим и в других декретах, изданных в 1917 – 1921 гг., т.е. до первой кодификации советского уголовного законодательства. Дела о наиболее опасных имущественных преступлениях обычно изымались из общей подсудности и рассматривались революционными трибуналами и органами ВЧК. Повышенное внимание к охране государственного имущества было обусловлено не только экономическими и идеологическими причинами, но и необходимостью перестройки народного правосознания. В российской народной традиции резко отрицательное отношение к ворам, мошенникам, поджигателям и конокрадам уживалось со взглядом на казенное имущество как на бесхозное, не заслуживающее уважения. До принятия первого советского уголовного кодекса не существовало единой системы норм о преступлениях против собственности с четко очерченными составами преступлений и соответствующими санкциями. Однако в некоторых декретах делались попытки сформулировать конкретные нормы. Так, декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. «О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям» содержал подробный перечень уголовно наказуемых деяний. В их числе: незаконный отпуск товаров лицам, работающим в органах снабжения, заготовки и производства; сокрытие в целях хищения от учета предметов производства лицами административного и складского персонала; содействие хищениям и умышленное невоспрепятствование хищениям со стороны лиц, охраняющих складские помещения; получение заведомо незаконным путем товаров из государственных складов, баз, распределителей, заводов, мельниц, ссыпных пунктов в целях спекуляции и т.д. Все виды хищения наказываются лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет, а при отягчающих обстоятельствах (многократность деяний, массовый характер хищений, ответственная должность виновного и др.) – расстрелом.[14] Аналогичные нормы предусматривались декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 1 сентября 1921 г. «Об установлении усиленной ответственности для лиц, виновных в хищении грузов во время перевозки их». Декретом устанавливалась суровая ответственность вплоть до высшей меры наказания – расстрела для лиц, перевозивших грузы гужевым, водным и другим путем, а также наблюдавших за этими перевозками агентов, уличенных в хищении грузов в пути.[15] Что касается менее опасных хищений государственного имущества, а также краж, грабежа, мошенничества и других посягательств на личную собственность, то они также наказывались, о чем свидетельствуют статистические данные и отчеты Народного комиссариата юстиции, периодически издававшиеся «Ведомости справок о судимости». Поскольку с конца 1918 г. судам запрещалось ссылаться на дореволюционное законодательство, а новые нормы не охватывали всех имущественных преступлений, суды руководствовались по-прежнему революционным (социалистическим) правосознанием и отчасти традиционными правовыми представлениями об этих преступлениях и их видах. Таким образом, в рассматриваемый период были и имущественные преступления, и наказания за них, не хватало «только» соответствующих законов.

1.2. Понятие, сущность и виды хищений

После принятия Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. ответственность за имущественные преступления стала определяться на основании соответствующих его статей. Преступлениям против собственности в Особенной части Кодекса 1922 г. была посвящена гл. VI «Имущественные преступления». Предусматривалась ответственность за традиционные виды посягательств на отношения собственности, такие как кража, грабеж, разбой, присвоение или растрата, мошенничество, вымогательство, шантаж, умышленное истребление или повреждение имущества. Наряду с этими составами преступлений в главе имелись и такие, которые впоследствии были отнесены к другим разделам, с учетом объекта посягательства (покупка заведомо краденного, подделка документов, фальсификация, ростовщичество, самовольное пользование чужим товарным знаком). Диспозиции большинства норм были описательными, содержали четкие признаки конкретных преступлений. В примечании к ст. 187 Уголовного кодекса РСФСР, устанавливавшей ответственность за мошенничество, давалось определение понятия «обман»: «Обманом считается как сообщение ложных сведений, так и заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение о которых было обязательно». Это определение не было воспроизведено в последующем законодательстве, но до настоящего времени играет важную роль в теории уголовного права и судебной практике. Нормы о насильственных преступлениях против собственности (грабеж, разбой, вымогательство) не предусматривали дифференциации ответственности в зависимости от формы собственности. Предусматривались два вида грабежа. Простой грабеж, т.е. «открытое хищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего или владеющего им, но без насилия над его личностью» карался принудительными работами или лишением свободы на срок до одного года (ст. 182). Более опасным видом был «грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего», который карался лишением свободы на срок не ниже трех лет со строгой изоляцией (ст. 183). Выделение насильственного грабежа в самостоятельный состав преступления, к сожалению, не было воспринято последующим законодательством. Лишь в проекте Уголовного кодекса 1992 г. предлагалась и обосновывалась такая конструкция[16] . Для отдельных видов имущественных посягательств кодекс 1922 г. предусматривал повышенную ответственность при наличии квалифицирующих признаков (группа, промысел). Особенно много их было в ст. 180 о краже. Характерно, что иногда сочетание двух квалифицирующих признаков образовывало новый, еще более тяжкий признак. Этот прием в настоящее время не используется законодателем. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г., изданный в соответствии с общесоюзными Основными началами 1924 г., сохранил преемственную связь с Уголовным кодексом 1922 г. Ни система имущественных преступлений, ни конструкция отдельных составов не претерпели существенных изменений. В соответствии с общими направлениями уголовной политики того времени Уголовный кодекс 1926 г. снизил санкции за имущественные преступления по сравнению с прежним уголовным кодексом. В 30-е годы начался процесс усиления репрессивного характера многих уголовно-правовых норм. В числе первых законодательных новелл этого периода следует назвать постановление ЦИК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» от 7 августа 1932 г.[17] Это постановление, как акт высшей юридической силы, вошло в историю под кратким названием «закон от 7 августа 1932 г.». В преамбуле подчеркивалось, что «общественная собственность (государственная, колхозная, кооперативная) является основой советского строя, она священна и неприкосновенна, и люди, покушающиеся на общественную собственность, должны быть рассматриваемы как враги народа». Задача укрепления социалистической собственности решалась путем установления самой суровой репрессии за хищение грузов на железнодорожном и водном транспорте, а также за хищение (воровство) кооперативного и колхозного имущества. В обоих случаях предписывалось применять в качестве меры судебной репрессии высшую меру социальной защиты – расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества. Установленные законом санкции были чрезмерно высокими и почти не оставляли возможности для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания. Выражение «не ниже десяти лет» означало абсолютно определенную санкцию, поскольку согласно ст. 18 Основных начал 1924 г. и ст. 28 Уголовного кодекса 1926 г. лишение свободы не могло назначаться на срок свыше десяти лет. Закон возродил ранее введенное ст. 180 Уголовного кодекса 1922 г. родовое понятие хищения, однако границы его представлялись в то время слишком размытыми. Специальными законодательными актами и директивными указаниями в 1933 – 1934 гг. применение Закона от 7 августа 1932 г. было распространено на такие действия, которые хищениями не являлись (саботаж сельскохозяйственных работ, преуменьшение норм высева, уничтожение лошадей, умышленная поломка тракторов и машин, незаконное расходование гарнцевого сбора и др.). Поскольку ни одна статья Уголовного кодекса 1926 г. об имущественных преступлениях не была отменена и изменена, возникла проблема соотношения этих норм с нормами Закона от 7 августа 1932 г. Эта проблема была в 30-е годы решена следующим образом: Закон от 7 августа стал применяться только к наиболее опасным видам хищения государственного, колхозного (кооперативного) или общественного имущества, независимо от способа совершения. Наиболее опасными признавались хищения, совершенные организованной группой, или в крупных размерах, или систематически. Менее опасные хищения социалистического имущества, как и преступления против личной собственности граждан, квалифицировались по соответствующим статьям Уголовного кодекса 1926 г. Создавалось впечатление, что хищение отличается от других имущественных преступлений не способом нарушения отношений собственности, а масштабом деяния, размером причиненного вреда. Термин «мелкое хищение» вошел в употребление только с 1955 г.[18] В годы Великой Отечественной войны был издан ряд законодательных актов, направленных на усиление ответственности за некоторые преступления против социалистической собственности, не подпадавшие под действие Закона от 7 августа 1932 г. Например, указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1942 г. «Об ответственности за хищения горючего в МТС и совхозах» было установлено наказание за это преступление в виде тюремного заключения на срок от трех до пяти лет. В некоторых случаях судебная практика шла по пути более широкого применения Закона от 7 августа 1932 г. по сравнению с довоенным временем, особенно когда это касалось хищения воинских грузов на транспорте (даже не в крупных размерах), тормозных ремней или щитов для снегозадержания. Одновременно происходило усиление ответственности за преступления против личной собственности. Однако это делалось не путем внесения изменений в Уголовный кодекс 1926 г., а расширительным толкованием некоторых квалифицирующих признаков имущественных преступлений применительно к условиям военного времени. Так, Пленум Верховного Суда СССР 8 января 1942 г. дал указание судам все кражи, совершенные с использованием условий военного времени, квалифицировать как наиболее опасный вид кражи личной собственности по п. «г» ст. 162 Уголовного кодекса 1926 г. Практика относила к ним кражи во время воздушных налетов или обворовывание квартир эвакуированных жителей. В особо опасных случаях (групповое хищение, неоднократность, рецидив) такие преступления квалифицировались по аналогии как бандитизм[19] . Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 6 мая 1943 г. «О квалификации кражи личного имущества граждан, совершенной в местах общественного пользования» распространило действие п. «в» ст. 162 Уголовного кодекса, где казуистично перечислялись некоторые места совершения краж («на вокзалах, пристанях, пароходах, в вагонах и гостиницах»), на все места общественного пользования. Практика относила к ним карманные кражи, совершенные в трамвае или в очереди за хлебом. После окончания войны, приведенные указания, рассчитанные на военный период, утратили силу. Вновь обострилась проблема чрезмерно мягких санкций за преступления против личной собственности и большого разрыва между наказуемостью преступлений против разных форм собственности. Эта проблема была своеобразно решена в указах Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.[20] Указы установили суровую ответственность за преступления против собственности, сохранив дифференцированный подход к охране различных форм собственности. По указу «Об уголовной ответственности за хищение государственного имущества» кража, присвоение, растрата или иное хищение государственного имущества наказывались лишением свободы, заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от семи до десяти лет с конфискацией имущества или без конфискации (ст.1). Хищение, совершенное «повторно, а равно совершенное организованной группой (шайкой) или в крупных размерах» наказывалось лишением свободы на срок от 10 до 25 лет с конфискацией имущества (ст.2). Те же действия в отношении колхозного, кооперативного или иного имущества наказывались по ч. 3 и 4 ст. 2 Указа несколько меньшими сроками заключения. Одновременно было впервые введено наказание за недонесение о хищении при отягчающих обстоятельствах (ст.5). По Указу «Об усилении охраны личной собственности граждан» наказание за кражу личного имущества граждан составляло от пяти до шести лет лишения свободы, а при отягчающих обстоятельствах («Кража, совершенная воровской шайкой или повторно») – от шести до десяти лет. За разбой устанавливалось наказание в виде лишения свободы на срок от 10 до 15 лет с конфискацией имущества, а при отягчающих обстоятельствах – от 15 до 20 лет с конфискацией имущества. При этом были изменены понятия кражи и разбоя. Кражей стало называться тайное или открытое хищение имущества. Разбой же определялся в Указе как «нападение с целью завладения чужим имуществом, соединенное с насилием или угрозой применения насилия». Таким образом, понятие грабежа вновь исчезло из закона. Оно растворилось в признаках кражи и разбоя. Нормы общесоюзных указов от 4 июля 1947 г. не были инкорпорированы в текст Уголовного кодекса РСФСР (в это время активизировалась подготовка Уголовного кодекса СССР[21] ). Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 22 августа 1947 г. был утвержден перечень статей Уголовного кодекса РСФСР, которые не подлежали применению. Хищение государственного или общественного имущества, совершенное в любой форме, квалифицировалось по Указу от 4 июля 1947 г. Что касается преступлений против личной собственности, то по Указу квалифицировались только кража и разбой, а в отношении остальных продолжал действовать Кодекс 1926 г. Это породило новую диспропорцию в санкциях. Так, если кража личного имущества могла повлечь наказание до 10 лет лишения свободы, а разбой – до 20 лет, то максимум санкции за мошенничество составлял 2 года, а за вымогательство – 3 года. Суровость указов выражалась не только в огромных сроках лишения свободы (на фоне отмены смертной казни за хищение это не так поражало), но и в сокращении возможности для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания. Хищения социалистического имущества наказывались независимо от их формы. Минимальные размеры санкций по обоим указам были завышены. Суды были вынуждены чаще прибегать к назначению ниже низшего предела санкции и к условному осуждению, а в последние годы существования указов такая практика стала преобладать. Не способствовало дифференциации ответственности и сокращение квалифицирующих признаков, а также изменение их содержания. К крупному размеру хищения была приравнена по наказуемости простая повторность. В то же время упоминавшийся в указах квалифицирующий признак совершения хищения организованной группой (шайкой) Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 28 мая 1954 г. истолковал расширительно как совершение преступления «по предварительному сговору организовавшейся для этой цели группой лиц». Попытки толкования этого признака на основе традиционного представления о шайке (организованной группе) были отвергнуты как «вредные и порочные»[22] . Принятие в 1958 г. новых Основ уголовного законодательства и проявившаяся в этот период тенденция к укреплению принципа законности в борьбе с преступностью нашли отражение и в нормах Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. об ответственности за имущественные преступления. Но еще сохраняла силу одна из важнейших идеологических догм социализма – о преимущественной охране уголовным законом всего государственного и общественного и о второстепенном значении защиты личности и ее интересов. В силу этой концепции аналогичные преступления против социалистической и личной собственности были размещены в различных главах Уголовного кодекса. Глава вторая «Преступления против социалистической собственности» располагалась сразу же после главы «Государственные преступления», а глава о преступлениях против личной собственности граждан была отнесена на пятое место. Приоритет защиты социалистической собственности скрупулезно соблюдался и в установлении санкций за одинаковые преступления как простого вида, так и квалифицированные. Так, максимум наказания за простую кражу государственного или общественного имущества составлял три года лишения свободы, а за такую же кражу личного имущества – два года. Наиболее тяжкий вид хищения социалистического имущества путем кражи наказывался 15 годами лишения свободы с конфискацией имущества, а после введения 25 июля 1962 г. ст. 93.1 Уголовного кодекса за кражу и другие хищения в особо крупных размерах могла быть применена смертная казнь. Максимум же наказания за кражу личного имущества составлял 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Среди форм хищения социалистической собственности были предусмотрены присвоение, растрата и хищение путем злоупотребления служебным положением. Грабеж вновь был выделен в самостоятельный состав преступления как разновидность хищения, отличающаяся способом совершения. Переход к рыночной экономике, закрепление в Конституции РФ принципа равной правовой охраны всех форм собственности сделали нетерпимым такое положение. Поэтому еще до принятия нового кодекса Федеральным законом от 1 июля 1994 г. были внесены изменения в нормы об имущественных преступлениях Кодекса 1960 г. Главным из них явилось объединение параллельных норм. Этот закон носил промежуточный характер и имел много сходства с подготовленным проектом Кодекса. В заключение рассмотрения истории развития понятия грабежа в отечественном законодательстве необходимо отметить следующее. Понятие грабежа германскому праву неизвестно. Грабеж в нашем понимании там частично охватывается понятием кражи (Diebstahl) и частично – разбоя (Raub). Под разбоем понимается похищение имущества с применением любого насилия либо с применением угрозы насилием, опасным для жизни и здоровья. В статье 311-1 французского УК vol (похищение) определяется как злостное (frauduleuse) изъятие чужой вещи[23] . Данное преступление объемлет все виды похищений в нашем понимании (кражу, грабеж, разбой), а также временное заимствование вещей и присвоение находки[24] . Понятием vol не охватываются мошенничество, вымогательство и присвоение вверенного в нашем понимании (последнее влечет ответственность по общей норме об имущественном злоупотреблении доверием). Британское уголовное право в определении имущественных преступлений имеет мало общего с законодательством России и других стран европейского континента. Уголовная ответственность за имущественные преступления определяется в основном законами о краже (Theft Acts) 1968, 1978 и 1996 г. В систему имущественных преступлений, наряду с theft, входят: мошенничество, разбой, burglary, прикосновенность к краденым вещам и некоторые другие деяния. Как видим, понятие грабежа является сравнительно молодым и «эксклюзивным» для российского уголовного права. Это увеличивает актуальность изучения данного института.

2. Состав преступления, связанного с хищением чужого имущества 2.1. Объект и объективная сторона

В современном уголовном праве России собственность признается одним из важных правоохраняемых объектов. Охрана собственности от преступных посягательств провозглашена одной из задач Уголовного кодекса РФ[25] . Отметим, что в перечне социальных благ, интересов и ценностей, поставленных под охрану Уголовного кодекса РФ, собственности отведено второе место – сразу после прав и свобод человека и гражданина, важнейших из правоохраняемых объектов. Обращение к понятию собственности в уголовном праве приобретает особую актуальность и в связи с важностью адекватного научного понимания этого блага в качестве объекта самостоятельной группы общественно опасных посягательств, ответственность за которые предусмотрена статьями главы 21 «Преступления против собственности» Уголовного кодекса РФ. В рамках учения о «преступлениях против собственности» сложились три взгляда на собственность как основной объект соответствующей разновидности посягательств: 1) собственность как экономическое отношение, 2) собственность как правовая ценность и 3) собственность как экономическое отношение и право собственности. Экономическая трактовка собственности как объекта преступлений, предусмотренных главой 21 Уголовного кодекса РФ, существенно расширяет круг общественных отношений, составляющих объект названных посягательств, и в том смысле, что позволяет относить к ним волевые экономические отношения по поводу самых различных экономических благ (природных ресурсов, вещества, энергии, информации, материальных и нематериальных результатов работ и услуг, интеллектуальных ценностей и пр.). Нетрудно заметить, что такое понимание объекта преступлений, указанных в главе 21 Уголовного кодекса РФ, затрудняет их отграничение от экологических преступлений, преступлений в сфере компьютерной информации и ряда других преступных деяний, существенно нарушающих в области рационального использования собственности интересы общественной безопасности и здоровья населения, поступление денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации и свободу интеллектуальной деятельности[26] и др. Вместе с тем, есть основание утверждать, что сведение собственности как правоохраняемого объекта к субъективному праву собственности приводит к недопустимому ограничению действия уголовного закона в области охраны имущественных и иных экономических прав и свобод. При таком порядке вещей из сферы уголовно-правового регулирования «выпадают» отношения, возникающие в связи с существенным нарушением: вещных прав лиц, не являющихся собственника[27] , прав владельцев, не являющихся собственниками[28] , обязательственных прав[29] , права наследования[30] , права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, права на свободное распоряжение своими способностями к труду[31] , исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности – интеллектуальной собственности[32] и др. В преступлениях против собственности непосредственные объекты отдельных видов посягательств (кражи, мошенничества, грабежа и т.д.) совпадают с видовым, то есть отношениями собственности. Нельзя признать удачным предложение отдельных авторов рассматривать в качестве непосредственного объекта конкретную форму собственности, определяемую принадлежностью похищенного имущества: «государственная, кооперативная, частная собственность»; «государственная, частная, муниципальная собственность либо собственность отдельных организаций»[33] . Выделение непосредственного объекта целесообразно, когда дробление родового объекта на составные элементы имеет юридическое значение. В данном случае это недопустимо потому, что Конституция РФ провозгласила равную защиту любых форм собственности. Поэтому для квалификации кражи, грабежа, мошенничества и пр. не имеет значения, к какой форме собственности относится похищенное имущество. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 25 апреля 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности»[34] указал: «Поскольку закон не предусматривает... дифференциации ответственности за эти преступления в зависимости от формы собственности, определение таковой не может рассматриваться обязательным элементом формулировки обвинения лица, привлеченного к уголовной ответственности». Нельзя считать непосредственным объектом преступления субъективное право собственности, индивидуальный имущественный интерес. С точки зрения теории уголовного права, объектом преступления не может быть право ни в объективном, ни в субъективном смысле. Такая роль отводится только общественным отношениям. Право собственности не прекращается в результате хищения вещи, которую собственник может истребовать из чужого незаконного владения и даже от добросовестного приобретателя[35] . На практике признание индивидуального имущественного интереса объектом преступления приводит «в тупик», поскольку не позволяет считать преступлением против собственности ситуации, когда этот интерес либо вообще не страдает, либо не подлежит правовой защите (например, когда совершается хищение уже похищенного имущества). Наконец, следует отметить, что не является непосредственным объектом похищаемое имущество, которое в преступлениях против собственности играет роль предмета посягательства. Законы логики не позволяют считать непосредственным объектом преступления что-либо, кроме общественных отношений, поскольку они составляют общий и родовые объекты всех преступлений. Некоторые из преступлений, предусмотренных гл. 21 Уголовного кодекса РФ, являются двуобъектными. Это характерно в первую очередь для преступлений против собственности, связанных с применением насилия: насильственный грабеж[36] , разбой[37] , вымогательство[38] , угон транспортного средства с применением насилия[39] . В насильственных имущественных преступлениях основным объектом является собственность, а дополнительным – личность потерпевшего. Выделение основного непосредственного объекта проводится не по степени значимости охраняемых благ (личность в этом смысле важнее), а по связи с родовым объектом. Таким образом, можно предложить следующую концепцию объекта преступления, предусмотренного ст. 161 Уголовного кодекса РФ: родовой объект – имущественные отношения, видовой – отношения собственности, непосредственный основной – также отношения собственности, непосредственный дополнительный – личность потерпевшего (при насильственном грабеже). Объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме действия – открытого хищения, совершенного против воли граждан. Объективная сторона грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Это обязательные признаки рассматриваемого состава преступления. Открытость хищения чужого имущества определяют три основных момента: 1) хищение всегда совершается в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних по отношению к изымаемому имуществу; 2) преступник сознает, что он действует открыто, с незаконным проникновением в жилище, т.е. он понимает, что вся ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению имущества, даже задержать его, однако игнорирует это; 3) потерпевший или третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками преступника, укрывателями или лицами, обещавшими не донести о преступлении, осознают, что имущество похищается.[40] Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что для квалификации хищения как грабежа вовсе не обязательно наличие одновременно всех указанных моментов. Первые два признака являются главными, решающими, третий же играет вспомогательную роль и в ряде случаев может вообще отсутствовать. Постановление Пленума ВС РФ № 29 также разъясняет, что открытым хищением чужого имущества, предусмотренным статьей 161 Уголовного кодекса РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий, независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет[41] . В п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ сказано, что, если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий либо является близким родственником виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества. Если перечисленные лица принимали меры к пресечению хищения чужого имущества (например, требовали прекратить эти противоправные действия), то ответственность виновного за содеянное наступает за грабеж. Если в ходе совершения кражи действия виновного обнаруживаются собственником или иным владельцем имущества либо другими лицами, однако виновный, сознавая это, продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание, содеянное следует квалифицировать как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия – как разбой[42] . Если лица, присутствующие при изъятии имущества, не сознают его противоправного характера и виновный на это рассчитывает, содеянное является кражей, а не грабежом. Открытым является хищение (грабеж), которое преступник вначале намеревался совершить тайно, но, будучи застигнутым, продолжил на глазах у потерпевшего или других лиц. Такое «перерастание» кражи в грабеж возможно до полного завладения имуществом. Если же лицо пыталось совершить хищение тайно, но было застигнуто на месте преступления и, спасаясь от преследования, бросило похищенное, его действия не могут квалифицироваться как грабеж. Не может идти речь о «перерастании» кражи в грабеж, если потерпевший или присутствующие при этом посторонние только заподозрили кражу, но убедились в пропаже имущества после его завладения. Грабеж признается оконченным с момента завладения чужим имуществом и получения преступником реальной возможности распоряжаться им как своим собственным.[43] Если виновному не удалось завладеть имуществом или оно у него отобрано до завершения изъятия (непосредственно на месте преступления, во время борьбы за удержание похищаемой вещи, во время бегства с места преступления), то содеянное квалифицируется как покушение на грабеж. С учетом того, что судебная практика была разноречивой и это порождало ошибки при квалификации содеянного, Пленум подчеркнул, что грабеж будет считаться оконченным преступлением лишь в случаях, когда у виновного есть реальная возможность пользоваться или распоряжаться похищенным по своему усмотрению. Например, обратить такое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом.

2.2. Субъект и субъективная сторона

Грабеж, как форма хищения, отвечает всем объективным и субъективным признакам хищения. В частности, для квалификации содеянного как грабежа необходимо установить наличие прямого умысла на обращение чужого имущества в свою пользу и корыстной цели. Захват или отобрание чужого имущества с целью его уничтожения либо временного использования, из хулиганских побуждений либо в силу действительного или предполагаемого права на это имущество не образуют состава грабежа, но могут квалифицироваться, в зависимости от обстоятельств дела, по другим статьям Уголовного кодекса, устанавливающим ответственность за хулиганство, самоуправство, уничтожение имущества и др. В содержание умысла виновного при грабеже входит и открытый способ изъятия имущества. Если субъект этого не сознает, ошибочно считая хищение тайным, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража. Подтверждением умысла на совершение кражи служит выполнение им определенных действий, направленных на то, чтобы изъять имущество скрытно от потерпевшего и посторонних.[44] Таким образом, грабеж является таким умышленным преступлением, при совершении которого вина преступника выражается только в виде прямого умысла, направленного на завладение чужим имуществом с корыстной целью. Совершая грабеж, виновный сознает общественно опасный характер своих действий, направленных на открытое хищение чужого имущества, предвидит общественно опасные последствия этих действий в виде нанесения ущерба собственнику или иному лицу и желает наступления такого ущерба. В этом проявляется единство сознания и воли виновного, являющееся необходимым условием наличия субъективной стороны грабежа. С субъективной стороной грабежа тесно связана и корыстная цель, казалось бы, при хищении очевидная. В то же время без установления корыстной цели даже при наличии всех остальных признаков, перечисленных в примечании к ст. 158 Уголовного кодекса РФ, деяние не может расцениваться как хищение. Таким образом, корысть – это один из многих специальных юридических терминов, имеющих «собрата» с общепоутребительным значением и потому требующих пояснений. Поскольку, в частности, по отношению к грабежу возникает вопрос о том, обязательно ли наличие какой-либо личной заинтересованности лица, совершившего открытое хищение имущества (т.е. особого – корыстного мотива посягателя), для признания его действий хищением, поясним, что уже в момент хищения имущества посягатель достигает поставленной им перед собой корыстной цели – он распоряжается имуществом как своим собственным. Изучение судебной практики показало, что многие суды не признавали грабежом открытые действия, направленные на завладение чужим имуществом с целью его уничтожения, совершенные из хулиганских побуждений, или в целях временного его использования, либо в связи с действительным или предполагаемым правом на это имущество. Однако были факты осуждения за хищения чужого имущества лиц, которые изымали имущество не из корыстных побуждений.[45] В целях устранения подобных ошибок Пленум в п. 7 Постановления разъяснил, что если противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом, совершены не с корыстной целью, то они не образуют состава преступления − кражи или грабежа. В зависимости от обстоятельств дела данные действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по ст. 330 Уголовного кодекса РФ (самоуправство) или другим статьям Уголовного кодекса РФ. Субъект грабежа общий. Им является лицо, совершившее данное деяние и способное нести за него уголовную ответственность. Система обязательных признаков, характеризующих субъект грабежа, образует соответствующий элемент состава преступления. Таких признаков, характеризующих лицо как общий субъект преступления, три: а) физическое лицо; б) вменяемое лицо; в) лицо, достигшее возраста уголовной ответственности за грабеж. Согласно ст. 20 Уголовного кодекса РФ возраст, с которого наступает уголовная ответственность за совершение грабежей, установлен с 14 лет. Таким образом, речь идет об общем субъекте – физическом лице, вменяемом, достигшем возраста 14 лет. Сфера имущественных отношений охраняется уголовным законом. Как определил Уголовный кодекс РФ, предметом хищения является имущество. В уголовном праве под имуществом, которое можно похитить, понимаются предметы, т.е. то, что обладает материальными признаками или, иначе говоря, то, что осязаемо. Такими предметами являются вещи. Вещи бывают недвижимые и движимые. К недвижимым вещам (недвижимому имуществу, недвижимости) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно (в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения). К недвижимым вещам относятся также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Законом к недвижимым вещам может быть отнесено и иное имущество. Вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом. Легко уяснить, что является предметом, если знать, что не рассматривается как предмет хищения и что поэтому похитить нельзя. Так, с точки зрения уголовного закона, нельзя украсть плод человеческой мысли – интеллектуальную собственность. Но это не означает, что интеллектуальная собственность остается беззащитной. Так, Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах»[46] распространяет авторское право на произведения науки, литературы и искусства, являющиеся результатом творческой деятельности, а ст. 146 Уголовного кодекса РФ устанавливает уголовную ответственность за незаконное использование объектов авторского права или смежных прав (прав композитора, поэта, исполнителя, а также лиц, сделавших запись песни), а равно за присвоение авторства (плагиат), если эти деяния причинили крупный ущерб. То же относится и к изобретениям. Также нельзя похитить (конечно, в юридическом смысле) информацию. Но если информация имеет определенные свойства, то за незаконное завладение ею ответственность все же предусмотрена, только не статьями Уголовного кодекса РФ о хищении, а иными. Несколько статей главы 29 Уголовного кодекса РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» охраняют от незаконного «изъятия» информации, являющуюся государственной тайной. Об информации прямо говорится в ст. 272 Уголовного кодекса РФ, где установлено, что за неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации, т.е. информации на машинном носителе, в электронно-вычислительной машине (ЭВМ), системе ЭВМ или их сети, если это деяние повлекло уничтожение, блокирование, модификацию либо копирование информации, нарушение работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети, может назначаться наказание вплоть до лишения свободы на срок до 2 лет. Большое значение для правильной квалификации действий виновного при грабеже имеет вопрос о правовом статусе похищаемого имущества, его принадлежности к различным формам собственности. Имущество как предмет преступного посягательства при грабеже должно быть чужим по отношению к похитителю. Чужое имущество как предмет грабежа – это имущество, не принадлежащее виновному, причем он не имеет ни действительного, ни предполагаемого права на распоряжение этим имуществом как своим собственным. Предмет хищения должен быть не только материален, но и иметь стоимость. Если вещь не обладает стоимостью, незаконное завладение ею нельзя назвать хищением. Если во время грабежа похищают предметы, имеющие особую ценность, свойства и качества которых определяются не стоимостным выражением, а индивидуальными качествами культурных ценностей, раритетностью, редкостью, а порой неповторимостью, тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 164 Уголовного кодекса РФ. Если во время грабежа похищают оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, содеянное квалифицируется по ст. 226 Уголовного кодекса РФ. В этих двух случаях объекты грабежа изменяются. Родовым объектом становится общественная безопасность и общественный порядок, видовым – общественная безопасность, а непосредственными – безопасный оборот радиоактивных веществ или оружия (основной объект) и тот вид собственности, в котором находятся радиоактивные вещества, оружие, боеприпасы и др. (дополнительный объект).[47] Если во время грабежа похищают наркотические средства или психотропные вещества, тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 229 Уголовного кодекса РФ. В этом случае, как и в двух предыдущих, также меняются объекты преступления. В тех случаях, когда виновным похищаются документы, которые имеют не материальную, а иную ценность (например, удостоверение личности, паспорт, диплом, свидетельство о браке и т.п.), квалификация происходит по соответствующей части ст. 325 Уголовного кодекса РФ.

2.3. Квалифицирующие признаки грабежа

Часть 2 ст. 161 Уголовного кодекса РФ предусматривает повышенную ответственность за квалифицированный состав грабежа, если он совершен: 1) группой лиц по предварительному сговору; 2) с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище и 3) с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, 4) в крупном размере. Часть 3 ст. 161 – в особо крупном размере и организованной группой.

Общее понятие признака «группа лиц по предварительному сговору» дается в ч. 2 ст. 35 Уголовного кодекса РФ. Однако применительно к рассматриваемому квалифицирующему признаку состава грабежа требуются некоторые дополнительные пояснения. Они состоят в следующем.

Под предварительным сговором, о котором говорит закон, следует понимать договоренность о совместном совершении хищения между двумя или более лицами, состоявшуюся до его непосредственного совершения. Поскольку началом любого преступления признаются умышленные действия, непосредственно направленные на совершение преступления, т.е. покушение на него (ч. 3 ст. 30), следует признать, что предварительный сговор между соучастниками группового хищения может состояться в любой момент, включая и стадию приготовления к преступлению, но до начала действий, непосредственно направленных на тайное изъятие чужого имущества. Если сговор на совместное совершение преступления возник в процессе непосредственного изъятия имущества, он утрачивает свойство «предварительности» и, следовательно, исключает рассматриваемый квалифицирующий кражу признак. В этом случае каждый из соисполнителей будет нести ответственность за те преступные действия, которые он сам непосредственно совершил, в частности, при отсутствии иных квалифицирующих кражу признаков по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса РФ как за оконченное или неоконченное преступление в зависимости от конкретных обстоятельств дела.[48]

Совместное групповое хищение предполагает выполнение участниками таких действий, которые содержат в себе признаки объективной и субъективной сторон состава кражи чужого имущества. Следует также подчеркнуть, что группу лиц по предварительному сговору могут образовать только лица, подлежащие уголовной ответственности. Невменяемые и лица, не достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность (в данном случае 14 лет), в состав группы юридически, т.е. с точки зрения требований уголовного закона, входить не могут, хотя фактически они непосредственно и участвовали в тайном изъятии чужого имущества. Например, если совершеннолетний преступник предварительно склонил подростка в возрасте до 14 лет, а затем договорился с ним, и оба они совершили тайное изъятие чужого имущества, «группа» как квалифицирующий признак состава кражи отсутствует. При отсутствии иных отягчающих обстоятельств взрослый преступник должен нести ответственность по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса РФ и, кроме того, дополнительно по совокупности по ст. 150 Уголовного кодекса РФ.

Соучастник в виде подстрекателя, пособника, организатора (не принимавшего непосредственного участия в изъятии имущества) групповой кражи несет ответственность по ст. 33 и ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса РФ.

Под незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище следует понимать противоправное открытое в них вторжение с целью совершения грабежа. Проникновение в указанные строения или сооружения может быть осуществлено и тогда, когда виновный извлекает похищаемые предметы без вхождения в соответствующее помещение.

Решая вопрос о наличии в действиях лица, совершившего кражу, грабеж или разбой, признака незаконного проникновения в жилище, помещение или иное хранилище, судам необходимо выяснять, с какой целью виновный оказался в помещении (жилище, хранилище), а также когда возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось там правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу, грабеж или разбой, в его действиях указанный признак отсутствует.

Этот квалифицирующий признак отсутствует также в случаях, когда лицо оказалось в жилище, помещении или ином хранилище с согласия потерпевшего или лиц, под охраной которых находилось имущество, в силу родственных отношений, знакомства либо находилось в торговом зале магазина, в офисе и других помещениях, открытых для посещения гражданами.[49]

В случае признания лица виновным в совершении хищения чужого имущества путем незаконного проникновения в жилище дополнительной квалификации по статье 139 Уголовного кодекса РФ не требуется, поскольку такое незаконное действие является квалифицирующим признаком кражи, грабежа или разбоя.

Если лицо, совершая кражу, грабеж или разбой, незаконно проникло в жилище, помещение либо иное хранилище путем взлома дверей, замков, решеток и т.п., содеянное им надлежит квалифицировать по соответствующим пунктам и частям статей 158, 161 или 162 Уголовного кодекса РФ и дополнительной квалификации по статье 167 Уголовного кодекса РФ не требуется, поскольку умышленное уничтожение указанного имущества потерпевшего в этих случаях явилось способом совершения хищения при отягчающих обстоятельствах.

Если в ходе совершения кражи, грабежа или разбоя было умышленно уничтожено или повреждено имущество потерпевшего, не являвшееся предметом хищения (например, мебель, бытовая техника и другие вещи), содеянное следует, при наличии к тому оснований, дополнительно квалифицировать по статье 167 Уголовного кодекса РФ.

Под насилием, не опасным для жизни или здоровья (пункт «г» части второй статьи 161 Уголовного кодекса РФ), следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.).

В соответствии с Уголовным кодексом РФ причинение вреда здоровью подразделяется на три вида умышленных преступлений: причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111), средней тяжести вреда здоровью (ст. 112) и легкого вреда здоровью (ст. 115). Квалифицированный грабеж, согласно закону, может быть соединен только с применением такого физического насилия в отношении потерпевшего, которое не представляло опасности для жизни и здоровья человека. Речь может идти о сопряжении открытого изъятия чужого имущества с таким физическим насилием, которое выразилось в нанесении потерпевшему побоев или совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий в виде кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности. Уголовная ответственность за побои предусмотрена ст. 116 Уголовного кодекса РФ.

Физическое насилие при грабеже может выражаться в побоях, отдельных ударах, нанесении ссадин, кровоподтеков, гематом, причинении физической боли путем заламывания рук, проведения болевых приемов самбо, каратэ и других боевых единоборств, тугого болезненного связывания конечностей, интенсифицирует процесс посягательства на собственность и выступает как средство, облегчающее открытое изъятие имущества. Судебно-следственная практика последовательно квалифицирует как насильственный грабеж такие, например, агрессивные действия, как сбивание жертвы с ног подножкой, опрокидывание ее на землю, удержание захватом, вырывание серег из ушей женщины с повреждением мочки уха, насильственное лишение или ограничение свободы передвижения и действий. Психическое насилие, т.е. запугивание, угроза применения рассмотренного выше физического насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, впервые введена законодателем в качестве квалифицирующего признака состава грабежа.

Физическое или психическое насилие выступают при совершении грабежа в двух качествах: 1) средства открытого изъятия имущества и 2) средства удержания уже изъятого имущества.

Определение подлинной степени тяжести примененного насилия – важное условие квалификации действий виновного по ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса РФ. Поэтому, по такого рода уголовным делам в пограничных ситуациях следует назначать судебно-медицинскую экспертизу на предмет установления характера и тяжести насилия, примененного к потерпевшему.

Крупным размером в статьях главы 21 Уголовного кодекса РФ признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным – один миллион рублей.

Организованная группа – одна из наиболее опасных форм соучастия в преступлении. Применительно к организованным группам расхитителей признак устойчивости объединения нескольких лиц чаще всего проявляется в относительной длительности преступной деятельности группы, ее криминальной специализации, разделе сфер деятельности с другими подобными группами, четком распределении ролей и функций каждого ее участника, наличии лидера (руководителя, организатора), жесткой внутренней дисциплине, планировании преступной деятельности в целом на определенный период времени и каждого преступного акта в отдельности. Ввиду более высокой внутренней организации данной формы соучастия по сравнению, например, с группой лиц по предварительному сговору в соответствии с предписаниями п. 5 ст. 35 Уголовного кодекса РФ установлены и более жесткие требования к основанию, условиям и объему уголовной ответственности за

3. Судебная практика по делам о хищениях чужого имущества

С начала действия Уголовного кодекса Российской Федерации у судов возник ряд вопросов при квалификации действий лиц, виновных в совершении краж, грабежей и разбойных нападений. Пленум Верховного Суда Российской Федерации не раз обращался к этой проблеме, давая судам необходимые разъяснения по применению уголовного законодательства об ответственности за посягательства на чужое имущество. В последние годы посягательства на собственность являются наиболее распространенными преступлениями. Как показывает практика, наибольшие сложности представляет вопрос об отграничении грабежа от смежных составов – разбоя и кражи. Так, «3 февраля 2006 г. Пекшев, Остапенко, Лежнев и Рябинина пришли к дому Гаевской. Лежнев через окно проник в дом, открыл дверь и впустил остальных членов группы. В комнате Пекшев начал будить находившегося там Богославского. Проснувшись, тот схватил Пекшева за ногу. В ответ на это Пекшев ударил Богославского ногой по телу. Стоявший рядом Остапенко нанес потерпевшему несколько ударов ногой в живот и грудь, а Лежнев – один удар ногой по ногам и два удара ногой в грудь. На предложения Рябининой и Остапенко поискать в доме деньги и ценности все, в том числе Пекшев и Лежнев, стали проверять содержимое шкафов и ящиков столов. При этом Пекшев нанес Богославскому множественные удары ногами в живот и грудь, а металлическим чайником − по голове, Остапенко также бил потерпевшего ногами в живот и грудь, а кофейником – по голове, прыгал ему на грудь и на лицо. Кроме того, Пекшев и Остапенко, требуя деньги и ценности, нанесли Богославскому ножевые ранения в голову и другие части тела, от чего наступила смерть потерпевшего. Лежнев и Рябинина в это время находились на кухне. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 28 августа 2007 г. приговор в отношении Лежнева оставила без изменения. В надзорной жалобе осужденный Лежнев просил о пересмотре судебных решений, переквалификации его действий с п. п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 161 УК РФ, ссылаясь на то, что он Богославского не избивал и предварительного сговора на хищение имущества потерпевшего путем разбойного нападения у него с другими осужденными не было, утверждал, что его умыслом не охватывалось применение к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья. Президиум Верховного Суда РФ 14 апреля 2008 г. удовлетворил надзорную жалобу Лежнева по следующим основаниям. Квалифицируя действия Лежнева по п. п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, суд основывался на показаниях Рябининой, Пекшева, Остапенко. Но анализ этих доказательств как каждого в отдельности, так и в совокупности свидетельствует о том, что суд ошибочно квалифицировал действия Лежнева по названной статье закона. Как указал суд в приговоре (признавая Лежнева виновным в разбое), то обстоятельство, что умыслом Лежнева охватывалось применение Остапенко и Пекшевым насилия, опасного для жизни и здоровья Богославского, подтверждается тем, что Лежнев находился в доме и слышал, как Остапенко и Пекшев наносили потерпевшему Богославскому удары металлическими предметами (чайником, кофейником). Однако доказательств предварительной договоренности Лежнева о хищении чужого имущества путем разбоя и того, что он видел применение к потерпевшему насилия с использованием предметов в качестве оружия или знал об этом, в приговоре не приведено. Как показала Рябинина, к дому Гаевской она, Лежнев, Остапенко и Пекшев пришли с целью узнать, вернули ли ей квартиранты телевизор. Они вошли в дом, обнаружили спящего Богославского. Пекшев пытался разбудить потерпевшего, тот ударил его. В ответ Пекшев, а затем Лежнев и Остапенко избили Богославского. Далее Остапенко предложил осмотреть дом в поисках ценностей. Все разошлись по комнатам. На кухне Рябинина обнаружила самогон, предложила Лежневу его распить, вдвоем они стали распивать спиртное. Услышав звуки ударов, она зашла в комнату и увидела, как Остапенко ногами, а Пекшев чайником избивали Богославского, требуя деньги. Затем Лежнев позвал Остапенко и Пекшева, и они все вышли из дома. Осужденный Пекшев пояснил суду, что они пришли к Гаевской узнать, вернули ли ей телевизор. Проникнув в дом, обнаружили спящего Богославского. Он (Пекшев) разбудил Богославского, тот схватил его за ногу. В ответ он ударил потерпевшего, Лежнев и Остапенко также нанесли удары Богославскому. После этого Лежнев не избивал потерпевшего. На предложение Рябининой поискать в доме ценности все согласились и принялись осматривать шкафы. Далее он (Пекшев) и Остапенко стали избивать Богославского, требуя денег, до тех пор, пока тот не потерял сознание. В ходе предварительного следствия Пекшев признавал, что Богославскому он также наносил удары металлическим чайником, а Остапенко бил потерпевшего металлическим кофейником по голове, топтал его грудь, лицо. По словам осужденного Остапенко, они пришли к Гаевской с целью помочь ей уладить конфликт с квартирантами. В доме он видел, как Пекшев ударил Богославского, он также нанес удары. Затем они начали проверять содержимое шкафов. Осужденный Лежнев признавал, что по предложению Пекшева он стал искать в доме ценности. Потом вместе с Рябининой распивал на кухне принадлежавший Гаевской самогон. Насилия, опасного для жизни и здоровья, он в отношении потерпевшего не применял. Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Как видно из материалов дела, Остапенко, Пекшев, Рябинина и Лежнев действительно имели сговор на хищение имущества Гаевской, однако каких-либо данных об их договоренности применить к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья, в том числе и с применением предметов, используемых в качестве оружия, в приговоре не приведено. Не имеется их и в показаниях, осужденных, на которые сослался суд. Согласно показаниям осужденных Рябининой, Пекшева, Остапенко Лежнев из личной неприязни применял в отношении потерпевшего насилие. Однако эти действия какого-либо отношения к объективной стороне разбоя не имеют, поскольку началом совершения хищения имущества Гаевской является предложение Рябининой и Остапенко поискать в доме деньги и ценности, что и было сделано после первоначального избиения Богославского. При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Лежнева с п. п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ, т.е. на открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору (грабеж)».[50] Как видим, суд не учел всех обстоятельств, связанных с личностью одного из соучастников, его ролью и местом в совершении преступления. Если умысел лица был направлен на совершение грабежа, а некоторые из соучастников применили насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, то их действия должны быть квалифицированы как разбой, а действия другого лица – как грабеж. «По приговору Хабаровского краевого суда Кретов признан виновным в разбойном нападении в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для здоровья потерпевшего, с применением оружия, совершенном им как лицом, ранее дважды судимым за хищение; в умышленном причинении смерти потерпевшему группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление. По этому же приговору осужден Скрыпник. Суд не установил наличия предварительной договоренности между Кретовым и Скрыпником на хищение имущества, а также на применение к потерпевшему насилия, опасного для его жизни или здоровья, как способа завладения имуществом либо его удержания. В приговоре указано, что моменту завладения имуществом предшествовали ссора и драка между потерпевшим и осужденными, возникшие из личной неприязни. Как видно из постановления о привлечении Кретова в качестве обвиняемого и обвинительного заключения, Скрыпник, поддержав корыстные намерения Кретова завладеть имуществом потерпевшего, ударил последнего ногой в живот, без предварительной договоренности с Кретовым применил к потерпевшему насилие, опасное для его здоровья, а именно ударил рукой по лицу, ногой – в пах и дважды ножом – в грудь. После завладения курткой потерпевшего в целях удержания похищенного Кретов и Скрыпник нанесли потерпевшему еще по удару ногами в лицо. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта действиями Кретова потерпевшему были причинены повреждения, которые не повлекли вреда здоровью. Таким образом, характер действий Кретова, сопряженных с насилием в отношении потерпевшего в целях завладения его имуществом, а также наступившие последствия этих действий свидетельствовали о применении насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, в связи с чем, приговор в части осуждения Кретова по п. «г» ч. 3 ст. 162 УК РФ изменен, его действия квалифицированы по п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ».[51] Другой пример: «Октябрьским районным судом г. Улан-Удэ Республики Бурятия 24 мая 2007 г. Пискунов осужден по п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Он признан виновным в грабеже с причинением значительного ущерба потерпевшей.

10 февраля 2007 г. Пискунов пришел в киоск, чтобы купить хлеб. Воспользовавшись тем, что продавщица Бадеева отвернулась к лоткам с хлебом, он открыто похитил лежавший на прилавке возле окошечка киоска калькулятор, принадлежащий Бадеевой, и скрылся.

В кассационном порядке приговор не обжалован и не опротестован. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденного с п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Президиум Верховного суда Республики Бурятия 26 июля 2007 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Как следует из материалов дела, Пискунов и в ходе предварительного следствия, и в судебном заседании утверждал, что взял калькулятор с прилавка в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких окликов не слышал; совершил хищение ввиду тяжелого материального положения, так как ему нужны были деньги в связи с рождением в январе 2007 г. дочери.

Потерпевшая Бадеева показала, что калькулятор был похищен, когда она отвернулась к лоткам с хлебом. Она окликнула парня, но он скрылся. Таким образом, объективных доказательств того, что Пискунов знал, что потерпевшая видела его действия, по делу не имеется.

Согласно ст. 49 Конституции Российской Федерации все сомнения, устранить которые не представляется возможным, толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно закону виновный при грабеже сознает, что изъятие имущества происходит открыто. Если субъект преступления ошибочно считает, что совершает хищение тайно, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража.

Поэтому действия Пискунова следует квалифицировать как тайное хищение чужого имущества».[52]

Иногда суды не учитывают, что грабеж является оконченным преступлением только с момента завладения виновным чужим имуществом. Так, «По приговору суда Ханты-Мансийского автономного округа от 20 декабря 2006 г. Тропин осужден по ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ.

По делу также осуждены Гергележиу, Туляков, Сысоев и Ледяев.

Согласно приговору преступление совершено при следующих обстоятельствах.

Тропин предложил Гергележиу, Ледяеву, Сысоеву, Тулякову ограбить супругов Худайназаровых и с этой целью 27 марта 2006 г. около 2 час ночи на автомашине привез их к вагончику, где проживали потерпевшие. Сам Тропин остался в автомашине, а другие участники преступной группы с помощью технических средств проникли в вагончик и, требуя денег, стали избивать супругов руками, ногами и монтировкой по различным частям тела. Гергележиу нанес Худайназарову четыре удара ножом в грудь и убил его. Худайназаровой действиями виновных причинен легкий вред здоровью. Не найдя денег, нападавшие с места происшествия скрылись.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 22 января 2007 г. приговор изменила, действия Тропина переквалифицировала с ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ, в остальном приговор оставила без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об изменении судебных решений в отношении Тропина, переквалификации его действий с ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ 25 мая 2008 г. удовлетворил протест, указав следующее.

Судебная коллегия, переквалифицировав действия Тропина, сослалась на то, что согласно показаниям Гергележиу, Ледяева, Сысоева и Тулякова в ходе предварительного следствия и в судебном заседании Тропин не говорил им о необходимости применить насилие к потерпевшим, использовать оружие и другие предметы в качестве оружия, а лишь предложил открыто похитить деньги у Худайназаровых и организовал совершение этого преступления.

Однако кассационная инстанция не учла, что по смыслу закона грабеж является оконченным только с момента завладения виновным чужим имуществом. В данном же случае, как установлено судом, Тропин не довел до конца свой умысел на завладение имуществом Худайназаровых, поскольку исполнителями преступления оно не было похищено.

Таким образом, действия Тропина как организатора покушения на совершение грабежа группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище необходимо квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33, п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ».[53]

Кроме того, иногда суды неправильно квалифицируют обычный грабеж как квалифицированный. Так, «Басманным районным судом г. Москвы 22 июня 2006 г. осуждены: Попов по ч. 1 ст. 213, п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ, Степушин – по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Они признаны виновными в совершении по предварительному сговору группой лиц грабежа, а Попов – также в совершении хулиганства при следующих обстоятельствах.

14 ноября 2005 г. примерно в 12 час. 30 мин. Попов, находившийся в состоянии алкогольного опьянения, в помещении городской поликлиники в присутствии многочисленных граждан и сотрудников поликлиники из хулиганских побуждений избил несовершеннолетнего Анчикина, сопровождая свои действия нецензурной бранью.

Спустя 40 мин. после избиения Анчикина Попов и Степушин вывели его на улицу, где, осмотрев карманы его одежды, открыто похитили у него ключницу стоимостью 1 тыс. рублей, куртку стоимостью 15 тыс. рублей и деньги в сумме 5000 руб. К месту совершения грабежа подошел знакомый потерпевшего − Старчилов, который пытался пресечь преступление, однако Попов, угрожая, снял с его руки перстень стоимостью 15 тыс. рублей и похитил деньги в сумме 3110 руб., после чего Попов и Степушин с места преступления скрылись.

Как признал суд, они открыто похитили имущество Анчикина на общую сумму 21000 руб., имущество Старчилова – на сумму 18110 руб.

В кассационном порядке приговор не обжалован и не опротестован.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора: исключении указания об участии Степушина в похищении имущества Старчилова; переквалификации действий Попова и Степушина с п. «а» ч. 2 ст. 161 на ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Президиум Московского городского суда 30 августа 2007 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Вина Попова в хулиганстве подтверждена.

Вместе с тем приговор в части осуждения Попова и Степушина по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ подлежит изменению.

В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совершении преступления.

Попов и Степушин отрицали наличие у них предварительной договоренности о похищении имущества потерпевших.

Обстоятельства, при которых они завладели этим имуществом, также свидетельствуют об отсутствии между ними предварительного сговора.

Так, из материалов дела видно, что Степушин пригласил Анчикина поговорить с Поповым, последний во время разговора велел Степушину принести куртку Анчикина, тот сделал это с разрешения потерпевшего и отдал ему (Анчикину). Попов отобрал куртку. Степушин взял куртку у Попова и вернул ее потерпевшему. После этого Попов открыто похитил перстень и деньги у Старчилова, а когда стал уходить, вновь забрал куртку у Анчикина и сунул ее под куртку Степушину.

Поскольку в ходе предварительного следствия и в судебном заседании не установлено и в приговоре не приведено доказательств того, что Попов и Степушин заранее договорились о совершении грабежа, квалификацию действий осужденных по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ следует признать ошибочной, содеянное ими надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Кроме того, по делу установлено и признано судом в приговоре, что перстень и деньги у Старчилова открыто похитил Попов, Степушин же ни вещей, ни денег у Старчилова не требовал и никаких действий, направленных на завладение его имуществом, не совершал.

Таким образом, вывод суда об участии Степушина в похищении имущества Старчилова не основан на материалах дела и противоречит указанию в описательной части приговора о похищении имущества Старчилова Поповым.

С учетом изложенного президиум Московского городского суда приговор Басманного районного суда г. Москвы изменил: исключил указание об участии Степушина в завладении имуществом Старчилова; переквалифицировал действия Попова и Степушина с п. «а» ч. 2 ст. 161 на ч. 1 ст. 161 УК РФ».[54] Действия лица неправильно квалифицированы как грабеж с незаконным проникновением в хранилище. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 апреля 2007 г. N 69-Д06-21. По приговору Нижневартовского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа − Югры от 4 сентября 2006 г. Б. (ранее судимый) осужден по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ к шести годам лишения свободы с конфискацией имущества. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено шесть лет один месяц лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима. Судебная коллегия по уголовным делам суда Ханты-Мансийского автономного округа − Югры 11 ноября 2006 г. приговор изменила, исключила указание на осуждение Б. по ч. 3 ст. 30, п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Постановлением Сургутского городского суда от 10 марта 2007 г. приговор приведен в соответствие с Федеральным законом от 8 декабря 2006 г.: Б. признан осужденным по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ, из приговора исключено указание о назначении дополнительного наказания в виде конфискации имущества. Президиум суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры 16 июня 2008 г. судебные постановления в отношении Б. изменил: исключил квалифицирующий признак грабежа «неоднократно», предусмотренный п. «б» ч. 2 ст. 161 УК РФ, сократил срок наказания по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ до пяти лет лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ окончательно назначено пять лет один месяц лишения свободы. По приговору суда Б. признан виновным в покушении на открытое хищение чужого имущества с незаконным проникновением в иное хранилище, совершенном при следующих обстоятельствах. 13 июня 2006 г., находясь на рынке «Центральный» г. Нижневартовска, в отсутствие продавца похитил деньги из ящика прилавка торгового места в сумме 25000 руб., принадлежавшие П., и побежал с похищенным к выходу, но был замечен потерпевшей, которая потребовала остановиться. Выбежавшие на ее крик из служебного помещения работники милиции задержали Б. В надзорной жалобе осужденный просил изменить судебные решения, переквалифицировать его действия с ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ, утверждая, что ящик стола, откуда им были похищены деньги, не является хранилищем. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор и последующие судебные решения изменила. Суд квалифицировал действия Б. как покушение на грабеж, совершенное с незаконным проникновением в хранилище. Однако согласно п. 3 примечаний к ст. 158 УК РФ (в редакции, действовавшей на момент совершения преступления) под хранилищем понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, магистральные трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые оборудованы ограждением либо техническими средствами или обеспечены иной охраной и предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей. Таким образом, ящик прилавка, откуда были изъяты деньги, не является хранилищем, поэтому действия Б. не могут квалифицироваться как совершенные с незаконным проникновением в хранилище. В связи с изложенным Судебная коллегия изменила судебные решения: действия Б. переквалифицировала с ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ и назначила три года лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ наказание, не отбытое по предыдущему приговору, присоединено частично, и окончательно назначено три года один месяц лишения свободы. В связи с отбытием наказания Б. из-под стражи освобожден[55] . Определение Верховного Суда РФ № 56-ДП 05-16 от 07.06.2005 об изменении приговора и переквалификации действий осужденного с п. а ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ в связи с необоснованным вменением ему квалифицирующего признака совершение грабежа группой лиц по предварительному сговору. Надзорное определение от 7 июня 2005 года дело № 56-ДП 05-16
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего Разумова С.А., судей Русакова В.В., Глазуновой Л.И. рассмотрела в судебном заседании 7 июня 2005 года надзорное представление заместителя Генерального Прокурора Российской Федерации на приговор Фрунзенского районного суда г. Владивостока от 20 декабря 2002 года, по которому Л., 1 июня 1973 года рождения, уроженец с. Банниково Тюменской области, ранее судим: 8 ноября 2000 года по ч. 3 ст. 30, п. п. «а», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к трем годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года, осужден по п. п. «а», «б», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ к четырем годам восьми месяцам лишения свободы.
на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по предыдущему приговору и окончательно назначено пять лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Приморского краевого суда от 26 февраля 2003 года приговор оставлен без изменения.
Постановлением Президиума Приморского краевого суда от 13 мая 2003 года приговор и кассационное определение в отношении Л. изменены: из приговора исключено указание на обстоятельство, отягчающее наказание, − неоднократность преступлений − и указание о наличии в действиях Л. опасного рецидива преступлений; по п. п. «а», «б», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ снижено наказание до трех лет восьми месяцев лишения свободы и по совокупности преступлений окончательно назначено четыре года лишения свободы.
Постановлением судьи Чугуевского районного суда Приморского края от 28 июня 2004 года приговор приведен в соответствие с Федеральным Законом от 8 декабря 2003 года: из приговора исключены квалифицирующие признаки – «неоднократность» и «значительность ущерба», исключено указание о наличии в действиях Л. опасного рецидива. Постановлено считать Л. осужденным по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Л. признан виновным и осужден за открытое похищение чужого имущества, совершенное 17 марта 2002 года группой лиц по предварительному сговору. Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Русакова В.В., мнение прокурора Барилова И.В., поддержавшего надзорное представление по основаниям, в нем изложенным, и полагавшего судебное решение в отношении Л. изменить, Судебная коллегия
установила: в надзорном представлении поставлен вопрос об исключении из приговора квалифицирующего признака − совершение преступления группой лиц по предварительному сговору и смягчении назначенного Л. наказания.
Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорного представления, Судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению, по основаниям, изложенным в надзорном представлении. Виновность осужденного Л. в совершении преступления материалами дела установлена и подтверждается собранными в ходе предварительного следствия и исследованными в судебном заседании доказательствами.
Вместе с тем квалифицирующий признак «совершение грабежа группой лиц по предварительному сговору» вменен осужденному необоснованно.
Судом первой инстанции установлено, что предварительный сговор осужденных и не установленных следствием лиц был направлен на кражу чужого имущества. Действия же Л. переросли в открытое хищение чужого имущества независимо от умысла других лиц, принимавших участие в преступлении, и являются эксцессом исполнителя, следовательно, действия Л. следует переквалифицировать с п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ.
С учетом уменьшения объема обвинения Судебная коллегия считает необходимым смягчить осужденному Л. наказание. Исходя из изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия определила: приговор Фрунзенского районного суда г. Владивостока от 20 декабря 2002 года, определение Судебной коллегии по уголовным делам Приморского краевого суда от 26 февраля 2003 года и Постановление Президиума Приморского краевого суда от 13 мая 2003 года в отношении Л. изменить: переквалифицировать его действия с п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ, по которой назначить наказание в виде лишения свободы сроком на три года шесть месяцев. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному частично в виде двух месяцев лишения свободы присоединить неотбытое наказание по предыдущему приговору и окончательно назначить три года восемь месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима. В остальной части тот же приговор в отношении Л. оставить без изменения[56] . Противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, не образуют состава грабежа. (ст. 161 УК РФ) Серков А.Г. приговором Свердловского районного суда г. Белгорода осужден по ст.ст. 111 ч. 1, 161 ч. 2 п. «г» УК РФ к лишению свободы. Удовлетворяя надзорную жалобу защитника об отмене приговора в части осуждения Серкова за грабеж, президиум областного суда указал на следующее. Как видно из материалов уголовного дела, в судебном заседании подсудимый Серков заявлял, что взял кольца у потерпевшей в качестве залога, чтобы Гришина пришла к нему домой вечером и они в свободной обстановке обсудили их отношения. Показания Серкова подтвердила и потерпевшая. На предварительном следствии и в судебном заседании она пояснила, что Серков забрал у нее кольца и при этом сказал, что забирает их как гарантию встречи вечером. Отдавая кольца подсудимому, понимала об отсутствии у него корыстного мотива. Заявление о хищении колец Гришина объяснила плохим самочувствием после операции. Каких-либо доказательств, свидетельствующих о том, что Серков, завладев имуществом потерпевшей, намеривался обратить его в свою собственность или иным образом распорядиться им, стороной обвинения не представлено. По смыслу ст. 161 УК РФ не образуют состава грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику, либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. При таких обстоятельствах в действиях Серкова отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 161 УК РФ[57] .

Заключение

Таким образом, в заключение, на основании вышеизложенного можно сделать вывод, что грабеж – это хищение чужого имущества, совершенное открыто, то есть в присутствии владельца вещи. Открытость хищения чужого имущества определяется тремя основными моментами: 1) Хищение всегда совершается в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних по отношению к изымаемому имуществу. 2) Преступник сознает открытость своих действий, т.е. он понимает, что вся ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению имущества, даже задержать его, однако игнорирует эти обстоятельства. 3) Потерпевший или третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками преступника, укрывателями или лицами, обещавшими не донести о преступлении, осознают, что имущество похищается. Необходимо подчеркнуть, что для квалификации хищения как грабежа вовсе не обязательно наличие одновременно всех указанных моментов. Первые два признака являются главными, решающими, третий же играет вспомогательную роль и в ряде случаев может вообще отсутствовать. Следует также отметить, что грабеж – это всегда имущественное преступление, следовательно, имущество представляет собой предмет грабежа (хищения). Имущество является частью материального мира. Имущество является одним из основных признаков в законодательном определении хищения. Второй признак предмета грабежа – экономический. Этот признак уточняет, что предметом данного вида преступления может быть только вещь, имеющая определенную экономическую ценность. Обычное выражение ценности вещи – ее стоимость и денежная оценка. Третий признак предмета грабежа – юридический. Таким предметом может выступать лишь чужое имущество. Из всего сказанного можно сделать вывод, что имущество как предмет грабежа – это вещи, деньги, ценные бумаги и другие предметы материального мира, обладающие стоимостью, по поводу которых существуют отношения собственности, нарушаемые преступлением. При совершении грабежа имущество изымается из обладания собственника или лица, под охраной которого оно находится. Изъятие имущества при грабеже сопровождается обращением его виновным в свою пользу или в пользу других лиц. С субъективной стороны грабеж характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. В содержание умысла входит и сознание виновным формы хищения. Удельный вес хищения имущества, совершенного путем грабежа, среди других видов хищения (кража, разбой и т.д.) составляет около 7,9%. В отличие от кражи грабеж является открытым хищением. Закон считает, что открытое хищение чужого имущества более опасным, чем тайное. В законе выделяют 3 вида грабежа: 1) совершенный без насилия и без иных отягчающих обстоятельств; 2) соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья, либо совершенный по предварительному сговору группой лиц; 3) совершенный в крупных размерах или организованной группой. При грабеже посягательство направлено не только против чужой собственности, но и против физической неприкосновенности или свободы лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество. Второй вид грабежа – это грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья. Этот признак очень важен для разделения грабежа и разбоя. Ведь при разбое преступник также совершает чаще всего открытое хищение имущества с применением насилия, но опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Физическое насилие в данном случае не только не создает опасности для жизни, но и не должно причинять никакого реального вреда здоровью потерпевшего. Иное дело, когда посягательство на имущество сопровождается применением насилия, опасного для жизни и здоровья. Здесь уже речь идет не о грабеже, а о разбое – одном из наиболее тяжких преступлений. Необходимо также обратить внимание на развитие новых технологий, что дает новые объекты для совершения такого преступления как грабеж. На основании вышеизложенного можно сформировать следующие рекомендации по внесению изменений и дополнений в действующее законодательство Российской Федерации относительно классификации преступлений по хищению имущества, совершенного путем грабежа, и порядке причиненного морального и материального ущерба: 1) субъективная сторона грабежа – это умысел и корысть. В последнее время многие грабежи, совершаемые в основным молодыми людьми в возрасте до 20 – 25 лет. В данных преступлениях в основном замешана так называемая «золотая молодежь». Автор не предполагает, что данная социальная группа нуждается в деньгах (отпадает корыстный характер преступления) или может планировать совершение грабежей (в основном это происходит спонтанно, на спор). Таким образом, исчезают квалифицирующие признаки субъективной стороны преступления: умысел и корысть. Следовательно, к указанным признакам необходимо добавить еще и преступную самоуверенность (лицо знает что делает, желает наступления последствий, но предполагает, что вовремя сумеет предотвратить их наступление); 2) с целью своевременного правового урегулирования вопросов уголовной ответственности за совершенное путем грабежа хищение, необходимо обновлять законодательную базу государства в части объекта и предмета данного вида преступления (так как на сегодняшний день это может быть и микросхема, и чертеж, и личное имущество гражданина (сумка, одежда и т.д.), имущество государственных предприятий (при транспортировке продукции завода она была похищена) и т.д.); 3) следует ужесточить меры наказания за грабеж. Штраф необходимо применять уже при квалификации преступления по ч.1 ст.161 УК РФ, увеличить размер данного штрафа, в связи с тем, что пострадавшему в данном случае был причинен не только материальный, но и моральный ущерб, а также поднять границы лишения или ограничения свободы. Такая позиция автора вызвана, прежде всего, тем, что количество хищения имущества, совершенного путем грабежа за последние 10 лет значительно возросло по сравнению с другими видами хищения (кражами, разбоями и мошенничествами). Исходя из выше сказанного, следует, что количество грабежей напрямую зависит от общества. Своевременная профилактика, изучение личности преступника, применение полученных знаний на практике (ознакомительные лекции для разных слоев населения, распространение информации через средства массовой информации) поможет значительно снизить уровень хищений имущества, совершенного путем грабежа, а также размеры материального имморального ущерба, причиненного в результате совершения данного вида преступления.

Глоссарий

Список использованных источников

Нормативные правовые акты

1. Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. – М.: Маркетинг, 2001. – 39с.

2. О судебной системе Российской Федерации: Федеральный конституционный закон ВФ от 31.12.1996 № 1-ФКЗ с изм. 05.04.2005г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 05.04.2005.

3. Гражданский Кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ с изм. 09.02.2009г.//Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 09.02.2009.

4. Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ с изм. 13.02.2009г.//Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 13.02.2009.

5. Уголовно- процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 №174-ФЗ с изм. 14.03.2009г.//Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 14.03.2009.

6. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195 – ФЗ с изм. 30.12.2008г./Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс]/ Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 30.12.2008.

7. Российская Федерация. Законы. Об авторском праве и смежных правах: Закон РФ от 09.07.1993 № 5351-1 с изм. 20.07.2008г.//Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 20.07.2008.

Научная литература

1. Беляев, И.Д. История русского законодательства[Текст]: учебное пособие /И.Д. Беляев. – СПб: Питер, 2007. – 585 с. 2. Завидов, Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /Б.Д.Завидов. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327-329 с.

3. Кабашева, И.А. Преобразование государственной собственности в условиях институциональных изменений[Текст]: учебное пособие /И.А.Кабашева. – Изд-во: Казань, 2007.− 412 с. 4. Клепицкий, И.А. Имущественные преступления (сравнительно-правовой аспект) [Текст]: учебное пособие /И.А.Клепецкий. – М.: Законодательство, 2006. – 184с. 5. Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации (постатейный) [Текст]: научное пособие// Под ред. В. М. Лебедева. – М.: Юрайт, 2007.–326 с. 6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. Ю. Скуратова. – М.: Инфра-М-Норма, 2006. – 284 с. 7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации [Текст]: учебное пособие // Под ред. В. И. Радченко. – М.: Юрайт, 2007. – 300 с. 8. Кочои, С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. 2-е изд. [Текст]: учебное пособие /С.М.Кочои – М.: Юрист, 2008. – 327 с. 9. Курс уголовного права. Особенная часть: Учебник в 5 т. [Текст]: учебное пособие // Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комисарова. – М.: Законодательство, 2007. Т.З. − 387 с. 10. Лесниевски-Костарева, Т.А. Дифференциация уголовной ответственности [Текст]: учебное пособие /Т.А.Лесниевски-Костарева. − М.: Юрист, 2008. – 37 с. 11. Маттеи, У. Основные положения права собственности[Текст]: учебное пособие/У.Маттеи. – М.: Прогресс, 2004. – 349 с. 12. Никифоров, А.С. Понятие и виды преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /А.С.Никифоров. – М.: Закон, 2007. – 347 с. 13. Панов, Н.И. Уголовная ответственность за причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием[Текст]: учебное пособие/Н.И.Панов. – Изд-во: Самара, 2007. – 174 с. 14. Преступление и наказание. Комментарий к проекту Уголовного кодекса России[Текст]: учебное пособие. – М.: Юрист, 2004. – 136, 149 с. 15. Рогов, В.А. История государства и права России IX - начала XX в.в. [Текст]: учебное пособие /В.А. Рогов. − М.: Юрист, 2005. − 224-225с. 16. Сирота, С.И. Преступления против социалистической собственности и борьба с ними[Текст]: учебное пособие/С.И.Сирота. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327 с. 17. Таганцев, Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных. 1885 г. [Текст]: учебное пособие/Н.С.Таганцев. – СПб: Питер, 2007. – 861, 873с. 18. Уголовное право России: Учебник. В 2 т. Т. 2. Особенная часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. – М.: Юрист, 2007. – 176 с. 19. Уголовное право. Особенная часть (конспекты лекций) [Текст]: учебное пособие // Авторы-составители М. Смирнов, А. Толмачев. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 254 с. 20. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. И. Марцева. – Изд-во: Омск, 2006. – 264 с. 21. Уголовное право России. Часть Особенная [Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. Л. Л. Кругликов. – Изд-во: Самара, 2006. – 244 с. 22. Уголовное право Российской Федерации [Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. В. П. Кашепов. – М.Закон, 2004. – 277 с. 23. Уголовное право. Общая часть[Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова. – М.: Юрист, 2007. – 275 с. 24. Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему[Текст]: учебное пособие. – СПб: Форум, 2007. – Т. VII. 25. Фойницкий, И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные[Текст]: учебное пособие/И.Я.Фойницкий. – СПб: Питер, 2007. – 230 с.

Материалы судебной практики

1. Постановление Президиума Верховного Суда Республики Бурятия от 26.07.2007 [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 9.

2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 с изм.06.02.2007 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст] // Сборник законодательств, 2009. 3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» от 25.04.1995 № 5 с изм. 27.12.2002 [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1995. – № 7, Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – № 2. 4.Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 17.03.2008 «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2008. – № 4. 5. Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2007 год [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – №5, № 9.

родовой объект – имущественные отношения, субъект общий: видовой – отношения собственности, а) физическое лицо, непосредственный основной – также отношения б) вменяемое лицо, собственности, в) лицо, достигшее возраста непосредственный дополнительный – личность уголовной ответственности за потерпевшего (при насильственном грабеже) грабеж (ст. 20 УК РФ – 14 лет)

ПРЕДМЕТ ХИЩЕНИЯ – ИМУЩЕСТВО: Движимое – все, что не относится к недвижимости, а) прямой умысел, включая деньги и ценные бумаги; б) корыстная цель Недвижимое - земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно. К недвижимым вещам относятся также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Законом к недвижимым вещам может быть отнесено и иное имущество

предусматривает деяние в форме действия - открытого 1) группой лиц по предварительному хищения, совершенного против воли граждан сговору; 2) с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище;

3) с применением насилия, не опасного для жизни, здоровья, либо с угрозой применения такого насилия;

4) в крупном размере.

Первое законодательно закрепленное упоминание об «преступлениях против имущества»

Уменьшение количества квалифицирующих признаков, их усовершенствование

Различное толкование одного и того же преступления, разные меры наказания

Впервые грабеж был выделен отдельным видом преступлений против собственности

Снижение мер наказания за имущественные преступления

Увеличение мер наказания за хищения социалистической собственности

Укрепление принципа законности в борьбе с преступностью

Первичная защита государственной собственности, вторичность – личность и ее интересы

Первичная защита личности и ее интересов

[1] Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. – М.: Маркетинг, 2001. – 39с.

[2] Беляев, И.Д. История русского законодательства[Текст]: учебное пособие /И.Д. Беляев. – СПб: Питер, 2007. – 585 с.; Завидов, Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /Б.Д.Завидов. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327-329 с.; Кабашева, И.А. Преобразование государственной собственности в условиях институциональных изменений[Текст]: учебное пособие /И.А.Кабашева. – Изд-во: Казань, 2007.− 412 с.; Клепицкий, И.А. Имущественные преступления (сравнительно-правовой аспект) [Текст]: учебное пособие /И.А.Клепецкий. – М.: Законодательство, 2006. – 184с.; Кочои, С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. 2-е изд. [Текст]: учебное пособие /С.М.Кочои – М.: Юрист, 2008. – 327 с.; Лесниевски-Костарева, Т.А. Дифференциация уголовной ответственности [Текст]: учебное пособие /Т.А.Лесниевски-Костарева. − М.: Юрист, 2008. – 37 с.; Маттеи, У. Основные положения права собственности[Текст]: учебное пособие/У.Маттеи. – М.: Прогресс, 2004. – 349 с.; Никифоров, А.С. Понятие и виды преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /А.С.Никифоров. – М.: Закон, 2007. – 347 с.; Панов, Н.И. Уголовная ответственность за причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием[Текст]: учебное пособие/Н.И.Панов. – Изд-во: Самара, 2007. – 174 с.; Рогов, В.А. История государства и права России IX - начала XX в.в. [Текст]: учебное пособие /В.А. Рогов. − М.: Юрист, 2005. − 224-225с.; Сирота, С.И. Преступления против социалистической собственности и борьба с ними[Текст]: учебное пособие/С.И.Сирота. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327 с.; Таганцев, Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных. 1885 г. [Текст]: учебное пособие/Н.С.Таганцев. – СПб: Питер, 2007. – 861, 873с.; Фойницкий, И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные[Текст]: учебное пособие/И.Я.Фойницкий. – СПб: Питер, 2007. – 230 с.

[3] Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему[Текст]: учебное пособие. – СПб: Форум, 2007. – Т. VII.

[4] Рогов, В.А. История государства и права России IX - начала XX в.в. [Текст]: учебное пособие /В.А. Рогов. − М.: Юрист, 2005. − 224-225с.

[5] Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему[Текст]: учебное пособие. – СПб: Форум, 2007. – Т. VII.

[6] Рогов, В.А. История государства и права России IX - начала XX в.в. [Текст]: учебное пособие /В.А. Рогов. − М.: Юрист, 2005. − 225с.

[7] Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему[Текст]: учебное пособие. – СПб: Форум, 2007. – Т. VII.

[8] Уголовное уложение: Проект редакционной комиссии и объяснения к нему[Текст]: учебное пособие. – СПб: Форум, 2007. – Т. VII. .

[9] Беляев, И.Д. История русского законодательства [Текст]: учебное пособие / И.Д. Беляев. – СПб: Питер, 2007. – 585 с.

[10] Фойницкий, И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные [Текст]: учебное пособие /И.Я. Фойницкий. – СПб: Питер, 2007. – 230 с.

[11] Таганцев, Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных. 1885 г. [Текст]: учебное пособие/Н.С.Таганцев. – СПб: Питер, 2007. – 861, 873с.

[12] Таганцев, Н.С. Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных. 1885 г. [Текст]: учебное пособие/Н.С.Таганцев. – СПб: Питер, 2007. – 861, 873с.

[13] Завидов, Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /Б.Д.Завидов. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327 с.

[14] Завидов, Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /Б.Д.Завидов. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 327-329 с.

[15] Там же. – С.328.

[16] Преступление и наказание. Комментарий к проекту Уголовного кодекса России[Текст]: учебное пособие. – М.: Юрист, 2004. – 136, 149 с.

[17] Завидов, Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности[Текст]: учебное пособие /Б.Д.Завидов. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 360 с.

[18] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. И. Марцева. – Изд-во: Омск, 2006. – 264 с.

[19] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. И. Марцева. – Изд-во: Омск, 2006. – 264 с.

[20] Уголовное право России: Учебник. В 2 т. Т. 2. Особенная часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. – М.: Юрист, 2007. – 176 с.

[21] Уголовное право России: Учебник. В 2 т. Т. 2. Особенная часть[Текст]: учебное пособие // Под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. – М.: Юрист, 2007. – 243с.

[22] Лесниевски-Костарева, Т.А. Дифференциация уголовной ответственности [Текст]: учебное пособие /Т.А.Лесниевски-Костарева. − М.: Юрист, 2008. – 37 с.

[23] Французское понятие vol почти буквально повторяет древнеримское понятие furtum. Ср.: «la soustraction frauduleuse de la chose d'autrui» (ст. 311-1 УК Франции) и «contrectatio rei fraudulosa» (D. 47).

[24] Veron M.Droit penal special. – Paris, 1994. – Р. 173.

[25] Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ с изм. 13.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 13.02.2009.

[26] Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ с изм. 13.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 13.02.2009.

[27] Гражданский Кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ с изм. 09.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 09.02.2009.

[28] Там же, ст. 305.

[29] Гражданский Кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ с изм. 09.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 09.02.2009.

[30] Там же, ст. 1154.

[31] Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. – М.: Маркетинг, 2001. – 39с.

[32] Там же, ч.1 ст.44.

[33] Уголовное право России. Часть Особенная [Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. Л. Л. Кругликов. – Изд-во: Самара, 2006. – 244 с.

[34] Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» от 25.04.1995 № 5 с изм. 27.12.2002 [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1995. – № 7, Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – № 2.

[35] Гражданский Кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ с изм. 09.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 09.02.2009.

[36] Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ с изм. 13.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 13.02.2009.

[37] Там же ст. 162.

[38] Там же ст. 163.

[39] Там же п. «в» ч. 2 и ч. 4 ст. 166.

[40] Уголовное право. Общая часть[Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова. – М.: Юрист, 2007. – 275 с.

[41] Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» от 25.04.1995 № 5 с изм. 27.12.2002 [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1995. – № 7, Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. – № 2.

[42] Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ с изм. 13.02.2009г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 13.02.2009.

[43] П. 6.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 с изм.06.02.2007 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст] // Сборник законодательств, 2009.

[44] Уголовное право. Особенная часть (конспекты лекций) [Текст]: учебное пособие // Авторы-составители М. Смирнов, А. Толмачев. – Изд-во: Воронеж, 2008. – 254 с.

[45] Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 17.03.2008 «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2008. – № 4.

[46] Российская Федерация. Законы. Об авторском праве и смежных правах: Закон РФ от 09.07.1993 № 5351-1 с изм. 20.07.2008г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».− Посл. Обновление 20.07.2008.

[47] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник // Под ред. А. И. Марцева. – Изд-во: Омск, 2006. – С. 264.

[48] Уголовное право Российской Федерации [Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. В. П. Кашепов. – М.Закон, 2004. – 277 с.

[49] Уголовное право Российской Федерации [Текст]: учебное пособие // Отв. Ред. В. П. Кашепов. – М.Закон, 2004. – 278с.

[50] Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 164п04 от 14.04.2007 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 12.

[51] Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2007 год[Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 9.

[52] Постановление Президиума Верховного Суда Республики Бурятия от 26.07.2007 [Текст]// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 9.

[53] Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 580п02пр от 25.05.2008 [Текст]// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 9.

[54] Постановление Президиума Мосгорсуда от 30.08.2007[Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. – № 3.

[55] Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2007 год [Текст]// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. – № 5.

[56] Обзор кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда. 2008.[Текст] − № 2.

[57] Судебная практика по уголовным делам: Информационный бюллетень Белгородского областного суда. [Текст]N 06. 2007. Источник публикации 07.04.2009.