Курсовая работа: Усиление императорской власти при Тиберии

Министерство общего и профессионального

образования Российской Федерации

Волгоградский Государственный Университет

Кафедра археологии, древней и

средневековой истории

Усиление императорской власти

при Тиберии

Курсовая работа студента историко-философского факультета дневного отделения группы И-

Волгоград 1999

Оглавление:

1. Введение………………………………………………….2

2. Источники и историография…………………………….4

3. Состояние римского государства при Тиберии………..8

4. Политика правительства в отношении рабов и либертинов………………………………………………13

5. Классовая борьба………………………………………..17

6. Организация государственного аппарата…………21

7. Социально-экономическая политика Тиберия25

8. Столкновение Тиберия с аристократией…….29

9. Последние годы жизни Тиберия……………. 33

10.Заключение……………………………………………..35

11.Список использованной литературы……..36

Введение

Одной из самых темных страниц античной истории является период 1 римской династии Юлиев Клавдиев, то есть первые 50 лет принципата. По большей части этот период изучается исключительно под персональным, биографическим углом зрения. Все события и факты политической жизни рассматриваются с точки зрения проявления темперамента, злой или доброй воли того или иного императора, без учета воздействия объективных социально-экономических факторов. Вследствие этого пропадает собственно история римского общества. Остается только история двора императоров, расцениваемых, как правило, не с исторической, а с этико-психологической точки зрения.

Из всех императоров эпохи Юлиев Клавдиев наиболее интересен Тиберий.

С историко-культурной точки зрения принципат Тиберия представляет большой интерес, как начало императорского режима в Риме и как один из переломных этапов в истории античного государства. И императорский режим при Тиберии после пережитых Римом потрясений в последние годы правления Августа, и потому важно изучить социальные силы и условия, при которых и благодаря которым он создавался и укреплялся. А это позволяет нам понять социальную природу императорской власти в Риме.

Императорский строй и аппарат государственного управления в Риме в главных чертах сложились при Тиберии и притом в немалой степени благодаря некоторым его индивидуальным особенностям. В этом свете и сама личность Тиберия приобретает первостепенное историческое значение.

Задача этой работы: на социально-экономическом фоне и на фоне плановой борьбы проследить деятельность непосредственного преемника Августа и дать историческую оценку его личности.

Источники и историография

Источников по истории начала римской империи, а именно 1 века н. э. осталось довольно много.

К материальным источникам относятся многочисленные руины. Символом эпохи явились парадные, одетые мрамором площади и т.д. Сохранились многочисленные театры и амфитеатры, свидетельствующие о повышенном интересе римских граждан к зрелищам.

Вкусы и придворный быт Рима могут быть прослежены по руинам дворцов императоров и членов их семей. В качестве исторического источника выступает портретная скульптура, мозаики и фресковая живопись.

Особую группу источников представляют нумизматические данные. Материал, из которого изготовлялись монеты, их вес и места находок позволяют судить об экономическом состоянии общества. Монеты также помогают при датировке истории Рима.

Надписи эпохи Империи многочисленны и разнообразны. Они могут содержать текст частных или официальных документов. Прежде всего, это императорские надписи. К правлению Тиберия относится надпись из города Гебы в Этрурии, касающаяся выборной реформы и указывающая на упадок народных собраний.

Но все эти материальные источники не могут дать такого точного описания эпохи, как письменные источники. Очень краткие сведения содержатся в извлечениях из труда Ливия. Более подробно описан этот период во 2-ой книге труда Г. Веллея Патеркула (19 г. до н.э. - 31 г. н.э.), доведшего изложение до 30 г. н.э. Основное внимание он уделяет военно-политическим событиям, но касается и истории культуры. Об Августе и Тиберии Веллей говорит в апологетическом тоне.

Особое место среди историков, освещавших раннюю Империю, принадлежит Корнелию Тациту (ок. 55 - 120 гг.). Он был всадником, происходил из Галлии, но добился высокого положения в Риме, занимая почетные должности квестора, претора, консула и проконсула. Его “История в” 14 книгах содержит описание правления Флавиев, а “Анналы” в 16 книгах описывают династию Юлиев - Клавдиев. В ХI книге своего последнего сочинения Тацит ссылается на «Историю», завершенную им в .конце первого десятилетия II в.,— «Анналы», следовательно, создавались во втором десятилетии и, может быть, позже. Произведение это сохранилось неполностью. До нас дошли 1—IV è XII—XV книги целиком, V, VI, XI и XVI с пропусками или в отрывках, VII— Х неизвестны совсем. «Анналы" охватывают период с 14 по 69 г., и сохранившиеся книги рассказывают о правлении трех принцепсов династии Юлиев—Клавдиев: первые шесть — о царствовании Тиберия, почему и называются часто «тибериевыми»; XI, XII — о времени Клавдия («клавдиевы»); последние че­тыре — о правлении Нерона («нероновы»). 1. Летопись эпохи Юлиев—Клавдиев. Сло­во «анналы» происходит от аннус— «год» и означает погодные записи событий, летопись. Главная сюжетн ая линия «Анналов», однако, связана с императорским террором. «Анналы» начина­ются с Тиберия и кончаются Нероном, так что сравнен ие обоих принципатов напрашивалось само собой. Отличие «Анналов» от других книг историка состоит в том, что здесь этот процесс прослежен в своих исход­ных и общих формах, воспринят как суть и основа всего прин ципата, несовместимость которого с гражданской доблестью, с исконно римской системой норм и ценностей, со всем общинным началом римской жизни признается, таким образом, изначальной и коренной. Реальными протагонистами этого историче­ ского процесса теперь признаются принцепсы, перечис­ ленные поименно от Августа до Нерона и представленные каждый в пластической неповторимости. В последних книгах «Анналов» сохранились неубранные автором неточности. Все чаще повторяемый исследователями вывод о том, что «Анн а­лы» — произведение незавершенное, приходится, по-видимому, признать справедливым. Менее справедливо то заключение, которое обычн о де­лается на этом основании: если «Анналы» остались не­законченными, значит, работа над ними прекратилась в момен т смерти Тацита.

Немаловажным источником по истории Римской империи в период правления Тиберия является книга Гая Светония Транквилла (70 - 160 гг.). Светоний был всадник, адвокат, дослужившийся до должности императорского секретаря, что открыло ему доступ в императорские архивы и к знакомству с осведомленными людьми. Поэтому в его сочинениях много достоверных сведений. В главе “Тиберий” описывается подробно не только период его правления, но и вся его жизнь в целом, что позволяет представить личность императора с разных сторон.

В наше время проблеме принципата в 1 в. н. э. уделяли внимание очень много ученых. Тот вклад, который они внесли в дело исследования Римской истории, в настоящее время служит основой для изучения истории Римской империи.

Проблеме принципата непосредственно в период правления Тиберия посвящены работа Егорова А. Б. “Развитие политической системы принципата при Тиберии”, и обширный очерк профессора Сергеева В. С. «Принципат Тиберия». Последний подошел к изучению истории Римской империи не с биографической точки зрения, а с историко-культурной, дав не просто описание действий императора, но показав их в контексте социально-экономических и политических проблем того времени и дав им научную историческую оценку. Одной из важнейших проблем в период принципата – рабству – посвящена книга Е. М. Штаерман и М. К. Трофимовой «Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи» изданная в Москве в 1971 году. В этой книге впервые в отечественной литературе коренная проблема античного общества была исследована со всей возможной тщательностью и на основе всего имеющегося материала источников. Социальные проблемы римского общества были исследованы Бокщаниным А. Г. в его работе «Социальный кризис Римской империи в I в. н.э.».

Отечественные историки в целом проделали большую работу по изучению самых различных как конкретных, так и теоретических проблем римской истории начала I века н. э.

В частности, было исследовано много социально-экономических сторон римской истории.

Состояние римского государства при Тиберии.

Одним из самых трудных и важных этапов в истории императорской власти в Риме была эпоха первых десятилетий принципата, и в особенности первого представителя Клавдиевой династии - Клавдия Тиберия Нерона ( 14 - 37 гг.). При этом следует отметить, что имперские учреждения создавались не вследствие теоретического анализа того или иного политического строя, а в результате столкновения и ожесточенной борьбы различных враждебных социальных сил, групп и лиц. Социальный момент в основном отсутствует господствующих концепциях принципата.

При приходе к власти Тиберия, Римское государство находилось в чрезвычайно неустойчивом состоянии. Последние года правления Августа были отмечены войнами в германии и крупными восстаниями в Паннонии и Далмации ( 6 - 9 гг. н.э.).

Вскоре за панноно-далматским восстанием последовало поражение Квинтилия Вара в Тевтобургском лесу ( 9 г.), что окончательно подорвало силы Рима.

Таким образом, германская политика, на которую было затрачено так много сил и средств, потерпела полную неудачу. Вследствие этого исчезал важнейший источник военной и рабочей силы, в котором Рим тогда испытывал нужду.

Политический кризис осложнялся династическим - отсутствием прямого наследника в правящем доме.

К власти Тиберий пришел уже пожилым человеком - в 55 лет. По происхождению Тиберий - чистый аристократ, потомок знаменитой фамилии Клавдиев. Введенный своей матерью Ливией в императорскую семью, Тиберий с самого раннего детства попадает в паутину придворных интриг и кровавую борьбу придворных котерий, и главную роль в которых играла его мать, стремившаяся во что бы то ни стало обеспечить трон своему сыну.

В императорской семье Тиберий всегда чувствовал чужим человеком и потому значительную часть своей жизни вынужден был прожить вне дома, главным образом на о. Родосе. Вследствие тяжелых испытаний, перенесенных Тиберием в молодые годы, в нем развились антисоциальные черты - мизантропия, лицемерие и крайняя подозрительность, делавшие его человеком малоприятным для общества, в особенности великосветского.

Тиберий был пристрастен к вину и сексуальным излишествам. Вместе с тем, он был в высшей степени трудолюбив, настойчив, честен и хорошо образован. Ввиду своего ума, образования и жизненного опыта Тиберий правильно оценил серьезность положения и не спешил с формальным провозглашением себя принцепсом.

Первым по времени и самым крупным социальным движением при Тиберии было восстание паноннских германских легионов в 14 году, художественное описание которого имеется в I книге “Аннал” Тацита(I,11-52), Валлилея Петеркула (11-125).

Это восстание явилось следствием глубокого недовольства римских солдат каторжными условиями военной службы. В течение всей Римской империи армия являлась главным очагом массового недовольства и постоянных восстаний, нередко принимавших опасный характер, грозивших самому существованию государства.

Причина этого - состав римской армии. Социальный состав армии был пестр и демократичен. Значительная часть легионов - неимущие люди, вольноотпущенники, рабы. В армию шли самые обездоленные и поэтому самые озлобленные элементы римского общества. Это восстание было подавлено сыном Тиберия Друзом.

Около того же времени произошло восстание восьми легионов, расквартированных на берегах Рейна, на границе с Германией, ещё более грозное и многочисленное.

С точки зрения общеимперских интересов и личных интересов самого Тиберия восстание рейнских легионов было гораздо опаснее, так как рейнская армия составляла главную силу Рима, и во главе её стоял вождь Германик, племянник и соперник Тиберия. Однако, в самый разгар мятежа, когда легионеры беспощадно умерщвляли центурионов и намеревались провозгласить императором Германика, Германик и Тиберий объединились и потушили мятеж.

Мятеж рейнско - дунайских легионов с полной очевидностью показал, как велико было недовольство существующим строем и как слаб был авторитет у государственной власти.

После панноно-германского восстания открывается длинная серия других, больших и малых восстаний, происходящих в течение всего времени пребывания Тиберия у власти. Надо отметить, что во всех социальных движениях принципата главную роль играли рабы и вольноотпущенники. Они же в большинстве случаев были и организаторами восстаний и самыми активными элементами, что очень характерно в условиях высокоразвитого рабовладельческого государства.

В 21-м году начались волнения, охватившие почти всю Галлию. Причиной галльского волнения была колоссальная задолженность, тяготевшая на галльском населении. Ни в одной части Римской империи задолженность не была так велика, как в Галлии, старой римской провинции, уже давно втянутой в сферу влияния римского торгово-ростовщического капитала. Вождями движения были два знатных галла - Юлий Флор и Юлий Саквовир, отличившиеся на римской службе и получившие за свои доблести права римского гражданства. Подготовка восстания протекала на тайных собраниях, на которые собирались все задавленные нуждой и податями люди. Момент для восстания был как нельзя более подходящим, так как римские солдаты, услышав о кончине Германика, вышли из повиновения и тем самым ослабили сопротивляемость Рима.

Движение быстро охватило всю Галлию от Рейна до океана. “Не было почти ни одной общины города, куда бы не проникали семена этой заразы”. Повсюду избивали римских купцов, проживавших в Галлии. Особенно широкие размеры восстание приняло в области Эдуев, где действовал Саквовир, занявший с 40-тысячной армией столицу племени, город Августодун.

Однако римская дисциплина и вооружение победили галлов. Легат Гай Силлий в открытом бою рассеял ополчение Саквовира, который ввиду безвыходности положения умертвил себя.

Сказанным далеко не исчерпывается история социальных движений в относительно кратковременное правление Тиберия. Революционные движения имели место и в придунайских областях, в особенности во фракии. Фракия представляла для Рима неисчерпаемый источник человеческой силы. Фракийские горцы считались лучшими бойцами в римской армии. Брожение среди горцев происходили вследствие насилий, чинимых римскими вербовщиками, работорговцами и наместниками. В 26 году во фракии разразилась настоящая война, необыкновенно тяжелая и кровавая. Несмотря на отчаянное сопротивление, фракийци пали перед напором консула Силия Сабина.

Одним из постоянных очагов брожений в течение всей римской истории оставалась провинция Африка. При Тиберии много неприятностей купцам и властям причинил Такфаринат, туземец по происхождению, служивший в римской армии. Он поднял против Рима местные племена мавров, нумидийцев и мусуланов. Такфаринат, убежденный в слабости Рима, тем не менее, потерпел поражение.

Около того же времени Рим был потрясен известием о новом готовящемся восстании рабов. Инициатором этого восстания был Тит Куртизий, отставной солдат преторианской гвардии. Воспользовавшись ослаблением римской государственности, Куртизий сначала стал устраивать тайные собрания рабов, подготовляя их к восстанию. Затем он перешел к разбрасыванию прокламаций с призывом присоединиться к восставшим. На призыв Куртизия, действовавшего в южной Италии, откликнулись “дикие и неустрашимые” рабы-пастухи из далеких горных пастбищ, имевшие лошадей и вооружение.

Успешно начатое дело Куртизия было прервано вмешательством квестора Луция Лупа, которому был поручен надзор за рабами.

Политика правительства в отношении рабов и либертинов

В 16 и 22 гг. на рассмотрение сената были внесены законо­проекты против роскоши, предусматривавшие, между прочим, в отличие от аналогичных древних законов, и ограничение числа рабов, н аходящихся в собственности одного владельца. Законы н е прошли, так как, по словам выступавшего на одном из засе­ даний Тиберия, они вызвали бы недовольство мн огих лиц. Но противники крупн ого земле- и рабовладения продолжали высту­пать и против рос коши, и против «ле гионов рабов» богатых соб­ственн ико в под флагом обли чения богатства, прослав ления уме­ре нности, «золотой середины», добрых старых н равов. Особенно негодован ие в этих кругах вызывали новые богачи, в частности. либертины. Как мы видим, позиция идеологов мелких и средних ита­лийских собственников ясна. Она определялась как довольно острыми противоречиями между ними и крупными собственни­ками, особенно отрицательный тип которых воплощался в об­разе выскочки либертина, так и страхом перед последствиями - в областях экономической и политической - чрезме рного развития рабства. Идеал этой группы - небольшое хозяйство, в котором господин и немногочисленные рабы связаны патри­архальными, почти родственными отношениями, якобы сущест­вовавшими в «доброе старое время». Некоторые представители данного направления готовы были признать, что рабство вооб­ще вредно и в идеале не должно существовать. Жестокость к рабам осуждалась.

Уже у самого начала существования империи правительство стало значительно больше, чем при республике уделять внима­ния несвободнорожденным сословиям. Как показал в своей мо­нографи и «Принц ипат Августа» Н. А. Машкин, одной из важн ых задач, стоявших перед Октавианом после окончания гражда н­ских войн, было укрепление расшатанных ими основ и устоев рабовладельческого общества. С разрешением этой задач и Н. А. Машкин связывал не только такие мероприятия, как воз­вращение господам 30 тысяч беглых рабов из войска Сексга Помпея, ликвидацию разбойничьих банд, учреждение особых полицейских отрядов, ревизию эргастул с целью отделить неза­конно удерживавшихся там свободных от рабов, но и семейное законодательство Августа, имевшее целью поднять значение фа­милии как основной ячейки рабовладельческого общества и ав­торитет ее главы. Преемники Августа в общем продолжали намеченную им ли­нию. Роль императорских отпущенников и рабов, не менее зна­чительная в «золотой век» Антонинов, чем при «тиранах» из ди­настии Юлиев-Клавдиев, уже освещалась выше. На общее от­ношение правительства к несвободнорожденным сословиям ис­ключительное положение принадлежавших к этим сословиям придворных и работников административного аппарата не вли я­ло. Оно определялось иными факторами и соображениями. Вместе с тем при Юлиях-Клавдиях принимались дальней­шие меры по ограничению изл ишней же стокос ти госп од. Судя по постоянным жалобам последних, вы ступавших по этому поводу даже в сенате, укреплялось и рас ширялось право ра­бов п рибегать под защиту имп ераторс ких изображений, причем не только в общественных местах, но и в частных домах. Бить рабов на виду у статуи или портрета императора на гемме или другом предмете считалось столь же нечестивым, как когда-то в святилище или на алтаре, и могло навлечь на хозяина обвинение в оскорблении величества. По закону Петрония , гос подам запрещалось самовольно, без постановления суда, отдавать рабов с цирк для сраже ния со зверями. К ответственности привлекался не только господин, продавший раба бестиарию, но и купивший его. По закону Клавдия, раб, покинутый господином во время тяжелой болезни, если он выздоравливал, становился сво­бодным. Как уже упоминалос ь, Тиберий не пошел на огран ичение числа принадлежавших отдельным собственникам рабов в за­конодательном порядке. Но, видимо, обладание чрезмерным ко­личеств ом рабов осуждалось. Во всяком случае, одно из об­винений, предъявленных в 53 г. Агриппиной тетке Нерона Домиции Лепиде, состояло в том, что она собрала в своих калабрийских имениях целые войска рабов, что ставило под угрозу мир в Италии. Как мы видели, выпады против богатства у различных авторов того врем ени обычно сочетались с нападками на огромные фам илии богачей, что, по вполне вероятному предположению Сираго, согласовалось с точкой зрения на этот во­прос им ператоров. Предположение это находит подкр епление и в прив одимой Тацитом речи Тиберия о вто ром законопроекте про­тив роскоши. Отказавш ис ь его у тверди ть, император, тем не менее, обратил внимание присутств ующих на то, что для со­держан ия не только господ, но и их многочисленных рабов при­ходится ввозить продовольствие из провинц ий, и призывал их постараться и без соответственного закона «улучшить сво и нравы», что в данном контексте, скорее всего, должно было оз­начать сокращение количества п ринадлежащих им рабов. Значительно больше в нимани я, чем рабам, уделяло правительство Юлиев-Клавдиев отпущенникам . Недовольные и з­ве стной эмансипацией либертинов, патроны дважды обраща­л ись в сенат с жалобами и просьбам и принять ме ры против их «де рзости». В 19 г. Цестий Галл выступил в сенате и рас ск азал, что как ая-то отпущенница, в свое время осужденная им за мошенничество, в стретив его на пороге курии, оскорбила, и никто не п осмел за него заступиться, так как она держала в руке изображение императора. Другие присутствующие прив одили аналоги чные случаи и требовали вмешательства правительства. Однако председательствовавший в сенате Друз ограничил­ся тем, что приказал аре стовать обидчицу Цестия.

Как видим, при императорах 1 в. продолжалась в общем линия, намеченная Августом: общие меры, направленные против несвободнорожденных сословий, сочетались с пока еще довольно робкими попытками ограничить злоупотребления отдельных гос­под и с покровительством либертинам, при стремлении, однако, подчеркнуть их гражданскую и социальную неполноценность.

Классовая борьба

Вопрос о классовой борьбе при империи принадлежит к од­ному из самых трудных в истории римского рабства. Основная трудность заключается в противоречивости вырисовывающей­ся картины. С одной стороны, открытые выступления рабов и даже их участие в движениях свободных постепенно сходят на нет. Создается впечатление, что классовая борьба запирает. С другой стороны, как уже упоминалось выше, представители правящего класса в гораздо боль­шей мере, чем раньше, боятся рабов и ощущают грозящие им со стороны рабов опасности. С одной стороны, принимавшиеся правительством меры по охране некоторых элементарных прав рабов и ограничению самоуправства господ как будто свиде­тельствуют об известном сглаживании противоречий между ра­бами и рабовладельцами, различий между рабами и свобод­ными. С другой стороны, история классовой борьбы на всем протяжении существования антагонистических обществ показы­вает, что уступки угнетенным классам, даже если в конечном счете они были выгодны классам господствующим или отдельным их слоям, никогда не делались добровольно, а всегда являлись результатом борьбы эксплуатируемых. Все это заставляет по­лагать, что классовая борьба при империи не утихает, а лишь принимает иные, менее заметные для поверхностного наблюда­теля, но достаточно остро ощущавшиеся современниками формы. Дело, видимо, заключается в том, что, говоря о классовой борьбе, нельзя подходить с одними и теми же мерками не толь­ко к различным формациям, но даже к различным периодам ис­тории одной и той же формации или общества. Так, для Рима, восстания рабов не всегда были наивысшим, а главное, наибо­лее результативным «проявлением классового антагонизма. В ус­ловиях империи эффективнее могли оказаться иные формы клас­совой борьбы. Рабские движения, достигнув кульминационного пункта в конце республики, с установлением империи идут на убыль. Последние засвидетельствованные источниками волнения рабов, как бы затухающие слабые волны великих рабских восстаний, падают на конец 1 в. до н.э. и первые десятилетия 1 в. н.э.

В 19 г. до н. э. кантабры, захваченные в плен и проданные в рабство, перебили своих покупателей, бежали на родину и под­няли там восстание, лишь с большим трудом подавленное Агриппой. В 14 г. н.э. раб последнего (вскоре тайно убитого по при­казу Тиберия, внука Августа) Клемент «задумал, по словам Тацита, дело, не свойственное рабской душе». Узнав о смерти Августа, он решил отправиться на остров Планизию, где в изгна­нии проживал Агриппа, похитить его, доставить к стоявшему в Германии войску и провозгласить императором. Когда же ока­залось, что Агриппы уже нет в живых, Клемент два года скры­вался в Этрурии, а затем, пользуясь своим сходством с покой­ным господином, стал выдавать себя за него, распространяя слух, что Агриппа успел спастись, и вербуя сторонников среди лиц, недовольных существующим положением. Число их «посте­пенно росло, даже среди сенаторов и всадников, и дело стало принимать угрожающий для Тиберия оборот. По его поручению Саллюстий Крисп подослал к Клементу двух своих клиентов. Прикинувшись его сторонниками, они, дождавшись удобного случая, выдали Клемента солдатам, которые заковали его в це­пи и доставили к императору. На вопрос последнего, каким об­разом Клемент стал Агриппой, тот будто бы ответил: “а каким образом ты стал Цезарем?” Не добившись, чтобы Клемент назвал своих сообщников, и не решаясь казнить его открыто, Тиберий приказал тайно с ним покончить и замять все дело. Судя поэтому рассказу, хотя Клемент был рабом и, возможно рабы имелись среди его сторонников, движение ни в коей мере не было по преимуществу рабским. Оно может быть поставлено в один ряд с некоторыми другими событиями, в которых рабы выступали инициаторами заговоров и «попыток мяте­жей не являвшихся проявлением сопротивления рабов. Так, в правление Августа номенклатор какой-то женщины, Телеф, организовал заговор, направленный, по словам Светония, против императора и сената. По некоторым сведениям, ра­бом был и один из Лже-Неронов. Во время господства вителлианцев раб Гета пытался выдать себя за Скрибония Камерина, будто бы при Нероне скрывавшегося в Истрии, где у Крассов издревле была обширная клиентелла. Ему удалось привлечь «легковерную чернь» и даже некоторых солдат, но в конце концов он был пойман, приведен к Вителлию, узнан своим господи­ном и «казнен рабской казнью». Все это, конечно, не специфичные для рабов формы борьбы, хотя сам по себе факт вмешательства рабов в общегосударственные дела и движения самозван­цев достоин внимания. Иной характер носила попытка восстания, предпринятая в 21 г. по инициативе бывшего преторианца Тита Куртизия. Сог­ласно рассказу Тацита, рабы начали собираться на тайные сход­ки в Брундизии и соседних городах, потом в прокламациях, выставленных в общественных местах, стали призывать к сво­боде сельских, «наиболее диких» рабов из окрестных сальтусов. Случившийся на месте квестор Луций Луп организовал отряд из тамошних солдат и подавил мятежников. Однако, видимо, победа Лупа была далеко не полной, так как Тиберий счел нуж­ным послать сильный отряд под командой претора Стайя, кото­рый захватил Куртизия и наиболее активных его сторонников. Движение произвело сильное впечатление в Риме, трепетавшем, по словам Тацита, из-за возраставшего до бесконечности коли­чества рабов. В событиях этого смутного периода обнаруживаются неко­торые че рты, характерные для к онц а республики, когда город­ски е рабы и плебс выступали совме стно, более или м енее созна­тельно поддерживая того или иного претендента на власть, с которым связывали какие-то определенные надежды. После этого всякие сведения о более или менее серьезных движениях ра­бов, самостоятельных или вместе с плебсом, прекращаются вплоть до конца II—начала III в.. .

Организация государственного аппарата.

Вышеописанное, почти катастрофическое состояние Римской империи, постоянные угрозы рабских восстаний и ненадежность армии предопределили характер внешней и внутренней политики нового принцепса. Общий стиль политики Тиберия можно определить, как стремление удержать поколебавшуюся гегемонию Рима над подвластными ему народами и сохранить внутреннее равновесие общины. Однако Тиберию во многом пришлось поколебать сложившиеся отношения и отступить от своего “республиканского идеала”.

Идеалом мудрого политика для Тиберия всегда оставался Август. Во внешней политике Тиберий совершенно отказался от каких-либо завоеваний. Общее состояние государства и дух армии были не такими, чтобы вести наступательную войну. На этом основании Тиберий окончательно оставил мысль о завоевании Германии. Экспедиция Германика (16-19гг.) представлялась Тиберию эфемерной, не сулившей государству никаких выгод. В течение долгого времени Германик, поддерживаемый враждебной Тиберию партией, находился вне контроля принцепса. К тому же армия Германика понесла большие потери. Тиберий этим воспользовался и предложил Германику окончить экспедицию, указывая на бесцельность дальнейших жертв. Приказание принцепса было выполнено, а экспедиция прекращена. Границей был признан Рейн, а германцы были предоставлены их собственным раздорам. После этого в течение всего правления Тиберия не было ни одной сколько-нибудь значительной войны.

Отказавшись от активной внешней политики, Тиберий всецело отдался делам внутреннего управления: укреплению государства и реорганизации государственного управления и финансов, что в то время являлось делом первостепенной важности. Тиберий был хорошим практиком-организатором. В отношении организации государственно-административного штата императорский Рим во многом обязан Тиберию.

Свой взгляд на государство и обязанности его главы он выразил в следующих словах: ”Для рабов - я господин (деспот), для солдат - император, для всех остальных - принцепс”. Подобно Августу, Тиберий во главе государственно-административного аппарата намеревался поставить сенат, а сенаторское сословие сделать господствующим. Для этого он считал необходимым возродить старые идеалы аристократии. Прежде всего аристократия должна была очиститься от тлетворного влияния денег и роскоши и возродить патриархальные добродетели: чистоту крови, семейственность, воинственность и агрикультуру. Ядро имперской аристократии должна была составлять италийская знать, потомки древнейших родов, а Италия должна была стать центром мировой империи. Сенаторское сословие должно было превратиться в замкнутую корпорацию, доступ в которую должен был быть затруднен различными социально-экономическими преградами.

В 23 году последовал специальный декрет, запрещавший принимать во всадническое сословие, составлявшего первую ступень сенаторского сословия, лиц, деды которых не были римскими гражданами, вне зависимости от их имущественного состояния.

Этот закон имел в виду богатых вольноотпущенников и провинциалов, просочившихся в римскую плутократию, а через нее и в аристократию. Смешение сенаторства со всадниками также считалось недопустимым своеволием.

Верховным органом Тиберий считал сенат. Принцепс считался лишь исполнителем его воли.

В одном из первых заседаний сената Тиберий предложил выбрать коллегию из 20 знаменитых людей - консуляров для управления государством. “Коллегия, - говорил он по этому поводу, - конечно, гораздо лучше справится с ответственной задачей управления, нежели один человек, ограниченный в своих силах и возможностях. Ведь только колоссальный ум божественного Августа был способен охватить всю громадность Римской империи и поднять всю тяжесть власти”.

Официально Тиберий именовался ImperatorCaesarAugust, но Августом он себя именовал лишь в сношениях с иностранными дворами. Он отклонил предложенный ему сенатом почетный титул PaterPatriae, запретил называть себя богом, строить храмы и т.д.

Компетенция сената при Тиберии расширилась. Сенат был признан высшим судебным органом Римской империи, решения которого распространялись даже на самого принцепса и его агентов. Сенаторские и императорские провинции были строго разделены. Даже вынесение окончательного приговора по делам об оскорблении величия принадлежало сенату.

Кроме судебных функций в компетенцию сената входили: прием посольств иностранных государств, организация продовольственного дела, установление и сбор податей, набор и увольнение солдат, вручение чрезвычайных полномочий магистрам, сооружение и ремонт общественных зданий, прокладка дорог, постройка мостов и т.д.

Высшие посты в войске и администрации: консулы, преторы, квесторы и т.д. - замещались людьми благородного, то есть сенаторского звания.

Коротко говоря, все функции государственного управления переходили в ведение сената, а сам сенат превращался в высший административный орган Римской империи. Но расширение функций сената отнюдь не означало восстановления республиканских традиций. Власть сената имела своим источником волю императора, и расширение сферы компетенции сената означало, в сущности, усиление императора. Первым председателем сената, а тем самым, следовательно, и главой всего государственно-административного аппарата был император. Тиберий принимал самое непосредственное участие в работе сената. От него исходила инициатива законов, ему же принадлежали редакция декретов и составление обширных докладных записок и ответов сенату.

Социально-экономическая политика Тиберия.

Разнообразные и многочисленные законодательные мероприятия Тиберия преследовали одну главную цель: создание сильной государственной власти, необходимой для сохранения гегемонии Рима над массой рабов и провинциалов. Поэтому все, что нарушало и подрывало государственную власть, каралось им с беспощадной жестокостью. Для обеспечения общественного покоя и защиты граждан от покушения на их собственность по всей Италии были расставлены военные патрули, на обязанности которых лежали преследование разбойников и прекращение всякого рода уличных бесчинств.

Выполнение полицейских функций возлагалось на преторианские когорты. Полицейские мероприятия распространялись не только на разбойников и нарушителей внешнего порядка, но также и вообще всех заподозренных в подрыве государственных основ, в особенности на мятежников всех категорий - как рабов, так и свободных. “Народные волнения он обуздывал строжайшими мерами, когда таковые уже возникли, и всячески старался не допускать возникновения таковых.

В правление Тиберия также была издана масса декретов и проведено много реформ, касавшихся различных сторон общественной жизни. Большая часть этих мероприятий вызывалась действительными потребностями жизни и проводилась после тщательного обсуждения в сенате при ближайшем участии самого принцепса, с присущим ему педантизмом вникавшего во все детали административно-законодательной работы.

Самым острым вопросом внутренней политики нового принцепса был финансовый вопрос. В начале правления Тиберия финансы находились в исключительно плохом состоянии. Государственные расходы были постоянны и не покрывались поступлениями, между тем как налоговое обложение было очень велико, а состояние империи не позволяло вводить новые и повышать старые налоги. Единственным выходом из положения являлось максимальное сокращение расходов и строгое проведение по всем статьям режима государственной экономии. Тиберием были сокращены траты на постройки, зрелища, оплату актеров, подарки и им подобные экстраординарные расходы, поглощавшие огромную часть бюджета. Была введена рационализация сбора податей. Прямые налоги, взимаемые с провинциалов, собирались или непосредственно самим принцепсом через его агентов, прокураторов, или же сдавались на откуп откупным товариществам всадников. Норма налога была строго установлена, а всякое повышение этой нормы широко наказывалось.

Отношение Тиберия к этому вопросу видно из его ответа на предложение перфекта Египта Эмилия Рокка поднять сумму налога: “Задача хорошего пастуха стричь своих овец, а не сдирать с них кожу”.

Попытка Тиберия уменьшить на 50% косвенные налоги, падавшие на италиков, имела лишь временный успех. Вследствие необходимости произвести крупные раздачи преторианцам пришлось вернуться к прежней норме.

В результате строго проведенной государственной экономии и рационализации методов сбора и раскладки налогов Тиберию удалось не только покрыть старые долги, но даже составить солидный денежный фонд в 3 миллиарда сестерциев. Из мероприятий Тиберия следует упомянуть о попытке ограничения роскоши, ослаблении ростовщичества, поднятии сельского хозяйства и мерах по оздоровлению нравственности, в особенности женской.

Вследствие ссудного процента все денежные люди Италии - сенаторы и всадники - предпочитали отдавать свои капиталы в ссуду, приносившую высокий и скорый доход, а не вкладывать их в сельское хозяйство, приносившее умеренный доход и доставлявшее много хлопот.

Из боязни опасных последствий спекулятивной страсти высшего класса претор Гракх в 33 году внес в сенат предложение возобновить законы об установлении нормы ссудного процента. Предложение Гракха принято не было, но в связи с этим, по инициативе принцепса, было издано два декрета, имевших целью умерить ростовщичество и поднять сельское хозяйство Италии. Кредиторам и ростовщикам вменено было в обязанность 2/3 своих капиталов вложить в италийское сельское хозяйство, а нуждавшимся в денежном кредите италийским землевладельцам предоставлялся денежный кредит в 100 миллионов сестерциев на льготных условиях. Кредит предоставлялся под залог полевых угодий, оцененных в двойном размере по сравнению с полученной суммой кредита.

Таким путем экономическая жизнь Италии была более или менее налажена.

Те же самые соображения реальной политики и опасения подрыва авторитета государственной власти подвигли Тиберия смягчить крайности закона Папия Поппея о браках ( 9 г. н.э.). В объяснительной записке сенату Тиберий указывал, что от придирчивых законов общество часто страдает не меньше, чем от самих преступлений против которых они направлены; что таким образом открывается широкий простор доносчикам, и тем самым сеется раздор между обществом и правительством.

Столкновение Тиберия с аристократией.

Концентрация финансовой и военно-политической силы в руках принцепса повышала его авторитет в отношении сената, сенаторского и всех остальных сословий римского общества. Вместе с тем росла и материальная опора императора, как первого гражданина римского государства. Императорские домены увеличивались благодаря завещаниям, захвату имуществ и конфискациям. Между тем как масса сенаторства под действием вышеописанного социально-экономического процесса разлагалась, беднела и становилась клиентами принцепса, первого магната Рима, начали смотреть на принцепса, как на источник всякого рода милостей, наград, служебных успехов, которыми теперь было поглощено римское сенаторство. Перед ним заискивали и раболепствовали. Патриархально настроенный Тиберий возмущался “грязной лестью и заразой высшего сословия и не один раз в резкой форме выказывал свое недовольство по этому поводу.

Однако, в сенате и за его пределами имелись группы и люди, выступавшие против единодержавной власти. Легальным органом выражения оппозиции являлся сенат. В тот период все недовольные режимом или личностью принцепса группировались вокруг молодого и талантливого полководца Германика Цезаря, внука Августа и племянника Тиберия. После смерти Германика главой оппозиции стала его жена Агриппина Старшая. Неприязненные отношения императора с оппозицией обострились после смерти Германика в Антиохии в 19 году. Виновником смерти считали Тиберия. Агриппина использовала смерть мужа как предлог для генеральной демонстрации, придав ей общеполитический смысл народного протеста против императорского абсолютизма за восстановление утраченной свободы. Германика считали вторым Александром Великим, способным покорить Германию и возродить величие римского народа, если бы он не был отозван Тиберием. В то же время Германика выставляли борцом за освобождение римского народа от тирании. Тем не менее, несмотря на все успехи, достигнутые оппозицией в день похорон Германика, победа осталась за Тиберием. При этом своей победой Тиберий был обязан объективным силам империи: государственной централизации, финансам и преторианской гвардии, поднявшейся вместе с империей.

Демонстрация 14 года заставила Тиберия пойти на сближение с префектом претория Луцием Элием Сеяном, римским всадником. Пост префекта претория всегда занимали всадники, “друзья Цезаря”, враждебно настроенные к высшему слою императорской аристократии.

Первым тактическим планом Сеяна в борьбе с врагами государственного порядка было образование преторианского лагеря под стенами Рима. До тех пор преторианцы были рассеяны по всему городу и слабо подчинялись дисциплине. Устройством же особого преторианского лагеря Сеян достиг того, что плохо дисциплинированные когорты преторианской гвардии превратились в организованную военную силу сконцентрированную в одном месте, удаленную от соблазнов и подчиненную воле одного начальника, перфекта претория. По первому приказу преторианские когорты выступали сомкнутой фалангой, внушая более доверия и страха своим внешним видом и силой как самим себе, так и другим.

Собственно Сеян был творцом преторианской гвардии, в течении многих лет бывшей вершителем судеб Римской империи. До Сеяна преторианская гвардия, подчиненная двум префектам, выполняла лишь полицейские функции и большой политической роли не играла.

После реорганизации преторианской гвардии Сеян становится самым сильным человеком в Римской империи и подчиняет себе Тиберия. Политический террор, имевший место и до Сеяна, еще более усилился. Под статью об оскорблении величества попало много влиятельных и богатых людей Рима. Однако и положение самого Сеяна было непрочно. Воспользовавшись депрессивным состоянием императора, он убедил его в 26 году на некоторое время переселиться в Кампанию, на о. Капри.

После отъезда Тиберия, Сеян вел себя как настоящий тиран. Он окружил себя многочисленной свитой друзей, клиентов и фаворитов, которых осыпал милостями и подарками, а неугодных ему лиц унижал и уничтожал. Но могущество Сеяна начало пугать Тиберия. Этим воспользовались враги Сеяна и провели против него интригу, распустив слух, что Сеян стремится стать императором, и что в Риме подготовляется заговор с целью государственного переворота. Смерть сына Тиберия Друза также приписывали Сеяну, находившемуся в сожительстве с Ливиллой, когда она была еще женой Друза. Убежденный в наличии заговора, Тиберий назначил нового перфекта претория, Нэвия Сестория Макрона и поручил ему арестовать Сеяна.

В 31 году, в экстраординарном порядке диктатор Рима был обвинен в государственной измене, казнен, а его труп, после многих издевательств со стороны топы, брошен в Тибр. День казни Сеяна был объявлен днем восстановления общественной свободы. На главной площади по приказанию сената была возведена статуя Свободы и устроен всенародный праздник.

Последние годы жизни Тиберия.

Падение Сеяна произвело на все римское общество потрясающее впечатление. Враги Тиберия подняли голову и развили страстную агитацию не только в самом Риме, но и в провинциях. На императора со всех сторон сыпались оскорбления, насмешки и угрозы.

В том же 31 году римские провинции Азия и Ахайя были взволнованы появлением самозванца, называвшего себя Друзом, сыном Германика.

Особенно сочувственно к самозванцу относилась греческая молодежь. Движением были захвачены целые города и провинции: Азия, Ахайя, Кикладские острова, Сирия и Египет.Конец успехам Лжедруза положил консул Поппей Сабин, находившийся тогда в Македонии.

Все эти события озлобили и потрясли Тиберия. И все-таки он еще сохранил достаточно психической энергии и интереса к государственно-административным делам. До самых последних лет жизни, находясь вне Рима, он принимал самое ближайшее участие в работе сената, руководил делами внешней политики, посылал докладные записки, принимал депутации и т.д. Об этом свидетельствуют энергичные вмешательства в хозяйственный кризис 33 года, организация государственной помощи в 100 млн. сестерциев пострадавшим от грандиозного пожара на Авентине в 36 году, и особенно энергичное вмешательство в восточные дела, связанные с Арменией и Парфией.

Сообщения древних о последних годах, месяцах и днях Тиберия разноречивы, но все же большинство полагает, что он умер насильственной смертью, виновником которой называют сына Германика, Гая, будущего императора Гая Калигулу. Желание Гая, который не мог дождаться естественной смерти своего деда, выполнил новый префект претория, сменивший Сеяна, Макрон.

Умер Тиберий 16 марта 37 года на Мизенском мысе, в вилле Лукулла. По одной версии, смерть его последовала от яда, а по другой его задушил подушками Макрон во время приступа малярии. Своему преемнику Тиберий оставил денежный фонд в 3 миллиарда сестерциев, налаженный государственно-административный аппарат, высокий престиж Рима в делах внешней политики и относительное спокойствие внутри государства. Таковы были первые и самые трудные шаги императорской власти в Риме.

Заключение

Подытоживая вышеописанное, можно сказать, что период правления Тиберия был одним из самых нелегких, но в то же время довольно славных страниц римской истории. Изменился характер императорской власти, на долгие годы вперед была реформирована римская армия, введена масса новых основательно проработанных законов. Империя, оставленная Августом в состоянии экономического и политического кризиса, всего за несколько лет была почти полностью реанимирована Тиберием, введены законопроекты в отношении рабов, полностью реорганизован государственный аппарат. В свете всех этих событий на первый план выходит личность самого Тиберия. Он вошел в историю не только как один из самых ярких представителей династии Юлиев-Клавдиев, но и как человек, ставший императором, не являясь прямым потомком своего предшественника. Своим не совсем законным воцарением Тиберий поплатился впоследствии большим количеством врагов, которые редко способствовали удачному продвижению дел императора, и даже не раз приводили к серьезным внутриполитическим проблемам. Социальные восстания, сотрясавшие Римскую империю на протяжении почти всего 1 века, также не способствовали мирному правлению первых представителей Юлиев-Клавдиев. Исходя из этого, необходимо было иметь крепкую власть, которая и воплотилась в личности первого представителя династии Юлиев-Клавдиев - Клавдия Тиберия Нерона.

Список использованной литературы