| Михаил Ефимович Кольцов - один из самых известных и влиятельных советских журналистов своего времени. Человек с непростой судьбой, незаурядная личность , знаковая фигура 20-30 годов 20 века. Он является автором тысяч талантливейших фельетонов, очерков, интервью на важные для общества темы.
Но главный конёк Михаила Ефимовича- острые, едкие фельетоны. В этом жанре он был непревзойдённым мастером. Его творчество характеризуется стремлением высмеять пороки общества и соблюдение верности идеологии партии.
Как пишет Д. Заславский : «В.И. Ленин назвал публицистов-коммунистов летописцами современности. Это летописцы особого рода. Они нисколько не похожи на пушкинского Пимена, который писал, не ведая ни жалости, ни гнева. Напротив, Ленин требовал от летописцев социалистической современности, чтобы они писали с гневом, с пламенной страстью, так, чтобы их писания помогали бюрократическому пролетариату.
Кольцов был именно таким летописцем
Современность неодолимо притягивала его. Он не только стремился наблюдать её со стороны, но непременно участвовать в ней, быть в самой сутолоке событий, всё видеть собственными глазами и уловить в виденном самое важное, характерное…
…В острых и злых фельетонах он бичует всё отсталое и косное, всё, что мешает росту нового, что как репей, пристаёт к нему, задерживает его развитие.
Кольцов всюду, на самых важных, решающих участках строительства и борьбы. На его глазах на московских торфяных болотах закладывается и даёт свет первенец советской электрификации- Шатурская электростанция. Он слышит первые взрывы на берегах Днепра- наступление на древние пороги. И он присутствует на торжественном заседании в Большом театре, когда на огромной карте вспыхивает ленинский план ГОЭЛРО… Волнующая героическая быль! Она запечатлена в очерках и фельетонах Кольцова. И это не только высокохудожественный репортаж, не только записки современника. Это и художественно-публицистическое раскрытие сил и задач коммунизма.
Так, чуть ли не всё в основном строительстве первых лет можно восстановить в памяти, проследить по очеркам Кольцова…»1
Если прочитать ряд материалов Михаила Ефимовича, то, действительно, можно узнать много нового о той эпохе, понять суть проблем, мешавших развитию общества, многие из которых сохранились и по сей день. Он обладал редким даром- не гоняться за красотой или забавностью текста, а пытаться понять некий порок, иногда- спрогнозировать, чем его развитие может обернуться.
Также, по словам Заславского, «Кольцов был одним из первых зачинателей советской школы фельетона, признанным мастером, учителем и другом молодёжи, приходившей в газету с желанием стать «Кольцовыми», писать острые, нужные партии статьи, писать их ярко, интересно, оригинально, с весёлым, если нужно, злым задором, без ругани и грубости, но, когда это требовалось, в высокой степени ядовито. Смеяться в печати умели многие, но никто из современников не превзошёл Кольцова в богатстве оттенков смеха, а также в лёгкости и художественности языка.»2
Жизнь талантливейшего и важного для своей эпохи журналиста продлилась недолго.
Родился «летописец» 31 мая в 1898 году в Киеве. Отец - Фридлянд Ефим Моисеевич, мать- Рахиль Савельевна.
Уже в реальном училище Кольцов начинает журналистскую деятельность и вместе с братом издаёт школьный журнал.
После- была учёба в Психоневрологическом Петроградском институте, где он занимался тем, что писал статьи в издание «Путь студенчества». Уже тогда, в 17 лет у «летописца» получались очень «взрослые» и продуманные очерки, фельетоны.
На одном из интернет сайтов вспоминают интервью того периода, которое Кольцов взял у Керенского:
«Среди кольцовских интервью нельзя не отметить беседу с...А.Ф. Керенским, депутатом Государственной Думы, где он возглавлял крохотную фракцию “трудовиков”. Молодой журналист интересовался мнением Керенского о злободневных событиях той поры – бесконечной министерской «чехарде» и «распутинщине», толками об измене, свившей себе гнездо в придворных сферах. Керенский, со своей стороны, расспрашивал журналиста о настроениях студенчества, которым он придавал большое значение в связи с серьезными событиями, возможность которых он предвидел в недалеком будущем.»3
В революционном 1917-ом как в февральских, так и октябрьских событиях принимает активное участие( но всё же менее восторженно Кольцов принимает октябрьскую революцию). Выбрав себе псевдоним Мих. Ефимович, отметился брошюрой «Как Россия освободилась», в которой выразил позицию - дал положительную оценку созданию Временного правительства.
Несколько очерков этого журналиста было написано о февральских событиях, они представляли из себя изложение событий в хронологическом порядке, написаны были динамичным языком. Позже в 1928 году Михаил Ефимович включит их в книгу-сборник «Сотворение мира» . Среди этих очерков- «Февральский март», «Пыль и солнце», «Далёкие следы».
В 1918 году Кольцов возглавил съёмочную группу кинохроники Наркомата просвещения.
Вступает в РКП(б) в этом же году, но через некоторое время уходит из партии и в письме, которое было опубликовано в «Киногазете» высказывается о своём недовольстве властью.
Кроме всего прочего, Михаил Ефимович был заведующим отделом хроники Всероссийского кинокомитета Наркомпроса, руководил журналом «Кинонеделя» и отделом хроники Всеукраинского кинокомитета.
Вообще он был человеком очень энергичным, полным замыслов и посвящал себя не только журналистике, но и общественной деятельности.
Михаил Ефимович был одним из активных участников создания гражданского воздушного флота страны. По его инициативе воплотили в жизнь идею о эскадрилье самолетов(на деньги печатных органов) с агитационными целями, возглавлял которую огромный «Максим Горький».
Как пишет брат Кольцова в воспоминаниях: «С фельетона «Хочу летать» началась другая интереснейшая страница общественной деятельности брата- его активное участие в строительстве советского гражданского флота, многолетняя пропагандистская и организаторская работа в отечественной авиации.»4
Также в пропагандистских целях совершил полёты- в 1929 году – в воздушном круизе по столицам Европы Москва–Берлин–Париж–Рим–Лондон–Варшава–Москва, в 1930 году – в рекордном тогда Большом Восточном перелете по маршруту Москва–Анкара–Тегеран–Кабул, через вершины и ущелья Гиндукуша.
Продолжая рассказывать о хронологии жизни Кольцова, надо сказать, что в сложный для страны период в 1919 году принимает решение служить в Красной армии. Что касается журналистской деятельности Кольцова, то она постепенно развивается. Тогда Михаил Ефимович печатался в газете «Красная Армия», некоторых изданиях в Одессе.
В начале 1920-х он работал в отделе печати Наркомата иностранных дел, а также деятельность журналиста была связана и с РОСТА(впоследствии он получит пост заведующего международным отделом данной организации), выпускал «Окна ЮгРОСТа». Кольцов всё больше растёт в профессиональном плане. Всё большее количество изданий печатают его материалы. В том числе и сыгравшая большую роль в становлении будущего журналиста «Правда», где он был тогда ещё специальным корреспондентом.
Различные очерки, фельетоны Михаила Ефимовича печатаются в данном издании всё чаще, ему поручают ведение своей рубрики, которая называлась «По белой прессе»,а в конце 20-х талантливый автор уже- в штате «Правды». Ещё через некоторое время - член редколлегии «Правды».
Интересно, какие «последствия» имели многие его статьи, в том числе и в вышеозначенном издании. Например, после опубликования фельетона «Дача- так дача!» началась работа по организации под Москвой зоны отдыха «Зелёный город».
Во время кронштадтского мятежа стал редактором газеты под названием «Красный Кронштадт».
Также он являлся редактором издания «За рубежом» (которым он занимался совместно с Максимом Горьким), основателем журналов “За рулем”, “Изобретатель”, “Женский журнал”.
Ещё одно стоящее внимания событие в судьбе этой интересной личности произошло в 1923 году. По инициативе Кольцова был возрождён журнал «Огонёк». Михаил Ефимович берёт на себя обязанности главного редактора данного издания. Следует отметить, что начинание было весьма успешным, о чём свидетельствует тираж, который поднялся с 20 тысяч экземпляров до невероятных 500 тысяч.
Здесь нужно сказать о том, что деятельность издания набирала обороты и в результате было создано акционерное общество «Огонёк» (позже- журнально-газетное объединение или просто «Жургаз»), которое ,собственно, возглавил Кольцов.
Такие журналы, как «Советское фото» , «Чудак» ( в котором он вел постоянную рубрику «Календарь Чудака»). были созданы под маркой данной организации и связаны с именем руководителя.
Так же с «Жургаз» связано осуществление некоторых идей Горького- создание серии «Жизнь замечательных людей» («ЖЗЛ»), «Библиотеки романов», «Истории молодого человека XIX в.», книги «День мира».
В 1927 году Кольцов воплощает свою идею по написанию коллективного романа-буриме, который назывался «Большие пожары». Его суть заключалась в том, что писатели и журналисты, коих было 25 последовательно пишут по одной главе, и их творчество издаётся в «Огоньке». В результате получается цельное произведение.
Вот, что говорилось об этом произведении на одном из интернет ресурсов:
«Но вот что интересно! Вот в чем еще уникальность этого проекта. В конце, в последней главе, Михаил Кольцов все более или менее сводит воедино, делает из этого лоскутного одеяла цельный роман. О чем он? Да о том, что Советская Россия находится в окружении врагов, что на предприятиях участились случаи саботажа и порчи имущества. Последняя фраза романа: «Большие пожары» позади, великие пожары – впереди!» А впереди, как известно, и период шпиономании, и Большой террор 37-го, и Великая Отечественная… Ощущением грядущей беды пронизаны главы всех авторов, каким бы разными они ни были. О чем бы ни писали авторы – а получалось все об одном. На то они и писатели, чтобы чувствовать беду…»5
Лично меня поражают такие личности как Кольцов. Он добился огромных успехов в журналистике, в общественной деятельности, но его неуёмный энтузиазм и чувство собственного таланта подталкивали Михаила Ефимовича к новым начинаниям - ещё и в области литературы.
1930-е годы в жизни оказались также интересными и насыщенными в жизни известного журналиста. Хотя здесь стоит поправиться - Кольцов достиг успеха не только в работе в СМИ.
В 1935 году он был делегатом международных конгрессов в защиту культуры в Париже, затем в 1937 уже в Барселоне- руководителем советской делегации.
В 1937 году произошёл один из самых значительных фактов в судьбе Кольцова- он становится депутатом Верховного Совета .
А 1938 году, несмотря на отсутствие высшего образования, Михаила Ефимовича избирают членом-корреспондентом Академии Наук СССР.
Заметным в жизни Кольцова был период его работы в Испании, куда во время событий Гражданской войны 1936-1939 годов его направили как сотрудника «Правды». Здесь журналист стал неофициальным представителем интересов Коминтерна при республиканском правительстве.
Вообще до сих пор доподлинно не известно, с какой целью ехал Михаил Ефимович в эту страну и на какие именно структуры он работал. Существуют любопытные версии, как эта (интернет-ресурс):
«Как известно, Гражданская война в Испании продолжалась с июля 1936 по апрель 1939 года. В то время в СССР существовало две известные спецслужбы и одна неизвестная. Две известные – это НКВД и Разведуправление РККА (с 1942 года ГРУ). Деятельность этих ведомств в Испании и их роль в разжигании войны до сих пор мало изучена.
Но гораздо интереснее и таинственнее самая загадочная спецслужба СССР под названием Госконтроль (он же Народный Контроль), подчиняющаяся лично Сталину. Собственно, Госконтроль являлся целым министерством с немалым числом «служащих». Чем занималось министерство можно только догадываться…
… В середине 30-х годов главою Госконтроля стал Николай Ежов, позже эту должность занял Лев Мехлис. Оба эти человека были близкими знакомыми Михаила Кольцова. Особенно заметную роль в жизни Кольцова сыграл Лев Мехлис (1889-1953). С 1940 по 1950 год он занимал пост главы Госконтроля СССР. Сразу после смерти Сталина в марте 1953 года министерство было упразднено. Однако важным моментом для нашей истории является тот факт, что значительное число работников Госконтроля одновременно занимали должности в других госструктурах.
Вероятно, одним из таких высокопоставленных работников был Михаил Кольцов. Он выполнял разведывательные задания Сталина в Германии, Италии, Франции, Чехословакии и, конечно, в Испании. И это не мешало его работе в качестве журналиста, известного всей стране своими хлесткими фельетонами. Интересно, что многолетний глава Народного контроля Лев Мехлис также являлся обладателем сразу несколько важных должностей. Во время Гражданской войны в Испании он занимал пост начальника Главного управления пропаганды РККА и являлся главным редактором «Правды» - в качестве корреспондента этой газеты Кольцов приехал в Испанию в августе 1936 года. По слухам, арест Кольцова 14 декабря 1938 года состоялся в кабинете все того же Мехлиса – и это также косвенно свидетельствует о работе Кольцова в Госконтроле. Сотрудники министерства были «неприкасаемыми» для НКВД, а значит - арест проводился самими работниками Госконтроля…
...Постоянные поездки за границу, недоступные не только простым советским гражданам, но и большинству партийных деятелей той эпохи, несомненно, объяснялись наличием тайных заданий лично от Сталина или по линии Госконтроля. В общем, Кольцов был фанатичным исполнителем воли Сталина. Как свидетельствует писатель Луи Арагон в своей книге «Гибель всерьез», при их последнем разговоре в Париже Кольцов заявил: «Запомните последние слова, которые вы слышали от меня. Запомните, что Сталин всегда прав».
Изучая жизнь «журналиста» Кольцова, поражаешься его тайному влиянию на политику. Во многих секретных постановлениях ЦК мелькают слова «поручить тов. Кольцову». Но этот человек по своей должности не имеет права прикасаться к столь важным государственным секретам! Объяснение только одно – Кольцов тайно работал в Госконтроле. Если принять эту версию – все становится на свои места. В том числе и обычная для Кольцова деятельность – наблюдение за зарубежными писателями, считавшимися «друзьями СССР». Это Лион Фейхтвангер, Анри Барбюс, Ромен Роллан, Бернард Шоу и другие известные личности.
Он брался за любую грязную работу. Например, 8 марта 1938 года Кольцов опубликовал в «Правде» статью о Николае Ежове, где с пафосом характеризовал его как «чудесного несгибаемого большевика, который, дни и ночи не вставая из-за стола, стремительно распутывает и режет нити фашистского заговора». Даже за считанные часы до своего ареста Кольцов выступал в клубе писателей с докладом о «Кратком курсе истории ВКП(б)». Он рассказывал, как в будущем страну ждет переход от социализма к коммунизму. Сначала, якобы, отменят плату за проезд в общественном транспорте. Потом хлеб станет бесплатным. Затем и продукты будут выдаваться по потребности, в обмен на добросовестный труд, а не за деньги. В общем, даже подобных фактов достаточно, чтобы не записывать Кольцова в «невинные жертвы репрессий», а характеризовать его как человека, отдавшего свой талант на службу Сталину»6
Конечно, для меня это остаётся только версией, хотя и «красивой» и в чём-то правдоподобной. Нельзя со стопроцентной уверенностью говорить, о том, что Кольцов - свой человек в журналистике для Госконтроля, но то, что его расстреляли, скорее всего, свидетельствует о том, что он знал о деятельности спецслужб то, чего Сталину не хотелось бы и его деятельность в той или иной степени была связана со спецслужбами
Кольцов являлся участником тайных операций против троцкистской Рабочей партии марксистского единства и писал материалы соответствующего содержания, обвинял соратников Льва Троцкого в пособничестве фашистам, соответственно, действуя за Иосифа Виссарионовича Сталина.
Как позже напишет Кольцов в «Испанском дневнике»: «Нужно ли разъяснять позицию советских писателей, как и всего нашего народа, по отношению к борьбе в Испании? С гордостью за нашу страну мы, советские писатели, повторяем слова Сталина: "Освобождение Испании от гнета фашистских реакционеров не есть частное дело испанцев, а - общее дело всего передового и прогрессивного человечества.
Мы горды этими словами не только потому, что они сами явились авторитетнейшим призывом ко всему честному, что есть в мире, поддержать испанский народ, но еще потому, что когда наш народ говорит, то это не только слова, но и дела. Это знает наша страна, это знает Испания.»7
Кроме большого количества статей различной направленности, в основном, о событиях на фронте, Кольцов написал в Испании несколько книг, в том числе «Испанскую весну».
Уже упоминавшаяся мной книга «Испанский дневник», которую Михаил Ефимович написал в 1938 году, содержала рассказ о его легальной деятельности в Испании и изложена от первого лица. От имени своего альтер-эго по имени Мигель Мартинес (который очень напоминал автора бойцовскими чертами характера, а также являвшийся журналистом) Кольцов повествовал о той деятельности, о которой должны были знать не все. «Испанский дневник» выходит за рамки журналистики. Это уже серьёзная литература, к написанию которой, видимо, у журналиста была тяга и способность.
Кстати, в известном романе Эрнеста Хемингуэя «По ком звонит колокол» Михаил Ефимович явился прототипом одного из персонажей- Каркова, который по сюжету сотрудничает со спецслужбами.
Что также интересно, в 1936 году журналист не только участвовал, но являлся одним их тех, кто организовывал оборону Мадрида .
Он проработал в Испании до тех пор, пока в 1938 году не был отозван на родину, где Кольцова арестовывают по подозрению в шпионаже и приговариваю к смертной казни.
Для многих до сих пор остаётся загадкой, почему партийное руководство таким образом обошлось с Кольцовым. Ведь журналист был одним из главных создателей культа личности Сталина, был предан руководителю государства (вспомнить хотя бы хвалебный очерк Кобе в «Правде», который назывался « Загадка-Сталин»).
На одном интернет ресурсе отмечали: « Сталина несомненно раздражали отдельные фельетоны Кольцова. К тому же он очень не любил людей слишком самостоятельно мыслящих, имеющих свое собственное мнение, проявляющих чрезмерную «несогласованную» инициативу, к числу которых явно принадлежал Кольцов. Он терпел журналиста до поры до времени как человека, нужного и полезного в делах международных, не считая, видимо, необходимым торопиться с его уничтожением. Но Кольцов был обречен и чувствовал это. Ждал. И неистово, лихорадочно работал, стараясь заглушить внутреннюю тревогу.»8
Опять же я уже высказывал точку зрения о том, что его смерть была выгодна партии, потому что журналист слишком много знал о секретных операциях НКВД в Испании.
Когда обрывается жизнь «летописца» и интересной личности со сложной судьбой точно не известно. По официальной версии Кольцов расстрелян в феврале 1940 году, по другим данным- умер в лагере в 1942 году.
Так или иначе, с его смертью отечественная журналистика, да и ,я думаю, литература понесли невосполнимую потерю.
За недолгое время, уготованное, Михаилу Ефимовичу судьбой, он успел написать огромное количество фельетонов и очерков.
Вот, что пишет Д. Заславский по поводу творчества Кольцова:
«…Он считает своим прямым долгом советского журналиста уничтожать вековые пласты неграмотности, темноты, грязи, грубости. Его поистине угнетала та «обломовщина», которую, по слову Ленина, надо сдирать с обывателя, чтобы он стал советским гражданином. Фельетоны Кольцова против бескультурья, неряшливости, распущенности на производстве и в быту проникнуты гневом. Враги нового ещё таились в многочисленных щелях нового, незавершённого социалистического здания, ещё властны были над людьми самые заплесневелые предрассудки.
Кольцов бил наотмашь по этой гнили небольшими, остро отточенными фельетонами. Их неотразимая сила в меткости и лаконизме. Их популярность была чрезвычайно велика. Они заражали сатирическим убийственным смехом и гневной яростью, выраженной между строк.»
«Мишенью этих фельетонов, -продолжает Заславский,- были жулики разной масти, головотяпы, хищники, ротозеи, бюрократы, бездушные формалисты, карьеристы, подхалимы- вся нечисть, пытавшаяся «приспособиться» к новому строю…»9
Время, о проблемах которого писал Кольцов(если взять период 20-30-х годов)- характеризуется в том числе коллективизацией, индустриализацией, НЭПом. У людей появилась возможность улучшить свою жизнь, быт. Михаил Ефимович посвятил не одну работу именно изменениям социалистической культуры.
В 1925 году в фельетоне «Здоровая горячка» о набирающей обороты жилищной рабочей кооперации, автор называет это явление «совсем еще младенцем».
Кольцов использует противопоставления и юмористические преувеличения: «Нет на свете вещи нужнее, выгоднее, желаннее, драгоценнее простого, честного, четырехугольного кирпича! Как правило, кирпича в Москве нет. Отдельные счастливцы обладают небольшими партиями, которые хранят, вероятно, в несгораемых шкафах». Заканчивается материал следующей фразой: «Ибо очень нужны здесь не только кирпич, но и коммунисты».
Продолжая говорить именно о творчестве «летописца» , надо сказать, что в 30-е годы он пишет, не противореча идеологии партии.
В этот период довольно большая часть фельетонов Кольцова «бьёт наотмашь» по взятничеству, бюрократизму, различным пережиткам старого строя.
В 1930 году в фельетоне «Метатели копий» от Михаила Ефимовича достаётся безответственным чиновникам, которые посылают официальное письмо не только по месту назначения, но и «на всякий случай»- копию в рабоче-крестьянскую инспекцию.
В том же году выходит фельетон под названием «Куриная слепота», написанный в довольно интересной форме письма автора заместителю председателя сельскохозяйственной секции, ревившему, что необходимо переписать весь скот в стране. За счёт такой формы изложения создаётся ещё больший комический эффект.
В некоторых своих работах Михаил Ефимович также умело использовал метод перевоплощения, вживления в роль простого рядового гражданина, чем добивался максимальной достоверности того, о чём он пишет.
Также следует отметить, что при всей «колючести» и едкости фельетонов, данный журналист никогда не позволял себе опускаться до хамства.
В период коллективизации примечателен агитационный фельетон «Черная земля» (1931год) , в котором Кольцов рассказывает об отношении крестьян к коллективизации, об их сомнениях, одновременно разъясняя статью Сталина «Головокружение от успехов», показывая пафос коллективного хозяйствования.
Яркой публикацией о проблемах индустриализации(тот же бюрократизм, та же безответственность) стала «К вопросу о тупоумии», написанная в 1931г. Воробьев – чиновник посылает указание «ускорить заготовку» с исходящим номером 13530. Соответсвенно, телеграмма выглядела следующим образом «…ускорить заготовку 13530 воробьев». И Кольцов смеётся над тем, как, в соответствии с приказом, пошла работа по заготовке воробьев, вместо того, чтобы не подчиняться слепо приказам, а хоть немного подключить здравый смысл.
«Мы сейчас перебираем сверху донизу советскую и кооперативную систему. Выбрасываем гнилое, чужое, вредное. Не надо делать исключений для людей, изображающих из себя дурачков. Таких «наивных», как те, что заготовляли воробьев, можно воспитывать только в одном месте. В тюрьме...»10
,- подводит итог автор этого фельетона.
Интересная форма также в фельетоне «Иван Вадимович – человек на уровне» 1933 года, написанного в виде внутреннего диалога чиновника в различных жизненных ситуациях. Форма помогает полностью раскрыть тягу к наживе, безответственность типичного чиновника того времени.
Вообще, хочется сказать, что из всех прочитанных мной фельетонов Кольцова не встретилось 2 похожих, однотипных. Автор постоянно искал, придумывал новые формы изложения, при чём это не было стремлением к некой забавности текста, это помогало в высмеивании социальных проблем.
Вот, что пишет Заславский о фельетонах Михаила Ефимовича:
«Эти фельетоны основаны на фактах и представляют собой…небольшие художественно-сатирические новеллы. Талант автора в том, что отправляясь от частного случая, иной раз анекдотического,он ставит в самой краткой афористической форме общие и важнейшие проблемы советской культуры, советской морали.»11
Кроме того, Заславский поражается мастерством владения словом Кольцова. Его фельетоны- не просто актуальные злободневные статьи, это полноценные художественные произведения, которые, кстати, издаются и по сей день.
По этим произведениям «летописца» не только можно изучать историю, но и наслаждаться красотой языка, неожиданностью формы изложения, глубиной образов. Кольцов не только «летописец», он ещё поэт, который задал такую высокую планку в журналистике, что взять её будет весьма трудно.
Литература:
1) «Михаил Кольцов, каким он был»: Сборник воспоминаний.- М.: Советский писатель, 1989
2) Кузнецов И.В.-«История отечественной журналистики (1917–2000)»: Учебное пособие.- М.: Флинта: Наука, 2002
3) Кольцов М. Е.-« Испания в огне».- М.: Политиздат, 1987
4) http://www.malagarusa.es/index.php?option=com_content&task=view&id=47&Itemid=56
5) http://exlibris.ng.ru/subject/2009-11-12/1_roman.html
6) )http://www.lechaim.ru/ARHIV/100/fradkin.htm
Ссылки:
1) «Михаил Кольцов, каким он был»: Сборник воспоминаний.- М.: Советский писатель, 1989
2) Там же
3) http://www.lechaim.ru/ARHIV/100/fradkin.htm
4) «Михаил Кольцов, каким он был»: Сборник воспоминаний.- М.: Советский писатель, 1989
5) http://exlibris.ng.ru/subject/2009-11-12/1_roman.html
6) http://www.malagarusa.es/index.php?option=com_content&task=view&id=47&Itemid=56
7) Кольцов М. Е.-« Испания в огне».- М.: Политиздат, 1987
8) http://www.lechaim.ru/ARHIV/100/fradkin.htm
9) «Михаил Кольцов, каким он был»: Сборник воспоминаний.- М.: Советский писатель, 1989
10) Кузнецов И.В.-«История отечественной журналистики (1917–2000)»: Учебное пособие.- М.: Флинта: Наука, 2002
11) «Михаил Кольцов, каким он был»: Сборник воспоминаний.- М.: Советский писатель, 1989
|
