Реферат: Ответственность за вымогательство по Уголовному кодексу России

Содержание

Введение.......................................................................................................... 3

Глава 1. История развития института вымогательства в России.................. 6

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика предусмотренная ст. 163УК РФ (вымогательство)……………………………………………………………...…15

2.1.Объективные признаки вымогательства................................................ 15

2.2.Субъективные признаки вымогательства............................................... 22

2.3.Квалифицирующие признаки вымогательства...................................... 28

Глава 3. Отграничение вымогательства от смежных составов .................. 32

3.1.Отграничение вымогательства от грабежа и разбоя............................. 32

3.2.Отграничение вымогательства от мошенничества................................ 38

Заключение.................................................................................................... 43

Список литературы....................................................................................... 48

Введение

Преступность является одним из социальных явлений, непосредственно угрожающих безопасности человека. В последние годы заметны тенденции ее существенного роста. Статистика свидетельствует, что в Российской Федерации наиболее распространенными остаются преступления против собственности. Доля преступлений против собственности в структуре зарегистрированных преступлений превышает 50%.

Одним из преступлений против собственности является вымогательство. В последние годы отмечен высокий рост вымогательств, что является следствием смены общественно-экономической формации, возникновения рыночных отношений и частной собственности.

Повышенный уровень латентности вымогательства не позволяет судить о действительном масштабе данного общественно опасного деяния.

Одной из задач Уголовного кодекса законодатель определил охрану собственности граждан. В связи с этим обязанностью государства является выработка комплексной системы противодействия преступности, в том числе против собственности граждан. Но до настоящего времени государством не выработаны эффективные механизмы для защиты граждан от вымогателей. Уголовная ответственность за вымогательство это лишь один из шагов, предпринятый в решении противодействия преступности. Однако, уже имеющиеся нормы теряют свою эффективность в связи с латентностью вымогательств, со сложностью доказывания фактов и квалификации таких преступлений. Зачастую нарушается принцип справедливости при уголовной ответственности, что тоже указывает на необходимость совершенствования и законодательной доработки уголовно-правовой нормы о вымогательстве. Требуют разрешения многие спорные вопросы, касающиеся состава вымогательства.

В свете изложенного очевидно, что тема исследования является актуальной как в научном плане, так и в целях последующего практического применения.

Объектом исследования являются общественные отношения в сфере уголовно-правовой охраны имущественных отношений.

В качестве предмета исследования выступили научные труды и нормы законодательства об ответственности за вымогательство, иные преступления; следственная и судебная практика по уголовным делам о вымогательстве.

Цель исследования заключается в изучении и анализе теоретических аспектов и законодательных норм об ответственности за вымогательство и выявлении особенностей и проблем применения, имеющихся норм на практике.

Указанная цель достигается путем решения следующих задач:

- рассмотреть историю развития института вымогательства в России;

- рассмотреть объективные признаки вымогательства;

- рассмотреть субъективные признаки вымогательства;

- проанализировать квалифицирующие признаки вымогательства;

- проанализировать критерии отграничения вымогательства от грабежа, разбоя и мошенничества.

- в заключении сделать выводы.

В качестве методологической основы исследования использовался общенаучный диалектический метод познания, концептуальные положения теории права, уголовного права. Для изучения законодательства и научных трудов использовались общелогические методы и приемы исследования: анализ, синтез, обобщение, структурно-функциональный метод, статистический метод, системный подход и другие методы познания, а также частно - научные методы: историко - правовой, сравнительно - правовой, формально - логический, конкретно - социологический, статистический и другие методы.

Нормативную базу исследования составили: Конституция РФ, Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно - процессуальный Кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации, федеральные законы и другие нормативно – правовые акты.

Глава 1. История развития института вымогательства в России

Вымогательство – требование передачи чужого имущества или право на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

На первоначальном этапе своего развития вымогательство было известно римскому праву, где существовало в нескольких видах: crimen metus – психическое принуждение к сделке, concussio publica – вымогательство должностного лица, и concussio privata – вымогательство посредством ложного судебного обвинения. Последний вид римского concussio, по мнению ученых, послужил основой для формирования признаков вымогательства в уголовном законодательстве России. Регулирование ответственности за вымогательство в России началось с Судебника 1497 года. И хотя среди источников данного акта римское право не упоминается, рецепция concussio privata была возможна на уровне судебной практики и обычного права, из которых предположительно возникло большинство норм первого общероссийского Судебника.

Уголовно–правовые нормы Судебника не содержали какого–либо описания преступных деяний, их признаки усматриваются лишь посредством толкования специфических терминов. В нашем случае это «ябедничество». Согласно ст.8 и 39 Судебника, ябедничество наряду с кражей («татьбой»), разбоем, убийством («душегубством») наказывалось смертной казнью, штрафом («продажей») и имущественным взысканием в пользу истца. В вопросе о значении слова «ябедничество» мнения исследователей расходятся. Комментаторы Судебника в издании «Российское законодательство X–XX веков» трактуют ябедничество как ложный донос, клевету, имевшую целью обвинить в преступлении невиновного. В официальном переводе ябедничество выглядит как злостная клевета с целью вымогательства. Выгода достигалась путем получения через суд имущества ложно обвиненных и осужденных.

Как видно, способом вымогательства на Руси первоначально было использование в собственных целях государственной власти, силы государственного принуждения, судебного процесса. Вымогательство носило выраженный характер «отягания», «имущественного приобретения». Представляется, что именно в таком виде, а не как злостная клевета, ябедничество могло быть приравнено в Судебнике к краже, разбою и убийству с наказанием в виде смертной казни.

Нормы об ответственности за ябедничество практически без изменений перешли в Судебники 1550г. и 1589г. Статья 72 Судебника 1550г. и ст.129 Судебника 1589г. рассматривали в качестве разновидности ябедничества – предъявление необоснованно завышенных требований. Распространенное в сфере гражданского процесса оно, однако, по–прежнему представляло собой не что иное, как вымогательство посредством ложного судебного обвинения. Об изменившемся образе действия средневекового вымогателя свидетельствует лишь Приговор о лжесвидетельстве и ложных исках от 12 марта 1582 года. Фактически в статьях Приговора впервые идет речь о вымогательстве с угрозой. В дальнейшем «вымогательство с угрозой» получило пространное описание в Соборном Уложении 1649г.

Соборное Уложение не содержит ни единого понятия вымогательства, ни самого термина «вымогательство», но уже выделяет существенные признаки этого преступления: корыстную направленность, принуждение и его способы. Многие исследователи отмечают сильное влияние, которое оказало на Уложение римское право. Однако, как указывалось выше, это влияние уже было опосредовано нормами Судебников. Ответственность за вымогательство в Уложении устанавливалась статьями 186–188, 251–253. Эти статьи располагались в главе X «О суде», содержавшей многочисленные нормы материального и процессуального права различной отраслевой принадлежности.

Статьи 186–188 предусматривали простое и квалифицированное вымогательство путем предъявления ложного обвинения, «поклепного иска». При этом речь шла не о реальном судебном обвинении («отягании» таким путем имущества невинно осужденного), а лишь об обращении в суд с ложным иском.

Следующим составом преступления, требующим рассмотрения в числе

вымогательских деяний, было принуждение к заключению сделки (ст. 251–253 Уложения). Принуждение выступало способом нарушения правил оформления «крепостей» и заключалось в том, что виновный, вступив в сговор с «площадным подьячим» (лицом, ответственным за оформление «крепостей»), изготавливал «на кого в большом долгу» заемную кабалу или «иную какую крепость» и принуждал потерпевшего к ее подписи или к написанию такой кабалы «своей рукой неволею». Подьячим, уличенным в таком деянии, полагалось более суровое наказание в связи с тем, что они рассматривались как официальные лица.

В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года термин «вымогательство» уже фигурировал, но он относился исключительно к преступлению против службы государственной и общественной: ст.377 Уложения называла вымогательство высшей степенью лихоимства (взяточничества) и содержала казуистические определения его разновидностей.

В научных разработках того времени сущность вымогательства исследовалась на базе не ст.377, а ряда других норм закона: ст.1545 – 1546 (о «вымогательной» угрозе), 1686–1687 (о принуждении к даче обязательств). Должностное вымогательство либо вообще не принималось в расчет при исследованиях вымогательства в качестве имущественного преступления, либо рассматривалось как разновидность вымогательства по Уложению о наказаниях. Таким образом, употреблению соответствующего термина в ст.377 не придавалось исходного значения. Угрозы, предусмотренные статьями 1545 и 1546, относились к преступлениям против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц. Они имели конкретное содержание (лишение жизни, поджог (ст. 1545), насильственные действия (1546)) и наказывались, когда к ним было присоединено требование «выдать или положить в назначенное для того место сумму денег или вещь, или письменный акт, или что иное, или же принять на себя какие–либо невыгодные обязательства, или отказаться от какого–либо законного права». Как видно и угроза, и требование характеризовались с точки зрения их содержания при помощи свойственных Уложению казуистических формулировок. В целом данное преступление получило в науке название «вымогательная угроза» или «угроза с вымогательством».

Другим законодательным основанием понятия вымогательства были нормы Уложения о принуждении к даче обязательств. Соответствующие статьи (1686 и 1687) располагались в разделе 12 «О преступлениях и проступках против собственности частных лиц», в главе 5 «О преступлениях и проступках по договорам и другим обязательствам». В статье 1687 предусматривался квалифицированный вид деяния, когда оно «было сопровождаемо побоями или иными истязаниями или жестокостями, или лишением свободы, или же при оном подвергались опасности жизнь или здоровье принуждаемого лица». Наказание за квалифицированное принуждение определялось как за разбой.

Отличительной чертой данного вида вымогательства Л.С. Белогриц–Котляревский считал то, что здесь преступное намерение осуществляется через воздействие на письменные акты, как удостоверения имущественных прав; они составляются, видоизменяются и уничтожаются потерпевшим под давлением насилия и угроз. Впрочем, имелось и более широкое толкование закона: выражение «согласиться на какую–либо невыгодную для кого сделку по имуществу» указывает прямо, что закон не требует, чтобы это согласие было облечено в письменный акт.

В теории уголовного права в целом признавалась имущественная природа данного деяния, исходя из его характеристических признаков, системного расположения. Отсутствие указания на корыстную цель рассматривалось как пробел права. Но возникал весьма важный вопрос применительно к угрозе: спрашивалось, о каких угрозах упоминала статья, только ли об угрозах, которые наказуемы сами по себе, или о всяких вообще

угрозах, способных вызвать страх и подчинить угрожаемого воле угрожавшего? Сенат решил данный вопрос в последнем смысле, что дало ему возможность в позднейшей своей практике подвести под ст.1686 и шантаж.

Момент окончания рассмотренных видов вымогательства связывался большинством авторов с фактическим завладением имуществом, с подписанием документа, содержащего имущественное обязательство. Особую в то время позицию занял А. Щипилло, вымогательство он считал оконченным с момента окончания угрозы (когда она дошла по назначению), без действительного перехода имущества или права на него к виновному.

Таким образом, рассмотренные статьи Уложения о наказаниях в целом восприняли от Соборного Уложения описание вымогательства через два его вида: «чисто» имущественное вымогательство и принуждение к даче обязательств. Самым существенным новшеством было закрепление угрозы в качестве способа вымогательского воздействия. Но, Уложение, несмотря на трехкратное обновление редакции (в 1857, 1866 и 1885г.г.), все еще оставалось казуистичным, консервативным и противоречивым законом. В этой связи характерным и актуальным для нашего исследования является высказывание И.Я. Фойницкого: «В нашем действующем законодательстве отдельные виды вымогательства не согласованы между собой, ни с системою имущественных посягательств вообще, построены по различным основаниям и представляют картину весьма пеструю. Она притом полна пробелов».

Следующий этап в развитии норм о вымогательстве связан с Уголовным Уложением 1903 года. Уложение впервые создало единое понятие вымогательства, вобравшее в себя признаки вымогательных угроз и принуждения к даче обязательств, и установило ответственность за шантаж. Ст.590, входившая в главу 32 «О воровстве, разбое и вымогательстве», понимала под вымогательством: принуждение с целью доставить себе или другому имущественную выгоду к уступке права по имуществу или к вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу посредством телесного повреждения, насилия над личностью или наказуемой угрозы Были сформулированы квалифицированные виды вымогательства, когда оно совершалось:

1) посредством весьма тяжкого или тяжкого телесного повреждения;

2) несколькими лицами, вторгшимися для этого в обитаемое здание или иное помещение;

3) лицом, запасшимся оружием или орудием для нападения или защиты;

4) шайкою;

5) лицом, отбывшим не менее 3 раз наказание за воровство, разбой, вымогательство или мошенничество и притом до истечения 5 лет со дня отбытия наказания за одно из этих преступных деяний.

Шантаж квалифицировался, если он был совершен:

1) шайкою;

2) лицом, отбывшим не менее двух раз наказание за такое деяние или за воровство, разбой, вымогательство или мошенничество и притом до истечения 5 лет со дня отбытия наказания за одно из этих преступлений;

3) редактором, издателем или сотрудником повременного издания, грозившим огласить указанные выше сведения в печати.

Помещая статьи о вымогательстве и шантаже в отдельные главы, составители Уложения исходили из того, что «шантаж хотя и имеет сходство с имущественным принуждением посредством угрозы, но угроза совершенно отлична от той, которая служит средством имущественного вымогательства…». Вымогательство, по мнению Н.С. Таганцева, наиболее активного автора Проекта Уложения, осуществляется угрозой преступления, а при шантаже угроза зачастую не преступна и даже «похвальна (например, заявлением власти о преступном деянии)». Авторы Уложения относили вымогательство и шантаж к имущественным преступлениям. Отнесение составителями Уголовного Уложения вымогательства и шантажа к имущественным преступлениям, констатация сходства их по способу совершения преступления и одновременно непризнание систематического родства составов этих преступлений представляется противоречивым. Между тем, вымогательство отличалось от шантажа не только по объекту, но и по предмету. Последним является имущественное право, но не конкретно определенная вещь. Размещенное в одном ряду с традиционно имущественными преступлениями (воровство, разбой), вымогательство было лишено характерного для них предмета посягательства – имущества.

Среди других значимых черт вымогательства и шантажа по Уложению 1903 года, непременно должны быть отмечены корыстная цель, умышленная вина, момент окончания преступных деяний: и вымогательство, и шантаж были сконструированы в рамках материального состава преступления; наказуемо было покушение, когда действительного перехода имущества (при шантаже) или права на имущество не произошло

В послереволюционный период УК РСФСР 1926 года, сохраняя преемственность с российским законодательством, отнес вымогательство к имущественным преступлениям.

Значительным преобразованием советское законодательство подверглось в конце 50-60-х годов XX века, когда были приняты Основы законодательства Союза ССР и союзных республик, в том числе Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик . В развитие этих основополагающих документов были приняты Гражданский кодекс РСФСР и Уголовный кодекс РСФСР. Данные законодательные акты были важны для защиты значимых для любого общества базовых ценностей.

В теории уголовного права весьма распространена точка зрения, согласно которой объектом преступления являются общественные отношения, возникающие между людьми в процессе их общей деятельности и общения. При этом уголовно-правовая категория «объект преступления» указывает на те отношения, которые охраняются уголовно-правовыми нормами. Принципиально важен вопрос о том, что уголовное законодательство ориентируется на определенные социальные блоки, которые предусмотрены Конституцией РФ в виде таких социальных благ, как права и свободы человека и гражданина, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй и собственность. Здесь следует указать на то, что эти социальные блоки-блага подлежат социальной защите, в связи, с чем в соответствие с ними и строится классификация преступлений.

Так, УК РСФСР, исходя из политических реалий того времени, в числе защищаемых уголовным законом объектов признавал как социалистическую собственность (глава 2), так и личную собственность граждан (глава 5). Однако, несмотря на эту особенность, здесь прослеживалась тенденция, согласно которой фиксация в данном Уголовном кодексе преступлений была осуществлена на основе классификации в зависимости от их родового объекта. Поэтому указанные виды собственности и были взяты под охрану уголовным законом как важные общественные отношения, проявляющиеся в общественно значимых ценностях, которым в результате совершения преступных деяний, по мнению советского законодателя, мог причиняться вред или могла существовать реальная угроза причинения ущерба .

Анализируя текст ст. 95 УК РСФСР, можно увидеть, что эта уголовно-правовая норма, во-первых, являлась основанием уголовной ответственности за посягательство на такой объект, как социалистическая собственность. В диспозиции рассматриваемой нормы эта уголовно-правовая категория детализировалась, поскольку законодатель конкретно указывал на то, что вымогательство направлено на преступное отторжение государственного или общественного имущества. Особо выделялся применительно к объекту посягательства и такой аспект, как направленность данного деяния на отторжение права на указанное имущество.

Глава 2. Уголовно правовая характеристика предусмотренная ст. 163 УК РФ (вымогательство).

2.1.Объективные признаки вымогательства

Уголовный кодекс Российской Федерации относит вымогательство к преступлениям против собственности (глава 21).

Вымогательство – преступление, совершаемое в имущественной сфере. Объектом вымогательства являются общественные отношения, обеспечивающие имущественные интересы, основанные на праве государственной, кооперативной, общественной и частной собственности и обязательственном праве.

Вымогатель угрожает причинить вред жизни, здоровью, чести или имуществу потерпевшего либо его близких. Угроза при вымогательстве является элементом объективной стороны преступления и не требует дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ.

Следует отметить, что в отличие от УК РСФСР (ч. 3 ст. 148) угроза убийством и причинением тяжкого вреда здоровью в ст. 163 УК РФ не рассматривается как квалифицированный вид вымогательства.

Вымогательство также может сопровождаться угрозой оглашения позорящих сведений, представляя собой шантаж, который может причинить ущерб чести и достоинству потерпевшего или его близких. Сведения могут быть служебного, интимного характера, о прошлой судимости, совершении того или иного проступка и т. д. Не имеет значения, соответствуют ли они действительности или вымышлены. В оценке “действенности” такого рода угрозы особое внимание должно быть обращено на восприятие угрозы потерпевшим — опасался ли он распространения этих сведений.

По одному из уголовных дел соученики выкрали дневник девятиклассника А., прочли его и “терроризировали” А., требуя приносить дорогие книги из домашней библиотеки под угрозой, что расскажут всему классу о содержании дневника. Чтобы избежать публичного оглашения “позорных”, по его мнению, сведений, А. передал вымогателям много книг, хотя с позиции взрослого человека (следователя, судьи), возможно, содержание дневника выглядело наивно.

Угроза распространения позорящих сведений может быть как обращенной в будущее, так и быть реализованной немедленно. Если о потерпевшем или его близких распространяются заведомо клеветнические сведения или в оскорбительной форме, то содеянное представляет собой совокупность преступлений, предусмотренных дополнительно статьями, соответственно, об оскорблении ст. 129 УК и клевете ст. 130 УК РФ.

Кроме непосредственно позорящих сведений ст. 163 УК РФ предусматривает ответственность и за вымогательство с угрозой распространения иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких, например, распространение сведений о тайне усыновления детей, врачебной тайны, коммерческих сведений, составляющих тайну, и др. Важно отметить, что эти сведения могут быть связаны не с любыми интересами, а лишь с законными интересами потерпевшего, а также с его охраняемыми правами.

Возможность существенного вреда, предусмотренного уголовным законом, потерпевшему от таких угроз вымогателя — это вопрос конкретных фактических обстоятельств.

При вымогательстве, как отмечалось, угрозы могут быть связаны с имуществом потерпевшего или его близких, например, угроза уничтожением, повреждением автомашины, офиса, квартиры, дачи, магазина, предприятия, товаров и т. д. Эта угроза по времени реализации может быть как немедленной, так и обращенной в будущее.

Не имеет значения также время реализации угрозы насилием, если речь идет о требовании совершения действий имущественного характера или передаче имущественных прав, поскольку ни первое, ни второе не может быть предметом очень схожих с вымогательством других корыстных преступлений — грабежа или разбоя.

Предметом вымогательства может быть чужое имущество, имущественные права, действия имущественного характера .

Имущество — это деньги, вещи и ценные бумаги (акции, чеки, сертификаты, векселя).

Предметом вымогательства часто является имущество, нажитое противоправным или полулегальным путем: от продажи фальсифицированных спиртных напитков, от проституции, от игры в “наперсток”, путем укрытия прибыли от налогообложения и т. д. Незаконность источника дохода, если он является объектом вымогательства, не исключает ответственности вымогателей по ст. 163 УК РФ.

Имущественные права могут быть самыми различными: право на жилплощадь, дачу, земельный участок и т. д.

Действия имущественного характера — это, например, требование о завышении выполненного объема работ, включении в приказ о выдаче премии, уступки выгодного клиента, поставщика и др.

Сделки — это юридические действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ). Объектами сделок являются имущество (вещи, деньги, ценные бумаги), услуги, нематериальные блага.

Предметом вымогательства является чужое имущество, включая право на чужое имущество. Если имущество принадлежит виновному, то квалификация вымогательства исключается. Например, районный суд города Барнаула, не согласившись с квалификацией действий Л. как вымогательство, отметил, что «Л. не преследовал цели завладения чужим имуществом, принадлежащим лично потерпевшему К., а прибег к самоуправным действиям, направленным на получение денег за свой сломанный магнитофон. Эти действия Л. нельзя квалифицировать как вымогательство, поскольку он пытался таким способом заставить К. отдать ему деньги. Вымогательство же предполагает истребование чужого имущества. Поэтому действия Л. должны быть квалифицированы как самоуправство»[1] .

Состав вымогательства определен законодателем, как формальный. Оно считается оконченным с момента предъявления требования, сопровождающегося угрозой, независимо от достижения виновным поставленной цели. Однако это не говорит, что не бывает в природе покушения на вымогательство[2] .

Получение вымогателем требуемого имущества или права на имущество или совершение в его интересах других действий имущественного характера находятся за пределами состава рассматриваемого преступления. Они подлежат учету только при назначении наказания.

Следует отметить, что для квалификации вымогательства не имеет значения, применением какого насилия вымогатель угрожает: побоями, причинением здоровью любого из предусмотренных законом видов вреда или убийством.

Согласно ч. 1 ст. 163 УК, виновный может угрожать: насилием; уничтожением или повреждением чужого имущества; распространением сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам указанных лиц.

Как вымогательство под угрозой оглашения позорящих или иных сведений (шантаж) следует квалифицировать требование передачи имущества, сопровождающейся угрозой разглашения сведений о совершенном потерпевшим или его близким правонарушении, а равно иных сведений, оглашение которых может нанести ущерб чести и достоинству потерпевшего или его близких. При этом не имеет значения, соответствуют ли действительности сведения, под угрозой разглашения которых совершается вымогательство. В случае если о потерпевшем или его близких оглашены сведения заведомо клеветнического характера, содеянное, при наличии к тому оснований, следует квалифицировать по совокупности преступлений.

Потерпевшим может быть лицо, в собственности или ведении которого находится требуемое виновным имущество. Близкими потерпевшего могут быть признаны как его родственники, так и другие лица. Последнее обстоятельство судом должно быть установлено с учетом показаний также самого потерпевшего.

К сведениям, которые могут причинить существенный вред, относятся охраняемые законом персональные данные о потерпевшем или его близких (например, информация о частной жизни, а равно информация, нарушающая личную тайну, семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений физического лица), распространяемые без его согласия, кроме как на основании судебного решения или законных к тому оснований.[3] Однако, как следует из УК, сведения могут быть не только охраняемые законом, но и не охраняемые им. Ограничений в этом смысле ст. 163 УК не знает.

Состав преступления – это совокупность объективных и субъективных признаков, предусмотренных в уголовном законе, характеризующих общественно-опасное деяние как преступление или наличие преступного деяния, а это значит необходимо наличие состава преступления, квалифицированного как вымогательство, согласно ст. 163 УК РФ.

Из многих способов вымогательства можно назвать наиболее распространенные и характерные.

1. Прямое требование вымогателя к потерпевшему отдать (передать, перечислить на банковский счет, оставить в условленном месте) деньги, ценности, права на имущество с угрозой в случае невыполнения расправой. При этом вымогатель действует открыто от своего имени, что характерно для организованных преступных групп, цинично демонстрирующих свою силу, возможности, превосходство.

2. Анонимное требование передачи имущества, сопровождаемое угрозой применения насилия. При таком способе вымогатели прибегают к использованию тайников, посредников либо же представляются посредниками. Следует указать, что при такого рода действиях вымогателей потерпевшие чаще, чем в первом случае, идут на контакт с правоохранительными органами. Данные преступления, при условии четких действий оперативных служб и следователя, легче пресекаются, а при задержании с поличным во время принятия предмета вымогательства быстрее доказываются.

3. Сопровождаемое угрозами навязывание невыгодных для потерпевшего сделок, контрактов, как с документальным оформлением, так и по “джентльменскому” соглашению, — на куплю-продажу, дарение, фиктивную охрану потерпевшего или его имущества, предприятия, при которой роль “охранников” выполняют участники преступной группы. В качестве предмета вымогательства может быть принятие “на работу” в предприятие членов преступной группировки. Сложность расследования таких приемов вымогательства в том, что нередко трудно доказать факт фиктивности заключенной сделки.

4. Требования передачи имущества в форме конкретного предложения, а угроза — в форме неопределенного намека (рассказывается, например, история о лицах, не принявших подобные предложения, которых постигла беда: одних изувечили, у других сгорел дом, уничтожили автомобиль иномарки и т. д.). При таком способе вымогательства без факта передачи потерпевшим имущества преступление труднодоказуемо.

5. Требование передачи денежной суммы “взаймы”. При этом устанавливается “санкция” на случай затяжки передачи денег: потерпевший “ставится на счетчик”, т. е. устанавливается процент (или конкретная сумма) за каждый день просрочки исполнения требования с угрозой расправы в установленное время или при достижении “долга” определенной суммы.

6. Вымогательству предшествуют действия по втягиванию коммерсанта в финансово-коммерческую деятельность, которая якобы сулит большие выгоды. Начавшаяся при этом по добровольному соглашению совместная деятельность является подготовительной стадией этого преступления. Цель данной стадии — установление контакта, доверительных отношений с коммерсантом, получение сведений, составляющих его коммерческую тайну, уяснение слабостей и уязвимых мест в его деятельности и на предприятии. Вместе с тем, подобные отношения являются маскировкой для вымогателя, позволяют ему выдвигать версии защиты, например, связанные с обоснованием законности претензий к партнеру-жертве, тем более, что часть претензий может быть действительно законной, другая же часть претензий в силу сложности и запутанности финансовых отношений может оцениваться по-разному, а потому является труднодоказуемой.

7. Вымогательству предшествует дорожно-транспортное происшествие или его имитация. После этого жертва втягивается в гражданско-правовые отношения, связанные с возмещением материального ущерба, значительно превышающего фактически принесенный. Подобные ситуации, сопровождаемые шантажом, могут трансформироваться в требование выплат крупных денежных сумм, компенсации ущерба в натуральной форме, например, автомашиной или иным имуществом (вплоть до загородного дома, квартиры и т. п.) .

Целью вымогательства может быть одноразовое получение крупной суммы денег или материальных ценностей. Но в большинстве случаев целью является обложение постоянной “данью” либо полное подчинение коммерческой структуры. При этом могут достигаться другие цели преступников, например, “отмывание” денег, добытых в процессе совершения иных преступлений.

Все действия и используемые при совершении вымогательств приемы целесообразно разделить на несколько групп, исходя из последовательности исполнения. Такая классификация отражает структуру способа совершения вымогательств, позволяет глубже уяснить содержание деяния, определить закономерности действий преступников, тенденции их поведения, механизм преступления.

2.2. Субъективные признаки вымогательства

Субъектом вымогательства может быть признано физическое вменяемое лицо, достигшее 14–летнего возраста. Указанным признакам лицо должно удовлетворять на время совершения вымогательского действия, а не на тот момент, когда требование будет выполнено.

Решение об установлении пониженного возраста уголовной ответственности за вымогательство было принято законодателем в 1994 году, когда это преступление стало распространенным и начало проявляться в преступном поведении подростков, с одной стороны, как результат вовлечения их в деятельность организованных преступных групп, занимающихся вымогательством, с другой стороны, как копирование подростками в собственной среде ставших известными форм вымогательства. Таким образом, указанное решение обусловлено тем, что лица, достигшие 14 лет, по уровню их развития способны понимать общественную опасность необоснованного принуждения других людей к поведению в имущественной сфере при помощи угроз или насилия, а равно достижения таким путем незаконной имущественной выгоды.

Абстрагируясь от медицинских проблем возраста, вменяемости субъекта деяния, считаем ключевым обстоятельством, требующим учета и нормативного отражения в определении субъективных процес­сов, способность лица осознавать совершаемое и управлять этим про­цессом, способность субъекта к осознанному волевому поведению в мо­мент подготовки, совершения и сокрытия деяния.

Правовые категории вменяемости и невменяемости говорят о способности или неспособности лица нести уголовную ответственность, и потому при выяснении этих вопросов следователи и судьи должны анализировать не обстоятельства, относящиеся к субъективной стороне и ее доказанности или недоказанности, а в соответствии с законом - данные о личности субъекта и его поведении во время (в момент) совершения деяния.

Невменяемость, как она сформулирована в УК РФ, исключает уголовную ответственность лица, совершившего общественно опасное деяние, если она установлена в предусмотренном законом порядке. Основанием для такого решения является заключение судебно-психиатрической экспертизы, которое, наряду с другими данными дела, первоначально оценивается следователем, а окончательно - в решении, принимаемом судом.

Субъективная сторона вымогательства характеризует психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию. Вымогательство, как и любое человеческое поведение, с внутренней стороны характеризуется определенным комплексом психических процессов. Эти процессы протекают в конкретной форме и по своему содержанию являются целостными, охватывающими всю преступную деятельность, направленную на получение имущественных благ путем вымогательства. В противоположность этому, объективная сторона вымогательства сконструирована по типу усеченного состава. В случае если субъективное отношение виновного лица также ограничить лишь элементами объективной стороны (его отношением к требованию и соответствующему средству принуждения), то анализ субъективной стороны будет фрагментарным исследованием только части целостного психического процесса. В результате будет потеряна направленность этой деятельности и ее смысл. В связи с этим мы присоединяемся к мнению Я.М. Брайнина, который включает в субъективную сторону преступления всю психическую деятельность, сопровождающую совершение преступления, и в которой интеллектуальные, волевые и эмоциональные процессы протекают в полном единстве и взаимообусловленности. Субъективная сторона как психическое отношение лица проявляется в первую очередь в конкретной форме вины.

Вина, виновность лица в совершении вымогательства несет в себе основную смысловую нагрузку в структуре субъективной стороны вымогательства. Вымогательство совершается только с прямым умыслом. Умыслом субъекта охватывается:

– содержание вымогательского требования и то, что его удовлетворение будет безвозмездным;

– отсутствие прав на предмет преступления, то есть противоправность вымогательства;

– осуществление воздействия на психику либо на телесную неприкосновенность или здоровье потерпевшего и содержание угрозы;

– то, каким путем выражается принуждение, соединенное с угрозой, факт доведения их до сведения потерпевшего;

– восприятие потерпевшим угрозы как реально осуществимой.

Тем самым лицо осознает опасность совершаемого им деяния для имущественных интересов, а также для указанных благ личности. Как известно, интеллектуальный момент умысла включает в себя кроме сознания

еще и предвидение. Если сознание понимается как внутреннее, субъективное отражение реальных фактов и обстоятельств, то предвидение обращено в будущее и имеет своим предметом общественно опасные последствия. Однако большинство авторов ограничивают интеллектуальный момент в усеченном составе вымогательства лишь перечнем тех обстоятельств, которые субъект должен сознавать. Нам представляется правильной позиция В.А. Владимирова, считающего, что интеллектуальное отношение субъекта включает и предвидение причинения материального ущерба в составе вымогательства. В литературе прямо указывается на то, что сознание виновным общественно опасного характера совершенного им деяния обусловлено предвидением наступления общественно опасных последствий этого деяния. Стало быть, субъект сознает общественно опасный характер совершенного им деяния лишь постольку, поскольку предвидит, что от деяния могут наступить общественно опасные последствия; сознание попросту дублирует предвидение, засоряет понятие умысла и неосторожности и подлежит исключению за ненадобностью. Буквальное толкование закона также позволяет констатировать, что для преступлений с усеченным составом (в том числе и вымогательства) формулировка ст.25 УК РФ (определение прямого умысла) в полном объеме может быть применена только при положительном решении вопроса о вхождении последствий в состав преступления. Наконец, именно предвидение возможности имущественного ущерба в данном усеченном составе позволяет говорить о вымогательстве как имущественном посягательстве. Таким образом, субъективную сторону вымогательства следует рассматривать пространно, с учетом фактически совершаемых действий и их цели. Интеллектуальный момент должен включать предвидение вымогателем возможных последствий – имущественного ущерба на стороне потерпевшего вследствие истребования у него материальных благ. Волевой момент умысла при вымогательстве характеризуется желанием, во–первых, принудить потерпевшего к определенному поведению в имущественной сфере посредством угрозы или насилия и, во–вторых, извлечь таким путем имущественную выгоду, тем самым причинить имущественный ущерб потерпевшему. В связи с этим недостаточно ограничиваться указанием только на желание довести до сведения потерпевшего имущественное требование, сопровождаемое угрозой или насилием, либо совершить преступные действия, образующие объективные признаки этого преступления.

Исходя из сказанного, можно заключить, что, совершая вымогательство, субъект сознает, что он противоправно принуждает лицо к безвозмездному совершению действия (бездействию) имущественного характера посредством угрозы или насилия, представляющих реальную опасность для этого лица или его близкого, предвидит возможность причинения ему имущественного ущерба вследствие совершения требуемого и желает именно посредством такого принуждения извлечь имущественную выгоду.

При особо квалифицированном вымогательстве – с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего или его близких (п.«в» ч.3 ст.163 УК РФ) – возможен как прямой, так и косвенный умысел субъекта, то есть сознанием его охватывается общественная опасность совершаемых в отношении лица или его близкого насильственных действий; субъект предвидит неизбежность или реальную возможность наступления в их результате тяжкого вреда здоровью потерпевшего (его близкого), желает причинить такой вред,

сознательно допускает его либо относится безразлично к наступлению такого вреда. Как преступлению, направленному на неправомерное обогащение, вымогательству свойственна корыстная цель, хотя закон специально не предусматривает ее в качестве признака данного состава.

Корыстная цель – это цель доставления субъекту либо лицам, в интересах которых он действует, незаконной имущественной выгоды в результате вынужденного поведения потерпевшего – передачи имущества, права на имущество или совершения других действий (бездействия) имущественного характера. Корыстная цель – не просто субъективное отражение безвозмездности и противоправности вымогательства, но четкое и напряженное желание обогатиться таким путем. Отсутствие в законе прямого указания на корыстную цель вымогательства, прежде всего, не соответствует тому вниманию, которое законодатель уделил данному признаку в однородных вымогательству преступлениях против собственности (глава 21 УК). Во–первых, невозможно в рамках одной главы закона и тем более в рамках группы преступлений корыстной направленности устанавливать такой признак как обязательный в одних составах и лишь предполагать – в других. Во–вторых, в настоящее время указание на корыстную цель было бы необходимо как формальное основание для выделения квалифицирующего признака «в целях получения имущества в крупном размере» (п.»б» ч.3 ст.163 УК РФ). В–третьих, корыстная цель, как неотъемлемое свойство вымогательства, отражающее в совокупности с другими признаками характер его общественной опасности, имеет большое значение для отграничения этого преступления от деяний, сходных с вымогательством по объективным характеристикам. Таким образом, корыстная цель вымогательства должна быть четко обозначена в диспозиции ст.163 подобно тому, как это сделано применительно к хищениям.

“Но субъективная сторона при разбое не исчерпывается только формой вины, она включает также цель совершаемого деяния. Цель, в свою очередь, обуславливается определенными побудительными мотивами”.[4] Таким мотивом при разбое является корысть. Так, вымогательство в соответствии со статьей 163 УК РФ определяется как покушение в целях хищения чужого имущества. Наличие такой цели предполагает желание виновного изъять имущество и противоправно распорядиться им как своим собственным. При этом разумеется, что если умысел виновного был направлен на завладение имуществом, являющимся личной собственностью, его действия следует квалифицировать по статье 163 УК РФ.

Мотив предшествует возникновению умысла, т.е. решение совершить деяние для достижения определенной цели. Мотив, далее приводит к постановке цели действия и выбору средств ее достижения. Чрезвычайно велика роль мотива деяния не только в формулировании умысла, но и постановке цели: каждому мотиву соответствует определенная цель. Без мотива не может быть совершено ни одно преднамеренное деяние, ибо именно мотив формирует умысел, и цель преступного деяния, будучи той основой, на которой держится преступная цель. “Если мотив дает возможность ответить на вопрос, почему человек поступил определенным образом, то установление цели позволяет выяснить, зачем он совершил деяние, достижение какого результата преследовал его совершением”[5] .

Аксиоматические положения психологии позволяют уточнить не­которые положения о субъективных качествах состава деяния.

В юридической конст­рукции разновидностей вины очень трудно отразить все нюансы слож­ного субъективного процесса осуществления деятельности. Тем не ме­нее это возможно, и неплохая основа заложена в действующем УК. Ее лишь следует, по нашему мнению, скорректировать с учетом современ­ных физиолого-психологических исследований.

2.3 Квалифицирующие признаки вымогательства

Квалифицированный состав вымогательства (ч.2 ст.163) характеризуется: совершением группой лиц по предварительному сговору; неоднократностью; с применением насилия.

Первые два квалифицирующих признака по содержанию совпадают с одноименными признаками при хищении. Третий признак означает применение насилия, не связанного с причинением вреда здоровью (ограничение свободы, побои, глумление и т.п.), а также причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью.[6]

В соответствие с Постановлением Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 4 мая 1997 г. №3 вымогательство следует считать повторным во всех случаях, когда лицо ранее совершило одно из преступлений, указанных в примечании к ст.158 УК РФ, безотносительно к тому, было ли оно за них осуждено.

Вымогательство не может квалифицироваться как повторное, если к моменту совершения этого преступления истек срок давности привлечения к уголовной ответственности за ранее совершенное преступление, указанное в примечании к ст. 158 УК РФ, а также, если судимость за него погашена или снята в силу акта амнистии или помилования.

Не образуют повторности неоднократные требования передачи имущества или права на имущество, обращенные к одному или нескольким лицам, если эти требования объединены единым умыслом и направлены на завладение одним и тем же имуществом.[7]

Под насилием следует понимать побои, причинение легкого телесного повреждения, не повлекшего за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы если это не создавало опасности для жизни или здоровья.[8]

Особо квалифицированный состав вымогательства (ч.3 ст.163) включает четыре признака: совершение организованной группой; цель получения имущества в крупном размере; причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего; совершение лицом, ранее два и более раза судимым за хищение либо вымогательство.

В соответствие с постановлением Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 4 мая 2007 г. №3 и постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 2005 г. №5 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» причинение крупного ущерба рассчитывается исходя из примечания к ст.158 УК РФ, где стоимостной критерий установлен Федеральным законом от 1 июля 1994 года и составляет более 200 МРОТ, существующего на момент совершения преступления.

Если неоднократное вымогательство совершено с единым умыслом в отношении одного и того же лица и причинило в общей сложности крупный ущерб, то такие действия следует квалифицировать по ч.3 ст.163.

По совокупности должно квалифицироваться вымогательство, совершенное с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. «в» ч.3 ст.163). Причинение данного вреда при квалифицирующих обстоятельствах (ч.2-4 ст.111) наказуемо не менее строго, чем квалифицирующие виды вымогательства (ч.2,3 ст.163).

Поглощение причинения тяжкого вреда здоровью при таких обстоятельствах ст.163 не является целесообразным, следовательно, квалифицировать вымогательство, сопряженное с умышленным причинением тяжкого вреда здоровью, только по совокупности преступлений.

Таким образом, для дифференциации ответственности за посягательства на собственность, и прежде всего за хищения, законодатель использует повторяющиеся для нескольких преступлений отягчающие обстоятельства. К ним относится совершение преступления: группой лиц по предварительному сговору; с причинением значительного ущерба гражданину (признак уже рассмотрен выше); организованной группой; лицом с использованием своего служебного положения.

Подробный анализ такого квалифицирующего признака хищения, как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, дан в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29.

Пленум, в частности, разъяснил: «Если организатор, подстрекатель или пособник непосредственно не участвовал в совершении хищения чужого имущества, содеянное исполнителем преступления не может квалифицироваться как совершенное группой лиц по предварительному сговору. В этих случаях в силу части третьей статьи 34 УК РФ действия организатора, подстрекателя или пособника следует квалифицировать со ссылкой на статью 33 УК РФ» (п. 8). «При квалификации действий виновных, как совершение хищения чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, суду следует выяснять, имел ли место такой сговор соучастников до начала действий, непосредственно направленных на хищение чужого имущества, состоялась ли договоренность о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла, а также какие конкретно действия совершены каждым исполнителем и другими соучастниками преступления. В приговоре надлежит оценить доказательства в отношении каждого исполнителя совершенного преступления и других соучастников (организаторов, подстрекателей, пособников)» (п. 9).

Участвуя хотя бы в одном деянии, лицо является соисполнителем. Что касается особенностей интеллектуального момента его умысла, то необходимо напомнить: объективно организатор может выступать в роли любого соучастника – от исполнителя до пособника. Как и во всех других случаях соучастия, характерным для умысла организатора является намерение совершить преступление.

Из данного принципа следует, что: соучастники отвечают по правилам о соучастии в преступлении лишь при условии, что исполнитель хотя бы начал приготовительные к преступлению действия; они несут ответственность в рамках санкции статьи, инкриминируемой (предъявляемой) исполнителю, если данное преступление предусмотрено в одной статье или части УК[9] .

Руководствуясь принципом акцессорности, следует сказать, что соучастники, где бы они ни совершили свои действия, должны отвечать по законам государства, в котором исполнитель совершил преступление.

Глава 3. Отграничение вымогательства от смежных составов

3.1.Отграничение вымогательства от грабежа и разбоя

Дифференциация уголовной ответственности может быть охарактеризована как градация, разделение, расслоение ответственности в уголовном законе, в результате чего законодателем устанавливаются различные уголовно - правовые последствия в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления и личности виновного.[10]

Следует отметить, что, чтобы реализовать оптимальным образом дифференциацию ответственности в уголовном законе, необходимо определить исходные положения, выработать концепцию дифференциации ответственности, опираясь на теоретическую базу ее отдельных средств и способов. К дифференциации ответственности из названных в новом УК принципов ближе всего принцип справедливости (ст. 6). Однако данный принцип, во-первых, не исчерпывает содержания дифференциации ответственности, а во-вторых, охватывает и иные сферы. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 6 наказание и иные меры уголовно - правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Очевидно, что приведенное положение характеризует сферу не только дифференциации ответственности в уголовном законе, но и индивидуализации ответственности в процессе правоприменения, причем акцент сделан именно на сфере индивидуализации. Возможно, такое положение частично объясняется субъектом дифференциации: а рассматриваемый принцип адресован в первую очередь законодателю. [11]

Между тем, в науке отечественного уголовного права не наблюдается единства взглядов даже на сущность дифференциации ответственности. В результате не уделяется должного внимания самому явлению дифференциации ответственности. Невнимание теории уголовного права к проблеме дифференциации ответственности не могло не сказаться на уголовном законодательстве и практике его применения.

Практика применения закона дает основания тому, что, например, вымогательство как вид преступного посягательства зачастую путают или смешивают с самоуправством, разбоями, насильственными грабежами и так далее, что, соответственно приводит к ошибочности ответственности и наказания преступника. Например, приговором Бийского городского суда от 28 февраля 2008 г. осужден А. по п. «в» ч.2 ст. 163 УК РФ за вымогательство, т.е. требование передачи имущества под угрозой применения насилия и с применением насилия.

Определением судебной коллегии от 10 апреля 2008 г. приговор суда изменен в виду неправильной квалификации действий осужденного. Согласно диспозиции ст. 163 УК РФ уголовная ответственность за вымогательство наступает в случае, когда осужденный предъявляет незаконные требования на имущество для обращения его в свою пользу или в пользу третьих лиц. В ходе предварительного следствия и в судебном заседании было установлено, что между потерпевшей и осужденным по поводу требуемого имущества имелся гражданско-правовой спор, а поэтому его действия по ст. 163 УК РФ квалифицированы быть не могут. В связи с чем правильно А. был признан виновным по ст. 330 ч.2 УК РФ за самоуправство, совершенное с применением насилия и угрозой его применения.

Из этого следует, что необходимо обратить внимание на проблемные аспекты квалификации вымогательства и разграничения его со смежными составами, для устранения ошибок при ответственности за них[12] .

Изучение следственной и судебной практики по делам о вымогательстве позволило выявить ряд проблем квалификации этого преступления и отграничения его от смежных составов. Наиболее отчетливо вырисовываются такие: отграничение вымогательства от грабежа с применением насилия и разбоя; квалификация деяния, состоящего в требовании передачи чужого имущества, соединенном с насилием или угрозой его применения, когда часть имущества передана виновному немедленно, а передача другой предполагается в будущем; квалификация "вымогательства" собственного имущества, переданного ранее потерпевшему в кредит (долг); квалификация вымогательства, сопряженного с захватом заложников.

Первая проблема возникает тогда, когда содеянное выражается в требовании передачи чужого имущества, сопровождавшемся насилием, опасным или не опасным для жизни или здоровья, или угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего или его близких. Ее решение обусловлено моментом передачи имущества, моментом предполагаемой реализации угрозы насилием, опасным для жизни или здоровья, и моментом применения насилия. Сочетание этих элементов представляет собой критерий отграничения вымогательства от насильственного грабежа и разбоя. При этом возможны следующие варианты такого сочетания: виновный требует немедленной передачи имущества и угрожает немедленным применением насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего или его близких, если потерпевший не выполнит имущественного требования; виновный требует немедленной передачи имущества и угрожает применением насилия в случае невыполнения незаконного требования; виновный требует передачи имущества в будущем, угрожая применением такого насилия немедленно, если потерпевший не согласится выполнить его требования; виновный требует передачи имущества в будущем, угрожая применить опасное для жизни или здоровья насилие также в будущем, если потерпевший не выполнит требования; виновный требует передачи имущества немедленно и применяет насилие, не опасное или опасное для жизни или здоровья потерпевшего; виновный требует передачи имущества в будущем и применяет то или иное насилие немедленно, чтобы обеспечить выполнение этого требования.

Решение проблемы применительно к каждому из вариантов основывается на сопоставлении уголовно - правовых норм о вымогательстве, с одной стороны, и о грабеже и разбое, с другой.

Из сопоставления этих уголовно - правовых норм следует, что грабежу и разбою присущи, во-первых, немедленное завладение имуществом или требование немедленной передачи имущества и, во-вторых, немедленное применение насилия либо (при разбое) угроза немедленным применением насилия, а при вымогательстве - то и другое либо то или другое имеет место в будущем.

Таким образом, при совпадении требования немедленной передачи имущества и применения насилия, не опасного или опасного для жизни или здоровья потерпевшего, либо угрозы немедленным применением насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, деяние представляет собой грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего, либо разбой, а в иных случаях - вымогательство.

Такое решение обосновывается, в частности, еще и тем, что при сочетании требования немедленной передачи имущества и применения насилия, не опасного или опасного для названных благ личности, либо угрозы немедленным применением насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, тот не имеет возможности обратиться за помощью в органы власти, тогда как при иных ситуациях он может это сделать.

Вторая проблема - квалификации деяния, состоящего в требовании передачи чужого имущества, соединенного с насилием, не опасным или опасным для жизни или здоровья, или угрозой применения насилия, опасного для этих благ личности, когда часть имущества передается виновному немедленно, а передача другой предполагается в будущем, - связана с первой.

Ориентиром здесь может быть содержащееся в ч. 2 п. 2 упоминавшегося Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 2007 г. разъяснение, согласно которому "если вымогательство сопряжено с непосредственным изъятием имевшегося у потерпевшего имущества, то эти действия, при наличии реальной совокупности преступлений, должны дополнительно квалифицироваться, в зависимости от характера примененного насилия, как грабеж или разбой".

Согласно этому разъяснению рассматриваемое деяние представляет собой реальную совокупность вымогательства и грабежа, соединенного с насилием, не опасным для жизни или здоровья, или вымогательства и разбоя - лишь когда требованию передачи имущества сопутствовали применение насилия, не опасного или опасного для жизни или здоровья, либо угроза немедленного применения насилия, опасного для этих благ личности. Если же имущественное требование сопровождалось угрозой применения насилия в будущем, то совокупность преступлений отсутствует, поскольку отсутствует свойственная грабежу и разбою угроза немедленного применения насилия.

Третья проблема заключается в квалификации "возвращения" собственного имущества, переданного ранее потерпевшему в кредит (долг).

Эта проблема возникла в связи с тем, что в современных условиях нередко представители одной коммерческой структуры получают кредит или покупают товары с обязательством возвратить кредит с процентами или оплатить товары в определенный срок, но не выполняют свои обязательства. Кредиторы или продавцы, не рассчитывая возвратить кредит или взыскать стоимость проданных товаров через суд, обращаются к должникам с требованием выполнить обязательства, сопровождая это различными угрозами или насильственными действиями.

Решение этой проблемы основано на выяснении правового статуса предмета вымогательства.

Согласно ст. 163 УК предметом вымогательства является чужое имущество, то есть такое, на которое виновный не имеет ни действительного, ни предполагаемого права. Поэтому требование передачи собственного имущества, в частности, сопровождаемое угрозами или насильственными действиями, предусмотренными ст. 163 УК, не может быть квалифицировано по этой статье как вымогательство. Такое деяние представляет собой самоуправство, если причинен существенный вред гражданам либо государственным или общественным организациям, ответственность за которое установлена ст. 200, в совокупности с соответствующим преступлением против личности либо с угрозой убийством, нанесением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества.

Четвертая проблема состоит в квалификации вымогательства, сопряженного с захватом заложников.

Л. Гаухман предлагает квалифицировать вымогательство, соединенное с захватом заложников, по совокупности преступлений, обосновывая это тем, что иное решение может привести к оставлению без предусмотренных уголовным законом ответственности и наказания виновного за содеянное в целом[13] .

Представляется, такое решение не совсем точное. Квалификация вымогательства, сопряженного с захватом заложников, обеспечивается посредством сопоставления степени общественной опасности данного вида вымогательства, во-первых, с захватом заложников без отягчающих обстоятельств и, во-вторых, с захватом заложников, повлекшим тяжкие последствия.

Санкцией ч. 3 ст. 163 УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до двенадцати лет.

3.2.Отграничение вымогательства от мошенничества

В правоведении представлены три подхода к пониманию "приобретения права на имущество" при мошенничестве и вымогательстве:

Самое широкое понимание связано с отождествлением "права на имущество" с гражданско - правовым "имущественным правом". К имущественным правам относятся гражданские права, имеющие экономическое содержание (включая, например, право на проезд в транспортном средстве, право пользоваться услугами телефонной или иной связи и т.п.). Такое понимание (с существенной оговоркой, что речь шла не о "праве на имущество", а о "праве по имуществу") характерно для русского правоведения и законодательства до революции 1917 года. Сегодня такое толкование неприемлемо, так как закон прямо говорит не об "имущественном праве" ("праве по имуществу"), а о "праве на имущество". Закон, таким образом, содержит прямое указание на объект права как на "имущество". Сами по себе работы, услуги, результаты творческой деятельности имуществом не являются, хотя права на них и входят в состав имущества в смысле universitas juris.

Наиболее узкое понимание "права на имущество" связано с пониманием мошенничества в качестве похищения (наряду с кражей, грабежом и разбоем). Г.А. Кригер, например, отмечал: "При хищении путем мошенничества обман или злоупотребление доверием должны быть именно средством для преступного завладения... имуществом"[14] . Наиболее подробным образом эта концепция разработана Г.Н. Борзенковым. "Право на имущество" в этом смысле охватывает право собственности на вещь, а также любое обязательственное право на получение вещи в фактическое владение (например, право требования к банку)[15] . Соответственно "приобретение права на имущество" выражается в оформлении права собственности на вещь либо в приобретении любого другого права, позволяющего преступнику в будущем завладеть вещью. В последнем случае можно говорить о мошенничестве как о хищении с усеченным составом. С такой трактовкой "права на имущество" сложно согласиться - она не имеет оснований ни в законе, ни в юридической практике, ни в естественном языке. Происхождение данной концепции связано с некритическим перемещением признаков выработанного в правоведении до революции 1917 года понятия "похищение" (воровства) в понятие "хищение". Вместе с тем мошенничество, как и присвоение вверенного, никогда не рассматривалось в качестве воровства, и признак "изъятия" не рассматривался в качестве существенного признака этого преступления. Действующий закон также прямо предусматривает возможность хищения путем "обращения" без "изъятия".

Термин "имущество" тут используется именно в значении вещи, что не означает вещного характера "права на имущество". Право на вещь вполне может быть и обязательственным. О динамике употребления терминов "вещь" и "имущество" в отечественном.

Эту точку зрения поддерживает, однако не вполне точно трактует П.С. Яни, который, сославшись на Г.Н. Борзенкова, утверждает, что "мошенническое... завладение безналичными средствами" следует "расценивать" как "неправомерное завладение имущественными правами обязательственного характера"[16] . Очевидно, что ни о каком "владении правом" не может быть и речи, права можно иметь, но владеть ими нельзя. Владение предполагает фактическое господство в отношении телесной вещи (res corporales), права же - это юридическое господство, "мера возможного поведения". Речь может идти не о завладении правами, но об их приобретении либо оформлении (удостоверении) несуществующих прав, причем "имуществом" в уголовно - правовом значении тут будет не само право требования, а деньги, которые составляют предмет обязательственного требования к банку.

Следует учитывать, что в законодательстве мошенничество определялось в нескольких составах преступления, в том числе и в составе "мошеннического похищения", которое в принципе сходно с воровством.

Изъятие является обязательным признаком только похищения (кражи, грабежа и разбоя), причем речь идет об изъятии из владения, а не изъятии из "фондов" или изъятии в виде "обособления от остальной имущественной массы". При присвоении и растрате может быть растрачено и все вверенное имущество без какого-либо обособления.

Третья концепция "права на имущество" выработана судебной практикой в результате буквального толкования закона и широко поддержана в правоведении. Основное отличие этой концепции от предыдущей в том, что понятие "права на имущество" объемлет всякое право на имущество в смысле вещи, включая как вещные, так и обязательственные права (например, права требования по договорам банковского вклада и счета, права арендатора и т.п.). Определенные особенности при таком толковании мошенничества характерны для имущественного ущерба, который назван законом в числе обязательных признаков хищения. Это может быть не только ущерб в виде утраты имущества и даже не "реальный ущерб", но и ущерб в виде неполученных доходов (упущенной выгоды), что сближает мошенничество с преступлением, предусмотренным статьей 165 УК. Однако существенным отличием "причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием" от мошенничества остается то, что при совершении этого преступления виновный не приобретает путем обмана какого-либо права на имущество. Каких-либо оснований отказаться от такого толкования закона не существует. Возможно, такая позиция чрезмерно либеральна и право на имущество полезно понимать в качестве любого имущественного права, однако для этого следует изменить уголовный закон.

Но не всякое имущественное право, например "право на имущество", не объемлет имущественные права на работы, услуги, результаты творческой деятельности.

Таким образом, то обстоятельство, что мошенничество и вымогательство являются единственно возможными формами преступного приобретения недвижимого имущества, не означает, что составами этих преступлений охватывается только оформление права собственности на недвижимость. При мошенничестве и вымогательстве преступник может "приобрести" не только право собственности, но и любые иные имущественные права на недвижимость, в том числе обязательственные. При этом нельзя согласиться с тем утверждением, что в этом случае преступник приобретает отдельные правомочия собственника по владению, пользованию или распоряжению имуществом. Преступник оформляет не абстрактные правомочия собственника, а конкретные гражданские имущественные права, например по договору аренды. В любом случае преступление в форме "приобретения прав" на недвижимость будет окончено в момент государственной регистрации такого права, что прямо вытекает из гражданского законодательства. Фактическая передача в пользование, например, земельного участка (без оформления прав на него) вследствие угроз может рассматриваться в качестве результата вымогательства в отношении "имущества" (в пользование), но не "права на имущество".

В связи с пониманием в качестве вымогательства и мошенничества действий, направленных на приобретение иных (отличных от права собственности) прав на имущество, возникает проблема толкования таких квалифицирующих признаков мошенничества и вымогательства, как "мошенничество, совершенное в крупном размере" и "вымогательство, совершенное в целях получения имущества в крупном размере". Примечание к ст. 158 УК предусматривает, что "крупным размером... признается стоимость имущества, в пятьсот раз превышающая минимальный размер оплаты труда". Поэтому в случае приобретения права на недвижимость для квалификации мошенничества и вымогательства имеет значение не стоимость права на имущество (например, цена аренды), а цена имущества, право на которое приобретает виновный.

Заключение

Исследование теоретических и практических аспектов уголовной ответственности за вымогательство позволяет сделать следующие выводы:

Ответственность за вымогательство предусмотрена ст. 163 УК РФ. Она возникает в случаях, когда имело место - требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

Законодатель выделяет ответственность за квалифицированный и особо квалифицированный состав вымогательств.

Часть 2 ст. 163 предусматривает повышенную ответственность за вымогательство, совершенное: а) группой лиц по предварительному сговору, б) с применением насилия, в) в крупном размере – квалифицированный состав.

В ч. 3 ст. 163 предусматривает ответственность за вымогательство, совершенное: а) организованной группой, б) в целях получения имущества в особо крупном размере, в) с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, за особо квалифицированный состав.

Вымогательство — особая форма корыстных и, как правило, насильственных посягательств на отношения собственности, которое, тесно примыкая к хищениям чужого имущества, не относится, однако, к этой сравнительно многочисленной группе преступлений. Имея много общих черт с хищениями (единство объекта и предмета, за исключением действий имущественного характера, прямой умысел, корыстная направленность, такая же мотивация активных действий, невозможность совершения преступления путем пассивного поведения), вымогательство не в полной мере охватывается родовыми признаками общего понятия хищения.

Двуобъектность насильственного вымогательства, посягающего в подобных случаях и на такое важное социальное благо, как здоровье человека, усиливает его вредоносную направленность, повышает степень общественной опасности. Так расценивает это и законодатель, установив за особо опасный вид вымогательства наказание в виде лишения свободы сроком до пятнадцати лет с конфискацией имущества. Квалифицированные виды вымогательства относятся по закону к категориям тяжкого и особо тяжкого преступлений (ст. 15 УК).

Предметом вымогательства являются: чужое имущество, право на имущество и другие действия имущественного характера.

Практика борьбы с вымогательством встречается с такими разновидностями требования передачи права на имущество, как долговая расписка, фиктивное зачисление в состав учредителей различных коммерческих структур в целях получения в последующем доходов от прибыли, оформление документа на переход права собственности к преступнику на определенные ценности и др.

По своему содержанию угроза, выраженная в любой форме (устно, письменно) непосредственно вымогателем или через третьих лиц и т. д., может быть различной. Вымогатель может угрожать потерпевшему: применением физического насилия; уничтожением или повреждением имущества; распространением сведений, позорящих потерпевшего или его близких; распространением иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам указанных лиц.

Субъектом уголовной ответственности является вменяемое физическое лицо, достигшее 14–летия, совершившее умышленное требование или угрозу в корыстных целях.

Во избежание ошибок применения норм законодательства по уголовной ответственности вымогательство следует различать со смежными составами, такими как: грабеж, разбой, мошенничество.

Уголовная ответственность за вымогательство предполагает условия освобождения и прекращения ответственности. Институт освобождения от уголовной ответственности и наказания стимулирует лиц, совершивших однажды преступление, к примерному поведению.

Исследование позволило выделить ряд проблем применения законодательных норм по уголовной ответственности. Зачастую лица несут ответственность по совокупности деяний, когда оно квалифицируется лишь по ст. 163 УК РФ. Иногда, не вникая в суть ситуации, к уголовной ответственности за вымогательство привлекаются лица, которые пытались лишь истребовать невозвращенный долг и другие.

Думается, Пленуму Верховного Суда РФ пора изучить судебную практику по делам о вымогательстве и принять соответствующий документ, разъясняющий неясные и спорные вопросы применения действующего законодательства.

В целом нормы в рассмотренных УК не отличаются безупречностью и нуждаются в доработке.

Правильным решением, является установление уголовной ответственности за вымогательство вознаграждения.

Вымогательство является способом (включающим угрозы и насилие) деформации воли потерпевшего, воздействия на его психику до такого предела, что потерпевший передает имущество вымогателю либо предоставляет имущественную выгоду. Данное положение заслуживает внимания, поскольку позволяет правильно понять субъективную и объективную сущность деяния. Вымогатель воздействует на психическую сферу личности и полностью подчиняет ее своей воле, что, предположительно, и является дополнительным объективным признаком вымогательства.

При анализе квалифицирующих признаков вымогательства отмечается неудачность законодательной конструкции ч. 2 и ч.3 ст. 163 УК. П. «г» ч. 2, устанавливает ответственность за вымогательство, совершенное в крупном размере. П. «б» ч. 3 – за вымогательство, совершенное в целях получения имущества в особо крупном размере. Исходя из буквального толкования нормы, следует, что вымогатель должен получить имущество в крупном размере, а это уже отвечает признакам хищения. Данный признак не соответствует определению вымогательства, обозначенному законодателем как преступление с формальным составом.

Предлагается данные признаки сформулировать как «в целях получения имущества или приобретения имущественных выгод в крупном размере» и «в целях получения имущества или приобретения имущественных выгод в особо крупном размере», оставив слово «цели» во множественном числе в обоих признаках, поскольку именно при вымогательстве возможно сочетание целей приобретения имущества, получения имущественных выгод.

Также предлагается дополнить статьи 204, 290 УК понятиями «вымогательство взятки» и «вымогательство вознаграждения лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой и иной организации»:

«Под вымогательством взятки понимается требование должностного лица дать взятку под угрозой совершения действий, которые могут причинить ущерб интересам дающего либо поставить последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых интересов». «Под вымогательством вознаграждения лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой и иной организации, понимается требование лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой и иной организации, передать этому лицу имущество или предоставить имущественные выгоды за совершение действий (бездействия) в интересах дающего лица либо умышленное поставление этого лица в условия, в которых оно вынуждено передать имущество или предоставить имущественные выгоды лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой и иной организации».

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ) // Российская газета. 1993. 25 декабря. № 237

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996)(ред. от 30.12.2008)// Собрание законодательства РФ. – 1996. - N 25. - Ст. 2954

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 09.02.2009)// Собрание законодательства РФ. – 1994. - N 32. - Ст. 3301.

4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 25.12.2008)// Собрание законодательства РФ. – 1996. - N 5. - Ст. 410.

5. Актуальные проблемы квалификации и расследования преступлений в сфере экономики // Материалы Всероссийской научно – практической конференции. Саратов, 2007. – 232 с.

6. Аминов, Д.И. Уголовное право. Особенная часть : учеб. для вузов / Д.И. Аминов. – М.: Профобразование, 2008. – 332 с.. – ISBN 5-9589-0112-5.

7. Аслаханов, А.А. Преступность в сфере экономики: криминологические и уголовно – правовые проблемы : монография/ А.А. Аслаханов. – М.: Моск.юридич. институт, 2007. – 125 с. – ISBN 5-8369-0138-4.

8. Бойцов А.И. Преступления против собственности : учеб. пособие / А.И. Бойцов. – СПБ: Закон и право, 2008. – 660с. – ISBN 5-88944-132-4.

9. Борзенков, Г.Н. Усиление ответственности за вымогательство :монография // Г.Н. Борзенков. – М.: ПРИОР, 2006. – 125 с. – ISBN 5-8235-0745-8.

10. Борзенков Г.Н. Преступления против собственности в новом Уголовном кодексе Российской Федерации //Юридический мир, 2003,№6. – С. 39-50.

11. Быков, В. Совершение преступлений группой лиц по предварительному сговору // Законность, 2007, № 3. – С. 44-48.

12. Быков, Л.А. Вопросы методологии, учета и анализа общественно опасных последствий преступлений // Российская юстиция, 2007, № 5. – С. 20-23.

13. Васецов, А.М. Квалифицирующее значение преступлений против собственности // Российская юстиция, 2008, №3. – С. 12 – 20.

14. Гаухман, Л.Д. Уголовное право. Особенная часть : учеб. для вузов / Л.Д. Гаухман. – М.: Юристъ, 2005. – 211 с. – ISBN 5-8354-0145-0.

15. Гаухман, Л.Д. Совершено преступление группой: тонкости квалификации // Милиция, 2009, №8. – С.39-42.

16. Гаухман, Л.Д. Ответственность за корыстные преступления против собственности : монография / Л.Д. Гаухман. – М.: Юристъ, 2008. – 98 с. – ISBN 5-7749-0289-7.

17. Клепицкий, И.А. Имущественные преступления (сравнительно-правовой аспект) // Законодательство, 2008, № 1. – С. 61-72.

18. Кобозева, Т.Ю. Проблема ответственности в уголовном праве: социально-правовая характеристика категории уголовная ответственность / Т.Ю. Кобозева. // Российская юстиция. N 4. 2007. – С. 49 – 56.

19. Ковалев, М.Н. Российское уголовное законодательство : учеб. для вузов / М.Н. Ковалев. – М.: Инфра – М, 2008. – 250 с. – ISBN 5-8370-0042-0.

20. Козаченко, И.Я. Уголовное право. Особенная часть : учеб. для вузов / И.Я. Козаченко. – М.: ПРИОР, 2007. – 263 с. – ISBN 5-94798-428-8.

21. Кочои, С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности монография. / С.М. Кочои. – М Юристъ, 2008. – 116 с. – ISBN 5-88944-0042-0.

22. Кочои, С.М. Преступления против собственности: комментарий главы 21 УК РФ : пособие для практич. работников, аспирантов и преподавателей / С.М. Кочои. – М.: Проспект, 2007. – 104 с. – ISBN 5-8369-0141-4.

23. Максимов, С.В. Уголовное право : учеб. для вузов / С.В. Максимов. – М.: Приор. 2005. – 270 с. – ISBN 978-5-222-11828-5.

24. Милюков, С.Ф. Российское уголовное законодательство : учеб. для вузов / С.Ф. Милюков. – М.: Приор. 2008. – 340 с. – ISBN 5-7458-0041-5.

25. Минская, В.С. Уголовная ответственность за вымогательство : учеб. для вузов / В.С. Минская, Чечель Г.И. – Ставрополь: Закон, - 2008, - 189 с. – ISBN 5-358-123-5.

26. Скуратов, Ю.И. Судебная практика по уголовным делам : учеб. пособие / Ю.И. Скуратов. – М.: Норма, 2007. – 832 с. – ISBN 5-86225-999-6.

27. Шишкин А.Д. Вымогательство в системе уголовно-правовых понятий: некоторые проблемы законодательной регламентации / А.Д. Шишкин. «Российская юстиция», N 12. 2006. – С.18-23.

28. Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 164п04 от 14.04.2004 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 12. С. 23.

29. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.04.1995 № 5 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» (в редакции с изменениями и дополнениями от 27.12.2002) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 7 С. 10; 2003. №2 С.21.

30. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.05.1997 «О практике применения судами законодательства об ответственности за вымогательство»/ // Российская газета от 30.04.97. – С. 3.

31. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 4 С. 35-38.

32. Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2003 год // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 9 С. 18-19; 22-23.

39.Архив городского суда г. Новоалтайска за 2003 г. Дело № 4405.

[1] Васецов, А.М. Квалифицирующее значение преступлений против собственности // Российская юстиция, 2008, №3. – С. 12 – 20.

[2] Гаухман, Л.Д. Ответственность за корыстные преступления против собственности: монография. – М.: Юристъ, 2003. – С. 58.

[3] Козаченко, И.Я. Уголовное право. Особенная часть: учеб. для вузов. – М.: ПРИОР, 2001. – С. 223.

[4] Гагарин Н.С. Квалификация некоторых преступлений против социалистической и личной собственности. – Алма-Ата, 1973, с. 35

[5] Васецов А. Квалифицирующее значение о преступлении против собственности //РФ, 2004 № 3, с.12

[6] Максимов, С.В. Уголовное право: учеб. для вузов. – М.: Приор. 2005. – С.210.

[7] Милюков, С.Ф. Российское уголовное законодательство: учеб. для вузов. – М.: Приор. 2008. – С.262.

[8] Максимов, С.В. Уголовное право: учеб. для вузов. – М.: Приор. 2005. – С.213.

[9] Максимов, С.В. Уголовное право: учеб. для вузов. – М.: Приор. 2005. – С.240.

[10] Скуратов, Ю.И. Судебная практика по уголовным делам: учеб. пособие. – М.: Норма, 2007. – С.632.

[11] Там же, С. 634.

[12] Архив городского суда г. Новоалтайска за 2008 г. Дело № 4405.

[13] Гаухман, Л.Д. Ответственность за корыстные преступления против собственности : монография / Л.Д. Гаухман. – М.: Юристъ, 2008. С. 76

[14] Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации / В.И. Радченко и другие. – М.: Спарк, 2007. С. 67

[15] Борзенков, Г.Н. Усиление ответственности за вымогательство :монография // Г.Н. Борзенков. – М.: ПРИОР, 2006. С. 78

[16] Борзенков, Г.Н. Усиление ответственности за вымогательство :монография // Г.Н. Борзенков. – М.: ПРИОР, 2006. С. 98