Философская теория Воли
Людвига Фейрбаха.
Шайтжанов Тимур.
Воля - это стремление к счастью
Л. Фейербах
Лю́двиг Андре́ас фон Фейербах
(нем. Ludwig Andreas von Feuerbach
; 28 июля 1804, Ландсхут — 13 сентября 1872, Рехенберг) немецкий философ-материалист и атеист. Родился в семье криминалиста А. Фейербаха. Окончив местную гимназию, поступил в 1823 на теологический факультет Гейдельбергского университета. Неудовлетворённый догматической ортодоксией, переехал из Гейдельберга в Берлин, где слушал лекции Гегеля, под воздействием которых и формировались воззрения. По окончании Берлинского университета Фейрбах в 1828 защитил в Эрлангенском университете диссертацию "О едином, всеобщем и бесконечном разуме", в целом выдержанную в духе гегелевского идеализма. Однако уже в этот период проявилось расхождение с Гегелем в отношении к религии вообще, к христианской – в частности, несовместимой с разумом и истиной. После защиты диссертации Людвиг стал приват-доцентом Эрлангенского университета, где с 1829 читал курс "гегелевской философии" и истории новой философии. В 1830 анонимно опубликовал сочинение "Мысли о смерти и бессмертии", в котором отвергал идею бессмертия души. Авторство Фейрбаха было установлено, книга конфискована и автор лишён права преподавания. Но он не прекратил своей научной деятельности. В трёхтомной работе по истории философии 17 в. Фейрбах, оставаясь ещё в целом на гегельянских позициях, уделяет большее внимание философам-материалистам и атеистам и высоко оценивает их вклад в развитие научной мысли. В 1836 Фейрбах женился и в течение 25 лет почти безвыездно жил в деревне Брукберг, где жена его была совладелицей небольшой фарфоровой фабрики. В 1859 фабрика обанкротилась и Фейрбах переселился в Рехенберг, где провёл последние годы жизни в жестокой нужде.
Фейрбах горячо приветствовал Революцию 1848. Однако он не принимал активного участия в политической жизни; даже будучи в 1848 депутатом франкфуртского Национального собрания, оставался политически пассивным. В последние годы жизни Фейрбах проявлял большой интерес к социальным и экономическим проблемам, изучал "Капитал" К. Маркса, а в 1870 вступил в социал-демократическую партию.
Основные сочинения Ф.: "К критике философии Гегеля" (1839), "Сущность христианства" (1841), "Основы философии будущего" (1843), "Предварительные тезисы к реформе философии" (1842).
Главным делом жизни Ф. была непримиримая борьба против религии. В противовес гегелевской философии религии Ф. рассматривал философию и религию как миропонимания, взаимно исключающие друг друга. Причина живучести религиозных верований, по Ф., – не только обман, использующий невежество; реальная причина религии коренится в "природе человека" и условиях его жизни. Первоисточник религиозных иллюзий Ф. усматривал в чувстве зависимости, ограниченности, бессилия человека по отношению к неподвластным его воле стихиям и силам. Бессилие ищет выхода в порождаемых фантазией надежде и утешении – так возникают образы богов как источника осуществления человеческих упований. Бог, по Ф., будучи проекцией человеческого духа, отчуждается от последнего, объективируется, ему не только приписывают самостоятельное существование, но превращают из творения человека в его творца, в первопричину всего существующего и ставят самого человека в зависимость от вымышленного им "высшего существа". Религия, по мысли Ф., парализует стремление человека к лучшей жизни в реальном мире и к преобразованию этого мира, подменяет его покорным и терпеливым ожиданием грядущего сверхъестественного воздаяния. Отвергая религиозный культ, Ф. противопоставлял ему культ человека, облекаемый им в религиозную оболочку "обоготворения человека". Ф. рассматривал свой девиз "человек человеку бог" как противоядие от теистической религии.
Критика религии у Ф. перерастала в критику философского идеализма, завершившуюся переходом Ф. в лагерь материализма (1839). Убедившись в родстве идеализма и религии, Ф. вступил в единоборство с наиболее совершенной формой идеализма – нем. классическим идеализмом и вершиной его – философией Гегеля. Основной порок идеализма, по Ф., – отождествление бытия и мышления. "... Мысленное бытие не есть действительное бытие... Образ этого бытия вне мышления – материя, субстрат реальности" (Избранные философские произведения, т. 1, М., 1955, с. 175, 176). В основе философии Ф. лежит принцип: "... Бытие – субъект, мышление – предикат" (там же, с. 128).
В теории познания Ф. продолжал линию материалистического сенсуализма. Выдвигая на первый план опыт как первоисточник знания, Ф. подчёркивал взаимную связь чувств, созерцания и мышления в процессе познания.
В центре учения Ф. – человек как "... единственный, универсальный и высший предмет философии" (там же, с. 202). Антропологический материализм Ф. исходит из рассмотрения человека как психофизиологического существа. Человек, по Ф., есть материальный объект и одновременно мыслящий субъект. С этой позиции Ф. отвергал вульгарный и механистический материализм. Вместе с тем антропологизм Ф. основывается на биологической (а не социальной) трактовке природы человека. Здесь – граница фейербаховского, как и всего домарксовского, материализма, не распространявшего материалистическое понимание на сферу общественной жизни. В целом антропологизм Ф. не вышел за рамки метафизического материализма. Выступая против гегелевского идеализма, Ф. отверг и его диалектику, не видя возможности иной, неидеалистической диалектики.
Мировоззрение Ф. завершается учением о нравственности, исходящим из единства и взаимосвязи Я и Ты. Система общественных отношений подменяется у Ф. понятиями "рода" и межиндивидуального общения. Стремление к счастью, рассматриваемое как движущая сила человеческой воли, влечёт за собой сознание нравственного долга, поскольку Я не может ни быть счастливым, ни вообще существовать без Ты. Стремление к собственному счастью перерастает рамки эгоизма, оно недостижимо вне человеческого единения. Этическое учение Ф. имело прогрессивное значение благодаря его гуманистическому, демократическому и антирелигиозному характеру. Однако, лишённая историко-материалистического фундамента, этика Ф., подобно его атеизму, не приводила к сознанию необходимости преобразования обществ, бытия как реального условия достижения человеческого счастья. С этим связан и метафизический характер этической теории Ф., которая "... скроена для всех времен, для всех народов, для всех обстоятельств и именно поэтому не применима нигде и никогда" (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч 2 изд., т. 21, с. 298).
Всемирно-историческое значение философских и антирелигиозных идей Ф. ярко обнаруживается в том, что его материализм стал исходным пунктом становления философии марксизма. Более сорока лет спустя после критики Марксом в "Тезисах о Фейербахе" ограниченности фейербаховского материализма Энгельс писал: "... За нами остается неоплаченный долг чести: полное признание того влияния, которое в наш период бури и натиска оказал на нас Фейербах в большей мере, чем какой-нибудь другой философ после Гегеля" (там же, с. 371).
Б. Э. Выховский.
Этика
В 20-х годах XIX столетия среди немецких и австрийских философов-идеалистов господствовало мнение, что Кант неопровержимо доказал невозможность общеобязательной этики, построенной на эвдемонистической основе. В этом сходились столь различные мыслители, как Фихте, Гегель и Шопенгауэр. Наиболее видным из немногочисленных защитников эвдемонизма был Бенеке, выпустивший в свет в 1822 г. «Grundlegung zur Physik der Sitten»; но эта книга, по-видимому, осталась неизвестной Фе сходится с Бенеке в стремлении противопоставить «физику» нравов «метафизике» и развивает эту мысль в ещё более радикальной форме, противопоставляя этику счастья господствующим нравственным учениям. Этика имеет своим объектом человеческую волю; но где нет побуждения, там нет и воли, а где нет побуждения к счастью, там нет и вообще никакого побуждения. «Нравственность без блаженства — это слово без смысла». На вопрос, как наряду со стремлением к личному блаженству в нас возникает прямо противоположное стремление к самоограничению, к служению на благо других, Фейербах даёт следующий ответ: сущность нравственности заключается в блаженстве, но не в блаженстве одиночном, а в многостороннем, распространяющемся на других, ибо «я» неотделимо от «ты».
Мысль о том, что личное стремление к счастью связано со стремлением к счастью других лиц, должна рано сложиться в уме человека: «тумаки его братьев и щипки его сестёр научат его тому, что и чужое стремление к счастью вполне законно». Противоположность между склонностью и долгом несомненна и очень важна с нравственной точки зрения, но не абсолютна. Чувство долга естественно вырастает мало-помалу на почве склонностей. Из того, что исполнение долга в конечном счёте ведёт к счастью, ещё не следует, чтобы счастье непосредственно сопровождало исполнение долга. Импульс к счастью и чувство долга — изменчивые факторы: что теперь выполняется против воли, с усилием, с «надрывом», то впоследствии совершается непринужденно, легко. Даже трагическая гибель индивидуума — самопожертвование — может быть связана со счастливым сознанием проистекающего из него блага для других.
ГЛАВА 3. ЧЕЛОВЕК В КОНЦЕПЦИИ ФЕЙЕРБАХА
Чтобы познать человека, нужно его полюбить[7].
Фейербах отвергает трактовку человека как только духовного существа (в том числе картезианское “Мыслю, следовательно, существую”), но признает человека как единство тела и души.
Человека Фейербах рассматривает прежде всего как телесное, чувственно- конкретное существо. Главное отличительное свойство человека по сравнению с животными Фейербах видит не в мышлении, а в универсальности. Будучи универсальным, неограничен и свободен. Животное может иметь более тонкие чувства, но предметом этих чувств являются только те вещи, которые имеют непосредственное отношение к жизненным потребностям животного, т.е. эти чувства ограничены чем-то определенным. Человеческие же чувства универсальны, они возвышаются до "самостоятельного теоретического смысла и достоинства": "универсальное чувство есть разум, универсальная чувственность — духовность"[8]. Мыслит не мозг, не Я, не разум, а только человек как действительное, телесное, универсальное и родовое существо.
Поэтому, когда перед Фейербахом встает вопрос, где и как «человек»
(«мыслящее тело») находится в непосредственном единстве (контакте) с окружающим миром, он отвечает: в созерцании. В созерцании индивида, поскольку под «человеком» тут понимается именно индивид.
Тут-то и корень всех слабостей. Ибо в «созерцании» этому индивиду дан всегда продукт деятельности всех других индивидов, взаимодействующих между собой в процессе производства материальной жизни. Иными словами, в созерцании ему даны лишь те свойства и формы природы, которые уже ранее превращены в свойства и формы деятельности человека, ее предмета и продукта.
У Фейербаха есть произведение под названием “Против дуализма тела и души ...” Он считал, что в человеке нет такого дуализма, эти надумано.
Человек богат различными проявлениями его природы” В теории познания
Фейербах - сенсуалист, поскольку он полагал, что реальность дана нам в ощущениях. Новая философия, писал он, рассматривает бытие с точки зрения ощущаемого объекта, “каково оно для нас”. “Бытие есть тайна созерцания, ощущения, любви”[9]. Можно привести еще одно из известных высказываний философа на этот счет: “Если вы хотите улучшить людей, то сделайте их счастливыми, если же вы хотите сделать их счастливыми, то ступайте к источникам всякого счастья, всех радостей - к чувствам”[10].
Фейербах так определяет сущность человека "...я - действительное, чувственное существо: тело входит в мою сущность; более того, тело в полноте своего состава и есть мое Я, составляет мою сущность". Итак, если тело - сущность человека, то ..."человек не есть существо тождественное и простое, но по сути своей дуалистичное, действующее и страдающее, самостоятельное и зависимое, самодостаточное и общественное, или симпатизирующее, теоретическое и практическое, выражаясь языком старой философии: идеалистическое и материалистическое существо, словом, в его сущность входят голова и сердце"[11].
"Человек, — заявляет Фейербах,— сознает самого себя из предмета: сознание предмета есть самосознание человека. По предмету мы можем узнать человека, в нем проявляется его сущность: предмет представляет собой явленную сущность человека, его истинное, объективное "Я". Итак, сущность человека — все, что служит объектом его мышления и труда.
Сущность человека является земной, она имеет общественный характер, включает в себя его телесность, его чувственность и в конечном итоге определяется природой, которая породила человека.
Антропологизм Фейербаха в теории познания выражается в том, что он своеобразно толкует само понятие “объект”. По Фейербаху, понятие объекта первоначально формируется в опыте человеческого общения, и поэтому первый субъект для человека - это другой человек. Именно в любви к другому проявляется факт самого существования и любящего, и объекта любви (другого человека). Из всех человеческих чувств Фейербах особо выделяет чувство любви. "Любовь есть познание личности". "Есть только одно зло, — пишет он,
— это — эгоизм; и только одно благо, это — любовь. Любовь делает человека
Богом и Бога — человеком. Любовь есть материализм; нематериальная любовь есть нелепость. ... Но в то же время любовь есть идеализм природы; любовь есть дух, esprit"[12].
Искусство, религия и философия являются средством воплощения сущности человека. Религия есть отношение человека к своей собственной сущности, но такое отношение, в котором он отделяет свою сущность от себя и относится к ней как к какому-то отличному от себя и даже противоположному себе явлению.
Все свои лучшие качества человек переносит на небо и приписывает их Богу, а низменные качества воплощаются в сатане. Бог есть портрет человека.
ГЛАВА 4. СМЫСЛ ЛЮБВИ, ДРУЖБЫ, САМОПОЖЕРТВОВАНИЯ В ПРЕДСТАВЛЕНИИ ФЕЙЕБАХА
Лишь тот что-то значит, кто что-то любит.
Не быть ничем и ничего не любить - одно и то же.[13]
Приведем некоторые суждения Фейербаха, раскрывающие смысл его концепции
“Где нет любви, там нет и истины”. Человек, полагал он, а не бог, - единственное существо, достойное любви. Религиозная любовь - это лишь отчужденная, ложная форма подлинной человеческой, родовой любви. В произведении “Сущность христианства” он писал: “Человек является предметом любви, потому что он есть самоцель, разумное и способное к любви существо.
Это есть закон рода, закон разума. Любовь должна быть непосредственной любовью, и только непосредственная любовь есть любовь»[14]. Надо сказать, что призывы к любви и сердечному общению Я и Ты являются лейтмотивом учения
Фейербаха. Иронизируя над этим, Энгельс писал: «Но любовь? — Да, любовь везде и всегда является у Фейербаха чудотворцем, который должен выручать из всех трудностей практической жизни, — и это в обществе, разделенном на классы с диаметрально противоположными интересами! Таким образом из его философии улетучиваются последние остатки ее революционного характера и остается лишь старая песенка: любите друг друга, бросайтесь друг другу в объятия все, без различия пола и звания, — всеобщее примирительное опьянение»[15].
Из внутренней связи людей, основанной на чувстве любви, возникает альтруистическая мораль, которая, по убеждению Фейербаха, должна встать на место иллюзорной связи с богом. Любовь к богу, согласно немецкому философу, есть лишь отчужденная, ложная форма подлинной любви - любви к другим людям.
Этика Фейербаха — это этика Любви, в которой он видит выход из отчужденного состояния человечества. Человек у Фейербаха должен жить полнокровной жизнью, однако в такой жизни еще нет места предметно- практической деятельности. Фейербах — материалист, но жизнь людей в его материалистическом учении проходит в созерцании природы и сердечном общении
Я и Ты. Таким образом, антропологический материализм Фейербаха оборачивается идеализмом в понимании истории. И такова общая закономерность, на которую указывает Маркс в связи с учением Фейербаха.
Грубый материализм всегда дополняется столь же грубым спиритуализмом, и наоборот. Как только мы ограничили сущность человека его телесной природой, духовное начало человека тут же обретает вид самостоятельной идеальной субстанции. Как только исследование человека отдано на откуп медицине, так оно дополняется религиозной верой.
В своих исторических действиях люди руководствуются идеальными мотивами, которые принимают форму идеологических мотивов. Но никто не будет утверждать, что такие мотивы — это функция нашего мозга или функция нашего биологического тела. Смысл любви, дружбы, самопожертвования можно понять, если исходить из иного тела, а именно тела культуры, тела человеческой цивилизации. Но как раз этим Фейербах интересуется меньше всего. В результате получается так, что там, где Фейербах материалист, история остается вне его поля зрения, а когда он рассматривает историю, он уже не материалист, поскольку уповает на помощь истинной религии.
«Идеализм Фейербаха, — писал Энгельс, — состоит в том, что он все основанные на взаимной склонности отношения людей — половую любовь, дружбу, сострадание, самопожертвование и т.д.— не берег просто-напросто в том значении, какое они имеют сами по себе, вне зависимости от воспоминаний о какой-нибудь особой религии, которая, и по его мнению, принадлежит прошлому. Он утверждает, что полное свое значение эти отношения получат только тогда, когда их освятит словом религия. Главное для него не в том, что такие чисто человеческие отношения существуют, а в том, чтобы их рассматривали как новую, истинную религию»[16]. Задача, таким образом, заключалась в том, чтобы от абстрактного индивида перейти к науке о действительных людях в их историческом развитии. И это движение, выходящее за пределы философии Фейербаха, было начато в работах Маркса и Энгельса.
ГЛАВА 6. НЕДОСТАТКИ ФИЛОСОФСКОЙ КОНЦЕПЦИИ ЛЮДВИГА ФЕЙЕРБАХА
Однако антропологизм Фейербаха имел и свою отрицательную сторону. Она состояла в том, что человек понимался им преимущественно как физиологическое, биологическое, а не как общественное существо, от которого в значительной мере абстрагировался немецкий идеализм после Канта, но которое от любого индивида неотъемлемо.
Однако сферу общественной жизни Фейербах оставил вне материалистического понимания. Между тем реальный человек не может рассматриваться вне общества, вне общественных отношений.
Поэтому, как только Фейербах подходит к вопросам общественной жизни, обнаруживается идеализм в его понимании общества. В понимании же природы он был последовательным материалистом.
Фейербах, признавая познаваемость мира, резко критиковал агностицизм.
Исходным в процессе познания он считал ощущение, дающее человеку, по его мнению, все необходимые сведения об окружающем мире.
Сильной стороной материализма Фейербаха было то, что он решительно подчеркивал связи идеализма с религией, обнаружил их гносеологические корни, выступал с резкой критикой религии. Однако Фейербах отверг учение о диалектике. В этом заключался один из крупных недостатков в его воззрениях.
Фейербах всюду делает акцент на существовании чувственно данных единичных вещей и людей как на основную характеристику действительности, и в этом плане его критика Гегеля остается справедливой. Однако Фейербах не смог раскрыть диалектику, связанную с категорией действительности, не смог понять исторического характера действительности и сложной диалектической связи между чувственным отражением мира и мышлением, в связи с чем действительность оказывается в его учении простым синонимом существующего положения вещей вне мышления.
Он показал, что идеализм и религия возникают в результате отрыва мышления от бытия и превращения идей в самостоятельные сущности. Фейербах подверг глубокому анализу и яркой критике происхождение и сущность религии.
Однако он сводил ее корни к психологии человека, к его сознанию, чувствам, прежде всего к чувствам любви. Сам человек, по его мнению, есть бог для другого человека. Хотя Фейербах и отмечал, что политические, экономические, этические и другие общественные факторы накладывают свой отпечаток на содержание религии, однако подлинные ее социальные корни остались нераскрытыми.
Главным недостатком материализма Фейербаха было то, "что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом..."[19].
Лит.:
Маркс К., Тезисы о Фейербахе, Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2 изд., т. 3; Маркс К. и Энгельс Ф., Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, там же, т. 21; Ленин В. И., Конспект книги Фейербаха "Лекции о сущности религии", Полн. собр. соч., 5 изд., т. 29; его же, Конспект книги Фейербаха "Изложение, анализ и критика философии Лейбница", там же; Иодль Ф., Людвиг Фейербах. Его жизнь и учение, пер. с нем., СПБ, 1905; Деборин А. М., Л. Фейербах, М. – Л., 1929; История философии, т. 3, М., 1943, гл. 7; Есин И. М., Материалистическая философия Л. Фейербаха, М., 1954; Ардабьев А. И., Атеизм Л. Фейербаха, М., 1963; Быховский Б. Э., Л. Фейербах, М., 1967; Элез И., Проблема бытия и мышления в философии Л. Фейербаха, M.,1971; Rawidowicz S., L. Feuerbach's Philosophic, В., 1931; Chamberlain W. В., Heaven wasn't his destination, L., 1941; Cherno М., L. Feuerbach and the intellectual background of 19th century radicalism, Stanford, 1955; Arvon H., L. Feuerbach ou la transformation du sacre, P., 1957; его же, L. Feuerbach, sa vie, son oeuvre avec un expose de sa philosophic, P., 1964; Cornu A., Marx Thesen über Feuerbach, B.,1963; Jankowski H., Etyka L. Feuerbacha, Warsz., 1963; Schuffenhauer W., Feuerbach und der junge Marx, B., 1965; Schmidt A., Emanzipatorische Sinnlichkeit. L. Feuerbachs anthropologischer Materialismus, Münch., 1973.
|
