ВАЛЬТЕР ОЙКЕН И "ФРАЙБУРГСКАЯ ШКОЛА"
АВТОР: МКР
КАЧЕСТВО РАБОТЫ: 80%
П Л А Н
Введение
Основная часть
1. Вальтер Ойкен и “фрайбургская школа”
2. Актуальность работ Вальтера Ойкена сегодня
3. Теория и политика порядка
4. Конкурентный порядок
5. Каким же должен быть “хороший” хозяйственный порядок?
6. Свобода личности и индивидуализм
Заключение
Библиография
ВВЕДЕНИЕ
В курсовой работе, посвященной основным принципам экономической политики Вальтера Ойкена мы попытались проанализировать самые, на наш взгляд, актуальные вопросы его экономической политики, которые особенно важны для нас сейчас, на этапе перехода от централизованно регулируемой экономики к экономике свободного рынка (более точное определение дать не представляется возможным). Мы безусловно не претендуем на всеобъемлющий анализ взглядов и концепций Вальтера Ойкена, которые еще ждут еще своего осмысления и иследования.
Работы Вальтера Ойкена, послужившие источниками данной работы, являются: “Основные принципы экономической политики” и “Основы национальной экономики”, вышедшие соответственно в 1995 и 1996 годах. Работ на русском языке, посвященных теоретическому наследию, практически нет, за исключением небольшой статьи Гутника В. П., анонсировавшей публикацию выдержек из работы “Основные проблемы экономической политики” в “Российском экономическом журнале” за 1993 год (NN2, 4, 7, 8, 11), а также статьи Автономова В. и Гутника К. в предисловии к русскому изданию монографии “ Основы национальной экономии”.
Итак, вопросы, анализу которых посвящена данная курсовая работа, – это отношение В. Ойкена к централизованно регулируемой экономике и планированию, а также его отношение к свободному рынку, все разновидности которого подвергнуты Ойкеном детаьлному анализу. Чрезвычайно важное место в его работе занимает осмысление свободы личности и индивида в условиях современного мира.
В нашей работе мы также попытались вычленить те формы и элементы экономической системы, которым существуют аналогии в нашей российской действительности.
1. Вальтер Ойкен и “фрайбургская школа”
Вальтер Ойкен принадлежит к ордолиберальной “фрайбургской школе”, к главному продукту которой относится теория хозяйственного порядка. Но этой теории не удалось завоевать мир экономической науки. Хотя Ойкен и его соратники всегда почитались и почитаются как “духовные отцы” социального рыночного хозяйства, в реальной действительности политики в ФРГ считали эту теорию чересчур академичной, недоработанной и вообще не приспособленной для непосредственной практической реализации. Не оставался в долгу и Ойкен, резко критиковавший непоследовательность и многочисленные ошибки политики правительства Аденауэра–Эрхарда.
Экономисты же в послевоенный период даже в самой Германии, не говоря о других странах, все больше ориентировались на неоклассическое направление. В 60-70-е годы дискуссии сосредоточились на проблемах конъюнктурного регулирования, фискальной стабилизации, социальной политики, т.е. преимущественно на регулировании процессов. О регулировании порядков стали забывать. Казалось, что идеи Ойкена и его коллег Ф. Бема, В. Репке и других имеют теперь лишь историческую ценность. Тезис о том, что Ойкен полностью устарел, укреплялся на протяжении всех последних 30 лет. Да и сейчас многие готовы подписаться под ним.[1]
Однако в конце 80-х и особенно в начале 90-х годов работы теоретиков “фрайбургской школы” всплыли из полузабытья. Более того, нарастает интерес к ним не только в Германии, но и в других странах, в том числе и в таких, где еще 10–15 лет назад даже специалисты не слышали этих имен.
Ренессансу ордолиберализма способствовали некоторые формальные обстоятельства: 50-летие первой публикации “Основ национальной экономии” в 1989 г., 40летие со дня смерти и 100-летие со дня рождения В. Ойкена соответственно в 1990 и 1991 гг. В этот период в Германии выходят новые издания основных работ Ойкена (в том числе и 9-е издание “Основ национальной экономии”, на которой мы остановимся ниже подробнейшим образом), проводятся симпозиумы, посвященные “фрайбургской школе” и ее основателям.
Но многие (если не большинство) немецкие экномисты считают сегодня методологию ордолиберализма устаревшей, не имеющей той силы познавательного инструмента, каким будто бы обладает “неоклассический синтез”. Ордолиберализм как течение экономической мысли оттеснялся неоклассикой и эволюционным либерализмом хайековского типа даже во Фрайбургском университете и в Институте Вальтера Ойкена.[2]
Очень важно остановиться на некоторых методологических, понятийных вопросах терминологии, которой пользуется Вальтер Ойкен. Некоторые вопросы будут поясняться по ходу работы. Мы же сейчас остановимся на самых, на наш взгляд, важных.
Понятие “полная конкуренция”, которое использовал Ойкен, экономисты нередко неоправданно связывают с неоклассической моделью “совершенной конкуренции”. Но последняя не описывает ни условия индивидуальной экономической свободы, ни условия несвободы. Это всего лишь математическая конструкция, которая a priori не имеет никакого отношения к проблемам свободы и власти, поскольку ее предпосылки в принципе не могут существовать в действительности (например, полная прозрачность рынка, абсолютная гомогенность продуктов и т.п.). Обязательные же условия реальной экономики здесь отсутствуют.
Выявить “взаимозависимость порядков” и “мыслить порядками” – такова была задача “фрайбургской школы”, основанной Вальтером Ойкеном вместе с юристом Францем Бемом. Они хотели преодолеть изолированность мышления экономических наук и осуществить междисциплинарный анализ социальной действительности. Впрочем, они не были первыми. Изрядно забытый ныне “старый институционализм” Дж. Коммонса, Т. Веблена и У. Митчелла из фундаментальной критики неоклассической теории выводил необходимость всеобъемлющего социального анализа. Но более широкая постановка вопросов была сопряжена в институционализме с утратой общей теории.
Основные работы Вальтера Ойкена – это вышедшие в 1939 г. лекции “Основы политэкономии”, опубликованная в 1940 г. монография “Основы национальной экономии”, а также главный труд его жизни, изданный уже после его смерти в 1950 г., – “Основные принципы экономической политики”. Его перу также принадлежат многочисленные статьи в научных журналах по вопросам истории и экономики. Небезинтересно узнать, что Ойкен был историком по образованию, и это отразилось в его работах наличием исторических экскурсов, а также глубоким пониманием экономического процесса как сложного исторического эволюционного процесса.
2. Актуальность работ Вальтера Ойкена сегодня
Сегодня, после краха системы централизованно управляемой экономики, в странах Восточной Европы и в Китае проявляют большой интерес к теоретическому наследию Вальтера Ойкена. В странах Западной Европы он считается духовным отцом “рыночного хозяйства”. Все западногерманские правительства, начиная с 1945 г. постоянно аппелировали к Вальтеру Ойкену как к “авторитетному поборнику рыночного хозяйства”.[3]
Но все, сказанное Вальтером Ойкеном на протяжении всей его жизни, состоит не только и не столько в том, чтобы разработать удачную рыночную .... экономической политики, которая была бы приспособлена к условиям, сложившимся в западноевропейских странах и в Германии. Поскольку он занимался конкретными политэкономическими проблемами и всю свою жизнь работал именно в этом направлении, его реальный творческий вклад был намного более принципиальным, и по этой причине этот вклад до сих пор не потерял своего актуального значения для стран Восточной Европы.
На базе своей теории порядков он разработал ставшие классическими систематику и методику, которые позволяют исследовать все экономические порядки независимо от тех исторических условий, в которых они имеют место быть.
Разработав свою политику порядков, Ойкен выдвинул концепцию экономического конституирования. Тем самым им были сформулированы принципы экономической политики, которые широко и активно ориентируются на создание “конкурентного порядка”. Установление рациональной системы регулирования экономикой должно предотвратить обнищание и обеспечить свободу.
Теория порядков, как и концепция политики порядка, возникла в процессе направленной работы, длившейся десятилетия, и в рамках многочисленных дискуссий в полемики. Создававшиеся большей своей частью в период господства национал-социализма, они являются ответом на катастрофы ХХ века.[4]
Труд “Основные принципы экономической политики” – главный труд жизни Вальтера Ойкена. В процессе работы над своими “Основными принципами экономической политики” он жил в стране, которой угрожало полное обнищание. Централизованно управляемая экономика пришла в упадок. Масштабы черного рынка и натурального хозяйства расширялись. И хотя диктатура ушла в прошлое, экономическая свобода все еще оставалась незначительной. Нередко она заключалась лишь в возможности выбора между голодом и коррупцией. В этот период Вальтер Ойкен и его коллеги собирали материалы и цифровую информацию относительно состояния здоровья и питания населения у врачей, в больницах и различных учреждениях с целью побудить военную администрацию союзников к быстрым действиям. Правда, при этом Ойкен предостерегал, что нельзя верить в то, что помочь могут только деньги, поступающие в Германию из США по плану Маршалла. Очень уж глубоко лежали причины бедственного положения страны.[5]
В стране царила бедность при незначительной экономической свободе для большинства людей и большой экономической власти в руках немногих. Основа такого положения была заложена в тогдашней структуре общества, представлявшей собой остатки диктатуры.
Та система в Германии напоминает нам наше собственное положение сегодня.
3. Теория и политика порядка
В качестве главной цели своей деятельности Ойкен видел осмысление и нахождение тех пригодных экономических порядков, где люди могут существовать не как какие-то бессловесные и безвольные существа, а где они могут реализовать свои возможности на благо общества в условиях полной внутренней свободы.[6]
В этой своей работе Ойкен формулирует и дает решение двух основных проблем национальной экономики: как осуществляется управление в сложной, основанной на разделении труда, системе экономических взаимосвязей и при этом обеспечивается нормальное существование каждого индивида; как организуется сложная экономическая система, каков ее порядок и как он устанавливается.
Вальтер Ойкен исходил из положения индивида на экономической арене. “Как осуществляется регулирование повседневного экономического процесса?” Он установил, что существуют две основные формы регулирования экономики, которые характеризуются противоположностью условий экономической власти. На одной стороне спектра возможных экономических порядков находится централизованно управляемая экономика. Индивид максимально лишен гражданских прав и не обладает никаким влиянием. Центральная администрация обладает максимально возможной власть и одновременно создает хозяйственный план для тех, кто находится в экономической зависимости от нее. Прямой противоположностью централизованно управляемой экономике является полная конкуренция, в рамках которой никто не располагает властью экономически регулировать деятельность другого лица, зато все постоянно согласовывают между собой проблемы производства через механизм цен. Здесь каждый разрабатывает свой хозяйственный план, планы неиерархические связываются друг с другом путем координации.[7]
Система наибольшей концентрации власти не только несвободна, насколько это возможно, но и максимально эффективна. Система с максимально возможной свободой и минимальной экономической властью с экономической точки зрения является самой эффективной.
Между системой полной конкуренции, в которой все индивиды регулируют экономический процесс посредством цен, и системой регулирования экономики центральными административными органами располагается еще один вид регулирования экономики: регулирование властными группировками. Этот третий “тип порядка” имеет свои собственные экономические закономерности, которые определяются мощью и распределением реализованной в них власти на рынках. Руководствуясь простым критерием, Вальтер Ойкен показывает, что на рынках полной конкуренции и рынках, на которых имеет место концентрация власти, речь идет о двух различных типах регулирования экономики. В первом случае все агенты рынка в качестве твердой величины в своих планах имеют цену. Отдельно взятое предприятие, хотя и оказывает крайне небольшое влияние на ценообразование, не может проводить рыночную стратегию. Напротив, на рынах, где существует концентрация власти, имеется несколько, или даже много участков рыночных отношений, которые в большей или меньшей степени обращаются с ценой как с переменной величиной. Таким образом, они в состоянии проводить политику в области цен, а тем самым и вмешиваться в планы других участников рыночных отношений вопреки интересам последних. Если ценовая политика в условиях рынка, на котором имеет место концентрация власти, все же поставлена в определенные рамки, то в централизованно управляемой экономике она ничем не ограничена. Частное хозяйство, в котором наблюдается концентрация власти, как самостоятельный тип порядка занимает промежуточное положение между централизованно управляемой экономикой и рыночным хозяйством полной конкуренции.[8]
Анализ централизованно управляемой экономики, проведенным Ойкеном, является стандартом учебных материалов в западноевропейской экономической науке. Правда, еще один решающий, но не удобный вывод из теории порядка Ойкена был обойден вниманием: существующие в богатых индустриальных странах рыночные системы ни в коем случае не являются, как об этом постоянно говорят, рыночным хозяйством конкуренции результатов, а посему не является также и совершенной противоположностью централизованно управляемой экономике. Они все больше и больше определяются третьим типом порядка: регулированием экономики властными экономическими группировками.[9] “Затушевывание различий между конкуренцией и монополией лежит в интересах властных экономических группировок. Тем самым приумножается серьезность действенности монополий. Наука тем более должна избегать затушевывания различий.”[10] Итак, оформление порядка является задачей экономической политики государства.
4. Конкурентный порядок
Таким образом, государство организует рынок, проводя политику порядка, и именно эта сфера должна быть приоритетной для государственной экономической политики, тогда как политика регулирования процессов должна быть второстепенной и носить вспомогательный характер, поскольку хозяйственные процессы непосредственно регулируются самостоятельными рыночными субъектами. Разделение этих двух сфер экономической политики имело принципиальное значение для формирования системы регулирования в социально-рыночном хозяйстве послевоенной Германии. В советской экономической литературе данный факт был явно недооценен и не вполне верно интерпретирован. Сфера организации порядка, где не устанавливались конкретные показатели, а определялись лишь “правила игры”, считалась не заслуживающей внимания; самое же главное – не ставился даже вопрос о соотношении “хозяйственного понядка” и “хозяйственных процессов”. [11]
Принципиально альтернативной централизованно управляемой экономике во всем мире считается политика “свободной экономики”. К ней относятся самые различные экономические политики рыночного хозяйства. Их общим основным принципом является то, что экономическая власть государства должна быть минимизирована, насколько это возможно. Индивиду следует предоставить возможность взять в свои руки собственные экономические интересы. Отдельно взятое лицо как потребитель лучше всего знает, что ему нужно. Отдельно взятое лицо как производитель, если он через механизм цен узнает, что потребляется, будет оптимально использовать свою рабочую силу в собственных интересах ради интересов других.
Это представление имеет свои корни в классической политэкономии и либерализме. Оно предполагает, что ценовой механизм как “естественный порядок” формируется спонтанно, сам по себе. Если бы эгоизму индивида предоставить – при соблюдении норм уголовного и гражданского права – свободу, то тогда сама по себе была бы решена проблема ограниченности.[12] Следовало бы только отметить государственно принудительное регламентирование и одновременно легализацию частной собственности и свободу заключать договоры.
В действительности проведение политики “свободной экономики” положило начало революционному развитию процесса индустриализации. Но и она в конечном счете, как показывает Ойкен в “Основных принципах экономической политики”, ведет к несвободе и отказу механизма регулирования экономики.
Уже на ее начальной стадии были “созданы строгое право собственности, договорное право, совокупность правовых норм, касающихся товариществ, компаний или объединений, ипотентное право”.[13] Тем не менее, прежние и нынешние государства с рыночной ориентацией сделали возможным лишь одно: свобода рынка может использоваться, чтобы исключить свободу рынка. Одновременно предоставлялась свобода путем недобросоветсной конкуренции – посредством создания картелей, слияний во имя установления господства на рынке, блокады рынков, отказа осуществлять поставки, демпинга – нарушать добросовестную конкуренцию и, тем самым, способствовать формированию экономической власти.[14]
В истории индустриальных государств с рыночной экономикой Ойкен, помимо сказанного, проанализировал второй шаг в направлении к концентрации власти: власть на рынке предоставляется самой себе, может стать политической властью. Союзы промышленников и банки в состоянии вынудить правительства менять законы, предоставлять субсидии, изолировать рынки друг от друга. Успех хозяйственной деятельности определяется не столько результатами работы на рынке, сколько способностью прямо на рынке и с помощью государства как инструмента исключить конкуренцию результатов.
Таким образом, политика невмешательства провоцирует проведение политики интервенционизма. Государство продолжает расширять свое вмешательство в экономический процесс, в результате чего возрастает его зависимость от властных экономических группировок.
То, что задумывалось как четкое разъединение государства и экономики, систематически приводит к переплетению частной экономической власти с государственной властью. Экономическая политика свободной экономика независима от ее большей или меньшей ориентации на интервенционизм ведет к определенному типу экономического порядка: к регулированию экономики властными группировками.
Таким образом, вывод Ойкена, вытекающий из теории взаимозависимостей порядков, состоит в следующем: доминирующим типом хозяйственного порядка в богатых промышленноразвитых странах является не результативная конкуренция, а во все возрастающей мере регулирование хозяйства властными группами. Однако рыночные экономики с господством властных групп, которые мы находим в Западной Европе, Японии и США, в длительной перспективе также несовместимы с демократией и правовым государством. Экономическая власть в современных демократических государствах представляет собой законную, но разрушающую свободу политическую власть. Она может трансформировать правовое демократическое государство в парализованную демократию и в конечном счете в авторитарное государство или в режим групповой анархии. Блокирование реформ во всех крупнейших промышленно развитых странах представляет собой результат усиления властных позиций. Вместе с тем концентрация экономической власти не является экономическим законом, а становится возможной лишь при определенных политических условиях. Знание условий, благоприятствующих усилению власти, позволяет принять политическое решение относительно установления конкурентного порядка.
5. Каким же должен быть “хороший” хозяйственный порядок?
Вальтер Ойкен утверждал, что после краха нацизма катастрофы можно было избежать только при помощи радикального поворота нахождения утраченных элементов на новом уровне и формирования из них желаемого порядка. Какие же элементы при этом решающие? Безусловно, считает Ойкен, это прежде всего свободная конкуренция. Эту свою концепцию он подробнейшим образом излагает в книге пятой “Основных принципов экономической политики”.[15] Автор полагает, что именно свободная конкуренция и обеспечивает эффективность рыночной системы экономики и гарантирует личные права и свободы человека, а посему являет собою самое великое изобретение человечества. Конкуренция реализуется лишь как свобода выбора для хозяйствующих субъектов в условиях многовариантности развития. При этом степень конкуренции может быть разной, в зависимости от формы рынка – от полной, или совершенной конкуренции, до монопольного рынка. Собственно регулирующим инструментом в условиях конкуренции являются цены – своеобразный прибор, измеряющий уровень ограниченности (дефицитности) ресурсов и продуктов, и сигнализирующий об этом всем участникам рыночного процесса. Отсутствие такого инструмента в централизованно управляемом хозяйстве расценивается как его главный недостаток.
В пятой книге своего главного труда Ойкен сделал наброски здания конкурентного порядка. “Организационные принципы” простираются от денежной политики и проблем частной собственности до вопросов открытого рынка. Однако Ойкен одновременно видел, что даже при создании этих рыночных условий “конкуренции результатов” могут возникнуть неприемлемые социальные и экологические последствия. По этой причине им разработаны “регулирующие принципы”, которые должны были обезопасить общество от негативных последствий. Эти принципы регулируются, по мнению автора, политикой государства, а также всей правовой системой цивилизованного общества.
Эта всеобъемлющая концепция противостоит пунктуальным рецептам, которым ныне следуют проводники экономической политики и которые экономисты широко предлагают странам Восточной Европы и Юга. Часто говорится: свобода заключения договоров и частная собственность делают возможным экономическую свободу и благосостояние для всех.[16]
“Мышление категориями порядка” показывает, что это посылка ложна, поскольку недостаточно ее одной. Частная собственность в конкурентных условиях, или частная собственность на монополизированных рынках, или даже частная собственность в рамках частнокапиталистической ценрализованно управляемой экономики (скажем, в период национал-социализма в Германии) в определенной мере настолько различны, что употребление одного и того же правового понятия “частная собственность” во всех трех порядках практически может ввести в заблуждение. Ойкен приводит пример, рассматривая ситуацию в деревне, что для России сейчас чрезвычайно актуально. Что же дает отдельном взятому крестьянину приватизация бывших государственных имений, если в конечном счете не будет свободы на рынке? Миллионы сельских хозяев и мелких промышленников бедных стран, к примеру, могут продавать свои продукты по ценам ниже издержек производства, поскольку конкуренции результатов препятствуют поступающие из богатых индустриальных стран продукты, на которые получены субсидии, торговая монополия собственной страны или частные торговые монополии, господствующие на мировых рынках. Это не что иное, как частичная экспроприация, для которой вовсе нет необходимости в квалифицированно оформленном правовом акте. Для большинства людей частная собственность и свобода заключать договоры существует лишь формально, до тех пор, пока они не будут реализованы в условиях полной конкуренции.
Описанная выше ситуация напоминает нам сложившиеся сегодня условия на рынках сельскохозяйственной продукции в нашей стране. Таким образом, возникает вопрос: Конкуренция сегодня у нас – это благо или прямой путь к обнищанию и без того скованного отстутствием соответствующей правовой системы непосредственного производителя? По Ойкену получается, что такая конкуренция, не защищенная государством и правом, является путем к краху экономики страны.
Отчуждение и эксплуатация “капитализмом” являются, таким образом, не следствием чересчур большой конкуренции результатов, как полагали марксисты, а, помимо прочего, результатом того, что объемы ее слишком незначительны. Конкуренция результатов может проложить себе путь только тогда, когда государство и общество воспрепятствуют всем другим видам конкуренции. Если уголовное право и культура человеческих взаимоотношений должны исключать ведение конкуренции по принципу человеческого превосходства, то конкурентный порядок дополнительно ставит преграды конкурентной борьбе за экономическую власть, равно как и борьбе за оказание наибольшего влияния на правительство.
Часто экономические группировки, продолжает автор, пытаются избежать нежелательных последствий добросовестной конкуренции за счет того, что изображает ее как далекое от жизни явление. При этом зачастую понятие полной конкуренции смешивается с понятием совершенной конкуренции. Корни понятия совершенной конкуренции уходят в теорию неоклассической экономии. В высокой степени оно представляет собой абстрактную модель, которую нельзя встретить в реальной жизни – утверждает Ойкен.[17]
Напротив, полная конкуренция в действительности существует. Наличие таковой в самых различных экономиках прошлого и нынешнего дня на многих или не столь многих рынках доказывается с помощью простого критерия, предложенного Ойкеном (никто не может проводить рыночную стратегию). Посредством экономического конституирования полная конкуренция может быть превращена в форму рынка, определенную экономику в целом.[18]
Итак, Ойкен выступал против планирования. Хотя он подчеркивал его возможности, и даже необходимость на отдельных предприятиях, где можно охватить весь процесс целиком. На уровне же народного хозяйства, доказывал Ойкен, планирование принципиально невозможно. Он также четко показал, что порядок не препятствует экономической свободе, а напротив, обеспечивает ее реализацию, что конкуренция не сохраняется и не воспроизводится автоматически, а вытесняется монополией, если не предпринимаются специальные меры по защите конкуренции. Последняя вообще реализуется в определенных условиях, которые также необходимо надо создавать и поддерживать.
6. Свобода личности и индивидуализм
Хозяйственные отношения всех людей должны, по Ойкену, стать предметом анализа экономической науки независимо от их значения, выражаемого в глобальных экономических величинах. Методологический индивидуализм университетской экономической науки недостоточен, поскольку он всегда применятеся “функционально”, т.е. только по отношению к сверхиндивидуальным явлениям, например экономическому росту группы богатейших стран, оставляя без внимания существенную часть мирохозяйственной реальности.[19]
Особое значение Ойкен уделял в своих работах вопросам свободы личности, индивидуализма в условиях капиталистических отношений. Этой проблеме он посвятил главы третьей книги труда “Основные принципы экономической политики”, а также подробно остановился на этой проблеме в уже упоминавшейся выше монографии “Основы национальной политики”. Проследим, как понимал индивидуализм Ойкен. Он считал, что функциональный индивидуализм уходит корнями в традицию утилитаризма, на которой в значительной мере базируется ортодоксальная экономия. Последовательный индивидуализм “Основ” происходит, напротив, из традиции свободного просвещения как духовного, художественного и политического движения. Это индивидуализм, который в Германии представляли, например, Лессинг и Кант, а также Гете и Шиллер. Он означает, что каждый человек должен рассматриваться как ценность сама по себе.[20] Слабость этой позиции всегда заключалась в том, что она обдумывалась и применялась в духовной, но не в материальной сфере, теоретически, но не практически. Ойкен принадлежал к тем немногим, кто сделал этот индивидуализм методологически и нормативно применимым в отношеии повседневных материальных проблем людей. В известном смысле он поставил Канта с головы на ноги.
Экономическая реальность характеризуется прежде всего тем, в какой мере каждый индивид свободен в реализации собственных хозяйственных планов. Это центральная предпосылка теории хозяйственного порядка по Эйкену. Власть на рынке определяется способностью одного из его участников ограничивать экономическую свободу других участников. Каждый имеет одинаковую меру экономической свободы, но каждый в равной степени безвластен на рынке, поскольку вынужден принимать рыночную цену. Все хозяйственные порядки можно характеризовать через различные формы распределения власти и свободы.
Тем самым теория хозяйственного порядка сделала важный шаг для развития метода социальных наук. Рационалисты, например неоклассики, ради получения точных выводов игнорировали существование общественной власти. Антирационалисты, подобно Ницше, напротив, утверждали, что все сущее есть власть. Ойкен выступил в “Основах” против обоих утверждения, подчеркнув: “Экономическая власть не есть нечто иррациональное, мистическое; экономическая власть есть нечто рационально познаваемое. То же характерно и для противоположности власти – экономической зависимости и несвободы”.[21]
Однако большинство экономистов, включая и представителей “новой политической экономики”, оказались не в состоянии мыслить категориями порядка. Основная причина этого в том, что либеральная экономическая наука – вопреки тому, что она само о себе думает, – слишком мало ориентируется на свободу индивида. Либеральные экономисты традиционно определяют свободу как отстутствие принуждения. Это означает, что опасность для свободы может возникать лишь в том случае, когда один субъект способен отдавать приказы другому. Поэтому для либеральных экономистов государственная власть сама по себе представляет угрозу свободе. Опасность свободе, исходящая от крупных предприятий, как и вся проблема рыночной власти, на методологическом уровне не рассматривается вообще. Даже если властвующие на рынке предприятия по существу закрывают другим дорогу на рынок, свободе последних, по Хайеку, ничто не угрожает: ведь никто не дает им прямых указаний.
Понятие свободы в представлении “чикагской школы” предполагает, что экономически рационально все, происходящее при отсутствии принуждения. Получается, что самый неразумный способ аллокации ресурсов отдельным субъектом можно трактовать как “рациональный” или “эффективный” с общеэкономической точки зрения.
Институционализм применяет методы экономических наук к изучению всех общественных процессов. При этом существует опасность, что это суженное понятие свободы распространяется на анализ всех сфер общества и будет препятствовать рациональному исследованию проблем. Один из виднейших представителей теории “институционального выбора”, нобелевский лауреат Дж. Бьюкенен, критикует примитивный экономизм. Но и он в своей книге “Границы свободы” заявляет, что договор об образовании рабовладельческого государства может быть рациональным для всех его участников, т.е. и для рабов, если рабы “добровольно” отдадутся во власть господ.[22]
Теория хозяйственного порядка считает рациональными лишь те рыночные результаты, которые являются следствием деятельности одинаково свободных индивидов. Чем больше рынок находится под влиянием властных сил, тем иррациональнее (неэффективнее) его результаты в целом (т.е. для всех индивидов).
Для Ойкена максимальная экономическая эффективность достигается тогда, когда все индивиды располагают максимальной экономической свободой. Так как каждый индивид лучше всех знает, что ему нужно, необходимое условие экономической рациональности заключается в том, что хозяйственный рост происходит вследствие скоординированных решений свободных индивидов. Свободные решения, связанные с выбором из альтернативных возможностей, реализуются лишь при выполнении двух условий. Во-первых, ни одно предприятие не должно иметь власть на рынке, т.е. никто не должен с помощью ценовой политики искажать решения других. Во-вторых, ни одно предприятие в силу своих размеров не должно осуществлять политическую власть. Иными словами, ни один из участников рынка не имеет такой власти, которая могла бы изменить политические и правовые рамочные условия и тем самым нарушить правила игры, характерные для одинаковой рыночной свободы.
Таким образом, полная конкуренция, т.е. одинаковая рыночная свобода всех потребителей и производителей, является, по Ойкену, не ирреальной моделью, а формой хозяйствования, обнаруживаемой на отдельных рынках. При соответствующих политических условиях принцип равенства рыночной свободы может доминировать и в масштабах мирового хозяйства.[23]
В результате междисциплинарный анализ проблем оставался точечным и случайным. Заслугой теории хозяйственного порядка является то, что она смогла интегрировать многообразие практических проблем в общую теорию. Ее исследовательская программа заключается в рациональном анализе индивидуальной свободы и власти в различных формах деятельности (хозяйственной, политической) и при разных рамочных условиях (институциональных, культурных, экономических).
Около 30 лет тому назад попытка более широко поставить вопросы индивидуальной свободы в экономической науке была предпринята и представителями неоклассической теории. Возникли различные исследовательские направления типа “новой организационной экономии” или “конституциональной экономии”. “Новый институционализм” в отличие от “старого” и подобно “теории хозяйственного порядка” пытается строить общую теорию.
Однако если теория хозяйственного порядка произошла из междисциплинарного рассмотрения проблем, то часть влиятельных экономистов, в том числе многие “новые институционалисты”, стремятся совершить прыжок вперед. Пытаясь радикально расширить сферу экономической науки на все сферы человеческой жизнедеятельности, они не решают проблему узкой и чуждой реальности методологии, а обобщают ее. Лауреат Нобелевской премии Г. С. Беккер утверждает, например, что экономическая наука с ее представлением о “homo oeconomicus” как индивиде, действующем рационально и для собственной пользы, располагает универсальным методом объяснения действий людей, будь то любовь, самоубийство, искусство или политика.[24]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате нашего исследования мы, помимо промежуточных выводов, которые помещены в тексте нашей курсовой работы, пришли к следующему заключению.
Критикуя планирование, равно как и методы вмешательства в экономические процессы, Вальтер Ойкен выступал и против свободного рынка образца ХIХ века, который в условиях ХХ столетия способен стать разрушительным для конкурентного порядка. Но Ойкен отрицал и возможность “смешанной” экономики, где действовали бы и элементы конкуренции, и элементы централизованного регулирования экономических процессов.
Следует подчеркнуть, что Ойкен отрицал возможность сочетания конкуренции с централизацией, но не с планированнием, которое не обязательно должно осуществляться из центра.
Вальтер Ойкен был глубоко убежден в том, что свободу и достоинство человека обеспечит только такая экономика, которая базируется на конкуренции, и что успех экономической политики государства возможен лишь в случае, если будут применяться комплексно все выдвинутые им принципы.
Библиография
1.Ойкен Вальтер. Основные принципы экономической политики. М. 1995
2.Ойкен Вальтер. Основы национальной экономии. М. 1996
3. Гутник В.П. Организованный рынок в ФРГ: опыт концептуальной разработки и практического воплощения. Проблемы перехода к рыночной системе хозяйства в СССР и мировой опыт. Выпуск I. Часть 2. – М. 1991
4. КузинД. В. Современный капитализм: государственное управление и промышленная политика. М. 1989
5. Национальное богатство в условиях формирования рыночных отношений. М. 1994
6.Основы внешнеэкономических знаний. Отв. ред. И. П.Фаминский. М.1990, Гл. 23
7.Финансы капитализма. Под ред. Б. Г. Болдырева. М. 1990
8.Экономическое положение капитализма и развивающихся стран. М. 1990
[1] Гутник В. П. Организационный рынок в ФРГ: Опыт концептуальной разработки и практического воплощения. Проблема перехода к рыночной системе хозяйства в СССР и мировой опыт. Выпуск I. Часть 2. – М., 1991. С. 81.
[2] В. Ойкен. Основы национальной экономики. М., 1996. С. 7.
[3] Гутник В. П. Указ. соч. С. 74.
[4] Российский экономический журнал. 1993 г. Nr. 2. С. 71.
[5] Ойкен Вальтер. Основные принципы экономической политики. М., 1995. С. 27.
[6] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 27.
[7] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 230.
[8] Ойкен Вальтер. Указ. соч. Книга 3. Глава 1.
[9] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 29.
[10] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 76.
[11] Гутник В. П. Указ. соч. С. 79-84.
[12] Российский экономический журнал. 1993 г. Nr. 2. С. 82.
[13] Там же.
[14] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 299.
[15] Ойкен Вальтер. Указ. соч. Книга пятая.
[16] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 78.
[17] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 372.
[18] Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 376.
[19]Ойкен Вальтер. Указ. соч. С. 229.
[20] Ойкен Вальтер. Основы национальной экономии. М., 1996. С. 27.
[21] Гутник В. П. Указ соч. С.80
[22] Гутник В. П. Указ соч. С.82
[23] Ойкен Вальтер. Основы национальной экономии. М., 1996. С. 214.
|
