Государственный университет природы, общества и человека «Дубна»
Кафедра гуманитарных наук
Контрольная работа по истории на тему
Закрепощение крестьян
Выполнил: студент группы 1061
Тарский Ф.Н.
Руководитель: Шимон И.Я.
Дубна
2000
При написании этой работы я ставил себе цель как можно подробнее рассмотреть процесс становления крепостного права в России вплоть до полнейшего закрепощения крестьян, которое произошло в 1649 году. Именно в этом году царь Алексей Михайлович, при котором началось становление абсолютизма в России, опубликовал Соборное уложение, ставшее важнейшей точкой в оформлении крепостного права. Знать основные стадии этого процесса необходимо потому, что он сыграл огромную роль в оформлении государственности нашей страны, оказал громадное влияние на развитие истории как России, так и некоторых европейских стран, повлиял, наконец, на развитие культуры и становление менталитета русского народа. Важной датой, связанной с крепостным правом, является и день окончательной его отмены – 19 февраля 1861 года. Именно в этот день император России Александр II опубликовал манифест «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей, и об устройстве их быта». Характерно, что в западных странах отмена крепостного права была проведена за полтора-два столетия до России. Ведь если бы крепостное право отменили хотя бы за 100 дет до этого, то неизвестно, как бы окончились для нас войны с Турцией, Ираном, войны в составе коалиций, Отечественная война 1812 года, наконец. Каков бы сейчас был уровень социально-политического и экономического развития, уровень жизни и культуры. Но «история не знает сослагательных наклонений» (проф. И.Я. Шимон), так что перейдем к описанию использованной мной литературы.
При составлении этой работы я хотел воспользоваться как можно большим числом книг для составления наиболее объективной исторической картины происходящих процессов. В учебнике «История России с древнейших времен до конца XVII века» достаточно подробно рассматривается весь исторический материал от формирования славянских племён до конца XVII века. Коллектив авторов составили такие известные современным историкам люди, как: А.Н. Сахаров (академик), В.П. Дмитриенко (доктор исторических наук), И.Д. Ковальченко (академик РАН), А.П. Новосельцев (член-корреспондент РАН) и другие. Из-за большого количества авторов несколько пострадала логичность изложения текста, так как авторами были высказаны подчас противоречащие друг другу точки зрения. Но в то же время это помогает умственно развиться читателю, встать на место того или иного автора и посмотреть на исторические реалии его глазами. Это может помочь в дальнейшей жизни, так как иногда приходится пытаться понять точку зрения другого человека. Авторы в предисловии к изданию признают, что их поколение связано невидимыми нитями со всей предшествующей историографией, с их индивидуальным исследовательским опытом, с определёнными жизненными установками. Конечно, это не могло не отразиться на тексте издания. Характерной особенностью учебника является то, что он освобождён от какой-либо навязчивой идеи, которая доминировала в истории страны. В прошлые века это была идея авторитарной власти, якобы оплодотворявшая страну и народ, или рассуждения о великой роли православия в истории России. В ХХ веке таковой стала мысль о примате материалистического, экономического производства и классовой борьбы в мировой истории, в том числе и нашего Отечества. Не отрицая значения ни одного, ни другого, ни третьего авторы учебника полагают, что на историю страны воздействует гораздо более богатая и разнообразная палитра факторов, нежели скудный набор из двух-трёх схематических доминант, причём эти факторы имеют различное значение в разные периоды истории страны. Рассмотрено влияние географического фактора на жизнь страны, её полиэтничность, региональные особенности, внешнеполитическая обстановка, колонизационные процессы, личностный фактор, влияние духовных начал на эволюцию общества и ряд других специфических обстоятельств, воздействовавших в тот или иной период особенно активно на исторический путь страны. Всё это позволяет не только воссоздать историю отдельных классов, но и подойти к эволюции всего общества в целом, со всеми его институтами, в его основных противоречиях и сцеплениях народа как такового, состоящего как из высших, привилегированных слоёв населения, из «среднего» сословия, из обывателей, так и из низов общества, которые совместно, сцепленные друг с другом и находящиеся в отдельных периодах в остром антагонизме, создали историю страны, выдвигаясь порой на её авансцену, а порой отходя в тень и затухая в своей общественно значимости. В истории народа, страны, государства все события и факты связаны друг с другом. Ни один период в истории страны, ни одна значительная личность не выскакивает неожиданно и неподготовлено. И даже ХХ век, принесший России столько радостей и горя, небывалых взлётов и ужасающих исторических провалов, торжества и трагедий целых классов, сословий, и социальных групп обусловлен природой всего общественного развития страны. Весы истории как правило точно взвешивают судьбу и цивилизационную значимость народа. За последние годы значительный шаг вперёд сделали современные российские историки, чьи труды вобрали в себя новую и свежую источниковую базу, оригинальные, свободные от прежних конъюктурых доминант исследовательские подходы, лучшие достижения мировой историографии. Расширение источниковой базы произошло в первую очередь потому, что раньше многие документы были недоступны, или доступные крайне узкому кругу людей (как правило, органам внутренних дел и КГБ). Обычные историки не имели возможности воочию увидеть многие документы и были вынуждены довольствоваться лишь небольшим источником оригиналов, в котором присутствовали, как правило, идеологически проверенные на соответствие советской доктрине документы. Теперь же доступность к историческим архивам увеличилась и исчезла политическая цензура, благодаря чему события нашей истории излагаются в учебниках гораздо объективнее, чем прежде.
Другая использованная для написания данной работы книга – «Россия накануне Смутного времени» Руслана Григорьевича Скрынникова. Эта монография посвящена переломному периоду русской истории, подготовившему «смуту». Тщательный анализ источников, проведённый автором, позволяет ему раскрыть механизм закрепощения крестьян и воссоздания политической коллизии, сопутствовавшей рождению крепостного режима. В центре повествования – противоречивая фигура Бориса Годунова, с именем которого неразрывно связаны события тех лет. Из-за обилия исторических документов и довольно детальному рассмотрению исторических вопросов эту книгу можно посоветовать скорее профессиональным историкам, нежели людям, просто интересующимся ходом событий истории России. Однако книга написано довольно интересным языком, в ней содержится множество интересных фактов и «интересующийся» историей, в руки которого она попала, в скором времени может запросто пополнить ряды историков.
В «Истории государства и права России» И.А. Исаева, издаваемой специально для студентов-юристов особое внимание уделяется возникновению различных правовых институтов, кодификациям законодательства и отдельным правовым актам. Исследуются взаимодействие и взаимообусловленность государственных структур и правовых институтов. Рассматривается воздействие правовых актов на становление правовой системы России.
Бок о бок с предыдущим учебником идёт «Хрестоматия по истории государства и права России» Ю.П. Титова. Здесь представлены все основные правовые источники, кодификации законов и отдельные законодательные акты, повлиявшие на ход истории России. Особое внимание в данной книге я уделил рассмотрению глав Соборного уложения 1649 года, где идёт речь об окончательном юридическом закрепощении крестьян
Ещё одна использованная мной книга – учебник «История России» под редакцией А.С. Орлова, В.А. Георгиева, Н.Г. Георгиевой и Т.А. Сивохиной, содержащий историю России с древнейших времён до наших дней с учётом новейших данных, накопленной исторической наукой. Эта книга, пожалуй, стала образцовым учебником для тех, кто собирается поступать в ВУЗ. Здесь весьма доходчиво излагаются основные периоды российской истории, нет никаких излишеств и в то же время рассмотрены все основные события. Счастливый обладатель такого учебника получит систематизированные знания по истории России.
И, наконец, в последняя книга – «Россия при старом режиме» Ричарда Пайпса. Здесь автором высказано много интересных мнений по поводу истории нашей страны. Особенно в ней удивляет то, как человек, живущий в другой стране, смог так тонко понять, прочувствовать историю России. Приятно удивляет способность автора взглянуть на факты и события российской истории с нетрадиционной точки зрения. В частности, во время описания крестьянского быта Пайпс не только высказывает прописанную везде истину о крайне тяжелом положении крестьян, но и даёт конкретное описание их бытовой жизни, которое далеко не всегда характеризует их с благоприятной стороны. Весьма полезна эта книга для формирования объективного взгляда на нашу историю, основанного не только на бездумном патриотизме и русофильстве, но и на разумной критике некоторых негативных черт русского народа.
Многие историки считают, что первый принципиальный шаг в закрепощении крестьян был сделан в Судебнике Ивана III в 1497 году и даже ранее. Что именно с этой эпохи началось наступление на права крестьян, усиление их эксплуатации. На самом деле юридический статус крестьян фиксировался как общегосударственными нормативами (судебниками и официальными актами), но и обычным правом. Неверно рассматривать главный, если не единственный показатель закрепощения в ограничениях перехода от одного землевладельца к другому. Необходимо доказать так же и усиление эксплуатации, нажим на владельческие права крестьян, их правоспособность. Происходило ли это в период с XV по середину XVI веков? Судя по всему, в указанны период этого не происходило. Начать можно хотя бы с того, что крестьяне как индивидуально, так и в составе общины оставались субъектами права, а не объектами, они могли судиться с сеньориальным или государственным судом. Кроме того, в Судебнике 1497 года было зафиксировано процессуальное равенство чёрных крестьян и рядовых феодалов в двух отношениях:
¾ Они были равноценными свидетелями при признании обвиняемого татем (вором). Было закреплено право присутствия судных мужей из «лучших, добрых» крестьян на суде у кормленщиков.
¾ Существовал единый срок давности для возбуждения иска в поземельных делах.
Нельзя однозначно утверждать, что перемена места жительства была для крестьян регулярным и желанным занятием. Если не возникало исключительных обстоятельств, землевладелец предпочитал оставаться на месте. При крайней сжатости цикла сельскохозяйственных работ, их интенсивности, время перехода определялось практическими соображениями весьма жёстко: конец осени – начало зимы. Любой другой промежуток времени грозил невосполнимыми потерями упущениями в ведении хозяйства. Ведь крестьянское хозяйство – очень сложный процесс, его нельзя прекращать в любой момент, по желанию. Для того, чтобы съехать со старого участка необходимо было удовлетворение массы условий. К ним, в частности, относились:
· необходимость подготовить будущий участок к посевным работам;
· сбор урожая со старого участка;
· создание определённых запасов продовольствия на первое время;
· необходимость обустроить своё будущее жилище;
· уплата пожилого, которая появилась после первого Судебника 1497 года, и многие другие условности.
Исследователи русской деревни часто отмечают резкий контраст между её жизненным ритмом в летние месяцы и в остальную часть года. Краткость периода полевых работ вызывает необходимость предельного напряжения сил в течение нескольких месяцев, за которыми наступает длительная полоса безделья. 153 дня в году отводились под праздники, причём большая их часть приходилась на период с ноября по февраль. Зато с апреля по сентябрь времени не оставалось ни на что, кроме работы. Известный русский историк В.О. Ключевский усматривал причину несклонности россиян к систематическому, дисциплинированному труду в климатических обстоятельствах. Вот что он пишет по этому поводу: «В одном уверен великоросс – что надобно дорожить ясным летним рабочим днём, что природа отпускает ему мало удобного времени для земледельческого труда и что короткое великорусское лето умеет ещё укорачиваться безвременным неожиданным ненастьем. Это заставляет русского крестьянина спешить, усиленно работать, чтобы сделать многое в короткое время и впору убраться с поля, а затем оставаться без дела осень и зиму. Так великоросс приучался к чрезмерному кратковременному напряжению своих сил, привыкал работать скоро, лихорадочно и споро, а потом отдыхать в продолжение вынужденного осеннего и весеннего безделья. Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда на короткое время, которое может развить великоросс; но нигде в Европе, кажется, не найдём такой непривычки к ровному, умеренному и размерному, постоянному труду, как в той же Великороссии.
Необходимо также отметить своеобразие менталитета русских крестьян – они были довольно консервативны. Таким образом, Судебник 1497 года, фиксируя время перехода неделей до и неделей после Юрьева дня (26 ноября) не вводил никаких новшеств. Относительной новизной было лишь уплата пожилого для всех разрядов крестьян – раньше подобная пошлина взималась только лишь с некоторых групп с повышенной личной зависимостью.
Но, как бы то ни было, первым значительным юридическим шагом в закрепощении крестьян был именно Судебник 1497 года. Статья 57 Судебника (О христианском отказе) гласит: «А христианом отказыватися из волости, ис села в село, один срок в году, за неделю до Юрьева дни осеннего и неделю после Юрьева дни осеннего. Дворы пожилые платят в полех за двор рубль, а в лесях полтина. А который христианин проживет за ким год, да пойдет прочь, и он платит четверть двора, а два года проживет да и поидеть прочь, и он полдвора платит; а три года живет, а поидет прочь, и он платит три четверти двора; а четыре года проживет, и он весь двор платит».
В XV веке существовало две основных категории крестьян: старожильцы
и новоприходцы
. Первые вели своё хозяйство и в полном объёме несли свои повинности, составляя основу феодального хозяйства. Феодал стремился закрепить их за собой, предотвратить их переход к другому хозяину, поэтому старался не обременять слишком сильным тяглом. В то время сравнительно мягкая политика феодалов была для них жизненно необходима, так как крестьяне без труда перешли бы к другому, менее суровому феодалу. Вторые же, новоприходцы, как вновь прибывшие, не могли полностью нести бремя повинностей и пользовались определёнными льготами, получали займы и кредиты. Их зависимость от хозяина была долговой, кабальной. По форме зависимости крестьянин мог быть половником (то есть работать на земле феодала за половину своего урожая) и серебряником (работать за проценты).
Внеэкономическая зависимость в чистом виде проявилась в институту холопства, которое значительно изменилось со времён Русской Правды, одного из первейших и важнейших источников русского права. В частности, были ограничены источники холопства (например, было запрещено холопить детей бояр), участились случаи отпуска холопов на волю. Было разделение на два основных вида холопства: кабальное и полное. Кабальный холоп выгодно отличался от полного тем, что не мог быть передан по наследству и его дети не становились холопами. В остальном же они обладали одинаковыми правами. Развитие и всё большее укрепление кабального холопства привело в конечном счёте к из уравниванию с крепостными крестьянами. Выделялась также особая категория больших, или докладных холопов, то есть привилегированных холопов, которые, хоть и сами были бесправны, но были в определённой степени приближены к своему хозяину (князю или боярину). Они от имени своего хозяина ведали отдельными отраслями хозяйства и носили разные названия: ключники, тиуны, огнищане, конюшие, старосты, пашенные. В имениях своих господ они выполняли различного рода регулярные функции: административные, финансовые, судебные и полицейские. Эти функции часто приобретали наследственный характер. Оформление их холопьего статуса носило вполне формальный характер, требовалось составление грамоты, участие свидетелей, и т. д. Вся процедура называлась «докладом». Значительная часть «больших» холопов переходила в разряд свободных людей, а в конце XVI века, в период опричнины, некоторые из них садились на прежние земли бояр, получив наименование «новых худородных господ». Возможно именно отсюда пошла известная поговорка «Полбеды, когда барин становится холопом; беда, когда холоп становится барином». В средние века, когда о просвещении и гуманизме на Руси не было и речи, внезапное превращение холопов в господ могло носить непредсказуемый характер. Сокращение холопства со временем и превращение холопов в крепостных проходило несколькими путями. В 1550 году холопам—родителям было запрещено холопить своих детей, рожденных на свободе. С 1589 года ставится под сомнение холопство свободной женщины, вышедшей замуж за холопа. Судебники XV-XVI веков в качестве источников холопства уже не упоминали наказание за бегство закупа, разбойное убийство, поджог и конокрадство (как это было в Русской Правде). Вместе с тем усложнялась процедура выпуска холопов на волю – выдача грамот осуществлялась в ограниченном числе городов, требовалась усложнённая форма выдачи документа (судом с боярским докладом). С конца XV века кабальное холопство вытеснило холопство полное. Одновременно расширились юридические права этой категории крестьян: они получили право на участие в гражданско-правовых сделках и свидетельство в суде. Кабальное холопство превратилось вместе с тем в форму зависимости, которая с XVI века стала распространяться на новые слои свободного населения, попадавшие в экономическую зависимость. При этом заём имущества становился не заём имущества, а договор личного найма. Судебник 1550 года отграничил договор займа от договора личного найма. Одновременно он защищал «детей боярских и служилых» от вступления в кабальное холопство. В 1558 и 1642 годах были приняты акты, согласно которым негодные к службе дети дворян могли принимать на себя служилую кабалу, тогда как все остальные были обязаны возвращаться из кабалы в государственную службу.
Значительную роль в закрепощении крестьян сыграла община. Она воздействовала на крестьянское землепользование (пахотные наделы, огородные участки), контролировала использование сенокосных угодий, промысловых территорий, озёр и рек. Общинные власти были в постоянном контакте с собственником земли. Община в немалой степени гарантировала экономические и социальные аспекты жизнедеятельности своих членов. Однако она же формировала определённую психологическую зависимость у крестьян: они не хотели уходить из места, где всё им было знакомо и понятно, где всё было стабильно. Человеку всегда было необходимо чувство уверенности в завтрашнем дне, люди по своей натуре таковы, что не любят глобальных изменений в своей жизни в ту или иную сторону. Недаром одна из мудрейших китайских пословиц гласит: «Не дай вам бог жить в эпоху перемен». Уходя в другое место, крестьяне могли получить условия как намного лучше, так и намного хуже существующих. А в случае одного неверного шага восстановить своё хозяйство было очень сложно, особенно если крестьянин был главой большого семейства. Община, на мой взгляд, сыграла значительную роль в формировании «коллективного» менталитета русского народа. Возможно, из-за зависимости от многих условностей общины, приспособляемости, терпимости и безоговорочной веры в главу государства, в его неопровержимую правоту, у русского народа так и не сформировалось демократическое самосознание и построить демократическое общество в России так и не удалось.
Следующим шагом в лишении крестьян свободы был Судебник 1550 года. В нём подтверждалось положение о Юрьевом дне, но при этом увеличивалась сумма пожилого, уплачиваемого крестьянами на 2 алтына. В целом этот Судебник не сыграл значительной роли в закрепощении крестьян, но он поддержал наметившуюся тенденцию, как бы «закручивал гайки».
Основой законодательный материал конца XVI века сравнительно хорошо сохранился до наших дней. Имеются много приговоров, посвящённых не только первостепенным, но и маловажным сюжетам. Среди самых значительных законов XVI века определённо отсутствует лишь один, оказавший огромное влияние на весь ход экономического развития России. Это указ о закрепощении крестьян.
Законодательство по крестьянскому вопросу прослеживается с конца XVI века до Соборного уложения 9 марта 1607 года, но в этой цепи недостаёт одного (возможно, самого важного) звена – закона об отмене Юрьева дня.
Многие известные историки (В.Н. Татищев, Н.М Карамзин, С.М. Соловьёв, Н.И. Костомаров, В.И. Сергеевич) сходятся на мнении о том, что в 1592 году был принят специальный указ, отменявший Юрьев день. По мнению С.М. Соловьёва, законодательное прикрепление крестьян к земле было приведено ради государственной польз ввиду обширности и малонаселённости территории России, недостатка рабочих рук на землях помещиков и обеспечения обороны страны. Однако сам указ не был найден, и эта теория не имеет документального подтверждения.
Критиками такого «указного» закрепощения крестьян выступали М.П. Погодин, В.О. Ключевский, М.А. Дьяконов, М.П. Милюков. Они отрицали значение правительственных распоряжений в деле закрепощения крестьян и сформулировали теорию безуказного закрепощения крестьян. В.О. Ключевский видел экономические истоки закрепощения в крестьянской задолженности, чрезвычайно усилившейся в во второй половине XVI века. По его мнению, долговая зависимость сближала русского крестьянина с кабальным холопом и лишала его права выхода в Юрьев день. Взятые в кредит деньги крестьянин не мог вернуть своему кредитору, его долг нарастал как снежный ком. Поэтому он прикреплялся не к земле, а к а к личности землевладельца. Государство заботилось лишь о том, чтобы процесс закрепощения не нарушал крестьянского тягла и не ущемлял интересов казны. Крепостное право, утверждал В.О. Ключевский, было создано не государством, а только при его участии. Теория «безуказного» закрепощения приобрела законченность только тогда, когда М.П. Милюков сформулировал три основных фактора закрепощения: прикрепление крестьян к тяглу, «старожильство» и рост крестьянской задолженности. Ещё один сторонник «безуказного» закрепощения М.а. Дьяконов в специальное работе «Заповедные и выходные лета» подтвердил сделанный ранее вывод о том, что крестьянский выход и правила перехода, установленные Судебником 1550 года, отмирали без законодательной отмены. Он считал, что в начале 90-х годов XVI века общим законом оставалась статья Судебника о крестьянском выходе, а, следовательно, правила о заповедных летах имело лишь частное, или местное, применение: действие общего закона о Юрьеве дне временно отменялось для отдельных лиц по особо важным пожалованиям и для отдельных местностей специальными распоряжениями.
В советской историографии проблема заповедных лет была досконально исследована в трудах многих историков. Например, Б.Д. Греков представлял конкретный ход закрепощения следующим образом. При Иване Грозном, в самом начале 80-х годов XVI века, правительство издало указ о заповедных годах в силу которого все крестьяне лишались права переходить от одного хозяина к другому в Юрьев день. С.Б. Веселовский согласился с выводом Б.Д. Грекова, но высказал предположение о том, что при Иване Грозном заповедные годы действовали на определённой, ограниченной территории. А согласно теории Б.Д. Грекова заповедные годы сразу приобрели значение общегосударственной меры.
Одним из основных источников, на котором базируется традиционная хронология заповедных лет, – приходно-расходные книги Иосифо-Волоколамского монастыря. В построениях Б.Д. Грекова показаниям иосифо-волоколамских книг отведено исключительно важное место. В них зафиксировано множество крестьянских переходов в период с мая 1573 по сентябрь 1581 года. Максимальное число переходов приходится на период с 1579 ïî 1580 год. Но с осени 1581 года ведения о крестьянских переходах полностью исчезли со страниц монастырских книг. Этот факт Б.Д. Греков рассматривает как доказательство отмены Юрьева дня в начале 1580-х годов. Однако обширная документация монастыря тех лет не знает термина «заповедные годы».
В девяностых годах XVI века заповедные годы стали превращаться из временной меры в меру постоянную. Как ни удивительно, правосознание девяностых годов не только не усвоило выработанное приказной практикой восьмидесятых годов понятие «заповедные годы», но и окончательно отбросило его. После 1592 года упоминания о «заповедных летах» не было.
В целом проведённый историками анализ не подтверждает гипотезу о законодательной отмене Юрьева дня в начале 80-х годов XVI века. Термин «заповедные годы» не упоминается ни одним источником, датированным первой половиной 80-х годов. Проверка помещичьих исков того времени с помощью писцовой книги так же не подтверждает существования указа об отмене Юрьева дня в 1581 году. Анализ ранних документальных источников следует дополнить исследованием более поздних источников о закрепощении крестьян, среди которых наиболее важное значение принадлежит летописному свидетельству, сохранившемуся в составе Бельской летописи 17 века. Можно Сопоставить Бельскую летопись (30-е годы 17 века) и Уложение 1607 года. В Уложении написано: «... при царе Иоанне Васильевиче ... крестьяне выход имели вольный, а царь Фёдор Иоаннович ... выход крестьянам заказал ...». А в Бельской летописи записано: «... Того же года (7110 – по старому летоисчислению) на зиму царь Борис Фёдорович ... нарушил заклятье блаженные памяти царя Иоанна Васильевича всеа Русии и дал христианом волю, выход между служилых людей ...».
Таким образом, у нас есть две версии. Согласно одной из них, выход крестьян запретил царь Фёдор Иоаннович, а с другой – Иван Васильевич Грозный. Однако сопоставление Бельской летописи и Уложения 1607 года говорит не в пользу первого. Запись в Бельской летописи была сделана по крайней мере на 25 лет позже, чем создано Уложение 1607 года, следовательно, не менее половины века отделяли время составления летописной статьи от предполагаемого времени установления заповедных лет. Кроме того, об авторе статьи ничего не известно его заметка о «заклятье» царя Ивана Васильевича носит сугубо литературный характер. В ней нет и намёка на то, что её автор использовал какие-либо документы о крестьянском закрепощении. В Уложении же содержится прямое указание на то, что его текст был составлен в Поместном приказе, который подготавливал и хранил все законы по крестьянскому вопросу. В компетентности авторов Уложения едва ли можно сомневаться.
Уложение 1607 года, составленное в разгар Крестьянской войны, было призвано убедить всех в незаконности возобновления крестьянских переходов во время правления царя Бориса Годунова (голод 1601-1602 годов) и в необходимости полного запрета крестьянских переходов. Оно окончательно отменило Юрьев день и удлинило сроки сыска крестьян с 7 до 15 лет. Понятие «заповедные годы» не приобрело устойчивого и всеобщего значения. Приказы редко и неохотно пользовались этим термином и чаще всего обходились без него. Объяснить это можно, по-видимому, тем, что нормы заповедных лет так и не стали формулой закона, иначе говоря, никакого специального указа о заповедных летах в виде мотивированного закона не существовало. Прикрепление к тяглу осуществлялось путём практических распоряжений.
Для контроля за переходами крестьян с целью создания эффективной системы налогообложения государство проводило переписи населения. Общая перепись, предпринятая после завершения разрушительной 25-летней Ливонской войны имела целью учесть всё тяглое платёжеспособное население, без чего невозможно было восстановить налоговую систему и привести в порядок расстроенные войной и разрухой государственные финансы. Однако из-за массового бегства крестьян с тяглых земель писцовые книги устаревали ещё до того, как Поместный приказ успевал их исправить и утвердить. Общие законодательные установления о прикреплении крестьян к тяглому не издавались, вероятно, потому, что соответствующие распоряжения рассматривались как временные. Однако отсутствие законодательства не мешало суду на практике удовлетворять дворянские иски о возвращении тяглых крестьян на старые наделы – сначала в единичных случаях, а затем и в массовом порядке.
Меры по ограничению выходов тяглых крестьян носили характер временного регулирования вплоть до начала девяностых годов XVI века. Был ряд случаев, когда крестьяне уходили из-за своих землевладельцев, невзирая на режим заповедных лет. Одним их важнейших путей ухода крестьян с тягловых земель был уход на службу в казачьи войска. Государство ничего против этого не имело, но помещики пускали в ход любые средства, чтобы вернуть своих крестьян. Это особенно проявлялось в южных землях, расположенных в непосредственной географической близости к Украине, которая считалась и считается центром казачества. Служилые люди буквально заваливали Посольский приказ исками о возвращении беглецов.
Правительству пришлось идти на уступки: был издан специальный указ, согласно которому в казаки запрещалось брать крестьян, а разрешалось брать людей «не с пашни». Это окончательно лишило тяглецов права «выхода»в казаки даже при условии их замены. Несмотря на это крестьяне продолжали уходить. А помещики южных уездов решительно отказывались повиноваться правительственным распоряжениям насчёт крестьян. Они силой утверждали своё право на личность крестьянина и его имущество. Переписка посольского приказа не оставляла сомнения в том, что насилия над крестьянами совершались повсеместно и в массовом порядке. Крестьянские челобитные рисуют подлинную картину феодального разбоя землевладельцев. Помещики били и мучили крестьян, свозили к себе на двор, прятали крестьянских жен и детей, отбирали лошадей и коров, сошники и косы, хлеб, даже бедную крестьянскую утварь. Попытки крестьян найти поддержку в Посольском приказе оканчивались безуспешно. Показательно, что в своих распоряжениях и инструкциях Посольский приказ чётко разграничивал и противопоставлял понятия «вольные люди» и «крестьяне с пашни». При этом констатация «вольности» и «невольности» крестьян определялась исключительно интересами фиска. Сыновья тяглецов волны были уходить в казаки без всяких формальностей, тогда как тяглецы не могли покинуть свой тяглый «жеребий».
Помещики усвоили все выгоды, вытекавшие для них из временного прикрепления крестьян к тяглу, но они рассматривали крестьянскую крепость не только и не столько с точки зрения тягла и интересов казны, сколько с точки зрения собственных интересов. Южные помещики поступали в отношении крестьян так, как если бы они были «крепки земле». Под напором дворянства Посольский приказ распорядился сыскать среди казаков и вернуть помещикам беглых крестьян. Подчинённые приказа выражали беспокойство, как бы из-за такого решения «вперёд смуты не было». И эти опасения имели веские основания, так как недовольство крестьян такой политикой усиливалось.
Важным поворотом в деле закрепощения крестьян было введение пятилетнего срока сыска беглых. Чрезвычайные и временные меры стали превращаться в постоянно действующие установления. Это было сделано в уложении 1592 года царём Фёдором Иоанновичем. Этот документ не был найден,. И о нём известно лишь по некоторым ссылкам. При Лжедмитрии I власти предприняли попытку систематизировать законы, изданные с начала 50-х годов 16 века до 1 февраля 1606 года. В этих целях был составлен Сводный Судебник 1606-07 годов. Включавший подробные разделы о крестьянах. Составители Судебника имели в своём распоряжении фонды Поместного приказа, из стен которого вышли самые важные постановления по крестьянскому вопросу. Тем не менее компетентные приказные правоведы не смогли найти никаких законодательных памятников царя Фёдора о крестьянах, за исключением одного лишь указа 1597 года. Если московские правоведы, систематизировавшие законодательство царя Фёдора не обнаружили этот указ или уложение о крестьянах через 13 лет после его издания, имея на руках сохранённые архивы, то это может иметь только одно объяснение: безуспешно разыскиваемый указ, по-видимому, никогда не был издан.
Отмена долгих заповедных лет и осуществление на практике норм пятилетних урочных лет первоначально не изменили взгляда на закрепощение крестьянских выходов как на меру временную. Трудно составить точное представление о тех политических разногласиях, которые возникали в Боярской думе в связи с подготовкой и изданием крепостнических законов. При Василии Шуйском руководители Поместного приказа утверждали, будто царь Фёдор запретил крестьянам переходы «..по наговору Бориса Годунова, не слушая советов старейших бояр». В подобном утверждении была, вероятно, доля истины.
Пока Годунов не стал полновластным правителем государства, меры в отношении крестьян носили половинчатый характер. Слабое, разрушаемое внутренними противоречиями правительство царя Фёдора поначалу не обладало ни решимостью, ни средствами для радикального и окончательного решения крестьянского вопроса. Оно не могло ни отменить одним указом нормы Судебника, ни восстановить Юрьев день в качестве регулятора крестьянских переходов. Только к середине девяностых годов Борис Годунов добился-таки более прочной политической стабилизации и под давлением дворянства приступил к окончательной ликвидации Юрьева дня.
Отношение различных прослоек феодального класса к крестьянскому выходу было неодинаковым. Крупные землевладельцы обладали неизмеримо большими возможностями для того, чтобы удержать своих крепостных и перезывать чужих с помощью подмоги и льгот. Для мелких помещиков невозможность сохранить крестьян грозила скорым разорением. Поэтому не удивительно, что идеи немедленного закрепощения крестьян встречали в их среде наиболее энергичную поддержку.
Но различия в отношении феодальных землевладельцев в Юрьеву дню нельзя преувеличивать. Противодействие старейших бояр Борису Годунову носило главным образом политический характер. В действительности не советы бояр, а позиция крестьянства, составлявшего в то время громадное большинство населения страны, тормозила утверждение крепостнических законов. Настроения и действия крестьянских масс оказывали самое непосредственное влияние на развитие крепостного права.
Советские исследователи критически преодолели господствовавшую в зарубежной историографии концепцию «безуказного» закрепощения крестьян и пришли к важному выводу о том, что дворянское государство сыграло активную роль в установлении крепостного права. В настоящее время этот основополагающий тезис исследователями не оспаривается. Однако дискуссионным остаётся вопрос о том, в какие формы вылились первые крепостнические мероприятия государства. Можно высказать предположение, что сформировавшие в общих контурах крепостнический режим, первоначально носили фискальный характер и поэтому не были и не могли быть облечены в форму развёрнутого законодательного акта. Запрет крестьянского выхода и фактическая отмена правил Судебника 1550 года о Юрьеве дне явились не целью, а скорее косвенным результатом этих распоряжений. Режим заповедных лет стал складываться во второй половине восьмидесятых годов XVI века как система практических мер по возвращению крестьян и посадских людей в тягло. Решительный шаг в сторону закрепощения крестьян был сделан спустя десятилетие, когда дворяне усвоили все выгоды, вытекавшие из правительственных мер по упорядочению тягла, и добились законодательного подтверждения нового порядка. Под давлением феодальных землевладельцев временная система прикрепления к тяглу стала перерастать в постоянную систему прикрепления к земле. В конце концов дворянская концепция взяла верх над фискальной.
27 ноября 1597 года правительство издало первый развернутый закон о закрепощении крестьян. По времени закон был приурочен к Юрьеву дню: он был принят за 2 дня до его наступления. Но пункт о формальном упразднении Юрьева дня отсутствовал. Старый порядок крестьянских переходов давно утратил фактическую силу, и законодатели молчаливо исходили из этого факта. Закон 1597 года утвердил реальность возникшего крепостного режима. В основу закона 1597 года была положена норма о пятилетнем сроке подачи исковых заявлений о беглых крестьянах, то есть норма «урочных лет», разработанная поместным ведомством и применявшаяся на практике в течение нескольких лет. Указ лишь дополнил распоряжения предыдущих лет подробно разработанным положением о сыске и возвращении крестьян. Отныне возвращению подлежали все вышедшие и свезённые крестьяне. Без такого детального положения отмена Юрьева дня не могла быть осуществлена на практике в полном объёме. Вплоть до середины девяностых годов XVI века постановления по делам о крестьянах нередко содержали указание на то, что новые меры будут осуществляться до «государева указа», который возродит традиционный порядок вещей. Закон 1597 года впервые санкционировал отмену Юрьева дня без ссылки на временный характер данной меры и возможные перемены.
Уложение 1597 года значительно расширило крепостническую практику. Оно прикрепило к земле не только тяглых дворовладельцев, но и их детей и жен, ранее не попадавших под действие заповедных лет. Любой переход крестьянина рассматривался отныне как бегство. Беглый подлежал возврату со всей своей семьёй и имуществом. Таким образом, годуновский указ стал крупнейшей вехой в развитии крепостного режима, отразив момент превращения чрезвычайных и временных мер в постоянно действующие нормы по всей стране.
Закрепощение крестьян стало крупнейшим продворянским мероприятием правительства Годунова. Указ консолидировал господствующий класс и упрочил положение Бориса Годунова как правителя. Но крестьянство не желало мириться с неслыханным насилием со стороны крепостнического государства, результатом чего стала одна из кровопролитнейших войн – Крестьянская война начала XVII века.
Последним документом, юридически окончательно закрепившим положение крестьян как крепостных, стало Ñîáîðíîå Óëîæåíèå 1649 ãîäà. Его источниками стали судебники, указные книги приказов, царские указы, думские приговоры, решения Земских соборов, Стоглав, литовское и даже византийское законодательство. Этот документ создавался в непростой исторической обстановке: в 1648 году в Москве вспыхнуло массовое крестьянское восстание. Был созван Земский собор, который в 1649 году и принял знаменитое Соборное Уложение. Составлением проекта занималась специальная комиссия, его целиком и по частям обсуждали члены Земского собора посословно. Напечатанный текст этого документа был разослан в приказы и на места. Впервые была предпринята попытка создать свод всех действующих правовых норм, включая Судебники и Новоуказные статьи. Весь материал был сведён в 25 глав и 967 статей. Впервые также была предпринята попытка разделить нормы права по отраслям и институтам, хотя казуальность в изложении норм сохранялась. Çäåñü, в главе 11 (Суд о крестьянех), говорилось о том, что отныне все сбежавшие крестьяне подвержены бессрочному
сыску. Найденные вдали от своего хозяина крестьяне должны были быть возвращены ему. Довольно суровые наказания (вплоть до обращения в холопство) были предусмотрены для укрывателей беглых крестьян.
Таким образом, нами был прослежен путь юридического закрепления крестьян к земле от самых первых актов до последнего и самого важного – Соборного уложения 1649 года. Знать этот процесс необходимо потому, что это достаточно фундаментальный процесс, который оказал громадное влияние на становление всей российской государственности. Причём он был характерен не только для России, но и для всех остальных государств: подчинения одних социальных слоёв общества другими не избежала ни одна цивилизованная страна, не говоря уже о менее цивилизованных. Это процесс глобально-исторический, неминуемый и обусловленный, возможно, самой природой человека. Любой человек, более или менее связанный с историей, должен знать его.
Список использованной литературы
1. Исаев, История государства и права России, М., 1999.
2. Ключевский, Курс лекций российской истории, М., 1937.
3. Орлов, В.А. Георгиев, Н.Г. Георгиева и Т.А. Сивохина, История России, М., 1997.
4. Пайпс Р., Россия при старом режиме, М., 1993.
5. Сахаров, А.П. Новосельцев, История России с древнейших времён до конца XVII века, М., 1996.
6. Скрынников Р.Г., Россия накануне Смутного времени, М., 1985.
7. Титов, Хрестоматия по истории государства и права России, М., 1997.
|
