Книга: Китайская мифология 2

КИТАЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ

Источниками китайской мифологии является древний трактат «Шан хай зынь» («Книга гор и морей»), фрагменты философских и исторических сочинений, а также поэзия Цюй Юаня (1V до н.э.).

Китайская мифологическая система имеет ряд характерологических особенностей. Вероятно, самой принципиально важной является эвгемеризация (историзация) мифологических персонажей, которые, под влиянием рационального конфуцианства истолковывались как жившие в глубокой древности политические деятели. К другим особенностям следует отнести установку на конкретное действие и дидактизм. Если в Индии размышляли над тайнами бытия, в Египте стремились к бессмертию, а в Греции – к постижению гармонии, то трезвомыслящий китаец был убежден, что добродетельная жизнь, в которой соблюдаются существующие нормы и доминирует стремление безупречно исполнять свою работу, и есть единственно возможный человеческий путь. Естественно, мифология, которой так не доверял Конфуций, отразила особенности национальной ментальности: наравне с традиционными воинскими подвигами китайские боги и герои были великими изобретателями благ – гончарами, создателями письменности и музыкальных инструментов, инженерами- рационализаторами (боролись с потопом при помощи строительства каналов) и, конечно, мудрыми правителями.

Однако представления о китайской мифологии не исчерпывается древними сказаниями о богах и героях, но являются, по сути, удивительным сплавом архаических взглядов с даосизмом, буддизмом и конфуцианством – тремя религиями, распространившимися в Китае во второй половине 1 тыс. до н.э.

Космогонические мифы.

Космогонические мифы Китая отличаются удивительным разнообразием, причем один из них, - может быть, древнейший - хорошо известен в современном мире. Он гласит, что в изначальном, бесформенном хаосе обитали два великих духа – Инь и Янь. Трансформируясь, Янь стал небом, мужским началом, югом, светом, солнцем, нечетными числами, а Инь – его противоположностью: землей, женским началом, севером, луной, смертью, четными цифрами. С этого вечного разделения и взаимодействия не только начинается история мира, но именно этим объясняется и вся его многоликость , представляющая собой вечные и бесконечные воплощения этих великих духов.

Древний синкретизм, лежащий в основе хаоса – бесформенной материи и его последующее преобразование и китайском варианте носит персонифицированный характер. У хаоса не только есть имя -Хунь-дунь, но, что самое удивительное, - он не одинок во вселенной, а прекрасно проводит время с друзьями. Один их них Шу (Быстрый) - владыка Южного моря, другой Ху (Внезапный) – владыка Северного моря. Именно они, желая добра другу, просверлили в нем семь отверстий, символизирующие уши, нос, рот и глаза, вероятно, для того, чтобы сделать его полноценным существом, после чего несчастный Хунь-дунь скончался, вместо него возникли Вселенная и Земля.

В основе другого космогонического мифа лежит классическая мифологема о первоначальном единстве Неба и Земли. Их постепенное отделение связано с возникновением зародыша, напоминающего куриное яйцо, которое делилось на темную и светлую часть. На формирование первенца мира ушло 18 тысяч лет. Первосущество – великан Пань-гу появляется на свет, и по мере его роста в течение еще 18-ти тысяч лет Небо (светлая часть), увеличиваясь в высоту, отделяется от Земли (его темной части), которая растет в толщину. Вместе с первосуществом рождается и весь мир: с его вздохом появляется ветер и дождь, с выдохом – гром и молнии; его открывшиеся глаза обозначают день, закрывшиеся – ночь. Как и в скандинавском мифе об Имире, смерть великана Пань-гу становится единственно возможным условием рождения мира, правда, северного великана убивают боги, а затем из его частей создают всю окружающую природу, в китайском же варианте это происходит самопроизвольно, но суть процесса не меняется. Пань-гу выполняет свое предназначение: после смерти он трансформируется во вселенную. Его локти, колени и голова превращаются в пять священных горных вершин, волосы – в деревья и траву; левый и правый глаз в солнце и луну; а паразиты на теле – в людей. В этом мифе космос уподобляется человеческому телу – именно так в древности представляли единство макро- и микросистем, человека и окружающей его природы. В поздних вариантах этого мифа Пань-гу представляется антропоморфным творцом, который высекает вселенную при помощи молотка.

Следующий космогонический миф связан с прародительницей Нюй-ва, образ которой восходит к традиционному образу великой Богини Матери и представляет собой хтоническое существо, наделенное всеми чертами первобытного синкретизма, о чем свидетельствует ее внешний облик полуженщины-полузмеи или дракона. И, хотя миф о создании ею космоса не сохранился, его наличие можно предположить, поскольку подробно рассказывается о творении Нюй-ва людей, которых она начала лепить из желтой глины. Долгая работа утомила прародительницу, и, чтобы ускорить процесс, она протянула через ил шнур и собрала его, чтобы можно было продолжать работу, - считается, что богатые и знатные были созданы из желтой глины, а ничтожные – с помощью шнура. Деятельность прародительницы напоминает повседневный труд добросовестной хозяйки дома: она чинит обвалившуюся часть небосвода, отрубает ноги гигантской черепахи и подпирает ими четыре предела неба, собирает тростниковую золу и преграждает ею путь разливам вод. После этого установилась всеобщая гармония и порядок. Нюй-ва почиталась как богиня брака, установившая супружеские отношения. Выполнив свою миссию, прародительница покинула мир. По одной версии, она, подобно Пань-гу, превратилась в различные предметы и существа, например, ее кишки превратились в десять святых, поселившихся на равнине Лигуан. Согласно другой, Нюй-ва покинула землю: села в колесницу грома, запряженную драконами и отправилась на небо. Великому Небесному Владыке она рассказала о своих деяниях и заняла почетное место в его чертогах.

Братом и супругом Нюй-ва называется Фу-си. Существует знаменитое изображение священной четы, на котором существа с головами и туловищами человека переплетаются змеиными хвостами, что символизирует их единство. Фу-си в мифах представлен как традиционный культурный герой, несущий миру просвещение. Он научил людей охоте и рыболовству, обучив искусству плетения сетей, приготовлению пищи на огне и даже изобрел музыкальные инструменты. Считается, что Фу-си поклонялись в Восточном Китае, где тотемом местных племен была птица Фу-си, поэтому вполне возможно, что знаменитый герой представлялся первоначально человекоптицей, и лишь позднее, когда стал соотносится с прародительницей Нюй-ва вследствие функциональной идентичности, изменил свой облик.

Существование различных космогонических мифов, как правило, объясняется наличием на огромной территории Китая нескольких мифологических систем, которые впоследствии, во время объединения страны, контаминировались или продолжали свободно функционировать.

Священные животные Китая.

Самым известным культовым животным Китая является дракон, который внешне не отличается от своего европейского сородича: он также напоминает гигантскую крылатую ящерицу, обладающую огромной силой. Однако если в мифах европейцев и индийцев дракон – воплощение зла, страшного хтонического мира, а сражение с ним – главное испытание, которое проходят все истинные боги и герои от Аполлона и Сигурда до Святого Георгия, то у китайцев дракон воплощает, прежде всего, стихию воды. Драконы формировали дождевые облака, которые приносили столь необходимые для посевов дожди, многочисленные божества рек и озер тоже представлялись в виде этого животного. В древности, чтобы сдержать ярость рек, их владыкам приносили многочисленные жертвы, в том числе и человеческие. У драконов есть свой царь Лун-ван, который однажды заболел и был вылечен знаменитым целителем (ему за чешую на пояснице заползла сколопедра, которую удалил врач, а затем смазал поврежденную рану мазью). В благодарность за исцеление царь драконов обещал посылать людям по их просьбе хорошую погоду и полное благополучие, поэтому каждый год в этот день (День исцеления) в Китае исполняется танец дракона. Дракон символизирует не только силу и мощь, но и счастье, благополучие и императорскую власть. Дракон – знак правителя. Его изображение в качестве геральдической эмблемы встречалось только на знаменах самых знатных родов. Императоры и великие герои могли даже повелевать драконами: так Хуан-ди побеждает врагов с их помощью, а усмирителю потопа Юю дракон своим хвостом намечает расположение каналов. В Китае существовал культ царя драконов Лун-вана, ему строились храмы, его заступничества просили все, кто зависим от стихии воды: моряки, рыбаки, земледельцы, водоносы. Другой знаменитый дракон Чжулун – Дракон со Свечой с горы Чжуншань - в одном из космогонических мифов называется создателем Вселенной, но особо подчеркивается, что он – разгоняющий мрак. Итак, китайский дракон – символ вечно движущейся и эволюционирующей природы, которая не враждебна человеку, но требует особого отношения и понимания.

Другим популярным мифологическим существом Китая является феникс (китайское название «фенхуан») – царь птиц. Согласно одному из описаний, он напоминает египетского сфинкса: у него шея змеи, хвост рыбы, окраска дракона, туловище черепахи, горло ласточки и петушиный клюв, но другие же представляют его лебедем со спиной единорога. Однако чаще всего загадочный феникс походит на царскую птицу – павлина. Первоначально чудесная птица была олицетворением божества ветра, затем – восходящего солнца. Появление ее считалось знаком наступления мира и процветания. Феникс – символ императрицы-государыни, связанный со светлым началом янь.

Но, несомненно, самым загадочным животным был единорог (цилинь). Его изображали лошадью или быком с единственным рогом в центре лба. Согласно китайским представлениям, он являлся людям лишь раз в несколько столетий, символизировал процветание и возвещал о рождении великого мудреца. Легенда гласит, что он появился незадолго до рождения Конфуция. Часто единорога изображали с младенцем на спине.

Культ великой черепахи связан с представлениями о долголетии, силе и выносливости. Ее панцирь был надежным материалом для гадания, т.е. для общения с сверхъестественным миром. Каменные изваяния черепах можно было встретить у берегов рек, поскольку они почитались как покровители дамб.

Царем зверей в Китае считался тигр. Его почитали как укротителя демонов, поэтому все маги - покорители злодеев - изображались сидящими на тигре. Его клыки и когти, обрамленные в серебро, служили ценными амулетами, сберегающими здоровье, а многих богов сопровождали эти могучие животные. Тигр в Китае не воплощение злобы и коварства (европейское представление об этом хищнике, доставшееся в наследство от Киплинга), но олицетворение силы природы, достойное подражания и восхищения, но, что самое удивительное, прекрасно сосуществующее с человеком.

Культ кота, этого прирученного домашнего тигра, был очень распространен. Он, как и его дикий собрат, отгонял демонов, поэтому потеря кота считалась огромным несчастьем. Кроме того, главным врагом шелководства были крысы, а кот как гроза коварных грызунов стал покровителем этого национального ремесла. Видящий в темноте кот был, по мнению китайцев, связан с потусторонним миром; сохранилась даже легенда о возможности перерождения человека после смерти в кота для отмщения своим врагам.

Петух стал объектом почитания как символ солнца, глашатай прихода дня, Нового года (изображение красного петуха на щите выставлялось перед домом в канун Нового года), защитник от огня и пожара. Как и тигр с котом, петух – гроза демонов, живого петуха или хотя бы его изображения часто дарят во время брачной церемонии.

Главным враждебным существом животного мира в Китае была лиса. Лиса – царь демонов, она может явиться человеку в любом облике, посулив многое и, конечно, обманув, она его погубит. Главные свойства лисы коварство и умение перевоплощаться: в возрасте 50 лет – в женщину, в 500лет – в прекрасную девушку, в 1000 лет – в небесного лиса, бессмертного существа, владеющего всеми тайнами мира. Любая встреча с лисой плохо заканчивается для человека, поэтому существовало множество амулетов, призванных охранить от влияния злого демона. Проделкам лис, влиянием лисьих чар на человека посвящена в Китае специальная литература, возглавляемая «лисьим эпосом» Ляо Чжая. Отчасти он напоминает французский «Роман о Лисе», но отличия достаточно существенные: европейский Ренар никогда не демонизировался в сознании средневекового читателя, а воспринимался скорее как пикаро, приключения которого вызывали смех, но не страх.

Пространственная модель мира.

В китайских представлениях о мироустройстве доминирующую роль занимает феномен неба, воплощение Янь, обитель солнца. Впоследствии великий дух, олицетворяющий мужское начало, трансформируется в Шан-ди – Верховного владыку, императора неба. Кроме него, почитались еще два его брата – бог земли Чжун-юань и бог вод Ся-юань, вместе их называли сань-юань («тремя первоначальными»). Культ двух последних не сыграл особой роли, поскольку все внимание приковано было богу неба Шан-ди. Небо правит миром и наблюдает за живущими людьми, одаривая добродетельных и наказывая провинившихся. Вся мудрость и бесконечное разнообразие мира связана с небом, местом в китайской мифологии необычайно густонаселенным. На вершинах горного массива Куньлунь находится дворец Верховного владыки, где растет чудесное дерево фусан – дом братьев солнц и появляется птица феникс. В небе обитают прекрасные и мудрые феи и могучие драконы. В древние времена туда можно было подняться по лестнице, что и осуществил отважный Фу-си, но затем по велению богов лестница, связывающая землю и небо, была разрушена, и люди лишились возможности увидеть обитель богов. Но это ничего не изменило: взгляд китайца обращен к небу, а все, что делается на земле, соответствует его высшим (!) законам, потому и называется китайская империя Поднебесной, а китайская мифология с полным основанием может быть названа мифологией неба.

Итак, древние представления об архитектоники разделяют космос на три части: небо, толща земли с массой воды и подземный мир. Земля утверждена на восьми столбах и плавает на воде; другие же восемь столбов поддерживают небо. Оно представляет собой девять сводов, расположенных один над другим, каждый из первых семи является самостоятельной ареной движений семи известных китайцам планет (Солнце, Луна, Меркурий, Марс, Венера, Юпитер, Сатурн), восьмой вместе со звездами вращается вокруг Полярной звезды, высший – девятый, поддерживающий и регулирующий все происходящее.

Далее пространственная модель мира усложняется представлениями о существовании четырех стран света, цари которых назывались Небесными владыками. Они, с одной стороны, были богами стихий, имевшие в своем имени тот или иной цвет, с другой - олицетворяли собой власть, а с третьей - выступали как культурные герои, которые несут миру блага цивилизации. Кроме того, они при помощи своих помощников управляли четырьмя временами года, т.е. фактически контролировали время. Каждому царству соответствовал особый тотемистический символ. Ведущие происхождение из древнего хтонического мира (неслучайно история рождения каждого из них чудесна и уникальна), китайские небесные владыки так и не стали антропоморфным, но сохранили свой первозданный облик. Был и пятый и, конечно, главный - император неба, владыка центра Хуан-ди, сменивший на этом посту древнего бога Шан-ди. Их обителью стали пять небесных дорцов.

Владыка юга – Янь-ди (красный), а его помощник – дух огня Чжужун, державший в руках весы и управляющий летом. Символ – феникс (птица фэнхуан). Этот часто бог называется первым из небесных владык, так как он, возможно, старейший из всех, а когда-то и главнейший. Иногда его называют единоутробным братом Хуан-ди , с которым они поделили пополам поднебесную. Отцом двух великих владык называли мифического правителя, видимо, обладавшего властью над множеством стихий; дети же его будут владеть лишь одной – Янь-ди – огнем, Хуанди – землей. Впоследствии, между ними произойдет сражение (иногда его трактуют как противостояние огня и земли), которое выиграет Хуан-ди, а бог солнца отступит на второй план, но его потомки сохранят власть и влияние. Янь-ди прославился как милосердный бог, который был и великим земледельцем, и талантливым лекарем, поскольку научил людей разбираться в лекарственных травах и лечить недуги, сеять злаки и обрабатывать землю. Но, даже дав людям хлеб и способность поддерживать силы, Янь-ди не останавливался на достигнутом, так как видел, как трудна человеческая жизнь. Он создал рынки, чтобы каждый мог выменять необходимые ему вещи, а также научил обитателей земли счету времени, установив исходной точкой самого себя, или точнее солнце. Несмотря на великие заслуги Янь-ди, большинство легенд связано не с ним, а с его славными потомками, среди которых бог воды Гунгун, бог земли Хоу-ту. Были у Янь-ди и три дочери, каждую из которых постигла печальная и трогательная судьба. Одна из них Шао-нюй (младшая дочь) решила стать бессмертной и, закалив свое тело и дух (для этой цели ей пришлось принимать водяной нефрит – горный хрусталь и испытать себя огнем), удалилась в далекую страну. Другая дочь Яо-Цзи умерла, едва достигнув совершеннолетия, ее нежная душа отлетела на гору Гуяо и превратилась в драгоценное растение с необычайно густой листвой, его плоды, похожие на плоды повилики, приносят счастье в любви. Янь-ди, скорбя о ранней смерти девушки, назначил ее богиней облаков и дождя горы Ушань – Горы Шаманов. По утрам она превращалась в прекрасное утреннее облако, блуждавшее по ущельям, а вечером оно изливалось дождем. Однажды правитель Хуай-ван остановился на ночлег в башне Гаотан и ночью ему приснился сон, в котором его любила прекрасная фея. Проснувшись и вспомнив свой странный сон, он решил построить в честь Яо-цзи храм Чжаоюнь - Храм утреннего облака. Эта печальная и мудрая фея появляется и других мифах: она не только приходит в любовных снах, но повелевает духами воздуха, обладает даром превращаться в различные предметы окружающего мира (камень и дождь, парящего аиста или скользящего дракона), она помогает Юю усмирять потоп. В китайской поэзии ей посвящено множество од, в дальнейшем же изящная фея оживает и в даосских легендах.

И, наконец, третья дочь Янь-ди Нюй-ва погибла в волнах бушующего моря, а душа ее превратилась в птицу цзинвэй, напоминавшую ворона.

Владыка Востока – уже хорошо знакомый первопредок и устроитель жизни людей Тайхао (Фуси) (зеленый), его помощник – дух дерева Гоуман, который держит в руках циркуль и повелевает весной; у него лицо квадратное лицо и тело птицы. Символ этого мира – дракон. Мать Фуси была родом из прекрасной страны, где люди жили долго и счастливо. Однажды она отправилась погулять по берегу озера и увидела огромный след, удивилась и наступила на этот след. Девушка тотчас почувствовала, что с ней что-то произошло, – это оказалось чудесное зачатье. Великан, оставивший следы, был Лэйшень – дух грома, существо с человеческой головой и телом дракона. Рожденный прекрасной девой сын унаследовал внешность своего отца.

Владыка Запада - Шаохао (белый), его помощник – дух металла Жу-шоу, держащий в руках плотничий угольник и управляющий осенью. Символ – тигр. Его мать была небесной феей, прилежно ткущей полотно. Однажды, устав от работы, она отправилась на прогулку на деревянном плоту по Серебряной реке (Млечному Пути) и у дерева Хюнсан повстречала юношу, который вместе с ней плавал на плоту и пел песни. Был он звездой, которая принимала человеческий облик, чтобы встретиться с возлюбленной. Их сын Шаохао звался еще Цюнсан-ши – «Рожденный у дерева Хюнсан». Прежде чем править Западом Шаохао отправился в Восточное море и основал там царство птиц. Рассказ об этом удивительном мире напоминает социальную утопию: птицы, разделив обязанности, вдохновенно трудятся под мудрым руководством императора. Главный правитель – феникс, голубь ведает просвещением, орел управляет войсками, кукушка – строительными работами, маленькая птица с вытянутой шеей представляет доклады о происходящем трону. Вероятно и сам устроитель Шаохао был похож на птицу. Со временем он покинул Восток и стал владыкой Запада.

С Западом связана и богиня Си-ванму, которую часто называют богиней страны мертвых, располагающейся на Западе. Ей приписывалось обладание снадобьем бессмертия и способностью насылать различные кары: эпидемии, стихийные бедствия. Сначала богиня выглядит как типичное хтоническое божество – у нее туловище человека, а клыки тигра и хвост барса, она живет в пещере, и три синие птицы приносят ей пищу. Однако со временем чудовище превратилось в красавицу, владычицу западных стран. Ее изображали с заколкой в волосах, сидящей на вершине горы в окружении зайцев, толкущих в ступах снадобье бессмертия, и тигра. Ее служанки тоже испытали метаморфозу: сначала это три птицы, затем существа с телом птицы и человеческим лицом и, наконец, прекрасные юные девы.

Севером управлял Чжуань-сюй (Черный). Точного перевода этого имени нет, чаще всего оно трактуется как «первый государь», «истинный человек» или «человек, следующий по истинному пути», т.е. мудрец. Помощник Чжуань-сюя - дух воды Сюаньмин, называемый еще Юйцян, что означает «дух моря и ветра»; у него было человеческое лицо, а тело птицы или рыбы, в зависимости от того, какую из двух стихий он представлял; в руках он держал гири и повелевал зимой. И, хотя тотемистическим символом этого мира является черепаха, во многих рассказах о владыке Севера фигурируют драконы, что совершенно естественно, т. к. эти мифические животные в Китае воплощают стихию воды, которой повелевает Чжуань-сюй. Он родился от луча звезды, пронзившего луну, со щитом и копьем на голове. В двадцать лет он взошел на престол и мудро правил 78 лет, поэтому вошел в историю как идеальный правитель. Для проведения собственных решений он использовал магию воды. Его помощниками были два духа Чун и Ли, которые успешно справлялись с делами земли и неба, но сообщение между небом и землей по приказу своего повелителя они прервали. Чжуань-сюй воевал с богом воды Гун-гуном, племенем мяо; прославился изобретением одной из систем счета времени; его правление считалось гармоничным и мудрым.

Хуан-ди (желтый) – владыка центра, высочайший правитель в царстве богов. У него четыре лица, позволяющих видеть, что происходит в четырех царствах, знаменующих четыре стороны света. Хуан-ди вошел в историю как суровый властитель и великий воин, справедливый судья и даритель культурный благ. Он искусно владел щитом и копьем и собрался покарать тех владык, кто не явится к нему с данью, но, узнав о его намерениях, все, кроме бога Янь-ди, пришли с дарами. Тогда Хуан-ди собрал диких зверей и напал на Янь-ди, противопоставившему своему врагу аналогичное войско. Битва была ожесточенной, но Желтый владыка победил. Следующая война, которую пришлось вести Хуан-ди, была связана с нападением великана Чию, который сначала захватил власть в стране Юга, победив Янь-ди, а затем стал претендовать на верховную власть. В армии Чию были не только великаны с медными головами, имевшими звериное тело, злые духи, но и отважный народ мяо. Однажды во время схватки Чию напустил густой туман, и войска Хуан-ди стали нести тяжелые потери. На помощь им пришел дракон Инлун, который умел накапливать воду и изливать ее дождем. По просьбе Хуан-ди дракон готов был обрушить ливень на Чию, но тот вовремя обратился к духу ветра Фен-бо и хозяину дождя Юй-ши, которые поменяли направление дождя и ветра. Только вмешательство дочери Хуан-ди Ба, демона засухи, решило исход сражения: дождь прекратился, и дракон обрушился на врагов. Однако потери, которые несло войско великанов, еще не могли заставить его отступить. Окончательную победу предопределила помощь небесной феи Сюань-нюй, научившей, как расположить войска, и посоветовавшей выковать чудесный меч, резавший камни и железо, как глину, решили исход войны. Желтый владыка считал пленного Чию воплощением десяти тысяч зол, поэтому казнил его. Война Хуан-ди и великана Чию аналогична греческой гигантомахии и титаномахии, индийской борьбе суров и асуров, скандинавскому противостоянию асов и великанов Утгарда: победа нового, цивилизованного мира над хтоносом давалась нелегко и часто носила характер катастрофы.

Хуан-ди прославился как мудрый правитель и неутомимый труженик, никогда не знавший покоя. Он расчищал горные склоны для посевов и прокладывал дороги, изобрел топор, лук и стрелы, научил людей отливать колокола и треножники, бурить колодцы, мастерить телеги и лодки. Он сделал чудесный барабан из шкуры бога грома, он придумал новую одежду, причем ввел различия в ней для мужчин и женщин. Он продолжил изучение лекарственных растений, и медицина стала наукой. Его сподвижники Цан-цзе изобрел иероглифическую письменность, а Жун Чэн создал календарь. Великий правитель жил 300 лет и от разных жен имел 25 сыновей, 14 из которых стали основателями новых родов. В конце его жизни на земле появились священные животные: единорог – символ благодати и феникс – знак мудрого правления. Перед тем, как покинуть мир, Хуан-ди собрал медь на горе Цзиншань, отлил треножник, затем оседлал спустившегося дракона и отправился на небеса. Некоторые указывают даже могилу Желтого владыки, но даосы, в чей пантеон входит Хуан-ди как один из родоначальников учения, считают, что там находится лишь одежда царя, сам же он, постигший путь дао, стал бессмертным.

Подземное царство – обитель мертвых.

Врата в подземный мир нахолись в черной горе, где обитали черные люди и черные животные. В исследованиях, посвященных китайской мифологии, подземный мир назван «адом», вероятно, по аналогии с его европейским аналогом - местом, где страдают грешные души. Это определение неточно, в первую очередь, потому, что китайский ад, устроенный по образу и подобию судебного учреждения, Вход охраняли великаны устрашающего вида: трехглазые, с головой тигра, увенчанного рогами. Позднее, с пришествием в Китай буддизма, сформировались представления о пути души, а впоследствии и душ человека , связанных с вечным круговоротом мира и, следовательно, из десяти палат, по своей концепции напоминает католическое читилище. Каждый страждущий, попав туда и проведя там столько времени, сколько он заслуживал, затем обязательно возрождался к новой жизни. Вопрос только: в каком обличье – святого, человека (раба или важного чиновника), животного, демона подземного мира и т.д. И именно этот вопрос волновал жителей Китая. В первой, назовем ее судебной, палате решали, какое наказание за совершенное понесет пришедший (он оказывался перед Зеркалом Зла, в котором видел отражение всех своих дурных дел), в следующих восьми палатах происходило исполнение приговора, в десятой же определялось будущее перерождение души. Особенности этического кодекса китайцев нашли свое отражение в классификации грехов, так, например, среди традиционных нарушителей законов – воров, убийц, клеветников и т.д. - обнаруживается куда более суровое прегрешение – непочтительность к родителям. Таких наказывают в восьмой (!) палате, причем им укорачивается жизнь в следующим рождении, которую они должны провести в обличье животного. А среди грешников шестой палаты, где наказывали святотатцев, были и те, кто непочтительно обращался с исписанной бумагой и книгами. Однако, по представлениям китайцев, даже самый отъявленный грешник в конце концов попадал в десятую палату и узнавал, каким будет его следующее рождение. А было их шесть вариантов с пришествием в Китай буддизма, сформировались представления о пути души, а впоследствии и душ человека , связанных с вечным круговоротом мира и, следовательно из десяти палат, по своей концепции напоминает католическое читилище. Каждый страждущий, попав туда и проведя там столько времени, сколько он заслуживал, затем обязательно возрождался к новой жизни. Вопрос только: в каком обличье – святого, человека (раба или важного чиновника), животного, демона подземного мира и т.д. И именно этот вопрос волновал жителей Китая. В первой, назовем ее судебной, палате решали, какое наказание за совершенное понесет пришедший (он оказывался перед Зеркалом Зла, в котором видел отражение всех своих дурных дел), в следующих восьми палатах происходило исполнение приговора, в десятой же определялось будущее перерождение души. Особенности этического кодекса китайцев нашли свое отражение в классификации грехов, так, например, среди традиционных нарушителей законов – воров, убийц, клеветников и т.д. - обнаруживается куда более суровое прегрешение – непочтительность к родителям. Таких наказывают в восьмой (!) палате, причем им укорачивается жизнь в следующим рождении, которую они должны провести в обличье животного. А среди грешников шестой палаты, где наказывали святотатцев, были и те, кто непочтительно обращался с исписанной бумагой и книгами. Однако, по представлениям китайцев, даже самый отъявленный грешник в конце концов попадал в десятую палату и узнавал, каким будет его следующее рождение. А было их шесть вариантов: высшее – рождение на небе, вечное и неизменное. Остальные продолжали участвовать в круговороте рождений. Второе – желательное – получали те, кто творили добро. Они рождались на земле, повышая свой социальный статус, т.е. становились полководцами и важными сановниками, менее добродетельные – в облике купцов, ученых, ремесленников или земледельцев. Третий вариант, несмотря на кажущуюся экзотичность, казался желательным, - рождение в мире подводных демонов. Три остальных считались нежелательными или просто ужасными перерождение в мире демонов (подземных или блуждающих по свету) - 4 и 5 варианты, и, наконец, 6 – рождение в мире животных, насекомых, растений. Правителем этого царства, называемого Юду, сначала был Хоу–ту – древнее божество земли, но впоследствии, по мере распространения буддизма, он стал отождествляться с буддийскими бодхисатвой Дицзан-ваном – обожествленным буддийским монахом, прибывший из Индии. Его часто изображали сидящим с металлическим посохом в одной руке (им он открывал все двери подземного царства) и жемчужиной, которая освещала его путь, - в другой. Но существенное отличие китайского царя мертвых от, например, Аида или скандинавского чудовища Хель состоит в его главной функции – вызволять грешные души из ада, давая возможность им родится вновь. Таким образом, царь мертвых несет надежду, а не отнимает ее . Дизан-ван совершает свой путь по палатам ада из любви и сострадания, поэтому празднества в его честь в Китае, которые устраивались 30-го дня 7-й луны, считавшегося днем рождения святого, сопровождались возжиганием свечей и ароматных курений, а также молитвами о спасении из преисподней душ предков и родителей. -

Среди универсальных космогонических мифов особое место принадлежит истории потопа и спасения от него, присутствующей практически во всех мифологических системах; в ее китайском варианте может быть истолкована не как кара богов, ниспосланная за неправедную жизнь, а скорее как испытание, которое необходимо преодолеть. Вообще мифы о наводнениях очень распространены. С этим природным катаклизмом в Китае борются все: небесные духи, горы (когда-то гора Хуашань преградила путь течению Хуанхе), великаны и герои. Причиной страшного потопа, когда все, за исключением пяти гор, было залито водой, считается отделение неба от земли. На борьбу с потопом отправился Гунь («огромная рыба») сын правителя Чжаунь-сюя. Девять лет он возводил дамбы, но не добился успеха, тогда Гунь похитил у Верховного владыки саморастущую (вздувающуюся) землю сижан, но и это не помогло. Неудачливый герой был казнен, а за дело взялся его сын Юй. Рождение будущего победителя воды, согласно самой распространенной версии, было чудесным. Он появился из тела мертвого отца, которое три года не было подвержено тлению, а затем из его распоротого чрева вышел сын Юй. По другой версии, мальчик был рожден женой Гуня, в то время как отец его после смерти превратился в черепаху и исчез в водах. Борьбу с водой Юй вел вместе с замечательными помощниками: крылатый дракон, двигаясь впереди, тащил по земле хвост, намечая направления новых каналов, а сзади шла огромная черепаха и несла на своей спине волшебную глину. Но главной помощницей оказалась небесная фея Яо-цзи, она одарила Юя волшебными письменами, с помощью которых он отвел воды и расчистил реки, возвращая миру покой и процветание. Китайского героя Юя можно смело главным тружеником всех времен и народов. Он так много работал и ходил по стране, что даже стерт ногти на пальцах рук и ног, приобретя хромающую походку, которая так и называется «походка Юя». Именно поглощенность работой помешала герою познать счастье с любимой: сначала не удалось провести полноценную брачную церемонию (Юй торопился на Север, где разлились воды), а затем, когда он пробивал в горах проход для протока, то был вынужден превратиться в медведя – сильному зверю это было сделать намного проще; роковая случайность заставила его жену появиться на месте до того момента, когда Юй принял свой обычный облик, и перепуганная женщина превратилась в камень. Юй очень рассердился на себя (любопытный момент, характеризующий китайскую ментальность: греческий герой в подобных ситуациях сетовал на богов и клял судьбу), так как мечтал иметь наследника, и издал такой крик, что камень раскололся и появился мальчик, которого нарекли Ци («Осколок»). Однажды Юй забрел в мир, где пищей служила вода, а люди, ее потребляющие, проводили время счастливо и беззаботно. Герой мог остаться в этом удивительной стране, но жизнь без труда казалась ему бессмысленной, и он вернулся в Поднебесную, где стал императором и основателем династии Ся. Его атрибутами были уровень и веревка, которые находились слева, справа - циркуль и угольник. В историческом труде «Цзо чжуань» говорится: «Если бы не было Юя, мы бы, верно, стали рыбами». Итак, в китайском мифе борьба с потопом – это борьба с водяным хаосом – наводнением, явлением, хорошо знакомым жителям долин, поэтому миф становится рассказом о победе земледельца , который к тому же был талантливым инженером, но главное – все время трудился и в конечном итоге укротил непокорные воды. Потоп, потеря любимой женщины, бесконечный труд – испытания, который достойно проходит герой и в конечном итоге наследует императорский титул. Перед нами путь истинного китайского мудреца, чья нелегкая жизнь достойна подражания и украшена добродетелью.

Другая история – стрелка И - заставляет вспомнить традиционные жизнеописания мифологических героев, избранников и изгнанников. В ней присутствуют, кроме всех необходимых мотивов: смелости и силы самого героя, помощи богов и восхищения людей, запредельных деяний и роковых ошибок, любви и предательств, трагической судьбы и бессметной славы, - еще характерный для китайской мифологии дидактический компонент. История эта начинается с пришествия великой засухи, причиной которой было появление на небе всех десять братьев солнц, сыновей богини Сихэ. Они нарушили древний порядок, согласно которому каждый из них в строго определенный день садился в колесницу (ее везли драконы, а правила сама матушка Сихэ) и отравлялся в путь, - без всякой колесницы поднялись и разлетелись по всему небосклону. Страшная жара могла привести к гибели всего живого, и Верховный владыка отправил на помощь миру стрелка И. дав ему лук и стрелы. И, хотя ему рекомендовалось соблюдать осторожность, возмущенный бесчинством солнц, стрелок И стал сражать стрелами одного за другим. Он, возможно, убил бы их всех, и все бы погрузилось во мрак, но мудрый государь Яо тихо вытащил из колчана последнюю стрелу, так на небе осталось одно солнце. Дальнейшие подвиги стрелка напоминают деяния Геракла: так же, как и он, И боролся с чудовищами, появившимися во время засухи и нападавшими на смертных. Сначала это был бык-людоед Яюй с человечьим лицом и лошадиными ногами, издающий звуки напоминающие плач ребенка, затем чудовище Цзочи со звериной головой и человеческим телом, Зверь с девятью головами, огромная птица Дафэн, вызывающую бурю, страшный змей и гигантский кабан. Несмотря на совершенные подвиги, герой И навлек на себя гнев Верховного владыки за то, что убил братьев-солнц, - он был лишен бессмертия и должен был навсегда остаться на земле среди людей. Герой смерился со своей судьбой, но его жена Чанъэ пребывала в печали, и он отправился к Владычицы Запада Си-ванму, обладавшей снадобьем бессмертия. Богиня, проникшаяся сочувствием к несчастному герою, дала ему сосуд со снадобьем, которое надлежало выпить стрелку и его жене, что обеспечивало бессмертие, но не путь на небо. Но Чанъэ мечтала вернуться в утраченный небесный дом и тайком проглотила все снадобье одна. Пролетев по небосклону, она оказалась в лунном дворце, где, по одной версии, превратилась из прекрасной феи в отвратительную жабу, а по другой - не меняла облика, но была обречена на вечное одиночество и раскаянья о совершенном предательстве. Стрелок И, узнав о поступке жены разочаровался в мире и людях и, уже желал не бессмертия, а смерти. Он стал грубым с окружающими, и особенно страдали его ни в чем не повинные слуги. Последний удар нанес герою его любимый ученик, которому И передал все свое мастерство великого стрелка и который пытался его убить. Великодушное прощения предателя не изменило его отношение к учителю, и вскоре поднятый мятеж в доме стрелка И закончился его гибелью. Так бессмысленно завершилась несчастливая жизнь великого героя, которого, однако, не забыли, а стали почитать как божество Цзунбу – избавителя от нечисти.

История посланника неба, великого героя И трагична и поучительна, поскольку он в своих деяниях, подобно многим титаническим личностям (Гераклу, Сигурду, Раме Чандре), исполняя свое предназначение, вышел за пределы отведенных ему возможностей, ибыл обречен на страдания и нелепую смерть.

Итак, китайская мифология проходит все традиционные этапы развития – от хтоноса к героике, - однако на ее основе не только не возникает эпических произведений, но сами мифологические взгляды оказываются подвержены существенной трансформации. Дело в том, что на рубеже 6-5 вв. до н.э. в Китае живут два великих мудреца, чьи учения оформятся в религии, а сами они будут почитаться святыми – это Конфуций и Лао Цзы. Чуть позже в Поднебесную придет буддизм, который, распространяясь, будет взаимодействовать как с архаическими, так и с новыми воззрениями.

Конфуций и его учение.

Конфуций родился 22 сентября 551 года до н.э. – в день осеннего равноденствия. Согласно легенде, в этот момент с небес хлынула дивная музыка, а неведомый голос изрек: «Небо, вняв твоим мольбам, дарует тебе мудрейшего из сынов человеческих». Итак, небо – этот великий китайский даритель благ - послало миру мудреца. Между тем, его биография хорошо известна и не только лишена каких-либо сверхъестественных деталей, но потрясает своей человеческой правдой. Он был сыном старого солдата Шулян Хэ, мечтающего о наследнике, но имевшего лишь дочерей. Новый же брак пожилого (семидесятилетнего!) мужчины и пятнадцатилетней девочки, который по всем законам не имел право на существование и был назван соотечественниками «диким», привел к рождению Конфуция. Через два года отца не стало, и мальчик воспитывался в семье матери. На первый взгляд, кажется, что вся его жизнь – поступательное движение к раз и навсегда принятой цели: с 15 лет упорно учился, в 17 - со всеми надлежащими почестями похоронил мать (отыскал могилу отца и воссоединил в смерти своих родителей), в возрасте 19 лет женился и поступил на должность смотрителя хлебных амбаров, однако впоследствии оставил службу, посвятив свою жизнь проповеди учения, которое назовут его именем. Сам мудрец часто повторял, что он стремится возродить праведного Пути древних, научить людей жить добродетельно.

В основе философии Конфуция лежит представление о человеческом идеале, к которому необходимо стремиться. В беседах мудреца он фигурирует как «благородный муж» (цзюньцзы), человек высоких моральных качеств, безупречно воспитанный и образованный – подлинный аристократ духа. Он обладает волей и стойкостью, не ведает страха и спокойно принимает превратности судьбы, он учтив и милосерден, но не стремится быть «как все», ибо презирает стадность; разумеется, он умеет управлять людьми достойно и ведет образ жизни знатного человека. Его жизнь – бескорыстное служение Великому Пути. У благородного мужа есть антипод – «низкий человек», в своих поступках руководствующийся лишь личной выгодой. Дело Учителя Куна – воспитывать людей, помогая развивать способности, заложенные природой, и таким образом формировать их характеры, возможно, поэтому он использует в своих беседах столь яркую и иллюстративную антитезу. Вот несколько характерных его высказываний.

Благородный муж живет в согласии со всеми. Низкий человек ищет себе подобных.

Благородный муж стойко переносит беды. Низкий человек в беде распускается.

Благородный муж с достоинством ожидает веления Небес. Низкий человек надеется на удачу.

Благородный муж в душе безмятежен. Низкий человек всегда озабочен.

То, что ищет благородный муж находится в нем самом. То, что ищет низкий человек, находится в других.

Особое значение Конфуций придавал ритуальности. Ритуал, по его мнению, является главной составляющей человеческого общежития. Ритуальное действие, включающее в себя все, что угодно: служение в храме предков, исполнение служебных обязанностей, прием почетного гостя, чаепитие – являет собой проверенную временем общественную норму, и, следуя ему, человек живет в сообщности со всем миром и людьми, обретая необходимую гармонию и меру; оно также свидетельствует о воспитанности и хорошем вкусе. Не случайно Конфуций подчеркивает: «Если в человеке естество затмит воспитанность, получится дикарь, а если воспитанность затмит естество, получится книжник. Лишь тот, в ком естество и воспитанность друг к другу прилаживаются, может зваться благородным мужем». Однако ритуал может стать лишь видимостью, внешним проявлением личности, такую опасность видел Конфуций, но, убежденный, что главное состоит в вечном обновлении и духовной преемственности, призывал своих соотечественников: «Превозмогая себя, следуй ритуалу, и Поднебесная вернется к человечности». Прообраз истинной гармонии Конфуций находил в музыке, которой сам мудрец долго обучался. Музыка не просто ласкает слух, но выражает естественный ритм бытия, и, конечно, одна из главных ее функций – служить улучшению нравов. Задолго до наступления эпохи Ренессанса и появления гуманистов в Европе китайский мудрец формулирует главную цель каждого истинного человека, благородного мужа, воспитуемого ритуалом и музыкой, - познание человечности (жень). Разумеется, у каждого народа, находящегося на определенном историческом этапе развития, существует свое представление об этом понятии, но, возможно, именно Конфуцию удалось дать его универсальное определение, включающее амбивалентные черты. С одной стороны, человечность – это вполне соотносимая с современными представлениями любовь к людям. Конфуций говорит об этом подробно: «Человек, наделенный человечностью, обладает пятью качествами: он учтив, великодушен, честен, прилежен и добр. Тот, кто учтив в обращении, избегнет оскорблений. Тот, кто великодушен, привлечет к себе людей. Тот, кто честен, будет пользоваться доверием других. Тот, кто прилежен, добьется успеха. Тот, кто добр, сможет использовать людей на службе». Казалось бы, что может быть проще – люби людей и живи спокойно! Но дальнейшее осмысление этого понятия по Конфуцию выявляет другую важнейшую черту: человечность – это Путь каждого человека к самому себе: это и вечное совершенствование духа, продолжающееся на протяжении всей жизни, и высшая цель, итог, к которому приходят (если это вообще возможно) по завершению земных трудов. Итак, получается, что человечность и есть путеводная звезда Великого Пути, может быть, в этом и состоит тайна философии Конфуция и ее абсолютного бессмертия!

Лао Цзы и даосизм.

Его имя Лао Цзы означает «старый учитель»; родился он в 604 г. до н.э., работал историографом и архивариусом при Чжоуском дворе. Лао Цзы был современником Конфуция, и между ними и их сподвижниками велись споры о том, что же считать истинным Путем. О его фантастически долгой жизни ходили легенды: говорили, что он прожил 160 или 200 лет. Он вошел в историю как создатель философского учения, которое со временем трансформировалось в религию – даосизм. Дао (бук. – путь, дорога) – универсальное и всеобъемлющее понятие. Это и извечный, естественный, и всеобщий закон спонтанного возникновения, развития и исчезновения Вселенной. Основной принцип следования дао, т.е. поведения человека, основан на согласовании его микрокома с дао Вселенной. При соблюдении его возможно полное бездействие, приводящее к полной свободе, счастью и успеху. Всякое же действие, противоречащее Дао, является пустой тратой времени и сил и приводит к неудаче и гибели. Вселенную нельзя привести в порядок искусственным путем – ей надо дать возможность свободно развиваться.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Васильев Л.С. Культы, религии, традиции Китае. М., 2001.

2. Гань Бао Записки о поисках духов. СПб., 2000.

3. Георгиевский С.С. Мифологические воззрения. Мифы китайцев. С.-П., 1892.

4. Де Гроот Я. Демонология Древнего Китая. СПб., 2000.

5. Ежов В. Мифы Древнего Китая М., 2004.

6. Малявин В.В. Конфуций. М., 1992.

7. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2000.

8. Малявин В.В. Сумерки Дао. М., 2003.

9. Немировский А.И. Мифы и легенды Древнего Востока. М., 1994.

10. Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. Смоленск, 2000.

11. Юань Кэ. Мифы Древнего Китая. М., 1987.

12. Яншина Э.М. формирование и развитие древнекитайской мифологии. М., 1984.