Целый мир разноязычных племён и своеобразных хозяйственно-бытовых культур существовал к приходу русских на северо-востоке Азии. О жизни племён северо-востока Азии перед приходом русских можно судить по русским архивным материалам 17–18 вв., известиям путешественников того времени и археологическим данным. Эти сведения могут быть распространены и далеко вглубь прошлого этих племён, поскольку русские застали их на уровне каменного века.
К таким народам можно отнести коряков. Осёдлые коряки занимали также северо-западное побережье Охотского моря. «Острожки» осёдлых коряков находились не только на нижнем, но и на среднем и верхнем течениях более или менее крупных рек Камчатки. Всё внутреннее пространство Камчатского полуострова, а также п-ов Тайгонос занимали коряки.
Численность коряков в 17 в. Была совершенно неизвестна. По подсчётам предполагаемая их численность к концу 17 в. Составляла около 10 – 13 тыс. Наиболее близкое соприкосновение русских с коряками началось с 80-х годов 17 в.
Коряки разделялись на осёдлых и кочевых. В свою очередь осёдлые коряки делились на несколько территориальных групп, отличавшихся одна от другой по языку и некоторым элементам культуры.
Осёдлые коряки занимались рыболовством, морским зверобойным промыслом и охотой на горных баранов, диких оленей и медведей. Больше всего они были рыболовами. Как известно, реки Камчатки, а также реки, впадающие в Охотское и Берингово моря, изобиловали лососёвыми породами рыб. Рыболовство было основным источником существования коряков. Рыбу ловили в реках и озёрах на нерестилищах сетями, связанными из сухожилий оленя или из ниток, сделанных из крапивы. В основном из рыбы делали юколу (юкола – это сушёно-вяленое мясо рыб, приготовляемое народами Восточной Сибири и Дальнего Востока). Юкола хранилась в специальных сооружениях (балаганах) на высоких сваях. Юкола была основным зимним пищевым продуктом осёдлых коряков.
Чем дальше на север по побережью Камчатского перешейка, тем большее значение в жизни коряков приобретал морской зверобойный промысел. Они охотились на тюленей, китов, а на побережье Берингового моря – на моржей.
На суше коряки охотились на диких оленей, которые водились в северной части Камчатского п-ва, и на горных баранов. Их добывали при помощи лука и стрел, а также с помощью петель, которые устанавливались на звериных тропах. Повсеместно на территории расселения коряков водились бурые медведи, которые также были предметом их охоты.
Ко времени соприкосновения с русскими у коряков уже было развитое пастушеское оленеводство. Стада некоторых патриархальных общин были многочисленны. Олени составляли частную собственность отдельных членов общины. У коряков существовало имущественное неравенство, которое резко бросилось в глаза первым русским наблюдателям.
Олени давали корякам не только пищу, но и материал для одежды, обуви, жилища; излишки оленеводческой продукции шли к осёдлым корякам, в обмен на них оленеводы получали продукты морского зверобойного промысла (ворвань, шкуры и кожи морских млекопитающих). Как писал исследователь Сибири и Камчатки, этнограф и путешественник 18 в. – Степан Петрович Крашенинников: «Платье все носят из оленьих кож, в котором нет никакой отмены от камчатского, ибо камчадалы от них же получают оленье платье…». Олени также служили средством передвижения корякам. Их запрягали в грузовые и легковые нарты, ездили на них только зимой. Средством передвижения по суше осёдлым корякам служили собаки, которых они тоже запрягали в нарты.
«Военное их оружие состоит в луках, стрелах и копьях, которые прежде сего из костей же и из камней делали… Топоры и ножи прежде бывали у них каменные и костяные, а огнива деревянные, которые и поныне больше употребляют» – писал С.П. Крашенинников.
На оленях, запряжённых в нарты, коряки вступали в бой с противником. Как отмечал С.П. Крашенинников: «На бой выходят коряки на нартах: один правит, а другой из лука стреляет». По рекам они ездили на батах (в южных районах расселения), а по морю – на байдарах. Последние отличались своими размерами.
Коряки жили в переносных жилищах, остов которых составлялся из лёгких жердей и покрывался полотнищами, сшитыми из оленьих шкур. Внутри такого жилища ставились пологи, также сшитые из оленьих шкур. Их ставилось столько, сколько жило семей под одной крышей. Посередине шатра горел костёр, на котором готовили пищу. Пологи освещались и отеплялись лампами-жирниками, в которых горел либо костный жир, либо жир морских животных.
Осёдлые коряки имели особые зимние и летние жилища. Зимою они жили в полуземлянках, с входным отверстием наверху, которое одновременно служило и дымоходом. В таких землянках жило по нескольку семей ближайших родственников. Летом они селились в конусообразных балаганах, которые строились на высоких столбах и крылись травой. Каждая семья имела свой балаган. Эти же балаганы служили складами, где зимой хранилась заготовленная летом юкола.
Питались коряки рыбой, мясом оленей, горных баранов, морских млекопитающих, собирали кедровые орехи, ягоды, некоторые виды съедобных корней.
Они пользовались глиняной, берестяной и кожаной посудой, плели из травы циновки, корзины, мешки для хранения запасов кедровых орехов, ягод, кореньев съедобных растений.
Основной общественной единицей коряков была большая патриархальная семья с сохранившимися пережитками материнского рода. У коряков такой хозяйственной и общественной единицей была стойбищная община, объединявшая ближайших родственников, – патриархальная семья. «В одном месте юрты по четыре и по пяти бывают, но больше по одной», – отмечал С.П. Крашенинников. У осёдлых коряков это была группа родственников (большая патриархальная семья), объединённых вокруг основного средства охоты – байдары, – байдарная община. Члены такой общины жили в одной полуземлянке. «Начальных людей у них прежде не бывало, но кто в котором роду оленями богат, тот в том роду и начальствовал…». Как видно имущественное неравенство на почве владения оленями у коряков зашло далеко. «У жён и детей особливые табуны». У них уже сложились зачатки патриархального рабства. Рабами были иноплеменники.
У коряков практиковалось многожёнство, особенно среди богатых. «…Жён имеют по две и по три, и содержат их по разным местам, дав пастухов и табуны особливые». «…Жён берут наиболее из своего роду». За невесту отрабатывали по три-пять лет.
В основе религиозных представлений коряков лежал анимизм. Они одухотворяли явления природы. Приносили жертвы «духам» гор, рек, моря и т.п., чтобы вызвать с их стороны благодеяние в виде удачливой охоты, промысла, благополучия. Были у них и шаманы, которые при помощи игры в бубен вызывали «духов-помощников» и с их помощью вели борьбу со злыми духами. Среди осёдлых коряков были шаманы, которые «почитались за лекарей». Однако больных они «лечили» только игрой на бубне, якобы «отгоняя духов» болезни.
Вместе с тем коряки, как и чукчи, имели много практических навыков, связанных с охотой, рыболовством, со знанием местных природных условий, их особенностей. Их жилища, одежда, средства передвижения, орудия труда и оружие были хорошо приспособлены к суровой природе и представляли собой весьма совершенные изобретения, какие только можно было сделать в этих условиях. Поражает их удивительное умение использовать рационально все продукты оленеводства, морского промысла, рыболовства, окружающей скудной растительности.
В данном труде коллектива учёных под руководством Алексея Петровича Окладникова впервые обобщаются разрозненные данные по истории Сибири, начиная с древнейших времён до наших дней. Впервые «История Сибири» была издана в пяти томах в 1969 году.
Народы Сибири внесли оригинальный вклад в мировую культуру. Их история – нераздельная и существенная часть всемирной истории человечества.
Включение Сибири в состав России имело свои глубокие причины и соответствовало исторически складывавшейся необходимости.
|
