| Контрольная работа
Тема:
«Фольклорные образы в сказке П.П. Ершова «Конек-Горбунок»
Выполнила: ст. 1 курса
РГРТУ им. С.А. Есенина
факультета русской филологии
и национальной культуры
Липатова С.Н.
План
Введение
1. Сказка «Конек-горбунок» и ее идейно-художественные достоинства
2. Структура и сюжет сказки П.П. Ершова «Конек-Горбунок»
3. Фольклорные образы в сказке П.П. Ершова «Конек-Горбунок»
Заключение
Список литературы
Введение
В 1834 г. в журнале "Библиотека для чтения", который издавал О.И. Сенковский, появилась первая часть ставшей впоследствии знаменитой сказки П. П. Ершова "Конек-Горбунок". Автору ее было 19 лет, и он являлся студентом Петербургского университета. В том же году сказка была издана отдельной книгой. Пушкин отозвался на сказку Ершова восторженно: "Теперь мне можно и оставить этот род поэзии", как бы признавая приоритет юного сказочника, который не миновал ученичества у знаменитого поэта.
В.Г. Белинский писал о самом П.П. Ершове, а не о сказке, захватившей и увлекшей практически всех читателей без исключения: "Говорят, что г. Ершов молодой человек с талантом, — не думаю, ибо истинный талант начинает... не с подделок, а с созданий часто нелепых и чудовищных, но всегда пламенных и в особенности свободных от всякой стеснительной системы и заранее предположенной цели". Впрочем, время — лучший ценитель и критик. Сказка П.П. Ершова вместе со сказками А.С. Пушкина вошла в золотой фонд русской литературной стихотворной сказки. Это нечто непревзойденное по силе и глубине отражения русского национального характера.
Время, прошедшее с первой публикации сказки, лишь подтвердило высокие оценки современников. Несмотря на то, что с той поры для детей написано бессчетное количество книг, в детстве всегда есть и будет время для слушания и чтения "Конька-Горбунка". Причин тому множество.
Сказка Ершова аккумулировала в себе и самые "ходовые", и самые любимые народом (и детьми тоже) фольклорные сказочные сюжеты ("Иван-царевич и Серый волк", "Сивка-бурка"). Всякий раз сказка преподает уроки мудрости и нравственности, заключенные в самой ее образности, архетипической подоснове, в слоге, напитанном и звучностью, и живописной сочностью устного народного искусства, народного театра с его пластичностью и символической глубиной и меткостью. Но это отнюдь не "попурри на темы русских народных сказок", ведь попурри — смешанное блюдо, пьеса, составленная из популярных мотивов, где различные мотивы мозаично сменяют друг друга". Суть "чтения" такой пьесы состоит в узнавании виртуозно сочетаемого художественного материала, в наслаждении мастерством соединения известного в целое. В этом смысле популярные сюжеты в "Коньке-Горбунке" утратили былую самостоятельность, они насыщены иной семантикой, принадлежащей исключительно данной литературной сказке. Совершенно неповторимым произведением с безупречно оригинальной внутренней формой делают ее и образ сказителя, и главный герой, точнее, пара героев.
Композиционно сказка П.П. Ершова состоит из трех частей, каждую из которых предваряет эпиграф:
1.Начинает сказка сказываться.
2.Скоро сказка сказывается. А не скоро дело делается.
3.Доселе Макар огороды копал. А нынче Макар в воеводы попал.
В этих эпиграфах угадываются уже и темп, и плотность повествования, и меняющаяся роль главного героя, определяемая меткостью народной пословицы. Каждая из частей имеет свой доминантный конфликт:
1.Иван и Конек-Горбунок — и смекалистые братья. (Пространство семьи — государства.)
2.Иван и Конек-Горбунок — и царь с прислугой. (Пространство царства, столь разительно напоминающего своей широтой российские пределы.)
3.Иван и Конек-Горбунок — и Царь-девица. (Пространство Мироздания.)
Пара героев как один главный герой вполне оригинально (в сравнении с фольклорной сказочной традицией) явлена в этой сказке. Герои эти и противопоставлены, и сопоставлены: герой и его "конь". Любопытный, безрассудный, даже самонадеянный — герой — и рассудительный, мудрый, сострадательный его товарищ по существу две стороны одной и той же "широкой русской натуры". При всем этом они удивительно похожи между собой: Иван-то дурак, самый младший, "герой с дефектом" с общепринятой точки зрения; Конек-Горбунок — "уродец" в своем мире, он тоже третий, младший, так они оказываются диалектически взаимодополняющими и взаимоисключающими друг друга героями. Но получается, что Конек-Горбунок — один из самых любимых героев у детей.
Игрушечку-конька ростом только в три вершка, На спине с двумя горбами. Да с аршинными ушами... трудно не полюбить. Следовательно, Конек-Горбунок ростом примерно 13,5 см, но в аршине 16 вершков, т. е. 71—72 см. Эта гиперболическая несоразмерность уравновешивается явным незнанием ребенка древних мер длины. Что позволяет ему просто думать, что конек совсем маленький, но с очень большими ушами, маленький и смешной, но очень добрый, ловкий, быстрый и всегда готов прийти на помощь, даже когда и сказочной-то возможности нет. Дело в том, что Конек-Горбунок оказывается и волшебным помощником, и волшебным средством. Он товарищ и "игрушечка".
1. Сказка «Конек-горбунок» и ее идейно-художественные достоинства
При жизни П. П. Ершова сказка издавалась пять раз. Главным ее достоинством является ярко выраженная народность. Как будто не один человек, а весь народ коллективно сочинял ее и из поколения в поколение передавал устно: она неотделима от народного творчества. Между тем это совершенно оригинальное произведение талантливого поэта, вышедшего из недр народа, не только усвоившего секреты его устно-поэтического творчества, но и сумевшего передать его дух.
Среди бесчисленного множества народных сказок подобных «Коньку-горбунку» не встречалось, а если со второй половины XIX века фольклористы и записывали такие же сюжеты, то возникали они под влиянием ершовской сказки. В то же время в целом ряде русских народных сказок встречаются похожие мотивы, образы и сюжетные ходы, рисутствующие в «Коньке-горбунке»: есть сказки о Жар-птице, необыкновенном коне Сивке-Бурке, о таинственных налетах на сад, о том, как доставали дряхлому царю молодую жену и др.
Ершов не просто соединил куски из отдельных сказок, а создал совершенно новое, цельное и законченное произведение. Оно пленяет читателей яркими событиями, чудесными приключениями главного героя, его оптимизмом и находчивостью. Все здесь ярко, живо и занимательно. Как создание искусства сказка отличается удивительной строгостью, логической последовательностью в развитии событий, спаянностью отдельных частей в одно целое. Все, что совершают герои, вполне оправдано законами сказки.
2. Структура и сюжет сказки П.П. Ершова «Конек-Горбунок»
«Конек-горбунок» делится на три равные части. Им предпосланы прозаические эпиграфы, которые намекают читателям о предстоящих событиях. Как и положено в народной сказке, первая часть начинается с небольшой присказки «жили-были», которая вводит читателя в ход событий, знакомит с героями.
Вторая и третья части начинаются развернутыми присказками, представляющими собой сжатые сюжеты волшебных, бытовых и сатирических сказок. Этим автор отвлекает читателя от основного содержания, дразнит его любопытство и в то же время напоминает, что это -пока только присказка, а сама сказка впереди.
Сюжет каждой из трех частей представляет законченное целое, состоящее из быстро протекающих событий. Время в них уплотнено до предела, а пространство безгранично. Но в каждой части есть центральное, главное событие, которое наиболее полно выявляет характеры героев и предопределяет дальнейшие события.
В первой части это пленение кобылицы. События следуют за событиями. Кобылица дарит Ивану жеребят; вместе с ними Иван попадает на службу в царскую конюшню. Первая часть завершается кратким рассказом о дальнейших событиях, вплоть до заключительного эпизода, как Иван «сделался царем», чем заинтересовывает читателя и тем самым готовит к восприятию остальных частей.
Во второй части центральными являются два события: Иван с помощью Конька-горбунка ловит Жар-птицу и доставляет во дворец Царь-девицу.
Как и во многих народных сказках, Иван выполняет третье, самое трудное, почти непосильное задание — добывает перстень Царь-девицы и встречается с китом; заодно побывал на небе, где беседовал с Месяцем Месяцовичем, матерью Царь-девицы, освободил кита от мучения, за что тот помог Ивану достать перстень. Третья часть, таким образом, наиболее насыщена событиями. В ней использованы известные в народной сказке мотивы: герой. помогает встречному, который в свою очередь, через цепочку действующих лиц, выручает самого героя, содействуя выполнению наиболее трудного задания.
Все три части сказки крепко связаны между собой образом Ивана и его верного друга Конька-горбунка.
Двигателем сюжета в основном является характер главного героя, всегда находящегося в центре событий. Его смелость, отвага, самостоятельность, находчивость, честность, умение ценить дружбу, чувство собственного достоинства помогают преодолеть" все препятствия и победить.
3. Фольклорные образы в сказке П.П. Ершова «Конек-Горбунок»
Уже при первом испытании Иван оказался самым честным и смелым. Если его брат Данило сразу струсил и «закопался под сенник», а второй — Гаврило, вместо того, чтобы охранять пшеницу, «всю ночь ходил дозором у соседки под забором», то Иван добросовестно и без страха стоял на карауле и поймал вора. Он трезво относится к окружающему, любое чудо воспринимает как естественное явление, а если нужно — вступает с ним в борьбу. Поэтому он победил чудо-кобылицу, которая вынуждена была признать: «Коль умел ты усидеть, так тебе мной и владеть». Иван верно оценивает поведение других и прямо говорит им об этом невзирая на лица, будь то родные братья или сам царь.
В то же время он отходчив, способен прощать чужие проступки. Так, он простил своих братьев, укравших его коней, когда те убедили его, что сделали это от бедности.
Во всех случаях Иван проявляет самостоятельность, не стесняется высказать свое мнение, не теряет чувство собственного достоинства. Увидев Царь-девицу, прямо говорит, что она «вовсе не красива».
Уже самый зачин "Конька-Горбунка" свидетельствует о глубоком интересе Ершова к подлинному народному быту. Вместо бытовавших в литературе идиллических "поселян" Ершов показывает людей, живущих трудовыми интересами. Сказочный сюжет развертывается на будничном, прозаическом фоне реального крестьянского быта. Ершов показывает будничную прозаическую изнанку неоднократно идеализировавшейся "сельской жизни". В его сказке уже намечены некоторые черты, впоследствии нашедшие наиболее полное выражение в поэзии Кольцова.
Характерно, что в традиционный сказочный сюжет -преступление старших братьев -- Ершов внес новую реалистическую мотивировку:
Дорогой наш брат, Ванюша,
Не клади греха на души.
Мы, ты знаешь, как бедны,
А оброк давать должны...
Наш отец-старик неможет,
Работать уже не может,
Надо нам его кормить...
Тяжесть оброка - причина социальная - лежит в основе преступления братьев.[*]
[*] - В четвертом издании сказки (1856) социальная значимость данного эпизода выступает еще рельефней:
Сколь пшеницы мы ни сеем,
Чуть насущный хлеб имеем,
До оброков ли нам тут?
А исправники дерут.
Если "братья" воплощают для Ершова косность, корыстолюбие и другие непривлекательные черты, то Иван является в его глазах подлинным олицетворением лучших моральных качеств народа. В полном согласии с вековой традицией сказки, обидная кличка "дурак", которой наделен младший брат, означает не что иное, как всеобщее признание житейской неприспособленности, непрактичности Ивана, слишком честного для того, чтобы быть плутом. Именно моральная чистота и прямодушие Ивана звучат в его укоризненном обращении к старшим братьям:
Хоть Ивана вы умнее,
Да Иван-то вас честнее:
Он у вас коней не крал...
Естественное, разумное представление о необходимости гуманных отношений человека к человеку лежит в основе образа Ивана. Отсюда своеобразие его отношений с царем; "дураку" никак не усвоить необходимости соблюдения почтительного тона; он говорит с царем, как с равным, дерзит ему - и вовсе не демонстративно, а просто потому, что чистосердечно не понимает "неприличия" своего тона. Он то и дело диктует царю условия:
Стану, царь, тебе служить.
Только, чур, со мной не драться
И давать мне высыпаться,
А не то, я был таков!
В другой части сказки на гневный вопрос царя: "Что я царь или боярин?" (речь идет о пере жар-птицы, хранящемся в шапке Ивана), "дурак" также отвечает самым неподобающим образом:
Я-те шапки ровно не дал,
Как же ты о том проведал?
Что ты - ажно ты пророк?
Трудно не почувствовать в условной "глупости" Ивана подлинный, естественный разум простого человека, органически неспособного к подобострастию и противопоставляющего деспотическим прихотям царя свой народный здравый смысл, свою мужицкую сметку.
Естественная красота человечности -этот идеал народной сказки почувствовал и воплотил Ершов в образах своего "Конька". По Ершову, не только бояре и дворяне, но и сам царь должен уступить место "дураку" Ивану, и прежние подданные жестокого царя с радостью признают его "водителем всего". Не овеянный романтическим ореолом богатырь, а мужик заменяет царя - такой ситуации еще не знала русская поэзия.
Характерно, что, рисуя образ Ивана, Ершов неоднократно противопоставляет его естественный рационализм всем причудливым нагромождениям волшебной, сказочной фантастики. Так, Ивана не удивляют волшебные "жар-птицы" - он и к ним подходит со своим критерием "здравого смысла". Снижение романтического сказочного колорита через подобное "здравое" восприятие простого человека шло в направлении, диаметрально противоположном фантастике Жуковского, уводившей от действительности
Антигуманистическое начало, враждебное народу, воплощает в ершовской сказке царь, представленный свирепым и тупым самодуром, - образ, обличительный не в меньшей мере, чем пушкинский царь Дадон. Как далек он от добродушного и чистосердечного царя Берендея в сказке Жуковского? "Запорю", "посажу тебя я на-кол", "вон, холоп". Сама лексика, типичная для повседневного крепостнического обихода, свидетельствует о том, что в лице царя Ершов дал собирательный образ крепостнической, "кнутобойной" России:
Я отдам тебя в мученье,
Я велю тебя терзать,
Вмелки части разорвать...
Ершов оригинально трансформировал персонажную систему русской народной сказки. С одной стороны, система персонажей складывается из традиционных образов фольклорной сказки. Это Иван-дурак, братья Ивана, старый царь, Царь-девица, чудесный конь - волшебный помощник, Жар-птица. С другой стороны, сказочный мир Ершова является многоперсонажным. В нем представлена много-уровневая градация главных и второстепенных героев, дополненных "двойниками" - в "зеркальном" отражении земного царства подводным (царь - кит, Иван - ерш). Сюжетное ядро развивается на фоне многоголосой ярмарочной толпы, в среде кичливой царской челяди. Это густонаселенный русский мир (городничих, купцов, служилых людей) в различных его "срезах" - семейном, придворном (царском), социальном и т.д. Положительным героем избран народно-сказочный тип Ивана-дурака. Прообразом Иванушки Петровича является "иронический дурак". Иванушка Петрович никому по существу не служит, прост в поступках (качество "дурака" - естественность), но внутренне не зависит от чужой точки зрения и чужд какого-либо идолопоклонства. Персонаж Ершова воплощает коренное свойство русской жизни - ее одновременную подвижность и неподвижность. В грешном земном мире Иванушка не проявляет инициативы (и не наносит тем самым вреда окружающим), его активность возможна лишь в космической ипостаси, каковой является конек-горбунок - воплощение потенциальной, дремлющей силы Ивана. Как иронический дурак, он предельно активен в речи: автор изобразил в этом образе критическое, иронического вида отстраненное отношение народного ума и сердца к любой власти, к любым человеческим соблазнам (единственный соблазн Иванушки - восхитившее его перо Жар-птицы).
Заключение
Ершов не столько "сказочник", сколько оригинальный писатель-художник. Его литературное произведение пронизано системой аллюзий и реминисценций, не свойственной изобразительно-выразительной системе русской народной сказки. Аллюзии отсылают читателей к текстам и явлениям русской культуры и истории. Например, аллюзией является обобщенный образ подводного царства - сатирическая пародия на царствование Николая I: опознавательным знаком этой аллюзии будет замечание о десяти годах мучений Кита, проглотившего "без Божия веленья" "три десятка кораблей" - именно такой срок отделяет воцарение Николая I и декабристское восстание от времени написания "Конька-горбунка".
Талантливый юноша совершил восхождение к жанру литературной сказки от низовой народной культуры в самом широком ее понимании - как мироощущения и типа художественного мышления. Он усилил игровое начало, свойственное эстетике народного искусства. Во-первых, он "играет" сказочными сюжетами, поэтому композиция произведения представляет собой "сказку в сказке". В одном из эпизодов повара и царская прислуга на кухне выбирают сказочные сюжеты явно из лубочной книги. По их прихоти и игре случая выпал сюжет "О прекрасной Царь-Девице" - так главному герою выпало еще одно трудное испытание, то есть добыча сказочной царевны. Во-вторых, Ершов использует две творческие личины: личину "бахаря" сказки и личину "петрушечника", "раешника". Каждая часть произведения (их три) имеет "раешную", театральную "дидикацию" - в начале или конце части. Ершов-петрушечник (раешник) заразительно смеется, он инсценирует сказку, разыгрывает ее сюжеты на смеховой народно-театральной сцене, ярмарочной площади (театральность постоянно маркируется образами народной сцены). Драматизация сюжета построена на быстрой смене сцен и театральных "пар" (в русском театральном балагане у петрушечника на руках могли быть две перчаточные куклы): Иван и кобылица (первая сцена, восходящая к сцене балаганного представления), Иван и конек, Иван и царь, Иван и кит, Иван и Месяц Месяцович и т.д. Язык сказки, по подсчету Л.А. Островской, насчитывает 700 глаголов, что составляет 28 процентов текста. Глаголы театрализуют сказочное действие, движения героев подчеркнуто сценичны, комические, а жесты резкие и широкие, как в петрушечном театре, на городской демократической сцене: "Молодцом с повозки прыг…", "с полатей скок…", "затрясши бородою", "быстрым взмахом кулака". Своеобразие авторского мышления объясняет оригинальную поэтику "Конька-горбунка", его стиль, язык, стиховую форму. Речь персонажей должна быть "балаганной", разговорно-просторечной, грубо-фамильярной. Стиховая форма приближается к народной, отчасти раешному (говорному) лапидарному стиху - с его парной рифмовкой, с небольшим количеством слогов в этой ритмической единице народно-стиховой речи. Лексическая "разноголосица", "испорченный" синтаксис не только уместны, но необходимы как приметы свободной стихии театральной площади, играющей и со словом. Сценичность "Конька-горбунка" объясняет, почему многие театры на протяжении столетия охотно ставили спектакли по этому произведению.
Литературная сказка как жанр сформировалась в романтическую эпоху, од-ним из представителей которой является Ершов. В романтической эстетике категория чудесного занимает центральное место, мотивируя обращение к волшебной сказке. Мир сказочной мечты был антитезой "неидеальной" действительности. В современном «ершововедении» высказано предположение, что автор "Конька-горбунка" рассматривал русскую сказку не только как форму национального самосознания, сказка для него - "метаязык", благодаря которому ведется описание явлений, в том числе и социальных, исторических, далеко отстоящих от сказочной реальности. Конечно, это прежде всего николаевская эпоха с ее цензурным гнетом, чиновничье-бюрократической волокитой и одряхлением власти. Сказка как форма национального сознания подвергается романтической трактовке, нередко иронической. Народолюбие Ершова ограничено его романтико-ироническим взглядом на вещи. Финал "Конька-горбунка" не столь оптимистичен, как представляется. Он противоречит канону волшебной сказки (победа добра над злом), в нем скрыто присутствует романтическая доминанта (разрыв мечты и действительности). Воцарение Ивана номинально, народ в последней сцене предстает "толпой" ("И, напившися, народ / Что есть мочушки дерёт"), а за восхождением на трон Царь-Девицы ("За тебя хоть в самый ад!") угадывается история воцарения русских императриц ("И к прислужникам вещает: / "Царь велел вам долго жить! / Я хочу Царицей быть").
Список литературы
1. Ярославцов А.К. «П. П. Ершов, автор сказки "Конек-горбунок". Биографи-ческие воспоминания университетского товарища. - СПб., 1872.
2. Белинский В.Г. Собрание сочинений: В 9 т. - М., 1976. - Т.1.
3. Островская Л.А. Язык и стиль русской литературной сказки (Лингвистический анализ сказки П. П. Ершова "Конек-горбунок"): Дисс. канд. филол. наук. - Ташкент, 1984.
4. Путинцев А.М. Сказка П. П. Ершова "Конек-горбунок" и ее источники // Труды Воронежского ун-та. Воронеж, 1925. - Т.1.
5. Леонова Т.Г. «Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке: Поэтическая система жанра в историческом развитии.» - Томск, 1982.
6. Евсеев В.Н. «Антиповедение в мире "Конька-горбунка"» // Ершовский сборник. - Ишим, 2004. - Вып.I.
7. Евсеев В.Н. «Романтические и театрально-площадные традиции в "Коньке-горбунке" П. П. Ершова» // Русская сказка. - Ишим, 1995.
|
