Курсовая работа
По теме
Социально- политические причины упадка династии Пехлеви (1960 – 1978 гг.)
Содержание
Глава 1. Иран при правлении Мохаммеда Реза-шаха Пехлеви
1.1 Внутренняя и внешняя политика Реза-шаха
1.2 Нефть и общественно- политическое развитие Ирана
ЛИТЕРАТУРА
Глава 1. Иран при правлении Мохаммеда Реза-шаха Пехлеви
1.1 Внутренняя и внешняя политика Реза-шаха
К началу ХХ века Иран оставался отсталой аграрной страной, полуколонией Англии и царской России. Экономика страны была в состоянии разрухи, финансовая система подорвана, внутренняя и внешняя торговля, посевные площади и поголовье скота сильно сократились. Резко возросли цены на хлеб и продовольствие, процветала спекуляция, свирепствовали голод, эпидемии тифа и других болезней.
Политическим строем Ирана была ограниченная конституцией 1906 г. монархия во главе с феодальной династией Каджаров. Государственная власть находилась в руках феодальных ханов. В последние годы войны в Иране распоряжались английские и царские генералы.
Мировой экономический кризис 1929—1933 гг. тяжело отразился на экономике Ирана. Экспорт из Ирана резко сократился, что вызвало кризис в иранском сельском хозяйстве.
В 20—30-х годах в Иране были проведены некоторые реформы в области культуры и быта: учреждены светские школы; небольшое число женских школ, Тегеранский университет (в 1934 г.), педагогический институт в Тегеране и сельскохозяйственный институт в Кере. В 1935 г. был издан декрет об обязательном снятии чадры, влияние духовенства в общественно-политической жизни страны ограничилось, была введена европейская одежда, пышные феодальные титулы заменены по примеру Турции фамилиями. Произведена была реформа календаря — официальным стало солнечное летосчисление (вместо лунного).[1]
Когда в начале ХХ века на севере Ирана были обнаружены нефтяные месторождения, страна сразу же попала в поле зрения Британской и Российской империй.
В 1921 году произошел переворот в Иране. Одним из участников переворота 1921 был Реза-хан, командир элитной кавалерийской бригады, единственной реальной оппозиционной военной силы в стране. К 1925 были ликвидированы раскольнические и сепаратистские движения в провинциях и реорганизована национальная армия. Первоначальной целью Реза-хана было провозглашение республики, но его планы натолкнулись на сопротивление со стороны шиитского духовенства, которое опасалось, что республиканские власти установят светский режим. Тем не менее Реза-хану удалось убедить религиозное руководство и меджлис низложить Каджарскую династию и провозгласить его первым шахом новой династии – Пехлеви.
Ему удалось потушить большинство очагов восстаний. Реза-шах взял курс на европеизацию страны, укрепление государственности и армии, национализм и определенное ограничение влияния ислама. После 1941 года, когда Реза-шах отрекся от престола в пользу сына, прогерманская ориентация сменилась на проамериканскую, влияние США и Англии в стране резко возросло. В качестве реакции на это в стране стало нарастать антизападное движение, в основном в связи с вопросом о национализации Англо-Иранской компании. После свержения правительства Мосаддыка, национализировавшего компанию, страна вернулась к прозападному курсу. Однако внутри иранского общества уже вызревали силы, призванные преобразить его. Теперь, когда мы знаем дальнейший ход событий, особое внимание следует уделить образованию в конце 40-х годов группой молодых мулл и толлабов медресе мусульманской экстремистско-террористической организации "Федаяне ислам", связанной с рядом представителей высшего духовенства. На ее счету было убийство шахского премьер-министра Размары, но после покушения на следующего премьера Х.Ала организация была жесточайшим образом разгромлена.
Реза шах во второй половине 30-х годов стремился ограничить связи между Ираном и СССР, его внешняя политика становилась враждебной Советскому Союзу. В 1937 г. Иран подписал задуманный с антисоветскими целями Саадабадский пакт, в 1938 г. отказался заключить новый торговый договор с СССР, что привело к почти полному прекращению советско-иранской торговли, которая до того составляла почти 40% всех внешнеторговых оборотов Ирана. В годы, предшествующие второй мировой войне, шах тесно сблизился с фашистской Германией, стремившейся использовать территорию Ирана как плацдарм для осуществления своих захватнических планов, прежде всего против СССР. Накануне войны на долю Германии приходилось 40—45% всей внешней торговли Ирана. Она монополизировала поставки железнодорожного и промышленного оборудования. Немцы строили в Иране аэродромы, доставляли вооружение, контролировали военные заводы, ряд других предприятий и учреждений.
Но в действительности Иран становился основной базой гитлеровцев на Среднем Боа. Тысячи фашистских шпионов под видом технических специалисте советников вели в Иране фашистскую пропаганду и диверсионную боту против СССР и национальных интересов Ирана, превратить страну в антисоветский плацдарм.
Как было отмечено, 50-е годы стали временем, когда усилия мирового империализма были направлены на то, чтобы, укрепляя связывающие Иран с Западом политические и экономические узы, превратить его в своего послушного партнера и обеспечить западным монополиям свободную эксплуатацию Иранской нефти. Эта стратегия воплотилась в таких событиях и актах, как заключение в 1954 г. соглашения о нефти, приведшего к установлению контроля крупнейших нефтяных корпораций США и Англии над добычей и сбытом иранской нефти, вступление Ирана в 1955 г. в Багдадский пакт, заключение соглашения с США о гарантиях американских частных капиталовложений в Иране (1957), присоединение к «доктрине Эйзенхауэра» (1958), заключение с США двустороннего военного соглашения (1959).
Упрочение позиций США и других империалистических стран в Иране происходило в условиях, когда его правящие круги всемерно содействовали усилению власти шаха. Иранский парламент был фактически лишен основных законодательных функций и права контроля над деятельностью органов исполнительной власти. Меджлис и сенат стали послушным орудием в руках шахского двора и правительства. В парламент избирались лишь деятели, лояльные в отношении шахского двора. Любая попытка создать оппозицию жестоко преследовалась. Главным инструментом борьбы с прогрессивными элементами стал созданный в 1957 г. САВАК, выполнявший функции политической полиции, разведки и контрразведки.
Все эти меры, включая финансовую и иную помощь США и других государств Запада, способствовали сохранению власти шаха и правящей элиты, но не смогли вывести Иран из состояния экономической и социальной отсталости. Проводившаяся правительством Манучехра Эгбаля (1957—1960) в угоду иностранным монополиям и иранской компрадорской буржуазии политика «открытых дверей» лишь обострила социально-политические и экономические проблемы страны. Увеличение внешнего долга и рост дефицита платежного баланса, спад деловой активности, рост числа банкротств, ухудшение материального положения рабочих, крестьян и мелкобуржуазных слоев, распрение масштабов безработицы и неполной занятости и другие негативные явления усиливали оппозиционные настроения. Недовольство политикой правящих кругов распространилось только на трудящиеся классы и средние городские слои, но на значительную часть национальной буржуазии.[2]
Разногласия вверхах содействовали росту популярности оппозиционных сил — буржуазных и мелкобуржуазных группировок, примыкавших в своем большинстве к платформе Национального фронта. Под давлением критических выступлений общественности как внутри страны, так и в эмиграции в 1960 г. власти были вынуждены согласиться на легализацию НФ и входивших в него организаций, запрещенных после переворота 1953 г. Учтя неустойчивое положение правящей верхушки Ирана, США в тот период пошли на установление негласных политических контактов с умеренными лидерами буржуазной оппозиции. Некоторые авторы не без основания временную легализацию НФ прямо связывают с американской политикой.
В США А. Гарриман дал понять Мохаммеду Резе, что для стабилизации положения в Иране необходимы определенные перемены, в частности налоговая реформа и, хотя бы для видимости, демократизация общественно-политической жизни страны. Кеннеди не желал увеличивать финансовую и военную помощь Ирану для модернизации и укрепления его вооруженных сил, тогда как шах именно это считал своей первостепенной задачей. Эти вопросы стали основным предметом переговоров во время поездки шаха в США, состоявшейся позднее, в апреле 1962 г.
Валютно-финансовый и последовавший за ним политический кризис, неспособность правящих кругов добиться политической стабильности и, наконец, отказ США расширить военную и финансовую помощь режиму — все это свидетельствовало о приближении критической полосы для правящей верхушки Ирана, и, прежде всего для самого шаха. Осознав, что на прежней социальной базе, без подлинных перемен в экономике и политике сохранить в своих руках власть невозможно, шах и его окружение из числа старой аристократии и крупной буржуазии решили безотлагательно приступить к осуществлению реформ, идея которых ранее использовалась в основном в целях социальной демагогии и манипулирования общественным мнением.[3]
В 1963 году шах Мохаммед Реза Пехлеви (сын Реза-шаха) начал реформы, получившие название "белой революции". "Белая революция" была призвана превратить Иран в современное процветающее государство, своего рода "ближневосточную Японию". Страна действительно развивалась быстрыми темпами. Возможно, мечтам шаха, проводившего реформы с немалой энергией, суждено было бы сбыться, если бы не появление нового поколения пассионариев, объединенных ненавистью к шаху и избранной им модели развития общества. Закономерности этногенеза оказались сильнее, чем планы правившей Ираном верхушки, несмотря на всю мощь США, поддержавших шаха.
К концу 70-х годов борьба с шахским режимом приобрела острую массовую форму. Напряжение сил с обеих сторон было значительным. Достаточно сказать, что за два последних года своего правления шахским режимом в ходе подавления восстаний было убито, по разным оценкам, от 15 до 65 тыс. Человек и искалечено более 100 тыс. человек. Очевидно, что шахский режим отнюдь не был дряхлым и бессильным. Это отличает иранскую революцию от многих других раздутых пропагандой "революций", сводившихся, по сути, к простой смене не способных к дальнейшему правлению режимов.
Реза-шах Пехлеви (годы правления 1925–1941) поддержал программу индустриализации, осуществив прямые государственные капиталовложения в промышленное производство и предоставив различные налоговые льготы частным вкладчикам. Были разработаны программы строительства шоссейных дорог, портов и общегосударственной железнодорожной сети, создание которой финансировалось за счет средств, собранных с помощью специального налога на чай и сахар. При Реза-шахе большие средства выделялись на новую иранскую армию, была установлена всеобщая воинская повинность для мужчин сроком на два года.
В международных отношениях Реза-шах пошел на сближение с Германией, Францией и США. Тесные связи с гитлеровской Германией стали причиной трений с Великобританией, когда в Европе началась Вторая мировая война, а после того, как в 1941 Великобритания и СССР оказались союзниками, они направили Ирану ультиматум с требованием выслать из страны немецких специалистов. Когда шах промедлил с ответом, обе державы оккупировали Иран, подавив сопротивление иранской армии. Реза шах был вынужден отречься от престола и выслан в Южно-Африканский Союз под надзор английских властей. С согласия Великобритании и СССР трон занял сын бывшего монарха Мохаммед Реза Пехлеви (годы правления 1941–1979). Оккупация Ирана продолжалась до 1946, обеспечивая безопасность движения на Трансиранской железной дороге, которая связывала порты Персидского залива с дорогами советского Кавказа. В 1942 США послали в Иран 30-тысячный корпус, основной задачей которого была охрана транспортных путей. [4]
По окончании войны советские войска остались в провинции Азербайджан, где, как и в Иранском Курдистане, было сформировано промосковское марионеточное правительство.
Во время Второй мировой войны политическая обстановка в Иране оставалась стабильной. С окончанием правления Реза-шаха меджлис вновь превратился в независимый источник власти. Были созданы многочисленные политические группировки, отражавшие интересы различных сил. Одной из самых авторитетных была марксистская партия Туде. Ее тактика мобилизации населения на митинги и демонстрации, активный поиск политических партнеров, издание собственной газеты постепенно были переняты другими политическими партиями. Известный государственный деятель Ирана, убежденный антимарксист Мохаммед Мосаддык (1941–1953), использовал опыт Туде при создании собственного массового движения в 1949.
В послевоенный период в Иране начался подъем национального движения. В экономической сфере это выразилось в национализации в 1951 Англо-Иранской нефтяной компании, изгнании из нее всех британских специалистов и взятии под контроль нефтяной промышленности; в политической сфере – в твердом намерении сохранить нейтралитет в «холодной войне», что нашло отражение в концепции «отрицательного равновесия» Мосаддыка.
Великобритания восприняла национализацию компании как опасный прецедент для всего Среднего Востока и организовала международный бойкот иранской нефти. Премьер-министр Ирана Моссадык попытался опереться на помощь США и вначале нашел понимание со стороны администрации президента Гарри Трумэна.При президенте Дуайте Эйзенхауре Соединенные Штаты вместе с Великобританией сделали ставку на военный переворот в Иране. Причиной такого решения стал рост влияния Туде. В августе 1953 в результате государственного переворота кабинет министров был отстранен от власти, а Мосаддык арестован. Шах Мохаммед Реза Пехлеви возвратился на родину. Вскоре после переворота Иран получил военную и экономическую помощь от США, вступил в переговоры с британскими и другими нефтяными компаниями о создании консорциума по добыче и экспорту нефти.
Мохаммед Реза Пехлеви уделял большое внимание укреплению армии, развитию промышленности и социальным реформам. Начиная с 1960-х годов растущие доходы от экспорта нефти обеспечили правительству достаточно средств для реализации многочисленных проектов. Были расширены и модернизированы сети шоссейных и железных дорог, значительно увеличена пропускная способность портов, ускорилось строительство школ и больниц, были проложены оросительные системы и построены гидроэлектростанции. Начиная с 1962 шах поддерживал глубокие аграрные преобразования, в результате которых почти половина обрабатываемой площади перешла к крестьянам, до этого арендовавшим землю у собственников. Аграрная реформа явилась стержнем того, что шах называл «белой революцией» – серии мероприятий, направленных на предупреждение возможной «красной революции». В рамках реализации программ «белой революции» женщинам были предоставлены избирательные права, проведена кампания по ликвидации неграмотности среди взрослого населения, улучшены условия жизни сельских жителей, введена минимальная оплата труда и национализированы такие природные ресурсы, как вода, леса и пастбища.
Во внешней политике шах, оставаясь союзником Запада, начиная с середины 1960-х годов попытался занять более независимую позицию. Своей независимой политикой Мохаммед Реза Пехлеви вызывал недовольство западных партнеров, которые стали критиковать его за авторитарную форму правления, нарушение прав человека и наращивание военной мощи. Администрация президента Картера, пришедшая к власти в США в 1977, заняла в отношении иранского режима настороженную позицию и стала налаживать контакты с различными оппозиционными группировками, базировавшимися в США. С начала 1960-х годов деятельное участие в антиправительственных выступлениях принимало и шиитское духовенство. Один из его лидеров, аятолла Рухолла Мусави Хомейни, осуждал в своих проповедях внешнюю и внутреннюю политику шаха, в том числе аграрную реформу и предоставление избирательных прав женщинам. Арест Хомейни в 1963 спровоцировал массовые демонстрации в ряде городов. Впоследствии Хомейни был освобожден из тюрьмы, в 1964 вновь арестован, а затем выслан из страны. В 1965 правительство Ирака разрешило Хомейни поселиться в центре паломничества и просвещения шиитов Эн-Наджафе. В изгнании аятолла продолжал поддерживать связи со своими сторонниками в Иране и других странах. В 1965–1977 ученики Хомейни составили основу организованной антишахской оппозиции. В это же время другие противостоящие власти силы, включая Организацию моджахедов иранского народа и Организацию федаев иранского народа, развернули подпольную борьбу в городах и получили поддержку радикальных арабских режимов, Организации освобождения Палестины и СССР. [5]
До 1978 правительству с помощью секретной полиции удавалось сдерживать активность различных оппозиционных организаций и групп. В течение 1978 антишахские демонстрации охватили всю страну. К концу года забастовки рабочих и студентов парализовали экономику. Армия, брошенная на подавление массовых выступлений, присоединилась к демонстрантам. В январе 1979 шах покинул Иран, отправившись в добровольную ссылку. Две недели спустя в страну вернулся Хомейни. 11 февраля 1979 армия объявила о своем нейтралитете по отношению к политической борьбе революционеров с правящим режимом, что предопределило судьбу монархии.
Откликом иранского общества на создавшееся положение стал анализ причин деградации страны и поиск путей преодоления кризиса. Этот поиск породил два течения: 1) светских реформаторов, считавших, что стагнация Ирана вызвана авторитарным, деспотическим правлением шаха; они считали, что для возрождения Ирана необходимы религиозные и политические реформы по западному образцу, переход к конституционной форме правления и власти закона; 2) мусульманских традиционалистов, убежденных, что причиной отсталости Ирана стал отход от исламских ценностей и, как следствие, усиление иностранного влияния; способом выхода из кризиса объявлялось строгое следование законам шариата.
Раскол стал очевиден во время событий 1905–1907, когда светские реформаторы потребовали установления конституционной формы правления (хокоумат-е-машруте), а исламские традиционалисты выступили за его шариатскую форму (хокоумат-е-машруа). Принятая в 1906 конституция страны стала выражением компромисса между двумя подходами. В ней были провозглашены суверенитет народа и его основные права. В то же время статья 5 конституции 1906 предоставляла духовенству определенное число мест в парламенте, чтобы гарантировать соответствие законодательства страны исламским догматам. В дальнейшем, особенно при монархах династии Пехлеви (1925–1978), это положение конституции не соблюдалось, и проводилась политика, направленная на секуляризацию иранского общества, системы образования и судоустройства. Против нововведений, грозивших подорвать основы власти религиозных институтов, высказалось мусульманское духовенство. Одним из самых непримиримых оппонентов намечавшихся преобразований стал аятолла Рухолла Мусави Хомейни. В 1964 за организацию антишахских выступлений, в том числе направленных против проведения земельной реформы и участия женщин в выборах, Хомейни был выслан в Ирак. [6]
Однако вместо соблюдения конституционных норм двор вернулся к традиционному авторитарному правлению. В результате от власти отвернулась самая образованная и политически активная часть населения, что привело к победе революции 1978–1979 и свержению шаха
1.2 Нефть и общественно-политическое развитие Ирана
Тринадцать лет — с осени 1960 г., с момента организации ОПЕК, и до конца 1973 г., когда на мировом рынке произошло многократное повышение цен на нефть,— особый этап в истории Ирана. В эти годы масштабы воздействия нефтяной промышленности на общественно-политическую и экономическую жизнь Ирана значительно выросли. Проявлялось это, прежде всего в следующих аспектах: нефтяные интересы во многом стимулировали внешнеполитическую активность Ирана в зоне Персидского залива; в рамках ОПЕК иранское правительство совместно с другими нефтедобывающими странами включилось в борьбу за улучшение условий сотрудничества с нефтяными монополиями; нефтегазовая промышленность превратилась в сектор, в рамках которого формировались наиболее эффективные и рентабельные отрасли иранского хозяйства (имеются в виду предприятия химической и нефтехимической промышленности, работающие на нефтепродуктах и особенно на газе, электростанции и т. д.); доля доходов от нефти и газа в государственных поступлениях приобрела чрезвычайно важный характер.
Рассмотрение указанных вопросов представляет немалый интерес для определения степени и характера воздействия нефтяной промышленности на экономическое и общественно-политическое развитие Ирана в 1960—1973 гг. Вместе с тем в некоторых случаях нефть оказывала воздействие на те или иные сферы иранской политики и экономики в сочетании с другими факторами. Это, прежде всего, касалось новых тенденций в иранской внешней политике, особенно в районе Персидского залива.
В конце 50-х — начале 60-х годов Персидский залив превратился в главный объект дипломатической деятельности Ирана.[7]
Усиление внимания иранского правительства к зоне залива в немалой степени объяснялось нефтяными интересами. Доходы от нефти занимали все более важное место в финансовом обеспечении экономического развития страны. В то же время открытие новых богатых месторождений нефти и газа в континентальном шельфе Персидского залива и в Хузестане еще больше подчеркивало значение юго-западных районов для экономики Ирана и в системе его отношений с соседними арабскими государствами, а также с Великобританией. Тревогу Тегерана вызывали территориальные притязания радикально настроенных националистов из стран Арабского Востока в отношении провинции (остана) Хузестан, где значительную часть населения составляли арабы. Эту тревогу подогревали американские друзья шаха, преднамеренно внушавшие ему страх перед растущим влиянием в регионе насеровского Египта. К тому же между Ираном, с одной стороны, и Великобританией и некоторыми подвластными ей княжествами в зоне Персидского залива — с другой, издавна существовали территориальные споры. Неурегулированными оставались разногласия по пограничным вопросам между Ираком и Ираном.
В прошлом стремление Ирана укреплять свое положение в зоне Персидского залива встречало, как правило, решительное противодействие Великобритании. Через два года после провозглашения Реза-хана шахом в ноте от 22 ноября 1927 г. иранское правительство официально объявило Англии о своих притязаниях на острова Бахрейн; эта позиция была подтверждена в нотах, направленных английскому правительству в августе 1928 г., а также в 40-х и 50-х годах. В иранских нотах утверждалось, что эти острова были насильственно отторгнуты от Ирана. В 1957 г. иранский парламент утвердил законопроект, по которому Бахрейн был формально включен в состав Ирана.
После арабо-израильской войны 1967 г. Великобритания активизировала свою дипломатическую деятельность в зоне залива. Дважды (в ноябре 1967 г. и январе 1968 г.) английский министр по иностранным делам Г. Роберте совершал поездки в Тегеран и столицы арабских государств в зоне залива, где вел секретные переговоры. Когда 16 января 1968 .г. премьер-министр Вильсон выступил в палате общин с заявлением о плане отвода британских войск к концу 1971 г. «к востоку от Суэца», стало ясным, чего добивалась английская дипломатия. Вынужденная заговорить о ликвидации своих военных баз «к востоку от Суэца» в связи с валютно-финансовым кризисом, Англия стремилась переложить роль стража своих интересов в зоне залива на Иран и Саудовскую Аравию.[8]
Политические интриги Англии вели к ухудшению отношений Ирана с Саудовской Аравией, Кувейтом и Ираком. Однако как Иран, так и арабские государства выступали за окончательное прекращение военного присутствия Англии в зоне Персидского залива. Опасаясь роста национально-освободительного движения на Арабском Востоке, особенно возможной конфронтации с Египтом, и желая заполнить собственными- силами «вакуум», образовавшийся вследствие ослабления позиций Англии, руководители Ирана и Саудовской Аравии пошли на компромисс (подобная линия поощрялась американской дипломатией): 24 октября 1968 г. Иран и Саудовская Аравия подписали соглашение о демаркации зоны континентального шельфа в Персидском заливе, в основу которого был положен несколько измененный текст соглашения от 13 декабря 1965 г. В сентябре 1969 г. Иран подписал аналогичное соглашение с Катаром.
Оберегая свои нефтяные интересы, иранское правительство неизменно отвергало планы присутствия вооруженных сил Англии под каким бы то ни было предлогом в зоне залива после 1971 г. Решение правительства консерваторов, победивших на выборах 1970 г., сохранить военные базы Англии в зоне Персидского залива вызвало недовольство, как иранского правительства, так и арабских стран зоны залива.
Иранское правительство стремилось усилить свое политическое и экономическое влияние на небольшие арабские государства Позже подобные соглашения были заключены с Бахрейном (июнь 1971 г.), Оманом (июль 1974 г.) и входящим в состав ОАЭ шейхством Дубай (август 1974 г.).
Нефтяные, экономические и геополитические интересы толкали иранскую верхушку к расширению сотрудничества с монархическими режимами в зоне Персидского залива. Однако арабские монархии, особенно Саудовская Аравия, противодействовали осуществлению иранских предложений о создании регионального военного блока, ибо опасались стремления Тегерана обеспечить себе в подобном союзе руководящую роль. Тем не менее в декабре 1972 г. Иран и Саудовская Аравия договорились о создании совместного комитета «по поддержанию стабильности в зоне залива и борьбе с подрывными элементами».
Таким образом, в 60-х годах Ирану удалось упрочить свои позиции в зоне Персидского залива и стабилизировать, за некоторым исключением, отношения с соседними арабскими государствами. Вместе с тем политическая ситуация, сложившаяся в зоне Персидского залива в результате вынужденного ухода Англии, породила у шахского режима желание расширить свое политическое влияние в регионе путем увеличения военной мощи и экономической экспансии. Империалистические державы поддержали стремление Ирана приобрести доминирующее положение в зоне залива, так как считали его главным защитником своих нефтяных и стратегических интересов.
3 марта 1969 г. ИННК заключила подрядное соглашение о разведке и добыче нефти на юге провинции Фарс с созданным по инициативе Франции консорциумом западноевропейских нефтяных фирм. Акции были распределены между участниками консорциума следующим образом: ЭРАП получила 32%, итальянская ЭНИ — 28, испанская «Хиспанойл» — 20, бельгийская «Петрофина» — 15, австрийская ОМВ — 5%. Условия этого соглашения во многом напоминали условия контракта, заключенного между ИННК и ЭРАП в 1966 г. Еще один контракт о подряде примерно на тех же условиях ИННК подписала с американской фирмой «Континентал Ойл» в апреле 1969 г. Район деятельности подрядчика находился к северу от Бендер-Аббаса (площадь— 12861 кв. км). В целом соглашения о подряде и партнерстве значительных финансовых выгод Ирану не принесли, тем более что преимущества, которые ИННК получила по этим соглашениям до 1973—1974 гг., были практически введены на нет после того как по решению ОПЕК налоги на прибыли монополий были повышены до 85%, а размер «роялти» доведен до 20 % и между иранским правительством и МНК было подписано новое соглашение. Однако заключение в 60-х годах соглашений о подряде и партнерстве содействовало укреплению позиций Ирана и других стран — членов ОПЕК в борьбе за пересмотр неравноправных соглашений с монополиями-гигантами.[9]
Нефтяные монополии были вынуждены принять все основные требования. 14 февраля 1971 г. в Тегеране было подписано соглашение между нефтяными компаниями и шестью странами Персидского залива (Абу-Даби, Ираном, Ираком, Кувейтом, Саудовской Аравией и Катаром) об увеличении на 20—25% справочных цен на нефть в портах залива сроком на пять лет с последующим ежегодным повышением их с 1 января каждого года на 5 центов за баррель. Для компенсации возможных последствий инфляционных процессов цены должны были ежегодно повышаться еще на 2,5%. В соответствии с требованием компаний была также ликвидирована система скидок со справочных цен82
. В общей сложности в результате тегеранского соглашения цены на нефть в 1971 г. в зоне Персидского залива повысились в среднем на 45—59 центов за баррель. Это крупное сражение было выиграно странами — членами ОПЕК, в том числе Ираном, благодаря единству их действий и решительности в переговорах с нефтяными монополиями, поддерживаемыми империалистическими государствами.
Стремясь к укреплению связей с западными державами, шах вначале (в 1968—1972 гг.) отрицательно относился к приобретению доли участия в капитале иностранных компаний-концессионеров, к которому как к важному шагу на пути установления контроля над собственными ресурсами и нефтяной промышленностью призывал принятый ОПЕК еще в 1968 г. программный документ — заявление об основных направлениях политики стран-членов. В этом документе указывалось, что главным средством установления контроля над нефтяной промышленностью должно стать приобретение доли участия в концессиях, выданных иностранным компаниям. Мохаммед Реза Пехлеви отказывался от поддержки упомянутой программы ОПЕК- При этом он демагогически ссылался на то, что нефтяная промышленность Ирана национализирована еще в 1951 г.
Шах добивался значительного роста добычи нефти с целью резкого увеличения финансовых поступлений, необходимых, прежде всего для реализации его плана превращения Ирана в. мощную в военном отношении державу. Однако монополии-гиганты в тот период увеличивали добычу в Саудовской Аравии и не проявляли заинтересованности в росте производства иранской нефти. Тем не менее, желая сохранить свои позиции в Иране и воспрепятствовать установлению прямых коммерческих контактов между ИННК и потребителями иранской нефти в Западной Европе и Японии, МНК положительно отнесся к компромиссному предложению шаха. 23 мая 1973 г. было подписано новое соглашение между Ираном и консорциумом, отменившее соглашение 1954 г. Еще раньше, 20 февраля, Иран установил контроль в зоне деятельности, входивших в МНК компаний.
В то же время иранские власти стремились к расширению производственной и коммерческой деятельности ИННК в других областях, таких, как нефтепереработка, производство нефтепродуктов, строительство нефтепроводов. Объяснялось это двумя обстоятельствами. Во-первых, увеличивая переработку нефти, власти хотели обеспечить возрастающие потребности внутреннего рынка в нефтепродуктах. Во-вторых, расширением производства и экспорта полуфабрикатов и готовых к потреблению нефтепродуктов они намеревались добиться увеличения государственных доходов. Достичь второй цели в принципе им не удалось.
Строительство трансиранского газопровода началось в 1966 г. Его северный участок, включая отвод на Тегеран, был построен при технико-экономическом содействии Советского Союза. В сооружении южного участка принимали участие западные фирмы. Согласно иранским данным, длина трансиранского газопровода 1106 км, а протяженность газоотводов, по которым доставляется природный газ в Тегеран, Исфахан, Шираз, Кашан и Кум,— 667 км. В связи со строительством трансиранского газопровода был построен крупный газоперерабатывающий завод (ГПЗ) в Бид-Боланде, вступивший в строй в декабре 1971 г. Поставка газа в СССР началась в октябре 1971 г.88.[10]
Анализ связанных с развитием иранской нефтегазовой промышленности перемен позволяет выделить два главных направления ее воздействия на экономическое и социальное развитие Ирана. Первое направление — это производственно-экономическое воздействие. Развитие нефтегазовой промышленности содействовало или прямо вело к росту производственной инфраструктуры, становлению новых отраслей промышленности, расширению внешнеэкономического сотрудничества, развитию внутренних межотраслевых связей, к заметному прогрессу топливно-энергетического хозяйства страны. Одним словом, нефть и газ, используемые в качестве топлива и нефтехимического сырья, стали базой для индустриализации и социального развития Ирана. Для того чтобы дополнить представление о преобладающей роли нефтегазовой промышленности в происходивших в иранской экономике переменах, целесообразно обратить внимание на увеличение доли углеводородов в энергетическом балансе Ирана. При этом следует иметь в виду, что производство электроэнергии в стране в течение 1963—1977 гг. увеличилось более чем в 4,5 раза.
1973 год занимает исключительное место в истории нефтеэкспортирующих стран, в том числе Ирана. Благодаря изменившимся условиям на мировом нефтяном рынке странам — членам ОПЕК удалось в конце 1973 г. добиться более чем четырехкратного повышения цен на нефть, что, естественно, привело к резкому увеличению их доходов. Многократное повышение мировых цен на нефть имело еще одно важное следствие: начиная с этого времени страны — члены ОПЕК стали играть определяющую роль в установлении цен на нефть и нефтепродукты. Основные предпосылки происшедших перемен были тесно связаны с новыми явлениями в мировой экономике и политике. Тем не менее, как будет показано ниже, нефтяная политика иранского государства оказывала известное влияние на их характер и масштабы.
Знаменателен 1973 год для Ирана и по другой причине. Еще до повышения цен на нефть иранское правительство заключило с МНК новое соглашение, которое официальная пропаганда преподносила в качестве акта, установившего полный суверенитет Ирана над важнейшими природными ресурсами и воплотившего в реальность идею полной национализации нефтяной промышленности. Одновременно дело представлялось так, будто новое соглашение ознаменовало превращение ИННК в международную компанию со всеми звеньями — от разведки и добычи до сбыта нефти и нефтепродуктов на мировом рынке.
Заключенные в конце 60-х и особенно в начале 70-х годов с МНК соглашения привели к значительному увеличению доли Ирана в доходах от экспортируемой консорциумом нефти. Как было сказано выше, эти перемены стали возможны благодаря совместной борьбе стран, входящих в ОПЕК, против нефтяного империализма. Важнейшим в политико-экономическом плане результатом происшедших сдвигов стало то, что нефтеэкспортирующие страны добились получения «основной части прибавочной стоимости, почти всей дифференциальной ренты», ранее присваиваемых монополистическим капиталом Запада. Подобное изменение структуры распределения прибылей в условиях роста добычи привело к значительному увеличению доходов Ирана от нефти. Нефть и газ в тот период стали движущей силой экономического роста в стране.[11]
В то же время шахский, режим, боясь лишиться политической поддержки империалистических держав, не принимал решительных мер для освобождения нефтяной промышленности от «опеки» монополий Запада. Соглашение с МНК оставалось в силе. Значительная часть прибавочной стоимости, получаемой в результате эксплуатации иранских нефтяных месторождений и труда иранских рабочих, продолжала присваиваться иностранными компаниями. Иранская нефть, добываемая в концессионной зоне МНК, оставалась источником быстрого обогащения англо-американских корпораций. И лишь в 1972 г. под влиянием изменений, происходивших в отношениях нефтедобывающих арабских стран с иностранными монополиями, шах заговорил о необходимости заключения нового соглашения с МНК. На позицию Ирана в этом вопросе оказала влияние, по всей видимости, также национализация ряда иностранных компаний в Ливии, Алжире, Ираке и других странах — членах ОПЕК- До некоторой степени иранское руководство подтолкнули к этому шагу и входившие в МНК компании, которые не считали для себя выгодным увеличивать в значительных размерах добычу нефти в Иране, чего настойчиво добивались шах и его окружение. В этих условиях шах, как было отмечено, предложил руководству МНК или строго соблюдать «финансовые и экономические интересы Ирана», или же передать нефтедобычу в зоне действия соглашения 1954 г. в руки ИННК, став привилегированным покупателем иранской нефти. Компании предпочли второй путь.
В феврале 1973 г. в Санкт-Морице (Швейцария) были согласованы основные принципы нового соглашения между шахом и руководителями МНК. Тем не менее начавшиеся в первых числах марта 1973 г. официальные переговоры между делегацией ИННК, возглавлявшейся Р. Фаллахом, и представителями МНК проходили в напряженной атмосфере, так как компании — участницы консорциума добивались сохранения за собой значительных льгот. Компании требовали также выплаты компенсации с учетом возмещения «будущих доходов» и потерь, вызванных лишением их монопольного права на иранскую нефть, в зоне соглашения 1954 г. Переговоры завершились в июле 1973 г. подписанием нового соглашения с МНК. Формально ИННК получила право на самостоятельную эксплуатацию и установление контроля над всеми запасами нефти и газа и имуществом нефтяной промышленности, находившимися в распоряжении МНК. МНК передал ИННК в безраздельное владение все сооружения в бывшей концессионной зоне: нефтепромыслы, нефтепроводы, нефтепродуктопроводы, абаданский НПЗ, нефтеперегонный завод в Месджеде-Солеймане, нефтехранилища, портовые сооружения и т. д. Иранскими средствами массовой информации новое соглашение оценивалось как завершающий шаг в установлении полного национального суверенитета Ирана над своими природными ресурсами, как окончательное освобождение иранской нефтяной промышленности от засилья колониализма и империализма.
Анализ текста соглашения свидетельствует о том, что непоследовательность и уступчивость помешали иранскому правительству превратить нефтяную промышленность в национальное достояние в полном смысле этого слова. Нефтяные монополии Запада, отдавая в начале 70-х годов приоритет в деле увеличения добычи и вывоза нефти в зоне Персидского залива Саудовской Аравии и некоторым другим арабским странам, тем самым оказывали давление на Тегеран, вынуждая его идти на компромисс. Соглашение 1973 г. и было результатом такого компромисса.[12]
Утверждение иранских средств массовой информации о том, что в соглашении речь идет о продаже нефти и газа входящим в МНК компаниям, даже по чисто юридическим признакам не соответствовало действительности. В соглашении говорится не о продажных ценах на иранскую нефть, а о системе расчетов, в соответствии с которой компании должны были исчислять нефтяные платежи Ирану. Эта сложная система в принципе была аналогична той, которая была сформулирована в концессионном соглашении 1954 г. По указанной системе, нефтяные платежи компаний консорциума Ирану формировались из двух главных элементов: цены товара и подоходного налога «с чистой прибыли». Разумеется, предусмотренная в соглашении 1973 г. система расчетов была разработана с учетом происшедших в начале 70-х годов радикальных перемен в области налогообложения и ценообразования, содействовавших значительному увеличению доходов Ирана, как и других нефтеэкспортирующих стран, в расчете на единицу вывозимой МНК нефти. В то же время сохранение принципов старой системы было призвано содействовать установлению единого уровня доходов нефтеэкспортирующих стран в расчете на единицу вывозимой на внешний рынок нефти. Это становится очевидным, если принять во внимание, что указанные выше принципы старой системы сохранялись также в финансовых отношениях западных монополий с нефтедобывающими арабскими странами в зоне Персидского залива. Пункт 3 ст. 6 соглашения предусматривал, что за каждый баррель добытой нефти ИННК должна получать не меньше доходов, чем другие экспортеры нефти в районе Персидского залива. Далее, по идее, подобная система расчетов должна была воспрепятствовать отказу от предоставления монополиям скидки со справочных цен на нефть. Однако на практике компании МНК получили скидку с официальной продажной цены в 22 цента с барреля. Вместе с тем они обязались вложить 40% капитала в разработку новых нефтяных месторождений в бывшей зоне соглашения 1954 г. Вложенный с этой целью капитал должен был возмещаться из скидки, о которой говорилось выше.
Новое соглашение не ликвидировало полностью преимущественные права МНК на экспорт иранской нефти. Было запланировано, что в течение 20-летнего периода в бывшей концессионной зоне добыча сырой нефти составит 42,5 млрд. баррелей, из которых 29,3 млрд. баррелей будут поставлены Ираном компаниям — участницам МНК. Предполагалось, что 6 млрд. баррелей пойдут на внутреннее потребление, а 7,2 млрд. баррелей ИННК будет экспортировать самостоятельно. Однако согласно данным Ф. Рухани, близкого к правящим кругам шахского Ирана, видного эксперта в области нефти, в первые годы после заключения соглашения ИННК самостоятельно могла экспортировать ежесуточно лишь 200 тыс. т нефти. Большую часть своей доли нефти ИННК сбывала компаниям МНК в Иране8. Таким образом, вопреки утверждениям иранского руководства условия соглашения 1973 г., а тем более их реализация не были направлены на полную ликвидацию контроля МНК к тому сроку, когда, по некоторым оценкам, нефтяные месторождения в бывшей зоне действия соглашения 1954 г. в основном будут истощены.
Кроме того, соглашение не предусматривало прекращения деятельности МНК в Иране. МНК как объединение крупнейших' нефтяных монополий сохранялся. Взамен бывших «компаний-производителей» консорциум создавал специальную «Компанию услуг», выполнявшую от имени ИННК те же функции, которые прежде входили в компетенцию автономно действовавших компаний — участниц МНК. Разница состояла лишь в том, что она действовала в качестве подрядной организаций. Новое соглашение продлевало сроки контроля со стороны англо-американских нефтяных корпораций над добычей и сбытом большей части (около 70%) иранской нефти. Если срок соглашения 1954 г. истекал в 1979 г., то действие соглашения 1973 г. должно было закончиться к 1993 г.[13]
В целом в политэкономическом смысле рост цен на нефть явился отражением тенденции сокращения огромной диспропорции, образовавшейся между уровнями цен на сырье и промышленные товары. Одна из устойчивых тенденций международных отношений 60—70-х годов представляют собой рост антагонистических противоречий и усиление противоборства между развивающимися странами и империалистическими государствами. Неоколониалистская политика Запада, в первую очередь неэквивалентный торговый обмен, осуществлявшийся им в отношении развивающихся стран, оказывала резко негативное воздействие на их экономическое положение. Инфляция в развитых капиталистических государствах вызвала значительное повышение мировых цен на производственное оборудование и промышленные товары, в то время как индексы цен на сырье показывали лишь незначительный рост. Существование подобных «ножниц» еще в 50-х годах подтолкнуло нефтеэкспортирующие развивающиеся страны к совместным действиям для защиты своих экономических интересов. Для них солидарность в противоборстве с западными монополиями приобрела чрезвычайной значение в конце 50-х годов, когда нефтяные ТНК дважды снизили справочные цены на сырую нефть, что привело к уменьшению доходов нефтедобывающих стран. Созданная нефтеэкспортирующими странами в 1960 г. ОПЕК сыграла заметную роль в координации их усилий в борьбе с империализмом и неоколониализмом. Важнейший этап этой борьбы наступил в конце 1973 г., когда страны —члены ОПЕК, принимая во внимание благоприятную конъюнктуру, резко повысили цены на нефть, изменив в свою пользу соотношение между мировыми ценами на сырую нефть и на промышленные изделия и производственное оборудование, приобретаемое ими на Западе. Эре дешевой нефти пришел конец. Это был фактически первый случай, когда координация действий развивающихся государств в борьбе за свои экономические интересы привела к результатам, оказавшим сильное воздействие на все капиталистическое хозяйство. Рост цен на нефть, как и энергетический кризис в целом, привел к дальнейшему росту инфляции в капиталистическом мире. Однако усматривать в этом главную причину инфляции, поразившей капиталистический мир в 1973—1974 гг., как это делают многие политики на Западе и буржуазные ученые 15, было бы глубоким заблуждением. Повышение цен на нефть усилило рост инфляции, «но намного меньше, чем это пытаются изобразить представители монополий»16. Как подчеркивают советские исследователи, члены ОПЕК, подобно другим развивающимся странам, заметно пострадали от инфляции17. В целом же повышение значения нефти и рост цен на нее способствовали значительному возрастанию финансового потенциала стран — членов ОПЕК, увеличению их роли в международной политике.
Роль Ирана как страны, на долю которой в 60—70-х годах приходилось не менее 10% экспорта сырой нефти всего капиталистического мира, в разработке и проведении политики ОПЕК была велика. Хотя иранское руководство в отношениях с западными нефтяными монополиями придерживалось в основном линии взаимных уступок, оно использовало экономическую конъюнктуру для проведения продуманной политики, целью которой было значительное повышение цен на нефть. Это становится очевидным, если вспомнить некоторые факты того времени. В сентябре 1973 г. при активном участии иранских представителей участники конференции ОПЕК приняли резолюцию, в которой было подчеркнуто, что цены на нефть, установленные на встречах в Тегеране, Триполи и Лагосе в начале 70-х годов, не соответствуют ситуации, сложившейся на мировом рынке, и должны быть пересмотрены. Иран полностью поддержал нефтеэкспортирующие арабские страны Персидского залива, принявшие 17 октября 1973 г. в одностороннем порядке решение сбывать нефть иностранным компаниям по рыночным ценам, а не по ценам, согласованным в 1971 г. в Тегеране.[14]
Шах принимал личное участие в решении ключевых проблем, связанных с нефтью. Как было отмечено, иногда он сам вел переговоры с руководителями нефтяных корпораций. Руководитель ИННК, как правило, назначался из числа наиболее преданных шаху деятелей. С 1963 г. вплоть до своей смерти в 1977 г. этот пост занимал Манучехр Эгбаль. После него руководителем ИННК был назначен Хушанг Ансари, принадлежавший к крупной торговой буржуазии. Как политический деятель он выдвинулся в середине 60-х годов. В 1966 г. он стал министром информации, позже возглавлял министерство экономики и финансов. X. Ансари был одним из руководителей созданной в 1975 г. под эгидой шаха партии «Растахиз».
Закономерным результатом расширения экономических и социально-политических функций государства (в том числе активного использования его экономической мощи для сглаживания остроты социально-экономических проблем) на рубеже 60— 70-х годов стало упрочение позиций бюрократической буржуазии. Этот новый социальный слой формировался из верхушки-государственных служащих (министры и их заместители, генеральные директора, руководители государственных компаний, начальники департаментов, губернаторы, руководители государственных банков, высший командный состав вооруженных сил, полиции и жандармерии). Высшее чиновничество рекрутировалось из среды имущих классов, прежде всего из аристократии. Во главе правительства вплоть до крушения шахского режима в феврале 1979 г. всегда находились представители аристократических родов. Бюрократическая буржуазия рассматривала государственную службу как источник обогащения, тем более что законом участие в частном предпринимательстве им не запрещалось. Господствующие позиции государства как в области экономики и финансов, так и в политической и социальной сферах делали бюрократическую буржуазию одной из самых влиятельных сил общества. Нефтяной бум привел к еще большему укреплению ее позиций.
Шах утверждал, что история иранского государства «в своем величии и самобытности представляет исключение во всеобщей истории». Он был убежден, что обоснование истинно иранской природы реформ явится важным условием их популярности. «Мы не предложили ее,— писал он о программе „белой революции",— народу в качестве импортного товара. В течение целых тысячелетий мы сами были творцами идей, философии и логики. Для нас было бы недостойно рядиться сегодня в чужие одежды».
1974/75 год для Ирана был годом чрезвычайным. Благодаря резкому увеличению доходов от нефти и относительному их росту в других секторах экономики объем ВНП в постоянных ценах вырос почти на 40 %74. Однако, значительное увеличение денежной массы в условиях усиления диспропорциональности экономического развития и дисбаланса между различными секторами народного хозяйства привело и росту инфляции. Сильное воздействие на рост инфляции в стране оказал и экономический кризис в развитых капиталистических странах, хозяйственные связи с которыми у Ирана после 1973 г. чрезвычайно расширились. В результате цены на внутреннем рынке поднялись за короткое время на 16—30% и более. Несмотря на меры, принятые государством, оптовые и розничные цены продолжали расти. Резко ухудшилось положение социальных групп с низкими доходами.
Основные элементы военной доктрины шаха вытекали из его политических амбиций и задачи упрочения режима. Они ясно просматривались в высказываниях шаха относительно конкретных целей и задач военных приготовлений. Во-первых, шах не скрывал, что усиление вооруженных сил связано с необходимостью сохранения существующей в Иране политической системы.
ЛИТЕРАТУРА
1. История Азии и Африки в новейшее время. Ч. 2, С. 153
2. Иран: История и современность. М., 1983 С. 145
3. Иран: Очерки новейшей истории. М., 1976 С. 67
4. Иранская революция 1978-1979. Причины и уроки. М., 1989 С. 213
5. Алиев С.М. Нефть и общественно-политическое развитие Ирана в ХХ в. М., 1985 С. 224
6. Агаев С.Л. Иран: рождение республики. М., 1984 С. 119
7. Нефтедоллары и социально-экономическое развитие стран Ближнего Востока. М., 1973 С. 54
8. Алиев С.М. Нефть и общественно-политическое развитие Ирана в ХХ в. М., 1985 С. 233
9. Арабаджян А. Д. Иран. Проблемы социально-экономического развития в 60-70-е гг. М., 1980 С. 167
10. Алибейли Г.Д. Иран и сопредельные страны Востока 1946- 1978. М., 1989 С. 87
[1] История Азии и Африки в новейшее время. Ч. 2, С. 153
[2] Иран: История и современность. М., 1983 С. 145
[3]Иран: Очерки новейшей истории. М., 1976 С. 67
[4] Материалы Интернет
[5]
Иран: очерки новейшей истории. М., 1976
[6]
Иранская революция 1978-1979. Причины и уроки. М., 1989 С. 213
[7]
Алиев С.М. Нефть и общественно-политическое развитие Ирана в ХХ в. М., 1985 С. 224
[8]
Агаев С.Л. Иран: рождение республики. М., 1984 С. 119
[9]
Нефтедоллары и социально-экономическое развитие стран Ближнего Востока. М., 1973 С. 54
[10]
Алиев С.М. Нефть и общественно-политическое развитие Ирана в ХХ в. М., 1985 С. 233
[11]
Арабаджян А. Д. Иран. Проблемы социально-экономического развития в 60-70-е гг. М., 1980 С. 167
[12]
Алиев С.М. Нефть и общественно-политическое развитие Ирана в ХХ в. М., 1985 С. 219
[13]
Алибейли Г.Д. Иран и сопредельные страны Востока 1946- 1978. М., 1989 С. 87
[14]
Ирансая революция 1978-1979 гг. Причины и уроки. М., 1989 С. 112
|
