ГОУ Мещовский педагогический колледж
Полководцы Древней Руси
Реферат
Студентки
Научный руководитель
Мещовск, 2004
Содержание
Введение.
Глава 1. Князь Святослав.
Глава 2. Князь Владимир – креститель Руси.
Глава 3. Владимир Мономах.
Заключение.
Литература.
Введение.
Войны Древнерусского государства были направлены на утверждение власти киевского князя во всех славянских землях, сохранение независимости Киевской Руси и увеличение сфер влияния на международной арене. В походах и сражениях выдвинулись такие выдающиеся князья-полководцы, как Святослав, Владимир Святославич, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах. О военном искусстве Древней Руси мы можем судить по письменным памятникам того времени. Правда, эти памятники не посвящены специально военным вопросам, но в них есть многочисленные свидетельства того, что уже в древности фиксировались процессы развития военного искусства.
Одним из таких памятников является «Повесть временных лет». Это древнейший русский летописный свод, где изложены основные события истории Древнерусского государства. «ПВЛ» является древнейшей русской военной историей. В ней сообщается о многих походах князей, сражениях, войнах внутренних и внешних. В летописи присутствует не только изложение фактов и сообщения о военных событиях, но и попытки установить причины успеха или неуспеха похода. Здесь можно видеть описание состава рати, вооружения, способов ведения боя.
Особенно много места в «ПВЛ» отводится походам Святослава и Владимира Мономаха. Кроме того, сохранилось еще «Поучение» Мономаха – своеобразная автобиография, в которой князь хотел передать наследникам свой опыт государственного и военного деятеля. В «Поучении» как и в «ПВЛ» затрагиваются многие вопросы военного дела. Вопросы, связанные с организацией вооруженных сил, нашли отражение и в «Русской Правде» - своде законов, составленном в древнерусском государстве. Вместе с тем все названные памятники не являются специальными трактатами по вопросам военного искусства и требуют критического изучения.
Глава 1. Князь Святослав.
Сын Игоря и Ольги, князь Святослав прожил недолгую, но богатую событиями жизнь. Вся она была посвящена острым политическим схваткам и ратным делам. Если верить летописцу, воинские деяния Святослава начались едва ли не в младенческом возрасте: ему было лет пять, когда мать взяла его с собою в поход на Древлянскую землю. Когда два войска сошлись, малолетний князь совершил принятый в те времена (и известный не одним только русским) ритуальный акт, которым открывались сражения: он метнул копье в сторону древлян, но так как был мал, то копье едва пролетело между конских ушей и, падая, ударило коню в ногу. Тем не менее, находившиеся рядом с князем кормилец его Асмуд и воевода Свенельд воскликнули: «Князь уже начал; последуем, дружина, за князем». И победили древлян...
Святослав, каким он запечатлен в летописях, был будто рожден для войны и суровой походной жизни. «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых. И легко ходил в походах, как гепард, и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел. Не имел он и шатра, но спал, подостлав потник, с седлом в головах. Такими же были и все прочие его воины. И посылал в иные земли со словами: «Хочу на вы идти».
Величие и искусство Святослава-воина, его рыцарство признавали даже противники князя — греки. «Горячим, дерзким, стремительным» представлял его греческий историк Лев Диакон. Он же набросал редкий по реалистичности портрет князя — в момент, когда тот приплыл для переговоров с императором: Святослав сидел на веслах и греб вместе с приближенными, ничем не отличаясь от них. Он был среднего роста, не слишком велик, не слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом, безбородый и с густыми, висящими на верхней губе волосами. Голова у него была совсем голая, и только с одной стороны свисал клок волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие, и весь стан довольно стройный. Князь казался мрачным и диким. В одном ухе висела у него золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами с рубином. Одеяние князя было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой.
Святослав был неотделим от своей дружины, о которой много заботился и с мнением которой очень считался. Был он стойким язычником и на этой почве серьезно расходился с матерью. Ольга, когда приняла крещение, склоняла к тому же и сына, надеясь тем самым добиться распространения христианства на Руси. Но Святослав был непреклонен и матери отвечал: как он может один принять новую веру? А дружина? Она же станет смеяться над ним.
Летописец с явным осуждением отметил: Святослав продолжал жить по языческим обычаям, он не знал, что в беду впадет, ибо сказано: «Если кто отца или матери не послушает, то смерть примет». Может быть, летописец намекал, что ранняя смерть Святослава была ему наказанием за непослушание...
С 964-го по 972 год Святослав проводит в походах, военных предприятиях, осадах и обороне городов и крепостей. Вся эта деятельность протекала за пределами Киевской Руси и словно бы прямо не была связана с ее интересами и заботами. Даже напротив, долгое отсутствие великого князя едва не стало причиной разгрома Руси. Печенеги осадили Киев и чуть не захватили Ольгу с внуками. Киевляне направили к Святославу послов со словами укора: «Ты, князь, ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул. А нас чуть было не взяли печенеги, и мать твою, и детей твоих. Если не придешь и не защитишь нас, то возьмут-таки нас. Неужели не жаль тебе своей отчины, старой матери, детей своих?»
Святослав поспешил в Киев и прогнал печенегов в поле. Хотя он и сокрушался о случившемся, но вскоре заявил: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславле на Дунае, — там середина земли моей...»
Совершив сначала походы на Волгу, в Хазарский каганат, на Северный Кавказ, Святослав затем обратил свои взоры на Балканы, на земли Болгарии и Греции. Что влекло его сюда? Жажда завоеваний? Мечта о переносе центра Руси на Дунай? Особенная неприязнь к грекам? Вот как отвечает на эти вопросы уже упоминавшийся нами греческий историк Лев Диакон. Посланник императора Никифора постарался завести дружбу с князем «тавроскифов» (или «тавров» — так называли греки обитателей обширных пространств Руси) и с помощью «льстивых речей» и «даров» уговорил его собрать сильное войско и выступить против «мисян» (то есть болгар). В награду Святослав должен был получить эту страну в собственное пользование и несказанные богатства из царской сокровищницы. Как уверяет Лев Диакон, Святослав, прельщенный надеждой на получение богатства и во сне уже видевший себя владетелем страны «мисян», поднял на войну все молодое поколение «тавров», собрав войско из шестидесяти тысяч цветущих здоровых мужей.
В первом же столкновении выявилось преимущество русских как воинов: «Тавры стремительно выпрыгнули из челнов, выставили вперед щиты, обнажили мечи и стали направо и налево поражать мисян». Очень скоро Святослав одолел болгар, взял множество городов по Дунаю и сел княжить в Переяславле. Тут-то и обнаружились разногласия греков и русских. Греки обеспокоились новым сильным и воинственным своим соседом и потребовали, чтобы Святослав вернулся в свои земли. Князь же «отвечал надменно и дерзко», что он уйдет, лишь, если получит большую денежную дань и выкуп за все захваченные им города и за всех пленных.
Не ограничившись этими условиями, Святослав пригрозил грекам: если они не выполнят его требований, то пусть убираются в азиатские земли. Тогда император, в свою очередь, напомнил Святославу о судьбе его отца: Игорь приплыл к берегам Византии на десяти тысячах судов, а вернулся домой лишь с десятком лодок. «И ты найдешь погибель здесь». И на это последовала угроза Святослава: «Мы разобьем вскоре шатры у ворот Византия и возведем вокруг города крепкие заслоны».
Теперь Святослав объединился с болгарами против греков и с огромными силами вторгся во Фракию. Не станем описывать все перипетии войны, которая шла с переменным успехом. Нам интересны в первую очередь те ее моменты, в которые проявились качества личности Святослава, его характер и способности военачальника. Все это обнаружилось особенно ярко в критических обстоятельствах. Десять тысяч русских воинов оказались перед ста тысячами греков (по сведениям русского летописца). Святослав обратился к своим воинам: «"Нам некуда деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые принимают позора. Если же побежим — позор нам будет. Так не побежим же, но крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь". И ответили воины: "Где твоя голова ляжет, там и свои головы сложим". И исполчились русские и была жестокая сеча, и одолел Святославам греки бежали».
Наутро князь собрал совет, на котором предлагали тихо спастись бегством на другие, напротив, вступить в мирные переговоры, чтобы сохранить войско. Святослав же остался верен себе: «Если мы теперь но уступим, то погибнет слава, спутница русского оружия, без труда побеждавшего соседние народы и без пролития крови покорявшего целые страны... Итак, с храбростью предков наших и памятуя, что русская сила была до сего времени непобедима, сразимся мужественно за жизнь нашу. У нас нет обычая бегством спасаться в отечество, но или жить победителями, или, совершив знаменитые подвиги, умереть со славой».
Однажды Святослав был осажден в городе Доростоле (ныне Силистра). Значительная часть его людей была ранена, и почти все съестные припасы иссякли. В темную ночь, при сильном дожде с градом и блеске молний, князь усадил две тысячи воинов на суда и спустился по Дунаю добыть хлеба, пшена и других продуктов. На обратном пути заметили они на берегу большое скопление греков. Святослав незаметно высадил своих воинов, провел их лесом и неожиданно ударил на греков. Избив многих, русские благополучно вернулись в город. Осада, однако, продолжалась, и перед Святославом снова встал выбор: умереть от голода или тайно бежать. Князь решил по-своему: «Люба ли будет нам та жизнь, которую мы бегством искупим, и не впадем ли мы тем в презрение у окрестных народов, которые доселе нас трепещут?» Святослав вывел все войско» велев запереть за собою ворота, чтобы даже не возникало помысла о возвращении в город. Жестокое сражение продолжалось с переменным успехом, и, по словам историка, лишь помощь свыше — святого Федора Стратилата — принесла победу грекам-христианам.
Вот и еще эпизод, подтверждающий беспредельную преданность Святослава воинскому долгу. Греки после одного из поражений стали раздумывать, как им поступить: Святослав разбивал город за городом. Решили они испытать русского князя. Царь послал ему золото, дорогие ткани и попросил послов наблюдать за тем, как он встретит подарки. Святослав на эти дары даже не стал смотреть и велел спрятать их. Тогда послали ему оружие, и при виде этого подарка Святослав стал хвалить царя и выражать ему свою любовь. Греки очень испугались: «Лют будет муж этот, ибо богатством пренебрегает, а оружие берет». И послал царь к нему, говоря: «не ходи к столице, возьми дань сколько хочешь».
Русский летописец предпочитал не говорить о поражениях, которые терпел Святослав от греков, либо упоминал о них вскользь. Греческие историки, напротив, о поражениях его писали много. Писали они и о жестокостях, которые якобы творил Святослав на захваченных землях. Но правда войны была жестокой, и Святослав, рыцарски честный, когда речь шла об интересах его земли и его дружины, вел себя по-варварски беспощадно по отношению к противнику. Русский летописец признавался, что после его похода на Дунай «города … и доныне стоят пусты».
И вот – конец его короткой жизни. Возвращаясь из похода на греков с небольшой дружиной, Святослав попал в засаду. «И напал Куря, князь печенежский, и убил Святослава, и взяли голову его и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него». Так завершается рассказ о князе русском, великом войне, завоевателе, доблестном рыцаре, не запятнавшем своих дел ни малодушным бегством, ни унижениями и погибшем в расцвете сил своих – из-за того, что воинская удача и слава на время покинули его.
Глава 2. Князь Владимир – креститель Руси.
Вместе со Святославом закончилась эпоха первых Рюриковичей, князей-язычников, в чьих биографиях причудливо сплетались деяния реальных политиков и подвиги сказочно-эпических героев. Детям Святослава суждено было начать новую эпоху в истории Руси. И это новое оказалось связанным прежде всего с именем князя Владимира.
Год рождения Владимира точно неизвестен. Сохранилась однако подробность о его происхождении, которая повлияла на всю его жизнь. У Святослава было три сына. Два старших – Ярополк и Олег – от «законной» жены, а Владимир – от ключницы княгини Ольги, Малуши. В те языческие времена разделения на законных и незаконных княжеских детей не было. Однако же Владимир, видимо, матери своей не знал: Ольга отослала Малушу из Киева и сама воспитывала внука.
Владимиру была уготована роль младшего князя, который должен был подчиняться старшему. Святослав еще при жизни посадил Ярополка в Киеве, сделав его тем самым своим преемником, а Олега – князем у древлян. В то время пришли в Киев посланцы из Новгорода и просили себе тоже князя. По подсказке Добрыни (дяди Владимира по матери), который был в Новгороде посадником, они попросили направить к ним Владимира.
После смерти Святослава между Рюриковичами началась борьба за киевский стол. Сначала Ярополк выступил против Олега. В битве старший брат оказался удачливее. Олег с остатками своего войска бежал и в страшной толкотне нашел смерть свою. Ярополк как будто и не хотел смерти брата, по его приказу Олега разыскали и похоронили, а Ярополк оплакал его смерть. Между тем Владимир понял замысел брата — стать полновластным хозяином всей Русской земли; не ожидая нападения, он бежал «за море», то есть к варягам. И Ярополк без брани овладел Новгородом. Два года спустя, накопив силы; Владимир вернулся в Новгород с варяжской дружиной. Он отправил в Киев посадников Ярополка: «Идите к брату моему и скажите ему: Владимир идет на тебя, готовься с ним биться». Может быть, Владимир вспомнил здесь рыцарский обычай своего отца, который всегда предупреждал врагов: «Иду на вы!» Но, видимо, была и другая серьезная причина: Владимир считал, что если он нападет на брата тайно и победит, то подданные не простят ему такого успеха и не будет он признан законным князем.
О стремлении Владимира к великокняжескому столу говорит и другой его поступок. Он должен был привести в Киев жену знатного княжеского рода. Так родилась идея сватовства к дочери полоцкого князя. Мы уже упомянули об оскорбительном ответе Рогнеды. Она не просто отказалась, но и добавила якобы: «Хочу за Ярополка». Будущий великий князь не стал терпеть обиду. По одной версии, он собрал много воинов-варягов, славян, чудь и кривичей, пошел на полоцкого князя Рогволода, напал на город, убил и самого князя, и его двух сыновей, а гордую Рогнеду ваял в жены, не спрашивая ее согласия. По другой версии, он послал в Полоцк Добрыню, который с помощью оружия исполнил роль княжеского свата.
Затем Владимир осадил Киев, но прямым штурмом взять его не сумел. И тогда на помощь ему пришли хитрость и предательство. Он посулами («честь большую получишь от меня») склонил на свою сторону воеводу Ярополка — Блуда. Тот пообещал убить Ярополка во время приступа, но потом отказался от этого замысла и прибег к вероломству. Он уговорил Ярополка бежать из Киева, сославшись на якобы готовившуюся измену горожан. А на новом месте, в городе Родне, Блуд убедил Ярополка пойти на мир с братом. Воевода отговаривал Ярополка и советовал ему бежать за помощью к печенегам, но тот не послушался. И вот, когда Ярополк с группой воинов вошел в терем Владимира, Блуд, пропустив его, затворил двери перед его свитой, и два варяга из окружения Владимира подняли Ярослава «мечами под пазуху».
Так свершилось братоубийство. И после не раз в истории Руси князья шли брат на брата, одерживали победы при помощи хитростей, предательства и обмана. Но этот случай, кажется, — первый, описанный в наших летописях.
Должно быть, в отместку за намерение Ярополка взять в жены Рогнеду Владимир сделал своей наложницей вдову князя — гречанку. Здесь уместно сказать о том, как древнейшая летопись характеризует отношение Владимира к женщинам. Как язычник, он мог иметь не одну жену. Были у него жены из разных земель, от которых он имел двенадцать сыновей и двух дочерей. Но кроме того, «наложниц было у него 300 в Вышгороде (княжеская резиденция под Киевом), 300 в Белгороде и 200 на Берестове (деревня под Киевом, где любили отдыхать князья)... Был он такой же женолюбец, как и Соломон». Но в отличие от мудроого Соломона, который «в конце концов погиб», Владимир «был невежда, а под конец обрел себе вечное спасение» (то есть умер христианином). Летописец, должно быть, кое в чем преувеличил «вожделение» и «ненасытность» Владимира, желая для контраста подчеркнуть, что качества эти были присущи ему в языческий период его жизни и что, став христианином, он переродился.
Каким же политиком и полководцем был Владимир? Начал он с того, что постарался отделаться от наемной варяжской дружины, которой он был обязан своей победой, но которая смотрела на Киев как на завоеванный вражеский город и требовала с жителей выкуп. Владимир выбрал из нее «мужей добрых, умных и храбрых» и разослал их по городам, а остальных отправил на службу греческому царю, а того предупредил, чтобы он был с ними осторожнее, — как бы не натворили они зла.
С того времени у Владимира была своя, славянская дружина, о которой он особо заботился. Еще один акт совершил он, чтобы укрепить свой авторитет среди киевлян. В отличие от Ярополка, который был связан с греками и испытывал интерес к греческой вере, чем вызывал недовольство киевлян. Владимир заявил о своей решительной преданности испытанной греческой вере. Он поставил на холме «кумиры» - скульптурные изображения богов, которым все поклонялись, приносили жертвы после успешных походов. Уже со следующего после захвата Киева года Владимир начал победные выступления против поляков, вятичей, ятвягов, радимичей. Он присоединял к своим владениям новые земли либо укреплял княжескую власть на старых, накладывал дань. И позднее, уже приняв крещение Владимир не оставил воинских дел. В 992 году ходил он на хорватов и на обратном пути имел столкновение с печенегами.
Бывали и неудачи, от которых избавляли его либо счастливое либо мудрость его людей. Однажды должен был от сломивших его отряд и едва спасся, укрывшись под мостом. Летописец вряд ли сохранил бы эту не очень-то украшавшую князя подробность, если бы не одно обстоятельство: Владимир, прячась от печенегов, пообещал: если будет спасен – поставит на месте укрытия церковь во имя святого Преображения (дело происходило в день этого праздника). И действительно, церковь была воздвигнута и Владимир, собрав бояр, посадников, старейшин из всех городов и простых людей, устроил великое торжество на восемь дней и щедро одарил бедных. Означать все это могло только одно: его, Владимира, спасло Божье расположение, а значит, и стыдиться своего не воинского поступка не следует!
Главное деяние Владимира Святославича – христианизация Руси. Мировая история показывает, что смена религий происходит повсюду, где разгрозненные племена, говорящие на одном или разных языках, верящие каждое в своих богов, исполняющие свои обряды, в конце концов объединяются — добровольно или силой — в один народ и начинают жить в едином государстве, под одной властью. Здесь перекрещиваются многие причины и многие интересы.
Интерес власти: дробность веры и обрядов, многобожие и отсутствие стройной церковной организации мешают успешно управлять страной; единая религия и сильная церковь такому управлению способствуют. Интерес государственный: единая религия и церковь помогают разрушить племенную замкнутость и разъединенность, способствуют установлению тесных связей с другими народами и странами, вводят молодую страну в международное сообщество.
Интерес новой культуры: с приходом новой религии развивается просвещение — появляются новые книги, школы, литература, новое искусство. Наконец, интерес самой религии: вера в единого Бога, творящего мир и господствующего над миром, вера, которая основана на разработанной и записанной в книгах системе, со стройной историей, с целым комплексом нравственных венных понятий и норм поведения людей. Вера с продуманной и разработанной системой церковной службы и церковной организации — такая форма религии приходит на смену языческому многобожию как более совершенная, выражающая новый, более высокий этап духовного развития человечества, его переход на новую ступень цивилизации.
С точки зрения развития (для страны, государства, общества, культуры) значение смены религий исключительно велико. Но оно открывается по-настоящему только со временем, в будущем. А для народной массы, живущей настоящим, привыкшей к своей вере, к своим богам, к обычаям и обрядам, такая перемена – настоящая драма.
Почему Владимир остановил свой выбор на «греческой вере»? Объяснений же исторического порядка несколько. Самое простое: греческое православие уже пустило свои корни в Киеве; здесь стояли греческие церкви и были, пусть небольшие, христианские общины; бабка Владимира, княгиня Ольга стала христианкой – неужели она не старалась открыть малолетнему внуку красоту и силу новой религии? А главное – принятие христианства должно было закрепить давние связи Руси с Византией.
Мысль о принятии христианства укрепилась в сознании Владимира не сразу. К тому же нужен был внешний толчок, чтобы дать ей ход. И он последовал. По одной из версий, греческий император Василий оказался в большой опасности: патриций Варда Фока взбунтовался и овладел частью страны, дойдя до города Христополя, что на берегу Босфора. Царь Василий обратился за помощью к русскому князю. Владимир помочь был готов, но поставил со своей стороны условие: Василий должен выдать за него свою сестру Анну. Такой брак назывался династическим, он нужен был русскому князю для того, чтобы укрепить связи с Грецией и вообще повысить международный авторитет - свой и Киева. Браки такого рода потом войдут в обычай русских князей и царей, но это, вероятно, был первый случай. Оказалось, что греческая сторона выдать за него Анну согласна — но с одной оговоркой: Владимир должен принять христианство, византийская царевна не пойдет за язычника-многоженца.
Итак, договор состоялся. Русское войско морем и берегом пришло в Христополь, и объединенная армия разбила мятежника. Возможно, что сразу же по взаимному принятию условий или после успешного похода Владимир крестился в киевской церкви и с ним – его бояре. Однако греки не спешили выполнить свою часть договора — Анна оставалась в Константинополе. И когда прошел год, а дело не тронулось с места, Владимир предпринял шаг, которого от него вряд ли ждали: собрав сильную дружину, он двинулся на Корсунь (Херсонес), греческий город, что стоял на берегу моря (развалины его сохранились до наших дней на окраине Севастополя).
Русь издавна поддерживала отношения с Цветущими греческими колониями в этом районе. И вот теперь – неожиданно и необъяснимо – война, осада. Греки отчаянно сопротивлялись: русские насыпали землю под крепостные стены, готовя штурм, а осажденные с внутренней стороны подкапывали стены и забирали эту землю. Тогда по подсказке одного корсунянина-изменника Владимир велел найти и перерезать подземные трубы, по которым в город шла вода. Горожане изнемогли от жажды и сдались.
Согласно летописи, Владимир тут же послал в Константинополь сообщение о захвате Корсуни и пригрозил сделать то же самое со столицей Византии, если договор о браке не будет выполнен. «Придите с сестрою и тогда крестите меня». Анна очень не хотела замуж за русского князя, будто бы даже сказала: «Лучше бы мне здесь умереть». Но ее уговорили: «Может быть, обратит тобою Бог Русскую землю к покаянию, а Греческую землю избавишь от ужасной войны. Видишь ли, сколько зла наделала грекам Русь?» И так Анна простилась со всеми и, оплакивая свою участь, на корабле отправилась через море. Приехав же в Корсунь, она застала Владимира больным: он перестал видеть. И дала она ему совет: «Если хочешь избавиться от болезни этой, крестись поскорей». Епископ корсунский крестил Владимира и возложил руку на него, и князь тотчас же прозрел и сказал: «Теперь узнал я истинного Бога».
Вернувшись в Киев, Владимир начал повсеместно утверждать новую веру, порой даже «огнем и мечом». Тем не менее, православная церковь причислила князя Владимира к лику святых и назвала «равноапостольным». В сознание современников и потомков Владимир Святославич вошел как князь-воитель и зачинатель великого обновления Руси.
Глава 3. Владимир Мономах.
Внук Ярослава Мудрого, сын Всеволода Ярославича княжил в Чернигове и Смоленске, в 1113 году был призван на киевский стол восставшими горожанами. Имя Мономах (что значит «единоборец») Владимир-князь получил по линии матери, которая была дочерью византийского императора Константина IX Мономаха.
По традиции тех времен, князь большую часть жизни проводил в походах, деля все трудности со своей дружиной. Он стяжал себе славу мудрого, щедрого и справедливого правителя. Время его правления было отмечено сравнительным спокойствием и благополучием на Руси.
При Мономахе утвердились русские формы архитектуры, примером могут служить Георгиевская церковь Юрьева монастыря (1119), Николо - Дворищенский собор (1113) в Новгороде и др.
Великий князь много сделал для укрепления единства Руси: не только примирял удельных князей, постоянно споривших из-за власти, но и расширял старые и строил новые города, покровительствовал общерусскому летописанию, созданию первых русских житий, канонизации Бориса и Глеба — первых святых на Руси. Он разработал Устав, дополнивший «Русскую Правду» Ярослава Мудрого.
Словесный портрет Мономаха, во многом совпадающий с изображениями в Кенигсбергской летописи, приводит историк
XVIII века В. Н. Татищев: «Лицом был красен, очи велики, власы рыжеваты и кудрявы, чело высоко, борода широкая: ростом не весьма высок, но крепкий телом и силен». При этом «был страшен и любим у всех окрестных и подвластных его». Мономах умер в преклонных летах, оставив потомкам знаменитое «Поучение», обращенное к его детям «или к иным, кто прочтет». Советы «Поучения» проникнуты высоким гуманизмом: он учит защищать слабого, помогать сиротам, убогим и вдовам, неустанно трудиться всю жизнь. Автор делится реальным жизненным опытом — отца, государственного деятеля, воина, страстного охотника, человека, глубоко воспринимающего красоту окружающего мира.
С именем Мономаха связана легенда конца XV—XVI о золотом венце, которым с той поры венчали на царство всех русских государей вплоть до конца ХVII столетия. Якобы, после успешного похода Владимира на греческие земли византийский император Константин послал ему знаки самодержавия, царской власти и в том числе венец с собственной головы – с тех пор венец, стал называться шапкой Мономаха (в настоящее время хранится в Оружейной палате в Московском Кремле). Скорее всего, венец этот был изготовлен восточными мастерами в XIII-XIV веках, а легенда, возникшая позднее, должна была служить подтверждением теории происхождения власти московских правителей от князей Киевских, а через них — от византийских императоров.
Заключение.
В войнах Древнерусского государства развивались стратегия и тактика, организация вооруженных сил. Русское войско выделялось своей сплоченностью и моральной стойкостью. Помимо княжеских дружин, составлявших ядро русской рати, большое значение имели городские ополчения. Многое решал личный пример князей в бою. Именно за счет этого русская рать неоднократно одерживала победы над превосходящими силами противника.
Стратегия русских ратей под командованием Святослава и Владимира Мономаха характеризуется стремлением бить врага на его территории. Оборонительные по своему характеру войны велись в форме стратегического наступления. Кроме того войны использовались и как средство для решения внешнеполитических вопросов. Показателен пример Владимира Святославича, связанный с крещением и династическим союзом с Византией.
Историки судят о воителях по-разному. Согласно суровой оценке выдающегося историка С.М. Соловьева, Святослав со своей отборной дружиной покинул Русскую землю для подвигов отдаленных, славных для него и бесполезных для родной земли.
А вот мнение Б.А. Рыбакова: «…результаты похода были совершенно исключительны: огромная Хазарская империя была разгромлена и исчезла с политической карты Европы… Действия Святослава за Дунаем и за Балканами были проявлением солидарности с народом Болгарии, которому Святослав помогал отстаивать… политическую самостоятельность от посягательств Византии».
Литература.
· История России с древнейших времен до конца XVIII века / отв. ред. А.Н. Сахаров. М.: Издательство АСТ, 1997.
· Как была крещена Русь. М.: Политиздат, 1988.
· Ключевский В.О. О русской истории / под. ред. В.И. Буганова. М.: Просвещение, 1993.
· Путилов Б.Н. Древняя Русь в лицах. Санкт-Петербург: Издательство «Азбука», 1999.
· Разин Е.А. История военного искусства. Т.2. Санкт-Петербург: Издательство «Омега – Полигон», 1994.
|
