Контрольная работа: Новая экономическая политика в Беларуси

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Контрольная работа по предмету:

«История Беларуси»

по теме:

«Новая экономическая политика в Беларуси»

студента 2-го курса

заочного факультета

группы Зс-22 шифр № 071789

Котова Алексея Валентиновича

г. Витебск

2008 г.

План

1. Необходимость и сущность новой экономической политики

2. Переход к НЭПу в Беларуси, его особенности и характер осуществления в промышленности и сельском хозяйстве

3. Результаты НЭПа. Сворачивание НЭПа и его причины

1. Необходимость и сущность новой экономической политики

Первая мировая и гражданская войны привели к огромным разрушениям, экономика была доведено до крайней степени нищеты. Не было в Российской империи такой области, которая бы так сильно пострадала, как Беларусь.

Окончание гражданской войны и ослабление международной напряженности решили судьбу «военного коммунизма», сохранение которого грозило большевикам потерей власти. Решающим фактором стало отношение к Советской власти крестьян, чья лояльность и подчинение продразверстке объяснялись страхом потери своих земельных наделов в случае «белой реставрации». С исчезновением этой угрозы крестьяне стали требовать права распоряжаться землей, высказывать недовольство конфискацией излишков. Они все чаще оказывали сопротивление властям, в разных районах вспыхивали восстания, пиком которых стало выступление моряков Кронштадта. Вчерашние крестьяне, одетые в военную форму, требовали отмены продразверстки и разрешения на свободную торговлю хлебом.

Причиной тяжелейшего экономического кризиса на рубеже 1920—21 гг. были разногласия политического и экономического характера, сохранение прежних «военно-коммумистических» методов руководства при изменении экономической и политической ситуации. Встал вопрос о срочном пересмотре методов управления обществом и хозяйством.

Ответом на эти вопросы стала новая экономическая политика — НЭП, начало которой было положено на X съезде РКП(б) в марте 1921 г. Цель НЭПа — укрепление союза рабочего класса крестьянства, привлечение крестьян строительству социализма с использованием привычных для них средств. Сначала речь шла только об отказе от продразверстки, но с течением времени НЭП превратился в целую систему мер, рассчитанных, как тогда полагали, на переходный период от Капитализма к социализму. НЭП предусматривал:

1. В области сельского хозяйства — замену продразверстки продналогом, который был меньше, чем продразверстка, объявлялся заранее, накануне посевной. Сначала налог был установлен в размере около 20 % от чистого продукта крестьянского труда, затем был снижен до 10 % от урожая, а с 1 января 1924 г. собирался только червонцами в размере до 5 % дохода с одного двора. Хотя в среднем продналог был в два раза меньше, чем продразверстка, отмечены факты, когда на территория Беларуси иногда наблюдалось обратное. Налог имел прогрессивный характер, середняки и бедняки получали льготы. Тем, кто расширял посевные площади и увеличивал урожайность, предоставлялись налоговые скидки, что стимулировало личную заинтересованность крестьян в расширении производства.

Крестьяне получили свободу выбирать форму землепользования. В сентябре 1922т. был утвержден Закон о трудовом землепользовании, по которому одинаково законными признавались артель, община, частное владение в виде отрубов или хуторов, а также комбинации этих форм землепользования. Разрешались сдача земли в аренду и использование наемного труда, причем оговаривалось, если работников можно нанимать при условии, что члены семьи также работают. Сроки аренды ограничивались. Поощрялось развитие кооперации. Роль производственных кооперативов была небольшой, а сбытовыми, снабженческими, кредитными к концу 20-х гг. было охвачено более половины всех крестьянских хозяйств.

2. В Области торговли НЭП предусматривал продажу излишков, оставшиеся у крестьянина после выплаты налога по своему усмотрению. Возврат к частной торговле был естественным итогом перевода к продналогу.

Сначала предполагалось, что излишки будут использоваться для обмена на продукты фабрично-заводской и ремесленной промышленности в рамках местного хозяйственного оборота как через кооперативные организации, так и на рынках и ярмарках. Однако попытка ограничить частный обмен местными рынками или натуральным обменом была обречена на неудачу, и с мая 1921 г. гражданам и кооперативам было предоставлено право «обменивать, закупать и продавать» сельскохозяйственные продукты, которые остались посла выплаты натурального налога.

При НЭПе существовали три вида торговли: частная, кооперативная и государственная. Все они открыто конкурировали между собой. Частный торговец был наиболее активен в розничной торговле, государственные органы — в оптовой, кооперативы объединяли функции оптовых и розничных продавцов.

3. В области финансов и кредита НЭП предусматривал проведение денежной реформы, автором которой был народный комиссар финансов Г.Я. Сокольников, к ее подготовке были привлечены опытные специалисты, например Н.Н. Кутлер, участвовавший в проведении знаменитой реформы С.Ю. Витте в 1895—1897 гг.

В 1922 г. Госбанк выпустил в обращение червонцы, которые обменивались на золото (1 червонец = 10 дореволюционным золотым рублям = 7,74 г чистого золота). Одновременно в 1922 и 1923 гг. были выпущены совзнаки и проведены две деноминации. По первой один рубль образца 1922 г. равнялся 10000 старых рублей, по второй — один рубль образца 1923 г. был равен 100 руб. образца 1922 г.

Первоначально червонец рассматривался не как деньги в полном смысле слова, а как особый товар. Это были кредитные деньги, выпускавшиеся для обеспечения кредитных операций. До лета 1923 г. червонец не выходил за рамки крупного оптового оборота и межбанковских расчетов, но весной-летом 1923 г. чрезмерная эмиссия его вызвала стихийное вытеснение совзнаков из оборота, и уже летом червонец проник в розничный оборот.

Эмиссия совзнаков закончилась в феврале 1924 г. Одновременно были выпущены казначейские билеты стоимостью 1, 3, 5 руб. золотом, разменная серебряная и медная монеты. В марте 1924 г. совзнаки были изъяты из оборота и выкуплены по твердому курсу: 1 рубль 1924 г. - 50 тыс. руб. совзнаков выпуска 1923 г. или 50 млрд. руб. до деноминации 1923 г. Внутри страны и за рубежом червонцы обменивались на золото и основные зарубежные валюты по довоенному курсу царского рубля (1 амер. дол. = 1,94 руб.).

В 1921 г. возобновил работу Госбанк, возникли специализированные банки (Торгово-промышленный, Электробанк, Российский коммерческий, преобразованный в 1924 г. во Внешторгбанк, Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства и др.). Была создана также сеть коммерческих и акционерных банков, кредитовавших отдельные отрасли промышленности, конкурировавшие между собой. Одни и те же предприятия часто кредитовались в нескольких банках одновременно и имели возможность обращаться в любой банк по своему усмотрению.

В системе сбербанков были отменены все ограничения на суммы, хранившиеся на счетах частных лиц и организаций. Вклады не могли быть конфискованы и выдавались владельцам по их требованию; гарантировалась тайна вкладов.

Была также проведена налоговая реформа, в результате которой основным источником доходов госбюджета стали отчисления от прибыли предприятий, а не налоги, взимаемые с населения. Были также установлены налоги на табак, спиртные напитки, пиво, спички и другие товары.

4. В сфере промышленности под частное управление и контроль через аренду были возвращены ранее национализированные средние и мелкие промышленные предприятия, поскольку государство было не в состоянии поддерживать их рентабельность. Крупные предприятия денационализации не подлежали. При сдаче в аренду предпочтение отдавалось кооперативам, хотя не исключались частные лица и зарубежные фирмы, однако их роль была невелика. В целом в период НЭПа на долю частного сектора приходилось от 1/5 до 1/4 промышленной продукции.

Коренным образом изменилось управление крупной национализированной промышленностью. Были ликвидированы главки, вместо них созданы тресты — объединения однородных или связанных между собой предприятий, которые получили полную хозяйственную и финансовую независимость, в том числе право выпуска долгосрочных облигационных займов. ВСНХ не вмешивался в текущую деятельность трестов, государство не отвечало за их долги.

Тресты позволили промышленности перейти на хозяйственный расчет, означавший, что предприятия после обязательных финансовых взносов в госбюджет сами распоряжались доходами от продажи продукции, использовали прибыль и покрывали затраты.

Стали возникать синдикаты — объединения трестов, которые занимались сбытом, обеспечением, кредитованием, внешнеторговыми операциями, т.е. монополизировали торговый аппарат отдельно взятых отраслей промышленности, сконцентрировали в своих руках основную часть оптовой торговли.

5. В сфере трудовых отношений была восстановлена денежная оплата труда, введены тарифы зарплаты, исключившие уравниловку, сняты ограничения на зарплату при росте выработки, ликвидированы трудовые армии, отменена обязательная трудовая повинность и основные ограничения на перемену места работы. Все это развивало принцип материального стимулирования.

Таким образом, экономический механизм в период НЭПа базировался на использовании экономических методов в сохранившейся административной системе хозяйства. Начало НЭПа было положено в сельскохозяйственной политике, задачей которой было получение большего объема продуктов питания; затем он получил развитие в коммерческой политике поощрения торговли, включая финансовую, направленную на стабилизацию валюты; наконец, он стал промышленной политикой, которая позволила восстановить промышленность. НЭП стал своеобразной попыткой интеграции в рамках единого хозяйственного комплекса качественно разнородных производительных сил и укладов. Его можно рассматривать как тип многоукладной экономики, внутренне неустойчивой по своей природе. НЭП своеобразно уловил общемировую тенденцию перехода к сочетанию рыночных механизмов и государственного регулирования. Но большевики реализовали эту идею как бы с обратной стороны: развитые страны шло от свободного рынка к внедрению отдельных элементов государственного вмешательства, а Советская власть — от тотального госрегулирования к допущению «капиталистических» по тогдашней терминологии элементов. Причем политическое руководство СССР считало основной целью НЭПа быстрое преодоление многоукладности и создание однородного социалистического общества.

2. Переход к НЭПу в Беларуси, его особенности и характер осуществления в промышленности и сельском хозяйстве

Переход к НЭПу на территории Беларуси имел ряд особенностей: полная разруха, разрыв хозяйственных связей, распыление рабочего класса, малая территория (вся восточная Беларусь находилась в составе России, БССР охватывала лишь шесть уездов Минской губернии), бандитизм.

Переход к НЭПу был достаточно длительным — со второй половины 1921 г. и до конца 1922 г. Кроме того, его введение совпало по времени с передачей земли крестьянам в соответствии с Декретом о земле. В 1921 г. крестьянство увеличило свое землепользование до 5,4 млн. дес., или на 11,4 %. Однако прирезка земли оказалась незначительной: если бы распределить ее равномерно между всеми хозяйствами, каждое из них увеличилось бы меньше чем на одну десятину. В результате средняя обеспеченность одного двора землей осталась почти прежней: до 1917 г, на один двор приходилось 8,35 дес. земли, в 1924 г. — 8,41, причем увеличение было достигнуто в основном за счет бывшей Минщины, а на Витебщине средняя обеспеченность одного двора землей сократилась почти на десятину, т.е. большинство крестьянских хозяйств земли не получили. Из национализированных частновладельческих земель только 23,3 % было передано крестьянам, остальные вошли в государственный лесной и земельный фонды, были переданы совхозам, колхозам и кооперативам.

Одним из итогов осуществления Декрета о земле явилось изменение социального состава сельского населения. Наиболее многочисленной группой стали середняцкие хозяйства с земельным наделом от 2,2 до 6,4 дес. Таких насчитывалось 65 %, им принадлежало 75 % всех посевных площадей. Одновременно сократилась численность крупных, кулацких, и мелких, бедняцких, хозяйств.

Собственниками земли крестьяне так и не стали, она была объявлена государственной собственностью. Те, кто непосредственно работал на земле, являлись только пользователями без права ее продажи, дарения, завещания, заклада. В Земельном кодексе БССР 1923 г. право пользования землей предоставлялось всем гражданам, которые ее обрабатывали без использования наемного труда. После первого укрупнения БССР был разработан новый Земельный кодекс, введенный в действие с апреля 1926 г. Он фиксировал участково-подворный порядок землепользования в БССР, но уже ограничивал развитие хуторов и отрубов, определял отрезки земель у тех, кто имел площади выше нормы, рекомендовал коллективные формы землепользования.

Благодаря НЭПу уже в начале 1925/26 хозяйственного года объемы сельскохозяйственного производства в основном достигли довоенного уровня. Посевные площади по сравнению с 1913 г. увеличились на 15 %, количество скота — на 27,3 %. По своему типу сельское хозяйство не являлось чисто зерновым и характеризовалось развитием животноводства с молочным и свиноводческим направлениями. Значительные площади занимали посевы технических культур.

В республике довольно активно велись землеустроительные работы. С учетом местных особенностей предпочтение отдавалось развитию двух форм единоличного землепользования — поселков (Гомельский, Могилевский и Минский округа) и хуторов и отрубов (Витебский и Оршанский округа). На нужды хуторизации было израсходовано 4,8 млн. руб., выделено около 6 млн. руб. кредитов. В итоге к середине 20-х гг. около четверти крестьянских хозяйств приходилось на хуторскую и отрубную формы землепользования.

Одновременно в годы НЭПа в республике развивалась сельскохозяйственная кооперация, главным образом кредитная и снабженческо-сбытовая. Она охватила более 85 тыс. человек. Среди членов кооперативов преобладали средние крестьяне, кулачество постепенно вытеснялось.

В 20-е гг. продолжилось колхозное строительство. В условиях Беларуси, при малой численности специалистов (в 1922 г. здесь было всего 30 землеустроителей), отсутствии больших массивов пашенной земли, пригодной для обработки тракторами, низком уровне механизации, создание больших коллективных хозяйств было нерентабельным. Основными формами коллективных хозяйств стали коммуны, сельхозартели и ТОЗы, различавшиеся по степени обобществления. В колхозы вступали главным образом батраки и бедняки, они редко создавались на надельных крестьянских землях, в основном — на землях государственного земельного фонда. Удельный вес колхозов в общей социально-экономической структуре составлял 1,6 %. Все это говорит о том, что реальных причин для массовой коллективизации в БССР не было. Тем не менее, государство поддерживало именно колхозы, что соответствовало идее построения социализма. Для них была отменена арендная плата за земельные площади и строения, инвентарь, рабочий и продуктивный скот, мелиоративные сооружения, слабые колхозы вообще освобождались от налогов.

До 1927 г. государство вытесняло зажиточные элементы деревни в основном экономическими мерами, но, начиная с хлебозаготовок 1927/28 гг., его политика резко изменилась. Начавшаяся индустриализация требовала значительных средств, получить которые можно было в том числе и от реализации хлеба. Однако крестьяне отказывались продавать хлеб государству по заниженным ценам, и тогда власти впервые с начала НЭПа вернулись к продразверстке, конфискуя хлеб и запрещая продавать его на рынке. Конфискация хлеба привела к голоду в ряде районов Беларуси, однако план государственных хлебозаготовок был выполнен.

Таким образом, сельское хозяйство республики к 1927 г. имело предпосылки к развитию, и в то же время было довольно отсталым, наблюдались даже признаки регресса. Почти пятая часть хозяйств не была обеспечена тягловой силой, товарность так и не достигла довоенного уровня. Сельское хозяйство требовало коренных преобразований, но методы, выбранные для достижения этой цели, противоречили интересам крестьян.

Новая экономическая политика позитивно повлияла на развитие промышленности. Экономический комплекс республики сформировался в результате двух укрупнений территории БССР. Присоединение Витебщины в 1924 г. и Гомельщины в 1926 г. увеличило мощность промышленности количественно, но качественные показатели ее были крайне низкими. Вплоть до 1926 г. для промышленности были характерны физическое и моральное старение основных фондов, техническая отсталость, низкий уровень производительности труда и квалификации работников, высокая себестоимость продукции, нехватка специалистов. Тем не менее, постепенно налаживались нормальные производственные процессы. Была восстановлена половина крупных промышленных предприятий, действовавших до первой мировой войны. Численность рабочих почти сравнялась с довоенным уровнем, а выпуск валовой продукция превысил довоенный на 41,7 %. Доля государственного сектора в крупной промышленности республики в начале 1926 г. составляла 96,8 % ( Таблица 1) .

Таблица 1. Развитие крупной промышленности Беларуси в годы НЭПа (без лесозаготовок, сплава и железнодорожных мастерских)

Значительно быстрее и в более полном объеме восстанавливались мелкие кустарно-ремесленные предприятия, поскольку они владели большим опытом в сравнении с крупными и не требовали значительных капиталовложений.

С введением НЭПа многие крупные предприятия были сняты с госбюджета и переведены на хозрасчет. По инициативе Гомельского совнархоза первой с февраля 1922 г. была переведена на хозрасчет бумажная промышленность, на протяжении 1922 г. — предприятия Минской и Витебской губерний, а к концу 1922 г. — почти вся государственная промышленность. Тресты создавались главным образом на территории Гомельской губернии, на остальных — объединения однородных, или связанных территориально предприятий. На территории Минской губернии образовывались групповые управления, объединявшиеся по принципу однородности. Только к сентябрю 1924 г. тресты были созданы на всей территории республики: Кожтрест, Бумтрест, Стеклотрест, Продтрест, Госспирт и др. Всего в конце 1924 г. существовало девять трестов.

В целом промышленность имела полукустарный характер и базировалась почти исключительно на местном сырье. В 1925 г. при довольно большой численности предприятий наиболее крупных насчитывалось 76, из них действовало 67. Основной капитал республиканской государственной промышленности составлял 9,57 млн. руб. или в среднем на одно предприятие 126 тыс. руб. Несколько металлообрабатывающих заводов выпускали предметы домашнего обихода и несложный сельхозинвентарь.

Основными отраслями мелкой промышленности были: пищевая, швейная, кожевенная, обработка металлов, дерева, шерсти, минералов. Предприятия были малодоходными, методы производства — отсталыми, цена собственности одного предприятии не превышала 250 руб.

Благоприятные условия имелись в республике для развития кустарно-ремесленной промышленности, поскольку здесь было много свободных рабочих рук из-за аграрного перенаселения, недостаточно развитая крупная промышленность, медленно шел процесс накопления капиталов. Она могла сравнительно долгое время заполнять своими изделиями рынок промтоваров.

Начался процесс кооперирования мелкого товаропроизводителя; в 1927 г. в республике насчитывалось 265 промышленных артелей. Основная масса предприятий либо принадлежала частным лицам, либо сдавалась в аренду. Деятельность частнокапиталистических предприятий ограничивалась и регулировалась государством. Их потребности в оборудовании, материалах, кредитах удовлетворялись в последнюю очередь, на деятельность этих предприятий влияла налоговая система. В связи с этим удельный вес частной промышленности постепенно снижался.

Сдача предприятий в аренду началась со второй половины 1921 г. По размерам производства и численности занятых, сдаваемые в аренду предприятия были невелики. В среднем на одно предприятие цензовой промышленности, находившееся в аренде у частных лиц, приходилось около 15 человек, в мелкой промышленности — и того меньше. Распространилась краткосрочная аренда, главным образом в пищевой (особый интерес проявили арендаторы к мельницам), кожевенной, лесопильной, смолокуренной и кирпичной отраслях. Однако не всегда предприятия, выставленные на торги, находили хозяев. Объясняется это тем, что сдавались, как правило, плохо оборудованные, нерентабельные предприятия и частные предприниматели старались пускать свой капитал в более выгодное торговое обращение.

Таким образом, несмотря на некоторые успехи, возможности к дальнейшему расширению производства были ограниченными. Лишь с 1926 г. развернулось строительство ряда крупных предприятий, например Бобруйского деревообрабатывающего комбината, Гомсельмаша, Могилевской фабрики, «Красная Березина» и некоторых других, с 1927 г. началось строительство Бел-ГРЭС. В итоге к 1927/28 хозяйственному году валовой объем продукции цензовой промышленности превзошел уровень 1913 г. почти в два раза, однако вкладываемых средств, полученных от государственных займов, доходов от внутренней и внешней торговли, было явно недостаточно. С конца 20-х гг. руководство страны переориентировалось на жесткие, чрезвычайные методы накопления ресурсов для индустриализации.

Поскольку НЭП разрешал свободную торговлю, в республике довольно быстро восстановились товарно-денежные отношения, хотя до осени 1922 г. товарообменные операции осуществлялись параллельно с торговлей. Развивались различные виды торговли — частная, государственная, кооперативная ( Таблица 2) .

Таблица 2. Удельный вес форм торговли в розничном товарообороте Беларуси в 1923—1932 гг., %

Место государственной торговли в валовом товарообороте Беларуси почти не изменилось — ее удельный вес колебался в пределах 25 %. Кооперативные организации осуществляли оптово-розничную торговлю главным образом предметами ширпотреба, сельхозмашинами, сырьем. Кооперация на Беларуси была довольно молодой, из 3541 потребительского товарищества, учтенного в 1926 г., довоенный стаж имели только 10.

Очень интенсивно развивалась частная торговля. Частник хорошо знал состояние рынка, оборачиваемость капитала составляла 10—15 оборотов в год. Частная торговля в республике имела перспективы и для дальнейшего развития, так как государственная и кооперативная были не в состоянии охватить весь рынок из-за отсутствия материалов и людских ресурсов, дороговизны торгового аппарата. Частные торговцы успешно конкурировали с государственными предприятиями. Слабость частного сектора была не в сфере экономики, а в сфере законодательства: правовая безопасность частного сектора отсутствовала. Еще в 1924/25 хозяйственном году была конфискована значительная часть частного капитала, частникам запрещали продавать продукцию крупной промышленности, их место заняли громоздкие кооперативные товарищества, находившиеся под контролем государства.

3. Результаты НЭПа. Сворачивание НЭПа и его причины

НЭП — это период, когда функционирование рыночных отношений между городом и деревней неминуемо создавало кризисные явления.

Первый кризис развился осенью 1923 г. В экономической истории его называют «кризис сбыта». Начиная с лета 1922 г. стали создаваться так называемые «ножницы цен», их размер увеличивался и к осени 1923 г. достиг кульминационной точки, когда цены на промышленные изделия превысили цены на сельскохозяйственную продукцию по сравнению с довоенным уровнем более чем в 3 раза.

Нарушение рыночного равновесия было вызвано, во-первых, более быстрым восстановлением сельского хозяйства, по сравнению с промышленностью, в связи с чем продукция первого была дешевле. Во-вторых, чрезмерным кредитованием Госбанком государственных и кооперативных организаций, которое вызывало, «агонию» совзнака. В-третьих, монопольным поднятием цен на промышленные изделия со стороны трестов и синдикатов. В-четвертых, условиями сдачи сельхозналога, который по желанию крестьян собирался деньгами или натурой. Осенью 1923 г. (кстати, урожайного) крестьяне отдали предпочтение денежной форме расчета, в связи с чем на рынок поступила огромная масса хлеба, что при слабом развитии инфраструктуры и несвоевременном финансировании хлебозаготовок вызвало резкое снижение цен на него. В-пятых, неразвитостью торгового аппарата и уменьшением кредитования торговли в сентябре — октябре 1923 г. Торговые организации иногда не могли перевезти промтовары к месту продажи.

Для исправления ситуации в ценообразование вмешалось государство. Были установлены более низкие директивные цены на предметы потребления. Позитивно повлияла и денежная реформа 1922—1924 гг. Однако установление цен сверху, нехарактерное для рыночной экономики, привело в следующем году к товарному голоду, но так и не было отменено и стало элементом административной экономики.

Второй кризис имел место на рубеже 1925—1926 гг. В отличие от предыдущего в республике возник острый дефицит товаров. Характерно, что он развился не в результате разрушения производительных сил, а на стадии их быстрого роста. Объясняется этот кризис, во-первых, просчетами в планировании, когда государству не удалось закупить хлеб у крестьян, по низким ценам (1925 г. был неурожайным), в результате чего экспорт оказался значительно меньшим, намеченные темпы развертывания промышленности не были достигнуты. Во-вторых, зависимостью рынка промтоваров БССР от их поступления из-за рубежа. В-третьих, значительным ростом покупательной способности сельского и городского населения, которую промышленность не успевала удовлетворять. Государство довольно быстро отреагировало на этот кризис: был сокращен импорт, заморожены новостройки, увеличены косвенные налоги. С 1925 г. была введена государственная монополия на водку, увеличены заготовительные цены на зерно, использованы все резервы и даже пущены в строй законсервированные старые, технически отсталые предприятия. Однако, что этих резервов надолго хватить не могло.

Кризис 1925 г. показал, что очень тяжело направить накопления, созданные в частном секторе, на цели, избираемые государством. Требовалось умение владеть экономическими рычагами, проводить такую политику, которая не нарушала бы рыночное равновесие, что в свою очередь ограничивало темпы индустриализации.

Если первый и второй кризисы были чисто экономическими, то третий кризис на рубеже 1927—1928 гг. был уже социально-политическим. Он также был связан с невыполнением плана хлебозаготовок и нехваткой средств для начавшейся индустриализации. Но если в предыдущих двух случаях государство искало выход на путях развития НЭПа с помощью рыночных механизмов, хотя не исключался и государственный нажим, то теперь обратилось к чрезвычайным мерам. Любая же попытка преодолеть противоречия рынка неэкономическими средствами приводила в своем логическом развитии к методам «военного коммунизма». Таким образом, система НЭПа стала нежизнеспособной.

Причина частых кризисов НЭПа в том, что в едином процессе восстановления объединялись город, стремившейся к расширенному воспроизводству, и ориентированная главным образом на простое воспроизводство деревня. Кроме того, партийно-государственное руководство стремилось к ускоренной модернизации общества под флагом «рывка в социализм», что не могло не вести к постоянным сбоям в процессе воспроизводства.

Большинство современных исследователей НЭПа приходят к выводу, что его свертывание в конце 20-х гг. — это не акт субъективного самоуправства, а закономерное следствие обострения противоречий НЭПа. Отказ от политики был подготовлен сложным взаимодействием экономических, политико-идеологический и социально-психологических причин.

Бесспорно, что основным противоречием данного периода было несоответствие между авторитарной политической системой и рыночными методами экономики. Но сущность проблемы этим не исчерпывается. НЭП нельзя рассматривать как законченную систему, в нем было много элементов как рыночных, так и «военно-коммунистических». Во-первых, до 1924 г. существовала натуральная форма налога, продолжалось огосударствление простой кооперации, в результате чего она все более утрачивала свою хозяйственную независимость.

Во-вторых, госпромышленность, хотя и приобрела элементы рыночной конкуренции, в основном продолжала руководствоваться общим государственным планом экономического регулирования. Трестирование было проведено механически, в большинстве случаев не вело к созданию единого хозяйственного организма, повышению технического уровня производства. Тресты стали не итогом естественного развития экономики, а временным объединением национализированных предприятий.

В-третьих, отсутствовал рыночный механизм в отношениях между легкой и тяжелой промышленностью; последняя работала на государственных заказах и дотациях. Оплата труда работников госсектора по-прежнему формировалась с помощью норм, тарифов, причем сдельной форме оплат труда не уделялось должного внимания. Отсутствовала реальная конкуренция между государственными и кооперативными предприятиями.

В-четвертых, не была остановлена инфляционная кредитно-денежная эмиссия, так как государственная банковская система была вынуждена финансировать практически все затраты трестов. Не дала долговременного эффекта и денежная реформа. Твердая валюта продержалась не более двух лет. Слабым местом червонца оказалась недостаточная величина золотого запаса, которая составляла только 1/7 дореволюционного, нереальный курс и недостаточный объем советского экспорта. Уже с марта 1926 г. торговля валютой на фондовых торговых биржах была запрещена, даже частичная конвертируемость червонца была ликвидирована. В-пятых, НЭП осуществлялся при отсутствии нормальных связей с мировой экономикой. Сохранялась монополия внешней торговли, ставшая крупнейшей преградой для расширения внешнеэкономических связей, без которых долговременный экономический подъем был невозможен.

Нельзя не сказать и о некоторых политических и социальных факторах, которые способствовали свертыванию НЭПа: 1) вся хозяйственная стратегия 20-х гг. подчинялась интересам внутрипартийной борьбы, отсутствовал демократический контроль за деятельностью партии и правительства; 2) НЭП получил в наследство от «военного коммунизма» некомпетентность аппарата управления. Так, на 1 января 1928 г. в правлениях трестов и синдикатов лиц с начальным образованием насчитывалось соответственно 45,6 и 60 %; 3) непрерывно разрастался административно-бюрократический аппарат, который в условиях НЭПа лишался чрезвычайных полномочий, распределяющих функций, видел в возрождении свободного рынка смертельную опасность для своих привилегий; 4) НЭП своеобразно преломлялся в массовом сознании. Резкий контраст между реальностью и ожидаемым «земным раем» отталкивал от этой политики в сторону «военно-коммунистических» предпочтений, создавал социально-психологический тип работника, ориентированного на всеобщее равенство. Сказался низкий уровень политической культуры большинства населения, партийного и советского аппарата 20-х гг.

Таким образом, благодаря НЭПу, сочетавшему государственные и личные интересы, было успешно восстановлено сельское хозяйство республики, промышленность получила стимул для развития, возросла численность промышленных предприятий и работающих на них. Потребительский рынок был наполнен, торговля увеличивала обороты. Но Беларусь всё еще оставалась слабо развитой в индустриальном плане, удельный вес ее в промышленности СССР был крайне низким: в 1923/24 хозяйственном году — 0,7 % в 1925/26 — 0,7 %. Несмотря на бесспорный потенциал для дальнейшего движения вперед, это было невозможно без модернизации экономического комплекса как всего СССР, так и нашей республики. В конце 20-х гг. перед политическим руководством встали нелегкие вопросы выбора путей такой модернизации.

Список используемой литературы

1. Экономическая история Беларуси /Современная школа — Минск, 2007.

2. Становление советской тоталитарной системы в Беларуси (1917—1941гг.) /Под ред. Т.С. Протько. — Минск, 2002.

3. Очерки истории Беларуси /Под ред. П.Г. Чигринова — Минск, 2000.