Курсовая работа: Крестьянский вопрос во взглядах А.И. Кошелева

Крестьянский вопрос в работах Александра Ивановича Кошелева.

Содержание

Введение

1. Биография А. И. Кошелева

2. Крестьянский вопрос в работах Кошелева 1840-х годов

3. Крестьянский вопрос в работах Кошелева 1850 – 1860-х годов

Заключение

Список литературы

Введение

В 1856 – 1857 гг. в ряде южных губерний произошли крестьянские волнения. Они быстро затихли, но лишний раз напомнили, что помещики сидят на вулкане. Крепостное хозяйство таило в себе и другую угрозу. Оно не обнаруживало явных признаков скорого своего краха и развала. Оно могло просуществовать еще неопределенно долгое время. Но свободный труд производительнее подневольного – это аксиома.

Крепостное право диктовало всей стране замедленные темпы развития. Крымская война наглядно показала растущее отставание России. В ближайшее время она могла перейти в разряд второстепенных держав.

Нельзя забывать и третью причину. Крепостное право, слишком похожее на рабство, было безнравственно.

По нашему мнению, крепостное право – это основная причина и главный источник зла, опутавшего Россию того времени. Но эту проблему необходимо было решать, а не отворачиваться от нее. Насильственное решение вопроса также не могло устранить проблему.

Одним из деятелей того времени был Александр Иванович Кошелев, который большую часть своих работ посвятил рассмотрению и решению крестьянского вопроса в России. В нашей работе мы рассмотрим взгляды Кошелева на крестьянский вопрос.

Принимая во внимание все вышеизложенное, можно говорить о том, что данная тема является весьма актуальной, и будет изучена нами более детально в данной курсовой работе.

Объектом данной работы являются взгляды Александра Ивановича Кошелева, предметом – крестьянский вопрос во взглядах Кошелева в период с 1840-х по 1860-е гг.

Данная тема мало изучена в отечественной историографии. В целом, всю литературу по данной проблеме можно разделить на три группы.

1) Работы, посвященные личности Александра Ивановича Кошелева. К этой группе работ относятся статьи Горнова В. («Пуще всего нам должно избегать фанфаронить либерализмом…», 2004 г.) и Алексеева В. («Один из славянофилов», 2006 г.). Обе работы прослеживают формирование личности и взглядов Кошелева, анализируют разные периоды жизни и деятельности славянофила.

2) Работы, посвященные изучению славянофильской журналистики, в том числе журналу «Русская беседа», издателем и редактором которого был А. И. Кошелев. К этой группе относятся «Очерки по истории русской журналистики. 1840 – 1850.» Дементьева А. Г. (М. – Л., 1951 г.) и «Славянофильская журналистика» Пирожковой Т. Ф. (М., 1997 г.). Наиболее подробно на издании «Русской беседы» остановилась в своей работе Пирожкова, посвятив этому отдельную главу. Автор дает характеристику Кошелеву как издателю, приводит цитаты из переписки славянофилов, посвященной «Русской беседе», анализирует причины критики, возникающей в обществе после появления той или иной статьи.

3) Общие работы, затрагивающие отношение к крестьянскому вопросу в обществе и правительстве. К этой группе относится коллективная монография, изданная в 1978 г. под редакцией Нечкиной М. В. В работе дается анализ ситуации, сложившейся в обществе в предреформенное время, анализируются проекты освобождения крестьян, подготовленные разными представителями либерально-буржуазного лагеря. В частности, уделяется внимание проекту, подготовленному Кошелевым. К этой же группе можно отнести работы Цимбаева Н. И. («Московские споры либерального времени», М., 1991 г.; «История России XIX века», М., 2004г.), Леонтовича В. В. («История либерализма в России, 1762 – 1914.», М., 1995г.) и Корнилова А. А. («Курс истории России XIX века», М., 2004 г.). Авторы подробно останавливаются на анализе атмосферы, царившей в обществе, на разработке законов об освобождении крестьянства и на психологическом действии, произведенном освобождением.

Важный вид источников, использованный нами при изучении данной темы – законодательные акты: «Манифест 19 февраля 1861 года об освобождении помещичьих крестьян из крепостной зависимости»[1] и «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости»[2] .

Еще один вид источников – публицистика. Впервые о необходимости освобождения крестьян Кошелев сказал в статье «Охота пуще неволи»[3] , которая была опубликована в 1847 г. в «Земледельческой газете» под названием «Добрая воля сильнее неволи». К этому же виду источников можно отнести и проект освобождения крестьян Ю. Ф. Самарина[4] .

Важным источником, который помогает нам подробно изучить отношение Кошелева к крестьянскому вопросу, являются его «Записки»[5] . Мемуары Кошелев начал писать в 1869 г. Непосредственной причиной, побудившей Кошелева к составлению своих воспоминаний, стала смерть его старых друзей – кн. В. Ф. Одоевского и Н. П. Шишкова, которые имели намерение писать воспоминания, но «сошли в могилу, его не исполнивши»[6] . За год была написана небольшая часть воспоминаний, доведенных до первой поездки автора за границу (1831 г.). Затем последовал перерыв до октября 1877 г., когда М. П. Погодин, ознакомившись с «Записками», настоял на их продолжении. Впервые воспоминания Кошелева были опубликованы в 1884 г. в Берлине его женой. Особенностью «Записок» можно назвать то, что Кошелев старался не сообщать в своих воспоминаниях обо всех тонкостях взаимоотношений в славянофильском кружке – публике, т. е. людям посторонним, с точки зрения Кошелева, об этом знать не полагалось.

Следующий вид источников, позволяющий нам судить о взглядах Кошелева на крестьянский вопрос, - эпистолярия. Письма Кошелева к кн. Черкасскому содержат ценные сведения и интересные сведения о положении в деревне до и после (в первый год) объявления воли.

Цель нашего исследования – проанализировать взгляды А. И. Кошелева на крестьянский вопрос.

Можно выделить три задачи нашего исследования:

1. Проследить формирование личности А. И. Кошелева и изменение его взглядов.

2. Проанализировать взгляды Кошелева на крестьянский вопрос в 1840-х гг.

3. Проанализировать взгляды на крестьянский вопрос в 1850 – 1860-х гг.

Методы, которыми пользовались при исследовании данной проблемы – метод сравнительно-исторического анализа и историко-генетический метод.

1. Биография А. И. Кошелева

Александр Иванович Кошелев был одним из лидеров либерального славянофильства, автором проектов общегосударственных преобразований, учредителем газет и журналов. Он вращался в известных литературных кругах, среди выдающихся личностей, дружил, спорил, творил. Его любили и ценили за щедрость сердца и широту души. Свои воспоминания Кошелев писал, сознавая насколько это важно: «Да поможет мне Бог совершить дело, которое со временем может быть полезным»[7] .

Александр Кошелев родился в Москве 9 мая 1806 г. (по ст. стилю). Его отец Иван Родионович получил прекрасное образование, владел несколькими языками, в Москве был известен как «либеральный лорд». Мать – Дарья Николаевна Дежарден (Desjardins), дочь французского эмигранта, рожденная в России и крещенная в православную веру – была женщиной энергичной и начитанной.

В раннем возрасте обучением Кошелева занимались родители – отец занимался с сыном русским языком, историей, географией, мать – французским. Позже появились наемные учителя – А. Ф. Мерзляков, у которого Кошелев вместе со своими сверстниками братьями Киреевскими брал уроки риторики и изящной словесности, и Х. А. Шлецер - младший, преподававший политическую экономию. В 1822 г. Кошелев поступил в Московский университет, через год оставил его, не желая подчиняться требованиям начальства, но продолжал изучать интересующие его науки у университетских преподавателей. Московский университет сдружил молодых людей, чьи произведения стали украшением русской литературы: Дмитрий Веневитинов, Владимир Одоевский, братья Хомяковы, братья Киреевские, Александр Кошелев. В этой среде «золотой» молодежи зародилось общество любомудров.

В 1824 году Кошелев держал в университете экзамен, требовавшийся указом 1809 г., после чего поступил на службу в Московский Архив Коллегии иностранных дел – хранилище дипломатических документов допетровской эпохи и начала петровского царствования. При Архиве уже состояли представители «золотой» молодежи: Одоевский, Веневитинов, С. П. Шевырев, через которых Кошелев познакомился с будущими декабристами Е. П. Оболенским, И. И. Пущиным, К. Ф. Рылеевым, М. А. Фонвизиным. Служба не была обременительной, и начальник архива А. Ф. Малиновский, чтобы как-то занять «архивных юношей», заставлял их описывать по годам дипломатические отношения России с тем или иным государством. В свободное время юноши упражнялись не только в любомудрии и литературной полемике, но также совершенствовали навыки верховой езды и фехтования: казалось, что эти умения понадобятся в случае «решительных действий». В преддверии событий декабря 1825 г. «любомудры» заняли более радикальные позиции, а Кошелев на собраниях, проходивших у его внучатого брата М. М. Нарышкина, даже высказывался о «необходимости произвести в России перемену правления»[8] .

Восстание на Сенатской площади взбудоражило Кошелева и его товарищей: каждый день ожидали новых известий, готовились к любому развитию событий. Впрочем, воодушевление вскоре сменилось разочарованием и укрепило уверенность в неприемлемости просвещения и нравственного самосовершенствования.

В 1826 г. Кошелев получил назначение в Санкт-Петербург, на службу в Министерство иностранных дел. Вскоре в северную столицу перебираются братья Веневитиновы и Хомяковы, а также прежние «архивные юноши». Ко времени пребывания Кошелева в Петербурге относится первое знакомство с А. С. Хомяковым, с которым он сошелся особенно близко у постели умирающего Дмитрия Веневитинова и который имел впоследствии решительное влияние на его образ мыслей.

Летом 1831 г. Александр Кошелев отправляется за границу. Германия, Швейцария, Франция, Англия – все производит на него неизгладимое впечатление. В Веймаре он знакомится с великим Гете, в Женеве встречает знакомых – Степана Шевырева и Сергея Соболевского, и они вместе слушают академический курс лекций: по ботанике у Декандоля, по химии у Деларива и по уголовному праву у Росси. О влиянии последнего Кошелев позже напишет: «Этот человек развил во мне много новых мыслей и утвердил во мне настоящий либерализм, который, к сожалению, у нас редко встречается… Этому доброму на меня влиянию знаменитого Росси я весьма многим обязан по деятельности моей и по делу освобождения наших крепостных людей…»[9] .

Жизнь Кошелева кардинально изменилась после того, как он женился на Ольге Петрово-Солововой и в тот же год приобрел у князя В. В. Долгорукого село Песочное в Сапожковском уезде Рязанской губернии. Дела в имении были в полном беспорядке, поэтому Кошелев вышел в отставку, переехал в имение и серьезно занялся сельским хозяйством. Здесь он ввел мирское управление: мир выбирал старосту, но Кошелев был против обычного единогласия. Старосте и миру был предоставлен суд вместе с раскладкой податей. В имении Кошелев завел несколько школ. Находившийся в имении винокуренный завод Кошелев вовлек в откупные операции. Откуп он держал до 1848 г.; практика убедила его в неудобстве этого способа ведения дела, и он предоставил министру финансов записку о замене откупной системы введением акцизного сбора. Записке, однако, не было дано хода. Будучи сапожковским уездным предводителем дворянства, Кошелев являлся неутомимым преследователем злоупотреблений крепостного права, не стесняясь вступать в борьбу с самыми богатыми и влиятельными помещиками. Чтение Святого писания и творений отцов церкви навело Кошелева на мысль о безусловном уничтожении крепостного права. Осенью 1847 г. Александр Иванович предложил реформировать отношение помещиков с крепостными. Губернатор не отважился обсуждать этот вопрос без согласования с Санкт-Петербургом. В ответе на письмо Кошелева министру внутренних дел Л. А. Перовский сообщил, что «Его Величество находит неудобным в настоящее время подвергать это дело обсуждению дворянства.»[10] . Однако «Земледельческая газета» опубликовала в сокращении статью Кошелева «Охота пуще неволи». Еще до ее публикации рязанские помещики приняли идею земледельца в штыки.

На зиму семья Кошелева возвращалась в Москву, где предпочтение отдавалось не светским увеселениям, а литературным вечерам, устраиваемым в домах Елагиной, Свербеевых и у самого Кошелева. Именно там стали проявляться начала борьбы между зарождавшимся славянофильством и господствовавшим тогда западничеством. Как отмечает сам Кошелев в своих «Записках», к первому направлению тогда принадлежал только Хомяков, тогда как и братья Киреевские, и сам Кошелев еще принадлежали к последнему[11] .

О славянофильстве Кошелева следует сказать отдельно. Три обстоятельства привели его в славянофильский кружок: давняя близость к Хомякову и братьям Киреевским, настойчивые усилия славянофилов содействовать освобождению крепостных, чему Кошелев очень сочувствовал, и тяга к философии, которую он изучал серьезно и глубоко. В молодости любомудр-шеллингианец, Кошелев ценил Спинозу «выше евангелия». В 1840 – 1850-е гг. он читал труды отцов церкви, размышляя о том, что христианин может быть рабом, но не должен быть рабовладельцем. В славянофильстве как разновидности либеральной идеологии Кошелева привлекала верность православной традиции. В некоторых вопросах Кошелев расходился с остальными членами кружка. Единственный из славянофилов, он сочувственно относился к олигархическим притязаниям дворянства. Его суровая критика правительственной бюрократии имела целью отстоять дворянские привилегии, что отчетливо проявилось во время службы в Царстве Польском. Кошелевская идея сословной Земской думы противоречила теории бессословного общества, которую разрабатывали в пореформенные годы И. Аксаков, Ф. Чижов и В. Елагин.

Расстался Кошелев со славянофильством безболезненно, будучи убежден, что пора славянофилов и западников безвозвратно миновала. Отход от славянофильства вовсе не означал разочарования в православной патристике, хотя нельзя не отметить, что в поздних брошюрах Кошелева заметно воздействие позитивизма.

Кошелев утверждал, что славянофилы являлись «самыми усердными поборниками освобождения крестьян»[12] - не случайно правительство нашло возможность пригласить для работы в Редакционные комиссии Ю. Самарина, А. Попова и князя Черкасского. В свою очередь, Кошелев в 1857 г. единолично составляет весьма объемную записку с обоснованием необходимости уничтожения крепостного права и отправляет ее государю.

В 1858 г. по представлению рязанского губернатора М. К. Клингенберга (а фактически стараниями вице-губернатора М. Е. Салтыкова-Щедрина) Кошелев был назначен членом от правительства в Рязанский губернский комитет по крестьянскому делу. Кошелев был среди восемнадцати депутатов от губернских комитетов, потребовавших представить на их рассмотрение окончательный проект крестьянской реформы, выработанный Редакционными комиссиями.

В 1861 г., после оглашения манифеста Александра II, Кошелеву пришлось вызывать батальон Сибирского гренадерского полка для усмирения крестьянского бунта в Песочне – так его бывшие крестьяне отреагировали на условия выкупа земли. Дворяне Сапожковского уезда, которых он с 1847 г. убеждал в необходимости реформы, также возненавидели своего бывшего предводителя. Друзья – славянофилы, с которыми у него не было расхождений по крестьянскому вопросу, ускоряли Кошелева в излишней лояльности и стремлении к сотрудничеству с властью, и были недалеки от истины.

Еще в 1854 г., в условиях финансового кризиса, вызванного войной, Кошелев составил записку «О денежных средствах России в настоящих обстоятельствах» и в 1855 г. подал ее Александру II. В 1859 – 1860-х гг. он был членом комиссии по проектам нормативного устава поземельных банков и ипотечного положения, в 1860 г. – председателем Винокуренной подкомиссии. В 1862 г., став председателем Московского общества сельского хозяйства, Кошелев выступает с проектом созыва Земской думы. В период Польского восстания 1863 – 1864 гг. Кошелев одобрял действия виленского генерал-губернатора М. Н. Муравьева, считал невозможным существование самостоятельного польского государства и был назначен управляющим финансами в Царстве Польском. Участие его (а также князя Черкасского) в действиях правительства в Польше вызвало негативную реакцию в среде славянофилов. Кошелев же отвечал: «Я в душе за власть…»[13] .

Как самый богатый из славянофилов, Кошелев финансировал многие славянофильские издания, часть из них редактировал сам. В 1852 г. на его средства был издан первый том «Московского сборника» (под редакцией И. С. Аксакова), в 1856 г. основан журнал «Русская беседа», в 1858 г. – газета «Сельское благоустройство» (до августа 1858 г. Кошелев сам редактировал оба издания). В 1861 г. Кошелев издал полное собрание сочинений И. В. Киреевского, в 1871 – 1872 гг. субсидировал журнал «Беседа» (редактор С. А. Юрьев), в 1880 – 1882 гг. – газету «Земство» (редактор – В. Ю. Скалон).

С 1865 г. и до конца дней Кошелев был гласным Сапожковского уездного и рязанского губернского земских собраний, с 1870-х гг. – гласным Московской городской думы.

В последние годы он занимался в основном публицистикой, написал и опубликовал десятки статей в журнале «Русская мысль», газетах «Голос», «Рязанские губернские ведомости», «Русь». Он обращал внимание читающей публики на непомерность государственных расходов, доказывал необходимость жесткой экономии в финансовой сфере, развивал идею единения дворянства с другими сословиями с целью постепенного преодоления всевластия бюрократии, критиковал земские учреждения за развитие в них «дворянско-крепостнического и адвокатско-либеральнического» направления, отмечал слабое представительство крестьян в земствах.

Некоторые работы Кошелева, которые, по цензурным соображениям, нельзя было опубликовать в России, печатались в Берлине и Лейпциге. Он считал своим долгом предостерегать правительство от ошибочных действий даже тогда, когда само оно не желало его слушать.

Отношение Кошелева к благотворительности было нетрадиционным для того времени. Он довольно прохладно относился к мероприятиям церкви в сфере социальной помощи, критически оценивал практику закрытых форм призрения (богаделен и инвалидных домов), отдавая предпочтение общественной медицине и земским благотворительным заведениям.

Теракт 1 марта 1881 г. перечеркнул надежды Кошелева на реализацию его политического идеала – Земской думы, стал для него серьезной моральной травмой. Но он не прекратил работать. В день своей смерти 12 ноября 1883 г. Кошелев успел посетить заседание Московской городской думы. Хоронили его на кладбище Донского монастыря рядом с могилами друзей-славянофилов.

2. Крестьянский вопрос в работах Кошелева 1840-х годов

В первой половине XIX в. Россия еще оставалась аграрной страной. Основную массу населения составляли крестьяне, большинство которых принадлежало помещикам и находилось в крепостной зависимости. В решении крестьянского вопроса Россия значительно отставала от других европейских государств. Личная зависимость крестьян от помещиков и их незаинтересованность в результатах труда делали сельское хозяйство менее эффективным. Назревшая необходимость изменения существующего положения стала очевидной уже во второй половине XVIII в. В начале XIX в. правительство попыталось прикрыть наиболее уродливые и порицаемые обществом формы крепостничества. Так, было запрещено печатать в газетах объявления о продаже крепостных, в 1803 г. издан указ о вольных хлебопашцах.

При Николае I крестьянский вопрос обострился еще больше. Передовые общественные деятели требовали его немедленного решения. Крестьяне выражали свое недовольство волнениями (за время царствования Николая I насчитывают не менее 556 крестьянских волнений, часто – целых сел и волостей[14] ), большую часть которых пришлось усмирять не простыми полицейскими средствами, т. е. путем выезда полицейского начальства и простой порки крестьян, а путем вызова воинских команд, часто кровопролитием. Это показывает, что действительно спокойно на эту ситуацию смотреть нельзя было даже с точки зрения государственной безопасности. Поэтому крестьянский вопрос занимал далеко не последнее место в царствование Николая I. Для изыскания средств к улучшению положения крестьян несколько раз созывались Секретные комитеты, членами которых были высшие государственные чиновники по выбору императора, связанные подпиской о неразглашении сведений о своих занятиях. Николай I ставил перед Секретными комитетами вопросы, связанные как с выработкой общих принципов переустройства деревни, так и с созданием частных законодательных актов. Секретные комитеты возникали по усмотрению императора, и деятельность большинства из них была бесплодной.

Следует обратить внимание на отношение самого Николая I к данной проблеме. Крестьянский вопрос император понимал, прежде всего, как вопрос об отмене крепостного права, об освобождении крестьян. При этом опыт показывал, что освобождение крестьян не сопровождаемое наделением их землей в значительной мере ухудшает их экономическое положение. Крестьян можно было освободить только в том случае, если они будут наделяться частью земель, принадлежащих помещику. При этом Николай был убежден в том, что земля является частной собственностью дворян по закону, и хотя сам он был сторонником освобождения, нарушить закон император не мог, т. к. считал это несовместимым с достоинством монарха.

Главным инструментом смягчения социальной напряженности при Николае I стала мелочная регламентация отношений между помещиками и крепостными крестьянами. При нем было издано больше указов для защиты крестьян от помещиков, чем при его предшественниках: всего 108 с 1826 по 1855гг. таким образом, на протяжении его царствования выстраивалась система законодательных запретов, призванная показать правительственную заботу о крестьянах и ограничить помещичий произвол. Например, было запрещено отдавать крепостных на заводы и ограничено право помещиков ссылать крестьян в Сибирь. В 1841 г. был принят закон, не разрешавший продавать крестьян поодиночке и без земли. В 1843 г. безземельных дворян лишили права покупать крестьян. В 1842 г. был издан указ «Об обязанных крестьянах», продолживший линию, намеченную указом 1803 г.[15] при этом новый указ сохранил рекомендательный характер. Он разрешал помещикам отпускать крестьян на свободу с предоставлением им земельного надела, но не в собственность, а в пользование. За данный надел крестьяне обязаны были выполнять прежние повинности, т. е. работать на барщине или платить оброк. Правительство также пыталось вмешаться во взаимоотношения помещиков и крестьян. В западных губерниях вводились инвентари, регламентировавшие размеры крестьянских наделов и повинностей, способы возможного наказания крестьян.

Крестьянский вопрос волновал в это время не только правительство, но и общественных деятелей, многих помещиков. К исходу 1830-х гг. русское общество как бы очнулось от долгого затишья, наступившего после 14 декабря 1825 г., и начался удивительный взлет общественной мысли. В сороковые годы XIX в. атмосфера, царившая в обществе, была более живой, более либеральной, хотя общественное оживление было относительным. Основы николаевского строя не изменились; он по-прежнему опирался на военную и чиновную бюрократию, от подданных требовалось слепое и беспрекословное подчинение, исправно работал репрессивный аппарат III Отделения, официальная идеология внушала мысль о величии России и о скорой гибели Запада. Все было как в тридцатые годы XIX в. Но режим приобрел уверенность, которой ему не хватало в последекабристское время, стал чуть беспечен. Вольные разговоры в избранных гостиных становились известны, но не казались опасными. Именно в это время в московских гостиных вспыхнул спор о России, поводом к которому стала публикация «Философического письма» Чаадаева. Года три – четыре спустя в Москве были высказаны новые воззрения на судьбу России, на характер русского исторического развития в его взаимосвязи с западноевропейским. Соответственно своим воззрениям участники московских бесед постепенно соединились в два кружка: западников и славянофилов. Об их спорах сказано немало, но о чем бы эти споры ни велись и какие бы формы они не принимали, в конечном счете, они сводились к обсуждению разных аспектов главного общественного вопроса – вопроса о крепостном праве. Московские споры сыграли исключительную роль в пробуждении общественного внимания к народу, к русской крепостной деревне.

Первые подступы к реформе были сделаны именно в сороковые годы XIX в. В 1841 г. западник А. П. Заблоцкий-Десятовский составил записку «О крепостном состоянии в России», в 1847 г. славянофил А. И. Кошелев опубликовал в «Земледельческой газете» статью, где доказывал (дело в подцензурной печати небывалое) преимущества «охотного», вольного труда перед трудом невольным.

Среди многих помещиков в 1840-х гг., особенно в Тульской, Рязанской, Орловской губерниях, также создается представление, что существующее положение не может дольше существовать и что ликвидация крепостного права, при возможности удержать за собою землю, будет выгоднее самого крепостного права. Это выразилось в тех заявлениях, которые наиболее развитые и умные помещики этих губерний делали правительству в сороковых годах XIX в. Так, в 1844 г. тульские помещики предлагали приступить к освобождению своих крестьян, обязываясь даже дать им по одной десятине земли на душу, но с тем условием, что крестьяне возьмут на себя большую часть долгов помещиков. По этому поводу завязалась переписка, был учрежден комитет, впрочем, не приведший ни к каким практическим результатам. В 1847 г. тульские помещики опять собирались и сделали вторичное заявление; в Туле как раз был тогда сочувствовавший этой идее молодой губернатор Муравьев; но после 1848 г. всякие разговоры об изменении существующего строя должны были прекратиться вследствие реакции, начавшейся в правительственных кругах.

Такое же предложение исходило в 1847 г. от помещиков Рязанской губернии. И даже в нечерноземной Смоленской губернии было аналогичное движение, которое привело к свиданию и переговорам между депутацией смоленских дворян и императором Николаем в конце сороковых годов.

Как мы отметили выше, не остался в стороне от этой проблемы и Кошелев. В 1835 году, после женитьбы на Ольге Федоровне Петровой – Соловово, он купил себе имение в Сапожковском уезде Рязанской губернии. Дела в имении были, по словам Кошелева, в полном беспорядке, поэтому он вышел в отставку и занялся сельским хозяйством. Главное его внимание в это время было сосредоточено на крестьянском вопросе: будучи Сапожковским уездным предводителем дворянства, Кошелев неоднократно вступался за крестьян своего уезда против тех помещиков, которые их притесняли, чем вызвал неудовольствие со стороны местного дворянства, а особенно - со стороны губернского предводителя. Как сам Кошелев отмечал в своих «Записках», именно с этого времени он стал стремиться «к ограничению помещичьей власти и к освобождению крестьян и дворовых людей от крепостной зависимости»[16] . Как мы уже отмечали, осенью 1847 г. Кошелев решил сделать рязанскому дворянству предложение «насчет упорядочения отношений помещиков к их крепостным людям, т.е. сделать первую попытку к прекращению крепостного права на людей.»[17] . Рязанский губернский предводитель дворянства, к которому Кошелев обратился в сентябре, не решился передавать предложение дворянству без разрешения из Петербурга. Министр внутренних дел Л. А. Перовский в ответе на письмо Кошелева сообщил, что «докладывал о моем предложении государю императору и что хотя оно вполне согласно с видами правительства, однако его величество находит неудобным в настоящее время подвергать это дело обсуждению дворянства. К этому министр присовокупил, что если бы я желал подать такой благой пример по моим имениям, то такие мои действия вполне заслужили бы одобрение его величества.»[18] .

В это время Кошелев написал статью, в которой, «не осмеливавшись проводить общую мысль об освобождении крепостных людей»[19] , убеждал помещиков на основании указа от 12 июня 1844 г. освобождать дворовых людей, заключая с ними условия. Эта статья под заглавием «Охота пуще неволи» была отправлена в редакцию «Земледельческой газеты» (редактор А. П. Заблоцкий-Десятковский), где была напечатана под названием «Добрая воля сильнее неволи» и со значительными урезками. Автор уверен, что успеха можно добиться только без принуждения, добровольно. В статье Кошелев развивал мысль о том, что свободный труд производительнее крепостного и что только «одна восточная… лень удерживает нас в освобождении себя от крепостных людей»[20] , мешает помещикам, на основании указа от 12 июня 1844 г., обратить своих дворовых в обязанных крестьян. Анализируя барщинную работу крестьян, Кошелев говорит: «На господина работает он три дня и на себя также три дня. В свои дни он отрабатывает земли больше, справляет все домашние дела и еще имеет много свободного времени. ‹…› Отчего? – Охота пуще неволи»[21] .

В 1849 г. Кошелев вновь обратился к министру внутренних дел с запиской, в которой предлагал:

1) воспретить помещикам переводить впредь кого-либо из крестьян в дворовые;

2) считать дворовыми только тех, кто не владеет и более 10 лет не владел никаким полевым земельным наделом, не имеет постоянной оседлости и тех, кто сам изъявит желание на перечисление в дворовые;

3) перечисление в дворовые произвести без раздробления семейств.

На письмо министру Кошелев не получил никакого ответа, в связи с тем, что в феврале 1848 г. во Франции произошла революция, отозвавшаяся в России правительственной реакцией: все предполагавшиеся преобразования были отложены и «всякие стеснения мысли, слова и дела были умножены и усилены»[22] .

В 1850-м году Кошелев представил министру внутренних дел проект освобождения своих крестьян с наделением их землей, состоявшей в их пользовании, за выкуп по 40 руб. серебром за десятину. На это предложение он вновь не получил никакого ответа.

3. Крестьянский вопрос в работах Кошелева 1850 - 1860-х годов

В 1851 году Кошелев с кружком московских славянофилов решил издать четыре тома сборника, который они окрестили «Московским» и в котором собирались высказать свои взгляды на различные предметы. В 1852 г. вышел первый том «Сборника», в котором была помещена статья Кошелева «Поездка русского земледельца в Англию на всемирную выставку». Вторую свою статью об этой поездке Кошелев хотел поместить во втором томе, но он не был пропущен цензурой, а сама статья, по словам Кошелева, «пропала без вести»[23] .

В это же время, в 50-е годы XIX века, в русском обществе усилились критические настроения, ускорившие формирование либерально-буржуазного лагеря. Основное ядро либерально-буржуазного лагеря составляли помещики, начавшие понимать необходимость перестройки своего хозяйства на новый лад, и тесно связанная с ними дворянская интеллигенция. Тяготели к этому лагерю и некоторые представители чиновничества, прекрасно знавшие пороки и недостатки бюрократической системы управления, отрицательно влиявшей на все стороны общественно-политической жизни страны.

Определенное влияние на рост оппозиционных настроений в стране оказывала удушающая обстановка николаевского царствования. Недовольство существовавшими порядками пополняло ряды либералов. Поражение России в Крымской войне только ускорило развитие событий.

Значительными идейными центрами русского либерализма в это время становятся кружки столичной интеллигенции: А. В. Станкевича – в Москве, К. Д. Кавелина – в Петербурге. В этот период активизировалась и деятельность видных представителей славянофильства: братьев И. С. и К. С. Аксаковых, А. И. Кошелева, Ю. Ф. Самарина, А. С. Хомякова. Под оболочкой своих славянофильских взглядов они разработали программу буржуазных преобразований, близких либерально-западническим требованиям.

В конце Крымской войны у либералов возникла мысль заявить о своей политической программе, создав серию записок, в которых бы давалась оценка политического положения страны, и намечался бы план преобразований для выхода из создавшегося кризиса. Такие записки писали Кавелин, Чичерин и прочие либералы. Не остался в стороне и Кошелев, написав в конце 1854 года записку «О финансовых средствах России к продолжению борьбы с Турциею и Европою», подав ее уже в следующем году новому императору. В записке Кошелев развивал мысль о необходимости оживления государственного кредита внутри государства, считая «что для этого вернейшим средством был бы созыв выборных от всей земли русской»[24] . Судьба этой записки, по словам Кошелева, была «печальна и комична»: в конце июля 1855 года он получил извещение, что записка отправлена к министру финансов.

Основное место в русской общественно-политической жизни и в либеральных программах занимал вопрос об уничтожении крепостного права. Проекты решения крестьянского вопроса составлялись представителями всех оттенков либеральной мысли. В частности, с записками по крестьянскому вопросу выступили представители славянофильства – кн. В. А. Черкасский, Ю. Ф. Самарин и А. И. Кошелев. Все они были крупными помещиками и остро ощущали, что крепостное право мешает дальнейшему прогрессу сельского хозяйства. Все три записки в июле 1856 г. были прочитаны в имении Кошелева, куда съехались помещики Рязанской губернии, чтобы посмотреть новые образцы жатвенных машин. Несомненно, что ознакомить других помещиков со своими взглядами на крестьянский вопрос авторы записок решили не без влияния заявления Александра II московскому дворянству о необходимости освободить крестьян «сверху», а не ждать, пока они сами «освободятся снизу». Это заявление способствовало в какой-то мере дальнейшему развитию либерального движения. Выходило, что «сам царь» дал помещикам сигнал рассуждать об отмене крепостного права.

Кн. В. А. Черкасский в записке «О лучших средствах к постепенному исходу из крепостного состояния» намечал ряд мер, среди которых на первом месте было предоставление крестьянину права «требовать отпущения своего на волю с семейством своим без земли»[25] . Для этого, по его мнению, должен был быть установлен один срок – осенний Юрьев день. Крестьяне должны были освобождаться за выкуп (лишь сохраняя право собственности на «все свое движимое» имущество), но «усадьба и посеянный на земле хлеб должны оставаться в пользу помещика»[26] . Автор записки, представляя интересы помещиков черноземной местности (Тульская губерния), считал, что некоторое увеличение свободных безземельных крестьян может спасти от «непроизводительного застоя» помещичьи хозяйства. Он также считал необходимым отпускать на волю дворовых людей после 35-летнего возраста вместе с детьми.

Черкасский считал, что правительство должно поощрять владельцев отпускать крестьян на свободу, а также разрешить литературное обсуждение вопроса о крепостных крестьянах. В заключительной части записки Черкасский отмечал, что «Россия в настоящую минуту не требует еще немедленного радикального преобразования крепостного состояния», но «необходимо устранения некоторых главнейших злоупотреблений его»[27] . Следовательно, Черкасский даже не ставил вопрос об уничтожении крепостного права.

Ю. Ф. Самарин в записке «О крепостном состоянии и о переходе из него к гражданской свободе» делал вывод, что «крепостное право отживает свой век, становится в тягость и что терпение народное истощается»[28] . Он считал, что необходимо:

1. положить предел естественному развитию крепостного права;

2. «открыть исход из него отдельным личностям, поднимающимся выше уровня крепостного состояния»[29] ;

3. облегчить и поощрить добровольные сделки.

По мнению Самарина, через несколько лет после издания нового Положения о добровольных сделках правительство назначит последний срок для их заключения, а затем законодательным порядком установит сумму вознаграждения, полагающуюся помещику за упразднение крестьянских повинностей. С выплатой этого вознаграждения помещик теряет права «как на землю, состоящую у крестьян во владении, так и на их труд»[30] .

Программа Самарина, равно как и программа кн. Черкасского, предлагавшая постепенные, растянутые на длительный срок меры, не удовлетворяла А. И. Кошелева, который настаивал на более решительных мерах. В записке, представленной Александру II в феврале 1857 г., Кошелев писал, что крепостное право осуждено на смерть «как общественной совестью, так и современными требованиями промышленности, народного хозяйства и государственной безопасности»[31] , что «не завтра, а ныне должно приступить решительными мерами к решительному делу уничтожения крепостного состояния»[32] . Это, по его мнению, не только не разорит дворянство, как считают защитники крепостного права, но поднимет его «возбуждением в нем личной деятельности, изощрением его умственных способностей, развитием в нем самостоятельности и улучшением его нравственности»[33] .

Кошелев – сторонник капиталистических форм ведения хозяйства. Он неоднократно отмечал, что усовершенствования в области сельского хозяйства требуют приложения к нему вольного труда и техники, что отмена крепостного права необходима для дальнейшего развития и промышленности. Кошелев торопил с реформой, стремясь, как и другие либералы, с ее помощью предотвратить новую крестьянскую войну.

Выступая сторонником освобождения крестьян с землей, Кошелев указывал, что лишение их оседлости породит в России такой пролетариат, какого нет даже в Европе. Его волновало и положение помещичьего хозяйства, которое могло остаться без рабочих рук. Нынешние наделы, по его мнению, «драгоценны как норма, как основание для будущих вечных наделов»[34] .

Кошелев выступал за сохранение общинного устройства русской деревни, видя в нем силу «в настоящем и залог нашей крепости и нашего могущества в будущем»[35] . Оно дает возможность обеспечить «выкупные платежи и взносы государственных податей, устроить земельную собственность согласно с существующими сельскохозяйственными обычаями, отвратить навсегда опасность бобыльства и, что всего важнее, учредить разом, без проволочек и излишних хлопот как правильное судопроизводство, так и сильное управление в деревнях»[36] . По его мнению, личный выкуп значительно ослабит связи между крестьянами, а выкуп обществами «существенно их скрепит»[37] . Защита Кошелевым, как и другими славянофилами, общинного землевладения преследовала далеко идущие цели: не только предотвратить социальные конфликты в деревне и сохранить существующий в стране самодержавный строй, но и укрепить помещичье хозяйство, обеспечив его дешевыми рабочими руками страдающих от малоземелья и связанных круговой порукой крестьян.

Таким образом, Кошелев считал всю землю собственностью помещиков и признавал необходимым компенсировать помещиков как за отходящую к крестьянам землю, так и за личность освобождаемого (что и было сделано на практике – за свое освобождение и землю, полученную после него, крестьяне должны были платить выкуп), заботясь о том, чтобы в черноземной местности, где земля дорога, дать ее помещикам побольше, а в промышленных районах, где главную ценность представляет крестьянский труд, получить за него денежную компенсацию, которая будет направлена на перестройку помещичьего хозяйства на капиталистический лад. Для того чтобы освобождение крестьян шло успешно, правительство, по мнению Кошелева, должно принять на себя роль посредника между помещиками и крестьянами, уплатив за крестьян выкупные суммы, а затем постепенно их взыскивать с крестьян.

По проекту Кошелева освобождение крестьян должно было совершиться в 12 лет. Предполагалось предоставить помещикам сначала право в течение первых трех лет входить с крестьянами в добровольные сделки на счет количества выкупаемой земли, ее цены при максимуме, установленном правительством по разным губерниям, и на счет сроков уплаты и границ отводимого надела. В следующий трехлетний срок предполагалось составление условий о выкупе при посредничестве выборных от дворянства и крестьянства. Наконец в третий, уже шестилетний, срок при продолжении действия первых двух сроков должно было вступить в действие обязательное определение всех условий выкупа, через чиновников, назначенных от правительства.

По мнению Самарина, меры, предлагаемые Кошелевым, были ужасны по радикальности.

Впоследствии проект Кошелева, как и многие другие, был передан сначала в главный комитет по крестьянским делам, а затем в Редакционные комиссии, учрежденные под председательством Я. И. Ростовцева. Здесь также, по словам Кошелева, его проект сначала оказался самым радикальным, но скоро радикализм его был превзойден и его «чуть-чуть не зачислили в отсталые»[38] .

Пользуясь большей свободой печати, наступившей в новое царствование, Кошелев стал издавать в 1856 г. журнал «Русская Беседа», который выходил четыре раза в год, а с марта 1858 г., как приложение к этому журналу, книги «Сельское благоустройство», посвященные исключительно ходу подготовки освобождения крестьян.

Когда были учреждены губернские комитеты по крестьянскому вопросу, Кошелев, получивший в обществе репутацию либерала в крестьянском вопросе, был назначен в рязанский комитет членом от правительства (по предложению рязанского губернатора Клингенберга). Здесь он вскоре встал во враждебные отношения ко всем остальным членам. Особенно обострились эти отношения по следующему поводу. И. С. Аксаков, заведовавший изданием «Русской беседы» в отсутствие Кошелева, напечатал в ней статью кн. В. А. Черкасского, в которой было сказано, что не желательна внезапная отмена телесных наказаний в крестьянском быту. Эта статья вызвала бурю негодования и в печати, и в обществе, как против автора, так и против издателя журнала, ее поместившего, т. е. против Кошелева. Возражая на эти нападки, Аксаков написал, что не следует нападать на людей, которые борются в настоящее время в губернских комитетах против своекорыстия и невежества. Это заявление вызвало новые бури уже в губернских комитетах: в тульском против кн. Черкасского, и в рязанском против Кошелева. Члены рязанского комитета потребовали, чтобы Кошелев возражал против «клеветы», напечатанной Аксаковым, Кошелев отказался, и тогда депутаты подали ходатайство начальнику губернии о том, чтобы он был исключен из комитета. Однако Кошелев поехал в Санкт-Петербург, представил там дело в надлежащем свете и добился, что другой член от правительства, Маслов, подписавший ходатайство об его удалении, был сам удален, по высочайшему повелению, а на его место был назначен, по выбору самого Кошелева, Д. Ф. Самарин. С новым своим товарищем Кошелев продолжал энергично защищать крестьянское дело в рязанском комитете, но, когда были учреждены под председательством Ростовцева Редакционные комиссии, он не был приглашен в их состав и примкнул к оппозиции последним: в 1859 году Кошелев, будучи одним из так называемых депутатов от губернских комитетов первого созыва, подал вместе с 18 другими депутатами ходатайство о том, чтобы им было дозволено представить свои соображения на окончательные труды Редакционных комиссий до поступления их в Главный комитет по крестьянскому делу, и написал на них самую жестокую критику. Главнейшие из выставленных им против комиссии обвинений были следующие:

1) комиссии нарушают совершенно без всякой необходимости право собственности помещиков отдачей их земель в бессрочное пользование крестьянам за неизменные повинности, Кошелев требовал обязательного выкупа;

2) комиссии произвольно назначают высшие крестьянские наделы по губерниям;

3) благодаря комиссиям совершенно устраняется влияние дворян на крестьян, а на смену ему является мнение чиновников.

Этой критикой Кошелев навлек на себя сильное неудовольствие правительства и поэтому должен был совершенно устраниться от активного участия в разрешении крестьянского вопроса. Однако оставаться совершенно спокойным он не мог. В письме к кн. В. А. Черкасскому от 26 мая 1860 года Кошелев пишет: «решить вопрос как можно скорее становится с каждым днем большею необходимостью. Решайте хоть недостаточно, хоть неполно, но решайте скорее. <…> Если замедлите, то может выйти бунт, а если будете вводить большую регламентацию, то дело испортите вконец»[39] . Как сообщал Кошелев, крестьяне отказывались выходить на оброк, считая, что тем самым они останутся в зависимости от помещиков и после реформы. 30 июня 1860 года Кошелев пишет: «Мы здесь в деревне все желаем лишь одного: окончания предпринятого дела. Теперь мы дошли до того, что готовы пойти на жребий между разными предложенными проектами и охотно примем нелепый, лишь бы он обещал окончание общей неурядицы. Крепостное право более не существует, а взамен его нет ничего»[40] .

Манифест 19 февраля 1861 года не принес желаемого облегчения ни помещикам, ни крестьянам. В письме Ю. Ф. Самарину от 20 апреля 1861 г. Кошелев пишет: «…почти все Манифестом недовольны и … всякий только толкует его по-своему. <…> Положение помещиков в нынешнем году вообще будет очень неприятно, и притесненными будут не крестьяне, а помещики»[41] . Кн. В. А. Черкасскому 4 мая того же года Кошелев сообщает: «Власть помещика уничтожена, а новых властей нет. <…> уставных грамот крестьяне решительно подписывать не хотят. Это новая кабала, которую выдумали бары…»[42] .

Кошелев был единственным из «старых славянофилов», кто не только дожил до отмены крепостного права, но и в течение более двадцати лет вел активную общественную деятельность в условиях пореформенной России, работал в органах земского и городского самоуправления. Деятельность пореформенной России оказалась далекой от тех идеалов, которые проповедовали славянофилы. Их работы по-прежнему подвергались суровой цензуре и по большей части запрещались.

В 1862 году Кошелев написал большую научную статью «Что такое дворянство и чем оно должно быть?», опубликованную в виде брошюры в Лейпциге, под названием «Какой исход для России из нынешнего положения?». В статье отмечалось, что во всех слоях российского общества царит недовольство сложившимся в стране положением. Дворянство утратило владение землей и крепостными людьми, причем это произошло для него неожиданно, и как оно будет жить дальше, на что существовать, какое место займет в жизни страны – неизвестно. Крестьяне получили свободу, но со столь заметным уменьшением земельных наделов, что не смогут обеспечить даже собственный прокорм, не говоря уже об уплате податей. К тому же для них оставлены телесные наказания, и розга стала главным средством их вразумления. Среди них широко распространено убеждение в том, что «Царь хотел дать нам волю, да бары его обманули и нас вновь себе закабалили». Крестьяне не верят, что царь мог их оставить бесприютными сиротами. Недовольны новыми порядками купцы и мещане. Все это, по мнению Кошелева, не означает, что в стране стало хуже, чем было. Напротив, стало лучше, но прежде все было определенно, а теперь везде царит путаница, впрочем, естественная для любого переходного периода. Далее в стране рассматривается состояние крестьянского, дворянского, финансового дела, бюрократии и т. д.

Кошелев критикует бюрократические методы управления народным хозяйством, справедливо отмечая, что оно во многом напоминает порядки времен крепостного права. По его мнению, все намерения государя прекрасны, но их исполнение по милости бюрократии таково, что все эти благие предначертания остаются тщетными. Старая система управления, более или менее функционирующая в условиях крепостного права, оказалась совершенно не соответствующей новым условиям развития России.

В этой статье Кошелевым «… в первый раз печатно была высказана мысль, что для завершения освобождения крепостных людей, для прекращения существования у нас везде беспорядков и злоупотреблений и для водворения… большего смысла в управлении вообще необходимо… созвать общую земскую думу»[43] .

Антиконституционные воззрения Кошелева, высказанные в статье, вызвали в обществе толки о его неискренности, в ответ на которые он написал новую брошюру («Конституция, самодержавие и земская дума»), в которой доказывал непригодность для России первой и необходимость второго.

Жизнь Кошелева после реформы была посвящена земской и публицистической деятельности. Он долгое время был гласным Москвы и президентом Московского общества сельского хозяйства. Поприщем его земской деятельности была рязанская губерния, где находилось главное его имение. Особенно много и плодотворно поработал он в должности председателя училищного совета Сапожковского уезда, которую он оставил после введения положения о народных училищах 25 мая 1874 г.

В 1872 г. Кошелев был приглашен в комиссию, известную под названием Валуевской, занимавшуюся исследованием положения сельского хозяйства в России, но не сошелся во взглядах с большинством ее членов, относившимися отрицательно к общине, и напечатал свое мнение по этому вопросу за границей («Об общинном землевладении в России», Berlin, 1875 г.).

В России публицистическая деятельность Кошелева за этот период выразилась главным образом в деятельном участии в двух периодических изданиях: в журнале «Беседа», издававшемся под редакцией С. А. Юрьева (1871 – 1872 гг.) и в газете «Земство» (1880 – 1882 гг.), которую редактировал В. Ю. Скалон. Оба издания существовали недолго. Кроме того, Кошелев издал за границей по разным вопросам общественной жизни еще ряд книг, которые не могли появиться в России по цензурным условиям.

Заключение

В заключение хотелось бы отметить следующее. Кошелев был талантливым предпринимателем, способным решать сложные организационно-управленческие задачи. Оставшееся после него огромное имение вскоре перестало приносить доход – без личного участия рачительного хозяина оно развалилось. Немалую роль в формировании его взглядов сыграло его окружение: профессора Московского университета, братья Киреевские, с которыми он был знаком с детства, любомудры, Хомяков. Не последнюю роль сыграла и семья. Следует помнить, однако, и о том, что Кошелев всегда играл вторые роли. Среди любомудров блистали Д. В. Веневитинов и И. В. Киреевский. Среди откупщиков – В. А. Кокорев и Бенардаки. Задумав «сделаться первым агрономом России», Кошелев достиг многого, но уступил здесь Н. П. Шишкову, С. А. Маслову. В славянофильском кружке первенствовал А. С. Хомяков, славянофильские газеты и журналы успешнее редактировал И. С. Аксаков. Проекты Кошелева по крестьянскому вопросу отличались продуманностью, но в Редакционные комиссии попали кн. Черкасский и Ю. Ф. Самарин. Политику царизма в Царстве Польском намечал Н. А. Милютин. В пореформенное время заграничные брошюры Кошелева читались с интересом, но современники помнили, что он «из откупов шагнул в литературу».

В 40-е гг. XIX в. Кошелев одним из первых обратил внимание на положение крестьян в стране, пытался убедить русское общество в необходимости освобождения крепостных в своей статье «Охота пуще неволи». Однако следует учесть и то, что свою статью он решил напечатать лишь с позволения правительства, а крестьян считал необходимым отпускать на волю для того, чтобы улучшить положение помещиков – от вольного крестьянского труда было бы больше выгоды.

Нельзя забывать о том, что Кошелев сам был помещиком, именно поэтому забота не только о крестьянах, но и о помещиках просматривается и в его работах 1850 – 1860-х гг. В своем проекте освобождения крепостных Кошелев преследовал далеко идущие цели: предотвратить социальные конфликты в деревне, сохранить самодержавный строй, а также укрепить помещичье хозяйство, обеспечив его дешевыми рабочими руками страдающих от малоземелья крестьян.

Список источников и литературы

Источники:

1. Из писем А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому за май – сентябрь 1860.//Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 192 – 193.

2. Из письма А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому от 4 мая 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 334 – 335.

3. Из письма А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому от 12 октября 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 335 – 336.

4. Из письма А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому от 20 ноября 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 336.

5. Из письма А. И. Кошелева Ю. Ф. Самарину от 20 апреля 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 333 – 334.

6. Кошелев А. И. Охота пуще неволи//Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М.: Изд-во МГУ, 1991. – С. 200 – 202.

7. Манифест 19 февраля 1861 года об освобождении помещичьих крестьян из крепостной зависимости.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 211 – 216.

8. Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 216-229.

9. Проект Ю. Ф. Самарина.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) / Сост., общ ред., вст. ст. и коммент. В. А. Федорова. – М.; Изд-во МГУ, 1994. – С. 95 – 97.

10. Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М.: Изд-во МГУ, 1991. – С. 44 – 199.

Литература:

11. Алексеев В. Один из славянофилов.//Наш современник, 2006, №5. – С. 272 – 277.

12. Горнов В. Александр Иванович Кошелев: «Пуще всего нам должно избегать фанфаронить либерализмом…»//Русский либерализм: идеи и люди. – М.: Новое издательство, 2004. – С. 68 – 84.

13. Дементьев А. Г. Очерки по истории русской журналистики. 1840 – 1850 гг. – М. – Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1951. – С. 7 – 108, 339 – 404.

14. Корнилов А. А. Курс истории России XIX века/Корнилов А. А.; Вступ. ст. Левандовского А. А. – М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2004. – С. 335 – 360, 439 – 445.

15. Леонтович В. В. История либерализма в России, 1762 – 1914. – М.: Русский путь, Полиграфресурсы, 1995. – С. 179 -189.

16. Пирожкова Т. Ф. Славянофильская журналистика. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997. – С. 126 – 166.

17. Революционная ситуация в России в середине XIX века. Коллективная монография под ред. М. В. Нечкиной. – М.: Изд-во «Наука», 1978. – Глава шестая. - С. 83 – 99.

18. Цимбаев Н. И. История России XIX века. – М.: Филол. о-во «Слово»; Изд-во ЭКСМО, 2004. – С. 303 – 319, 335 – 360, 439 – 446.

19. Цимбаев Н. И. Московские споры либерального времени.// Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М.: Изд-во МГУ, 1991. – Стр. 5 – 43.

[1] Манифест 19 февраля 1861 года об освобождении помещичьих крестьян из крепостной зависимости.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи). – М., 1994. – С. 211 – 216.

[2] Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости.//Там же. – С. 216 – 229.

[3] Кошелев А. И. Охота пуще неволи.// Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 200 – 202.

[4] Проект Ю. Ф. Самарина.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи). – С. 95 – 97.

[5] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 44 – 199.

[6] Там же. – С. 44.

[7] Там же. – С. 44.

[8] Цит. по кн.: Горнов В. Александр Иванович Кошелев: «Пуще всего нам должно избегать фанфаронить либерализмом…»//Русский либерализм: идеи и люди. – М., 2004. - С. 69.

[9] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 68.

[10] Там же. – С. 84.

[11] Там же. – С. 78.

[12] Там же. – С. 92.

[13] Цит. по кн.: Горнов В. Александр Иванович Кошелев: «Пуще всего нам должно избегать фанфаронить либерализмом…»//Русский либерализм: идеи и люди. – М., 2004. - С.79.

[14] Корнилов А. А. Курс истории России XIX века/Корнилов А. А.; Вступ. ст. Левандовского А. А. – М.: 2004. – С. 310.

[15] В 1803 г. был принят указ о вольных хлебопашцах, по которому помещики могли отпускать крестьян на волю с землей за выкуп.

[16] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 79.

[17] Там же. – С. 83.

[18] Там же. – С. 84.

[19] Там же. – С. 84.

[20] Кошелев А. И. Охота пуще неволи// Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. – М., 1991. – С. 202.

[21] Там же. – С. 201.

[22] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 84.

[23] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 94.

[24] Там же. – С. 95.

[25] Цит. по кн.: Революционная ситуация в России в середине XIX века. – М., 1978. – С. 90.

[26] Там же. – С. 90.

[27] Там же. – С. 90.

[28] Там же. – С. 91.

[29] Там же. – С. 91.

[30] Там же. – С. 91.

[31] Там же. – С. 91.

[32] Там же. – С. 91.

[33] Там же. – С. 91.

[34] Там же. – С. 92.

[35] Там же. – С. 92.

[36] Там же. – С. 92.

[37] Там же. – С. 92.

[38] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 101.

[39] Из писем А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому за май – сентябрь 1860.//Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) – М.; 1994. – С. 192.

[40] Там же. – С. 192.

[41] Из письма А. И. Кошелева Ю. Ф. Самарину от 20 апреля 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) – М.; 1994. – С. 333 – 334.

[42] Из письма А. И. Кошелева к кн. В. А. Черкасскому от 4 мая 1861 г.// Конец крепостничества в России (документы, письма, мемуары, статьи) – М.; 1994. – С. 334 -335.

[43] Русское общество 40 – 50-х годов XIX в. Часть I. Записки А. И. Кошелева. – М., 1991. – С. 125.