Российский Государственный Университет Им. И. Канта
Исторический Факультет
Контрольная работа
Проверила:
Научный руководитель
Доц. ист.н. Клемешева
Написала:
Студентка ист.фак-а
IV курса з/о
Кузьмина С. А.
Калининград
2008
Содержание
1. Составьте биографическую справку и кратко охарактеризуйте дипломатскую деятельность О.Кромвеля
2. Дайте развернутый ответ на вопрос: Причины и проявления англо-французского соперничества в 1700-1763 гг.
3. Прокомментируйте дипломатический документ: циркулярная депеша А.М. Горчакова 19 (31) октября 1870 г.
Список использованной литературы
1. Составьте биографическую справку и кратко охарактеризуйте дипломатскую деятельность О. Кромвеля
Оливер Кромвель родился 25 апреля 1599 г. в Гентингдоне — центре одноименного графства, в унылом провинциальном городке с населением в 1000—1200 человек, монотонная жизнь которого оживлялась только событиями на рыночной площади и большими недельными ярмарками. Это был типичный уголок Сельской Англии, где хозяйственные заботы земельных держателей и арендаторов, земледельцев и скотоводов, ремесленников и лавочников, равно как и их благочестие и нравственность, все еще прямо или косвенно контролировались местными джентльменами — лендлордами и клиром.
Род Кромвелей укоренился в качестве представителей местной элиты со времени Реформации и последовавших за нею закрытия монастырей и конфискаций их имуществ в пользу короны. Прадед Оливера, Ричард Уильяме, предпочел родовому имени фамилию своего дяди Томаса Кромвеля, могущественного временщика при короле Генрихе VIII, прозванного «молотом монахов», и небескорыстно. В качестве его агента, проводившего монастырскую диссолюцию в названном графстве, Ричард при этом и себя не забывал. В его руках оказались три аббатства, два приорства и владения женского монастыря в Хинчинбруке — всего недвижимости с годовой стоимостью (доходом) в 2500 ф. ст. Неудивительно, что он удостоился руки и сердца дочери лорда-мэра Лондона. Сын Ричарда, сэр Генри, прозванный Золотым рыцарем, построил на руинах монастыря Хинчинбрука роскошный дворец. Впрочем, его сын, сэр Оливер, сумел в короткое время пустить по ветру фамильное состояние (столь льстивший его тщеславию один только прием короля Якова I обошелся ему во много сот фунтов стерлингов). Как и следовало ожидать, он вскоре должен был продать Хинчинбрук.
Отец героя нашего повествования Роберт был младшим сыном в семье сэра Генри и, как предписывало действующее право, получил в наследство только малую долю отцовских владений. Его годовой доход составлял около 300 ф. ст., что для джентльмена с известным положением в графстве (о чем свидетельствуют занимавшиеся им в разное время должности мирового судьи, бейлифа города Гентингдона) было совсем немного. Этими обстоятельствами были, вероятно, обусловлены две черты в характере Оливера Кромвеля: во-первых, непреклонная приверженность Реформации, которой род его был обязан своим благополучием, и ненависть к католикам-папистам, этому благополучию угрожавшим; во-вторых, убеждение в своей «бедности», далекое от истинного положения вещей в годы его юности и совсем уже карикатурное в годы его зрелости.
Подобные исходы человеческих начинаний Кромвель, вслед за своим школьным учителем, неоднократно назовет в будущем «знаком провидения», и, в частности, только ему он будет приписывать успехи дела парламента, и прежде всего свои собственные — военные и политические. В целом нет сомнения, что теология и провиденциальная концепция истории Бирда явились походным багажом, взятым Кромвелем в далекую дорогу жизни, духовным снаряжением, служившим ему, и словесным щитом и мечом во всех столкновениях в лагере парламента с теми, кто оказывался на его пути, по которому, в чем он был убежден, небо призвало следовать «своих верных» и «избранных», т. е. прежде всего его самого. В 1616 году Кромвель стал студентом наиболее пуританского среди колледжей Кембриджа — Сидней-Сассекс-колледжа, в котором проучился только год. Из преподававшихся в нем предметов его больше других привлекали математика и история. Однако, по сохранившимся свидетельствам, он за книгами сидел не очень прилежно, а с неизмеримо большим увлечением занимался верховой ездой, плаванием, охотой, стрельбой из лука и фехтованием. Одним словом, Оливер, по всей видимости, был гораздо чаще предметом зависти своих сверстников в «порте, чем в науке заслуживал похвалу наставников.
Весть о смерти отца летом 1617 г. вынудила Оливера оставить университет и вернуться домой, чтобы помочь матери вести хозяйство, ведь он был единственным мужчиной в семье, состоявшей из семи женщин. Из университета Кромвель вынес сохранившееся на всю жизнь преклонение перед светскими науками, и в частности особый интерес к истории.
Единственным событием в эти долгие годы ожидания им «призыва судьбы» — событием, проливающим свет на скрывавшиеся в нем потенции общественного служения, а главное — на его отношение к растущим абсолютистским притязаниям Карла I Стюарта и действиям властей на местах,— было его участие в конфликте горожан Гентингдона с правящей кликой в общинном совете. Щедро оплаченная ею Новая городская хартия, полученная от Карла I, отменяла ежегодные выборы членов совета и тем самым расширяла возможности для проявления произвола олигархии на одном полюсе и в то же время заглушала голоса протеста, раздававшиеся на таких собраниях,— на другом. Помимо этого Новая хартия сделала еще более бесконтрольным распоряжение упомянутой олигархией общинными землями города. Во главе возмущенных этими нововведениями горожан Гентингдона оказался в 1630 г. Оливер Кромвель, публично обрушившийся на поддерживаемый короной и местной знатью общинный совет. За свои «позорные и непристойные» речи он был вызван в Лондон и предстал перед лордом-хранителем печати[1]
.
Для понимания того, на чьей стороне был готов оказаться Кромвель в нараставшем конфликте нового дворянства, типичным представителем которого он являлся, с режимом Стюартов, важны, разумеется, не исход этого дела, не «повинное» слово Кромвеля, произнесенное в палате лорда- хранителя, а его позиция не только в волнениях, разыгравшихся на улицах родного города, но и в конфликтах общенационального характера.
Итак, если в плане имущественном Кромвель принадлежал теперь к верхней прослойке среднего провинциального джентри, то мировоззренчески он олицетворял радикальное течение пуританизма в плане религиозном и приверженца оппозиции абсолютизму — в плане политическом.
Учительный духовный кризис остался позади. Переполнявшее его теперь ощущение «просветления», «возрождения к новой жизни» выражало лишь полностью созревшее в нем убеждение в том, что отныне «дело» парламента слилось для него с «делом божьим», которому противостоят «нечестивые» советники и слуги короля.
Сказать, что Кромвель в определении сути этого противостояния каждый раз оказывался лишь представителем нового дворянства — класса, к которому он принадлежал по рождению, по положению, по мироощущению, было бы только трюизмом. Если бы слова и поступки Кромвеля диктовались только этой заданностью, то можно с уверенностью предположить, что наш герой никогда не стал бы историческим Кромвелем. Последнее же случилось именно в силу того, что он конфессионально был гораздо последовательнее и радикальнее ординарного пуританина, а политически мыслил гораздо шире ординарного лендлорда, т. е. во имя интересов тех и других он был способен моментами подниматься на высоту интересов общенародных, общенациональных.
Однако прежде чем для него открылась дорога на высоты подобной политики, он проявил эту свою способность в конфликте, хотя на первый взгляд и сугубо местном, но более чем характерном. Так, когда компания осушителей болот лишила жителей в прилегающей к его владениям округе общинных прав, которыми они пользовались искони, Кромвель затеял против нее судебную тяжбу. Как уже было отмечено выше, больше всего при этом страдали малоземельные и безземельные слои сельского населения, для которых эти права служили важным подспорьем их деревенского существования.
Конфликт этот так и не был разрешен вплоть до начала революции. Отметим только эту особенность Кромвеля — политика, способного во имя интересов своего сословия открыто встать на сторону тех, чьи социальные чаяния и действия в иной политической ситуации вряд ли завоевали бы его симпатии и были им поддержаны.
Нет поэтому ничего удивительного в том, что, когда король Карла I распорядился в 1640 г. созвать парламент, известный в истории под названием «Короткий» (он заседал всего три недели), Кромвель оказался одним из двух членов палаты общин, представлявших в ней Кембридж. Это же повторилось осенью того же года в результате выборов в новый парламент, которому суждено было стать Долгим (он просуществовал вплоть до 1652 г.).
В этот момент открылась новая и поистине удивительная страница в биографии Кромвеля, как, впрочем, и в истории Англии в целом. Но прежде чем мы окунемся в ее содержание, бросим беглый взгляд на ту, с которой мы расстаемся. Человек, обладавший мясистым и обветренным лицом сельского жителя, резким и скрипучим голосом, кипучей энергией и не всегда сдерживаемым темпераментом, Оливер Кромвель принадлежал к дворянскому роду, восходившему не бог весть как далеко в прошлое. Как и множество подобных ему фамилий, составлявших так называемое новое дворянство, он был обязан своим возвышением Реформации и связанной с нею монастырской диссолюции. Принадлежность к младшей ветви этого рода и обусловленный этим обстоятельством скромный достаток Кромвеля до поры до времени компенсировались питавшим его честолюбие богатством и влиянием старшей ветви. Однако после разорения его богатого дяди — старого Оливера и даже после получения им неожиданного наследства ему грозила полная историческая безвестность провинциального джентльмена, если бы его религиозные и политические убеждения, с одной стороны, и события, развернувшиеся в Лондоне после созыва Долгого парламента,— с другой, не открыли бы выхода его столь долго остававшимся скрытыми талантам полководца и политика, поразившим вскоре Европу. Их открыла Великая революция[2]
.
Теперь рассмотрим дипломатическую деятельность О. Кромвеля. Роспуск «охвостья» Долгого парламента в 1653 г. и переход власти в руки Кромвеля в 1654 г. сделали последнего диктатором. Отныне вся власть и руководство внешней политикой сосредоточены были в его руках. Фактически же Кромвель стал диктором значительно раньше. Сам он был джентльменом средней руки который понял с первых дней революции, что настало время действовать во имя будущего, не считаясь с обычаями прошлого и не занимаясь парламентскими дебатами на тему о правах парламента и прерогативах короны. Один из скульпторов изобразил спокойную и решительную фигуру Кромвеля со шпагой в одной руке и молитвенником в другой, — оружием, при помощи которого он разрешал, или, лучше сказать, разрубал самые сложные вопросы своего бурного времени. Насмешники из числа парламентариев говорили о нем после разгона «охвостья», что Кромвель — претендент на непосредственные сношения со святым духом, и что он выдает свои распоряжения за повеления самого бога. В этой насмешке была известная доля истины. Убежденный в своей миссии, Кромвель облекал требования своего класса в проповедь, подкрепленную ссылками на библию и бога. Действовал он с быстротой и решительностью, свойственной классу, который прочно захватил власть и не желает ни с кем ею делиться. Лондонский купец Морель, состоявший в переписке с кардиналом Мазарини, писал ему: «Мы возлагаем большую надежду на десять, чем на двести (т. е. на Кромвеля и его непосредственных помощников, а не на парламент). Больше тайны — больше быстроты, меньше слов — больше дела, и четыре года не пройдут попрежнему в ораторских упражнениях».
При вступлении в свои обязанности Кромвель отправил своего церемониймейстера ко всем иностранным послам «с поручением уверить их, что эта перемена не изменит ни отношений, ни дружбы, существующих между их государями и Англией». Государственный совет поручил пяти своим членам продолжать дипломатические дела, начатые раньше парламентом. Обстоятельства способствовали упрочению власти диктатора. В июне 1653 г. английский флот одержал решительную победу над голландцами. С Голландией было покончено. Корнелий де Витт на собрании Генеральных штатов Соединенных провинций заявил: «Моя обязанность сказать вам, что теперь и мы, и море во власти Англии». Война еще продолжалась некоторое время, пока велись переговоры. Англичане по-прежнему настаивали на слиянии двух республик, но Кромвель, убежденный в необходимости скорейшего заключения мира, отказался от этого требования и добился заключения мира в июне 1654 г. Участниками Договора были не только голландцы, но и их союзники: король Датский, протестантские кантоны Швейцарии, ганзейские города и некоторые протестантские князья Северной Германии[3]
.
Одновременно с этим договором Кромвель заключил торговые договоры с другими, менее опасными для Англии державами: Швецией, Данией и Португалией.
Еще в 1653 г. Кромвель отправил в Стокгольм английского дипломата Уайтлока, который должен был заключить договор со Швецией. «Это, — говорил Кромвель Уайтлрку, — чрезвычайно важно для республики; кроме королевы Христины, во всем христианском мире нет такого государя и такой державы, с которыми мы могли бы рассчитывать связать себя узами дружбы... Ваше нынешнее назначение послужит лучшим средством к устройству наших дел с голландцами и датчанами, а также и дел нашей торговли». Уайтлоку пришлось употребить много усилий, чтобы победить предубеждение шведского дворянства, которое с возмущением смотрело на события в Англии и считало, что дело парламента есть дело «компании портных и сапожников». Тем не менее 28 апреля 1654 г. Уайтлок подписал мирный и союзный трактат с Швецией. В трактате с Данией в сентябре 1654 г. Англия выговорила себе право прохода через Зунд на тех же условиях, которыми до сих пор пользовались голландцы. Договор с Португалией, представитель которой долгие месяцы ждал ответа на свои предложения, был началом экономического подчинения Португалии Англии. «Мы заключили, — говорил Кромвель, — мир с двором португальским; купцы наши, там торгующие, будут иметь право свободного вероисповедания и полную свободу славословить всевышнего в собственных своих церквах».
Это нисколько не помешало Кромвелю предать суду брата португальского посланника Панталеона де Са за то, что тот позволил себе со своими друзьями устроить драку у новой Биржи в лондонском Сити, причем были убитые и раненые. Суд приговорил португальского дона к смерти, и он был обезглавлен перед многочисленной толпой. За несколько часов до этого посланник, его брат, выехал из Англии с только что подписанным договором, чтобы не видеть страшного зрелища[4]
.
Труднее обстояло дело с Испанией. Несмотря на то, что Испания была первой страной, которая признала Английскую республику, несмотря на все старания Карденьи, дело с подписанием договора подвигалось вперед чрезвычайно медленно. Ненависть англичан к этой великой колониальной стране была давнишней и понятной. Как только Кромвель был провозглашен протектором, Карденья, боясь, что его предупредит Франция, в частном разговоре предложил Кромвелю помощь со стороны Испании для утверждения его власти. Он обещал от лица своего короля, что Испания откажется поддерживать какие бы то ни было домогательства Карла Стюарта, сына казненного короля английского. За это Карденья требовал, чтобы Кромвель выступил совместно с Испанией против Франции. Но Мазарини оказался более ловким, чем испанское правительство. Он готов был титуловать Кромвеля от имени короля «братом», «кузеном» и т. д., но Кромвель просил сказать кардиналу, что никакого иного титула, кроме протектора, он не потерпит. Мазарини намекал, что, если понадобится, он «вежливым образом» готов выпроводить из Франции семью казненного короля, и предлагал Кромвелю деньги и союз. Кромвель неторопливо выслушивал предложения соперников и ставил им все новые условия и требования. По существу он давно уже решил вопрос о том, кого предпочесть. Франция была сильна, и борьба с ней была чревата неожиданностями. Испания находилась в состоянии упадка и представляла богатую и легкую добычу. Испания не разрешала Англии торговать со своими колониями. Она подвергала английских купцов, еретиков с испанской точки зрения, суду инквизиции. Кромвель потребовал от Испании свободы плавания в Вест-Индию и прекращения инквизиционного преследования. Это было чересчур даже для испанского посла. Карденья с негодованием заявил: «Требовать освобождения от инквизиции и свободного плавания в Вест-Индию — все равно, что требовать обоих глаз моего государя». Всегда необходимая в глазах Кромвеля война с Испанией стала теперь неизбежной. Она могла занять матросов, офицеров и солдат, дать им возможность нажиться; она могла успокоить умы фанатиков, метавших громы против папистов; она, наконец, сулила дать Англии господство в Новом Свете, который попал в руки католиков-испанцев, а должен был принадлежать суровому протестантскому богу Кальвина, богу торговли, капиталистической эксплуатации и нарождающейся биржи. К берегам Нового Света была отправлена эскадра Пенна, в Средиземное море — эскадра страшного Блэка, который крейсировал около испанских берегов. Пенну даны были инструкции начать захват испанских колоний. Однако попытка овладеть островами Сан-Доминго была, к стыду англичан, отбита испанцами. Когда это происшествие стало известно в Испании, на английские корабли и имущество в Испании было наложено эмбарго, многие из купцов были арестованы, и король приказал Карденье покинуть Англию. Когда Карденья садился на предоставленный ему фрегат в Дувре 24 октября 1655 г., Кромвель подписывал мирный и торговый договор с Францией. «Если этот договор, — писал французский посол в Англии Бордо, — и утратил свою прелесть от долгого ожидания, зато разрыв с Испанией, кажется, должен придать ему новую цену». 28 ноября сообщения о договоре с Францией и войне с Испанией были обнародованы. на улицах Лондона.
В сентябре 1656 г. Кромвель следующими словами характеризовал создавшееся положение: «Мы в войне с Испанией. Мы начали эту войну по необходимости. Испания наш величайший враг, враг естественный и как бы указанный самим богом, ибо она — воплощенный папизм. Нет средств ни добиться от Испании удовлетворения, ни обезопасить себя от нее. Мы требовали от нее для наших купцов только позволения иметь в кармане библию и молиться богу по-своему, но нечего ждать от испанца свободы совести». Война окончилась уже после смерти Кромвеля и была неудачной для Испании. Англия захватила остров Ямайку, центр работорговли в Америке[5]
.
2. Дайте развернутый ответ на вопрос: Причины и проявления англо-французского соперничества в 1700-1763 гг.
В XVIII веке соперничество между Великобританией и Францией, как ведущими европейскими державами, обострилось. В период с 1689 по 1763 год эти страны четырежды воевали друг с другом, и каждая война в Европе сопровождалась вооруженными столкновениями в американских колониях. Война Аугсбургской лиги (1688—1697) для английских американцев превратилась в Войну короля Вильгельма (1689—1697), война за Испанское наследство (1701—1713) стала для них Войной королевы Анны (1702—1713), в ходе которой английские колонисты захватили французскую Акадию (Новую Шотландию), а по мирному договору, подписанному в Утрехте, получили от французов также Ньюфаундленд и территорию Гудзонова залива. Война за Австрийское наследство (1740—1748) в Америке стала Войной короля Георга (1744—1748). В ходе этой кампании англичане овладели французской крепостью Луисбург, контролировавшей подступы к реке Святого Лаврентия, однако по мирному договору Луисбург отошел обратно к французам. Английские колонисты тяжело переживали эту потерю, считая себя преданными метрополией. Последний англо-французский конфликт в Америке совпал по времени с Семилетней войной (1756—1763) в Европе и завершился решительной победой англичан, получивших контроль над Канадой и всеми территориями к востоку от реки Миссисипи. Единственным владением Франции в Америке осталась Луизиана[6]
.
Война за Испанское наследство (1701–1714), война Франции с общеевропейской коалицией за обладание Испанией и ее владениями – Нидерландами, герцогством Миланским, королевством Неаполитанским, Сардинией, Сицилией и обширными колониями в Южной и Центральной Америке.
Причиной войны стал династический спор французских Бурбонов и австрийских Габсбургов за право наследования испанского престола после смерти в ноябре 1700 Карла II (1665–1700), последнего представителя испанских Габсбургов. Карл II назначил преемником своего внучатого племянника Филиппа Анжуйского, внука французского короля Людовика XIV (1643–1715). Австрийская партия выдвинула своим претендентом эрцгерцога Карла Габсбурга, второго сына германского императора Леопольда I (1657–1705), который приходился внучатым племянником отцу Карла II, Филиппу IV (1621–1665). В апреле 1701 Филипп Анжуйский вступил в Мадрид и короновался как испанский король Филипп V (1701–1746); французы заняли все крепости в Испанских Нидерландах. Перспектива перехода Испании в руки французских Бурбонов вызвала серьезные опасения у главного морского соперника Франции – Англии, находившейся с 1689 в личной унии с другой крупной морской державой – Голландией. В сентябре 1701 Леопольд I заключил антифранцузский военный союз с английским королем и голландским стаутхаудером Вильгельмом III; к нему присоединились прусский король Фридрих I, курфюрст Георг-Людвиг Ганноверский, многие имперские города и мелкие князья Верхней Германии. На стороне Людовика XIV находились курфюрст Максимилиан-Иммануил Баварский, курфюрст Иосиф-Клемент Кельнский, герцоги Витторе Амедео II Савойский и Карло IV Мантуанский.
I этап (1701–1707): период относительного равновесия сил. На первом этапе военные действия велись на трех театрах – 1) в Италии и на юго-востоке Франции; 2) в Германии, Нидерландах и на северо-востоке Франции; 3) в Испании.
Италия и юго-восточная Франция. Война началась в Италии летом 1701.
Германия, Нидерланды и северо-восточная Франция. В конце 1701 англо-голландская армия герцога Мальборо вторглась в Испанские Нидерланды и захватила города Венло, Рурмонд и Люттих; затем была завоевана Кельнская область.
После смерти в 1705 Леопольда I новый император Иосиф I (1705–1711) вместе с герцогом Мальборо и Евгением Савойским разработал план вторжения во Францию, против которого, однако, выступил маркграф Баденский. Французы спешно укрепили оборонительные сооружения на границе; подавление протестантского мятежа в Севеннах обеспечило Людовику XIV надежный тыл. В этих условиях Мальборо не осмелился атаковать лагерь Виллара у Зирка на Мозеле и вернулся в Нидерланды.
В 1707 французы под командованием Виллара вытеснили имперские войска из Эльзаса, перешли Рейн и овладели Штальхоффенскими укрепленными линиями. Однако их дальнейшее продвижение вглубь немецких земель было остановлено. На севере австрийский генерал Шуленбург осадил 14 июля 1707 французскую крепость Бетюн и 18 августа принудил ее к капитуляции.
Война королевы Анны (1702 - 1713) — вторая в серии из четырех войн между Францией и Великобританией в Северной Америке за контроль над континентом. Была частью войны за испанское наследство, проходившей в Европе. Закончилась в 1713 году подписанием Утрехтского мирного договора.
Война Австрии против Баварии, Пруссии, Испании, Швеции и Франции, оспаривавших права императрицы Марии Терезии на австрийский престол.
Союзниками Австрии выступили Англия, Голландия, Саксония, Дания и Россия. Первоначально участие России ограничивалось войной со Швецией в 1741—1743 годах. Поддержка Россией «Прагматической санкции» 1713 года — изданного Карлом VI закона о нераздельности владений австрийских Габсбургов и возможность их наследования по женской линии в случае отсутствия у императора сыновей — послужило для шведов поводом к нападению на Россию в попытке взять реванш за поражение в Великой Северной войне.
В октябре 1740 года умер император Австрии Карл VI, и о своих правах на трон заявил курфюрст Баварии Карл Альбрехт Король Пруссии Фридрих в ноябре объявил о своей готовности признать императрицей дочь Карла VI Марию Терезию в обмен на уступку Пруссии Силезии. Австрийская сторона отвергла это предложение.
10 апреля Фридрих разбил австрийцев у Мольвица. Австрийская кавалерия оттеснила прусскую кавалерию, но пехота Фридриха Великого смогла отразить атаку, а затем, вместе с вернувшейся на поле боя конницей, перейти в общее наступление и одержать победу. 9 октября в Клейн-Шлендорфе между Австрией и Пруссией было заключено перемирие Фридрих получил часть Силезии и признал права Марии Терезии на престол[7]
.
Первоначально Франция непосредственно не участвовала в войне, послав на помощь вторгшимся в австрийские владения в Богемии баварцам французских «добровольцев» во главе с Морицем Саксонским, который и руководил в дальнейшем операцией по захвату Праги. 26 ноября 1741 года город пал. Тем временем освободившиеся в Силезии австрийские войска вторглись в Баварию и осадили Мюнхен. Баварская армия была разбита. Одновременно австрийская армия герцога Карла Лотарингского перерезала коммуникации французской армии в Моравии, а в занятой пруссаками части Силезии развернули партизанскую войну венгерские отряды. Вновь вступивший в войну Фридрих 17 мая 1742 года победил армию Карла Лотарингского в сражении при Хотузице в Силезии благодаря превосходству прусской конницы. Тем временем осажденный в Праге французский маршал де Брольи сделал вылазку у Будвайзе и нанес поражение австрийской армии прикрытия. 11 июня 1742 года австрийцы вынуждены были подписать мир с Пруссией в Бреслау, уступив Фридриху всю Силезию. После этого Карл Лотарингский вновь осадил Прагу, но снял осаду после того как французы в сентябре вошли во Франконию
Основные усилия австрийцы сосредоточили в Баварии, курфюрст которой осенью 1742 года был провозглашен императором Карлом VII 9 мая 1743 года австрийский генерал Людвиг фон Кевенгюлер разгромил армию баварского генерала Зеккендорфа при Браунау. Успех сопутствовал союзникам Австрии и в рейнских землях. Армия «Прагматической санкции» во главе с английским королем Георгом II (она состояла преимущественно из войск германских княжеств) была заблокирована армией французского маршала де Ноайля в дефиле у Майнца. Однако английский король остроумным маневром вышел из ловушки и 27 июня 1743 года разбил французов у Деттингена. Сказалось численное превосходство: у Георга было 40 тысяч, у Ноайля — только 30.
Летом 1743 года Мориц Саксонский и претендент на английский престол принц Карл Стюарт собрали армию у Дюнкерка, рассчитывая высадиться на Британских островах, но плохая погода и действия неприятельского флота воспрепятствовали этому.
В апреле 1744 года Франция, встревоженная успехами австрийцев, официально объявила войну Австрии 90-тысячной французской армией, номинальной главой которой был король Людовик XV, фактически командовал граф Мориц Саксонский, произведенный в маршалы. На среднем Рейне другая французская армия под командованием маршала Франсуа Коиньи угрожала войскам Карла Лотарингского. Третья армия, возглавлявшаяся принцем Конти, действовала в Северной Италии. Следует отметить, что боевые действия на итальянском театре, где французские и испанские войска противостояли австрийским и сардинским, протекали с переменным успехом и не оказывали сколько-нибудь заметного влияния на ход войны.
В августе 1744 года в войну вновь вступила Пруссия В начале сентября 80-тысячная армия Фридриха захватила Прагу. Однако австрийские войска Карла Лотарингского и саксонские войска маршала графа Отто фон Трауна вышли на его коммуникации. Пруссакам пришлось оставить Прагу и отойти в Силезию. Между тем 27 декабря 1744 года скончался Карл Альбрехт, а его сын отказался от претензий на австрийскую корону. В январе 1745 года австрийцы вновь вторглись в Баварию, разгромили баварскую армию и принудили курфюрста по заключенному 22 апреля 1745 года Фюссенскому миру выйти из войны.
Во Фландрии, однако, положение австрийцев складывалось далеко не блестяще. 25 апреля 1745 года Мориц Саксонский осадил крепость Турнэ Когда подошедшая армия «Прагматической санкции» во главе с сыном короля Георга герцогом Камберлендом попыталась деблокировать осажденных, Мориц отбил атаку, создав настоящий «огневой вал» с помощью артиллерии и мушкетов, а затем контратакой отбросил неприятеля. 50-тысячная армия Камберленда потеряла 7,5 тысячи убитых и раненых, а 45-тысячное французское войско — 7200 человек Победа отнюдь не была решительной, и войска австрийских союзников не утратили боеспособности
Тем временем Карл Стюарт летом 1745 года высадился в Шотландии и поднял там восстание. Для его подавления были отозваны с континента войска под командованием герцога Камберленда. Теперь французы легко овладели Гентом, Брюсселем, Антверпеном, Монсом и Намюром, установив контроль почти над всей Фландрией. За этот успех граф Саксонский получил звание главного маршала
Не меньше неприятностей принес австрийцам и Фридрих в Силезии 4 июня 1745 года в битве при Гогенфридберге он наголову разбил армию Карла Лотарингского и австрийских союзников — саксонцев. Он захватил 7 тысяч пленных и 66 пушек. Прусское войско неожиданно появилось оттуда, откуда неприятель его никак не ждал, и стремительно атаковало. Однако данные прусских источников о потерях австрийцев — 9 тысяч убитых и раненых — явно преувеличены, поскольку потери армии Фридриха не превы шали тысячи человек
Пруссаки преследовали Карла Лотарингского в Богемии. В ходе маневрирования армия Фридриха понесла большие потери, Карл Лотарингский получил подкрепления и будто бы имел вдвое болше войск, чем противник. Но прусский король смог 30 сентября прорваться у реки Зоор сквозь австрийские позиции, отрезавшие ему путь к отступлению, и увел его в Силезию. 24 и 25 ноября у Гросгенерс-дорфа и Герлица Фридрих нанес поражение австрийцам и сорвал планировавшееся ими вторжение в Пруссию. А 14 декабря двигавшаяся на Берлин саксонская армия маршала Руговского потерпела поражение от прусского полководца Леопольда Анхальт-Дессауского. 25 декабря с Пруссией был достигнут Дрезденский мир, окончательно отдавший Фридриху Силезию
Не принесла австрийцам славы и кампания 1746 года. 11 октября Мориц Саксонский одолел Карла Лотарингского в битве у местечки Року недалеко от Льежа. В следующем году французский главный маршал одолел у Лауфельда армию вернувшегося после подавления якобитского восстания 1745— 1746 годов герцога Камберленда и вторгся в Голландию 7 мая 1748 года армия Морица овладела Маастрихтом. Но положение Австрии было облегчено прибытием в Германию русского корпуса
Россия после окончания войны со Швецией в 1743 году заключила в 1745 году союз с Австрийской империей. 18 октября в Аахене был подписан мир Стороны признали Марию Терезию императрицей и вернулись к довоенным границам Единственным существенным изменением стал переход Силезии к Пруссии Франция в тот момент не была заинтересована в ослаблении Австрии и все больше опасалась возвышения своего союзника Пруссии. Поэтому австрийцы отделались лишь потерей Силезии.
Война за австрийское наследство характеризовалась слабой координацией действий союзников на разных театрах из-за слабости средств сообщения и противоречий между участниками каждой из коалиций (между Англией и Голландией, между Францией и Пруссией и др.). Следующая европейская война возникла всего через 8 лет, и в ней Австрия и Англия, Пруссия и Франция оказались уже по разные стороны баррикад. Устойчивыми остались только противоречия между Пруссией и Австрией из-за Силезии. Единственным существенным результатом войны за австрийское наследство, помимо усиления Пруссии, стало падение значения курфюршеств Баварии и Саксонии, армии которых подверглись сокрушительному разгрому. Эти государства фактически перестали играть самостоятельную роль в европейской политике[8]
.
3. Прокомментируйте дипломатический документ: циркулярная депеша А.М. Горчакова 19 (31) октября 1870 г.
Отмена нейтрализации Чёрного моря - самый яркий внешнеполитический успех России во второй половине XIX - начале XX века. В заголовке текста не случайно упоминается Парижский трактат - речь идёт о последствиях Крымской войны 1853-1856 годов. Наиболее явным проявлением поражения России в той войне стала нейтрализация Чёрного моря. Черноморским державам - то есть, в первую очередь, России - запрещалось иметь на самом море и на его побережье военные флоты, крепости и арсеналы. Одновременно Россия устранялась от контроля над пропуском иностранных судов через черноморские проливы. Всё это делало империю беззащитной перед возможным вторжением с юга. Если отвлекаться от глубинных экономических причин, разгром России в Крымской войне стал возможен благодаря объединению всей Европы. Но после победы вчерашние союзники вернулись к своим внутренним спорам. Российский МИД под руководством Александра Михайловича Горчакова начал поиск державы, при поддержке которой можно было бы пересмотреть Парижский договор. Такой союзник был найден в лице Пруссии, в те годы стремившейся к объединению вокруг себя разрозненных немецких княжеств. Россия обещала не выступать против действий Пруссии по объединению Германии, та в свою очередь - не возражать против пересмотра Россией черноморского режима.
Горчаков воспользовался этой договорённостью в момент прусско-французской войны, разослав участникам Парижского договора приводимый ниже текст. Ни Пруссия, ни потерпевшая военное поражение Франция протеста не выразили. Остальные европейские державы ввязываться в войну с Россией не рискнули. Так без единого выстрела было отменено наследие тяжёлого военного поражения.
В то же время, Россия не решалась противопоставлять себя всей Европе. Осторожность Горчакова в этом отношении характеризуют последние два абзаца текста.
Читая депешу, постарайтесь усвоить риторику Горчакова, то есть те доводы, которые он выдвигает в обоснование отказа России от Парижского договора.
Интересно сопоставить эту риторику, взывающую к справедливости, и описанную выше сугубо практическую, силовую, подготовку к отмене нейтрализации. Это сопоставление позволяет задуматься над вопросом о соотношении в международных отношениях понятий "сила" и "справедливость".
Список использованной литературы
1. Барг М.А. Великая английская революция в портретах ее деятелей. - М.: Мысль, 1991
2. Зорин В. А. Основы дипломатической службы. М., 1977
3. История Европы. От средневековья к Новому времен. - М.: Наука, 1993
4. История дипломатии. Сост. А. Лактионов. М., 2005
5. Нефедов С. А. Всемирная история: Учебник. – М., 1990
6. Новая история стран Европы и Америки. Первый период. - М.: Высшая школа, 1997
7. Новая история стран Европы и Америки: Учеб. для вузов/Под ред. И.М.Кривогуза. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002
8. Юдовская А.Я., Баранов П.А., Ванюшкина Л.М. Новая история. – М.: Мысль, 1999
[1]
История Европы. От средневековья к Новому времен. - М.: Наука, 1993
[2]
Нефедов С. А. Всемирная история: Учебник. – М., 1990
[3]
История дипломатии. Сост. А. Лактионов. М., 2005
[4]
Зорин В. А. Основы дипломатической службы. М., 1977
[5]
Барг М.А. Великая английская революция в портретах ее деятелей. - М.: Мысль, 1991
[6]
Новая история стран Европы и Америки. Первый период. - М.: Высшая школа, 1997
[7]
Юдовская А.Я., Баранов П.А., Ванюшкина Л.М. Новая история. – М.: Мысль, 1999
[8]
Новая история стран Европы и Америки: Учеб. для вузов/Под ред. И.М.Кривогуза. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002
|
