Содержание
1. Текст как коммуникативная единица. 2
2. Единство и связность текста. 9
2.1 Смысловой аспект связности. 12
2.2 Тема как смысловое единство лингвистического и психологического. 14
3. Синтактико-семантические отношения. 20
3.1 Отношения, формирующие логическую структуру текста. 20
3.2 Логико-грамматические “начала” кореферентных. 22
выражений. 22
3.3 Соответствие логико-грамматических начал кореферентных выраженийэтапам формирования когнитивной структуры.. 28
Текст как определенный способ организации значений и структурирования смысловой информации, как воплощение мотивированной и целенаправленной интеллектуально-мыслительной активности индивида, т. е. текст как сообщение или единица коммуникации, привлек к себе внимание не только лингвистов и семиологов, но и психологов, социальных психологов и социологов, т. к. возрос интерес к категории “общение”, позволяющей реконструировать, по меньшей мере, два взаимосвязанных объекта, изучавшихся обычно независимо друг от друга в рамках самых различных дисциплин: индивидуального сознания как субъекта интеллектуально-мыслительной деятельности, с одной стороны, и текста (сообщения) как способа актуализации этой деятельности - с другой.
В тексте (сообщении) изолированные знаки, являясь единицами языка как системы, выступают лишь как средство, орудие, которое человек берет из “арсенала”, именуемого языком, и применяет по назначению, т. е. использует в коммуникативно-познавательной деятельности. Поэтому текст мотивирован в своей основе и содержит в себе образ деятельности по его порождению, а значит и программу по осмыслению содержащейся в нем смысловой информации. Слова в тексте включаются одновременно в два вида связей: линейные (синтагматические), обусловленные тем или иным уровнем знания правил языковой комбинаторики, и иерархические семантико-смысловые связи, мотивированные стремлением к реализации некоторой практической и / или коммуникативно-познавательной задачи.
В исследовании кореференции в когнитивном аспекте мы не можем ограничиться чисто лингвистическим подходом, т. к. мы рассматриваем текст как лингвистическую и коммуникативную единицу. Отнюдь не все виды лингвистического анализа могут служить прагматическим целям потому, что они имеют в виду текст как единицу языка (элементам которого значения приписываются в рамках лингвистической семантики), а не как единицу общения, отражающую актуальную знаковую деятельность в знаковой ситуации (т. е. по определенному поводу, для определенной задачи и с определенным адресом).
Практически не стало дисциплин о человеке и обществе, которые в той или иной мере, в том или ином аспекте не коснулись бы вопросов общения. Главное для дисциплин лингвистического ряда – текст как единица языка, текст как речь или как формальный результат акта говорения. Естественно, что и проблематика, связанная с общением посредством знаков, далеко не исчерпывается анализом на уровне речи-языка. Тщательное изучение форм, в которых реализуется общение, и даже стратегий их порождения и распознавания, по-видимому, лишь определенный шаг на пути к анализу механизма общения, к рассмотрению общения текстами не просто как обмена речью, но как обмена коммуникативными интенциями и в этой связи – знаниями и представлениями, мыслями и идеями, образами, впечатлениями, ценностями.
При обращении к анализу текста в структуре механизма общения формально-лингвистические признаки текста, используемые в нем лингвистические конструкции приобретают значение вторичное по отношению к присутствующим в нем структурам интеллектуально-мыслительной деятельности. Порождение текста, так же как и его интерпретация, - это решение прежде всего эмоциональной и мыслительной задачи, а уж потом – лингвистической, т. к. во всякой деятельности замысел предшествует конкретным операциям и выбору средств для их осуществления. Текст сам по себе оказывается функциональной системой, т. е. системой, в рамках которой лингвистические конструкции используются для реализации определенных коммуникативно-познавательных задач и могут варьироваться сообразно этим задачам.
При коммуникативно-функциональной интерпретации текста проявляется диалектическое единство интра- и экстралингвистических факторов. Некоторые лингвисты вслед за Ф. де Соссюром относят к предмету текстуальной лингвистики объективируемое описание внутриязыковых элементов фонологического, морфологического и синтаксического уровней, а также стилистики. Совершенно необоснованно они исключают из лингвистического анализа экстралингвистические факторы на том основании, что внеязыковые элементы не обладают системными признаками. Между интра- и экстралингвистическими подходами существует динамическая связь. И если под понятием “текст” следует понимать определенно организованную по смыслу (семантика) и цели (прагматика) совокупность фраз или фразовых единств, между которыми имеются значимые отношения и / или функции, т. е. структурированное целое, представляющее в сознании в виде лингвистической единицы какое-либо комплексное явление действительности в его относительно законченной смысловой целостности, то в центре внимания оказывается совокупность связей, характеризующих каждый языковой знак. Это касается не только связей внутри языковой системы, связей с другими знаками (синтактика), но прежде всего связей языковых знаков с людьми, порождающими и воспринимающими текст (прагматика), а также связей с объективной действительностью и ее отражением в человеческом сознании (семантика), т. е. также и экстралингвистических связей.
Художественный текст, возникая в результате взаимодействия плана выражения и плана содержания, по форме и смыслу подчинен действию особых эстетических законов и, излагая какую-либо тему, выражает глубокие идеологические и социальные отношения, являясь не только информацией об объективной действительности, но одновременно и информацией о личности автора и тем самым отражением специфической субъектно-объектной связи, которая делает поэтический текст поэтической моделью объективной действительности. В процессе интерпретации художественного текста необходимо учитывать и внутрилингвистические факторы, которые, обеспечивая межфразовую связь, реализуют тему высказывания. С помощью лингвистических методов исследования, которые распространяются на эксплицитно выраженные элементы, можно установить, каким образом осуществляется непосредственная грамматическая и лексическая связь между предложениями, объединяющая их в относительно законченное целое. Это факторы первого уровня интерпретации текста. Экстралингвистические факторы рассматриваются на втором уровне интерпретации художественного текста, т. к. на первом уровне выявляются лишь части целого, а не само целое.
Сообщение имеет иерархическую структуру, образуемую информативно-целевыми блоками разного уровня. Целостность текста (сообщения) как коммуникативной единицы обусловлена тем, что все включенные в него элементы (слова, словосочетания, отдельные высказывания) подчиняются цели (целям) сообщения, основной концепции, замыслу автора. Рассматриваемый как семантико-смысловая целостность, текст обладает своей макро- и микроструктурой.
Макроструктура текста может быть представлена в виде иерархии разнопорядковых смысловых блоков - предикаций, где в качестве предикаций первого порядка выступают языковые средства, которыми передана основная идея сообщения, в качестве предикаций второго порядка, третьего и т. д. порядка - языковые средства, которыми передано общее его содержание. Последнее представляет собой подчиненную описательную часть сообщения, призванную как трактовать, так и окрашивать предмет сообщения путем введения в это сообщение “ощутимых”, так или иначе оцениваемых ситуаций, а также аргументировать “факты”, выраженные в положениях (элементах текста), подкрепляющих авторский замысел (предикацию первого порядка).
Макроструктура текста связана со способом сведения текста к структуре разнопорядковых предикаций. Это - выраженные в тексте или обусловленные данным текстом семантико-смысловые связи, которые существенны с точки зрения реализации основного замысла сообщения. Способ сведения текста к структуре разнопорядковых предикаций имеет свою историю и восходит прежде всего к работам известного психолога Н.И. Жинкина, трактующего текст как иерархию предикатов, или смысло-образований разной степени сложности и значимости. По аналогии с классификацией предикатов Н.И. Жинкина, его ученица В.Д. Тункель предложила способ сведения текста к предикациям содержания, образа и стиля. И хотя такое членение нельзя назвать иерархическим, поскольку оно не имеет единого критерия, сама идея сведения текста к разнопорядковым элементам чрезвычайно важна. Эта идея опирается на то, что самостоятельный текст, независимо от величины и затрагиваемой темы, обладает определенной завершенностью, т. е. подчиняется специфическим закономерностям, и что сообщение нельзя разложить на равнозначные единицы, т. к. в нем всегда есть нечто главное, второстепенное, третьестепенное и т. д.
Развивая эту мысль, мы проследили определенные закономерности формирования когнитивной структуры в семантической памяти на основании отношений интерпретации и репрезентации.
1. Макроструктура текста по своей иерархической организации аналогична организации в памяти семантической сети, в центре которой находится “целевая схема”.
2. Если для текста характерна предикативная организация информации, то в памяти информация хранится в виде пропозиций, имеющих субъектно-предикатную структуру. Мы не изолируем в памяти предложения, связанные семантически. Они объединяются в кластеры вокруг единого семантического понятия, формируя семантические сети.
3. Микроструктура текста может быть представлена в виде полного набора внутритекстовых связей, в которые вступают опорные смысловые узлы текста. Такие смысловые опоры (назовем их “фактами”) могут быть выделены из текста с помощью специальной методики и образуют “логико-фактологическую” (кореферентную) цепочку, являющуюся основным смысловым стержнем текста.
Вышеупомянутая цепочка названа “логико-фактологической”, потому что вся она составляется из основных (опорных) смысловых узлов сообщения, называемых нами “фактами” текста. Последовательность появления названных “фактов” в указанной цепочке в той или иной мере отражает логику развертывания текста в плане речевого выражения. Выявление “логико-фактологических цепочек” связано не только с информативностью, но и с избыточностью речевого сообщения. Чем более осмысленно восприятие текста, тем больше адресат акцентирует свое внимание на цели сообщения, на предикации первого порядка. Принято считать информативным то новое, что содержится в сообщении. Существует тесная взаимосвязь между микро- и макроструктурой текста. Ключевые или опорные для смыслового восприятия словоформы несут большую ценность с точки зрения информативности текста, если они входят в предикацию высших порядков.
Информативно-целевой подход к анализу текста позволяет рассматривать речевую избыточность среди “прагматически отмеченных” свойств речевого сообщения. Эти свойства находятся в непосредственной связи со способом речевой реализации основного коммуникативного намерения автора сообщения. Избыточными, с этой точки зрения, оказываются речевые средства, которые необязательны, а порой и просто излишни, т. к. служат помехой адекватному восприятию. Эмпирически такие средства оказываются за пределами “логико-фактологической” цепочки, выделяемой с учетом цели сообщения. Методом вычленения ключевых слов “логико-фактологической” цепочки может считаться индуктивный метод отслеживания ее в тексте, когда принимается во внимание высокая частота упоминаний того или иного эмпирического референта (ключевые слова, высказывания) в рамках априорно установленной категории анализа. Для логико-фактологической цепочки, вычленяемой в структуре дискурса, характерна единая референциальная отнесенность. Кореферентные выражения как языковые средства реализуют адекватное восприятие дискурса в соответствии с коммуникативным намерением автора.
В ходе анализа необходимо учитывать социальный контекст (фон), в котором реализуется сообщение, т. е. предварительную осведомленность о ряде параметров “среды общения” и характерных ситуаций общения, ряда объективно-личностных характеристик, а также выявить меру приобщенности реципиента к системе таких значений общенародного языка, которые одновременно являются весьма характерными для подъязыка, взятого в качестве точки отсчета.
Семиотический подход к описанию процесса речевого общения требует учета не только содержательных, но и экспрессивных характеристик языкового сознания. Описать различия в трактовках значений можно не только в содержательном плане, но и через те компоненты прагматического значения, которые могут считаться присущими ему в качестве различительных признаков. Единство лингвистического и экстралингвистического факторов, служит общей цели обеспечения предметно-логического единства текста.
Одни средства выражения связности могут проходить по всему тексту, другие оказываются локализованными только в пределах определенного его фрагмента. Связность текста существует в двух функциональных разновидностях: 1) непосредственная связность, охватывающая системы бинарных связей непосредственно контактирующих предложений; 2)объединительная связность, включающая проходящие через весь текст системы корреляций и обслуживающая собственно цельность текста. Такие системы корреляций, реализуемые средствами формально-грамматического и лексического уровней языковой системы, способствуют выражению структурной содержательности тематических аспектов цельности текста.
Понятие когерентности относится к внутренней организации текста, оно определяет целостность текста, содержательную и формальную, именуемую немецкими учеными “текстуальностью” (Textualität) или “текстовостью”. Именно благодаря когерентности последовательность предложений предстает как выразитель некой темы, приобретает внутреннюю завершенность. “Текстуальность” определяется тремя признаками: рекуррентностью (повторяемостью) семантических признаков, информативностью, наличием тематического ядра или основной информации.
Когерентность текста воплощается в многообразных внешних средствах грамматического, лексического и просодического характера. С термином “когерентность” конкурирует термин “когезия”, который одними учеными воспринимается как синоним первого (например, Т.М. Николаевой, другими же противопоставляется ему. Так, Богранд и Дресслер предостерегают от смешения или отождествления этих терминов, понимая под когезией лишь внешние, формальные связи, под когерентностью - внутренние, смысловые отношения.
Если учесть, что когерентность выполняет три функции: 1) она обеспечивает смысловую связь между частями текста (сверхфразовыми единствами), необходимую для выявления как общей темы текста (гипертемы), так и микротем; 2) она подготавливает адресата к последующей информации, ведет его по пути познания текста; 3) она укрепляет “текстовую память”, возвращая адресата к предыдущему, напоминая ему о сказанном, обращаясь к его знанию мира, то именно эти функции будут характерны и для когерентных средств, в том числе и кореферентных выражений.
Когерентные средства чрезвычайно разнообразны: они могут быть и имплицитными (невысказанными, подразумеваемыми), и ассоциативными. Они относятся к так называемым лексико-грамматическим средствам, когда целые классы слов с дейктической и заместительной функцией привлекаются для организации текста: местоимения, местоименные наречия, существительные, глаголы, а также союзы и союзные слова.
Кореферентные выражения формируют тематическое ядро текста с помощью лексических средств - полнозначных (автосемантичных) лексем, из которых слагается смысловой каркас текста и которые могут служить ключевыми словами текста. Они обладают непосредственной денотативной референцией, отражают порой сложную соотнесенность передаваемого в тексте отрезка действительности. Имея одну референционную соотнесенность, кореферентные выражения образуют цепочки разной степени протяженности и разной сложности. Главную роль в них играют полнозначные слова, чаще всего существительные, которые, повторяясь, грамматически варьируясь, перемежаясь с синонимами, перифразами, местоимениями, обрастая определениями, соединяясь союзами и предлогами, проходят сквозь текст, неся ту или иную смысловую линию – микротему.
Переплетение цепочек составляет изотопию текста, формирует его главную тему – макротему.
“Связность текста выступает как результат взаимодействия нескольких факторов”, - отмечают В.А. Бухбиндер и Е.Д. Розанов. Исследование текста как самостоятельного лингвистического объекта, обладающего особыми чертами смысловой и структурной организации, позволяет достичь более полной обозримости языка – сложной, многоярусной иерархической структуры, слагающейся из нескольких взаимодействующих уровней.
Связность текста понимается как тесная взаимосвязь составляющих текст частей, как структурно-смысловая соотнесенность и взаимозависимость всех элементов текста. Среди аспектов связности текста выделяют смысловой аспект связности текста.
К числу механизмов текстообразования, связанных с информативными параметрами текста, принадлежит использование специальных приемов изменения способов обозначения неоднократно упоминаемых текстовых референтов. Как мы уже знаем, микроструктура текста может быть представлена в виде полного набора значимых для реализации коммуникативной интенции внутритекстовых связей, которые выделяются в “логико-фактологическую” цепочку, формируемую кореферентными выражениями и являющуюся основным смысловым стержнем текста. Построение содержательного высказывания в соответствии с универсально-логической структурой мышления предполагает, как известно, необходимость неоднократного повторения в тексте законченной и определенным образом организованной цепи высказываний о действительности, ранее введенной информации в качестве важного условия для ее дальнейшего поступательного развертывания. Содержание текста создается значениями слов, которые являются его составными частями, а понимание текста есть раскрытие смысловых связей и отношений, передаваемых посредством слов, фраз, предложений. Избыточность информации, т. е. полное или частичное повторение сообщения, составляет обязательную предпосылку для восприятия информации и одним из признаков всякого более или менее протяженного высказывания. Многие авторы определяют цельность на основе содержательно-логического признака и считают ее содержательной категорией текста, возникающей на основе единства предметной области изложения (Gülich, Raibe; Hennig, Huth; М.Д. Городникова). Исследователи считают одним из главных экстралингвистических факторов, влияющих на порождение текста, наличие предмета высказывания и его ситуативной опоры. В плане выражения к основным факторам, конституирующим структурную организацию текста, необходимо отнести текстовые лексико-семантические подсистемы, реализующие определенные тематические направления в тексте и отражающие некоторые области окружающей действительности, например, пространственные, временные, причинно-следственные отношения, предметы домашнего обихода, сельскохозяйственные орудия, эмоции и т. д. Номинация является языковым закреплением понятий и признаков, которые отображают свойства предметов и явлений объективной действительности. Можно заметить, что и фразы, содержащие соотносимые с данной системой лексические единицы тоже окажутся между собой связанными. Благодаря процедуре выделения лексико-семантических подсистем и соответствующих фраз, мы получаем возможность определить характер отношений, в которые вступают именные словосочетания, которые принадлежат к универсальным способам создания языковых номинативных средств, которые используются для построения различных текстов.
Согласно этой точке зрения, в центре внимания оказывается изучение особенностей тематической организации, рассматриваемой как лингвистическая проекция экстралингвистического базиса его смыслового единства.
Одной из распространенных и присущих всякому достаточно протяженному тексту форм корреляций между его знаменательными компонентами является соотносительность разных средств обозначения одного и того же неоднократно упоминаемого лица, объекта, события. Корреляции между средствами тождественного обозначения, а именно, кореферентными выражениями, регулярно выходят за рамки бинарных связей контактно расположенных предложений; они способны охватывать значительное число предложений, расположенных в разных частях текста. Это одно из свойств объединительной связности, т. е. связности, обеспечивающей выражение внутреннего единства текста. С другой стороны, исследование разных знаменательных средств представления в тексте одного и того же обозначаемого является немаловажным параметром изучения собственно семантической структуры текста, в частности, ее тематического аспекта. Выявление принципов создания внутреннего единства текста и изучение его семантической связности – эти понятия выступают в качестве основных инструментов анализа данных двух аспектов содержательной структуры текста.
Признание важной конструирующей роли темы в организации содержания текста является общепринятым. Исследование тематической организации текста находится в центре внимания всех лингвистов, занимающихся изучением его содержательного пространства. Тема текста рассматривается и как содержательная категория целого текста, иногда – как функция его заголовка; или как некоторая последовательность семантически связанных компонентов текста. Вслед за Э. Агриколой, темой текста называют “понятийное ядро…, передающее содержание текста в сжатом и абстрактном виде, в форме смыслового комплекса, выраженного словесными или логико-семантическими средствами и состоящего из предикатов и действующих лиц». Тема рассматривается и как концентрированная абстракция общего содержания текста или как одна из микроединиц в процессе поиска текстового ядра; как несущий уже известную информацию сегмент предложения или как исходный пункт сообщения безотносительно к “новизне” или “данности” сообщаемой семантической информации. В качестве основного критерия извлечения кореферентных выражений текста выступает критерий их семантической соотносительности в пределах определенного тематического единства, с которым взаимодействуют и такие характеристики тематических компонентов, как признак предупомянутости, незначительный коммуникативный динамизм, совпадение с логическим субъектом предложения.
В определении тематических слов совмещаются содержательно-логические и функционально-коммуникативные признаки (при существенном доминировании содержательно-логических). Некоторые авторы рассматривают тему как исходный пункт сообщения и изучают организацию текста с точки зрения используемых им моделей тематической прогрессии (Ф. Данеш, К. Гаузенблаз, Е. Бенеш, Н.И. Серкова и др.).
В числе главных признаков, определяющих сущность тематических компонентов высказывания, называются “данность”, “известность”, “определенность”, большая степень контекстной зависимости (“включенности в текст”) при минимуме семантико-контекстуальной весомости (коммуникативного динамизма; коммуникативно-информативной значимости), т. е. содержательно-логические характеристики тематических компонентов. Им противопоставляются такие свойства тематических компонентов, как “новизна”, неопределенность, независимость от контекста. Подобные компоненты одновременно выполняют двоякую функцию: функцию номинации темы микротекста и функцию выделения “нового”; т. е. в данном случае имеет место совмещение двух прямо противоположных содержательных характеристик: “предупомянутость” - “новизна”. При квалификации тематических составляющих предложения с точки зрения его актуального членения на первый план выдвигаются их функционально-коммуникативные признаки, выявляющиеся через их своеобразное отношение с другими компонентами того же предложения. “Актуальное членение предложения накладывается на его номинативное членение, компоненты которого через соответствующую формальную процедуру получают статус, выражая этим функциональную семантику информативной перспективы в контекстуально разворачивающейся речи”.
При рассмотрении существующих интерпретаций понятия “тема” в лингвистической литературе, можно отметить тенденцию противопоставления взглядов на понимание темы: тема как категория структуры предложения и тема как категория целого текста, общий выводной смысл текста или его фрагмента. Такое противопоставление необоснованно. “На уровне предложения тема (topic) – это специфическая функция, приписываемая части пропозиции и намечающая способ линейного развертывания информации; тогда как текстовая тема показывает, каким образом информация организована глобально.
В связи с этим возможно различение трех относительно самостоятельных линий анализа тематической организации текста:
1. Тема – “исходный пункт сообщения”; термин актуального членения предложения, синтаксическое понятие, входящее в область изучения “надфразового синтаксиса”.
2. Тема текста или его фрагмента – “единое суждение об одном объекте описания”; логико-семантическое понятие, принадлежащее концептуальному аппарату семантики целого текста.
3. Тема - тематическая линия (топикальная цепочка) – некоторая последовательность содержательных компонентов текста, объединенных определенными видами семантической связи.
«Если тема текста или его фрагмента понимается как их соотносительность с некоторой общей мыслью или конкретной ситуацией, описываемой текстом действительности (такая их соотнесенность реализуется при тематической цельности текста и его частей), то тематическая линия выступает как частная форма выражения определенных сторон этого тематического единства. Формирующие тематические линии элементы – тематические составляющие текста – вычленяются из его состава по признаку их соотнесенности с некоторым общим понятием или объектом и реализуют принцип тематической соотносительности компонентов текста, известный также в лингвистике как отношение семантической изотопии». Так понимаемая тема представляет собой понятие операционное и выступает на первый план при обращении к исследованию взаимодействия между тематической цельностью и семантической связностью.
Так или иначе, кореферентные выражения, представленные референтно употребленными субстантивными номинативными единицами текста, представляют собой существенную характеристику его тематической организации. Эти единицы – знаковые заместители описываемой текстом действительности – играют важную роль в соотнесении с предметным миром и понятиями, выходящими за его пределы. В этом смысле можно согласиться с тем, что кореферентные выражения в дискурсе приобретают статус его тематических составляющих, формирующих его микро- и макроструктуру.
Схема понимания текста концентрируется вокруг объединительного элемента. Этим объединительным элементом является тема. В процессе восприятия текста происходит постоянное “коммуникативное взвешивание”, т. е. определение того, какой компонент предложения, текста является коммуникативным центром. При исследовании кореференции в когнитивном аспекте, мы рассматриваем тему дискурса как единство лингвистического и психологического.
Тема принадлежит к элементам, моделирующим текст. Понятие “тема” часто употребляется в связи с создаваемыми или уже созданными текстами. Всегда эксплицитно или имплицитно, из любого предложения вытекает, что в определенном смысле “тема” является для текста либо отправным моментом, либо связующим звеном. Под термином “тема” мы понимаем более или менее задуманную или данную (кем-либо) главную (основную) мысль. Она отражает предмет специфическим образом и, в соответствии с целеустановкой высказывается, раскрывается в тексте, определяет структуру текста. Иными словами, тема является основной или главной мыслью, выступающей в качестве конструирующей основы текста, элементом, определяющим структуру текста, логическим связующим звеном. В ее основе лежит отрезок действительности – предмет, который посредством субъективной познавательной деятельности образует мысль и тем самым становится содержанием сознания индивидуума, группы индивидуумов или целой социальной общности. В этом случае мы можем утверждать, что понятие “темы” переходит из категорий лингвистических в категории когнитивные.
1. Она входит как структурный элемент в когнитивные структуры памяти, вырабатывая определенный стереотип поведения, обусловленного определенной тематикой.
2. Тема всегда имеет денотативную отнесенность. Одним из видов селективности памяти является селекция по тематическим (семантическим) гнездам, с конкретным набором признаков.
3. Имея в своей основе отрезок действительности, тема “задает” ситуацию, отыскивая в долговременной памяти фрейм, содержащий определенный набор признаков. При назывании темы срабатывают когнитивные механизмы нашей памяти, активируются механизмы прогнозирования.
4. Являясь смысловым единством, тема программирует поиск потенциальных связей между фактами. Часто соотнесенные таким образом факты обозначают тождественные референты: объекты или лица. В лингвистическом плане средством отражения в дискурсе отрезка действительности выступают полнозначные лексемы, формируя смысловой каркас текста и являясь его ключевыми словами. Кореферентные выражения, называющие факты, обладают непосредственной денотативной референцией и отражают сложную соотнесенность передаваемого в тексте отрезка действительности. Кореферентные выражения, называя и описывая один и тот же референт, образуют тематические цепочки разной степени протяженности и сложности, обеспечивая связность целого текста.
В любом тексте можно проследить множество микротем, которые, переплетаясь, образуют его главную тему. Кореферентные выражения, формирующие эти смысловые цепочки, представляют собой существенную характеристику дискурса, обеспечивая его связность. Выражения в дискурсе относятся не к другим выражениям или лежащим в их основе понятиям текста, а к индивидуумам в модели ситуации [Дейк ван, Кинч, 1988].
В процессе употребления кореферентных выражений могут возникнуть самые разнообразные синтактико-семантические отношения, участвующие в формировании логического каркаса текста, с установлением которых конструируется модель ситуации.
Лингвистические единицы, выступая знаковыми заместителями описываемой текстом действительности, обозначают то общее, что существует между логическими и лингвистическими операциями. Логические понятия осмысливаются в отношении одной общей ключевой категории. У. Куайн имеет в виду пропозицию, называя ее семантической константой. При перемещении интереса от “предметов” к “фактам” во внимание принимается прежде всего динамический аспект объективной действительности.
Обратившись к проблеме семантической структуры имени в связи с законом тождества (закон Лейбница) и допустимостью замены одного имени другим в том или другом контексте, Г. Фреге определил семантическую структуру имени как состоящую из смысла (Sinn), или способа представления предмета и денотации, референции (Bedeutung), т. е. отнесенности имени к определенному предмету. Затем Г. Фреге применил эту модель к значению предложения. Предложению, по Г. Фреге, как имени присущи смысл и значение (денотация, референция). Смыслом предложения (Г. Фреге рассматривал только повествовательные предложения) следует считать выражаемую им мысль (Gedanke); денотацию предложения составляет его истинностное значение. Сочетание мысли с истинностным значением, создавая семантику предложения, открывает путь к познанию действительности. В любом суждении, заключает Г. Фреге, уже сделан шаг от уровня мысли (смысла) к уровню референции (значения) (Б.В. Бирюков, Г. Фреге, Е.Д. Смирнова, П.В. Таванец). Семантическая модель языковых единиц имени и предложения, выдвинутая Г. Фреге, легла в основу почти всех логических теорий значения.
Многие исследователи, в частности, А. Черч, Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Дж. Сирль, Ф. Брентано, К. Айдукевич, Б. Рассел [Рассел, 1982] и другие обратили внимание на некоторые закономерности формирования семантической структуры предложения и склонялись к выделению двух типов семантических отношений: отношение денотации, связывающее знак и предметы; и отношение коннотации, которое соотносит знак и свойства предметов, им обозначаемых. И тот и другой тип отношений базируется на идее пропозиции, которая, относясь к сфере реальности, связывается с теми свойствами реального мира, которые утверждаются в предложении и соответствуют его коннотации (смыслу). Только в сочетании с определенными коммуникативными “силами” пропозиции могут оцениваться как истинные, уместные или реализуемые. Семантическая структура любого предложения может соединяться с любым “модусом коммуникативной цели”, т. е. с глаголами, выражающими целенаправленность речевого акта. Согласно структуре речевого акта, различные теории синтаксиса сходятся на том, что в высказывании различают две стороны. Высказывание, прежде всего, описывает определенное событие (предметные отношения, положение дел). Это отражается в денотативном аспекте высказывания, называемом также, если пользоваться терминологией Ш. Балли, диктумом. Другая сторона высказывания – его модально-коммуникативный аспект, или модус, - отображает условия и цели общения.
В исследованиях проблемы денотации (т. е. референции) сыграло свою роль различие между интенсиональной (связанной со значением) и экстенсиональной (референциальной) семантикой. Денотации соответствует основная (первичная) функция имени – функция называния (именования) предмета, о котором делается сообщение. Денотацией обладает субъект (шире, идентифицирующие имена), но не предикат предложения. В предложении, таким образом, денотат и сигнификат, т. е. функция называния и обозначения, образующие семантическую структуру неактуализованного имени нарицательного, “разведены” по разным составам: субъект, в общем случае, получает денотативное значение, предикат реализует свое сигнификативное содержание. Пропозиция - это семантическая структура, объединяющая денотативное и сигнификативное значения, из которых последнему принадлежит центральная позиция. Для предложения (пропозиции) характерна семантическая гетерогенность его компонентов, один из которых соответствует уровню сигнификации (предикат), а другие находятся на денотативном уровне (аргументы, выполняющие функцию идентификации называемых ими предметов или событий), наконец, основной характеристикой высказывания является указание на коммуникативную цель, с которой применяется пропозиция.
Логико-грамматические структуры представляют собой модели отношений, которые отражают отраженные в мышлении связи и отношения с объективной действительностью. Мы полагаем, что кореферентные выражения, входящие в такие структуры и обозначающие объект действительности, так или иначе имеют в своей основе эти отношения.
Закономерность выделения кореферентных цепочек - логико-синтаксических начал (цепочек смыслов), т. е. тех отношений, которые будучи непосредственно связаны со способами мышления о мире, в то же время причастны и к грамматическому строю языка. В.Г. Адмони характеризует логико-грамматические типы предложения как “конкретные грамматические структуры, обладающие грамматической формой, с помощью которой выражается логическое содержание, т. е. отразившиеся в человеческом мышлении типические связи и отношения объективной действительности”. Логико-синтаксические структуры представляют собой наиболее общие модели, в которых мысль формирует смысл. По мнению Н.Д. Арутюновой, выделение логико-семантических типов должно опираться на следующие свойства предложения:
1) природа терминов предложений - в предложении может устанавливаться связь между любой из тех сущностей, которыми оперирует наше мышление: предметом, понятием, именем (словом), представлениями в высказывании денотатом, сигнификатом и означающим;
2) направление отношения - мысль может двигаться между терминами отношения в том или другом направлении.
Названные два признака обусловливают связь логико-ментальной структуры предложения с референцией входящих в нее имен и коммуникативной перспективой высказывания, а направление отношения отражает актуальное членение предложения. Н.Д. Арутюнова выделяет четыре логико-грамматических начала:
1) отношения экзистенции или бытийности;
2) отношения идентификации или тождества;
3) отношения характеризации или предикации;
4) отношения номинации или именования.
Мы считаем, что эти логико-грамматические отношения могут быть использованы для характеристики кореферентных выражений, входящих в состав предложений.
Отношения экзистенции
соединяют концепт и предмет, понятие и материю. Упоминание названия «Чикаго»
в текстесоотносит слово и объект действительности, утверждая его существование в мире.
Когда Каролина Мибер садилась в поезд, уходивший днем в Чикаго, все ее имущество заключалось в маленьком сундучке…
Концепт обычно создается не одним признаком, а комбинацией, совокупностью ряда признаков, дающей представление о нем. Необходимо идентифицировать упомянутый объект.
Отношения идентификации
обращены на один объект, устанавливаются логические отношения, направленные на этот объект с целью его определения. Эти отношения устанавливают тождество объекта (денотата) самому себе (онтологическое тождество).
Впереди лежал большой город, который связан со всей страной ежедневно прибывающими туда поездами. И не так уж далеко находится городок Колумбия-сити, чтобы нельзя было поехать в родные края даже из Чикаго.
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 19)
В 1889 году Чикаго отличался всеми особенностями быстро растущего города…Он завоевал громкую славу своими многочисленными и неуклонно развивающимися коммерческими предприятиями, открывавшими перед людьми широкие возможности.
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 35)
Она долго следила глазами за зеленым ландшафтом, быстро мелькавшим перед нею; первые дорожные впечатления отошли на задний план, и мысли девушки, обгоняя поезд, перенесли ее в незнакомый город, она пыталась представить – какой он, Чикаго?
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 19 –20)
Инверсия мыслительного процесса, его направленность от объекта к его признакам, набору признаков, состоянию, свойствам, действию ведет к изменению логических отношений.
Отношения характеризации
или собственно предикации. В этом случае заранее данным является некоторый объект, в котором активным актом мышления выделяется тот или иной признак, характеризующий этот объект .
Большой город с помощью своих коварных ухищрений обольщает не хуже иных соблазнителей, самый опытный из которых микроскопически мал по сравнению с этим гигантом
и несет человеку гораздо меньше разочарований. В городе действуют
могучие силы
, которые обладают такими способами проникнуть в душу своей жертвы, какие доступны лишь умному и тонкому человеку.
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 20)
Он стал магнитом, притягивавшим к себе со всех концов страны и тех, кто был полон надежд, и тех, кто успел потерять их; тех, кому предстояло сделать карьеру, и тех, кто уже потерпел крушение где-нибудь в другом месте.
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 35)
Длинные улицы были для нее двумя рядами тайн, отгороженных стенами, а обширные конторы – загадочными лабиринтами…
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 37)
Отношения номинации
или
именования
могут соединять не только предмет и его имя, но также понятие (свойство, качество, событие и пр.) и способ его обозначения в языке (слово). Эти отношения соединяют объект и его имя, т. е. элемент предметного мира и элемент языкового кода.
Море оглушающих звуков, бурное кипение жизни, гигантское скопление человеческих ульев – все это смутно влечет к себе ошеломленные чувства.
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 20)
Сестра Керри была плохо вооруженным маленьким рыцарем, который отважно ринулся на огромный, загадочный город, чтобы попытать счастья, лелея безумную мечту о неясной далекой победе, когда этот город – добыча и раб завоевателя – будет лежать распростертый под женской туфелькой.
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 20)
Это был большой город с населением свыше полумиллиона, но его честолюбия, дерзновения и кипучей деятельности хватило бы на столицу с миллионом жителей.
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 35)
Шагающим по центру города казалось, что они находятся в столице, - такой внушительный у него был вид, рассчитанный на то, чтобы ошеломить простого смертного, вселить в него благоговейный страх и показать всю глубину пропасти, лежащей между бедностью и преуспеванием.
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 35)
Керри храбро шла вперед, подгоняемая искренним желанием поскорее найти работу, но почти на каждом шагу задерживалась, любуясь развертывавшейся перед ней панорамой…
(Драйзер, 1986, гл. II, с. 36)
Каждый их этих типов отношений соотносителен с особой логико-синтаксической структурой, и служит своеобразным логическим звеном в “логико-фактологической” цепочке, реализуя через логическую структуру мысли тесно связанную с нею коммуникативную задачу сообщения.
Вышеперечисленные типы отношений позволяют вычленить так называемые кореферентные цепочки и определить характер отношений, которые возникают между кореферентным выражением, определяющим признак концепта в дискурсе, и объектом действительности. Более того такие отношения устанавливают логическую связь между кореферентным выражением и концептом, с целью его репрезентации. Мы можем проиллюстрировать логико-грамматические «начала» кореферентных выражений следующим примером на английском языке.
Отношения экзистенции
:
…In Grosvenor Square the trees were hazed with curly bright young leaves…
Отношения идентификации:
The grass was impeccable and knew no foot, and tulips like red and white United States Dragoons were drawn up round the base of the Roosevelt statue.
Отношения характеризации:
среди признаков мы выделяем признаки, отличающие, характеризующие объект “the
Little
America
”
:
…In the square there were girls with magazines and books and cakes in paper bags…There were only one or two old men colonizing in the Little America
that Grosvenor Square had become since the war…
Отношения
номинации
или
именования
:
Besides the flag-flaunting Embassy, there were American offices on all four sides of the square. Roosevelt was in his right place in the middle of it all.
…They came here to reassure themselves with the knowledge that this American garden was the cleanest square in London.
(Dickens, 1977, Ch. III, p. 11-12)
Отношения экзистенции:
It was dusk when they came into Washington down a broad avenue, that shone with tramlines, coloured electric signs and the lights of an endless stream of cars.
Отношения
идентификации
:
Christine’s first impression of the city was that there must be some sort of gala tonight. Nearly every house had its porch lamp turned on, the square glass canopies outside the cinemas were a dazzle of jewel-massed lights beating on the pavemenet like an insufferable sun, and strings of glaring white electric bulbs outlined the open spaces where used cars were drawn up for sale.
(Dickens, 1977, Ch. III, p. 149)
Отношения характеризации
:
People had told her that Washington was the most beautiful city in America…
Отношения
номинации
или
именования
:
…but although she had lived all her life in London she did not like towns, and she had not believed that any city could be beautiful.
(Dickens, 1977, Ch. III, p. 151 –152)
Эти отношения (логико-грамматические “начала”) соединяют кореферентные выражения не только в дискурсе, но и отражают операции памяти при формировани концепта, который соотносится с обозначаемым фактом действительности, т. е. они соответствуют ступеням формирования когнитивной структуры.
Построение содержательного высказывания в соответствии с универсально-логической структурой мышления предполагает необходимость неоднократного повторения в тексте законченной и определенным образом организованной последовательности высказываний о действительности. Полное или частичное повторение сообщения, составляет обязательную предпосылку для восприятия информации. В сфере психологии действуют законы обусловливания:
1. Закон ассоциации (или сочетания) – если на нервную систему воздействуют одновременно два раздражителя, то весьма вероятно, что между ними в нервных структурах установится связь.
2. Закон эффекта (по Торндайку). Из всех реакций индивидуума в той или иной ситуации при повторении сходной ситуации более вероятны будут те из них, которые ранее приводили к желательному для индивидуума результату.
3. Принцип подкрепления (по Скиннеру). Этот принцип опирается исключительно на тот факт, что то или иное поведение чаще повторяется, если приводит к определенным последствиям, играющим роль подкрепления. Таким образом, можно сказать, что подкрепление – это событие, которое повышает вероятность повторения какой-то поведенческой реакции в будущем.
Принимая во внимание законы психологии для правильного восприятия информации, для “расшифровки, узнавания” понятия, необходимо, чтобы эта информация, при ее повторении, полном или частичном, являлась дополнительной к той, что уже имеется. Здесь очень важно исследовать те лингвистические средства дискурса, которые имеют непосредственное отношение к приему семантического повтора, а именно, употребление языковых единиц, служащих для обозначения одного и того же объекта или элемента реальной действительности, при его повторных упоминаниях, т. е. единиц, обладающих тождеством референции, кореферентных единиц.
С учетом кореференции схему когнитивного процесса мы интерпретируем следующим образом:
1. Абстрагирование - у человека формируется понятие о предмете.
2. Называние - сообщение информации путем кореферентного употребления языковых единиц, обозначающих тождественный референт. Для этой цели используются разнообразные грамматикализованные формы: указательные, личные и притяжательные местоимения и местоименные наречия, широкозначные существительные и глаголы, слова-заменители.
3. Формирование концепций.
И как результат - процесс концептуализации.
Представленная схема является всего лишь стадией – стадией формирования когнитивной структуры. Для репрезентации концепта необходима вторая стадия.
Явление кореференции - неотъемлемая часть когнитивного процесса. Для осуществления этого процесса необходимо выполнение “называния”. В процессе “называния” мы, сообщая дополнительную информацию о референте, производим его характеризацию, которая будет способствовать установлению логико-грамматических отношений между разными видами “называния”, частично или полностью повторяя сообщение. Накопление информации не может происходить бесконечно. Информация подается циклами. Наступает момент, когда достигается максимальная информативная плотность. К этому времени уже сформирован концепт или, как считают Т. ван Дейк и В. Кинч, “ментальная модель ситуации” [Дейк ван, Кинч, 1988]. Дальнейшее поступление информации будет приводить к избыточности и затруднению процесса понимания. В языке действует закон экономии, ведущий к устранению этой проблемы с помощью кореференции, т. е. с помощью терминальной номинации – повторного обращения к концепту для его репрезентации. При наличии в памяти концепта нет необходимости в его дальнейшем определении, поэтому называние будет выполняться далее с помощью прономинальных элементов.
Репрезентацию концепта делает возможным соответствие субъектно-предикатной структуры предложения и пропозиции в семантической памяти. В когнитивной модели необходимо установление потенциальных связей между фактами, обозначаемыми пропозициями. Часто соотнесенные таким образом факты обозначают тождественные референты. Поэтому главной целью является поиск аргументов пропозиции, которые находятся в отношении кореферентности с одним из аргументов предыдущей пропозиции. Текстовая база является семантическим способом репрезентации структурированных в памяти знаний и должна удовлетворять критериям локальной и глобальной связности; и определяться в терминах пропозиции и связей между пропозициями. Кореферентные выражения, характеризующиеся тождественной денотативной соотнесенностью в дискурсе, вступают в семантические и синтаксические отношения. Кореферентные выражения, описывающие ситуацию, употребляются в определенных синтаксических конструкциях. Подобно тому, как наша память структурирует информацию, точно так же мы можем структурировать текст как семантический способ репрезентации знаний. Между семантикой предложения и его структурой наблюдаются закономерные, хотя и не всегда прямые и однотипные связи. Тип модели предложения определяется категориальной принадлежностью предиката, каждому из которых соответствует свой тип субъекта. Тот факт, что синонимическое сближение номинативных и глагольных конструкций не предусматривает их полного тождества, со всей очевидностью проявляется при параллельном употреблении обеих конструкций в составе одного целого в соответствии с коммуникативной задачей высказывания.
В номинативной конструкции обычно выражаются константные признаки субъекта:
To a child, the genius with imagination, or the wholly untravelled, the approach to a great city for the first time is a wonderful thing.
(Dreiser, 1968, Ch. I, p. 28)
You’ll be just kindly offering to show him
the sights of London
.
(Dickens, 1977, Ch. II, p. 85)
В глагольной конструкции может содержаться указание на характерные признаки субъекта:
‘It’s a big town, dearest’, Hurstwood answered. ‘It would be as good as moving to another part of the country to move to the South Side.
(Dreiser, 1968, Ch. XV, p. 29)
People had told her that Washington was the most beautiful city in America, but although she had lived all her life in London she did not like towns, and she had not believed that any city could be beautiful.
(Dickens, 1977, Ch. III, p. 151 –152)
Выбор номинативной или глагольной конструкции для передачи того или иного значения в конкретных речевых ситуациях диктуется целым рядом факторов и, прежде всего, коммуникативной интенцией говорящего.
Глагольная модель, благодаря наличию развитой системы морфологических категорий, восполняемой фразеологизованными построениями, образующими функционально-семантические поля различных морфологических категорий, является идеальным языковым средством передачи различных характеристик и оттенков действия, характера протекания и развития его фаз, активности и инактивности субъекта и т. д..
Субъект и другие слова конкретного значения замещают в речи предмет действительности, который они призваны идентифицировать для адресата сообщения, т. е. выступают в своей денотирующей функции. Термы, лишенные своего понятийного содержания (имена собственные, местоимения) не способны входить в атрибутивные отношения. В то же время для них естественно быть субъектом суждения. В этой функции имя собственное однозначно указывает на своего носителя.
Динамические отношения предикации в большей степени определяются планом смысла. Предикат служит целям сообщения и реализует, таким образом, свое сигнификативное, абстрактное, понятийное содержание. В предикате определение “сцепляется” с сигнификатом имени. В предикате реализуется функция характеризации субъекта (термин введен Н.Д. Арутюновой), выражается экспрессивно-эмоциональная оценка отношения, характеристика и т. д. Н.Д. Арутюнова выражает мнение о том, что та структурная черта, которая дает основание для сближения сравниваемых конструкций, состоит в общности их ядерного компонента. В процессе транспозиции центральный компонент предложения как коммуникативной единицы – его сказуемое – преобразуется в смысловое ядро словосочетания. Под последним имеется в виду слово, обозначающее тот семантический разряд, к которому может быть отнесено значение всей конструкции.
Коммуникативная структура предложения, закрепленная в грамматическом оформлении, оказывается небезразличной для его семантической характеристики. Выделенность в ней сообщаемого формирует его семантическую структуру: коммуникативный центр сообщения становится его семантическим стержнем.
Предикация существительного, его отнесение к конкретному предмету не только придает ему коммуникативную значимость, но и влечет за собой определенные семантические преобразования. Номинативное предложение лишено денотативного наполнения. Преобразуясь в предложение, существительное может обозначать только свойства предмета. Так, конкретное имя приобретает функцию классифицирующего предиката. Прямая предикация к предмету не дает возможности существительному быть его знаковым заместителем. Однако возникающая на основе предложения номинализованная конструкция может выступать в дальнейшем тексте в качестве знакового субститута конкретного факта. Значение предложения передвигается тем самым на денотативный уровень. Происходит соединение пропозитивной семантики с идентифицирующей функцией, или иначе, абстрактного (непредметного) значения с единичной референцией.
- Вы непременно должны осмотреть Линкольн-парк и бульвар Мичиган, - сказал он. – Вот где строятся гигантские здания! Это в полном смысле слова второй Нью-Йорк. Изумительный город! Там есть на что посмотреть!
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 25)
- Чикаго становится великим городом, - продолжал Друэ, - удивительным городом! Вы найдете там много такого, на что стоит посмотреть.
- Чикаго! Чикаго! – прокричал проводник, шумно открывая дверь.
(Драйзер, 1986, гл. I, с. 29)
Учитывая субъектно-предикатную структуру предложения, можно выстроить последовательность кореферентных выражений или так называемую “цепочку”:
1. Идентификация - номинативная модель.
2. Характеризация - глагольная модель.
3. Номинация - указание на предмет с помощью термов, лишенных понятийного содержания (имена собственные, местоимения, местоименные наречия).
При наложении схемы когнитивного процесса на схему кореферентной цепочки, получаем следующую схему:
1. Абстрагирование - формирование понятия (соотнесение с реальностью).
2. Называние - кореферентная цепочка:
а) идентификация;
б) характеризация;
в) номинация;
3. Формирование концепции.
4. Для реализации процесса “узнавания” необходима терминальная номинация.
Рассматривая текст как единицу общения, иерархически соотносимую с категориями высказывания и семантико-смыслового (коммуникативного) блока, или предикации, можно найти подтверждение вывода об изоморфизме когнитивных и лингвистических структур.
Из множества когнитивных моделей, существующих для описания процесса понимания текста, мы обратили внимание на наиболее известные из них. Модель, созданная В. Кинчем и его сотрудниками из Колорадского университета, близка структуре дискурса (или речевого акта). Схема Бартлета означает активную организацию прошлых реакций или прошлого опыта. Именно эту схему взял на вооружение основоположник когнитивной психологии Найссер. Другие, например, Минский, Филлмор использовали понятие деятельностного фрейма как фиксированной системы параметров, описывающих тот или иной объект или событие. Смитом, Шобеном, Рипсом разработана модель сравнительных семантических признаков. Необычный подход к представлению повествовательной информации в виде иерархической структуры отражен в точке зрения Торндайка.
Ознакомившись с когнитивными моделями, мы пришли к выводу, что для понимания дискурса необходимо иметь модель, отражающую действие явления кореференции. При формировании такой модели необходимо принять во внимание следующее.
1. Понятие “темы” очень важно в организации структуры дискурса, возможности прогнозирования его структуры, восстановления пропущенных умозаключений и определения содержательной "макроструктуры" дискурса на глубинном уровне. Эта структура описывает обобщенное взаимодействие актантов (деятель, объект и т. п.) в рамках ситуации.
2. В основе оперирования компонентами высказывания при его понимании лежит некоторое абстрактное представление о содержательной структуре ситуации, на которое как бы накладывается система пропозиций.
1. По мнению И. Шлезингера, в основе порождения речи лежит система простейших семантических пар. Эти взаимосвязанные содержательные характеристики И. Шлезингер называет "протовербальными элементами", к которым прилагается четыре вида правил реализации: 1) реляционные правила, приписывающие каждому протовербальному элементу грамматическую и фонологическую характеристику; 2) правила лексикализации, выбирающие нужные лексемы; 3) правила согласования взаимосвязанных синтаксических компонентов; 4) интонационные правила. Наличие подобных правил ведет к возможности выбора из банка памяти в результате коммуникативного взвешивания того, что говорящий намерен выразить в общении. Когнитивные структуры репрезентированы в психике говорящего в виде образов. Основой порождения и восприятия высказываний, по мнению Ч. Осгуда, являются когнитивные структуры, образующиеся благодаря взаимодействию языковой и неязыковой информации. В существующих когнитивных моделях очень много общего. Это прежде всего идея доречевых когнитивных структур. Это идея их пропозиционного характера (имя + предикат) и некоторой организации пропозиций, не совпадающей со структурой предложения (высказывания) как таковой. Наконец, это идея о существовании такого компонента речевого механизма, который определяет соотношение синтаксической структуры предложения с фокусом (топиком, темой, логическим субъектом) высказывания, а также проблема рассмотрения фрейма ситуации как взаимосвязанной системы когнитивных компонентов этой ситуации.
Языковые модели играют важную роль в дискурсе. Располагая информацией о моделях языковой системы, можно определить номенклатуру конструкций, которые постоянно воспроизводятся в речи. Тип модели предложения определяется категориальной принадлежностью предиката. Между семантикой предложения и его структурой существуют закономерные, хотя и не всегда однотипные связи. На сочетаемость аргументов моделей накладываются ограничения (Н.Д. Арутюнова, Л.В. Щерба, В. Порциг, Е. Косериу). В моделях существует семантическое согласование, обеспечивающее семантическое единство текста.
Изоморфность лингвистической и когнитивной модели небезосновательна. Когнитивная и лингвистическая модель имеют один общий денотат, один и тот же объект действительности. Более того, в языковом сознании носителя языка существуют стойкие зависимости по крайней мере между основными членами предложения.
Таким образом, исследование структуры текста позволяет сделать нам следующие выводы.
1. Логико-грамматические структуры текста представляют собой модели отношений, которые отражают связи с объективной действительностью, отраженные в мышлении. Кореферентные выражения, входящие в такие структуры и определяющие объект действительности, в своей основе имеют отношения экзистенции, идентификации, характеризации и отношения номинации. Эти отношения могут использоваться для характеристики кореферентных выражений.
2. Выявлен изоморфизм лингвистических и когнитивных моделей на основании субъектно-предикатной структуры предложения и пропозиции.
3. Тема представляет собой единство лингвистического и психологического.
4. Прослеживая некоторые закономерности формирования содержательно-смысловой структуры дискурса, принимая во внимание отношения, возникающие между кореферентными выражениями и определяемым ими объектом действительности, субъектно-предикатную структуру предложения, изоморфизм лингвистических и когнитивных моделей, мы выявили структуру кореферентной цепочки и подтвердили необходимость учета психолингвистического механизма в понимании дискурса.
Внутри языка как системы существует принцип моделирования: одни его подсистемы моделируют другие, план выражения является моделью плана содержания. Модель в лингвистике – искусственно создаваемое лингвистом реальное или мысленное устройство, воспроизводящее, имитирующее своим поведением поведение оригинала в лингвистических целях. В целом дискурс – это тоже модель, создаваемая для отражения картины окружающего мира.
|
