Курсовая работа: Принцип законности в уголовном процессе

Курсовая работа

по уголовному процессу

Тема:

« Принцип законности в уголовном процессе»

Содержание

лист

Введение 3

Глава 1. Конституция как основа законности уголовного

Процесса 4

§1. Анализ принципов законности в уголовном процессе,

заложенных в Конституции РФ 4

§2. Срок содержания под стражей при расследовании

преступлений 9

§3. Общие гарантии законности ведения уголовного процесса 13

Глава 2. Пути решения проблем законности в уголовном

процессе: совершенствование по всем направлениям 18

§1. Разграничение подследственности уголовных дел 18

§2. Протокольная форма досудебной подготовки материалов:

проблемы совершенствования 20

§3. Прекращение дел на досудебных стадиях

уголовного судопроизводства 21

§4. Исследование данных о личности подсудимого 24

§5. Возбуждение уголовного дела в отношении определенного

лица 25

§6. Вновь открывшиеся обстоятельства 27

Заключение 30

Задача 1. 32

Новикова обратилась с письменным заявлением в РОВД о том, что ее муж систематически ее избивает и угрожает расправой. В частности, он избивал ее 1, 9 и 18 января, что подтверждается приложенными медицинскими документами. Дежурный РОВД заявление не принял, объяснив, что такого рода дела возбуждаются непосредственно народным судом.

Судья, ознакомившись с медицинскими документами и побеседовав с Новиковой, разъяснила, что в действиях ее мужа содержаться признаки правонарушения, предусмотренного ст. 113 УК РФ, и посоветовала еще раз обратиться в милицию.

Оцените действия должностных лиц с точки зрения закона.

Задача 2. 33

15-летний Першин и 17-летний Лисов украли из квартиры Носовых вещи на сумму 56000 рублей, при попытке продажи вещей на рынке они были задержаны и доставлены в отдел милиции.

В тот же день супруги Носовы явились в отдел милиции и попросили не возбуждать уголовного дела, мотивируя тем, что все похищенное возвращено, и они не хотят, чтобы подростки были привлечены к уголовной ответственности. При проверке также выяснилось, что задержанный Лисов – племянник Носовой.

Каким принципом уголовного процесса необходимо руководствоваться при рассмотрении заявленного ходатайства?

Список использованных источников и литературы 35

Введение

Правоохранительные органы обязаны делать все необходимое для обеспечения сохранности государственной, коллективной и индивидуальной собственности, охраны чести и достоинства граждан, вести решительную борьбу с преступностью, предупреждать любые правонарушения и устранять порождающие их причины.

Одной из важнейших задач правовой науки является вооружение правоохранительных органов государства действенными средствами и методами борьбы с преступностью и ликвидация порождающих ее причин. Решение этой задачи в значительной степени зависит от уровня развития уголовно-процессуальной науки. При этом на общем фоне усиления борьбы с преступностью уголовно-процессуальное законодательство должно сохранять исходные тенденции развития судебной, прокурорской и следственной практики, связанные с демократизацией и гуманизацией уголовного судопроизводства - усилением гарантий, прав, законных интересов и свобод личности, повышением роли и независимости суда при осуществлении правосудия, расширением и укреплением института защиты по уголовным делам, коренным улучшением прокурорской и следственной работы, созданием гарантий законности и справедливости судебных решений.

Целью данной работы является всестороннее раскрытие темы, заключающееся в выполнении следующих задач:

1) необходимо рассмотреть общие принципы и гарантии законности в уголовном процессе;

2) определить принципы законности, закрепленные в Конституции РФ;

3) при изучении различных юридических источников (законодательных актов, литературы, научных трудов)1 необходимо определить круг проблем, возникающих в ходе ведения дел в уголовном процессе и нарушающих в какой-либо мере принципы законности; наметить пути решения этих проблем.

Глава 1.

Конституция как основа законности уголовного процесса

§1. Анализ принципов законности в уголовном процессе, заложенных в Конституции РФ

При изучении принципов законности в уголовном процессе необходимо обратиться к основному закону Российской Федерации - Конституции РФ. В Конституции данные принципы определены в конкретной форме: статьи 21 и 22 главы 2 «Права и свободы человека и гражданина» первого раздела их четко регламентируют. Ниже приводятся тексты ст. 21 и 22 и анализ принципов законности (в части, относящейся к применению в уголовном процессе), отраженных в данных статьях.

Статья 21

1. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.

2. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

1. Достоинство личности, как отмечается в Преамбуле Международного пакта о гражданских и политических правах, является свойством, присущим всем членам человеческой семьи, из которого вытекают все неотъемлемые права и на котором основываются свобода, справедливость и всеобщий мир.

Достоинство - неотъемлемое свойство человека как высшей ценности, принадлежащее ему независимо от того, как он сам и окружающие люди воспринимают и оценивают его личность. Поэтому, как бы ни зарекомендовал себя человек, какими бы качествами, в том числе отрицательными, он ни обладал, государство и его органы обязаны в полной мере обеспечивать ему условия для реализации всех прав, обеспечивающих человеческое достоинство. Обеспечить достоинство человека - значит прежде всего относиться к нему не как к объекту воздействия со стороны государства, а как к равноправному субъекту, который может защищать свои права всеми не запрещенными законом способами (ч. 2 ст. 45 Конституции) и спорить с государством в лице любых его органов (см.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 3 мая 1995 г. по делу о проверке конституционности ст. 220-1 и 220-2 УПК. - ВКС РФ, 1995, N 2-3, с. 42).

Закон устанавливает, что даже наказание, применяемое к лицам, осужденным за совершение преступления, не должно иметь целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 2 ст. 20 УК). Из положения о праве всех лиц, лишенных свободы, на гуманное обращение и уважение достоинства (ч. 1 ст. 10 Международного пакта о гражданских и политических правах) исходит и действующий ИТК , предусматривая при определении задач исполнения наказания и полномочий органов, ведающих исполнением наказания, что исполнение наказания не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 2 ст. 1 ), а жестокие, бесчеловечные или унижающие человеческое достоинство действия по отношению к осужденным запрещены (ст. 116 ).

Человек тем более не может быть умален в своем достоинстве до того момента, как он будет признан виновным в совершении преступления, что нашло отражение в целом ряде положений уголовно-процессуального законодательства. Так, ст. 20 УПК запрещает домогаться показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия и угроз; ст. 181 и 183 не допускают при освидетельствовании или проведении эксперимента действий, унижающих достоинство или опасных для здоровья освидетельствуемого и иных лиц; ст. 172 и 181 требуют проводить соответственно личный обыск и освидетельствование в присутствии понятых одного пола с обыскиваемым (освидетельствуемым).

2. Запрет подвергать человека пыткам, жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению и наказанию является одним из принципиальных положений международного права, закрепленным в целом ряде международных актов о правах человека: Всеобщей декларации прав человека 1948 г.; Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.; Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г.; Декларации о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания 1975 г.; Принципах медицинской этики, относящихся к роли работников здравоохранения, в особенности врачей, в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания 1982 г.; Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.; Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, 1988 г.; Основных принципах обращения с заключенными и Стандартных минимальных правил ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением, 1990 г. и др. (см.: Сборник стандартов и норм ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк. ООН, 1992).

В соответствии со ст. 1 Конвенции против пыток под пыткой понимается любое действие, которым лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание (физическое и нравственное), чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признание, наказать за действия, которые оно или третье лицо совершило или в котором подозревается, а также запугать либо принудить к действиям. Причем в Конвенции речь идет о пытке лишь как о такой боли или таких страданиях, которые причиняются государственным и должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, с их ведома или молчаливого согласия. Это, как представляется, свидетельствует о том, что основная задача всех вышеперечисленных международных документов, как и ст. 21 Конституции России, состоит в защите человека прежде всего от произвола государства, его органов и должностных лиц. Нарушение запрета на применение пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения при определенных условиях влечет уголовную ответственность в соответствии со ст. 170 (злоупотребление властью или служебным положением), 178 (заведомо незаконный арест или задержание), 179 (принуждение к даче показаний).

Согласно Конвенции в понятие "пытка" не включаются боль и страдание, которые возникают в результате применения законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно. Таким образом, все те непременные страдания, которые связаны с задержанием подозреваемого, заключением обвиняемого под стражу или осуждением виновного, не могут быть истолкованы как применение пытки. Другое дело, что при определенных условиях даже эти меры, оставаясь внешне легальными, могут приобретать черты пытки. Именно так должно расцениваться заключение лица под стражу, произведенное в целях получения от него "признательных" показаний при отсутствии требуемых ст. 89 УПК оснований для применения этой меры пресечения. В пытку, сочетающую в себе элементы физического и нравственного страдания, фактически превращается и содержание под стражей до суда в течение нескольких лет.

Статья 22

1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность.

2. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

1. В соответствии со ст. 1 Всеобщей декларации прав человека "все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах". Исходя из закрепленного во Всеобщей декларации идеала свободной человеческой личности, пользующейся гражданской и политической свободой и свободой от страха и нужды, в Международном пакте о гражданских и политических правах, в частности, предусматривается, что каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность (п. 1 ст. 9)…

Конституционное право на свободу является одним из наиболее значимых социальных благ, которое не только создает условия, необходимые для всестороннего удовлетворения запросов личности, но и обеспечивает демократическое развитие общества.

Одним из прав, тесно связанных с правом на свободу, является право на личную неприкосновенность, о котором также говорится в ст. 22. Личная неприкосновенностью предполагает недопустимость какого бы то ни было вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности личности и включает в себя физическую (телесную) неприкосновенность.

Обеспечение физической неприкосновенности личности предполагает создание достаточных государственных гарантий от каких-либо посягательств на ее жизнь, здоровье, половую неприкосновенность, свободу физической активности как со стороны государства в лице его органов и должностных лиц, так и со стороны отдельных граждан.

Гарантируя свободу и личную неприкосновенность, законодатель широко использует как регулятивные, так и охранительные возможности права.

Значительный круг норм, предписания которых гарантируют неприкосновенность личности, содержится в законодательстве, регламентирующем юрисдикционную деятельность государственных органов. Так, в ходе уголовного судопроизводства привод, задержание, арест, личный обыск и другие, принудительные по своему характеру, действия допускаются лишь при наличии перечисленных в законе оснований и в установленном им порядке (ст. 73 , 75 , 96 , 122 , 168 УПК). Согласно ст. 181 и 183 УПК проведение ряда процессуальных действий (в частности, освидетельствования и следственного эксперимента) не допускается, если этим создается опасность здоровью человека. Исчерпывающе указаны в законе и случаи, в которых возможны такие формы ограничения свободы и личной неприкосновенности, как доставление административного правонарушителя, задержание, личный досмотр (ст. 238 , 240 , 244 КоАП).

2. Наиболее существенные ограничения права на свободу и личную неприкосновенность человека связываются с применением ареста, заключения под стражу и задержания, в связи с чем ч. 2 ст. 22 Конституции специально определяет условия, при наличии которых эти меры правового принуждения могут быть применены.

При этом, с учетом принятого в действующем законодательстве словоупотребления, под арестом могут пониматься: 1) мера пресечения, применяемая в ходе уголовного судопроизводства к обвиняемому или подозреваемому (п. 16 ст. 34 УПК). В этом смысле термин "арест" является тождественным другому используемому в этой статье термину - "заключение под стражу"; 2) административный арест, применяемый в качестве меры административного взыскания (ст. 32 КоАП). В проекте нового УК Российской Федерации термином "арест" обозначается также новый вид наказания, который может применяться лишь по приговору суда к лицу, признанному виновным в совершении преступления. Термином "задержание" соответственно обозначаются: 1) задержание лиц, подозреваемых в совершении преступления, осуществляемое в соответствии со ст. 122 УПК; 2) административное задержание как мера обеспечения производства по делам об административных правонарушениях (ст. 240-242 КоАП).

Что же касается понятия "содержание под стражей", то оно в контексте рассматриваемой конституционной нормы объединяет в себе любые случаи ограничения личной свободы - от задержания до лишения свободы, применяемого в качестве меры наказания.

В качестве специфического вида лишения свободы нередко рассматривается также принудительное помещение лица в психиатрическое лечебное учреждение для обследования или лечения. И хотя названная мера непосредственно не обозначается как лишение свободы или содержание под стражей, в такой позиции есть определенный резон, если даже отвлечься от того, что в недалеком прошлом именно помещение "неблагонадежных" граждан в психиатрические больницы использовалось в качестве средства борьбы с инакомыслием. В любом случае содержание в психиатрическом учреждении по своему принудительному характеру, по условиям изоляции лица, по иным признакам весьма близко к аресту. В связи с этим помещение лица в психиатрический стационар может иметь место только по основаниям, предусмотренным ст. 28 и 29 Закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" и при условии судебного контроля за применением этой меры.

В настоящее время положения комментируемой части в полном объеме действуют лишь в сфере, не связанной с уголовно-процессуальными отношениями. Порядок же ареста, содержания под стражей и задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, согласно п. 6 раздела второго Конституции, до приведения законодательства Российской Федерации в соответствие с Конституцией остается прежним, т.е. существовавшим на момент принятия Конституции России в 1993 г.

Порядок применения ареста (заключения под стражу) в качестве меры пресечения в рамках уголовного судопроизводства определяется главным образом ст. 11 , 89 , 90 , 96 УПК. Как следует из перечисленных статей, он может применяться к лицам, обвиняемым или подозреваемым в совершении преступления, при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый (подозреваемый): 1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда; 2) воспрепятствует установлению истины по уголовному делу; 3) будет заниматься преступной деятельностью. Арест как мера пресечения может применяться также: 4) для обеспечения исполнения приговора и 5) по мотивам одной лишь опасности инкриминируемого обвиняемому преступления (если оно предусмотрено, в частности, ст. 64-74 , 102 , 103, 108, 146 и др. УК). Каждое из названных обстоятельств может выступать в качестве самостоятельного основания для применения меры пресечения.

Закон (ч. 1 ст. 96 УПК) также устанавливает, что при наличии указанных оснований применение заключения под стражу возможно лишь по делам о преступлениях, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. И лишь в исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена также по делам о преступлениях, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы и на срок не свыше одного года.

Применение ареста возможно только после возбуждения уголовного дела по решению суда, по постановлению прокурора либо по санкционированному прокурором постановлению лица, производящего дознание, или следователя. Перечисленные решения о применении меры пресечения могут быть обжалованы заинтересованными лицами соответственно в вышестоящий суд, вышестоящему прокурору или прокурору, осуществляющим надзор за производством дознания и предварительного следствия.

Кроме того, постановления органа дознания, следователя и прокурора о заключении обвиняемого или подозреваемого под стражу могут быть обжалованы заинтересованными лицами в порядке, установленном ст. 220 УПК, в суд. Тем самым до приведения всего уголовно-процессуального законодательства в соответствие с Конституцией Российской Федерации создается реальная возможность осуществления каждым, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, предусмотренного ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах права на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно. Причем Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 сентября 1994 г. N 6 "О выполнении судами постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 апреля 1993 года N 3 "О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей"" (БВС, 1995, N 1, с. 3) указал, что такое право, предполагающее безотлагательную проверку законности задержания и освобождение задержанного, если задержание незаконно, должно обеспечиваться как обвиняемым, так и лицам, задержанным по подозрению в совершении преступления.

Содержание обвиняемого под стражей в качестве меры пресечения при расследовании преступлений, согласно ст. 97 УПК, не может продолжаться свыше 2 месяцев. Однако ввиду особой сложности дела, а также в иных исключительных случаях этот срок может быть продлен соответствующим прокурором в пределах его компетенции, определенной этой же статьей УПК, но не более чем до полутора лет. Причем в целях создания дополнительных гарантий интересов личности продление срока содержания под стражей свыше одного года может осуществляться лишь Генеральным прокурором Российской Федерации после предварительного рассмотрения этого вопроса на коллегии Генеральной прокуратуры.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает какого-либо ограничения срока содержания под стражей лиц, уголовные дела в отношении которых направлены в суд с обвинительным заключением. Такое положение, однако, не должно восприниматься как санкционирование законодателем безграничного во времени лишения свободы, поскольку это противоречило бы нормам международного права, гарантирующим право каждого арестованного быть судимым без неоправданной задержки и исключающим возможность произвольного содержания под стражей (п. "с" ст. 14 и п. 1 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах), а также внутреннему законодательству, запрещающему поступать с человеком как с преступником до постановления в отношении его обвинительного приговора (ч. 1 ст. 49 Конституции).

В соответствии со ст. 122 УПК задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, возможно при наличии одного из следующих оснований: 1) когда лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; 2) когда очевидцы прямо укажут на данное лицо как на совершившее преступление; 3) когда на подозреваемом, на его одежде либо при нем или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления; 4) при наличии иных данных, дающих основания подозревать лицо в совершении преступления, если оно покушалось на побег или не имеет постоянного места жительства или когда его личность не установлена. Задержание может быть осуществлено лишь по возбужденному уголовному делу при наличии подозрения в совершении лицом преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы.

Срок задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, не может превышать трех суток, в течение которых прокурор, осуществляющий надзор за дознанием и предварительным следствием, обязан дать санкцию на заключение под стражу либо освободить задержанного. Возможность продления сроков задержания законом не предусмотрена.

14 июня 1994 г. Президентом Российской Федерации был издан Указ N 1226 "О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности" (СЗ РФ, 1994, N 8, ст. 804), согласно которому к лицам, подозреваемым в совершении указанных преступлений, допускается применение задержания на срок до 30 суток. 24 июня 1994 г. и.о. генерального прокурора, министром внутренних дел и директором ФСК Российской Федерации было подписано Указание о порядке реализации норм этого Указа. Даже по заявлениям авторов этих документов, ни сам Указ, ни описывающее механизм его применения Указание не согласуются с нормами Конституции и отраслевого законодательства. В силу этого, как представляется, суды при рассмотрении конкретных вопросов, связанных с оценкой законности применения положений Указа о задержании на 30 суток, должны руководствоваться ч. 2 ст. 22 и п. 6 раздела второго Конституции и ст. 122 УПК. Следует заметить, что в связи с принятием России в Совет Европы ей необходимо будет выполнить требование этой организации о скорейшей отмене Указа N 1226.

Порядок и условия содержания под стражей определяются Федеральным законом от 15 июля 1995 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (СЗ, 1995, N 29, ст. 2759), исходя из принципов законности, равенства прав граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства. Содержание под стражей может осуществляться лишь на основаниях и в целях, установленных УПК, и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий обвиняемым и подозреваемым.

Содержащиеся под стражей обвиняемые и подозреваемые считаются невиновными, пока их виновность не будет доказана и установлена вступившим в законную силу приговором суда; они пользуются правами и свободами, а также несут обязанности, установленные для граждан Российской Федерации, с ограничениями, предусмотренными федеральным, прежде всего вышеназванным, законом. Эти ограничения не могут быть произвольными и должны вводиться лишь в той мере, в какой они обусловливаются требованиями изоляции от общества.

§2. Срок содержания под стражей при расследовании преступлений

13 июня 1996 г. Конституционный Суд Российской Федерации вынес постановление , которым признал часть пятую ст.97 УПК неконституционной, а следовательно, не подлежащей применению. Практически это означало, что обвиняемые, содержащиеся под стражей к моменту окончания предельного срока, установленного законом, подлежат освобождению независимо от того, ознакомлены или нет они к этому моменту с материалами дела.

Отсюда следовало, что при исчислении общего срока содержания обвиняемого под стражей в него должно включаться время ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела.

11 декабря 1996 г. Государственная Дума под давлением силовых ведомств приняла закон "О внесении изменений и дополнений в статьи 26, 97, 133 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР". 31 декабря 1996 г. Закон был подписан Президентом РФ и вступил в силу со дня его официального опубликования, т.е. 4 января 1997 г.

Новый порядок продления сроков содержания под стражей может привести к нарушению прав человека . Изменения ст.97 УПК касаются продления сроков содержания под стражей на стадии расследования.

Вопрос имеет свою предысторию. Изначально, в 1960 году, ст.97 УПК РСФСР установила, что двухмесячный срок содержания под стражей при расследовании может быть продлен ввиду особой сложности дела прокурором области и приравненными к нему прокурорами - до трех месяцев, а Прокурором РСФСР - до шести месяцев. Дальнейшее продление этого срока допускалось лишь в исключительных случаях Генеральным прокурором СССР дополнительно на три месяца, т.е. до девяти месяцев со дня заключения под стражу.

В последующие годы происходило расширение прокурорских полномочий на продление сроков содержания под стражей, увеличение этих сроков и одновременно снижение уровня контроля за их соблюдением. Так, со временем прокуроры районов были наделены правом продлевать содержание под стражей до трех месяцев, прокуроры областей и приравненные к ним - до шести месяцев, а Прокурор России - до девяти и позже - до восемнадцати месяцев. Но и это было сочтено недостаточным. В статью 97 УПК была включена часть пятая, гласящая: "Время ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела при исчислении срока содержания под стражей в качестве меры пресечения не учитывается". Таким образом правило о предельных сроках содержания под стражей было по сути дела перечеркнуто. Ведь длительность ознакомления с делом зависит не только от обвиняемого и защитника, но и от степени сложности дела, его физического объема, от того, насколько продуманно расположены материалы дела, снабжены ли они справочным аппаратом; наконец, от того, обеспечены ли следователем необходимые условия для ознакомления с делом (пригодное помещение, своевременная доставка обвиняемого, а также материалов дела к месту ознакомления, предоставление обвиняемому и защитнику копий материалов, которые избавили бы их от необходимости делать обширные выписки и т.п.).

Недобросовестные следователи, не укладываясь в срок, объявляли об окончании расследования, приостанавливая тем самым течение срока, хотя в действительности расследование не было закончено, продолжая тем временем следственные действия по делу или уходя в отпуск. В результате содержание обвиняемых под стражей до передачи дела в суд растягивалось на годы.

Постановление Конституционного Суда от 13 июня 1996 г. имело очевидный гуманный правозащитный характер. Впрочем, в том же постановлении сделана уступка и органам уголовного преследования - действие антиконституционной ч.5 ст.97 УПК продлено еще на полгода - до 13 декабря 1996 г. с тем, чтобы следователи и прокуроры могли направить дела в суд, не освобождая тех, кто уже провел под стражей более чем полтора года.

И все же у сотрудников МВД и прокуратуры постановление Конституционного Суда РФ вызвало реакцию отторжения. В КС и правозащитные организации пошли жалобы на то, что постановление от 13 июня 1996 г. не исполняется и лица, подлежащие освобождению, остаются в СИЗО. Один из журналистов назвал это постановление "лучшим подарком преступному миру" и предрек массовый исход из СИЗО авторитетов преступного мира, бандитов, которые не замедлят возобновить чрезвычайно опасную деятельность и скрыться от правосудия. Прогнозы эти, как известно, не сбылись; не так уж много уголовных авторитетов и бандитов попадает в следственные изоляторы. Среди пребывающих в этих учреждениях по полтора года и более преобладают обвиняемые во взяточничестве, а также экономических преступлениях. Непомерные сроки их содержания под стражей - следствие того, что профессионально неподготовленные следователи запутываются в подчас достаточно сложных делах.

Итак, закон оставил неизменным старое положение, по которому заключение под стражу и продление срока содержания под стражей при расследовании до полутора лет составляют прерогативу прокуратуры. При этом если по ст.97 УПК в прежней редакции заместитель прокурора РСФСР не был уполномочен продлевать этот срок, а полномочия Прокурора РСФСР ограничивались продлением срока до девяти месяцев, то по новому закону заместитель продлевает срок содержания под стражей до года, а Генеральный прокурор - до полутора лет.

Сверх того, согласно Закону от 31 декабря 1996 г., после полуторагодичного пребывания обвиняемого под стражей судья по ходатайству прокурора может продлить содержание под стражей дополнительно на шесть месяцев - для ознакомления обвиняемого с материалами дела и опять-таки на шесть месяцев - для выполнения ходатайств обвиняемого и защитника о дополнении предварительного следствия.

Участие обвиняемого и защитника в рассмотрении судьей такого рода ходатайств, как и обжалование его постановления, не предусмотрены.

Таким образом, на практике это может быть понято как возможность содержания под стражей в течение тридцати месяцев - двух с половиной лет, человека, который не признан виновным по приговору суда, даже не предстал перед ним и, возможно, невиновен. И это - в переполненных камерах следственных изоляторов, которые стали очагами туберкулезных и иных эпидемий, где нет места не только прилечь, но и присесть, при нехватке еды и лекарств. Даже непродолжительное пребывание в этих условиях равносильно пытке.

Как видим, закон от 31 декабря 1996 г. расходится с рядом положений Конституции РФ, а именно:

- о человеке, его правах и свободах как высшей ценности и обязанности государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст.2 );

- о праве каждого на жизнь и охрану здоровья (ч.1 ст.20 , ч.1 ст.41 );

- о запрете пыток, насилия, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения (ч.2 ст.21 );

- о недопустимости заключения под стражу и содержания под стражей без судебного решения (ч.2 ст.22 );

- о праве обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи адвоката-защитника (ст.40 );

- о возможности обжалования действий и решений должностных лиц (часть 2 ст.46 );

- об осуществлении судопроизводства на основе состязательности н равноправия сторон (ч.3 ст.123 );

- об отказе России от издания законов, отменяющих или умаляющих свободы человека и гражданина (ч.2 ст.55 );

- о приведении в соответствие с этими конституционными положениями уголовно-процессуального законодательства (ч.1 ст.115 и ч.2 п.6 Заключительных и переходных положений ).

Принятые нормативные документы - преграда для волокиты. Как постановление Конституционного Суда РФ от 13 июня 1996 г., так и Закон от 31 декабря 1996 г. образовали перед следователями своеобразную преграду для волокиты по представлению уголовного дела для ознакомления обвиняемому и его защитнику, использованию срока, отведенного на ознакомление с делом, на фактическое продолжение расследования.

Следователям и прокурорам предстоит учитывать, что теперь материалы, направляемые ими в суд в порядке, предусмотренном ч.3 ст.220.1 УПК, помимо документов, свидетельствующих о законности и обоснованности ареста, должны содержать и документы, фиксирующие, что срок содержания обвиняемого под стражей, отведенный на ознакомление с делом, используется строго по назначению. Соответственно и судьям предстоит расширить круг обстоятельств, выяснение которых необходимо для решения вопроса о законности и обоснованности ареста, срока содержания под стражей.

При этом необходимо исходить из того, что содержание обвиняемого под стражей на этапе ознакомления с материалами дела нельзя признать законным, если следователь задерживает представление материалов дела, продолжая расследование после объявления о его окончании.

Важным документом, который поможет суду правильно разрешить жалобу обвиняемого, находящегося под стражей, является протокол объявления об окончании предварительного следствия и о предъявлении обвиняемому в его защитнику материалов дела. В соответствии со ст.203 УПК в этом протоколе фиксируется по дням и часам время, в течение которого происходило ознакомление с материалами дела. Составление его начинается с момента объявления об окончании предварительного следствия и представления обвиняемому и его защитнику материалов дела. Помимо выяснения соответствия указанного протокола требованиям закона, суду необходимо выяснить, были ли представлены обвиняемому все материалы уголовного дела одновременно с объявлением об окончании предварительного следствия.

Возможны ситуации, когда следователь и прокурор в представленных материалах будут обосновывать позицию о том, что обвиняемый и его защитник явно затягивают ознакомление с материалами дела, чтобы освобождение обвиняемого из-под стражи произошло после истечения предельного срока его содержания до направления дела в суд. В подобных ситуациях судьям целесообразно выяснить, воспользовался ли следователь указанным в ч.6 ст.201 УПК правом своим мотивированным постановлением, утвержденным прокурором, установить определенный срок для ознакомления с материалами дела. Вместе с тем, такая процедура установления срока для ознакомления с делом не является обязательной для следователя, и то, что следователь не воспользовался ею, нельзя расценивать как безусловное свидетельство его стремления использовать время, отведенное для ознакомления с делом, на восполнение пробелов.

О таком намерении следователя может косвенно свидетельствовать то, что он в нарушение требований ч.2 ст.201 УПК предъявил обвиняемому не все материалы дела, что не все они подшиты и пронумерованы. Однако не будет нарушением, если после объявления об окончании следствия следователь проведет следственные действия, направленные на удовлетворение ходатайств, заявленных после ознакомления с делом потерпевшего и его представителя, гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей, а также обвиняемого и его защитника.

Ознакомление с материалами дела, которое состоит из одного-двух томов, происходит обычно в течение нескольких дней. В этой ситуации при рассмотрении жалобы обвиняемого у судьи не возникает сложностей разобраться, были ли допущены злоупотребления временем, отведенным на ознакомление с делом, следователем в целях восполнения пробелов следствия или обвиняемым и его защитником в целях ожидания истечения срока содержания обвиняемого под стражей. Не возникает сложностей и с составлением протокола, о котором идет речь в ст.203 УПК.

Длительные сроки на ознакомление с уголовным делом отводятся, если дело состоит из многих томов или же если по делу привлечено к уголовной ответственности несколько или более обвиняемых. При ознакомлении именно с такими уголовными делами у обвиняемых возникают поводы для жалоб на продление срока содержания под стражей.

Поэтому если уголовное дело состоит из нескольких томов или если с делом должны ознакомиться несколько обвиняемых и их защитники, то следователь в протоколе, о котором сказано в ст.203 УПК и предназначенном для каждого обвиняемого, отдельно должен после каждого дня ознакомления с делом делать запись об объеме материалов дела, с которыми произошло ознакомление, с указанием томов дела и страниц, а также времени начала и окончания этой работы. Каждая такая запись удостоверяется подписью обвиняемого и его защитника. В УПК прямо об этом порядке не говорится, но он необходим в целях соблюдения положения, сформулированного в ч.1 ст.203 УПК: в протоколе отмечается, какие именно материалы (количество томов и листов) были предъявлены для ознакомления, где и в течение какого времени происходило ознакомление с материалами дела.

Отступление следователя от скрупулезного протокольного учета времени на ознакомление с делом - повод (при рассмотрении соответствующей жалобы) для восстановления судьей времени - на ознакомление с делом.

Постановление Конституционного Суда РФ от 13 июня 1996 г. не повлияло на виды постановлений, которые принимаются в результате судебной проверки жалобы на арест, продление срока содержания под стражей на этапе ознакомления обвиняемого с уголовным делом. В соответствии с ч.6 ст.220.2 УПК выносится одно из следующих постановлений: об отмене меры пресечения в виде заключения под стражу и об освобождении из-под стражи; об оставлении жалобы без удовлетворения.

Из постановления Конституционного Суда следует, что общий срок содержания обвиняемого под стражей в стадии предварительного расследования, включая время ознакомления с уголовным делом, по решению должностных лиц прокуратуры не должен превышать полутора лет. Суду же должно быть предоставлено право продлевать срок содержания обвиняемого под стражей на этапе ознакомления его с делом, если нет оснований для удовлетворения жалобы обвиняемого, а полномочия должностных лиц прокуратуры, предусмотренные ч.2 ст.97 УПК, исчерпаны. Во всех случаях - "продление" это не может превышать шести месяцев.

Соответствующие положения постановления Конституционного Суда реализованы в Законе о внесении изменений и дополнений в УПК.

Заслуживает внимания следующая новелла, внесенная в ч.4 ст.97 УПК: в случае, когда ознакомление обвиняемого и его защитника с материалами дела до истечения предельного срока содержания под стражей невозможно, Генеральный прокурор Российской Федерации, прокурор субъекта Федерации, военный прокурор округа и приравненные к ним прокуроры вправе не позднее пяти суток до истечения предельного срока содержания под стражей возбудить ходатайство перед судьей областного, краевого и приравненных к ним судов о продлении этого срока.

Итак, в сферу судебного контроля за сроками содержания обвиняемых под стражей включены судьи областного, краевого и приравненных к ним судов. К ним должны быть отнесены и Верховные суды республик, входящих в состав Российской Федерации. В каких случаях в суды должен обращаться только Генеральный прокурор Российской Федерации, а в каких это возможно делать и прокурорам субъектов Федерации, а также приравненным к ним прокурорам? Ответ на этот и ряд других вопросов, в связи с принятием Закона РФ от 31 декабря 1996 г., целесообразно получить в соответствующих разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ.

Можно предположить, что Генеральный прокурор Российской Федерации обращается в суд субъекта Федерации, на территории которого расследуется уголовное дело, с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей на этапе ознакомления с материалами дела, если истекает санкционируемый им полуторагодичный или санкционируемый его заместителем годичный срок содержания обвиняемого под стражей, и он недостаточен для окончания ознакомления с делом и удовлетворения ходатайств обвиняемого и его защитника. Такие обращения возможны в исключительных случаях и только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений.

Прокурор субъекта Федерации и приравненный к нему прокурор обращается в указанные выше суды с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей на этапе ознакомления с материалами дела, если истекает санкционируемый им шестимесячный срок содержания обвиняемого под стражей и он недостаточен для окончания ознакомления с делом и удовлетворения ходатайства обвиняемого и его защитника.

Представляется, что судья, рассматривая ходатайство прокурора о продлении срока содержания под стражей, вправе учесть мнение обвиняемого и его защитника о времени, необходимом им для ознакомления с делом и удовлетворения их ходатайств, если это мнение в письменном виде поступило до рассмотрения ходатайства прокурора.

§3. Общие гарантии законности ведения уголовного процесса

В ст.25 Конституции РФ закреплен принцип неприкосновенности жилища. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающего в нем иначе как в случаях, установленных федеральным зако­ном, или на основании судебного решения.

Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных перегово­ров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основания судебного решения (ст.23 Конституции РФ).

Статью 12 УПК РСФСР необходимо применять с учетом этих положений, закрепленных в Конституции.

«Гражданам гарантируется неприкосновенность жилища. Никто не имеет права без законного основания войти в жилище против воли проживающих в нем лиц.

Личная жизнь граждан, тайна переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений охраняются законом.

Обыск, выемка, осмотр помещения у граждан, наложение ареста на корреспонден­цию и выемка ее в почтово-телеграфных учреждениях могут производиться только на ос­нованиях и в порядке, установленных настоящим Кодексом».

Поскольку никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом или на основании судеб­ного решения, вышеназванные суды должны рассматривать материалы, подтверждаю­щие необходимость проникновения в жилище, если таковые представляются в суд.

По результатам рассмотрения материалов судьей выносится мотивированное постановление о разрешении провести оперативно-розыскные или следственные действия, связанные с ограничением права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, или с проникновением в жилище, либо об отказе в этом.

Закрепляя принципы неприкосновенности жилища граждан и тайны переписки, Конституция РФ предопределяет незыблемость процессуальных гарантий, действующих в системе уголовного процесса в целях охраны прав и законных интересов личности.

Обеспечивая неприкосновенность жилища и тайну пе­реписки, система процессуальных гарантий вместе с тем служит средством выявления преступлений, содействуя эффективной борьбе с преступностью.

Ст. 18 УПК РСФСР говорит о том, что говорит о том, что разбирательство дел во всех судах открытое, за исключением случаев, когда это противоречит интересам охраны государственной тайны.

Закрытое судебное разбирательство, кроме того, допускается по мотивированному определению суда или постановлению судьи по делам о преступлениях лиц, не достигших шестнадцатилетнего возраста, по делам о половых преступлениях, а также по другим делам в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни уча­ствующих в деле лиц.

Принцип гласности судебного разбирательства предусмотрен ст. 123 (чч. 1 и 2) Конституции РФ, согласно которой установлено открытое разбирательство дел во всех судах. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Гласность судебного разбирательства, обеспечивая возможность гражданам при­сутствовать в зале суда и следить за ходом производства по делу, а также освещать ход и результаты процесса в печати, по радио, телевидению и т. п., является важным средством привлечения внимания общественности к осуществлению правосудия, средством кон­троля за деятельностью суда.

Широкая гласность - важное выполнение судом его воспитательных задач, пре­дупредительного воздействия правосудия. В этих целях суды принимают меры к уведом­лению граждан о предстоящих судебных процессах, сообщают о результатах рассмотре­ния дела, а также используют иные средства для привлечения внимания населения к рас­сматриваемому делу.

Гласность судебного разбирательства, предоставляющая всем гражданам, достиг­шим шестнадцатилетнего возраста, право присутствовать в зале судебного разбиратель­ства, не исключает права и обязанности суда (судьи) решить вопрос о том, в какой ауди­тории должно рассматриваться дело, а в необходимых случаях и пригласить тех лиц, для которых воспитательное воздействие рассматриваемого дела может оказаться наиболее желательным. Осуществление принципа гласности сочетается, таким образом, с целена­правленным воздействием судебного процесса на граждан.

Осуществление принципа гласности в судебном разбирательстве предполагает обязательное оглашение всех решений, принятых в результате рассмотрения дела и в хо­де его рассмотрения.

В связи с этим было бы неправильным какое-либо ограничение права лиц, находя­щихся в зале судебного заседания, вести записи по ходу процесса, если это не мешает су­ду выполнять установленные законом правила судопроизводства, а также публиковать сведения о процессах в печати, сообщать о них по телевидению и т. п.

Рассмотрение дел в закрытых судебных заседаниях в случаях, не указанных в за­коне, недопустимо.

Гласность судебного разбирательства является основой и необходимым услови­ем справедливого рассмотрения дела независимым и беспристрастным судом, а равно обеспечения возможностей для защиты лицам, обвиняемым в совершении преступлений (ст.ст. 10,11 Всеобщей декларации прав человека).

Статья 19 УПК РСФСР обеспечивает подозреваемому и обвиняемому права на защиту. Лицо, производящее дознание, следователь, прокурор и суд обязаны обеспечить подоз­реваемому и обвиняемому возможность защищаться установленными законом средст­вами и способами, а также охрану их личных и имущественных прав.

Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту прежде всего со­стоит в реальном получении своевременной юридической помощи, которая им необхо­дима для защиты от подозрения или обвинения. Но чтобы избрать средство защиты, указанным субъектам уголовного процесса необходимо знать, в чем конкретно они по­дозреваются или обвиняются. Вот почему первым их субъективным правом закон указывает на право знать, в чем они подозреваются они обвиняются. Зная об этом, указанные лица вправе осуществлять защиту лично либо с помощью защит­ника, который допускается к участию в деле с момента предъявления обвинения, а в случае задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, или применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявления обвинения - с мо­мента объявления ему протокола задержания или постановления о применении этой ме­ры пресечения.

Право на защиту подозреваемого реализуется его возможностью давать объяс­нения и показания, ходатайствовать о допросе в установленный законом срок с момента задержания; представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, обращаться с жалобами и заявлениями, знакомиться с материалами, направляемыми в суд по поводу ареста и задержания.

Под правом обвиняемого на защиту понимается совокупн ость всех предос­тавленных ему законом процессуальных прав для опровержения предъявленного обви­нения или смягчения ответственности.

Право на защиту не только реализуется самим обвиняемым, подозреваемым и их защитниками, но и обеспечивается уголовно-процессуальной деятельностью государст­венных органов (следователя, прокурора, лица, производящего дознание, суда, судьи).

Невыполнение этими органами возложенных на них обязанностей по обеспечению права на защиту влечет отмену приговора или возвращение дела для производства до­полнительного расследования с целью восстановления нарушенного права.

Суд (судья), прокурор, следователь, лицо, производящее дознание обязаны разъ­яснять обвиняемому и подозреваемому их права и обязанности.

Защищаться от предъявленного обвинения - это право, а не обязанность обви­няемого. Он может активно защищаться, равно как и не принимать никаких мер для этого. Однако пассивная защита или нежелание вовсе защищаться не могут быть ис­пользованы против обвиняемого и тем более не могут служить доказательством его ви­новности. Последнее в равной мере относится и к подозреваемому.

Для оказания юридической помощи гражданам действуют коллегии адвокатов. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.

Нарушения, связанные с ограничением права на защиту, во всех случаях должны влечь отмену приговора. Так, право подсудимого на защиту считается нарушенным в случае, если защитник подсудимого не был достаточно хорошо ознакомлен с материа­лами дела.

Органы, ведущие производство по делу, охраняя права лиц, привлекаемых к уго­ловной ответственности, в частности, должны предотвращать и не допускать примене­ния к подозреваемому и обвиняемому не основанных на законе мер процессуального принуждения; обеспечить необходимую заботу о несовершеннолетних детях подозре­ваемого и обвиняемого, оставшихся без присмотра в связи с их арестом; принять меры к охране имущества или жилища лица, заключенного под стражу (ст. 98).

Установлена уголовная ответственность за принуждение к даче показаний путем применения угроз или иных незаконных действий.

В соответствии с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления должен иметь достаточно времени и возможности для подготовки своей защиты, и в це­лях объективного исследования обстоятельств дела допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на вызов и допрос свидетелей на тех же условиях, что и свидетелей, показывающих против него.

Мерой по охране личной жизни граждан является то, что при производстве выемки и обыска следователь обязан принимать меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные при обыске и выемки обстоятельства интимной жизни лица, занимающего данное помещение, или других лиц (ст.170 УПК).

Поскольку эти обстоятельства выявлены в процессе следственного действия, следователь вправе не только сделать общее предупреждение понятым, специалистами другим лицам, присутствовавшим при производстве обыска, но и предупредить их об уголовной ответственности.

Для того чтобы обеспечить соблюдение следователем закона в процессе следственного действия законом предусмотрено участие понятых. Их должно быть не менее двух (ст.135 УПК РСФСР). Если какой-нибудь факт устанавливается с участием только одного понятого, то результаты следственного действия не имеют доказательственного значения.

Участие понятых в процессе следственного действия повышает достоверность составленного протокола данного следственного действия, а в последующем дает возможность суду проверить соответствие фактических данных, зафиксированных в протоколе, обстоятельствам, имевшим место в действительности.

При возникновении в процессе судебного разбирательства уголовного дела сомнений относительно полноты и правильности фиксации в протоколе хода, содержания и результатов следственного действия суд вправе вызвать понятых и допросить их в качестве свидетелей по поводу того, что действительно имело место в ходе следственного действия, произведенного с их участием. Участие понятых является важной мерой по охране прав лености.

В соответствии со ст.52 конституции РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Следователь обязан вынести постановление о признании лица потерпевшим своевременно, т.е. сразу после того, как установит, что конкретному лицу преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред.

Гражданин признается потерпевшим при наличии к тому достаточный оснований, независимо от того, участвует ли в уголовном деле обвиняемый.

На следователя возложена также обязанность разъяснить потерпевшему его процессуальные права и обязанности (ст.136 УПК РСФСР).

Что касается адвокатской тайны, то ст. 51 УПК РСФСР говорит о том, что защитник на вправе разглашать сведения, сообщенные ему в связи с осуществлением защиты и оказанием другой юридической помощи.

Обязанность не разглашать секреты разливной степени важности (государственные, военные, служебные, экономические, научные, коммерческие банковские и т. д.) налага­ется на лиц, достоянием которых они стали по службе или работе, и считается столь важной, что нарушение ее при­знается криминалом. Уголовно-правовая ответственность за разглашение перечисленных в УК РФ категорий сведений распространяется и на адвокатов, оказавшихся при ведении дел или при консультировании носителями таких сведе­ний — независимо от дачи каких-либо подписок о нераз­глашении. Об этом не следует забывать, тем более что со­гласно решению Конституц ионного Суда Российской феде­рации любой адвокат, а не только имеющий специально оформленный допуск, может быть теперь приглашен для осуществления защиты по делу, содержащему секретн ые сведения.

От общего многочисленного ряда занятий, связанных с посвящением в охраняемые государством тайны, адво­катская и врачебная деятельность отличаются и тем, что соблюдение тайны, ставшей известной по работе, приз­нается профессиональным, а не служебным принципом.

Врач не только может, но и должен нарушить профес­сиональную тайну, если при оказании медицинской помо­щи узнает или заподозрит, что травма или болезнь связаны с совершенным преступлением. Есть ли такое п раво или обязанность у адвоката? Закон однозначно отвечает на этот вопрос. Положение об адв окатуре РСФСР, утвержденное Законом РФ от 20 ноября 1980 г., устанавливает: “Адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему довери­телем в связи с оказанием юридической помощи” (ст. 16). УПК РСФСР запрещает требовать у адвоката сведения, ставшие ему из вестными при оказании юридической по­мощи (ст. 72 УПК РСФСР).

Мотивы, которыми руководствовался при этом законо­датель, понятны. Гражданин может рассчитывать на полно­ценную юридическую помощь, гарантированную ему Кон­ституцией, только в том случае, если он сможет доверить­ся адвокату — без опаски и сомнений. Эту возможность и обеспечивают нормы права, налагая на адвоката обет молчания.

Глава 2.

Пути решения проблем законности в уголовном процессе: совершенствование по всем направлениям

§1. Разграничение подследственности уголовных дел

Федеральным законом от 15 декабря 1996 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации" в числе других изменений и дополнений была принята новая редакция ст.126 УПК, определяющей обязательность предварительного следствия и разграничивающей подследственность уголовных дел.

Основной формой расследования преступлений остается предварительное следствие, производство которого обязательно не только по подавляющему большинству уголовных дел, но и по всем делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними и лицами, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут сами осуществить свое право на защиту. Предварительное следствие не проводится по ограниченному числу составов преступлений, перечень которых дан в ч.1 ст.126 УПК. В число этих составов включены дела, которые либо заканчиваются дознанием, либо оформляются протокольной формой досудебной подготовки материалов, а также дела частного обвинения (всего 57 статей УК РФ). Предварительное следствие по этим делам производится только в тех случаях, когда это признает необходимым суд или прокурор. Причем установлено, что подследственность в этих случаях определяет прокурор. Вместе с тем предварительное следствие по уголовным делам о преступлениях, перечисленных в ч.1 ст.126 УПК и совершенных несовершеннолетними или лицами, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту, производится следователями органов внутренних дел.

Новая редакция ст.126 УПК довольно четко разграничивает подследственность между следователями органов прокуратуры, ФСБ, внутренних дел и налоговой полиции.

Так, в ч.З ст.126 УПК дается перечень преступлений, дела о которых расследуются следователями органов прокуратуры (всего 118 статей УК РФ). Кроме того, они проводят предварительное следствие по делам о преступлениях, совершенных судьями, прокурорами, следователями и должностными лицами органов внутренних дел, налоговой полиции и таможенных органов, по делам о преступлениях, совершенных в отношении указанных лиц в связи с их служебной деятельностью.

Впервые в УПК закреплена норма о подследственности дел следователям военной прокуратуры. К их исключительному ведению относятся дела о преступлениях, совершенных военнослужащими, а также призванными на сборы военнообязанными, военными строителями, солдатами, матросами, сержантами, старшинами, прапорщиками, мичманами и лицами офицерского состава ФСБ и Службы военной разведки, гражданским персоналом Вооруженных Сил РФ в связи с исполнением ими служебных обязанностей либо в расположении воинской части, учреждения или военного образовательного учреждения профессионального образования. По решению Генерального прокурора РФ в тех местностях, где в силу исключительных обстоятельств не действуют общие органы расследования, следователям военной прокуратуры может быть поручено производство расследования по уголовным делам обо всех преступлениях, по которым в силу закона обязательно производство предварительного следствия.

В чч.4 и 5 ст.126 УПК перечислены составы преступлений, производство по которым производится следователями ФСБ и МВД. В подследственность следователей органов внутренних дел включено порядка 105 статей УК РФ.

К подследственности следователей налоговой полиции отнесено два состава преступлений - ч.2 ст.198 и ст.199 УК РФ ("Уклонение гражданина от уплаты налогов" при квалифицирующих обстоятельствах и "Уклонение от уплаты налогов с организаций"). Ими же может производиться расследование еще по 20 составам преступлений (например, незаконное предпринимательство, коммерческий подкуп и др.), если расследование связано с преступлениями, по которым возбуждено уголовное дело, и оно не может быть выделено в отдельное производство (ч.6 ст.126 УПК).

Из Кодекса устранена норма об альтернативной подследственности ряда преступлений, по которым предварительное следствие ранее производилось тем органом, который возбуждал уголовное дело.

Вместе с тем сохранилось правило об альтернативной подследственности дел, связанных с так называемым "основным" уголовным делом. Так, по уголовным делам, предусмотренным десятью статьями УК РФ, предварительное следствие производится тем органом, к чьей подследственности относится преступление, в связи с которым возбуждено данное дело. К таким составам относятся: ст.ст.150 ("Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления"), 285 ("Злоупотребление должностными полномочиями"), 286 ("Превышение должностных полномочий"), 306 ("Заведомо ложный донос"), 307 ("Заведомо ложные показания, заключение эксперта или неправильный перевод"), 309 ("Подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу"), ч.2 ст.311 ("Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного процесса" при квалифицирующих обстоятельствах), ст.ст.316 ("Укрывательство преступлений"), 320 ("Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа") и 327 ("Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков") УК РФ.

В законе (ч.8 ст.126 УПК) закреплено важное положение о том, что при соединении в единое следственное производство уголовных дел по обвинению одного или нескольких лиц в совершении преступлений, подследственных разным органам предварительного следствия, подследственность такого объединенного дела определяется прокурором.

Обращает на себя внимание, что некоторые преступления (например, ст.ст.209 ("Бандитизм"), 227 ("Пиратство"), 290 ("Получение взятки"), 291 ("Дача взятки"), 292 ("Служебный подлог"), 293 ("Халатность") УК РФ) отнесены к компетенции как следователей прокуратуры, так и МВД. А по ряду преступлений (например, ст.ст.188 ("Контрабанда"), 210 ("Организация преступного сообщества"), 272-274 ("Преступления в сфере компьютерной информации") УК РФ) расследование может производиться как следователями органов прокуратуры, так и ФСБ, а также следователями МВД. Некоторые составы преступлений (например, ст.ст.205 ("Терроризм"), 206 ("Захват заложника"), 207 ("Заведомо ложное сообщение об акте терроризма"), 208 ("Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем") УК РФ) подследственны следователям как ФСБ, так и МВД. Они вправе возбуждать уголовные дела по этим преступлениям. По моему мнению, хотя бы в ведомственных актах следует более четко определить, какой орган расследования и в каких случаях должен возбуждать уголовное дело по перечисленным выше преступлениям и проводить предварительное следствие.

Не следует забывать, что прокурор вправе в целях обеспечения наиболее полного и объективного расследования передать дело не только от одного следователя к другому, но и от одного органа предварительного следствия другому (п.9 ч.1 ст.211 УПК). В процессе передачи прокурор должен учитывать установленные законом правила о разграничении подследственности уголовных дел. Естественно, сохраняет силу норма ч.2 ст.31 Федерального закона "О прокуратуре РФ", в соответствии с которой прокурор вправе принять к своему производству или поручить подчиненному ему прокурору или следователю расследование любого преступления.

Четкое урегулирование вопросов о подследственности уголовных дел способствует повышению эффективности и укреплению законности при расследовании преступлений.

§2. Протокольная форма досудебной подготовки материалов: проблемы совершенствования

Протокольная форма досудебной подготовки материалов - самостоятельный вид деятельности по рассмотрению заявлений и сообщений о преступлениях, о которой, к сожалению, не внесены необходимые дополнения в гл. 8 УПК, посвященную работе по приему, рассмотрению заявлений и сообщений, принятию решений о возбуждении уголовного дела.

Надо признать, что рассмотрение определенной части заявлений и сообщений о преступлениях, указанных в ст. 414 УПК, заканчивается не составлением протокола и направлением материалов в суд, а вынесением постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Применение протокольной формы при рассмотрении заявления о преступлениях, указанных в ст. 414 УПК, возможно лишь в случаях, когда известна личность правонарушителя. С этим обстоятельством связано отличие протокольной формы от общего порядка рассмотрения заявлений и сообщений о преступлениях. Оно состоит в том, что в первом случае более полно собираются сведения о личности правонарушителя. Полнее собираются сведения об обстоятельствах совершения преступления и иные материалы, поскольку они имеют значение для рассмотрения дела в суде. Содержание этих материалов должно быть достаточным не только для возбуждения судом уголовного дела, но и для рассмотрения его в суде по существу.

В этой связи обратим внимание на получившее широкое распространение вынесение постановлений о медицинском (амбулаторном) обследовании в психоневрологическом диспансере лица, в отношении которого реализуется протокольная форма. Заключение комиссии врачей, не являющихся в данном случае судебными экспертами,- документ, на основании которого суд решает вопрос о назначении подсудимому принудительного лечения от алкоголизма. Но такое обследование до возбуждения уголовного дела, проведенное не в форме судебной экспертизы, является мерой принуждения, нарушающей конституционное положение о неприкосновенности личности.

Вместе с тем можно констатировать, что протокольная форма досудебной подготовки материалов не отличается принципиально от общего порядка рассмотрения заявлений и сообщений - ни по способам, ни по процессуальному характеру получения сведений. Однако решение, принимаемое по результатам рассмотрения заявления (сообщения) о преступлении в протокольной форме, выходит за рамки ч. 3 ст. 109 УПК. Дело в том, что решение о передаче заявления (сообщения) по подследственности или подсудности было предусмотрено ст. 109 УПК задолго до внесения в УПК дополнений, связанных с регламентацией досудебной подготовки материалов, и предназначено совсем для других случаев: направления заявления (сообщения) по подследственности или подсудности.

Отметим, что согласно ч. 5 ст. 415 УПК материалы, подготовленные в протокольной форме, должны направляться в суд далеко не всегда, а только тогда, когда невозможно применение к правонарушителю мер общественного воздействия.

Ранее такое направление материалов широко практиковалось. Таким образом, прослеживается явная несогласованность между содержанием глав 8 и 34 УПК.

В связи с этим в ч. 3 ст. 109 УПК целесообразно было бы внести п. 4 - о составлении протокола досудебной подготовки материалов в порядке, предусмотренном ст. 415 УПК. Начало ч. 1 этой статьи целесообразно изменить: "При рассмотрении заявлений и сообщений о преступлениях, перечисленных в ст. 414 настоящего кодекса..." - и далее по тексту. Указанные нормы предлагается внести соответственно в ст.ст. 152 и 361 проекта УПК, воспроизводящие ст.ст. 109 и 415 действующего УПК.

Что касается ч. 5 ст. 415 УПК о возможности применения к правонарушителю мер общественного воздействия при решении вопроса о направлении протокола досудебной подготовки материалов в суд, то она должна быть исключена из ст. 415 , поскольку это противоречит принципу осуществления правосудия только судом. С удовлетворением констатирую, что подобной нормы нет в соответствующей статье (250) проекта УПК.

Далее. В ст. 252 проекта УПК говорится о разъяснении прав, предоставляемых при досудебном производстве в протокольной форме лицу, в отношении которого ведется производство. Полагаю, что указанные права должны быть предоставлены каждому лицу, у которого берутся объяснения при рассмотрении заявления (сообщения) о преступлении.

Неоднократно многие авторы обоснованно, на мой взгляд, высказывались за то, чтобы в УПК были внесены дополнения и изменения, допускающие производство некоторых видов судебных экспертиз до возбуждения уголовного дела, т.е. при рассмотрении заявлений (сообщений) о преступлениях. Действительно, необходимость производства в стадии возбуждения уголовного дела судебно-медицинских экспертиз для установления, скажем, характера и степени тяжести телесных повреждений очевидна. В этих случаях согласно ст. 79 УПК (ст. 208 проекта УПК) проведение экспертизы обязательно. Такое требование имеет отношение и к делам о причинении умышленного легкого телесного повреждения или побоев (ст. 112 УК), по которым допускается протокольная форма досудебной подготовки материалов. По делам о данных преступлениях органы дознания в настоящее время поставлены в положение, когда они просто вынуждены нарушать требование УПК об обязательном проведении судебно-медицинской экспертизы для определения характера телесных повреждений (при соблюдении требования, запрещающего проведение судебно-медицинской экспертизы до возбуждения уголовного дела).

Если же в соответствии со ст. 418 УПК начинает действовать суд, то он должен возвращать для производства дознания каждое дело о преступлении, предусмотренном ст. 112 УК,- с целью производства судебно-медицинской экспертизы (либо, назначив экспертизу, приостанавливать рассмотрение дела). Возникает вопрос об исключении ст. 112 УК из перечня преступлений, предусмотренных ст. 414 УПК.

Если, однако, исключить из ст. 414 УПК все преступления, при рассмотрении которых в суде возникает необходимость производства судебных экспертиз, то это значительно сузит сферу применения протокольной формы досудебной подготовки материалов. Поэтому нельзя согласиться с предложением об исключении ч. 2 ст. 218 УК из списка преступлений, предусмотренных ст. 414 УПК (см. Ставицкая А., Щербина Т. Протоколировать или... расследовать? // Российская юстиция. 1996. N 1. С.27).

По моему мнению, целесообразно поступить иначе: внести в ч. 2 ст. 109 УПК (ст. 151 проекта УПК) дополнение, допускающее производство судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела при рассмотрении заявлений (сообщений) о преступлениях - как для установления характера телесных повреждений, так и для решения вопросов, связанных с назначением принудительного лечения от алкоголизма. Отмечу, что за это предложение из числа опрошенных автором высказалось большинство прокуроров и следователей.

В случаях, когда производство экспертизы необязательно, органы дознания должны представить в суд вместе с другими материалами результаты исследований в форме документа, имеющего доказательственное значение. Его оформление следовало бы поручать сведующим лицам, занимающим должность эксперта. В этом случае экспертиза в суде будет назначена лишь тогда, когда возникнут сомнения в результатах проведенного исследования.

§3. Прекращение дел на досудебных стадиях

уголовного судопроизводства

В связи с принятием Конституции Российской Федерации возник вопрос о практике применения ст.ст.6 - 9 УПК (прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям) на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. Речь идет о возможности ограничения действия указанных статей на этапах предварительного расследования и о соответствии сложившейся практики принципу презумпции невиновности (ст.49 Конституции РФ).

Заметим попутно, что сам термин "нереабилитирующие основания" не совсем точен. Во-первых, к числу их относятся не только основания, предусмотренные ст.ст.6 - 9 УПК, но и те, что указаны в пп.3, 4 и 8 ч.1 ст.5 УПК. А во-вторых, вряд ли достаточно корректно объединять в одну группу те основания, которые представлены ст.6 УПК, с одной стороны, и ст.6.1 - 9 УПК - с другой.

Основания прекращения уголовного дела, предусмотренные ст.6 УПК, не вполне вписываются в группу "нереабилитирующих". Она, как известно, предоставляет возможность суду, прокурору и при согласии последнего - следователю и органам дознания прекратить уголовное дело при определенных условиях.

Как видно из анализа норм ст.6 УПК, в ней предусмотрена возможность прекращения дела по двум основаниям: совершенное деяние потеряло общественно опасный характер; лицо, совершившее деяние, перестало быть общественно опасным.

Эти основания прекращения дела обычно и относят к числу нереабилитирующих, тем самым без достаточных, я полагаю, оснований приравнивая к общепризнанным нереабилитирующим основаниям, указанным в ст.ст.6.1 - 9 УПК.

В самом деле, если вследствие изменения обстановки совершенное деяние ко времени расследования утратило свою общественную опасность, то возникает резонный вопрос: может ли при отсутствии признака общественной опасности деяние быть уголовно наказуемым. Ответ однозначен: там, где отсутствует общественная опасность деяния, нет объективной стороны состава преступления. Отсутствие же одного из обязательных его элементов означает и отсутствие в деянии самого состава. При таких обстоятельствах есть предпосылки к тому, чтобы рассматриваемое основание квалифицировать как частный (хотя и специфический) случай прекращения дела за отсутствием состава преступления (см. пп.2, 5 ч.1 ст.5 УПК).

Существуют различные взгляды на рассматриваемую проблему. Одни ученые считают, что потеря деянием признака общественной опасности означает, что основанием прекращения дела является отсутствие состава преступления. Других, полагая, что в указанном случае деяние содержит признаки состава преступления, отвергают возможность постановки вопроса о прекращении дела на основании отсутствия состава.

В основе столь существенных расхождений лежит совершенно различный подход к оценке деяния. В то же время не исключаю, что найдутся специалисты, которые вообще могут поставить под сомнение возможность отнесения интересующего нас основания (ст.6 УПК) как к реабилитирующим, так и нереабилитирующим. Это лишний раз подтверждает условность классификации (группировки) теоретиками оснований прекращения дела лишь на две группы. Данное соображение подтверждается и тем, что законодатель отделил основания, содержащиеся в ст.6 УПК, от тех, которые предусмотрены ст.ст.6.1 - 9 УПК.

Что же касается второй группы оснований к прекращению дела (если лицо перестало быть общественно опасным), то и в этом случае, как нам думается, тоже целесообразно сохранить существующий ныне порядок.

Частный случай прекращения уголовного дела по этому основанию - освобождение лица от уголовной ответственности в силу примечания к ст.174 УК (лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении него имело место вымогательство или это лицо после дачи взятки добровольно заявило о случившемся). Соответствующие вопросы, в основном, решают лица, осуществляющие производство по делу - на "досудебных этапах", что несомненно является наиболее приемлемым вариантом.

Возможность прекращения уголовных дел органами предварительного расследования (с согласия прокурора) по основаниям, указанным в ст.ст.6.1 - 9 УПК, в разное время и неоднократно обсуждалась на различным уровнях. Сомнение в правомерности прекращения дела по указанных основаниям органами предварительного расследования связывается прежде всего с принципом презумпции невиновности. Напомним, что п.1 ст.49 Конституции РФ установлено: "Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда".

Расхожее среди практических работников суждение о том, что при прекращении дела по основаниям, содержащимся в ст.ст.6.1 - 9 УПК, на досудебных этапах судопроизводства следователи, органы дознания и прокуроры не признают лицо виновным, можно считать обоснованным лишь отчасти. Действительно, той категорической формулы о признании или непризнании лица виновным, с которой начинается резолютивная часть судебного приговора, в постановлении следователя на этапах, предшествующих постановлению приговора, нет. Но это - лишь внешняя сторона дела. Напомним, что освободить от уголовной ответственности можно только лицо, совершившее преступление. Лицо, его не совершившее, не несет уголовной ответственности, и угроза в ее наступлении отсутствует. Естественно, нет надобности освобождать его от того, что не наступает и не может наступить.

Привлечение в качестве обвиняемого (т.е. привлечение к уголовной ответственности) связано, как правило, с наличием "достаточных доказательств", указывающих на совершение конкретного преступления определенным лицом (ст.ст.143, 144 УПК). Именно к этому моменту у следователя складывается представление о расследуемом преступлении и субъекте, его совершившем. С вынесением постановления о привлечении в качестве обвиняемого перед следователем (лицом, производящим дознание) параллельно может встать и вопрос об освобождении привлеченного от уголовной ответственности по вышеназванным основаниям.

Наличие такого рода норм в уголовном и процессуальном законах, видимо, и продиктовано заботой о том, чтобы обойти упрек законодателю в наделении следователя и других субъектов правом признавать лицо виновным до суда. Надо полагать, что, устанавливая указанный порядок, законодатель исходил из невозможности (по практическим соображениям) предоставлять решение соответствующих вопросов только суду.

Обратимся к ч.3 ст.6.1 УПК: прекращение уголовного дела основаниям, указанным в данной статье, не допускается, если лицо, совершившее деяние, содержащее признаки преступления, против этого возражает. В таком случае производство по делу продолжается в обычном порядке. Возражать против прекращения дела, как известно, может прежде всего лицо, не считающее себя виновным. Эта мысль в определенной мере находит подтверждение в ч.3 ст.9 УПК, гласящей: если лицо не считает себя виновным или по каким-либо причинам настаивает на рассмотрении дела в суде, прекращение дела и передача лица на поруки не допускается. Всем этим, по сути дела, подтверждается, что признание вины обвиняемым является условием прекращения дела на основании ст.9 УПК.

Из сказанного вытекает, что ни о каком освобождении от уголовной ответственности не может идти речи, если не констатируется (или не презумируется) виновность лица. Уголовная ответственность (или освобождение от нее) может наступить только в отношении лица, виновного в совершении преступления. Указывает или нет о виновности лица в своем постановлении о прекращении дела следователь - момент важный, но в рассматриваемых случаях не определяющий. Пусть вина лица лишь констатируется или даже только презумируется - ничего от этого не меняется. При всех условиях в случаях, предусмотренных ст.ст.6.1 - 9 УПК, следователь (орган дознания, прокурор) вольно или невольно берет на себя функцию разрешения вопросов вины и ответственности. Тем самым их действия вступают в противоречие с нормами ст.49 Конституции РФ.

Итак, полагаю, что существующий порядок прекращения уголовных дел по основаниям, указанным ст.6 УПК, не противоречит ст.49 Конституции РФ и международным актам о правах человека.

Прекращение же уголовного дела по основаниям, указанным в ст.ст.6.1 - 9 УПК (без признания лица виновным приговором суда), не соответствует положениям ч.1 ст.49 Конституции РФ. Причем несоответствие это имеет место и при прекращении дела судьей (ст.ст.221 , 234 УПК) на этапе, предшествующем судебному разбирательству.

Заметим, что передача решения вопросов, предусмотренных ст.ст.6.1 - 9 УПК, только суду и только после признания лица виновным (т.е. вывода в приговоре о виновности) фактически будет означать уничтожение института освобождения от уголовной ответственности и трансформирует его в освобождение от наказания.

Нельзя не учитывать и того факта, что в настоящее время суды не в состоянии без проволочки рассмотреть даже те дела, которые к ним поступают. Передача на рассмотрение судов дел для решения вопросов о применении ст.ст.6.1 - 9 УПК приведет не к усилению гарантий прав и свобод личности, а, напротив, к их ослаблению.

Думается, что было бы ошибкой правом на применение ст.ст.6.1 - 9 УПК наделить лишь суды. Такие вопросы без упорядочения судебной системы и ее отдельных звеньев пересматривать в настоящее время нельзя.

§4. Исследование данных о личности подсудимого

Одна из сложных проблем, возникающих в практике суда с участием присяжных, - исследование данных, характеризующих личность подсудимого.

Согласно ч.6 ст.446 УПК с участием присяжных заседателей не исследуются обстоятельства, связанные с прежней судимостью подсудимого.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал, что с участием присяжных не должны исследоваться данные о личности подсудимого - характеристики, справки о состоянии здоровья, семейном положении, медицинское заключение о нуждаемости подсудимого в принудительном лечении от алкоголизма или наркомании и т.п. (п.16 постановления Пленума Верховного Суда от 20 декабря 1994 г. N 9 "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных").

Вопрос о том, можно ли в суде присяжных проводить исследование данных о личности подсудимого, мотивов его деятельности и прошлого поведения, возник давно. Но, скажем, во Франции данные о личности подсудимого исследуются без какого-либо ограничения, а в Англии такое исследование весьма ограничено, что объясняется своеобразными историческими условиями английского процесса, по которому присяжные не принимают никакого участия в решении вопроса об обстоятельствах, могущих влиять на наказание. В этом плане определенный интерес представляет практика дореволюционного суда присяжных.

Первоначально Уголовный кассационный департамент Правительствующего Сената запрещал исследование данных о личности. Так, в решении по делу Палем (1895 г.) указано: "Учинение преступного деяния дает судебной власти право и даже обязанность привлечь его (обвиняемого.- ред.) к уголовной ответственности, но не лишает привлекаемого общих гражданских прав, а потому и не дает основания исследовать такие обстоятельства его прошлой жизни, его различных семейных и общественных отношений, которые, не состоя в связи с преступлением, кладут в том или другом отношении нравственную тень на его личность". "Этот взгляд, - писал Н.Н.Розин, является единственным правильным и отвечающим задачам правосудия и интересам ограждения личности. При ином решении эти блага приносят в жертву общей уголовной политике и на суд возлагаются задачи, которые, по природе своей, должны быть возложены на органы исполнения судебного приговора" (Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. Петроград, 1916. С.393).

И.Я.Фойницкий сделал шаг к расширению возможности суда в исследовании данных, характеризующих личность подсудимого, придя к выводу о том, что "личность подсудимого вообще, в частности, ее прежняя судимость, может быть предметом судебно-уголовного исследования, настолько, насколько она вкладывается не только в преступное деяние, но и в наказание, подлежащее применению" (Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т.1. Петроград, 1915. С.250).

Настаивая именно на таком подходе к проблеме исследования данных о личности, А.Ф.Кони писал: "Ознакомление с личностью подсудимого в значительной степени спасает от судебной ошибки, которая одинаково возможна как в случаях осуждения только на основании сведений о дурном характере подсудимого, так и в случаях осуждения только на основании преступного факта" (Кони А.Ф. Собрание сочинений. Т.1. М., 1966. С.345).

Обращая внимание на обстоятельства, указанные Кони, невольно задумываешься: а не по этой ли причине, разрешая дело без исследования данных о личности подсудимого, присяжные в настоящее время выносят огромное количество вердиктов с признанием подсудимых заслуживающими снисхождения либо особого снисхождения?

Основываясь на мнении отечественных исследователей, а также учитывая современный опыт суда присяжных Англии и США, можно сформулировать предложения о допустимости исследования доказательства, характеризующих личность подсудимого, с участием присяжных. Такое исследование возможно:

- когда с помощью этих доказательств устанавливаются определенные элементы состава преступления (за исключением данных, связанных с прежней судимостью подсудимого, поскольку это прямо запрещено законом);

- когда сам подсудимый ходатайствует об этом, избирая таким образом собственную позицию защиты.

Если подсудимый решается "предъявить" доказательства, положительно характеризующие его личность, обвинитель, я полагаю, вправе представить другие доказательства, относящиеся к характеристике личности подсудимого, с тем чтобы опровергнуть предъявленные подсудимым доказательства.

Помимо указанных случаев, исследование данных о личности подсудимого в присутствии присяжных должно допускаться лишь при обсуждении последствий вердикта присяжных. В противном случае велика вероятность того, что присяжные будут решать вопрос о виновности или невиновности подсудимого, основываясь, как говорят американцы, на факторах "несправедливой предубежденности", а не на фактах.

§5. Возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица

Уместно рассмотреть вопрос о возможности возбуждения уголовного дела в отношении определенного лица и признания его подозреваемым. УПК РСФСР такую возможность не предусматривает, но и не запрещает.

В определенных ситуациях практика возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица вполне оправданна. Так, если суд при рассмотрении дела усматривает необходимость возбудить уголовное дело в отношении лиц, не привлеченных к уголовной ответственности, он выносит об этом мотивированное определение.

B.C. Афанасьев в свое время писал следующее. При возбуждении уголовного дела часто одновременно возникает фигура подозреваемого, который задерживается на месте преступления. В самом сообщении о преступлении нередко содержится информация о лице, его совершившем. В связи с этим автор предложил внести в ст.52 УПК дополнение, установив, что одно из оснований для признания определенного лица подозреваемым - возбуждение уголовного дела в отношении него (Афанасьев B.C. Процессуальная деятельность в стадии возбуждения уголовного дела. Автореферат диссертации. М., 1973. С.13).

К сожалению, развития эти предложения не получили.

Есть целый ряд преступлений, по которым нельзя решить вопрос о возбуждении уголовного дела, не имея представления о субъекте преступления. Если нет состава преступления в действиях конкретного лица, то нет и события преступления. Это прежде всего преступления, субъектом которых является должностное лицо.

Необходимо учитывать и следующее: протокол досудебной подготовки материалов составляется в отношении конкретного лица, совершившего правонарушение. При возбуждении по этим материалам уголовного дела судья избирает подсудимому в необходимых случаях меру пресечения; в постановлении о возбуждении дела излагается формулировка обвинения с указанием статьи уголовного закона, по которой подсудимый подлежит ответственности (ч.2 ст.418 УПК).

Дела частного обвинения также возбуждаются против определенного лица. Поэтому нельзя согласиться с теми, кто возможность возбуждения уголовного дела связывает лишь с фактом совершения преступления.

Выход у следователей до принятия в 1993 году Конституции РФ был один - допрашивать указанных лиц в качестве свидетелей, поскольку прямого запрета для подобных действий в УПК не было. Но до предъявления обвинения такое лицо лишалось бы права на защиту (ч.2 ст.52 УПК).

Проблема обострилась с принятием Конституции РФ, в ч.1 ст.51 которой говорится, что никто не обязан свидетельствовать против самого себя.

Некоторые авторы полагают, что таких лиц следует допрашивать "в качестве свидетелей" с разъяснением права, предусмотренного ч.1 ст.51 Конституции РФ, о чем делать отметку в протоколе допроса. При этом упускается из виду, что такой допрос не предусмотрен УПК, а лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, должно пользоваться определенными правами на защиту.

Предлагалось внести в ч.1 ст.52 УПК следующее определение подозреваемого: это лицо, которое есть достаточные основания подозревать в совершении преступления (Нащокин Е. Свидетель или подозреваемый // Следователь. 1996. N 1. С.80).

И это мнение представляется неприемлемым, поскольку не содержит критериев, руководствуясь которыми следователь мог бы решать, достаточно ли у него оснований для признания лица подозреваемым.

В создавшейся ситуации есть смысл вернуться к предложению о том, чтобы признавать подозреваемыми и тех лиц, против которых возбуждено уголовное дело. Соответствующее дополнение могло бы быть внесено в ст.52 УПК (проект нового УПК РФ).

Целесообразно указать, что дело в отношении конкретного лица может быть возбуждено, если необходимо решить, содержат ли состав преступления определенные действия этого лица.

В этой связи уместно обратить внимание на то, что законодательство ряда зарубежных стран начало уголовно-процессуальной деятельности связывает с возбуждением уголовного преследования в отношении конкретного лица (параграфы 157, 160 УПК ФРГ; ч.2 ст.80 УПК Франции). Это отождествляется с возбуждением уголовного дела.

Данная позиция объясняется и тем, что необходимость применения мер процессуального принуждения, прежде всего ареста и обыска, возникает после установления лица, подозреваемого в совершении преступления.

Такого рода узаконения основаны и на том, что досудебное предварительное расследование в указанных странах слабо регламентировано законом и сводится в основном к сбору информации о преступлении и лице, его совершившем, - для представления ее в суд и решения им вопроса о ее допустимости в качестве доказательств. С появлением такой информации в достаточном объеме появляется необходимость применения мер процессуального принуждения, прежде всего ареста и обыска.

Вместе с тем и отказ от отечественного института "возбуждения уголовного дела по факту совершения преступления" нецелесообразен.

Дело в том, что само по себе требование закона начинать уголовно-процессуальную деятельность для установления обстоятельств преступления и лица, его совершившего, с момента появления достаточных на то поводов и оснований имеет конкретный смысл и значение.

После возбуждения уголовного дела в работу активно включаются органы расследования; законность, полноту и целенаправленность их деятельности можно эффективно контролировать, ибо она фиксируется в процессуальных документах. При этом оперативно-розыскная деятельность по раскрытию преступления (после возбуждения уголовного дела), в определенной степени посредством дачи письменных указаний, ставится под контроль следственных органов. Наконец, возбуждение уголовного дела и начало уголовно-процессуальной деятельности до появления подозреваемого, обвиняемого не влечет существенного ущемления прав граждан, вовлеченных в уголовный процесс на начальном этапе расследования.

§6.Вновь открывшиеся обстоятельства

Институт возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам является одним из старейших процессуальных институтов. Эта стадия процесса позволяет установить истину по делу, исправить судебную ошибку по вступившему в законную силу и даже исполняемому приговору.

Однако действующий УПК не содержит самого определения понятия вновь открывшихся обстоятельств, ограничиваясь лишь перечислением их видов.

В юридической литературе, по мнению одних авторов, смысл понятия вновь открывшихся обстоятельств заключается в том, что они должны быть "новыми" не ко времени возникновения, а "новыми" для следователя, прокурора и суда. Причем, должны быть настолько существенными, что при их подтверждении могут быть поставлены под сомнение законность и обоснованность приговора.

Другие считают, что под вновь открывшимися обстоятельствами понимаются фактические данные, объективно связанные с материалами дела, по которому вынесен вступивший в законную силу приговор, оставшиеся не известными суду, рассматривавшему дело, имеющие существенное значение для дела, достоверно установленные особым процессуальным способом и указывающие на несоответствие приговора объективной действительности.

Однако в этих определениях имеются недостатки. Прежде всего не указывается, что данные факты охватываются общим понятием обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст.68 УПК). Вновь открывшиеся обстоятельства указывают, как правило, на несоответствие приговора объективной действительности. И, разумеется, они также подлежат установлению всеми видами доказательств, добытых при производстве следственных действий (ч.2 ст.69 , ст.386 УПК).

Вновь открывшиеся обстоятельства - это установленные (изложенные в заключении прокурора) юридические факты, находящиеся в органической связи с элементами предмета доказывания по уголовному делу и опровергающие ввиду их неизвестности (ранее) и существенности выводы, содержащиеся во вступившем в законную силу приговоре, определении, постановлении, как не соответствующие объективной действительности.

Данное определение позволяет как-то отграничить вновь открывшиеся обстоятельства от дополнительных материалов, представляемых в кассационные и надзорные инстанции.

В действующем уголовно-процессуальном законодательстве и в проекте УПК не решен вопрос о том, какие конкретно дополнительные (новые) материалы могут быть представлены в кассационные или надзорные инстанции. Между тем данный вопрос для практиков весьма важен.

Термин "материалы" - родовой, и означает: данные, сведения, источники, служащие основой чего-либо, доказательством чего-либо.

В соответствии с этим материалы уголовного дела представляют собой "собрание" разных видов документов, имеющих неодинаковое значение. Доказательства составляют лишь часть материалов дела, которые содержат и многие другие различные по форме и содержанию документы, составленные и полученные при производстве по делу на стадиях его возбуждения, предварительного расследования, назначения судебного заседания, судебного разбирательства, а также вещественные доказательства, хранящиеся в деле.

В юридической литературе предложено считать, что под понятие официальных письменных материалов подпадают те, которые выданы государственными органами, организациями для удостоверения обстоятельств, установление которых относится к компетенции данных органов и организаций (характеристики, справки и т.п.), а также исходящие от граждан документы, за которыми закон признает юридическую силу (завещание, договор, доверенность и т.п.).

Итак, дополнительные материалы - это документы-доказательства установленной или общепринятой формы, в которых гражданами, должностными лицами, предприятиями, учреждениями и организациями удостоверены или изложены обстоятельства и факты, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела.

Проверенные и оцененные по внутреннему убеждению судьями, они признаются относимыми, допустимыми, достоверными и достаточными.

В вышестоящие суды могут быть представлены характеристики либо данные о наградах, поощрениях, объяснения, заявления, письма граждан, квитанции, акты ревизий, инвентаризаций, различные справки о судимости, ранениях, болезнях, инвалидности, служебная документация, деловые письма, договоры, рапорты работников милиции, приказы, заключения (акты) технических инспекторов, расписки, чертежи, схемы, карты, рисунки, фото-, кино-, видео- и аудиоматериалы и др. Документами-доказательствами являются справочные и удостоверительные данные, описание различных событий и процессов, данные о деловых операциях, клиентах и партнерах, статистические, учетные и отчетные данные, содержащиеся в банках компьютерной информации, независимо от вида их носителей, другие документы, в том числе и содержащие мнение следующего лица в письменном виде по вопросу, имеющему значение для разрешения дела. Для отнесения предмета к документу-доказательству не имеет значения материал, из которого он "изготовлен" (будь то бумага или магнитофонная лента), и способ его создания.

Доказательством по уголовному делу документ становится в случаях, когда зафиксированные в нем сведения имеют значение для дела. В сферу доказывания могут быть вовлечены любые документы - как официальные, так и иные (например, личное письмо), исходящие от организаций, учреждений, должностных лиц и от граждан, письменные и другие. Документы-доказательства могут быть первоначальными (подлинники) и производными (копии).

При оценке документов-доказательств об обстоятельствах дела, рассматриваемого кассационной или надзорной инстанцией, необходимо учитывать свойства их источника (т.е. компетентность должностного лица, выдавшего справку). Неофициальные, личные документы-доказательства (частные записки, личные письма и др.) могут быть проверены путем допроса автора. Для установления авторства может проводиться почерковедческая экспертиза.

Официальные документы-доказательства должны содержать необходимые реквизиты (печать, штамп, подписи и т.д.). В отношении бухгалтерских документов разработаны специальные способы проверки.

Дополнительные (новые) материалы могут быть приложены к протесту либо представлены непосредственно в суд гражданами и организациями. Такие материалы относятся к "иным документам" (ст.69 УПК) и являются доказательствами (ст.88 УПК).

Для их получения закон не предусматривает проведения следственных и судебных действий, а предоставляет, согласно ч.1 ст.70 УПК, право суду "требовать от предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц и граждан представления предметов и документов, могущих установить необходимые по делу фактические данные, и восстановления бухгалтерского учета за счет собственных средств; требовать производства ревизий и документальных проверок.

Доказательства могут быть представлены подозреваемым, обвиняемым, защитником, обвинителем, а также потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком и их представителями и любыми гражданами, предприятиями, учреждениями и организациями".

Дополнительные материалы представляются кассационной или надзорной инстанциям с тем, чтобы судьи, прокурор, докладчик могли с ними обстоятельно ознакомиться, сопоставляя с имеющимися в деле доказательствами.

Было бы неправильно, однако, отказывать в принятии имеющих значение для дела дополнительных материалов, представленных в суд кассационной или надзорной инстанции уже в ходе заседания, но не позже заключения прокурора, поскольку оно дается с учетом всех имеющих значение для дела материалов.

Если возникают трудности в оценке дополнительных материалов, слушание дела может быть отложено.

Таким образом, несвоевременное представление документов само по себе не устраняет их доказательственной силы, если их содержание не опорочено.

Сопоставление источников информации, служащих основаниями для возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам, и дополнительных материалов, на наш взгляд, является наиболее плодотворным путем поиска критериев выбора одного из двух способов пересмотра судебных решений, вступивших в законную силу.

Если дополнительные материалы в виде документов-доказательств, представленные или истребованные при рассмотрении дела в порядке надзора, устанавливают, в частности, обстоятельства, возникшие или изменившиеся после вступления приговора в законную силу, то этого нельзя сказать о вновь открывшихся обстоятельствах. Признаки, присущие последним, включают: неизвестность их суду по причинам, от него не зависящим; существенность этих обстоятельств для дела; наличие соответствующих обстоятельств в объективной действительности - до постановления приговора; невозможность учета данных обстоятельств во время производства по делу и постановления приговора в связи с неизвестностью их суду; "открытие" новых обстоятельств лишь после вступления приговора в законную силу; специальное расследование вновь открывшихся обстоятельств прокурором или (по его поручению) следователем. В основе дифференциации вновь открывшихся обстоятельств и дополнительных материалов - их различная юридическая природа, обусловленная необходимостью проведения следственных действий для удостоверения вновь открывшихся обстоятельств.

В надзорную инстанцию можно представить лишь документы-доказательства и на их основании просить о рассмотрении дела в порядке надзора. Возобновление же дела по вновь открывшимся обстоятельствам не может иметь места лишь на основании представления новых доказательств, поскольку основанием возобновления дела в этом случае является неизвестное ранее, вновь открывшееся обстоятельство, а не новое доказательство.

При рассмотрении уголовного дела суд кассационной или надзорной инстанции использует дополнительные материалы, представленные с протестом или истребованные судебными инстанциями по их инициативе. Однако такие материалы не могут быть собраны следственным путем.

Заключение

Конечно, в объеме курсовой работы трудно полностью осветить такую глубокую и обширную тему, как «Принцип законности в уголовном процессе», однако базовые понятия, положения и анализ некоторых вопросов в работе приведены.

В заключение работы хотелось бы сделать основные выводы.

1. Человек тем более не может быть умален в своем достоинстве до того момента, как он будет признан виновным в совершении преступления.

2. Запрет подвергать человека пыткам, жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению и наказанию является одним из принципов законности в уголовном процессе.

3. Конституционное право на свободу является одним из наиболее значимых социальных благ. Одним из прав, тесно связанных с правом на свободу, является право на личную неприкосновенность. Значительный круг норм, предписания которых гарантируют неприкосновенность личности, содержится в законодательстве, регламентирующем юрисдикционную деятельность государственных органов. Так, в ходе уголовного судопроизводства привод, задержание, арест, личный обыск и другие, принудительные по своему характеру, действия допускаются лишь при наличии перечисленных в законе оснований и в установленном им порядке (ст. 73, 75, 96, 122, 168 УПК).

4. Наиболее существенные ограничения права на свободу и личную неприкосновенность человека связываются с применением ареста, заключения под стражу и задержания, в связи с чем ч. 2 ст. 22 Конституции специально определяет условия, при наличии которых эти меры правового принуждения могут быть применены.Порядок применения ареста (заключения под стражу) в качестве меры пресечения в рамках уголовного судопроизводства определяется главным образом ст. 11, 89, 90, 96 УПК. Как следует из перечисленных статей, он может применяться к лицам, обвиняемым или подозреваемым в совершении преступления, при наличии достаточных оснований.

5. Закрепляя принципы неприкосновенности жилища граждан и тайны переписки, Конституция РФ предопределяет незыблемость процессуальных гарантий, действующих в системе уголовного процесса в целях охраны прав и законных интересов личности.

6. Обеспечивая неприкосновенность жилища и тайну пе­реписки, система процессуальных гарантий вместе с тем служит средством выявления преступлений, содействуя эффективной борьбе с преступностью.

7. Гласность судебного разбирательства, обеспечивая возможность гражданам при­сутствовать в зале суда и следить за ходом производства по делу, а также освещать ход и результаты процесса в печати, по радио, телевидению и т. п., является важным средством привлечения внимания общественности к осуществлению правосудия, средством кон­троля за деятельностью суда.

8. Статья 19 УПК РСФСР обеспечивает подозреваемому и обвиняемому права на защиту. Лицо, производящее дознание, следователь, прокурор и суд обязаны обеспечить подоз­реваемому и обвиняемому возможность защищаться установленными законом средст­вами и способами, а также охрану их личных и имущественных прав.

9. Защитник на вправе разглашать сведения, сообщенные ему в связи с осуществлением защиты и оказанием другой юридической помощи. Обязанность не разглашать секреты разливной степени важности (государственные, военные, служебные, экономические, научные, коммерческие банковские и т. д.) налага­ется на лиц, достоянием которых они стали по службе или работе, и считается столь важной, что нарушение ее при­знается криминалом. Уголовно-правовая ответственность за разглашение перечисленных в УК РФ категорий сведений распространяется и на адвокатов.

Задача 1.

Решение:

В данной ситуации очевидно, что действия должностных лиц (как милиции – органа дознания, так и народного судьи) с точки зрения закона неправомерны. Из условия задачи понятно, что имелись вполне достаточные поводы и основания для возбуждения уголовного дела.

Данное преступление попадает под действие ст. 116 Уголовного кодекса РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ (действующая редакция).

Статья 116. Побои

Нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, -

наказываются штрафом в размере до ста минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев, либо арестом на срок до трех месяцев.

Ст. 109 Уголовно-процессуальный кодекса РСФСР от 27 октября 1960 г. (действующая редакция) устанавливает обязательность рассмотрения заявлений и сообщений о преступлении.

Статья 109.

Обязательность рассмотрения заявлений и сообщений о преступлении

Прокурор, следователь, орган дознания и судья обязаны принимать заявления и сообщения о любом совершенном или подготовляемом преступлении и принимать по ним решения в срок не более трех суток со дня получения заявления или сообщения, а в исключительных случаях - в срок не более десяти суток.

По поступившим заявлениям и сообщениям могут быть истребованы необходимые материалы и получены объяснения, однако без производства следственных действий, предусмотренных настоящим Кодексом.

По поступившему заявлению или сообщению должно быть принято одно из следующих решений:

1) о возбуждении уголовного дела;

2) об отказе в возбуждении уголовного дела;

3) о передаче заявления или сообщения по подследственности или подсудности.

О принятом решении сообщается заявителю.

До возбуждения дела о преступлениях, предусмотренных статьями 115, 116, 129 частью первой и 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, судья принимает меры к примирению потерпевшего с лицом, на которого подана жалоба. Если примирение не состоялось, судья при наличии достаточных данных выносит постановление о возбуждении дела и предании суду лица, на которого подана жалоба. Встречные жалобы могут быть объединены судьей в одном производстве с жалобой потерпевшего.

Дежурный РОВД был обязан принять заявление Новиковой с прилагаемыми к нему медицинскими материалами, и направить заявление по подсудности – в народный суд, приняв все меры к пресечению данного преступления.

Статья 114.

Направление заявления или сообщения по подследственности или подсудности

Прокурор, следователь, орган дознания, судья, не возбуждая уголовного дела, могут направить полученное заявление или сообщение по подследственности или подсудности. В этом случаи они обязаны принять меры к предотвращению или пресечению преступления, а равно к закреплению следов преступления.

Судья неправильно квалифицировала данное преступление, разъяснив, что в действиях мужа Новиковой содержаться признаки преступления, предусмотренного ст. 113 УК РФ.

Статья 113.

Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта

Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, -

наказывается ограничением свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок.

Как видно из текста статьи, преступление мужа Новиковой не попадает под действие данной статьи, поскольку носят систематический характер, что подтверждено соответствующими медицинскими документами.

Судья была неправа, посоветовав Новиковой обратиться еще раз в милицию, т. к. при наличии повода и основания к возбуждению уголовного дела судья обязан в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело (ст. 112 УПК РФ).

Задача 2.

Преступление, которое совершили Першин и Лисов квалифицируется по ст. 185 УК РФ.

Статья 158. Кража

1. Кража, то есть тайное хищение чужого имущества, -

наказывается штрафом в размере от двухсот до семисот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до семи месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

2. Кража, совершенная:

а) группой лиц по предварительному сговору;

б) неоднократно;

в) с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище;

г) с причинением значительного ущерба гражданину, -

наказывается штрафом в размере от семисот до одной тысячи минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от семи месяцев до одного года либо лишением свободы на срок от двух до шести лет со штрафом в размере до пятидесяти минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца либо без такового.

3. Кража, совершенная:

а) организованной группой;

б) в крупном размере;

наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой.

Примечания. 1. Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

2. Крупным размером в статьях настоящей главы признается стоимость имущества, в пятьсот раз превышающая минимальный размер оплаты труда, установленный законодательством Российской Федерации на момент совершения преступления.

Статья 76. УК РФ.

Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим

Лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Комментарий к ст. 76 УК РФ.1

1. Для российского уголовного законодательства такой вид освобождения от уголовной ответственности вводится впервые. Примирение сторон предусмотрено ст. 27 УПК РСФСР 1960 г., однако эта статья связывает возможность примирения лишь с тремя видами преступлений, дела по которым возбуждаются только по жалобе потерпевшего, то есть по делам частного обвинения.

2. Основаниями освобождения от уголовной ответственности, предусмотренными комментируемой статьей, являются: а) совершение преступления небольшой тяжести, б) совершение такого преступления впервые, в) заглаживание вреда и г) примирение с потерпевшим.

3. Понятие преступления небольшой тяжести и виды таких преступлений, понятия "впервые" и "заглаживание вреда" см. в пп. 5, 6 и 7 комментария к ст. 75.

4. Отличие комментируемого вида освобождения заключается в указании закона на примирение лица, совершившего преступление, с потерпевшим. Следовательно, законодатель ставит применение этого вида освобождения в зависимость от волеизъявления потерпевшего, то есть лица, которому был причинен ущерб. Такое примирение может иметь место в случаях, например, кражи, совершенной несовершеннолетним у родителей или других родственников, или причинения имущественного вреда соседу и других подобных обстоятельствах, когда проведение уголовного процесса в связи с совершенным преступлением становится очевидно нецелесообразным.

5. Порядок оформления факта примирения устанавливается уголовно-процессуальным законодательством. В нем определяется также круг лиц, которые могут выразить желание о таком примирении, в особенности в случаях, когда вред был причинен лицу, не обладающему дееспособностью.

6. Понятие и сущность освобождения от уголовной ответственности см. в п. 8 комментария к ст. 75.

Статья 9 УПК РФ.

Прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим

Суд, прокурор, а также следователь и орган дознания с согласия прокурора вправе на основании соответствующего заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Итак, милиция, как орган дознания, вправе не возбуждать уголовное дело в отношении Косова и Лисова, но в данном случае должны учитываться и другие обстоятельства данного дела, не нашедшие отражения в условии задачи. Прежде всего необходимо обратить внимание на крупный размер кражи (56 000 руб.), а также групповой характер преступления.

Список использованных источников

и литературы

Журналы и периодика:

1. "О пределах подсудности уголовных дел единоличному судье" (Ничипоренко Т.Ю., "Вестник Московского университета", Серия 11, Право, 1997, N 5)

2. "Протокольная форма досудебной подготовки материалов изменена" (Селезнев М., "Российская юстиция", 1998, N 6)

3. "Процессуальное положение следователя" (Трубочкина В.В., "Вестник Московского университета", Серия 11, Право, 1997, N 5)

4. "Участие адвоката в следственных действиях" (Милова И., "Российская юстиция", 1996, N 11)

5. "Вновь открывшиеся обстоятельства" (Галкин А., Громов Н., "Российская юстиция", 1997, N 5)

6. "Возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица" (Махов В., "Российская юстиция", 1997, N 12)

7. "Защита в судопроизводстве с участием коллегии присяжных заседателей" (Шурыгин А., "Российская юстиция", 1997, NN 8,9)

8. "Исследование данных о личности подсудимого" (Золотых В., "Российская юстиция", 1996, N 8)

9. "Об экспертизе по уголовному делу в суде" (Селина Е., "Российская юстиция", 1997, N 2)

10. "Подсудимый имеет право допросить свидетелей обвинения" (Мельниковский М., "Российская юстиция", 1997, N 8

11. Прекращение дел на досудебных стадиях уголовного судопроизводства (Божьев В., "Российская юстиция", 1996 г., N 5)

12. Приказ Главного военного прокурора РФ от 3 октября 1994 г. N 128 "О состоянии законности в уголовном судопроизводстве и обеспечении конституционных прав участников процесса"

13. "Протокольная форма досудебной подготовки материалов нуждается в совершенствовании" (Махов В., "Российская юстиция", 1996, N 6)

14. "Разграничение подследственности уголовных дел" (Шимановский В., "Российская юстиция", 1997, N 7)

15. "Срок содержания под стражей при расследовании преступлений" (Ларин А., Махов В., "Российская юстиция", 1997, N 3)

16. "Срок содержания подсудимых под стражей ограничен и для суда" (Балакшин В., Российская юстиция, 1996, N 9)

Литература:

1. Конституция РФ. .М., 1997.

2. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. (действующая редакция)

3. Комментарий к УПК РСФСР. Под ред. В.М. Лебедева. -М, Издательство “СПАРК”, 1998.

4. Уголовный кодекс РФ.

5. Уголовный процесс. Учебник под ред. К.Ф. Гуценко -М, Издательство “Зерцало”, 1997.

6. Вахтомин Н.К. Законы диалектики - законы познания. Н., 1966, с.53-54.

7. Дорохов В.Я, Николаев В.С. Обоснованность приговора. -М., 1959, с.37.

8. Звандут Г.П. О своеобразии познания общественных явлений. О., 1959, с.159.

9. Орлов Ю.К. Структур судебного доказывания и понятие судебного доказательства. М., ВЮЗИ, 1987, - с.27.

10. Пашин С.А. Законодательство о суде присяжных как средство судебной реформы// Советская юстиция, 1993, -N23.

11. Старченко А.А. Логика в судебном исследовании. М., 1958. с.6.

12. Строгович М.С. Курс Советского уголовного процесса. Т.1. - М., 1968. -С.326.

1 См. Список использованных источников и литературы.

1 Постатейный Комментарий к Уголовному кодексу РФ 1996 г. (под ред. Наумова А.В.)