1. Крайняя необходимость

Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости (ст. 39 УК).

Крайняя необходимость – это состояние, которое вызывается к жизни опасностью, угрожающей охраняемым правом интересам, а также фактической невозможностью устранить эту опасность другими способами и средствами, кроме совершения действий, подпадающих под признаки преступления. В подобном случае поступки лица внешне сходны с преступлением, но они не пресекаются, а, напротив, поощряются законом при условии, что их совершение способствовало предотвращению грозящего вреда. Подобные действия полезны и признаются правомерными.

Такая необходимость признается крайней в силу того, что в сложившихся обстоятельствах субъект может устранить опасность, угрожающую неминуемым причинением вреда правоохраняемым интересам, только прибегая к последнему средству, а именно причиняя вред другим охраняемым законом интересам. Эту идею точно отразили авторы одного из учебников, подчеркнув, что, «находясь в состоянии крайней необходимости, лицо должно сделать выбор: либо допустить реализацию грозящей опасности, либо устранить ее, но посредством нарушения иных законных интересов путем причинения им вреда».

Фактически при крайней необходимости для сохранения более значимого интереса в жертву приносится менее важный, но также охраняемый законом интерес. Оправдывает такое поведение то обстоятельство, что в конечном счете личности, обществу, государству причиняется меньший по объему вред, нежели тот, который мог наступить, если бы субъект не вмешался в развитие событий.

Действовать в состоянии крайней необходимости имеют право все граждане. Однако для определенной категории лиц такое поведение представляет собой правовую обязанность (работники милиции, службы безопасности, спасатели, работники пожарной охраны и др.), неисполнение которой может влечь дисциплинарную или в отдельных случаях и уголовную ответственность.

Для признания действий, совершаемых в состоянии крайней необходимости, правомерными необходимо соблюдение ряда условий, вытекающих из содержания ст. 39 УК.

Так, возникновение состояния крайней необходимости предполагает наличие объективной опасности, непосредственно угрожающей личности и правам лица, других людей, охраняемым законом интересам общества или государственным интересам. В число благ, охраняемых уголовным законом, входят и имущественные, что очень важно в условиях становления новых экономических отношений. Источники опасности, грозящие причинением вреда, могут быть различными:

- стихийные бедствия (наводнение, землетрясение, пожар и др.);

- нападения животных;

- предметы (оружие, боеприпасы, радиоактивные, взрывчатые, ядовитые, легковоспламеняющиеся, едкие и другие вещества и соединения);

- технологические процессы;

- механизмы;

- физиологическое состояние организма (голод, болезнь);

- деятельность человека, в том числе и преступная.

Непосредственная опасность как основание крайней необходимости должна быть наличной, т.е. существовать на момент применения ответных действий лица. Конкретно это проявляется в возникновении реальной угрозы причинения вреда или в начале его причинения (прорыв плотины, разгорающийся пожар). В тех случаях, когда опасности нет, она еще не существует либо вред уже фактически причинен, основания для применения крайней необходимости не возникает.

Опасность может быть длящейся, например угроза прорыва селя, угроза обвала аварийного сооружения и т.п., поэтому основание для применения крайней необходимости существует весь период времени, пока опасность реально угрожает охраняемым интересам. Прекращение состояния опасности означает и исчезновение основания для применения крайней необходимости.

Другим условием правомерности действий, совершаемых в состоянии крайней необходимости, выступает невозможность устранения опасности другими средствами. Это означает, что крайняя необходимость налицо тогда, когда спасение конкретного защищаемого законом блага невозможно никакими другими способами, кроме причинения вреда иным законным интересам; причем причинение вреда является крайним, последним из возможных средств предотвращения грозящего вреда. Из данного условия следует, что крайняя необходимость исключается, если у субъекта был выбор и он мог избежать грозящей или реализующейся опасности другими средствами. Например, если вред можно было предотвратить путем обращения за помощью к представителям органов власти, специалистам либо, наконец, путем бегства с места происшествия, причинение вреда не может оцениваться как совершенное в состоянии крайней необходимости.

Третьим условием правомерности действий, совершенных в состоянии крайней необходимости, выступает требование, чтобы не было допущено превышение ее пределов. На деле это означает, чтобы причиненный вред всегда был менее значительным, чем предотвращенный. Общественно полезными могут признаваться только те действия лица, которые выразились в фактическом причинении меньшего вреда, нежели грозящий вред. Если данное требование не соблюдено, поступок лица объективно будет общественно опасным и квалифицируется как преступление.

По смыслу закона не возникает состояния крайней необходимости и в случае причинения равного (равноценного) вреда. Так, нельзя спасать жизнь одного человека за счет жизни другого.

Сопоставление грозившего и реально причиненного вреда при практическом разрешении дел такого рода требует тщательного учета конкретных обстоятельств и определенной обстановки. Само сопоставление производится исходя из реального общественного значения соизмеряемых благ. Личные представления субъекта в определенной мере могут влиять на решение данного вопроса, так как зачастую события развиваются стремительно, опасность нарастает лавинообразно, поэтому время на обдумывание возможных вариантов ограничено, а само лицо, принимающее решение, находится в стрессовой ситуации.

При крайней необходимости вред причиняется третьим лицам, фактически не участвующим в создании опасности. Реже вред может быть причинен самому субъекту, если опасность была вызвана его собственными невиновными или неосторожными действиями. В последнем случае применение к лицу правил о крайней необходимости не устраняет его привлечения к ответственности за неосторожное поставление объекта охраны в опасность, если такое поведение охватывается признаками неосторожного преступления.

Наличие перечисленных условий в совокупности дает основание для применения ст. 39 УК. Случаи превышения пределов крайней необходимости, когда для устранения опасности причинен больший вред, чем грозивший, квалифицируются как преступление на общих основаниях.

Превышение пределов крайней необходимости известно законодательству ряда государств (Япония, Польша, Румыния и др.), где оно трактуется как заведомое причинение равноценного или более значительного вреда правоохраняемым интересам по сравнению с вредом, предотвращенным при устранении угрожающей опасности.

Мыслимые формы превышения пределов крайней необходимости – причинение вреда, равноценного с предотвращенным; причинение вреда более серьезного, чем предотвращенный вред.

Крайнюю необходимость следует разграничивать с необходимой обороной. В этих институтах, прежде всего, различны источники грозящей опасности. При крайней необходимости – это поведение людей, стихийные силы природы, различные предметы, механизмы, вещества, животные и др. При необходимой обороне – это всегда общественно опасное поведение нападающего человека.

При крайней необходимости причинение вреда – единственный из возможных способов устранения опасности. При необходимой обороне защищаться путем причинения вреда можно и в тех случаях, когда имеется возможность избежать опасности другим способом.

При крайней необходимости причиненный вред должен быть всегда меньше предотвращенного вреда. При необходимой обороне требуется, чтобы без необходимости не причинялся явно излишний вред.

При крайней необходимости вред причиняется третьим лицам. При необходимой обороне вред может быть причинен только нападающему.

Крайняя необходимость – это состояние, которое вызывается к жизни опасностью, угрожающей охраняемым правам и интересам, а также фактической невозможностью устранить эту опасность другими средствами, кроме совершения действий, фактически подпадающих под признаки преступления.

Для признания действий совершенными в состоянии крайней необходимости требуется соблюдение ряда условий: должна существовать непосредственная опасность причинения вреда, ее невозможно устранить иными средствами, сам вред причиняется третьим лицам.

Превышение пределов крайней необходимости связано с причинением равного или большего вреда, чем предотвращенный вред.

2. Понятие и цели наказания

Наказание в уголовном праве, так же как и преступление, – явление социально-правовое. Социальное назначение наказания состоит в том, что оно на протяжении многих лет рассматривается как одно из средств борьбы с преступностью, специфический и весьма жесткий регулятор поведения людей, вступающих в конфликт с уголовным законом. На различных этапах развития человеческой цивилизации государство с помощью уголовного наказания пытается решить по сути одну и ту же задачу – защитить общество от преступных посягательств на наиболее важные социальные ценности, охраняемые уголовным законом. В этом смысле утверждение К. Маркса о том, что наказание есть «средство самозащиты общества против нарушений условий его существования, каковы бы ни были эти условия», достаточно точно характеризует социальное предназначение уголовного наказания.

Социальная функция наказания заключается в том, что в случае его применения к лицу, совершившему преступление, может быть восстановлен нарушенный общественный порядок, заглажен нанесенный потерпевшему ущерб, удовлетворена общественная потребность в наказании виновного, устранено чувство страха и неуверенности, возникшее у граждан в связи с совершением преступления, укреплена вера в способность правоохранительных органов бороться с преступностью и надежно защищать интересы человека, общества или государства.

История развития уголовного законодательства являет примеры многообразия видов наказаний, в том числе и наиболее жестоких, применявшихся для того, чтобы добиться эффективных результатов в борьбе с преступностью. Наказание всегда выступает в виде отрицательной реакции общества на совершаемое преступление. Совершение преступления вызывает отрицательную реакцию со стороны граждан (порой приобретающую наиболее острые формы проявления в виде актов мести или самочинной расправы), различных социальных институтов (например, общественных организаций) и, наконец, государства, вынужденного применять к виновным в совершении преступлений соответствующие принудительные меры. Тем не менее не любая мера социального реагирования на преступление, сколь бы жесткой она ни была, может быть признана уголовным наказанием, потому что оно по своей природе является еще и правовое.

Проблема наказания всегда привлекала внимание мыслителей, по ней высказаны самые различные суждения. Известный дореволюционный ученый профессор Н.Д. Сергеевский отмечал, что в литературе насчитывается до 24 полных философских систем и около 100 отдельных теории разных криминалистов, обосновывавших право государства наказывать преступников[1] .

Среди них можно назвать теории возмездия, устрашения, общего и специального предупреждения и др. К сегодняшнему дню число теорий, объясняющих социально-правовую природу и цели наказания, еще более возросло. Достаточно назвать хотя бы одну из наиболее распространенных теорий – теорию новой социальной защиты французского ученого М. Апселя, при характеристике которой в литературе, в частности, отмечается, что, не отказываясь от наказания как меры возмездия за совершенное преступление, автор высказался за использование особых мер социальной защиты превентивного характера (например, превентивная изоляция и принудительное лечение психопатов, бродяг, алкоголиков, наркоманов), способных, по его мнению, оказывать не менее эффективное воздействие, чем наказание в собственном смысле слова[2] .

Несмотря на пристальный интерес к проблеме наказания в уголовном законодательстве России (как дореволюционного, так и советского периода), определение его понятия давалось не всегда. В наиболее крупных законодательных актах дореволюционного российского уголовного законодательства – Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовном уложении 1903 г., закреплявших обширные перечни конкретных видов наказаний, – определение наказания отсутствовало.

В советском уголовном законодательстве определение наказания впервые было дано в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г., в ст. 7 которых устанавливалось, что «наказание – это те меры принудительного воздействия, посредством которых власть обеспечивает данный порядок общественных отношений от нарушителей последнего (преступников)». Однако в последующих законодательных актах: УК РСФСР 1922 г., Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г., УК РСФСР 1926 г., Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., УК РСФСР 1960 г. – определение наказания отсутствовало. Более того, первый советский УК (1922 г.) вообще отказался от понятия наказания, заменив его понятием «меры социальной защиты», применение которых обусловливалось «опасным состоянием личности». Уголовный закон в оценке общественной опасности личности исходил не из совершенного лицом преступления, а из возможности совершения им в будущем какого-либо преступления. Так, согласно ст. 5 УК РСФСР 1922 г. перед уголовным законодательством стояла задача правовой защиты государства трудящихся «от преступлений и от общественно опасных элементов». Причем по смыслу ст. 7 опасность лица обнаруживалась «совершением действий, вредных для общества, или деятельностью, свидетельствующей о серьезной угрозе общественному правопорядку». Наконец, в соответствии со ст. 49 лица, признанные судом по своей преступной деятельности или по связи с преступной средой данной местности социально опасными, могли быть лишены по приговору суда права пребывания в определенных местностях на срок свыше трех лет. Практика репрессирования по мотивам социальной опасности была закреплена и в Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г., в соответствии со ст. 22 которых удаление из пределов союзной республики или из пределов отдельной местности с поселением в тех или иных местностях или без такового, с запрещением проживания в тех или иных местностях или без такового (т.е. ссылка и высылка) назначались судом в отношении лиц, признанных по своей преступной деятельности или по связи с преступной средой в данной местности социально опасными. Эти меры могли применяться судом к указанной категории лиц независимо от привлечения их к ответственности за совершение конкретного преступления, а также в том случае, когда они, будучи привлечены по обвинению в совершении определенного преступления, были судом оправданы, но признаны социально опасными. В Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. понятие уголовного наказания было восстановлено, а в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г., впервые после Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г., сформулировано его определение, которое с некоторыми уточнениями воспроизведено в действующем УК.

Под целяминаказания в уголовном праве понимаются конечные социальные результаты, достижение которых преследуется установлением наказаний в уголовном законе.

В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений». Таким образом, УК предусматривает три цели наказания: а) восстановление социальной справедливости; б) исправление осужденного; в) предупреждение совершения нового преступления.

Преступление нарушает сложившийся в соответствии с господствующими в обществе моральными ценностями общественный порядок, воспринимаемый общественным сознанием как справедливый, позволяющий людям реализовывать свои права и свободы, а также исполнять возложенные на них обязанности. И в этом смысле преступление есть не только нарушение уголовно-правовых запретов, но и нарушение социальной справедливости. На уровне общественного сознания, в том числе и на уровне индивидуального сознания большинства людей, преступление всегда воспринимается как деяние, отрицающее справедливое устройство общественной жизни. Более того, по сравнению с другими правонарушениями (административными, дисциплинарными и т.п.) преступление воспринимается как наиболее опасная форма нарушения социальной справедливости, поскольку оно сопряжено с причинением существенного вреда наиболее важным социальным ценностям, охраняемым уголовным законом. Поскольку государственная реакция преступление в уголовном законодательстве приобретает форму наказания, перед последним ставится цель – восстановить нарушенную преступным деянием социальную справедливость. Эта цель предполагает восстановление нарушенных в результате совершения преступления прав и свобод человека, общественного порядка, восстановление пошатнувшейся в результате совершения преступления убежденности граждан в способностях государства бороться с преступностью и защищать их права. Наконец, восстановление социальной справедливости как цель наказания предполагает удовлетворение свойственного людям чувства негодования, вызванного совершением преступления. Разумеется, не все нарушенные преступлением права и свободы человека могут быть восстановлены с помощью репрессивного потенциала, заключенного в наказании. Если имущественные уголовно-правовые санкции, например, штраф, действительно носят восстановительный характер, то восстановление социальной справедливости в связи с совершением убийства, причинения вреда здоровью и некоторых других преступных деяний не может привести к восстановлению жизни потерпевшего либо утраченного здоровья. Но и в этом случае справедливость достигается путем назначения наказаний, связанных с ограничением прав и свобод осужденного.

Восстановление социальной справедливости, понимаемое как восстановление нарушенных прав и свобод человека, удовлетворение чувства справедливости, вызванного у граждан фактом совершения преступления, нельзя рассматривать как реализацию цели возмездия преступнику со стороны государства, воздаяния равным злом за причиненное зло, хотя в основе социальной справедливости как этической, нравственной категории лежит идея равенства.

В уголовном праве наказание, преследующее цель восстановления социальной справедливости, по своей сути должно быть справедливым, т.е. «соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного» (ч. 1 ст. 6 УК). Иными словами, социальная справедливость как цель наказания может быть восстановлена только справедливым наказанием, которое в каждом конкретном случае может быть более или менее строгим, а потому не всегда равным причиненному преступлением вреду. Восстановление социальной справедливости достигается путем реализации в уголовном законодательстве принципа справедливости в его уравнительном и распределительном аспектах. Так, в нормах Особенной части УК признаки конкретных составов преступлений конструируются таким образом, чтобы обеспечить выраженный в ст. 4 УК принцип формального равенства граждан перед уголовным законом, которые фактически не равны. Каждый конкретный состав преступления, содержащийся в уголовно-правовой норме, – это и есть «равный масштаб» для фактически неравных людей при привлечении их к уголовной ответственности. С помощью законодательной конструкции состава преступления в нормах Особенной части УК закрепляется демократический принцип равенства граждан перед законом и, кроме того, обеспечивается принцип справедливости в его уравнительном аспекте. Однако уравнительная справедливость игнорирует фактическое неравенство совершающих преступление, которые различаются по своим личным качествам, условиям жизни социальному положению, и тем самым не позволяет назначить справедливое наказание, которое бы соответствовало тяжести и обстоятельствам содеянного, а также личности виновного. Поэтому в уголовном законодательстве реализация распределительного аспекта социальной справедливости, учитывающего фактическое неравенство совершающих преступления людей, достигается путем конструирования норм, обеспечивающих индивидуализацию наказания (ст. 60–64 УК и некоторые другие).

В качестве второй цели уголовного наказания в ч. 2 ст. 43 УК называется исправление осужденного. Цель исправления осужденного заключается в том, чтобы с помощью карательных элементов наказания попытаться заставить изменить отрицательные качества личности осужденного под влиянием которых было совершено преступное деяние, и привить ему уважительное отношение к закону, установленному правопорядку, правам и интересам других граждан. Под исправлением осужденного понимается достижение путем наказания такого результата, чтобы лицо после отбытия наказания не совершило нового преступления. Речь в данном случае идет о так называемом юридическом исправлении осужденного. Добиться юридического исправления осужденного – это тот максимально возможный результат, на который способно уголовное наказание. Исправление являет собой минимальную программу коррекции сознания осужденного, состоящую в том, чтобы приспособить его к нормальной жизни в обществе, сделать его безопасным для людей.

Наряду с восстановлением социальной справедливости и исправлением осужденного наказание имеет цель предупреждения преступлений.В теории уголовного права предупреждение преступлений подразделяется на частное (частную превенцию) и общее (общую превенцию).

Частное предупреждение заключается в предупреждении совершения преступления самим осужденным. При частном предупреждении ставится единственная задача – исключить рецидив ранее судимого лица. Наказание должно устрашать осужденного, а также лишить его возможности совершить новое преступление. Большинство видов наказаний ставят осужденного в такие условия, которые если не полностью исключают возможность совершения им новых преступлений, то существенно препятствуют этому. Однако не все виды наказания обладают такой способностью в одинаковой мере. В наибольшей степени ограничивает возможность совершения осужденным нового преступления смертная казнь. Пожизненное или срочное лишение свободы также существенно ограничивает возможности совершения осужденным новых преступлений, во всяком случае тех из них, которые могут совершаться на свободе. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определении Деятельностью на период отбывания наказания исключают возможность свершения преступлений, которые связаны с использованием служебного положения или определенной сферы деятельности. Помимо содержащихся в уголовных наказаниях карательных элементов, ограничивающих возможность совершения осужденным новых преступлении достижению цели частного предупреждения служат ограничения, порожденные наличием судимости.

Цель общего предупреждения заключается в предупреждении совершения преступлений иными лицами. Предполагается, что факт приме нения наказания к конкретному лицу, совершившему преступление должен оказывать превентивное воздействие на других граждан. В теории уголовного права нет единства мнений о том, на кого воздействует наказание в общепредупредительном плане. Согласно преобладающей точке зрения общепредупредительное воздействие наказания адресовано лишь тем лицам, которые склонны к совершению преступлений. На законопослушных граждан применение наказания к осужденному воздействует главным образом в воспитательном аспекте, создает у них убеждение в том, что такие деяния преступны, формирует непримиримое, негативное к ним отношение.

3. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной работой

Виды наказаний, ограничивающих трудовую правоспособность осужденного включает в себя четыре вида:

– лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью;

– обязательные работы;

– исправительные работы;

– ограничение по военной службе.

В данной контрольной работе рассматривается первый вид Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью , который заключается в запрещении занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления либо заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью.

Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью может быть назначено в качестве основного наказания на срок от одного года до пяти лет, а в качестве дополнительного на срок от шести месяцев до трех лет. В Особенной части УК 1996 г. это наказание указано в 6% всех санкций как основное и в 16,5% санкций как дополнительное наказание. Однако в обоих качествах оно может быть назначено и при отсутствии упоминания о нем в санкции: как основное при назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено законом за данное преступление (ст. 64 УК), как дополнительное – на основании ч. 3 ст. 47 УК, в которой установлено, что такое назначение возможно, «если с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного суд признает невозможным сохранение за ним права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью». Эта формулировка несколько расширяет круг случаев, когда рассматриваемое наказание может быть применено в качестве дополнительного при отсутствии упоминания об этом в санкции, по сравнению с УК 1960 г., в ст. 29 которого такая возможность была обусловлена характером совершенных виновным преступлений по должности или при занятии определенной деятельностью. Исключение из текста закона этих слов означает, что суд может применить данное наказание в качестве дополнительного в случае совершения любого преступления, а не только по должности или при занятии определенной деятельностью (например, преподаватель занимается развратными действиями в отношении учащихся не своей школы, а по месту жительства).

Данное наказание, как указано в ч. 1 ст. 47 УК, состоит в запрещении осужденному:

а) занимать должности на государственной службе или в органах местного самоуправления либо

б) заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью.

По сравнению с УК 1960 г. круг должностей, на которые может распространяться запрет, здесь ограничен двумя государственно-правовыми сферами. Что касается запрета заниматься определенной деятельностью, в новом УК он конкретизирован указанием не только на профессиональную, но и на иную деятельность. В период действия УК 1960 г. применение данного запрета практически соответствовало этой формулировке, однако такая практика сформировалась на основе толкования закона Верховным Судом. Пленум Верховного Суда РФ также полагает, что не имеет значения тот факт, выполняло ли лицо соответствующие обязанности постоянно или временно, по приказу или распоряжению соответствующего должностного лица.

Применяя это наказание, суд может запретить осужденному занимать не только одну конкретную должность, но и группу должностей, объединенных по какому-то признаку, – например, лишить его права занимать в указанных органах должности, связанные с распоряжением финансами или с распределением материальных ресурсов, и т.п. При этом группа должностей должна быть четко обозначена; нельзя записать в приговоре о лишении права занимать должности в какой-то сфере управления. То же самое относится и к запрету заниматься какой-то деятельностью: род этой деятельности должен быть четко и ясно обозначен в приговоре. Эти требования вытекают из самого наименования вида наказания – лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Точное их соблюдение позволит эффективно использовать предупредительные возможности данного наказания.

Как дополнительное наказание лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью может быть назначено с основным наказанием любого вида, кроме, разумеется, смертной казни. Не во всех случаях целесообразно его назначение с основным наказанием в виде исправительных работ, равно как и применение вообще. На это обратил внимание Пленум Верховного Суда РФ, рекомендовавший судам при назначении дополнительного наказания в виде лишения права управлять транспортными средствами «при наличии к тому оснований и с учетом обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, обсуждать вопрос о целесообразности его применения в отношении лица, для которого управление транспортным средством является профессией» (п. 25 Постановления №40 «О практике назначения судами уголовного наказания»).

Практически лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью сравнительно редко упоминается законодателем в качестве основного, но зато гораздо чаще – в качестве дополнительного наказания.

Срок этого наказания как дополнительного исчисляется в зависимости от того, с каким основным наказанием оно сочетается. Если оно назначается в дополнение к обязательным работам, исправительным работам, а также при условном осуждении, его срок начинает течь с момента вступления приговора в законную силу. Если оно назначается в дополнение к ограничению свободы, аресту, содержанию в дисциплинарной воинской части или лишению свободы, его срок исчисляется с момента отбытия основного наказания или освобождения от отбывания его, хотя содержащийся в нем запрет распространяется и на все время отбывания основного наказания.

К сожалению, в ч. 4 ст. 47 УК, где содержатся эти предписания, ничего не говорится об исчислении срока лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, назначенного в качестве дополнительного наказания к основному наказанию в виде штрафа или ограничения по военной службе. Как представляется, это умолчание нельзя считать предписанием о неприменении этого дополнительного наказания в названных двух случаях – скорее, здесь опять же издержки законодательной техники. Думается, что исчисление срока рассматриваемого дополнительного наказания в указанных двух случаях должно начинаться с момента вступления приговора в законную силу. Кстати, именно такой порядок определен в ст. 36 УИК относительно сочетания «лишения права» со штрафом.

Список использованной литературы

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63‑ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред. от 28.12.2004) (с изм. и доп., вступающими в силу с 30.01.2005).

2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 №174‑ФЗ (принят ГД ФС РФ 22.11.2001) (ред. от 01.06.2005).

3. Уголовное право России. Часть Общая: учеб. для вузов: учеб. для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / Галиакбаров Ромэн Рахуммулович и др. / Отв. ред. д-р юр. наук, проф., заслуж. деятель науки Л.Л. Кругликов. 2‑е изд., перераб. и доп. – М.: Волтерс Клувер, 2005. – 592 с.

4. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / М.П. Журавлев и др; под ред. А.И. Рарога. – 5‑е изд., перераб. и доп. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. – 704 с.

5. Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. Т. 1. Общая часть. М., 2004. С. 338–339.

[1] Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право. Пособие к лекциям. - М. Часть Общая. СПб., 1910. – 70 с.

[2] Российское уголовное право. Общая часть. М. МВШМ МВД РФ, 1994. – 273 с.