Жизнь и поэзия — одно...
И в мире все постигнул он —
И ничему не покорился.
К. Батюшков
Русская поэзия XVIII века была одушевлена пафосом созидания. Русские поэты осваивали богатый опыт накопленных европейской культурой литературных жанров, тем, приемов с таким же чувством, с каким любой молодой подмастерье осваивает премудрости профессии у иноземного учителя. Не терпелось творить самостоятельно и превзойти иноземных учителей.
Что наш язык земной пред дивною природой?
С какой небрежностью и легкою свободой
Она рассыпала повсюду красоту
И разновидное с единством согласила!
Но где, какая кисть ее изобразила?
Едва-едва одну ее черту.
Карамзин утверждал, что “удел поэзии — иной; ей надлежит создавать свой, прекрасный и совершенный мир мечты” — мир, в котором воплотится то, что невозможно в мире “существенном”, верил в нравственный мир человека, в его душу и сердце.
Мнил я быть в обетованной
Той земле, где вечный мир;
Мнил я зреть благоуханный
Безмятежный Кашемир.
Через совершенство отдельного человека поэт мечтает перейти к совершенству мира. Первым среди тех поэтов, кому пришлось развивать в новом столетии программу, намеченную Карамзиным, следует считать Константина Николаевича Батюшкова. Уже в ранних его стихотворениях видно отношение к поэзии, как к особенному идеальному миру — более совершенному и гармоничному, чем земной:
Мы сказки любим все, мы — дети, но большие,
Что в истине пустой? Она лишь ум сушит,
Мечта все в мире золотит,
И от печали злыя
Мечта нам щит.
В стихотворении “Мои пенаты” Батюшков уже непосредственно создает свой мир поэта — мир, свободный от зла и противоречий, где царят любовь и дружба, счастье и радость, где осуществляется органическая преемственность и непрерывность культуры:
Слетят на голос мирный
Беседовать со мной:
И мертвые с живыми
Вступили в хор един!..
Что вижу? Ты пред ними,
Парнасский исполин,
Певец героев, славы...
К. Н. Батюшков в поэзии всегда придерживался принципа, который провозгласил в начале своего творческого пути: “Живи, как пишешь, и пиши, как живешь”. Отсюда в его литературном наследии много посланий друзьям: “Н. И. Гнедичу”, “К. Дашкову”, “К друзьям”. В этих стихах слышна речь человека, обращенная к понимающим его людям. Стихи понятные и доступные читателю, но не становящиеся от этого хуже. Они проникают в душу читателей, наполняют ее тем же возвышенным и скорбным чувством, которое владело поэтом в минуты вдохновения и работы:
Я видел бледных матерей.
Из милой родины изгнанных!
Я на распутье видел их,
Как, к персям чад прижав грудных,
Они в отчаянье рыдали
И с новым трепетом взирали
На небо рдяное кругом.
В стихотворении “К Дашкову” отчетливо звучит голос поэта-патриота, который не может равнодушно видеть муки Родины, не замечать страдания соотечественников, предаваясь миру иллюзий и фантазий. Поэт не собирается прятаться от проблем в созданном им нереальном мире. Он готов разделить все тяготы, переживаемые Отчизной, иначе:
Нет, нет! Талант погибни мой
И лира, дружбе драгоценна,
Когда ты будешь мной забвенна,
Москва, отчизны край златой!
Александр Сергеевич Пушкин высоко ценил поэтическое наследие Батюшкова, отмечал его необыкновенный лиризм, умение просто и доходчиво “беседовать” с читателями.
Пускай в сединах, но с бодрою душой.
Беспечен, как дитя, всегда беспечных граций,
Он некогда придет вздохнуть в сени густой
Своих черемух и акаций.
Нельзя не отметить красоту и напевность стихотворений, посвященных природе. Поэту подвластны все темы, но по его личному признанию природа им любима больше всего.
Есть наслаждение и в дикости-лесов,
Есть радость на приморском бреге.
Лесть гармония в сем говоре валов.
Дробящихся в пустынном беее.
Я ближнего люблю, но ты, природа-мать,.....
Для сердца ты всего дороже!
Лирика этого замечательного поэта прекрасна и созвучна нашему времени, когда рушатся идеалы, шатаются системы, но неизменными остаются духовные ценности и ориентиры.
Нет, нет! Пока на поле чести,
За древний град моих отцов
Не понесу я в жертву мести
И жизнь и к родине любовь...
|
