КРАСНОЯРСКИЙ ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ АКАДЕМИИ
УПРАВЛЕНИЯ И ЭКОНОМИКИ (НОУ ВПО)
Факультет: «Социального управления»
Специальность: «Социально-культурный сервис и туризм»
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
По дисциплине: История г. Красноярска и его культуры
Тема: «Культура Приенисейского края»
Выполнил: Студентка 1 курса,
5-6331/1-1 группы
Голышева А. В.
Проверил: Булак А. Г.
г. Красноярск, 2007 г.
Содержание.
I. Введение………………………………………………………………………... 2
II. 1. Культура Приенисейского края в XVII веке………………………………4
- материальная культура………………………………………………………….4
- духовная культура ………………………………………………………………6
2. Культура Приенисейского края в XVIII-начале XIX века………………….8
- научное изучение Приенисейского края…………………………………….12
- просвещение……………………………………………………………………18
- архитектура………………………………………………………….………….21
- хозяйственно-культурные контакты народов края………………………….23
III. Заключение…………………………………………………………………...24
IV. Литература…………………………………………………………………..26
Введение
Красноярск – один из старейших городов Сибири. Возник он в 1628 году как острог-крепость и сыграл важную роль опорного пункта русского освоения Южной и Восточной Сибири (см. рис. 1).
Огромные неизведанные пространства встретили людей, пришедших в Приенисейский край. И сейчас выражение «малая родина» тоже не слишком подходит нашему региону. Ведь он занимает огромную территорию площадью 2,34 млн. кв. км. На ней могли бы свободно разместиться несколько европейских государств. В Российской Федерации наш край относится к наиболее крупным административным районам.
Красноярский край расположен практически по средине страны. Именно здесь у озера Виви находится географический центр России. Кроме того, на территории края находится мыс Челюскин – крайняя северная точка материковой части России и всей Азии. Но не Красноярского края, потому что к нему еще относятся архипелаг Северная Земля, а так же острова Норденшельда, Вилькицкого, Сибирякова, Диксон и др.
Сейчас Красноярск – это крупнейший индустриальный и культурный город Восточной Сибири, который имеет богатую многовековую историю и культуру.
Моя тема называется «Культура Приенисейского края». Дадим определение слову «культура». Сам термин «культура» латинского происхождения и в переводе означает «возделывание, уход, обрабатывание». Понятие культура характеризует очень сложный и многогранный фактор человеческого бытия, что затрудняет создание универсального определения этого понятия. К настоящему времени определений понятия «культура» насчитывается несколько сотен. Одно из них: культура – это система ценностей, принятых людьми, социальные идеалы, устойчивые способы и приемы разносторонней деятельности человека. Несомненно, культура любой цивилизации, края, города всегда уникальна и интересна.
Знать же историю и культуру своего края или области, по моему мнению, должен каждый образованный человек. Ведь с каждым годом появляется что-то новое, обыденные для нас вещи уходят в историю, но разве мы, будучи детьми, играя в снежные городки или подлетая на качели, могли догадываться, что несколько тысяч лет назад наши земляки проделывали, то же самое, возможно даже на этом самом месте. Поэтому я и выбрала эту тему.
Наш край имеет огромную территорию, многовековую историю и культуру, красивейшую природу, ценнейшие ископаемые. Я люблю и горжусь своим краем! Думаю, мое мнение поддержат большинство земляков!
Культура Приенисейского края в
XVII
веке
Материальная и духовная культура русского населения Сибири развивалась как своеобразная часть общерусской культуры. Выходцы из всех районов страны стремились возродить на новом месте свой привычный хозяйственно-бытовой уклад жизни. Сибирские условия и время отобрали самое полезное и нужное. Ведущим стал северно-русский тип культуры, так как переселялись главным образом из Поморья (территории современных Архангельской и Вологодской областей). Заметно повлияли на культуру работа и жизнь бок о бок с коренным населением, смешанные браки.
Материальная
культура
Русские ставили рубленные одним топором избы на высоких жилых или хозяйственных подклетах. Нередко две ее жилые половины разделялись сквозными сенями. Устроенные в верхних венцах сруба небольшие слюдяные оконца, подклет и высокая крутая крыша придавали избе сходство с небольшим укреплением. В приполярных районах края жилые и хозяйственные постройки располагались в одну линию под одной крышей. Кроме таких жилых зимовьев ставились небольшие отъезжие зимовья с очагами из дикого камня. Жилой дом с хозяйственными постройками, окруженными высоким забором, составляли двор. Его обитателями чаще всего была большаянеразделенная семья с женатыми сыновьями и братьями хозяина. Такой коллектив в 10—25 человек легче справлялся с трудностями первичного освоения края — поднимать целину, расчищать лес под пашню, заниматься различными промыслами и ремеслами, нести повинности казне. В разработке новой пашни, строительстве и эксплуатации мельниц и солеварен, уборке урожая и в других занятиях несколько дворов объединяли свои усилия. Охотники и рыболовы нередко тоже вели промысел сообща. Не составлял исключения в этом отношении и кедровый промысел. Члены таких трудовых сообществ и артелей были пайщиками. Кто не имел своих средств, тот работал на доли пая (обычно за его треть) и считался покручеником того, кто вносил за него все необходимое для промысла. Населенный пункт с церковью назывался селом.
Села и деревни нашего края были малодворными. Только вокруг порубежного Красноярска располагались крупные укрепленные селения в несколько десятков дворов (например, Есаулово, Частоостровское и др.).
Материальный быт жителей края имел свои особенности. Чаще, чем в европейской России, они носили меховую одежду, шапки, обувь, рукавицы, хлопчатобумажные и шелковые рубахи, платки, сарафаны. Больше ели рыбы, дичи, меньше пользовались глиняной посудой. Интересные факты о бытовом укладе дает первое кладбище русских в Красноярске. Оказывается, первые красноярцы были не выше 165 см. Дети умирали в 3 раза чаще взрослых. По состоянию костей видно, что из болезней свирепствовали цинга, а также сифилис. Деформированные скелеты также свидетельствуют о непомерных физических нагрузках красноярцев.
Бытовой уклад жителей в XVII веке, нравственно-этические нормы поведения во многом определялись их происхождением, обстановкой военного лагеря, постоянным смертельным риском, преобладанием мужского населения, возможностями легкой наживы и иноплеменным окружением.
Казакам были присущи мужество, стойкость, сильно развитое чувство товарищества и собственного достоинства, непокорность, несдержанность в гневе, довольно легкое отношение к женщине и семейным обязанностям. Бывали даже случаи, когда казак, отправляясь на годовую службу либо в какую-нибудь «дальнюю посылку», сдавал за определенную плату свою жену в «кортом», то есть в аренду другому.
Духовная культура
Сибиряки как часть русского народа формировались из вольных переселенцев и землепроходцев. В большинстве своем это были люди предприимчивые, смелые, энергичные, любознательные. Такими же были многие ссыльные. Их число в Сибири в «бунташном» XVII столетии все возрастало. Особенно заметно это было в Красноярске, куда присылали обычно в наказание как сибирских казаков, посадских и крестьян, так и русских, украинских и донских казаков, стрельцов, приказных людей, пленных поляков, «литвинов», немцев и даже французов.
Грамотность в городе, как и во всем крае, была несколько выше общероссийского уровня. Немало грамотных людей обучали детей на дому. На красноярском и енисейском рынках пользовались спросом бумага, богослужебные и «учительные» книги. Из сочинений историко-географического характера горожанам были известны «Хождения Трифона Коробейникова и Василия Гагары», повести о Мамаевом побоище, Темир-Аксаке (Тамерлане) и взятии Царьграда. Читалась и местная литература, например, написанная, по всей вероятности, в Томске «Повесть о Таре и Тюмене». Есть сведения, что в Красноярске, как в Енисейске и Туруханске, велась летопись.
Любили на берегах Енисея былины, исторические песни о взятии Казани, о Ермаке и Степане Разине. Очень популярны были «потешные действа» народных певцов и актеров-скоморохов. По выражению церковников, по вечерам устраивались «бесовские игры», во время которых «рядились в хари», пели песни, плясали и «в ладони били». В середине века тобольский архиепископ жаловался в Москву, что в Сибири «умножилось всякого беззакония, в том числе... скоморошества и всяких игр бесовских и кулачново бою и на качелях качаютца и иных всяких неподобных дел умножилось много».
Красноярцы увлекались шахматами, лыжным катанием с гор, «шаром и мечем и бабками и городками и шахардою и свайкою», борьбой, конными скачками. Зимой, особенно в святочные праздники и на масленицу, любимым развлечением было катание на коровьих шкурах или на деревянных катках со специальных ледяных горок и просто с крутых берегов рек.
Жители края обладали развитым практическим кругозором. Казаки и промышленники прекрасно знали географию, растительный и животный мир края и соседних крупных районов, племенной состав, язык и обычаи сибирских народов. Составленные землепроходцами многочисленные сказки и чертежи «незнаемых» ранее мест содержат ценнейшие сведения по истории Сибири того далекого XVII в. (см. рис. 4). На счету у русских первожителей много выдающихся географических открытий. Так, Хабаров, Атласов, Поярков, Москвитин Бекетов и многие другие знаменитые землепроходцы были енисейскими и красноярскими казаками.
Из богатейшей кладовой природы использовали каменный уголь, слюду, графит, железные руды глину. В лечебных целях широко применяли волчью траву, зверобой, сосновую хвою, черемшу, девясильник, березовые почки, малину, шиповник, белену, «лиственную губу». От южных соседей узнали о лечебных свойствах ревеня.
Приенисейском крае XVII в., его прекрасной природе и людях, их обычаях и нравах писали многие выдающиеся ученые, и первые писатели того времени. Это и один из вождей русского раскола, писатель-борец протопоп Аввакум, и ученый-путешественник, молдаванин Спафарий Милеску, и иностранцы на русской службе Избрант Идее, Адам Бранд. Так, Спафарий писал боярину А. Матвееву об Енисейском уезде в 1675 г.: «Енисейская страна вельми хороша, будто Волоская земля. А река Енисей, будто Дунай, самая веселая и великая. И дал бог изобилие всякое, хлеба много и детев и иное всякое довольство и многолюдство».
Культура Приенисейского края в
XVIII
-начале
XIX
века
Преобразования Петра Iв области культуры слабо затронули Сибирь. Только воеводская администрация облачилась в треуголки, форменные кафтаны, надела парики, а во времена бироновщины прицепила пудренные мукой косы. Правда, все чаще стали мелькать на улицах городов мундиры гарнизонных солдат и отставных военных чинов, а с 1782 года — введенные Екатериной II чиновничьи вицмундиры. Однако простому сибирскому люду еще Петр I разрешил ходить в обычном платье, только бороды многие довольно быстро сбрили, а большое количество медных знаков об уплате пошлины за право их ношения так и осталось лежать многими десятилетиями в воеводских канцеляриях.
Всех, кто бывал в то время на берегах Енисея, поражало гостеприимство и широкое хлебосольство жителей, их гордость, развитое чувство собственного достоинства, свободное, даже вольное обращение с местными властями. От других сибиряков они, по мнению путешественников, отличались особенной непокорностью и несдержанностью в гневе, а также неумеренным потреблением крепких напитков.Они часто «лаяли» воевод и даже могли поднять на них руку. По всей Сибири их называли «бунтовщиками», которые любят жаловаться на воевод.
Практицизм и житейская сметка причудливо уживались с самыми темными суевериями: вырви, открыто днем траву «волчий корень» — гром грянет, искупайся в рождественской проруби — будешь, здоров и богат.
Вообще, религиозное чувство у населения было развито слабо. Даже церковь могла превратиться в место, где пили вино и на кулаках сводили счеты между собой.
Обычные народные увеселения распространились еще более, поскольку правительство Петра I распорядилось их не преследовать. Большой популярностью, особенно у женщин, пользовались качели в виде крепкой доски, положенной серединой на довольно высокую подставку, до уровня которой и даже выше поочередно взлетали качающиеся.
«Водворемоегохозяина, какивсоседнихдворах[Енисейска] женщиныкачалисьнадосках. Примернонавысотевдвафута [около 60 см] отземлибыласделанаподпорка, накоторую былаположенадоскав 18—20 футов. Накаждыйконецстановилась женщина. Ониначалитихокачаться, потомдвижениястановилисьвсе сильнее, такчто,вконцеконцов,однаподбрасываладругуювверхна 5 футов, нокаждаябезошибочно, свыпрямленнымтуловищемисомкнутыминогамивозвращаласьнасвойконецдоскииподталкивала другуютакжевысокоиещевышесебя. Этаигравначалепоказалась мнеоченьопасной. Яспросилсолдата, которыйменякараулил, что этодолжноозначать. Онсказалмне, чтоэтомасленичнаяиграипринятавовсейстране. Вэтовремя, когдадевушкамразрешаютпоказыватьсявпубличныхместах, толькоиможнорассматриватьрусских красоток».
В масленичные дни красноярцы катались с ледяных горок на шкурах, ходили стенка на стенку в кулачные бои, устраивали традиционную военизированную игру «Взятие снежного городка», которая дожила до конца XIX века и запечатлена на картине В. И. Сурикова (см. рис. 5).
Вот как эту игру описал в своих записках И. Г. Гмелин: «Вечером служивые устроили праздничную борьбу. На поле построили две стены из снега, связанные сверху поперечиной также из снега. Это строение должно было представлять собой крепость, вокруг которой стояли служивые с очень длинными палками, а другие служивые верхом должны были эту крепость взять. Невозможно описать, в какой суматохе все это происходило. Крепость никогда не атаковывало более двух-трех всадников, а чаще всего лишь один. Бешеным галопом мчался всадник к крепости, но его встречали ударами, сбивали с лошади и крепко отделывали. Всадники пришли в ярость от того, что не могли взять крепость, и хотели пустить в ход против ее защитников стрелы, но воевода не разрешил это сделать, и крепость осталась в руках ее первых владельцев. Отсюда, в частности, можно сделать вывод, что служивые при случае могут совершать ратные подвиги».
Родина гениального художника В. И. Сурикова в то время славилась своими иконописцами. Продукция Прокопия Вородулина, Ильи Агапитова и Ивана Белозерова была известна во всей Восточной Сибири. Работы дальнего родственника В. И. Сурикова М. Г. Хоэяинова, как пишет сибирский историк П. А, Словцов, даже получили в начале XIX века поощрительный отзыв от Российской академии художеств.
В XVIII столетии красноярцев интересовали музыка и хоровое пение. Так, в начале 1723 года Д. Г. Мессершмидт присутствовал на музыкальном концерте в доме красноярского воеводы Щетнева, где музыканты из местных горожан играли на скрипке, свирели и пели хором, а также читали стихи и «божественные песни о рождении бога», поскольку был второй день рождества. Это одно из самых ранних свидетельств о частных концертах в Сибири.
Впервые появляется и широко распространяется увлечение всех жителей Приенисейского края«вертепным действом», то есть народным театром кукол. На бумажном барабане, который вращался от теплого воздуха свечи, спрятанной в нижней части специального двухъярусного ящика, зрители видели раскрашенных кукол. Обычно представляли пьесу «Смерть царя Ирода». Появление кукол сопровождалось словесным комментарием и хоровым пением. Традиционно действие заканчивалось похоронами царя Ирода. Однако сибиряки переделали конец пьесы, и дочь царя стала исполнять веселый танец с женихом-генералом. В 1762 году ученики латинской школы пели «канты», разыгрывали школьные драмы и хором исполняли сатиру своего учителя на «иноземца» полицмейстера.
Крашенинников, описав увиденный им в Енисейске вертеп, заметил, что монастырские служители, «которые оной вертеп носят, партес преизрядно поют». Звучали партесное пение и музыка в частных домах. Одно из самых ранних для Сибири свидетельств об этом относится к первой четверти XVIIIв.
«НавторойденьРождестваябылвгостяхувоеводы. Вотдельной комнатесобралосьбольше 60 мужчин, женщинысобиралисьуегожены вдругойкомнате. Увоеводыбыламузыка (камерная) — 8 или 9 музыкантов, которыеигралинасвирелях (дудках). Каждыйизнихбралсвой аккорд... Присутствовало 3 или 4 вокалистаизкрестьян... Средидругих развлеченийзвучалистихиибожественныепесниорождениибога, которыепеливпаузахмеждувыпивками».
Научное изучение Приенисейского
края
В первой половине XVIII в. было начато научное изучение природы края, жизни и быта его населения. Так, спутник Д. Г. Мессершмидта шведский капитан Ф. И. Табберт (позже — Страленберг) составил первую карту Приенисейского края на математической основе. Особенно много сделал сухопутный отряд Второй Камчатской экспедиции, в состав которого входили академики Г.Ф. Миллер, И.Г. Гмелин, студент С.П. Крашенинников и др. Ученые работали на территории края несколько лет (1734—1735, 1739—1741) и оставили огромный разнообразный материал по всем основным отраслям научных знаний.
20 января 1735 года они анатомировали и описали привезенных из Саян еще неизвестных науке мускусных маленьких оленей — «зверя кабаргу». С первого по пятое февраля ученые обследовали находящиеся в 48 верстах от Красноярска Бирюсинскую и Овсянскую пещеры, а также срисовали и описали наскальные рисунки первобытных людей на «писаном камне», лежащем в пяти верстах от деревни Бирюсинской.
С. П. Крашенинников в своем «Дорожном журнале» сделал яркие зарисовки жизни и быта качинских подгорных татар, жителей Красноярска, Енисейска и других городов Сибири.
В эти же годы, до 1743 г., в северных районах края работали члены морского отряда Второй Камчатской экспедиции. Лейтенант Д. Овцын прошел в 1737 г. Северным Ледовитым океаном из устья Оби в устье Енисея. Его преемник, штурман Ф. Минин, описал и занес на карту низовья Енисея и западное побережье Таймыра. Лейтенант X. Лаптев организовал сухопутное научное обследование почти неизвестного науке полуострова Таймыр. Он вместе с подштурманом Д. Стерлеговым, геодезистом Н. Чекиным и штурманом С. Челюскиным в 1740—1742 гг. впервые в мире выполнил подробную съемку таймырского побережья. В мае 1742 г. С. Челюскин достиг самой северной точки Азии. В наше время там воздвигнут памятник, а имена героических моряков навечно остались на географической карте края (мыс Стерлегова, полуостров Минина, мыс Челюскин, бухта Прончищевой, мыс Лаптева).
Благодаря срединному в Сибири положению на перекрестке путей сообщения и разнообразнейшей флоре и фауне бассейна Енисея, Красноярск был опорным пунктом многих научных экспедиций XVIII века. Руководитель первой в истории Сибири научной экспедиции доктор медицины Мессершмидт (1685—1735), принятый на русскую службу лично Петром I, прожил в Красноярске с 24 февраля по 12 мая 1722 года, затем после поездки по Чулыму и Минусинскому краю — с 5 октября того же года по 8 мая 1723 года.
Его экспедиция собрала обширные и ценные сведения о метеоусловиях Красноярска. В путевой дневник ежедневно заносились данные о погоде, силе и направлении ветра, колебаниях температуры. В ясные погожие мартовские дни 1723 года ученый вместе со своим помощником, взятым из Тобольска пленным шведским капитаном Ф. И. Таббертом-Страленбергом, трижды определял широту и долготу города. Это первое в науке определение астрономического положения Красноярска было сравнительно точным. Увлекающийся картографией Табберт в то же время составил первую на математической основе карту бассейна Енисея. Многое успела сделать экспедиция Мессершмидта в изучении флоры и фауны окрестностей Красноярска и всего края. Отовсюду в Красноярск для «господина доктора» присылали образцы минералов, шкуры различных диких зверей, убитых птиц, редкие и лечебные травы.
В Красноярске были написаны многие страницы книг Мессершмидта «Орнитология» и «Описание в Сибири трех царств природы». Довольно широко общаясь с горожанами, ученый собрал интереснейший материал о жизни тогдашнего Красноярска. Ярко обрисована система воеводского управления с присущими ей казнокрадством, произволом, взяточничеством и волокитой. Уникальными в путевом дневнике являются описания нравов, обычаев и церковных обрядов красноярцев, например, именин церкви, свадеб, цикла осенне-зимних праздников, в том числе масляной недели, прощеного дня, крещения.
Около семи месяцев (18 января—17 февраля 1735 года и 19 августа 1739-го — 7 февраля 1740 года) в Красноярске находился руководитель сухопутного отряда экспедиции Г. Ф. Миллер (1705—1783), профессор Петербургской Академии наук (см. рис. 6). Этот первый работавший в городе профессиональный историк путем метода анкетирования собрал огромный материал по истории, экономике, этнографии Красноярья XVII — первой трети XVIII веков. Поступившие на вопросы двух анкет ответы Красноярской воеводской канцелярии и старых красноярцев, а также скопированные по выбору Миллера местные архивные документы, отложились в так называемых «портфелях Миллера» московских и ленинградских архивов и частично были использованы историком в доведенной до середины XVII века капитальной книге «История Сибири», которая увидела свет в 1750 году.
Почти год, с 10 октября 1771 по 7 марта 1772 года, с 3 июля по 19 августа 1772 и с 21 сентября 1772 по 22 января 1773 года в Красноярске жил и плодотворно трудился П. С. Паллас (1741— 1811), крупнейший во второй половине XVIII века исследователь Сибири в области естествознания, член Петербургской Академии наук и профессор натуральной истории (см. рис. 7). Здесь он подготовил к печати две из трех частей своего «Путешествия по разным провинциям Российской империи», вышедших в Петербурге в 1783—1788 годах, начал объемистые книги «Описание растений Российского государства» и «Российско-Азиатская зоография», которые прославили имя ученого на всю Европу. В третьей части «Путешествия» под названием «Путешествие по Сибири, к востоку лежащей, даже до самой Даурии в 1772 году» в обеих ее составляющих книгах ученый поместил подробные очерки естественно-экономического состояния Красноярска и его уезда.
Много ящиков «собранных редкостей», в том числе семян редких растений, было отправлено из Красноярска в столицу, в Академию наук и Ботанический сад. Именно Паллас добился отправки в 1773 году из Красноярска в Петербург найденного казаком Медведевым на горе Немир громадного, более 40 пудов весом, очень редкого железно-каменного метеорита (ныне эта 580-килограммовая глыба, названная в честь ученого «палласовым железом», находится в метеоритном отделе Минералогического музея им. А. Е. Ферсмана в Санкт-Петербурге). Сделав эту уникальную находку достоянием европейской науки, Паллас в значительной степени способствовал научной разработке теории метеоритов.
Красноярск во время пребывания в нем Палласа превратился в центр научного изучения всей Сибири, и особенно Восточной. Здесь ученый определял новые районы обследования, готовил нужное снаряжение, вел активную переписку с руководством Академии, иркутским и тобольским губернаторами. В Красноярске получили инструктаж и задания такие видные впоследствии российские ученые-академики, как автор первого отечественного учебника по естествознанию В. Ф. Зуев (1752—1794), отправленный весной 1772 года в низовья Енисея, и Н. П. Соколов (1748—1795), посланный в Забайкалье, а также студент С. М. Кашкарев, оставленный в Красноярске для описания флоры и фауны окрестностей города и всего Минусинского края.
Позже Кашкарев, передовой, прогрессивно мыслящий человек, много занимался изучением ботаники, этнографии и народной медицины. Уйдя со службы после 1787 года, он остался в Южной Сибири и внес большой вклад в изучение растительного и животного мира бассейна Среднего Енисея. Это засвидетельствовал известный знаток Сибири Г. И. Спасский, которому Кашкарев в начале XIX века передавал свои материалы.
Из знаменитых путешественников XVIII века, побывавших в Красноярске, в первую очередь следует назвать Витуса Беринга, руководителя Второй Камчатской экспедиции (см. рис. 8). Более полугода, с конца 1733 до середины июня 1734 года он прожил в городе на Енисее, организовывая закупку и доставку в Охотск хлеба, масла, пеньки и холста для нужд экспедиции. Красноярск в это время стал штаб-квартирой Великой Сибирской экспедиции. Из него шли промемории будущего капитан-командора в Енисейск, Иркутск, Охотск и Якутск, а также рапорты в Адмиралтейскую коллегию в Петербурге. Сюда же стекались ответные рапорты и донесения, доставлялись указы и промемории из центра.
Беринг добивался от Сената указа об устройстве регулярной почтовой дороги, которая связала бы столицу с самыми глухими уголками Восточной Сибири (позже ее назвали Московско-Сибирским трактом). Он же руководил обследованием трассы и устройством там почтовых станов и зимовьев. По сути дела знаменитый мореплаватель стал крестным отцом тракта, пересекшего с запада на восток всю территорию Приенисейского края. Эта самая длинная сухопутная дорога в мире оказала огромное влияние на дальнейшее развитие Красноярска и всего края.
Следует отметить, что красноярцев широко привлекали для обслуживания экспедиций. Через местных жителей целенаправленно собирались ботанические, зоологические, минералогические и этнографические коллекции. Многие городовые казаки строили экспедиционные суда, закупали и доставляли к Илимску и в другие места продовольствие и различные судовые припасы, были проводниками и непосредственными членами многих путешествий. Нередко именно от них зависел исход всего предпринятого дела.
Так, уроженец Красноярска казак Савва Стародубцев был с Витусом Берингом до его смертного часа, а затем спас остатки экспедиционного отряда во главе с лейтенантом С. Вакселем, построив вместо разбитого судна новое. На этом суденышке в концеавгуста 1742 года отряд покинул остров Беринга и добрался до Камчатки. Ваксель впоследствии писал: «Должен заявить... по справедливости, что этот человек оказал мне большие услуги... и едва ли удалось мне справиться с делом без его помощи» (Дивин В.А. Русские мореплавания на Тихом океане в XVIII в.М.: Мысль, 1971г., с. 154-155). В 1744 году по представлению Вакселя отважному красноярцу присвоили звание сына боярского.
Первый дворянский революционер А. Н. Радищев (1749—1802) побывал в Красноярске дважды, а в общей сложности неделю: во время следования в илимскую ссылку с 16 по 22 сентября 1791 года и после амнистии на обратном пути в Петербург первого марта 1797 года. Оба раза он останавливался у красноярского коменданта подполковника Бринкгаузена (здание находилось в 80—90 метрах от северной стены современного концертного зала на Стрелке, как раз в створе проспекта Мира). В своих записках путешествия в Сибирь и из Сибири Радищев дал краткую, но точную экономико-географическую справку о «похожем на город» Красноярске и его «округе», отмечая, что и здесь тяжело живется трудовому населению, особенно посельщикам, страдавшим от произвола чиновников и кабалы купцов.
Просвещение
Начало разложения феодализма дало новые импульсы для развития культуры.
Впервые организуется сеть общеобразовательных школ. Идеи просветителей и дворянских реформаторов становятся достоянием более широких слоев общества. Расширяется специальное образование.
Первая «специальная» школа, которую ввел еще Петр I для детей мастеровых и солдат, открылась в 1740 г. при Луказском казенном заводе. Учителем в ней был отставной капрал.
В 1759 году открылась латинская школа для обучения детей духовенства всех трех церковных заказов Енисейской провинции. В школу ходило до 30 учеников. Первым учителем являлся Григорий Скрябин, из бедных тобольских семинаристов, дьякон Красноярской соборной церкви. Обучая детей, он не ограничивался рамками программы, организовал театральный кружок и пытался ставить разного рода пьесы, часть которых сочинил и положил на музыку сам. С именем Скрябина, собственно, и связывают начало литературной жизни Красноярска. В его сатире «О плеши» он подвергает резкой критике первого в истории города полицмейстера, родом из датчан. В другой его сатире под названием «Епиграммы о городе Красноярске» он с умеренно-просветительских позиций иронически обрисовал переполненное пьяным угаром житье-бытье местных обывателей, высмеивал их чванство, злоязычие, преклонение перед деньгами. В маленьком захолустном городке тяжко бедному образованному человеку — главный вывод автора. Написанные в подражательной М. В. Ломоносову манере, сатирические стихотворения разошлись в списках по городу, их обсуждали, переписывали и даже прилагали к доносам. Эти сатиры и явились причиной отрешения Скрябина от должности и перевода его в Енисейск, а затем в 1764г. — в полковые священники одного из западносибирских гарнизонных полков.
Общеобразовательные школы (малые народные училища) открываются в Енисейске и Красноярске в 1790г. В них обучались дети всех сословий. В Красноярске в трапезной Воскресенского собора начались занятия Красноярского малого народного училища, которое в первый год посещали 100 мальчиков и девочек. Первые два года это была самая крупная в Сибири общеобразовательная школа. Присланный из Барнаула учитель Никита Звонников и его помощник из коренных красноярцев Матвей Тюменцев трудились много и самоотверженно. Когда Звонников умер, то директору народных училищ Колыванского наместничества писали из Красноярска: «Не токмо жители здешние, но и кочующие вблизи татары познали уже цену нового образа учения, и для умершего учителя, любимого всеми, соорудили в благодарных сердцах памятник».
Значительное распространение получило домашнее обучение. Так, в 1781 году городовой магистрат заказал для горожан в книжной лавке при Российской Академии наук 150 букварей и 50 апофегмат (сборников нравоучительных историй). Появились в городе и первые учебные заведения специального, а позже общеобразовательного типа.
Благодаря развитию в XVIII веке книгопечатания расширился круг чтения горожан. По свидетельству ученого путешественника Д.Г. Мессершмидта, в 1723 году в Красноярске читали первую российскую газету «Ведомости». По инициативе медика и просветителя Степана Михайловича Кашкарева, участника академических экспедиций И. П. Фалька, П. С. Палласа и И. Г. Георги, в апреле — июле 1784 года в городе была основана первая в России уездная публичная библиотека.
Кашкарев СергейМихайлович(1753—после 1820-х) просветитель, врач. УроженецПетербурга, был сыном сержанта, учился в гимназии при Российской Академии наук, поступилвэкспедициюИ.Ф. Фалька, затем работал по поручению Палласа с 1784г. занималсяизучением этнографии, народноймедицины, растительногоиживотногомира Приенисейскогокрая. До 1783 года он был переводчиком в Академии наук и одновременно — корректором ее типографии. После ссоры с Е. Р. Дашковой, новым президентом Академии, Кашкарев уезжает с семьей в Сибирь и определяется исправником в Красноярск. В апреле 1784 года он подарил 20 книг и один эстамп будущей городской школе.
Частично сохранившаяся копия книжной «росписи» показывает, что красноярцы получили преимущественно книги естественно-географического, исторического и нравоучительного содержания. Среди них были труды М. В. Ломоносова, путевые записки российских академиков И. И. Лепехина и С. Г. Гмелина, первый оригинальный русский учебник по географии, книги по датской и китайской истории. Научно-художественную периодику представляли три выпуска «Академических известий», каждый номер которых впервые стали выпускать в издательской обложке. Среди художественной литературы были перевод «Иудейской войны» Иосифа Флавия и поэма И. Ф. Богдановича «Сугубое блаженство», написанная в 1765 году с прогрессивных в то время позиций раннего просветительства. Педагогические вопросы освещались в переводной работе знаменитого античного автора Плутарха Херонейского «О детоводстве». По решению городового магистра и ратуши подаренные книги выдавали «всем охотножелающим под роспись», а для их хранения в присутственной комнате магистрата был сделан «нужной пропорции шкаф».
Новый шаг вперед сделало здравоохранение. Первые общественные больница и аптека появляются в Енисейске и связаны с именем Паскевича. Впервые было учреждено регулярное почтовое сообщение в крае.
Паскевич(?-?)—первыйлекарьЕнисейскогоуезда (конецXVIII—начало XIXв.). ДолжностьучрежденагубернскойреформойвСибири в 1782-миоткрываласьпожеланиюжителей. ПопроисхождениюизнатурализованныхвРоссиинемцев. СлужилвСанкт-Петербургскомсухопутномгоспитале, с 1785-го—лекарьТобольскогобатальона, в 1792— 1794 гг.— штаб-лекарь. Заведовал«медицинскойчастью»вЕнисейске иАчинске. ПерваяобщественнаябольницаЕнисейскавначалеXIXв. занималанебольшойдомна 10—12 больных. Медикаментыбесплатно отпускалисьсолдатамштатнойгородовойкоманды, инвалидамКаменскоговинокуренногозаводаиказакам. Остальноенаселениеполучало лекарствазаплату. Паскевичзавелтакжеаптеку. Годовоежалованье егосоставляло 594 руб. ибралосьизгородскихсумм.
Архитектура
Значительно изменился внешний облик городов края. Превращение Красноярска в XVIIIвеке из крупной приграничной крепости в обычный небольшой сибирский город сказалось на всех сторонах его жизни. К последней четверти столетия внешний облик города уже ничем не напоминал о боевом прошлом. Страшный пожар 1773 года, после которого осталось лишь 30 домов, уничтожил все укрепления (см. рис. 9 и 10).
Присланный из Тобольска сержант геодезии Петр Моисеев дал городу совершенно новую петербургского типа линейную планировку, которая в старой части города прослеживается до сих пор. Именно в это время к первому в городе каменному зданию — Воскресенскому собору — была перенесена от Спасской башни торговая площадь, известная старожилам как Старобазарная. Ее южную сторону составляли выстроенные после пожара 1773 года деревянные, а в XIX веке — каменные торговые ряды (ныне ул. Маркса, 6). Так стрелка Енисея, сердце города, стала не только административным, но и торговым центром Красноярска. Вместо слюды и бычьих пузырей в окнах стало появляться стекло. Увеличилось число каменных строений в Енисейске — все семь церквей стали каменными.
Застройка территории малого города перестала отличаться от общей застройки. Без стен и крепостных башен общий его силуэт оказался несколько обедненным. Только собор, две церкви да каменный двухэтажный дом бывшего воеводы выделяли своими вертикалями центр Красноярска. Это хорошо видно на акварели художника А. Е. Мартынова, побывавшего в нашем городе в 1805 году. Мартынов первым художественно-графическими средствами выразил единодушное мнение, что Красноярск является по своему местоположению красивейшим городом Сибири и обладает уникальными градостроительными возможностями.
Положение окраины и пестрое происхождение русского населения обусловили длительное бытование московского барокко и классицизма в их сибирских вариантах. Сибирское барокко отразило традиции русского и украинского культового зодчества (Воскресенский собор в Енисейске, 1782 г., красноярская Покровская церковь. Затем облик городов стали определять «образцовые проекты», бесплатно рассылавшиеся по многим городам России. Выполненные в духе провинциальной классики, они были призваны вывести градостроение на новый качественный уровень.
Хозяйственно- культурные контакты народов края
К концу века углубились отличия хозяйственно-бытового уклада жителей северной зоны и южных районов. Так, немногочисленные русские жители внутреннего Таймыра на Хатанге, Пясине и Боганиде глубже восприняли как наиболее рациональный в тех местах уклад жизни местных эвенков и якутов. Расширились смешанные браки между ними. Эта группа «затундренных крестьян» стала терять главные признаки принадлежности к русской нации. Позже они вольются в новую народность — долганы.
В свою очередь те ясачные, которые не ушли из бассейнов Кана, Бузима, Качи, Малого и Большого Кемчуга, Сыдо-Ербинской котловины и Среднего Причулымья на территорию Хакасии, стали растворяться в русском окружении. Хлебопашество, оседлый образ жизни, христианизация и смешанные браки — все это сближало их образ жизни с образом жизни русских. В степях же Уйбата, Абакана и междуречье Черного и Белого Июса вызревала хакасская народность. Отдельные представители родовой верхушки стали перенимать некоторые стороны жизни и бытазажиточных слоев русского населения. Они строили большие деревянные дома с изразцовыми печами, обзаводились самоварами, русской одеждой.
Заключение
В целом общий культурный уровень Красноярска того времени был невысоким. Начинания энтузиастов, как правило, глохли в маленьком уездном городке. Так, через два года после приезда Г. Ф. Скрябина в Красноярск его лишили права преподавания, а латинскую школу перевели в Енисейск. С. М. Кашкарев, пробыв в Красноярске три года, был вынужден уехать из города. В начале XIX века он, по свидетельству Спасского, жил в страшной бедности и, занимаясь флорой Хакасии и Алтая, бесплатно оказывал медицинскую помощь простым людям. Через пять лет красноярцы уже не нашли средств на малое народное училище, и его в 1795 году закрыли.
Итак, Красноярск начинался как приграничный острог, который надежно прикрыл пашни и деревни первых русских поселенцев и принес возможность мирной жизни приенисейским данникам-киштымам воинственных кыргызских князцов, северомонгольских алтын-ханов и джунгарских правителей. Почти столетие эти военно-политические функции во многом определяли социально-сословный состав и хозяйственно-бытовой уклад красноярцев.
В XVIII столетии город, хотя численно не рос, но в нем происходили серьезные социально-экономические изменения. Одна из самых крупных в Сибири по гарнизону крепость превратилась в самый крупный в своем уезде торгово-ремесленный и довольно видный сельскохозяйственный центр. Но товарно-распределительные функции города были явно преобладающими.
Заметно изменился социальный облик горожан. Разнообразнее стал состав служебных категорий его жителей, то есть дворян-чиновников, канцелярских служителей, офицеров, солдат, казаков и духовенства, которые являлись основной социальной опорой центральной власти и проводниками государственно-централизованных форм феодально-крепостнической эксплуатации. При этом частные интересы их служебно-имущей верхушки несколько расходились с казенными интересами. Эта верхушка нелегально обзаводилась хозяйствами помещичьего типа, пытаясь, стать крепостниками частно-вотчинного типа, что не устраивало ни верховную власть, ни социальные низы. Труженики, стремясь жить по-своему, во многом нарушали насаждаемый властями порядок. Многочисленными были городские крестьяне, среди которых, кроме ссыльных посельщиков, все заметнее к концу XVIII века становились неимущие сельские бедняки. Почти каждый третий горожанин занимался хлебопашеством, что тоже было нарушением узкосословного принципа, по которому член посадской городской общины обязан быть только ремесленником или торговцем.
Теоретически пространственно-встречные процессы выделения городских крестьян и сельских посадских — хлебопашцев можно свести к действию второго общественного разделения труда, когда торгово-ремесленные занятия выделяются из сельскохозяйственных, а город все полнее обособляется от деревни (см. рис. 12). Однако в Красноярске, впрочем, как и во многих других сибирских и российских городах XVIII столетия, сущность названных явлений была более сложной. Во многом они определялись социальным, в сословной форме, противодействием низов крепостническому нажиму сверху.
Общий культурно-бытовой уровень Красноярска был типичным для уездного города позднефеодальной эпохи, хотя в отдельных случаях он выгодно отличался от сибирских и даже российских городов.
Литература:
1. Быконя Г.Ф. История Приенисейского края. XVII век – первая половина XIX века. Учебное пособие и материалы для внеклассного чтения по курсу «История родного края» для учащихся общеобразовательных школ. – Красноярск, 1997 г.
2. БыконяГ. Ф., ФедороваВ. И., БердниковЛ. П. Красноярск вдореволюционном прошлом. XVII—XIXвв. – Красноярск, 1990 г.
3. Дивин В.А. Русские мореплавания на Тихом океане в XVIII в. – М., 1971 г.
4. Дроздов Н. И., Артемьев Е. В., Быконя Г. Ф. Красноярье: пять веков истории. Учебное пособие по краеведению. – Красноярск, 2005 г.
5. Зиннер Э. П. Сибирьвизвестияхиностранныхученых и путешественниковXVIIIв.— Иркутск, 1968 г.
6. ИсторияКрасноярска. Документыиматериалы. XVII— первая половинаXIXв. – Красноярск, 2000 г.
7. Мешалкин П. Н. Красноярск. Очерки истории города. – Красноярск, 1988г.
|
