| ВВЕДЕНИЕ
I РОМАНЫ И ПОВЕСТИ
АЛЫЕ ПАРУСА
БЕГУЩАЯ ПО ВОЛНАМ
БЛИСТАЮЩИЙ МИР
ЗОЛОТАЯ ЦЕПЬ
II РАССКАЗЫ
III ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД А.ГРИНА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Авантюрные по своим сюжетам, книги Грина духовно богаты и возвышенны, они заряжены мечтой обо всем высоком и прекрасном и учат читателей мужеству и радости жизни. И в этом Грин глубоко традиционен, несмотря на все своеобразие его героев и прихотливость сюжетов. Иногда кажется даже, что он намеренно густо подчеркивает эту моралистическую традиционность своих произведений, их родственность старым книгам, притчам. Так, два своих рассказа, "Позорный столб" и "Сто верст по реке", писатель, конечно же, не случайно, а вполне намеренно заключает одним и тем же торжественным аккордом старинных повестей о вечной любви: "Они жили долго и умерли в один день..."
В этом красочном смешении традиционного и новаторского, в этом причудливом сочетании книжного элемента и могучей, единственной в своем роде художественной выдумки, вероятно, и состоит одна из оригинальнейших черт гриновского дарования. Отталкиваясь от книг, прочитанных им в юности, от великого множества жизненных наблюдений, Грин создавал свой мир, свою страну воображения, какой, понятно, нет на географических картах, но какая, несомненно, есть, какая, несомненно, существует - писатель в это твердо верил - на картах юношеского воображения, в том особом мире, где мечта и действительность существуют рядом.
Писатель создавал свою страну воображения, как кто-то счастливо сказал, свою "Гринландию", создавал ее по законам искусства, он определил ее географические начертания, дал ей сияющие моря, по крутым волнам пустил белоснежные корабли с алыми парусами, тугими от настигающего норд-веста, обо значил берега, поставил гавани и наполнил их людским кипением, кипением страстей, встреч, событий...
Но так ли уж далеки его романтические вымыслы от реальности, от жизни? Герои рассказа Грина "Акварель" - безработный пароходный кочегар Классон и его жена прачка Бетси - нечаянно попадают в картинную галерею, где обнаруживают этюд, на котором, к их глубокому изумлению, они узнают свой дом, свое неказистое жилище. Дорожка, крыльцо, кирпичная стена, поросшая плющом, окна, ветки клена и дуба, между которыми Бетси протягивала веревки, - все было на картине то же самое... Художник лишь бросил на листву, на дорожку полосы света, подцветил крыльцо, окна, кирпичную стену красками раннего утра, и кочегар и прачка увидели свой дом новыми, просветленными глазами: "Они оглядывались с гордым видом, страшно жалея, что никогда не решатся заявить о принадлежности этого жилья им. "Снимаем второй год", - мелькнуло у них. Классон выпрямился. Бетси запахнула на истощенной груди платок..." Картина неведомого художника расправила их скомканные жизнью души, "выпрямила" их.
Гриновская "Акварель" вызывает в памяти знаменитый очерк Глеба Успенского "Выпрямила", в котором статуя Венеры Милосской, однажды увиденная сельским учителем Тяпушкиным, озаряет его темную и бедную жизнь, дает ему "счастье ощущать себя человеком". Это ощущение счастья от соприкосновения с искусством, с хорошей книгой испытывают многие герои произведений Грина. Вспомним, что для мальчика Грэя из "Алых парусов" картина, изображающая бушующее море, была "тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя". А небольшая акварель - безлюдная дорога среди холмов, - названная "Дорогой никуда", поражает Тиррея Давенанта. Юноша, полный радужных надежд, противится впечатлению, хотя зловещая акварель и "притягивает, как колодец"... Как искра из темного камня, высекается мысль: найти дорогу, которая вела бы не никуда, а "сюда", к счастью, что в ту минуту пригрезилось Тиррею.
И, может быть, точнее сказать так: Грин верил, что у каждого настоящего человека теплится в груди романтический огонек. И дело только в том, чтобы его раздуть. Когда гриновский рыбак ловит рыбу, он мечтает о том, что поймает большую рыбу, такую большую, "какую никто не ловил". Угольщик, наваливающий корзину, вдруг видит, что его корзина зацвела, из обожженных им сучьев "поползли почки и брызнули листьями"... Девушка из рыбацкого поселка, наслушавшись сказок, грезит о необыкновенном моряке, который приплывет за нею на корабле с алыми парусами. И так сильна, так страстна ее мечта, что все сбывается. И необыкновенный моряк и алые паруса.
Странен и непривычен был Грин в обычном кругу писателей-реалистов, бытовиков, как их тогда называли. Чужим он был среди символистов, акмеистов, футуристов... "Трагедия плоскогорья Суан" Грина, вещь, которую я оставил в редакции условно, предупредив, что она может пойти, а может и не пойти, вещь красивая, но слишком экзотическая..." Это строки из письма Валерия Брюсова, редактировавшего в 1910-1914 годах литературный отдел журнала "Русская мысль". Они очень показательны, эти строки, звучащие, как приговор. Если даже Брюсову, большому поэту, чуткому и отзывчивому на литературную новизну, гриновская вещь показалась хотя и красивой, но слишком экзотической, которая может пойти, а может и не пойти, то каково же было отношение к произведениям странного писателя в других российских журналах?
Между тем для Грина его повесть "Трагедия плоскогорья Суан" (1911) была вещью обычной: он так писал. Вторгая необычное, "экзотическое", в обыденное, примелькавшееся в буднях окружающей его жизни, писатель стремился резче обозначить великолепие ее чудес или чудовищность ее уродства. Это было его художественной манерой, его творческим почерком.
Моральный урод Блюм, главный персонаж повести, мечтающий о временах, "когда мать не осмелится погладить своих детей, а желающий улыбнуться предварительно напишет завещание", не являлся особенной литературной новинкой. Человеконенавистники, доморощенные ницшеанцы в ту пору, "в ночь после битвы" 1905 года, сделались модными фигурами. "Революционеру по случаю", Блюму родственны по своей внутренней сущности и террорист Алексей из "Тьмы" Леонида Андреева, возжелавший, "чтобы все огни погасли", и пресловутый циник Санин из одноименного романа М. Арцыбашева, и мракобес и садист Триродов, коего Федор Сологуб в своих "Навьих чарах" выдавал за социал-демократа.
Сюжеты Грина определялись временем. При всей экзотичности и причудливости узоров художественной ткани произведений писателя во многих из них явственно ощущается дух современности, воздух дня, в который они писались. Черты времени иной раз так приметно, так подчеркнуто выписываются Грином, что у него, признанного фантаста и романтика, они кажутся даже неожиданными. В начале рассказа "Возвращенный ад" (1915) есть, например, такой эпизод: к известному журналисту Галиену Марку, одиноко сидящему на палубе парохода, подходит с явно враждебными намерениями некий партийный лидер, "человек с тройным подбородком, черными, начесанными на низкий лоб волосами, одетый мешковато и грубо, но с претензией на щегольство, выраженное огромным пунцовым галстуком...". После такой портретной характеристики уже догадываешься, какую примерно партию представляет сей лидер. Но Грин считал нужным сказать об этой партии поточнее (рассказ ведется в форме записок Галиена Марка).
"Я видел, что этот человек хочет ссоры, - читаем мы, - и знал - почему. В последнем номере "Метеора" была напечатана моя статья, изобличающая деятельность партии Осеннего Месяца".
Литературное наследие Грина гораздо шире, многообразнее, чем это можно предположить, зная писателя лишь по его романтическим новеллам, повестям и романам. Не только в юности, но и в пору широкой известности Грин наряду с прозой писал лирические стихи, стихотворные фельетоны и даже басни. Наряду с произведениями романтическими он печатал в газетах и журналах очерки и рассказы бытового склада. Последней книгой, над которой писатель работал, была его "Автобиографическая повесть", где он изображает свою жизнь строго реалистически, во всех ее жанровых красках, со всеми ее суровыми подробностями.
Он и начинал свой литературный путь как "бытовик", как автор рассказов, темы и сюжеты которых он брал непосредственно из окружающей его действительности. Его переполняли жизненные впечатления, вдосталь накопленные в годы странствий по белу свету. Они настоятельно требовали выхода и ложились на бумагу, кажется, в их первоначальном облике, нимало не преображенные фантазией; как случилось, так и писалось. В "Автобиографической повести", на тех ее страницах, где Грин описывает дни, проведенные им на уральском чугунолитейном заводе, читатель найдет те же картины неприглядных нравов рабочей казармы, что и в рассказе "Кирпич и музыка", совпадают даже некоторые ситуации и подробности. А в напарнике юноши Гриневского, угрюмом и злом "дюжем мужике", вместе с которым он с утра до поздней ночи ("75 копеек поденно") просеивал уголь в решетах, можно без труда узнать прототип кудластого и злого, черного от копоти Евстигнея.
Рассказ о Евстигнее входил в первую книгу писателя "Шапка-невидимка" (1908). В ней напечатаны десять рассказов, и почти о каждом из них мы вправе предположить, что он в той или иной степени списан с натуры. На своем непосредственном опыте познал Грин безрадостное житье-бытье рабочей казармы, сидел в тюрьмах, по месяцам не получая весточки с воли ("На досуге"), ему были знакомы перипетии "таинственной романтической жизни" подполья, как это изображено в рассказах "Марат", "Подземное", "В Италию", "Карантин"... Такого произведения, которое бы называлось "Шапкой-невидимкой", в сборнике нет. Но заглавие это выбрано, разумеется, не случайно. В большей части рассказов изображены "нелегалы", живущие, на взгляд автора, как бы под шапкой-невидимкой. Отсюда название сборника. Сказочное заглавие на обложке книжки, где жизнь показана совсем не в сказочных поворотах... Это очень показательный для раннего Грина штрих.
Конечно же, впечатления бытия ложились у Грина на бумагу не натуралистически, конечно же, они преображались его художественной фантазией. Уже в первых его сугубо "прозаических", бытовых вещах прорастают зерна романтики, появляются люди с огоньком мечты. В том же кудластом, ожесточившемся Евстигнее разглядел писатель этот романтический огонек. Его зажигает в душе галаха музыка. Образ романтического героя рассказа "Марат", открывающего "Шапку-невидимку", был, несомненно, подсказан писателю обстоятельствами известного "каляевского дела". Слова Ивана Каляева, объяснявшего судьям, почему он в первый раз не бросил бомбу в карету московского губернатора (там сидели женщина и дети), почти дословно повторяет герой гриновского рассказа. Произведений, написанных в романтико-реалистическом ключе, в которых действие происходит в российских столицах или в каком-нибудь окуровском уезде, у Грина немало, не на один том. И, пойди Грин по этому, уже изведанному пути, из него, безусловно, выработался бы отличный бытописатель. Только тогда Грин не был бы Грином, писателем оригинальнейшего склада, каким мы знаем его теперь.
Ходовая формула "Писатель N занимает особое место в литературе" изобретена в незапамятные времена. Но она могла бы быть вновь открыта во времена гриновские. И это был бы как раз тот случай, когда стандартная фраза, серый штамп наливаются жизненными соками, находят свой первозданный облик, обретают свой истинный смысл. Потому что Александр Грин занимает в русской литературе подлинно свое, особое место. Нельзя вспомнить сколько-нибудь схожего с ним писателя (ни русского, ни зарубежного). Впрочем, дореволюционные критики, а позже и рапповские упорно сравнивали Грина с Эдгаром По, американским романтиком XIX века, автором популярной в пору гриновской юности поэмы "Ворон", каждая строфа которой заканчивается безысходным "Nevermore!" ("Никогда!").
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Грин А. Собр. соч. в 6-ти томах, М., 1980
2. Алиев Э. Проблема героя в послеоктябрьском творчестве
А.С.Грина. - Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Баку. 1968
3. Амлинский В. В тени парусов. К 100-летию со дня рождения А.Грина. "Новый мир", 1980. № 10
4. Арнольди Э. Беллетрист Грин. "Звезда", 1963. № 2
5. Адмони.В «Поэтика и действительность», Л., 1976
6. Бахметьева В. "Алые паруса" выходят в плавание (о кинофильме по одноименной повести А.Грина). «Литература и жизнь», 1960, 25 сентября
7. Бахтин М. Творчество Франсуа Рабе и народная культура средневековья и Ренессанса». М., 1965
8. Березовская Л. А.Грин: «Битвы с черновиками». "Литературная
учеба", 1982. №5
9. Берн. Э «Игры в которые играют люди», М., 1988
10. Бижева З.Х «Адыгская языковая картина мира», Нальчик 2000
11. Борисов Л. Александр Грин: - В кн. Борисов Л. За круглым столом прошлого. Л. 1971
12. Бочковская Т. Герои Гринландии. 100 лет со дня роадения А.Грина. "Наука и религия". c.980, № 9
13. Бюллетени литературы и жизни, 1916, № 21
14. Ваддаев В. Проповедник космополитизма: нечистый смысл
"чистого" искусства А.Грина. "Новый мир", 1950, №1
15. Ванслав В. Эстетика романтизма. М, 1966
16. ВержбицкиЙ Н. Светлая душа. "Наш современник". 1964, № 8
17. Войтоловский Д. Литературные силуэты. А.С.Грин. "Киевская мысль", 1910. 172, 24 июня
18. Воронова 0. Поэзия мечты и нравственных поисков. "Нева',' 1980. № 8
19. Воспоминания об Александре Грине. Л., 1972
20. Гладышева А. Алые гриновские паруса. "Русский язык в школе", 1980.
№ 4
21. Горький М. Собр. соч. в 30-ти томах, т. 24, М., 1953
22. Горшков Д. Тайна соседства слов (заметки о языке повести
23. А.С.Грина "Алые паруса"). «Русская речь», 1960, №4
24. Грин А. Пролив бурь. "Современный мир", 1913, № 6
25. Грин Н. Записки об А.С.Грине. "Литературная Россия", 1970, 21 августа
26. Гулев Н. О спорном в теории романтизма. "Русская литература", 1966. №1
27. Губко Н. Я никогда не изменял искусству. - В кн.: А.Грин "Бегущая по волнам". Рассказы. Л. 1980
28. Данина В. Воспоминания об А.Грине. Л., 1972 (рец. на книгу), "Звезда". 1973, №9
29. Дмитревский В. В чем волшебство А.Грина? - В кн.: А.Грин. Золотая цепь. Дорога никуда. Пенза, 1958
30. Дунаевская И.К «Туда где тихо и ослепительно», «Наука и религия» 1993/8,
31. «Этико-эстетическая концепция человека и природы в творчестве А.Грина», Рига 1988
32. Егорова Л. О романтическом течении в советской прозе.
Севастополь, 1966
33. Загвоздкина Т. Своеобразие фантастического в романах
34. А.Грина. "Проблемы реализма", вып. 1У, Вологда, 1977
35. Зелинский К. Грин. "Красная новь", 1934, № 4
36. Кандинский В.В «О духовном в искусстве», «Слово о науке и культуре», Обнинск, 2000
37. Ковский В. Возвращение к А.Грину (о литературной судьбе писателя). "Вопросы литературы", 1981, № 10
38. Его же: Воспитание романтикой. "Литература в школе", 1966, №1
39. Его же: А.Грин. Преображение действительности. Фрунзе, 1966
40. Его же: Романтический мир А.Грина. М., 1969
41. Его же: Творчество А.Грина (концепция человека и действительности). - Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. И., 1967
42. Киркин И. Александр Грин. Библиографический указатель произведений А.С.Грина и литературы о нем 1906-1977 гг. М.. 1980
43. Его же: А.С.Грин в печати и литература о нем (1906-1970 гг.) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата педагогических наук. Л. 1972
44. К истории русского романтизма. М., 1973
45. Кобзев Н. Некоторые особенности творческого метода Грина. "Вопросы русской литературы", вып. 3, 1969
46. Кобзев Н. Роман Александра Грина (проблематика, герой, стиль) Кишинев, 1983
47. Кудрин В. «Миры А.Грина», «Наука и религия» 1993/3
48. Кротов A. Пapyc его мечты. "Комсомольская правда", 1980, 23 августа
49. Липелис Л. Мир героев А.Грина. "Вопросы литературы", 1973, №2
50. Лебедяева Я. Он поэтичен, он мужественен. "Литература в школе". 1960, № 4
51. Лесневский Б. Поэзия и проза Александра Грина (о книге В.Харчева "Поэзия и проза Александра Грина"). "Комсомольская правда", 1976, 17 апреля
52. Манн Ю. Поэтика Гоголя. М., 1978
53. Матвеева И. О книге Л.Михайловой "А.Грин. жизнь, личность, творчество". М., 1980, "Литературная газета", 1981, № 52. 23 декабря
54. «Метафора в языке и тексте», М., 1988
55. Милашевский В. А.Грин. В кн.: Милашевский В. Вчера, позавчера. М., 1972
56. Миллер В. Русская масленица и западноевропейский карнавал.
М., 1884
57. Михайлова Л. Психология необычного. Заметки о творчестве
Грина. "Литературная Россия", 1972, 28 апреля,
№ 18
58. Ее же: А.Грин. Жизнь, личность, творчество. М., 1972
59. Ее же: А.Грин, Жизнь, личность, творчество. М., 1980
60. Ожегов С. Словарь русского языка. М., 1978
61. Панова В. Об А.Грине. Л., 1972
62. Паустовский К. Собр. соч. в 6-ти томах, т. 5, М., 1958
63. Проблемы традиций и новаторства в художественной литературе. Сб. научных трудов. Горький, 1978
64. «Проблемы романтизма», М., 1961
65. Прохоров Е. Александр Грин. М, 1970
66. Ревякина А. Некоторые проблемы романтизма XX века и вопросы искусства в послеоктябрьском творчестве А.Грина. - Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1970
67. Ее же: 0 творческих принципах А.Грина. Ученые записки МГПИ, 1971, № 456
68. Рецензия без подписи: А.С.Грин. Рассказы. "Русское богатство". 1910. №3
69. Рождественский В. А.Грин. "Литературная Россия", 1973, 30 ноября
70. Его же: Страницы жизни. М., 1974
71. Русские писатели прозаики, т. I, Л, 1959
72. Саидова М. Поэтика А.С.Грина (на материале романтических новелл). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Душанбе, 1976
73. Сайкин 0, Вдохновленный мечтой. К 100-летию Грина. "Москва", 1980, № 8
74. Самойлова В. Творчество А.Грина и проблемы романтизма в советской литературе. - Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1968
75. Словарь иностранных слов, 7-е изд., М., 1979
76. Слонимский М. Александр Грин реальный и фантастический. -В кн.: "Книга воспоминаний". M.-Л, 1966
77. Топоров В.М «Миф. Ритуал. Символ. Образ», М., 1995
78. Сукиасова И. Новое об Александре Грине. "Литературная Грузия". 1968, №12.
79. Уилрайт.Ф «Метафора и реальность», М., 1990
80. Хайлов А. В стране Грина. "Дон", 1963, № 12
81. Федоров.Ф.Ф «Романтический художественный мир»
82. Фромм.Э «Душа человека», М., 1992
83. Харчев В. Поэзия и проза Александра Грина. Горький, 1978
84. Его же: 0 стиле "Алых парусов". "Русская литература", 1972.
№ 2
85. Храпченко М. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М., 1970
86. Хрулев В. Философско-эстетические и художественные принципы романтизма Грина. "Филологические науки", 1971, №1
87. Философский словарь под ред. Фролова И. М. 1980
88. Шогенцукова.Н.А «Опыт онтологической поэтики» М, 1995. Стр.26
89. Щеглов М. Корабли А.Грина. "Новый мир", 1956, № 10
|
