ГЕОПОЛИТИКА УКРАИНЫ
1. Левый мондиализм и особая миссия "незалежной Украины"
В любом серьезном исследовании современной геополитической, национальной, экономической ситуации на территории бывшего СССР непременно фигурирует тема "точки отсчета", которой является развал единого пространства. Но если правящие круги предпочитают списывать это событие на безликую "логику истории", то подавляющее большинство идеологов "оппозиции" склонно намекать на те или иные конспирологические концепции. Однако, ни одна из этих концепций так и не прояснила пока следующую загадку. Если "развал Союза" носил исключительно деструктивный характер, то чем тогда объяснить нарастающую на протяжении последнего года пропаганду его "неоинтеграции", исходящую - что весьма интересно! - именно от тех политических персон, которые в 1990-91 гг. делали шумные заявления против "прежнего Союза", "тоталитарной империи", "Центра" и т.д.?
Очевидно, что здесь мы имеем некое глубокое принципиальное различие между государственными моделями организации Большого Пространства: той, которая существовала в СССР, и той, к которой призывают "неоинтегристы" (в ином случае последние несколько лет назад, напротив, всеми силами защищали бы статус-кво). Причем это различие настолько тонко, что не проявляется ни в территориальных трансформациях, ни в названиях социальных институтов, ни в радикальном изменении массового сознания. Тем не менее, на геополитическом уровне происходит внешне незримая, но коренная переориентация. И здесь слегка приоткрыл эту завесу небезызвестный Жак Аттали, президент Европейского банка реконструкции и развития. Еще осенью 1991 года он призывал сохранить единое пространство СССР, изменив лишь принцип его существования с политического на экономический, и предложив под замысел "новой организации пространства - континентального рынка" услуги своего банка.
"Экономикоцентризм", примат экономики над политикой, является характерным критерием, своеобразной лакмусовой бумажкой атлантистской геополитической ориентации, поскольку именно на Западе находятся рычаги управления возведенным в абсолют "мировым рынком". И напротив, евразийская ориентация всегда подразумевала строгую традиционалистскую иерархию: метафизика - политика - экономика, проявлявшуюся в социальной практике тем, что политика зависела от духовных констант и, в соответствии с ними, направляла экономическую жизнь государства.
Переворачивание этой иерархии (и соответствующую метаморфозу в геополитической ориентации) в нашей стране осуществляла команда Михаила Горбачева. И "процесс пошел" относительно плавно именно потому, что максимально преемствовал мировоззренческую "левизну" советского общества - в том ее аспекте, что всегда препятствовал полноценному проявлению духовных, традиционных, исторических идеалов, и давал возможность быстро встроить страну целиком в антитрадиционную систему "нового мирового порядка". Иными словами, левые мондиалисты, проводя свой курс, стремились как можно более заглушить именно почвенное, национальное, автохтонное ему противодействие.
"Августовский путч" в действительности спутал их карты лишь на очень короткое время. Сразу же избавившись от последних сторонников "прежнего (т.е. "традиционного") Союза", Горбачев постепенно перехватывал инициативу из рук пребывавшего в эйфории Ельцина и вел дело к организации ССГ - Союза Суверенных Государств. (К этому же времени, кстати, относятся и вышеупомянутые призывы Аттали, не скрывающего своих левомондиалистских убеждений.) И если бы этот их замысел удался, мы бы имели вполне централизованное государство, но - геополитически ориентированное в полной противоположности Советскому Союзу. Но тут неожиданно для многих разорвалась "украинская мина"...
Мы далеки от мысли о том, будто лично Леонид Кравчук, бросивший вызов Горбачеву, полностью представлял себе тогда сущность и геополитическую угрозу левого мондиализма. Разумеется, он оставался простым, но небездарным партийным секретарем, наделенным качествами интуиции и честолюбия. Однако, процессы, происходившие в украинском руководстве, несомненно свидетельствовали об имевшем там место влиянии евразийских геополитических сил. Ничем иным нельзя объяснить любопытной взаимосвязи факта искренней поддержки "имперского" (!) ГКЧП официальным Киевом (где всегда консервативно относились к горбачевской политике) с тем, что когда эта атлантистско-КГБ-шная "двухходовка" стала ясной, Украина моментально заняла жесткую и непримиримую позицию к новым московским "демократическим" властям, приведшую все-таки в конечном итоге к сбрасыванию Горбачева и срыву левомондиалистского плана.
Таким образом, "незалежная Украина", всполошившая все "мировое сообщество", отвергшая увещевания и угрозы всех западных друзей Горбачева, парадоксальным образом взяла свой реванш за поражение евразийцев в Центре и сделала единственно тогда возможный ход - выведение геополитической ситуации на республиканский уровень, вновь утвердившее политику над экономикой и блокировавшее поглощение всего советского Большого Пространства "новым мировым порядком". И этот результат только еще раз свидетельствует о некой недостаточно изученной особой миссии в недрах украинского руководства...
2. Украина и имперская традиция
Исторически у Украины всегда были сложные отношения с российской имперской традицией, не раз приводившие к тому, что она становилась заложником чужой политики на нашем Большом Пространстве. Процесс разотождествления Украины с идеей Империи прошел по нарастающей через три стадии. С точки зрения современных украинских национал-радикальных сил они таковы:
1. Узурпация Москвой к ХIV веку статуса русского духовного, политического и экономического центра.
2. "Западническая" политика Петра, растворившая в имперской идее традиционную восточнославянскую идентичность.
3. Советский период тотальной денационализации.
У русских соответствующих сил, более владеющих знанием геополитических закономерностей, есть достойные контрдоводы по каждому из этих пунктов:
1. Москва, помимо чисто религиозного провиденциализма, занимала гораздо более удобное континентальное положение, нежели Киев, что позволяло ей быть действительным центром всех русских земель от новгородско-архангельского Севера до казачьего Юга, от сибирского Востока до балтийского Запада, и успешнее отражать любую экспансию извне.
2. Петровская идея Империи, по Константину Леонтьеву, только укрепила славянскую стихию в строгих православно-византийских рамках, что, собственно, и сделало возможным независимое существование русского Большого Пространства в контексте усиливавшейся западной экспансии. И хрестоматийный пример Полтавской битвы свидетельствовал как раз о том, что именно Украина, не пожелавшая принять этой исторической необходимости, с неизбежностью становилась объектом внешнего влияния (Швеции, Польши, Турции, а через них - Англии.)
3. Реконструированное Большое Пространство в облике Советского Союза, хотя и чрезвычайно исказило органичную имперскую традицию, было, тем не менее, единственным для восточных славян оплотом противостояния нивелирующему атлантизму. Любые же попытки отстранения от этого Пространства, исходившие из архаичного "малого национализма", не приводили ни к чему иному, кроме превращения этих территорий в "санитарные кордоны", подконтрольные геополитически враждебному Большому Пространству.
В сущности, многие украинские идеологи уже давно видели эти закономерности и не разотождествляли национальные интересы Малороссии с общеимперскими, указывая, в первую очередь, на духовное единство и единство общих корней русских и украинцев. Но возобладавший на Украине "доимперский" национализм с его подозрением к "москалям" только увеличивал взаимное непонимание и, с точки зрения геополитики, являлся безусловно негативным фактором.
Однако, если в современном мире, и особенно в актуальной ситуации, многое прежде однозначно позитивное извращается и приобретает негативный характер, есть немалые основания сделать попытку проследить и обратный процесс, когда прежние "негативы" подчас предстают в совершенно ином свете.
3. Украина и анти-Россия
Прежде всего, следует обратить внимание на тот значительный факт, что украинское сопротивление горбачевскому ССГ носило немондиалистский характер, чего нельзя сказать о ельциновском режиме, на который сделали "запасную" ставку стратеги другой версии мондиализма - правого. К декабрю 1991 года Киев не имел и малой доли включенности в те новые глобальные проекты, в которые уже тогда был посвящен российский "демократический" Белый дом.
Тем не менее, сыграв ключевую роль в разрушении зловещих замыслов Горбачева, Украина попала, что называется, "из огня да в полымя". Она оказалась лицом к лицу с новым государством - РФ, строящимся уже на совершенно иных принципах, нежели традиционная Россия, но пытающимся узурпировать традиционную экспансивную миссию.
Доктрина правого мондиализма предусматривает не только обязательный примат экономики над политикой, но и - что является ее наиболее тонким ходом - "освящение" этого примата спекулятивно привлеченными духовно-национальными ценностями. В этих условиях и сама экспансивная миссия приобретает новые черты: она производится исключительно в целях экономической интеграции в единую структуру "мирового рынка". Таким образом, уже в 1992 году Украина (да и большинство других бывших союзных республик) стала заложником проводимого Москвой курса на внедрение "свободного рынка" и монетаристской системы по чикагским рецептам Милтона Фридмана. Тем самым Киев для предотвращения тотального экономического краха (неизбежного при полном разрыве жизненно важных хозяйственных связей с Россией), был вынужден начать аналогичные "рыночные реформы", о которых вначале и мысли не было: в 1991 году речь шла лишь о необходимой стабилизации, учитывающей реальные социальные интересы народа. Но для правого мондиализма, в отличие от левого, основную опасность представляет уже не столько национальное, сколько социальное противодействие.
Внешняя политика РФ по отношению к "ближнему зарубежью" стала строиться исходя вовсе не из евразийских геополитических констант, а - из стремления подключить все остальные бывшие союзные республики к атлантистскому "мировому рынку". С точки зрения геополитики Россия превратилась в анти-Россию, навязывающую под российским флагом мондиалистские "ценности". В этом процессе вскрылась глубокая неоднозначность, например, территориальных претензий многих российских "оппозиционеров" к Украине - в актуальных условиях, пока у власти находится Ельцин, они парадоксальным образом только способствуют расширению сферы его влияния и, более того, помогают ему облечь свою марионеточную либерально-рыночную политику в русские традиционные, имперские одежды.
4. Варианты геополитической ориентации
Оказавшись в таком положении, Украина с 1992 года предпринимала свои первые усилия найти собственную, независимую геополитическую ориентацию, которая позволила бы ей дистанцироваться от безумия "демократической" Москвы.
Первым партнером, по законам современного мира, естественно были избраны США. Однако, столкнувшись с потоком хлынувшей американизации, с резким давлением этой страны по поводу украинского ядерного оружия, и наконец, с тем же самым либерально-рыночным воздействием (из-за которого во многом и стремились отойти от Москвы), украинцы предпочли не сосредотачиваться на американской ориентации.
Ориентация на Германию также не имела особого успеха - прежде всего, из-за специфических отношений Ельцина и Коля. Современные украинские национал-радикалы верно заметили, что Германия ныне является лишь потенциальной силой, не способной пока к совершенно самостоятельной политике. Эти силы, не выражая официальной линии Киева, предпочитают устанавливать прямые контакты с европейскими национал-радикальными движениями.
Проект "черноморско-балтийской федерации" (Украина, Беларусь, Литва, Латвия, Эстония, возможно - Польша) рассыпался в прах из-за внутренних разногласий, наглядной картины польского кризиса, неплохо продемонстрировавшей судьбу государства, игнорирующего Большое Пространство или стремящегося быть "санитарным кордоном" между Россией и Германией.
Была еще попытка ориентации на тюркские государства - Турцию и Азербайджан (тогда Эльчибея). Но ввиду неоднозначной ситуации с крымскими татарами и явных духовно-политических различий в традициях, она не получила серьезного развития.
Таким образом, попытка поиска органичной геополитической ориентации Украины привела в реальности лишь к выбору между конвенциональным американоцентризмом и автаркией. Однако, последняя в современном мире, без связи с каким-либо Большим Пространством, являет собой не более, чем иллюзию. (На экономическом уровне, например, введение купонов вовсе не спасло украинскую экономику, а было лишь отчаянным жестом с целью избежать хотя бы финансовой зависимости от Москвы.) Тем не менее, геополитическая логика, которая не могла оставить в стороне такое довольно крупное государство, как Украина, вынудила ее сражаться за Приднестровье и посильно защищать Сербию, (а добровольцы воюют и в Абхазии). Такая позиция гораздо более соответствует интересам евразийского Большого Пространства, нежели действия оккупированного атлантистами Кремля, исторически воплощающего центр этого Пространства.
5. От профанизма - к знанию
В том, что Украина постепенно начинает играть серьезную геополитическую роль, заслуга ее официальных властей не столь велика - они просто вынуждены прислушиваться к голосу своего народа, который еще не настолько искажен "промыванием мозгов" средствами массовой информации, как в России.
В политических организациях Украины до недавнего времени властвовала интеллигентская банальность, совмещавшая тупую неприязнь ко "всему московскому" со слезными истериками по давно ушедшей старине. (К слову, как все это напоминает некоторых наших экзальтированных "патриотических" архаиков с их аналогичной неприязнью ко "всему советскому"!) Такая ситуация привела лишь к рождению РУХа (аналога "Демократической России"), а на более "правом" (а точнее - правомондиалистском) фланге - к активизации КУНа (Конгресса украинских националистов), организации, имеющей центр в США и воплощающей собой все самые известные карикатурные черты "украинского националиста".
Эту тяжелую пелену профанизма прорвало рождение Украинской Национальной Ассамблеи, объединившей наиболее энергичные слои украинской молодежи и попытавшейся выразить все самые насущные национальные и социальные интересы народа. Вот несколько выдержек из ее программных принципов:
"УНА объединяет народ на основе национальной идеи, которая понимается прежде всего как идея солидарности, взаимопомощи и дисциплины.
УНА не допустит безработицы. Дело чести УНА - добиться, чтобы украинский рабочий и крестьянин распоряжались результатами своего труда. Большинство политических сил на Украине представляет собой лобби западного капитала, или мечтает быть таким. Только УНА, когда придет к власти, будет проводить политику протекционизма по отношению к национальному капиталу. УНА строит экономику не в интересах Международного валютного фонда, а в интересах нации."
Очевидно, что феномен УНА заключен в ее выходе за пустые сегодня рамки "правых" и "левых" и ориентации на Третий путь. Именно эта ориентация и привела УНА к тому, что она первой на Украине отбросила ностальгические банальности и поставила перед собой серьезные геополитические проблемы. В тех же программных принципах говорится так: "Украина будет гарантом стабильности в Евразии."
Конечно, последнее заявление выглядит несколько высокомерно, хотя и его нельзя игнорировать, учитывая то, что нынешняя РФ этим гарантом не является точно. Более того, в своих последних заявлениях УНА все громче говорит о пагубности изоляционизма и о необходимости имперских ориентиров, направленных на воссоздание альтернативного Западу Большого Пространства. И приход ее к этому знанию, отвергающий стандартную антиимперскую позицию украинских "старых правых", делает УНА самой перспективной политической силой на Украине. Однако, сотрудничество с идейно родственными российскими организациями затруднено пока целым рядом факторов. Во-первых, неполной изжитостью еще в УНА этнократического подхода (который способен привести только к изоляционизму), и во-вторых, непонятным принципиально-антиукраинским тоном некоторых российских "имперских" партий.
6. Факторы силы
Важнейшим силовым фактором, который может обеспечить появление нового Большого Пространства, являются, безусловно, ядерные силы Украины. Учитывая подписание РФ ряда разоруженческих договоров с США, украинское ядерное оружие, которое она, несмотря на угрозы "мирового сообщества", принципиально не хочет сдавать Ельцину на металлолом, становится стратегической мощью, способной кардинально изменить континентальную расстановку сил. Вот как об этом пишет в аналитическом обозрении газета УНА "Замкова Гора": "В ядерной Украине могут быть заинтересованы те европейские силы, которые недовольны навязчивой опекой Соединенных Штатов, кроме того, в случае сохранения ядерного оружия, она сможет активно влиять на ситуацию в Центральной Азии и на Ближнем Востоке <...> Геополитическое положение Украины и геополитическая ситуация в регионе таковы, что, лишенная ядерных сил сдерживания, Украина может быть втянута в ряд локальных конфликтов или даже станет полем боя серьезной региональной войны".
И ситуация наличия у Украины ядерного оружия все более дает о себе знать. Так, в частности, во время последних ракетных ударов США по Багдаду, когда все члены НАТО и, конечно, ельциновская РФ рабски поддержали поведение хозяина, Украина осмелилась выразить свое несогласие с ним. Отсюда очевидно, что все сознательные антимондиалистские силы России не должны попасть на удочку антироссийского проамериканского "патриотизма" РФ, но - поддержать ядерный статус Украины.
Несколько сложнее обстоит дело с Черноморским флотом и его базой в Севастополе. Конечно, это город русской славы и память о том, как в прошлом веке громили там английских оккупантов, - священна. Но в актуальной ситуации кто - Ельцин? Грачев? Козырев? - может дать гарантии, что полный переход флота и его базы под юрисдикцию РФ не приведет к его последующему "сокращению в соответствии с международными обязательствами"? Однако, и Украине не под силу его самостоятельно содержать. Очевидно, что адекватное решение этой проблемы остается делом будущего, делом нашей общей грядущей Империи.
Что же касается "сил быстрого реагирования", то на Украине их миссию выполняет боевое подразделение УНА - УНСО (Украинская национальная самооборона). Это именно они воевали в Приднестровье и Сербии. Широкую известность получил и другой случай, произошедший в ноябре 1992 года в городке Добромыль Львовской области. Там местные "демократические" власти, официально поддерживающие католиков, наняли отряды ОМОНа для того, чтобы отобрать у православных очередной храм. Но отряд УНСО организовал сопротивление примерно таким образом, какими были события 1 мая в Москве: самонадеянные и вооруженные дубинками и газом холуи режима, потребовавшие освободить храм, были встречены градом камней и палочными ударами. Только христианское человеколюбие народа позволило омоновцам погрузиться в автобусы и уехать навсегда из этих мест...
7. Русские на Украине
Проблема русского населения на Украине сложна не только из-за упомянутой неизжитости этнократизма в украинских политических движениях, но и потому, что сами русские во многом дезориентированы. Наша "оппозиционная" пресса часто изображает их чуть ли не как поголовных сторонников восстановления СССР, хотя дело обстоит совсем не так просто. Прежде всего, среди русского (а точнее здесь - русскоязычного) населения слишком велик процент людей, исповедующих стандартные "демократические" иллюзии и не стремящихся ни к какому политическому самовыражению, кроме обычного конформизма. И этим украинская ситуация вполне тождественна российской. Однако, нас более интересуют те категории "украинских русских", которые остаются на имперских позициях. Но и они весьма неоднозначны.
Русское движение на Украине наиболее сильно в Крыму и на Донбассе. И показательным отличием между ними является то, что первое ориентировано на РФ, тогда как второе вовсе туда не стремится. На севастопольских митингах зачастую рядом развеваются флаги СССР и РФ, и многие их участники, к сожалению, не отдают себе отчет в их радикальной противоположности. Разумеется, идея Большого Пространства чрезвычайно глубока в "коллективном бессознательном", но без адекватной постановки вопроса о том, КОМУ принадлежит это Пространство, она способна привести к ложному решению и только еще более усугубить кризис. Ориентируясь на Москву, нельзя не замечать специфики ее актуального статуса, способного, конечно, взять под свою юрисдикцию, но взамен навязать лишь духовную деградацию, нивелирующий либерализм и неограниченный грабительский "рынок".
Более позитивной представляется позиция русских шахтеров Донбасса, на первый план выдвигающих именно социальные требования. Они тоже, конечно, сторонники Большого Пространства, но в условиях, когда ни одна из столиц не удовлетворяет их справедливые требования, они предпочитают путь к нему через регионализацию и установление прямых экономических и даже политических контактов с другими регионами - и неважно, на Украине или в РФ. Таким образом, объективно они и являются сторонниками новой великой Империи. Если в Киеве к власти придет социально ориентированная УНА и скорректирует свою этническую политику, они вполне могут войти в контакт с ней. Москву же спасет, пожалуй, только социальная революция.
8. Идея киевоцентризма
Наш анализ будет неполон, если в нем не уделить внимания аспектам, которые на первый взгляд, далеки от геополитики, но подспудно предопределяют мышление и действия сил, ее направляющих. Так, актуальная украинская геополитика исходит из идеи киевоцентризма, заслуживающей более пристального изучения именно потому, что она несет в себе уже не изоляционистскую ориентацию, но противоположную - имперскую, ориентацию на Большое Пространство.
Суть этой идеи сводится к тому, что духовным центром новой империи должен стать Киев. Его предназначение оправдывается тем, что, с позиций эзотерических сторонников этой идеи, русская история совершила полный цикл - сначала столица была перенесена из духовного центра (Киева) в политический (Москву), а затем и в появившийся в результате экономической необходимости Санкт-Петербург. В советскую же эпоху, когда политика вновь встала над экономикой, столица вновь вернулась в Москву, и теперь пришло время окончательно завершить это блуждание на холмах, благословленных Святым Апостолом Андреем Первозванным, откуда и началось крещение Руси.
Эта концепция, что интересно, одновременно и входит и не входит в противоречие с традиционной для России идеей "Москвы - Третьего Рима". Не входит, а напротив, вполне сочетается, если "Рим" мыслить как категорию подчеркнуто имперскую. И возникает довольно острая коллизия, если здесь сталкиваются интересы Москвы и Киева как двух мессианских очагов Православия. Поэтому будет весьма любопытным поближе взглянуть на фигуру митрополита Филарета, главного окормителя идеи духовного киевоцентризма.
9. Православный мессианизм митрополита Филарета
Отчего произошло отделение Украинской Православной Церкви от Русской? Всему ли виной этнократические настроения на Украине и честолюбие митрополита или здесь вступили в действие более глубокие факторы? Мы не беремся давать окончательных оценок, ограничиваясь лишь перечислением фактов, возможно, неизвестных российскому читателю.
Итак, отделяясь от Московской Патриархии, митрополит Филарет обвинил ее в "ереси жидовствующих" и экуменической ориентации. Только Киев, являющийся по летописям "Новым Иерусалимом", противостоит, с его точки зрения, сгущающемуся эсхатологизму современности. Поэтому он и основал Киевский Патриархат на базе бывшей Украинской Автокефальной Православной Церкви, которая утратила это название. (Отметим, что это весьма тонкий ход: в отличие от понятия "Украина", "Киев" для русского человека никогда не был и не станет символом чего-то отдаленного, "иностранного".) Но себя объявил лишь местоблюстителем Патриарха. Кроме того, восстановил почитание всех русских святых, считавшихся прежде по глупому этнократическому недоразумению в УАПЦ "московскими". И наконец, повел решительную борьбу с наступающим с Запада униатством.
Такова в самых общих чертах деятельность митрополита Филарета, оказывающая огромное влияние на украинские национал-радикальные силы, и поэтому, безусловно, заслуживающая особого исследования. А Московская Патриархия, если она уверена в своей правоте, должна найти веские и достойные опровержения словам митрополита Филарета.
10. Возможности "параллельного" диалога
Нет сомнения, что сегодня наличествует масса возможностей для ведения полноценного диалога между теми русскими и украинскими силами, которые стремятся создать новое, альтернативное Западу, Большое Пространство. Более того, в Киеве такой диалог уже ведется между некоторыми наиболее серьезными и радикальными русскими патриотическими организациями и Украинской национальной ассамблеей. Здесь следует лишь выделить те принципиальные моменты, по которым возможно реальное согласие.
1. Воля построить великую, духовно и геополитически единую Империю, внутренне культурно полицентричную.
2. Борьба против проамериканского "нового мирового порядка".
3. Неприятие правящего истэблишмента СНГ, ведение "параллельного" диалога между национал-радикальными силами.
4. Отвержение западных принципов "рыночного либерализма" и "общечеловеческих ценностей", примат политики над экономикой и "прав народа" над "правами человека".
5. На Украине - принцип двуязычия, отказ от изоляционистской этнократии, полное взаимоуважение национальных культур.
6. Особое внимание - социальной справедливости, принцип национального социализма
Существуют определенные трудности в изготовлении геополитической доктрины Украины. Это связано с тем, что Украина вышла на политическую арену как независимое государство тогда, когда интересы большинства других государств полностью оформились, также определилось их место в структуре международных отношений. Во-вторых, в самой Украине нет единства взглядов на геополитические приоритеты, ощущается влияние стереотипов прошлого.
Европейские политики отмечают, что Украина может играть стабилизирующую роль в Европе. Таким образом, можно сделать вывод, который в политике относительно Украины учитывается то, что она является соседним государством с Россией, страной, которая имеет серьезные внутренние конфликты, нестабильность, непредвиденность дальнейшего развития. В этих условиях важно реально оценивать ситуацию и исходя из нее реализовать государственные интересы. В целом сегодня происходит процесс глобализации и новая конфигурация геополитических сил.
Наша страна является европейским государством за признаком территории. Но этого недостаточно чтобы стать действительно европейским государством за сущностными признаками. Согласно Хантингтону, Украина не принадлежит к западной цивилизации ( во всяком случае, большая часть народа Украины принадлежит к славяно-православной цивилизации). Он выделяет западную, конфуцианськую, японскую, исламскую, хинди, славяно-православную, латиноамериканскую, с определенными замечаниями еще и африканскую.После истечения „холодной войны” Европу разъединяют не идеологические, а культурно-цивилизационные отличия. „Бархатный занавес культуры заменила железный занавес идеологии как самая важная линия деления в Европе”. Линия, которая отделяет западную и незакатную цивилизации в Европе пролегает вдоль границы между Россией и Финляндией и странами Балтии, вскрывает Беларусь и Украину, отделяя греко-католическую Западную Украину от православной Восточной. Православные народы в меньшей мере способны построить стабильные политические системы на демократических началах. Украина по выражению Хантингтона есть „раздвоенной” страной, которая находится на границе двух цивилизаций. В „растерзанных” странах, которой есть Россия, значительно больше проблем, которые рождены принадлежностями разных групп народа к разным цивилизациям. Хантингтон называет условия, при которых такие страны могут осуществить цивилизационную трансформацию:1) политическая и экономическая элита страны должны поддерживать цивилизационную трансформацию; 2) народ должен быть готовым к такому переходу; 3) руководящие слои цивилизации-реципиента должны иметь желания принять новую страну.
Украинский ученый О.Дергачев считает, что цивилизационная неопределенность, присущая Украине, скрывает в себе альтернативы, связанные с разными геополитическими ориентациями, разными вариантами решения вопроса о месте и роль страны в системе международных отношений и, естественно, с разными внешнеполитическими приоритетами. Он связывает это с сосуществованием в украинском обществе придавленных черт „европейскости” и приобретенных „евразийских” признаков.
Объединенная Европа выдвигает ряд условий, за выполнения которых шансы Украины стать членом ЕС возрастут. Наиболее существенные замечания Объединенной Европы к Украине можно свести к трех: во-первых, европейцы считают Украину не достаточно демократической, они указывают на отсутствие верховенства права, ограниченность свободы печати и т.п.; в-третьих, в Украине большая судьба бедных; в-третьих, Украина отстает от Европы в техническом и технологическом оснащении экономики. Это есть основными условиями вступления в ЕС.
Итак, геополитический фактор существенно влияет на европейские интеграционные процессы. Определяя стратегические цели, ставя задачи нужно помнить, что когда они сформулированы ясно и конкретно, они указывают на то, чего можно ожидать и когда. Разрабатывая внешнеполитическую стратегию страны нужно учитывать и выигрыш и проигрыш от интеграции Украины и Европы.
Анализ геополитических особенностей Украины дает основания утверждать, что она в этом отношении имеет много преимуществ, поскольку выгодно отличается и своим географическим положением, и размерами территории, и численностью населения, и плодородием грунтов, и богатыми природными ресурсами, и благоприятными климатическими условиями. К тому же Украина владеет довольно выгодными путями соединений, имеет выход к морю. Все это содействовало потому, что в течение многих столетий территория Украины была перекрестком не только миграционных путей народов, а и торговых путей. Характеризуя геополитическое положение Украины, нужно обратить внимание на одну его особенность, которая вызывает определенные споры в украинских научных кругах. Речь идет о том, что среди научных работников нет единогласного мнения относительно региональной, так сказать, «принадлежностей» Украины. С. Пирожков, например, считает, что Украина есть региональным, исключительно европейским государством, то есть ее собственные национальные интересы оказываются через общеевропейские структуры. Другие научные работники склонны рассматривать ее как государство бирегиональну. При этом, по мнению О. Дергачева, Украина в найбольшей мерей заинтересована в утверждении собственной бирегиональности и поддержании стабильных конструктивных международных отношений как в восточном, так и в западном направлениях, поскольку это предоставляет ей возможности преобразования на своеобразный геополитический центр, международный узел коммуникационных связей, который объединяет и связывает народы Востока и Запада, Азии и Европы.
Следует отметить, что хотя такая позиция и есть более плодотворной, поскольку она полнее отвечает украинским геополитическим реалиям, однако указанная геополитическая особенность содержит в себе и определенную угрозу, связанную с опасностью преобразования Украины на буферную зону, которая бы отделяла Запад от Востока, Европу от Евразии. Этого, в конце концов, хотят и определенные политические силы, особенно на Западе.
Согласно концепции того же С.Хантингтона, Украина локализована на рубеже между двумя противоположными цивилизациями, примирение которых не предполагается. Она непосредственно разделяет те страны, которые являются членами НАТО, и Россию, которая там никогда не будет, и потому должны играть роль своеобразной санитарной границы.
Такие взгляды разделяет и Г. Киссинджер, который считает, что Украина расположена на востоке геополитического пространства, которое разграничивает двух из шести глобальных носителей могущества – Европу и Россию. Анализируя это расписание, он делает замечание, которые поскольку Россия продолжает совершать давку на Европу, а принципиальным заданием Атлантического союза является гарантирования того, чтобы российский традиционный национализм не выплеснулся через границы этой страны, есть очевидным, что реализация Америкой глобального баланса сил включает Украину к кругу вероятных кандидатов на «уравновешенность» России в Европе. 3. Бжезинский, который придает высокое значение независимой Украине для глобальной мировой политики, оценивая сам факт ее возникновения как третью за своей исторической значимостью событие в XX ст. после развала Габсбургской монархии и прищепа мира на противоположные системы после Второй мировой войны, не избежал стремления отвести Украине роль «буферной зоны», которая бы помогла «трансформировать» Россию. Считая Украину геополитическим центром Центральной и Восточной Европы, который существенно влияет на формирование баланса сил на европейском континенте в целом, З. Бжезинский делает замечание, что роль и место Украины в процессе европейской интеграции можно рассматривать из позиции наследования (имитации) и переориентации. Процесс наследования европейского опыта, процесс развития истинной системы безопасности предусматривают включение Украины к процессу исторического примирения, регионального сотрудничества. Однако самым важным аспектом независимости Украины есть ее влияние на Россию, поскольку это гарантирует безболезненную трансформацию последней из империалистической в национальное государство.
Таким образом, западные политологи рассматривают Украину не как самостоятельную геополитическую единицу, которая имеет собственные интересы на международной арене, а как объект усиления своего влияния и давки на Россию. Этот фактор сам по себе есть объективным из точки зрения современного геополитического расположения сил, и его нужно признавать как реальность, учитывая в процессе формирования собственной внешней политики. Итак, национальные интересы Украины имеют не только учитывать главные тенденции развития мировой цивилизации, а и выходить из анализа объективных реальностей.
В этом отношении Украина должна концентрировать свои внешнеполитические усилия на создании и развитии надежных международных механизмов безопасности на двустороннем, субрегиональном, региональном и глобальном уровнях, а также развивать широкое сотрудничество с другими государствами, прежде всего соседними, и международными организациями, включая военно-политические, с целью повышения предсказуемости и доверия, взаимопонимание и партнерства, построения всеохватывающих и эффективных механизмов региональной безопасности в Европе и усовершенствование существующих в рамках ООН механизмов глобальной безопасности. Но при этом – максимальной мерой использовать преимущества своего геополитического положения с целью решительного отстаивания национальных интересов.
Украина хочет осознать себя в геополитическом просторные в контексте развития мировой цивилизации, определить свои приоритеты, реальные национальные интересы и выработать стратегию и тактику их реализации. Решение этих задач предусматривает изготовления научно обоснованной геостратегии, одним из главных принципов которой для Украины есть принцип многовекторности. Многовекторность присущая для внешней политики многих государств, но для Украины, с ее особым геополитическим положением, она приобретает решающий значение и связанная с конкретными преимуществами. Исторические и географические реалии практически исключают возможность ориентации Украины лишь на одно стратегическое внешнеполитическое направление. Однако понятие «многовекторности» следует понимать как развитие и поддержку отношений внеблокового государства с многими участниками международного жизни.
В стратегическом отношении судьба Украины будет зависеть от ее способности найти свой путь и модель развития, модель глобального интегрирования, разработка которой возможная лишь при условиях внешнеполитической многовекторности. Однако многовекторность отнюдь не означает равноввекторности и совсем не предполагает равнозначности всех ее составных. Среди многих векторов всегда выделяются те, что являются приоритетными, главными, которые, собственно, и определяют стратегию внешней политики государства, ее стратегических партнеров.
Анализируя современную геополитическую ситуацию, расстановку сил на международной арене, объективные возможности и геополитическое положение Украины, можно утверждать, что интерес к нее со стороны Европы по логике геополитических тенденций будет храниться и даже будет возрастать, поскольку она есть важным стратегическим государством и может стать фактором, который соединит Восточную и Западную Европу. Кроме того, и независимой Украине объективно нужна Европа. Стремление Украины к полномасштабному участию в политической и экономической жизни Европы логически вытекает с геополитического положения и истории нашего государства. Как одна из самых больших стран континента Украина объективно обречена являться важным фактором тех процессов, которые происходят в Европе, и не может оставаться в стороне от тех динамических интеграционных процессов, которые сегодня определяют ее лицо.
Бесспорно, принадлежности Украины к Европе нельзя возражать – это объективная реальность, как и и, что украинский народ принадлежит к семье европейских народов. И это, безусловно, делает объективно приоритетной европейскую направленность внешнеполитического курса Украины, ее вхождение к европейским экономическим и политическим структурам. Будучи в геополитическом измерении европейским государством, Украина заинтересована также в процессах, которые содействуют укреплению региональной безопасности, стабилизации и расширению структур коллективной безопасности в Европе. В этой связи М. Кулинич отмечает, что без Украины невозможное создание системы коллективной безопасности в Европе, а непосредственное и полное участие Украины в такой системе безопасности выступает гарантом ее надежной безопасности. Ведь логически, что сегодня Украина определила как однозначную свою стратегическую цель интеграцию в Европейский Союз.
Анализ разных источников свидетельствует, что основу европейской политики Украины составляют такие геополитические приоритеты:
1. Выживание Украины как суверенного независимого государства, укрепление фундаментальных ценностей и учреждений, которые обеспечивают благосостояние, безопасность и социокультурный прогресс;
2. Возвращение Украины к европейскому цивилизационному пространству, всесторонняя интеграция в европейские и евроатлантические политические и социальные структуры, а также структур безопасности;
3. Усиление потенциала сдерживания как собственного, так и коллективного благодаря участия в европейских структурах безопасности, заключение двусторонних и многосторонних договоров, получение соответствующих уверений и гарантий безопасности и т.п.;
4. Приоритетная ориентация на интеграцию в Европейский Союз (ЕС). Углубление специального партнерства с НАТО, курс на присоединение ( как первый шаг) к политическим структурам этой организации как краеугольного камня структуры европейской безопасности;
5. Укрепление стратегического партнерства со США и связей со странами Западной Европы согласно национальным интересам и приоритетам;
6.Поддержка и развитие равноправных, взаимовыгодных экономических, политических и социокультурных отношений с Россией;
7.Укрепление и консолидация особых отношений со стратегически важными соседями, прежде всего Польшей, странами Балтии, Турцией, Грузией, Азербайджаном, странами Вышеградской группы и Средней Азии;
8.Целенаправленная деятельность из формирования «пояса стабильности» и региональных структур безопасности от Балтийского и Черного морей к Закавказью и Средней Азии;
9.Активное участие в создании европейских и евразийских « транспортных коридоров» как по Балт-Черноморско-Ближневосточной вехе, так и по вехе Западная Европа – Украина – Закавказье – Средняя Азия – Китай. Использование этих коридоров для создания надежной многоальтернативности системы снабжения энергоносителей и стратегически важного сырья;
10. Курс на альтернативное лидерство на территориях бывшего СССР. Активная кооперация с теми странами, которые усматривают в Украине надежного равноправного партнера, свободного от великодержавных и гегемонистических амбиций;
11.Противодействие неконтролируемому иностранному экономическому проникновению и всесторонняя защита экономического суверенитета. Недопущение установления любых форм экономической и политической зависимости;
12. Блокирование текущих попыток односторонней иностранной социально-культурной и информационной экспансии и доминирования;
13. Целенаправленное формирование в массовом сознании универсальных европейских и евроатлантических ценностей и социокультурных ориентаций.
Исходя из таких геополитических приоритетов, которые стали сегодня одним из самых важных задач Украины в процессе развития государственности, можно утверждать, что возвращение к европейскому цивилизационному пространству как полноправного субъекта Евроатлантической геополитики выглядит ныне единственно умным выбором для украинского народа. Без любого преувеличения можно утверждать, что вхождение, или, правильнее сказать, возвращение Украины к западной цивилизации заметно повлияет на всю геополитическую структуру мира. Это единодушно признают руководящие западные аналитики, и Украина, кстати, должна учитывать это в своей геополитической стратегии.
Приоритетные ориентации Украины на интеграцию в Европу, политические структуры ЕС, ЗЕС, НАТО и т.п. должны сопровождаться широкой программой мер со всестороннего вхождения к европейскому социокультурному пространству, открытостью страны не только к экономическим инвестициям, но и к инвестициям культурных и информационных. Собственное западная внешнеполитическая стратегия Украины содержит ряд стратегий: евроатлантическую, европейскую, отношения из США, международными организациями Запада, глобальными международными организациями и валютно-финансовыми учреждениями, двусторонние отношения со странами Запада. Поэтому Украина при определении всех векторов западной стратегии должны учитывать: собственные геостратегические интересы, геостратегические интересы Запада, позиции руководящих западных стран – стратегических партнеров Украины.
Как утверждают исследователи, геостратегические интересы Запада есть такими :
— сохранение западной цивилизации и расширения сотрудничества между ее европейской, североамериканской и тихоокеанской частями; укрепление базовых ценностей и учреждений этой цивилизации – демократии, свободного рынка, либерально-демократической идеологии; формирование структуризации мира по принципам геоекономики;
— противодействие созданию и укреплению любого геополитического блока или стратегической силы, которые могли бы противопоставить себя западной цивилизации и содействовать формированию новой или антагонистической биполярности;
— укрепление НАТО и руководящей роли США на европейском пространстве;
— ограничение влияния мусульманских государств, предотвращение перерастания региональных конфликтов между цивилизациями в глобальные войны;
— сохранение и усиление существующего стратегического преимущества и обеспечения стратегического доминирования в любых региональных или глобальных конфликтах;
— распространение НАТО и ЕС на Восток, прежде всего, к странам, близким к западной культуре;
— развитие и распространения влияния международных и региональных институтов, которые основываются на западных ценностях, на восточные страны;
–экономическая и социокультурная экспансия и поддержка учреждений и групп, которые ориентируются на западные ценности и образ жизни.
|
