Содержание
Введение
1. Мораль, как специфический способ освоения бытия
Заключение
Список используемой литературы
Введение
Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
Моральная регуляция человеческих отношений уходит своими корнями в глубокую древность. Не будет преувеличением утверждать, что мораль — одна из самых древних форм человеческого сознания, ибо она возникает вместе с человеческим сообществом: как только один человек начинает относиться к другому человеку, их отношения сразу же обретают ту или иную форму моральности или аморальности.
Это понятно, так как никакой, даже самый маленький коллектив, самая маленькая группа не могут существовать без определенного свода норм поведения. Были в истории народы, которые не знали философии и науки, не знали права. Известны народы, у которых чрезвычайно слабо было развито искусство. История знает народы, о которых исследователи до сих пор спорят, обладали ли они религиозными верованиями. Но в человеческой истории не было народа, который не имел, хотя бы в самой зачаточной форме, нравственности.
С этим согласны практически все этические учения. Однако по вопросу происхождения морали имеются существенные разногласия. Условно можно выделить четыре концепции ее возникновения.
1.
Мораль, как специфический способ освоения бытия
Первая концепция происхождения морали – религиозная, согласно которой мораль дается человеку от Бога. Поэтому первоначальным и высшим основанием морали религия считает «Божественный закон», имеющий ряд градаций.
Высшая ступень - «вечный закон», коренящийся в божественном разуме, и поэтому вне веры в Бога мет и морали. Вторая ступень – «естественный нравственный закон», заложенный в человеческой душе актом божественного творения, вытекающий из природы человека и заключающийся в стремлении к слиянию его души с Богом. Низшая ступень - «человеческий позитивный закон» - совокупность моральных и правовых норм, установленных обществом и являющихся воплощением в повседневной жизни «естественного» закона, а через него - «вечного» закона.
Божественные законы носят непреходящий характер, и поэтому нравственная природа человека, согласно религиозной концепции, неизменна: добро есть добро, зло есть зло. Религиозная концепция морали авторитарна: моральные требования в виде Божественного закона, «написанного в сердцах», даны человеку высшим авторитетом - Богом и сформулированы в декалоге – десяти библейских заповедях. Справедливость закона должна постигаться не разумом, но безоговорочной Верой в Бога (знаменитые слова Тертуллиана: «Верую, ибо абсурдно!»); Любовь к Богу предписывается как долг, потеря Надежды расценивается как грех и наказывается при жизни и после смерти (самоубийц, потерявших надежду, хоронят не в освященной земле, а за кладбищенской оградой).
Вторая концепция - натуралистическая, утверждающая, что мораль присуща человеку изначально и заложена в нем самой природой. В рамках этой концепции существует ряд направлений, среди которых выделяется прежде всего социал-дарвинизм. Сторонники этого течения считают, что действующие в мире животных законы борьбы за существование с той же силой и непреложной последовательностью действуют и в человеческом обществе. А поскольку человек есть прежде всего существо биологическое, бытие которого протекает по общим законам живой природы (рождение, жизнь, смерть), постольку происхождение нравственности следует искать в избирательной способности самой жизни, в борьбе за существование, в наличии морального чувства у животных.
Слаженные совместные действия муравьев, бобров, обезьян действительно могут навести на мысль о наличии у них чувства солидарности и коллективизма. Ч. Дарвин считал, что животным присущи все нравственные понятия, бытующие в человеческом обществе, и что собака, например, способна переживать нечто, похожее на чувство долга, вины или угрызение совести.
Однако следует помнить, что «нравственность» поведения стадных животных основывается исключительно на инстинктах. В их поведении нет умения осмысливать, анализировать и обобщать свои действия; у животных нет сознательного выбора цели, моральной оценки и т.д. Мораль же человека, несмотря на генетическую связь с некоторыми биологическими инстинктами и навыками, неотделима от его общественной жизни. Это не мешало одному из основоположников социал-дарвинизма Г. Спенсеру считать, что поскольку в обществе, как и в природе, идет борьба за существование, то определяющим моральным принципом поведения людей остается принцип «выживает сильнейший». По мнению современных социал-дарвинистов, человек есть грубое животное, он лишь носит маску добропорядочности и благопристойности, под которой бушуют порочные наклонности и скотские страсти. Так, известный представитель этого учения Дж. Хаксли пишет, что человеческой природе свойственны «окровавленные зубы и когти».
Попытки биологизировать нравственную сущность человека ведутся и в рамках такого натуралистического направления, как евгеника, которое исходит из того, что социальные формы поведения, в том числе и моральные, якобы являются свойствами, передающимися человеку по наследству. Однако данные современной генетики доказывают, что духовное развитие не закладывается в генах, оно фиксируется в человеческом опыте, социальных программах и передается воспитанием. Нравственные привычки, чувства, понятия — специфически человеческое достояние, результат длительного историко-культурного развития.
Например, такое нравственное явление, как чувство стыда, проявляющееся, в частности, в привычке прикрывать определенные части тела, оголение которых считается безнравственным, совершенно неведомо животным, а у человека возникло на сравнительно поздней ступени развития и проявляется по-разному, в зависимости от традиций и обычаев. Так, у некоторых полинезийских племен «стыдным» считается оголение шеи, которая с детства бинтуется и тщательно укрывается. В Австралии этно- графы обнаружили племя, стыдящееся вида... зубов. Поэтому их спиливают, чернят, скрывают при разговоре и улыбке, в то время как все остальные части тела остаются оголенными.
В рамках натуралистической концепции вполне допустимо понимание нравственности, базирующееся на учении 3. Фрейда. Согласно фрейдизму, поведение личности определяется неподвластными сознанию психическими процессами, в основе которых лежат врожденные бессознательные влечения: сексуальное - Эрос и влечение к смерти — Танатос.
С позиций фрейдистского биопсихизма, поведение человека - компромиссный вариант между его аморальными инстинктами и сверхстрогими требованиями морали. Поскольку человеческое Я находится между „ими как между молотом и наковальней, и человек вынужден подавлять свои подсознательные влечения, в нем развиваются всевозможные комплексы (например, комплекс неполноценности) или же поведение его становится антисоциальным. Этим фрейдизм объясняет, например, человеческую агрессивность, склонность к насилию, наркоманию, различного рода депрессии.
Современный фрейдизм - неофрейдизм, признавая биологические корни человеческой сущности, приходит к парадоксальному выводу Поскольку человек появляется на свет без врожденной способности к необходимым действиям, более беспомощным, чем животные, именно это его качество оказывается той почвой, на которой развивается нравственная регуляция его поведения. Более того как считает один из выдающихся представителей неофрейдизма Э Фромм, «биологическое несовершенство человека обусловило появление цивилизации». Вместе с тем неофрейдизм признает зависимость проявлений человеческого характера от условии жизни и личного выбора самого человека.
Напомним- Э. Фромм, опираясь на учение 3. Фрейда о бессознательных влечениях, выделяет два типа личности: биофиличсский и некрофилический. Первый ориентирован на продолжение и поддержание жизни Второй - на ее уничтожение, омертвление. Первый проявляется в любви к жизни, стремлении к ее совершенствованию и обновлению к прогрессу. Второй - в патологической любви ко всему неживому 'застывшему, в консерватизме и реакционности. Для первого характерны импульсивность, порыв, непредсказуемость. Для второго -
стремление к порядку, педантизм. Классическим случаем некрофилии Э. Фромм считал Гитлера, проявлявшего приверженность к установлению порядка во всем — даже в организации концлагерей. Оба типа характера присутствуют в каждом из нас, но не в равной мере: биофилия первична и самодостаточна, некрофилия же есть недостаток («дефицит») жизни. Однако проявляются они, согласно неофрейдизму, не фатально: человек выбирает линию поведения в зависимости от собственной системы ценностей и социокультурного контекста. Биофили-ческая ориентация ведет его к гуманистической этике, некрофилическая — к авторитарной.
Третья — социологизаторская концепция — связывает возникновение морали исключительно с развитием общества. С этих позиций тайна нравственности заключена не в человеческом существе, а уходит своими истоками в социально-исторические условия и потребности общества. Нравственность рассматривается как ответ на эти потребности, ибо она организует поведение человека и его взаимоотношения с другими людьми наиболее «выгодным», наиболее «удобным» для общества образом, обеспечивая его оптимальное существование. На позициях социально-исторического детерминизма стояла марксистско-ленинская этика, объяснявшая возникновение и развитие морали материально-экономическими причинами и социально-политическими потребностями общества. Такая позиция неизбежно вела к авторитаризму, ибо ставила моральную регуляцию в зависимость от внешних факторов и авторитетов, игнорируя внутреннюю самоопределяемость личности и ее психологические, религиозные и другие параметры.
Более рациональным и современным представляется обобщающий интегративный подход, характеризующий концепцию, которая условно может быть названа культурологической. Не отрицая ни биопсихической природы нравственности, ни роли религии в ее развитии, ни ее социальных оснований, предполагая изначальную включенность морали в исторический процесс, эта концепция связывает ее происхождение и развитие с конкретными социокультурными условиями ее эволюции. Краткий исторический экскурс позволит увидеть нам, как и почему изменялась мораль вместе с развитием культуры от глубокой древности до наших дней, от авторитарной к все более гуманистической системе регуляции.
XX век нанес серьезный урон моральным ценностям и межличностным отношениям. Сначала это был шок от первой мировой войны, Октябрьской революции и гражданской войны в России.
Они привнесли в общество разочарование в основополагающих моральных ценностях, подорвали веру в Бога и в неприкасаемость человеческой жизни. Над Россией и Европой нависло роковое «все дозволено»: убивать, грабить, вести распутный образ жизни. В романах Л.Ф. Селина «Путешествие на край ночи», Э.-М. Ремарка «На Западном фронте без перемен», Б. Пастернака «Доктор Живаго» и др. мы можем прочесть о нравственном кризисе этого «смутного времени».
Следующим ударом по общественной морали было установление тоталитарных режимов в фашистской Германии и Советском Союзе, где особенно явственно проявились все отрицательные стороны авторитаризма. Разделение людей на «чистых» и «нечистых» по национальному и классовому признакам, физическое и моральное унижение и уничтожение, всеобщее доносительство, надругательство над человеческим достоинством стали нормами морали, породившими страх, подозрительность, озлобленность в отношениях между людьми.
Один из самых развращающих моментов авторитаризма — формирование «двойной морали»: неприятие и даже ненависть к господствующему режиму и одновременно готовность к подчинению ему, восхвалению его идолов и идеалов «на людях». Причем нельзя осуждать людей за это: они действовали так из чувства самосохранения и страха за своих близких. Гораздо хуже было равнодушие — от сознания собственного бессилия или ничтожности, от недопонимания и отсутствия четких моральных ориентиров.
Безусловно, было бы неверным считать, что этот период однозначно демонстрировал только лишь негативные стороны морали. Многие советские люди, проявляя нетерпимость к «врагам народа», искренне верили, что уничтожение последних необходимо для торжества коммунистических идеалов и построения нового общества. Презирая, клеймя и преследуя любые проявления человеческой индивидуальности, они демонстрировали в то же время чудеса коллективного энтузиазма и оптимизма. Из страха или по идеологическим убеждениям предавая и отрекаясь от родителей, друзей, близких, эти люди проявляли классовую солидарность, товарищество и взаимопомощь. Терпя невероятные личные лишения, они были способны на самопожертвование во имя Родины.
Несмотря ни на что, сохранялись и совершенствовались прекрасные личностные качества и отношения между людьми. Сегодня мы можем видеть их в старых кинофильмах 1930-40-х годов, представлявших нашу действительность именно в таком, несколько наивно-розовом свете. Кроме того, не следует забывать, что моральная стойкость, убежденность, мужество,целеустремленность проявлялись и людьми, оказавшимися «по ту сторону баррикад»: участниками антифашистского сопротивления в Германии, противниками коммунистического режима в Советском Союзе.
Вторая мировая война, при всей ее трагичности и жестокости, явилась своеобразным очищением и продемонстрировала прежде всего способность людей к солидарности во всеобщей борьбе со Злом. Человечество сумело объединиться для защиты гуманизма, проявив чудеса героизма, мужества, патриотизма. Казалось, выжив после мясорубки второй мировой войны и победив, люди станут добры и доверчивы по отношению друг к другу, поставят перед собой цель не допустить ничего подобного в дальнейшем. Увы, этим надеждам не суждено было воплотиться в реальность.
Вторая половина XX в. проходит под знаком угрозы ядерной катастрофы, порождающей синдром Апокалипсиса (конца света) в моральном сознании людей. С одной стороны, усиливается отчуждение, разочарование, страх перед неизбежностью смерти, осознание абсурдности человеческого существования. С другой стороны, люди ищут пусть призрачного, но единения, чтобы выжить, чтобы не чувствовать опустошающего «одиночества в толпе».
Кто-то идет по пути оргий, создающих иллюзию такого единения — пьянство, разврат, «прожигание жизни» в бесцельном времяпрепровождении — лишь бы «на людях»; кто-то идет по пути конформизма, «мейн-стрима» — приспособиться, раствориться в системе, стать «как все»; кто-то избирает путь сознательной конфронтации, сопротивления системе — диссиденты, борцы за права человека, «шестидесятники».
На Западе появляются «новые левые» — люди, критикующие благополучную буржуазную систему «изнутри», жаждущие перемен. В это же время формируется и заявляет о себе, о своей отдельности и отделенности от «взрослого мира», молодежная субкультура — самостоятельный социокультурный феномен, наделенный своими нормами, ценностями и идеалами. Позднее, в мае 1968-го года все это выльется в так называемую «студенческую революцию», которая ненадолго, но весьма ощутимо потрясет мир и скажется на дальнейшем состоянии морали в обществе.
Мораль того или иного периода вообще никогда не является однородной, хотя бы в силу того, что в общение вступают люди, принадлежащие к разным группам и разным культурам. Особенно наглядно проявляется пестрота моральных воззрений, ценностей и идеалов в конце XX столетия, с его декларируемой и реальной терпимостью к «иным» взглядам. Поэтому, например, сегодня в нашем обществе демократические моральные принципы могут соседствовать с коммунистическими, националистическими, религиозными.
Рассмотрение нравственных коллизий XX века позволяет выявить некоторые тенденции существования и развития морали нашего времени.
Во-первых, это демократизация нравственных норм и отношений. Эта тенденция проявляется как в расширении поля действия моральных норм, приобщении к ним практически всех людей цивилизованного мира, независимо от их социального, религиозного, национального статуса, так и в том равенстве нравственных требований, которые предъявляются сегодня в демократических обществах и к президенту, и к мелкому клерку.
Во-вторых, это возрастание плюрализма в морали. Да, нравственные нормы по-прежнему выступают в качестве морального закона человеческого сообщества. Но веер допустимых возможностей постоянно расширяется, люди становятся терпимее друг к другу, позволяя сосуществовать, особенно сегодня, в ситуации постмодерна, разным моральным точкам зрения и нормам поведения.
В-третьих, происходит персонификация морали, то есть каждый человек получает все большую возможность проявлять творчество в сфере морали, предъявляя обществу свою индивидуальность, быть самим собой, ориентироваться и полагаться на себя, не оглядываясь на общественное мнение (это, опять же, особенно характерно для общества с устоявшимися демократическими традициями).
В-четвертых, на фоне демократизации, плюрализма и персонификации морали постепенно намечается усиление в ней аспекта гражданственности. Это проявляется в возрастании политической ответственности, росте национального самосознания, заботе граждан не только о своих правах, но и обязанностях. Эта тенденция вообще-то имеет синусоидальный характер, и поэтому особенно отрадно отмечать повышение гражданской активности после периода всеобщей апатии и равнодушия.
В-пятых, можно утверждать, что имеет место устойчивая тенденция к гуманизации нравственных отношений. И дело не только в том, что люди становятся добрее (об этом как раз можно спорить!). Но чем более развитым становится общество, тем большуюзаботу о своих членах оно может позволить себе, тем скорее оно приближается к пониманию высокой ценности человеческой жизни и свободы. Да и сама этика от авторитарной все активнее движется к гуманистической.
В-шестых, наряду с гуманизацией, очевидной тенденцией развития морали становится в конце XX века ее экологизация. Причем эти тенденции не противоречат, а дополняют друг друга. Включение природы в систему нравственных отношений, проявление подлинной человечности не только к другому человеку, но и к любой другой форме жизни, способность любить ее и заботиться о ней — это и есть подлинная гуманность.
В-седьмых, гуманизация нравственных отношений тесно связана, на наш взгляд, с возвращением и обращением в конце XX века к традиционным моральным ценностям: милосердию, терпимости, справедливости, нравственной чистоте, простой человеческой доброте. Одновременно, наряду с «реабилитацией» традиционных, выдвигаются «новые» моральные ценности, отражающие современную ситуацию в мире.
Считая, что в XX веке все ценности стали шаткими и размытыми, жизнь приобрела зыбкую неопределенность, а человек «не знает больше, по каким звездам жить», испанский философ Ортега-и-Гассет в качестве необходимых выдвигает так называемые витальные (жизненные) ценности: преодоление «жизненной дезориентации» и обретение «жизненных ориентиров». Итальянский философ А. Печчеи утверждает, что в наше время необходим «новый гуманизм», включающий в себя, по его мнению, «чувство глобальности, любовь к справедливости, нетерпимость к насилию». В качестве высшей моральной ценности XX века выдвигает принцип благоговения перед жизнью замечательный гуманист А. Швейцер.
Что же касается пессимистического утверждения, что единственной тенденцией развития морали является не ее прогресс, а падение нравственности, то подобная точка зрения не нова. Люди всегда были недовольны несовершенством человеческих качеств и отношений, и еще Цицерон с горечью восклицал: «OtemporalOmores!» (О времена! О нравы!)
Сегодня многие говорят о моральном кризисе в обществе, приводя в качестве аргумента быструю и радикальную смену нравственных ориентиров, отсутствие устойчивых моральных ценностей, общее падение нравов.
Действительно, «молодеют» и становятся более жестокими насилие и преступность; по всему миру идут локальные бессмысленные войны, в основе которых — безнравственность политиков и отсутствие внутренних моральных запретов на убийство и терроризм; чумой нашего времени стал СПИД, провоцируемый сексуальной неразборчивостью и наркоманией.
И все же мы предпочитаем говорить не о кризисе, а о нравственной противоречивости конца XX — начала XXI веков: ведь не только тревога, страх, непонимание и недоверие определяют сегодня отношения людей друг к другу, но и надежда на взаимопонимание и взаимопомощь, вера в торжество общечеловеческих моральных ценностей, любовь к жизни и человеку.
На основании рассмотрения эволюции морали в прошлом, ее особенностей в настоящем и проявляющихся уже сегодня тенденций ее развития в будущем можно сделать выводы о некоторых закономерностях ее развития.
1. Историческое движение морали осуществляется в определенных социокультурных координатах развития человечества. Вся история морали подтверждает это, демонстрируя, как менялись от эпохи к эпохе нормы и ценности, и то, что считалось нравственным в одно время, становилось безнравственным в другое. Даже в одно и то же время то или иное явление могло оцениваться по-разному — в зависимости от культурных традиций общества.
«Заданность» морали социокультурными параметрами проявляется как в пространстве, так и во времени. Так, существенные различия между цивилизациями Запада и Востока сказались в разнице не только нравов и обычаев, но даже моральных ценностей (отношение к жизни и смерти в западной и восточной культурах). Еще более заметны различия морали при сравнении отдельных исторических пластов, в чем мы успели убедиться.
Объясняются эти отличия разными факторами. Марксизм однозначно видел их причины в объективных экономических отношениях, детерминирующих все остальные обстоятельства человеческого общежития. Ф. Энгельс писал, что «люди сознательно или бессознательно черпают свои нравственные воззрения в последнем счете из практических отношений,на которых основано их классовое положение, то есть из экономических отношений, в которых совершаются производство и обмен». Поэтому коллективизм в первобытном обществе марксизм объясняет совместным характером труда, индивидуализм в рабовладельческом — возникновением частной собственности. Не соглашаясь с жесткой и однозначной экономической детерминацией морали формой собственности или способом производства, следует все же признать роль этих параметров в становлении нравственного облика общества. Более гибкая точка зрения объясняет развитие морали изменением места (роли) человека в социальной иерархии определенной эпохи: человек-раб, человек-рыцарь, человек-бизнесмен. Социальная принадлежность мягко или жестко определяет «правила игры» — поведение человека. В средние века, например, человек был «прикован» к своему сословию так, что «часто даже не имел права одеваться, как ему нравилось, или есть, что ему хотелось» (Э. Фромм).
В любом случае мораль выполняет в обществе своеобразный «социальный заказ»: она способствует формированию того типа личности и тех ее нравственных характеристик, которые требуются в данный момент. И чем менее демократично общество, чем сильнее в нем авторитарные и тоталитарные тенденции, тем активнее использует оно мораль в целях манипулирования сознанием и поведением людей, ограничивая свободу их выбора.
Особенно четко это выполнение и «перевыполнение» социального заказа прослеживается, как уже было показано, в фашистской Германии и Советском Союзе. В первой под лозунгом национал-патриотизма («Германия превыше всего») целенаправленно формировался тип личности солдата-убийцы, не знающего сострадания, жалости, нравственных сомнений («Фюрер думает за вас»). У нас же выковывался строитель коммунизма, для которого критерием нравственности было то, что способствовало успеху этого строительства. Главным нравственным принципом Моральный кодекс строителя коммунизма объявлял коллективизм, требовавший полного подчинения интересов личности интересам общества, а на практике не допускавший нежелательных всплесков индивидуальности: даже чувства у советских людей должны были быть общими, например, «чувство глубокого удовлетворения» (любимый газетный штамп позднесоветской эпохи). Как с горечью и с юмором говорили в то время писатели-фантасты братья Стругацкие, «у нас есть чувство глубокого удовлетворения, есть чувство законного негодования, а вот с чувством собственного достоинства у нас давно уже напряженка».
2. Отличительной особенностью исторического развития нравственности является также постоянное развитие и динамическое взаимодействие моральной системы и ее элементов. Причем это не равномерное механическое движение вперед, а сложное сплетение и взаимодействие традиций и новаций, имеющих свою специфику и выполняющих определенные функции в развитии самой морали.
В традициях воплощается устойчивость, направленность на сохранение нравственных норм и принципов. Через традиции происходит накопление и трансляция человеческого опыта, его «консервирование». Традиции способствуют стабильности общественных и межличностных отношений, а зачастую — сохранению здоровья и даже жизни человека (например, гигиенические требования этикета или порицание случайных половых связей). Предоставляя человеку возможность действовать по «готовым» стереотипам, почти автоматически, традиционные нормы нравственности как бы «высвобождают» мышление человека для более продуктивной деятельности, способствуя тем самым его дальнейшему совершенствованию.
Но главное предназначение нравственных традиций — сохранять связь времен, осуществлять преемственность в развитии морали. Именно благодаря этому мораль, меняясь во времени и пространстве, сохраняет неизменными общечеловеческие ценности, неподвластные ни историческим перипетиям, ни классовым или национальным амбициям. Отказ от традиций, пренебрежение ими — нравственный нигилизм — не только разрывает связь культур, но и оказывается порой гибельным для человека и целых народов. Такая потеря исторической памяти, своей национальной и духовной сопричастности, всего святого описана в легенде о манкуртах, рассказанной Ч. Айматовым в повести «И дольше века длится день».
Обычно нравственный нигилизм проявляется в переломные моменты истории: желание освободиться от прошлого приводит к тому, что «вместе с водой из ванны выплескивают и ребенка», то есть то ценное и необходимое, что составляет нравственный смысл жизни народа. Так, перечеркивая все идеалы и ценности прошлого, в одинаковой мере проявляли моральный нигилизм и теряли нравственный и духовный облик и большевики 1917-го года, и современные манкурты, порывающие с традициями собственного народа.
Если же люди, отказываясь от традиционных ценностей, не обретают при этом новых, они попадают в ситуацию так называемоймаргинальности — переходного состояния, характеризующегося неустойчивостью и потерей ориентиров.
Вместе с тем не следует идеализировать роль традиций в нравственной жизни общества. Ведь традиции бывают разными: охранительными (например, уважительное отношение к старшим) и разрушительными (обычай кровной мести). Зачастую реакционные традиции, превращаясь в стереотипы поведения, мешают обществу развиваться, тянут его назад. И даже преемственность может носить негативный характер: ведь сохраняются и передаются от поколения к поколению качества не только морально положительного, но и отрицательного ряда (жадность, жестокость, предательство). Поэтому каждый человек должен сознательно выбирать: следовать ему тем или иным традициям, отказываться от них или бороться с ними.
Если традиции обеспечивают стабильность общества, то инновации гарантируют нравственный прогресс в человеческих отношениях, выступая определяющим фактором изменчивости морали. Инновации в морали есть результат творчества морального субъекта — будь то народ, группа людей либо отдельный человек, создающие те или иные обычаи и обряды.
Так действовал в свое время Петр I, законодательно предписывавший новые нормы поведения и жизни. Так разрабатывались В.И. Лениным, Н.К. Крупской, их сподвижниками нормы коммунистической морали, ставшие затем обязательными для всего народа. Во все времена были люди, которые впервые выступали в роли «законодателей моды» в сфере морали. Причем формирование новых норм нравственности сопровождалось зачастую их неприятием со стороны людей, приверженных традициям.
Поэтому в морали всегда шла борьба между новым и традиционным, в результате которой в нравственной сфере происходили изменения — то прогрессивные, то реакционные. Дело в том, что так же, как и у традиций, у нравственных инноваций есть свои плюсы и минусы, и не все новое является однозначно прогрессивным. Как, например, оценить сравнительно новое для нашего общества терпимое отношение к сексуальным меньшинствам или повышенный интерес к эротике? Является ли это нравственным прогрессом или симптомом падения нравов? И опять перед каждым человеком встает проблема выбора: предпочесть традиционные или «новые» формы поведения и оценок.
3. Признавая правоту утверждения И. Канта об автономии морального сознания, нельзя вместе с тем отрицать, что в развитии морали прослеживается тесная связь с другими феноменами духовной жизни: религией, искусством, наукой, философией — и своеобразная зависимость от них.
Ранее мы уже говорили о связи этики — теории морали и философии. Добавим только, что философское мировоззрение личности не может не сказываться на системе ее нравственных оценок и ценностей: отношение человека к миру определяет и его отношение к другим людям.
Рассмотрение морали эпохи Средневековья наглядно продемонстрировало нам ее зависимость от религии. Причем эта зависимость существует и сегодня. Так, активная борьба с религией в 1920-30-е годы в нашей стране обернулась одновременно и деморализацией общества; у многих людей поистине «не осталось ничего святого» не только в религиозном, но и в нравственном плане. Поэтому сегодняшнее обращение многих людей к религиозным ценностям будет, возможно, способствовать и возрождению утерянных нами ценностей нравственных.
Особое влияние на формирование морали в обществе всегда оказывало искусство. Не случайно Ф.М. Достоевский надеялся, что «красота спасет мир». Эмоциональная насыщенность искусства способствует его доходчивости, служит «воспитанию чувств» в людях. Не только А.С. Пушкин может гордиться тем, что «чувства добрые» он «лирой пробуждал». Во все времена поэты были совестью народа, выразителями его переживаний. Литературные герои становились кумирами и образцами для подражания. Сколько девушек формировали свои представления о любви, вдохновившись образом Татьяны Лариной! Художественные полотна становились нравственным символом эпохи (знаменитая «Голубка» П. Пикассо, ставшая символом мира). А разве идеал современного «крутого» парня пришел к нам не из кино? И сегодня мы не только одеваемся, стрижемся, танцуем, но и чувствуем и ведем себя в значительной степени так, как диктуют нам мировые культурные стандарты. (Разумеется, это несколько упрощенная схема взаимосвязи морали и искусства.)
В современных условиях прослеживается также определенная зависимость нравственных ценностей и ориентиров от задач, проблем и открытий науки. Раньше наука практически не оказываланикакого влияния на мораль людей, с ней не связанных. Современная наука «улавливает» мораль в свои координаты и порождает нравственные проблемы, дотоле неведомые.
Возможности реанимации и трансплантологии, выращивания детей «в пробирке» и клонирования, поддержания и прерывания жизни ставят не только перед медиками, но и перед всеми нами множество нравственных проблемы: что такое жизнь и смерть? Какова цена человеческой жизни? Имеет ли человек право распоряжаться своей и чужой жизнью? Не случайно одна из энциклик (обращений) папы Римского Иоанна Павла II (июль 1996 г.) была посвящена проблемам трансплантации, абортов, эвтаназии, смертной казни. Наверное, студенты смогут предложить для обсуждения и другие аспекты воздействия науки на мораль (скажем, порождение новых нравственных проблем развитием атомной энергетики, робототехники и т.д.).
4. Будучи «вписанной» в систему социокультурных координат, мораль, говоря языком математики, выступает не только в качестве «функции», но и в качестве «аргумента»: иными словами, мораль оказывает активное обратное воздействие на все формы духовной культуры.
Еще Платон задавался вопросом соотношения Морали и религии: «Является ли морально добрым то, что повелевается богами, или же богами повелевается то, что является морально добрым?» В искусстве также прослеживается влияние морали: содержанием художественного произведения чаще всего выступают нравственные коллизии (героическое начало в симфонии Бетховена, любовь и ненависть в трагедиях Шекспира, нравственные поиски героев современной литературы). В науке именно моральные регулятивы (долг, совесть, ответственность) заставляют ученых требовать наложения моратория на те или иные исследования (например, в области генной инженерии).
Поэтому было бы ошибкой говорить о независимости науки, искусства, политики и т.д. от нравственности.
Наука, возомнившая себя свободной от всякой моральной ответственности, — «чистая наука» может при определенных условиях превратиться из добра во зло, стать не только достижением человеческого разума, но и потенциальной опасностью для самого существования людей, превратиться в средство массового уничтожения в войнах, экологических катастрофах, возникающих в ходе научных экспериментов. Религия, которая на протяжении веков включала в себя нравственные учения и наставления, став прислужницей, например, политики или средством к осуществлению корыстных интересов некоторых сект и организаций, утрачивает свое положительное значение.
Особенно впечатляющим является воздействие морали на такую сферу жизни общества, как политика. Политика, политическое сознание находятся в прямой зависимости от нравственности, причем зачастую в отрицательном смысле: чем дальше политика отстоит от нравственности, тем она успешнее. Вытеснение из зоны политики нравственных принципов альтруизма, гуманизма и замена их принципом практической целесообразности, эффективности, успеха любой ценой («цель оправдывает средства») присущи в полной мере как политикам времен Макиавелли, так и современным «прагматикам». Безусловна, например, зависимость решений, принимаемых политическим лидером, от его нравственной культуры и индивидуальной системы ценностей.
Ведь в решении отдать приказ стрелять в собственный народ, или бросать женщин и детей в концлагеря, или покушаться на суверенитет другого народа, или отказываться от собственной независимости — сказывается не столько политический, сколько моральный выбор государственного деятеля.
Не Меньшее влияние на социальную и политическую жизнь общества оказывает нравственная культура каждого из нас. Мы знаем, какую роль сыграли в победе над фашизмом такие нравственные качества, как патриотизм, мужество, героизм советского народа в годы Великой Отечественной войны. Сегодня от нас требуется иное: высокая нравственная ответственность, взвешенность и продуманность решений на выборах и референдумах, чувство национального самосознания — то, что обозначается понятием «гражданственностью. И в этом смысле роль нравственной культуры политического лидера и масс равноценна. Не случайно бытует истина: «Каждый народ имеет то правительство, которое он заслуживает».
Большое влияние оказывает моральный фактор также на экономику и производство. Это, во-первых, роль морального облика государственных мужей (правительства, депутатов, административно-управленческого аппарата) — их честности, неподкупности, ответственности, компетентности — в осуществлении экономической политики общества.
К сожалению, сегодня коррумпированность чиновничье-бюрократического аппарата, его сращенность с криминальными структурами, развращенность, безнравственность, элементарная жадность становятся причинами развала экономики, торможения реформ, принятия безграмотных, но кому-то выгодных экономических и политических решений.
Во-вторых, задумаемся над тем, какую роль играют моральные ориентиры и настроение «простых» людей в их производственной деятельности.
Так, в 1920-30 гг. народное хозяйство нашей страны, приведенное в упадок гражданской войной и разрухой, было восстановлено и коренным образом перестроено не только за счет рабского труда заключенных, но и в значительной мере за счет небывалого и искреннего энтузиазма советских людей. Строительство Днепрогэса, Магнитки, Комсомольска-на-Амуре сопровождалось высоким подъемом нравственных сил, превратившихся в силу материальную. То же и сегодня: наше отношение к бедности и богатству, наша нацеленность на потребительство или предпринимательство, зависть или энтузиазм — все это определяет экономический облик и будущее нашего общества.
5. Включенность морали в систему социокультурных координат и возрастание ее роли в жизни общества позволяют экстраполировать влияния морали на решение тех проблем, которые принято называть глобальными — ведь именно от них зависит сегодня существование нашей планеты и человеческой цивилизации. Какие это проблемы и какое место в их решении занимает нравственность? Отметим некоторые из них.
Одна из самых острых проблем современности — проблема войны и мира, поставившая перед человечеством вопрос о выживаемости, о цене жизни и смерти каждого человека. Прежде всего, она связана с угрозой ядерной войны. И хотя сегодня эта угроза, казалось бы, отошла в прошлое, но по-прежнему вызывает тревогу экстремистское желание некоторых государств иметь ядерную бомбу. По-прежнему гибнут мирные жители в так называемых локальных войнах — в Югославии, Чечне, на Ближнем Востоке. В этих условиях очень многое зависит от нравственной позиции людей — больших политиков и простых смертных. Что важнее для них — политические, национальные и религиозные принципы или человеческая жизнь? Заповедь «не убий» или «око за око, зуб за зуб»? Признавать, что войны бывают справедливые и несправедливые, или исповедовать пацифизм — неприятие любого вида войны? И каждый человек должен решать для себя эти проблемы сам.
К глобальным проблемам XX века относится и угроза экологической катастрофы, которая заставляет нас с нравственных позиций взглянуть на отношения человека и природы. Сегодня неуместно считать себя царем природы; человек — часть ее. Нравственный долг современного человека — чувствовать и нести ответственность перед природой за свою деятельность: и за отравление окружающей среды металлургическим комбинатом, и за ландыш, сорванный на прогулке в лесу, ибо речь идет о нашем общем доме.
Под угрозой находится не только природный, но и внутренний духовный мир человека, что проявляется, в частности, в кризисе человечности. Потребительские сиюминутные ценности и низкий уровень гуманитарной культуры зачастую ведут к потере людьми высоких духовных ориентиров, когда благородство и интеллигентность уступают место наглости и предприимчивости. В этих условиях существует серьезная опасность сделать наш мир рационально-целесообразным и вместе с тем бездушным и бездуховным.
Сегодня высокий уровень морали необходим также, чтобы противодействовать опасностям, вызванным научно-техническим прогрессом, в частности, в физике, генной инженерии, медицине, о которых мы уже говорили. Однако надо быть готовыми к тому, что развитие науки будет «подбрасывать» человечеству все новые загадки.
Заключение
Глобальные проблемы современности... Как далеки, казалось бы, они от повседневности нашей жизни. Но решать их необходимо здесь и сейчас каждому из нас. И решение их во многом определяется той моралью, которой мы придерживаемся, теми нравственными ценностями, которыми мы руководствуемся.
Список используемой литературы
1. Венедиктова В.И. О деловой этике и этикете, М., 1999.
2. Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика, Минск, 2000.
3. Золотухина- Аболина. Курс лекций по этике, Ростов-на-Дону,1998.
4. Кондратов В.А. Этика. Эстетика. Ростов-на-Дону, 1998.
5. Философский энциклопедический словарь. М., 2000.
6. Этика. Конспект лекций.- Ростов-на-Дону: Феникс, 2004
|
