Тибуриус Кнайт слыл большим чудаком. Причин тому было несколько. Во-первых, отец его был чудаком. Во-вторых, мать его также отличалась странностями, главной из которых была чрезмерная забота о здоровье сына. Гувернер его имел столь сильную тягу к порядку, что мальчик возненавидел всякое ученье. Богатый дядюшка также принимал участие в воспитании племянника, собираясь сделать его своим наследником. Тибуриус рос задумчивым и рассеянным. Когда один за другим умерли все его воспитатели, он остался одиноким и беспомощным. Тибуриус накупил себе красивых вещей, потом стал учиться играть на скрипке, начал писать маслом. В один прекрасный день Тибуриус решил, что серьезно болен, и постепенно прекратил всякие сношения с людьми. «Теперь господина Тибуриуса можно было сравнить с тщательно оштукатуренной и побеленной башней:
ласточки и дятлы, ранее кружившие подле нее, улетели, и она стоит одинокая, всеми покинутая». Он с утра до ночи читал книги по медицине, находя у себя все новые и новые болезни. Неподалеку от Тибуриуса поселился человек, также слывший чудаком. Будучи доктором медицины, он не практиковал вовсе, а занимался землепашеством и садоводством. К нему-то и обратился Тибуриус за советом. Доктор посоветовал ему жениться, но прежде всего отправиться на воды, где ему суждено встретить будущую жену. Женитьба не привлекала Тибуриуса, поездка же на курорт, напротив, показалась полезной, и он пустился в путь.
Проехав всего один день, он возомнил, что удалился очень далеко от дома, а впереди было еще два дня пути. На курорте он также ни с кем не общался и, обсудив план лечения с местным доктором, регулярно совершал моцион по раз и навсегда избранному пути. Но вот однажды он изменил обычный маршрут и, оставив, как всегда, коляску и слуг на дороге, пошел по узкой тропе. Тропа петляла среди деревьев, лес становился все гуще, холодало, и Тибуриус понял, что ушел дальше, чем предполагал. Он повернул назад, шел все быстрее и быстрее, но ни знакомой скалы, ни его коляски не было видно. Тибуриусу стало страшно, и он сделал то, чего не делал уже давно: побежал. Но лес все не редел, тропа вилась и вилась меж деревьев:
Тибуриус заблудился. Он очень устал, он шагал и шагал и дошел до луга, раскинувшегося на склоне горы. Быстро темнело. К счастью, Тибуриус встретил дровосека, и тот показал ему дорогу в город. Тибуриус вернулся в гостиницу пешком, среди ночи, чем немало удивил служащих. Боясь, что это приключение пагубно отразится на его здоровье, Тибуриус укрылся двумя одеялами и уснул. Но, проснувшись, чувствовал себя прекрасно, а то, что у него болели ноги, было совершенно естественно — ведь он никогда в жизни не совершал столь долгих прогулок. Он хотел понять, как получилось, что он заблудился, и через некоторое время решил повторить прогулку по лесной тропе. Теперь-то он был уверен, что не собьется с пути. Он шел по тропе, пристально следя за каменной стеной, вдоль которой она вилась, и вдруг заметил, что в каменистом месте, где тропа была малозаметна, с ней сливалась другая, более заметная, и неподалеку поднималась прямо в лес. Тибуриус понял, что всякий раз, возвращаясь назад, попадал на это ответвление, которое увело его далеко от коляски и от слуг. С того дня он стал часто совершать прогулки по лесной тропе и делать зарисовки. Однажды он встретил на тропе крестьянскую девушку с корзинкой, полной земляники. Девушка угостила его ягодами и обещала показать места, где растет земляника. Тибуриус стал часто ходить в лес вместе с Марией — так звали девушку. Когда курортный сезон закончился, Тибуриус вернулся в свое имение, но весной вновь поехал на воды. В лесу он снова встретил Марию и снова стал часто гулять вместе с девушкой. В один прекрасный день он заметил, что Мария — красавица, и вскоре ему пришла в голову мысль жениться на ней. Девушка дала свое согласие. Тибуриус переселился на её родину и стал по примеру своего исцелителя сам вести хозяйство. Доктор, посоветовавший в свое время Тибуриусу жениться, тоже перебрался в эти места, он часто навещает Тибуриуса и уважительно называет его не иначе как «друг мой Теодор» — ведь Тибуриус было не имя, а прозвище этого чудака, пока он не стал обычным счастливым человеком.
|
