Курсовая работа: Начало книгопечатания в России

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«КРАСНОДАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВ»

КАФЕДРА ИСТОРИИ И МУЗЕЕВЕДЕНИЯ

КУРСОВАЯ РАБОТА

НАЧАЛО КНИГОПЕЧАТАНИЯ В РОССИИ

Краснодар 2008

СОДЕРЖАНИЕ

Ведение

I. Политические и культурные условия возникновения книгопечатания в России

II. Анонимные издания

1. Происхождение анонимных изданий

2. Датировка анонимных изданий

3. Деятельность Анонимной типографии

4. Первые печатники

III. Типография Ивана Фёдорова в Москве

1. Начало деятельности типографии И.Фёдорова

2. Иван Фёдоров

3. «Апостол» Ивана Фёдорова

4. Прекращение деятельности Ивана Фёдорова в Москве

IV. Типография Невеж

Заключение

Литература

ВВЕДЕНИЕ

Книга – создание человеческого ума, и сердца, и воли; плод коллективных усилий и проявление высокого мастерства, и – прежде всего – книга была и остаётся общественно-политическим явлением, фактом и фактором исключительной силы.

Изобретение книгопечатания открыло мир духовных богатств широкому кругу людей и тем самым дало новый толчок развитию науки, техники, общественной мысли. Пока книга была рукописной, её социальная база оставалась крайне узкой, появление первой печатной книги не только совпало по времени, но и сравнимо с великими географическими открытиями.

Первая славянская книга, напечатанная глаголицей, вышла в свет в 1483 году в Венеции, а в 1491 году Швайпольт Феоль печатает в Кракове первые славянские книги кириллицей с обращением к читателям на малорусском языке. Позже всего печатное дело проникло в пределы Восточной Европы. Лишь в первой четверти XVI века начинается печатание кириллицей книг для румын и сербов, которые в это время гибли под нашествием турок, и к середине века – через сто лет после открытия – печатное дело проникает в Московскую Русь.

О начале книгопечатания в России крайне редко упоминается в дошедших до нас письменных источниках XVI века. Поэтому судить о времени, месте и технологии печатания первых книг можно лишь на основе изучения самих первопечатных изданий. Этим обусловлено большое число разногласий среди книговедов. Многие вопросы до сих пор остаются нерешёнными.

Целью данной работы является изучение истории возникновения книгопечатания в России. Для достижения этой цели необходимым является изучение обстоятельств основания первых типографий в России, рассмотрение вопросов происхождения и датировки первых печатных изданий, их художественных и технических особенностей, а также деятельности первых российских печатников.

Первый очерк истории русского книгопечатания дал в начале XVIII века Ф.П. Поликарпов-Орлов, директор Московской синодальной типографии. В XVIII века такие видные русские люди, как В.В. Куприянов, М.В. Ломоносов, затем А.И. Богданов работали над воплощением идеи полной библиографии изданных в России книг. В конце века очерки истории книгопечатания в России пытались дать Д. Семенов-Руднев, И.Г. Бакмейстер. Весь этот период русского книговедения был чисто описательным. Научная библиография только зарождалась.

О старых русских книгах рождалось много легенд. Впервые об этом заговорил известный библиограф В.С. Сопиков в общем очерке истории славянского книгопечатания. В XIX веке митрополит Евгений – Е.А. Болховитинов, работающий над биографическим словарём русских писателей, четыре раза специально писал об Иване Фёдорове. Нельзя забыть заслуг К.Ф. Калайдовича, который писал не только об Иване Фёдорове, но и исследовал вопрос о Ш. Феоле. П.И. Кеплен, затем П.М. Строев, И.П. Сахаров, И.М. Снегирёв публиковали предваряющие или более подробные анализы первопечатных книг. Исключительны заслуги В.Е. Румянцева, первым обратившегося к последовательно-систематическим архивным изысканиям. Известный исследователь С.Л. Пташицкий начал публикацию документов, касавшихся жизни и деятельности Ивана Фёдорова во Львове. Известны также публикации польских учёных Ф. Бостеля, И.И. Малышевского. Значителен вклад в изучение жизни и деятельности Ивана Фёдорова советского книговеда, доктора исторических наук Е.Л. Немировского.

В 1874 году на Археографическом съезде в Киеве А.Е.Викторов, крупнейший московский археограф, выступил с докладом исторического значения, поставив вопрос: «не было ли в Москве опытов книгопечатания прежде первопечатного Апостола?» - и ответил на него: было. Именно Викторов наиболее подробно изучил и описал «анонимные» издания русских книг XVI века. Из последующих учёных Викторова поддержали Л.А. Кавелин и Ф.И. Булгаков.

Составление более или менее полных сводов славяно-русской библиографии, каталогов связано с именами В.М. Ундольского, И.П.Каратаева, А.С. Родосского. Множились и популярные, компилятивнее работы, такие, как книги А.А. Бахтиарова, С.Ф. Либровича, статьи в различных журналах, принадлежавших порою известным историкам – М.П. Погодину, И.Е. Забелину.

Плодотворным для историографии русского книгопечатания было советское время. В этот период значительно расширились непосредственные фактические знания о старой русской книге, накапливаемые научными сотрудниками крупных библиотек. В трудах саратовского учёного А.Н. Гераклитова, московских – А.С. Зерновой, М.В. Щепкиной, Т.Н. Протасьевой выявился точный запас сведений о старейших русских книгах. Основополагающими в изучении истории русского книгопечатания можно считать труды академиков А.С. Орлова, М.Н. Тихомирова.

Достижением отечественной историографии в области изучения различных сторон старинных русских книг следует признать специальные исследования Н.П. Киселёва, Е.В. Зацепиной, Т.Б. Уховой. Б.П. Орлов изучал экономические аспекты истории русской полиграфической промышленности. Г.И. Коляда увязал историю первопечатной книги с судьбой русского языка и редактуры текстов. Большой вклад в изучение истории русской книги XVII века внёс А.А. Покровский, Т.Н. Каменева, С.А. Клепиков.

Среди трудов по общему обзору книги следует упомянуть книги М.И. Щелкунова (1926), Е.И. Кацпржак (1955), И.Е. Баренбаума и Т.Е. Давыдовой (1960), В.С. Люблинского и других.

В историографию русского книгопечатания имеют право войти и опыты применения к книге искусствоведческого анализа (А.И. Некрасов, А.А. Сидоров), а также отдельные работы монографического характера, труды, статьи и диссертации научных работников государственных библиотек.

В основу данной работы легли труды Е.Л. Немировского «Иван Фёдоров (около 1510-1583)», «Путешествие к истокам русского книгопечатания», а также ряд других публикаций, способствовавших более детальному изучению поставленных вопросов.

I . ПОЛИТИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ УСЛОВИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ КНИГОПЕЧАТНИЯ В РОССИИ

Начало книгопечатания в Москве относится ко второй половине XVI века. Это была эпоха напряженной борьбы за укрепление централизованного государства и глубоких изменений во всем укладе русской жизни. Центральная государственная власть укрепилась, крупные завоевания Московского государства не только расширили территорию государства, но и усилили его в борьбе с бывшими захватчиками-монголами. Московское государство в этот период присоединило обширные царства Казанское (1552) и Астраханское (1556). Одновременно с расширением государственных границ шло расширение деятельности церкви. Во вновь завоеванные области посылали многочисленных православных проповедников-миссионеров, строили церкви и монастыри.

Естественно, что для новых церквей понадобились богослужебные книги в большем количестве, чем их могло дать рукописное производство. Кроме того, рукописные книги всегда страдали недостатком, связанным со способом их изготовления, обилием ошибок и неточностей. На это обстоятельство уже давно обращали внимание образованные люди. Ученый монах Максим Грек, вызванный из Греции в Москву при Василии III в качестве переводчика, обнаружил в рукописных книгах множество ошибок и пытался внести исправления в переводы. На церковном соборе 1551 года, получившем название Стоглавого, царь Иван IV говорил: «Божественные книги писцы пишут с неправленных переводов, а написав, не правят же; опись к описи прибывает и недописи, и точки непрямые. И по тем книгам в церквах божьих чтут, и поют, и учатся, и пишут с них».[1] Стоглавый Собор принял постановление о введении строгой духовной цензуры и конфискации духовными властями неисправленных рукописей.

Удовлетворить возникшую потребность в большом количестве церковных книг с идентичным, исправленным текстом с помощью рукописного способа производства было крайне трудно, по существу невозможно. Единственный способ устранения этих недостатков состоял в том, чтобы перейти от ручного производства книг к механическому; так зародилась мысль о заведении в Москве типографии.

Зачатки печати на Руси, как и на Западе, были задолго до появления настоящего книгопечатания. Элементы печати можно видеть и в отдельных древнерусских рукописных книгах. На верхней крышке переплёта одной из таких книг имеется десять оттисков одного и того же штампа: четыре оттиска по углам и шесть в середине крышки. Иногда в рукописных книгах встречаются наклеенные оттиски заставок и других украшений, гравированных на дереве или металле.

В XVI веке на Руси также были известны и печатные книги. Они имелись в библиотеке Великого московского князя. Это были венецианские и иные издания на латинском, греческом и других языках. Русские люди были знакомы и с первопечатными славянскими изданиями Швайпольта Феоля и Франциска Скорины. Имеются предположения о приезде Скорины в Москву в составе одного посольства, правда, не документированные. Однако в широком обиходе на Руси по-прежнему использовали рукописные книги.

Мысль о создании типографии в Москве вышла из кругов, близких к митрополиту Макарию, главе русской церкви, ближайше заинтересованному как в расширении производства церковных книг, так и в их исправлении.

Среди сторонников введения книгопечатания был просвещённый старец Артемий. О нём известно немного. Одни источники утверждают, что он принял постриг в Вологде, другие – в Псково-Печёрском монастыре. В 1553 году Артемия обвинили в ереси, осудили и сослали в Соловецкий монастырь. Некоторое время спустя он бежал оттуда в Великое княжество Литовское.

Свои взгляды Артемий излагал в Посланиях к разным лицам; рукопись посланий ещё в середине прошлого века нашёл библиограф и собиратель древних книг Вукол Михайлович Ундольский.

Два Послания, по единодушному мнению историков, адресованы царю Ивану Василевичу, хотя имени царя в них нет. Написаны они около 1551 года, когда практически решался вопрос: быть в Москве книгопечатанию или нет. Артемий излагает достаточно чёткую гуманистическую программу, защищая «книжное учение». Противники просвещения, говорит Артемий, заявляют, что книга есть причина недугов человека. Есть у обскурантов и другой аргумент: «Не чти много книг, да не во ересь впадеши!» Артемий отрицает какую-либо связь ересей с просвещением. Более того, он считает, что в ересь впадают те, кто незнаком с книжной премудростью. Еретики, по его словам, «не от книжного чтения прельщают себя, не буди то, но от своего неразумия и зломудрия».

Идёт в посланиях речь и об учебниках, которых на Руси было мало. «Зело нужна, - пишет Артемий царю, - божественная сия Азбука к научению детям».

Вопрос о том, как наладить систему образования, также решался на Стоглавом соборе. «И мы о том по царскому совету, - говорилось в одном из разделов Стоглава, - уложили в царствующем граде Москве и по всем городам… избрати добрых духовных священников, и дьяконов, и дьяков женатых и благочестивых… могущих и иных пользовати и грамоте бы и чести и писати горазди. И у тех священников и у дьяконов, и у дьяков учинити в домах училища, чтобы все православные хрестьяне предавали им своих детей на учение грамоте и на учение книжного письма». [2]

Впервые на Руси создавалась система школьного обучения. Появление же сети училищ и школ с неизбежностью ставило вопрос об учебных пособиях, которых должно было потребоваться немало. Решить этот вопрос могло книгопечатание.

К этому начинанию отнесся сочувственно и царь Иван IV, человек просвещенный, имевший собственную библиотеку, в состав которой входили и западноевропейские печатные книги. На первых порах делались попытки привлечь для заведения книгопечатания в Москве иностранных печатников. В этой связи в источниках упоминаются имена Шлите, которому в 1547 году было поручено доставить в Москву несколько специалистов книжного дела, Варфоломея Готана. Однако ни Шлите, ни Готан до Москвы не добрались. Велись переговоры с германским императором Карлом V. В 1552 году в Москву приехал Ганс Миссенгейм, по прозванию Богбиндер, посланец датского короля Христиана III, с предложением напечатать Библию и две другие книги. Однако, это предложение было продиктовано стремлением Христиана III распространять лютеранскую веру в России. В своём послании к «Государю Иоанну, императору всея Руси» датский король, указав на распространение им лютеранства во многих странах, откровенно писал: «С такою целью посылаем к тебе, возлюбленный брат, искренне нами любимого слугу и подданного нашего Г. Миссенгейма с Библией и двумя другими книгами, в коих содержится сущность нашей христианской веры»[3] — конечно, в её лютеранском понимании. Поскольку основание типографии в Москве открыто связывалось с попыткой пропаганды лютеранства, в то время широко распространявшегося по всей Европе, то эта попытка была обречена на неудачу.

II . АНОНИМНЫЕ ИЗДАНИЯ

1.Происхождение анонимных изданий

Немало людей потрудилось над тем, чтобы четко определить дату начала книгопечатания в нашей стране. Библиографам издавна было известно несколько старопечатных книг (среди них три «Евангелия»), не имевших ни предисловий, ни послесловий. Эти книги историки называют «анонимными изданиями». Техника их воспроизведения — несовершенна; шрифт, которым они напечатаны, напоминает древнерусский почерк. Считалось, что они напечатаны не в Московском государстве, а где-то в Сербии или Черногории.

В 40-х годах девятнадцатого столетия историк М. П. Погодин, копаясь в старых книгах в лавке московского букиниста И. Тареева, наткнулся на древнее «Евангелие», напечатанное, как о том говорилось в предисловии, «не доктором, не священником, но простым человеком» Василием Тяпинским на Украине в 70-х годах ХVI века. На полях своего издания Тяпинский не раз ссылался на «Евангелие» московское, недавно «друкованное», приводя из него пространные выписки.

Эти ссылки привели в замешательство историков книги и библиографов. Самым древним «Евангелием», напечатанным в Москве, они считали издание 1606 года.

«На какое «Евангелие» эти ссылки?» — спрашивал библиограф И. П. Каратаев, автор «Описания славяно-русских книг». И отвечал: «Вероятно, на то, которое до настоящего времени не отыскано». Упоминая же в своей книге об «анонимных изданиях», он, следуя традиции, указал, что печатаны они в «южных типографиях».[4] Аналогичные указания можно найти и на страницах других капитальных библиографических справочников позапрошлого столетия.

В 1881 году ученый монах Леонид Кавелин, изучая старые книги, хранившиеся в Троице-Сергиевском монастыре под Москвой, заинтересовался древним «Евангелием», не имевшим выходных данных. Сличив отдельные места из него с выписками Василия Тяпинского, Кавелин убедился в том, что они полностью соответствуют друг другу. Так было впервые доказано тождество «Евангелия», на которое ссылается Тяпинский, и одного из «анонимных изданий». Впоследствии Кавелин и Викторов проанализировали язык и стиль первопечатных книг, не имевших послесловий, и установили, что они бесспорно московского происхождения. Их выводы подтверждены также А. А. Гераклитовым, М. Н. Тихомировым, А. С. Зерновой и Т. Н. Протасьевой.

Е.Л. Немировский предпринял анализ вкладных и владельческих записей на сохранившихся экземплярах узкошрифтного Четвероевангелия. В XVI в. сделаны семь записей и все — в пределах Московского государства. Это также косвенно доказывает московское происхождение издания.

На сегодняшний день известно семь анонимных изданий: узкошрифтное Четвероевангелие, Триодь постная, среднешрифтное Четвероевангелие, среднешрифтная Псалтырь, Триодь цветная, широкошрифтное Четвероевангелие и широкошрифтная Псалтырь. Данная терминология предложена М.Н. Тихомировым. В её основе лежит характер шрифта. Набор этих изданий довольно примитивный: правая сторона полосы представляет собой извилистую линию, что говорит о неумении наборщика производить так называемую выключку строки. Печать двухцветная, чёрной и красной краской, причём обе краски отпечатывались одновременно с одной наборной формы, которую вручную покрывали двумя красками и затем оттискивали в один приём (прокат). Эта своеобразная техника печатания хотя и замедляла процесс, зато давала отпечаток без малейшего смещения красок. Орнаменты и инициалы в этих книгах исполнены гравюрой на дереве.

При изучении данных изданий большое значение имел вопрос, составляют ли безвыходные первопечатные издания общую группу, вышедшую из одной типографии, или они должны быть приписаны разным мастерским. Некоторые исследователи выделяли среднешрифтное Четвероевангелие из московской группы и говорили о его украинском или белорусском происхождении. Было высказано и мнение о новгородском происхождении широкошрифтного Четвероевангелия.

Вопрос решался бы просто, если бы все многообразные признаки, характеризующие издание, а именно шрифты, орнаментика, бумага, приемы полиграфической техники и т. п., во всех безвыходных первопечатных книгах совпадали. Семь книг напечатаны пятью шрифтами. Отличительной особенностью среднешрифтного Четвероевангелия служит немецкая (точнее, силезская) бумага, остальные первопечатные книги оттиснуты на французской бумаге. Различна и полиграфическая техника безвыходных изданий. Говоря о приемах набора, необходимо выделить узкошрифтное Четвероевангелие — только здесь нет «перекрещивания строк». В семи безвыходных изданиях использовано по крайней мере три различных способа двухкрасочной печати.

Если обратиться к орнаментике безвыходных изданий, то можно заметить, что во всех трех Четвероевангелиях, в узкошрифтном, среднешрифтном и широкошрифтном, применена одна и та же заставка. Первое и второе издания дополнительно объединены заставкой и общим инициалом «земля», второе и третье издания — общей доской гравированной буквицы.

В стороне остаются Триоди. Связать их с другими первопечатными изданиями позволяют оттиски орнаментики в рукописных книгах. Гравированная буквица из Триоди цветной использована в рукописном Четвероевангелии одновременно с заставкой из среднешрифтной Псалтыри и общей заставкой из всех трех Четвероевангелий.

Применение орнаментики объединяет все безвыходные издания в одну общую группу, вышедшую из одной московской типографии. Изучение остальных признаков даёт дополнительные доводы. В шести безвыходных изданиях использована оригинальная, по происхождению московская, техника набора с эффектом «перекрещивания строк». Пять из семи первопечатных книг объединяет техника однопрогонной двухкрасочной печати с одной формы.

В чём причина различий безвыходных изданий? Нельзя забывать, что безвыходные издания были первыми в нашей стране печатными книгами. Основы печатной техники типографы осваивали сами. Поиски новых, по-своему оптимальных приемов в этих условиях естественны. Этим можно объяснить последовательное совершенствование полиграфической техники, смену шрифтов, пропорций и приемов набора.

2. Датировка анонимных изданий

Поскольку книги Анонимной типографии не имеют указаний на время, место и имя печатника, то только благодаря тщательному изучению бумаги, шрифтов и гравированных украшений, а главным образом датированных записей на сохранившихся экземплярах стало возможно точно определить время выхода их в свет.

Установлено, что четыре книги из семи, напечатанных в первой Московской типографии, вышли ранее первой датированной московской книги «Апостола» Ивана Федорова. Изучение бумаги, на которой эти издания отпечатаны, а также имеющихся в них отпечатков с деревянных досок позволило определить последовательность изданий, а надписи в них помогли уточнить и годы выхода их из типографии.

В начале 20-х годов минувшего столетия саратовский ученый А. А. Гераклитов исследовал бумагу, на которой были напечатаны «анонимные издания» и пришел к выводу, что первые из них были изданы лет на 10 раньше «Апостола» Ивана Фёдорова, считавшегося первой русской печатной книгой.

Научный работник Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина А. С. Зернова тщательно изучила шрифты, а также заставки, концовки другие украшения первопечатных книг и пришла к аналогичным выводам. Результаты своих исследований Зернова изложила в обстоятельном труде «Начало книгопечатания в Москве и на Украине».

Выводы А. Зерновой и А. Гераклитова подкрепила находка научной сотрудницы Государственного Исторического музея М. В. Щепкиной. На одном из «анонимных изданий» она обнаружила надпись, датированную 1559 годом. Следовательно, книга эта в 1559 году, то есть за 5 лет до общепризнанной в науке даты начала московского книгопечатания, уже находилась в обращении.[5] .

Долгое время спорным считался вопрос о том, какое из анонимных изданий считать первым. А.С. Зернова считала первым из всех безвыходных книг среднешрифтное Четвероевангелие и датировала его 1555-1556 годами.[6] Главным основанием для этого являлся проведённый Зерновой анализ шрифта этого издания, в котором более всего совпадений с рукописным. Т.Н. Протасьева первой московской печатной книгой считала Триодь на основании анализа бумаги, на которой она напечатана.[7]

По мнению А.А. Сидорова, брать за основу определения точной последовательности 5-6 книг только один признак, шрифт или бумагу, недостаточно. Необходимо брать всю совокупность черт данного издания и прежде всего его технологию. [8] Установлено, что по меньшей мере 4 из безвыходных книг напечатаны технологией, нигде кроме как в них не встречавшейся: однопрогонной печатью с одной двухцветной формы.

Е. Немировский в книге «Иван Фёдоров (около 1510-1583)» приводит такую последовательность выхода анонимных изданий:

Узкошрифтное Четвероевангелие - 1553—1554 гг.

Триодь постная - 1555—1556 гг.

Триодь цветная - 1556—1557 гг.

Среднешрифтное Четвероевангелие - 1558—1559 гг.

Среднешрифтная Псалтырь - 1559—1560 гг.

Широкошрифтное Четвероевангелие - 1563—1564 гг.

Широкошрифтная Псалтырь- 1564—1565 гг.[9]

Говоря о мотивировках, подтверждающих его предположение, Немировский называет рост количества заставок и досок, с которых они отпечатаны, от узкошрифтного к широкошрифтному изданию, переход досок из предыдущего в соседствующее с ним издание и, что самое главное, последовательное освоение полиграфической техники. Техника узкошрифтного Четвероевангелия и Триоди постной менее совершенна. Только здесь обнаруживается отмарывание пробельного материала. В узкошрифтном Четвероевангелии, единственном среди первопечатных московских книг, не наблюдается «перекрещивания строк». Здесь употреблена заимствованная из славянских западных книг технология набора, которая в Москве не привилась.

Таким образом, самой ранней московской печатной книгой считается узкошрифтное Четвероевангелие, датированное 1553/54 годом. В литературе можно встретить утверждения об «экспериментальном» характере этого издания, хотя для этого нет достаточно оснований. Книга не редка. Е.Л. Немировский в своей книге «Иван Фёдоров (около 1510-1583)» говорит о 28 сохранившихся или описанных в литературе экземплярах этого издания.[10]

Потребность в двух основных богослужебных книгах — «Евангелии» и «Псалтири» — была очень велика: в течение десяти лет они перепечатывались несколько раз.

3. Деятельность Анонимной типографии

Первая московская типография, из которой вышли анонимные издания, также получила название Анонимной. Имеется немного сведений об этой первой Московской типографии, или, как ее называли, печатни. Она возникла около 1553 года. По мнению Е.Л. Немировского, основателем её был священник Сильвестр, имевший большую рукописную мастерскую и связанный с Избранной Радой Ивана Грозного.[11] То обстоятельство, что о типографии и её продукции нигде в источниках не упоминается, можно объяснить, скорее всего, несовершенством безвыходных изданий, которые не удовлетворяли царя, и о них было приказано «забыть».³

Как видно из приведенного перечисления изданий, последние две книги вышли уже в период существования в Москве типографии Ивана Фёдорова. Вопрос о взаимоотношениях Анонимной типографии и типографии, возглавляемой Иваном Фёдоровым вызывал разногласия. Т.Н. Протасьева считала, что все анонимные издания напечатаны до «Апостола» и что сам И.Фёдоров руководил типографией. А.С. Зернова подчёркивала различия между безвыходными и Федоровскими изданиями, и полагала, что типография И.Фёдорова работала в одно время рядом с Анонимной, выпустившей после «Апостола» широкошрифтное Евангелие и Псалтырь, напечатанные новой, двухпрогонной техникой.

В результате исследований ученых было установлено, что издания Анонимной типографии не могли быть изданиями Ивана Фёдорова. Первая Московская типография имела свои особые шрифты, свои гравированные доски для украшений; приемы и техника печатания этих изданий резко отличались от техники печатания Ивана Фёдорова. Гравированные заставки и буквицы анонимных изданий выполнены в традиции московских рукописных книг; это относится и к шрифтам, графика которых воспроизводит особенности московского полуустава конца XV - начала XVI века. Анонимная типография имела в своем распоряжении четыре шрифта разных размеров, рисунки которых заимствованы с рукописных образцов. Самый ранний шрифт, которым напечатаны первое «Евангелие» и первая «Псалтирь», имеет те же графические особенности, какие были характерны для шрифта Швайпольта Феоля (особая форма буквы «о»). По оформлению и технике печатания книги Анонимной типографии представляют много замечательного, но все-таки они далеки от совершенных изданий Ивана Фёдорова.

Дальнейшая судьба Анонимной типографии неизвестна. После того как была отпечатана последняя книга около 1567¹ года, весь типографский инвентарь бесследно исчез. Вследствие большой трудности и дороговизны изготовления шрифтов и гравированных досок материалы ранних типографий обычно сохранялись подолгу, иногда они переходили из одной типографии в другую и даже из одного города в другой. Полностью исчезнуть инвентарь Анонимной типографии мог в результате пожара; имеется свидетельство о том, что как раз в эти годы в Москве сгорела какая-то типография. Это известие нельзя отнести к типографии Ивана Фёдорова потому, что все его типографские материалы, как шрифты, так и орнаменты, встречаются во многих изданиях позднейшего времени. Очевидно, речь идёт о гибели в результате пожара Анонимной типографии.

4. Первые печатники

До сих пор остаётся нерешённым вопрос о том, кто печатал «анонимные издания». Еще в 1840 году из Новгородского губернского правления в Петербург были доставлены две переплетенные в кожу книги ХVI века, содержащие различные приказные бумаги. Книги попали к деятельному сотруднику Археографической комиссии Н. Бередникову. Знакомясь с собранными в книгах документами, Н. Бередников обнаружил две грамоты, присланные Иваном Грозным 9 февраля и 22 марта 1556 года в Новгород. В грамотах упоминается имя «мастера печатных книг» Маруши Нефедьева. Царь Иван IV писал: «Мы послали в Новгород мастера печатных книг Марушу Нефедьева посмотреть камень, который приготовлен на помост»[12] (для постройки храма). С большой долей вероятности можно считать этого мастера печатных книг одним из создателей первой типографии в Москве. Судя по письмам, Маруша был искусным гравером, как и новгородский мастер Васюк Никифоров, о котором также говорится в этих письмах.

По мнению А.С. Зерновой, о Маруше Нефедьеве ничего определённого сказать нельзя: был ли он мастером именно в Анонимной типографии, и если был там, то какую роль играл – руководящую или второстепенную, – остаётся неизвестным. С другой стороны, ссылаясь на различия в технике анонимных книг и «Апостола» Фёдорова, она утверждает, что анонимные книги печатал не Фёдоров. Однако указание А. С. Зерновой на более низкий уровень техники анонимных книг по сравнению с «Апостолом» и последующими книгами Ивана Фёдорова не только не может служить доказательством против такого участия, а, наоборот, скорее подтверждает его. Разница в технике печатания книг различных периодов является показателем постепенного совершенствования мастерства печатника.

Предположение о том, что Маруша Нефедьев напечатал наиболее ранние анонимные книги, является спорным. Если бы это было так, то непонятно, почему не этому опытному мастеру первых печатных книг, а Ивану Фёдорову было поручено организовать новую типографию и руководить ею.

Академик М.Н. Тихомиров придерживается мнения, что в Анонимной типографии, предположительно, уже работал Иван Фёдоров. К этому мнению присоединяются также Т.Н. Протасьева, И.В. Новосадский, А.Д. Маневский и др.

Какие же доказательства в пользу того, что Иван Фёдоров был создателем более ранних печатных книг?

Прежде всего, несомненно, что Иван Федоров занимался книгопечатанием до «Апостола» 1564 года. Иначе трудно объяснить, как он мог сразу создать такую совершенную в техническом отношении книгу. Это было возможно лишь после многолетних опытов, после долгой и пытливой работы над более ранними книгами. Если бы этого не было, то Иван Федоров не мог бы зарекомендовать себя выдающимся мастером печатного дела. Вряд ли совсем неопытному и неизвестному в печатном деле человеку могли поручить организацию государственной типографии и печатание книг.

Частичное участие Ивана Фёдорова в Анонимной типографии доказал и А.А. Сидоров. Как показало его исследование, в анонимной «Триоди» был применён особый способ двуцветного печатания, отличный от зарубежного и вместе с тем характерный для последующих книг Ивана Фёдорова. Это даёт основание утверждать, что Фёдоров входил в состав работников Анонимной типографии и что мастерству печатания он учился именно в ней.

Если согласиться с А. А. Сидоровым в том, что анонимная «Триодь» создана Марушей Нефедьевым в сотрудничестве с Иваном Фёдоровым и что Фёдоров впервые применил более совершенный двухпрокатный способ двуцветного печатания, то это означает превосходство Ивана Федорова над Марушей Нефедьевым и другими печатниками. Но такое превосходство могло быть достигнуто лишь в результате более ранней практики в книгопечатании. Одной талантливостью Ивана Федорова нельзя объяснить его превосходство над другими печатниками. Видимо, он не только превзошёл их в мастерстве, но и опередил опытом.

III . ТИПОГРАФИЯ ИВАНА ФЁДОРОВА В МОСКВЕ

1. Начало деятельности типографии И.Фёдорова

Через несколько лет после издания первого «Евангелия» в ¹ Москве вышла книга, в которой указывалось место и время напечатания, имена не только печатников, но и издателей-заказчиков и даже излагались причины издания. Это был знаменитый первопечатный «Апостол» - первый труд московских мастеров Ивана Фёдорова и Петра Тимофеевича Мстиславца, выходца из Западной Белоруссии. «Апостол» был снабжён подробным послесловием. В нём сначала приводятся причины, вызвавшие необходимость изготовления печатных книг. Эти причины следующие: расширение территории, увеличение числа церквей, недостаток в книгах, неисправность текста рукописных книг. Далее сообщается о роли самого царя и митрополита Макария в создании типографии: «по повелению благочестивого царя и великого князя Иоанна Васильевича всея Руси и по благословению преосвященного Макария митрополита». Иван Васильевич «повелел на средства из своей царской казны устроить дом, где будет совершаться печатное дело, и щедро наделял из своей царской казны делателей» — Ивана Федорова, дьякона церкви Николы Гостунского в Кремле, и Петра Мстиславца (или как он сам называл себя в позднейших изданиях - Мстисловца): «для устройства печатного дела и для их собственных нужд».[13]

Это – первое свидетельство о начале русского книгопечатания. Оно ясно и вместе с тем запутано. В нём говорится «по повелению благочестивого царя и великого князя Иоанна Васильевича начали изыскивать мастерство печатания книг в год 61-й восьмой тысячи в з0-й год царствования его благоверный царь повелел устроить на средства своей царской казны дом, где производить печатное дело».[14] По принятому в XVI веке в Москве счёту лет «от сотворения мира», 61-й год – это 1553, но тридцатый год царствования Ивана Грозного – 1563. Историки много спорили по поводу этих дат. Вопрос усложнялся тем, что в тексте послесловия Ивана Фёдорова странно, порой против смысла расставлены знаки препинания. Высказывалось предположение об опечатках. Могла быть ошибка в первой дате: не 61-й, а 71-й год был бы указан как дата «начала изыскивания» и 30-й год совпал бы и с этой первой датой, и с «устройством дома для печати» (эту точку зрения защищала А.С. Зернова). Другие исследователи считали, что ошибка могла быть в дате царствования Ивана IV. Надо было бы читать не «30-й год», а «20-й». Академик М.Н. Тихомиров первый указал, что путаница могла быть в знаках препинания (в тексте после 30-й год стоит точка), и что обе даты даны правильно: в 7061 году (1553) «начали изыскивать», в 30-й год царствования Иван Грозный повелел устроить дом для печатания. За этим выводом следует и А.А. Сидоров. Неясно, почему такие разные приёмы датировок использует Иван Фёдоров, но ясно, что между началом изыскивания и построением специального дома для печатания какое-то время должно было пройти. В том же 30-м году был начат печатанием «Апостол».

2. Иван Фёдоров

Сведения о жизни печатников Ивана Федорова и Петра Мстиславца крайне скудны. Для биографии Ивана Федорова источником первостепенной важности является написанное им послесловие к одной из его позднейших книг, а именно — ко второму изданию «Апостола», вышедшего во Львове в 1574 году; сохранилось также небольшое количество архивных документов о нём.

Церковь Николая Гостунского в Кремле, дьяконом которой был Иван Фёдоров, славилась в то время среди московских храмов благодаря чудотворной иконе этого святого. Живя и работая в Кремле, Иван Фёдоров мог познакомиться с Алексеем Адашевым и другими сторонниками реформ, почерпнуть богословские знания у Максима Грека, входить в его кружок, выучиться греческому языку, узнать об Альде Мануции и его книгопечатном искусстве. И, конечно, своеобразной производственной практикой было для Ивана Федорова участие в издании анонимных «Евангелий», и «Псалтырей».

Вполне вероятно, что в то время, когда Иван Фёдоров был дьяконом, ему удалось познакомиться с митрополитом Макарием, человеком книжным, начитанным, замечательным просветителем, который «знал великоразумно все премудрости». Макарий сплотил вокруг себя наиболее образованных людей. И Иван Фёдоров, конечно, знал об энергичной культурной деятельности Макария, по инициативе которого создавались монументальные литературные произведения: «Великие Четьи Минеи», «Лицевой летописный свод», «Степенная книга».

Современные ученые доказали, что Фёдоров был энциклопедически образованным человеком, гуманистом-просветителем, талантливым и проницательным педагогом и вместе с тем художником, оформителем и редактором выпускаемых им книг. Первопечатник сам готовил шрифт: делал пуансоны — резанные на стали формы для каждой буквы, затем набивал на меди матрицы, по которым отливал свинцовые литеры. Поэтому Иван Фёдоров может быть назван первым создателем русского печатного шрифта, он был также первым наборщиком, первым корректором.

Московские книги свидетельствуют о том, что Иван Фёдоров превосходно владел техникой полиграфического дела, много знал и применял на практике эти знания. Но нам неизвестно, что он делал до того, как приступил к оборудованию типографии в Москве и изданию «Апостола». Здесь можно строить лишь гипотезы. Как свидетельствует А. Сидоров, Иван Фёдоров был хорошо знаком с европейским книгопечатанием, в том числе с итальянским, испанским, немецким, нидерландским, чешским, польским и, очевидно, южнославянским и белорусским. Е. Немировский предполагает, что в юности наш первопечатник был студентом Краковского университета, хотя другие исследователи эту гипотезу решительно отвергают.[15] Не удалось установить место рождения Ивана Федорова, да и дата — 1510 год — принята условно.

О Петре Мстиславце не осталось никаких материалов, и ^? поэтому биография его неизвестна.

Источники и документы не дают ответа на самый важный вопрос: где и у кого обучились эти мастера трудному искусству изготовления шрифтов, набора и печатания; при изучении же напечатанных ими книг бросается в глаза мастерство этих печатников, следовательно, они прошли хорошую школу.

3. «Апостол» Ивана Фёдорова

Подобно «Библии» Франциска Скорины, «Апостол» Ивана Федорова и Петра Мстиславца замечательнейший памятник печатной книги. «Апостол» 1564 года - это первая книга, вышедшая в Москве с полными выходными сведениями, благодаря которым известна точная дата, связанная с историей книгопечатания в России. По оформлению «Апостол» представляет собой образец высокого типографского искусства. Печатники проявили исключительную заботу об этом издании; они сделали все, чтобы придать ему высокую художественную форму. Текст «Апостола» набран ровным, красивым шрифтом, все полосы имеют безупречную выключку строк, печатание производилось двумя красками в два приема с поразительной точностью их совпадения. Все это выгодно отличает «Апостол» Ивана Федорова от изданий Анонимной типографии. Художественные украшения — фронтиспис, заставки, инициалы «Апостола», исполненные гравюрой на дереве, поражают своим разнообразием и гармоничным сочетанием с полосой набора. Орнаментация «Апостола» очень своеобразна, она не имеет ничего общего с образцами орнаментов ранних русских книг, близких по времени к «Апостолу». Мастера, создавшие орнамент «Апостола», дали высокохудожественные образцы книжного оформления, оказавшие большое влияние на последующие московские и украинские издания. Что же касается рисунка шрифта, то в нём ярко выражен характер московских рукописных шрифтов. Несравненную красоту «Апостолу» придают заставки: на тёмном фоне — пышная листва и ветви, кедровые шишки, головки мака, цветы. Подсчитано, что в книге большого формата на 268 листах содержится 48 заставок, отпечатанных с 20 ксилографических досок, 22 красивых инициала, 54 рамки и 24 строки узорной вязи, которой воспроизведены названия разделов.

Влияние «Апостола» на последующее книгопечатание поистине огромно. Хотя в XVI веке в Москве было напечатано несколько книг с орнаментами различного стиля, ни одна из них не оказала такого влияния на позднейшую книжную графику, какую оказал «Апостол». Влияние это было глубоко и продолжительно и не ограничилось одной только Москвой. В Москве более ста лет оформление «Апостола» служило образцом для книжных украшений; во Львове, где впоследствии оказались подлинные гравированные доски из «Апостола», их продолжали применять в течение двухсот лет.

После «Апостола» Иван Фёдоров и Петр Мстиславец напечатали в Москве ещё два издания «Часовника» — небольшой книги, употреблявшейся как в богослужении, так и при обучении грамоте. Первое издание закончено печатанием 29 сентября, второе 29 октября 1565 года.

«Часовники» имели небольшой формат, напечатаны они и тем же шрифтом, что и «Апостол», и скромно украшены маленькими заставками. Немногие элементы декорации обоих изданий новы. В них чёрная плетёнка, нарушающая свободным контуром чёткую прямолинейность прежних заставок, представляется для всей русской книги прежнего времени чем-то иным, не схожим также и со славянским первопечатанием. В них настолько торжествует плетение чёрных полос, извилистых лент, не имеющих растительного начала, что эти заставки, которые потом Иваном Фёдоровым во Львове и его подражателями в Остроге были использованы как концовки, представляются интернациональными, ренессансными. Во всяком случае их прототипы встречаются и в Венеции.

Это издание очень редкое, сохранилось в единичных экземплярах. «Часовник» был последним изданием, напечатанным Фёдоровым и Мстиславцем в Москве. Вскоре им пришлось покинуть столицу русского государства.

4. Прекращение деятельности И. Фёдорова в Москве

Высшая государственная и церковная власть в лице царя и митрополита покровительствовала размножению печатных книг. Зато профессиональные переписчики, которым оно наносило материальный ущерб, а также невежественные церковники, встречавшие с суеверной подозрительностью всякое нововведение, были ярыми его противниками.

Церковники распространяли клевету на печатников, называя печатание книг еретическим делом, вследствие чего Ивану Федорову и Петру Мстиславцу пришлось прекратить издание книг в Москве и переселиться на другое место. В упомянутом выше послесловии к львовскому «Апостолу» 1574 года Иван Федоров так рассказывает об этом событии: «Из-за озлобления, случившегося с нами не от самого того государя (Иоанна IV), но от многих начальников и церковных начальников и учителей, которые из зависти обвинили нас во многих ересях, желая добро обратить во зло и Божье дело погубить вконец, как бывает в обычае злонравных, неученых и неискусных в разуме людей... Эта ненависть нас и прогнала с земли, и с родины, и от родичей наших в другие страны неведомые переселила».[16]

По-видимому, одной из главных причин преследования Ивана Фёдорова и Петра Мстиславца было их критическое отношение к тексту печатаемых ими богослужебных книг, их «вольнодумство» в этом смысле. «У противников Ивана Фёдорова, - пишет академик М.Н. Тихомиров, - были основания обвинять его в ереси, только не за печатание книг, так как печатные книги уже не были новостью в Москве, а за исправленные им тексты церковных книг».[17]

Отъезд Ивана Фёдорова из Москвы не был тайным бегством, как это иногда пытались представить некоторые исследователи. По-видимому, ему была предоставлена возможность выехать из Москвы, взяв с собой часть типографских материалов. В пути его сопровождали жена с детьми и Петр Мстиславец; возможно, ещё жена последнего и слуги. Иван Фёдоров увозил с собой значительную часть типографского инвентаря: пунсоны, матрицы, может быть, часть шрифта и почти все гравированные доски. Таким образом, поезд уезжавших должен был состоять из нескольких повозок. Лишено основания утверждение о том, что будто московская типография Ивана Фёдорова была сожжена его недоброжелателями. Если бы это событие произошло, то ни шрифты, ни орнаменты Ивана Федорова не могли бы применяться в дальнейшем; на самом же деле они появляются много раз в различных изданиях.

IV . ТИПОГРАФИЯ НЕВЕЖ

После отъезда Ивана Федорова из Москвы в оставшейся после него типографии печатники Никифор Тарасиев и Невежа Тимофеев напечатали (20 декабря 1568 года) только одну книгу — «Псалтирь». По высокому качеству полиграфического исполнения «Псалтири» видно, что печатники этой книги, безусловно, были учениками Ивана Фёдорова. Несмотря на использование фёдоровских шрифтов, книга отличалась от двух первопечатных изданий своим оформлением, в частности, фигурными заставками. Любопытно, что в послесловии о Псалтыри написано как о первом печатном издании, игнорируя две первые московские книги. Печаталась Псалтырь в смутное время, что сильно отразилось на ее фразеологии, особенно в послесловии.

После выхода этого издания печатание книг в Москве приостановилось и возобновилось только в 1589 году. Причины перерыва в книгопечатании раскрывают события того времени. С одной стороны, в это время заботы государственной власти были направлены на ведение войн с соседними государствами. С другой стороны, именно в эти годы происходила наиболее напряженная борьба центральной власти с боярством; борьба эта привела к организации опричнины (1565). В декабре 1564 года царь внезапно уехал из Москвы и обосновался в Александровой слободе; понятно, что вопросы типографского дела в тот период отошли на последнее место. Не стало также главного вдохновителя и покровителя книгопечатания митрополита Макария, умершего во время печатания «Апостола»; интересы его преемников были совсем другие. К тому же в 1571 г. Москва пострадала от пожара во время опустошительного набега крымского хана Девлет-Гирея. Печатный двор был уничтожен.

Небольшая типография была устроена Иваном Грозным в Александровской слободе, его загородной резиденции – расположенной в 113 км от Москвы, где 31 января 1577 года мастер Андроник Тимофеев Невежа напечатал «Псалтирь». Неясно, является ли он тем же лицом, что и Невежа Тимофеев. А.С. Зернова идентифицирует его с Невежей Тимофеевым. М.Н. Тихомиров считает Невежу Тимофеева отцом Андроника.[18]

На книгах, напечатанных Андроником Невежей, сказалось сильное влияние мастерства Ивана Фёдорова. Андроник сам был художник, он резал гравюры на дереве. В гравюре он практикует использование черных линий, срезает, где можно, фон, проявляет несомненный вкус ко всему декоративному. Как человек нового поколения он подписывает свои гравюры инициалами или полностью своим именем.

Заставки по большей части скопированы с заставок Ивана Фёдорова, но не достигают совершенства последних. Впрочем, у Андроника Невежи имеются и самостоятельные, нигде ранее не встречавшиеся рисунки, как, например, заглавные буквы. В «Апостоле», напечатанном 4 июля 1597 года, Андроник Невежа указал в послесловии тираж книги: «А напечатано книг сих вкупе тысяча пятьдесят». Это единственный случай, по которому можно судить о размере тиража изданий того времени. Ценность такого указания огромна.

В 1598 году впервые рядом с именем Андроника Невежи упоминается имя его сына Ивана Невежина. Последние книги с именем Андроника вышли в 1602 году, в 1604—1611 годах Иван Андроников Тимофеев или Невежин занимался печатанием книг уже один, из чего можно заключить, что его отец умер в 1602 или в 1603 году.

Как бы то ни было, Андроник Невежа — наиболее замечательный московский печатник второй половины ХУI века после Ивана Федорова.

Печатание книг возобновилось в Москве тогда, когда фактическим правителем царства сделался Борис Годунов, покровитель просвещения, мечтавший даже об учреждении в Москве университета. Главой церкви в это время был его единомышленник митрополит Иов, принявший сан патриарха московского. 8 ноября 1589 года была выпущена «Триодь постная», печатание которой продолжалось необычно долго — двадцать два с половиной месяца.

Начиная с 90-х годов ХVI века печатание книг в Москве вполне наладилось и продолжалось непрерывно, если не говорить о кратковременных перерывах в работе, вызывавшихся многочисленными пожарами типографии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Книгопечатание в России было введено в середине XVI века. Это было вызвано рядом социальных, культурных и политических причин. Первоначально книгопечатание производилось по указу царя Иоанна IV и носило государственный характер. Это было обусловлено необходимостью устранения многочисленных ошибок в богослужебных книгах, а также введения унифицированного преподавания грамотности с целью укрепления централизованной государственной власти.

В ходе исследований было выявлено, что первой печатной книгой в России является узкошрифтное Четвероевангелие 1553-1554 года издания, выпущенное Анонимной типографией. Всего известно семь изданий, выпущенных этой типографией. Судьба Анонимной типографии неизвестна, существующее предположение, что она погибла в результате пожара, не доказано.

Остаётся открытым вопрос о первых российских печатниках и об участии Ивана Фёдорова, издателя первой датированной московской печатной книги «Апостола», в деятельности Анонимной типографии. Неизвестно также, где обучались мастерству Фёдоров и его коллеги.

По мере развития книгопечатания совершенствовалась техника печатания. Шедевром русского книгопечатания является «Апостол» Ивана Фёдорова, выпущенный в 1564 году. Долгое время он считался первой московской печатной книгой. Фёдоровский «Апостол» служил образцом для многих последующих изданий.

После отъезда Ивана Фёдорова, вызванного преследованием и обвинениями в ереси, книгопечатание в Москве было временно приостановлено и возобновилось лишь к концу столетия. Причиной тому стало изменение политической ситуации в стране.

Распространение книгопечатания в России сыграло большую роль в развитии общественной мысли, науки, просвещения. Являясь следствием политического и культурного развития России, книгопечатание, в свою очередь, способствовало дальнейшему прогрессу общества и государства. Оно было одним из тех прогрессивных мероприятий в царствование Ивана Грозного, которые служили укреплению Московской Руси и её возвеличению.

ЛИТЕРАТУРА

1.Березов, П. Чудо из чудес [Текст]/ П. Березов. – М.: Московский рабочий, 1964.

2.Глухов, А. Ради братий моих: «Апостолу» Ивана Федорова – 430 лет [Текст]/ А.Глухов // Библиотекарь. – 1994. - № 3.

3.Зернова, А.С. Начало книгопечатания в Москве и на Украине [Текст]/ А.С.Зернова. – М., 1947.

4.Кацпржак, Е.И. История письменности и книги [Текст]/ Е.И. Кацпржак.– М.: Искусство,1955.

5.Немировский, Е.Л. Иван Фёдоров (около 1510-1583) [Текст] /Е.Л. Немировский.– М.: Наука, 1985.

6.Немировский, Е.Л. Путешествие к истокам русского книгопечатания [Текст]/ Е.Л. Немировский. – М.: Просвещение, 1991.

7.Немировский, Е. Л. Рождение книги [Текст]/Е.Л.Немировский, Б. С. Горбачевский; Под ред. проф. А.А. Сидорова. – М.: Сов.Россия, 1957.

8.Протасьева, Т.Н. Первые издания московской печати [Текст]/ Т.Н. Протасьева. – М., 1955.

9.Сидоров, А.А. Начало русского книгопечатания и Иван Фёдоров // 400 лет русского книгопечатания 1564-1964. Т. 1: Русское книгопечатание до 1917 года. 1564-1917/ Отв. ред. А.А. Сидоров. – М.: Наука, 1964.

10.Тихомиров М.Н. Начало московского книгопечатания [Текст] / М.Н. Тихомиров// Уч. зап. Моск.гос. ун-та. – М.,1940. – Вып. 41.

11.Тихомиров, М.Н. Россия в XVI столетии [Текст]/ М.Н. Тихомиров. – М., 1962.

12.Шомракова, И.А. Всеобщая история книги [Текст]/ И.А. Шомракова, И.Е. Баринбаум. – СПб.: Профессия, 2005.

[1] Шомракова, И.А., Баринбаум, И.Е. Всеобщая история книги. – СПб.: Профессия, 2005. С. 67

[2] Немировский, Е.Л. Путешествие к истокам русского книгопечатания. – М.: Просвещение, 1991. С. 41-43

[3] Березов, П. Чудо из чудес. – М.: Московский рабочий, 1964. – С. 53

[4] Немировский Е.Л., Горбачевский Б. С. Рождение книги /Под ред. проф. А.А. Сидорова. – М.: Сов.Россия, 1957. - C. 45

[5] Немировский, Е. Л., Горбачевский, Б.С. Указ.соч. С. 45

[6] Зернова, А.С. Начало книгопечатания в Москве и на Украине. – М., 1947. С. 9

[7] Протасьева, Т.Н. Первые издания московской печати. – М., 1955. С. 14

[8] Сидоров, А.А. Начало русского книгопечатания и Иван Фёдоров // 400 лет русского книгопечатания 1564-1964. Т. 1: Русское книгопечатание до 1917 года. 1564-1917/ Отв. ред. А.А. Сидоров. – М.: Наука, 1964. С. 36

[9] Немировский, Е.Л. Иван Фёдоров (около 1510-1583).-М.: Наука,1985. С. 85

[10] Немировский, Е.Л. Иван Фёдоров (около 1510-1583). – М.: Наука, 1985. С. 63

[11] Немировский, Е.Л. Путешествие к истокам русского книгопечатания. – М.: Просвещение, 1991. С. 44

[12] Кацпржак, Е.И. История письменности и книги. – М.: Искусство, 1955. С. 153

[13] Глухов, А. Ради братий моих: «Апостолу» Ивана Федорова – 430 лет // Библиотекарь. – 1994. - № 3. - С. 80

[14] Сидоров, А.А. Начало русского книгопечатания и Иван Фёдоров // 400 лет русского книгопечатания 1564-1964. Т.1. – М.: Наука, 1964. С. 33

[15] Глухов, А. Ради братий моих: «Апостолу» Ивана Федорова – 430 лет // Библиотекарь. – 1994. - № 3. - С. 82

[16] Глухов, А. Ради братий моих: «Апостолу» Ивана Федорова – 430 лет // Библиотекарь. – 1994. - № 3. - С. 82

[17] Тихомиров М.Н. Начало московского книгопечатания // Уч. зап. Моск.гос. ун-та. – М.,1940. – Вып. 41. С.93

[18] Тихомиров, М.Н. Россия в XVI столетии. – М., 1962. С. 97-98